Вудс Стюарт. Полицейская сага

   Он поднялся на крыльцо и вошел внутрь.

Глава 8

   Холмс затворил за собой входную дверь и аккуратно повесил пальто в шкаф в прихожей.
   – Хью? – раздался голос сверху. – Это ты?
   – Да, Джинни, я уже дома. – Он услышал, как она стала спускаться по лестнице, и подождал ее в прихожей.
   Когда она подошла к нему, он поцеловал ее в губы, и они вместе отправились в небольшую гостиную. Они только что достроили свой кирпичный дом в колониальном стиле, и получилось как-то само собой, что они полюбили эту «берлогу», как ее прозвала Вирджиния, а не более просторную и роскошную из гостиных, которая, как правило, использовалась только тогда, когда в доме собиралось много гостей. «Берлога» была облицована дубовыми панелями и обставлена кожаной мебелью, и в зимнее время Вирджиния всегда разжигала там крохотный камин к тому времени, как Холмс возвращался домой. Комната хранила кое-какие тайны. В шкафчике, выгороженном из книжного, куда вела потайная дверца, оклеенная корешками книг, мирно пребывали две бутылки виски: «бурбон» и «скотч», бутылка очень хорошего коньяка и бутылка очень сухого хереса. Шкафчик этот Холмс соорудил сам, уже после ухода строителей. Ни он, ни Вирджиния не притрагивались к виски или бренди. Их держали для культурных, достойных доверия гостей, а таковые пока что не объявлялись. Но Холмс знал, что обязательно настанет день, когда ему захочется предложить человеку выпить; и он был к этому заранее готов.
   Этот шкафчик был единственным тайником в графстве Меривезер, сознательно устроенным для хранения алкогольных напитков, ибо обычно потаенное спиртное держали в погребе или в не бросающемся в глаза кухонном шкафу. Делано был религиозным городом и там жило множество людей, убежденных в том, что нельзя быть добрым христианином и одновременно пить виски. И хотя Холмс вырос в семье абстинентов, он не видел логики в подобных воззрениях. Он и Вирджиния много ездили по Соединенным Штатам и видели, как респектабельные люди выпивали в отелях и ресторанах и не превращались при этом в дебоширов. А летом прошлого года, когда они впервые поехали за границу, они пошли в Лондоне в «Рулз», знаменитый ресторан в Ковент-Гардене, и Холмс по наитию попросил официанта принести им по собственному выбору полбутылки хорошего вина. Они также послушались его рекомендации выпить перед едой хереса. В тот вечер они с Вирджинией вернулись в отель «Браунз» слегка навеселе, провели в постели самую лучшую ночь за восемь лет брака и привезли контрабандой домой бутылку хереса.
   Хотя официальное заявление о ратификации Восемнадцатой поправки к конституции должно было быть сделано лишь в конце месяца, а в силу она должна была вступить лишь через год, человек, занимающий такое положение, как Холмс, не мог позволить себе открыто покупать спиртное. Вместо этого раз в месяц к нему приезжал небольшого роста прекрасно одетый молодой человек в огромном «пирсе-эрроу», который появлялся только после захода солнца, принимал скромный заказ, производил расчет наличными и продолжал благотворительную миссию.
   Холмс разлил херес и устроился на кожаном диване. Он не ездил домой на «обед», как это делало большинство мужчин. Он съедал сандвич на рабочем месте, не прерывая работы. Вирджиния готовила на вечер еду из трех блюд, так что у них был более поздний обед, за которым они выпивали полбутылки вина. И когда он вечером приходил домой, дневные новости были еще свежими, и им было о чем поговорить.
   – Ты слышала про ограбление банка и про задержание?
   – Да, и с подробностями, причем уже раза четыре.
   – Клянусь, Джинни, лучшего и более подходящего на сегодня события трудно было бы придумать.
   – Ты, что, хочешь сказать, что рад этому ограблению?
   – Да нет, ничего подобного, хотя это послужит нам уроком и научит быть готовыми к подобным происшествиям. Просто это событие помогло в решении вопросов, сопутствующих появлению у нас должности начальника полиции. Мы прямо на месте провели резолюцию о строительстве полицейского участка, и думаю, что на следующем заседании примем решение о приобретении полицейской машины.
   – И даже Идес Брэй не возражал?
   – Не возражал! Да он сам бурно агитировал за все это! Я еще никогда не видел, чтобы какой-то вопрос так его захватил. Ну, а Уилл Генри прекрасно справился с ситуацией. Конечно, все случившееся было для него полной неожиданностью, и я заметил, что он нервничал, но он остановил машину и арестовал обоих ребят, действуя вполне хладнокровно. Знаешь, если бы было, из кого по-настоящему выбирать, я бы не отдал эту работу Уиллу Генри. Но действительно опытного человека у нас в наличии нет. Думаю, что Скитер Уиллис в душе не очень-то согласен с его назначением, но он провел это дело великолепно и готов следовать советам Скитера. Пока еще он не слишком хорошо знает, что это такое – быть полицейским, но хорошо уже то, что он отдает себе в этом отчет. Слава Богу. Ты только представь себе, что было бы, если бы эту должность занял какой-нибудь Фокси Фандерберк?
   Они поговорили некоторое время, а потом Вирджиния, извинившись, отправилась готовить обед. Почувствовав приятное тепло, разливавшееся по телу после хереса, Холмс, кряхтя от усталости и удовольствия, растянулся на диване, прикрыл глаза и подумал, что завершился важный этап. Со строительством пожарного депо и назначением начальника полиции настал поворотный момент в истории города. Появились нужные ему организации, штатные работники и имущество. В свое время поворотными моментами были мощение центральных улиц, строительство водопровода и пуск телефонной станции. В будущем понадобятся десятки новых вещей, но пока что, на данный момент, возникло ощущение завершенности. Холмс задремал.
   В отличие от Уилла Генри и Кэри Ли, которые без особенных усилий вросли в новую почву, как здоровые растения, продукты длительной провинциальной селекции, Хью Холмс сам себя запроектировал и построил, от фундамента до самого последнего гвоздя. Он тоже был сыном фермера, но его отец, родившийся в семье умирающего от голода издольщика, вынужден был полагаться лишь на собственную смекалку, трудолюбие и умение выбрать подходящий момент, чтобы на обломках Реконструкции возвести собственную процветающую ферму и хлопкоочистительный завод. От него юный Хью унаследовал понимание того, что человек должен создавать себя сам. Он сам должен решать, что ему делать, а затем делать это. Холмс усвоил эту идею буквально и сразу же начал этим заниматься, опираясь на природные качества, оказавшиеся весьма полезными. В дополнение к врожденному уму, природа одарила Холмса внушительной внешностью, что бывает весьма редко. Рост его составлял шесть футов пять дюймов, и люди бы думали, что он похож на Линкольна, если бы он не держался так прямо. Еще будучи подростком, он возвышался над всеми остальными, и лишь в тридцать лет встретил человека выше себя ростом, после чего он ходил подавленный целую неделю. Он рано научился умело и эффективно использовать свой рост, то вдавливаясь в кресло, то поднимаясь и глядя на всех сверху вниз. Внушительный рост дополнялся ранней зрелостью. Первая седина появилась у него в волосах в девятнадцать лет, а черты лица стали крупными и резко очерченными в еще более раннем возрасте, что придавало ему выражение мудрости и сосредоточенности.
   Холмс еще в юношеские годы принял решение, что будет добиваться карьеры в бизнесе, а, конкретнее, в банковском деле. Он осознавал, что банк – это сердце любой значительной сделки, что его мощью приводится в движение не только отдельный населенный пункт, но и целый штат, а то и вся страна. Он также понимал, что хороший банк – это еще и высокоэффективная организация по сбору информации, и ему импонировала идея быть обладателем конкретных сведений по поводу происходящего. Он полагал, что наличие подобных сведений и доступ к капиталу дадут ему возможность достигнуть желаемого.
   Холмс, однако, вовсе не был одержим манией величия. Он вовсе не желал стать кем-то вроде Дж. П. Моргана. Он желал быть большой рыбой в маленьком пруду и обрести достаточную мощь для того, чтобы формировать собственную судьбу и судьбу того пруда, который он изберет местом жительства. Он жаждал путешествовать, узнавать новое, испытать все на свете, причем он понимал, что если поступит на работу в банк крупного города, то там придется посвятить всю свою энергию восхождению по служебной лестнице и выживанию в условиях внутренней политической борьбы. Он не сомневался, что преуспеет даже в подобных обстоятельствах, но это было ему не по вкусу.
   И Хью Холмс создал обстоятельства себе по вкусу, и к тому времени, как Уилл Генри Ли избавился от фермы, то есть, к концу 1919 года, такими обстоятельствами стал Банк Делано. Достичь цели помогли упорство, трудолюбие и везение, к этим слагаемым успеха Холмс добавил еще доведенное до совершенства умение приспосабливаться к ситуации, а также готовность при благоприятных условиях брать значительный риск лично на себя.
   В первый раз Холмс очутился в Делано, а, точнее, на том месте, где должен был появиться город Делано, более, чем десять лет назад. Тогда он работал кассиром Фермерского коммерческого банка в Вудбери, в двенадцати милях к северу, и как-то в воскресенье днем он ехал в Уорм-Спрингс на пикник Объединения воскресных школ. Уорм-Спрингс уже стал к тому времени процветающим модным курортом, привлекающим людей со всего Юга теплыми природными источниками и возможностью послушать музыку и лекции в актовом зале отеля «Меривезер-Инн». Он также стал излюбленным местом выездных церковных мероприятий, и в тот день Холмс находился в составе группы из тридцати человек, ехавших по МБЖД в Уорм-Спрингс.
   Макон-Бирмингемская железная дорога носила это имя, не имея на него ни малейшего права, поскольку не шла ни в Макон, ни в Бирмингем. Местное ее прозвище «Муловагонная» было гораздо более точным, если учесть, какой низкой была на ней скорость поездов. Во время этой поездки поезд остановился для набора воды у деревенской водокачки, и через несколько минут было объявлено, что по техническим причинам поезд на некоторое время задержится, а пассажиры пока что могут погулять и размять ноги. Когда ремонт окончится и поезд будет готов к отправлению, подадут свисток.
   Холмс сошел с поезда и осмотрелся. Они очутились в сосновом лесу, в основном, состоявшем из молодой поросли, среди которой попадались, однако, более старые и высокие деревья. То и дело встречались дубы и вязы, и в жаркий день в их тени было прохладно. Он шел бесцельно, удаляясь от поезда в глубину леса, наслаждаясь запахом и мягким хвойным ковром под ногами. Вскоре он вышел на обширную поляну и с удивлением увидел там новенький, беленький туристский «кадиллак». Трое мужчин в пыльниках и дорожных очках расположились у багажной решетки и разговаривали, время от времени сверяясь с картой и указывая в том или ином направлении. Холмс подошел к ним.
   – Добрый вам день, джентльмены, – проговорил он, – путники ответили на приветствие. – Я был немного удивлен, – продолжал Холмс, – увидев такую большую машину вдали от основной трассы.
   Заговорил самый низкорослый из троих.
   – Ну, если считать по прямой, то до шоссе на Атланту всего сто ярдов. Когда-то тут стояла лесопилка, и от нее шла дорога к шоссе. – Холмс припомнил, что поезд только что прошел под ажурным деревянным виадуком. Мужчина подал руку.
   – Меня зовут Томас Делано. – Холмс сразу же вспомнил это имя. Делано после недолгой, но вполне успешной карьеры коммерсанта стал кем-то вроде текстильного магната, базирующегося в Атланте, но имеющего предприятия также в трех небольших близлежащих городках.
   – Это, – продолжал он, – мистер Билл Сменнер с МБЖД, а это мистер Свенсон, наш гость из Норвегии, ведущий для нас кое-какие изыскания.
   – А я Хью Холмс из Вудбери.
   – Кассир из банка? – На лице у Холмса явственно прочитывалось удивление. – Вы ведь знаете, что у меня там есть кое-какие дела. – Холмс понятия не имел, что в их графстве у Делано были какие бы то ни было дела.
   Делано переглянулся со Сменнером. Тот повернулся к Холмсу. А Делано продолжал:
   – Возможно, мистер Холмс, вас заинтересует то, чем мы тут занимаемся.
   – Места тут довольно пустынные, чтобы ставить хлопчатобумажную фабрику.
   – Сейчас это, возможно, так. Но через два года положение изменится. Мы, мистер Холмс, собираемся построить здесь город. Поглядите на план, составленный мистером Свенсеном. – Он расстелил карту на капоте «кадиллака» и стал показывать отдельные точки. – Как видите, вот здесь пересекаются МБЖД и шоссе Атланта-Коламбус. Для начала имеется хороший транспортный подъезд. Я собираюсь именно здесь выстроить современную хлопчатобумажную фабрику, а мистер Сменнер решил – вы ведь не против, Билл, если я скажу об этом? Так вот, он решил поставить здесь новые железнодорожные ремонтные мастерские, примерно на том месте, где сейчас находится водонапорная башня. Эти два объекта станут прекрасной основой для трудоустройства жителей города.
   На Холмса все это произвело огромное впечатление.
   – Откуда вы возьмете воду? Или жители будут копать собственные колодцы?
   – Нет, сэр. В горах есть источник, дебет которого достаточен для снабжения водой гораздо более крупного юрода, чем тот, который мы планируем построить.
   У нас будут современные водопровод и канализация, и мы собираемся замостить как деловой район, так и четыре жилые улицы, причем их в первую очередь.
   Холмс почувствовал, как у него учащается дыхание.
   – Какой будет применяться метод финансирования?
   – Будет создана Корпорация по строительству города Делано – именно так будет называться этот город; я человек не стеснительный. Первоначальный капитал составит сто тысяч долларов. Мистер Сменнер и я примем личное участие в финансировании свсрхсобственных капиталовложений в фабрику и мастерские, и мы пригласим также ограниченное количество инвесторов из числа людей, обладающих собственными средствами и необходимым для нас деловым опытом, полезным для роста и развития города. На этом самом месте пятнадцатого числа следующего месяца мы собираемся устроить пикник с распродажей трехсот участков под жилищное строительство по семьдесят пять долларов и пятидесяти участков для деловой застройки по двести долларов. Деньги будут уплачиваться авансом, а затем состоится жеребьевка. Корпорация сохранит за собой право собственности на остальные земли для перспективной деловой и жилищной застройки, пока не настанет подходящее время для их продажи.
   Холмс молчал. Делано внимательно смотрел на него.
   – Для молодого человека это было бы великолепным капиталовложением, мистер Холмс. Это было бы инвестицией с видами на будущее, и это означало бы вход прямо на первый этаж. В данный момент об этом знают не более дюжины людей, но наше слово твердое, мистер Холмс. Все, что намечено, обязательно претворится в жизнь.
   В это время раздался свисток паровоза.
   – Мистер Делано, мне эта идея представляется весьма интересной. Можно ли связаться с вами в вашем атлантском офисе? – Холмс пожал руки всем троим и уже приготовился уходить, как Делано задержал его.
   – Мистер Холмс, или, если позволите, Хью, я уже обратился по всей форме к министру финансов с просьбой о предоставлении нам права создать банк с собственным уставом, и думаю, что вскоре мы получим положительный ответ. Вкладчиками банка с самого начала станут и завод, и железная дорога, а для руководства им потребуется соответствующий человек. Я уже слышал о вас много хорошего, и мне было бы интересно поговорить с вами на эту тему. Появится возможность для вложения капитала, а потом появится шанс для новых возможностей подобного же рода. Не поразмыслить ли вам денек-другой, а потом зайти ко мне в офис в Атланте?
   – Я свяжусь с вами еще до конца недели, если это вас устраивает, мистер Делано.
   – Прекрасно. – Они вновь пожали друг другу руки, и Холмс поспешил к поезду.
   Пикник в Уорм-Спрингс прошел, как в тумане, и в эту ночь он так и не уснул. На следующее утро он позвонил в Афины человеку, собиравшемуся приобрести ферму и хлопкоочистительное производство, принадлежавшее недавно скончавшемуся отцу Холмса, и назвал свою цену. После обычных попыток ее сбавить, покупатель согласился на предлагаемую сумму.
   Еще до конца недели он вложил десять тысяч долларов в Корпорацию по строительству города Делано. А в следующем месяце поехал на пикник, организованный на месте закладки будущего города, и приобрел сразу два участка в зоне жилищного строительства и в деловой части. По жребию ему достался участок на Верхней Третьей улице, где он позднее выстроит свой дом, и участок на пересечении Главной улицы и шоссе на Атланту, где будет построен банк. Он подозревал, что ему не просто повезло с жеребьевкой, но предпочел не задавать вопросов. И прежде, чем этот день подошел к концу, он перекупил еще два участка в районе деловой застройки, один из которых примыкал к вытянутому по жребию, и заплатил за каждый из них по триста долларов, ибо те, кто их приобрел, решили, что лучше получить на месте прибыль в сто долларов, чем ждать, что получится из нового города. Он также возобновил знакомство с удачливым фермером Идесом Брэйем и согласился вложить двадцать пять процентов необходимого капитала в телефонную компанию, которую Брэй намеревался создать. И еще он достиг соглашения с Томасом Делано по поводу банка. Ему было дано разрешение владеть сорока девятью процентами акций банка, пропорционально обеспечив их капиталом. Через пять лет ему можно будет выкупить еще два процента акций и тем самым обеспечить контроль над деятельностью банка, а Делано тогда распродаст остатки акций местным инвесторам.
   К концу дня у Холмса остались ни во что не вложенными только две тысячи долларов из капитализированного наследства и сбережений. И все-таки две тысячи долларов наличными, три участка для деловой застройки, один участок под жилье, двадцать пять процентов участия в телефонной компании, сорок девять процентов участия в акционировании банка, а также десять процентов основного капитала Корпорации по строительству города Делано представляли собой в совокупности исключительный для тридцатичетырехлетнего человека холдинговый пакет, даже если он, в основном, пока что представлял собой набор бумаг. Он был очень доволен собой.
   А когда он принял приглашение Вирджинии на обед, он был доволен собой как никогда еще с того памятного дня.

Глава 9

   Прошло две недели. Работы по строительству тюрьмы продвигались быстрыми темпами, особенно, с учетом того, что строительство пожарного депо было уже завершено.
   Холмс добился у совета санкции на покупку для нужд полиции подержанной машины в хорошем состоянии. Был найден двухлетний «форд», и служащий скобяной лавки Ролфа Мак-Киббона вывел белой краской на обеих передних дверцах слова «Полиция Делано». Уилл Генри начал вводить определенный порядок. Как только в восемь часов открывались магазины, он совершал медленный объезд Главной улицы, разговаривая с теми владельцами, которых он знал, и давая возможность всем прочим подойти к нему и сообщить о пропажах или сделать какие-либо еще заявления. Затем он направлялся на почту, забирал служебную переписку и ехал в городской совет, где располагался в кабинете Уиллиса Грира и сортировал входящую корреспонденцию, обращая особое внимание на разного рода бюллетени и объявления о розыске. Примерно в десять он выпивал чашечку кофе в обществе небольшого числа коммерсантов и деловых людей, ежедневно собиравшихся у содового фонтана аптеки, принадлежащей фирме «Делано драг компани», чтобы обменяться слухами и сплетнями и высказать по этому поводу собственное мнение. Уилл Генри сообразил, что если кто-то не удовлетворен тем, как он занимается своим делом, он узнает об этом на такого рода ежедневных встречах и успеет принять меры до того, как недовольство работой начальника полиции превратится в проблему.
   После кафе он медленно объезжал весь город, «показывая флаг» на каждой из улиц, как в белых, так и в черных кварталах. Иногда он останавливался, чтобы поболтать с кем-нибудь, а чаще всего заходил в бакалейную лавку Смитти в Брэйтауне: это название присвоило в неофициальном порядке черное население в честь белого человека, владевшего примерно третью недвижимости в пределах границ района; и Уилл Генри имел обыкновение выпивать там что-нибудь холодное, поговорив несколько минут с самим Смитти и с прочей публикой, заходившей в магазин. Вскоре он уже знал многих черных по имени.
   Побывав в магазине Смитти, он отправлялся в северную часть города и парковал полицейскую машину на видном месте поблизости от стоявшего на атлантском шоссе знака, обозначающего границу города. Он никого не задерживал за превышение скорости; он просто хотел, чтобы водители грузовиков и коммивояжеры, совершавшие регулярные рейсы из Атланты в Коламбус и обратно, знали, что в городе Делано теперь есть полицейская машина, и одного вида этой машины было уже достаточно, чтобы водители сами снижали скорость. Около часа он обычно находился на этом посту, а потом ехал показаться в здании городского совета прежде, чем отправиться домой обедать. На обед он отводил час, причем пятнадцать минут лежал в полудреме на диване в гостиной. После этого он еще раз совершал объезд города, останавливался в аптеке, чтобы выпить послеобеденную чашечку кофе, а затем парковался на шоссе у южной границы города, со стороны Коламбуса, и дежурил там с час.
   Но, несмотря на все это, у него оставались два-три часа в день, когда он лихорадочно искал, чем бы заняться. Он проводил их в городском совете, составляя планы на будущее, или в пожарном депо, беседуя с Джимми Рили и наблюдая за ходом работ по сооружению полицейского участка. У него появилось внутреннее ощущение, что как только строительство будет закончено, ему не надо будет больше ломать себе голову, чем бы заняться. И каждый вечер, после ужина, незадолго до сна, он ехал на Главную улицу, ставил машину и пешком обходил магазины, проверяя наличие запоров, а затем возвращался к машине и в очередной раз быстро объезжал город.
   Однажды дождливым утром, когда полицейский участок был уже почти достроен, появился человек невысокого роста в коричневом твидовом костюме и в котелке в тон. Он зашел и спросил:
   – Это вы начальник полиции Ли? Я так и думал. Он протянул руку, которая, как тотчас же подумал Уилл Генри, была пухленькой, как у ребенка, и представился:
   – Я Т. Т. Браун – Национальная компания по изготовлению и доставке полицейского имущества. Шериф Уиллис посоветовал заглянуть к вам. Да, похоже, с полицейским участком у вас все на мази. Можно походить, поглядеть?
   – Пожалуйста, мистер Браун, проходите. – И Уилл Генри вошел вслед за ним, направляясь в дальнюю часть здания.
   – Ага, значит, вы последовали совету Скитера и сделали помещение просторным. Отлично, отлично. Нет, нет, так дело не пойдет! Пол должен быть цементным, а не дощатым! Какой смысл ставить решетки, если полы у вас сосновые, и какой-нибудь мошенник просто вскроет их и уберется отсюда, понятно? – Уилл Генри кивнул. Он был в замешательстве, сообразив, что ему самому эта мысль не пришла в голову.
   – Полагаю, что вы правы, мистер Браун. Думаю, что и решетки надо будет зацементировать.
   – Ну, а теперь насчет решеток, начальник, насчет решеток. Местному кузнецу доверять такую работу нельзя. Нет, вовсе не потому, что он не будет стараться. Но тюремные решетки изготовляются из специальной закаленной стали, и потом вам потребуются соответствующие замки. Все это мы сможем изготовить для вас на нашем заводе.
   – Видите ли, у меня в данный момент нет полномочий от городского совета на подобные траты. Я буду...
   – Ну, конечно, их у вас нет. Откуда вам знать все эти тонкости, ведь вы работаете только первый месяц. Так, возьмитесь за этот конец мерной ленты, и посмотрим, что мы тут имеем. Сейчас запишем размеры, посчитаем, сколько вам надо замков и ключей, и я тотчас же составлю смету, с которой вы уже сможете обратиться к городскому совету. Так, держите. Вот здесь. – Он что-то нацарапал в черной записной книжке. – Значит, так. Четыре камеры. В каждой окно. Нет, две у вас прижаты к стене пожарного депо. Тогда вот что. Я бы прорубил окно вот здесь, в конце коридора. Вам тут надо как можно больше вентиляции. Итого, четыре камеры, две с окнами, два дополнительных окна; окно можно прорезать как раз вот тут, и четыре замка. Да, кстати, вам понадобится дверь, закрывающая всю территорию тюрьмы в целом. Непременная мера безопасности. И еще надо будет закрыть ваших леди. Тогда потребуется дополнительная стена. Значит, так. Все это отпечатают на машинке у меня в атлантском офисе и через день-два пришлют вам, как официальный документ. А по телефону я смогу назвать цифру уже сегодня вечером. Такие вещи мы делаем быстро. Начальник, мы знаем, в чем нуждаются полицейские работники штата Джорджия, и мы не хотим, чтобы из-за нас полиция сидела, сложа руки, разве не так? Никак нет, сэр! Теперь перейдем к вашим личным потребностям.
   – Да, конечно. А не пройти ли нам в пожарное депо, где мы могли бы присесть? А Джимми приготовил бы кофе.