Вебер Дэвид Марк. Испытание адом

   – Что с вами поделаешь, придется смириться, – с театральным вздохом согласилась Трумэн.
   Люк открылся, и они вступили в штабную каюту.
   – Смирно! – рявкнул коммандер МакГивер при появлении капитанов.
   Он и Барбара Стахович проводили инструктаж, и при виде лиц инструктируемых усмешка Армон сделалась еще более кислой. Она понимала, как подействовало услышанное на ее людей.
   – Вольно! – скомандовала Трумэн.
   Офицеры вернулись на свои места, настороженно посматривая на начальников. Трумэн была старшей по званию, однако она молча уселась за стол, признавая, что находится на территории капитана Армон. КоЛАК сложила руки на груди и, обведя собравшихся взглядом, начала:
   – Полагаю, плохие новости вам уже сообщили. Да, по условиям новой вводной у нас урезаны многие возможности, и нам собираются дать хорошего пинка по заднице. Но тем не менее мы собираемся немного…
   Резкий звук заставил ее повернуть голову. Стахович уже тянулась к клавише приема. Назойливый сигнал приоритетного вызова умолк, и брови Барбары удивленно поднялись: на экране появилось лицо старпома «Минотавра».
   – Четвертая совещательная, на связи коммандер Стахович, – сказала она. – Чем могу служить, сэр?
   – Мне нужна капитан, – ответил коммандер Хотон с более заметным, чем обычно, грифонским акцентом.
   Трумэн, нахмурившись, пересекла комнату, остановилась рядом с креслом Стахович и наклонилась к коммуникатору.
   – Слушаю, Джон. Что случилось?
   – Капитан, вы необходимы на мостике, – спокойно ответил Хотон. – сеть сверхсветовых сенсоров только что зафиксировала появление гостей. Какая-то банда – большая банда, мэм, – не оповещая о прибытии, несется прямо к нам со скоростью не менее десяти тысяч километров в секунду и начальным ускорением четыре-точка-ноль километра в секунду за секунду… – Он умолк, прокашлялся и добавил: – Не знаю, кто это, мэм, но точно не наши.

ГЛАВА 34

   – Капитан на мо… – начал было дежурный старшина, но Трумэн отмахнулась от него и, направившись к командирскому креслу, на ходу выкрикнула:
   – Тактика, докладывайте!
   – Они вышли из гипера пять минут назад, – быстро заговорил коммандер Джессап. – Переход произведен над эклиптикой, возле самой гиперграницы. Дистанция в данный момент – шесть-пять-шесть-точка-шесть световой секунды. Они держат курс точно на базу «Ханкок» с начальной скоростью около одиннадцати тысяч км/сек и ускорением в четыре километра в секунду за секунду.
   Выслушав доклад на ходу, Трумэн достигла командирского кресла, освобожденного для нее МакГивером, плюхнулась на сиденье и, устремив взгляд на капитанский терминал, нажала клавишу вывода расчетных тактико-технических данных. Просмотрев вспыхнувшие строчки, она нахмурилась.
   Больше тридцати линкоров, десять-двенадцать тяжелых крейсеров и полдюжины эсминцев. Трумэн нервно забарабанила пальцами по подлокотнику. Каждый из вторгшихся кораблей не шел ни в какое сравнение с любым из супердредноутов контр-адмирала Труитта, но вместе они могли уничтожить все силы Труитта за двадцать минут ближнего боя. Конечно, при этом враги понесут потери и сами, но база будет разгромлена. Хуже того, относительно низкое ускорение наводило на мысль о наличии у врага буксируемых подвесок, а стало быть, и о том, что хевам, возможно, и не потребуются те самые двадцать минут. Адлерская катастрофа наглядно показала, что к ракетным платформам хевов следует относиться серьезно. А значит, база «Ханкок» обречена, и это грозит Мантикоре не просто поражением, но большой бедой. Ни времени, ни транспортных средств, необходимых для эвакуации многочисленного технического персонала, в системе нет. Поэтому…
   Внезапно пальцы капитана замерли, глаза сузились. То, что неожиданно пришло ей в голову, казалось невероятным, но… Она принялась в лихорадочной спешке обдумывать неслыханную идею, а корабли хевов тем временем неуклонно приближались к базе «Ханкок». Неужели?..
   Пальцы ее, словно сами по себе, забегали по клавиатуре.
   – Могли они засечь «Минни»? – спросила она у коммандера Джессапа, непроизвольно назвав свой корабль уменьшительным прозвищем, за упоминание которого отрывала голову любому из подчиненных.
   – Исключено, мэм, – уверенно ответил Джессап.
   Трумэн кивнула, соглашаясь с его заключением. Иного она и не ожидала: «Минотавр», соблюдая режим скрытности, медленно приближался к тому пункту, откуда Армон планировала начать учебную атаку на защитников базы «Ханкок», используя все возможные средства маскировки. Ну а то, чего не могли обнаружить сенсорные системы «Ханкока», определенно оставалось невидимым и для хевов, даже если проклятые солли вдвое улучшили чувствительность их средств обнаружения. А значит…
   Заморозив выведенные на экран данные, Трумэн мысленно выругалось. Удрать ей, конечно, совсем не трудно, но хотелось совсем другого.
   – Альф, перепроверьте цифры, – распорядилась она повернувшись к тактической секции. – Полагаю, их вектор должен пересечься с орбитой базы – и они выйдут на нулевую относительную скорость. Я не ошиблась?
   – Никак нет, мэм, – ответил Джессап. – Если допустить, что ускорение останется прежним, четыре километра в секунду за секунду, они произведут разворот приблизительно через сорок пять минут, всего в шести-ноль-точка-семь миллионах километров от базы. Время до базы составляет, с настоящего мгновения, один-три-шесть-точка-семь-девять минут.
   Трумэн снова кивнула: Джессап подтвердил ее вычисления. Придерживаясь постоянного ускорения хевы должны были перечь линию орбиты через восемьдесят три минуты. Правда, придерживаясь нынешнего курса, они окажутся далеко «впереди» базы, но на корректировку курса для вывода на атаку подвесок у них еще уйма времени.
   В любом случае, какой бы вариант нападения они ни избрали, до разворота противник будет двигаться с нынешним ускорением – а стало быть, у нее есть сорок пять минут.
   Она еще раз глянула на дисплей и повернулась к рулевому.
   – Курс ноль-один-ноль на ноль-семь-восемь, ускорение три-ноль-ноль g! – приказала она.
   – Есть, мэм. Курс ноль-один-ноль на ноль-семь-восемь, ускорение три-ноль-ноль g, – повторил рулевой.
   Трумэн сдвинула рычажок коммуникатора.
   – Командный пункт ЛАК, КоЛАК слушает, – тут же отозвалась Армон.
   – Джеки, у твоих пташек появилась возможность проверить себя в настоящем деле, – сказала Трумэн с натянутой улыбкой. – Вы как, готовитесь?
   – Так точно, мэм. Мы сейчас заменяем учебные боеголовки на боевые, будем готовы стартовать через четыре минуты.
   Хмыкнув, Трумэн ввела новый параметр в вычисления и нахмурилась. Задержка увеличила дистанцию эффективного огня, и, стало быть, ЛАКи должны атаковать с большим ускорением, чем ей хотелось бы. Задача усложнялась, но решение оставалось в рамках возможного.
   – Четыре так четыре, – сказала она. – Нам предстоит сделать следующее…

* * *

   – Приближаются манти, гражданка адмирал, – доложила гражданка коммандер Моррис.
   Джейн Келлет быстро подняла голову. Она знала, что благодаря совершенству сверхсветовой сети датчиков защитники базы отслеживают продвижение нападающих почти в режиме реального времени, но ее собственные гравитационные датчики тоже были способны засечь на таком расстоянии импеллерные следы. Теперь она видела их на своем мониторе, а когда рядом с изображениями появилась расшифровка данных, брови Джейн невольно поползли вверх.
   – Оливия, ты уверена в идентификации классов кораблей? – спросила она старшего тактика.
   – Достоверность идентификации очень высокая, гражданка адмирал, – ответила гражданка коммандер Моррис – Они движутся без маскировки, и нет никаких данных, указывающих на попытку дезинформировать нас. Да что толку было бы в обманках: при такой мощности двигателей и на таком расстоянии даже мантикорские маскировочные системы не скроют оперативную группу от обнаружения. По нашим оценкам, мы имеем дело с пятью супердредноутами, одиннадцатью линейными и восемью легкими крейсерами или эсминцами.
   – Ускорение четыреста тридцать пять g?
   – Так точно, мэм. Поэтому у них столь отчетливые импеллерные следы.
   – Понятно…
   Келлет, потирая подбородок, откинулась в кресле и, поймав вопрошающий взгляд гражданки комиссара Пеневской, пояснила:
   – Меня удивляет их тактика. Такое ускорение означает, что они взяли минимум подвесок и все они находятся внутри клиньев. Но в таком случае их не более ста.
   – Но какой тогда смысл в этом маневре? – спросила Пеневская.
   – Вот этого-то я и не понимаю, – пробормотала Келлет. – Разве что…
   Она пробежалась по клавиатуре, ввела начальные условия и, увидев появившиеся на мониторе данные, кивнула.
   – Да. Пожалуй, это возможно.
   – Что? – спросила Пеневская тоном человека, скрывающего раздражение, но желавшего, чтобы его усилия были замечены собеседницей.
   Уголки губ Келлет дернулись.
   – При нынешнем курсе и ускорении они надеются перехватить нас задолго до того, как мы достигнем намеченной точки разворота, – пояснила она, посмотрев на гражданку комиссара. – Вероятно, они сообразили, что до этой точки параметры нашего движения не изменятся… и они правы. Полагаю, они надеются проскочить мимо нас с максимальной относительной скоростью и умчаться в пространство, обменявшись с нами по пути ракетными залпами. Впрочем, я бы на их месте так не поступила.
   – Почему?
   – Потому что по сравнению с нами они не в самом выгодном положении. Судя по ускорению, они пожертвовали значительной частью огневой мощи ради маневренности, а величина нашего ускорения фактически говорит им, что мы буксируем множество подвесок – во всяком случае, линкорами. И возможно, они считают что наши тяжелые крейсера идут без подвесок, поскольку о резерве мощности крейсеров класса «Марс» им ничего не известно. На обмен ракетными залпами, какой они сами же нам навязывают, скорость сближения не повлияет, и мы, безусловно, нанесем им более тяжкий урон, чем они нам. А после этого инерция вынесет их из системы: они просто не смогут погасить скорость, чтобы помешать нам спокойно и без помех обратить все сооружения этой базы в пыль.
   – А не могут они изменить ускорение до встречи с нами? – спросила Пеневская.
   – Конечно, могут. Признаться, если они хотят с нами сразиться, именно этого и стоило бы от них ожидать. Но на их месте я предпочла бы встретиться с нами после разворота. Это, кстати, позволило бы им обойтись меньшим ускорением, то есть, во-первых, прицепить больше подвесок и нарастить огневую мощь, а во-вторых, использовать средства маскировки, чтобы как можно дольше скрывать излучение импеллеров. Вместо того, чтобы переть прямо на нас в открытую и с минимальными огневыми возможностями.
   – А что, если они хотят завязать с нами бой как можно дальше от базы? – предположила Пеневская.
   – И это не исключено, – согласилась Келлет, – но мне, опять же, непонятно, зачем это им понадобилось. Сомнительные преимущества, которые дает им встреча с нами на дальних подступах, никак не способны компенсировать такую потерю огневой мощи.
   – Не может ли случиться, что от неожиданности они впали в панику и наделали ошибок? – выдвинула очередную версию Пеневская.
   – Исключать нельзя ничего…

* * *

   – И что ты об этом скажешь, Аира? – спросила гражданка капитан Холл.
   – Теряюсь в догадках, гражданка капитан, – ответил с коммуникатора гражданин коммандер Хэймер.
   Старпом находился в резервной рубке, дублировавшей капитанский мостик «Шомберга», и был готов в случае необходимости взять управление на себя. Он получал ту же информацию, что и капитан, – и, судя по выражению лица, был озадачен ничуть не меньше.
   – Оливер, а у вас есть соображения? – спросила гражданка капитан старшего артиллериста, но гражданин коммандер Диамато лишь пожал плечами, демонстрируя ту же озадаченность.
   Как и было обещано, гражданка капитан Холл и гражданин коммандер Хэймер заняли все его свободное время тактическими задачами. Он восхищался обоими командирами, особенно гражданкой капитаном. Правда, ее политические воззрения по-прежнему не удовлетворяли молодого офицера, но профессиональные ее качества были выше всяких похвал. Лет через пять-шесть, если только Холл с Хэймером продолжат гонять его в хвост и в гриву, Диамато надеялся сравняться с капитаном в тактической подготовке, однако сейчас он искренне радовался тому, что он лишь третий в командной цепочке и не ему придется принимать решения в столь сложной обстановке.
   – Может, кто-то облажался, мэм? – произнес он – и похолодел от страха, сообразив, что употребил неуставное старорежимное обращение, да еще и в присутствии народного комиссара.
   Аддисон пронзил его острым взглядом, но отвернулся, ничего не сказав, и молодой офицер вздохнул с облегчением.
   – Не исключено, – откликнулась капитан Холл, словно бы не услышав ничего необычного. – Я вовсе не против того, чтобы манти сваляли дурака. Адлер показал, что они способны на это, как и все прочие, но торопиться с выводами пока не стоит. Следи за сенсорами, Оливер. Никак не могу отделаться от ощущения, будто к нам приближается что-то большое и гадкое. Только мы его не видим.

* * *

   – Пока все нормально, – пробормотала себе под нос Элис Трумэн.
   «Минотавр» развернулся, чтобы пересечь курс оперативного соединения хевов, оставаясь далеко позади них. В распоряжении Элис имелись лучшие на Королевском флоте, а стало быть, лучшие в Галактике системы защиты от обнаружения, и она использовала все их возможности. Правда, даже обнаружив ее, хевы едва ли уделили бы много внимания одинокому кораблю, находившемуся примерно в восьми миллионах километров позади них. Стрелять ракетами с такого расстояния, тем более вдогонку, все равно не имело смысла.
   Правда, кое о чем хевы не имели ни малейшего представления. Например, о девяноста шести легких атакующих кораблях, стартовавших с носителя более получаса назад и умчавшихся в пространство по расходящимся курсам. Их импеллеры были гораздо мощнее всего, чем оснащались прежде легкие суда, однако оставались гораздо слабее в сравнению с двигателями межзвездных боевых кораблей. Это, в сочетании с современной маскировочной электроникой, позволяло им нестись с ускорением в почти пятьсот g, оставаясь при этом невидимыми для неприятеля на расстоянии до тридцати световых секунд. А возможно, и ближе – если учесть, что сенсоры хевов оставляли желать лучшего, а сами, они не знали, в каком секторе пространства и какого рода угрозу следует высматривать. Сейчас ЛАКи воздерживались от максимально возможного ускорения, ибо неоправданный риск не имел смысла. После поворота и взятия курса на сближение следовало сбросить ускорение до нуля. Но сближение, так или иначе, было уже неизбежным.

* * *

   – Есть признаки того, что они нас засекли? – спокойно спросила капитан Армон.
   – Никаких, капитан, – ответил энсин Томас, тактик Золота-один. – Они придерживаются прежних параметров полета и пересекут наш курс право по борту… два-восемь-четыре тысячи километров через… – он забарабанил по клавиатуре, – через девять минут. Угол не самый удачный, но наша скорость сближения в момент пересечения составит двести километров в секунду.
   – И они по-прежнему не выпускают имитаторы и не активируют генераторы активных помех?
   – Подтверждаю, – ответил Томас – Похоже, у них аппаратура не в идеальном состоянии, и они не хотят использовать ее без крайней необходимости. Но, обнаружив нас, они, скорее всего, решили бы, что такая необходимость уже появилась… Лишний довод в пользу того, что они не догадываются о нашем приближении.
   – Хорошо, – кивнула Армон и перевела взгляд на инженера.
   Лейтенант Гирман сидел у своего терминала, положив руки на краешек консоли, и выглядел бы совершенно спокойным, если бы не стекавшая по правому виску струйка пота.
   – Майк, – напомнила она, – по первому же слову мне нужна максимальная мощность клина и передней защитной стены.
   – Есть, капитан. Будет сделано.
   – Хорошо, – повторила она и перевела взгляд на пост второго инженера. За пультом сидел старшина первой статьи, отличавшийся волосатыми ручищами. Ему и была направлена свирепая ухмылка капитана. – Что же до вас, старшина, запомните: на моем мостике гаечных ключей не роняют!
   – Так точно, мэм, не роняют, – буркнул старшина Максвелл.
   Он давно подозревал, что его прозвище известно офицерам, но шкипер назвала его так впервые. Это, конечно, расстарался этот чертов Скутеренок Смит, больше некому. Ну ничего, по возвращении на корабль он с ним сквитается. Надо будет придумать что-нибудь посмешнее, например с кипящим маслом… или расплавленным свинцом…

* * *

   – Позади что-то странное, гражданка капи… – начал было Диамато, но тут же осекся и резко выпалил: – Сзади по курсу неизвестный корабль. Один. Идет в скрытном режиме.
   – Что за корабль? – спросила гражданка капитан Холл с невозмутимостью, призванной помочь молодому офицеру справиться с возбуждением.
   – Трудно сказать наверняка, гражданка капитан, – ответил он уже более спокойным, деловым тоном. – Маскировка очень хорошая. Боюсь, нам еще не приходилось сталкиваться со столь совершенной аппаратурой. Он пересечет наш курс примерно в восьми миллионах километров за кормой, но потом, похоже, совершит поворот и последует точно за нами. Боевой информационный центр определяет его как дредноут, но лишь предположительно.
   – Он там один? – спросила Холл, удивленно подняв брови.
   – Так точно, гражданка капитан. Во всяком случае, других пока не видно.
   – Он так далеко позади, что не мог бы завязать бой, даже будь он там не один, – произнес с экрана коммуникатора старпом.
   Экран Холл был разделен пополам: с левой стороны – Хэймер, с правой – гражданка контр-адмирал Келлет.
   – Согласна с гражданином коммандером, – заявила Келлет, – но какого черта он вообще делает у вас за кормой? Почему не соединится с остальными? При такой прекрасной маскировке он мог бы сделать это незаметно для нас.
   – А вдруг он появился из-за пределов системы? – предположила Холл и потянула себя за мочку уха: предположение ее не обрадовало.
   Не нравились ей такие «случайные» совпадения. Манти только что совершили поворот и теперь находились в шести и восьми десятых миллиона километров впереди оперативной группы 12.3. Республиканские корабли при скорости чуть более девяноста четырех сотен километров в секунду должны были достичь дистанции поражения через двенадцать минут. И тут, черт знает откуда, является этот…
   – Они что-то затевают, гражданка адмирал, – тихо сказала она, хотя что именно затевается, сообразить, как ни силилась, не могла. То была не ее вина: мантикорская служба безопасности сработала превосходно, и никто в Народной Республике слыхом не слыхивал о «Минотавре» и ЛАК класса «Шрайк».
   – Согласна, – бесстрастно откликнулась Келлет и, оглянувшись через плечо, приказала: – Оливия, объявите для имитаторов пятиминутную готовность.
   – Есть, мэм, – откликнулась гражданка коммандер Моррис – Активировать и генераторы помех?
   – Пока нет, – ответила Келлет после секундного размышления. – Рано. Они тоже пока не задействовали ни помехи, ни ложные цели. А учитывая разницу в количестве пташек, с одной стороны, и качестве средств обнаружения – с другой, чем позже они это сделают, тем лучше для нас.
   – Поняла, гражданка адмирал, – сказала Моррис.
   – А там временем, гражданка капитан, – продолжила Келлет, переведя взгляд на Холл, – я, пожалуй, переговорю с гражданином контр-адмиралом Портером.
   Обе женщины едва не поморщились, но воинская дисциплина заставила их сдержаться. В конце концов, Портер, хоть и в гальюн не мог сходить, не заглянув в инструкцию, являлся вторым по старшинству офицером оперативной группы 12.3.
   Холл кивнула, и Келлет перевела взгляд на связиста.
   – Соедините меня с гражданином контр-адмиралом Портером.

* * *

   – Боже мой, получается! – прошептала Элис Трумэн.
   До последнего момента она не слишком-то верила в осуществимость своего замысла и предприняла попытку лишь потому, что ничего другого ей просто не оставалось. К ее величайшему изумлению, контр-адмирал Труитт согласился с ее доводами. Правда, он ей этого не сказал, но, судя по маневрам его кораблей, предложение было принято.
   Для осуществления плана Элис это имело первостепенное значение. Сложность заключалась не в задержке связи: «Минотавр» находился в двух световых секундах от сверхсветового передатчика, до которого ничего не стоило дотянуться лазерным лучом. Последующая ретрансляция донесет ее сообщение любому адресату почти мгновенно. И о перехвате гравитационного импульса хевами она тоже не беспокоилась: разумеется, их сенсоры не могли не зафиксировать сам факт гравитационного возмущения, но сверхсветовая сеть генерировала и пересылала столько таких сигналов, что шумовой фон мог бы замаскировать и передачу полного текста ежегодной речи ее величества.
   Сложность заключалась в том, что утвердить схему действий авианосца и ЛАКов Джеки Армон следовало незамедлительно, до выхода на исходные позиции. Если бы Труитт отклонил ее предложение, ЛАКам пришлось бы сражаться с хевами без поддержки, но теперь им это уже не грозило. Бросив еще один взгляд на дисплей контроля реального времени, Трумэн злорадно улыбнулась.

* * *

   – Есть захват, капитан! – объявил энсин Томас.
   – Надежно? – уточнила Армон. – Мы их не упустим?
   – Чтобы гарантировать надежность, нужно перейти в активный режим, – с меньшим энтузиазмом ответил Томас.
   Армон фыркнула. Ее пташки почти достигли огневого рубежа, но они летели почти по инерции, задействовав минимальную мощность. Дистанция составляла менее световой секунды, а импульс гразера поражает со скоростью света. Если все пройдет как надо, у хевов будет не больше двух, в крайнем случае четырех секунд, чтобы понять, в чем дело.
   – Хорошо, – сказала она. – Ракетам и энергетическому оружию – полная готовность! Майк, мне потребуется в первую очередь носовое поле, а потом весь клин. Поднять стену, как только Томми выпустит ракеты.
   – Есть, капитан, – напряженно подтвердил Гирман.

* * *

   На пульте гражданина коммандера Диамато замигал огонек, и тактик наморщил лоб. Сделал компьютерный запрос, получил ответ от боевого информационного центра и нахмурился еще сильнее.
   – Гражданка капитан, лево по борту что-то есть.
   – Что-то? – Гражданка капитан Холл развернула кресло и оказалась лицом к лицу с тактиком. – То есть как это – «что-то»?
   – Не могу знать, гражданка капитан, – признался Диамато – Возмущение слишком слабое для импеллерного следа межзвездного корабля или боевой ракеты, но источников насчитывается несколько десятков. Возможно, это какой-то фоновый выброс?
   Он задумался, но почти сразу замотал головой.
   – Нет, мэм. – На этот раз он и сам не заметил неуставного обращения. – Это не выброс. Мы имеем дело с отдельными движущимися объектами, в этом я уверен. Но они не поддаются идентификации: в программах наших сенсоров и приборов распознавания ничего подобного нет.
   – Может, разведывательные модули? – напряженно спросила Холл.
   – БИЦ тоже выдал такое предположение, мэм, – сказал Диамато. – Я так не думаю. Для корабля эти штуковины слабоваты, но такие мощные модули вряд ли запускают даже манти.
   – Включить генераторы помех и имитаторы! – прорычала Холл. – Немедленно!
   Диамато ткнул пальцем в кнопку.

* * *

   – Какого?..
   Гражданин капитан Гектор Грисволд, командир корабля Народного флота «Гражданин адмирал Таскоза», ошеломленно отметил, что «Шомберг», брат-близнец «Таскозы», неожиданно задействовал все системы радиоэлектронной борьбы. Пару секунд капитан таращился на цифры, потом перевел взгляд на связиста.
   – Есть что-нибудь с флагмана?
   – Никак нет, гражданин капитан!
   – Почему флагман активировал системы РЭБ? – требовательно спросил он тактика.
   – Не могу знать, гражданин капитан, – последовал растерянный ответ.

* * *

   – Проклятье! – выругался энсин Томас.
   Один из хевенитских линкоров неожиданно активировал все системы РЭБ. Они по-прежнему уступали мантикорским, но существенно превосходили все, что имелось в распоряжении Народного флота еще полтора-два года назад. Корабль породил тучу помех в которой никак было не разглядеть что-то столь малое, как подвеска.
   Он начал докладывать, но Жаклин Армон уже увидела, что произошло.
   – Открыть огонь! – рявкнула она.

* * *

   – Что она сделала? – гражданка контр-адмирал Келлет оторвала взгляд от дисплея и покосилась на гражданку лейтенант-коммандера Моррис.
   – Она без приказа начала ставить помехи, – растерянно повторила Оливия, и Келлет нахмурилась.
   – Прошу прощения, Рон, – сказала она контр-адмиралу Портеру и переключилась на капитанский мостик. Экран мигнул, вместо контр-адмирала на нем появилось лицо Холл.
   – Лягушечка, что за чертовщина… – начала Келлет.
   – Мэм, БИЦ только что… – одновременно с ней произнесла Холл, но их обеих перебила Оливия Моррис.