– Но послушайте, вы меня не за того принимаете или знаете не всю правду.
   – А какую мне правду надо знать, Синд? Может быть, ту, как ты клялся в вечной дружбе и признательности, или, может быть, ту, как ты предал нас, меня и... - в глазах девушки отразилась боль, - моего отца.
   – Но я не Синд!
   – Конечно, ты не Синд, тот Синд, которого я знала, которого я... - ей с трудом давались эти слова, она с вызовом посмотрела на Рипа, - которого я любила, он давно умер, умер еще тогда, полгода назад. Остался лишь жалкий червяк и ничтожный человек.
   – Да послушайте же меня, дайте я вам все объясню! - вышел из себя Рип.
   – Мы приняли тебя как дорогого гостя. Ты всех обвел вокруг пальца, тебя интересовало лишь одно - Тайна Дома. Ты все прекрасно рассчитал, ну, признайся. И твоя авария, и беспамятство, и... и любовь ко мне - все это лишь притворство, с целью выведать одно...
   – Я не понимаю, о какой тайне вы говорите, позвольте же наконец я все объясню.
   – Что, что ты можешь объяснить? - закричала девушка, - Может быть, смерть моего отца? Я до сих пор не могу похоронить тело. Пойми, Синд, мне стоит громадных усилий прямо сейчас не перерезать тебе горло, и только долг и обязательства перед Империей сдерживают меня. Убийца должен быть казнен всенародно, завтра будет суд, это будет завтра...
   – Хорошие у вас порядки! - закричал в ответ Рип. - Казнить человека за то, что он не совершал. Пойми, кто бы ты там ни была, я не Синд, мое имя - Рип Винклер, но, возможно, я когда-тобыл этим Синдом, юб этом я ничего не помню, ничего, потому что потерял память. Моя сознательная жизнь началась после пятилетнего перерыва, чуть больше двух месяцев назад; о большем, что я делал, где и кем был, я не имею ни малейшего понятия, поэтому я и прилетел на вашу планету. За воспоминаниями. Я надеялся, здесь найдется, в конце концов должен же где-то быть человек, который бы видел меня, знал, кто я и чем занимался в эти годы.
   – Твои уловки не помогут тебе. Твое лицо, твой голос, манера говорить, движения выдают тебя, если помнишь, ты уже однажды прибегал к трюку потери памяти...
   – Это не уловки, я действительно потерял память!
   – Мог бы придумать кое-что поновее. Подумать только, я ухаживала за тобой, и мой отец, он относился к тебе как к своему собственному сыну, которого у него никогда не было и которым ты со временем, возможно, стал бы. Но жадность правила твоими помыслами, Синд. Скажи мне, зачем ты это сделал, ответь сейчас, с глазу на глаз, когда нас никто не слышит.
   – Что, что я сделал?
   – Даже теперь, когда попался, ты виляешь, как лиса, ты говоришь, что не помнишь, ну, так я напомню тебе. Ты подлостью и обманом прокрался к нам в дом, вошел в доверие, а потом... потом ты убил его - императора, учителя и... моего отца. Тебя видели с обнаженным мечом, склонившимся над его телом, на том месте нашли кровь, его кровь, а затем вы оба пропали, ты и тело императора.
   – Я не имею понятия, о чем вы говорите.
   – Я пришла сюда потому, что хотела в последний раз увидеть тебя, потому что хотела посмотреть в глаза человеку, совершившему такое, потому что вопреки всем законам, я... жалею тебя...
   Рип удивленно поднял глаза на девушку.
   – Может быть, я плохая дочь, - между тем продолжала она, - однако это мне не помешает завтра вынести приговор, не надейся, а теперь... - она подошла к двери, - теперь прощай. У тебя есть последняя ночь. Последняя в твоей жизни. Если можешь, молись или вспоминай свои поступки. Больше мы не увидимся, - и, уже обернувшись у двери, добавила: - Я буду молиться за твою душу, Синд, и пусть простят тебя боги, если оди есть, я же тебя не прощу никогда.
   – Постой! - крикнул Рип.
   Но дверь за девушкой уже захлопнулась.
   Весь день он переваривал yлышанное. Выходит, учитель... ее отец, он стал убийцей императора. Натворил дeлов! Но девушка, какая красавица, она сказала он притворялся, что любил ее. Да с такой внешностью ему, если, конечно, это был он, не требовалось обладать особенным актерским мастерством. А тут еще и какая-то Тайна Дома, за которой он якобы охотился, большие деньги за нее. Стоп... деньги. На его счету в "ФЕНИКСЕ" стоит внушительная сумма. А новый звездолет, на котором он прилетел сюда, а дорогое оружие. Может быть, она не так уж и не права, может быть, это чудовище, про которое она рассказывала, это действительно он в прошлом. В таком случае, что же случилось с ним в этом самом прошлом, после чего он стал таким...
   И девушка, когда она только вошла, теперь Рип вспомнил: незнакомое и вместе с тем родное, давно забытое и совсем свежее чувство, мысль, предчувствие шевельнулось в его душе, шевельнулось и ушло вместе с первыми словами...
   Она сказала: "Завтра суд". Неужели ему суждено погибнуть на этой отдаленной планете, так и не узнав, кто он?
   Хотя... мужчина, человек, если он настоящий человек, должен отвечать за свои поступки, даже если он их не помнит. Она узнала его, значит, это он, и о каком сочувствии может идти речь, если он убийца отца. Все правильно, он заслужил, и пусть будет что будет.
   Из меланхолических раздумий Рипа вывел звук открываемого замка.
   "Тюремщики? Для казни вроде бы рановато".
   Дверь, как всегда со страшным скрипом, отворилась, и в образовавшийся проем проскользнула фигура - невысокий человек, одетый в темные одежды: коричневые широкие штаны, темно-синяя куртка и черная повязка на лице.
   Неизменный меч - атрибут всех виденных Рипом жителей этой планеты пребывал у него не за поясом, а на специальной перевязи, заткнут за спиной, лишь длинная рукоятка выглядывала из-за плеча.
   Когда вошедший обернулся, оглядывая коридор, Рип успел заметить, что меч был к тому же значительно короче катаны.
   У него даже всплыло в мозгу название - шото, всплыло и ушло.
   Между тем человек подбежал к Рипу и протянул ему руку.
   – Ну же, Синд, чего глядишь, это я, Эйсай, бежим скорее!
   – Какой Эйсай? - удивился Рип. Но человек уже увлекал его в коридор. Рип благоразумно не стал выяснять, кто он такой и почему он его, которого все должны ненавидеть, спасает.
   Беглецы быстро шли по освещенному пространству. Впереди загадочный освободитель, двигаясь мелкими шажками, и Винклер за ним.
   По обеим сторонам мелькали железные двери, ведущие в камеры, большинство из них зияли открытыми провалами пустых помещений; наконец они добрались до поворота коридора, там, на полу, огромной тушей лежал один из тюремщиков.
   – Он, он мертв?
   Винклеру было жаль молчаливого здоровяка, в конце концов тот не сделал ему ничего плохого.
   Незнакомец обернулся.
   – Нет, кто же отважится лишить жизни братьев Чин. Все знают, добрее их нет никого, несмотря на такую внешность. Проваляется полночи, а потом очухается, ну, может, денька три голова еще поболит, а то и того не будет при таком-то чайнике. - И он постучал по лысому черепу охранника.
   Наконец они добежали до железной решетки с дверью, перегораживающей коридор. Дверь была открыта, а на пороге сидел без памяти второй тюремщик. Аккуратно переступив и через этого, Рип со своим спасителем оказались в небольшой, но шикарно обставленной караулке, оснащенной мониторами, на которых отражался сейчас пустой коридор.
   Пролетев, не задерживаясь, и ее, спаситель Рипа слегка замешкался у двери. Он быстро стянул с головы повязку, ловким движением сунул меч на пояс, а затем, махнув Рипу, толкнул дверь, и беглецы оказались на улице.
   "Свобода", - подумал Рип и посмотрел на своего спасителя. Это оказался совсем молодой человек, примерно его возраста, но уступающий Винклеру и в росте, и в комплекции.
   Помимо присущих всем жителям черт, в незнакомце угадывалось что-то и от других людей, не нихонцев. Может, более вытянутое и не такое скуластое лицо, может, другой разрез глаз. Винклер не мог сейчас сказать. Одно становилось ясно: кто-либо из родителей или предков парня был родом не из этих мест.
   – Пошли, - коротко бросил юноша, - нам не стоит здесь долго задерживаться. У меня за углом флайер.
   Когда здание тюрьмы уже начало теряться среди других домов, Рип решился заговорить.
   – Спасибо, - сказал он своему спасителю, напряженно следившему за дорогой.
   – Не за что, не благодари меня, я тебе должен.
   – Что должен? - не понял Рип.
   – Как что? - Юноша удивился. - Ты разве не узнаешь меня, это же я, Эйсай?
   – Понимаешь, - начал Рип, - около двух месяцев назад я потерял память, поэтому все случившееся до этого я не помню.
   – Ну, ты даешь! - Однако юноша ничуть не удивился.
   У Винклера накопилась сотня вопросов, но в этот момент их летательный аппарат подлетел к большому освещенному дому с огромным садом и фонтанами. Флайер опустился на специальную площадку. Юноша, торопя Рипа, побежал к видневшемуся невдалеке, чуть ли не с сам дом, ангару, в открытых воротах которого чернела громада звездолета.
   Далее время для Рипа понеслось в бешеном темпе: беглецы взбирались по трапу, неслись к рубке, занимали места. Рип еще пристегивался, когда почувствовал, что они взлетают.
   – Ну слава богу, кажется, удалось, - облегченно откинулся на своем месте юноша, когда корабль покинул пределы планеты.
   – А если они пустят погоню? - бросил Рип.
   – Не должны, - беззаботно ответил Эйсай. - Чины пока очухаются, пока поднимут тревогу, а нас уже и след простыл.
   – Ладно, надеюсь, ты знаешь, что делаешь, еще раз спасибо за мое спасение.
   – Не за что, - махнул рукой парень, - я же тебе говорил, это я тебе должен.
   – Может быть.
   Парень по-новому посмотрел на Рипа.
   – Нет, постой, ты действительно ничего не помнишь?
   – Нет.
   – И что, ни меня не помнишь, ни Марико, ни...
   – Я не помню даже, когда был на вашей планете и был ли вообще.
   – А чего же ты тогда вернулся сюда? - задал юноша вполне резонный вопрос.
   – Чтобы вспомнить, чтобы найти это самое утерянное прошлое, узнать, что я делал, чем жил.
   – Надо сказать, ты выбрал далеко не лучший вариант. Я не знаю, чего там у тебя еще, но на Хонс тебе возвращаться никак не следовало, это уж точно.
   – Послушай, Эйсай. Ты спас меня, ты единственныйо кто поверил, кто выслушал меня с момента прибытия в ваш мир, кроме того, ты утверждаешь, что что-то мне должен; я окончательно запутался. Ко мне приходила красивая девушка, обвиняла меня, грозила смертной казнью, говорила о непонятной Тайне Дома, которую я якобы у них украл. Если тебе не трудно, объясни, пожалуйста, все по порядку. Про то, как я попал на вашу планету и за что меня хотели казнить. Только по порядку.
   Юноша почесал затылок.
   – Видать, ты здорово треснулся, раз все вышибло, так что, все сначала, что ли?
   – Да, с самого начала.
   – Как знаешь, но все равно необычно.
   – Это правда, я очень прошу.
   – Ладно, - начал рассказ Эйсай, - произошло это около полугода, может, чуть больше, тому назад. Тогда наш покойный император Таманэмон Дэнтедайси, да пребудет в мире душа его, со своей дочерью Марико...
   – Это та самая девушка, что приходила ко мне?
   – Наверное, откуда я знаю, кто там к тебе шастал, не перебивай. . .
   – Извини.
   – Ну так вот, они совершали прогулку по нашей системе на своей яхте. Одни, без охраны. Учитель любил такие полеты и довольно часто брал с собой дочь. Там, как я слышал, они наткнулись на полуразбитый корабль, может, торговцы, а может, еще кто. Правители высадились на судно, но оказалось слишком поздно, вся команда погибла. Когда отец с дочерью уже было собрааись улетать, Марико заметила точку, плавающую недалеко от челнока. Это оказался скафандр, скафандр с человеком, он был жив.
   – Это я?
   – Да, это был ты, Синд. Они забрали тебя на катер, и Марико ухаживала за тобой, а когда вернулись на планету, ты так и остался во дворце. Говорят, принцесса часто навещала твои покои, наверное, тогда она и влюбилась.
   – Значит, она и я...
   – Ты думаешь, мне все известно? Когда ты очнулся, то сказал, что ничего не помнишь, ну, прямо как сейчас, тебя называли Синд, потому что это имя значилось на табличке скафандра. Ты оказался прекрасным бойцом, умелым, опытным, я сам видел. Твоему искусству удивлялись даже мастера. Ты одинаково умело управлялся и с катаной, и с копьем или луком. Да, на это стоило посмотреть, а ножи метал сказка.
   – И это все я?
   – Ну не я же. У нас как раз устраивались ежегодные соревнования, и ты на них с треском победил Ябу-сана.
   – А это еще кто?
   – Это до последнего времени был наш сильнейший воин. Молодой, красивый, из древнего рода... Он явно неровно дышал к дочери императора, и если бы не ты, стал бы когда-нибудь его зятем. М-м-да. Ты же, как очухался, начал увиваться вокруг принцессы. Ну это понятно, девушка она красивая, даже очень, ее многие добивались. Но только тебе она почему-то отвечала взаимностью, и старьгй учитель хорошо относился, хоть ты для нас и чужак.
   – И что случилось потом?
   – А потом случилось то, что никто ничего не понял. Однажды вечером ты явился в покои императора и предложил ему прогуляться. Вы долго отсутствовали. А тут слуга проходил мимо и увидел такую картину - старьгй император лежит без движения на земле, а над ним ты с обнаженным мечом. Он кинулся помощь звать. Пока все сбежались, тебя уже и след простыл и, что самое страшное, сколько ни искали, не нашли и тело императора, только кровь на том месте. Вот и вся история, Синд.
   Рип сидел, пораженный.
   – Но если все это так. то почему ты спас меня, или ты не любишь своего правителя?
   Желваки заиграли на скулах юноши:
   – Наш император - самый лучший человек из всех, которых я знал. Не зря его называли учителем, или отцом, он действительно был как отец для нас.
   – Тогда зачем ты спас меня?
   – Я уже говорил, я тебе должен. Один раз мы с тобой и учителем поехали на охоту на муниров, есть у нас такие звери. Когда я догнал и ранил свое животное, у меня сломалась пика, я остался почти полностью безоружен, что такое катана против мунира. Разъяренный, он кинулся в мою сторону. Знаешь, Синд, тогда я первый раз взглянул в глаза смерти и думал, что последний. Когда зверь, выставив вперед рога, несся ко мне, я уже и четверостишие предсмертное складывать начал; но тут, откуда ни возьмись, появился ты. Я еще никогда не видел, чтобы человек двигался так быстро. Ты вскочил сверху на хребет животного, а потом... эта сцена до сих пор стоит у меня перед глазами. На секунду ты замер, уставился куда-то вперед, а потом ударил, ударил ладонью по хребту скачущего мунира и... я бы не поверил в это, если бы не видел своими глазами, ты переломил его. Одним ударом. Раскрытой ладонью. Зверь пробежал еще несколько шагов и свалился замертво. Ты спас меня, Синд, спас мою жизнь, рискуя своей. Если бы не ты... словом, что говорить. Я должен тебе, а долг платежом красен, так что не благодари, это тебе спасибо, и...
   –Что?
   – Не верю я, что ты мог убить учителя, не такой ты человек, чего бы там ни говорили.
   Рип встал со своего места и прошелся по рубке.
   – История хоть сейчас в журнал приключений. Погибший экипаж, прекрасная принцесса и смерть императора. Спасибо, что хоть ты доверяешь мне, только... я ведь и сам не знаю, убил я учителя или нет. Я ничего, вообще ничего не помню... Постой, а как ты оказался в курсе всех дел, и этот большой дом, от которого мы улетали, чей он?
   – И дом этот, и корабль, на котором летим, мои. А знаю я, потому что мое имя Эйсай Кободаси Хэйон из клана Кику. Мой род один из древнейших в Нихонии.
   – Но если так, тогда, спасая меня, ты подвергаешь себя опасности. Ты никогда не сможешь вернуться до мой. Особенно учитывая, что я могу оказаться действительно убийцей учителя.
   – Да нет, - юноша махнул рукой. - не волнуйся, меня никто не узнает. В тюрьме я ведь был в маске. А что касается нашего отлета, так я довольно часто летаю, это не должно вызвать подозрений. Твое освобождение - это самая малость, которую я могу сделать для тебя, но не только... и для Марико...
   – А она-то гут при чем, она вообще казни хотела. Юноша улыбнулся.
   – Когда выяснилось, что ты предатель, принцесса ходила сама не своя, и не одна гибель отца была тому причиной. Она все еще любит тебя и в глубине души, я уверен в этом, хочет, чтобы ты оказался невиновен, но долг превыше всего. Как новая императрица, она обязана покарать убийцу правителя, однако не забывай, принцесса - прежде всего женщина, а женщина думает сердцем. Если честно, то, когда пошел разговор о твоем возвращении, я надеялся, ты вернулся объяснить все, а оно вон как вышло. Знаешь, если я могу, я хочу помочь тебе вернуть память.
   – Спасибо, - Рип улыбнулся, - ты и так уже очень много сделал, а память, я и сам не прочь, хотя, может быть...
   – Что?
   – Марико при встрече со мной говорила о какой-то Тайне Дома, на которую я якобы позарился. Не знаю, может, это поможет. Ты что-нибудь знаешь о ней?
   – Не больше, чем вес остальные.
   – Да я и этого не помню.
   – Ну ладно, слушай. Это довольно старая история. Когда-то давным-давно, может, лет 300, а может, и больше тому назад, умер наш тогдашний правитель. Умер совсем молодым. Историки утверждают, что ему помог в этом собственный брат, но история, как известно, неточная наука. Надо тебе сказать, что линия императоров у нас очень длинная и очень древняя, по преданиям, они ведут свою родословную от бога и сами являются потомками богов. Их род берет начало еще на Земле, когда люди не умели летать между звездами.
   – Да ну!
   – Вот тебе и да ну, и за все время был только один случай, да и то очень давно, когда императора пытались сместить с трона. Он не увенчался успехом, потому как народ не примет другого правителя, не из семьи, не из богов.
   Брат тогдашнего правителя все это прекрасно понимал, но ведь он-то был из императорской семьи. Он стал наместником, или регентом, называй как хочешь, при малолетнем племяннике, наследовавшем соответственно титул. До совершеннолетия вместо него правил дядя, теперь между коварным убийцей и троном стоял этот мальчик, а потом еще его два брата.
   И дядя начал убирать родственников. От несчастного случая на охоте погиб один, отравился второй, а третий, тогда ребенку исполнилось уже четырнадцать брат-близнец убитого на охоте малолетнего имлератора, так вот третьему удалось скрыться. Блуждал он где-то по космосу лет пять и, видно, в скитаниях своих на одной из планет нашел установку, якобы принадлежащую прогомианцам. Слышал про таких?
   Рип только молча кивнул.
   – И что самое интересное, установка до сих пор работала, парень разобрался в ней. Это оказалось оружие. Но какое, что оно делало, никто так до сих пор и не знает или знает, но не хочет говорить. Да только через полгода после своего возвращения молодой наследник уже сидел на законном троне, а дядя в тюрьме ждал приговора. В общем, он чуть ли не в одиночку свергнул незаконного правителя с помощью этой вот штуки.
   С той поры от этого императора, от отца к сыну или от деда к внуку, передается знание, как пользоваться и, что самое главное, где спрятано оружие. Вроде до сих пор передается.
   Много воды утекло с тех пор, и никто сейчас не знает, правда это или сказки, действительно ли существует эта самая Тайна Дома... Вот такая вот история, Синд.
   Рип молчал, зачарованный.
   – А сам ты веришь в это?
   – Я-то, - Эйсай почесал за ухом, - не знаю, может, верю, а может, и нет, Да какая разница.
   – Почему такое странное название - Тайна Дома?
   – Не знаю, привязалось. Тайна, наверное, потому, что действительно тайна, а дом, имеется в виду императорская семья, клан, а вовсе не какое-нибудь строение.
   – Но если бы в действительности существовало это ваше сверхоружие, вы бы могли захватить другие миры, создать вторую Империю.
   Парень улыбнулся.
   – А зачем? Нам и на своих планетах неплохо живется. Чем больше страна, тем больше бардака. Если ты не знаешь, то все империи древности приходили в упадок и разрушались именно из-за своей массивности. Из центра трудно управлять окраинами, неизвестно, что там делается, долго доходят приказы, слишком масштабно приходится мыслить. Например, твоя Галактическая Империя, уже сейчас она гниет изнутри. Коррупция, злоупотребление властью, преступность, наркотики, мафия, а ты знаешь, какая она по счету?
   – Третья, - не задумываясь, ответил Рип, - это мы проходили в Академии.
   – Вот именно, третья, а что случилось с первыми двумя?
   Винклер потупил взор.
   – Да, да, - подтвердил Эйсай, - они распались, распались под собственной тяжестью. Запомни, такие империи создаются не для людей - руками людей, да, но для политиков, желающих нахапать как можно больше территории и власти; даже если вначале у них и были самые благие намерения.
   Рип молчал, все-таки он вырос в Империи, и его с детства учили почитать и гордиться ею.
   – У нас в Нихонии один из самых высоких уровней жизни в Галактике и самый низкий процент преступности. Например, почему, ты думаешь, мне так легко удалось вызволить тебя из тюрьмы? Ты не удивился, скажем так, довольно неопрятному ее виду? Да потому что ею давно уже не пользуются в полном объеме. Ты был чуть ли не единственным заключенным.
   – Послуишть гебя, так у вас прямо рай на земле. Идеальных обществ не бывает. Хоть наизнанку вывернись, а людские пороки никуда не исчезнут. Дай ты всем одинаковые куски, все равно найдутся завистники, которые узрят, что огрызок соседа больше, и найдутся такие, кто попытается отобрать его. Не говоря уже о психических отклонениях, например, те же маньяки...
   – Маньяки - продукт общества. Может быть, потенциально все мы ненормальны, в каждом из людей сидит зверь, но и имеется что-то хорошее. Если человека зажимать, не давать развивать свой потенциал, не выпускать положительное, вызвать чувство зависти, неполноценности, то этот зверь вырвется наружу и тогда на тебе, получай - диктаторы, маньяки, самодуры. Впрочем, ты прав, и у нас не все благополучно, но мы учимся, где можем, мы не разводим разговоры, а делаем. Мы лечим болезни, устраняем преграды, и психические в том числе. Не спорю, не всегда все так гладко получается, как хотелось бы, но если не пытаться, как твоя любимая Империя, то вообще ничего не будет...
   Рип понимал, что где-то собеседник прав. Империя прогнила, он сам видел это - блеск аристократии, высшего света и убогость Веги; убийства в столице, бомбы в клубах, захваты в рабство людей. Империя уже не может защитить своих подданных. А Нихония, у него не было возможности увидеть ее, но, может, там все так и есть.
   – А ваш император, - вставил Рип, - если он окажется самодуром? Эйсай улыбнулся:
   – У императора только номинальная власть. Страной управляет совет, хотя и император, если он достаточно мудр, может входить в него.
   – Ну а оружие, вдруг один из наследников захочет власти?
   – Я уже говорил: зачем? Но если это и так, я думаю, ему не будет передан секрет. Может - его сыну. Но пока, насколько я знаю, такого не случилось. А сейчас, - Эйсай потянулся и сладко зевнул, - у нас был очень трудный день, если ты не возражаешь, давай спать.
   Прежде чем заснуть, Рип долго мучился, из головы все не выходил их разговор. Ему виделся сад, и он с оголенным мсчрм над трупом; скачущий на перепуганного юношу страшный зверь; прекрасная принцесса в его объятиях, шепчущая нежные слова, и его глаза, полные любви; маленький старичок с длинной белой бородой и молодой нихонец, с ненавистью смотрящий на Рипа, и... страшное неизвестное оружие, вида и назначения которого он не мог себе представить.
   Когда Рип встал на следующее утро, если вообще есть утро на корабле, то чувствовал себя не очень хорошо - голова болела, тело лёмило; кошмары, снившиеся всю ночь, не дали отдохнуть.
   Одевшись и умывшись, он направился к каюте Эйсая. На стук никто не отозвался, он попробовал постучать сильнее, и дверь приоткрылась. Заглянув внутрь, Рип увидел пустую комнату.
   В рубке управления с мирно светящимися экранами нихониа также не оказалось, наконец Рип услышал какие-то звуки: удары вперемежху со странными криками. Он пошел, ориентируясь на них, и вскоре очутился в небольшом помещении без мебели. Больше всего помещение напоминало тренировочный зал - тренажер, груша, кожаные подушки на стенах, вертикально стоящая деревянная болванка с торчащими во все стороны штырями. Неплохо, мини-спортзал на космическом корабле.
   В центре комнаты стоял Эйсай, обнаженный по пояс, в своих неизменных широких штанах, и упражнялся с длинной палкой, по форме напоминающей катану. Держа ее обеими руками, он делал молниеносные выпады, уходил в защиту, наносил серии и одиночные удары из различных позиций и по разным участкам тела воображаемого противника. Больше всего это походило на танец, сложный танец без партнера, наподобие плясок храмовых танцовщиц, когда каждое, даже самое мелкое и незаметное движение пальцев имеет свой, потаенный, известный только посвященным смысл.
   – А-а-а, ты уже проснулся, - заметил гостя Эйсай, - ну, как спалось?
   – В общем-то нормально, - соврал Рип.
   – Я тут решил размяться, может, хочешь присоединиться?
   – Да я, собственно говоря, не очень умею. - Тут Рип вспомнил свои движения :на Прерии, в доме, когда он взял в руки меч убитого юноши.
   – Ну, ну, не прибедняйся, - как бы подслушав его мысли, ответил Эйсай, -видел я однажды, как ты не умеешь. Если бы все так не умели, то... - Он так и не закончил свою мысль, видимо, не представляя, что бы тогда случилось.
   – Ты забываешь, что я потерял память.
   – А ты попробуй, - Эйсай снял со стены и протянул ему вторую, точно такую, как и у него, деревянную палку, - на, возьми боккэн. Мозг, может, не вспомнит, но тело, твои руки, ноги, они сами начнут двигаться. Главное, не пытайся контролировать их движения сознанием, тогда точно ничего не получится.