– Вы из полиции?
– Мы из ФБР, – ответил Уолкер.
– Пойдет. Поглядите-ка.
Уолкер и Спигги приблизились. На асфальте распластались три человеческих тела. Уолкер взял фонарь из рук Спигги и осветил лицо каждого.
Доктора Кузнецова среди них не было. Раны все те же. Страшные черные отверстия в теле. В руке одного из людей был зажат пистолет с глушителем. Уолкер устало выдохнул.
– Мы полностью потеряли контроль над ситуацией, – устало произнес он. – Теперь нам остается только собирать трупы.
– Тут такие же жженые раны! – удивленно воскликнул Спигги. Уолкер кивнул:
– Вызывай службы.
Спигги достал из кармана телефон и, взглянув на него, чертыхнулся.
– У меня села батарея, сэр, – извиняющимся тоном произнес он.
Уолкер протянул ему свой телефон.
– Здесь не возьмет, – посоветовал он. – Выйди на улицу. Там должна быть нормальная связь.
– Хорошо, – Спигги покинул переулок. Пожарные разбежались, продолжая заниматься тушением пожара. Уолкер остался стоять над телами.
Полет казался бесконечным. Полное отсутствие мыслей и пустота в душе, как будто все смело неведомым ветром. Слух исчез. Это было великолепно – отрешиться от мира. Он не думал об ударе. Падая спиной, он смотрел, как быстро удалялась крыша, и еще он видел над языками бушующего пламени ясное ночное небо с искорками звезд. Великолепный мир, с которым он прощался. Но он сам прожил жизнь в другом мире – суеты и забот.
Громкий хлопок привел его в чувство, а потом Женя упал спиной на асфальт. Он не понял, что произошло, но возвращение в мир состоялось, и Кузнецов был огорчен этим. Исчезла та идиллия, которую он чувствовал в первоначальный момент падения. А она ему понравилась, там его чувства были умиротворены.
Между тем его окружили пожарные. Их лица были черны от сажи настолько, что афроамериканцев и белых различить было невозможно. И на них Женя видел застывшее удивление.
– Что-то вы не похожи на ангелов, ребята, – произнес Кузнецов.
– Ну, повезло тебе, приятель! – наперебой заговорили они.
– Думали, что не поймаем.
– Мы тебя увидели, когда арка рухнула.
– Еще не такое сделаешь, когда спасаешься от пожара!
Оглянувшись, Женя обнаружил, что лежит в центре огромного спасательного тента. Это невероятно! Когда вниз упала часть арки, пожарные заметили его, и успели развернуть спасательный тент. И они поймали Кузнецова! Несколько секунд назад Женя считал себя мертвецом, а теперь лежал на спасательном тенте и не верил в случившееся. Вернуться из смерти в жизнь было тяжелее, чем умереть.
Женя попытался подняться, но тело не слушалось его.
– Не двигайтесь! – произнес пожарный с черными руками и светлыми ладонями. Этот был точно чернокожим. – Сейчас подойдут медики из «скорой помощи».
– Мы не удержали тент, – извиняющимся тоном пояснил другой. – Слишком большая высота. Поэтому вы упали на асфальт. Но тент смягчил падение.
– Со мной все в порядке, – с трудом произнес Кузнецов, поднимаясь. Кто-то помог ему, поддерживая под локти. Мир перед ним кружился, небоскребы Нью-Йорка неестественно наклонились, словно в кривом зеркале. Женя поднял голову.
– Неужели я упал оттуда? – спросил он тихо.
Никто ему не ответил. Пожарные разбежались, продолжая выполнять свои обязанности по тушению пожара. Кузнецов смотрел на здание. Было невозможно поверить, что он упал с крыши. Вон та часть арки, на которой он висел.
Вон основание части арки, которая упала вниз. На этом месте из стены торчали кирпичи, которые могли вывалиться в любой момент.
Где-то там сейчас на крыше находится Мдраг.
Женя стал медленно отходить от места падения. Он не анализировал ситуацию, он просто хотел покинуть это место. К нему подбежали медики из «скорой помощи» и попытались забрать его, но Кузнецов соврал, что с крыши упал другой человек, а не он. Медики отстали. Женя приближался к толпе.
Между тем пожарным удалось потушить пламя в шести средних окнах из двенадцати. Пожар продолжал бушевать в основном по левой стороне здания, и пожарные автоматической водяной пушке добавили еще одну лестницу, по которой наверх подали раствор пенообразователя. Мягкие белые хлопья, похожие на снег, хлеща из раструба, стали быстро давать эффект, укорачивая языки пламени и позволяя пожарным, находящимся в здании, подобраться ближе к очагу.
Женя почти достиг линии, за которой скопились люди, постояльцы отеля и просто любопытствующие, когда сзади него раздался грохот, словно на асфальт упала еще одна арка. Женя обернулся.
Из воронки с поднявшимися краями раздробленных асфальтовых плит выбирался Мдраг. Его костюм был идеален, а рубашка по-прежнему оставалась такой белой, как будто только что из прачечной. Мдраг прыгнул с крыши вслед за Кузнецовым. И остался невредим! Даже костюм не испачкал. Впрочем, это Кузнецова уже не удивляло. Мдраг преследовал Евгения – вот что было важно.
Женя, расталкивая людей в толпе, бросился бежать Мдраг миновал остолбеневших пожарных и тяжелой поступью побежал вслед. Люди с удивлением смотрели на огромного человека, упавшего с крыши, который, поднявшись, словно ничего не случилось, набрал скорость Карла Льюиса. Кузнецов продрался сквозь толпу и вылетел на дорогу, которая сейчас пустовала Пожарные перегородили трассу с обеих сторон. Несколько машин одиноко прижались к обочинам. Женя перебежал дорогу и оказался на другой стороне улицы. Он не представлял, где можно скрыться от Мдрага. И он вбежал в здание, располагавшееся напротив «Роллтон-Плаза».
Это был какой-то спортивный центр. Кузнецов очутился в огромном холле возле пустующего места охранника с мониторами, показывающими разные части улицы. Видимо, охранник и остальные служащие наблюдают сейчас за пожаром, подумалось Кузнецову. Чуть дальше располагалась пустующая раздевалка с одинокой спортивной курткой, висящей на вешалке, и маленький магазинчик спортивных товаров. Широкая лестница вела на второй этаж. Женя побежал к ней.
Лестница оказалась неудобной. Ступая на каждую ступеньку, приходилось слишком быстро семенить ногами, а перепрыгивать через одну было слишком широко. Женя застрял где-то на середине лестницы, когда в холл, сопровождаемый звоном разбиваемых стеклянных дверей, ворвался Мдраг. Он нисколько не запыхался, чему Кузнецов не удивился. Мдрагу не нужен был кислород для дыхания, потому что Мдраг не был человеком.
Отдав последние силы, Женя оказался на вершине лестницы. Оглянувшись назад, он с ужасом увидел, что Мдраг уже находится на середине ее. Кузнецов кинулся к одной двери, к другой – обе были заперты. Третья дверь, на счастье, открылась. За ней оказалась еще одна лестница – только на этот раз витая и узкая. Еле передвигая ноги, Женя стал по ней взбираться. Он поднимался и поднимался, а сзади уже слышались шаги Мдрага.
Лестница не кончалась. Куда она выведет его? Мдраг уже настигал Кузнецова. Женя даже чувствовал жар за своей спиной Его икроножные мышцы окаменели и плохо слушались. Вытянутая вперед рука Мдрага почти доставала до щиколотки Кузнецова. Женя представлял, как сейчас он упадет на лестницу и Мдраг охватит его своим огненным жаром.
Думая об этом, Кузнецов не заметил, как лестница закончилась, и он вылетел на пятнадцати футовый трамплин для прыжков в воду. Огромный бассейн был наполнен голубоватой водой. Мдраг вылетел на площадку вслед за Евгением. Трамплин был слишком короток, чтобы и Кузнецов и Мдраг успели остановиться. Женя даже упустил тот момент, когда под ним кончилась твердая поверхность. Под ногами оказался только воздух, и он полетел вниз. «В который раз за сегодняшний день», – подумал он. Но этот полет был не так страшен.
Кузнецов упал в воду. Вслед за ним свалился Мдраг, подняв в воздух целый сноп брызг. Волной Кузнецова отбросило к краю, на поплавки. Вода выплеснулась из бассейна, словно морская волна, и разбилась о стены. Все это сопровождалось оглушающим шипением и свистом, а также огромным количеством пара, взметнувшегося к сводам бассейна.
Женя почувствовал, что вода стала горячей. Не теряя времени, Кузнецов вылез и прижался к стене. Тем временем пар заполнил все пространство. Женя еще видел Мдрага, который корчился под водой на дне бассейна. Тело его раскалилось, вода вокруг бурлила. Женя успел отметить, что уровень воды в бассейне понизился. Затем пар полностью окутал его своими мягкими лапами.
Около минуты Кузнецов не мог сдвинуться с места, боясь в непроглядной паровой мгле ступить не туда и нарваться на Мдрага. За это время шипение утихло, а бурление воды прекратилось. Стало тяжело дышать – ведь помещение бассейна представляло теперь огромную парилку. Женя все-таки решился и двинулся вдоль стены. Он сделал несколько шагов и, наткнувшись на стул, едва не свалился в воду. Упав туда, он мог запросто свариться. Мдраг своим телом нагрел ее до кипятка.
Женя обогнул стул и продолжил медленное движение вдоль стены. Пар начал потихоньку рассеиваться, стало видно край бассейна. Женю беспокоил лишь один вопрос. Где сейчас находится Мдраг?
Пар продолжал рассеиваться, и Женя с удивлением обнаружил, что уровень воды в бассейне сильно понизился. Надо было скорее уходить отсюда, подумалось Кузнецову. В десяти метрах Женя увидел дверь в раздевалку. Пар конденсировался и ручьями стекал по стенам на кафельный пол. Женя продолжал аккуратно приближаться к двери, стараясь не поскользнуться. До двери оставалось восемь метров… пять… Пар поднялся, теперь можно было разглядеть и весь бассейн, но Женя боялся оглянуться. До двери оставался один метр. Женя уже протянул ладонь к дверной ручке, как вдруг что-то схватило его за лодыжку.
Кузнецов закричал и глянул вниз Из бассейна высовывалась черная рука, которую покрывали белые отслаивающиеся хлопья. Женя дернул ногой, и неожиданно его лодыжка оказалась свободной. Женя отбежал к двери и обернулся.
Мдраг застыл на краю бассейна, наполовину погруженный в воду, рука его вытянулась на кафельном полу. Это был Мдраг, но Кузнецов его едва узнал. Костюм превратился в лохмотья и стал похож на сгоревшую бумагу. В некоторых местах он обуглился, но кое-где превратился в пепел, который размыла вода.
Лицо Мдрага выглядело ужасно. Оно было белым, бескровным, на правой щеке кожа отслаивалась белыми хлопьями. Под этой раной виднелась непонятная серая жижа. Губы Мдрага глубоко потрескались и посинели, словно он провел дней десять в Сахаре без воды. Трещины с губ переходили на подбородок. От носа также отслаивалась кожа. Радужная оболочка глаз исчезла, и на ее месте остались две черные дыры, словно выжженные в белках. От тела Мдрага по поверхности воды кругами расходились мелкие частички пепла и сажи. Кузнецов припал к двери не в состоянии пошевелиться. Мдраг вселял в него неимоверный ужас.
И тут Кузнецов увидел, как из-под руки Мдрага что-то блеснуло. Женя набрал в рот воздух, пытаясь прийти в себя. Там, где должен был находиться нагрудный карман пиджака, отражая свет галогеновых ламп, блестело «солнце». Женя не знал, будет ли у него другая возможность, поэтому он решил превозмочь свой страх и воспользоваться этим шансом.
Стремительно, насколько позволяло его физическое состояние, Женя метнулся к скорчившемуся телу Мдрага и, протянув руку, схватил и вырвал «солнце» из его тела. Именно из тела, как показал ось Кузнецову. Женя поднес «солнце» к глазам и закричал от боли. Диск был обжигающим. Пальцы разжались, и «солнце», звякнув, упало на кафель бассейна, попав в лужицу. Вода вокруг диска мгновенно зашипела, вскипела и испарилась.
Мдраг своим телом нагрел «солнце» до неимоверной температуры! Кузнецов посмотрел на свою руку. Она покрылась ожогами. Ладонь покраснела от соприкосновения с горячим золотом диска, чуть ниже на запястье кожа также была сильно обожжена – Мдраг сжал его руку в переулке возле «Роллтон-Плаза».
Платком Кузнецов поднял «солнце», и вздох разочарования вырвался из его уст. От высокой температуры диск расплавился. Некоторые лучики изогнулись, два из них отломились.
– Проклятие!
Если отвалились те лучи, которые указывают на гору в ногах Иттлы, он так никогда и не узнает, где находится гора. Впрочем, и Бисбрук никогда не узнает, но какое ему дело до Бисбрука!
– Ихралам тварлахи… – прохрипело существо, именуемое Мдрагом. Женя настороженно следил за ним. Тот, раскрыв рот, в котором не было видно ни одного зуба, стал выбираться из бассейна. Его руки беспомощно скребли по кафелю, пытаясь за него зацепиться. Похоже, Мдраг потерял способность соображать, потому что рядом с ним находилась лесенка для выхода из бассейна.
Однако в своем желании выбраться из воды Мдраг проявлял неимоверное упорство. Он хрипел, скреб руками пол, и Кузнецов увидел, что плитки кафеля начинают двигаться. Одна из плиток сломалась под натиском пальцев Мдрага, и он тут же зацепился за обломленный край. Руки его напряглись, и Мдраг начал выползать из воды, подтягивая тело.
Кузнецов понял, что оставаться в зале бассейна больше нельзя. Открыв дверь, Женя выскочил в душевую, из нее – в раздевалку и оттуда в коридор.
Кузнецов бежал что есть духу. Стены коридора были увешаны разными таблицами со статистическими данными пловцов и их рекордов. Навстречу Кузнецову неожиданно попался старик, выходящий из сауны и мизинцем ковыряющий в левом ухе.
– Не ходите туда! – предупредил Кузнецов.
– Что? – не расслышал старик, продолжая свое занятие.
Женя махнул на него рукой и понесся дальше. Возле стеклянных дверей он остановился и прислушался. Шагов сзади не раздавалось. Женя открыл стеклянные двери и оказался в холле бассейна. Из холла вело сразу несколько таких же стеклянных дверей. «Администратор», «тренерская», «касса» и тому подобные. Прямо перед Кузнецовым через окно во всю стену открывался вид на улицу, которую он не знал. Очевидно, он оказался на другой стороне здания. Через улицу, в сотне метров, располагалась автозаправочная станция и авторемонтные мастерские «Амоко». Автозаправка пустовала.
Кузнецов повернулся и столкнулся нос к носу с очаровательной блондинкой в топике. Невольно глаза Кузнецова уперлись в большую грудь девушки, хотя именно сейчас ему было не до инстинктов. Девушка стояла за стойкой для проверки билетов и абонементов. Она была слегка напугана внезапным появлением Кузнецова и его растрепанным видом. Она поймала его взгляд, но, очевидно, топик надевался специально – к таким взглядам она привыкла и они доставляли ей удовольствие.
– Девушка, помогите мне! – взмолился Кузнецов. – Не могу никого найти.
– Вы что, прямо в костюме купались? – удивленно спросила она. – А где ваш абонемент?
– У вас там котел взорвался! – взволнованно сообщил Кузнецов, сам не зная, есть ли котлы в современных бассейнах. Впрочем, девушка тоже не особенно разбиралась в технических деталях устройства бассейна, поэтому только еще раз выразила свое удивление, вскинув выщипанные брови. Женя видел, как за ее спиной, на улице, к автозаправочной станции подъехал «додж» и начал заправляться. Обожженная ладонь и запястье теперь дали о себе знать дикой болью.
– У вас есть аптечка? – спросил он, оглянувшись на стеклянные двери коридора, из которого появился. Коридор был пуст, Мдрага в нем не было видно.
– К-кажется, есть, – заикаясь, ответила девушка. Она наклонилась за аптечкой куда-то вниз, а глаза Кузнецова уставились туда, где заканчивалась короткая юбка. «Черт возьми, какая же все-таки природа настырная!» – подумал он.
– У вас ожог? – спросила девушка, открывая аптечку.
– Кажется, да. Там есть противоожоговая мазь?
– Я не знаю… не разбираюсь. Посмотрите сами.
Здоровой рукой Женя переворошил в коробке упаковки бинтов и ваты, баночки с аспирином. Противоожоговой мази он не нашел. Пришлось смазать руку вазелином и слабо перебинтовать.
Женя поблагодарил девушку за помощь, в третий раз косясь на ее выступающую грудь, и попросил разрешения позвонить по телефону. Он прижал трубку к уху плечом и левой рукой достал из кармана визитную карточку Уолкера Карточка намокла и опала в его пальцах, словно ткань, но телефон был различим. Женя набрал номер. После нескольких гудков в трубке раздалось:
– Агент Спигги слушает!
– Агент Спигги? – удивился Кузнецов. – Я думал, что звоню Уолкеру.
– Доктор Кузнецов, это вы? Где вы находитесь? Мы ищем вас и беспокоимся!
– Я в здании спортивного центра. За мной гнался Мдраг.
– Кто?
Кузнецов поморщился. Не хватало еще по телефону объяснять каждому празднослоняющемуся агенту ФБР содержание всех событий за последние две недели.
– Где Уолкер? Ведь это его телефон?
– Да, это его телефон… Только Уолкера сейчас поблизости нет.
И тут в окне возле бензоколонки Женя увидел Мдрага. «Додж» уже отъехал, и бензоколонка пустовала вновь. Мдраг выглядел все так же ужасно и походил на зомби. Он шел к бензоколонке, не видя перед собой ничего. Ноги его волочились по тротуару, руки безвольно болтались. Лицо было белым, а костюм казался растленным временем.
«Очевидно, он вылез из здания где-то в другом месте», – подумал Женя и напрягся от нехорошего предчувствия. Мдраг находился на последнем издыхании, это было видно. Один раз он наткнулся на ограждающий столбик, ощупал его и обогнул. Он напрявлялся то ли к кассе, то ли к заправочной колонке. Женя не мог понять. И не знал, что делать.
– Мистер Кузнецов! – настойчиво раздавалось в трубке, и только теперь Женя вспомнил, что не закончил разговор со Спигги. – Вы слушаете, мистер Кузнецов?
– Да-да. Спигги, мне срочно нужен Уолкер!
– Я попытаюсь его сейчас найти. Он должен быть там, в переулке. Там нашли три трупа…
– Я знаю, Спигги. Я чуть не стал четвертым…
В этот момент мощный взрыв разорвал бензоколонку в клочья и ослепил Кузнецова. Окно холла взорвалось, и брызги осколков полетели в стоящих возле стойки для проверки билетов и абонементов Кузнецова и девушку. Женя упал на пол.
За зданием спортивного центра уже целый час не стихал шум. Водитель «доджа» сказал, что там горит верхний этаж гостиницы «Роллтон-Плаза». Семнадцатую Вест-стрит перекрыли пожарные, и там он проехать не смог, поэтому повернул на Седьмую авеню и решил здесь заправиться.
Том Саурский и без водителя знал, что на Семнадцатой разыгрался сильный пожар. Это было видно по отблескам пламени из-за здания спортивного центра. Несколько пожарных машин «эрроу», цистерн «супериор» и даже пара тягачей с длиннющими лестницами «сигрэйв» проехали мимо бензозаправочной станции и повернули на Семнадцатую. Том был готов отдать пятнадцать долларов, лишь бы покинуть свое рабочее место на бензоколонке «Амоко» и посмотреть, что же там делается за углом. А там, судя по всему, события развивались очень интересно.
Том учился в Нью-Йоркском технологическом университете, по вечерам подрабатывая на бензозаправке «Амоко», и денег ему не хватало. Большую часть расходов составляли неудачные ставки на «Нью-йоркских янки», остальное – обильные попойки с соседом по комнате Питером Джозефом. Тем не менее он успевал прочитывать кучу криминальной хроники, полицейских историй, расследований зверских убийств и описаний трагических катастроф. Это ему нравилось, и с фантазией у него было все в порядке. Именно поэтому Саурскому сейчас не сиделось на рабочем месте. Фантазия буйными красками рисовала пожар в гостинице. Он представлял людей, не нашедших путей спасения и выпрыгивающих из окон, пожарных с тонкими струйками воды из шлангов, безуспешно пытающихся справиться с гигантскими языками пламени и сгорающих в нем как спички.
Мимо автозаправки пробегали люди только для того, чтобы поглазеть на пожар. И Тому тоже безумно хотелось ринуться туда. Посмотреть на жертв, на кровь, на трупы…
Однако вместо зрелища Тому приходилось заниматься работой. После того как он заправил «додж» и тот покинул бензозаправочную станцию, Стелла, накрашенная мулатка, сидящая за кассой, сообщила ему, что, судя по показаниям прибора, бензина в подземной емкости не осталось. Том возразил, что бензовоз приезжал сегодня утром и количество заправок за день не могло опустошить емкость. Стелла ему не поверила.
– Видимо, прибор не работает! – сделал вывод Том.
– Не может быть! – категорично заявила Стелла.
«Нет, с таким упрямством нужно быть бараном, а не женщиной», – подумал Том и открыл люк подземного резервуара. Он опустил в емкость мерный шток, уткнулся им в дно и поднял. Намоченная часть мерного штока соответствовала примерно половине заполнения емкости.
– Дура упрямая, – проворчал он, поднялся на ноги и уже почти дошел до кассы, когда заметил странного человека, бредущего к бензоколонке. Человек был огромным, на белом лице в некоторых местах виднелись непонятные пятна. Костюм весь выпачкан в золе. Он брел, словно слепой, спотыкаясь, двигаясь навстречу тем людям, которые спешили на Семнадцатую Вест-стрит. Он шел от пожара. И тут до Тома дошло, что человек стал жертвой пожара!
Ну точно! Так и было. Боже, как он обгорел! Даже на самых откровенных фотографиях бульварных газет не публиковали таких лиц. Глаза его как будто отсутствовали – две черные дыры на лице. На правой щеке кожа, похожая на асбест, отвалилась и обнажила серые мышцы скул и кости черепа. Том никогда не видел обнажившихся мышц скул и костей черепа, но теперь он знал, как это выглядит.
Но самыми страшными были губы человека. Они ужасно потрескались и совершенно не походили на человеческие. Том застыл, раскрыв рот и глядя на этого человека. Между тем человек приближался.
Том не мог произнести ни слова, настолько ужасен был вид жертвы пожара. Все, что он смог из себя выдавить:
– Вы с пожара, да?
Обожженные потрескавшиеся губы что-то прошептали.
– Что? – не понял Том, вытянув шею к человеку.
– Гони отсюда его! – крикнула Стелла, высунувшись из окошка кассы с дымящейся сигаретой в руке. – Гони его!
– Мне холодно, – неожиданно отчетливо прохрипел незнакомец.
– Там большой пожар? – спросил Том. – Много людей погибло?
Незнакомец поднял на Тома глаза, и тот отшатнулся. Зрачки у человека отсутствовали.
– Мне холодно, – громко и отчетливо произнес человек хриплым голосом.
Стелла от испуга выронила из пальцев сигарету. Горящие искорки вывалились из зажженного кончика и при ударе об асфальт образовали светящуюся дорожку. От сигареты вверх тянулась длинная струйка дыма.
– Вам нужна медицинская помощь, – сказал Том. – Вы сильно обгорели.
Человек не обратил на слова Саурского никакого внимания. Он повернулся к бензозаправочной колонке, медленно протянул к ней свою руку и снял с зацепа заправочный пистолет.
– Эй! – крикнула ему Стелла. – За бензин надо платить.
Незнакомец по-прежнему не обращал на них никакого внимания. Том вроде бы понимал, что должен что-то предпринять, но не знал – что именно. Человек нажал кнопку бензина марки «Супер». Насос в глубине бензозаправочной солонки заурчал, шланг напрягся. Человек поднял заправочный пистолет на уровень своего виска, как будто собирался застрелиться. Он надавил на курок, и струя бензина под напором обдала его.
– Святая Мария! – взвизгнула Стелла и скрылась в окошке. Через секунду она уже выскочила из двери и кинулась по направлению к зданию спортивного центра.
Том не мог сдвинуться с места. Тем временем человек прекратил поливать себя бензином и отбросил заправочный пистолет в сторону. Курок отщелкнулся, перекрыв хлещущее горючее. Медленно человек двинулся к кассе. Том отскочил в сторону, пропуская его.
Тот сделал пять шагов до окошка – всего пять шагов. Каждый шаг отдавался стуком в голове Тома Саурского. Том смотрел на огромную спину, на лысую голову, похожую на голову Фредди Крюгера, когда тот разгуливал по улице Вязов без шляпы. Смотрел и считал шаги. Движения были выверены. И человек это понимал, и Том.
Последний шаг, как Том и предполагал, окончился возле окошка. Ступня человека медленно опустилась на дымящийся окурок. Незнакомец вспыхнул мгновенно.
Этого момента Том не забыл бы на всю оставшуюся жизнь. Одно дело читать криминальную хронику, другое дело – видеть, как у тебя на глазах заживо сгорает человек. Огонь быстро поднялся по его правой брючине на уровень пояса, перекинулся на грудь и охватил голову. В один миг человек превратился в горящий факел.
Том не обращал внимания на то обстоятельство, что человек загорелся на бензоколонке, – ведь мог произойти взрыв бензиновых паров. Том хотел видеть, как человек горит, как корчится, как не может дышать, потому что огонь сжигает весь кислород в его легких. «Он сумасшедший! – пронеслось в голове у Саурского. – Именно сумасшедший, и это все объясняет!»
Но что-то странное было во всем этом. Что-то, чего Том пока не мог уловить. Человек не кричал от боли. Именно! И Тому стало интересно – почему? Уж если он увидел это, нужно исследовать тему до конца.
– Разве тебе не больно? – спросил Том. Он думал, что не услышит ответ. Но он ошибся. Сквозь пламя проступило лицо. Лицо, не тронутое огнем, будто смотревшее на пламя сквозь толщу огнеупорного стекла. Том сначала не понял, чье это лицо Округлый подбородок и пухлый вздернутый нос. Это было его собственное лицо! Лицо, полное страдания и адских мук Лицо раскрыло рот и сквозь шум пламени произнесло:
– Мне холодно.
Огненный факел на двух ногах оказался так близко от него, что у Тома опалились волосы и брови, а лицо покрылось несходящим румянцем. Но Том этого не замечал. Саурский смотрел в свое лицо, пытаясь доказать себе, что это не он.