Бабкин Борис Николаевич. Хочешь выжить – убей!

   «Похоже, Доцент понял, – усевшись на переднее сиденье, подумал он, – что я его разыскиваю, и пытался опередить. Надо к Арсену обратиться. Пусть по своим каналам найдет».
   – К Астахову, – негромко сказал он. Угрюмого вида Здоровенный мужик, не глядя на него, тронул машину. – Но сначала навещу Валька, – передумал Губа.
   – Интересно, – покачал головой Франко, – зачем убили Голубя? И кто?
   – Арсен завалил, – уверенно сказал Валентин, – потому что считает – из-за Голубя его Таньку грохнули. Вот и…
   – И Иван куда-то пропал, – вздохнул Франко.
   – Он был у Голубя, – сказал Валентин, – в тот день хотел ехать к нему на дачу. Может, и его…
   – А труп где? Если Голубевы, и он, и Анька, там, то где труп Доцента? – Франко развел руками. – Если только… – Замолчав, нахмурился.
   – Что? – нетерпеливо спросил Валентин.
   – Да так, – отмахнулся Франко. – Чего ты такаешь? – разозлился Валентин. – Ведь и до нас могут добраться, все знают, что мы с Голубем вместе воду мутили. Тебе-то, конечно… – Он усмехнулся. – Приехал, и привет, поминай как звали. А я здесь! – разозлился он. – И теперь…
   – Успокойся! – рявкнул Франко. – Кому ты нужен? Голубя, наверное, убили потому, что слишком много говорить начал. На кой черт сунулся к Арсену? Самуэля испугался? Да что бы тот ему сделал? Ну, включил бы счетчик…
   – Ты в прошлый раз говорил, – напомнил Валентин, – что Самуэль запросто может покончить с нами. Или просто жути нагонял?
   – Где серебро? – неожиданно для парня спросил Франко.
   – Какое серебро? – растерянно спросил тот.
   – Голубь ничего не говорил тебе о последней партии из Ижевска?
   – Нет, – помотал головой Валентин. – Хотя что-то про Ижевск упоминал. – Наморщив лоб, задумался. Франко терпеливо ждал. – Ему кто-то звонил, – неуверенно пробормотал Валентин. – Анька сказала, что звонят из Ижевска. Точно.
   – Он кивнул. – За день да того, как его замочили.
   – Это все? – раздраженно спросил Франко. Валентин молча дернул плечами.
   – Слушай и запоминай. – Поднявшись, толстяк отряхнул отутюженные светлые брюки. – Если я узнаю, что ты хоть полслова вякнешь про серебро, заказывай гроб. – Еще раз отряхнув брюки, неторопливо вышел.
   – Толстый боров, – зло процедил Валентин. – За дурака меня держишь.
   Франко, выйдя из подъезда, быстро осмотрелся по сторонам. Затем призывно махнул рукой. Через несколько секунд перед ним остановился «фольксваген». Франко сел сзади.
   – Как? – кратко спросил он.
   – Не вышло, – повернулся к нему с переднего сиденья худощавый мужчина.
   – Мужик стоял рядом. Ему и влепили.
   – Но он понял, что это ему предназначалось?
   – Конечно, – кивнул худощавый.
   – Отлично, – довольно произнес Франко. – Теперь Арсентий разберется и с остальными.
   Губа быстро вошел в подъезд. Пропуская трех парней, остановился.
   – Толстяк уехал, – сказал водитель.
   – Хрен с ним, – махнул рукой Губа. – Он нам, в сущности, не нужен. С Голубем просто иногда работал.
   – Ну чего? – Допив пиво, Валентин пошел к входной двери. – На хрен закрывал, – думая, что вернулся Франко, проворчал он. Открыв дверь, получил носком ноги в живот. Шумно выдохнув, отскочил назад. Рванувшегося к нему парня встретил прямым ударом левой. Правой рукой отбив удар ноги другого, локтем ударил его в челюсть. Подхватив табурет, бросил в появившегося в дверном проеме третьего, рванулся в комнату. Подскочил к смятой постели, отбросил подушку и схватил «ТТ». Передернул затвор, развернулся. От двери дважды громыхнул пистолет. Отброшенный попавшими в грудь пулями, Валентин сумел нажать на спусковой крючок. Выпущенная из «ТТ» пуля впилась в пол. От двери двое парней направили на него пистолеты, нажали на курки.
   – Уходим, – услышав донесшиеся из квартиры выстрелы, бросил Губа.
   Выскочив из подъезда, неторопливо пошел по двору. Вышедший следом Угрюмый быстро зашагал к машине. Из подъезда торопливо вышли двое парней. За ними, прихрамывая, – третий. Увидев остановившегося Губу, парни прошли мимо. – Недоделки, – зло прошипел Губа.
   Догнавшая его машина, за рулем которой сидел Угрюмый, притормозила.
   Губа, не обращая на нее внимания, достал сигарету, прикурил и спокойно пошел дальше. Угрюмый тронул машину, она выехала со двора. Мимо так же медленно идущего Губы прохромал третий парень.
   – На дачу, – бросил Губа. Парень кивнул. – Кретин, – услышал он злобный голос Губы и ускорил шаг.
   – Кто же это? – задумчиво посмотрел на Рыбака Арсентий. Тот молча пожал плечами.
   – Мстят за Самуэля? – предположил Астахов. – Вряд ли. А насчет Голубя и говорить не хочется. Кто мог стрелять в Губу? Если стреляли в него, то знают, что он в данное время работает на меня. Следовательно, мне тоже нужно приготовиться.
   – Да вряд ли, – с сомнением заметил Рыбаков. – Мы настолько дорогу никому не перешли, чтобы на нас тратить бабки. К тому же видно, что в Губу стрелял не профи. Тот, сам понимаешь, патроны зря не тратит.
   – Не скажи, – возразил Арсентий. – Губу знают все. И приближаться к нему, чтобы стрелять наверняка, не рискнет никто. В том, что стреляли в Губу, я уверен. Вопрос – кто нанял стрелка?
   – Может, Валентин? – предположил Рыбаков. – Он с Голубем был в хороших отношениях. Они же и по делу вместе проходили в восемьдесят восьмом. Правда, Валек на срок один пошел. Их за разбой брали. Они по коллекционерам марок гуляли. Одного вроде даже подранили немного. Так что…
   – Губа узнает, – сказал Арсентий. – Валентин ему все скажет. Да, – вспомнил он, – ты никого не знаешь по кличке Доцент?
   – Доцент? – удивленно взглянул на него Рыбаков. Астахов молча кивнул. – Подожди. – Немного помолчав, покачал головой. – Вроде что-то слышал.
   – От кого? – быстро спросил Арсентий.
   – Сейчас и не припомню.
   – Ты вспомни, – попросил Арсентий, – потому что… – Не договорив, кашлянул.
   – Что? – немного подождав и не услышав продолжения, спросил Рыбак.
   – Да так, – буркнул Астахов. – Нужен мне этот Доцент.
   – Ты был у Лорки? – переменил тему Семен.
   – И что? – усмехнулся Астахов.
   – Ничего, – безразлично скользнул по нему взглядом Семен. – Просто…
   – Рыбак, – недовольно проговорил Астахов, – не надо лезть в мою жизнь.
   Я этого после шестнадцати даже родителям не позволял, понял?
   – Конечно, – торопливо сказал Рыбак. – Но я спросил только потому, что не хотел бы, чтобы ты и Лорка были очень близки. Она, конечно, взрослая девочка, – усмехнулся он, – и ты не пацан. Но я уже говорил о наших отношениях с сестрицей. Мы с детства не очень-то дружны с ней. Я и старше ее.
   – Извини, – попросил Арсентий, – я просто забыл, что ты ее брат. Хотя она, как ты заметил сам, не маленькая девочка. Правда, все-таки твоя сестра и ты вправе спрашивать. Но, знаешь, – вздохнув, он улыбнулся, – я не особо удивлюсь, если выяснится, что эту кашу с покушением на Таньку заварила твоя сестричка. Я как-то неожиданно, сегодня, когда говорил с ней, понял – она хищница и берет от жизни все, что может. И особо ценно в ней – умение выжидать, прежде чем нанести удар. – В глазах Рыбака мелькнул испуг. – С тобой это не связано, – покачал головой Астахов. – Мы о тебе вообще не говорили.
   «Слабо верится», – подумал Рыбак. Он хотел что-то сказать, но в это время прозвучал телефонный звонок. – Ну? – поднеся трубку к уху, буркнул Арсентий.
   – Валька сделан, – услышал он голос Губы. – Там был толстяк. Но он ушел до этого.
   – Валентин что-нибудь сказал? – спросил Арсентий.
   Не успел.
   – Значит, так, – положив трубку, негромко проговорил, он, – начало есть. Ну что же. – Он коротко улыбнулся. – Подождем ответа.
   – Ты о чем? – заволновался Семен.
   – Тебя это не касается, – отрезал Арсентий.
   – Арсен, – собрался с духом Рыбаков, – мы уже не первый год работаем вместе, а я все время слышу: тебя это не касается. Если же нас прищучат, то…
   – Типун тебе на язык, – ухмыльнулся Астахов. И тут же, зло взглянув на Семена, сказал:
   – Давай расставим все по своим местам. Я – это я. И работаем не мы с тобой. Ты работаешь на меня, – чеканя слова, произнес он. – Ясно? И давай больше никогда к этому вопросу не возвращаться. Если это тебя не устраивает – расход. Я тебе выплачу за последние две партии, и все. А сейчас извини. У меня дела.
   Рыбаков хотел что-то ответить, но сдержался и молча вышел.
   – Впрочем, – прошептал Астахов, – об этом еще никто не знает. Я имею в виду твое увольнение. И если не договоримся, я тебя подставлю Азиату и тем самым сделаю себе подарок. С Тимуром пора кончать. С Астрономом можно попробовать договориться. Если нет, то и его. Но надо как-то дать знать Азиату, что Рыбак со мной больше не работает. Он наверняка захочет разделаться с ним.
   Впрочем, – Арсентий улыбнулся, – Семен сейчас пойдет лить слезы в Лизкин фартук.
   – Дед куда-то умотал, Зубастик выходя из подъезда, вздохнул.
   – Когда вернется? – спросил Штык.
   – Его мегера не сказала, – буркнул Зубастик. – Она чуть ли в морду ногтями не лезет, сучка! И как Дед ее терпит? – недоуменно спросил он.
   – Любовь, – философски заметил Штык. – Она зла ДО не могу. Полюбишь и злую бабу-ягу. – Сам удивившись получившейся рифме, засмеялся.
   – Давай пойдем по знакомым, – предложил Зубастик. – Может, кто про Доцента знает? Надо его выцеплять. А то…
   – Губа уже всех, – прервал его Штык, – кто может чего-то знать, обошел.
   Так что мы просто зря время потеряем. Деда ждать надо.
   – Голубь говорил, – вспомнил Зубастик, – что Доцента зовут Иван и он какой-то родственник Самуэля. Брат двоюродный, точно, так жена Голубя сказала.
   – Пусть Губа шарит, – сказал Штык, – Нам он за это бабки не платит. Не пойму, как вы его упустили? Ведь вроде говорили, он из себя не очень. Плюнуть и растереть. Вы же…
   – Тебя, жалко, не было, – усмехнулся Зубастик, – ты бы ему бороденку выщипал.
   – А что, – подмигнул ему Штык, – запросто. Вот найдем эту ученую суку, я его лично отрабатывать буду.
   – Не вздумай это при Губе вякнуть, – предупредил Зубастик. – Он и так уже бесится. Если бы ты мужика на волю не проверял, хрен бы Доцент свалил.
   – Если бы я мужика не проверял, мы бы хрен узнали, кто он и как зовется.
   – Дед, – увидев подъехавшую к подъезду белую «Ниву», сказал Зубастик. – Пойдем.
   Они шагнули к выходящему из машины человеку с окладистой седой бородой.
   Длинные волосы тоже поблескивали серебром.
   – Привет, – подходя, протянул ему руку Зубастик.
   – Славик, – вяло пожав ему ладонь, мотнул головой на подъезд Дед, – как там настроение у моей?
   – Злая как ведьма, – усмехнулся тот.
   – Так и думал. – Вздохнув, Дед пожал руку Штыку.
   – Губа сказал, – начал Штык, – что у тебя какой-то заказ есть.
   – Надо одного молодого подлечить, – негромко проговорил Дед. – Его баба с какой-то застукала, вот и желает, чтобы он, значит, схлопотал.
   Переглянувшись, парни одновременно усмехнулись.
   – Она полторы тысячи зелени дает, – заметив это, сказал Дед.
   – Мы Губе скажем, – решил Зубастик, – пусть думает. Без его ведома не можем.
   – Это понятно, – кивнул Дед. – Ты, Андрюха, все матереешь. – Он оценивающим взглядом окинул Штыка.
   – Работа такая, – ухмыльнулся тот, – надо себя в форме держать.
   – Оно и правильно, – согласился Дед. Заперев дверцу! «Нивы», вздохнул.
   – Пойду с повинной.
   – А что случилось-то? – поинтересовался Зубастик. > – Да поцапались трошки, – поморщился Дед и, не прощаясь, пошел к подъезду.
   – Добрый день, Мария Андреевна, – кивнул Арсентий открывшей дверь высокой пожилой женщине.
   – Здравствуй, Арсентий, – вздохнула она, – заходи.
   – Я ненадолго. Мне передали, что у Тани в больнице была ее подруга Зоя Барсукова. Онаквамнезаходила? ЧтосТаней?
   – Плохо, милок, – опустив голову, всхлипнула Мария Андреевна. – С ногой у нее… – Не договорив, тихо заплакала. – Ведь молодая еще, – сквозь слезы начала причитать она. – И надо же такому случиться. Ведь говорила ей, не езди.
   – Подождите, – удивленно посмотрел на нее Арсентий, – вы знали, что Таня поедет с Таракановым?
   – А как же, – всхлипнув, кивнула она. – Таня всегда говорила мне, если куда уезжала.
   – Почему же вы мне в прошлый раз не сказали?
   – Так она же никому говорить не велела. Ведь Петька на встречу с какой-то ее знакомой ехал. А уж потом дальше, куда ему надо. Тане как раз до того места, куда он заезжал…
   – Подождите, – перебил Арсентий, – вы не помните, на какую встречу ехал Петр?
   – Ничего я не помню, – сквозь слезы сказала Мария, Андреевна. – Мне Таню жалко. Ведь я ее одна, без отца, растила. Когда она стюардессой стала, я так рада была. – Снова всхлипнув, вытерла платком глаза. – И мне под старость помощь. Ведь стюардессы на пенсию рано выходят. А тут ее милиция задержала перед вылетом. Говорят, иконы ворованные везла. Господи! – вздохнула она. – Разве Таня могла…
   – Мария Андреевна, – тихо спросил Арсентий, – у вас милиция в этот раз была? – Увидев ее кивок, мысленно выматерился. – Когда? После меня?
   – После, – шмыгнула носом женщина, – они все расспрашивали про Таню, не угрожал ли кто ей.
   – Обо мне не спрашивали? – быстро спросил он.
   – Нет, – покачала головой она, – да если бы и спросили, я разве сказала бы. Ведь все знают, что ты мафия.
   – Спасибочки, – усмехнулся Астахов. Достав из кармана деньги, положил на телефонную полку. – Это вам. За Таню не беспокойтесь, все будет хорошо. До свидания. Да. – Словно вспомнив что-то, он остановился. – Вы не подскажете, как мне найти Зою? Я хотел бы переговорить с ней. Может, она знает, какие лекарства надо Тане. У меня есть знакомые врачи. Они бы помогли.
   – Так сейчас в больницах, – Мария Андреевна бросила на него быстрый взгляд, – если платишь за лечение, сообщают, какие лекарства нужны. Ты же в прошлый раз говорил, что разговаривал с врачом и уже послал ампулы и таблетки.
   Или наврал?
   – Да нет, – улыбнулся он. – Просто Зоя разговаривала с врачом лично, а я только по телефону. Съездить никак не могу. Работа, – развел он руками.
   – Ладно, – немного подумав, решила Мария Андреевна, – вон номер записан. – Она показала на висевший на стене небольшой листок с телефонными номерами. – Там и Зоин. Барсукова она.
   – Ничего, – с сожалением проговорил Игорь. – Правда, в Тульской области один за другим убиты четверо парней. Все они были связаны с Котиковым Сергеем, Котом. И у ребят из угрозыска есть непроверенные данные, что именно Кот давал две машины Клину, то есть Иннокентию.
   – Понял, – кивнул Николай Васильевич. – Значит, считают, что это как-то связано?
   – Такое предположение есть, но пока ничем не подтверждено. И у нас имеются данные, что Арсен ищет тех, кто виновен в нападении на Розову. Ведь она была его…
   – Знаю, – вновь прервал его Николай Васильевич. – Интересно, – пробормотал он. – Тогда получается, что за Таракановым и Розовой следили. То есть вели их от самой Москвы. И, когда те остановились, на них напали. Тут сейчас главное – найти заказчика. Кто-то знал, что Тараканов повезет деньги.
   Потому что на себе большую сумму он, разумеется, не повез бы. Мало ли. Случайно попал под обыск или еще что. А кто-то знал, где именно он спрячет деньги.
   Впрочем, я, наверное, перегнул. Ведь искали. Сорваны обшивки с трех дверей. Я говорил о наводчике, и, кажется, у меня есть ответ. Вернее, предположение. Всем известно, что Арсен крутил любовь с Розовой. Жена Арсена Екатерина на это как бы закрывала глаза. Но в конце концов терпение у нее должно было кончиться. Вот она и уговорила своего брата, как говорится, разобраться с Розовой. Кешка согласился, Екатерина каким-то путем узнала о том, что Розова едет с Таракановым, и сообщила брату. Тот…
   – А не мог Тараканов везти что-то, допустим, те же деньги, от Арсена?
   Тогда Екатерине узнать дату время выезда и даже маршрут не составило бы труда…
   – Нет, – покачал головой Барсуков. – Арсен имеет для перевозки денег специально обученных людей. Так сказать, денежных курьеров. Кроме того, Арсен не отпустил бы свою любовницу одну. Да он ни за что не разрешил бы ей ехать с тем, кто везет деньги. Ведь немало случаев, когда людей с деньгами расстреливали по дороге именно те, кому эти деньги предназначались. Помнишь, были убиты четверо ярославских? Тогда вроде шум был, что это дело рук Самуэля.
   Но мы просто слушали, и все.
   – Самуэль убит в Тамбове, – неожиданно сказал Игорь.
   – Вот как? – удивился Барсуков. Покачав головой, хмыкнул. – Так, может, это и есть ответ? Самуэль убил Тараканова, но не успел добить Розову. Он перехватил деньги, за что его и порешили. Но почему не добили Розову? – задумчиво спросил он. – Ведь в таких делах свидетелей не оставляют. Торопились?
   Или что-то спугнуло? – Он взглянул на капитала. – Если бы даже торопились, – сам ответил он на первый вопрос, – Розову все равно живой не оставили бы.
   Значит, что-то или скорее всего кто-то спугнул.
   – На месте происшествия найдены свежие следы «КамАЗа», – сказал капитан. – Мне об этом один знакомый сообщил. Он, кстати, удивился, зачем мне это надо. Уж не частным ли детективом я стал, – засмеялся Игорь.
   – Значит, «КамАЗ», – сказал Николай Васильевич. – Выходит, он стоял там и все слышал. Но почему убийцы Тараканова не разделались с водителем «КамАЗа» сразу?
   – Может, не видели? – сказал Игорь. – Или думали, что быстро и тихо сделают Тараканова. А по множеству ран понятно, что быстро у них не получилось.
   – Скорее всего они начали пытать Тараканова.
   – В общем, так или иначе, им помешал «КамАЗ». Водитель, наверное, услышал шум и, поняв, что потом примутся за него, решил смыться. Убийцы Тараканова погнались за ним. В спешке, ударив Розову ножом, не убедившись, что она мертва, бросились в погоню. Сейчас водителя «КамАЗа» должны искать.
   Странно, что нигде не было заявления. – Он пожал плечами. – Или водитель решил, что лучше молчать, либо сам в прошлом имеет судимость и, как говорится, не стал стучать. Но неужели он не понимает, что его убьют? Тем более если за ним гнались. А отпечатки каких колес были у озера?
   – Не установили, – вздохнул Игорь. – Там этих отпечатков полнехонько. К тому же до милиции туда пара грузовых заехали. Водители и нашли тело Тараканова. Увидели машину – звали, звали, а затем нырять стали.
   – Понятно, – кивнул Николай Васильевич.
   – Вы бы не пускали к Розовой Зою, – посоветовал Игорь, – а то получится, что…
   – Ты попробуй скажи ей это, – сердито буркнул Барсуков. – "Папа! Ты что?! – копируя высказывания дочери, воскликнул он. – Моя подруга в больнице!
   Ее мама сейчас одна. Как же я могу не ездить!" – Он вздохнул. – Ты думаешь, мне нечего делать, вот я и решил под старость поиграть в сыщика? Да мне эти дела знаешь как надоели? Вот выйдешь на пенсию, вспомнишь мои слова. А копаюсь я в этом, потому что за Зойку боюсь. И не знаю, как сказать ей, что Розова связана с Арсеном. А это не дворовый хулиган, на его совести по крайней мере три убийства. Вполне возможно, и более. – Замолчав, махнул рукой. – Зойка – товарищ хороший. Ведь тогда за эту Розову, мало ей, заразе, – с чувством высказался Николай Васильевич, – она меня упросила. Я, хрен лысый, поддался, подумал, что не может быть у моей дочери подруги-преступницы. Ладно, то дела уже прошедшие.
   Надо думать, что сейчас делать. Может, ты, Игорь, – с надеждой посмотрел он на капитана, – поговоришь с ней? Она к тебе с уважением относится.
   – Нет уж, увольте, – возразил капитан. – Если вы не можете, то меня она просто пошлет подальше, и все.
   – Вообще-то да, – согласился Николай Васильевич, – может. – Видимо, представив это, засмеялся.
   – Вам смешно, – улыбнулся капитан, а мне не до смеха будет.
   – Это точно, – весело заметил Николай Васильевич. И тут же серьезно сказал:
   – Мне вообще-то тоже веселиться не стоит. Боюсь я за нее, ведь без матери Зоя уже двенадцать лет живет. А сколько она слез пролила, когда меня подстрелили, от постели неделю не отходила. Врачи уже потом чуть ли не силой домой отправили. А вот как сказать ей, – он тяжело вздохнул, – не знаю. Я еще и потому молчу, что думаю: вдруг по привычке накрутил я себя, а там все просто?
   Розова была попутчицей и ничего не знала.
   – Даже если так, – сказал Игорь, – то почему Арсен ничего не знал? Ведь он сейчас наверняка ищет тех, кто напал. И еще есть такой вопрос: почему Розова поехала с Таракановым? Она наверняка знала, кто он. И все-таки поехала, не сказав об этом Арсену. Так что скорее всего она везла что-то. И не от Арсена, а сама.
   – Вряд ли, – с сомнением сказал Николай Васильевич. – Не стала бы она рисковать. Ведь знала, что на ее любовника многие зуб точат. Не могла не понять, что, если ее увидит кто-то из врагов Арсена, просто так не отпустит. Я сначала и эту версию продумал. Но тогда ее бы наверняка убили. А тут получается, что больше были заинтересованы машиной Тараканова, чем Розовой. – Услышав стук входной двери, подмигнул Игорю. – Разбор дела закончили. Ты это, поддержи меня. Я так, между прочим, начну…
   – О чем шепчемся? – входя в комнату, весело спросила Зоя.
   – Да так, – ответил отец. – Одному коллеге Игоря кости моем.
   – Сплетни прекратили, – засмеялась она, – моем руки и на кухню. Ставлю разогревать борщ. Товарищ капитан оценит мое поварское искусство и, может быть, замуж возьмет, – лукаво взглянула Зоя на покрасневшего Игоря.
   – Что случилось? – спросила Светлана. – Ты дал телеграмму. Почему?
   – Самуэля убили, – вздохнув, погладил серую бородку сидевший на диване Доцент.
   – Как? – поражение спросила она. – Кто?
   – Люди Арсена. Сейчас наверняка ищут меня. Я оказался свидетелем.
   – Арсен все-таки рассчитался с Самуэлем. Впрочем, поделом ему. Уж слишком много начал из себя строить. А как ты оказался в Тамбове?
   – Был у одного знакомого, – нехотя ответил Доцент, – заскочил к Самуэлю. Он начал рассказывать мне, что…
   – Я знаю, – перебила его Светлана, – об этом сейчас везде говорят. Ведь Розова – любовница Арсена. Нашли тех, кто это сделал?
   – Нет, – ответил Доцент. – Как я понял, Арсен попытался взвалить это на Самуэля. Ведь у него подобный случай был с ярославскими.
   – Кто именно был в Тамбове? – спросила Светлана.
   – Губа. С ним еще двое. Они перебили всех людей Самуэля Сейчас ищут меня.
   – Странно, что они тебя отпустили. – Светлана недоверчиво посмотрела ему в глаза.
   – Я сумел уйти. Как я понял, они знают мое прозвище и ишут Доцента. Мне сообщил об этом один знакомый.
   – Голубев может сказать, где тебя искать.
   – Голубь убит. Вместе с женой. Как говорят, Аня успела выстрелить из ружья.
   – Сколько новостей! – Светлана села в кресло. – Свари, пожалуйста, кофе, – попросила она. – Я плохо переношу дорогу и очень устала. И успокойся, – улыбнулась она, – Губа тебя не тронет. Я знаю человека, который сможет убедить его в том, что ты не опасен.
   – Губу – может быть, – поднимаясь, согласился Доцент, – а вот насчет Арсентия сомневаюсь, хотя бы потому…
   – Предоставь это мне, – слегка раздраженно проговорила Светлана.
   – Почему молчит Викинг? – зло спросил Астроном. – Может, забыл, зачем его туда послали?
   – Не думаю, – усмехнулся Азиат. – Просто он старается сделать все очень хорошо. И наверняка сейчас выясняет, Действительно ли Стахов причастен к произошедшему.
   – Но Гобин назвал Стахова, – напомнил Астроном.
   – Гобин мог соврать, – пожал плечами Азиат, – хотя бы потому, что он, как говорил Викинг, думал, что Стахов арестован. А его неожиданно выпустили.
   Викинг обязательно разберется.
   – Где ты его нашел? – с интересом спросил Астроном. – Мужик он жесткий, не похож на обычных исполнителей. Как же ты его заарканил?
   – У каждого человека есть уязвимые места, – засмеялся Азиат. – Викинг не является исключением.
   – Но это опасно, – заметил Астроном. – В конце концов любому надоест, когда заставляют выполнять грязную работу, используя его, как ты сказал, слабое место.
   – Это не то, о чем ты подумал. Викинг работает в благодарность за свое спасение. К тому же, что немаловажно, я ему очень хорошо плачу.
   – У него есть семья?
   – Вроде нет. Да это и не важно. Викинг предан мне, в этом я абсолютно уверен.
   – Как я понял, он очень разборчив и никогда не будет делат плохо тому, кто, по его мнению, этого не заслуживает.
   – Наши клиенты, – весело заметил Азиат, – все отвратительны, так что водитель будет платить тебе за машину.
   – Дай Бог, – усмехнулся Астроном. Помолчав, спросил:
   – Что ты намерен делать с Лизкой? Мне кажется, она начала работать на два фронта. Помнишь, она говорила о партии мебели из Польши? Мои парни перехватили две машины. Но сегодня я узнал, что мебель везли по заказу армян. Так что предстоит нелегкий разговор с ними. Нам придется возвращать мебель и выплачивать деньги…
   – Хрен им на рыло. Я, что беру, не возвращаю. К тому же им еще нужно узнать, что это наши ребята остановили машины. Лизка передала то, что узнала от Рыбака. Получается, что он нас дезинформировал. Значит, надо проверять его слова. И если это повторится, перерезать ему глотку.
   – Как у тебя все легко, – насмешливо проговорил Астроном. – Ты, Тимур, как будто живешь по заветам своего великого тезки. Но забываешь, что в то время все было по-другому. У Тимура действительно были сила и ум. У нас же есть только последнее, поэтому мы до сих пор и живы. Что касается армян, – твердо проговорил он, – мы вернем им мебель и выплатим столько, сколько, скажут.