Страница:
Мир еще не подозревал, что скоро произойдет событие, которое перевернет
привычные, тысячелетиями выработанные представления человека о Земле, о
космосе.
Сергей Павлович всегда возвращался домой на одной и той же черной
"Волге". Откинувшись на спинку си-донья, он обычно мысленно подводил итог
дневным делам, сокрушался, что не все успел, прикидывал план на завтра.
Сегодня он отступил от обычного правила. Перед окончанием работы помощник
передал ему давно обещанную стенографическую запись выступлений его
соратников и друзей на ученом совете НИИ, посвященном его пятидесятилетию и
награждению орденом Ленина. Королев честолюбив, но в меру. Высокая оценка
деятельности, высказанная на совете, льстила ему. Но он тогда в феврале
как-то не понял слов Глушко о Циолковском и о нем. Достав из папки запись
выступления Валентина Петровича, Королев прочитал: "Сергей Павлович и
руководимый им коллектив, используя отечественный и зарубежный опыт, не
только обогатили теорию техники, но и создали ряд ракет наиболее
совершенного типа для данного уровня развития этой техники, имеющих большое
практическое значение. Таким образом, в истории развития отечественных ракет
по размеру сделанного в их развитие вклада Сергей Павлович занимает первое
место после Циолковского".
Прочитав сказанное, Королев улыбнулся: "Переборщил Валентин Петрович. Я
и Циолковский?! Несравнимы. Он жил впереди своего века, а я - скорее всего -
шагаю в ногу со временем".
...Как бы ни были совершенны приборы и аппаратура на автоматических
станциях, все же ничто не может заменить разум пытливого исследователя. В
настоящее время уже имеются условия и средства, необходимые для гого, чтобы
советский исследователь мог совершить космический полет. Осуществление
полета человека в космос откроет новые невиданные перспективы развития
науки. За первыми полетами туда последует создание на орбите около Земли
постоянной орбитальной обитаемой станции, где научные сотрудники будут
систематически вести равносторонние наблюдения, проводить опыты... Ракеты,
предназначенные для связи, будут совершать регулярные рейсы с Земли на
станцию и обратно. Появятся искусственные спутники Земли для различных
народнохозяйственных целей...
Нет сомнения в том, что не за горами и то время, когда могучие
космические корабли весом во много десятков тонн, оснащенные всевозможной
научной аппаратурой, с многочисленным зкипажем, покинут Землю и, подобно
древним аргонавтам, отправятся в далекий путь. Они отправятся в заоблачное
путешествие, в многолетний космический рейс к Марсу, Венере и другим далеким
мирам. Можно надеяться, что в этом благородном исполинском деле будет все
более расширяться международное сотрудничество ученых, проникнутых желанием
трудиться на благо всего человечества, во имя мира и прогресса.
С. Королев
1958. Королев руководил запуском третьего спутника Земли - первой в
мире автоматической научной станции; закончил работы по созданию первой
советской баллистической ракеты дальнего действия, хранимой и
транспортируемой в заправленном состоянии; осуществил модернизацию
ракеты-носителя "Спутник", создав трехступенчатую ракету "Восток"; выступил
с докладом "О программе исследования Луны".
1959. Подготовил проект докладной записки в правительство "О развитии
научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ по освоению
космического пространства"; руководил запуском первых в мире автоматических
межпланетных станций типа "Луна", перекинувших мост "Земля - Луна" и
сфотографировавших впервые обратную сторону вечной спутницы Земли; возглавил
разработку и строительство первого космического корабля.
1960. Написал письмо в министерство "Об ускорении работ над
автоматическими лунными станциями"; подготовил записку в Академию наук СССР
"О мирном использовании космического пространства", изложил точку зрения на
правовые проблемы по международному сотрудничеству в исследовании космоса.
1961. Руководил запуском в космос автоматической межпла-жетной станции
"Венера-1" четырехступенчатой ракетой "Молния";
осуществил запуски на орбиту вокруг Земли первых в мире пилотируемых
кораблей "Восток" и "Восток-2" с космонавтами на борту - Юрием Гагариным и
Германом Титовым,
Пламенный энтузиаст науки. Первый великий шаг. Полигон стал
космодромом. Подвиг и его фальсификаторы
Калуга ждала гостей. Принарядилась. 15 сентября 1957 года в городе
должны были начаться торжества:
отмечалось 100-летие со дня рождения К. Э. Циолковского.
Королев вместе с Ниной Ивановной приехал в город рано утром. Сергей
Павлович попросил шофера ехать не спеша. С удовольствием осматривал город.
Целые улицы новых красивых домов соседствовали с памятниками старины, с
каменными "купецкими рядами". Вчерашнее и сегодняшнее дополняло друг друга.
Вот и знакомая улица, что круто спускается к Оке. В конце ее стоит
деревянный дом с двумя побеленными кирпичными трубами. Над одной из них
вился сизый дымок, уносимый ветром к реке. Этот дом Циолковские приобрели в
1904 году. Но вскоре он оказался тесен для многочисленной семьи. Через
несколько лет к нему пристроили большую мансарду с застекленной верандой.
Там, наверху, Константин Эдуардович устроил себе рабочий кабинет и
оборудовал мастерскую. В этом доме семья Циолковских жила до 1932 года,
когда Константину Эдуардовичу подарили новый, более просторный дом, на этой
улице, названной его именем. Новоселье отмечали в дни празднования 75-летия
со дня рождения ученого.
Оставив машину в начале спуска, Сергей Павлович и Нина Ивановна пошли к
Дому-музею. Там их встретили научный сотрудник Софья Матвеевна Зотова и внук
Циолковского Алексей Вениаминович Костин.
- Сергей Павлович, - представился Королев. - Моя жена. Хотелось бы
начать осмотр музея с кабинета ученого.
- Хорошо. Тогда прошу наверх по этой лестнице, - показал Костин.
Не знали еще "экскурсоводы", что их гость - Главный конструктор. Не
знала и мать Алексея Костина - Мария Константиновна, дочь Циолковского, -
что в их старый домик пришел человек, который продолжает великое дело ее
отца, а сейчас, как и в 1932 году, еще и
член организационного комитета по проведению юбилейных торжеств.
Все четверо по крутой лестнице поднялись на второй этаж и очутились в
рабочем кабинете К. Э. Циолковского. Небольшая комната со столом, кроватью,
креслами, книжными полками: настолько просто, скромно. Не верилось, что в
ней жил, работал человек столь высокой и дерзостной мысли!
- В эту комнату Константин Эдуардович перешел в 1908 году, - сообщила
Зотова. - Он любил по вечерам недолгу засиживаться, а по утрам вставать
рано. Тут ему было удобнее - не беспокоил семью.
Сергей Павлович подошел к большому двухтумбовому письменному столу,
занимавшему весь простенок между двумя окнами. К нему примыкали два мягких
кресла на точеных ножках и с высокими, закругленными сверху спинками.
- Константин Эдуардович, когда работал за столом, брал вот этот венский
стул, - объясняла Зотова. - Но обычно он сидел в кресле, чуть согнувшись,
что-то писал на листках бумаги, положенных на небольшую фанерку, которую он
держал на коленях. Вечерами зажигал керосиновую лампу. Электричество в доме
появилось только в 1931 году. Константин Эдуардович подвигал лампу ближе к
креслу, позади нее ставил вот это зеркало.
-" Рефлектор! Разумно. Увеличивает освещенность.
- Но под потолком висячая лампа, - подсказала Нина Ивановна.
- По проволоке, протянутой от одной стены до другой, Константин
Эдуардович передвигал лампу туда, где ему нужнее, например, возле полок с
книгами.
Сергей Павлович повернулся в сторону библиотеки. Полки были явно
самодельными, но выполнены с хорошим знанием столярного дела. На первом
плане стояли книги ракетчиков - Ф. А. Цандера, Ю. В. Кондратюка, М. К.
Тихонравова и других. На многих из них дарственные надписи. Но напрасно
Королев искал свою работу - "Ракетный полет в стратосфере", подаренную
Константину Эдуардовичу еще в 1934 году.
- А что, здесь, на полках, не все книги, принадлежавшие Константину
Эдуардовичу?
- К сожалению! Много дет вот ищем книгу Королева. Константин Эдуардович
часто обращался к ней, хвалил... - откликнулся Костин.
- Мы не познакомились сразу. Извините. Я и есть| Королев. '.
- Очень, очень рады знакомству, - радостно отве--тил Костин. -
Извините, я на секунду вас покину. - И он вышел из комнаты.
Несколько огорченный, что не нашел своей книги, Сергей Павлович вновь
вернулся к столу Циолковского, здесь все постарались восстановить так, как
было при жизни Константина Эдуардовича. В каком-то необъяснимом порядке на
столешнице лежали научно-техниче-' ские журналы, линейка, папка с бумагами,
фотоаппарат, стоял маленький глобус. Сергей Павлович долго молча разглядывал
его, словно искал на нем космодром, с которого через несколько дней
поднимется космический первенец. Он пальцем мысленно обвел вокруг него, как
бы намечая орбиту искусственному спутнику Земли. Ему;
так хотелось взять глобус в руки, но он удержался.
"Тот глобус, что подарил мне Валентин Петрович Глушко в день
пятидесятилетия, немного больше, - мелькнуло в голове, - и на нем Байконур
не указан. Пока... А когда-нибудь он будет на всех картах и глобусах. Наш
первый космодром. Хорошую надпись придумал Глушко: "Шлю тебе этот "шарик",
Сергей, с глубокой надеждой, что нам с тобой доведется своими глазами
увидеть живую Землю такой же величины". Да мы-то вряд ли. А вот другие
обязательно, обязательно. А жалко, что не я. Ведь ради этого, по сути, жил.
Эх! Кабы помоложе был да сердце поновее. Опять "барахлит мо-1 тор". Нина
ругает меня - "не бережешь себя". Берегу. Надо голову беречь, а не сердце",
- усмехнулся Сергей \ Павлович.
Вернулся Костин. Он держал небольшую книгу.
- Вот, Сергей Павлович, книга. В ней собраны основные материалы,
связанные с семидесятипятилетием моего деда. Здесь и ваша телеграмма.
- Хорошо, что она сохранилась, - взял в руки книгу, полистал ее. -
Гирдовцы горячо любили Константина Эдуардовича, - заметил Королев. - Его
труды - путеводная звезда на многие годы. - Возвращая сборник Костину,
спросил: - Можно, мне посмотреть журналы на полках, да и книги Константина
Эдуардовича хотелось бы подержать.
- Разумеется. Вам можно.
Сергей Павлович бережно брал один том за другим, листал. Почти все он
читал. Некоторые из них почти
тридцать лет назад он получил из рук Константина Эдуардовича.
- Надо подумать об издании Полного собрания всех трудов Циолковского.
Пора, самая пора. Он жил впереди своего века...
Королев отошел от книжной полки, окинул взглядом кровать, стоящую у
стены и накрытую простеньким покрывалом, потом взял со стола "слухач" -
приложил к уху.
"- В музее трогать экспонаты руками не разрешается, - почти одними
губами сказала Нина Ивановна.
Но "слухач" воспринял шепот жены так сильно, что Королев, чуть
вздрогнув, рассмеялся.
- Великолепная слышимость!
- Константин Эдуардович предупреждал собеседника, - напомнила Софья
Зотова. - "Говорите как обычно. Не напрягайте голоса, я вас слышу хорошо".
Взгляд Королева задержался на другом столе, где стояли физические
приборы, вплотную подошел к скульптурному портрету Циолковского,
вылепленному И. П. Архиповым.
- Я помню эту работу, видел ее в Москве на первой выставке материалов
по космонавтике, - сказал Сергей Павлович жене. - Это было в 1927 году.
Портретом Константина Эдуардовича открывалась экспозиция, посвященная его
идеям.
- А вот эту подзорную трубу на самодельной треноге Константин
Эдуардович выносил на крышу дровяного склада - он примыкает к веранде - и
наблюдал звездное небо, - пояснял Костин.
Алексей Костин предложил гостям зайти "на веранду". Сергей Павлович и
Нина Ивановна осмотрели столярный верстак, тиски, токарный станок с ножным
приводом, набор различных слесарных и столярных инструментов, напольные
ножницы для резки железа, небольшое приспособление для гофрирования жести,
которую Циолковский использовал для создания модели дирижабля.
Очень внимательно Королев осматривал и новую экспозицию, посвященную
современной ракетной технике как воплощению идей Циолковского. Ее
подготовило ОКБ Королева по указанию и пожеланиям самого Главного
конструктора.
Пришла пора прощаться.
- Спасибо большое. Я рад, что посетил Дом-музей
Константина Эдуардовича. - Его я считаю главным своим учителем. Побыл
бы еще, но время торопит. Надо ехать в школу, где преподавал Константин
Эдуардович, - заторопился Сергей Павлович.
- Приезжайте еще, - пригласила С. М. Зотова. В железнодорожной школе No
9 в этот день открывался музей К. Э. Циолковского. Право открыть его
предоставили академику А. А. Благонравову. Потом выступил Королев.
- Мои юные друзья! - обратился Сергей Павлович к школьникам. - Мы с
большим волнением входим в вашу школу, сознаем, что здесь долгие годы
преподавал Циолковский, и, возможно, в эти годы у него рождались те великие
идеи, над воплощением которых мы сейчас работаем. Переступая порог школы, -
улыбнулся Королев, - мы тщательно отряхивали пыль земную. А ведь пройдет
немного времени, и здесь космонавты будут отряхивать пыль космическую...
В середине дня на калужской площади состоялась закладка памятника К. Э.
Циолковскому. Королев невнимательно слушал речи выступающих. Уловил лишь
слова: "Наш древний город - город Циолковского. Он должен стать
городом-памятником ему".
"Вот это правильно", - подумал Королев и снова мысленно перенесся на
Байконур, где шла подготовка к запуску первого искусственного спутника
Земли. "Вернувшись", Сергей Павлович негромко сказал стоящим рядом с ним А.
А. Благонравову и В. П. Глушко:
- Бронза, гранит... Но лучшим памятником гению будет наш спутник. Макет
его надо подарить калужанам.
- Знаю все про вас, Сергей Павлович, у вас на очереди три спутника да
кое-что еще в запасе... Все сюда! Это уже целая экспозиция. Пожалуй, время
думать о крупном музее космонавтики, как вы смотрите? - спросил А. А.
Благонравов.
- На том и порешим, Анатолий Аркадьевич, - согласился В. П. Глушко. -
Вы член президиума Академии наук. Кому, как не вам, и карты в руки. А мы
обеими руками "за".
Возвращался в Москву Сергей Павлович в хорошем настроении. Машина
мчалась по шоссе Калуга - Москва. Дорога шла среди леса, то спускалась в
ложбины,
то круто поднималась вверх. Яркий осенний пейзаж резко менялся.
- Красиво! Но знаешь, Нина, я с юности люблю море. Одесса... Я тебе не
рассказывал? Во время планерных состязаний в Коктебеле пошли с ребятами в
Феодосийский музей. Там неожиданно встретились с великолепным летчиком,
одним из руководителей состязаний Константином Константиновичем Арцеуловым.
Мы тогда не знали, что он внук великого Айвазовского. Он о каждой картине
так много нам рассказывал, словно сам ее писал. "Водный океан и воздушный
океан, - говорил он, - две великие стихии, и обе они для нас, людей". А
теперь еще космос. Совсем недавно взял я почитать книжку о Чкалове и на
титульн&м листе увидел:
"Художник К. К. Арцеулов".
- Он жив?
- Здравствует. Как-то ДОСААФ отмечал очередную годовщину планерного
спорта. Мы и встретились. Все такой же подтянутый, строгий. Он не забыл
крымских встреч. Многие из выходцев "Коктебельского гнезда" стали
замечательными летчиками, авиационными конструкторами.
Королев умолк. Откинулся на спинку сиденья в надежде задремать, но сон
не приходил. Невольно стал вспоминать события минувшего дня: возложение
цветов па могилу Константина Эдуардовича, заседание в местном театре. "И
все-таки самое волнующее, - подумал Сергей Павлович, - дом, где жил
Циолковский".
Мысленно Королев еще раз прошелся по музею Циолковского, вспомнил
большой письменный стол.
Неожиданно для Нины Ивановны, решившей, что муж задремал, Сергей
Павлович громко хмыкнул, а потом рассмеялся.
- Что с тобой, сладкий сон?
- Да я не спал. Вспомнил одну историю. Недавно ко мне пришел один из
специалистов и говорит: "Товарищ Королев, кабинет у меня тесен, даже некуда
поставить диван".
- Любопытно, что ты ему ответил?
- Вы видите, у меня тоже нет дивана, - сказал я просителю. - А знаете,
почему? Чтобы ко сну не тянуло. Но не возражаю. Если большую склонность к
отдыху имеете, поставим к вам диван. Ну а письменный стол вынесем, согласны?
- А потом его уволили?
- Нет. Специалист он был неглупый, нужный. Бол! ше года меня избегал.
Все это я вспомнил, когда осма| ривал кабинет Циолковского. Как мудр наш
народ "Не место красит человека, - говорит он, - а человв место". - Не без
удовольствия добавил: - У меня р бочий кабинет в КБ не больше, чем у
Константина Эд ардовича дома.
- Ой, хвастунишка же ты, Сергей. О чем ты еи успел подумать?
- Дел столько, Нина. Сегодня гранки статьи дл1| "Правды" обещали
прислать. Завтра хотелось бы побы вать на открытии памятника Циолковскому.
- А почему выбрали место у академии Жуков ского?
- Когда-то, в середине двадцатых годов, Циолков ский выступил там с
лекцией о полетах на планеты. Там же слушатели создали и первое в мире
общество изучения межпланетных сообщений.
- Слышала. И еще у тебя доклад, - напомнил! жена.
- И еще доклад.
Сергей Павлович достал записную книжку. "Сколькс| лет собираюсь вести
дневник, все некогда", - подумав он, рассматривая записи - перепись дел на
ближайшив дни. "Напомнить С., проконтролировать М., сообщит^ П., поздравить
Н.", - подумал и дописал: "Гранкя "Правда". Убрал книжку во внутрелний
карман пиджака и, продолжая разговор, обратился к жене: '
- С полигоном целые сутки не связывался. Да, 4 ты, Нина, обещала
перевести две статьи из американских журналов.
- Ты невнимателен, Сергей. Первую два дня назад я положила на стол.
- Извини, не заметил. Спасибо.
Машина въехала в Москву. Через полчаса езды по нешумным улицам она
остановилась недалеко от площади Коммуны, на Самотечной улице, возле дома
17, где, недавно переехав из Подлипок, жили Королевы. Едва раздевшись,
Сергей Павлович подошел к телефону, снял трубку.
- Королев. Соедините меня с КБ.
...17 сентября Колонный зал Дома союзов сверкал огнями. Шло
торжественное заседание, посвященное 100-летию со дня рождения К. Э.
Циолковского. Это был
своеобразный отчет ракетчиков перед общественностью, отчет о том, что
сделано страной по воплощелию идей великого ученого. Высоко над столом
президиума - портрет К. Э. Циолковского.
Неожиданно в зале зазвучал голос Циолковского, записанный на пленку еще
в мае 1935 года: "Теперь, товарищи, я точно уверен в том, что и моя другая
мечта - межпланетные путешествия - мною теоретически обоснованная,
претворится в действительность".
Выступить с докладами на столь знаменательном юбилейном вечере Академия
наук СССР поручила двум выдающимся ракетчикам В. П. Глушко и С. П. Королеву.
- Самое замечательное, смелое и оригинальное создание творческого ума
Циолковского, - говорил Королев, вслед за выступлением Глушко, - это его
идеи и работы в области ракетной техники. Здесь он не имеет предшественников
и намного опережает ученых всех стран и современную ему эпоху. Трудно
переоценить все значение предложения Константина Эдуардовича о составных
многоступенчатых ракетах и ракетных поездах. По существу, это предложение
открыло дорогу человеку в космическое пространство. Он изобретатель,
утвердивший приоритет нашей Родины рядом выдающихся изобретений и
технических предложений... Он ученый и исследователь, смело прокладывающий
пути в новое, еще неизведанное в науке, и тут же как истинный ученый,
блестяще научно обосновавший свои открытия. И, наконец, -он горячий патриот
Советской Родины, неутомимый труженик и пламенный энтузиаст науки, которой
он целиком посвятил и отдал всю свою жизнь...
Зал разразился горячими аплодисментами. Королев мельком взглянул в
первые ряды зала. Там сидели Мария Николаевна и Нина Ивановна. Они слушали
его с гордостью, радовались его успехам. Матери казалось сказочным сном, что
ее Сергей удостоен звания Героя Социалистического Труда. "Как он был прав,
когда с юных лет выбрал себе путь в жизни", - подумала она, слушая доклад
сына. Нине Ивановне казалось, что муж говорит сухо: читает текст, а не
беседует с аудиторией. Ведь не так, наверное, бывало на его лекциях в МВТУ.
Дома он внимательно готовился к ним, тщательно подбирал слова, чтобы убедить
студентов: ракетная техника - навсегда, что нужны кадры специалистов, много
специалистов.' После лекций приходил домой довольный,
радовался тому, что молодежь растет талантливая, готовая посвятить себя
космонавтике...
...А с трибуны Колонного зала Королев продолжал говорить уверенно, все
более и более воодушевляясь, вкладывая в каждое слово свое глубокое уважение
и преклонение перед гениальной прозорливостью Константина Эдуардовича,
бесконечно верившего не только в осуще-ствлени' полета человека в космос, но
и завоевание всего околосолнечного пространства.
Сергею Павловичу очень хотелось сказать аудитории, что в ракетную
технику он пришел после калужской встречи с Константином Эдуардовичем в 1929
году, но сдержался: "Неуместно, - посчитал он, - говорить об этом в
официальном докладе, да и нескромно ставить себя рядом с великим ученым".
Тем более что в самом начале доклада он развернул перед собравшимися
панораму предстоящих грандиозных дел, которые еще только предстояло
осуществить.
- В ближайшее время с научными целями в СССР и США будут произведены
первые пробные пуски искусственных спутников Земли. Советские ученые
работают над многими новыми проблемами ракетной техники, например, над
проблемой посылки ракеты на Луну и облета Луны, над проблемой полета
человека на ракете, над вопросами глубокого проникновения и исследования
космического пространства...
Зал на это не отреагировал. Большинство посчитали сказанное далеким
будущим, если не фантазией.
На пути домой Мария Николаевна и Сергей Павлович сели рядом, а Нина
Ивановна с шофером.
Вначале ехали молча. Москва сверкала огнями, сотни мадпин, мчащихся по
обеим сторонам улицы, создавали впечатление двух текущих навстречу друг
другу многоцветных рек.
Первой заговорила Мария Николаевна. Расчувствовавшись, она взяла руку
Сергея Павловича.
- Я счастлива, что дожила до твоего возвышения...
- Что бы я мог достичь без тебя, без твоей помощи в трудные дни...
Спасибо тебе за все... И тебе, и Григорию Михайловичу.
- Поедемте к нам, Мария Николаевна, посидим, поговорим, - предложила
Нина Ивановна.
- Спасибо, Нина. Время позднее. Да и устала я. Мне ведь скоро
семьдесят. Время как летит!
Попросив шофера завернуть на Октябрьскую, где по-прежнему жили мать и
отчим, Сергей Павлович спросил:
- Как тебе мой доклад, мама?
- Не обижайся. Я, грешным делом, слушала тебя невнимательно. Ты
говорил, а я мысленно перечитала книгу твоей жизни от рождения до появления
на этой трибуне, - печально улыбнулась. - Сколько пережито.
' - Вот тебе и раз, не слушала. Жаль, - огорчился Королев. - Ну, что же
делать, - и достал из папки, где лежал доклад, газету "Правда". - Тут
помещена моя статья о Циолковском. Сокращедный вариант доклада. Почитай па
досуге...
Ночью 19 сентября CL П. Королев и другие главные конструкторы отбыли на
полигон. Все звали: в интересах экономил времени полеты на Байконур
совершались шочью. "День - для работы, ночь - для сна", - обыч-яо шутил
Главный.
Перед тем как подняться в самолет, Короле" позвонил в ОКБ Д. И.
Козлову, ведущему конструктору по Р-7,и напомнил:
- Дмитрий- Ильич! Днюй и ночуй на заводе. Следующая машина нам нужна
строго по плану - день в день.
Едва С. П. Королев ступил на землю полигона, как 'сразу включился в
работу. В сопровождении, группы специаАистов Конструкторского бюро и
руководителей полигона отправился в монтажно-испытательный корпус. .
Предъявив вахтеру пропуск, вошел в помещение. Двухступенчатая
межконтинентальная баллистическая ракета Р-7, превращенная в первый в
истории космический ракетоноситель, покоилась на ложементах
транс-портно-установочного агрегата. Сергей Павлович один обошел ракету,
остановился возле того места, где вскоре должен быть присоединен ПС-1.
Сергей Павлович надеялся встретить тут знакомого инженера, но его не
оказалось. Новый специалист, не зная Главного в лицо, увидев подошедшего, да
еще без халата, заметил:
- Не люблю, когда смотрят под руку. Вам что?
- Да так! - опешил Королев.
- Тогда, извините, на экскурсию потом, - и, повернувшись спиной,
продолжал работу.
Сергей Павлович вернулся к ожидавшим его специалистам, спросил у
руководителя стартовой команды А. И. Носова:'
17 А. Романов
- А почему нет, Александр Иванович, на месте прежнего инженера? Болен?
- Уехал! - и, заметив в глазах Королева недоумение, пояснил: - Отслужил
свой срок и уехал.
- Какой срок? - вскипел Главный. - При чем тут срок? Мы еще только все
начинаем.
Носов объяснил, что инженер-капитан вышел в отставку и уехал на новое
место жительства.
- Бросил такую работу? - непонимающе развел руками ученый. - Ну что за
люди пошли?! - и неожиданно попросил: - Возьмите мой самолет, пошлите умного
привычные, тысячелетиями выработанные представления человека о Земле, о
космосе.
Сергей Павлович всегда возвращался домой на одной и той же черной
"Волге". Откинувшись на спинку си-донья, он обычно мысленно подводил итог
дневным делам, сокрушался, что не все успел, прикидывал план на завтра.
Сегодня он отступил от обычного правила. Перед окончанием работы помощник
передал ему давно обещанную стенографическую запись выступлений его
соратников и друзей на ученом совете НИИ, посвященном его пятидесятилетию и
награждению орденом Ленина. Королев честолюбив, но в меру. Высокая оценка
деятельности, высказанная на совете, льстила ему. Но он тогда в феврале
как-то не понял слов Глушко о Циолковском и о нем. Достав из папки запись
выступления Валентина Петровича, Королев прочитал: "Сергей Павлович и
руководимый им коллектив, используя отечественный и зарубежный опыт, не
только обогатили теорию техники, но и создали ряд ракет наиболее
совершенного типа для данного уровня развития этой техники, имеющих большое
практическое значение. Таким образом, в истории развития отечественных ракет
по размеру сделанного в их развитие вклада Сергей Павлович занимает первое
место после Циолковского".
Прочитав сказанное, Королев улыбнулся: "Переборщил Валентин Петрович. Я
и Циолковский?! Несравнимы. Он жил впереди своего века, а я - скорее всего -
шагаю в ногу со временем".
...Как бы ни были совершенны приборы и аппаратура на автоматических
станциях, все же ничто не может заменить разум пытливого исследователя. В
настоящее время уже имеются условия и средства, необходимые для гого, чтобы
советский исследователь мог совершить космический полет. Осуществление
полета человека в космос откроет новые невиданные перспективы развития
науки. За первыми полетами туда последует создание на орбите около Земли
постоянной орбитальной обитаемой станции, где научные сотрудники будут
систематически вести равносторонние наблюдения, проводить опыты... Ракеты,
предназначенные для связи, будут совершать регулярные рейсы с Земли на
станцию и обратно. Появятся искусственные спутники Земли для различных
народнохозяйственных целей...
Нет сомнения в том, что не за горами и то время, когда могучие
космические корабли весом во много десятков тонн, оснащенные всевозможной
научной аппаратурой, с многочисленным зкипажем, покинут Землю и, подобно
древним аргонавтам, отправятся в далекий путь. Они отправятся в заоблачное
путешествие, в многолетний космический рейс к Марсу, Венере и другим далеким
мирам. Можно надеяться, что в этом благородном исполинском деле будет все
более расширяться международное сотрудничество ученых, проникнутых желанием
трудиться на благо всего человечества, во имя мира и прогресса.
С. Королев
1958. Королев руководил запуском третьего спутника Земли - первой в
мире автоматической научной станции; закончил работы по созданию первой
советской баллистической ракеты дальнего действия, хранимой и
транспортируемой в заправленном состоянии; осуществил модернизацию
ракеты-носителя "Спутник", создав трехступенчатую ракету "Восток"; выступил
с докладом "О программе исследования Луны".
1959. Подготовил проект докладной записки в правительство "О развитии
научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ по освоению
космического пространства"; руководил запуском первых в мире автоматических
межпланетных станций типа "Луна", перекинувших мост "Земля - Луна" и
сфотографировавших впервые обратную сторону вечной спутницы Земли; возглавил
разработку и строительство первого космического корабля.
1960. Написал письмо в министерство "Об ускорении работ над
автоматическими лунными станциями"; подготовил записку в Академию наук СССР
"О мирном использовании космического пространства", изложил точку зрения на
правовые проблемы по международному сотрудничеству в исследовании космоса.
1961. Руководил запуском в космос автоматической межпла-жетной станции
"Венера-1" четырехступенчатой ракетой "Молния";
осуществил запуски на орбиту вокруг Земли первых в мире пилотируемых
кораблей "Восток" и "Восток-2" с космонавтами на борту - Юрием Гагариным и
Германом Титовым,
Пламенный энтузиаст науки. Первый великий шаг. Полигон стал
космодромом. Подвиг и его фальсификаторы
Калуга ждала гостей. Принарядилась. 15 сентября 1957 года в городе
должны были начаться торжества:
отмечалось 100-летие со дня рождения К. Э. Циолковского.
Королев вместе с Ниной Ивановной приехал в город рано утром. Сергей
Павлович попросил шофера ехать не спеша. С удовольствием осматривал город.
Целые улицы новых красивых домов соседствовали с памятниками старины, с
каменными "купецкими рядами". Вчерашнее и сегодняшнее дополняло друг друга.
Вот и знакомая улица, что круто спускается к Оке. В конце ее стоит
деревянный дом с двумя побеленными кирпичными трубами. Над одной из них
вился сизый дымок, уносимый ветром к реке. Этот дом Циолковские приобрели в
1904 году. Но вскоре он оказался тесен для многочисленной семьи. Через
несколько лет к нему пристроили большую мансарду с застекленной верандой.
Там, наверху, Константин Эдуардович устроил себе рабочий кабинет и
оборудовал мастерскую. В этом доме семья Циолковских жила до 1932 года,
когда Константину Эдуардовичу подарили новый, более просторный дом, на этой
улице, названной его именем. Новоселье отмечали в дни празднования 75-летия
со дня рождения ученого.
Оставив машину в начале спуска, Сергей Павлович и Нина Ивановна пошли к
Дому-музею. Там их встретили научный сотрудник Софья Матвеевна Зотова и внук
Циолковского Алексей Вениаминович Костин.
- Сергей Павлович, - представился Королев. - Моя жена. Хотелось бы
начать осмотр музея с кабинета ученого.
- Хорошо. Тогда прошу наверх по этой лестнице, - показал Костин.
Не знали еще "экскурсоводы", что их гость - Главный конструктор. Не
знала и мать Алексея Костина - Мария Константиновна, дочь Циолковского, -
что в их старый домик пришел человек, который продолжает великое дело ее
отца, а сейчас, как и в 1932 году, еще и
член организационного комитета по проведению юбилейных торжеств.
Все четверо по крутой лестнице поднялись на второй этаж и очутились в
рабочем кабинете К. Э. Циолковского. Небольшая комната со столом, кроватью,
креслами, книжными полками: настолько просто, скромно. Не верилось, что в
ней жил, работал человек столь высокой и дерзостной мысли!
- В эту комнату Константин Эдуардович перешел в 1908 году, - сообщила
Зотова. - Он любил по вечерам недолгу засиживаться, а по утрам вставать
рано. Тут ему было удобнее - не беспокоил семью.
Сергей Павлович подошел к большому двухтумбовому письменному столу,
занимавшему весь простенок между двумя окнами. К нему примыкали два мягких
кресла на точеных ножках и с высокими, закругленными сверху спинками.
- Константин Эдуардович, когда работал за столом, брал вот этот венский
стул, - объясняла Зотова. - Но обычно он сидел в кресле, чуть согнувшись,
что-то писал на листках бумаги, положенных на небольшую фанерку, которую он
держал на коленях. Вечерами зажигал керосиновую лампу. Электричество в доме
появилось только в 1931 году. Константин Эдуардович подвигал лампу ближе к
креслу, позади нее ставил вот это зеркало.
-" Рефлектор! Разумно. Увеличивает освещенность.
- Но под потолком висячая лампа, - подсказала Нина Ивановна.
- По проволоке, протянутой от одной стены до другой, Константин
Эдуардович передвигал лампу туда, где ему нужнее, например, возле полок с
книгами.
Сергей Павлович повернулся в сторону библиотеки. Полки были явно
самодельными, но выполнены с хорошим знанием столярного дела. На первом
плане стояли книги ракетчиков - Ф. А. Цандера, Ю. В. Кондратюка, М. К.
Тихонравова и других. На многих из них дарственные надписи. Но напрасно
Королев искал свою работу - "Ракетный полет в стратосфере", подаренную
Константину Эдуардовичу еще в 1934 году.
- А что, здесь, на полках, не все книги, принадлежавшие Константину
Эдуардовичу?
- К сожалению! Много дет вот ищем книгу Королева. Константин Эдуардович
часто обращался к ней, хвалил... - откликнулся Костин.
- Мы не познакомились сразу. Извините. Я и есть| Королев. '.
- Очень, очень рады знакомству, - радостно отве--тил Костин. -
Извините, я на секунду вас покину. - И он вышел из комнаты.
Несколько огорченный, что не нашел своей книги, Сергей Павлович вновь
вернулся к столу Циолковского, здесь все постарались восстановить так, как
было при жизни Константина Эдуардовича. В каком-то необъяснимом порядке на
столешнице лежали научно-техниче-' ские журналы, линейка, папка с бумагами,
фотоаппарат, стоял маленький глобус. Сергей Павлович долго молча разглядывал
его, словно искал на нем космодром, с которого через несколько дней
поднимется космический первенец. Он пальцем мысленно обвел вокруг него, как
бы намечая орбиту искусственному спутнику Земли. Ему;
так хотелось взять глобус в руки, но он удержался.
"Тот глобус, что подарил мне Валентин Петрович Глушко в день
пятидесятилетия, немного больше, - мелькнуло в голове, - и на нем Байконур
не указан. Пока... А когда-нибудь он будет на всех картах и глобусах. Наш
первый космодром. Хорошую надпись придумал Глушко: "Шлю тебе этот "шарик",
Сергей, с глубокой надеждой, что нам с тобой доведется своими глазами
увидеть живую Землю такой же величины". Да мы-то вряд ли. А вот другие
обязательно, обязательно. А жалко, что не я. Ведь ради этого, по сути, жил.
Эх! Кабы помоложе был да сердце поновее. Опять "барахлит мо-1 тор". Нина
ругает меня - "не бережешь себя". Берегу. Надо голову беречь, а не сердце",
- усмехнулся Сергей \ Павлович.
Вернулся Костин. Он держал небольшую книгу.
- Вот, Сергей Павлович, книга. В ней собраны основные материалы,
связанные с семидесятипятилетием моего деда. Здесь и ваша телеграмма.
- Хорошо, что она сохранилась, - взял в руки книгу, полистал ее. -
Гирдовцы горячо любили Константина Эдуардовича, - заметил Королев. - Его
труды - путеводная звезда на многие годы. - Возвращая сборник Костину,
спросил: - Можно, мне посмотреть журналы на полках, да и книги Константина
Эдуардовича хотелось бы подержать.
- Разумеется. Вам можно.
Сергей Павлович бережно брал один том за другим, листал. Почти все он
читал. Некоторые из них почти
тридцать лет назад он получил из рук Константина Эдуардовича.
- Надо подумать об издании Полного собрания всех трудов Циолковского.
Пора, самая пора. Он жил впереди своего века...
Королев отошел от книжной полки, окинул взглядом кровать, стоящую у
стены и накрытую простеньким покрывалом, потом взял со стола "слухач" -
приложил к уху.
"- В музее трогать экспонаты руками не разрешается, - почти одними
губами сказала Нина Ивановна.
Но "слухач" воспринял шепот жены так сильно, что Королев, чуть
вздрогнув, рассмеялся.
- Великолепная слышимость!
- Константин Эдуардович предупреждал собеседника, - напомнила Софья
Зотова. - "Говорите как обычно. Не напрягайте голоса, я вас слышу хорошо".
Взгляд Королева задержался на другом столе, где стояли физические
приборы, вплотную подошел к скульптурному портрету Циолковского,
вылепленному И. П. Архиповым.
- Я помню эту работу, видел ее в Москве на первой выставке материалов
по космонавтике, - сказал Сергей Павлович жене. - Это было в 1927 году.
Портретом Константина Эдуардовича открывалась экспозиция, посвященная его
идеям.
- А вот эту подзорную трубу на самодельной треноге Константин
Эдуардович выносил на крышу дровяного склада - он примыкает к веранде - и
наблюдал звездное небо, - пояснял Костин.
Алексей Костин предложил гостям зайти "на веранду". Сергей Павлович и
Нина Ивановна осмотрели столярный верстак, тиски, токарный станок с ножным
приводом, набор различных слесарных и столярных инструментов, напольные
ножницы для резки железа, небольшое приспособление для гофрирования жести,
которую Циолковский использовал для создания модели дирижабля.
Очень внимательно Королев осматривал и новую экспозицию, посвященную
современной ракетной технике как воплощению идей Циолковского. Ее
подготовило ОКБ Королева по указанию и пожеланиям самого Главного
конструктора.
Пришла пора прощаться.
- Спасибо большое. Я рад, что посетил Дом-музей
Константина Эдуардовича. - Его я считаю главным своим учителем. Побыл
бы еще, но время торопит. Надо ехать в школу, где преподавал Константин
Эдуардович, - заторопился Сергей Павлович.
- Приезжайте еще, - пригласила С. М. Зотова. В железнодорожной школе No
9 в этот день открывался музей К. Э. Циолковского. Право открыть его
предоставили академику А. А. Благонравову. Потом выступил Королев.
- Мои юные друзья! - обратился Сергей Павлович к школьникам. - Мы с
большим волнением входим в вашу школу, сознаем, что здесь долгие годы
преподавал Циолковский, и, возможно, в эти годы у него рождались те великие
идеи, над воплощением которых мы сейчас работаем. Переступая порог школы, -
улыбнулся Королев, - мы тщательно отряхивали пыль земную. А ведь пройдет
немного времени, и здесь космонавты будут отряхивать пыль космическую...
В середине дня на калужской площади состоялась закладка памятника К. Э.
Циолковскому. Королев невнимательно слушал речи выступающих. Уловил лишь
слова: "Наш древний город - город Циолковского. Он должен стать
городом-памятником ему".
"Вот это правильно", - подумал Королев и снова мысленно перенесся на
Байконур, где шла подготовка к запуску первого искусственного спутника
Земли. "Вернувшись", Сергей Павлович негромко сказал стоящим рядом с ним А.
А. Благонравову и В. П. Глушко:
- Бронза, гранит... Но лучшим памятником гению будет наш спутник. Макет
его надо подарить калужанам.
- Знаю все про вас, Сергей Павлович, у вас на очереди три спутника да
кое-что еще в запасе... Все сюда! Это уже целая экспозиция. Пожалуй, время
думать о крупном музее космонавтики, как вы смотрите? - спросил А. А.
Благонравов.
- На том и порешим, Анатолий Аркадьевич, - согласился В. П. Глушко. -
Вы член президиума Академии наук. Кому, как не вам, и карты в руки. А мы
обеими руками "за".
Возвращался в Москву Сергей Павлович в хорошем настроении. Машина
мчалась по шоссе Калуга - Москва. Дорога шла среди леса, то спускалась в
ложбины,
то круто поднималась вверх. Яркий осенний пейзаж резко менялся.
- Красиво! Но знаешь, Нина, я с юности люблю море. Одесса... Я тебе не
рассказывал? Во время планерных состязаний в Коктебеле пошли с ребятами в
Феодосийский музей. Там неожиданно встретились с великолепным летчиком,
одним из руководителей состязаний Константином Константиновичем Арцеуловым.
Мы тогда не знали, что он внук великого Айвазовского. Он о каждой картине
так много нам рассказывал, словно сам ее писал. "Водный океан и воздушный
океан, - говорил он, - две великие стихии, и обе они для нас, людей". А
теперь еще космос. Совсем недавно взял я почитать книжку о Чкалове и на
титульн&м листе увидел:
"Художник К. К. Арцеулов".
- Он жив?
- Здравствует. Как-то ДОСААФ отмечал очередную годовщину планерного
спорта. Мы и встретились. Все такой же подтянутый, строгий. Он не забыл
крымских встреч. Многие из выходцев "Коктебельского гнезда" стали
замечательными летчиками, авиационными конструкторами.
Королев умолк. Откинулся на спинку сиденья в надежде задремать, но сон
не приходил. Невольно стал вспоминать события минувшего дня: возложение
цветов па могилу Константина Эдуардовича, заседание в местном театре. "И
все-таки самое волнующее, - подумал Сергей Павлович, - дом, где жил
Циолковский".
Мысленно Королев еще раз прошелся по музею Циолковского, вспомнил
большой письменный стол.
Неожиданно для Нины Ивановны, решившей, что муж задремал, Сергей
Павлович громко хмыкнул, а потом рассмеялся.
- Что с тобой, сладкий сон?
- Да я не спал. Вспомнил одну историю. Недавно ко мне пришел один из
специалистов и говорит: "Товарищ Королев, кабинет у меня тесен, даже некуда
поставить диван".
- Любопытно, что ты ему ответил?
- Вы видите, у меня тоже нет дивана, - сказал я просителю. - А знаете,
почему? Чтобы ко сну не тянуло. Но не возражаю. Если большую склонность к
отдыху имеете, поставим к вам диван. Ну а письменный стол вынесем, согласны?
- А потом его уволили?
- Нет. Специалист он был неглупый, нужный. Бол! ше года меня избегал.
Все это я вспомнил, когда осма| ривал кабинет Циолковского. Как мудр наш
народ "Не место красит человека, - говорит он, - а человв место". - Не без
удовольствия добавил: - У меня р бочий кабинет в КБ не больше, чем у
Константина Эд ардовича дома.
- Ой, хвастунишка же ты, Сергей. О чем ты еи успел подумать?
- Дел столько, Нина. Сегодня гранки статьи дл1| "Правды" обещали
прислать. Завтра хотелось бы побы вать на открытии памятника Циолковскому.
- А почему выбрали место у академии Жуков ского?
- Когда-то, в середине двадцатых годов, Циолков ский выступил там с
лекцией о полетах на планеты. Там же слушатели создали и первое в мире
общество изучения межпланетных сообщений.
- Слышала. И еще у тебя доклад, - напомнил! жена.
- И еще доклад.
Сергей Павлович достал записную книжку. "Сколькс| лет собираюсь вести
дневник, все некогда", - подумав он, рассматривая записи - перепись дел на
ближайшив дни. "Напомнить С., проконтролировать М., сообщит^ П., поздравить
Н.", - подумал и дописал: "Гранкя "Правда". Убрал книжку во внутрелний
карман пиджака и, продолжая разговор, обратился к жене: '
- С полигоном целые сутки не связывался. Да, 4 ты, Нина, обещала
перевести две статьи из американских журналов.
- Ты невнимателен, Сергей. Первую два дня назад я положила на стол.
- Извини, не заметил. Спасибо.
Машина въехала в Москву. Через полчаса езды по нешумным улицам она
остановилась недалеко от площади Коммуны, на Самотечной улице, возле дома
17, где, недавно переехав из Подлипок, жили Королевы. Едва раздевшись,
Сергей Павлович подошел к телефону, снял трубку.
- Королев. Соедините меня с КБ.
...17 сентября Колонный зал Дома союзов сверкал огнями. Шло
торжественное заседание, посвященное 100-летию со дня рождения К. Э.
Циолковского. Это был
своеобразный отчет ракетчиков перед общественностью, отчет о том, что
сделано страной по воплощелию идей великого ученого. Высоко над столом
президиума - портрет К. Э. Циолковского.
Неожиданно в зале зазвучал голос Циолковского, записанный на пленку еще
в мае 1935 года: "Теперь, товарищи, я точно уверен в том, что и моя другая
мечта - межпланетные путешествия - мною теоретически обоснованная,
претворится в действительность".
Выступить с докладами на столь знаменательном юбилейном вечере Академия
наук СССР поручила двум выдающимся ракетчикам В. П. Глушко и С. П. Королеву.
- Самое замечательное, смелое и оригинальное создание творческого ума
Циолковского, - говорил Королев, вслед за выступлением Глушко, - это его
идеи и работы в области ракетной техники. Здесь он не имеет предшественников
и намного опережает ученых всех стран и современную ему эпоху. Трудно
переоценить все значение предложения Константина Эдуардовича о составных
многоступенчатых ракетах и ракетных поездах. По существу, это предложение
открыло дорогу человеку в космическое пространство. Он изобретатель,
утвердивший приоритет нашей Родины рядом выдающихся изобретений и
технических предложений... Он ученый и исследователь, смело прокладывающий
пути в новое, еще неизведанное в науке, и тут же как истинный ученый,
блестяще научно обосновавший свои открытия. И, наконец, -он горячий патриот
Советской Родины, неутомимый труженик и пламенный энтузиаст науки, которой
он целиком посвятил и отдал всю свою жизнь...
Зал разразился горячими аплодисментами. Королев мельком взглянул в
первые ряды зала. Там сидели Мария Николаевна и Нина Ивановна. Они слушали
его с гордостью, радовались его успехам. Матери казалось сказочным сном, что
ее Сергей удостоен звания Героя Социалистического Труда. "Как он был прав,
когда с юных лет выбрал себе путь в жизни", - подумала она, слушая доклад
сына. Нине Ивановне казалось, что муж говорит сухо: читает текст, а не
беседует с аудиторией. Ведь не так, наверное, бывало на его лекциях в МВТУ.
Дома он внимательно готовился к ним, тщательно подбирал слова, чтобы убедить
студентов: ракетная техника - навсегда, что нужны кадры специалистов, много
специалистов.' После лекций приходил домой довольный,
радовался тому, что молодежь растет талантливая, готовая посвятить себя
космонавтике...
...А с трибуны Колонного зала Королев продолжал говорить уверенно, все
более и более воодушевляясь, вкладывая в каждое слово свое глубокое уважение
и преклонение перед гениальной прозорливостью Константина Эдуардовича,
бесконечно верившего не только в осуще-ствлени' полета человека в космос, но
и завоевание всего околосолнечного пространства.
Сергею Павловичу очень хотелось сказать аудитории, что в ракетную
технику он пришел после калужской встречи с Константином Эдуардовичем в 1929
году, но сдержался: "Неуместно, - посчитал он, - говорить об этом в
официальном докладе, да и нескромно ставить себя рядом с великим ученым".
Тем более что в самом начале доклада он развернул перед собравшимися
панораму предстоящих грандиозных дел, которые еще только предстояло
осуществить.
- В ближайшее время с научными целями в СССР и США будут произведены
первые пробные пуски искусственных спутников Земли. Советские ученые
работают над многими новыми проблемами ракетной техники, например, над
проблемой посылки ракеты на Луну и облета Луны, над проблемой полета
человека на ракете, над вопросами глубокого проникновения и исследования
космического пространства...
Зал на это не отреагировал. Большинство посчитали сказанное далеким
будущим, если не фантазией.
На пути домой Мария Николаевна и Сергей Павлович сели рядом, а Нина
Ивановна с шофером.
Вначале ехали молча. Москва сверкала огнями, сотни мадпин, мчащихся по
обеим сторонам улицы, создавали впечатление двух текущих навстречу друг
другу многоцветных рек.
Первой заговорила Мария Николаевна. Расчувствовавшись, она взяла руку
Сергея Павловича.
- Я счастлива, что дожила до твоего возвышения...
- Что бы я мог достичь без тебя, без твоей помощи в трудные дни...
Спасибо тебе за все... И тебе, и Григорию Михайловичу.
- Поедемте к нам, Мария Николаевна, посидим, поговорим, - предложила
Нина Ивановна.
- Спасибо, Нина. Время позднее. Да и устала я. Мне ведь скоро
семьдесят. Время как летит!
Попросив шофера завернуть на Октябрьскую, где по-прежнему жили мать и
отчим, Сергей Павлович спросил:
- Как тебе мой доклад, мама?
- Не обижайся. Я, грешным делом, слушала тебя невнимательно. Ты
говорил, а я мысленно перечитала книгу твоей жизни от рождения до появления
на этой трибуне, - печально улыбнулась. - Сколько пережито.
' - Вот тебе и раз, не слушала. Жаль, - огорчился Королев. - Ну, что же
делать, - и достал из папки, где лежал доклад, газету "Правда". - Тут
помещена моя статья о Циолковском. Сокращедный вариант доклада. Почитай па
досуге...
Ночью 19 сентября CL П. Королев и другие главные конструкторы отбыли на
полигон. Все звали: в интересах экономил времени полеты на Байконур
совершались шочью. "День - для работы, ночь - для сна", - обыч-яо шутил
Главный.
Перед тем как подняться в самолет, Короле" позвонил в ОКБ Д. И.
Козлову, ведущему конструктору по Р-7,и напомнил:
- Дмитрий- Ильич! Днюй и ночуй на заводе. Следующая машина нам нужна
строго по плану - день в день.
Едва С. П. Королев ступил на землю полигона, как 'сразу включился в
работу. В сопровождении, группы специаАистов Конструкторского бюро и
руководителей полигона отправился в монтажно-испытательный корпус. .
Предъявив вахтеру пропуск, вошел в помещение. Двухступенчатая
межконтинентальная баллистическая ракета Р-7, превращенная в первый в
истории космический ракетоноситель, покоилась на ложементах
транс-портно-установочного агрегата. Сергей Павлович один обошел ракету,
остановился возле того места, где вскоре должен быть присоединен ПС-1.
Сергей Павлович надеялся встретить тут знакомого инженера, но его не
оказалось. Новый специалист, не зная Главного в лицо, увидев подошедшего, да
еще без халата, заметил:
- Не люблю, когда смотрят под руку. Вам что?
- Да так! - опешил Королев.
- Тогда, извините, на экскурсию потом, - и, повернувшись спиной,
продолжал работу.
Сергей Павлович вернулся к ожидавшим его специалистам, спросил у
руководителя стартовой команды А. И. Носова:'
17 А. Романов
- А почему нет, Александр Иванович, на месте прежнего инженера? Болен?
- Уехал! - и, заметив в глазах Королева недоумение, пояснил: - Отслужил
свой срок и уехал.
- Какой срок? - вскипел Главный. - При чем тут срок? Мы еще только все
начинаем.
Носов объяснил, что инженер-капитан вышел в отставку и уехал на новое
место жительства.
- Бросил такую работу? - непонимающе развел руками ученый. - Ну что за
люди пошли?! - и неожиданно попросил: - Возьмите мой самолет, пошлите умного