– Вот теперь славно! – Газаряну надоело пугать гуппи, и он быстрым шагом подошел к Тихону и обнял его за плечи:
– А ты мне не верил…
– Да верил я! – Излишне серьезно проговорил Коростылев, но не выдержал и раскололся, рассмеявшись звонко и счастливо.
XLIV. ПРОСПИРТОВАННАЯ ОХРАНА.
Неделя ушла на оформление документов. Все это время Коростылев скучал на своей квартире, смотря телевизор и листая старые детективы. Все домашние дела, требовавшие мужской руки, были давно переделаны, и Тихон откровенно маялся от тоски, ожидая звонка Сурена Ашотовича. Наконец, отставной капитан вышел на свою новую работу. Его непосредственным начальником оказался майор МВД, тоже уволенный из органов, Иван Карпович Стомахин. Он всегда носил строгий черный костюм с белой рубашкой, на которой чужеродной кляксой висел серо-голубой милицейский галстук. Тело Ивана Карповича было явно великовато для пытавшейся вместить его одежды, но майор, казалось, не придавал этому никакого значения. Стомахин встретил своего нового заместителя подчеркнуто настороженно. Командир охранников вряд ли догадывался о будущем увольнении, но новичок мог нарушить многие планы Ивана Карповича. Вводя Тихона в курс дела, майор обрисовал перед ним круг задач, которые должен был решать непосредственно он сам. Иван Карпович попытался свалить на своего зама большую часть собственных обязанностей, не подозревая о том, что вскоре обязан будет передать их все. На Коростылева были повешены контроль за арсеналом и ответственность за боеготовность всех единиц оружия, он обязан был следить за исправностью сигнализации по периметру предприятия, проверка постов тоже теперь оказалась в ведении Тихона. Большая часть рядовых охранников работала ежедневно по одной десятичасовой смене. Прочие же, те, что стояли на проходной, охраняли склад и дежурили на пульте сигнализации, работали сутки через трое. Закончив инструктаж, Стомахин повел Коростылева знакомиться с личным составом. В общей сложности на территории оказалось более тридцати постов. Тихон, как третье лицо по важности, получил доступ во все зоны. Он с Иваном Карповичем прошелся по производственным цехам, заглянули к инженерам-проектировшикам, в макетные мастерские. На территории оказался виварий с собаками, кроликами и крысами, тир, отдельно стоящая столовая с огромным залом, в одном из подвалов оказался роскошный конференц-зал. Под особой охраной находился склад партий экспериментальных образцов. Весь первый день прошел в метаниях. Стомахин представлял Тихону всех бойцов, рассказывал обо всех местах, сложных для визуального наблюдения, пояснял, что ни детали, ни документацию не разрешено переносить из отдела в отдел, но ни словом не обмолвился о том, чем конкретно занята та или иная группа. Это показалось Коростылеву не только странным, но и подозрительным. Тем более, что контроль за соблюдением мер безопасности самими сотрудниками предприятия, Иван Карпович оставил за собой, хотя, если он избавлялся от хлопотных обязанностей, эта была наиболее трудоемкой из всех, и от нее он должен был бы желать освободиться в первую очередь. Несколько дней подряд Тихон вынужден был вставать в пять утра, чтобы к полвосьмого быть уже на предприятии. Он несколько раз в день обходил посты, разговаривал с бойцами. В процессе этих разговоров выяснялись странные вещи. Оказалось, что достаточно большое количество работников считают свое учреждение ремонтной мастерской для своей бытовой техники. Здесь мастера чинили плееры, микроволновые печи, телевизоры, телефоны… Все это проносилось мимо охраны, которой закрывали глаза русским народным напитком. Точно так же, чтобы привести мастера из рабочих в зону, куда тому доступ был запрещен, охраннику наливалась стопка спирта. Имелось даже выражение для этого процесса: «протереть оптическую ось». А, поскольку «протиральщиков» за день набиралось не менее двух-трех, то боец, к концу работы, мог оказаться на четырех конечностях. В один из обеденных перерывов Коростылев забежал к Ухтину и рассказал о том, что обнаружил, и предложил метод борьбы с этим:
– Как не запрещать – все равно чинить будут. – Начал Тихон. – А значит – и охрану спаивать. А если это официально разрешить, со всякими оговорками, что в нерабочее время, детали за свой счет, – то пропадет изрядная доля нервозности… Владимир Львович обещал подумать, и через пару дней вышел его приказ, в котором работникам позволялось использовать материалы и оборудование предприятия для починки личных приборов. Но оговаривалась и ответственность за злоупотребление этими правами. Тем временем Коростылев потихоньку выяснял, над чем тут работают. Оказалось, что наряду со специальным стрелковым оружием, которое Тихон получал здесь несколько лет назад, на предприятии занимаются приборами ночного видения, инфракрасными прицелами, акустическими усилителями, способными вычислить положение человека по шуму его дыхания или по биению сердца, которые можно было использовать и как подслушивающую аппаратуру, разрабатывались мощные импульсные лазеры, способные насквозь прожечь человека, световые и шумовые гранаты. Среди прочего обнаружилась лаборатория, занимавшаяся миноискателями. Пообщавшись с ее сотрудниками, Коростылев доложил Владимиру Львовичу, способ, как можно вылавливать несунов. Разработанный прибор не только выявлял наличие металла, но и мог определять его количественно. Через неделю пробный образец поставили на один из турникетов, охранника научили им пользоваться, и в руки Коростылева посыпался богатый улов. Практически каждый четвертый что-то тащил. Большей частью это были радиодетали, но попался один деятель, который выносил деталь от подводного пистолета-пулемета «ППП Нептун-4», местной секретной разработки. Тут же была вызвана милиция, которая обнаружила в квартире этого работника два собранных «Нептуна» и третий, укомплектованный наполовину. Несуна препроводили в КПЗ, а наутро перед проходной повесили листовку, рассказывающую об этом случае. Эти дни Тихон практически не пересекался со Стомахиным. Начальник охраны отмечался с утра и весь день пропадал на территории. Но, после разоблачения «шпиона» Иван Карпович сам подошел к Коростылеву. Перекинувшись парой фраз, Стомахин, словно невзначай спросил:
– Этим твоим новшеством все турникеты оборудованы?
– Пока только один. – Честно ответил Тихон, – Но через неделю поставим его на все.
– Молодец! – Похвалил его Иван Карпович, – Вот что значит молодая хватка. Так и продолжай! Но, как ни старался Стомахин скрыть свою озабоченность, это у него получалось достаточно плохо. Коростылев сразу понял, что введение новшества не по нраву начальнику охраны. Оставалось лишь выяснить причины такого странного поведения. За краткий срок своего заместительства, Тихон успел не то чтобы сдружиться, но по-хорошему перезнакомиться со всеми бойцами охраны. Некоторые из них оказались совершенно случайными людьми, жестокими и равнодушными. От них Коростылев планировал избавиться в первую очередь. Именно они были насквозь продажны, и за некоторую мзду закрывали глаза на многие нарушения режима секретности. Другие были просто туповатыми исполнителями. Они действовали строго в рамках инструкций и не желали ни под каким видом их нарушать даже в мелочах. Этих Тихон хотел бы поставить к складам и на периметр. Наконец, третья категория охранников была наиболее близка Коростылеву по духу. Они не только выполняли свои обязанности, но и пытались как-то совершенствовать мастерство. Некоторые занимались восточными единоборствами, самбо, боксом, другие увлекались стрелковым спортом. Был даже один кандидат в мастера по биатлону. Таких людей было не так и много, из сотни человек взвода – меньше четверти, но именно для них Тихон решил организовать секцию Вин-Дао-Ян. Как только директор дал «добро», Коростылев объявил набор в группу. Кроме охранников, к удивлению Тихона, пришли и рабочие, и инженеры, заявилось даже несколько девушек-секретарей. Всю эту толпу, более двух сотен, пришлось разбить на несколько групп, по уровню мастерства и физической подготовки. Не имея возможности заниматься с каждым из новичков индивидуально, Коростылев назначил для начальной группы один день в неделю для тренировок. На первом занятии он показал основы дыхания. Заставил всех законспектировать свои слова и посоветовал, чтобы не терять времени, тренироваться самостоятельно, на досуге, по вечерам. Для более подготовленных Тихон показал несколько специфических возможностей, которые дает человеку система тренировок Вин-Дао-Ян. Эта группа состояла лишь из бойцов охраны, к ним затесался лишь один фрезеровщик, занимавшийся несколько лет Каратэ-до. Несмотря на то, что все здесь были профессионалами по рукопашному бою, выступление Коростылева, не оставило никого равнодушным. Его владение своей мускулатурой, достаточно слабое, по меркам настоящих мастеров Вин-Дао-Ян, не раз вызывало аплодисменты. Для желающих Коростылев предложил спарринговаться. Вышел тот самый фрезеровщик, и Тихону пришлось попотеть, чтобы не потерпеть поражение. Рабочий был гораздо сильнее Коростылева, вел бой агрессивно, полностью полагаясь на мастерство, а на мощь удара. Но Тихон взял его техникой. Специально пропустив несколько атак фрезеровщика, Коростылев, когда противник замахнулся для решающего удара, ушел с линии атаки и, пока соперник пытался обнаружить партнера, одним легким движением отправил того в нокаут. Больше желающих проверить боеготовность Тихона не было, и он начал первое занятие.
XLV. УКРАДЕНОЕ ОРУЖИЕ.
История с «Нептуном» через несколько дней получила неожиданное продолжение. Иван Карпович, как ответственный за внутреннюю безопасность и секретность, вынужден был провести расследование. О его результатах он должен был лично проинформировать директора Ухтина. Но, когда Стомахин сообщил Владимиру Львовичу, что доклад готов, тот пригласил в свой кабинет и Тихона. Начальник охраны, косясь на Коростылева, подал Владимиру Львовичу свой рапорт, но тот, отвел руку с бумагой:
– Зачитайте, пожалуйста… Не смутившись, Иван Карпович начал читать. Из его слов получалось, что задержанный на проходной работник ОТК воспользовался преступной халатностью рабочих, изготавливающих детали к ППП, и своим служебным положением. Он браковал годные части «Нептуна» и, вместо того, чтобы их уничтожать в присутствии комиссии, писал рапорт об уничтожении и беспрепятственно выносил секретное оружие по частям. Особый упор в докладе Стомахина был на то, что преступник действовал в одиночку, и никаких сообщников и пособников в ходе расследования выявлено не было. Все это внимательно выслушав, Владимир Львович пару минут молчал, пристально изучая бритую физиономию Ивана Карповича.
– Я не понимаю одного, – Бархатистым голосом произнес Ухтин, – Зачем ему понадобились эти «Нептуны»? Ведь никакие патроны, кроме тех, что производятся у нас, к нему не подходят. А их-то обнаружено не было…
– Может, на потом оставил? – Предположил начальник охраны. – Или спрятал в другом месте…
– А как он их думал достать? – Поднял брови директор, – Вот в чем вопрос. Доступа к цеху, где их делают, у него не было… Поэтому приказываю: расследование продолжить.
– Слушаюсь! – Отдал честь Иван Карпович.
– Вы, Стомахин, можете идти. А вы, Коростылев, задержитесь. Когда начальник охраны закрыл за собой дверь кабинета, Владимир Львович несколько расслабился и предложил Тихону присесть.
– А у вас какие соображения по этому делу?
– Странно все это… – Начал Коростылев, – Если нашелся один продажный отэкашник, можно предположить, что их может быть и два, и три… Дальше, такое специфическое оружие не продашь кому попало – здесь нужен особый заказ. Хотя «Нептун», как я знаю, может стрелять и на воздухе, но основное его назначение – подводный бой…
– Да, вы правы, – Наморщился Ухтин, – Это меня и смущает во всем этом деле… Поэтому я поручаю вам параллельное расследование… Тихон кивнул, соглашаясь.
– Когда будут установлены металлоискатели на всех проходных? – Спросил вдруг Владимир Львович.
– К сегодняшнему дню они будут готовы. Вечером их и установим…
– Хорошо. – Улыбнулся директор. – Только это не афишировать! Но вахту ставить только ваших парней. Такие уже есть? Которым можно доверять на все сто?
– Найдутся. – Уверенно сказал Коростылев:
– Только у меня есть одно предложение… Не задерживать воров, а проследить за ними…
– Да вы телепат. – Покачал головой Владимир Львович, – Именно это я и хотел вам предложить. А ребята на это пойдут?
– Профессионалов я подберу. На следующий день Тихон немного изменил график дежурств, объяснив назначенным, что от них требуется. Сам же, побеседовав с парнями, которые, как Коростылев подозревал, являются ушами и глазами Стомахина, рассказал им, что новую систему поставят через пару дней. Этим Тихон надеялся спровоцировать преступников на более активные действия. Результат появился сразу. На проходной были замечены сразу пятеро, выносивших большие количества металла. Установить их личности труда не составило. Все они оказались жителями Москвы, которых развозили по домам автобусы предприятия. Назавтра Тихон, с молчаливого согласия Ухтина, навестил их квартиры. Проникать в чужие жилища Коростылев умел. Но результат оказался нулевым. Металлоискатель оружия не нашел, что косвенно подтвердило догадку о том, что эти люди на кого-то работают. В этот раз Коростылев срочно вызвал несколько парней, которые должны были проследить за несунами. Охранникам выдали рации, по которым они должны были держать связь между собой и сообщать обо всем увиденном своему новому начальнику. Металлоискатель сработал четко и выявил все тех же старых знакомых. Покинув автобус, они все пошли в разных направлениях. За ними неотвязно шли охранники. Лишь один из воров обнаружил слежку и попытался оторваться. Остальные же благополучно привели ребят из охраны к одному и тому же дому. Коростылев сидел на рации и слушал доклады парней. Узнав, что все пути сошлись, Тихон попросил определить, если это возможно, номер квартиры и проследить за ней. Вскоре пришла поразительная новость. На горизонте появился Стомахин и проследовал туда же, где его ждали несуны. Теперь все встало на свои места. Через некоторое время Тихону доложили, что пятеро работников по одному покинули квартиру, и там остался лишь Иван Карпович. А еще через час к подъезду подкатил «Москвич– пикап». Пыхтя и отдуваясь, к нему вышел Стомахин, сгибаясь под тяжестью здоровенных сумок. Ему и приехавшему мужику пришлось сделать еще по паре ходок, и каждый раз в сумках было что-то очень тяжелое. Пока шла погрузка, один из парней поймал такси и, когда «пикап» с Иваном Карповичем отправился в путь, за ним уже следили. Коростылев, видя, что приближается развязка, созвонился с Ухтиным, коротко рассказал ему все и, сообщив что берет служебную машину, помчался в Москву. За то время, что он добирался до города, «Москвич» со Стомахиным приехал в Кунцево, и там во всю шла разгрузка. Тихон немедленно направился по этому адресу. Прибыв на место, он увидел в глубине двора пустой «пикап», и тут же из кустов появились его ребята. Они рассказали, что видели по крайней мере человек шесть, базируются они в подвале, оружия у них не заметили, но по тому, как держались эти мужики, было понятно, что это настоящая банда. Действовать надо было быстро, и Тихон решил немедленно атаковать и взять негодяев тепленькими. Но тут произошла досадная случайность, когда бойцы направились к подъезду, в который занесли ворованное оружие, оттуда вышел Иван Карпович. С первого взгляда узнав своих работников он, с прытью невероятной для его обширного тела, вскочил в машину и рванул с места, чуть не сбив одного из охранников. Стрелять в него значило заранее выдать свое приближение, и Коростылев решил, что им можно будет заняться позже. Атака была стремительной и бескровной. Ворвавшись в подвал, бойцы немедленно взяли на мушку всех, кто там находился. Двоих мужиков, которые попытались схватить оружие, пришлось успокоить сериями точных ударов. Всех присутствующих заковали в наручники и положили в ряд у стены. Лишь после этого начался обыск. В привезенных Стомахиным сумках оказались знакомые уже Коростылеву «Нептуны», но, кроме них, обнаружились и несколько боевых лазеров, автоматы с лазерными прицелами, инфракрасные прицелы, шлемы ночного видения, подслушивающая аппаратура, гранаты и кучи патронов как к «Нептунам», так и к другим видам секретного оружия. Украденного было столько, что вряд ли поместилось даже в две легковушки. И Тихон был вынужден вызвать по рации автобус. Осталось решить, что делать с захваченными мужиками. Коростылев решил, что их надо сдать милиции, предварительно заставив их похватать руками несколько единиц оружия. Секретные разработки оставлять в руках эмвэдэшников было бы ошибкой, и поэтому Тихон приказал оставить лишь несколько обычных АК, сняв с них все «лишнее». Прибыл автобус. Бойцы загрузили в него оружие. Тихон тоже оттащил несколько сумок, закинув их на заднее сидение и в багажник машины, на которой сам приехал. Когда подвал очистили, автобус отбыл, и Коростылев вызвал милицию. Вскоре прибыли насколько машин, мигающих синими фонарями, из них высыпалось полтора десятка милиционеров. Среди них Коростылев нашел старшего, им оказался моложавый подполковник, и рассказал о случившемся. Подполковник качал головой, злился, но, поскольку Тихон был официальным лицом, дать волю своему раздражению не решался. Задержанных погрузили по машинам, и туда же попросили пройти всех участников операции захвата. Для оформления протокола.
XLVI. РЭКЕТ.
По факту хищения и хранения оружия было возбуждено уголовное дело. Оно тут же перешло в ведомство КГБ, и Тихон с помощью Сурена Ашотовича, у которого осталось там множество связей, мог следить за его развитием. Оказалось, что эта банда готовилась к нападениям на суда, захватам самих кораблей и их грузов и продаже всего этого где-то на западе. Но большая часть современных пиратов, из-за поспешных действий Коростылева, успела скрыться. Исчез и их идейный вдохновитель Иван Карпович Стомахин. Украденное оружие было возвращено на предприятие, но его небольшая часть осталась у Тихона. Он, когда вернулся из отделения после задержания преступников, к оставленной в Кунцево машине, обнаружил там три сумки, которые сам и загрузил и о которых, в спешке, все позабыли. Поразмышляв немного, Коростылев решил, что раз доставшееся ему оружие нигде не учтено, не грех было бы его припрятать. Вдруг пригодится. Ухтину влепили выговор по партийной линии, но на должности оставили. А о Коростылеве как бы забыли. Впрочем, его роль в раскрытии хищений и разоблачении банды не афишировалась. Лишь Владимир Львович вызвал его к себе, официально назначил начальником охраны и выпил с ним по рюмочке «Наполеона».
– Что ж, – Директор поднес рюмку с коньяком к носу и втянул сладковатый запах, – За твое повышение! Коростылев выпил, закусил бутербродиком с лососиной.
– Теперь ты начальник – тебе и карты в руки. Можешь воплощать свои планы. Я поддержу. Поблагодарив, Тихон начал действовать. Конечно, на магнитные пропуска, какие Коростылев видел в американских фильмах, средств не было. Но у него был план оборудовать турникетами все пункты прохода в разные зоны секретности, который он и предоставил Ухтину. Были уволены несколько охранников, которые были замечены в мздоимстве. Те, кто поддерживал Стомахина, ушли сами. Коростылев съездил в организацию воинов-афганцев и набрал там недостающих людей. Многие сотрудники роптали по поводу некоторого ужесточения порядков, но их недовольство выражалось лишь на уровне эмоций. Никто из специалистов не уволился, а продуктивность работы даже несколько возросла. По вечерам Тихон вел тренировки по системе Вин-Дао– Ян. Обучая охранников и несколько групп новичков, он не забывал и о себе. Те тетрадки старого мастера, которые он оставил Коростылеву перед смертью, были прекрасным пособием, но Тихону не хватало самого процесса общения с Лу Фу. Читая эти записи и разучивая новые упражнения, Коростылев иногда вдруг ловил себя на том, что в его ушах словно бы звучит голос мастера, подсказывающего что и как делать. И все чаще этот голос говорил, что надо уходить с этой работы и уделять тренировкам гораздо больше времени. Тихон и сам понимал, что здесь ему не место, что приход сюда был, по большому счету, ошибкой, но надо же было где-то зарабатывать… И Коростылев все откладывал и откладывал свой уход, выдумывая все новые причины. Но внезапно произошло чрезвычайное происшествие. Перед входом в предприятие взорвалась граната. Взрыв прогремел за десять минут до конца смены. Еще немного – и пострадали бы десятки людей. Но, или по счастливой случайности, или по расчету злоумышленников, граната лишь выбила несколько стекол на вахте, и этим разрушения ограничились. Никто из охранников не видел никого и ничего подозрительного. Стекла временно заменили фанерными щитами, и Тихон удвоил количество ночных дежурных. До следующего утра все было спокойно. А как только Коростылев появился на службе, его немедленно вызвал Ухтин. Владимир Львович протянул Коростылеву обычный почтовый конверт. Тихон вытащил листок бумаги и прочел письмо. Там было требование вынести с территории предприятия несколько наименований оружия, в том числе и злосчастные «Нептуны», патроны к ним и оставить в указанном месте и в определенное время. В противном случае, а так же если директор обратится в милицию или подобное учреждение, обещалось взорвать проходную вместе с людьми.
– Как? – Коротко кивнул Ухтин в сторону послания.
– Круто… Без Стомахина, я думаю, тут не обошлось…
– Вот ведь гнусь! – Раздраженно проговорил Владимир Львович. Коростылев удивленно уставился на директора. Раньше тот ни при каких обстоятельствах не позволял себе ругани. Немного успокоившись, Ухтин пристально поглядел на Тихона:
– Что делать будем? Коростылев, не отвечая, внимательно осмотрел конверт, пробежал глазами сам текст:
– Нет никакой гарантии, что потребовав такое один раз и получив что-то от нас, они не войдут во вкус и не захотят большего…
– Это и так ясно. Что конкретно ты предлагаешь? Недоуменно выслушав эти резкие слова, Тихон негромко стал перечислять меры по нейтрализации рэкетиров:
– Можно дать им заведомо неисправное оружие. Вряд ли эти преступники будут проверять его на месте. Это раз. Второе, в несколько автоматов и пистолетов необходимо поставить радиомаяки. Еще один вшить в сумку, в которой они будут. То же самое сделать с патронами.
– Не многовато маяков? – Спросил вдруг директор.
– Люди дороже. – Отрезал Коростылев и продолжил, – Третье: выделить несколько человек с рациями для визуального наблюдения и подготовить группу захвата. Это я беру на себя. Тихон не сказал Ухтину, что собирается дать своими людям приказ стрелять на поражение. Если преступники знают о существовании этого завода – лучше им быть мертвыми, чтоб не рассказали еще кому-нибудь. За годы службы в безопасности Коростылев немало повидал бандитов. И многие из них, отбыв срок наказания, принимались зверствовать еще сильнее, чем до заключения. И, если уж эти люди не побоялись предъявить такие требования к секретному предприятию, это значило только одно – терять им нечего.
– Руководство операцией я буду осуществлять лично. – Сказал под конец Тихон. Глубоко вздохнув, директор умоляюще посмотрел на своего начальника охраны:
– Так это боевик какой-то получается!.. Вестерн!.. Нельзя как-нибудь по другому?..
– Нет. – Твердо ответил Коростылев.
– Что ж, ответственность вся на тебе… А приказ выдать тебе необходимое оборудование я немедленно подпишу… На Владимира Львовича было жалко смотреть. Он, сидя в своем кресле, знал о преступном мире лишь понаслышке, никогда, до сей поры, не сталкиваясь с ним вплотную. А теперь, когда под угрозой были люди его предприятия, да и сам режим секретности, он запаниковал и, не будь на месте начальника охраны Тихона, наделал бы глупостей. Впрочем, операция, которую планировал Коростылев и сама была изрядной глупостью. Ему не было известно ничего ни о составе банды, а что это именно банда, сомнений не было, ни о вооружении, которым она располагает, ни о местах ее дислокации. Но Тихон почти знал, что это работают люди Стомахина. Оставшаяся на свободе часть пиратской группировки. В письме было приказано чтобы завтра, ровно в полдень, человек с сумкой, в которой должно быть оружие по списку, оставил ее на платформе электропоездов «Мячиково» и немедленно ушел. О всем прочем преступники обещали написать позже. Собрав десяток бойцов, среди которых больше половины было бывших афганцев, Коростылев рассказал им о рэкете. Парни возмущенно загудели, но Коростылев оборвал все звуки резким взмахом руки:
– Я на разведку, а вы получите оборудование, бронежилеты, оружие и ждите меня. Этим утром Коростылев, как можно более незаметно прошелся по станции электричек, просмотрел расписание поездов, списал несколько из них в блокнотик. В руководствах Лу Фу был раздел посвященный невидимому воину. Но до него следовало сделать такую уйму подготовительной работы, что Тихон опасался, что никогда не достигнет этого уровня. Стояла уже поздняя осень, народа на станции почти не было, и Коростылев стал опасаться, что его наблюдатели будут слишком выделяться из немногочисленной толпы запоздалых дачников. Вернувшись не предприятие, Тихон застал своих бойцов проверяющими личное оружие и примеряющими бронежилеты. Оторвав их от этих занятий, Коростылев подробно расписал обязанности каждого и строго предупредил о соблюдении полнейшего молчания. Возражений и дополнений к плану не последовало. Тихон удовлетворенно хмыкнул, схема действий действительно была хороша.