Страница:
В начале ХХI века А.Ф. Ведерников продолжает выступать с программами из произведений М.И. Глинки, М.П. Мусоргского, Н.А. Римского-Корсакова, А.П. Бородина, А.С. Даргомыжского, П.И. Чайковского, Г.В. Свиридова. Принимает активное участие в деятельности Народного Клуба любителей русских басов. Член жюри вокальных конкурсов: им. Г.В. Свиридова в Курске, имени В.В. Барсовой в Сочи и др. По приглашению в 2000–2003 гг. выступал на сцене Большого театра в партии Варлаама («Борис Годунов»), участвовал в этой роли в выездном спектакле у стен Святогорского монастыря на Псковщине (2002).
Фирмой «Мелодия» выпущены грампластинки с записями А.Ф. Ведерникова в операх «Борис Годунов» (в авторской версии в заглавной партии, с участием И.К. Архиповой, В.И. Пьявко, А.А. Эйзена, дирижер В.И. Федосеев; 1984) и «Иван Сусанин» (партия Сусанина, дирижер М.Ф. Эрмлер; 1986); с вокальной музыкой Л. ван Бетховена и И. Брамса (1984, партия фортепиано А.А. Ведерников); «Патетической ораторией» (1975, дирижер Н.С. Рахлин), «Пушкинским венком» (1980, дир. В.Н. Минин), романсами на стихи А.А.Блока Г.В. Свиридова (1989, партия фортепиано – автор); кантатой для баса, смешанного хора и симфонического оркестра «Песнь-баллада о строителях БАМа» В.А. Овчинникова на стихи Л.Н. Васильевой (1974, дирижер И. Шпиллер); вокальным циклом В.А. Гаврилина «Немецкая тетрадь» на стихи Г. Гейне, песнями и романсами Р.С. Леденева на стихи Н.А. Некрасова (1981; партия фортепиано Н.Н. Гуреева, Р.С.Леденев), романсами М.И. Глинки (1984, партия ф-но Н.Н. Гуреева) и др. В 2002–2004 гг. А.Ф.Ведерников записал CD с ариями из опер и романсами русских композиторов (один из них с музыкой А.А. Алябьева), русскими народными песнями. В 2007 году вышел DVD с записью оперы «Хованщина» 1979 г., где А.Ф. Ведерников исполняет партию Ивана Хованского (дирижер Ю.И. Симонов), а также оперы «Князь Игорь» (партия Галицкого, дирижер М.Ф. Эрмлер).
О жизни и творчестве певца сняты полнометражный документальный телефильм «Тихая моя родина» (1988) и телефильм «Золотой бас России Александр Ведерников» (2007).
Звание народного артиста СССР певец получил к 200-летию Большого театра (1976). Удостоен Государственной премии СССР за концертные программы 1966–1968 (1969), ордена Трудового Красного Знамени (1971) и ордена Дружбы народов (1988), ордена «За заслуги перед Отечеством» IV степени (2002). Имеет награды Русской православной церкви, среди которых орден Святого Благоверного Князя Даниила Московского II степени (1997) и орден Преподобного Сергия Радонежского II степени (2002).
Автор книги «Чтоб душа не оскудела» (М., 1989).
В 2008 году при поддержке Благотворительного фонда Святителя Николая Чудотворца создал театр «Русская опера», где является художественным руководителем. В 2010-м в опере «Сорочинская ярмарка» М.П. Мусоргского, поставленной в этом театре, исполнил роль Черевика.
«В юности я ощутил, что мое пение приносит людям радость, – признавался артист. – Я и не мечтал, что когда-то буду петь в первом театре страны, буду знаком со Свиридовым, Шостаковичем, Хачатуряном… Но с самого начала я всегда все делал для людей…»
Человек с обостренным чувством правды и истины, он всегда предельно резок и беспощаден, когда дело касается лжеискусства, судьбы родной земли, ее народа и культуры. И по-прежнему убежден: «Театр – это постоянная борьба за свое место на сцене. Настоящий художник как был гоним, так и остался. Он всегда с достоинством глубочайшим, непримирим. Он по натуре борец и несет свою идею с гордо поднятой головой. Для меня ориентиром в искусстве всегда было христианство».
Т. М.
Вербицкая Евгения Матвеевна
Вишневская Галина Павловна
Фирмой «Мелодия» выпущены грампластинки с записями А.Ф. Ведерникова в операх «Борис Годунов» (в авторской версии в заглавной партии, с участием И.К. Архиповой, В.И. Пьявко, А.А. Эйзена, дирижер В.И. Федосеев; 1984) и «Иван Сусанин» (партия Сусанина, дирижер М.Ф. Эрмлер; 1986); с вокальной музыкой Л. ван Бетховена и И. Брамса (1984, партия фортепиано А.А. Ведерников); «Патетической ораторией» (1975, дирижер Н.С. Рахлин), «Пушкинским венком» (1980, дир. В.Н. Минин), романсами на стихи А.А.Блока Г.В. Свиридова (1989, партия фортепиано – автор); кантатой для баса, смешанного хора и симфонического оркестра «Песнь-баллада о строителях БАМа» В.А. Овчинникова на стихи Л.Н. Васильевой (1974, дирижер И. Шпиллер); вокальным циклом В.А. Гаврилина «Немецкая тетрадь» на стихи Г. Гейне, песнями и романсами Р.С. Леденева на стихи Н.А. Некрасова (1981; партия фортепиано Н.Н. Гуреева, Р.С.Леденев), романсами М.И. Глинки (1984, партия ф-но Н.Н. Гуреева) и др. В 2002–2004 гг. А.Ф.Ведерников записал CD с ариями из опер и романсами русских композиторов (один из них с музыкой А.А. Алябьева), русскими народными песнями. В 2007 году вышел DVD с записью оперы «Хованщина» 1979 г., где А.Ф. Ведерников исполняет партию Ивана Хованского (дирижер Ю.И. Симонов), а также оперы «Князь Игорь» (партия Галицкого, дирижер М.Ф. Эрмлер).
О жизни и творчестве певца сняты полнометражный документальный телефильм «Тихая моя родина» (1988) и телефильм «Золотой бас России Александр Ведерников» (2007).
Звание народного артиста СССР певец получил к 200-летию Большого театра (1976). Удостоен Государственной премии СССР за концертные программы 1966–1968 (1969), ордена Трудового Красного Знамени (1971) и ордена Дружбы народов (1988), ордена «За заслуги перед Отечеством» IV степени (2002). Имеет награды Русской православной церкви, среди которых орден Святого Благоверного Князя Даниила Московского II степени (1997) и орден Преподобного Сергия Радонежского II степени (2002).
Автор книги «Чтоб душа не оскудела» (М., 1989).
В 2008 году при поддержке Благотворительного фонда Святителя Николая Чудотворца создал театр «Русская опера», где является художественным руководителем. В 2010-м в опере «Сорочинская ярмарка» М.П. Мусоргского, поставленной в этом театре, исполнил роль Черевика.
«В юности я ощутил, что мое пение приносит людям радость, – признавался артист. – Я и не мечтал, что когда-то буду петь в первом театре страны, буду знаком со Свиридовым, Шостаковичем, Хачатуряном… Но с самого начала я всегда все делал для людей…»
Человек с обостренным чувством правды и истины, он всегда предельно резок и беспощаден, когда дело касается лжеискусства, судьбы родной земли, ее народа и культуры. И по-прежнему убежден: «Театр – это постоянная борьба за свое место на сцене. Настоящий художник как был гоним, так и остался. Он всегда с достоинством глубочайшим, непримирим. Он по натуре борец и несет свою идею с гордо поднятой головой. Для меня ориентиром в искусстве всегда было христианство».
Т. М.
Вербицкая Евгения Матвеевна
меццо-сопрано
1904–1965
Евгения Вербицкая вошла в историю русского оперного театра прежде всего как легендарная исполнительница партии Графини в опере П.И. Чайковского «Пиковая дама». Партнером ее на сцене Большого театра был не менее легендарный Герман – Георгий Нэлепп.
Родилась певица в Днепропетровске. На поющей Украине петь с детских лет, тем более в дореволюционное время, – явление обычное. Но для Евгении это оказалось не простым увлечением. Вера в свое призвание и целеустремленность привели девушку в Днепропетровский музыкальный техникум, а следом в стены Киевской консерватории, где она училась в 1923–1927 годах в классе М.М. Энгелькрона. Еще студенткой выделялась Евгения Вербицкая красотой тембра и большим диапазоном голоса, позволявшим ей петь меццо-сопрановые и контральтовые партии, кроме того, отличалась редкой трудоспособностью. Она выступала в консерваторских спектаклях, принимала участие в студенческих концертах. Артистическая деятельность началась с участия в опере «Орлиный бунт» А.Ф. Пащенко на консерваторской сцене. В концертных программах Вербицкая пела оперные арии, романсы русских и западноевропейских композиторов, произведения Б.Н. Лятошинского и Ю.А. Шапорина.
Нежата. «Садко»
По окончании консерватории молодая певица стала солисткой Киевского театра оперы и балета. Хотя впервые имя Е. Вербицкой появилось на афише оперного театра в 1926 году, за четыре сезона работы в Киевской опере (1927–1931) она выступала во многих ведущих партиях. Среди них – Никляус («Сказки Гофмана» Ж. Оффенбаха), Зибель («Фауст» Ш. Гуно), Полина и Миловзор («Пиковая дама» П.И. Чайковского) и другие.
В 1931 году Вербицкая дебютировала на сцене Ленинградского театра оперы и балета (Мариинского) в партиях Княгини в «Русалке» А.С. Даргомыжского и Ядвиги в опере Дж. Россини «Вильгельм Телль». Обладая незаурядными актерскими способностями, красивым меццо-сопрано с глубокими низкими нотами и совершенствуя свое мастерство от роли к роли, певица нашла признание у требовательной ленинградской публики в партиях Юдифи («Юдифь» А.Н. Серова), Ратмира («Руслан и Людмила» М.И. Глинки), Ольги («Евгений Онегин» П.И. Чайковского), Кончаковны («Князь Игорь» А.П. Бородина), Клариче («Любовь к трем апельсинам» С.С. Прокофьева), которые подготовила под руководством главного дирижера театра В.А. Дранишникова, потом всю жизнь вспоминая его имя с глубокой благодарностью. Лауреат Ленинградского конкурса за лучшее исполнение произведений советских композиторов (1937), через два года, на Всесоюзном конкурсе вокалистов в Москве, она получила диплом и была замечена Н.А. Обуховой. «Это, в значительной степени, заслуга моего первого педагога, профессора М.М. Энгелькрона, который занимался со мной сначала в Днепропетровском музыкальном техникуме, а затем и в Киевской консерватории, – вспоминала певица. – Это он воспитал во мне уважение к повседневному настойчивому труду, без которого немыслимо движение вперед ни на оперной, ни на драматической сцене…»
В июне 1939 года, когда на сцене Ленинградского театра оперы и балета им. Кирова вслед за февральской премьерой в Большом состоялась постановка «Ивана Сусанина» (дирижер А.М. Пазовский, режиссер Л.В. Баратов), одним из наиболее ярких достижений этого спектакля было признано глубоко драматическое и проникновенное исполнение Вербицкой партии Вани.
В 1940 году с труппой Ленинградского театра оперы и балета имени С.М. Кирова Евгения Вербицкая участвовала в Декаде культуры г. Ленинграда в Москве, превосходно исполнив, по отзывам печати того времени, партии Бабарихи («Сказка о царе Салтане» Н.А. Римского-Корсакова) и Вани («Иван Сусанин» М.И. Глинки). Тогда же была удостоена звания заслуженной артистки РСФСР.
В годы Великой Отечественной войны артистка работает солисткой Ленинградской филармонии, выступая в концертах, на сценах рабочих клубов, в воинских частях и госпиталях Новосибирска, где тогда находился коллектив филармонии.
В 1948 году Вербицкую приглашают в Большой театр, еще до войны отметив ее яркий талант в концертах Дней ленинградской культуры в столице. Дебютировав в партии Княгини в «Русалке» А.С. Даргомыжского, певица исполняет ведущие партии меццо-сопранового репертуара. В разные годы ее занимают в премьерных спектаклях: «Проданная невеста» Б. Сметаны (Гата), «Борис Годунов» М.П. Мусоргского (Мамка Ксении), «От всего сердца» Г.Л Жуковского (Павлина), «Чародейка» П.И. Чайковского (Ненила), «Сказка о царе Салтане» Н.А. Римского-Корсакова (Бабариха). Певица – первая исполнительница партии Княгини Ольги Мироновны (1953) в опере «Декабристы» Ю.А. Шапорина в постановке Н.П. Охлопкова (дирижер-постановщик А.Ш. Мелик-Пашаев).
Особенно близки были артистке образы русской классики. В репертуаре Евгении Вербицкой в годы ее работы на сцене Большого театра (1948–1959): Ратмир в «Руслане и Людмиле» М.И. Глинки, Нежата в «Садко» Н.А. Римского-Корсакова, Марта в «Иоланте» П.И. Чайковского, Кончаковна в «Князе Игоре» А.П. Бородина, Ахросимова в «Войне и мире» С.С. Прокофьева.
Выдающееся достижение артистки – психологически сложный и реалистически убедительный образ Графини в «Пиковой даме» (постановка Л.В. Баратова), в котором с особенной силой проявилось незаурядное сценическое дарование артистки. По воспоминаниям слушателей, теплый низкий голос Евгении Вербицкой в сцене в спальне Графини поначалу создавал чуть ли не сентиментально-благостный образ старухи, которую когда-то называли «Венерою московской», но достигал истинного трагизма в финале картины, передавая зловещую атмосферу.
Графиня. «Пиковая дама»
С подлинным мастерством исполняла певица партию Вани в «Иване Сусанине» и небольшую партию Власьевны в «Псковитянке» Н.А. Римского-Корсакова, «придавая значительность, казалось бы, этому второстепенному образу, наделяя его неподдельным обаянием, в особенности там, где звучала волшебная сказка о царевне Ладе» ( «Евгения Вербицкая» // «Большой театр СССР. Опера. Балет». Сост. И.П. Абрамский. М., 1958). Называя Евгению Вербицкую одной из лучших певиц Большого театра, П.И. Селиванов считал ее искусство яркой иллюстрацией той истины, что в театре нет маленьких ролей. Слушатели безоговорочно принимали в исполнении артистки простую, сердечную Няню в «Евгении Онегине», чувствуя в этой русской женщине столько трогательной любви к Татьяне. Органичной у Вербицкой была роль Свояченицы в «Майской ночи» Римского-Корсакова, полная сочного народного юмора.
Критика 1950-х выделяла красивый, глубокий, мягкий голос певицы, ее прекрасную вокальную технику, актерское мастерство. Наряду с работой на оперной сцене Вербицкая уделяла серьезное внимание концертному репертуару, в который входили сольные партии в Девятой симфонии Л. ван Бетховена (под управлением Е.А. Мравинского), в кантатах «На поле Куликовом» Ю.А. Шапорина и «Александр Невский» С.С. Прокофьева, арии из опер, романсы русских композиторов. С концертными программами Евгения Матвеевна объездила многие города страны; в 1946 году выступала с сольными концертами в Австрии и Чехословакии.
Дискография Евгении Вербицкой довольно обширна. С участием певицы записаны оперы: «Майская ночь» (1948, Свояченица, дирижер В.В. Небольсин), «Борис Годунов» (1949, Мамка Ксении; дирижер Н.С. Голованов; 1962, дирижер А.Ш. Мелик-Пашаев), «Руслан и Людмила» (1950, Ратмир, дирижер К.П. Кондрашин), «Сказка о царе Салтане» (1958, Бабариха, дирижер В.В. Небольсин), «Пиковая дама» (1961, Графиня), «Война и мир» (1962, Ахросимова; дирижер А.Ш. Мелик-Пашаев) и другие. Многие из них в XXI веке переизданы на CD в России и за рубежом. В 1977 году фирмой «Мелодия» была также выпущена пластинка с записью арий из опер и романсов русских композиторов в исполнении Вербицкой (дирижеры Кондрашин, Небольсин, Мелик-Пашаев).
В фильме-опере «Борис Годунов» (в заглавной роли – А.С. Пирогов; 1954, режиссер В.П.Строева) певица исполнила партию Мамки Ксении.
Часто выступала в печати со статьями об оперном искусстве, о молодых артистах и премьерных спектаклях Большого театра. В книге «Надежда Андреевна Обухова. Воспоминания. Статьи. Материалы» (Сост. О.К. Логинова. М., 1970) опубликованы воспоминания Вербицкой «Выдающаяся русская певица». «Мне посчастливилось слушать Н.А. Обухову во многих спектаклях. Ее пение и интерпретация были для меня идеалом, – писала Евгения Матвеевна. – Я мечтала познакомиться с Надеждой Андреевной, мне хотелось когда-нибудь дотянуться до тех высот мастерства, которыми владела Н.А. Обухова. Ее творчество было для меня звездой, зовущей работать, трудиться, любить свое искусство…
«Ее падчерица». Бурыйя – Е. Вербицкая, Дьячиха – И. Архипова
…Вскоре после окончания Отечественной войны Н.А. Обухова пела в Ленинграде сольный концерт. Я была потрясена исполнением всего, что слышала в этот вечер, и пошла к ней за кулисы, чтобы выразить артистке свой восторг. Разумеется, я думала, что Н.А. Обухова меня не помнит, ведь мы виделись с ней всего один раз на конкурсе вокалистов в 1939 году, где я принимала участие. И вдруг Надежда Андреевна встретила меня такими словами: «Это вы, я забыла вашу фамилию, но запомнила ваш голос, когда вы пели до войны на конкурсе в Москве». Меня удивила и тронула такая память. Этой женщине были свойственны лучшие человеческие качества, огромная любовь к людям, внимание к окружающим – иначе как бы она могла меня помнить!
Спустя несколько лет, уже работая в Большом театре, я встретила Надежду Андреевну случайно на улице. Мы о многом с ней говорили. И не могу забыть ее фразу о том, что она была уверена, что я буду работать в Большом театре. Для меня это было большим откровением».
Награждена орденом «Знак Почета» (1939).
Умерла в июле 1965 года в Москве.
Т. М.
Родилась певица в Днепропетровске. На поющей Украине петь с детских лет, тем более в дореволюционное время, – явление обычное. Но для Евгении это оказалось не простым увлечением. Вера в свое призвание и целеустремленность привели девушку в Днепропетровский музыкальный техникум, а следом в стены Киевской консерватории, где она училась в 1923–1927 годах в классе М.М. Энгелькрона. Еще студенткой выделялась Евгения Вербицкая красотой тембра и большим диапазоном голоса, позволявшим ей петь меццо-сопрановые и контральтовые партии, кроме того, отличалась редкой трудоспособностью. Она выступала в консерваторских спектаклях, принимала участие в студенческих концертах. Артистическая деятельность началась с участия в опере «Орлиный бунт» А.Ф. Пащенко на консерваторской сцене. В концертных программах Вербицкая пела оперные арии, романсы русских и западноевропейских композиторов, произведения Б.Н. Лятошинского и Ю.А. Шапорина.
По окончании консерватории молодая певица стала солисткой Киевского театра оперы и балета. Хотя впервые имя Е. Вербицкой появилось на афише оперного театра в 1926 году, за четыре сезона работы в Киевской опере (1927–1931) она выступала во многих ведущих партиях. Среди них – Никляус («Сказки Гофмана» Ж. Оффенбаха), Зибель («Фауст» Ш. Гуно), Полина и Миловзор («Пиковая дама» П.И. Чайковского) и другие.
В 1931 году Вербицкая дебютировала на сцене Ленинградского театра оперы и балета (Мариинского) в партиях Княгини в «Русалке» А.С. Даргомыжского и Ядвиги в опере Дж. Россини «Вильгельм Телль». Обладая незаурядными актерскими способностями, красивым меццо-сопрано с глубокими низкими нотами и совершенствуя свое мастерство от роли к роли, певица нашла признание у требовательной ленинградской публики в партиях Юдифи («Юдифь» А.Н. Серова), Ратмира («Руслан и Людмила» М.И. Глинки), Ольги («Евгений Онегин» П.И. Чайковского), Кончаковны («Князь Игорь» А.П. Бородина), Клариче («Любовь к трем апельсинам» С.С. Прокофьева), которые подготовила под руководством главного дирижера театра В.А. Дранишникова, потом всю жизнь вспоминая его имя с глубокой благодарностью. Лауреат Ленинградского конкурса за лучшее исполнение произведений советских композиторов (1937), через два года, на Всесоюзном конкурсе вокалистов в Москве, она получила диплом и была замечена Н.А. Обуховой. «Это, в значительной степени, заслуга моего первого педагога, профессора М.М. Энгелькрона, который занимался со мной сначала в Днепропетровском музыкальном техникуме, а затем и в Киевской консерватории, – вспоминала певица. – Это он воспитал во мне уважение к повседневному настойчивому труду, без которого немыслимо движение вперед ни на оперной, ни на драматической сцене…»
В июне 1939 года, когда на сцене Ленинградского театра оперы и балета им. Кирова вслед за февральской премьерой в Большом состоялась постановка «Ивана Сусанина» (дирижер А.М. Пазовский, режиссер Л.В. Баратов), одним из наиболее ярких достижений этого спектакля было признано глубоко драматическое и проникновенное исполнение Вербицкой партии Вани.
В 1940 году с труппой Ленинградского театра оперы и балета имени С.М. Кирова Евгения Вербицкая участвовала в Декаде культуры г. Ленинграда в Москве, превосходно исполнив, по отзывам печати того времени, партии Бабарихи («Сказка о царе Салтане» Н.А. Римского-Корсакова) и Вани («Иван Сусанин» М.И. Глинки). Тогда же была удостоена звания заслуженной артистки РСФСР.
В годы Великой Отечественной войны артистка работает солисткой Ленинградской филармонии, выступая в концертах, на сценах рабочих клубов, в воинских частях и госпиталях Новосибирска, где тогда находился коллектив филармонии.
В 1948 году Вербицкую приглашают в Большой театр, еще до войны отметив ее яркий талант в концертах Дней ленинградской культуры в столице. Дебютировав в партии Княгини в «Русалке» А.С. Даргомыжского, певица исполняет ведущие партии меццо-сопранового репертуара. В разные годы ее занимают в премьерных спектаклях: «Проданная невеста» Б. Сметаны (Гата), «Борис Годунов» М.П. Мусоргского (Мамка Ксении), «От всего сердца» Г.Л Жуковского (Павлина), «Чародейка» П.И. Чайковского (Ненила), «Сказка о царе Салтане» Н.А. Римского-Корсакова (Бабариха). Певица – первая исполнительница партии Княгини Ольги Мироновны (1953) в опере «Декабристы» Ю.А. Шапорина в постановке Н.П. Охлопкова (дирижер-постановщик А.Ш. Мелик-Пашаев).
Особенно близки были артистке образы русской классики. В репертуаре Евгении Вербицкой в годы ее работы на сцене Большого театра (1948–1959): Ратмир в «Руслане и Людмиле» М.И. Глинки, Нежата в «Садко» Н.А. Римского-Корсакова, Марта в «Иоланте» П.И. Чайковского, Кончаковна в «Князе Игоре» А.П. Бородина, Ахросимова в «Войне и мире» С.С. Прокофьева.
Выдающееся достижение артистки – психологически сложный и реалистически убедительный образ Графини в «Пиковой даме» (постановка Л.В. Баратова), в котором с особенной силой проявилось незаурядное сценическое дарование артистки. По воспоминаниям слушателей, теплый низкий голос Евгении Вербицкой в сцене в спальне Графини поначалу создавал чуть ли не сентиментально-благостный образ старухи, которую когда-то называли «Венерою московской», но достигал истинного трагизма в финале картины, передавая зловещую атмосферу.
С подлинным мастерством исполняла певица партию Вани в «Иване Сусанине» и небольшую партию Власьевны в «Псковитянке» Н.А. Римского-Корсакова, «придавая значительность, казалось бы, этому второстепенному образу, наделяя его неподдельным обаянием, в особенности там, где звучала волшебная сказка о царевне Ладе» ( «Евгения Вербицкая» // «Большой театр СССР. Опера. Балет». Сост. И.П. Абрамский. М., 1958). Называя Евгению Вербицкую одной из лучших певиц Большого театра, П.И. Селиванов считал ее искусство яркой иллюстрацией той истины, что в театре нет маленьких ролей. Слушатели безоговорочно принимали в исполнении артистки простую, сердечную Няню в «Евгении Онегине», чувствуя в этой русской женщине столько трогательной любви к Татьяне. Органичной у Вербицкой была роль Свояченицы в «Майской ночи» Римского-Корсакова, полная сочного народного юмора.
Критика 1950-х выделяла красивый, глубокий, мягкий голос певицы, ее прекрасную вокальную технику, актерское мастерство. Наряду с работой на оперной сцене Вербицкая уделяла серьезное внимание концертному репертуару, в который входили сольные партии в Девятой симфонии Л. ван Бетховена (под управлением Е.А. Мравинского), в кантатах «На поле Куликовом» Ю.А. Шапорина и «Александр Невский» С.С. Прокофьева, арии из опер, романсы русских композиторов. С концертными программами Евгения Матвеевна объездила многие города страны; в 1946 году выступала с сольными концертами в Австрии и Чехословакии.
Дискография Евгении Вербицкой довольно обширна. С участием певицы записаны оперы: «Майская ночь» (1948, Свояченица, дирижер В.В. Небольсин), «Борис Годунов» (1949, Мамка Ксении; дирижер Н.С. Голованов; 1962, дирижер А.Ш. Мелик-Пашаев), «Руслан и Людмила» (1950, Ратмир, дирижер К.П. Кондрашин), «Сказка о царе Салтане» (1958, Бабариха, дирижер В.В. Небольсин), «Пиковая дама» (1961, Графиня), «Война и мир» (1962, Ахросимова; дирижер А.Ш. Мелик-Пашаев) и другие. Многие из них в XXI веке переизданы на CD в России и за рубежом. В 1977 году фирмой «Мелодия» была также выпущена пластинка с записью арий из опер и романсов русских композиторов в исполнении Вербицкой (дирижеры Кондрашин, Небольсин, Мелик-Пашаев).
В фильме-опере «Борис Годунов» (в заглавной роли – А.С. Пирогов; 1954, режиссер В.П.Строева) певица исполнила партию Мамки Ксении.
Часто выступала в печати со статьями об оперном искусстве, о молодых артистах и премьерных спектаклях Большого театра. В книге «Надежда Андреевна Обухова. Воспоминания. Статьи. Материалы» (Сост. О.К. Логинова. М., 1970) опубликованы воспоминания Вербицкой «Выдающаяся русская певица». «Мне посчастливилось слушать Н.А. Обухову во многих спектаклях. Ее пение и интерпретация были для меня идеалом, – писала Евгения Матвеевна. – Я мечтала познакомиться с Надеждой Андреевной, мне хотелось когда-нибудь дотянуться до тех высот мастерства, которыми владела Н.А. Обухова. Ее творчество было для меня звездой, зовущей работать, трудиться, любить свое искусство…
…Вскоре после окончания Отечественной войны Н.А. Обухова пела в Ленинграде сольный концерт. Я была потрясена исполнением всего, что слышала в этот вечер, и пошла к ней за кулисы, чтобы выразить артистке свой восторг. Разумеется, я думала, что Н.А. Обухова меня не помнит, ведь мы виделись с ней всего один раз на конкурсе вокалистов в 1939 году, где я принимала участие. И вдруг Надежда Андреевна встретила меня такими словами: «Это вы, я забыла вашу фамилию, но запомнила ваш голос, когда вы пели до войны на конкурсе в Москве». Меня удивила и тронула такая память. Этой женщине были свойственны лучшие человеческие качества, огромная любовь к людям, внимание к окружающим – иначе как бы она могла меня помнить!
Спустя несколько лет, уже работая в Большом театре, я встретила Надежду Андреевну случайно на улице. Мы о многом с ней говорили. И не могу забыть ее фразу о том, что она была уверена, что я буду работать в Большом театре. Для меня это было большим откровением».
Награждена орденом «Знак Почета» (1939).
Умерла в июле 1965 года в Москве.
Т. М.
Вишневская Галина Павловна
сопрано
род. 1926
«Расцвет ее дарования связан с Большим театром, предопределен ее искусством, этот театр для Вишневской, как земля для Антея, для театра же она – одно из лучших его достижений» – так писали об этой певице.
Она родилась 25 октября 1926 года в Ленинграде в рабочей семье. О раннем пристрастии к пению Вишневская позднее писала в своей книге «Галина»: «Мать была очень красива… Наверное, от нее – в крови – передалась мне страсть к пению: она играла на гитаре, пела цыганские романсы, а я, конечно, за нею повторяла… Мне только три года, а голос мой как у взрослой. Я родилась с поставленным от природы голосом, и окружающим странно было слышать такой сильный грудной звук, воспроизводимый горлом совсем маленькой девочки.
…Училась в Кронштадте, поскольку жила там и воспитывалась у бабушки. С первых же классов школы стала непременной участницей всех школьных концертов, и сразу ко мне прилипла кличка «Галька-артистка».
Пение стало моей страстью… Пою везде: на улице, в школе, в компаниях, дома. Голос мой разносится на весь двор».
На нее обратил внимание учитель пения. Через несколько занятий Галя пела дуэтом «Баркаролу» на детской олимпиаде и получила приз – клавир оперы «Снегурочка» Н.А. Римского-Корсакова. А мать подарила ей комплект пластинок оперы «Евгений Онегин» П.И. Чайковского с участием Е.Д. Кругликовой, П.М. Норцова, И.С. Козловского…
Могла ли предполагать десятилетняя девочка, что обе оперы войдут в ее репертуар, когда она станет солисткой Большого театра. А пока она с упоением слушала пластинки.
Из воспоминаний певицы: «И вот я в первый раз слушаю оперу. Звуки оркестра, несущиеся из патефона, красота голосов, волшебные стихи рождают во мне неведомые до сих пор эмоции, ошеломляют меня, потрясают.
Я выучила всю оперу наизусть.
Эта встреча с великим поэтом и с Чайковским – великим композитором – навсегда решила мою судьбу.
…я буду артисткой, я буду певицей!»
Гале было четырнадцать лет, когда началась война. Она пережила страшную блокаду, голод, смерть любимой бабушки, одиночество…
Из воспоминаний певицы: «Я жила в каком-то полусне. Опухшая от голода, сидела одна, закутанная в одеяла, в пустой квартире и мечтала… Не о еде. Плыли передо мной замки, рыцари, короли. Вот я иду по парку в красивом платье с кринолином, как Милица Корьюс в американском фильме «Большой вальс»… Ну и, конечно, я пою – как она в том фильме».
Весной 1942 года умирающую девочку нашли женщины из команды МПВО и зачислили ее в свой отряд. Работа была тяжелая, особенно по расчистке города. Но даже при этом у нее сохранилось желание петь, и она, преодолевая усталость, бежала на репетиции в морскую воинскую часть в джаз-оркестр.
Коллектив давал концерты на кораблях, в кронштадтских фортах, землянках. «…я знала, что помочь мне может только искусство, – писала Вишневская. – Поэтому стремилась петь, выходить на сцену – хоть на несколько минут уйти из реальной жизни, чувствовать в себе силу вести за собою людей в мой особый, в мой прекрасный мир».
Татьяна. «Евгений Онегин»
В 1943 году была прорвана блокада. Галине хотелось учиться, но сначала надо было устроиться на работу. Ее приняли в Выборгский дом культуры помощником осветителя сцены, и она имела возможность смотреть драматические спектакли и концерты. А вскоре певцы, пережившие блокаду, организовали оперную труппу, которая показала «Пиковую даму» П.И. Чайковского. Галина испытала огромное потрясение от этого «живого» оперного и поистине исторического спектакля.
Она поступила в музыкальную школу им. Н.А. Римского-Корсакова на вокальное отделение, но занятия были для Вишневской бесполезными, поскольку педагог оказался плохим, хоть и учился пению в Италии.
Имея диапазон голоса в две с половиной октавы и природную постановку голоса, в 1944 году Галина поступила в Ленинградский областной театр оперетты.
Из воспоминаний певицы: «Так началась моя артистическая карьера. Через пару дней выпустили меня в «Продавце птиц» Целлера – даму на балу изображать. Надели на меня белый пудреный парик, платье с кринолином, затянули талию. Как увидела я себя в зеркало! – Господи, ведь об этом я мечтала, умирая от голода и холода!
Театр разъездной, поэтому мы всегда в дороге. Разъезжаем по воинским частям Ленинградской области. По едва остывшим пожарищам двигается вслед за армией наш театр. Спим вповалку, где придется. Умывальных, уборных нет – все на улице в 30-градусный мороз. Декорации – самые примитивные, чтобы можно было играть на любой площадке. Играем в промерзлых клубах: на стенах снег, солдаты и матросы – в шинелях, в шапках. Мы – с голыми плечами, пляшем, поем, играя то «Сильву», то «Веселую вдову»…
Этот театр стал для меня настоящей и единственной школой. Именно у этих артистов я научилась самоотверженно служить искусству, уважать сцену – самое святое для артиста место.
Здесь я поняла, что искусство – не кринолины, не сказочно-счастливые короли и королевы, а тяжелый, изнурительный труд. И если хочешь быть большой актрисой, надо быть готовой ко многим, многим жертвам.
На сцену приходилось выходить ежедневно. Это приучило меня к постоянному тренажу, и с тех пор всю свою жизнь я работаю, репетирую каждый день».
В 1948 году Вишневская ушла из театра и стала давать концерты, в программе были эстрадные песни.
Любя петь, Галина и не думала об оперной карьере, но судьба распорядилась по-своему. Вишневской довелось познакомиться с Верой Николаевной Гариной – ученицей знаменитой певицы Полины де Лукка в Вене, прекрасным педагогом.
Из воспоминаний певицы: «Идет к концу второй год моих занятий с Верой Николаевной, открывшей мне тайны вокального искусства, и для меня уже не существует технических трудностей. …к своему профессиональному сценическому опыту я добавила хорошую вокальную школу». К концу года Галина пела арии из опер Дж. Верди, Дж. Пуччини, П.И. Чайковского…
В мае 1952 года проходя однажды по Невскому проспекту, она увидела афишу, объявляющую конкурс в Большой театр в стажерскую группу. И решилась на пробу. Первый тур проходил в Ленинграде в Доме актеров, второй и третий – в Москве в Большом театре.
В составе жюри были известные певцы М.П. Максакова и В.А. Давыдова, Е.Д. Кругликова и Н.Д. Шпиллер, И.С. Козловский и С.Я. Лемешев, М.О. Рейзен и А.С. Пирогов, Н.С. Ханаев, дирижеры Н.С. Голованов, В.В. Небольсин, К.П. Кондрашин, режиссер Б.А. Покровский… В конкурсе участвовало свыше ста человек.
По совету Гариной, Вишневская пела арию Аиды в сцене «Берег Нила», где можно показать «и диапазон, и владение голосом, и профессиональную выносливость».
На третьем туре она пела ту же арию впервые с оркестром, удостоилась оваций и была принята в молодежную группу Большого театра.
Дебютировала Вишневская в феврале 1953 года небольшой партией Пажа в «Риголетто» Дж. Верди, и тут же спела Стешу в «Псковитянке» Н.А. Римского-Корсакова и Ольгу в «Русалке» А.С. Даргомыжского. В ее план уже включили Татьяну в «Евгении Онегине» П.И. Чайковского и Леонору в «Фиделио» Л. Бетховена. С этого момента началось творческое сотрудничество певицы с двумя выдающимися личностями – дирижером А.Ш. Мелик-Пашаевым и режиссером Б.А. Покровским.
Вишневская писала о них в своей книге: «…В Мелик-Пашаеве удивительно сочетались огромное вдохновение и внутренний контроль, пламенный темперамент и безупречный вкус.
Партии, приготовленные с Мелик-Пашаевым, отличались яркостью вокальной фразировки, высоким классом мастерства и становились событием не только в жизни артиста, но часто и всего театра.
Покровский любил со мной работать. Мой любимый, дорогой учитель, верный Рыцарь оперы, открывший мне прекрасный мир оперного искусства… Двадцать два года создавала я с ним свои роли – от первой до самой последней – и навсегда осталась пленницей его феноменальной одаренности, глубочайшей эрудиции.
Он никогда не выходил на сцену и не показывал, не изображал, что артист должен делать. Он будил его воображение, помогая найти путь к роли, исходя из индивидуальных возможностей каждого».
Что же привлекало этих художников в певице и почему они так любили работать с нею?
Известный музыковед Иннокентий Попов это объяснял так: «В лице Вишневской перед нами редкий синтез качеств, необходимых для оперного певца, причем каждое из них выражено необычайно ярко. Голос почти трехоктавного диапазона, беспредельно богатый разнообразными тембровыми оттенками; редкое чувство фразы, музыкальность, коей могут позавидовать не только коллеги по профессии, но и крупнейшие инструменталисты; яркая, броская красота, словно самой природой созданная для огромных оперных подмостков; высокоразвитое чувство сцены, актерский темперамент, эмоциональный накал которого, кажется, никого не может оставить равнодушным. Мудрено ли, что чуть ли не каждая новая работа Вишневской превращается в значительное художественное событие?»
Партию Татьяны певица спела в 1953 году, позднее пела в других постановках. Все годы работала над этим образом, углубляя и совершенствуя его.
Вишневская участвовала в постановке «Евгения Онегина» 1968 года, которой дирижировал М.Л. Ростропович. Журнал «Музыкальная жизнь» отмечал: «…Татьяна – одна из первых ее ролей в Большом театре – на протяжении многих лет труда и поисков претерпевала у певицы огромные изменения. Мы слышали и видели некогда совсем иную Вишневскую – Татьяну… Я понимаю: артистическая чуткость тянет, гонит Вишневскую вслед за романтическими гиперболами нового дирижера. Но права ли она, утрируя так сильно порывистость, темперамент своей героини? Голос певицы, сам по себе предназначенный скорее для воплощения настроений драматически напряженных, чем безмятежной лирики, вовсе не требует ни в музыкальной, ни в сценической интерпретации такого нажима, какой допускала Вишневская.
«Евгений Онегин». Татьяна – Г. Вишневская, Гремин – М. Решетин
…с реплики на лестнице (четвертая картина) начиналась у артистки подлинная экспозиция той сдержанной, целомудренно чистой натуры, какой только и может, только и должна быть в спектакле Татьяна. Зато в сцене петербургского бала и, особенно, в финале Вишневская развертывала перед зрителем все богатство своих драматических данных, все многообразие оттенков послушного ей, отличнейшему мастеру, голоса.
Тем, кто посетил «Онегина» год тому назад, интересно было бы проследить вновь за изменениями, внесенными в партию и роль Татьяны артисткой. Притушены, закруглены многие реплики. Более четкой стала дикция, более умеренным – пользование громким звуком. Сильно смягчились, замедлились все движения, все жесты. Зато теперь те мизансцены, где артистка воплощает порывы «неопытной души», не умеющей еще «властвовать собою», выглядят особенно ярко и жизненно».
В 1954 году Большой театр приступил к постановке оперы «Фиделио» Л. ван Бетховена, и, как говорила сама Вишневская, «мне повезло – я попала в самое пекло работы».
Она родилась 25 октября 1926 года в Ленинграде в рабочей семье. О раннем пристрастии к пению Вишневская позднее писала в своей книге «Галина»: «Мать была очень красива… Наверное, от нее – в крови – передалась мне страсть к пению: она играла на гитаре, пела цыганские романсы, а я, конечно, за нею повторяла… Мне только три года, а голос мой как у взрослой. Я родилась с поставленным от природы голосом, и окружающим странно было слышать такой сильный грудной звук, воспроизводимый горлом совсем маленькой девочки.
…Училась в Кронштадте, поскольку жила там и воспитывалась у бабушки. С первых же классов школы стала непременной участницей всех школьных концертов, и сразу ко мне прилипла кличка «Галька-артистка».
Пение стало моей страстью… Пою везде: на улице, в школе, в компаниях, дома. Голос мой разносится на весь двор».
На нее обратил внимание учитель пения. Через несколько занятий Галя пела дуэтом «Баркаролу» на детской олимпиаде и получила приз – клавир оперы «Снегурочка» Н.А. Римского-Корсакова. А мать подарила ей комплект пластинок оперы «Евгений Онегин» П.И. Чайковского с участием Е.Д. Кругликовой, П.М. Норцова, И.С. Козловского…
Могла ли предполагать десятилетняя девочка, что обе оперы войдут в ее репертуар, когда она станет солисткой Большого театра. А пока она с упоением слушала пластинки.
Из воспоминаний певицы: «И вот я в первый раз слушаю оперу. Звуки оркестра, несущиеся из патефона, красота голосов, волшебные стихи рождают во мне неведомые до сих пор эмоции, ошеломляют меня, потрясают.
Я выучила всю оперу наизусть.
Эта встреча с великим поэтом и с Чайковским – великим композитором – навсегда решила мою судьбу.
…я буду артисткой, я буду певицей!»
Гале было четырнадцать лет, когда началась война. Она пережила страшную блокаду, голод, смерть любимой бабушки, одиночество…
Из воспоминаний певицы: «Я жила в каком-то полусне. Опухшая от голода, сидела одна, закутанная в одеяла, в пустой квартире и мечтала… Не о еде. Плыли передо мной замки, рыцари, короли. Вот я иду по парку в красивом платье с кринолином, как Милица Корьюс в американском фильме «Большой вальс»… Ну и, конечно, я пою – как она в том фильме».
Весной 1942 года умирающую девочку нашли женщины из команды МПВО и зачислили ее в свой отряд. Работа была тяжелая, особенно по расчистке города. Но даже при этом у нее сохранилось желание петь, и она, преодолевая усталость, бежала на репетиции в морскую воинскую часть в джаз-оркестр.
Коллектив давал концерты на кораблях, в кронштадтских фортах, землянках. «…я знала, что помочь мне может только искусство, – писала Вишневская. – Поэтому стремилась петь, выходить на сцену – хоть на несколько минут уйти из реальной жизни, чувствовать в себе силу вести за собою людей в мой особый, в мой прекрасный мир».
В 1943 году была прорвана блокада. Галине хотелось учиться, но сначала надо было устроиться на работу. Ее приняли в Выборгский дом культуры помощником осветителя сцены, и она имела возможность смотреть драматические спектакли и концерты. А вскоре певцы, пережившие блокаду, организовали оперную труппу, которая показала «Пиковую даму» П.И. Чайковского. Галина испытала огромное потрясение от этого «живого» оперного и поистине исторического спектакля.
Она поступила в музыкальную школу им. Н.А. Римского-Корсакова на вокальное отделение, но занятия были для Вишневской бесполезными, поскольку педагог оказался плохим, хоть и учился пению в Италии.
Имея диапазон голоса в две с половиной октавы и природную постановку голоса, в 1944 году Галина поступила в Ленинградский областной театр оперетты.
Из воспоминаний певицы: «Так началась моя артистическая карьера. Через пару дней выпустили меня в «Продавце птиц» Целлера – даму на балу изображать. Надели на меня белый пудреный парик, платье с кринолином, затянули талию. Как увидела я себя в зеркало! – Господи, ведь об этом я мечтала, умирая от голода и холода!
Театр разъездной, поэтому мы всегда в дороге. Разъезжаем по воинским частям Ленинградской области. По едва остывшим пожарищам двигается вслед за армией наш театр. Спим вповалку, где придется. Умывальных, уборных нет – все на улице в 30-градусный мороз. Декорации – самые примитивные, чтобы можно было играть на любой площадке. Играем в промерзлых клубах: на стенах снег, солдаты и матросы – в шинелях, в шапках. Мы – с голыми плечами, пляшем, поем, играя то «Сильву», то «Веселую вдову»…
Этот театр стал для меня настоящей и единственной школой. Именно у этих артистов я научилась самоотверженно служить искусству, уважать сцену – самое святое для артиста место.
Здесь я поняла, что искусство – не кринолины, не сказочно-счастливые короли и королевы, а тяжелый, изнурительный труд. И если хочешь быть большой актрисой, надо быть готовой ко многим, многим жертвам.
На сцену приходилось выходить ежедневно. Это приучило меня к постоянному тренажу, и с тех пор всю свою жизнь я работаю, репетирую каждый день».
В 1948 году Вишневская ушла из театра и стала давать концерты, в программе были эстрадные песни.
Любя петь, Галина и не думала об оперной карьере, но судьба распорядилась по-своему. Вишневской довелось познакомиться с Верой Николаевной Гариной – ученицей знаменитой певицы Полины де Лукка в Вене, прекрасным педагогом.
Из воспоминаний певицы: «Идет к концу второй год моих занятий с Верой Николаевной, открывшей мне тайны вокального искусства, и для меня уже не существует технических трудностей. …к своему профессиональному сценическому опыту я добавила хорошую вокальную школу». К концу года Галина пела арии из опер Дж. Верди, Дж. Пуччини, П.И. Чайковского…
В мае 1952 года проходя однажды по Невскому проспекту, она увидела афишу, объявляющую конкурс в Большой театр в стажерскую группу. И решилась на пробу. Первый тур проходил в Ленинграде в Доме актеров, второй и третий – в Москве в Большом театре.
В составе жюри были известные певцы М.П. Максакова и В.А. Давыдова, Е.Д. Кругликова и Н.Д. Шпиллер, И.С. Козловский и С.Я. Лемешев, М.О. Рейзен и А.С. Пирогов, Н.С. Ханаев, дирижеры Н.С. Голованов, В.В. Небольсин, К.П. Кондрашин, режиссер Б.А. Покровский… В конкурсе участвовало свыше ста человек.
По совету Гариной, Вишневская пела арию Аиды в сцене «Берег Нила», где можно показать «и диапазон, и владение голосом, и профессиональную выносливость».
На третьем туре она пела ту же арию впервые с оркестром, удостоилась оваций и была принята в молодежную группу Большого театра.
Дебютировала Вишневская в феврале 1953 года небольшой партией Пажа в «Риголетто» Дж. Верди, и тут же спела Стешу в «Псковитянке» Н.А. Римского-Корсакова и Ольгу в «Русалке» А.С. Даргомыжского. В ее план уже включили Татьяну в «Евгении Онегине» П.И. Чайковского и Леонору в «Фиделио» Л. Бетховена. С этого момента началось творческое сотрудничество певицы с двумя выдающимися личностями – дирижером А.Ш. Мелик-Пашаевым и режиссером Б.А. Покровским.
Вишневская писала о них в своей книге: «…В Мелик-Пашаеве удивительно сочетались огромное вдохновение и внутренний контроль, пламенный темперамент и безупречный вкус.
Партии, приготовленные с Мелик-Пашаевым, отличались яркостью вокальной фразировки, высоким классом мастерства и становились событием не только в жизни артиста, но часто и всего театра.
Покровский любил со мной работать. Мой любимый, дорогой учитель, верный Рыцарь оперы, открывший мне прекрасный мир оперного искусства… Двадцать два года создавала я с ним свои роли – от первой до самой последней – и навсегда осталась пленницей его феноменальной одаренности, глубочайшей эрудиции.
Он никогда не выходил на сцену и не показывал, не изображал, что артист должен делать. Он будил его воображение, помогая найти путь к роли, исходя из индивидуальных возможностей каждого».
Что же привлекало этих художников в певице и почему они так любили работать с нею?
Известный музыковед Иннокентий Попов это объяснял так: «В лице Вишневской перед нами редкий синтез качеств, необходимых для оперного певца, причем каждое из них выражено необычайно ярко. Голос почти трехоктавного диапазона, беспредельно богатый разнообразными тембровыми оттенками; редкое чувство фразы, музыкальность, коей могут позавидовать не только коллеги по профессии, но и крупнейшие инструменталисты; яркая, броская красота, словно самой природой созданная для огромных оперных подмостков; высокоразвитое чувство сцены, актерский темперамент, эмоциональный накал которого, кажется, никого не может оставить равнодушным. Мудрено ли, что чуть ли не каждая новая работа Вишневской превращается в значительное художественное событие?»
Партию Татьяны певица спела в 1953 году, позднее пела в других постановках. Все годы работала над этим образом, углубляя и совершенствуя его.
Вишневская участвовала в постановке «Евгения Онегина» 1968 года, которой дирижировал М.Л. Ростропович. Журнал «Музыкальная жизнь» отмечал: «…Татьяна – одна из первых ее ролей в Большом театре – на протяжении многих лет труда и поисков претерпевала у певицы огромные изменения. Мы слышали и видели некогда совсем иную Вишневскую – Татьяну… Я понимаю: артистическая чуткость тянет, гонит Вишневскую вслед за романтическими гиперболами нового дирижера. Но права ли она, утрируя так сильно порывистость, темперамент своей героини? Голос певицы, сам по себе предназначенный скорее для воплощения настроений драматически напряженных, чем безмятежной лирики, вовсе не требует ни в музыкальной, ни в сценической интерпретации такого нажима, какой допускала Вишневская.
…с реплики на лестнице (четвертая картина) начиналась у артистки подлинная экспозиция той сдержанной, целомудренно чистой натуры, какой только и может, только и должна быть в спектакле Татьяна. Зато в сцене петербургского бала и, особенно, в финале Вишневская развертывала перед зрителем все богатство своих драматических данных, все многообразие оттенков послушного ей, отличнейшему мастеру, голоса.
Тем, кто посетил «Онегина» год тому назад, интересно было бы проследить вновь за изменениями, внесенными в партию и роль Татьяны артисткой. Притушены, закруглены многие реплики. Более четкой стала дикция, более умеренным – пользование громким звуком. Сильно смягчились, замедлились все движения, все жесты. Зато теперь те мизансцены, где артистка воплощает порывы «неопытной души», не умеющей еще «властвовать собою», выглядят особенно ярко и жизненно».
В 1954 году Большой театр приступил к постановке оперы «Фиделио» Л. ван Бетховена, и, как говорила сама Вишневская, «мне повезло – я попала в самое пекло работы».