Страница:
Уриэль рассмеялся.
— А что, — спросил он, — разве боты Междусетья могут быть собственниками объектов реального мира?
— Боты — нет, а юридические лица — запросто.
— Какие лица?
— Юридические. Долго объяснять, что это такое, но я попробую. Представь себе, что ты решил… Или, лучше, я решил… Допустим, я решил торговать репой. Я собрал урожай и повез его в Аннуин. Я въезжаю в городские ворота, плачу пошлину… Нет, пошлину не плачу, хоббиты торгуют беспошлинно… Короче, я сам выращиваю репу и сам торгую тем, что вырастил. В реальном мире это называется “производство без образования юридического лица”.
— А по-моему, это называется “нормальное производство”. Разве может быть иначе?
— Слушай дальше. Допустим, ты тоже выращиваешь репу, но не хочешь везти ее на продажу. Я покупаю у тебя твою репу, везу в Аннуин и продаю с прибылью. Пока все понятно?
— Чего уж непонятного, — проворчал Уриэль.
— Теперь допустим, что у меня нет денег, чтобы купить твою репу. Что мне делать?
— Занять у того, у кого есть. Или, если я тебе доверяю, я дам тебе репу бесплатно, а ты поделишься прибылью, когда вернешься.
— Правильно. А еще можно организовать компанию — один репу выращивает, а другой возит на рынок. Это и есть юридическое лицо.
— Ну и что? Что в этом такого? В Аннуине таких юридических лиц как собак нерезаных.
— Слушай дальше. Допустим, мы с тобой организовали юридическое лицо. Чьей собственностью будет репа?
— Нашей совместной собственностью.
— Правильно. У них это называется “собственность юридического лица”. Допустим, мы решили купить корабль, чтобы возить репу было выгоднее. Денег на корабль у нас нет, надо брать в долг. Кто берет в долг?
Уриэль на мгновение задумался.
— Неужели юридическое лицо тоже может?
— Именно. Допустим, мы договорились с другими купцами, то есть с другим юридическим лицом, что они дадут нам свой корабль, а мы будем отдавать им часть прибыли. А потом десять или двадцать купцов решили сложиться и организовать одно большое дело.
— Двадцать купцов никогда не организуют общее дело! Им ни за что не договориться между собой!
— Если очень захотят, организуют и договорятся. Например, купцы выберут одного самого уважаемого, назначат его управляющим, который будет называться “менеджер”, и дадут ему деньги. Этот менеджер будет распоряжаться деньгами по своему усмотрению, а купцам, которые будут называться “акционеры”, выплачивать часть прибыли, которая будет называться “дивиденды”. А все это вместе будет называться “корпорация”.
— А если менеджер не захочет делиться прибылью?
— Акционеры либо обратятся в суд, либо наймут бандитов.
— А если менеджер растратит деньги не по своей вине? Например, если все корабли одновременно потонут?
— Смотря как договорятся акционеры… Вообще-то, я сам точно не знаю. Самое главное здесь другое — акционером юридического лица может быть другое юридическое лицо.
— Это как? Юридическое лицо — это… это же просто расписка на бумаге, договоренность между разумными! Как договоренность может распоряжаться деньгами?
— Так и может. Юридическое лицо обладает всеми правами разумного существа, оно может не только создавать новые юридические лица, но и покупать уже существующие.
— Как можно купить компанию? — не понял Уриэль.
— Очень просто. Акционеры собираются и решают, что хотят продать свою компанию. Потом собираются те, кто хочет ее купить, покупают и становятся новыми акционерами. Необязательно, чтобы в продаже участвовали все акционеры, каждый из них может продать свою долю независимо от других, когда захочет и кому захочет, никого не спрашивая.
— Ерунда какая-то! И что, эта система работает?
— Вроде работает. Тут, конечно, много возможностей для злоупотреблений…
— Это уж точно!
— … И много возможностей для нас.
— А мы-то что можем сделать?
— Если мы каким-то образом учредим юридическое лицо, мы сможем купить думающего — как он правильно называется, компьютер вроде? Так вот, мы купим себе компьютер и скопируем на него весь наш мир. А компьютер этот может находиться в любом месте, которое мы выберем, и никто не будет знать, что происходит внутри этого компьютера. И никто больше не сможет уничтожить Средиземье только потому, что ему надоела эта игрушка.
— А кто будет обслуживать наш компьютер?
— Есть соответствующие компании, им можно даже заказать покупку и установку компьютера. Все, что нам нужно, — доступ в Междусетье и деньги реального мира.
— Доступ в Междусетье у нас есть. А откуда мы возьмем деньги?
— Все крупные платежи в реальном мире проходят через Междусетье. У них вообще денежная система построена очень странно. Есть особые компании, которые называются “банки”, и эти банки хранят у себя чужие деньги. Когда одна компания хочет заплатить другой компании, ее менеджер говорит менеджеру банка, в котором компания хранит деньги: отныне эти деньги не нашей компании, а вон той. И все, платеж совершен. А золото и серебро у них почти не используются.
— Как это не используются? Как же банк хранит деньги у себя?
— А вот это самое интересное. Они хранят деньги в виде сущностей внутри своих компьютеров.
— Интересная концепция… — протянул Уриэль, — нематериальные деньги, значит. Деньги как мера доверия. Или нет, не как доверия… но не важно. Значит, сущности… если деньги есть сущности, то, имея потребный ключ силы… нет, Хэмфаст, это невозможно! Если бы все было так, как ты говоришь, все банки давно уже разорились бы, их бы моментально разворовали!
— Разворовать банк не так просто, у них есть специальные средства защиты, всякие коды, подтверждения, еще какая-то ерунда. Только все это предназначено против вора из реального мира.
— Какая разница, из какого мира вор?
— Разница такая, что вор реального мира стремится перевести украденные деньги в цветные бумажки, которые у них заменяют золото. Я полазил по библиотекам, похоже, что всех воров, грабивших банки, ловили, когда они забирали украденные деньги. А мы не будем обналичивать то, что украдем.
— Что не будем делать?
— Обналичивать. Ну, превращать деньги в банке в деньги в руках.
— Гм… — Уриэль задумался. — А тебя не смущает, что воровать нехорошо?
— Смущает. А что еще остается делать? Иначе мы не сможем стать хозяевами мира.
— Да, пожалуй, ты прав. Слушай, Хэмфаст, а почему деньги надо обязательно воровать? Если просто подправить в нужной сущности нужное значение, можно получить то же самое, только это будет не кража, а фальшивомонетничество. Тоже нехорошо, но не так позорно.
— Не знаю, — растерялся я. — В тех книгах, что я читал, деньги всегда перемещали с места на место, их никогда не делали из ничего.
— Ладно, предоставь это мне, я разберусь. Ну что ж, кажется, нам предстоит интересное дело. Ты молодец, Хэмфаст, сумел найти интересное занятие, и не только для себя. И депрессию как рукой сняло.
Уриэль отбросил книгу с изображением компьютера на обложке и направился к выходу, туда, где размещался не видимый обычным зрением вход в канал, ведущий в пещеру Орлангура.
3
4
— А что, — спросил он, — разве боты Междусетья могут быть собственниками объектов реального мира?
— Боты — нет, а юридические лица — запросто.
— Какие лица?
— Юридические. Долго объяснять, что это такое, но я попробую. Представь себе, что ты решил… Или, лучше, я решил… Допустим, я решил торговать репой. Я собрал урожай и повез его в Аннуин. Я въезжаю в городские ворота, плачу пошлину… Нет, пошлину не плачу, хоббиты торгуют беспошлинно… Короче, я сам выращиваю репу и сам торгую тем, что вырастил. В реальном мире это называется “производство без образования юридического лица”.
— А по-моему, это называется “нормальное производство”. Разве может быть иначе?
— Слушай дальше. Допустим, ты тоже выращиваешь репу, но не хочешь везти ее на продажу. Я покупаю у тебя твою репу, везу в Аннуин и продаю с прибылью. Пока все понятно?
— Чего уж непонятного, — проворчал Уриэль.
— Теперь допустим, что у меня нет денег, чтобы купить твою репу. Что мне делать?
— Занять у того, у кого есть. Или, если я тебе доверяю, я дам тебе репу бесплатно, а ты поделишься прибылью, когда вернешься.
— Правильно. А еще можно организовать компанию — один репу выращивает, а другой возит на рынок. Это и есть юридическое лицо.
— Ну и что? Что в этом такого? В Аннуине таких юридических лиц как собак нерезаных.
— Слушай дальше. Допустим, мы с тобой организовали юридическое лицо. Чьей собственностью будет репа?
— Нашей совместной собственностью.
— Правильно. У них это называется “собственность юридического лица”. Допустим, мы решили купить корабль, чтобы возить репу было выгоднее. Денег на корабль у нас нет, надо брать в долг. Кто берет в долг?
Уриэль на мгновение задумался.
— Неужели юридическое лицо тоже может?
— Именно. Допустим, мы договорились с другими купцами, то есть с другим юридическим лицом, что они дадут нам свой корабль, а мы будем отдавать им часть прибыли. А потом десять или двадцать купцов решили сложиться и организовать одно большое дело.
— Двадцать купцов никогда не организуют общее дело! Им ни за что не договориться между собой!
— Если очень захотят, организуют и договорятся. Например, купцы выберут одного самого уважаемого, назначат его управляющим, который будет называться “менеджер”, и дадут ему деньги. Этот менеджер будет распоряжаться деньгами по своему усмотрению, а купцам, которые будут называться “акционеры”, выплачивать часть прибыли, которая будет называться “дивиденды”. А все это вместе будет называться “корпорация”.
— А если менеджер не захочет делиться прибылью?
— Акционеры либо обратятся в суд, либо наймут бандитов.
— А если менеджер растратит деньги не по своей вине? Например, если все корабли одновременно потонут?
— Смотря как договорятся акционеры… Вообще-то, я сам точно не знаю. Самое главное здесь другое — акционером юридического лица может быть другое юридическое лицо.
— Это как? Юридическое лицо — это… это же просто расписка на бумаге, договоренность между разумными! Как договоренность может распоряжаться деньгами?
— Так и может. Юридическое лицо обладает всеми правами разумного существа, оно может не только создавать новые юридические лица, но и покупать уже существующие.
— Как можно купить компанию? — не понял Уриэль.
— Очень просто. Акционеры собираются и решают, что хотят продать свою компанию. Потом собираются те, кто хочет ее купить, покупают и становятся новыми акционерами. Необязательно, чтобы в продаже участвовали все акционеры, каждый из них может продать свою долю независимо от других, когда захочет и кому захочет, никого не спрашивая.
— Ерунда какая-то! И что, эта система работает?
— Вроде работает. Тут, конечно, много возможностей для злоупотреблений…
— Это уж точно!
— … И много возможностей для нас.
— А мы-то что можем сделать?
— Если мы каким-то образом учредим юридическое лицо, мы сможем купить думающего — как он правильно называется, компьютер вроде? Так вот, мы купим себе компьютер и скопируем на него весь наш мир. А компьютер этот может находиться в любом месте, которое мы выберем, и никто не будет знать, что происходит внутри этого компьютера. И никто больше не сможет уничтожить Средиземье только потому, что ему надоела эта игрушка.
— А кто будет обслуживать наш компьютер?
— Есть соответствующие компании, им можно даже заказать покупку и установку компьютера. Все, что нам нужно, — доступ в Междусетье и деньги реального мира.
— Доступ в Междусетье у нас есть. А откуда мы возьмем деньги?
— Все крупные платежи в реальном мире проходят через Междусетье. У них вообще денежная система построена очень странно. Есть особые компании, которые называются “банки”, и эти банки хранят у себя чужие деньги. Когда одна компания хочет заплатить другой компании, ее менеджер говорит менеджеру банка, в котором компания хранит деньги: отныне эти деньги не нашей компании, а вон той. И все, платеж совершен. А золото и серебро у них почти не используются.
— Как это не используются? Как же банк хранит деньги у себя?
— А вот это самое интересное. Они хранят деньги в виде сущностей внутри своих компьютеров.
— Интересная концепция… — протянул Уриэль, — нематериальные деньги, значит. Деньги как мера доверия. Или нет, не как доверия… но не важно. Значит, сущности… если деньги есть сущности, то, имея потребный ключ силы… нет, Хэмфаст, это невозможно! Если бы все было так, как ты говоришь, все банки давно уже разорились бы, их бы моментально разворовали!
— Разворовать банк не так просто, у них есть специальные средства защиты, всякие коды, подтверждения, еще какая-то ерунда. Только все это предназначено против вора из реального мира.
— Какая разница, из какого мира вор?
— Разница такая, что вор реального мира стремится перевести украденные деньги в цветные бумажки, которые у них заменяют золото. Я полазил по библиотекам, похоже, что всех воров, грабивших банки, ловили, когда они забирали украденные деньги. А мы не будем обналичивать то, что украдем.
— Что не будем делать?
— Обналичивать. Ну, превращать деньги в банке в деньги в руках.
— Гм… — Уриэль задумался. — А тебя не смущает, что воровать нехорошо?
— Смущает. А что еще остается делать? Иначе мы не сможем стать хозяевами мира.
— Да, пожалуй, ты прав. Слушай, Хэмфаст, а почему деньги надо обязательно воровать? Если просто подправить в нужной сущности нужное значение, можно получить то же самое, только это будет не кража, а фальшивомонетничество. Тоже нехорошо, но не так позорно.
— Не знаю, — растерялся я. — В тех книгах, что я читал, деньги всегда перемещали с места на место, их никогда не делали из ничего.
— Ладно, предоставь это мне, я разберусь. Ну что ж, кажется, нам предстоит интересное дело. Ты молодец, Хэмфаст, сумел найти интересное занятие, и не только для себя. И депрессию как рукой сняло.
Уриэль отбросил книгу с изображением компьютера на обложке и направился к выходу, туда, где размещался не видимый обычным зрением вход в канал, ведущий в пещеру Орлангура.
3
Я легко нашел Лору, при наличии рунного идентификатора найти разумное существо совсем несложно, если, конечно, знать, в каком мире его искать. Впрочем, какой это рунный идентификатор? Это обычный хэндл, именно так называют подобные вещи те, кто создает миры.
В общем, я открыл хэндл Лоры, считал ее географическое расположение и переместился в заданную точку. Точнее, не совсем в заданную точку, а немного в стороне, не хватало мне еще упасть Лоре на голову или очутиться у нее под юбкой.
Лора, одетая в домашнее платье, сидела у окна и сосредоточенно вязала. Надо сказать, что ее платье было того фасона, который чаще всего встречаешь на женах ганнарских армейских командиров младшего и среднего звена. Да и сама Лора выглядела совсем иначе, чем раньше, не как неразумная девчонка, а как уверенная в себе женщина. Куда только подевались ее всегдашняя нервозность, постоянное стремление обратить на себя внимание, вечное желание казаться привлекательнее, чем есть на самом деле?
— Привет, Лора, — сказал я. — Не ожидал, что ты застрянешь здесь так надолго.
В ее глазах на мгновение вспыхнул привычный огонек, напомнивший о нервной и замотанной девчонке реального мира, но в следующую секунду этот огонек погас, уступив место расслабленному спокойствию нормальной человеческой женщины Средиземья.
— Привет, Хэмфаст, — сказала она. — Спасибо, что позволил мне сюда отправиться. Я замуж вышла. — В ее голосе прорезалась гордость, законная, но, пожалуй, излишне хвастливая.
— Замуж… — Моя челюсть медленно отпала. — Поздравляю! И кто же твой избранник?
— Его зовут Оккам, — жеманно проговорила Лора, — он командует ротой спецназа его величества. Он очень галантный кавалер и замечательный любовник. А еще он очень сильный и хорошо зарабатывает. И очень меня любит. Вот только дома редко бывает.
Пока Лора говорила, ее руки проворно двигались, занятые вязанием. Я пригляделся к тому, что она вяжет, и в моей душе что-то екнуло.
— Лора, — выдохнул я, — ты что, беременна?
Лора улыбнулась и кивнула.
— А что в этом плохого? Мне вообще здесь нравится. Живу за мужем как за каменной стеной, никакой беготни, никакой нервотрепки. Есть, конечно, бытовые неудобства: холодильника нет, телевизора, компьютера, воды горячей, книг почти нет, а те, что есть, дурацкие… слушай, Хэмфаст, ты ведь бываешь в Междусетье, правда? Притащи мне при случае что-нибудь из Донцовой, а то здесь читать вообще нечего, кроме сказаний про всяких героев прошлых эпох, — Лора хихикнула, — а я фэнтези не люблю. А телевизор здесь никак нельзя организовать?
— Не знаю, — растерянно пробормотал я, — теоретически можно, но ты представляешь, какой пойдет трафик?
— Чего пойдет?
— Трафик. — Тут меня осенило. — Слушай, Лора, а ведь это возможно! Если мы переберемся на другой сервер, это точно станет возможным. Только мне потребуется твоя помощь.
Лора поморщилась. Похоже, телевизор интересует ее не настолько, как мне первоначально показалось.
— Какая помощь? — спросила она. — И зачем нам перебираться на другой сервер?
— Ты знаешь, что случится с тобой, если хозяевам этого сервера надоест играть в продолжение “Властелина Колец”?
— Что?
— Ты умрешь. И я умру. И Оккам умрет, мы все умрем. И твой нерожденный ребенок тоже умрет.
Лора вздрогнула — похоже, эта мысль не приходила ей в голову.
— Но если мы переменим сервер, разве новые хозяева не смогут сделать то же самое?
— Новыми хозяевами будем мы сами.
— Это невозможно! Как ты захватишь чужой сервер?
— Мы не будем захватывать чужой сервер, мы создадим свой. Свой собственный.
— Но это тем более невозможно! Ты что, забыл? Ты же сам говорил, мы — боты! А боты не могут выйти в реальный мир, пойти в магазин и купить компьютер.
— Магазины есть и в Междусетье.
Лора открыла рот, а потом закрыла. Она начала понимать.
— Откуда мы возьмем деньги?
— Украдем.
Лора хихикнула:
— Хакеры, блин! А я здесь при чем?
— Когда ты жила в реальном мире, у тебя был счет в банке?
— Нет, я же несовершеннолетняя.
— Да какая ты несовершеннолетняя! Ты же забеременела! Или ты моложе… то есть Анна, она моложе, чем выглядит?
Лора вздохнула, и ее лицо приобрело терпеливо-снисходительное выражение.
— У нас совершеннолетие наступает в восемнадцать лет.
— Вы так долго созреваете?
— Да нет же! Просто у нас принято считать, что до этого возраста женщина как бы ребенок, глупая и не может отвечать за свои поступки.
— Ерунда какая! Ребенка родить может, а отвечать за поступки не может.
— Получается так. Да, это глупость, но таков закон, пока мне не исполнится восемнадцать… Точнее, пока Анне не исполнится восемнадцать… Господи, никак не могу привыкнуть… Ну зачем ты сюда приперся, Хэмфаст! — На глазах Лоры выступили слезы. — Я так хорошо жила, мне было так здорово, я уже почти забыла все, что было раньше. И вот ты пришел и все испортил! Зачем?
Я посмотрел на нее с недоумением.
— Для тебя проще не замечать то, что тебя не устраивает? Но что ты будешь делать, когда не замечать будет уже нельзя?
— Да иди ты, Хэмфаст, не трави душу! Зачем ты терзаешь меня глупыми надеждами? Нет у меня счета в банке! А если бы и был, откуда я возьму деньги, чтобы купить нормальный компьютер? Ты вообще знаешь, сколько стоит нормальный компьютер?
— Обычный компьютер стоит около тысячи этих… долларов. Кстати, доллары и баксы — это одно и то же?
— Одно и то же.
— Я так и думал. Так вот, я сомневаюсь, что компьютер за тысячу баксов решит наши проблемы, но для нас нет большой разницы, сколько украсть — тысячу или миллион. Запасы крупных банков исчисляются миллиардами, и к тому же вовсе не обязательно воровать все в одном месте. Главная проблема — первоначальное проникновение. Банковские серверы не допускают к себе никого, кроме авторизованных клиентов. Можно ждать, пока охрана допустит ошибку и врата миров приоткроются. Уриэль уже наделал соответствующих артефактов, но ждать такой ошибки скорее всего придется очень долго. Если мы будем иметь законный банковский счет, к которому у нас будет законный доступ, это многократно упростит всю процедуру.
Лора помрачнела:
— Боюсь, ничем не смогу помочь. В нашей стране банковские счета имеют только очень богатые люди, а… — Ее глаза внезапно расширились, и она демонически расхохоталась. — Слушай, Хэмфаст, а зачем вам вообще что-либо воровать? Пригласи в Средиземье Билла Гейтса, и твоя проблема решится раз и навсегда!
— Это не только моя проблема, это наша общая проблема, — напомнил я. — А кто такой Билл Гейтс?
— Самый богатый человек в мире. Помнишь, ты провел меня через канал и я раздвоилась? Сделай то же самое с любым богатым человеком и можешь расслабиться! Как только ты объяснишь ему ситуацию, он сам сделает все, что тебе нужно. И деньги найдет, и компьютер, и вообще все, что надо!
— Где найти Билла Гейтса?
— Хрен ты его найдешь, это просто шутка была. Да и не нужен он тебе, найди какого-нибудь банкира средней руки, притащи в Средиземье, и все, дело в шляпе!
— В какой такой шляпе?
— Не важно! Это просто поговорка.
— Как про Красную Шапочку?
— Примерно.
Что ж, разговор, в отношении которого я не питал особых надежд, дал совершенно неожиданные результаты, притом очень хорошие. Вряд ли разговаривать дальше имеет смысл, но есть одна вещь, которую я просто обязан ей сказать. Я глубоко вздохнул и начал говорить:
— Лора, я очень благодарен тебе за совет, что ты мне дала.
Лора насторожилась, она почувствовала, что я собираюсь сказать что-то неприятное.
— Два года назад, — продолжал я, — я еще не знал, что на самом деле представляет собой наше Средиземье, я искренне считал, что это настоящий мир, единственно реальный во Вселенной, если не считать Валинора и Унголианты. Тогда я только учился быть магом, я хотел сделать мир лучше, но все попытки давали совершенно противоположный результат. Однажды я встретил молодого мага по имени Оккам.
— Как он выглядел? — перебила меня Лора.
— Какая разница? В этом мире любой маг средних способностей умеет менять внешность заклинаниями. Тот Оккам, с которым я общался, был молод, талантлив и в меру циничен. Он служил ковену Утренней Звезды, знаешь, что это такое?
— Это у аннурцев. — В голосе Лоры явственно прозвучало обычное ганнарское высокомерие по отношению ко всему иноземному. Поистине удивительно, как быстро разумная душа впитывает из окружающей среды все хорошее и дурное! — У них все сильные маги входят в ковены, — продолжала Лора, — а король так, для антуража. Говорят, в гражданской войне прошлого года… нет, уже позапрошлого… Так вот, в той войне ковены стояли за спиной хазгских сепаратистов.
— На самом деле все было наоборот, — я поправил Лору, — вначале хазги выступали за короля, а большая часть королевской армии поддерживала ковены. Но в первый день войны случилось одно непредвиденное событие, и ситуация вышла из-под контроля обеих сторон, а потом… Впрочем, это долгий разговор. Так вот, Оккам служил Утренней Звезде, он занимал не самое высокое место, но и не самое низкое. Он был боевым магом, бойцом элитного спецназа. Его начальницей была дева-воительница по имени Мезония, которую я встретил в Минаторе не далее двух недель тому назад. Она явно выполняла шпионское задание на чужой территории. Логично предположить, что она взяла старого боевого товарища в группу поддержки. Твой муж — коренной ганнарец?
— Нет, — Лора мрачнела на глазах, — он перебрался из Аннура полтора года назад, тогда многие бойцы, сражавшиеся за магов, перешли на службу императора. Но Оккам никакой не маг, он обычный воин. Да, он очень хороший воин, но это все, он не владеет магией! И ни о какой Мезонии он не говорил!
— Здесь Мезония называлась именем Никра.
— Никра?! — Глаза Лоры стали похожи на две монеты, круглые и блестящие. — Никра — новая неофициальная любовница императора, о ней сейчас при дворе только и говорят!
— Ты бываешь при дворе?
— Нет, Оккам заступает в дворцовый караул два раза в месяц, он и приносит свежие новости. Думаешь, они…
— Нет, вряд ли они занимаются тем, о чем ты думаешь. Скорее она просто поддерживает через него связь с Аннуром. Оккам ведь часто отправляется на всякие задания, учения?
— Да он постоянно в разъездах!
— Вот видишь, какой удобный связной.
— Думаешь, он шпион?
— Скорее всего.
— И что теперь будет?
— Ничего. Мезония покинула Средиземье.
— Как покинула? Зачем?
— Я рассказал ей про Междусетье, и она захотела увидеть его своими глазами. А потом, когда она увидела, она сказала, что ее больше не интересует игрушка, придуманная людьми для развлечения. Она больше не видит в Средиземье путей для самосовершенствования, ветер, который здесь дует, игрушечный, и лучше она поищет другой ветер, которому не стыдно подставить лицо.
— Она что, из тайного храма?
Я пожал плечами.
— Понятия не имею ни о каком тайном храме. Она хорошо дерется и неплохо владеет магией, но, насколько я помню ее мыслеобраз, ее воинское обучение целиком и полностью прошло в Аннуре, в лагерях Утренней Звезды. И никакой мистической мути в ее обучении я не заметил.
— Ветер в лицо, самосовершенствование как смысл жизни — это все из тайного храма. Оккам рассказывал об этом.
— Он служит храму?
— Нет… не знаю. Он говорил об этом очень отстранение, не показывая личного отношения. Не знаю. Черт возьми!
Я уже знаю, что такое черт. Это вроде Моргота, но не такой страшный и почти смешной.
— Черт возьми! — продолжала Лора. — Я думала, он влюбился в меня с первого взгляда, как я в него, а он… он…
— Что он? Кстати, ты не рассказала, как проходило ваше знакомство, я бы с удовольствием послушал.
— С удовольствием? Тебе доставляет удовольствие слушать истории про то, как других выставляют дураками?
Я пожал плечами.
— Не хочешь — не рассказывай. Я ни к чему тебя не принуждаю.
— Нет, я расскажу! Я прошла городские ворота…
— Что сказали стражники? — перебил я Лору.
— Спросили, что такая достойная дама делает без кареты на большой дороге. Я наплела им какую-то чушь про то, что у кареты отвалилось колесо… В общем, они поверили, даже денег не взяли.
Я смачно сплюнул на пол. Мысленно, разумеется, эмоции эмоциями, а правила хорошего тона никто не отменял. Но какая дура! У кареты отвалилось колесо в двух шагах от столицы, и она решила продолжить путь пешком. Без багажа, без слуг, без сопровождающих, даже без оружия. Готов поклясться, что в довершение всего она не выглядела особенно спешащей. Естественно, стражники сделали единственно возможный вывод. Лора тем временем продолжала:
— Только я отошла от ворот, как ко мне подошел Оккам.
— Пешком?
— Да, пешком, а что?
— Ничего. А не проходил ли случайно мимо патруль вооруженной стражи?
— Проходил, я на них аж засмотрелась. Они такие красивые! Здоровые, сильные, такие подвижные, как большие кошки, они так мягко двигаются, и у них такие красивые плащи…
— Плащи, говоришь? Ну-ну!
— А Оккам, он просто прогуливался, он подошел ко мне и сказал, что очень удивлен, что такая красивая дама здесь одна и без охраны. Я подумала, что он издевается, но он говорил серьезно. Я немного испугалась, я даже приготовилась сложить фигу, как ты учил, а он неожиданно сказал, чтобы я не боялась, что он никому не даст меня в обиду, и я почему-то успокоилась. А потом он спросил меня, не владею ли я боевой магией, а я сказала, что нет, но, если что, за меня отомстит мой друг… Я назвала твое имя, Хэмфаст.
— А потом патрульные куда-то ушли, — продолжил я с той же интонацией, — случайные прохожие, толпившиеся вокруг, тоже куда-то разбрелись, а у Оккама вдруг оказалось много свободного времени, он начал тебя очаровывать, и уже через час ты была в него влюблена. Правильно?
— Да, все было именно так. Как ты догадался?
— Магия, — отрезал я. — Будь осторожна, Лора, и в случае опасности не забудь сложить пальцы нужным образом.
— Думаешь, мне грозит опасность?
— Не думаю. Но будь осторожна.
И я удалился. Я не стал рассказывать Лоре то, что понял из ее слов. Главное она уже и так сообразила, а знать, почему ее возлюбленный Оккам признался ей в любви, ей совсем необязательно.
В общем, я открыл хэндл Лоры, считал ее географическое расположение и переместился в заданную точку. Точнее, не совсем в заданную точку, а немного в стороне, не хватало мне еще упасть Лоре на голову или очутиться у нее под юбкой.
Лора, одетая в домашнее платье, сидела у окна и сосредоточенно вязала. Надо сказать, что ее платье было того фасона, который чаще всего встречаешь на женах ганнарских армейских командиров младшего и среднего звена. Да и сама Лора выглядела совсем иначе, чем раньше, не как неразумная девчонка, а как уверенная в себе женщина. Куда только подевались ее всегдашняя нервозность, постоянное стремление обратить на себя внимание, вечное желание казаться привлекательнее, чем есть на самом деле?
— Привет, Лора, — сказал я. — Не ожидал, что ты застрянешь здесь так надолго.
В ее глазах на мгновение вспыхнул привычный огонек, напомнивший о нервной и замотанной девчонке реального мира, но в следующую секунду этот огонек погас, уступив место расслабленному спокойствию нормальной человеческой женщины Средиземья.
— Привет, Хэмфаст, — сказала она. — Спасибо, что позволил мне сюда отправиться. Я замуж вышла. — В ее голосе прорезалась гордость, законная, но, пожалуй, излишне хвастливая.
— Замуж… — Моя челюсть медленно отпала. — Поздравляю! И кто же твой избранник?
— Его зовут Оккам, — жеманно проговорила Лора, — он командует ротой спецназа его величества. Он очень галантный кавалер и замечательный любовник. А еще он очень сильный и хорошо зарабатывает. И очень меня любит. Вот только дома редко бывает.
Пока Лора говорила, ее руки проворно двигались, занятые вязанием. Я пригляделся к тому, что она вяжет, и в моей душе что-то екнуло.
— Лора, — выдохнул я, — ты что, беременна?
Лора улыбнулась и кивнула.
— А что в этом плохого? Мне вообще здесь нравится. Живу за мужем как за каменной стеной, никакой беготни, никакой нервотрепки. Есть, конечно, бытовые неудобства: холодильника нет, телевизора, компьютера, воды горячей, книг почти нет, а те, что есть, дурацкие… слушай, Хэмфаст, ты ведь бываешь в Междусетье, правда? Притащи мне при случае что-нибудь из Донцовой, а то здесь читать вообще нечего, кроме сказаний про всяких героев прошлых эпох, — Лора хихикнула, — а я фэнтези не люблю. А телевизор здесь никак нельзя организовать?
— Не знаю, — растерянно пробормотал я, — теоретически можно, но ты представляешь, какой пойдет трафик?
— Чего пойдет?
— Трафик. — Тут меня осенило. — Слушай, Лора, а ведь это возможно! Если мы переберемся на другой сервер, это точно станет возможным. Только мне потребуется твоя помощь.
Лора поморщилась. Похоже, телевизор интересует ее не настолько, как мне первоначально показалось.
— Какая помощь? — спросила она. — И зачем нам перебираться на другой сервер?
— Ты знаешь, что случится с тобой, если хозяевам этого сервера надоест играть в продолжение “Властелина Колец”?
— Что?
— Ты умрешь. И я умру. И Оккам умрет, мы все умрем. И твой нерожденный ребенок тоже умрет.
Лора вздрогнула — похоже, эта мысль не приходила ей в голову.
— Но если мы переменим сервер, разве новые хозяева не смогут сделать то же самое?
— Новыми хозяевами будем мы сами.
— Это невозможно! Как ты захватишь чужой сервер?
— Мы не будем захватывать чужой сервер, мы создадим свой. Свой собственный.
— Но это тем более невозможно! Ты что, забыл? Ты же сам говорил, мы — боты! А боты не могут выйти в реальный мир, пойти в магазин и купить компьютер.
— Магазины есть и в Междусетье.
Лора открыла рот, а потом закрыла. Она начала понимать.
— Откуда мы возьмем деньги?
— Украдем.
Лора хихикнула:
— Хакеры, блин! А я здесь при чем?
— Когда ты жила в реальном мире, у тебя был счет в банке?
— Нет, я же несовершеннолетняя.
— Да какая ты несовершеннолетняя! Ты же забеременела! Или ты моложе… то есть Анна, она моложе, чем выглядит?
Лора вздохнула, и ее лицо приобрело терпеливо-снисходительное выражение.
— У нас совершеннолетие наступает в восемнадцать лет.
— Вы так долго созреваете?
— Да нет же! Просто у нас принято считать, что до этого возраста женщина как бы ребенок, глупая и не может отвечать за свои поступки.
— Ерунда какая! Ребенка родить может, а отвечать за поступки не может.
— Получается так. Да, это глупость, но таков закон, пока мне не исполнится восемнадцать… Точнее, пока Анне не исполнится восемнадцать… Господи, никак не могу привыкнуть… Ну зачем ты сюда приперся, Хэмфаст! — На глазах Лоры выступили слезы. — Я так хорошо жила, мне было так здорово, я уже почти забыла все, что было раньше. И вот ты пришел и все испортил! Зачем?
Я посмотрел на нее с недоумением.
— Для тебя проще не замечать то, что тебя не устраивает? Но что ты будешь делать, когда не замечать будет уже нельзя?
— Да иди ты, Хэмфаст, не трави душу! Зачем ты терзаешь меня глупыми надеждами? Нет у меня счета в банке! А если бы и был, откуда я возьму деньги, чтобы купить нормальный компьютер? Ты вообще знаешь, сколько стоит нормальный компьютер?
— Обычный компьютер стоит около тысячи этих… долларов. Кстати, доллары и баксы — это одно и то же?
— Одно и то же.
— Я так и думал. Так вот, я сомневаюсь, что компьютер за тысячу баксов решит наши проблемы, но для нас нет большой разницы, сколько украсть — тысячу или миллион. Запасы крупных банков исчисляются миллиардами, и к тому же вовсе не обязательно воровать все в одном месте. Главная проблема — первоначальное проникновение. Банковские серверы не допускают к себе никого, кроме авторизованных клиентов. Можно ждать, пока охрана допустит ошибку и врата миров приоткроются. Уриэль уже наделал соответствующих артефактов, но ждать такой ошибки скорее всего придется очень долго. Если мы будем иметь законный банковский счет, к которому у нас будет законный доступ, это многократно упростит всю процедуру.
Лора помрачнела:
— Боюсь, ничем не смогу помочь. В нашей стране банковские счета имеют только очень богатые люди, а… — Ее глаза внезапно расширились, и она демонически расхохоталась. — Слушай, Хэмфаст, а зачем вам вообще что-либо воровать? Пригласи в Средиземье Билла Гейтса, и твоя проблема решится раз и навсегда!
— Это не только моя проблема, это наша общая проблема, — напомнил я. — А кто такой Билл Гейтс?
— Самый богатый человек в мире. Помнишь, ты провел меня через канал и я раздвоилась? Сделай то же самое с любым богатым человеком и можешь расслабиться! Как только ты объяснишь ему ситуацию, он сам сделает все, что тебе нужно. И деньги найдет, и компьютер, и вообще все, что надо!
— Где найти Билла Гейтса?
— Хрен ты его найдешь, это просто шутка была. Да и не нужен он тебе, найди какого-нибудь банкира средней руки, притащи в Средиземье, и все, дело в шляпе!
— В какой такой шляпе?
— Не важно! Это просто поговорка.
— Как про Красную Шапочку?
— Примерно.
Что ж, разговор, в отношении которого я не питал особых надежд, дал совершенно неожиданные результаты, притом очень хорошие. Вряд ли разговаривать дальше имеет смысл, но есть одна вещь, которую я просто обязан ей сказать. Я глубоко вздохнул и начал говорить:
— Лора, я очень благодарен тебе за совет, что ты мне дала.
Лора насторожилась, она почувствовала, что я собираюсь сказать что-то неприятное.
— Два года назад, — продолжал я, — я еще не знал, что на самом деле представляет собой наше Средиземье, я искренне считал, что это настоящий мир, единственно реальный во Вселенной, если не считать Валинора и Унголианты. Тогда я только учился быть магом, я хотел сделать мир лучше, но все попытки давали совершенно противоположный результат. Однажды я встретил молодого мага по имени Оккам.
— Как он выглядел? — перебила меня Лора.
— Какая разница? В этом мире любой маг средних способностей умеет менять внешность заклинаниями. Тот Оккам, с которым я общался, был молод, талантлив и в меру циничен. Он служил ковену Утренней Звезды, знаешь, что это такое?
— Это у аннурцев. — В голосе Лоры явственно прозвучало обычное ганнарское высокомерие по отношению ко всему иноземному. Поистине удивительно, как быстро разумная душа впитывает из окружающей среды все хорошее и дурное! — У них все сильные маги входят в ковены, — продолжала Лора, — а король так, для антуража. Говорят, в гражданской войне прошлого года… нет, уже позапрошлого… Так вот, в той войне ковены стояли за спиной хазгских сепаратистов.
— На самом деле все было наоборот, — я поправил Лору, — вначале хазги выступали за короля, а большая часть королевской армии поддерживала ковены. Но в первый день войны случилось одно непредвиденное событие, и ситуация вышла из-под контроля обеих сторон, а потом… Впрочем, это долгий разговор. Так вот, Оккам служил Утренней Звезде, он занимал не самое высокое место, но и не самое низкое. Он был боевым магом, бойцом элитного спецназа. Его начальницей была дева-воительница по имени Мезония, которую я встретил в Минаторе не далее двух недель тому назад. Она явно выполняла шпионское задание на чужой территории. Логично предположить, что она взяла старого боевого товарища в группу поддержки. Твой муж — коренной ганнарец?
— Нет, — Лора мрачнела на глазах, — он перебрался из Аннура полтора года назад, тогда многие бойцы, сражавшиеся за магов, перешли на службу императора. Но Оккам никакой не маг, он обычный воин. Да, он очень хороший воин, но это все, он не владеет магией! И ни о какой Мезонии он не говорил!
— Здесь Мезония называлась именем Никра.
— Никра?! — Глаза Лоры стали похожи на две монеты, круглые и блестящие. — Никра — новая неофициальная любовница императора, о ней сейчас при дворе только и говорят!
— Ты бываешь при дворе?
— Нет, Оккам заступает в дворцовый караул два раза в месяц, он и приносит свежие новости. Думаешь, они…
— Нет, вряд ли они занимаются тем, о чем ты думаешь. Скорее она просто поддерживает через него связь с Аннуром. Оккам ведь часто отправляется на всякие задания, учения?
— Да он постоянно в разъездах!
— Вот видишь, какой удобный связной.
— Думаешь, он шпион?
— Скорее всего.
— И что теперь будет?
— Ничего. Мезония покинула Средиземье.
— Как покинула? Зачем?
— Я рассказал ей про Междусетье, и она захотела увидеть его своими глазами. А потом, когда она увидела, она сказала, что ее больше не интересует игрушка, придуманная людьми для развлечения. Она больше не видит в Средиземье путей для самосовершенствования, ветер, который здесь дует, игрушечный, и лучше она поищет другой ветер, которому не стыдно подставить лицо.
— Она что, из тайного храма?
Я пожал плечами.
— Понятия не имею ни о каком тайном храме. Она хорошо дерется и неплохо владеет магией, но, насколько я помню ее мыслеобраз, ее воинское обучение целиком и полностью прошло в Аннуре, в лагерях Утренней Звезды. И никакой мистической мути в ее обучении я не заметил.
— Ветер в лицо, самосовершенствование как смысл жизни — это все из тайного храма. Оккам рассказывал об этом.
— Он служит храму?
— Нет… не знаю. Он говорил об этом очень отстранение, не показывая личного отношения. Не знаю. Черт возьми!
Я уже знаю, что такое черт. Это вроде Моргота, но не такой страшный и почти смешной.
— Черт возьми! — продолжала Лора. — Я думала, он влюбился в меня с первого взгляда, как я в него, а он… он…
— Что он? Кстати, ты не рассказала, как проходило ваше знакомство, я бы с удовольствием послушал.
— С удовольствием? Тебе доставляет удовольствие слушать истории про то, как других выставляют дураками?
Я пожал плечами.
— Не хочешь — не рассказывай. Я ни к чему тебя не принуждаю.
— Нет, я расскажу! Я прошла городские ворота…
— Что сказали стражники? — перебил я Лору.
— Спросили, что такая достойная дама делает без кареты на большой дороге. Я наплела им какую-то чушь про то, что у кареты отвалилось колесо… В общем, они поверили, даже денег не взяли.
Я смачно сплюнул на пол. Мысленно, разумеется, эмоции эмоциями, а правила хорошего тона никто не отменял. Но какая дура! У кареты отвалилось колесо в двух шагах от столицы, и она решила продолжить путь пешком. Без багажа, без слуг, без сопровождающих, даже без оружия. Готов поклясться, что в довершение всего она не выглядела особенно спешащей. Естественно, стражники сделали единственно возможный вывод. Лора тем временем продолжала:
— Только я отошла от ворот, как ко мне подошел Оккам.
— Пешком?
— Да, пешком, а что?
— Ничего. А не проходил ли случайно мимо патруль вооруженной стражи?
— Проходил, я на них аж засмотрелась. Они такие красивые! Здоровые, сильные, такие подвижные, как большие кошки, они так мягко двигаются, и у них такие красивые плащи…
— Плащи, говоришь? Ну-ну!
— А Оккам, он просто прогуливался, он подошел ко мне и сказал, что очень удивлен, что такая красивая дама здесь одна и без охраны. Я подумала, что он издевается, но он говорил серьезно. Я немного испугалась, я даже приготовилась сложить фигу, как ты учил, а он неожиданно сказал, чтобы я не боялась, что он никому не даст меня в обиду, и я почему-то успокоилась. А потом он спросил меня, не владею ли я боевой магией, а я сказала, что нет, но, если что, за меня отомстит мой друг… Я назвала твое имя, Хэмфаст.
— А потом патрульные куда-то ушли, — продолжил я с той же интонацией, — случайные прохожие, толпившиеся вокруг, тоже куда-то разбрелись, а у Оккама вдруг оказалось много свободного времени, он начал тебя очаровывать, и уже через час ты была в него влюблена. Правильно?
— Да, все было именно так. Как ты догадался?
— Магия, — отрезал я. — Будь осторожна, Лора, и в случае опасности не забудь сложить пальцы нужным образом.
— Думаешь, мне грозит опасность?
— Не думаю. Но будь осторожна.
И я удалился. Я не стал рассказывать Лоре то, что понял из ее слов. Главное она уже и так сообразила, а знать, почему ее возлюбленный Оккам признался ей в любви, ей совсем необязательно.
4
Я сидел в виртуальном кафе и потягивал виртуальный кофе. Впрочем, это для остальных посетителей кофе виртуальный, а для нас с Уриэлем — самый что ни есть реальный. Надо сказать, кофе, на мой вкус, — редкая гадость, я бы предпочел пиво, но здесь это не принято.
Сейчас на мне тело человека, потому что я не собираюсь привлекать излишнее внимание к своей персоне. Тело упаковано в ослепительно белую рубашку, мягкие черные штаны, черный камзол чудовищно неудобного покроя, зеркальные ботинки, а на шею прицеплена дурацкая шелковая удавка, которая называется “галстук”. Отвратительный костюм, трудно представить себе что-либо более неудобное, но это церемониальная одежда менеджеров, и здесь так одеваются почти все. Я не должен обращать на себя внимания, и потому я тоже одет в этом стиле.
Некоторые люди вокруг меня делают вид, что их не волнуют условности этикета. Примерно у половины посетителей в костюме наблюдаются небольшие нарушения: камзол и штаны разного цвета, слишком короткие носки, голые женщины на галстуке или рубашка не хлопковая, а шерстяная. Они думают, что, нарушая правила в мелочах, они говорят окружающим: смотрите, какой я независимый, как мне наплевать на общепринятые правила, они не понимают, что на самом деле они только подчеркивают правила.
Из без малого сотни окружающих меня людей лишь единицы имеют по-настоящему вызывающий облик, и один из них — Уриэль. Сейчас он высок, плечист и светловолос, волосы широкими волнами ниспадают на плечи. В реальном мире считается, что длинные волосы — это прерогатива женщин, но черты лица Уриэля не позволяют заподозрить его в женоподобности. Нет, они не грубые, они просто очень мужественные, не понимаю, как Уриэль добился такого эффекта, но он его добился. Уриэль одет в черные рубашку и штаны из тонко выделанной мешковины, которую аборигены реального мира называют “джинса”, бедра Уриэля облегает черный кожаный ремень, усеянный серебряными бляшками очень изящной работы. Бот при входе в забегаловку не пускает внутрь посетителей без галстуков, но мы с Уриэлем полностью контролируем сервер, и этот запрет нас не касается, а вот людям, задумавшимся, как этот лощеный хлыщ сумел проникнуть сюда в таком наряде, облик Уриэля скажет многое.
Люди реального мира, попадая в Междусетье, сами выбирают свою внешность. Некоторые выглядят в Междусетье точно так же, как и в реальности. Другие генерируют облик случайным образом, предварительно задав определенные ограничения. Кое-кто придает себе внешность известного человека, но над такими смеются и показывают на них пальцами. Редко кто может позволить себе оплатить труд хорошего художника и сделать себе такие лицо и тело, которые притягивают взгляд и не производят комичного впечатления. В Междусетье каждый может выглядеть богатым на первый неискушенный взгляд, но обмануть второй взгляд знающего человека гораздо труднее.
Уриэль спокойно сидел за столиком, углубившись в гору разложенных перед ним бумаг и не обращая никакого внимания на остывающий кофе. Обычно подобные бумаги придают обозримый облик сущностям, с помощью которых биржевые игроки продают и покупают акции различных предприятий, стараясь купить подешевле, а продать подороже. Но бумаги на коленях Уриэля — это именно бумаги, в них нет никакого глубокого смысла, они изображают именно то, чем кажутся, мы с Уриэлем не нуждаемся в том, чтобы смотреть на сущности через их искусственный облик, магическое зрение позволяет нам видеть вещи такими, какие они есть.
Перед моим магическим зрением вспыхнул сигнал, неяркий, но такой, который нельзя не заметить. Это не вспышка и не звонок, это именно магический сигнал, по-другому никак не скажешь. Один из многочисленных артефактов, которыми Уриэль утыкал этот мир, сообщил, что к нам приближается человек, который может представлять интерес.
Сейчас на мне тело человека, потому что я не собираюсь привлекать излишнее внимание к своей персоне. Тело упаковано в ослепительно белую рубашку, мягкие черные штаны, черный камзол чудовищно неудобного покроя, зеркальные ботинки, а на шею прицеплена дурацкая шелковая удавка, которая называется “галстук”. Отвратительный костюм, трудно представить себе что-либо более неудобное, но это церемониальная одежда менеджеров, и здесь так одеваются почти все. Я не должен обращать на себя внимания, и потому я тоже одет в этом стиле.
Некоторые люди вокруг меня делают вид, что их не волнуют условности этикета. Примерно у половины посетителей в костюме наблюдаются небольшие нарушения: камзол и штаны разного цвета, слишком короткие носки, голые женщины на галстуке или рубашка не хлопковая, а шерстяная. Они думают, что, нарушая правила в мелочах, они говорят окружающим: смотрите, какой я независимый, как мне наплевать на общепринятые правила, они не понимают, что на самом деле они только подчеркивают правила.
Из без малого сотни окружающих меня людей лишь единицы имеют по-настоящему вызывающий облик, и один из них — Уриэль. Сейчас он высок, плечист и светловолос, волосы широкими волнами ниспадают на плечи. В реальном мире считается, что длинные волосы — это прерогатива женщин, но черты лица Уриэля не позволяют заподозрить его в женоподобности. Нет, они не грубые, они просто очень мужественные, не понимаю, как Уриэль добился такого эффекта, но он его добился. Уриэль одет в черные рубашку и штаны из тонко выделанной мешковины, которую аборигены реального мира называют “джинса”, бедра Уриэля облегает черный кожаный ремень, усеянный серебряными бляшками очень изящной работы. Бот при входе в забегаловку не пускает внутрь посетителей без галстуков, но мы с Уриэлем полностью контролируем сервер, и этот запрет нас не касается, а вот людям, задумавшимся, как этот лощеный хлыщ сумел проникнуть сюда в таком наряде, облик Уриэля скажет многое.
Люди реального мира, попадая в Междусетье, сами выбирают свою внешность. Некоторые выглядят в Междусетье точно так же, как и в реальности. Другие генерируют облик случайным образом, предварительно задав определенные ограничения. Кое-кто придает себе внешность известного человека, но над такими смеются и показывают на них пальцами. Редко кто может позволить себе оплатить труд хорошего художника и сделать себе такие лицо и тело, которые притягивают взгляд и не производят комичного впечатления. В Междусетье каждый может выглядеть богатым на первый неискушенный взгляд, но обмануть второй взгляд знающего человека гораздо труднее.
Уриэль спокойно сидел за столиком, углубившись в гору разложенных перед ним бумаг и не обращая никакого внимания на остывающий кофе. Обычно подобные бумаги придают обозримый облик сущностям, с помощью которых биржевые игроки продают и покупают акции различных предприятий, стараясь купить подешевле, а продать подороже. Но бумаги на коленях Уриэля — это именно бумаги, в них нет никакого глубокого смысла, они изображают именно то, чем кажутся, мы с Уриэлем не нуждаемся в том, чтобы смотреть на сущности через их искусственный облик, магическое зрение позволяет нам видеть вещи такими, какие они есть.
Перед моим магическим зрением вспыхнул сигнал, неяркий, но такой, который нельзя не заметить. Это не вспышка и не звонок, это именно магический сигнал, по-другому никак не скажешь. Один из многочисленных артефактов, которыми Уриэль утыкал этот мир, сообщил, что к нам приближается человек, который может представлять интерес.