Зан Тимоти. Удар кобры

   — Вот вы где, — сказала Гвен, как только они, протиснувшись сквозь толпу снующих туда и сюда людей, присоединились к молодым людям. — Я думала, что вы будете находиться в другом коридоре.
   — Отсюда пассажиры будут видны лучше, — объяснил Корвин. — А я уже стал думать, что собираетесь пропустить это событие.
   Пайер покачал головой.
   — Мы только что пришли с прощания. Всех уже давно разогнали, а нам сделали исключение. Удивительно, но как много значит быть здесь героем.
   Послышались смешки. Один только Юстин, как заметил Корвин, лишь слегка улыбнулся. Но и это уже был огромный прогресс. Рубцы, оставленные его поражениями, реальными ли или выдуманными, все еще были заметны. Но теперь они по крайней мере хоть не кровоточили. Корвин очень надеялся, что предложение Моро достигнет желаемого результата. Его брату это было так необходимо.
   — Джонни сказал мне, что ты убедил трофтов дать еще несколько военных транспортов, чтобы эвакуировать с Кэлиан людей, — продолжил Пайер. — Как тебе удалось выторговать это?
   Корвин пожал плечами.
   — В этом ничего особенно трудного не было. Если квасамане сумеют прорваться в космос, то станут непосредственной угрозой не только для нас, но и в первую очередь для бальюитов. Поэтому в их интересах было предоставить нам те новые миры и помочь нам немного утвердиться на них. Особенно, если учесть тот факт, что мы избавили их от расходов на финансирование войны.
   — Вот они, — внезапно сказал Юстин.
   Все повернули головы. Поток пассажиров, улетающих на Кубу, или Эскилайн, как она официально была теперь переименована, устремился по короткому переходу, отделявшему старый вход в здание от ожидающего их корабля. Возле одной из колонн фасада Корвин заметил своих родителей. Крис поддерживала Джонни, обняв его рукой за талию. Но оба они шли твердой походкой. Мыслями они уже были на новой планете…
   Позади послышался вздох Гвен.
   — Но ведь это же безумие, — сказала она, ни к кому конкретно не обращаясь. — Эмигрировать в его состоянии. И куда? На планету, которая еще и не была толком исследована.
   — Но ведь не совершенно, — напомнил ей Пайер. — Кроме того, жаркий климат ее будет для него лучше любого места, которое способен предложить цивилизованный Авентайн.
   — И не забывайте, что пока там нет никакой политики, — пробормотал Юстин.
   Корвин посмотрел на брата и подумал, а знал ли тот об этом больном месте их родителей. Но по лицу Юстина нельзя было ничего прочесть. В конце концов, не имеет особого значения, решил Корвин и мысленно развел руками. В данный момент единственное значение имело лишь то, что родители хотели провести два или три своих последних года вместе и вдали от страшных воспоминаний Авентайна. Подальше от Авентайна, и в том, практически не тронутом культурой мире, в котором они когда-то встретились и полюбили друг друга. И Корвин подумал, что для них, вероятно, это было единственно правильное решение обрести счастье. Он надеялся, что это сработает.
   Все вместе они смотрели, как Крис и Джонни взошли на борт «Менссаны». Потом Джошуа вдруг издал тихий вздох и, вытянув шею, посмотрел в нижний зал.
   — Мне кажется, что из той галереи нам будет лучше виден взлет, — сказал он, показывая рукой. — Кто-нибудь пойдет со мной?
   — Конечно, — сказала Гвен. — Пошли, Альмо.
   — Я уже столько раз видел, как взлетают корабли, что впечатлений мне, пожалуй, хватит на эту жизнь и еще на следующую, — проворчал Пайер, но тем не менее позволил Гвен увести себя.
   Когда тройка отошла, Юстин продолжал все так же напряженно смотреть в окно. В течение короткого времени Корвину даже показалось, что тот не знает, что он тоже остался с братом. Потом Юстин встрепенулся и бросил взгляд в конец коридора.
   — Как ты думаешь, они когда-нибудь будут вместе? — спросил он.
   — Кто? Альмо и тетя Гвен? — Корвин пожал плечами. — Не знаю. Но мне кажется, что это зависит от того, решится ли Альмо распрощаться с обязанностями и ответственностью Кобры и впустить в свою жизнь кого-то еще. Да ведь тебе лучше знать, насколько серьезно он относится к своей работе.
   — Да, — произнес Юстин и на некоторое время замолчал. — А представляешь, если это не сработает… ладно, отец к тому времени, когда квасамане отыщут новые миры, будет уже мертв, а мама вряд ли.
   Корвин все понял.
   — Я не знаю, Юстин. Но если моджои и на самом деле оставят их, ничто не будет связывать их больше, не станет и причины для объединения в единый фронт для войны ли или еще для чего. Особенно если к тому времени они уже немного пооботрутся да привыкнут к новым условиям соперничества. А если они разобьются на более мелкие государства или территории, то шансы будут равны и для начала торговли, и для начала войны.
   Юстин покачал головой.
   — Но ты забываешь, какие они. А я видел их, Корвин, и знаю, что они будут точить зубы на нас до тех пор, пока светит их солнце. И эта ненависть, замешанная на страхе, заставит их работать и объединиться против нас. И плевать им на новые условия и соперничество.
   — Возможно, — кивнул Корвин. — Но только в случае, если уровень их паранойи останется столь же высок, как сейчас.
   — Но почему он должен измениться…? — Но Юстин не успел договорить фразу, как на лице его появилось выражение недоверчивости. — Ты хочешь сказать, что за всем этим стоят моджои?
   — Почему бы и нет? Мы знаем, что они, когда им это нужно, способны усиливать человеческие эмоции.
   — Но что они с того имеют, когда их охотники шарахаются от собственной тени?
   — Так… — На губах Корвина заиграла таинственная улыбка. — Если бы ты был убежден, что вселенная хочет поглотить тебя, где бы ты предпочел жить? В городе на равнине или в деревне в чаще леса?
   Юстин открыл рот и замигал глазами… и внезапно рассмеялся.
   — Я не верю этому.
   — Ладно, может я и ошибаюсь, — Корвин пожал плечами. — Но, может быть, через пару поколений мы узнаем, что квасамане стали вполне пристойным обществом, созревшим для торговли и дипломатии.
   — Во всяком случае надеяться на это мы можем. — Теперь Юстин успокоился и снова устремил взгляд в окно. — Так тяжко, когда старики покидают насиженные места.
   Корвин положил руку на плечо брата.
   — Нам всем их будет очень не хватать, — тихо сказал он. — Но… они достаточно взрослые, чтобы решать самим. Пошли, давай присоединимся к остальным. Семья на то и существует, чтобы такие тяжелые моменты переживать вместе.
   И вдвоем они направились вниз по коридору.