Вудс Стюарт. Узел

Глава 3

   Томми Скалли вскочил на ноги вместе с остальными посетителями ресторана, разинув рот и глядя на взрыв. Затем он взял себя в руки, достал из кармана сотовый телефон и набрал «911».
   — Я так и знала, — сказала Роза. — Я знала, что ты что-нибудь придумаешь, чтобы испортить этот вечер, но, признаться, не ожидала от тебя такой изобретательности.
   — Роза, заткнись и ешь свой десерт, — ответил Томми.
   — Полиция Ки-Уэст, — произнес женский голос.
   — Говорит детектив Скалли. Яхта взорвалась в ста пятидесяти ярдах от восточной оконечности острова, могут быть жертвы. Я хочу, чтобы вы...
   — Как вы себя назвали? — спросила женщина.
   — Детектив Томас Скалли из департамента полиции Ки-Уэст, — повторил он.
   — Я не знаю никакого детектива по фамилии Скалли, — сказала она.
   — Дорогуша, — сказал Томми, — если вы не будете слушать меня и делать то, что я скажу, прямо сейчас, то я сам приду к вам представляться и не обещаю, что буду в самом лучшем настроении. Я здесь новенький, понятно? А теперь свяжитесь с береговой охраной и скажите им, чтобы прислали катер и позаботились о том, чтобы на борту был врач.
   — Вы уверены, что это не какой-то розыгрыш?
   — Как вас зовут?
   — Хелен Рафферти.
   — Хелен, говорю вам как ирландец своей землячке, это верные новости. Кстати, в вашем департаменте есть какая-нибудь лодка?
   — Да, но сейчас ее вытащили на берег, чтобы что-то там с ней сделать.
   — Скверно. Вы вызовите береговую охрану, а я сам найду какую-нибудь посудину.
   — А вы уверены...
   — Сделайте это, думать можете потом. — Он поднял руку. — Официант! — крикнул он. — Счет!
   Пять минут спустя Томми, предоставив своей жене оплачивать счет за ужин, посвященный ее дню рождения, схватил за воротник молодого человека, приведшего «Бостонского китобоя» к ресторану, и был уже на пути к месту взрыва, прихватив с собой и несчастного бухгалтера из Атланты.
   — Я только-только купил эту посудину, — пожаловался бухгалтер. — Это было наше первое плаванье.
   — Как вас зовут? — спросил Томми, раскрыв блокнот.
   — Уоррен Портер, — ответил бухгалтер. — А вы кто такой, и что вы делаете на моей шлюпке?
   Томми сверкнул своим новеньким значком:
   — Полиция Ки-Уэста; фамилия Скалли.
   — Как вы так быстро поспели сюда?
   — Я ужинал в ресторане, как и вы. — Томми повернулся к рулевому. — Вы новичок на яхте?
   — Нет, сэр, — ответил юноша. — Я работал на предыдущего владельца судна.
   — Его обслуживание входило в ваши обязанности?
   — Да, сэр. Яхта обслуживалась до последнего винтика, можете мне поверить.
   — Можете ему поверить, — сказал бухгалтер. — Я покажу вам мой первый счет из дока.
   — Там была газовая система для приготовления пищи?
   — Да, сэр, два двадцатигаллоновых баллона, оба установлены в отсеке по левому борту. Эта система является... являлась первоклассной, удовлетворяющей всем требованиям береговой охраны.
   — На каком топливе работали судовые двигатели?
   — На бензине. Несколько необычно для судна таких размеров, но тот парень, который ее построил, хотел добиться наивысшей скорости, которую только можно выжать из двигателей такой массы, и дизель не мог этого обеспечить.
   Они добрались до места взрыва, и Томми огляделся.
   — Господи Иисусе! — воскликнул он. — Тут ничего не осталось. — Он смог разглядеть только небольшие куски плавающих на воде обломков корпуса, некоторые из которых еще догорали. Они дополняли лунное сияние причудливыми отсветами.
   — Должны были остаться и более крупные обломки, но они, наверное, затонули, — сказал молодой шкипер. — Я хочу сказать, что разве что атомная бомба могла превратить шестидесятифутовую яхту в такие щепки. Готов побиться об заклад, что где-то под нами лежат на дне здоровенные куски.
   Послышался вой сирены, и из-за мыса показался большой катер, сверкающий множеством бортовых огней.
   — Вот подходит береговая охрана, — сказал Томми. — Я хочу задать вам обоим несколько вопросов, прежде чем они окажутся здесь. На борту кто-нибудь оставался?
   — Нет, — ответил бухгалтер. — Мы все сошли на берег, чтобы поужинать у Луи.
   — Благодарите Бога за небольшие поблажки, — тихо прошептал Томми. — Кто готовит еду?
   — Нелл, — сказал шкипер. — Она моя подруга; мы оба на этой яхте уже года три.
   — Она знает, как нужно обращаться с этой газовой системой? Как выключать ее и какие меры предосторожности принимать, когда она не используется?
   — Готов поклясться, что знает, — сказал шкипер. — Она знает об этой яхте не меньше меня, и она осторожная девушка.
   — Могло ли такое случиться, что она так спешила сойти на берег вместе с остальными, что позабыла закрыть вентили на баллонах?
   — Ну такое возможно, — признал шкипер. — Обычно мы просто отключаем газ в плите, но не на баллонах, если только мы не покидаем судно на более длительное время.
   — Так что там могла быть утечка?
   — Возможно, но вряд ли. Мы бы учуяли запах газа.
   — На борту был детектор газа?
   Шкипер покачал головой:
   — Он вышел из строя на прошлой неделе. Он стоял в списке тех вещей, которые я хотел заменить, пока мы будем стоять в Ки-Уэсте.
   Томми кивнул. Все больше мелких неполадок, которые в сумме могли привести к аварии, выплывало наружу.
   — Яхта была застрахована? — спросил он у бухгалтера.
   Тот печально кивнул:
   — Да, но на десять тысяч долларов меньше, чем она стоила, и страховка не покрывает того, что я потратил, пока нашел эту яхту и договаривался о ее продаже.
   — Позвольте мне сказать вам два слова, мистер Портер, — сказал Томми. — Непредвиденные убытки.
   Бухгалтер, казалось, чуть приободрился.

* * *

   Было уже заполночь, когда Томми добрался до гостиничного номера, в котором он с женой остановился, пока они не подыщут подходящее жилье. Он прокрался внутрь, стараясь не разбудить ее.
   — Хорошо повеселился? — спросила Роза.
   — Настоящая оргия, дорогуша, — сказал Томми, забираясь в кровать. — Запах горящих яхт творит чудеса с вашим пищеварением, если вы перед этим основательно подкрепились.
   — Чо же, похоже, тебе не стоит беспокоиться о том, что это слишком скучный городишко, — сказала Роза. — Что случилось?
   — Похоже, что это случайный взрыв газа, который поджег бензобаки. На борту, слава Богу, никого не было. Я не думаю, что смог бы вынести запах обгоревших тел после такого ужина.
   — Тебе здесь уже понравилось, правда?
   — Кажется, мы правильно поступили, — ответил Томми.
   Он вышел в отставку после двадцати лет службы в департаменте полиции Нью-Йорка, оформил пенсию и двинулся на юг. Розе нравилась Флорида, и ему потребовалось меньше месяца, чтобы найти работу в Ки-Уэсте. Ему было сорок два, и он только что начал выслуживать вторую пенсию. Когда ему исполнится шестьдесят два, они с Розой будут свободны, как птицы.
   — Давай поговорим об этом, когда мы подыщем себе жилье по карману и когда прибудет мебель, — сказала она. — Вот тогда я смогу сказать, правильно ли мы поступили.
   — Нет, Рози, тебе же всегда хотелось жить во Флориде, — сказал Томми.
   — Это не Флорида, Томми. Это похоже на какую-то другую страну, на что-то вроде банановой республики. Это не имеет ничего общего с Флоридой.
   — Здесь жарко, как в пекле, и влажно, и до черта пляжей. Это Флорида.
   — Это ты так считаешь.
   Он перекатился на бок и сунул руку ей под голову.
   — Тебе здесь понравится, Рози, — сказал он. — Просто немного подожди.
   — Я и так жду.
   — Рози?
   — Что тебе?
   — Ты запомнила эту парочку, которая пришла сразу после того, как мы сели ужинать?
   — Ты имеешь в виду парочку с дамой в белом платье со здоровенными титьками?
   — Ее самую.
   — Ну и что в них особенного?
   — Этот парень показался мне знакомым, знаешь ли.
   — В самом деле?
   — Ты никогда не видела его раньше?
   — Не-а.
   — Ни в газетах, ни еще где-нибудь9
   — Не-а.
   — Знаешь, что мне показалось? Мне показалось, что он замешан в каких-нибудь темных делишках.
   — Томми, здесь все выглядят так, будто в чем-то замешаны.
   — Никогда не знаешь, с кем имеешь дело, — сказал он. — Слушай, я поздравил тебя с днем рождения?
   — По правде сказать, нет.
   Томми положил ее ногу на свою, потерся бедром о ее промежность и запустил руку под ее ночную рубашку.
   — С днем рождения, — сказал он, ущипнув ее за зад.
   Роза вздохнула и поцеловала его.
   — Спасибо, Томми, это был запоминающийся вечер.
   — Запоминающееся начинается прямо сейчас, — сказал Томми.

Глава 4

   Первая неделя Чака в теннисном клубе «Старый остров» была легкой. Его единственными постоянными клиентами были Гарри и Клэр Каррасы; они не пропустили ни одного дня и всегда появлялись вместе. Пока не наступила суббота.
   Клэр пришла в одиннадцать часов утра, причем одна.
   — Доброе утро, Клэр, — сказал Чак. — А где Гарри?
   — Поехал в Майами по делам, — ответила она.
   — Чем бы тебе хотелось заняться сегодня?
   Некоторое время она смотрела на него.
   — Давай поработаем над моими подачами, — наконец сказала она. — Я слишком часто ошибаюсь.
   Чак кивнул:
   — Я это заметил, но ты никогда не казалась мне заинтересованной в каком-либо обучении.
   — Я заинтересована, — сказала она.
   Чак взял тележку с тренировочными мячами и повел Клэр на корт.
   — Разреши мне посмотреть, как ты сделаешь пару подач, — сказал он.
   Клэр взяла два мяча и начала подавать.
   Пару минут Чак довольствовался тем, что просто наблюдал. На Клэр был костюм, более подходящий для пляжа, чем для корта: малюсенький топ и очень короткие шорты, и всякий раз, когда она тянулась к тележке за мячом, на него дразняще пялились из-под белой ткани ее загорелые ягодицы.
   Она остановилась.
   — Ну как?
   — Есть пара проблем, — сказал он, — начиная с того, как ты держишь ракетку. Ты слишком далеко захватываешь ее, так что все, что ты в состоянии сделать, это некрученая подача. Немного смести захват, вот так, и ты сможешь закрутить мяч, его будет труднее отбить.
   Она попробовала сделать еще пару подач.
   — Уже лучше, — сказала она. — Что еще?
   — Ты слишком часто подаешь в сетку; тебе нужно следить за мячом до того момента, как ракетка ударит по нему. Держи голову повыше, и ты сможешь перебросить через сетку больше мячей.
   Он проработал с ней целый час, и к концу урока ее подачи заметно улучшились.
   — Спасибо, — сказала она. — Мне это понравилось.
   — Мне тоже, — ответил он.
   Она положила ракетку и вытерла лицо полотенцем.
   — Приходи сегодня к ужину, — сказала она без всяких предисловий.
   У Чака перехватило дыхание.
   — С удовольствием. — Он старался придать голосу небрежную интонацию.
   Она назвала ему адрес.
   — В семь?
   — В семь — это как раз то, что надо; можно мне принести вина?
   — Хорошее красное будет вполне уместно.
   — Очень хорошее красное.
   — Ну, до семи, — сказала она. — Можешь не переодеваться.
   — Я не буду.
   Дом Клэр находился всего в одном квартале от бухты, где стояла у причала яхта Чака; это был большой трехэтажный викторианский особняк, стоявший на участке двойного или даже тройного размера по сравнению с обычным, если судить по длине забора. Дверь была открыта, но он все равно позвонил.
   — Заходи внутрь! — прокричала она откуда-то из дома.
   Чак открыл решетчатую дверь и вошел в дом. Там был короткий коридор, упиравшийся в лестницу. Справа был виден просторный плавательный бассейн.
   — Сюда, наверх! — крикнула она со второго этажа.
   Он поднялся по лестнице и оказался в просторной жилой комнате, слева от него была кухня, отгороженная баром.
   Клэр рылась в холодильнике. Она повернулась к нему, держа в руках бутылку шампанского «Вдова Клико».
   — Выпьешь шампанского?
   — Конечно. — Он поставил на стойку бара принесенную им бутылку вина.
   Она посмотрела на этикетку.
   — Очень мило, — сказала она. — Оно прекрасно подойдет к нашему ужину.
   — Это самое лучшее, что я смог найти на Прибрежном рынке, — сказал он, принимая от нее фужер шампанского. Они чокнулись.
   — За новых друзей, — сказала она.
   — С радостью выпью за это.
   Она вышла из-за стойки бара и села на табуретку рядом с ним. На ней было короткое прозрачное платье, впереди расстегивающееся донизу. Два кармашка, наподобие заплаток, прикрывали ее груди, и ему были ясно видны сквозь материю ее трусики.
   — Ты замечательно выглядишь сегодня вечером, — сказал он.
   Она засмеялась, показав ровные белые зубы.
   — Это моя работа, — сказала она.
   — Твоя работа?
   — Именно так я зарабатываю свое содержание. — Она передернула плечами. — Именно так большинство женщин зарабатывает свое содержание, если у них нет детей и они не ведут домашнее хозяйство.
   — Брак в твоем изложении выглядит как-то очень по-деловому, — сказал Чак.
   — А Гарри очень деловой мужик.
   — Вы давно женаты?
   — Чуть больше года. Первая жена Гарри умерла за год до того, как мы познакомились.
   — А откуда вы родом?
   — Мы оба с побережья — Гарри из Лос-Анджелеса, я из Сан-Диего. А ты?
   — Из маленького городишка в Джорджии, называется Делано.
   — Как тебе удалось научиться настолько здорово играть, чтобы стать профессионалом, если ты начал в маленьком городке?
   — У меня в школе был очень хороший тренер. Он раздобыл для меня теннисную стипендию, благодаря которой я смог учиться в университете штата, а там у меня снова был другой хороший тренер. Я стал профессионалом прямо со школьной скамьи. А ты что делала, пока не встретила Гарри?
   — О, я занималась множеством разных вещей — была секретаршей, регистраторшей, маникюршей, массажисткой.
   — Готов спорить, ты была чудесной массажисткой.
   Она снова улыбнулась.
   — Я ей и была, уж это точно. Вот так я и встретилась с Гарри. Я работала в отеле в Лас-Вегасе.
   — Ты уж слишком элегантная женщина, чтобы торчать в Вегасе.
   — Я тоже так считала. Когда Гарри предложил мне выйти за него замуж, я поставила одно условие — что мне никогда, ни за что не придется вновь посещать Лас-Вегас.
   Она налила им обоим еще шампанского.
   — Ты эдак напоишь меня допьяна, потчуя меня шампанским на пустой желудок, — сказал он.
   Она сняла ногу с ноги и села прямо.
   — А разве я не должна напоить тебя, чтобы потрахаться с тобой? — спросила она.
   Чак поставил свой фужер на стойку и попробовал унять дрожь, чтобы она не заметила его учащенного дыхания.
   — Не-а, — сказал он.
   Она встала, придвинулась к нему, обхватила его руками позади головы и поцеловала его слегка, играючи.
   Чак задрал ее платье, положил ладони сзади на ее обтянутые трусиками ягодицы и сжал их, прижимая ее пах к своему.
   — Их нужно снять, ты же знаешь, — прошептала она ему в ухо.
   Он стянул их вниз.
   Она выбралась из лежавших на полу трусиков, отступила на шаг назад и начала расстегивать платье.
   Чак сбросил с ног туфли, стащил через голову рубашку и скинул шорты. Эрекция была полной.
   Она протянула руку и взяла его за член.
   — Иди за мной, — сказала она, пятясь через комнату и ведя его за собой, держа за член. Они дошли до толстого шерстяного ковра, она легла на спину и потянула его на себя. — Сейчас, — прошептала она. — Больше никаких предварительных игр. — Она направила его в себя.
   Чак, опершись на локти, смотрел ей прямо в лицо. Ее глаза неотрывно следили за его глазами. Они оба начали двигаться вместе, сначала медленно, затем все быстрее.
   Ее глаза начали затуманиваться, она протянула руку и нежно сжала в горсти его яички.
   — Давай, — сказала она. — Прямо сейчас.
   Чак не подкачал. Он кончил сразу вслед за ней, двигаясь так быстро, как только мог, постанывая от наслаждения. Они остановились постепенно, как заводные куклы, в которых кончился завод.
   — Вот тебе и безопасный секс, — сказала Клэр.
   — Ты кажешься мне вполне безопасной партнершей, — ответил он, скатившись с нее на ковер и вытянувшись на спине рядом с ней.
   — Вряд ли ты впрямь в это веришь, — сказала она, затем встала, пошла к бару за бумажными салфетками и вернулась к нему. Она нежно вытерла его, затем себя. — Это получилось очень быстро, — сказала она. — В следующий раз тебе придется продержаться подольше, чтобы сделать меня счастливой.
   — А я тут именно для того, чтобы делать тебя счастливой, — сказал Чак.
   — Надеюсь, что так, — ответила она. — Минутку погодя, когда я чуть отдохну, я хочу приготовить тебе самый потрясающий бифштекс, который ты когда-либо ел, а потом я позволю тебе сделать меня очень счастливой.
   — Я никуда не тороплюсь.
   — У тебя нет чувства вины? Я насчет Гарри.
   — Честно говоря, нет.
   — Тебе не следует себя винить, знаешь ли. Гарри замечательно выглядит, но он вовсе не здоровый человек. Полтора года назад он перенес операцию на сердце, но он по-прежнему много пьет и ест жутко много жирного. А потом он выходит из дома и проплывает пятьдесят раз этот бассейн туда-сюда, словно для него не существует завтрашнего дня.
   — Это опасно.
   — Я знаю. Однажды он свалится замертво. Я выйду отсюда и найду его болтающимся в бассейне лицом вниз.
   — Ты готова к этому?
   — Да, но пока это не случилось, я практически лишена секса. Ему сделали операцию простаты в прошлом году.
   — Я помогу тебе, чем смогу.
   Она рассмеялась:
   — Ты душка, думаешь только обо мне.
   — Как, по-твоему, Гарри знает, чем мы занимаемся?
   — Меня бы это не удивило.
   — Как часто он уезжает по делам?
   — Два или три раза в месяц, как правило.
   — Это слишком редко.
   — Мы что-нибудь придумаем. — Она повернулась и серьезно посмотрела на него. — Сколько тебе лет, Чак?
   — Сорок четыре, — ответил он.
   — Хм-м, — промычала она про себя. — Тебе уже пора бы подумать о твоем будущем, о твоем финансовом положении.
   Она встала и, по-прежнему голая, начала готовить ужин.
   Чак наблюдал, как она расхаживает по кухне, и удивлялся, с чего бы это ему так здорово повезло.
   После ужина они снова занялись любовью, потом еще раз, пока не заснули в объятиях друг друга.

Глава 5

   В воскресенье утром Чак проснулся поздно, и ему пришлось поторопиться, чтобы не опоздать на работу. Когда он сходил на пристань, какой-то катамаран длиной футов пятьдесят причаливал кормой вперед в свободное место по левому борту от его яхты.
   — Вы не могли бы принять наши швартовы? — крикнула ему молодая женщина с кормы катамарана. Она была еще совсем молодая, лет под тридцать, наверное, невысокая и роскошно сложенная, что было нетрудно разглядеть, так как на ней не было ничего, кроме самого крохотного бикини. Ее распущенные волосы доставали ей до плеч, они выгорели на солнце, и она выглядела, — за неимением лучшего слова, подумал Чак, — шикарно.
   — Конечно! — крикнул в ответ Чак и поймал конец причального каната за мгновение до того, как тот чуть не хлестнул его по лицу.
   Он закрепил конец, затем поймал следующий брошенный ему швартов и тоже закрепил его на причале. На носовой палубе какой-то мужчина вытравлял якорный канат.
   — Спасибо, — сказала девушка, сойдя на пристань и протягивая ему руку. — Меня зовут Мэг Хейли.
   — Чак Чэндлер, Мэг; приятно было с вами познакомиться. Я полагаю, теперь я ваш ближайший сосед.
   Ее спутник прошел через кокпит и тоже спустился на причал.
   — Привет, я Дан Хейли, — сказал он, пожимая Чаку руку.
   — Меня зовут Чак Чэндлер, и это моя яхта, — сказал он, кивком показывая на «Срыв». — Откуда вы?
   — Последний раз мы стояли в Форт-Майерс, — сказал Дан. — Мы простоим здесь до конца зимы, я полагаю.
   — Обращайтесь ко мне, если вам понадобится узнать, где тут что, — сказал Чак. — Я сам тут всего несколько дней, но готов рассказать все, что знаю.
   — Спасибо, — ответила Мэг. — Вы могли бы начать с того, чтобы подсказать мне, где тут бакалейная лавка.
   — Прибрежный рынок как раз по пути. Я направляюсь в ту сторону и могу проводить вас, если хотите.
   — Я иду с вами, подождите меня минутку, — ответила она и прыгнула обратно на корму своей яхты.
   — Вы здесь тоже лишь до конца зимы? — спросил Дан.
   — Может, и подольше задержусь, — ответил Чак. — Посмотрю, как мне тут понравится.
   Мэг вернулась, накинув поверх бикини тенниску и прихватив кошелек.
   — Вернусь через полчаса, — сказала она Дану и поцеловала его в щеку.
   Девушка спрыгнула на причал рядом с Чаком, и они пошли в сторону рынка.
   — Значит, вы тут тоже новенький? — спросила она.
   — Да, я совсем недавно прибыл сюда из Палм-Бич.
   — Вы хотите немного поиграть в теннис? — спросила она, взглянув на его костюм.
   — Я даю уроки тенниса, — ответил он. — Даже по воскресеньям.
   — Нелегкая, должно быть, жизнь, — улыбаясь, заметила она.
   — Ничего, я справляюсь, — ответил Чак, тоже улыбнувшись. — Ну вот мы и пришли, — сказал он, указывая на вход в магазин. — Все, что вы не сможете здесь купить, вы найдете в супермаркете, но туда придется ехать.
   — Спасибо, — сказала она. — Увидимся позже.
   Он смотрел, как она осторожно ступает по дорожке, усыпанной гравием, босыми ногами и входит в магазин. Слава Богу, она замужем, подумал он. В противном случае это могло бы привести к серьезным неприятностям. Дело не в том, что факт ее замужества мог бы его остановить: просто если бы она была одинокой, то от нее труднее было бы отвязаться, когда все закончится. Клэр, похоже, будет доступна только тогда, когда Гарри не будет в городе, и было бы неплохо иметь еще кого-то, с кем можно было бы провести свободное время.
   Он забрался в старый «порше» и поехал на другой конец острова. Когда он подъезжал к перекрестку улиц Кэролайн и Элизабет, «мерседес» Гарри Гарраса проскочил как раз перед ним. Хорошо, что я не остался там на всю ночь, подумал он.
   Он запарковал машину и подошел к теннисному клубу; какой-то юноша перебрасывался мячом с Виктором, и Чак остановился, очарованный ловкостью движений мальчика. Он вошел на корт.
   — Доброе утро, Чак, — сказал Виктор. — Это Билли Таббс; ему, мне думается, захочется поработать с тобой.
   Чак поздоровался за руку с юношей, на лице которого не отразилось никаких эмоций. Он был ростом по крайней мере шесть футов и два дюйма, не менее ста девяноста фунтов весом. Юноша, похоже, осмотрел Чака очень внимательно.
   — А это отец Билли, Норман Таббс, — сказал Виктор, махнув рукой в направлении низенького плотно сложенного длинноволосого мужчины, привставшего с боковой скамейки. Они с сыном не были похожи друг на друга.
   — Как поживаете? — сказал Норман.
   — Рад познакомиться с вами, Норман. Давайте присядем и посмотрим, как Билли перебрасывается с Виктором.
   — Ладно, — сказал Таббс.
   Чак наблюдал, как юноша отбивает низкие мячи, в течение нескольких минут, сделав мысленно несколько замечаний на будущее.
   — Подай-ка ему несколько высоких, Виктор, — крикнул Чак и стал смотреть, как Билли еще минут десять отбивает их. — Покажи мне, как ты подаешь Виктору, Билли, — сказал он.
   Билли подал несколько крученых подач.
   — Теперь посмотрим, как ты отбиваешь подачи Виктора.
   Виктор подал юноше несколько сильных подач. Тот возвратил обратно большинство из них, хотя и не слишком удачно.
   Тут вдруг заговорил Норман Таббс, протянув Чаку листок бумаги.
   — Вот его результаты за последний сезон, — сказал он.
   Чак посмотрел листок.
   — Хорошо, этого достаточно, — выкрикнул он. — Подойди-ка сюда и присядь на минутку, Билли.
   Юноша подошел к скамейке и встал, прислонившись к столбу, поддерживающему сетку; он тяжело дышал.
   — Норман, вы не против, если мы с Билли потолкуем пару минут? С глазу на глаз?
   — Это я буду решать, кому его тренировать, — сказал Норман, — Вы можете обращаться прямо ко мне.
   — У мальчика есть некоторые проблемы, которые нам с ним нужно обсудить, прежде чем я решу, возьмусь ли я его тренировать, — сказал Чак вполне дружелюбно, — Когда мы с этим покончим, то мы сможем побеседовать с вами.
   Норман секунду смотрел на него, затем встал и вышел с корта вместе с Виктором.
   Чак повернулся к юноше:
   — Присядь-ка, Билли; давай потолкуем.
   — Мне и так хорошо, — сказал Билли.
   Скверный признак. Если он не хочет сесть, когда его просят, то он может отказаться делать и кучу других вещей.
   — Ладно, тогда стой, если тебе так больше нравится. Как ты считаешь, что ты собой представляешь как игрок? Можешь не скромничать.
   — Я чертовски хороший игрок, — ответил Билли.
   — Как ты выступал на соревнованиях в первый год учебы в средней школе?
   — Я занял второе место в чемпионате штата среди средних школ.
   — Ну что же, — сказал Чак, — пожалуй, это позволяет считать тебя очень неплохим игроком в школьный теннис, — Он сделал паузу, чтобы смысл сказанного дошел до парня. — И что ты собираешься делать с твоим теннисом в следующие несколько лет?
   — Я хочу участвовать в профессиональном турнире, как только кончу школу в июне.
   Чаку пришлось сдержать себя, чтобы не рассмеяться.
   — Что же, позволь мне рассказать тебе, что я увидел сегодня утром. Я видел довольно хорошего игрока в школьный теннис, который взял несколько сильных низких мячей, очень неплохо отбивает высокие и владеет приличными вторыми подачами.