Жак Кристиан. Дело Тутанхамона

   Лако поморщился:
   – Ой, как некстати… Вот, взгляните! – Он указал на две внушительные стопки писем. – Высокопоставленные египтяне просят разрешить им осмотреть гробницу. Пишут и пишут! Гробница, мол, принадлежит Египту, и мы не имеем права ее закрывать.
   – И тем не менее она будет закрыта, – стоял на своем Картер.
   – Граф был куда более сговорчивым! Вы ставите меня в трудное положение. Что прикажете отвечать?
   – Что только я уполномочен пускать в гробницу посетителей.
   Лако что-то себе пометил.
   – Насколько я помню, – продолжал он, – срок вашего контракта с «Таймс» скоро истекает?
   – Мы его продлим! Руководство «Таймс» уже подписало соглашения с другими изданиями. Я зачислил их корреспондента, Артура Мертона, в свою исследовательскую группу.
   – Но это безумие!
   – Напротив. Он разбирается в археологии и достоверно информирует общественность!
   – Боюсь, египетская пресса взбеленится!
   – В виде исключения они по-прежнему будут бесплатно получать от нас сообщения.
   – Хорошо. Приходите завтра!

* * *

   Картеру не терпелось вернуться в Долину и вновь почувствовать ее суровое очарование. Подумать только, скоро ему предстоит увидеть фараона! Каир был чересчур большим и шумным городом. Говард ощущал себя здесь муравьем. Он боялся, что без графа не сумеет противостоять проискам Лако.
   Картер поднялся на холм, к городской крепости, и залюбовался пустыней, отступавшей под натиском растущего города. Как он обожал этот незыблемый пейзаж, звучавший как призыв к бессмертной, неподвластной человеку тайне! Ни пронзительный ветер, ни неприступные, обрывистые скалы не заставят его отказаться от полной загадок кочевой жизни. Когда тайна фараона будет раскрыта, он уедет в пустыню вместе с Эвой.

* * *

   На следующий день красивое лицо Лако оказалось менее любезным. Он нервно барабанил пальцами по столу.
   – Мне так неловко перед вами, Картер, – начал он.
   – Что случилось?
   – Некоторые сотрудники Управления против того, чтобы продлевать вашу концессию. Я должен уважать их мнение. Мой принцип – справедливость!
   – А в чем, собственно, дело?
   – Присутствие журналиста Мертона в вашей исследовательской группе выглядит сомнительно! Более того, ваше нежелание пускать в гробницу посетителей и то пренебрежение, которое вы выказываете по отношению к местной прессе, может вызвать очередной скандал.
   – Это смехотворно! Они получают официальные сообщения!
   – Вас обвинят в нелюбви к Египту и в собственническом отношении к гробнице.
   – Да как же я могу не любить Египет? Я здесь живу с восемнадцати лет! Египет стал моей родиной, господин начальник! Здесь вся моя жизнь!
   – Давайте обойдемся без высоких слов! Что насчет посетителей?
   – Но ведь они хотят попасть в гробницу только из снобизма! Для них это балаган! Неужели вы потребуете, чтобы я прерывал свою научную работу для того, чтобы кто-то мог развлечься? Подписывайте договор, и точка! Мне нужно в Долину.
   Лако взял со стола папку.
   – Посмотрим! Я поговорю с министром.

* * *

   Министр общественных работ Абд эль-Хамид Паша слыл настоящим бонвиваном, любителем банкетов и сиест. Спокойный, плавный путь наверх основывался на его покладистом, веселом нраве. Он ненавидел ссориться, был прирожденным дипломатом и улаживал все свои дела, нахваливая собеседника. В душе он страшно боялся независимости Египта, однако делал вид, будто поддерживает патриотов.
   Лако застыл в поклоне.
   – Что за тонкое дело вы хотели обсудить со мной, мистер Лако?
   – Концессию графа Карнарвона.
   – Разве это еще не улажено?
   – К сожалению, нет, господин министр! Картер слишком упрям. Он не желает уступить ни одному нашему требованию, каждое из которых, впрочем, совершенно обоснованно!
   – Я слышал, что он очень сведущ в своем деле.
   – Совершенно верно, господин министр! Однако он нелюбезен с местной прессой и вашими высокопоставленными соотечественниками, желающими осмотреть гробницу.
   – Он англичанин?
   – Да.
   – Англичане нам нужны.
   – Конечно, но…
   – Спорить с мистером Картером – значит досаждать английскому посланнику и навлекать на Египет недовольство Великобритании!
   – Но эксклюзивный контракт с «Таймс» оскорбителен для египтян!
   – Не преувеличивайте, господин Лако! Это просто сделка. А высокопоставленные экскурсанты подождут. Все это как-то несущественно!
   Лако, досадуя на благодушие министра, напрасно пытался перетянуть его на свою сторону.
   – Что же мне делать? – в отчаянии воскликнул он.
   – Подписать договор и позволить мистеру Картеру приступить к работе! Для меня, мистер Лако, это дело решенное.

79

   Восемнадцатого октября рабочие снова открыли раскоп. Они работали с энтузиазмом, и дело быстро спорилось. Через неделю Картер смог пройти по коридору, отпереть стальную решетку и войти в святилище. Ему почудилось, что лорд Карнарвон следует за ним.
   – Мы не готовы начинать работу, Говард, – сказал Каллендер. – Из Управления не привезли обещанные лампы. Также нет материалов для упаковки груза.
   – Но ведь я перевел им деньги, назначил дату и подчеркнул важность освещения! – Картер был взбешен.
   Визит к инспектору ничего не дал. Тот равнодушно заявил, что лампы скоро привезут.
   Покидая Управление, Картер столкнулся с Брэдстритом, который бросился в Луксор, прослышав, что в гробнице снова ведутся работы. Огромный, злющий тип со вздувшимися венами на лбу вел себя исключительно нахально:
   – Что новенького, Картер?
   – Подите к черту!
   – Я – корреспондент трех газет – лондонской, американской и местной! Я призван информировать весь мир, и вы не смеете посылать меня к черту!
   – Свяжитесь с представительством «Таймс»!
   – Это недопустимо! У журналистов равные права!
   – Лорд Карнарвон так не думал.
   – Но его больше нет!
   – Только не для меня.
   – Вы обязаны расторгнуть контракт с «Таймс»!
   – Я слышал, будто вы занимаетесь поло?
   Брэдстрит наморщил лоб.
   – Да, ну и что?
   – А я – вольной борьбой!
   Вены писаки вздулись, лицо побагровело. Он заорал:
   – Да я вас раздавлю! У вас много врагов, и я объединю их против вас!

* * *

   – Я никуда не поеду! – воскликнул Картер.
   Каллендер облегченно вздохнул:
   – Придется уступить.
   – Да это же ловушка! Лако зовет меня в Каир якобы для того, чтобы распаковывать находки. Чушь! Он просто хочет выманить меня отсюда!
   – Он все равно заставит вас приехать! Зато его истинные намерения нам известны, и это вам на руку. А от опасностей вы никогда не прятались!
   Картер хлопнул Каллендера по плечу:
   – Вы правы, мой друг! С ним надо разобраться.

* * *

   В кабинете Лако собрались высокопоставленные английские и египетские чиновники, среди которых находился и министр общественных работ. Гробница Тутанхамона стала делом государственной важности, а Картер выступил в качестве обвиняемого, которого суд намерен был приговорить.
   Лако взглянул на министра и, уловив поддержку, медоточивым голоском, в котором проскальзывали стальные нотки, произнес:
   – Картер, мы просим вашего согласия на то, чтобы ежевечерне публиковать сводки о ходе работ в гробнице Тутанхамона!
   – Я вынужден ответить вам отказом. Все права на публикацию исследовательских материалов принадлежат моим помощникам и лично мне. К тому же распространять непроверенные данные – значит наносить науке вред.
   – Он прав, – кивнул министр. – В таком случае прошу допустить в гробницу кого-нибудь из местных репортеров!
   – Хорошо.
   – Вы наживаетесь на гробнице! – не выдержал Лако.
   Картер рассвирепел.
   – Мы подписали контракт с «Таймс», чтобы оградить себя от своры любопытных журналистов! Все средства, вырученные в результате этой сделки, тратятся на изучение гробницы! Я озабочен только вопросами сохранности, поэтому требую полной и безоговорочной поддержки правительства и Управления раскопками и древностями. Также я требую оградить меня от навязчивой прессы, посетителей и закулисной возни! Уверен, что вы примете правильное решение. – С этими словами Говард стремительно вышел из кабинета.

* * *

   Шли дни. Картер несколько раз пытался связаться с министром, но тот постоянно был занят. Через неделю очередная попытка все-таки увенчалась успехом. Разговор получился сердечным и немного сбивчивым. Министр заставил Картера понервничать, сообщив, что Лако хочет возобновить переговоры, но тут же заявил, что трудности преодолимы. Короче, Картеру следовало немедленно ехать в Луксор и браться за работу!
   Уговаривать Говарда не пришлось.

* * *

   Каллендер протянул толстое письмо из Управления. Картер нервно вскрыл конверт и сразу узнал стремительный почерк Лако. Тот принимал все его условия.
   – Ну, что там?
   Картер открыл было рот, чтобы сказать, что результат превзошел все его ожидания, но тут его взгляд упал на последние строчки. «Конечно, — писал Лако, это временные меры, и от них придется отказаться, если они себя не оправдают».
   – Кажется, мы проиграли.
   – И что же теперь делать?
   – Работать. С сегодняшнего дня я подчиняюсь одному Тутанхамону!

* * *

   На следующий день скандал разгорелся с новой силой. Лако прислал еще одно письмо, куда менее учтивое, в котором обвинял Картера в том, что тот превышает свои полномочия. Ведь только Управление имеет право открывать или закрывать для посещения государственный музей-заповедник! Картеру в приказном порядке вменялось разобрать ящики и расчистить подход к саркофагу. Ему следовало немедленно браться за работу и впредь ограничиваться лишь исполнением своих непосредственных обязанностей!
   Местная пресса стала травить англичанина и обвинять его в державных амбициях и черной неблагодарности по отношению к приютившей его стране. Тутанхамон являлся фараоном Древнего Египта, а не английским королем! Эксклюзивные права газеты «Таймс» были насмешкой над египетским народом вообще и над Национальной партией в частности!
   В ответ Картер заявил, что население современного Египта по большей части состоит из потомков арабских завоевателей мусульманского вероисповедания, пришедших на эти земли в VI веке нашей эры, а древние египтяне были людьми куда более свободомыслящими. Тем самым он настроил против себя общественное мнение и вызвал гнев служителей религии. Коллеги уговорили его больше не ввязываться в публичные дебаты.
   – В мире торжествуют лжецы и интриганы! – воскликнул Картер. – Причем даже на священной египетской земле! Куда же деться, чтобы меня оставили в покое?
   – В гробницу Тутанхамона, – улыбнулся Каллендер.

80

   Как разобрать ящики, ничего не повредив? Картер все время работал. Помощники за ним не поспевали. Правда, особенно тревожила сохранность позолоты и рельефов, и он тщательно продумал план действий. Прежде всего Картер велел вынести из гробницы статуи стражей. Их упаковали и поставили на подъемную раму.
   Вокруг «золотого дома» возвели леса. Еле протискиваясь между стойками и обдирая руки в кровь, Говард начал разбирать ящик. Работать приходилось в самых неудобных позах. Несмотря на жару и тесноту, Картер действовал чрезвычайно скрупулезно. Он боялся, что какая-нибудь деталь неожиданно рухнет и повредит остальные.
   Через десять дней удалось поднять самую тяжелую верхнюю часть «золотого дома». Когда ее сняли, то разглядели покров на втором ящике. Картер подозвал Мертона. Тот вздрогнул:
   – Это же ковчег Завета! Вот он, оказывается, какой…
   Мертон выбежал из гробницы и вскоре вернулся, неся в руках Библию. Он зачитал главы «Исхода» и воскликнул:
   – Вот он, секрет Тутанхамона! Он был в земле Израиля и завладел ковчегом! Такого сокровища еще никто не находил! Именно поэтому гробницу так тщательно спрятали!
   Картер молча приподнял покров, свисавшие края которого порвались под тяжестью позолоченных розеток, и шепнул:
   – Скоро мы вскроем запечатанную дверь второго ящика.

* * *

   Лако внимательно читал досье, которое завел на Картера. Он, старательный чиновник, чуть ли не молился на устав, поэтому ему было все труднее сносить замашки этого авантюриста. Картер совершенно не желал соблюдать правила! Он вел себя просто самым невозможным образом! Как поставить его на место? Конечно, Брэдстрит и другие репортеры развязали против археолога самую настоящую войну. В глазах общественности он выглядел презренным, низким, жадным человеком. Однако Картер делал вид, что ему это безразлично, и продолжал работать с прежней одержимостью. Мало того, в гробнице Тутанхамона он словно набирался сил! Следовало нанести ему решительный удар.
   Лако внезапно придумал, как это сделать. Действовать надо было осторожно.

* * *

   Картер собрал помощников в реставрационной мастерской.
   – Сегодня утром я получил самый оскорбительный запрос за всю историю археологии! Начальник Управления раскопками и древностями требует от меня список моих помощников, словно он с вами не знаком и вообще имеет право вмешиваться в изучение гробницы!
   – Это все из-за меня! – сказал Мертон, корреспондент газеты «Таймс». – Наверное, Брэдстрит куда-нибудь пожаловался.
   – Да ведь вы компетентнее большинства инспекторов!
   – Я готов уйти по первому вашему требованию, мистер Картер.
   – Вы мой друг и помощник, поэтому я хочу, чтобы вы остались!
   – Остерегайтесь Лако! Он жуткий интриган.
   – У него нет никаких прав на эту гробницу, и ему об этом прекрасно известно! Он ведет войну на истощение и сам себя перехитрит. Тем более что министр на нашей стороне!
   Каллендер мрачно усмехнулся. Он знал, что на министра не стоит надеяться, к тому же на его место могли назначить кого-нибудь другого.
   – Намерены ли вы ответить на письмо? – осведомился Мертон.
   – Граф бы не стал, и я не буду! Лако хочет приехать сюда тринадцатого декабря, тогда мы с ним и поговорим.

* * *

   Лако заглянул в гробницу, потом зашел в реставрационную мастерскую. Там не было никого, кроме рейса Гургара. Начальнику Управления пришлось подняться в штаб-квартиру к Картеру. Тот сидел, закутавшись в одеяло, и пил грог.
   – Простите, что не смог принять вас должным образом. Болею!
   Лако выглядел как щеголь. Он заложил руки за спину и произнес, тщетно пытаясь скрыть раздражение:
   – У вас неоправданные запросы, мистер Картер! Открывать или закрывать доступ в гробницу Тутанхамона могут только государственные органы!
   – Копаю я, а не государство.
   – Государство обязано следить за вашими раскопками!
   – У меня концессия. Раскопками распоряжаюсь я. Вопросы есть?
   – Вы не имеете права держать в исследовательской группе Мертона! Он журналист, а не ученый.
   – Я волен лично выбирать себе помощников. Управление не имеет к этому никакого отношения.
   – Если Мертон не уволится, у вас будут серьезные неприятности!
   – Он не уволится. Зря теряете время.
   – Тогда вмешается министр!
   – Он уже вмешался.
   – Это мы еще посмотрим! Знаете, что о вас говорят в Каире?
   Картер сделал глоток горячего грога и улыбнулся:
   – Нет, расскажите! Вы же так любите сплетни.
   Лако отвел взгляд и выдал сенсационную новость:
   – Граф был шпионом и дельцом, который вел раскопки для прикрытия. Конечно, это всего лишь слухи, но они объясняют ваше поведение!
   Картер вскочил.
   – Какая мерзость! – крикнул он. – Да как они смеют?! Граф любил Египет! Поиски гробницы Тутанхамона стали смыслом его жизни! А я вообще всего себя посвятил раскопкам!
   – Ну-ну, это сантименты!
   – Дайте мне, наконец, спокойно поработать!
   – А кстати, что насчет находок?
   – Мы же договорились!
   – Не факт! Есть и еще кое-что…
   Картера колотило от озноба и ярости.
   – Концессия дана вам не навечно! – продолжал Лако. – Ее может продлить только Управление, которое сейчас предъявляет очень высокие требования к квалификации археологов и обоснованию раскопок. Вы как ученый должны быть довольны! Ну ладно. Обсудим, когда поправитесь. Надеюсь, вас не коснется проклятие Тутанхамона?

81

   Пятнадцатого декабря Картер в исступлении ворвался в кабинет министра с намерением пожаловаться на Лако. Однако министр был хмур и неприветлив. На его письменном столе лежала толстая красная папка, которую Картер раньше видел на столе начальника Управления раскопками и древностями.
   – Как продвигается ваша работа, мистер Картер?
   – Лако ставит мне палки в колеса!
   – Заметьте, он преследует самые благие цели! Местные газеты развязали против вас весьма обидную кампанию, а некоторые репортеры приплели и меня. А я не хочу быть замешанным в скандале!
   Картер побледнел.
   – У вас в группе не должен числиться Мертон! – сказал министр. – По моим сведениям, он не ученый, а самый обыкновенный журналист, корреспондент газеты «Таймс». Фактически вы дали ему аккредитацию, а зря!
   – Он чрезвычайно компетентен!
   – Это к делу не относится. Да и кто вам поверит? Вы ученый, мистер Картер, то есть человек мирный. Увольте Мертона, и все вернется на круги своя! Пусть приходит в гробницу вместе с остальными журналистами.
   – Это ультиматум?
   – Давайте без громких слов! – заявил Абд эль-Хамид. – Это обычный компромисс.
   – Позвольте изложить вам свои доводы…
   – Зачем? Я уже сам вычеркнул Мертона из списка.
   – Вы разве вправе это делать?
   Министр нахмурился.
   – Я выразил тем самым свое пожелание, мистер Картер, – недовольно процедил он.
   – Если я уступлю, ни один археолог больше не сможет спокойно здесь работать!
   – Не надо нагнетать обстановку!
   – Я посоветуюсь со своими людьми.
   – Только чересчур не увлекайтесь, мистер Картер!
   – Вы тоже, господин министр.

* * *

   Картер собрал помощников в гробнице Сети II и слово в слово передал свой разговор с министром, попросив каждого высказаться. Сошлись на том, что чиновник зарвался. Очевидно, им манипулировали патриоты и начальник Управления Лако, желавшие ослабить позиции Англии и США в Египте. Уступив, Картер мог навредить другим археологам!
   Воспрянув духом, Говард написал министру письмо, гласившее, что он отказывается уволить Мертона и что сотрудники музея «Метрополитен» уедут из Долины, если власти не перестанут оказывать давление на их руководителя. Это событие найдет отражение в газете «Таймс» и, таким образом, станет достоянием мировой общественности. На прощание Картер выразил сожаление в связи с тем, что его мнение не совпадает с мнением министра, и изъявил надежду на то, что данный инцидент не повлияет на дальнейшие отношения.
   Ответа не последовало.

* * *

   Гробница походила на операционную. Здесь лежали деревянные носилки, камышовые подстилки, рулоны бинтов и тюки с ватой, ярко горел электрический свет.
   Обстановка была напряженной. Снаружи сторожа и солдаты с трудом сдерживали натиск туристов, которые, бранясь, размахивали билетами в гробницу, которыми вовсю торговали погонщики ослов и продавцы сувениров.
   Уверенный, что все невзгоды позади, третьего января 1924 года Картер открыл дверь второго ящика. Помощники зачарованно следили за каждым его движением. Каллендер включил две мощные лампы, все увидели двойную дверь… третьего ящика.
   – Надо же, еще один! Когда же это закончится?! – воскликнул Бертон.
   Печати целы. С замирающим сердцем Картер открыл двери. За ними оказался еще один, четвертый ящик. На дверцах был рельеф с изображением двух соколов с распростертыми крыльями. Картера охватило волнение. Последнюю дверь он не решался открывать.
   – Там что, саркофаг? – спросил Каллендер.
   – Наверное. Но есть ли у нас право вторгаться в святая святых?
   – А что бы сказал граф?
   Решительным движением Картер вскрыл дверь. Она медленно отворилась, и взгляду присутствующих предстали руки богини Нефтиды, обнимавшие угол роскошного саркофага из желтого кварцита. Какое фантастическое зрелище! Археологи благоговейно замерли перед удивительным женским образом, сила и красота которого нисколько не померкли за прошедшие тысячелетия.
   – Нетронутый саркофаг! – воскликнул Картер, чуть не задохнувшись от волнения. – Единственный в Долине!
   Ему казалось, что граф Карнарвон незримо присутствует рядом. Говард вздохнул и аккуратно прикрыл дверцы.

* * *

   Картер еще раз перечитал текст телеграммы, которую собирался отправить Лако: «Под четвертым ящиком роскошный саркофаг. Нетронутый. Поздравляю». Потрясающая новость немедленно разлетелась по стране. В Долину сбежались тысячи туристов и зевак. Как только Картер вышел из гробницы, на него набросились фотографы и репортеры. Брэдстрит перегородил ему дорогу:
   – А вы уверены, что саркофаг нетронут?
   – Да, уверен.
   – Думаете, там что-то особенное?
   – О да!
   – Так открывайте!
   – Сначала надо произвести фотосъемку ящиков и извлечь из них все ритуальные предметы. Спешка здесь совершенно неуместна!
   – Говорят, что в саркофаге ядовитый воздух!
   – Я рискну.
   – А мумия вся в золоте?
   – Возможно.
   – Когда же вы скажете точно?
   – Не могу знать! Сначала надо разобрать оставшиеся ящики. Можно пройти?

* * *

   Картер закрыл гробницу. Ему хотелось побыть одному. Помощники трудились в реставрационной мастерской. Вдали запела какая-то птица, и Говард вспомнил о погибшей канарейке. Гургар называл ее жар-птицей и верил, что именно она навела археолога на заветную гробницу.
   Картер разложил на столе огромную карту Долины, где многие годы помечал находки, которые делали его предшественники. В суете он совсем забыл о Тутанхамоне. Спохватившись, Говард быстрым твердым почерком отметил на карте местонахождение его гробницы.
   Он собирался поужинать, когда Гургар доложил о визите человека из министерства. Картер валился с ног от усталости, но тем не менее согласился его принять. Чиновник одевался по-европейски. Садиться он не стал.
   – Министр передает вам свои поздравления, однако выражает недовольство в связи с тем, что при вскрытии последнего ящика не присутствовал инспектор!
   – Я известил мистера Энгельбаха о своих намерениях, однако он сослался на занятость и не смог приехать. Не беспокойтесь, саркофаг в его отсутствие не пострадал.
   – Еще правительство вменяет вам в вину, что в это время в гробнице находился корреспондент газеты «Таймс»! Это неэтично.
   – Вы ошибаетесь! В гробнице не было никого, кроме моих помощников.
   – С вашего разрешения я запишу ваши слова и попрошу подписать протокол, который будет передан министру.
   Картер прочел записи и, убедившись, что тот ничего не приврал, подписал.
   – У вас могут быть большие неприятности! – сказал, уходя, чиновник.
   – Не беспокойтесь, все в порядке, – отмахнулся Картер.
   Не прошло и несколько минут, как на пороге возник Гургар.
   – К вам пришли! – с улыбкой сообщил он.
   – На сегодня хватит визитов.
   – Напрасно. Эта гостья прибыла издалека!
   Гургар отступил чуть в сторону, и Картер увидел Эвелину. Он почувствовал, что комната озарилась светом, и весь мир перестал для него существовать.

82

   – Когда же вы приехали? – опомнившись, спросил Говард.
   – Только что.
   – Надолго?
   – Вам разве не нужна помощница? Я слышала, что вам предстоят блестящие открытия!
   Картер нежно обнял девушку, словно боясь спугнуть чудесное видение.
   – А леди Альмина?
   – Она меня отпустила на всю зиму! Я ведь должна продолжить дело отца.
   – Он рядом, Эва. Я это чувствую.
   – Я знаю. Поэтому мы с вами никогда не сможем пожениться. Мнение родственников мне безразлично, но отец был против нашего брака.
   – А вдруг он подаст нам знак с Небес?
   – Надеюсь, он вас слышит.
   – Вы дрожите?
   – По-моему, я простудилась.
   Картер набросил ей на плечи шерстяной плед. Эвелина взглянула на карту Долины.
   – Ах, Говард, вы добились своего! Думаю, отец был бы рад!
   – Рано праздновать победу. Саркофаг может оказаться пустым.
   – Это не так, – возразила Эвелина. – Фараон жив, я чувствую!
   – Что значит «жив»?
   Она посмотрела на него так, как смотрят только влюбленные женщины:
   – А разве фараоны смертны?
   На Долину опустилась ночь. Картер погасил свет и снял с девушки шерстяной плед. Волны Нила уносили прочь тревоги минувшего дня.

* * *

   Пора было разбирать оставшиеся ящики. Несмотря на жару, Картер старался работать как можно медленнее, избегая резких движений. Следовало действовать с величайшей осторожностью, чтобы ничего не повредить. Говард заметил, что древнеегипетские умельцы перепутали и неправильно установили некоторые части ящиков, несмотря на то, что их предварительно аккуратно пронумеровали и пометили условными знаками. Очевидно, монтаж велся в спешке. И мастерам требовалось как можно скорее завершить работы и покинуть гробницу.
   Туристы брали приступом гостиницы Луксора. Хитрые дельцы бронировали одни и те же номера на разных людей, те по прибытии возмущались, а потом переплачивали, чтобы хоть как-то разместиться. Тем, кому не повезло, набивались в пансионы и квартиры местных жителей. Лавочники, уличные торговцы и извозчики молились на своего кормильца Тутанхамона.
   Известный в Луксоре производитель подделок пробился на прием к Картеру и попросил его вмешаться. Дело в том, что вот уже много лет он самым скрупулезным образом и по старинным технологиям изготовлял скарабеев с именем Тутанхамона и выгодно сбывал их коллекционерам древностей. Однако с тех пор, как была найдена гробница фараона, бессовестные конкуренты наводнили рынок чрезвычайно грубыми подделками!