Страница:
В дверь постучали. Картер открыл и удивленно воскликнул:
– Ты ли это, друг мой Гургар!
– Да, мистер Картер. Я пришел с фронта и готов взяться за работу.
– Видишь, мне вновь улыбнулась удача!
– Вас нужно обустроить как следует. Понадобится секретарь, конюх, повар, сторож, водонос…
– Нет, Ахмед! Никто мне не понадобится.
– Так, конечно, не годится, но мне вас не переубедить, поэтому придется все взять на себя. Только не спорьте! Я вас все равно переупрямлю.
Они крепко обнялись. Перед тем как войти, Ахмед добавил:
– Одежду аккуратно убирайте. Главное – не складывайте наизнанку. А то в нее могут забраться злые духи.
Говард быстро проглотил завтрак, привел себя в порядок и залез на ослика, чтобы скакать в Долину. Сегодня ему предстояло разговаривать с рабочими, поэтому он приоделся: шерстяной костюм-тройка, галстук-бабочка в горох, из нагрудного кармана торчал уголок белоснежного платка, на голове красовалась широкополая шляпа. Элегантная трубка дополняла образ хозяина Долины.
Ахмед уже все устроил – у входа в Долину ожидала длинная вереница рабочих с корзинами. Они еще не сняли галабье, громко болтали и пели песни.
– Работать будем шесть дней в неделю, пятница – выходной. Откуда начинать? – спросил Гургар.
В опустевшей штаб-квартире Дэвиса – теперь там устроили хранилище – Картер обнаружил карту Долины, составленную помощниками американца. Дополнив свою карту новыми данными, Говард решил продолжить раскопки в том же месте, что и Дэвис, то есть в треугольнике между гробницами Рамсеса II, Мернепта и Рамсеса VI. Его не покидала уверенность, что в тоннах строительного мусора, скопившегося за время предыдущих работ, можно найти немало древностей для украшения Хайклера, а может, и какие-нибудь материальные следы, ведущие к гробнице Тутанхамона!
Доводы Картера показались лорду Карнарвону убедительными, и он одобрил его план. Сумасбродная авантюра продолжалась, и это вдохнуло в графа новые силы. Жизнь налаживалась!
Землекопы приступили к работе. Их медленные, ритмичные движения сопровождались заунывными песнями. За работой следил Гургар, которому все строго подчинялись. Эти потные, босоногие люди получали за свой адский труд по нескольку пенсов в день, но и этому были рады.
Осиротевшее после кончины Масперо Управление по-прежнему помогало Картеру – в Долину проложили узкоколейную железную дорогу, по которой толкали открытые вагонетки со строительным мусором. Рельсы узкоколейки можно было по желанию перекладывать и вывозить мусор за пределы Долины. Картера угнетали горы отходов, скопившиеся здесь за двести лет ведения раскопок. Его предшественники работали второпях и не заботились о том, чтобы сохранить Долину в первозданном виде.
В течение месяца работа шла в тяжелейших условиях – с утра было очень холодно, днем жарко, пыль и песок липли к телу, забивая глаза, нос, рот. Картер прикинул, что, для того, чтобы добраться до скалы, потребуется переместить несколько сотен тысяч кубометров песка. Ни один археолог еще не отваживался на подобный шаг, но Говарда это не путало. Ему хотелось убедиться, что от него не ускользнула ни одна гробница.
Каждую находку Картер фиксировал в самом исчерпывающем списке, когда-либо составленном археологом. Вскоре были найдены остраконы – обломки известняка, служившие в древности черновиками. Однако о Тутанхамоне там не упоминалось.
В начале 1918 года работа по-прежнему шла бойко, но Гургар казался чем-то озабочен. Картер спросил, в чем дело.
– Рабочие хотят от вас уйти.
– Почему?
– Из-за вас. Вы все время здесь. Обычно археологи редко посещают раскоп, а вы бываете здесь ежедневно.
– Ничего, свыкнутся. Это все?
– Дело в том, что рабочие привыкли припрятывать мелкие вещицы, а потом сбывать их антикварам. Ваши коллеги закрывали на это глаза.
– Со мной это не пройдет! Я запрещаю воровать.
– Может, как-то договоримся?
– Ни за что!
– Тогда платите больше!
– Сам назначь цену, Ахмед, и пойди обрадуй их!
47
48
49
50
– Ты ли это, друг мой Гургар!
– Да, мистер Картер. Я пришел с фронта и готов взяться за работу.
– Видишь, мне вновь улыбнулась удача!
– Вас нужно обустроить как следует. Понадобится секретарь, конюх, повар, сторож, водонос…
– Нет, Ахмед! Никто мне не понадобится.
– Так, конечно, не годится, но мне вас не переубедить, поэтому придется все взять на себя. Только не спорьте! Я вас все равно переупрямлю.
Они крепко обнялись. Перед тем как войти, Ахмед добавил:
– Одежду аккуратно убирайте. Главное – не складывайте наизнанку. А то в нее могут забраться злые духи.
* * *
– Эфенди, солнце встало! – провозгласил Гургар, заходя к Картеру в спальню с кофе и трубкой.Говард быстро проглотил завтрак, привел себя в порядок и залез на ослика, чтобы скакать в Долину. Сегодня ему предстояло разговаривать с рабочими, поэтому он приоделся: шерстяной костюм-тройка, галстук-бабочка в горох, из нагрудного кармана торчал уголок белоснежного платка, на голове красовалась широкополая шляпа. Элегантная трубка дополняла образ хозяина Долины.
Ахмед уже все устроил – у входа в Долину ожидала длинная вереница рабочих с корзинами. Они еще не сняли галабье, громко болтали и пели песни.
– Работать будем шесть дней в неделю, пятница – выходной. Откуда начинать? – спросил Гургар.
В опустевшей штаб-квартире Дэвиса – теперь там устроили хранилище – Картер обнаружил карту Долины, составленную помощниками американца. Дополнив свою карту новыми данными, Говард решил продолжить раскопки в том же месте, что и Дэвис, то есть в треугольнике между гробницами Рамсеса II, Мернепта и Рамсеса VI. Его не покидала уверенность, что в тоннах строительного мусора, скопившегося за время предыдущих работ, можно найти немало древностей для украшения Хайклера, а может, и какие-нибудь материальные следы, ведущие к гробнице Тутанхамона!
Доводы Картера показались лорду Карнарвону убедительными, и он одобрил его план. Сумасбродная авантюра продолжалась, и это вдохнуло в графа новые силы. Жизнь налаживалась!
Землекопы приступили к работе. Их медленные, ритмичные движения сопровождались заунывными песнями. За работой следил Гургар, которому все строго подчинялись. Эти потные, босоногие люди получали за свой адский труд по нескольку пенсов в день, но и этому были рады.
Осиротевшее после кончины Масперо Управление по-прежнему помогало Картеру – в Долину проложили узкоколейную железную дорогу, по которой толкали открытые вагонетки со строительным мусором. Рельсы узкоколейки можно было по желанию перекладывать и вывозить мусор за пределы Долины. Картера угнетали горы отходов, скопившиеся здесь за двести лет ведения раскопок. Его предшественники работали второпях и не заботились о том, чтобы сохранить Долину в первозданном виде.
В течение месяца работа шла в тяжелейших условиях – с утра было очень холодно, днем жарко, пыль и песок липли к телу, забивая глаза, нос, рот. Картер прикинул, что, для того, чтобы добраться до скалы, потребуется переместить несколько сотен тысяч кубометров песка. Ни один археолог еще не отваживался на подобный шаг, но Говарда это не путало. Ему хотелось убедиться, что от него не ускользнула ни одна гробница.
Каждую находку Картер фиксировал в самом исчерпывающем списке, когда-либо составленном археологом. Вскоре были найдены остраконы – обломки известняка, служившие в древности черновиками. Однако о Тутанхамоне там не упоминалось.
В начале 1918 года работа по-прежнему шла бойко, но Гургар казался чем-то озабочен. Картер спросил, в чем дело.
– Рабочие хотят от вас уйти.
– Почему?
– Из-за вас. Вы все время здесь. Обычно археологи редко посещают раскоп, а вы бываете здесь ежедневно.
– Ничего, свыкнутся. Это все?
– Дело в том, что рабочие привыкли припрятывать мелкие вещицы, а потом сбывать их антикварам. Ваши коллеги закрывали на это глаза.
– Со мной это не пройдет! Я запрещаю воровать.
– Может, как-то договоримся?
– Ни за что!
– Тогда платите больше!
– Сам назначь цену, Ахмед, и пойди обрадуй их!
47
Картер рассматривал древний чертеж царской усыпальницы. В тексте и условных обозначениях фигурировал «золотой дом», где предполагалось разместить саркофаг со светоносным телом царя. В стенах погребальной камеры были вычерчены ниши для магических фигур. Росписи предполагалось посвятить эннеаде богов.[60] В царских гробницах находился драгоценный загробный инвентарь, роскошь которого даже представить себе невозможно, поскольку все усыпальницы оказались опустошены грабителями еще в древности. Все царские гробницы были расхищены. Все, кроме одной.
Картер ведь расспрашивал торговцев – от мелких воришек из Курны до владельцев знаменитых магазинов. Ни одна вещица с именем Тутанхамона никогда не появлялась в обороте. Значит, его гробница еще не тронута!
Говард мало спал, постоянно думал о работе, о том, что предстояло сделать на следующий день, как правильно вычислить пропорции гробниц и расстояния между ними. Ему хотелось выявить закономерности расположения гробниц в Долине, если таковые имелись. Он каждый день учился думать так, как это делал древний архитектор, и так же хорошо, как он, понимать камень.
Однажды вечером, сидя на террасе, Картер увидел, что по тропинке, ведущей к его дому, взбирается какой-то бородач. Последние лучи заходящего солнца вспыхнули на его красных штанах, когда он, отдуваясь, достиг цели. Мрачный черный редингот незнакомца напоминал оперение стервятника.
Тяжело дыша, он остановился в нескольких шагах от археолога:
– Поговорим?
– Ваше лицо мне знакомо. Наверное, вы из Луксора. Как вас зовут?
– Демосфен. Я – антиквар.
Картер предложил посетителю сесть:
– Выпьете что-нибудь?
– Да, и покрепче.
– У меня нет спиртного.
– Жаль.
– Я занятой человек, мистер Демосфен. Скажите, что побудило вас ко мне прийти?
– Здесь так покойно, тихо. И не подумаешь, что вам грозит опасность!
Картер поправил галстук-бабочку и спокойно спросил:
– Вы мне угрожаете?
Гигант добродушно усмехнулся:
– Предупреждаю. У вас ведь есть враги.
– Да что вы говорите! – с притворным ужасом воскликнул Картер.
– Но я ваш друг, и мне вы можете довериться, – поспешно вставил Демосфен.
– Какая же мне грозит опасность?
– Вы мешаете торговле! Ваши рабочие неподкупны, рейс предан вам до гробовой доски, так что к Долине теперь не подступиться. Положение сложилось напряженное, мистер Картер. Но я могу вас выручить.
– Я не вполне вас понимаю. Вы что, хотите поработать землекопом?
Демосфен нахмурился.
– Не шутите со мной, Картер! Я хочу, чтобы вы сбывали древности мне. А конкурентов я угомоню.
– Я не могу вам ничего продать из соображений научной этики.
– Помилуйте, какая этика в археологии! Ее там и в помине не было. Все продается и покупается.
– Кроме меня. А теперь будьте добры поскорее отсюда спуститься! Пусть мы находимся в разных весовых категориях, но я превосхожу вас в технике и скорости реакции.
Демосфен вскочил.
– Напрасно вы так, Картер! В нашем мире честность не в почете.
– «Можно браться за дело безнадежное и упорствовать в неудаче».[61]
– Чушь!
Высокий, худощавый, элегантно одетый мужчина, с правильными чертами лица, седой шевелюрой, усами и бородой, дождался окончания молитвы, перебрался через раскоп и обратился к Картеру:
– Вы очень терпимы, поздравляю!
– Боюсь, что нас друг другу не представили…
– Я хорошо вас знаю, мистер Картер. Мой знаменитый предшественник, Гастон Масперо, много о вас рассказывал!
Картер напрягся. Значит, этот человек с живыми, глубоко посаженными глазами был Пьером Лако, новым начальником Управления раскопками и древностями! О нем ходило много слухов. Блудный иезуит, управленец и педант, он обладал необыкновенной памятью и ошеломляюще легко читал даже самые заковыристые древние тексты. Елейный, скрупулезный и подчеркнуто спокойный, он совсем не походил на Масперо, хотя тот сам назначил его своим преемником. Лако мог оказаться опасным человеком.
– Мне доложили, что вы начали широкомасштабные раскопки, – заметил он.
– Как видите, господин начальник.
– А что вы ищете?
– Я беседую с Долиной.
– Вы верите в существование нетронутых гробниц?
– У меня есть на то все основания.
– Немедленно известите меня, если что-нибудь найдете!
– Конечно, ведь это элементарная любезность.
– Нет, уважаемый коллега. Это ваша профессиональная обязанность! Вы ставите меня в неловкое положение…
– Что вы имеете в виду?
– Масперо был человеком щедрым, можно даже сказать, излишне щедрым! Я не могу позволить себе усомниться в вашем праве на концессию, но времена меняются, и я намерен проследить за вашими раскопками.
– Зачем?
– Видите ли, обычай дележа находок кажется мне вопиющим пережитком прошлого. Не кажется ли вам, что содержимое царской гробницы, не важно, разграбленной или нетронутой, должно целиком перейти в собственность государства?
– Лорд Карнарвон вкладывает в раскопки собственные средства. Он должен их как-то возместить!
– И тем не менее я против. Даже одинаковые находки не покинут отныне пределов страны!
– А что же получит граф?
– Как что? Престиж. Это немало!
– Не думаю, что он им удовольствуется.
– Новые правила скоро вступят в силу, и я рассчитываю на то, что вы будете неукоснительно их соблюдать!
– В противном случае?
Лако смерил его тяжелым взглядом:
– Научный мир вас недолюбливает, мистер Картер. Вы слишком независимо и чуть ли не бунтарски держитесь! У вас неровная биография. Вы компетентны, спору нет, но у вас странные идеи.
– Вы изучили мой жизненный путь?
– Я веду списки и заполняю карточки. Много списков и карточек – вот единственный научный метод, который позволяет находиться в курсе событий.
– Вы бы мне концессию не дали, верно?
– Масперо был чересчур ласков с иностранцами, но сделанного не воротишь! Главное теперь – соблюдать правила. Уверен, что наше сотрудничество принесет немалые плоды. До скорой встречи, мистер Картер!
Картер ведь расспрашивал торговцев – от мелких воришек из Курны до владельцев знаменитых магазинов. Ни одна вещица с именем Тутанхамона никогда не появлялась в обороте. Значит, его гробница еще не тронута!
Говард мало спал, постоянно думал о работе, о том, что предстояло сделать на следующий день, как правильно вычислить пропорции гробниц и расстояния между ними. Ему хотелось выявить закономерности расположения гробниц в Долине, если таковые имелись. Он каждый день учился думать так, как это делал древний архитектор, и так же хорошо, как он, понимать камень.
Однажды вечером, сидя на террасе, Картер увидел, что по тропинке, ведущей к его дому, взбирается какой-то бородач. Последние лучи заходящего солнца вспыхнули на его красных штанах, когда он, отдуваясь, достиг цели. Мрачный черный редингот незнакомца напоминал оперение стервятника.
Тяжело дыша, он остановился в нескольких шагах от археолога:
– Поговорим?
– Ваше лицо мне знакомо. Наверное, вы из Луксора. Как вас зовут?
– Демосфен. Я – антиквар.
Картер предложил посетителю сесть:
– Выпьете что-нибудь?
– Да, и покрепче.
– У меня нет спиртного.
– Жаль.
– Я занятой человек, мистер Демосфен. Скажите, что побудило вас ко мне прийти?
– Здесь так покойно, тихо. И не подумаешь, что вам грозит опасность!
Картер поправил галстук-бабочку и спокойно спросил:
– Вы мне угрожаете?
Гигант добродушно усмехнулся:
– Предупреждаю. У вас ведь есть враги.
– Да что вы говорите! – с притворным ужасом воскликнул Картер.
– Но я ваш друг, и мне вы можете довериться, – поспешно вставил Демосфен.
– Какая же мне грозит опасность?
– Вы мешаете торговле! Ваши рабочие неподкупны, рейс предан вам до гробовой доски, так что к Долине теперь не подступиться. Положение сложилось напряженное, мистер Картер. Но я могу вас выручить.
– Я не вполне вас понимаю. Вы что, хотите поработать землекопом?
Демосфен нахмурился.
– Не шутите со мной, Картер! Я хочу, чтобы вы сбывали древности мне. А конкурентов я угомоню.
– Я не могу вам ничего продать из соображений научной этики.
– Помилуйте, какая этика в археологии! Ее там и в помине не было. Все продается и покупается.
– Кроме меня. А теперь будьте добры поскорее отсюда спуститься! Пусть мы находимся в разных весовых категориях, но я превосхожу вас в технике и скорости реакции.
Демосфен вскочил.
– Напрасно вы так, Картер! В нашем мире честность не в почете.
– «Можно браться за дело безнадежное и упорствовать в неудаче».[61]
– Чушь!
* * *
Рабочие упали ниц по направлению к Мекке, коснувшись земли лбом, и произнесли ритуальную фразу: «Велик Всевышний, который превыше всего!». Затем они поклонились направо и налево, приветствуя ангелов, джиннов и людей.Высокий, худощавый, элегантно одетый мужчина, с правильными чертами лица, седой шевелюрой, усами и бородой, дождался окончания молитвы, перебрался через раскоп и обратился к Картеру:
– Вы очень терпимы, поздравляю!
– Боюсь, что нас друг другу не представили…
– Я хорошо вас знаю, мистер Картер. Мой знаменитый предшественник, Гастон Масперо, много о вас рассказывал!
Картер напрягся. Значит, этот человек с живыми, глубоко посаженными глазами был Пьером Лако, новым начальником Управления раскопками и древностями! О нем ходило много слухов. Блудный иезуит, управленец и педант, он обладал необыкновенной памятью и ошеломляюще легко читал даже самые заковыристые древние тексты. Елейный, скрупулезный и подчеркнуто спокойный, он совсем не походил на Масперо, хотя тот сам назначил его своим преемником. Лако мог оказаться опасным человеком.
– Мне доложили, что вы начали широкомасштабные раскопки, – заметил он.
– Как видите, господин начальник.
– А что вы ищете?
– Я беседую с Долиной.
– Вы верите в существование нетронутых гробниц?
– У меня есть на то все основания.
– Немедленно известите меня, если что-нибудь найдете!
– Конечно, ведь это элементарная любезность.
– Нет, уважаемый коллега. Это ваша профессиональная обязанность! Вы ставите меня в неловкое положение…
– Что вы имеете в виду?
– Масперо был человеком щедрым, можно даже сказать, излишне щедрым! Я не могу позволить себе усомниться в вашем праве на концессию, но времена меняются, и я намерен проследить за вашими раскопками.
– Зачем?
– Видите ли, обычай дележа находок кажется мне вопиющим пережитком прошлого. Не кажется ли вам, что содержимое царской гробницы, не важно, разграбленной или нетронутой, должно целиком перейти в собственность государства?
– Лорд Карнарвон вкладывает в раскопки собственные средства. Он должен их как-то возместить!
– И тем не менее я против. Даже одинаковые находки не покинут отныне пределов страны!
– А что же получит граф?
– Как что? Престиж. Это немало!
– Не думаю, что он им удовольствуется.
– Новые правила скоро вступят в силу, и я рассчитываю на то, что вы будете неукоснительно их соблюдать!
– В противном случае?
Лако смерил его тяжелым взглядом:
– Научный мир вас недолюбливает, мистер Картер. Вы слишком независимо и чуть ли не бунтарски держитесь! У вас неровная биография. Вы компетентны, спору нет, но у вас странные идеи.
– Вы изучили мой жизненный путь?
– Я веду списки и заполняю карточки. Много списков и карточек – вот единственный научный метод, который позволяет находиться в курсе событий.
– Вы бы мне концессию не дали, верно?
– Масперо был чересчур ласков с иностранцами, но сделанного не воротишь! Главное теперь – соблюдать правила. Уверен, что наше сотрудничество принесет немалые плоды. До скорой встречи, мистер Картер!
48
Карнарвон внимательно читал отчеты Картера и не замедлил предпринять ответные шаги. Поскольку Управление раскопками и древностями, которым в обязательном порядке руководил француз, пыталось забрать данное ему слово, он собирался это учреждение обойти. С этой целью граф встретился с директором музея «Метрополитен», который находился с визитом в Лондоне, и обсудил судьбу своей коллекции. Богатый лорд, знаток Египта, да и вообще известный человек, казался крупнейшим коллекционером века. Он сообщил американскому ученому, что они с Картером собрали настоящую сокровищницу из древностей, однако сейчас хотели бы продать ее без огласки.
Оставалось заручиться согласием Картера. Его мог уговорить только Герберт Винлок.
Картер все работал. В восточном углу треугольника, рядом с гробницей Рамсеса VI, он велел вырыть яму в девять метров глубиной. Совсем измучившись, рабочие добрались до скального грунта, тем самым обнажив уровень Долины, который она имела в древности. Ругаясь на зевак, глазевших вниз и рисковавших оступиться и свернуть себе шею, Картер велел огородить раскоп.
Почти в четырех метрах под входом в гробницу Рамсеса VI обнаружилась интересная находка – огромное количество веток и камышей. Несомненно, это были остатки древних рабочих лачуг. Еще нашли остраконы, причем один из них относился к временам Рамсеса II, стеклянные бусины, обломки золотой фольги и сосуд с изображением змеи, хранительницы домашнего очага. Видимо, рабочие, жившие в лачугах, трудились над сооружением какой-то гробницы. Она должна была находиться где-нибудь поблизости. Раскопки следовало продолжать.
Однако туристы все прибывали, и Управление обратилось к Картеру с просьбой восстановить доступ к гробнице Рамсеса VI.
Надвигалась жара, рабочие устали. Картер согласился приостановить раскопки.
– Я тоже, Герберт.
Винлок посетил Картера и не переставал восхищаться величием древнейших памятников.
– Как вам мое предложение, Говард?
– Я получил приказ от графа и намерен его выполнить.
– Какой вы стали исполнительный! По-моему, Лако не пришелся вам по душе, и между Англией и Францией вот-вот возобновятся жаркие научные баталии!
– Мне бы этого вовсе не хотелось.
– Во всяком случае, «Метрополитен» намерен приобрести самые ценные предметы из коллекции лорда Карнарвона.
– Они все ценные.
– Значит, мы купим все! Граф говорил об ожерельях, браслетах, кубках, скарабеях, зеркалах…
– Я вам их покажу.
– Я получил приказ вести переговоры лично с вами и хранить сделку в тайне, пока коллекция не поступит в нью-йоркский музей.
Они подняли бокалы за успех предприятия.
– А что же ваш Тутанхамон?
– Увы, пока ни одной ниточки. Но я чувствую – он где-то рядом!
Он строго следил за тем, чтобы никто не навредил Долине: устраивал обходы без предупреждения, а накануне прогнал американского туриста, которого застукали, когда он дегтем малевал на стене гробницы свое имя. Эти негодяи заслуживали каторги! Недаром в древности осквернение священных мест считалось самым страшным преступлением.
Весной рядом снова появилась нежная Раифа, которая терпеливо, как всякая восточная женщина, стала привлекать к себе его внимание. Однако Говард казался ей очень далеким, почти неприступным, хотя, без сомнения, по-прежнему ее любил. Тогда Раифа усомнилась в своих прелестях. Она стала еще искуснее наносить грим, еще изысканнее соблазнять, была нежнее и трепетнее в его объятиях. Картер ласкал ее, но его мысли были далеко. Раифа догадалась, что ее самая страшная соперница, Долина, завладела душой любимого! Но она так просто не смирится! Она избавит своего мужчину от оков этой бессмысленной любви. Разве можно пылать страстью к камням, пескам и могилам?
– Скорее, сюда! – крикнул Гургар.
– Что случилось?
Они бросились к штаб-квартире. На пороге стояли сторожа, один из которых утирал другому кровь, льющуюся из раны на голове.
– Мы спугнули вора. Он забрался в дом через черный ход. Мы на него набросились, но он вырвался и убежал.
– Вы его знаете? – спросил Картер.
– Нет.
– А где он находился, когда вы его спугнули?
– В гостиной. Карту сворачивал.
– Вы молодцы!
– Малех, – невозмутимо ответил сторож. – Да хранит нас Аллах!
Картер в волнении прошелся по комнатам. Все было на месте, в том числе и карта.
– Я оплачу ваше лечение, – сказал он раненому. И добавил, обращаясь к Гургару: – Поставьте еще одного человека с задней стороны дома.
– Кто бы это мог быть?
– Нетрудно догадаться, – усмехнулся Картер. – Карта могла заинтересовать только моих драгоценных коллег. Меня хотят запутать и заставить бросить раскопки!
– И почему люди так злы?
– Малех, – ответил Картер.
Оставалось заручиться согласием Картера. Его мог уговорить только Герберт Винлок.
* * *
В январе 1918 года Фивы снова заполонили туристы, как будто война уже закончилась, хотя Германия не унималась и, по-видимому, готовилась снова перейти в наступление.Картер все работал. В восточном углу треугольника, рядом с гробницей Рамсеса VI, он велел вырыть яму в девять метров глубиной. Совсем измучившись, рабочие добрались до скального грунта, тем самым обнажив уровень Долины, который она имела в древности. Ругаясь на зевак, глазевших вниз и рисковавших оступиться и свернуть себе шею, Картер велел огородить раскоп.
Почти в четырех метрах под входом в гробницу Рамсеса VI обнаружилась интересная находка – огромное количество веток и камышей. Несомненно, это были остатки древних рабочих лачуг. Еще нашли остраконы, причем один из них относился к временам Рамсеса II, стеклянные бусины, обломки золотой фольги и сосуд с изображением змеи, хранительницы домашнего очага. Видимо, рабочие, жившие в лачугах, трудились над сооружением какой-то гробницы. Она должна была находиться где-нибудь поблизости. Раскопки следовало продолжать.
Однако туристы все прибывали, и Управление обратилось к Картеру с просьбой восстановить доступ к гробнице Рамсеса VI.
Надвигалась жара, рабочие устали. Картер согласился приостановить раскопки.
* * *
– Я очень рад вас видеть, Говард!– Я тоже, Герберт.
Винлок посетил Картера и не переставал восхищаться величием древнейших памятников.
– Как вам мое предложение, Говард?
– Я получил приказ от графа и намерен его выполнить.
– Какой вы стали исполнительный! По-моему, Лако не пришелся вам по душе, и между Англией и Францией вот-вот возобновятся жаркие научные баталии!
– Мне бы этого вовсе не хотелось.
– Во всяком случае, «Метрополитен» намерен приобрести самые ценные предметы из коллекции лорда Карнарвона.
– Они все ценные.
– Значит, мы купим все! Граф говорил об ожерельях, браслетах, кубках, скарабеях, зеркалах…
– Я вам их покажу.
– Я получил приказ вести переговоры лично с вами и хранить сделку в тайне, пока коллекция не поступит в нью-йоркский музей.
Они подняли бокалы за успех предприятия.
– А что же ваш Тутанхамон?
– Увы, пока ни одной ниточки. Но я чувствую – он где-то рядом!
* * *
Двадцать первого марта 1918 года немецкие войска совершили смелый бросок в Пикардию. Граф радовался, что Картер сможет сколотить себе небольшое состояние на комиссионных, которые получит, продав его коллекцию, однако сомневался в собственной политической прозорливости, особенно когда узнал о том, что враг перешел в наступление во Фландрии и на реке Марне. Ставкой была победа в войне!* * *
В штаб-квартире Картер постоянно находился под охраной доверенных людей Гургара. Перед Говардом лежала карта Долины. Он изучал ее часами, желая удостовериться, что отметил на ней все участки, где когда-либо велись раскопки. Очевидно, для того, чтобы найти Тутанхамона, ему придется перевернуть каждую песчинку!Он строго следил за тем, чтобы никто не навредил Долине: устраивал обходы без предупреждения, а накануне прогнал американского туриста, которого застукали, когда он дегтем малевал на стене гробницы свое имя. Эти негодяи заслуживали каторги! Недаром в древности осквернение священных мест считалось самым страшным преступлением.
Весной рядом снова появилась нежная Раифа, которая терпеливо, как всякая восточная женщина, стала привлекать к себе его внимание. Однако Говард казался ей очень далеким, почти неприступным, хотя, без сомнения, по-прежнему ее любил. Тогда Раифа усомнилась в своих прелестях. Она стала еще искуснее наносить грим, еще изысканнее соблазнять, была нежнее и трепетнее в его объятиях. Картер ласкал ее, но его мысли были далеко. Раифа догадалась, что ее самая страшная соперница, Долина, завладела душой любимого! Но она так просто не смирится! Она избавит своего мужчину от оков этой бессмысленной любви. Разве можно пылать страстью к камням, пескам и могилам?
* * *
Однажды, когда Картер осматривал участок Долины, где собирался открыть следующий раскоп, к нему подбежал Гургар. Обычно Ахмед вел себя степенно, значит, что-то стряслось!– Скорее, сюда! – крикнул Гургар.
– Что случилось?
Они бросились к штаб-квартире. На пороге стояли сторожа, один из которых утирал другому кровь, льющуюся из раны на голове.
– Мы спугнули вора. Он забрался в дом через черный ход. Мы на него набросились, но он вырвался и убежал.
– Вы его знаете? – спросил Картер.
– Нет.
– А где он находился, когда вы его спугнули?
– В гостиной. Карту сворачивал.
– Вы молодцы!
– Малех, – невозмутимо ответил сторож. – Да хранит нас Аллах!
Картер в волнении прошелся по комнатам. Все было на месте, в том числе и карта.
– Я оплачу ваше лечение, – сказал он раненому. И добавил, обращаясь к Гургару: – Поставьте еще одного человека с задней стороны дома.
– Кто бы это мог быть?
– Нетрудно догадаться, – усмехнулся Картер. – Карта могла заинтересовать только моих драгоценных коллег. Меня хотят запутать и заставить бросить раскопки!
– И почему люди так злы?
– Малех, – ответил Картер.
49
В Курне все на виду, в деревне – свои порядки. Каждый получал причитающуюся долю, нарушителям грозила скорая расправа, поэтому обычно никто не высовывался. А тут старый Махмуд, который едва мог прокормить единственную жену, вдруг взял, да и привел в дом вторую! Иначе говоря, он разбогател, а как – никто не знал. Полицейский осведомитель вспомнил, что Махмуд когда-то работал землекопом в Долине царей. Полиция уведомила Картера. Внезапное богатство могло обрушиться на Махмуда только из Долины, причем скорее всего из неизвестной археологам гробницы!
Картер вместе с полицейским пошел к нему в дом. Махмуд молчал. Решили расспросить его жену, но она бросилась бежать. Догнали ее возле пристани. Когда она перестала вырываться и визжать, Картер приступил к допросу:
– Ваш муж – Махмуд?
– Да.
– А что у вас в корзине?
– Все – мое!
– Покажите!
– Не покажу.
Пришлось вмешаться полицейскому. Он вырвал корзину из рук женщины и обнаружил в ней деревянную статуэтку.
– Древняя, – заключил Картер. – Откуда она у тебя?
– От Махмуда.
– Велел продать?
– Ага.
– А где он ее взял?
– Не знаю.
Женщину отвели в Курну, где она повторила свои слова при муже. Махмуд молчал. Пришлось отправить его к губернатору.
О губернаторе ходили чудовищные слухи – будто он выкуривает воров из пещер. Иным было так страшно оказаться у него в руках, что они предпочитали задохнуться.
Дрожа, Махмуд вошел в его покои. Сначала ему показалось, что зал пуст. Вдруг из огромного чана показалась голова – губернатор принимал ванну. Его темные беспощадные глаза уставились на Махмуда, и тот вскрикнул от страха.
– Ты вор, – сказал губернатор, – и я велю тебя четвертовать!
Махмуд упал на колени, умоляя о пощаде.
– Где та гробница, которую ты разграбил?
Махмуд во всем признался.
В скале действительно оказалась прорублена яма, накрытая плоским камнем. Тяжело дыша, Гургар отодвинул его, а Картер обвязался веревкой и полез вниз. Из глубины крохотной шахты выпорхнули летучие мыши. На шершавой поверхности скалы не оказалось ни текстов ни рисунков. Понятно, что здесь никогда не могло быть никаких сокровищ.
– Махмуд соврал! – заявил Картер, выбравшись на поверхность.
– Там кто-то есть, – шепнул Гургар. – Пойдемте вниз другой дорогой!
В этот момент раздался выстрел. Пуля просвистела над головой Картера. Гургар выхватил пистолет и стал палить во все стороны.
Тот принял Говарда как дорогого гостя, угостил мясом жареного барашка, финиками и молоком. Картер обсудил с ним рыбалку на Ниле и древнюю специфику системы орошения. Серьезный разговор должен был начать хозяин. Абд эль-Расул закурил наргиле[62] и сказал:
– Для меня большая честь принимать вас, мистер Картер! Ведь вы теперь хозяин Долины.
– Она по-прежнему интересует вас? – осведомился Говард.
– Мы кормимся ею сотни лет!
– Я думал, это в прошлом.
– Прошлое следует уважать!
– Но ведь я призван охранять Долину!
– Да уж, в этом вы преуспели.
– Видимо, слишком преуспел?
– Возможно.
– Я что же, стал кому-нибудь помехой?
– Кто знает…
– И хорошо бы от меня избавиться?
Абд эль-Расул многозначительно вздохнул.
– Во всяком случае, вас бы моя смерть не огорчила?
– Все во власти Аллаха!
– Мне кажется, некоторые мнят себя богами.
– Стало быть, судьба у них такая.
– Наверное, не следует спрашивать о том, кто подослал ко мне убийц? – задал Говард риторический вопрос.
– Не следует.
– Я все равно не отступлюсь. Лучше умру!
– Ну что же вы такой упрямый, мистер Картер! – Абд эль-Расул даже всплеснул руками.
– Моя судьба принадлежит Долине! Я понял это, как только оказался там впервые. Бросить Долину для меня хуже смерти!
Абд эль-Расул призадумался.
– Так мне же семью надо кормить. А вы мешаете торговле, – с упреком сказал он.
– Но ведь в Долине больше нечего искать! Там только разоренные гробницы. Зачем они вам? – хитрил Картер.
– Вы будете лютовать во всем некрополе? – задумчиво уточнил Абд эль-Расул.
– Нет. Только в Долине.
– Договоримся так. Мои люди к вам не сунутся, а вы больше не будете путаться у нас под ногами и доносить в полицию.
– Да будет так! – согласился Картер.
– Аллах свидетель.
Картер вместе с полицейским пошел к нему в дом. Махмуд молчал. Решили расспросить его жену, но она бросилась бежать. Догнали ее возле пристани. Когда она перестала вырываться и визжать, Картер приступил к допросу:
– Ваш муж – Махмуд?
– Да.
– А что у вас в корзине?
– Все – мое!
– Покажите!
– Не покажу.
Пришлось вмешаться полицейскому. Он вырвал корзину из рук женщины и обнаружил в ней деревянную статуэтку.
– Древняя, – заключил Картер. – Откуда она у тебя?
– От Махмуда.
– Велел продать?
– Ага.
– А где он ее взял?
– Не знаю.
Женщину отвели в Курну, где она повторила свои слова при муже. Махмуд молчал. Пришлось отправить его к губернатору.
О губернаторе ходили чудовищные слухи – будто он выкуривает воров из пещер. Иным было так страшно оказаться у него в руках, что они предпочитали задохнуться.
Дрожа, Махмуд вошел в его покои. Сначала ему показалось, что зал пуст. Вдруг из огромного чана показалась голова – губернатор принимал ванну. Его темные беспощадные глаза уставились на Махмуда, и тот вскрикнул от страха.
– Ты вор, – сказал губернатор, – и я велю тебя четвертовать!
Махмуд упал на колени, умоляя о пощаде.
– Где та гробница, которую ты разграбил?
Махмуд во всем признался.
* * *
Картер и Гургар, освещенные лишь светом луны, карабкались по склону. Они решили сами осмотреть гробницу, прежде чем извещать Управление. Закинув на скалу веревку, они взобрались туда, где, по словам Махмуда, следовало искать лаз в подземелье.В скале действительно оказалась прорублена яма, накрытая плоским камнем. Тяжело дыша, Гургар отодвинул его, а Картер обвязался веревкой и полез вниз. Из глубины крохотной шахты выпорхнули летучие мыши. На шершавой поверхности скалы не оказалось ни текстов ни рисунков. Понятно, что здесь никогда не могло быть никаких сокровищ.
– Махмуд соврал! – заявил Картер, выбравшись на поверхность.
– Там кто-то есть, – шепнул Гургар. – Пойдемте вниз другой дорогой!
В этот момент раздался выстрел. Пуля просвистела над головой Картера. Гургар выхватил пистолет и стал палить во все стороны.
* * *
Картер знал нападавших. Он не прислушался к предупреждению Демосфена и угодил в ловушку. Махмуд прекрасно сыграл роль кладоискателя – никто бы не почувствовал подвоха. А бандиты не успокоятся! Будут действовать еще хитрее или, наоборот, прямолинейнее. Чтобы положить этому конец, следовало идти на поклон к Абд эль-Расулу.Тот принял Говарда как дорогого гостя, угостил мясом жареного барашка, финиками и молоком. Картер обсудил с ним рыбалку на Ниле и древнюю специфику системы орошения. Серьезный разговор должен был начать хозяин. Абд эль-Расул закурил наргиле[62] и сказал:
– Для меня большая честь принимать вас, мистер Картер! Ведь вы теперь хозяин Долины.
– Она по-прежнему интересует вас? – осведомился Говард.
– Мы кормимся ею сотни лет!
– Я думал, это в прошлом.
– Прошлое следует уважать!
– Но ведь я призван охранять Долину!
– Да уж, в этом вы преуспели.
– Видимо, слишком преуспел?
– Возможно.
– Я что же, стал кому-нибудь помехой?
– Кто знает…
– И хорошо бы от меня избавиться?
Абд эль-Расул многозначительно вздохнул.
– Во всяком случае, вас бы моя смерть не огорчила?
– Все во власти Аллаха!
– Мне кажется, некоторые мнят себя богами.
– Стало быть, судьба у них такая.
– Наверное, не следует спрашивать о том, кто подослал ко мне убийц? – задал Говард риторический вопрос.
– Не следует.
– Я все равно не отступлюсь. Лучше умру!
– Ну что же вы такой упрямый, мистер Картер! – Абд эль-Расул даже всплеснул руками.
– Моя судьба принадлежит Долине! Я понял это, как только оказался там впервые. Бросить Долину для меня хуже смерти!
Абд эль-Расул призадумался.
– Так мне же семью надо кормить. А вы мешаете торговле, – с упреком сказал он.
– Но ведь в Долине больше нечего искать! Там только разоренные гробницы. Зачем они вам? – хитрил Картер.
– Вы будете лютовать во всем некрополе? – задумчиво уточнил Абд эль-Расул.
– Нет. Только в Долине.
– Договоримся так. Мои люди к вам не сунутся, а вы больше не будете путаться у нас под ногами и доносить в полицию.
– Да будет так! – согласился Картер.
– Аллах свидетель.
50
В последнюю неделю сентября 1918 года союзники перешли в наступление в Шампани, Аргоне, Сомме и Фландрии. На сей раз лорд Карнарвон был убежден, что немецкие войска не устоят и чудовищная бойня, унесшая жизни больше восьми миллионов человек, скоро закончится.
Увы, он все еще чувствовал себя неважно, и не мог ехать в Египет. Однако внимательно следил за обстановкой в оголодавшей и измученной стране. Тридцатого октября 1918 года капитулировала Турция, и в Египте зашевелились националисты. Граф указал на это министерству иностранных дел, сотрудники которого по-прежнему интересовались его мнением. Из осторожности Британия стала потихоньку отзывать особенно ретивых дипломатов. Политика кнута вышла из моды.
После того как в ноябре страны подписали во Франции мир, Египет поспешил напомнить о своей верности «Антанте» и о давно заслуженной свободе. Султан не скрывал, что намерен провести с Британией переговоры, чтобы поскорее добиться для Египта независимости. Саад Заглул возглавил националистическую партию «Вафд», которая решила отправить в Лондон делегацию. В результате Заглула выслали на Мальту.
Граф Карнарвон заболел гриппом, эпидемия которого охватила весь мир. Он не одобрил высылки Заглула и отсоветовал правительству Британии принимать решительные меры. Война поколебала мировой порядок, доселе казавшийся незыблемым. Мир изменился, а с ним – и сознание людей. Судьба Египта стала непредсказуемой.
– Я и так больше всех плачу рабочим! – воскликнул Картер.
– Дело не в деньгах.
– Может, я кого-нибудь обидел?
– Нет. Вы требовательны, но в меру.
– Тогда почему они сбежали?
– Страну лихорадит. Идет борьба за независимость.
– Какое мне дело до политики!
– Люди настрадались! Кругом мятежи.
– Но при чем тут я?
– Вы же иностранец, англичанин!
– И что же мне теперь делать?
– Временно свернуть раскопки. Когда все стихнет, мы опять начнем работать.
– А если не стихнет?
– Все во власти Аллаха!
Конечно, Демосфен не мог пойти к Лако – тот бы его просто не принял. Значит, надо втереться в доверие к кому-нибудь из его подчиненных. Картер досаждал им самим своим существованием. Его трудоспособность и независимость раздражали. С каким облегчением многие ученые узнали бы о его отъезде из страны! Картер являлся настоящим знатоком, а они по сравнению с ним – жалкими кабинетными крысами.
Демосфен решил распускать безобидные слухи, которые со временем обрастут зловещими подробностями. Для начала он выбрал инспектора средних лет. Тот был из местных и прозябал на захолустном участке Верхнего Египта.
Увы, он все еще чувствовал себя неважно, и не мог ехать в Египет. Однако внимательно следил за обстановкой в оголодавшей и измученной стране. Тридцатого октября 1918 года капитулировала Турция, и в Египте зашевелились националисты. Граф указал на это министерству иностранных дел, сотрудники которого по-прежнему интересовались его мнением. Из осторожности Британия стала потихоньку отзывать особенно ретивых дипломатов. Политика кнута вышла из моды.
После того как в ноябре страны подписали во Франции мир, Египет поспешил напомнить о своей верности «Антанте» и о давно заслуженной свободе. Султан не скрывал, что намерен провести с Британией переговоры, чтобы поскорее добиться для Египта независимости. Саад Заглул возглавил националистическую партию «Вафд», которая решила отправить в Лондон делегацию. В результате Заглула выслали на Мальту.
Граф Карнарвон заболел гриппом, эпидемия которого охватила весь мир. Он не одобрил высылки Заглула и отсоветовал правительству Британии принимать решительные меры. Война поколебала мировой порядок, доселе казавшийся незыблемым. Мир изменился, а с ним – и сознание людей. Судьба Египта стала непредсказуемой.
* * *
– Придется смириться, – вздохнул Гургар.– Я и так больше всех плачу рабочим! – воскликнул Картер.
– Дело не в деньгах.
– Может, я кого-нибудь обидел?
– Нет. Вы требовательны, но в меру.
– Тогда почему они сбежали?
– Страну лихорадит. Идет борьба за независимость.
– Какое мне дело до политики!
– Люди настрадались! Кругом мятежи.
– Но при чем тут я?
– Вы же иностранец, англичанин!
– И что же мне теперь делать?
– Временно свернуть раскопки. Когда все стихнет, мы опять начнем работать.
– А если не стихнет?
– Все во власти Аллаха!
* * *
Демосфен покурил гашиша, но это не помогло. Его план провалился! Убийца промахнулся, и Картер по-прежнему мешал торговле! Можно было попытаться еще раз, но тут вмешался Абд эль-Расул и запретил трогать англичанина. Но раз его нельзя убить, его следовало оклеветать и вынудить уехать из Долины!Конечно, Демосфен не мог пойти к Лако – тот бы его просто не принял. Значит, надо втереться в доверие к кому-нибудь из его подчиненных. Картер досаждал им самим своим существованием. Его трудоспособность и независимость раздражали. С каким облегчением многие ученые узнали бы о его отъезде из страны! Картер являлся настоящим знатоком, а они по сравнению с ним – жалкими кабинетными крысами.
Демосфен решил распускать безобидные слухи, которые со временем обрастут зловещими подробностями. Для начала он выбрал инспектора средних лет. Тот был из местных и прозябал на захолустном участке Верхнего Египта.