Страница:
— И что ты находишь в этом странного? Мы уже внесли в каталог достаточное количество более мелких птиц и грызунов, которые могли бы служить ей добычей.
— Я знаю… но тогда почему она сидит здесь? Почему не летает, не выслеживает добычу?
Джонни нахмурился. Сидит неподвижно в низкорослом кустарнике… словно боится потерять это ничтожное укрытие, которым располагает.
— Может быть, она ранена, — растягивая слова, предположил он. — А может быть, прячется от более крупного хищника.
Они посмотрели друг на друга. По ее глазам он понял, что она уловила его мысль и пришла к аналогичному выводу. И это ей вовсе не понравилось.
— Вроде… нас? — наконец произнесла она вслух то, о чем они оба подумали.
— Я не представляю, чего еще она могла бы бояться? — сказал он и быстрым взглядом осмотрел небо.
— Какого-то наземного животного…? Нет. В этих низких кустах ее может достать любое животное размером с кошку. — Крис снова перевела глаза на птицу, — Но… откуда она может знать?..
— Она разумная. — Джонни до того самого момента, пока не произнес эти слова, и сам не понимал, как сильно он начал верить этому. — Она поняла, что мы исследователи, инопланетяне, и теперь предприняла все от нее зависящее, чтобы соблюсти меры предосторожности. Или же ждет возможности, чтобы связаться с нами.
— Как?
— Тогда, может быть, мне лучше подойти к ней поближе.
Крис на удивление сильно схватила его за руку.
— Ты думаешь, что это безопасно?
— Не забывай, что я — Кобра, — отозвался он, и в голосе его тоже чувствовалась напряженность. Контакт с неизвестностью… и его старая боевая выучка снова вернулась к нему. Правило первое: всегда имей дублера. Осторожно, плавными движениями он снял с пояса свой полевой телефон.
— Доктор Хенфорд? — назвал он имя единственного зоолога, который, как он знал, находился поблизости. Джонни видел его несколько минут назад возле корабля, когда к нему подошла Крис.
— Хенфорд слушает.
— Это Джонни Моро. Я нахожусь в самой южной части периметра. Подойдите сюда, но только очень тихо. И приведите с собой кого-нибудь из Кобр.
— Понял.
Джонни повесил телефон на место и стал ждать. Птица тоже ждала, но теперь казалась несколько обеспокоенной. Хотя это могло быть только игрой его воображения.
Через пару минут Хенфорд уже был рядом. Он приблизился к ним странной рысью, которая представляла нечто среднее между бегом и передвижением украдкой. С ним был Бэньон и Кобра по имени Поррис.
— Что случилось? — театральным шепотом спросил зоолог, остановившись возле Джонни.
Джонни кивнул в сторону птицы.
— Скажите, что вы по этому поводу думаете.
— Вы о чем? О кустах?
— Нет, о птице, что сидит там, — сказала Крис, указывая рукой.
— О…? А-а. — Хенфорд наконец догадался вынуть свой бинокль. — Ах, да, мы видели уже и других представителей этого вида. Хотя всегда на большом расстоянии… Мне кажется, так близко к ним не подходил еще никто.
— Они что, такие резвые? — спросил Джонни.
— Хм, — задумчиво хмыкнул Хенфорд. — Да, эта и в самом деле кажется очень смелой, правда?
— Может быть, она там сидит, потому что боится нас, — предположил Бэньон.
— Если бы она была напугана, то взлетела бы, — покачал головой Хенфорд.
— Нет, сэр, теперь она не может. Мы слишком близко подошли к ней, — возразил Бэньон. — Как только она покинет куст и будет в движении, то сразу станет заметна на фоне неба. А это значит, что в любом случае может послужить добычей для хищника. Конечно, ее положение паршивое, но это самый лучший выбор, который она могла сделать.
— За исключением того, что это — птица, а мы, очевидно, нет, — заметил Хенфорд. — Если бы она была наверху, то и бояться ей было бы нечего.
— Если только, — тихо предположил Джонни, — она не знает, что такое оружие.
Последовала короткая пауза.
— Нет, — наконец произнес Хенфорд, — нет, я в это не могу поверить. Посмотрите хотя бы для начала на размер черепной коробки, ей не вместить развитый мозг.
— Размер — это еще не все… — начал было Поррис.
— Значение имеет количество клеток, — выпалил Хенфорд. — Размеры клеток на Такте, их биохимия близки нашим, если вы уж хотите проводить параллели. Нет, эта птица не может представлять разумную форму жизни. Она просто застыла от страха и не понимает, что в любую минуту вольна улететь.
— Божья коровка, улети на небо, улети на небо, — пробормотала Крис.
— Да, ну а теперь она упустила свой шанс, — резко сказал Хенфорд, — Поррис, ты знаешь, где хранятся выстреливающие сети? — Он стал вполоборота к «Менесане»…
И птица взлетела со своего насеста.
От неожиданности Крис вскрикнула, и стоящий рядом с ней Бэньон вскинул руки в боевое положение.
— Остановись! — приказал ему Джонни. — Пусть летит.
— Что? — завопил Хенфорд. — Стреляй, парень, стреляй!
Но Бэньон опустил руки.
Птица улетела. Но не прямо в небо, как предполагал Джонни, а горизонтально поверх кустов. Она… выписывала зигзаги. Зигзаги, подобно…
За небольшим холмом она скрылась из виду. Джонни повернул голову и увидел, что глаза Бэньона были устремлены прямо на него.
— Противозенитный маневр, — еле слышно прошептал тот.
— Почему он не стрелял? — резко спросил Хенфорд, одной рукой схватившись за рукав Джонни, а другую бессильно сжимая в кулак. — Я же отдал вашим Кобрам прямой приказ…
— Доктор, — перебил его Джонни, — птица не шевелилась до тех пор, пока вы не высказали желание попытаться поймать ее.
— Ну и что? Вам следовало… — внезапно Хенфорд замолчал, словно что-то стало доходить до него. — Не хотите ли вы сказать…? Нет, нет и нет. Я в это не верю. Откуда ей знать, о чем мы говорим? Нет, это невозможно.
— Конечно, нет, — охрипшим голосом поддержал его Бэньон. — Но она поняла, что ей лучше улететь, и, улетая, совершила противозенитный маневр, низко прижимаясь к кустам. Точно так же и вы бы убегали, пригибаясь от огня противника.
— И она ждала до тех пор, пока вы, доктор, не повернулись к ней спиной, — добавила Крис и вздрогнула. — Вы, кто отдал приказ о ее поимке. Джонни… не кажется ли тебе, что это уже слишком для случайного совпадения.
— Может быть, они и раньше уже встречались с исследователями, — медленно произнес Джонни. — Может быть, здесь высаживались трофты, когда исследовали местность. Поэтому она могла быть знакома с оружием.
— В конце концов, все они могут быть составляющей коллективного разума, по типу пчел, — внезапно предположил Поррис. — В таком случае каждому отдельно взятому индивидууму вовсе не обязательно обладать независимым умом.
— Уже двадцать лет прошло с тех пор, как была развенчана теория коллективного разума, — напомнил ему Хенфорд. Но абсолютной уверенности в его голосе не прозвучало. — Кроме того, это никак не объясняет то, как она могла понять наш язык настолько хорошо, что уловила, что я посылал за сетью.
Внезапно Джонни понял, что он по-прежнему смотрел в том направлении, где исчезла птица. Он быстро огляделся вокруг, но никаких признаков несметных полчищ птиц, идущих в атаку с неба, как он подсознательно ожидал, не заметил. Синеву неба с розовым отливом портили только отдельные, еле видимые вдали пятнышки.
— И все же… Я думаю, было бы неплохо, если бы мы тотчас все упаковали и приготовились к отлету, — сказал он остальным. — Будьте готовы сняться с места немедленно… в случае необходимости, — добавил он.
Хенфорд посмотрел на него так, словно собирался возразить, но потом передумал и повернулся к Бэньону.
— Не смог бы я сейчас взять двух Кобр, чтобы пробежаться вместе с ними? Я бы хотел все же заполучить одну из таких птиц, по возможности живой. Я больше не буду суетиться.
— Я посмотрю, если это возможно, — угрюмо произнес Бэньон. — Я думаю, что было бы неплохо получить о них побольше сведений.
Капитан Шеферд принял все представленные ему сведения. Была проведена подготовка для моментального взлета. Защитный периметр был удвоен. Ученые работали почти с фантастической скоростью. Организованные две отдельные группы охотников, в задачу которых входило хотя бы обнаружить этих загадочных птиц, с ней не справились. Со страшной скоростью среди ученых и команды стали распространяться некие факты, размышления, догадки, слухи… в результате чего «Менссана» поднялась в воздух, опередив расписание на 12 часов. На этот раз никаких жалоб со стороны ученых не было.
ГЛАВА 15
— Я знаю… но тогда почему она сидит здесь? Почему не летает, не выслеживает добычу?
Джонни нахмурился. Сидит неподвижно в низкорослом кустарнике… словно боится потерять это ничтожное укрытие, которым располагает.
— Может быть, она ранена, — растягивая слова, предположил он. — А может быть, прячется от более крупного хищника.
Они посмотрели друг на друга. По ее глазам он понял, что она уловила его мысль и пришла к аналогичному выводу. И это ей вовсе не понравилось.
— Вроде… нас? — наконец произнесла она вслух то, о чем они оба подумали.
— Я не представляю, чего еще она могла бы бояться? — сказал он и быстрым взглядом осмотрел небо.
— Какого-то наземного животного…? Нет. В этих низких кустах ее может достать любое животное размером с кошку. — Крис снова перевела глаза на птицу, — Но… откуда она может знать?..
— Она разумная. — Джонни до того самого момента, пока не произнес эти слова, и сам не понимал, как сильно он начал верить этому. — Она поняла, что мы исследователи, инопланетяне, и теперь предприняла все от нее зависящее, чтобы соблюсти меры предосторожности. Или же ждет возможности, чтобы связаться с нами.
— Как?
— Тогда, может быть, мне лучше подойти к ней поближе.
Крис на удивление сильно схватила его за руку.
— Ты думаешь, что это безопасно?
— Не забывай, что я — Кобра, — отозвался он, и в голосе его тоже чувствовалась напряженность. Контакт с неизвестностью… и его старая боевая выучка снова вернулась к нему. Правило первое: всегда имей дублера. Осторожно, плавными движениями он снял с пояса свой полевой телефон.
— Доктор Хенфорд? — назвал он имя единственного зоолога, который, как он знал, находился поблизости. Джонни видел его несколько минут назад возле корабля, когда к нему подошла Крис.
— Хенфорд слушает.
— Это Джонни Моро. Я нахожусь в самой южной части периметра. Подойдите сюда, но только очень тихо. И приведите с собой кого-нибудь из Кобр.
— Понял.
Джонни повесил телефон на место и стал ждать. Птица тоже ждала, но теперь казалась несколько обеспокоенной. Хотя это могло быть только игрой его воображения.
Через пару минут Хенфорд уже был рядом. Он приблизился к ним странной рысью, которая представляла нечто среднее между бегом и передвижением украдкой. С ним был Бэньон и Кобра по имени Поррис.
— Что случилось? — театральным шепотом спросил зоолог, остановившись возле Джонни.
Джонни кивнул в сторону птицы.
— Скажите, что вы по этому поводу думаете.
— Вы о чем? О кустах?
— Нет, о птице, что сидит там, — сказала Крис, указывая рукой.
— О…? А-а. — Хенфорд наконец догадался вынуть свой бинокль. — Ах, да, мы видели уже и других представителей этого вида. Хотя всегда на большом расстоянии… Мне кажется, так близко к ним не подходил еще никто.
— Они что, такие резвые? — спросил Джонни.
— Хм, — задумчиво хмыкнул Хенфорд. — Да, эта и в самом деле кажется очень смелой, правда?
— Может быть, она там сидит, потому что боится нас, — предположил Бэньон.
— Если бы она была напугана, то взлетела бы, — покачал головой Хенфорд.
— Нет, сэр, теперь она не может. Мы слишком близко подошли к ней, — возразил Бэньон. — Как только она покинет куст и будет в движении, то сразу станет заметна на фоне неба. А это значит, что в любом случае может послужить добычей для хищника. Конечно, ее положение паршивое, но это самый лучший выбор, который она могла сделать.
— За исключением того, что это — птица, а мы, очевидно, нет, — заметил Хенфорд. — Если бы она была наверху, то и бояться ей было бы нечего.
— Если только, — тихо предположил Джонни, — она не знает, что такое оружие.
Последовала короткая пауза.
— Нет, — наконец произнес Хенфорд, — нет, я в это не могу поверить. Посмотрите хотя бы для начала на размер черепной коробки, ей не вместить развитый мозг.
— Размер — это еще не все… — начал было Поррис.
— Значение имеет количество клеток, — выпалил Хенфорд. — Размеры клеток на Такте, их биохимия близки нашим, если вы уж хотите проводить параллели. Нет, эта птица не может представлять разумную форму жизни. Она просто застыла от страха и не понимает, что в любую минуту вольна улететь.
— Божья коровка, улети на небо, улети на небо, — пробормотала Крис.
— Да, ну а теперь она упустила свой шанс, — резко сказал Хенфорд, — Поррис, ты знаешь, где хранятся выстреливающие сети? — Он стал вполоборота к «Менесане»…
И птица взлетела со своего насеста.
От неожиданности Крис вскрикнула, и стоящий рядом с ней Бэньон вскинул руки в боевое положение.
— Остановись! — приказал ему Джонни. — Пусть летит.
— Что? — завопил Хенфорд. — Стреляй, парень, стреляй!
Но Бэньон опустил руки.
Птица улетела. Но не прямо в небо, как предполагал Джонни, а горизонтально поверх кустов. Она… выписывала зигзаги. Зигзаги, подобно…
За небольшим холмом она скрылась из виду. Джонни повернул голову и увидел, что глаза Бэньона были устремлены прямо на него.
— Противозенитный маневр, — еле слышно прошептал тот.
— Почему он не стрелял? — резко спросил Хенфорд, одной рукой схватившись за рукав Джонни, а другую бессильно сжимая в кулак. — Я же отдал вашим Кобрам прямой приказ…
— Доктор, — перебил его Джонни, — птица не шевелилась до тех пор, пока вы не высказали желание попытаться поймать ее.
— Ну и что? Вам следовало… — внезапно Хенфорд замолчал, словно что-то стало доходить до него. — Не хотите ли вы сказать…? Нет, нет и нет. Я в это не верю. Откуда ей знать, о чем мы говорим? Нет, это невозможно.
— Конечно, нет, — охрипшим голосом поддержал его Бэньон. — Но она поняла, что ей лучше улететь, и, улетая, совершила противозенитный маневр, низко прижимаясь к кустам. Точно так же и вы бы убегали, пригибаясь от огня противника.
— И она ждала до тех пор, пока вы, доктор, не повернулись к ней спиной, — добавила Крис и вздрогнула. — Вы, кто отдал приказ о ее поимке. Джонни… не кажется ли тебе, что это уже слишком для случайного совпадения.
— Может быть, они и раньше уже встречались с исследователями, — медленно произнес Джонни. — Может быть, здесь высаживались трофты, когда исследовали местность. Поэтому она могла быть знакома с оружием.
— В конце концов, все они могут быть составляющей коллективного разума, по типу пчел, — внезапно предположил Поррис. — В таком случае каждому отдельно взятому индивидууму вовсе не обязательно обладать независимым умом.
— Уже двадцать лет прошло с тех пор, как была развенчана теория коллективного разума, — напомнил ему Хенфорд. Но абсолютной уверенности в его голосе не прозвучало. — Кроме того, это никак не объясняет то, как она могла понять наш язык настолько хорошо, что уловила, что я посылал за сетью.
Внезапно Джонни понял, что он по-прежнему смотрел в том направлении, где исчезла птица. Он быстро огляделся вокруг, но никаких признаков несметных полчищ птиц, идущих в атаку с неба, как он подсознательно ожидал, не заметил. Синеву неба с розовым отливом портили только отдельные, еле видимые вдали пятнышки.
— И все же… Я думаю, было бы неплохо, если бы мы тотчас все упаковали и приготовились к отлету, — сказал он остальным. — Будьте готовы сняться с места немедленно… в случае необходимости, — добавил он.
Хенфорд посмотрел на него так, словно собирался возразить, но потом передумал и повернулся к Бэньону.
— Не смог бы я сейчас взять двух Кобр, чтобы пробежаться вместе с ними? Я бы хотел все же заполучить одну из таких птиц, по возможности живой. Я больше не буду суетиться.
— Я посмотрю, если это возможно, — угрюмо произнес Бэньон. — Я думаю, что было бы неплохо получить о них побольше сведений.
Капитан Шеферд принял все представленные ему сведения. Была проведена подготовка для моментального взлета. Защитный периметр был удвоен. Ученые работали почти с фантастической скоростью. Организованные две отдельные группы охотников, в задачу которых входило хотя бы обнаружить этих загадочных птиц, с ней не справились. Со страшной скоростью среди ученых и команды стали распространяться некие факты, размышления, догадки, слухи… в результате чего «Менссана» поднялась в воздух, опередив расписание на 12 часов. На этот раз никаких жалоб со стороны ученых не было.
ГЛАВА 15
На рынке Харисима, как показалось Йорку, они провели страшно много времени, больше, чем где бы то ни было еще за весь период своего пребывания на Квасаме. И он с облегчением вздохнул, когда их экскурсия по базару стала наконец близиться к завершению. Присутствие такого огромного количества моджои в непосредственном соседстве чрезвычайно нервировало его. Кроме того, ситуация также усугублялась длительным отсутствием Моффа. Йорк с любопытством думал, как же мэр Инглисс объяснит им это. В том, что мэру придется это сделать, как только они покинут базарную толчею, он нисколько не сомневался. Оставшись в сопровождении одного эскорта, контактная команда будет вынуждена «заметить», что Моффа нет, и у Инглисс не будет никакого иного выбора, кроме как придумать какую-нибудь историю.
Йорку вовсе не хотелось ее слушать. Несомненно, она будет состоять из сплошной лжи, к тому же весьма неприкрытой. Исчезновение Моффа оказалось чересчур гладким и слишком хорошо рассчитано по времени, чтобы быть случайным. Естественно, что команда не была готова к тому, чтобы потерять его. Животный инстинкт Йорка подсказывал ему, что для квасаман признать факт исчезновения Моффа было бы все равно, что сказать, куда именно и зачем он пошел. Чем больше квасаман видел Йорк, тем более внимательно слушал уклончивые ответы Моффа на их вопросы, и все очевиднее становилось для него то, что им хотели или не хотели показать. Постепенно, несмотря на все предпринимаемые местным населением предосторожности и чрезмерную подозрительность, картина, которую можно было бы охарактеризовать одним словом, становилась ему все более и более ясной. Этим словом было «паранойя». Неясно, правда, пока оставалось то, где, на каком этапе их истории, возникли предпосылки к тому. Сейчас для Йорка имело значение только то, что раньше он уже сталкивался с параноидным мышлением, и поэтому хорошо знал, как работает параноидальный ум. Простой факт отсутствия Моффа не давал ему ровным счетом никакой информации, однако квасамане этого не знали. Скорее всего они решат, что весь их план, интрига или чертов прием, который они хотели бы до поры до времени сохранить в секрете, находится под угрозой, следовательно, им придется начать действовать раньше намеченного срока.
А Йорку этого совсем не хотелось. Если Мофф что-то задумал, все равно что, для всех, причастных к этому, было бы куда безопаснее, если бы все происходило гладко и точно по графику. Черт тебя побери, Мофф, возвращайся немедленно назад, — подумал он. — Возвращайся и продолжай считать, что контролируешь ситуацию.
Он настолько был погружен в свои тщательно скрываемые от окружающих поиски Моффа, что совершенно не заметил, из-за чего разгорелась драка.
Он вернулся к реальности, только когда внезапно почувствовал на своем плече грубую хватку одного из помощников Моффа, который остановил его у самой границы круга, образованного людьми, на краю рыночной площади. Окруженная толпой площадка была не более 20 метров шириной, внутри находилось два человека, которых разделяло расстояние, не превышающее пяти метров. Оба они со свирепым выражением на лицах стояли друг перед другом и были без птиц.
— Что происходит? — спросил он квасаманина, все еще удерживающего его руку.
На его вопрос ответил Инглисс, который находился через два человека от Йорка.
— Дуэль, — сказал он. — Было нанесено оскорбление, брошен и принят вызов.
У Йорка во рту все пересохло, когда он увидел висящие на ремнях противника пистолеты и толпу собравшихся зевак, состоящую не менее чем из двух сотен людей. Нет, вряд ли они станут стрелять здесь…
В кругу появился человек с серебристо-синим обручем на голове. Он подошел к мужчинам. Из большой наплечной сумки он извлек тридцатисантиметровую, похожую на пальмовую, палку и два небольших шарика, связанные между собой с помощью пятидесятисантиметрового молочно-белого шнура. Протянув палку и шарики одному из противников, он подошел к другому и достал для него из своей сумки второй такой набор. Потом он отступил на край круга, поднял правую руку и резким, рубящим движением опустил ее.
И дуэлянт, находившийся справа от Йорка, который только что лениво вращал удерживаемые за шнур шарики над головой, внезапно метнул их в своего противника.
Движение было точным, хорошо рассчитанным и сильным. Но второй дуэлянт уже был наготове. Установив свою палку вертикально, прямо перед собой, он с ее помощью ловко поймал вращающийся снаряд, шарики при этом намотались на палку. Через мгновение в первого мужчину тоже были запущены раскрученные на шнуре шарики, которые также не менее искусно были пойманы палкой. Затем последовала короткая пауза, чтобы противники могли размотать снаряды, и дуэлянты снова были готовы к сражению.
— Что происходит? — прошептал Йорк.
— Я же сказал: дуэль, — еще раз откликнулся Инглисс. — Мужчины будут по очереди метать друг в друга эти «ругательные шары» до тех пор, пока оба набора не потеряются в толпе или кто-то из двоих противников не уступит другому. «Ругательные шары» оставляют впечатляющие синяки, но никогда не причиняют других серьезных повреждений.
— Что значит потеряются в толпе?
— Если бросок оказался чересчур сильным или противник не поймал шары, зеваки в толпе не возвращают их. Два промаха — и дуэль должна быть окончена.
— А что мешает им наброситься друг на друга между бросками и вышибить мозги?
— То же, что и применению оружия, — спокойно заметил Инглисс. — Их моджои — там и там. — Он показал на двух наблюдателей, на плечах которых сидело еще по одной птице.
Йорк нахмурил брови.
— Вы хотите сказать, что они охраняют от любых атак, даже невооруженных? А я думал, что они реагируют только на оружие.
— Конечно же, они не могут защитить от всех типов нападения, — пожал плечами мэр. — Вы могли бы ударить меня внезапно, до того, как мой моджои предотвратит это. Хотя продолжить он вам не позволит. — Он кивнул в сторону дуэлянтов, у которых на лбу уже начал проступать пот. — А вот их намерения столь откровенны, что моджои способны удержать их на расстоянии.
— Понятно. — Теперь Йорк призадумался, стоило ли в такой ситуации запускать Кобр в действие. Будут ли моджои во время сражения способны распознать в них источник смертельных лазерных лучей? Узнать об этом не было никакой возможности. А вслух он сказал: — По крайней мере, это объясняет, почему никто не попытался использовать пистолет или иное оружие, по виду которого нельзя сказать о его назначении. Все равно больше одного выстрела по своей цели вам не сделать.
— Похоже, что для вас, авентайцев, межличностные конфликты представляют собой настоящую проблему, — сказал Инглисс необычно жестким голосом. — Должно быть, ваша планета — страшное место для обитания. Возможно, если бы у вас были собственные моджои… Во всяком случае вы совершенно правильно заметили относительно альтернативного оружия. На ранних этапах одомашнивания моджои многие пытались изготовлять оружие такого рода, но каков был результат, вы только что предсказали.
— Охо-хо, — произнес Йорк и принялся смотреть дальше.
Казалось, что дуэль займет уйму времени, но фактически через несколько минут она закончилась. И Йорк не мог сказать, что же послужило завершением. Но едва толпа успела сомкнуться вокруг дуэлянтов, разделяя их, как вокруг каждого из них образовался свой кружок счастливых доброжелателей и друзей. И насколько Йорк мог судить, все они считали дело стоящим свеч. Может быть, на борту корабля Ннамди и сумеет найти какое-то объяснение этому явлению с точки зрения психологии и социологии, что до Йорка, то сейчас это волновало его чрезвычайно мало. Всматриваясь в рассасывающуюся толпу, он обнаружил островки спокойствия и стабильности, образованные остальными членами контактной группы, мэром Инглиссом и эскортом.
И Мофф тоже был здесь.
Йорк быстро замигал глазами, стараясь никак не выказать изумления или иных чувств. Несмотря на все предпринимаемые им усилия, квасаманину удалось вернуться в толпу так же не замеченным, как и покинуть ее. Сразу ему стало подозрительно время дуэли, так странно совпавшее с этим происшествием. Теперь дуэль казалась сфабрикованной, что автоматически повышало значимость секретной миссии Моффа, и от этого ему стало как-то не по себе. Для проведения развлечения такого рода требовалась подготовка большого количества людей, способных начать спектакль по первому знаку, или же небольшой группы, которая наряду с авентайнскими гостями должна была одурачить и местных жителей. Но любой вариант требовал немалых усилий, и, возможно, предварительного планирования.
А может быть, квасамане раскусили их? Если так, то когда?
— Мне очень жаль, что вам пришлось стать свидетелями всего этого, — сказал Мофф, когда команда снова собралась вместе. — Эту форму агрессии мы не сумели искоренить полностью.
— Да нет, у вас все очень прилично по сравнению с тем, что мне доводилось видеть, — заверил их Серенков. Ни он, ни остальные члены группы на появление Моффа никак не отреагировали. И Йорк с облегчением выдохнул воздух, который он до сих пор сдерживал.
— Все же для истинно цивилизованного общества и этого многовато, — упрямо сказал Мофф. — Сила нашей воли должна быть обращена на завоевание этого мира.
— И дальше? — пробормотал Ринштадт.
Мофф смерил его напряженным взглядом.
— Звезды — будущее человечества, — сказал он. — Мы не будем всегда привязанными исключительно к этому миру.
— Человечество никогда снова не будет привязано к одному миру, — торжественно согласился с ним Серенков. — Скажите, а дуэли такого рода часто случаются? И кто был этот человек с обручем на голове, который как будто распоряжался всей процедурой?
— В каждой деревне или городе в зависимости от населения имеется один или более судей, — пояснил Мофф. — Кроме наблюдения за дуэлями, у них есть множество и других обязанностей. Но давайте тронемся в путь, нам еще предстоит посетить здесь много других мест. Мэр Инглисс еще должен вам показать местный правительственный центр. Еще нам нужно время, чтобы увидеть окрестности жилых кварталов до того, как вернутся охотники на крисджо. Тогда мы сможем осмотреть поля и фермы.
Серенков улыбнулся.
— Принято к сведению, Мофф, у нас и в самом деле очень плотное расписание. Что ж, ведите нас.
Они повернули за угол и направились к автомобилям, которые люди Инглисс подогнали для них к самой рыночной площади. И Йорк решил проявить максимум осторожного оптимизма. Судя по тому, как развивались дела, Мофф поверил в то, что его отсутствие замечено не было, а раз так, то, по-видимому, все, что было запланировано квасаманами, должно произойти точно по их графику.
Внезапно со стороны часов-калькулятора он ощутил на своем запястье нежное давление, аналогичное чувство возникло у него и от звездного сапфира. В сочетании с пишущей ручкой они представляли собой его палмит… оружие, тип которого был еще незнаком ни самим квасаманам, ни их моджои. «Только один допустимый выстрел» — эхом прозвучали в его памяти слова. Только один выстрел будет отпущен мне моджои. Будь я проклят, если не сумею верно рассчитать его.
Это произошло вечером во время их поездки назад в Соллас. Первым предупреждением им послужил внезапный разряд статического электричества, который пришел на смену мерному гулу фона радиосвязи с «Каплей Росы». В передней части автобуса на ноги вскочил Мофф. Левой рукой он пытался удержаться в равновесии, в то время как его правая рука сжимала пистолет.
— Вы арестованы, — прогремел голос сидящего рядом с ним человека, вернее голос, исходящий из небольшого, размером с телефон ящичка в руке квасаманина. — Вы подозреваетесь в шпионаже против народа Квасамы. Больше до прибытия к пункту назначения вы не сделаете ни единого движения. Если вы не повинуетесь, ваш корабль будет уничтожен.
— Что? — полным изумления и гнева голосом шокированно воскликнул Серенков. — Что все это значит?
Но из его висящего на груди переводчика не раздалось ни звука, и его слова повисли в воздухе неуслышанными.
— Мофф, — начал было Серенков, немного приподнявшись.
— Не суетись, — мягко посоветовал ему Ринштадт. — Это магнитофон, а не переводчик. Чтобы разобраться во всем этом, нам придется подождать до прибытия в Соллас.
Серенков открыл рот, но, по-видимому, хорошо подумав, снова закрыл его и сел на место.
Пистолет в руке Моффа даже не дрогнул, с беспокойством отметил про себя Йорк. Спокойный человек, которого не так-то просто вывести из себя, это сильно ограничивало круг возможностей, которые можно было бы использовать против него. Да еще этот моджои.
Но его моджои, увидев направленный на другого человека пистолет, даже не всполошился. Также не всполошилась ни одна из птиц. По неясной причине, были ли тому виной отличительный запах, внешний вид, речь, авентайнцы, очевидно, автоматически исключались из числа живых объектов, охранять которые надлежало моджои. А Йорк по своей наивности осмелился предположить, что любые агрессивные действия со стороны квасаман также будут пресекаться их же птичками. Но, по всей видимости, он сильно ошибался.
Через проход от него на своем месте беспокойно задвигался Джошуа.
— У них, должно быть, не компьютер, а настоящий ганта, раз они за такое короткое время успели сделать этот перевод, — пробурчал он.
— Они скорее записывали все наши слова и перевод, — предположил Ринштадт. Внешне он казался расслабленным, почти что безучастным. Мгновение Йорк с недоумением смотрел на него, отказываясь понимать. Неужели этот идиот не понял, в какую переделку они влипли? Из его груди был готов уже вырваться вопль: Это — не игра. Эти люди серьезны, и они напуганы.
Но он усилием воли подавил его. Конечно, Ринштадт ни о чем не беспокоился: разве на борту «Капли Росы» не было четыре Кобры, готовые в любую минуту прийти им на помощь, поражая противника лазерным огнем?
За исключением того, что эта задача была не из простых, о чем из присутствующих, по-видимому, никто не догадывался. Но Йорк-то отлично понимал это. Переводя взгляд на окно, он стал рассматривать темнеющее небо и еще более темный, вздымающийся по сторонам дороги лес. Мофф очень хорошо все рассчитал, — подумал он, почувствовав уважение к профессионализму противника, и сердце его заколотилось еще сильнее. В такой дали от «Капли Росы», в незнакомой и враждебной местности, только сумасшедшему могла бы прийти в голову мысль предпринять попытку побега. В промежутках между деревьями блеснуло солнце, и он вдруг понял, что несколько минут назад они свернули с прямой дороги, связывающей Харисим с Солласом, идущей с востока на запад, на юго-запад. Неужели они направлялись на юг, в соседний город цепи? Вероятно. Чтобы держать заложников подальше от возможностей спасения. В то время, как сами спасатели… Что? Что квасамане намеревались сделать с «Каплей Росы»?
Он посмотрел на Джошуа и увидел на напряженном лице молодого человека отражение его собственных страхов и неуверенности. Сын Кобры, брат Кобры, он гораздо лучше Ринштадта понимал ограниченность оборонных возможностей «Капли Росы».
«Страх подготавливает тело, паника парализует его», — вспомнил Йорк любимый афоризм своего инструктора из морской пехоты. Произвольно замедлив дыхание, он не позволил панике овладеть собой, но чувства страха не утратил. Когда настанет удобный случай, он должен находиться в состоянии готовности.
Объявление, молнией вспыхнувшее среди разрядов статического электричества в комнате для отдыха на «Капле Росы», было коротким и неумолимо однозначным: «Вы подозреваетесь в шпионаже против народа Квасамы. В случае проявления агрессивных действий или попытке бегства вы будете уничтожены».
И потрескивания статических разрядов возобновились с удвоенной силой. Кристофер грязно выругался.
— Как, черт побери, могли они догадаться?!
— Заткнись! — вырвалось у Телек. Сердце ее так бешено колотилось, что его биение, как ей казалось, было слышно всем присутствующим в комнате. Это случилось: самый страшный из ее ночных кошмаров, и она не успела вывести команду из-под удара до того, как молот обрушился. Она не успела. О, Боже. Что же мне делать…?
Мысли ее оборвал раздавшийся из аппарата внутренней связи голос.
— Губернатор, на крыше диспетчерской башни аэропорта я улавливаю какое-то движение и горячие точки, — сказал капитан Фаль. — Хотя ясного изображения людей или оружия пока нет. Возможно, они имеют нечто типа самонаводящихся минометов или ракет, которые могут находиться вне пределов прямой видимости с предполагаемыми мишенями.
Встряхнув головой, Телек подавила начавшую было подниматься в ней панику.
Йорку вовсе не хотелось ее слушать. Несомненно, она будет состоять из сплошной лжи, к тому же весьма неприкрытой. Исчезновение Моффа оказалось чересчур гладким и слишком хорошо рассчитано по времени, чтобы быть случайным. Естественно, что команда не была готова к тому, чтобы потерять его. Животный инстинкт Йорка подсказывал ему, что для квасаман признать факт исчезновения Моффа было бы все равно, что сказать, куда именно и зачем он пошел. Чем больше квасаман видел Йорк, тем более внимательно слушал уклончивые ответы Моффа на их вопросы, и все очевиднее становилось для него то, что им хотели или не хотели показать. Постепенно, несмотря на все предпринимаемые местным населением предосторожности и чрезмерную подозрительность, картина, которую можно было бы охарактеризовать одним словом, становилась ему все более и более ясной. Этим словом было «паранойя». Неясно, правда, пока оставалось то, где, на каком этапе их истории, возникли предпосылки к тому. Сейчас для Йорка имело значение только то, что раньше он уже сталкивался с параноидным мышлением, и поэтому хорошо знал, как работает параноидальный ум. Простой факт отсутствия Моффа не давал ему ровным счетом никакой информации, однако квасамане этого не знали. Скорее всего они решат, что весь их план, интрига или чертов прием, который они хотели бы до поры до времени сохранить в секрете, находится под угрозой, следовательно, им придется начать действовать раньше намеченного срока.
А Йорку этого совсем не хотелось. Если Мофф что-то задумал, все равно что, для всех, причастных к этому, было бы куда безопаснее, если бы все происходило гладко и точно по графику. Черт тебя побери, Мофф, возвращайся немедленно назад, — подумал он. — Возвращайся и продолжай считать, что контролируешь ситуацию.
Он настолько был погружен в свои тщательно скрываемые от окружающих поиски Моффа, что совершенно не заметил, из-за чего разгорелась драка.
Он вернулся к реальности, только когда внезапно почувствовал на своем плече грубую хватку одного из помощников Моффа, который остановил его у самой границы круга, образованного людьми, на краю рыночной площади. Окруженная толпой площадка была не более 20 метров шириной, внутри находилось два человека, которых разделяло расстояние, не превышающее пяти метров. Оба они со свирепым выражением на лицах стояли друг перед другом и были без птиц.
— Что происходит? — спросил он квасаманина, все еще удерживающего его руку.
На его вопрос ответил Инглисс, который находился через два человека от Йорка.
— Дуэль, — сказал он. — Было нанесено оскорбление, брошен и принят вызов.
У Йорка во рту все пересохло, когда он увидел висящие на ремнях противника пистолеты и толпу собравшихся зевак, состоящую не менее чем из двух сотен людей. Нет, вряд ли они станут стрелять здесь…
В кругу появился человек с серебристо-синим обручем на голове. Он подошел к мужчинам. Из большой наплечной сумки он извлек тридцатисантиметровую, похожую на пальмовую, палку и два небольших шарика, связанные между собой с помощью пятидесятисантиметрового молочно-белого шнура. Протянув палку и шарики одному из противников, он подошел к другому и достал для него из своей сумки второй такой набор. Потом он отступил на край круга, поднял правую руку и резким, рубящим движением опустил ее.
И дуэлянт, находившийся справа от Йорка, который только что лениво вращал удерживаемые за шнур шарики над головой, внезапно метнул их в своего противника.
Движение было точным, хорошо рассчитанным и сильным. Но второй дуэлянт уже был наготове. Установив свою палку вертикально, прямо перед собой, он с ее помощью ловко поймал вращающийся снаряд, шарики при этом намотались на палку. Через мгновение в первого мужчину тоже были запущены раскрученные на шнуре шарики, которые также не менее искусно были пойманы палкой. Затем последовала короткая пауза, чтобы противники могли размотать снаряды, и дуэлянты снова были готовы к сражению.
— Что происходит? — прошептал Йорк.
— Я же сказал: дуэль, — еще раз откликнулся Инглисс. — Мужчины будут по очереди метать друг в друга эти «ругательные шары» до тех пор, пока оба набора не потеряются в толпе или кто-то из двоих противников не уступит другому. «Ругательные шары» оставляют впечатляющие синяки, но никогда не причиняют других серьезных повреждений.
— Что значит потеряются в толпе?
— Если бросок оказался чересчур сильным или противник не поймал шары, зеваки в толпе не возвращают их. Два промаха — и дуэль должна быть окончена.
— А что мешает им наброситься друг на друга между бросками и вышибить мозги?
— То же, что и применению оружия, — спокойно заметил Инглисс. — Их моджои — там и там. — Он показал на двух наблюдателей, на плечах которых сидело еще по одной птице.
Йорк нахмурил брови.
— Вы хотите сказать, что они охраняют от любых атак, даже невооруженных? А я думал, что они реагируют только на оружие.
— Конечно же, они не могут защитить от всех типов нападения, — пожал плечами мэр. — Вы могли бы ударить меня внезапно, до того, как мой моджои предотвратит это. Хотя продолжить он вам не позволит. — Он кивнул в сторону дуэлянтов, у которых на лбу уже начал проступать пот. — А вот их намерения столь откровенны, что моджои способны удержать их на расстоянии.
— Понятно. — Теперь Йорк призадумался, стоило ли в такой ситуации запускать Кобр в действие. Будут ли моджои во время сражения способны распознать в них источник смертельных лазерных лучей? Узнать об этом не было никакой возможности. А вслух он сказал: — По крайней мере, это объясняет, почему никто не попытался использовать пистолет или иное оружие, по виду которого нельзя сказать о его назначении. Все равно больше одного выстрела по своей цели вам не сделать.
— Похоже, что для вас, авентайцев, межличностные конфликты представляют собой настоящую проблему, — сказал Инглисс необычно жестким голосом. — Должно быть, ваша планета — страшное место для обитания. Возможно, если бы у вас были собственные моджои… Во всяком случае вы совершенно правильно заметили относительно альтернативного оружия. На ранних этапах одомашнивания моджои многие пытались изготовлять оружие такого рода, но каков был результат, вы только что предсказали.
— Охо-хо, — произнес Йорк и принялся смотреть дальше.
Казалось, что дуэль займет уйму времени, но фактически через несколько минут она закончилась. И Йорк не мог сказать, что же послужило завершением. Но едва толпа успела сомкнуться вокруг дуэлянтов, разделяя их, как вокруг каждого из них образовался свой кружок счастливых доброжелателей и друзей. И насколько Йорк мог судить, все они считали дело стоящим свеч. Может быть, на борту корабля Ннамди и сумеет найти какое-то объяснение этому явлению с точки зрения психологии и социологии, что до Йорка, то сейчас это волновало его чрезвычайно мало. Всматриваясь в рассасывающуюся толпу, он обнаружил островки спокойствия и стабильности, образованные остальными членами контактной группы, мэром Инглиссом и эскортом.
И Мофф тоже был здесь.
Йорк быстро замигал глазами, стараясь никак не выказать изумления или иных чувств. Несмотря на все предпринимаемые им усилия, квасаманину удалось вернуться в толпу так же не замеченным, как и покинуть ее. Сразу ему стало подозрительно время дуэли, так странно совпавшее с этим происшествием. Теперь дуэль казалась сфабрикованной, что автоматически повышало значимость секретной миссии Моффа, и от этого ему стало как-то не по себе. Для проведения развлечения такого рода требовалась подготовка большого количества людей, способных начать спектакль по первому знаку, или же небольшой группы, которая наряду с авентайнскими гостями должна была одурачить и местных жителей. Но любой вариант требовал немалых усилий, и, возможно, предварительного планирования.
А может быть, квасамане раскусили их? Если так, то когда?
— Мне очень жаль, что вам пришлось стать свидетелями всего этого, — сказал Мофф, когда команда снова собралась вместе. — Эту форму агрессии мы не сумели искоренить полностью.
— Да нет, у вас все очень прилично по сравнению с тем, что мне доводилось видеть, — заверил их Серенков. Ни он, ни остальные члены группы на появление Моффа никак не отреагировали. И Йорк с облегчением выдохнул воздух, который он до сих пор сдерживал.
— Все же для истинно цивилизованного общества и этого многовато, — упрямо сказал Мофф. — Сила нашей воли должна быть обращена на завоевание этого мира.
— И дальше? — пробормотал Ринштадт.
Мофф смерил его напряженным взглядом.
— Звезды — будущее человечества, — сказал он. — Мы не будем всегда привязанными исключительно к этому миру.
— Человечество никогда снова не будет привязано к одному миру, — торжественно согласился с ним Серенков. — Скажите, а дуэли такого рода часто случаются? И кто был этот человек с обручем на голове, который как будто распоряжался всей процедурой?
— В каждой деревне или городе в зависимости от населения имеется один или более судей, — пояснил Мофф. — Кроме наблюдения за дуэлями, у них есть множество и других обязанностей. Но давайте тронемся в путь, нам еще предстоит посетить здесь много других мест. Мэр Инглисс еще должен вам показать местный правительственный центр. Еще нам нужно время, чтобы увидеть окрестности жилых кварталов до того, как вернутся охотники на крисджо. Тогда мы сможем осмотреть поля и фермы.
Серенков улыбнулся.
— Принято к сведению, Мофф, у нас и в самом деле очень плотное расписание. Что ж, ведите нас.
Они повернули за угол и направились к автомобилям, которые люди Инглисс подогнали для них к самой рыночной площади. И Йорк решил проявить максимум осторожного оптимизма. Судя по тому, как развивались дела, Мофф поверил в то, что его отсутствие замечено не было, а раз так, то, по-видимому, все, что было запланировано квасаманами, должно произойти точно по их графику.
Внезапно со стороны часов-калькулятора он ощутил на своем запястье нежное давление, аналогичное чувство возникло у него и от звездного сапфира. В сочетании с пишущей ручкой они представляли собой его палмит… оружие, тип которого был еще незнаком ни самим квасаманам, ни их моджои. «Только один допустимый выстрел» — эхом прозвучали в его памяти слова. Только один выстрел будет отпущен мне моджои. Будь я проклят, если не сумею верно рассчитать его.
Это произошло вечером во время их поездки назад в Соллас. Первым предупреждением им послужил внезапный разряд статического электричества, который пришел на смену мерному гулу фона радиосвязи с «Каплей Росы». В передней части автобуса на ноги вскочил Мофф. Левой рукой он пытался удержаться в равновесии, в то время как его правая рука сжимала пистолет.
— Вы арестованы, — прогремел голос сидящего рядом с ним человека, вернее голос, исходящий из небольшого, размером с телефон ящичка в руке квасаманина. — Вы подозреваетесь в шпионаже против народа Квасамы. Больше до прибытия к пункту назначения вы не сделаете ни единого движения. Если вы не повинуетесь, ваш корабль будет уничтожен.
— Что? — полным изумления и гнева голосом шокированно воскликнул Серенков. — Что все это значит?
Но из его висящего на груди переводчика не раздалось ни звука, и его слова повисли в воздухе неуслышанными.
— Мофф, — начал было Серенков, немного приподнявшись.
— Не суетись, — мягко посоветовал ему Ринштадт. — Это магнитофон, а не переводчик. Чтобы разобраться во всем этом, нам придется подождать до прибытия в Соллас.
Серенков открыл рот, но, по-видимому, хорошо подумав, снова закрыл его и сел на место.
Пистолет в руке Моффа даже не дрогнул, с беспокойством отметил про себя Йорк. Спокойный человек, которого не так-то просто вывести из себя, это сильно ограничивало круг возможностей, которые можно было бы использовать против него. Да еще этот моджои.
Но его моджои, увидев направленный на другого человека пистолет, даже не всполошился. Также не всполошилась ни одна из птиц. По неясной причине, были ли тому виной отличительный запах, внешний вид, речь, авентайнцы, очевидно, автоматически исключались из числа живых объектов, охранять которые надлежало моджои. А Йорк по своей наивности осмелился предположить, что любые агрессивные действия со стороны квасаман также будут пресекаться их же птичками. Но, по всей видимости, он сильно ошибался.
Через проход от него на своем месте беспокойно задвигался Джошуа.
— У них, должно быть, не компьютер, а настоящий ганта, раз они за такое короткое время успели сделать этот перевод, — пробурчал он.
— Они скорее записывали все наши слова и перевод, — предположил Ринштадт. Внешне он казался расслабленным, почти что безучастным. Мгновение Йорк с недоумением смотрел на него, отказываясь понимать. Неужели этот идиот не понял, в какую переделку они влипли? Из его груди был готов уже вырваться вопль: Это — не игра. Эти люди серьезны, и они напуганы.
Но он усилием воли подавил его. Конечно, Ринштадт ни о чем не беспокоился: разве на борту «Капли Росы» не было четыре Кобры, готовые в любую минуту прийти им на помощь, поражая противника лазерным огнем?
За исключением того, что эта задача была не из простых, о чем из присутствующих, по-видимому, никто не догадывался. Но Йорк-то отлично понимал это. Переводя взгляд на окно, он стал рассматривать темнеющее небо и еще более темный, вздымающийся по сторонам дороги лес. Мофф очень хорошо все рассчитал, — подумал он, почувствовав уважение к профессионализму противника, и сердце его заколотилось еще сильнее. В такой дали от «Капли Росы», в незнакомой и враждебной местности, только сумасшедшему могла бы прийти в голову мысль предпринять попытку побега. В промежутках между деревьями блеснуло солнце, и он вдруг понял, что несколько минут назад они свернули с прямой дороги, связывающей Харисим с Солласом, идущей с востока на запад, на юго-запад. Неужели они направлялись на юг, в соседний город цепи? Вероятно. Чтобы держать заложников подальше от возможностей спасения. В то время, как сами спасатели… Что? Что квасамане намеревались сделать с «Каплей Росы»?
Он посмотрел на Джошуа и увидел на напряженном лице молодого человека отражение его собственных страхов и неуверенности. Сын Кобры, брат Кобры, он гораздо лучше Ринштадта понимал ограниченность оборонных возможностей «Капли Росы».
«Страх подготавливает тело, паника парализует его», — вспомнил Йорк любимый афоризм своего инструктора из морской пехоты. Произвольно замедлив дыхание, он не позволил панике овладеть собой, но чувства страха не утратил. Когда настанет удобный случай, он должен находиться в состоянии готовности.
Объявление, молнией вспыхнувшее среди разрядов статического электричества в комнате для отдыха на «Капле Росы», было коротким и неумолимо однозначным: «Вы подозреваетесь в шпионаже против народа Квасамы. В случае проявления агрессивных действий или попытке бегства вы будете уничтожены».
И потрескивания статических разрядов возобновились с удвоенной силой. Кристофер грязно выругался.
— Как, черт побери, могли они догадаться?!
— Заткнись! — вырвалось у Телек. Сердце ее так бешено колотилось, что его биение, как ей казалось, было слышно всем присутствующим в комнате. Это случилось: самый страшный из ее ночных кошмаров, и она не успела вывести команду из-под удара до того, как молот обрушился. Она не успела. О, Боже. Что же мне делать…?
Мысли ее оборвал раздавшийся из аппарата внутренней связи голос.
— Губернатор, на крыше диспетчерской башни аэропорта я улавливаю какое-то движение и горячие точки, — сказал капитан Фаль. — Хотя ясного изображения людей или оружия пока нет. Возможно, они имеют нечто типа самонаводящихся минометов или ракет, которые могут находиться вне пределов прямой видимости с предполагаемыми мишенями.
Встряхнув головой, Телек подавила начавшую было подниматься в ней панику.