Скачков Владимир. Драконы не умирают!

   В этом помещении меня интересовал только один человек, но сразу набрасываться на него было глупо, поэтому я побродила по цеху, понаблюдала за работой, поговорила с несколькими парнями о новшествах в мире электроники и только после этого пошла к шутнику. Остановившись чуть-чуть в стороне, я совершенно неожиданно узнала этого юношу, почти мальчика. Но, прежде чем заговорить, я тщательно проверила, нет ли кого поблизости. Когда убедилась, что ни люди, ни ящеры слышать нас не могут, я произнесла как можно небрежнее:
   – Как вас, Сарван, угораздило очутиться у рептилиан на станции?
   – Узнали, – погрустнел бывший стюард.
   – Признаюсь, не сразу, – улыбнулась я, последние, крошечные сомнения рассеялись.
   – Вы, Хельга, всегда были наблюдательны.
   – Курс омоложения?
   – Да, Динлорд уговорил, – признался Сарван. – Я уж было решил закончить жизненный путь, а тут король, ваш отец, вызывает.
   – И делает предложение, от которого никак нельзя отказаться.
   – Ну да. Вы же знаете, Хельга, как он умеет преподносить. Сомнительное удовольствие у него становится необычайно захватывающим приключением.
   – Знаю, Сарван, – усмехнулась я.
   – Не называйте меня этим именем, – попросил он, – здесь меня знают как Маера.
   – Хорошо, Маер. – Конспирация и еще раз конспирация!
   – Как вы меня нашли?
   – Вычислила.
   – Случайно наткнуться не могли, значит, я где-то прокололся, – предположил Маер-Сарван. – Где?
   – Я вчера засекла легкое колдовство.
   – Ну да, вы же за этим и прилетели – искать магию. Черт, надо же мне было именно в этот момент, эх, – посетовал он!
   – Не расстраивайтесь, я никому ничего не скажу, – успокоила я.
   – Да я знаю. Все равно, обидно.
   – Что я вас вычислила?
   – Да.
   – А что вы наколдовали?
   – Превращал вино в сок, – понизив голос, хотя нас и так никто не подслушивал, прошептал Маер.
   – Вино в сок? – не поверила я своим ушам. – Воду превращать в вино – это я слышала, но чтобы наоборот?
   – Тише, прошу вас, не говорите так громко, – он умоляюще сложил ладони на груди.
   – К чему такая секретность? – шепотом полюбопытствовала я.
   – Парни меня убьют, если узнают.
   – Да за что?
   – Я вчера поспорил, что выпью две бутылки вина и не опьянею, – конспиративным шепотком сообщил Маер. – Выиграл пять отгулов. Мне они понадобятся для другой работы.
   – Ага, ясно, – кивнула я. – Вы, Маер, меня этому фокусу научите?
   – После, когда с заданием справлюсь, – пообещал он.
   – А что за задание?
   – Хельга! Вы несносны, – возмутился он, но голоса не повысил. – У отца узнаете. Если я засвечусь, у ящеров один вид решения вопроса о шпионаже.
   – Что, сразу? – ужаснулась я.
   – Даже без вопросов, – кивнул Маер с серьезным видом.
   – Тогда мне лучше оставить тебя в покое.
   – А, не переживай, – махнул он рукой. – У меня отличная легенда, классная репутация весельчака и выпивохи, да и по возрасту я на шпиона не тяну.
   – Так какое тебе тысячелетие исполняется? – тут же поддела я юношу.
   – Девятое омоложение, – вздохнул он и пожаловался: – Устал я.
   – Девять да на триста, это будет… – принялась я вслух подсчитывать.
   – Не преувеличивай, у меня средняя жизнь около ста пятидесяти, при такой работе быстро изнашиваюсь, – поправил он мои вычисления.
   – Это не так уж и много, – заметила я.
   – Для дракона – да, а для человека многовато будет. Мы, то есть люди, вообще долго не живем.
   – Ладно, не прибедняйся. Лучше посоветуй чего. – Мы как-то незаметно скатились на ты, но, кажется, оба не возражали.
   – На станции для тебя, Хельга, ничего нет.
   – А где может быть?
   – Если что-то и есть, то в Пустыне.
   – Думаешь, на Муаровене тоже ничего?
   – Уверен, я там три месяца проучился, гарантирую.
   – На кого учимся? – Я сразу поверила его словам.
   – На историка, – ответил Сарван и усмехнулся. – История Драконии.
   – Лихо, – улыбнулась я в ответ. – А здесь тогда что делаешь?
   – У нас, у студентов то есть, отработка, мы тут на обучение зарабатываем, – объяснил Маер. – Очень даже удобно.
   – Ага, понятно. Ну, приятно было тебя повидать в новой внешности, – не удержалась я и поддела долгожителя. – Закончишь с этим заданием – заезжай в гости, ты же давно хотел побывать в Цветочной долине. Ладно, мне пора.
   – Благодарю за приглашение, Хельга, обязательно им воспользуюсь. Удачи тебе.
   – Спасибо, тебе тоже.
   Больше мне нечего было делать в этом цехе, да и вообще на станции, я же проверила, значит, можно двигаться дальня С этим и пришла к адмиралу, только не сразу, чтобы никто ничего не заподозрил, обошла несколько секторов.
   – Дорогой Уррар, я проверку станции закончила, – с порога заявила я, – через час мой отчет будет у вас. Но осталось еще две планеты.
   – Вам нужен корабль?
   – Да, эсс, хороший быстроходный корабль с надежным экипажем.
   – Торопитесь закончить работу?
   – Надоело мне по мирам болтаться, домой хочу. – И это была истинная правда.
   – Будет вам, сударыня, самый быстроходный корабль, – обнажил клыки в улыбке адмирал. – Я выделю свою яхту, мигом облетите обе планеты.
   – Через два часа?
   – Какая вы нетерпеливая, – зашипел-засмеялся адмирал. – Хорошо, через два часа, Ахтр зайдет за вами. И не забудьте отчет.
   – Не беспокойтесь. – Я слегка поклонилась и пошла к себе.
   Составила отчет, сразу же переслала его в Совет, а копию отнесла Уррару. Сходила к Сус в госпиталь, попрощалась и в сопровождении капитана Ахтра прибыла на яхту, которую мне выделил адмирал. Красивая яхта, ничего не скажешь, внутри все отделано настоящим деревом, не то что на крейсере – сплошной пластик, хорошо, что не вонючий, а то и такой встречается. Тут, на яхте, все пропахло сосной и дубом, приятно вздохнуть полной грудью, словно в лес попала, а не на космический корабль. Старта я и не заметила, яхта плавно отчалила от станции и, равномерно ускоряясь, полетела в безвоздушном пространстве.
 
   Как и предполагал Сарван, на Муаровене магией не баловались, хотя тут и есть людские поселения, но они малочисленны и колдунов там нет. Я прямо с орбиты сбросила поисковую сеть, благо опыта уже набралась, и как неводом прошлась по планете.
   Выловилась рыбка, большая и маленькая, но все не то, что надо, и это хорошо. Гипнотизерами и мистиками всяких толков Муаровен заселен очень густо, магов им только не хватает.
   Ящеры мне нравились все больше и больше, почуяла я в них родственную душу, молодую, неопытную, в чем-то даже наивную, но с прекрасной перспективой. Прав Председатель, сто раз прав, без Рептилиона Вселенная оскудеет.
   – Готовьте челнок, лейтенант, – приказала я вахтенному офицеру.
   – Есть, сударыня, – козырнул ящер. – Через пятнадцать минут выходим на благоприятную для высадки челнока орбиту.
   – Адмирал, – обратилась я к советнику, – предупредите, пожалуйста, правительство, чтобы встретили.
   – Да, эсса, конечно, – кивнул Харф.
   У меня с советником сложились почти дружеские отношения, он наконец-то перестал видеть во мне врага, что меня несказанно радовало. В перспективе я надеялась на его поддержку, когда вывалю на Совет свою просьбу.
   Я сходила в каюту, чиркнула краткий отчет и отослала его всем, кому надо, копию взяла с собой, для правительства Муаровена, чтобы вручить лично.
   Челнок мягко плюхнулся на бетонку космопорта, словно на перину. Пока мы отстегивались и ждали, когда опустят трап, подкатил здоровенный автомобиль. Члены правительства и другие официальные лица (меня все время подмывает сказать – официальные морды), как горох из стручка, высыпались из него и выстроились полукругом.
   – Подхалимы, – зло прошипел Харф, спускаясь за мной следом.
   – Ну что вы, советник, – обернулась я, – они просто никогда еще никого не принимали, вот и волнуются, приехали всем скопом.
   На это адмирал оскалился и зло засопел, я пожала плечами и, улыбаясь во весь рот, пошла к встречающим.
   Муаровен, как и Пустыня, планета закрытая для посещения иномирцами, туристов и любопытных просят не беспокоить, а быт Рептилиона изучать только на Рахманзе. Но мне, с разрешения и по приказу Совета, посмотреть можно и даже нужно, вот я и смотрела.
   Автомобиль-гигант поглотил всех: и тех, кто нас встречал, и всю мою ящерскую свиту, места и без магии хватило, – и понесся словно на пожар. Через затемненные, почти черные стекла я ничего не видела, да не особо-то и надо, ведь теперя я в любое время могу переместиться сюда, вообще на любую планету, на которой хоть раз побывала. Вот на станцию попасть из надпространства не получится, а жаль. С точки зрения магии перемещения все миры, или, если хотите, планеты, стационарны, а вот всякая всячина вроде космических станция вещь переменная: один шанс из миллиона, что попадешь куда надо, – лучше не рисковать и летать туда на яхтах и крейсерах. А сюда, то есть на Муаровен, я еще вернусь, вместе с Арсом, вот тогда-то и полюбуемся красотами, походим по музеям, если они есть, и погуляем в парках.
   После официальной передачи моего отчета, расшаркивания ногами и тому подобных заверений в лояльности по отношению к другим мирам я осталась в гордом одиночестве. Вся ящерская братия под разными предлогами испарилась, бросив меня в здоровенном кабинете. Я незамедлительно приготовилась драпать, если возникнет необходимость, не просто так меня оставили одну.
   Но сматываться не пришлось. В кабинет вошел человек, обычный такой, незаметный, в толпе ему легко затеряться, лицо незапоминающееся, какое-то невыразительное. Я с интересом взглянула на него и осознала, что по мою душу прислали гипнотизера. Я почувствовала легкое касание моего разума – он начал прощупывать почву.
   Честно, никогда раньше с гипнотизерами не сталкивалась, вот любопытство и разобрало, не устоять. Мы играли в гляделки. О! Это же моя любимая игра! Никто еще не мог меня переглядеть, разве что Арс, но это случай особый, в счет не идет.
   Могучего гипнотизера мне прислали, я чувствовала, что этот мужик лезет в мои мозги, ищет прорехи. Ха! Я выгребла из закромов памяти десятка два архивов и вывалила на него. Только гипнотизер потока информации не выдержал.
   – Люди! – заорала я, шлепая парня по щекам. – Кто-нибудь! Человеку плохо!
   Орала я так просто, чтоб больше неповадно было подсылать ко мне всяких там, сама же в любую минуту могла привести его в чувство.
   – Помогите! Эй! – вопила я. – Спасите!
   Ящеры не заставили себя долго ждать, вломились гурьбой, словно под дверью прятались; а вполне может статься, они там и стояли, ждали, что со мной гипнотизер сделает.
   – Вот, человеку плохо стало! – Я прикинулась невинной, как младенец, этакий дракон в овечьей шкуре.
   – Что вы с ним сделали? – спросил Харф сердито.
   – Да ничего, – пожала я плечами, – мы мирно посмотрели в глаза друг другу, и он хлоп на пол.
   Появился врач – человек в белом халате, с аптечкой, он с трудом протиснулся к больному сквозь толпу ящеров, безжалостно пихая их локтями. Меня оттеснили в сторону, да я и не сопротивлялась.
   Гипнотизера в чувство привели и сразу уволокли из кабинета. Толпа слегка рассосалась, осталось несколько ящеров, в основном мое сопровождение.
   – Вы меня удивили, – прошептал Ахтр, подойдя ко мне, – никто не ожидал, что случится такое.
   – Не вздумайте отпираться и говорить, что этот парень случайно сюда забрел. – Я погрозила ящеру пальцем.
   – И не собирался, я сразу был против этой дурацкой затеи, – заверил меня Ахтр.
   – М-да, с гипнозом вы промахнулись, – кивнула я и спросила: – Что дальше?
   – Не знаю. – В голосе ложь отсутствовала, Ахтр не врал, хотя правильно понял мой вопрос.
   – Тогда возвращаемся на яхту и полетели дальше, – распорядилась я, ждать извинений, тем более приносить свои извинения, я не собиралась.
   В космопорт ехали уже без сопровождения, челнок терпеливо ждал, а как только мы в него загрузились, сразу рванул в небо.
   На прощанье несколько раз облетели Муаровен по орбите, полюбовались видом из космоса и помахали планете ручкой, ну кто ручкой, а кто лапкой.
   Следующая остановка – самая загадочная планета Рептилиона Пустыня! Вот где люди у них прячутся. Еще там есть долина, и в ней добывают светящийся песок, это обязательно надо посмотреть.
 
   Пустыня, как и положено всем пустыням Вселенной, встретила нас адской жарой. Вот Селене точно понравилось бы здесь, а я же чувствовала себя свежеиспеченной курицей, только-только вынутой из духовки. Горячий ветер гнал мелкий песок по бетонным плитам, солнце над головой беспощадно жарило, словно решило изжарить все живое на планете.
   – Куда вы меня приволокли? – безнадежным, безжизненным тоном произнесла я, как только ступила на плиты космопорта.
   – На что вы жалуетесь? Чья идея посмотреть Светящуюся долину? – Ахтр, назначенный адмиралом главным гидом, издевательски, мне так показалось, посмотрел на меня сверху, ему-то ничего, он от жары не так страдает.
   Возразить было нечего, действительно, на кого пенять, если сама захотела? Вот теперь мучаюсь. Когда яхта облетала Пустыню по орбите, я, как и положено, скинула волшебную сеть, но стоило ей очутиться в Светящейся долине, как моя кропотливый труд разлетелся на тысячу маленьких и ничего не значащих обрывков. Вот это магия! На остальной части планеты волшебством не пользуются, а тут такой мощный, природный источник! Ну и как же было устоять и не посмотреть своими глазами? Только челнок в долину спуститься не может. Ящеры говорили, что неоднократно пытались, но всегда их выбрасывало за много километров в сторону и выводило из строя всю электронику, так что добираться приходилось другим путем. Харф внял моей просьбе, связался с правительством Пустыни, и в результате я оказалась в кромешном аду.
   Вся сопровождающая братия осталась на яхте, пилот челнока на предложение прокатиться с нами скривил такую морду, что мне сразу стало нехорошо. В результате нас осталось только двое – я и капитан Ахтр.
   Ветер дул несильно, но обжигал кожу не хуже пламени дракона. В воздухе витал запах нагретой, нет, раскаленной докрасна сковородки. Насколько хватало глаз, вокруг не росло ни одного деревца, даже кустика чахлого нет, о траве вообще не говорю, только песок и бетон.
   – Как же тут живут? – изумилась я, пока мы ждали транспорт, прячась в тени челнока; строения космопорта были так далеко, что идти к ним совершенно не хотелось.
   – Нормально, – усмехнулся Ахтр. – На полюсах моря – там не столь жарко.
   – Люди там и живут?
   – Да, где же еще. Рептилиане, кстати, тоже.
   Из-за далекого бархана появилось страшилище и медленно поползло к нам. Этакое самоходное сооружение на колесах, приплюснутое, напоминающее черепаху, только лап и головы нет.
   – А вот и транспорт, – радостно возвестил Ахтр. – Сейчас нам станет лучше: внутри прохладно.
   – Ползет, словно умирает, – заметила я брюзгливо.
   – На просторе «Бегун» гоняет что надо.
   – Что-то не верится, – с сомнением я еще раз осмотрела самоходку.
   – За час доедем, – заверил Ахтр.
   – Но это же больше тысячи километров!
   – А я что говорю? По пескам «Бегун» ездит очень быстро. Разгонится – не остановить!
   «Бегун», как назвал это чудовище Ахтр, подполз к нам и остановился. Из распахнувшегося люка высунулась ухмыляющаяся морда ящера и крикнула:
   – Эсс, эсса! «Бегуна» заказывали? Тогда быстрее на борт, отправляемся.
   Дважды нас приглашать не пришлось – мы пулей влетели внутрь и захлопнули люк. В предбаннике стоял полумрак, одинокая лампочка, такая маломощная, что не в состоянии осветить узкое помещение, позволяла лишь ни в кого не врезаться.
   – Забирайтесь в кабину, – жизнерадостно пригласил ящер, открывая дверь. – И не забудьте пристегнуться.
   Забравшись следом за пилотом в кабину, я, нисколько не удивляясь, поздоровалась с человеком, который сидел в кресле перед небольшим пультом, и заняла место рядом с ним. Обычное кресло, ящерам в таком не поместиться, даже сложившись пополам. Я застегнула ремни безопасности крест-накрест и положила руки на колени. Ахтр возился в другой стороне кабины, устраиваясь.
   – Меня зовут Иеранорон, – представился человек и кивнул на ящера: – А пилота Шур.
   И на меня вдруг накатило! Сколько же можно, я что, все время в чужие воспоминания проваливаться буду?
 
   – Вам понятен приказ? – спросил человека незнакомым мне ящер.
   – Что ж тут неясного, – криво усмехнулся Иеранорон, во всем его облике чувствовалось неприкрытое пренебрежение, не соответствующее словам. – Можете не беспокоиться.
   – До чего не люблю работать с отставниками, – прошептал ящер, морща нос, и громко, для человека, произнес: – Тогда проинструктируйте своего пилота, и желаю удачи…
 
   Надо лучше себя контролировать, а иначе так и буду за всеми подглядывать. Ведь я же слово себе дала: никогда не лезть в мозги разумных существ! А тут все время проваливаюсь. Я отбросила чужое прошлое, рывком вернулась в реальность и сказала человеку:
   – Сложное у вас имя, без сноровки и не выговоришь. – Я быстро оправилась и разглядывала соседа, пока пилот Шур дергал рычаги управления.
   «Бегун» медленно и неуклюже развернулся и пополз от челнока.
   – Друзья называют меня Ер, – усмехнулся мужчина, продолжая знакомство. Он не заметил, что я мельком заглянула в его сегодняшнее утро.
   – Джокер, – привычно назвалась я, подумала и добавила: – Можно звать Хельгой, если больше нравится.
   – Или Аномалией, – вставил Ер.
   – У меня много имен, – улыбнулась я ему.
   – Я в курсе, – кивнул мужчина. – Генерал Сешт нас предостерегал, чтобы мы вас случайно Хельгой не назвали. Не скажете почему? Нам он не объяснил, просто приказал.
   Машина осторожно ползла по бетонному покрытию космопорта, словно боялась его повредить.
   – Это прошлое, – улыбнулась я, меня позабавила осторожность генерала, – теперь называйте, если хотите. Раньше было нельзя – сейчас можно.
   – А что произошло? – поинтересовался Ер.
   – Мое Истинное имя уже активно и используется магом, которому я доверяю, поэтому оно для меня уже не страшно. Так что смело зовите Хельгой.
   – Красивое имя.
   – Мы стартуем, – предупредил пилот, машина выбралась на песок, космопорт остался позади.
   Ер схватился за подлокотники и откинул голову. Я последовала его примеру, очень благоразумно. «Бегун», почти не разгоняясь, рванул вперед, как скаковая лошадь, тело вдавило, нет, вжало в сиденье. При взгляде на приборную панель у меня глаза вылезли из орбит. На вид такая медлительная, неуклюжая черепаха за полминуты набрала триста километров в час и продолжала ускоряться, пока цифры не перевалили за 1000, а потом засветилась одинокая единичка.
   – Дорога ровная, не беспокойтесь, – произнес пилот. – Ер, подтверди.
   – Трясти не будет, – кивнул Ер.
   – Никакой дороги не вижу. – Я внимательно посмотрела через лобовое окно.
   – Навигатор не даст нам сбиться, – заверил пилот, отметая возможные сомнения у пассажиров.
   Я взглянула на мониторы перед ним. Вид заднего обзора сплошь закрывала пыль, поднятая «Бегуном». На карте навигации красовались две стрелки: черная, указывающая север – юг, и зеленая, четкая, жирная, ее направления мы и держались. Я самостоятельно догадалась, что она ориентирована на магический источник. С такими приборами промахнуться действительно сложно.
   Регулирующие поток света стекла окон создавали в кабине мягкий полумрак. Черепаха неслась, не меняя скорости, за бортом пролетала пустыня – пейзаж угнетающе однообразный, ни тебе деревьев, ни кустов, ни травы, только песок, раскаленный сияющим солнцем, да безоблачное белесое небо над головой. Снега бы сюда!
   – Вы часто гоняете в Светящуюся долину? – спросила я, чтобы не молчать.
   – Два раза в неделю, – охотно ответил Ер. – В саму долину мы не ездим, только до каньона.
   – За песком?
   Парень мне нравился, обаятельный.
   – Конечно, за чем же еще, – усмехнулся Ер. – Это наша работа. Вы нас немного выбили из графика – ехать нам только через день, – но начальство приказало вас туда доставить, а потом привезти обратно.
   – Уж простите нас, – подал голос Ахтр.
   – Да какая разница, днем раньше, днем позже, нам все, равно, – отозвался пилот.
   – Это точно, – кивнул Ер. – Едем сегодня, отдыхаем послезавтра. Больше двух раз в неделю не положено.
   – А почему? – тут же поинтересовалась я.
   – Вредно для здоровья, – широко улыбаясь, ответил Ер. – Вообще желающих на эту работенку нет, только я с Шуром. Как два жадных дурака, все деньги хотим заработать. Песок-то волшебный, от него многие с ума сходят.
   – В Кронтозироне есть часы с вашим песком – я ничего особенного не заметила, когда любовалась ими. Обычный волшебный светящийся песок, что такого? – удивилась я.
   – Дело не в песке, – ответил Ер. – Как нам объяснили, вся соль в природном источнике. Там такая чертовщина творится, что дух захватывает.
   – Какая чертовщина? – насторожилась я, ожидая подвоха.
   – Доедем – все увидите, – пообещал пилот, не глядя на меня. – К самому источнику мне конечно же не подъехать, да и в долину не пробиться, но постараюсь подобраться поближе к каньону.
   – Сегодня день спокойный, – заметил Ер, – может, подпустит.
   – Вот бы в каньон въехать, – мечтательно произнес ящер, не отрывая взгляда от мониторов, на пустыню он не смотрел вообще, шел по приборам.
   – Раскатал губу, – усмехнулся Ер и пояснил для нас, непосвященных: – Чем ближе к эпицентру, тем богаче руда.
   – Там светящегося песка больше? – уточнила я.
   – Да, намного! За один удачный рейс мы на сорок штук нагребать ухитряемся. Только редко нас пускают в каньон, – посетовал Ер, – а с обочины брать, что в носу ковыряться, прибыли мало.
   – Бедные пески?
   – Не то слово, – махнул Ер рукой. – Тонну нагребешь, а получат из нее «светика» пять кило, соответственно и заплатят. Там ведь только то, что выдуло из долины.
   – Вот многие и уходят сразу после первой поездки, – добавил Шур.
   – Да, никому не хочется задарма разумом рисковать, – кивнул Ер. – Морок он такой, непредсказуемый.
   – А как вы свой «светик» собираете? – продолжила я расспросы.
   – Включаем пескосос, он засасывает песок в бункер, – Ер махнул в сторону хвоста машины, – набрали полный и сматываемся.
   – И чем быстрее, тем лучше, – вставил пилот.
   – Так вы из «Бегуна» не выходите?
   – Нет, что вы, – воскликнул Ер, в его глазах промелькнул ужас.
   – Никогда, – мрачно добавил Шур.
   – Почему? – не отставала я от них.
   – Был один случай, – как бы нехотя стал рассказывать пилот, – три года уже минуло. Мой предыдущий напарник вышел наружу. У нас пескосос чем-то заклинило, а возвращаться порожняком не хотелось. После-то я вытащил из трубы кусок гранита, но Фетору этим уже было не помочь.
   – А что с ним случилось, умер?
   – Нет, жив-то он жив, только в психушке сейчас, – поморщился Ер. – Я, когда только пришел на промысел, встретил его, чуть весь энтузиазм не растерял.
   – Плохо Фетор выглядел: слюни, сопли, самостоятельно до уборной дойти не мог. Теперь-то ему лучше, а тогда жути просто, что с парнем творилось, – добавил Шур.
   – Сударыня, и зачем вас только понесло в эту проклятую долину, – выглянул Ахтр из-за пилота. – Разве из космоса нельзя проверить?
   – Нельзя, надо на месте.
   – Ну, вам виднее. – Ахтр опять откинулся на спинку кресла.
   «Бегун» начал сбрасывать скорость, парни заметно забеспокоились, они ерзали и оглядывались.
   – Подъезжаем? – догадалась я.
   – Километра два еще, – сказал Ер, пилот же, занятый только управлением, перестал реагировать на слова.
   – Мне помолчать? – спросила я.
   – Нет, что вы, говорите, это ничего, напарнику не помешает, а мне отвлечение.
   – Нервничаете?
   – Как обычно, когда источник рядом, – коротко кивнул человек.
   – Я ничего особенного не вижу. Может, еще слишком далеко?
   – Уже скоро. – Ер съежился.
   Неожиданно перед нами выскочили скалы. Совершенно желтые, как и все вокруг, они сливались с окружающим ландшафтом. Остроконечные пики поднимались к небу. Наша черепаха сбросила скорость до тридцати километров в час. По сравнению с прежней ездой мы поползли как улитка.
   Повеяло угрозой, словно пахнуло горячим ветром. «Бегуна»! замотало из стороны в сторону, как будто мы ехали по крутой извилистой дороге. Появились ухабы и колдобины, валуны и камни. Стрелки на навигаторе запрыгали. Пристегнутые ремнями, мы болтались, как рыбы на крючке.
   Несмотря на работающий кондиционер, мне стало жарко. Я быстро осмотрела своих спутников и отметила, что взмокли все, особенно пилот, по зеленой коже струйками стекал пот. Шур старательно ворочал рычагами, выравнивая машину и постоянно сверяясь с зеленым указателем, а мы мучились.
   – Так всегда? – спросила я, стуча зубами на каждой кочке, которые понабежали из ниоткуда и старательно лезли под колеса.
   – Да. – Голова Ера моталась туда-сюда, впрочем как и моя. – Но это не самое сложное. Дальше будет веселее.
   И веселье не преминуло тут же начаться…
   Нас подбросило особенно сильно, даже ремни затрещали, несчастная машина заскрипела и застонала, словно ее подвергли ужасным пыткам, а вокруг закружился песок, скрыв от глаз скалы. Вихрь хлестал ожесточенно, как будто хотел проникнуть сквозь бронированное стекло, швырял пригоршни песка, скребся в люк, стараясь найти хоть маленькую щелочку. А ведь минуту назад все было тихо и спокойно, ничто не предвещало ураган.