Уильямсон Пенелопа. Неукротимое томление

   Интуитивно поняв это, Делия замолчала и снова прислонилась спиной к его груди. Странное умиротворение вновь охватило Тайлера, несмотря на тяжелые воспоминания.
   Никто, а особенно его дед, не понимал, почему Тайлер так активно не желал возвращаться в цивилизованный мир. Но это объяснялось очень просто. Прожив десять лет среди индейцев, Тайлер стал настоящим абенаки: он почти ничего не помнил о своей прошлой жизни и едва мог объясняться на родном языке. Он жил с человеком, заменившим ему отца, и сводным братом, который был его другом и товарищем детских игр. В тот год, когда юноше исполнилось шестнадцать лет, был подписан мирный договор между племенами абенаки и англичанами, который предусматривал освобождение пленников. Поэтому эссакамбиты отправили Тайлера в форт, находившийся в Уэльсе. Мир продлился всего шесть недель, но за это время сэр Патрик успел забрать Тайлера в Бостон. И тут же принялся превращать его в настоящего англичанина, используя телесные наказания всякий раз, когда внук отказывался учиться светским манерам.
   Юноша считал себя настоящим воином, и такие экзекуции были для него глубоким унижением.
   Однако Тайлер, приученный почитать старших, стойко переносил побои. Он знал, что не делает ничего постыдного, и гордился тем, что он — настоящий абенаки, сын эссакамби-та. Но в конце концов его стали одолевать сомнения.
   Тогда-то он и почувствовал впервые, что не принадлежит ни йенги, ни абенаки. Последние несколько лет он провел в полном одиночестве, пытаясь разобраться в своих чувствах и мыслях. Часто он спрашивал себя, сможет ли когда-нибудь избавиться от постоянных угрызений совести и одиночества. Тайлер тряхнул головой, словно освобождаясь от тяжкого груза воспоминаний.
   — Пора возвращаться, — проговорил он.
   Они сели в лодку и пустились вниз по течению. Делия сидела между ног Тайлера, и он учил ее управлять каноэ. Он искренне удивился, заметив, какие крепкие у нее мышцы. От девушки исходило тепло, легкий аромат экзотических растений и сосны. Ветерок отбросил назад ее волосы, и они касались лица Тайлера. Несмотря на печаль, он ощутил первые признаки разгорающегося желания.
   Прежде Тайлеру нравились изящные, хрупкие блондинки, холодные и неприступные. Их приходилось долго завоевывать, и лишь после этого они соглашались лечь с ним в постель. Ему и в голову не приходило, что когда-нибудь его чувствами может завладеть девушка, подобная Делии, — с грубыми манерами и такая простодушная.
   Тайлер, убежденный в том, что она принадлежала любому мужчине, который платил ей, все же не мог не отдать должного ее гордости и чувству собственного достоинства. Но главное, что-то необъяснимо притягательное влекло Тайлера к ней.
   «Может, мне и удастся затащить ее в постель, но едва ли я завладею ее сердцем...» — размышлял Тайлер.
   Эти мысли разволновали его.
   Тут девушка повернулась, и Тайлер засмотрелся на пленительные, чуть приоткрывшиеся губы. Ее волосы развевались на ветру. На мгновение их взгляды встретились.
   — Как тебя называли абенаки? — вдруг спросила Делия.
   — Что? — переспросил охваченный желанием Тайлер.
   — Я спрашиваю, как тебя называли абенаки.
   — Бедаги.
   — Беда... — начала выговаривать девушка, но Тайлер приложил палец к ее губам.
   — Абенаки считают, что имена нельзя повторять слишком часто, — тогда они теряют свою защитную силу.
   Девушка серьезно кивнула головой и облизнула губы. От этого у Тайлера перехватило дыхание. Чтобы успокоиться, он немного отодвинулся от нее.
   Их взгляды снова встретились, и Тайлер почувствовал, что он, как тонкий ивовый прутик, попавший в водоворот, тонет в глубине ее золотисто-зеленых глаз.
   — А что это значит по-английски? — спросила Делия низким волнующим голосом.
   Тайлер с трудом перевел дыхание.
   — Это значит Большой Гром.
   Делия рассмеялась.
   — Черт возьми, что тебя так развеселило, детка? — разочарованно спросил он.
   — Боже мой, Тайлер! — восхитилась девушка. — Большой Гром — это имя так идет тебе!
   — Ну вот, а ты и не знала, — проговорил он, заражаясь ее веселостью.
   Вдруг Делия, серьезно взглянув Тайлеру в глаза, прильнула к его губам. Он был ошеломлен.
   Желание вспыхнуло в нем с новой силой. Каноэ накренилось, но Тайлер, поглощенный своими чувствами, даже не заметил этого. Он рывком прижал Делию к себе и погрузил язык в ее влажный рот. Делия откинулась назад, увлекая его за собой. Тайлер затрепетал от ее неожиданной податливости. Между тем каноэ накренилось еще больше и тут же перевернулось.
   Оказавшись в воде, Тайлер крепко схватил Делию за плечо, но каноэ ударило его по виску, и он на мгновение отключился. Очнувшись, он понял, что Делии нет рядом, а его быстро несет вниз по течению.
   Выплюнув воду и собрав все силы, Тайлер приподнял голову над водой в надежде увидеть девушку. Ее нигде не было, и панический ужас охватил Тайлера. Течение унесло перевернутое каноэ уже далеко от него. Страшная мысль пронзила его:
   «Что если Делия осталась под каноэ!»
   И вдруг, о счастье, в нескольких футах от него над водой показалась голова девушки. Но не успел Тайлер обрадоваться, как голова снова исчезла.
   Он нырнул, но в холодных темных водах реки, берущей начало в ледниках, нельзя было ничего разглядеть. Тайлер попытался найти девушку на ощупь. Он не чувствовал ничего, кроме леденящего душу страха. Но только он собрался вынырнуть на поверхность, как его рука вдруг коснулась ее накидки. Он мгновенно ухватился за нее, и вынырнул, увлекая девушку за собой.
   Делия была в сознании, и Тайлер надеялся, что она развеет его страх и скажет ему хоть несколько слов, но девушка безмолвно лежала на его руке. С огромным трудом преодолев несколько ярдов, отделявших их от берега, он вынес Делию на сушу.
   Она наклонилась, откашливая воду, попавшую в легкие, и тяжело дыша.
   Постепенно ее дыхание восстановилось.
   — Я не очень-то умею плавать, — смущенно проговорила Делия, отбрасывая с лица мокрые пряди волос.
   — Боже, Делия! — взволнованно воскликнул Тайлер.
   Заметив, что губы ее посинели и она вся дрожит, он разволновался еще больше. Никогда еще ему не удавалось так быстро развести костер. Он собрал в кучу кусочки коры и маленькие веточки. Найдя сухую палку, обстругал ее с обеих сторон так, что она могла ровно лежать на земле, и сделал в ней выемку. Заострив с одной стороны тонкую сухую ветку, он воткнул ее в отверстие и начал быстро вращать, пока не появился легкий дымок. Тайлер осторожно раздул искры, а когда появился огонь, положил сверху большие ветки и бревна. Костер разгорался, а Тайлер между тем выговаривал девушке:
   — Ты самое беспомощное создание из всех, кого я когда-либо встречал в нашей глуши. Ты не умеешь ни управлять лошадью, ни плавать. Ты попадаешь в западни и натыкаешься на старых индейцев, которые чудом не снимают с тебя скальп. Ты не можешь попасть из ружья даже в огромный сарай и, конечно же, не имеешь понятия о том, как расставить силки.
   — Н-не знаю, никогда не проб-бовала, — проговорила Делия, стуча зубами и подсаживаясь поближе к костру.
   Тайлер снял с Делии мокрую накидку и прижал девушку к себе, стараясь хоть немного согреть ее теплом своего тела.
   — Ну ладно, — продолжал он. — Так что же ты умеешь делать?
   — Я-я могу ловить рыбу голыми руками.
   Это развеселило Тайлера.
   — Ах, да, а я и забыл, — смеясь, проговорил он.
   — И еще я умею смешить вас, Тайлер Сэвич, и у меня это здорово получается.
   — Да, детка...
   Тайлер покрепче прижал ее к себе и поцеловал в макушку. Они сидели так довольно долго, пока Делия наконец не согрелась.
   Вздохнув, она потерлась щекой о его грудь, как кошка, желающая приласкаться. Но уже в следующее мгновение она вывернулась из его рук.
   — Ты очень непонятный человек, Тайлер Сэвич, — сказала Делия, серьезно глядя ему в глаза, — такой странный.
   — Непонятный?
   — Ты так похож на хвост на часах...
   — Хвост на часах? — растерянно проговорил он, совсем сбитый с толку.
   Нисколько не смутившись, девушка снова уселась на прежнее место.
   — Да, такая штука, — сказала она, — ну, знаешь, которая качается взад-вперед, тик-так. Тик — когда ты кричишь на меня по любому поводу. Так — когда целуешь меня так крепко, что переворачивается лодка.
   — Маятник, — понял Тайлер, с трудом подавив улыбку. — Но ведь и ты целуешь меня!
   Делия покачала рукой, имитируя движение маятника, и словно не заметила его последних слов.
   — Тик — когда ты ведешь себя как воспитанный человек с хорошими манерами. Так — и ты пялишься на мое обнаженное тело, когда мне нечем укрыться от твоих бесстыжих глаз.
   — Да как же я мог не пялиться! — воскликнул Тайлер. — Никогда в жизни я не видел ничего привлекательнее.
   Польщенная, Делия оправила юбку, добавив:
   — Любой джентльмен отвернулся бы на твоем месте.
   — Конечно, джентльмен отвернулся бы... — лицемерно согласился Тайлер.
   Протянув ноги к костру, Делия пошевелила пальцами. Она была рада, что смогла свободно обсудить с ним его характер.
   — Тик — когда ты заботишься о людях и лечишь их, — невозмутимо продолжала она. — Так — и... о, черт побери!
   Девушка вскочила и опрометью бросилась к реке.
   Она успела уже забраться по колено в воду, когда Тайлер догнал ее.
   — Делия! Ради Бога, что ты делаешь?
   Мокрые, покрытые илом камни под ногами Тайлера были такими скользкими, что, когда девушка начала отбиваться от него, он поскользнулся и упал в воду, увлекая ее за собой.
   Снова оказавшись в ледяной воде, он чертыхнулся, но все же не выпустил девушку, хотя она отчаянно отпихивала его.
   — Мои туфли! Я потеряла в реке туфли!
   — Куда ты, Делия! — Тайлер крепко держал ее. — Они давно уплыли! Я куплю тебе новые. Даже десять новых пар.
   Девушка перестала сопротивляться, опустила руки и повернула к нему залитое слезами лицо.
   — Но эти же были первыми, которые ты купил мне! А все первое — всегда самое дорогое.
   — О, Делия! — огорченно воскликнул Тайлер.
   Она горько рыдала у него на груди, а он нежно обнимал ее. — Не плачь, дорогая, не плачь... повторял он, успокаивая девушку, хотя никак не мог понять ее отчаяния.
   «Это всего лишь обычная пара туфель, которые легко можно заменить другими. И чего она убивается, неужели они так много значили для нее?»

Глава 8

   Стоя на крыльце гостиницы, Делия пыталась разглядеть сквозь пелену проливного дождя маленькую гнедую кобылу, привязанную у столба.
   — О, Тайлер, ты купил для меня эту лошадку! — восхитилась она, глядя на него горящими глазами и радостно улыбаясь.
   Тайлер, нахмурившись, стоял чуть поодаль, пытаясь угадать ее чувства. Поняв это, Делия опустила голову.
   — Мне надоело ходить пешком, — наконец мрачно проговорил он, но девушка и не заметила его недовольного тона, привыкнув к тому, что по утрам Тайлер брюзжит. — К тому же, — продолжал он, — я обещал тебе это.
   Несмотря на проливной дождь, Делия выскочила из-под навеса, чтобы погладить лошадку. Кобыла раздула ноздри, и девушка тут же отдернула руку. Она боялась, что Тайлер засмеется, но он не смотрел на нее.
   Прищурившись, он разглядывал дорогу, по которой деревенский мальчишка вел корову, подгоняя ее хворостиной.
   — Я не смог купить тебе туфли. Единственный в Портсмуте сапожник так занят, что обещал взять заказ только через полдня. Но у нас слишком мало времени, мы не можем задерживаться здесь, Делия. Мне очень жаль.
   — Не огорчайся, — живо откликнулась девушка, хотя сама очень переживала, что потеряла туфли.
   Ей казалось, что вместе с ними она безвозвратно потеряла любовь Тайлера. От этого у нее тревожно сжималось сердце.
   — Раз у меня есть лошадка, мне не нужны туфли.
   Он склонился над дорожной сумкой, стоявшей у его ног, и, казалось, не слышал ее. Достав из нее мягкие белые мокасины из оленьей кожи, украшенные иглами дикобраза и бусинами, он протянул их Делии.
   — Носи пока это.
   Они были так красивы, что Делия не решилась и прикоснуться к ним.
   — О, Тай... — пролепетала она.
   — Возьмешь ты наконец? — заворчал он и неловко сунул их ей в руки.
   Девушка взглянула на него. Губы Тайлера были плотно сжаты, но она заметила его волнение, и сердце ее неровно забилось.
   Крыльцо вдруг показалось ей слишком маленьким для двоих, и девушка бессознательно отступила, словно собираясь выскочить под дождь. Когда рука его опустилась на ее плечо, Делия вздрогнула.
   — Но, Тайлер, я не могу это принять, — сказала она.
   — Можешь. Сядь, — строго сказал он, указывая на скамейку возле стены. — Я помогу тебе надеть их.
   Делия подобрала накидку и послушно села. Вода потоками стекала по водосточным трубам, заливая грязный двор, но на крыльце было сухо. Тайлер присел перед Делией на корточки. Из-под расстегнутой охотничьей рубашки была видна загорелая шея и волосатая грудь. На ремешке, спускавшемся с шеи, висела сумочка из оленьей кожи.
   Девушка дотронулась до нее.
   — Что это? — спросила она.
   — Просто сумка.
   — А что в ней? — допытывалась она.
   Тайлер вздохнул.
   — Это талисман... — мой дух-хранитель.
   Глядя на него, Делия размышляла, что он почувствует, если она коснется его мягких, вьющихся на груди волос или прижмется губами к его шее.
   — А ты правда веришь в эти индейские штуки? В охраняющих духов и все такое?
   Не ответив на ее вопрос, Тайлер потребовал:
   — Дай мне ногу.
   От прикосновения его пальцев к обнаженной лодыжке ее охватила дрожь.
   — Смотри-ка, ты уже простыла, бегая босиком в такую погоду, — буркнул Тайлер, небрежно надевая ей на ногу туфлю. — Давай другую.
   — Должно быть, такие мокасины носят только очень богатые леди. Где тебе удалось найти их? — спросила Делил и тут же прикусила язык. Наверно, это мокасины его девушки из племени абенаки, и, может, он любит ее и по сей день.
   Делия и не надеялась, что он ответит, но, помолчав, Тайлер сказал:
   — Они принадлежали моей матери.
   Девушка посмотрела на склоненную голову молодого человека, и сердце ее преисполнилось любовью к нему.
   — Я буду очень аккуратно носить их, — тихо проговорила она. — Ты ведь, конечно, хочешь оставить их себе на память.
   — Нет, это подарок, Делия. А подарки не возвращают.
   Наконец был надет и второй башмак, но Тайлер все не выпускал ее ногу. Он провел пальцем по мягкой коже мокасин, потом его рука скользнула вверх по ноге Делии и приподняла подол юбки. Делия напряглась.
   Тайлер с лукавой улыбкой взглянул на нее.
   — Ты боишься щекотки, детка?
   — Ах, — выдохнула Делия, задыхаясь от страха и всем сердцем желая, чтобы его рука двигалась дальше. От прикосновения его пальцев по всему ее телу расходились горячие волны, вызывая сладкую ноющую боль внизу живота.
   Но его рука спустилась вниз и задержалась на лодыжке. Все это время Тайлер не сводил глаз с девушки, которая таяла от этого, как сливочное масло на солнце.
   — Приходи ко мне ночью, Делия, — глухо сказал он. Его голос так же волновал ее, как и его глаза.
   Девушка инстинктивно склонилась к нему, словно не расслышав его слов, хотя они всколыхнули в ней те же чувства, что и прикосновения его пальцев.
   — Так ты придешь ко мне ночью? — повторил Тайлер.
   — Что? — пролепетала Делия, к своему ужасу осознав, что пищит как мышка, угодившая в мышеловку.
   Тайлер улыбнулся.
   — Пожалуйста, приходи ко мне ночью, я мечтаю заняться с тобой любовью, Делия.
   Со скрипом отворившаяся дверь заставила молодых людей вздрогнуть и повернуться. На крыльце появился преподобный Калеб Хукер, а за ним — Элизабет. Калеб подмигнул Делии и посмотрел на дождь, льющий как из ведра.
   — Да, в такой дождь далеко не уедешь. Что это вы стоите на коленях перед Делией, Тайлер? — как бы невзначай спросил он. — Ведь у вас нет ни шанса предложить ей свою ру...
     
— Не будьте ослом, Калеб, — отрезал Тайлер, вскочив на ноги и покраснев под проницательным взглядом священника.
   Приподняв юбку, Делия выставила вперед ногу, чтобы показать обновку.
   — Смотрите, что мне подарил Тайлер.
   — О, какие красивые туфли! — проговорила Элизабет, с милой улыбкой приближаясь к Делии. — Взгляни, Калеб, какая прелесть!
   Молодой священник просиял, увидев улыбку жены.
   — Да, да, конечно, — с готовностью подтвердил он.
   — Ну, вот что, — сердито сказал Тайлер, — пора двигаться. Никогда не видел людей, которые тратят столько времени на пустую болтовню. С вами я только к старости доберусь до Мерримитинга.
   — Не обращайте на него внимания, — сказала Делия, — по утрам он всегда сердится. Он сегодня же пожалеет об этих словах.
   Хукеры рассмеялись, а Тайлер исподлобья взглянул на Делиго. Она лукаво улыбнулась ему.
   Неужели он на самом деле сказал ей: «Я хочу заняться с тобой любовью»?
   ***
   Путники сели на паром, переправляющийся в Киттери. Оттуда они собирались двинуться по Главной Королевской дороге, идущей параллельно морскому побережью до самого Фалмута, в глубь территории Майне. Делия с любопытством оглядывала окрестности. Здесь родился и жил Тайлер до той роковой февральской ночи, когда дикари захватили его в плен. Спустя годы Тайлера нашли и вернули назад, чтобы превратить в английского джентльмена.
   У Делии болело сердце за Тайлера. Трижды в жизни ему пришлось терять тех, кого он горячо любил, — отца, мать и приемного отца. Делия, сама потерявшая мать, хорошо понимала, почему Тайлер, сказал в роскошной спальне деда: «Я больше не знаю, кто я».
   Как могла она помочь Тайлеру избавиться от боли и одиночества?
   Наверное, только подарив ему свою любовь.
   Миновав огороженную частоколом казарму в центре городка, путники увидели двух индейцев, упражнявшихся в стрельбе из лука. Несколько бородатых мужчин, окружив их, шумно заключали друг с другом пари на исход состязания.
   Делия взглянула на Элизабет, надеясь, что та не закричит при виде индейцев, как в прошлый раз. Молодая женщина, погруженная в свои мысли, даже не заметила индейцев. Сгорбившись, она сидела в повозке, обреченно накинув на голову капюшон: дождь хлестал ей в лицо.
   Калеб взволнованно посмотрел на жену и помог ей плотнее закутаться в накидку. Элизабет подняла на мужа глаза, но в них не было и тени благодарности. Калеб отвернулся и огорченно вздохнул. Делия искренне сочувствовала молодому священнику. Он горячо и самоотверженно любил жену, делая все, чтобы она была счастлива, но Элизабет явно не ценила его внимания и забот.
   Делии хотелось как-то утешить Калеба, но вдруг Элизабет поманила ее и указала на что-то рукой.
   — Посмотри-ка на это! — воскликнула она.
   Делия увидела лишь покосившееся полуразрушенное от времени строение. Казалось, люди покинули его много лет назад.
   Входная дверь висела на одной петле. Сорняки и две чахлые сосенки проросли между прогнившими ступеньками крыльца. Ромбовидные стекла в нескольких окнах давно вылетели, а мягкий мох покрыл стены с северной стороны. Самое странное, что на камне возле двери стояла русалка, обычно украшающая нос корабля.
   Ее волосы были покрашены в рубиновый цвет, а хвост — в нефритово-зеленый. Ее торс слегка прикрывал синий плащ. Соски, до сих пор сохранившие розовый оттенок, видимо, когда-то покрывал перламутр. По лицу шли грязные полосы, и от этого казалось, что русалка плачет. Вид этого существа, занесенного сюда по чьей-то злой воле, открытого всем ветрам, дождям и палящему солнцу, очень расстроил Делию.
   Пытаясь разобрать буквы на вывеске, прибитой над входом, девушка пожалела, что не умеет читать.
   — Что тут написано? — спросила она Элизабет.
   — «Судостроительная компания Сэвич и сын», — прочел Калеб.
   Все удивленно посмотрели на Тайлера, который значительно обогнал их. Он не подал вида, что слышит, о чем они говорят, и молча смотрел на море.
   Калеб открыл было рот, желая что-то сказать, но Делия остановила его, сделав знак рукой.
   — Отец Тайлера был кораблестроителем, здесь в Киттери, — тихо сказала она. — Его убили индейцы много лет назад. Этот дом принадлежал ему.
   — О... понятно. — Калеб сочувственно поглядел на широкую спину Тайлера.
   Делия снова взглянула на вывеску, пытаясь представить себе человека, написавшего ее. Он наверняка ждал дня, когда сын начнет работать вместе с ним. Отец Тайлера умер совсем молодым, дело его пришло в упадок, жена погибла при родах ребенка, зачатого от его врага. На земле остался лишь его сын, — сильный и одинокий.
   — Из всей семьи он один уцелел? — спросил Калеб.
   Делия не сразу поняла его вопрос.
   — Что? А, нет... Тайлера и его мать захватили в плен. Но она умерла позже.
   Калеб снова с сочувствием взглянул на Тайлера, а Элизабет, до смерти напуганная рассказом Делии, напряженно сидела рядом с мужем, содрогаясь при мысли о кровавой резне. К облегчению Делии, ее спутники надолго умолкли, когда повозка миновала последний дом поселения Киттери.
   Однако девушку преследовали слова: «Я хочу заняться с тобой любовью». Нет, это не было ее выдумкой, он на самом деле сказал это.
   Но что же он имел в виду?
   Делия уже знала, что мужчина может насладиться женщиной, не питая к ней никакой любви. Природа побуждала их к этому. Девушки в «Весельчаке Лионе» брали за удовлетворение этих желаний всего два шиллинга. Неужели Тайлера влечет к ней только похоть?
   Дорога, по которой они ехали, вилась вдоль берега моря и была вся в глубоких рытвинах. Трижды повозка застревала, и все, кроме Элизабет, спешивались и вытаскивали ее из вязкой жижи. Дождь лил как из ведра, а волны с грохотом разбивались о скалистый берег, окатывая путников соленой водой, которая стекала струйками по перепачканным грязью лицам и одежде.
   «Приходи ко мне ночью, Я мечтаю заняться с тобой любовью, Делия», — раз за разом повторяла она.
   Сейчас Тайлер даже не смотрел в ее сторону и ни разу даже не заговорил с ней. Он только грубо отдавал короткие приказы, и это глубоко задевало Делию. Он даже заорал на нее, когда она хотела снять мокасины, боясь, что вода и грязь испортят их.
   «Я мечтаю заняться с тобой любовью».
   Произнося эти слова, он стоял перед ней на коленях, словно просил ее руки...
   «Ты глупая ослица, Делия, — говорил ей внутренний голос, — слово „женитьба“ ни с того ни с сего не слетает с мужских губ. Ты должна быть крайне осторожна».
   Понимая, что слишком сильно любит его, девушка решила быть начеку.
   Сильный дождь и плохая дорога помешали им преодолеть большое расстояние. Решено было остановиться на ночлег в Йорке — небольшом поселении, протянувшемся на несколько миль вдоль восточного берега реки Агаментик. В этом маленьком и глухом местечке не было ни гостиницы, ни таверны. Но они все же нашли бревенчатый дом, в который вдова поселенца, погибшего от руки индейца, радушно впустила их.
   Под просторной покатой крышей находился чердак, разделенный тонкими перегородками на узкие комнатки. Вместо кроватей на белом сосновом полу лежали набитые соломой тюфяки. Чтобы попасть на чердак, приходилось подниматься по лестнице и пролезать через люк в потолке. За дополнительную плату вдова разрешила Тайлеру наполнить кадку горячей водой, которой хватило на всех. Впервые в жизни Делия вымылась дважды за короткий промежуток времени.
   За ужином время пролетело незаметно, и, прежде чем отправиться спать, Делия присела на скамью перед очагом. Поужинав, Хукеры поднялись на чердак, а Тайлер пошел взглянуть на животных. Девушка размышляла о том, что вскоре он вернется, предложит ей подняться с ним наверх и...
   — Делия!
   Вздрогнув от неожиданности, девушка подняла голову. Его волосы были слегка влажными и пахли дождем.
   — О чем ты так задумалась, детка? — спросил он, лукаво улыбаясь. — Я уже было подумал, что мне придется протрубить в рог, чтобы привлечь твое внимание.
   По спине Делии побежали мурашки.
   — А... Да, нет... Так, ничего особенного.
   Улыбка исчезла с лица Тайлера, и он впился в Делию глазами. Несомненно, это был взгляд мужчины, истосковавшегося по женской ласке.
   — Пора в постель, Делия. — Это прозвучало как требование.
   Девушка облизнула пересохшие губы и, вскочив на ноги, метнулась к двери.
   — Мне надо выйти, — пробормотала она и выбежала во двор.
   — Не задерживайся, — услышала она голос Тайлера.
   Ноги Делии заскользили по мокрой от дождя траве. Она хотела оттянуть то, что ожидало ее наверху.
   Запрокинув голову, Делия посмотрела в ночное небо. Свежий ветер постепенно разогнал тучи, и звезды то тут, то там проглядывали в просветах между облаками.
   «Ты придешь ко мне ночью?» — снова зазвучал в ее ушах вкрадчивый голос Тайлера.
   О Господи, сможет ли она противиться своим чувствам? Она так страстно любила его, что ей трудно было противостоять ему. Обхватив себя руками, Делия одиноко стояла на холодном весеннем ветру, раздираемая противоречивыми чувствами — желанием и страхом. Даже вернувшись в дом, она все еще не знала, как поступить.
   Тайлер ждал ее, сидя на верхней ступеньке лестницы.
   Девушка замерла под его взглядом: он спустился и помог ей подняться. Тайлер протянул Делии руку, а она инстинктивно обняла его за талию, тотчас почувствовав, как напряглась от ее прикосновения его спина. Они крепко прижались друг к другу, и Делии казалось, что Тайлер чувствует, как бьется ее сердце.
   — Боже мой, Делия, я думал, этот день никогда не кончится, — тихо прошептал Тайлер, и от его горячего дыхания у нее помутилось в голове.