Скачков Владимир. Драконы не умирают!

   – Услада, отрежь мне немного мяса, – попросила Селена!
   – Дорогая! Да для тебя все что угодно!
   Селена поборола голод одним куском, правда очень большим.
   Вождь сжевал еще одну бычью ногу и теперь лениво грыз кость.
   – Кто на юге? – спросил он у Хруста.
   – Жаба.
   – На севере?
   – Хряк.
   – Все тихо?
   – Хряк эльфов прогнал, сегодня ночью, – сообщил Хруст, а Селена удивилась, как это он узнал, сидя в горах.
   – Что длинноухим понадобилось? – Вождь насупился.
   – Они за нами гнались, – не стала скрывать Селена.
   – Она с полсотни эльфов укокошила, – добавила Рос.
   – Молодец, – похвалил вождь и с уважением посмотрел на девушку.
   Вдалеке, на пределе слышимости, прозвучал свист.
   – Кого-то принесло, – прислушался Хруст, – схожу проверю.
   Тролль вернулся быстро, а за ним в пещеру зашли три гнома.
   – Морир! – воскликнул вождь. – Вот не ждали тебя так скоро!
   – А, – отмахнулся гном и уселся на пол, – в Кехеме кавардак, никакой коммерции! Все спешат, все бегут. Орки разгулялись не на шутку, хотят весь Кехем к лапам прибрать. Одна надежда на императора. Если Эол вмешается, Кехем устоит.
   – Плохие новости ты принес, брат Морир.
   – Да уж невеселые, – усмехнулся в бороду гном.
   Два его спутника так и топтались у входа, не решаясь пройти дальше.
   – А с башкой что сделал? – спросил гном.
   – Так, ничего, – смутился вождь и исподтишка показал кулак Хрусту, чтоб молчал.
   – Здравствуйте, ваше степенство, – обратилась Селена к гному. – Вы меня не помните?
   Морир прищурился, разглядывая девушку, и воскликнул:
   – Селена! Примова!
   – Я, – кивнула она.
   – Как же тебя угораздило здесь очутиться?
   – Путешествую, вот и к родне заехала, – улыбнулась Селена.
   – Это хорошо, родню надо почаще видеть, – погладил бороду гном. – И куда направляешься?
   – На юг, хочу пустыню посмотреть.
   – Опасно сейчас там, орки совсем от рук отбились, ордой прут!
   – Я их стороной обойду, – заверила она гнома.
   – Как знаешь.
   Тут вошел еще один гном и писклявым голоском доложил:
   – Пони накормлены, отдыхают.
   – Хорошо, Мирса, можешь тоже отдохнуть, – ответил Морир, не поворачиваясь.
   Селена присмотрелась к вошедшему гному и поняла, что это мелкое создание в широком балахоне гномиха.
   – Оборотень! – завопила Мирса, да так неожиданно, что все соскочили с мест, только Рос сжалась в комок и забилась в дальний угол пещеры, она чувствовала всей кожей, что серебряное лезвие волшебной секиры готово прервать ее жизнь.
   А гномиха с ярко горящей секирой в руках и свирепой гримасой на лице надвигалась на растерявшуюся росомаху.
   – Это мой оборотень. – Селена перехватила древко секиры и остановила гномиху, уже готовую кинуться. – Она не виновата в смерти твоих родителей, ее даже в помине не было.
   – Пусти! – вскрикнула Мирса. – Я убью это исчадие тьмы!
   – Нет. – Девушке хватило бы сил удержать трех гномов. – Я этого не позволю.
   – Я с оборотнем здесь не останусь. – Мирса прекратила бессмысленные попытки высвободить секиру. – Или я, или оборотень.
   – Непримиримость – плохое качество, – покачала головой Селена и позвала: – Рос, пошли, не будем сидеть занозой в пятке.
   – Я проклинаю тебя, защитница нечисти! – выкрикнула Мирса.
   – На здоровье, – ответила девушка.
   Селена отпустила светящуюся секиру и, прикрывая собой оробевшую росомаху, вышла из пещеры. Гномы хмуро следили за ними, готовые кинуться и порубить, только суровый взгляд Хруста удержал их.
   – До встречи, родня, – крикнула Селена, повернув голову к пещере. – Эй, Лошадь, пошли, нас ждет степь Кехема.
   Кобыла жалостно всхрапнула и поплелась за хозяйкой.
   Сумерки в горах необычайно красивы: тени сгущаются, напоминают своими очертаниями хищных зверей и жутких чудовищ, притаившихся в засаде, готовых в любое мгновение выскочить и напасть, а скалы волшебно преображаются: то это гном с молотом, то тролль с дубиной или что-то невообразимо таинственное и страшное – всякое может привидеться. Только девушки не любовались игрой теней, они угрюмо брели по перевалу, стремясь быстрее уйти от разгневанных гномов. Кобыла изредка жалобно ржала, косилась по сторонам, но покорно ковыляла, ей хотелось овса, свежей воды и теплого стойла.
   – Я не виновата, что у Мирсы секира на оборотней зачарована, – промямлила Рос.
   – Плюнь и разотри, – посоветовала Селена.
   Дальше они шли молча весь вечер и всю ночь, без остановки, только ранним серым утром Селена разрешила короткий привал. Когда забрезжил рассвет, показались холмы Кехема. Селена и Рос уже при свете зеленого солнца спустились к подножию гор. Усталые, измученные длительным переходом и бессонной ночью две девушки и лошадь ступили на земли чужого королевства. Степной ветер дунул на них прохладным, пахнущим свежестью воздухом.
   Чуть в стороне, километрах в пяти от путешественниц, на высоком холме возвышалась одинокая и мрачная башня. Ее почерневшие камни сливались в единую массу, казалось, что у башни вообще нет ни дверей, ни окон, только стены.
   – Пошли, Рос, познакомимся с хозяином. – Селена приложила козырьком ладонь ко лбу, разглядывая башню.
   – Там меня опять убивать станут, – вздохнула росомаха. – Королева, скажи, почему оборотней ненавидят?
   – Люди боятся неизвестного и непонятного.
   – А гномы?
   – Они тем паче.
   Кобыла недовольно заржала, она же не оборотень и не дракон, она уже все копыта сбила в этих горах, да еще и поклажу нести приходится.
   – Скоро, Лошадка, скоро отдохнешь, – погладила ее морду Селена. – Видишь домик? Там тебе дадут овса.
   Кобыла недоверчиво фыркнула.
   – Я тоже есть хочу, – пожаловалась Рос.
   – Это твое естественное состояние, – не замедлила поддеть ее Селена, но Рос промолчала, обычной перепалки не случилось.
   «Устали мои подруги, – подумала Селена. – Надо во что бы то ни стало дать им отдохнуть, да и мне не помешает. Не что это за башня? Я же точно про нее читала!»
   Давно нехоженая дорога вся поросла травой, подниматься было тяжело. Рос не спала вторые сутки, у нее в глазах начале двоиться, степь расплывалась. От усталости девушка не заметила, как подкосились ноги, превращаясь в лапы, и упала на землю уже росомахой.
 
   Дунлонк всегда вставал рано. Выкурив перед завтраком трубку, он собрался было спуститься в столовую, но внимания колдуна привлекло какое-то движение. Посмотрев вниз, Дунлонк увидел, что к его башне медленно идет человек, а за ним плетется лошадь.
   – Гости! – воскликнул он и пошел встречать.
   Дунлонк не был ни злым, ни добрым волшебником, он был себялюбцем, жил только ради себя и для себя, он даже с родным народом не общался, предпочитая одиночество. Раньше к нему часто обращались за помощью, но, чтобы отвадить, Дунлонк стал требовать плату за свои услуги, и охотников до колдовства сразу поубавилось. Последние лет десять к нему вообще никто не приходил, и он был этому несказанно рад!
   Когда колдун открыл ворота и увидел незваного гостя, та опешил. Очень молодая девушка тащила на плече росомаху, но и сама находилась в плачевном состоянии. Даже лошадь выглядела чрезвычайно усталой.
   Девушка так и не дошла до ворот, свалилась вместе со своей ношей. Дунлонк пошевелил толстыми пальцами, сплел простенькое заклинание и втянул девушку с росомахой в башню. Кобыла вошла сама.
   – Стойло направо, – проворчал колдун лошади, – сама найдешь.
   Кобыла радостно заржала, словно поняла слова Дунлонка, и потрусила в стойло. Колдун усмехнулся, глядя ей вслед, бросил короткую формулу для наполнения торбы овсом и потянул девушку в ближайшую комнату.
   – Эк над вами поколдовали, – пробормотал Дунлонк, уложив девушку и росомаху на кровать, больше напоминавшую тюремные нары. – Кому это вы дорогу перебежали? Ну ничего, отдохнете, выспитесь, а там сами все расскажете.
   После чего он занялся обычными делами: позавтракал, слегка омолодился, пополнил запас истраченной на гостей энергии, посидел над старинным фолиантом в безуспешной попытке расшифровать – вот уже сто лет текст ему никак не давался, – в общем, обычный день колдуна. Дунлонк несколько раз заглядывал в комнату с гостями, но они спали без задних ног. Вечером колдун лег отдыхать очень рано, а утром его разбудил взрыв, сотрясший всю башню.
 
   Неестественный, яркий луч настойчиво лез в правый глаз. Селена пыталась перевернуться, но это ей никак не удавалось, что-то мягкое мешало под левым боком. Да и навязчивый, как ярмарочный торговец, сон никак не хотел отпускать девушку. А солнце тем временем добралось и до левого глаза, слепило сквозь закрытые веки, которые, казалось, тяжелее чугунных заслонок, никак не хотели открываться.
   Теплый комок под боком зашевелился. «Что это такое?» – во сне подумала Селена и сразу забыла, провалившись обратно в беспамятство.
   Вторая попытка проснуться девушке тоже не удалась. Она открыла глаза: вокруг стоял мрак. Шевелиться сил не было. Селена приподняла голову, вложив все силы, но сразу уронила ее обратно на продавленную подушку.
   Кто-то позвал Селену по имени – она не ответила, безучастно лежала и смотрела в темноту.
   Утром, когда серый рассвет пробрался через маленькое оконце и осветил комнату, Селена никак не могла понять, где она находится. Последние воспоминания обрывались на том, как она шла к братьям-оркам, чтобы забрать волшебную вилку, а дальше чернота, словно кто-то выплеснул пузырек чернил на страницу книги – ничего нет, только грязные разводы и кляксы.
   Рядом что-то мохнатое и теплое беспокойно заерзало, и на грудь Селены улеглась морда росомахи. Девушке показалось, что зверь улыбается.
   «Как спалось, королева?» – спросила росомаха.
   – Спасибо, хорошо, – осторожно ответила Селена, не совсем понимая, как зверек с ней разговаривает.
   «А меня всю ночь кошмары мучили, – пожаловалась росомаха, – только утром отстали».
   – Сочувствую, – сказала девушка, стараясь вспомнить – кто же это?
   «Представляешь, – продолжала росомаха жаловаться на плохой сон, – гномы с меня шкуру снимали и шапку из нее делали, а я, без шкуры, варилась в котле. Вода нагревалась медленно-медленно, а гномы в котел кидали петрушку и заставляли меня ее есть! А петрушку я страсть как не люблю».
   – Зачем есть петрушку, варясь в котле?
   «Откуда я знаю, это же сон!»
   Правую ладонь девушки жгло, зудело почти невыносимо, чесалось, словно муравьи кусали. Селена с усилием поднесли руку к лицу и замерла. Росомаха отскочила от нее с резвостью мыши, драпающей от кошки. Девушка смотрела на покрытую серебряным налетом ладонь и как в зеркале видела, что с ней происходило в последние дни, как ее убили и как она познакомилась с оборотнем-росомахой, как они вместе сражались, играли, путешествовали и встретили злополучных гномов, и все вспомнила Селена, только легче от этого ей не стало.
   «Ты держала секиру, не дала ей меня убить, вот и заработала проклятье».
   – Это мне наука – не относись к волшебным предметам безалаберно! – Селена с трудом села, продолжая смотреть на серебряную ладонь. – Нельзя хватать зачарованные вещи.
   «Что же теперь будет?» – Ужас сквозил в мыслях росомахи, ей хотелось броситься прочь и бежать без оглядки, как можно дальше от страшного серебра на ладони подруги.
   – Надо подумать. – Селена нахмурилась, перебирая в уме всевозможные заклинания.
   «Думай, королева, думай!»
   – Всегда я, как девчонка неразумная, вляпаюсь куда-нибудь, а потом мужественно выбираюсь из этого добра. Почему никогда нет простых путей и решений? – Девушка с ненавистью посмотрела на свою руку и в сердцах плюнула в ладонь.
   Последствия не заставили себя ждать и превзошли все, что можно было вообразить. Взрывом росомаху зашвырнуло в угол, где она забилась в истерике от навалившегося страха, истошно вопя тоненьким голоском. Стекло на окошке и дверь в комнату вынесло, словно ветром сдуло, башню прилично тряхнуло, ножки кровати отлетели в разные стороны, и Селена рухнула на пол, больно ударившись копчиком, волосы на голове девушки разметало, и от них повалил густыми клубами серый, едкий дым, а стены покрылись толстым слоем сажи.
   Дым быстро вытянуло в окно, и росомаха увидела, что Селена сидит на полу и беззвучно хохочет.
   «Ты что, с ума сошла?» – трясясь, как в лихорадке, спросила росомаха; бурая шерсть встала дыбом, зубы лязгали.
   – Да, – сквозь смех выдавила Селена, посмотрела на серебряную ладонь и расхохоталась еще пуще прежнего.
   «Ох-ох-ох. – Росомаха отряхнулась от мусора. – Что же мне теперь делать?»
   – Посмотри сюда. – Селена протянула к ней руку.
   Росомаха с опаской взглянула на серебряное пятно. Лучше бы она этого не делала. На нее навалился такой неудержимый ужас – впору скончаться на месте! Росомаха застыла, не в силах оторвать взгляд от ладони Селены.
   – Нет, нет! Подумай о чем-нибудь хорошем, веселом. – Девушка сжала руку в кулак, и страх сразу отступил от оборотня.
   «О чем?» – еле выдавила росомаха, с трудом приходя в себя.
   – Хотя бы о том, как ты помирилась с Алфирой, – предложила девушка.
   Росомаха забавно наморщила нос, вспоминая сестру. Селена внимательно следила за состоянием подруги, и как только настроение росомахи поднялось, девушка подсунула ей под морду раскрытую ладонь.
   – С зеркалом играете? – В дверном проеме, заслонив его полностью, появился тролль – не молодой, не старый, гладко выбрит, халат застегнут через пуговицу. – Ну-ну, – шутливо произнес он, входя в комнату и смешно шаркая разноцветными тапочками на босу ногу, потом спросил: – А башню мою зачем ломаете?
   – Так вы хозяин! – Селена вскочила с обломков кровати.
   – Я, – кивнул тролль. – Позвольте представиться – Дунлонк.
   – Селена Примова. – Девушка сделала полусветский реверанс.
   – Откуда у вас, позвольте спросить, зеркало на руке? – Тролль с интересом взглянул на Селену.
   – Вчера я не дала гномам убить росомаху. – Селена подбородком показала на подругу. – Удержала секиру Мирсы. Вот и все.
   – Прежде всего, позавчера. – Тролль с серьезным видом, без тени улыбки, загибал толстые пальцы. – Вы удерживали волшебную секиру, настроенную на обнаружение нечисти! Убить гномы хотели не росомаху, а оборотня. У славной Мирсы дед черный гном, а с кровью черных гномов шутки плохи. Просто чудо, что вы остались живы! Мирса – серьезная волшебница, ее проклятья убийственны. Я сам ее учил!
   Селена хотела сказать, что все так и было, что она не знала о Мирсе почти ничего и не ожидала магии черных гномов, но тролль жестом остановил ее. Дунлонк достал из глубокого кармана халата желтый кристалл опала и посмотрел сквозя него на росомаху.
   – Так и есть, ваш зверек оборотень! – воскликнул тролль радостно и по-деловому спросил: – Убивать сразу будем или сначала помучим?
   – Это мой оборотень – я убивать не позволю! – заступилась Селена.
   – Так вы знаете, что это оборотень?! А я-то подумал… – Тролль убрал кристалл в карман. – Пусть живет, мне-то что.
   И тут Селена вспомнила, чья это башня, к кому они пришли.
   – Вы Дунлонк! Знаменитый колдун! Ваше участие привело к победе троллей над гоблинами! Я читала о вас совсем недавно.
   – Приятно такое слышать. – Тролль в первый раз улыбнулся. – Я действительно колдун.
   Он щелкнул пальцем, и окно затянулось стеклом, стены очистились от копоти, кровать встала на ножки, а дверь повесилась на место.
   – Здорово у вас получается, – уважительно сказала Селена.
   «Я есть хочу», – пожаловалась росомаха, доселе молчавшая как рыба.
   – Телепатией разговариваете? – подивился Дунлонк. – Так вы, Селена Примова, ведьма!
   – В какой-то степени, – кивнула девушка.
   – Коллега! – Тролль поднял палец вверх. – Завтрак через час, столовая на третьем этаже. – Он хлопнул в ладоши и исчез.
   – Схожу-ка я Лошадь проведаю, – пробормотала девушка.
   «Иди, а я пока человеческий вид приму».
   Селена потеряла душевное равновесие, осознав, что хозяин башни – Дунлонк. Она растерялась, потому и пошла к лошади, чтобы все хорошенько обдумать.
   «Конечно, – рассуждала она, – историю пишут всегда предвзято, с этим не поспоришь, люди они и есть люди, общей исторической картины никогда не видят, но не настолько же!» Девушка отлично помнила, как описано последнее сражение, в котором участвовал колдун Дунлонк, и что он творил с гоблинами! Прославленная жестокость орков меркнет по сравнению с деяниями Дунлонка. Если бы Селена вспомнила раньше, чья это башня, она ни за какие коврижки даже не приблизилась бы к ней! А оказалось, колдун вполне нормальный тролль. Ну и что, что он был когда-то правой рукой Демона? Сейчас же он живет и никому вреда не причиняет. Да и на войну если посмотреть со стороны троллей, его действия вполне разумны и уместны, конечно, зверствовать нельзя, это плохо, но ведь Дунлонк защищал свой народ! А на это можно многое списать. Даже договор троллей с темными эльфами и черными гномами против гоблинов и орков, против светлых эльфов и людей вполне нормален, иначе бы их всех просто уничтожили, и горы сейчас назывались бы не Тролльими, а Гоблинскими или Эльфийскими.
   Рассудив здраво, пересмотрев войну с позиции троллей, Селена решила для себя, что Дунлонк не заслуживает той мрачной славы, которую получил.
   В стойле кобыла, сытая и довольная, ткнулась мордой в плечо хозяйки. Тихо всхрапнула, словно говоря: смотри, как надо с лошадьми обращаться! Поклажу сняли, овса насыпали от пуза, гриву причесали, а шкуру тщательно выскоблили, хоть целуй! И не гонят никуда, словно скотину какую.
   – Знаю, что виновата перед тобой, но я же не подозревала о гномьих штучках. Сама еле выжила. Вот посмотри, какую памятку они мне оставили. – Селена показала кобыле правую ладонь.
   Лошадь, будто собака, понюхала зеркало и фыркнула, вроде как сказала: это ерунда, ты же жива и здорова! А серебряная ладонь – это даже красиво.
   – Ты так думаешь? – Селена по-новому взглянула на пятно. – Да, наверное, ты права.
   Лошадь опять фыркнула, мол, я всегда права. Селена погладила лошадиную морду и, еще не понимая зачем, достала из сумки волшебную коробочку.
   – Опять эти предчувствия, – пробормотала девушка и пошла обратно к росомахе.
   Рос, уже в человеческом виде, причесывалась. Гребень с частыми прорехами легко скользил по ее коротким волосам.
   – Ты бы оделась, – посоветовала Селена.
   – Да я как побуду росомахой, потом все время забываю про одежду, – рассмеялась Рос и бросила гребень на кровать.
   – Ну так я тебе напоминаю.
   – А где моя одежда?
   – В мешке. Когда ты свалилась без памяти, превратилась в росомаху, одежда спала, и я ее в мешок сунула.
   – А мешок где?
   – В конюшне.
   – А конюшня?
   – Вправо по коридору, последняя дверь налево.
   – Я быстро!
   – Можешь не спешить, – сказала Селена, но Рос уже успела выскочить.
   Она вернулась с одеждой в охапку почти сразу, Селена даже сесть на кровать не успела.
   – Ты что носишься, словно ужаленная? – удивилась Селена.
   – Мне одной страшно, – призналась Рос, передернув плечами.
   – Не бойся, я с тобой и никому в обиду не дам, – успокоила ее Селена. – Одевайся.
   Рос натянула штаны и рубашку, влезла в сапоги и стала прелестной девушкой, в которой никто бы не заподозрил оборотня.
   Селена взяла валяющийся на кровати гребень и попыталась расчесать волосы. Не тут-то было! Колтуны такие, что зубцы у гребня отлетают!
   – А ты поколдуй, – посоветовала Рос.
   – Как?
   – Не знаю, – пожала Рос плечами. – Ты же у нас ведьма, это я просто оборотень, магии не обучена.
   – О! – воскликнула Селена. – Есть отличная мысль!
   – Да? Что за мысль посетила нечесаную голову? – заинтересовалась Рос.
   – Сейчас увидишь, – таинственно пообещала Селена.
   Она, к полной неожиданности Рос, посмотрела на проклятую ладонь, улыбнулась и тихо прошептала:
   – Я самая очаровательная девушка.
   Неизвестно откуда ворвался ветер, свежий, как утренняя заря, умытая дождем, растрепал Селене волосы, поднял их, закружил и уложил. И вместо жуткой копны спутанных волос на голове у Селены оказалась пышная прическа.
   – Класс! – восхитилась Рос.
   Восхищаться было чему. Щеки у Селены от ветра зарумянились, губки покраснели, глаза заблестели, как гранат и изумруд в солнечный день. Хоть сейчас на прием к императору иди, даже драного казакина никто не заметил бы. Лицо девушки притягивало, взгляд обвораживал.
   – Действительно, неплохо. – Селена рассмотрела себя в волшебном зеркале на ладони. – От проклятий часто бывает польза.
   А про себя подумала: «Когда проклинают неумехи гномы, пусть и черные, которые и магией-то как следует не владеют».
   – Теперь и на завтрак идти не стыдно, – заметила Рос. – Хотя перед кем выпендриваться, не перед троллем же?
   – Не скажи, Дунлонк парень хоть куда, несмотря на то что ему несколько тысяч лет.
   – Всего четыре, – уточнил Дунлонк, внезапно появившись собственной персоной посреди комнаты.
   – А выглядите вы только на три с половиной, – пошутила Рос, окончательно перестав бояться тролля.
   – Спасибо за комплимент, оборотень, – осклабился тролль, смутив Рос, которая тут же вспыхнула, покраснела, как спелая земляника, а колдун спокойно продолжил: – Я зачем пришел – завтрак на столе, ради вас пораньше сегодня приготовил. И, чтобы лесенки не топтать, держите меня за руки, доставлю без беготни.
   – Может, мы пешком? – забеспокоилась Рос.
   – Не трусь, – тролль протянул к ней руку, – если застрянем, то вместе.
   Селена и Рос взяли хозяина башни за руки и в следующее мгновение уже стояли в маленькой столовой. Накрытый на троих стол, белоснежная скатерть, в углу бочонок пива, пристроен так, чтобы хозяину было удобно наливать, не поднимаясь со стула.
   – А ты боялась, зверушка неразумная, – засмеялся тролль, словно басовые трубы запели.
   – Это не страх, а осторожность, – поправила Дунлонка Рос. – Побила меня жизнь, вот и мерещатся подвохи.
   – Несладко быть оборотнем?
   – Тяжко среди людей, все норовят подловить и прикончить, – вздохнула Рос, – а одной в лесу бродить – жалкое существование!
   – Да, один и в лесу не воин. – Селена откинула прядь волос за спину.
   – А вас, Селена, тоже жизнь потрепала и вы всего опасаетесь? – поинтересовался тролль, жестом приглашая девушек садиться.
   – С этим все нормально, но я продолжаю верить в доброе начало. – Селена устроилась на удобном стуле и взяла вилку.
   – Нет, сначала аперитив! – Тролль налил из маленькой бутылочки зеленой мутной жидкости в три рюмки.
   – Ой, а я еще не пила спиртного, – промямлила Рос.
   – Вот и попробуешь. Надо же когда-то начинать! – пробасил тролль, жестом предлагая взять рюмки.
   Селена сначала понюхала напиток: запах был заманчивый.
   – Пейте, не бойтесь, я не отравитель, – засмеялся Дунлонк.
   – Ваше здоровье. – Селена приподняла рюмку и одним махом опрокинула в рот.
   Обожгло, но так мягко, словно горячего чая выпила. Рос осторожно отхлебнула и закашлялась. Тролль снова налил себе и Селене.
   – Вот теперь можно перекусить, – разрешил он.
   Наверное, странно, что у тролля не было мяса. На столе дымилась вареная картошка, белела манная каша с желтым, тающим куском масла посредине, пахла уксусом квашеная капуста, ярким оранжевым пятном выделялась натертая морковь, на серебряном блюде лежали нарезанные сыры (Селена насчитала не менее пяти сортов), а в золотой миске плавали фрукты в собственном соку.
   – А что есть-то? – Рос подцепила вилкой капустный лист. – Это, что ли?
   – Я и забыл, что оборотни мясом питаются, – почесал затылок тролль. – То есть не подумал.
   – По мне и это хорошо. – Селена уже накидала себе в тарелку всего подряд и лихо орудовала вилкой.
   – Может, тебе соя подойдет? – Дунлонк пошевелил толстыми пальцами и перед Рос появилась миска.
   – На безмясье и соя сойдет, – вздохнула Рос и зачерпнула ложкой из миски.
   – Я не подозревала, что тролли следят за фигурой, – поддела Селена колдуна.
   – При чем тут фигура. – Тролль не понял шутки и объяснил с серьезной миной: – Просто наколдовать овощи и фрукты проще, чем мясо или сало. Да животные жиры вообще вредны для здоровья! Наешься, а после животом мучаешься.
   – А сыр? – Селена соорудила невообразимый бутерброд из всех сортов сыра и с наслаждением откусила.
   – Сыр – это святое! Не могу себе отказать в удовольствии.
   Селена собралась положить себе манной каши, но в кастрюльке оказалось пусто, морковка тоже исчезла, девушка посмотрела на миску перед Рос, вычищенную до дна.
   – Ты и морковь когда-то успела слопать!
   – Капуста еще осталась, – облизнула ложку довольная Рос.
   – Сама ешь свою капусту, – буркнула Селена и взялась за фрукты.
   Капусту ей все же пришлось есть, потому что фрукты исчезли очень быстро. Кушать девушке хотелось не меньше оборотня, вот только угнаться за Рос было не под силу даже троллю. Стол опустел необычайно быстро.
   После завтрака тролль предложил подняться наверх. Девушки согласились, и колдун, взяв их за руки, переместился на крышу башни.
   С открытой площадки, огороженной зубчатыми, но не высокими стенами, открывался прелестный вид. На севере живописные горы устремляли ввысь свои пики, на востоке выплывало солнце и слепило глаза – смотреть больно, а на юге раскинулась безбрежная степь.
   Над головой кружил одинокий сокол, высматривая добычу!