Робертс Нора. Приговоренные к безумию

   Ева сняла со стены две картины и проверила па­нели за ними.
   – В спальне все чисто, – сообщил ей Рорк.
   – Должен быть еще один сейф! Думаю, здесь, в кабинете. Это самое логичное место.
   – Возможно, чересчур логичное. Ведь ты начала искать именно здесь, не так ли?
   Ева перестала шарить вдоль плинтуса и выпря­милась.
   – Будь это твоя квартира, где бы ты устроил тай­ник?
   – Если бы мне так же, как ему, нравилось соче­тать бизнес и удовольствие, то в главной спальне.
   – Ладно, давай поищем там.
   Войдя в спальню, Рорк усмехнулся и покачал го­ловой при виде черно-красного декора.
   – За деньги не всегда можно купить хороший вкус, верно, дорогая? Слишком очевидно для оби­тели страсти. – Рорк подошел к шкафу и открыл его. – А вот здесь он, по крайней мере, демонстри­рует некоторый класс. Ткани весьма недурные.
   – Да, а умер он в нижнем белье. Вот тебе и класс.
   – А как поступают власти с такими вещами?
   – С одеждой? Если у жертвы нет семьи и на­следников, ее передают в приюты.
   Рорк нажал кнопку, и первый ряд костюмов ото­двинулся, обнажив второй.
   – В этом году бомжи смогут приодеться. – Ото­двинув второй ряд, он посмотрел на правую стенку, где стояла обувь. – Ага!
   – Что там такое?
   – Погоди. – Пальцы Рорка шарили по полкам и под ними. – Ну-ка, посмотрим…
   Он надавил на маленький рычажок, и нижняя треть полок медленно скользнула в сторону.
   – Вот ваш тайник, лейтенант. И ваш второй сейф.
   Ева уже дышала ему в затылок.
   – Можешь его открыть?
   – Надеюсь, это риторический вопрос? – усмех­нулся он.
   – Тогда открывай!
   Рорк достал из кармана компьютерную «отмыч­ку», которую забрал у Джейми.
   – Вот почему ты коп, а я нет.
   – Потому что ты умеешь взламывать сейфы?
   – Нет. Я мог бы достаточно быстро обучить тебя этому даже без такой игрушки. Потому что я думал, будто ты зря тратишь время, возвращаясь сюда.
   – Ты все еще так думаешь?
   – Возможно. Но ты нашла свой сейф.
   Дисплей на «отмычке» начал мерцать, и на нем замелькали цифры. Сейф загудел и щелкнул.
   – Абракадабра! – Рорк открыл дверцу.
   – Это мне больше нравится. – Присев рядом с ним на корточки, Ева разглядывала аккуратные пачки денег. – Вот каким образом ему так долго удавалось избегать тюрьмы. Ни кредитных карто­чек, ни электронных переводов. Только наличные. И ящик с дисками и видео.
   – А вот самое главное. – Рорк достал из сейфа мини-компьютер. – Думаю, эта штука не инфици­рована и битком набита интересными данными.
   – Давай вытащим все отсюда. – Ева достала электронную записную книжку.
   – Что ты делаешь?
   – Регистрирую находки. Не хочу видеть, как какие-нибудь из побрякушек перекочуют к тебе в карманы, умник.
   – Ты меня оскорбляешь! – Рорк выпрямился, стряхивая пыль с рубашки. – Если бы я что-нибудь прикарманил, ты бы никогда этого не заметила.
 

ГЛАВА 18

   Мини-компьютер Ева отдала Рорку, чтобы он отнес его в лабораторию для тестирования, а сама начала просматривать диски, как только вернулась в свой кабинет. Два из них с надписями: «Финансы» и «Бухгалтерия» она сразу отложила в сторону – это могло подождать. И вскоре она уже прослушивала то, что являлось, по сути дела, дневником Грина.
   Он делал записи о покупках, сценах в клубе, сек­суальных приключениях. Обо всем этом повество­валось насмешливым тоном. Грин явно презирал людей, которых обслуживал. «Потому он их и шан­тажировал, – думала Ева. – Выжимал из них деньги, пока сам не стал таким же, как они, – богатым, скучающим извращенцем».
   К сожалению, клиентов Грин называл только по инициалам или прозвищам: Окорок внес ежемесяч­ную плату, Г.Г. умоляла об отсрочке… «Привел домой симпатичную попку, – отмечал он в день знакомства с Ханной Уэйд. – Я наблюдал за ней несколько дней. Она околачивалась возле клубов, присматривала какого-нибудь мужчину и уговари­вала его провести ее внутрь. Как правило, они сразу поднимались в отдельный кабинет. Спустившись, она шаталась по клубу в поисках развлечений. Я решил обеспечить ее ими. У меня есть клиенты, кото­рые щедро заплатят за время, проведенное с этой малышкой. Она свое дело знает. Подержу ее дома пару недель, попользуюсь бесплатными услугами, а заодно и поднатаскаю немного. Если ее приодеть соответствующим образом, она сойдет за четырнад­цатилетнюю. Х.С. спрашивал свеженькое мясо – вот я и привел для него телочку».
   – Ублюдок! – выругалась Ева вслух и прокрути­ла диск, остановив его на дате через два дня после того, как Грин привел к себе домой Ханну.
   «Весь день чертовски болит голова. „Зонер“ почти не действует. Но не могу пропустить сегод­няшнюю встречу. Велел Г.Г. завтра принести плату с процентами, иначе ее любимый муж получит ин­тересную видеозапись. Любопытно, как ему понравится видеть свою жену, развлекающуюся с сенбер­наром? Если она попытается тянуть время, то силь­но об этом пожалеет».
   В течение следующих трех дней все выглядело примерно так же. Неопределенные угрозы, жалобы, разочарования. На четвертый день он впервые упомянул не только о головной боли, но и о носовом кровотечении.
   Запись накануне смерти Грина была бессвязной и напоминала бред параноика: «Все пытаются об­вести меня вокруг пальца! Я убью их! Не впускаю маленькую сучку к себе в спальню. Она думает, я не догадываюсь, что ей удалось проделать с моей головой. Житья нет от боли! Не буду никуда выходить – в комнате безопаснее. Я должен поспать, чтобы ото­гнать боль. Нужно все запереть как следует. Эта шлюшка не получит то, что принадлежит мне!»
   Скопировав диск, Ева пошла на кухню за кофе, потом распахнула двери на террасу и набрала в лег­кие побольше воздуха.
   Не составляло труда представить, как прогресси­ровала болезнь Грина. Паранойя, гнев, страх. Симп­томы начали проявляться вскоре после того, как он поселил Ханну Уэйд в своей квартире, поэтому ему казалось, что это она его отравила.
   Учитывая помраченный рассудок, можно ска­зать, что он убил ее из самозащиты…
   Взяв чашку кофе, Ева вернулась в свой кабинет и, хотя ее голова гудела от сочетания кофеина, уста­лости и стресса, начала просматривать видеозаписи.

* * *

   Постепенно Еве становилось ясно, каким обра­зом Грин увеличил свой доход в несколько раз. За­писи были не только хороши с технической точки зрения, но и свидетельствовали об определенном чувстве драматургии. Хотя, конечно, наслаждаться этим зрелищем могли только извращенцы.
   – Все еще занимаешься этой дрянью? – Рорк вошел в кабинет с двумя бокалами. – Выпьешь вина? Остальных я уже угостил, а тебе принес сюда, потому что… – Он оборвал фразу и уставился на эк­ран. – Кто это? Медвежонок?
   – Нет, по-моему, крупная собака. Сенбернар.
   Рорк глотнул вина и подошел ближе.
   – Ты права. Кто-то должен сообщить об этом в Лигу защиты прав животных, или как это называет­ся. Хотя он, похоже, получает удовольствие, если размер его…
   – Дай мне вино! – Ева схватила бокал и сделала большой глоток. – Тошнотворное зрелище. Этому просто нет названия. Узнаешь женщину, которая возится с псом?
   – Учитывая обстоятельства, ее нелегко узнать.
   – Грин именует ее Г.Г. Я провела компьютер­ный поиск на основе ее внешности, пока она нати­рала себя маслом, чтобы привлечь собаку. Это Грета Гоуэн, жена профессора Джона Грузна, воз­главляющего факультет социологии Нью-Йоркского университета. Хочешь держать пари, что Кла­рисса Прайс посещала его лекции?
   – Никогда не держу пари с членами семьи, – заявил Рорк, невольно увлеченный тем, что твори­лось на экране.
   – Готова спорить: она завербовала его в «Иска­тели Чистоты». Или он ее. Грета – мать двоих де­тей и председательствует в нескольких комитетах, включая клуб садоводов, где, безусловно, не одоб­рили бы ее пристрастие к собакообразным.
   – В мини-компьютере есть упоминание о Г.Г. За шесть дней до убийств она уплатила Грину шесть тысяч.
   – Совпадает с его дневником. Эта видеозапись сделана не у него дома, а некоторые другие – там, во второй спальне. Правда, они не столь эксцентричные. Групповой секс в маскарадных костюмах, садомазохизм и тому подобное. Один из клиентов использовал девочку-подростка. Я смогла ее иден­тифицировать по внешним данным. Еще одна бро­дяжка, постоянно убегающая из дому. Грин знал, где их подбирать.
   Рорк шумно выдохнул.
   – Как насчет того, чтобы посмотреть для разно­образия приятную классическую комедию?
   – Я хочу покончить с этим до ночи. По крайней мере, идентифицировать участников.
   – Чего ради, Ева?
   – Во-первых, чтобы знать. – Она вставила оче­редной диск. – А во-вторых, чтобы попытаться найти связь.
   – Ты в самом деле думаешь, что террористы убивают всех этих людей, чтобы избавиться от шан­тажистов?
   – Нет, но я думаю, что каждую жертву тщатель­но отбирали, и шантаж Грина сыграл свою роль – пускай второстепенную. Не хочешь просмотреть диск?
   Рорк пожал плечами.
   – Если ты можешь это выдержать, то я и по­давно.
   – Снова его квартира. – Ева узнала спальню в доме Грина. – Очевидно, он устанавливал скрытые камеры перед приходом клиентов и снимал все про­исходящее, а потом делал монтаж и копии, которые вручал другим клиентам за солидную плату. Воз­можно, Грин при этом терял клиентуру, зато сохра­нял доход. И без всяких накладных расходов – только чистая прибыль! Смотри, занавес поднима­ется.
   Из ванной в комнату шагнула элегантная жен­щина с пышными светлыми волосами, ниспадаю­щими на плечи, и кроваво-красными губами. Она была в черном платье, черных чулках и туфлях на высоченном каблуке. На шее у нее сверкало бриллиантовое колье.
   – Мне кажется, я ее где-то видела, – заметила Ева. – Кто она – клиент или приманка?
   – Хочешь, проведем поиск?
   – Давай сначала посмотрим.
   Из другой двери вышел мужчина, обнаженный по пояс, в черных кожаных брюках. Волосы его были зачесаны назад, грудь блестела от масла, а под левым соском виднелась татуировка; остановив и увеличив изображение, Ева увидела, что это маленький череп. В руке он держал хлыст.
   – Розанна! – заговорил мужчина.
   Женщина поднесла руку к колье.
   – Как ты вошел?
   – Они играют роли, – объяснила Ева. – Сейчас поищем обоих. – Снова остановив изображение, она выделила лица и начала давать компьютеру за­дание.
   – Ева!
   – М-м?
   – Посмотри на нее хорошенько.
   – Смотрю. Лицо знакомое, но не могу вспом­нить, кто это.
   Рорк с усмешкой наклонился над столом.
   – Посмотри лучше.
   Нахмурив брови, Ева наблюдала за сценой. Мужчина взмахнул хлыстом. Женщина вздрогнула и рванулась к двери, но он привлек ее к себе. После­довал долгий слюнявый поцелуй. Руки женщины шарили по телу мужчины.
   Ева резко выпрямилась:
   – Это не женщина!
   Мужчина снял бретельки с плеч блондинки и опустил платье до пояса. Под ним оказался черный кружевной корсет. Хотя из него выпирали пышные груди, Ева не сомневалась, что это всего лишь де­таль маскарадного костюма.
   Когда мужчина шлепнул партнера по заду, тот внезапно начал сопротивляться. Платье упало на пол.
   – Для парня он выглядит неплохо, – заметила Ева.
   Ноги в чулках со старомодными подвязками были стройными, хотя плечи казались чересчур раз­витыми, а руки слишком большими. Под колье Ева разглядела кадык. Она пыталась мысленно стереть с экрана парик, алые губы и сильно подведенные глаза, но у нее это плохо получалось. Однако когда его лицо целиком заполнило экран, в голове у нее что-то щелкнуло.
   – О, господи!
   – Узнала? А я еще не вполне уверен. Дай мне минутку…
   Мужчина с обнаженной грудью опустил своего пленника на колени, и Рорк махнул рукой.
   – Это можно пропустить. Постой-ка… – Он за­таил дыхание, когда возбужденное лицо с ярко-го­лубыми блестящими глазами вновь заполнило эк­ран. – Едва не пропустил сцену, в которой его пре­восходительство мэр Нью-Йорка извивается под хлыстом парня в кожаном! – Отвернувшись от эк­рана, Рорк взял Еву за подбородок. – Вот почему ты коп. Ты не тратила время зря. Торжественно обе­щаю, что никогда больше не буду сомневаться в тебе.
   – Я должна досмотреть до конца.
   – Зачем?
   – Чтобы знать, с чем придется иметь дело за­втра. Это ведь не заурядный трансвестит. Пичтри окажется в самой гуще сексуального скандала и рас­следования убийства.
   – Тогда я принесу еще вина. – Рорк взял бокал Евы. – Для нас обоих.

* * *

   – Ловко! – заметила Ева, когда они досмотрели диск. – Грин обслуживал богатую клиентуру с экс­центричными вкусами. Из этого элитного клуба он выбирает маленькую группу людей, которые не могут себе позволить даже намека на скандал, и берет с них плату за молчание. Плата достаточно высока, но вполне им по средствам. Вытягивая, до­пустим, из двенадцати человек по двадцать пять тысяч в месяц, он получал…
   – Лишние три миллиона шестьсот тысяч в год. Клиентов это не разоряло, а он жил в роскоши.
   – К тому же, судя по его дневникам, шантажи­руемые оставались клиентами.
   – По-твоему, это привело мэра к «Искателям Чистоты»? – осведомился Рорк.
   – Не знаю. Но у меня есть достаточно основа­ний спросить его об этом, верно?
   – Вы суете руки в огонь, лейтенант.
   – Я это понимаю. – Ева поморщилась, отгоняя головную боль. – Если СМИ что-нибудь почуют, произойдет катастрофа. Черт, а я ведь голосовала за этого типа!
   – Пичтри мог бы получить еще больше голосов, если бы вел избирательную кампанию в этом чер­ном платье. Оно очень привлекательно. – Рорк усмехнулся, когда Ева уставилась на него. – Пора в постель. Мы оба устали.
   – Если мужчина в черном платье кажется тебе привлекательным, ты не только устал, а просто спя­тил!
   – Я имел в виду не его, а платье. Не возражал бы увидеть тебя в таком корсете, чулках с подвязками и туфлях на высоком каблуке.
   – Обойдешься! – Ева зевнула, направляясь в спальню. – В таком корсете можно задохнуться.
   Через пять минут она уже была в постели, а через десять – спала.
 
   Если бы посреди кошмара можно было помнить, что это только сон!
   Ева видела себя в белой комнате, перепачканной кровью. Ее ботинки хлюпали в бурых лужах, запах крови был непереносимым.
   На белом окровавленном ковре лицом вниз лежала девушка. Ее рука была вытянута вперед, а пальцы растопырены, словно она пыталась схватить валяющийся рядом нож.
   Ева присела на корточки и подобрала нож. Теп­лая влага потекла по ее руке. Когда она подняла взгляд, на ковре лежала не девушка, а маленькая де­вочка, разрезанная на куски, с остановившимися глазами, как у куклы.
   Ева вспоминала… Сколько крови в таком ма­леньком тельце! И это сделал ее отец, накачавшись «зевсом»! Девочка кричала, когда Ева мчалась вверх по лестнице. Слишком поздно. Она убила отца, но не успела спасти ребенка.
   Она не спасла ни девочку, ни девушку. Их кровь была на ее руках.
   Комната вдруг стала совсем другой – маленькой, грязной и холодной. И сама она маленькой, за­мерзшей и несчастной. Ей было очень больно. Красный свет мерцал за окном. Красная кровь на ее маленьких ручках…
   Когда отец подошел к двери, на его лице заигра­ли красные отблески, словно тень пролитой им крови…
 
   – Ева! – Рорк привлек ее к себе, хотя она отби­валась изо всех сил. Его сердце разрывалось, когда он слышал, как она плачет во сне. – Проснись, Ева. Это только сон. – Рорк прижал губы к ее ледяному лбу. – Только сон.
   – Нужно было убить отца и спасти ребенка…
   – Ш-ш! – Запустив руки под старую белую ру­башку, в которой Ева любила спать, Рорк гладил ее по спине. – Я здесь, с тобой. Ты в безопасности.
   – Так много крови…
   Рорк сел на кровати, крепко обнял Еву и начал тихонько покачивать ее в темноте.
   – Прости. – Она прижалась лицом к его пле­чу. – Со мной все в порядке.
   – А со мной нет, так что можешь меня обнять.
   Ева обхватила его руками за шею.
   – Гибель Ханны Уэйд напомнила мне ту дев­чушку, которую зарезал отец. Я подоспела слишком поздно…
   – Да, припоминаю. Это было незадолго до нашей встречи.
   – Она преследует меня. Я не смогла ее спасти. Если бы ты тогда не вошел в мою жизнь, это могло бы меня сломить. Но маленький призрак до сих пор не дает мне покоя. Вместе со многими другими.
   Рорк скользнул губами по волосам Евы.
   – Возможно, ты единственная, кто вспоминает о ней.

* * *

   Утром Ева встала достаточно рано, чтобы сде­лать изнурительную зарядку и поплавать в бассейне. Это помогло избавиться от усталости и остатков «похмелья» после ночного кошмара.
   Зная, что Рорк от нее не отстанет, она съела ов­сяную кашу, которую он заказал для нее, но с подо­зрением покосилась на стакан с белесой жидкостью рядом с ее кофейной чашкой.
   – Что это?
   – Белковый напиток.
   – Мне он не нужен. Я ведь съела твою дурацкую овсянку, верно?
   – Вот и запей ее. – Рорк почесывал Галахада и почти не смотрел на финансовые сводки, мелькаю­щие на экране. Это означало, что он всерьез беспо­коится за Еву. – Должна же ты компенсировать плитку шоколада, которую, очевидно, планируешь съесть на ланч. Кроме того, ты плохо спала.
   – У меня на душе слишком муторно. А почему ты не употребляешь белковый напиток?
   Рорк взял дольку грейпфрута.
   – Во-первых, я его терпеть не могу, а во-вторых, мне не придется сегодня иметь дело с мэром.
   – Да, мне этого не избежать.
   – Думаю, для него эта процедура окажется еще менее приятной, чем для тебя. Пейте, лейтенант.
   Ева поморщилась, но выпила. Как ни странно, напиток ей понравился.
   – Эти данные пока не следует сообщать осталь­ным членам группы, – предупредила она. – Я должна доложить обо всем Уитни, а может быть, и Тибблу.
   – Сегодня мы полностью идентифицируем ви­рус. Твое расследование подходит к концу.
   – Я тоже так думаю. – Ева посмотрела на ком­пьютер. – Я подняла слишком много шума. «Иска­тели Чистоты» наверняка уже знают, что у меня есть надежные нити. Как ты думаешь, они не могли за­разить и здешние компьютеры?
   – У меня куда более изощренная система защи­ты, чем в любых других домашних компьютерных центрах.
   Галахад подошел к столу и стал принюхиваться. Рорк бросил на него ледяной взгляд, и кот начал умываться, как будто это с самого начала входило в его намерения.
   – Кроме того, я принял дополнительные меры предосторожности, – продолжал Рорк. – Они ос­нованы на системе защиты, которую мы специально разработали в лаборатории. Конечно, я не могу дать стопроцентную гарантию, но если они не модифи­цировали средства, которыми пользовались до сих пор, то не смогут заразить эту систему.
   – А не мог бы ты, на случай попытки зараже­ния, оборудовать какой-нибудь сигнал тревоги, чтобы предупредить нас?
   – Я уже начал над этим работать. Настоящего успеха можно добиться только после полной иден­тификации вируса. Но твои лабораторные крысы уже разработали кое-какие методы. Особенно отли­чился Джейми. Если бы парень не решил стать копом, он бы заработал первый миллиард раньше… ну, раньше, чем я.
   – А может, ты даже сумеешь отследить источ­ник заражения?.. О'кей, – поспешно добавила Ева при виде выражения лица Рорка, – не буду пред­восхищать гениальный план великого мастера. Но если ты сегодня найдешь мне источник, я, возмож­но, раскопаю где-нибудь пару подвязок.
   – Мне нужны еще корсет и туфли.
   – Определишь местонахождение источника – получишь туфли.
   – Работа начинает мне нравиться. Но тебе при­дется не снимать туфли все время, пока мы…
   – Не опережай события. – Ева встала. – Ладно, делать нечего. Пойду звонить майору.

* * *

   Войдя в кабинет, Ева плотно закрыла за собой дверь. Она не знала точно график Уитни, но думала, что он уже на пути из Уэстчестера. Ева решила сразу позвонить ему в автомобиль, чтобы избежать риска общаться с его женой.
   – Уитни.
   – Сэр, расследование приняло новый оборот, требующий вашего внимания и, полагаю, внимания шефа Тиббла.
   – Какой именно оборот?
   – Не могу обсуждать это по телефону, майор. По-моему, требуется код 5.
   Уитни засопел. Код 5 означал полное блокиро­вание связей со СМИ и засекречивание всех мате­риалов до окончания расследования.
   – Вы в своем домашнем кабинете?
   – Да, сэр. Я могу быть в Управлении в…
   – Нет. И шеф, и я сейчас находимся ближе к вам, чем к Управлению. Я свяжусь с ним. Ждите нас в течение получаса.
   – Да, сэр.
   – Ваша команда информирована о новых обсто­ятельствах?
   – Нет, сэр. Только эксперт-консультант, который работал со мной, когда эти обстоятельства всплыли на поверхность.
   – Тогда оставьте все как есть. До встречи.
   Едва Ева нажала кнопку отбоя, в дверь постуча­ли, и в кабинет ворвалась Надин Ферст.
   – Черт возьми, Надин, когда я закрываю дверь, то хочу, чтобы она была закрыта! У меня нет време­ни для СМИ. Уходи.
   – Не злись. Ты же не знаешь, зачем я пришла. – Закрыв дверь, Надин бросила Еве диск. – Мне при­шлось немало потрудиться, чтобы раздобыть это. И я не хочу, чтобы кто-нибудь знал, что ты получи­ла этот диск от меня.
   – Почему?
   – Потому что боссы канала 75 наверняка сочтут, что связи СМИ и полиции зашли слишком далеко. Это копия любительской видеосъемки, купленная каналом у туриста, который ехал мимо на автобусе, когда Ник Грин выбежал на террасу. Материал пой­дет в эфир ровно в девять. Я хотела дать тебе фору.
   – Канал 75 собирается показывать самоубий­ство?!
   Надин пожала плечами:
   – Я не говорю, что одобряю это, и не говорю, что не одобряю. Материал пойдет в девять и ста­нет сенсацией. Только для твоих ушей могу сказать, что считаю неправильным публичный показ без уведомления полиции. Видео не повлияет на исход расследования, но мне не нравится, что оно может усилить общественную поддержку «Искателей Чис­тоты». Поэтому я даю тебе время приготовить ответ.
   – А ты уже это просматривала? – Ева взяла диск.
   – По пути сюда. Зрелище безобразное, и Грин выглядит там, как монстр. Посмотрев это, можно запросто подумать: «Слава богу, что он мертв».
   – Назови мне имя туриста.
   – Не могу. – Надин тряхнула пышной гри­вой. – Даже если бы я его знала, Даллас, то не могла бы этого сделать. Источник есть источник.
   – Это твой материал?
   – Нет.
   – Значит, он не твой источник?
   Надин покачала головой:
   – Я и так зашла слишком далеко. Если ты опа­саешься, что этот парень – подставное лицо, то, по-моему, напрасно. Не вижу, как он может им ока­заться. Но я этим займусь и, если почую неладное, дам тебе знать.
   Ева удовлетворенно кивнула:
   – Скажи только одно. Сколько канал за это вы­ложил?
   – Даллас…
   – Не для протокола, Надин. Все останется между нами. Мне просто любопытно.
   – Один миллион за двадцать секунд видео.
   – Да, парень сорвал куш… Ладно. Я знаю, что ты не была обязана ставить меня в известность, и не забуду этого.
   – Выходит, ты у меня в долгу?
   – Да, черт возьми, а мне не нравится быть в долгу. – Ева сделала паузу. – В ближайшие не­сколько дней кое-что произойдет. Не спрашивай, что именно, – я все равно не отвечу. Когда все кон­чится и я получу разрешение говорить об этом, дам тебе эксклюзивное интервью.
   – В течение часа после получения санкции!
   – Не могу этого обещать. При первой же воз­можности.
   – Ладно. Мне пора. Запомни: меня здесь не было.
 
   Когда дверь за Надин закрылась, Ева вставила диск в компьютер.
   На экране появилась терраса. Потом дверь от­крылась, и туда выбежал окровавленный Грин. Изо­бражение дернулось, и Ева услышала, как турист ахнул и выругался. Тем не менее он продолжал съемку.
   Грин и в самом деле походил на монстра. Кровь буквально капала с его пальцев и волос, рот был от­крыт, красные глаза выглядели безумными. Он раз­махивал ножом в воздухе, словно охотясь на насеко­мых, и бил себя кулаком по голове, бегая взад впе­ред по террасе. Потом запрокинул голову, схватил нож обеими руками и вонзил его себе в грудь.
   – Вот это да! – Джейми стоял в проеме двери, ведущей в кабинет Рорка. Его челюсть отвисла, а взгляд был прикован к экрану:
   – Черт! – Ева остановила показ. – Дверь была закрыта!
   – Простите. Рорк попросил меня принести кое-что, а я хотел спросить у вас… ладно, не имеет зна­чения. – Он провел рукой по губам. – Это вчераш­ний самоубийца, верно?
   – Тебе следовало быть в лаборатории!
   – Я – член команды. – Джейми выпятил под­бородок. – Мой дедушка был копом, и я тоже соби­раюсь им стать. Я видел кровь и раньше и даже убил человека…
   – Заткнись! – Подойдя к нему, Ева закрыла дверь. – Согласно моему официальному рапорту, Олбен был убит, сопротивляясь аресту. У меня бу­дут неприятности, Джейми, если ты начнешь твер­дить, что убил человека.
   – Я никогда не сделаю ничего такого, что бы причинило вам неприятности, Даллас! – На лице мальчика появилось выражение горячей привязан­ности, которую он обычно пытался скрыть под мас­кой подросткового безразличия.
   – О'кей, – кивнула Ева, отведя взгляд, чтобы не смущать их обоих.
   – Все останется между нами. Я знаю, что вы вчера не пустили меня на инструктаж, и теперь по­нимаю, почему. Вы считали, что я не должен видеть такое. – Он кивнул в сторону экрана. – А этот но­вичок, Трухарт, должен? Какая между нами разни­ца? Он всего на три-четыре года старше меня.
   – Он носит униформу.
   – И я буду ее носить!
   Ева посмотрела на него. Взгляд серых глаз Джейми был уже на добрую половину взглядом копа.