Страница:
– Скоро сорок три стукнет, – буркнул он, – а ни семьи, ни дома. Ведь, наверное, здорово, когда приезжаешь из рейса, а тебя ждут жена, дети… – Жадно затянувшись, вспомнил недавний разговор с милиционером, когда он рассказал о причине ссоры с Валентиной. "Надо бы проведать ее, – мелькнула у него мысль. Но тут же передумал, покачал головой:
– Пока не вижу, дышится легче. А если зайду, да начнет про то, как ее оттыкали…" – Мне эти разборы, – уже не в первый раз удерживая себя, пробормотал он, – на хрен не упали. И так вот-вот канитель начнется. «А может, и не будет ничего, – внезапно подумал он. – Если что, то давно бы уже прикатил кто-нибудь. Может, они и номер не засекли?»
Вспомнив ту ночь, нахмурился. В несколько глубоких затяжек докурив сигарету до фильтра, бросил окурок, растер подошвой.
– Хорошо! – крепко уцепившись за поручни качелей, воскликнула Аленка.
– Ты не сильно качай, – взволнованно сказала Элеонора, – а то, не дай Бог, упадет.
– Не упаду! – услышав слова матери, засмеялась Аленка.
– Смелая девчонка, – раскачивая качели, улыбнулся Викинг. – В маму. Ты тоже любила на качелях качаться. Качели чуть ли не переворачиваются. Мать увидит и кричит из окна: «Элен! Ты что, хочешь меня до инфаркта довести!»
Элеонора улыбнулась и тут же погрустнела:.
– Она и умерла от инфаркта. Ты пропал, и ни слуху ни духу. Отец болеть начал. Ну и… – Не договорив, махнула рукой и, порывисто отвернувшись, вытерла выступившие слезы.
– Сидел я, – нехотя признался Викинг. – А до этого в розыске был.
Неужели милиция к вам не приходила?
– Может, и была. Я же после десятого класса в Москве в финансовый поступила. Наверное, мать с отцом знали, – вздохнула она, – потому что я в письмах о тебе постоянно спрашивала. А они ничего не писали. Значит, знали.
– Конечно, знали, – опустил голову Викинг. – Ведь когда я в розыске был, милиция наверняка наведывалась. Да и из тюрьмы, и из лагеря сообщали.
Хотя… – Не договорив, вздохнул.
– Дядя Альфред! – попросила Аленка. – Еще.
– Сейчас, – кивнул он. Несколько раз толкнув качели, взглянул на сестру. – Ты, случайно, Стахова не знаешь?
– Почему не знаю? Он с Рудаковым в одной автоколонне был. Да и совсем недавно, после того как из тюрьмы вышел, они на Гобина вместе работали.
– Твой тоже на Гобина ишачит? Элеонора молча кивнула.
– Может, знаешь, где этого Стахова отыскать можно? – как бы невзначай поинтересовался Викинг.
– Зачем он тебе нужен? – быстро спросила Элеонора.
– Да так, – неопределенно отозвался он. – Просто один знакомый…
– Ты сейчас чем занимаешься? – вопросом перебила она.
– Ну, как сказать, – оттягивая время, не зная, что ответить, начал Викинг. – Иногда…
– Ты преступник? – пытливо вгляделась ему в глаза сестра.
– Сейчас в любого пальцем ткни, – улыбнулся он, – и попадешь в преступника. По крайней мере все самые добропорядочные граждане стараются скрыть от налоговой свой истинный доход. А ведь во всех цивилизованных странах…
– Не мудри, – перебила его Элеонора, – ответь честно: зачем ты приехал в Воронеж?
– Я мог бы сделать тебе приятное, – усмехнулся Викинг, – и сказать, что для того, чтобы проведать тебя, но…
– Я в это никогда не поверю, – сказала Элеонора.
– Правильно сделаешь, – кивнул он.
– Мама! – громко сказала Аленка. – У меня голова кружится.
– Останови, – пытаясь поймать качели, воскликнула Элеонора. Викинг, ухватившись за поручни, начал останавливать качели. – Держись! – с тревогой глядя на дочь, крикнула Элеонора. – Сейчас дядя Альфред остановит!
– Сядь, – стараясь говорить спокойно, бросил Викинг. Сейчас будет мягкая остановка.
Едва качели остановились, Элеонора сняла Аленку.
– Что с тобой? – поставив ее на ноги, спросила она.
– Голова как-то закружилась, – обняв мать, сказала девочка.
– Видно, когда качалась, – погладив ее по волосам, улыбнулся Викинг, – фонари то вверх, то вниз. А это и на взрослого иногда действует. Я как-то не подумал, – виновато признался он.
– Дядя Альфред, – посмотрела на него племянница, – у вас дети есть?
Викинг, не зная, что ответить, растерянно посмотрел на сестру.
– Ну, – злорадно улыбнулась та, – ответь племяннице.
– Так пока нет. – Он с сожалением развел руками. – Как-то не получилось – Ты, наверное, пил много, – с жалостью посмотрела на него Аленка.
– Как сосед наш, Паркин. Он тоже один живет. Совсем старый уже. Пропил, говорит, я жизнь свою. А сейчас и хлеб пожевать некому. Это он так говорит, – объяснила она дяде. – У него зубов совсем нет.
– Хватит, Аленка, – улыбнулась мать. – У дяди Альфреда зубы все целы. К тому же он еще не так стар. Вот женим его, – смеясь, прижала дочь к себе, – а там, глядишь, и двоюродные братья или сестры у тебя появятся.
Викинг невесело улыбнулся.
– Мама. – Обняв мать за шею, Аленка наклонила ее к себе и что-то тихо прошептала.
Бросив взгляд на доставшего сигарету брата, Элеонора тоже что-то шепнула дочери на ухо.
– Не смогу, – виновато сказала Аленка.
– Ну хорошо. – Элеонора взяла дочь за руку. – Мы сейчас, – сказала она Викингу и повела дочь к стоявшим неподалеку металлическим гаражам.
Стахов посмотрел на часы и зевнул. Рядом притормозила машина.
– Двигай дальше, – недружелюбно бросил Олег.
– Садись, – открыв дверцу, позвал его Колобок.
– Ты?… – узнал Олег.
– Чего шатаешься? – спросил Колобок.
– Да так, – честно ответил Олег. – Захотелось по улице прошвырнуться.
Давно вечером по городу не шлялся. – Он улыбнулся. – А в этом есть своя прелесть.
– Ага, – насмешливо согласился Колобок. – Нарвался бы на каких-нибудь вышедших из подвала каратек. Они обычно подогреют себя спиртным, благо сейчас всего вдоволь, и ищут объект для отработки ударов.
– Ты так говоришь, – усмехнулся Олег, – будто по вечерам никуда не ходишь.
– По крайней мере стараюсь, – ответил Колобок. – Пару раз нарывался.
– И как? – с интересом взглянул на него Олег.
– Раз в больницу, – усмехнулся Колобок. – Меня сзади сразу по жбану съездили, а потом уже пинали.
– Может, какие-нибудь знакомые, кому ты где-то дорогу перешел?
– Нет. Потом узнал: ребятишки-десятиклассники перепутали с каким-то учителем.
– А второй раз?
– В милицию попал, – засмеялся Колобок.
– Как это? – не понял Олег. – Сам, что ли, к кому…
– Да нет. Я за сигаретами ходил часа в два, может. Даже чуть позже.
«Москвич», притормозив, свернул вправо.
– Приехали, – буркнул Колобок. Они услышали громкий смех.
– На кой тачку глушишь? – быстро спросил Олег.
– Тут пару раз было… – спокойно отозвался Колобок. – Выйдешь ворота открывать – тебя в гараж затолкнут, а машина уезжает. Малолетки развлекаются.
Вот и глушишь, а ключ с собой берешь.
– Во дают! – раздался совсем рядом громкий голос. – Может, и нам отлить? – Ответом ему был громкий хохот нескольких человек.
– Валим отсюда, – вглядываясь в темноту, сказал Олег. – Мне неприятности на хрен не упали.
– Альфред! – услышали они пронзительный женский крик.
Колобок выскочил из машины и крикнул:
– Отстали от бабы!
– Во, – раздалось в ответ, – защитничек появился.
– В рот компот, – выдохнул Олег. – Чего влез? – В свете луны он увидел неторопливо подходивших к приятелю троих длинноволосых парней.
– Ты, что ли, вякал? – спросил один из них. Поднырнув под брошенную в ударе руку, Колобок ударил его одновременно головой в живот и кулаком в подколенные сгибы. Тот с размаху ударился спиной о бетон. Колобок подбил руку второго противника, ухватил его за пояс, резко выпрямившись, поднял противника в воздух и бросил спиной на землю. Олег футбольным пинком достал колено третьего. Тот взвыл и упал ему под ноги. Олег мощным ударом впечатал носок ему в живот.
– Валим! – бросил он.
Колобок, не отвечая, рванулся вперед, откуда доносился шум характерный драки. Коротко выматерившись, Олег бросился за ним. Колобок поймал одного за руку и швырнул его грудью и лицом в железные ворота ближайшего гаража. Впереди несколько парней с матом и прочими угрожающими криками, натыкаясь друг на друга, молотили руками и ногами. Он увидел лежавших двоих, громко крикнул:
«Козлы греба-ные!» – и прыгнул к ним. Резкой подсечкой сбив одного, успел хватить его кулаком, прежде чем тот упал на бетон.
Колобка сильно ударили по спине. Обернувшись, он кулаком сбил еще одного.
– Атас! – рявкнул прыгнувший справа от него Олег. Колобок отпрянул. У его шеи в лунном свете тускло блеснуло лезвие ножа. Олег каблуком ударил парня с ножом в бок. Тот метнулся влево. Удар ногой в живот согнул его.
– Псина! – выдохнул Олег и, вцепившись парню в волосы, несколько раз с силой ударил его о колено. Колобок уложил еще одного. Четверо или пятеро парней неожиданно бросились врассыпную.
– Благодарю, мужики, – услышали Колобок и Олег веселый мужской голос. – Помогли вовремя. Иначе бы кучей навалились, сбили – и все. – К ним подошел высокий мужчина в порванной, местами окровавленной спортивной куртке. Он пожал руку сначала Колобку, затем постоянно оглядывавшемуся Олегу.
– Валить надо, – бросил Олег, – а то сейчас явятся архангелы – и доказывай, что ты потомок Рубин Гуда.
– Хорошо сказано, – улыбнулся Викинг. – И верно, надо уходить. – Он кивнул на свет фар свернувшей с дороги машины. – Это милиция. Давайте за мной, у меня машина, – кивнул он на стоящий с включенными габаритами «Москвич».
– Я дергаю, – кратко ответил Олег и рванул за угол крайнего гаража.
– Сюда, – поймал его за плечо Викинг. – Там милиция. Ты как? – повернулся он к Колобку.
– Я знаю, что сказать, – бросил тот и пошел назад к своей машине.
– Бегом, – буркнул Викинг и рванулся в сторону двора девятиэтажного дома. Олег побежал следом.
– Мама, – испуганно спросила Аленка, – они не убьют дядю Альфреда? Ведь их там много.
– Он сказал, бегите. – Быстрым шагом, ухватив дочь за руку, Элеонора вошла во двор своего дома. – Он знает, что делает.
После качелей дочь шепнула ей, что хочет по-маленькому, она повела ее за гаражи. Когда Аленка уже поднималась, раздался насмешливый смех и из кустов вышли несколько парней. Окружив их, они начали издевательски предлагать свою помощь. Когда один из них попытался вырвать из рук Элеоноры дочь, она наотмашь ударила его и громко крикнула: «Альфред!» Совсем рядом почти сразу раздался грубый мужской голос: «Отстали от бабы!»
Трое парней рванулись в ту сторону, и она услышала шум драки. Тут появился брат. Двое упали сразу. Прорвавшись к ним и закрывая их собой, он крикнул:
– Домой! Вы мне мешаете!
Подхватив дочь на руки, Элеонора бросилась в кусты. Один из парней кинулся следом. Отпустив Аленку, она подхватила толстую палку и с размаху ударила. Парень упал. Выбежав на проезжую часть улицы, Элеонора увидела такси; она бросилась наперерез. Водитель остановился и начал было материться, но пятьдесят долларов, протянутые женщиной, мгновенно сделали его вежливым.
– Господи, – открывая ключом дверь, прошептала Элеонора, – помоги Альфреду!
Ее удивило и обрадовало неожиданное появление брата, который давно пропал. Но, как она поняла, родители знали, что Альфред отбывает срок, и почему-то скрывали это от нее. Окончив финансовый институт с красным дипломом, она уехала в Воронеж, куда звал ее Семен Рудаков, с которым познакомилась в поезде. Элеонора работала в облпотребсоюзе. Семен там же был шофером. Через месяц они поженились. И уже через год родилась Аленка. Элеонора была счастлива.
Но работа на государство закончилась в девяносто пятом году. Те, кто успел сделать себе капитал и сохранить хоть какую-то его часть, начали заниматься коммерцией. Кое-кто открывал магазины или ларьки. Другие хотели приумножить свое богатство за счет ресторанов или кафе.
Элеонора выбрала другой путь. Неожиданно для многих она открыла ателье по пошиву одежды. Никто не знал, что этим она обязана приехавшему в Воронеж модельеру из Германии. Элеонора грустно улыбнулась. Многие думали, что она была его любовницей. Так понял ее частые встречи с Вальтером и Семен. До этого почти не пьющий, он начал приходить домой нетрезвым. Потом у него появилась какая-то женщина. Элеонора вспомнила, как однажды ночью – она спала с ним очень редко – он назвал ее Лидой. Это и стало причиной развода. Вальтер уехал. Ателье Элеоноры процветало. К ней приезжали с заказами богатые люди из Москвы и Петербурга. Несколько крупных партий костюмов и женских платьев ушли за границу. Этим Элеонора была обязана Вальтеру, с которым ее связывала дружба.
Познакомились они так. Вальтер шел мимо их ворот, когда Элеонора на стареньком отцовском «Москвиче» выезжала из двора. Она сбила Вальтера.
Естественно, перепугавшись, довела пострадавшего до своей квартиры. Вальтер отлично говорил по-русски. Узнав, кто он, она испугалась окончательно. Но Вальтер успокоил Элеонору, сказав, что в полицию о случившемся сообщать не намерен, а в Воронеже находится с частным визитом. Элеонора в детстве и в юности увлекалась моделированием женской одежды. Не оставляла это занятие и будучи взрослой. Жены местных начальников пользовались ее услугами. Шила Элеонора тоже прекрасно. – Вальтер случайно увидел ее рисунки и эскизы и заинтересовался. Он и предложил Элеоноре открыть ателье, однако все упиралось в деньги. Вальтер уехал на несколько дней и привез необходимую сумму. Элеонора чувствовала, что нравится ему, но его что-то сдерживало, и она была этому рада.
Она по-прежнему любила Семена. И в то же время не могла простить ему измены.
Вальтер через год вывез ее модели в Германию, затем вдруг неожиданно пропал.
Элеонора не пыталась найти его. Она думала, что является виновницей разлада семейной жизни Вальтера. И вот приехал брат. Когда он неожиданно появился, она обрадовалась. Все-таки брат остался единственным родным человеком.
– Как ты, Альфред? – открывая дверь квартиры, прошептала она.
– Мама. – Поняв ее состояние, Аленка взяла ее за руку. – Дядя Альфред сильный, и он справится с хулиганами.
– Конечно. – Элеонора обняла девочку. – Он справится.
– Я подъехал, – пожал плечами Колобок, – слышу, драка. Хотел сразу укатить, а то влипнешь в канитель…
– Ну да, Колобов, – подмигнул ему человек в штатском, – ты смыться захотел. Может, и милицию вызвать думал? – насмешливо поинтересовался он.
– Про вызов – нет, – помотал головой Колобок.
– Чего же не уехал? – спросил оперативник.
– Так мордобой закончился. Я увидел, как все в разные стороны дернули, и пошел туда. Думаю, может, кого поломали крепко.
– Двоим прилично перепало, – снова подмигнул ему оперативник. – Похоже, на мастера самбо парнишки нарвались.
– Может, и так, – спокойно согласился Колобок. – Акто такие-то? Я знаю их?
– Сколько народу дралось? – спросил старший лейтенант милиции.
– Так я только видел, что много, но не считал.
– Господи, – с облегчением проговорила Элеонора, – я уж думала…
– Все нормально, – улыбнулся Викинг. – Если бы двое не подоспели, перепало бы мне очень прилично. Видно, что мужики понимают толк в таких делах, – кивнул он на дверь ванной, откуда доносились шум льющейся воды и пофыркиванье. – Молодцы.
– Ты спрашивал о Стахове, помнишь? – улыбнулась Элеонора.
– Вот это встреча на Эльбе, – поразился Викинг, – значит, он и есть Олег Страх? – стараясь скрыть свое замешательство, спросил он.
– Зачем спрашиваешь, – засмеялась она, – если уже понял, что это он и есть.
– Так, – тихо сказал Викинг. – О моем интересе ему говорить совсем необязательно.
Элеонора внимательно посмотрела на него.
– Я много о нем слышал, – продолжил Викинг, – но не хочу, чтобы он знал о моем интересе.
«Кто ты сейчас, Альфред?» – мысленно спросила его сестра.
– Привет, – выйдя из ванной, весело проговорил Олег. Сейчас он был даже благодарен Колобку за то, что они вмешались. С Рудаковой Элкой он давно знаком и был уверен, что, узнав о его бедственном положении с жильем, она что-нибудь придумает. Он, работая на автобазе, знал ее мужа, Семена Рудакова, и часто бывал у них в гостях.
Потом Семен неожиданно для всех запил. И через какое-то время сообщил, что развелся с женой. Олег знал причину. В городе поговаривали, что Элеонора загуляла с каким-то немцем, и именно поэтому ее дела пошли в гору. Но Олег не верил в эту, как он считал, муру. Он думал, что Элеоноре просто завидуют.
Стахов видел ее отношение к Семену и даже мысли не допускал о возможности измены с ее стороны. И как человек Элеонора была для него на высоте. В ней была честность, качество довольно редкое во время, когда многое, а иногда и все решают деньги. Вскоре после того как она открыла ателье, Олег попал в тюрьму.
Освободившись, случайно встретил Элеонору, и она немедленно пригласила его на обед. Там он узнал, что с Семеном она видится очень редко и только тогда, когда тот приезжает к дочери. Элеонора устроила его к Гобину, который имел небольшое автохозяйство. Там Олег познакомился с Аликом Хватом, который исполнял у Гобина роль охраны и силового воздействия на неудобных водителей. А такие периодически появлялись. Потому что, подписав так называемый контракт, водитель попадал в почти полную зависимость от Якова Юрьевича. Гобин работал сначала на «КамАЗе», на асфальтовом заводе, потом стал водителем директора. Видимо, нахватавшись от него умения властвовать, был беспощаден к тем, кто у него работал. О Гобине ходило множество противоречивых слухов. Кто говорил, что он связан с мафией.
Некоторые утверждали, будто бы Яков Юрьевич был стукачом КГБ и только поэтому сразу после развала СССР сумел выкупить несколько «КамАЗов» и других машин и создать свое автохозяйство. Но так или иначе, Гобин действительно являлся владельцем полутора десятков автомашин. Поговаривали и о том, будто бы Яков Юрьевич хочет открыть свой таксопарк. Дела у него шли прекрасно.
Жена Гобина, некрасивая маленькая женщина Роза, имела связь с уехавшими в Израиль родственниками и была владелицей двух магазинов и нескольких ларьков.
Ходили разговоры и о том, что Гобин имеет все благодаря Розе.
Олег, устроившись с помощью Элеоноры в хозяйство Го-бина, сначала не жалел об этом. Зарабатывал прилично.
Машины знал и любил дорогу. И все было бы отлично, не случись…
– Идите ужинать, – позвала Элеонора. – После битвы, наверное, аппетит разыгрался. Спасибо тебе, – благодарно посмотрела она на Стахова. – Альфред сказал, что, если бы не вы с другом, ему бы здорово досталось.
– Да ладно тебе, – смутился Олег.
– Пойдем, – заговорщически подмигнул ему Викинг. – Может, хозяюшка сжалится над ратниками и нальет грамм этак по сто пятьдесят. А чего? – Он выпятил грудь. – Мы это заработали в неравном бою.
– Ладно, защитники, – обняв дочь, весело заметила Элеонора, – так уж и быть. У меня есть прекрасный коньяк. Уважу.
13
14
– Пока не вижу, дышится легче. А если зайду, да начнет про то, как ее оттыкали…" – Мне эти разборы, – уже не в первый раз удерживая себя, пробормотал он, – на хрен не упали. И так вот-вот канитель начнется. «А может, и не будет ничего, – внезапно подумал он. – Если что, то давно бы уже прикатил кто-нибудь. Может, они и номер не засекли?»
Вспомнив ту ночь, нахмурился. В несколько глубоких затяжек докурив сигарету до фильтра, бросил окурок, растер подошвой.
– Хорошо! – крепко уцепившись за поручни качелей, воскликнула Аленка.
– Ты не сильно качай, – взволнованно сказала Элеонора, – а то, не дай Бог, упадет.
– Не упаду! – услышав слова матери, засмеялась Аленка.
– Смелая девчонка, – раскачивая качели, улыбнулся Викинг. – В маму. Ты тоже любила на качелях качаться. Качели чуть ли не переворачиваются. Мать увидит и кричит из окна: «Элен! Ты что, хочешь меня до инфаркта довести!»
Элеонора улыбнулась и тут же погрустнела:.
– Она и умерла от инфаркта. Ты пропал, и ни слуху ни духу. Отец болеть начал. Ну и… – Не договорив, махнула рукой и, порывисто отвернувшись, вытерла выступившие слезы.
– Сидел я, – нехотя признался Викинг. – А до этого в розыске был.
Неужели милиция к вам не приходила?
– Может, и была. Я же после десятого класса в Москве в финансовый поступила. Наверное, мать с отцом знали, – вздохнула она, – потому что я в письмах о тебе постоянно спрашивала. А они ничего не писали. Значит, знали.
– Конечно, знали, – опустил голову Викинг. – Ведь когда я в розыске был, милиция наверняка наведывалась. Да и из тюрьмы, и из лагеря сообщали.
Хотя… – Не договорив, вздохнул.
– Дядя Альфред! – попросила Аленка. – Еще.
– Сейчас, – кивнул он. Несколько раз толкнув качели, взглянул на сестру. – Ты, случайно, Стахова не знаешь?
– Почему не знаю? Он с Рудаковым в одной автоколонне был. Да и совсем недавно, после того как из тюрьмы вышел, они на Гобина вместе работали.
– Твой тоже на Гобина ишачит? Элеонора молча кивнула.
– Может, знаешь, где этого Стахова отыскать можно? – как бы невзначай поинтересовался Викинг.
– Зачем он тебе нужен? – быстро спросила Элеонора.
– Да так, – неопределенно отозвался он. – Просто один знакомый…
– Ты сейчас чем занимаешься? – вопросом перебила она.
– Ну, как сказать, – оттягивая время, не зная, что ответить, начал Викинг. – Иногда…
– Ты преступник? – пытливо вгляделась ему в глаза сестра.
– Сейчас в любого пальцем ткни, – улыбнулся он, – и попадешь в преступника. По крайней мере все самые добропорядочные граждане стараются скрыть от налоговой свой истинный доход. А ведь во всех цивилизованных странах…
– Не мудри, – перебила его Элеонора, – ответь честно: зачем ты приехал в Воронеж?
– Я мог бы сделать тебе приятное, – усмехнулся Викинг, – и сказать, что для того, чтобы проведать тебя, но…
– Я в это никогда не поверю, – сказала Элеонора.
– Правильно сделаешь, – кивнул он.
– Мама! – громко сказала Аленка. – У меня голова кружится.
– Останови, – пытаясь поймать качели, воскликнула Элеонора. Викинг, ухватившись за поручни, начал останавливать качели. – Держись! – с тревогой глядя на дочь, крикнула Элеонора. – Сейчас дядя Альфред остановит!
– Сядь, – стараясь говорить спокойно, бросил Викинг. Сейчас будет мягкая остановка.
Едва качели остановились, Элеонора сняла Аленку.
– Что с тобой? – поставив ее на ноги, спросила она.
– Голова как-то закружилась, – обняв мать, сказала девочка.
– Видно, когда качалась, – погладив ее по волосам, улыбнулся Викинг, – фонари то вверх, то вниз. А это и на взрослого иногда действует. Я как-то не подумал, – виновато признался он.
– Дядя Альфред, – посмотрела на него племянница, – у вас дети есть?
Викинг, не зная, что ответить, растерянно посмотрел на сестру.
– Ну, – злорадно улыбнулась та, – ответь племяннице.
– Так пока нет. – Он с сожалением развел руками. – Как-то не получилось – Ты, наверное, пил много, – с жалостью посмотрела на него Аленка.
– Как сосед наш, Паркин. Он тоже один живет. Совсем старый уже. Пропил, говорит, я жизнь свою. А сейчас и хлеб пожевать некому. Это он так говорит, – объяснила она дяде. – У него зубов совсем нет.
– Хватит, Аленка, – улыбнулась мать. – У дяди Альфреда зубы все целы. К тому же он еще не так стар. Вот женим его, – смеясь, прижала дочь к себе, – а там, глядишь, и двоюродные братья или сестры у тебя появятся.
Викинг невесело улыбнулся.
– Мама. – Обняв мать за шею, Аленка наклонила ее к себе и что-то тихо прошептала.
Бросив взгляд на доставшего сигарету брата, Элеонора тоже что-то шепнула дочери на ухо.
– Не смогу, – виновато сказала Аленка.
– Ну хорошо. – Элеонора взяла дочь за руку. – Мы сейчас, – сказала она Викингу и повела дочь к стоявшим неподалеку металлическим гаражам.
Стахов посмотрел на часы и зевнул. Рядом притормозила машина.
– Двигай дальше, – недружелюбно бросил Олег.
– Садись, – открыв дверцу, позвал его Колобок.
– Ты?… – узнал Олег.
– Чего шатаешься? – спросил Колобок.
– Да так, – честно ответил Олег. – Захотелось по улице прошвырнуться.
Давно вечером по городу не шлялся. – Он улыбнулся. – А в этом есть своя прелесть.
– Ага, – насмешливо согласился Колобок. – Нарвался бы на каких-нибудь вышедших из подвала каратек. Они обычно подогреют себя спиртным, благо сейчас всего вдоволь, и ищут объект для отработки ударов.
– Ты так говоришь, – усмехнулся Олег, – будто по вечерам никуда не ходишь.
– По крайней мере стараюсь, – ответил Колобок. – Пару раз нарывался.
– И как? – с интересом взглянул на него Олег.
– Раз в больницу, – усмехнулся Колобок. – Меня сзади сразу по жбану съездили, а потом уже пинали.
– Может, какие-нибудь знакомые, кому ты где-то дорогу перешел?
– Нет. Потом узнал: ребятишки-десятиклассники перепутали с каким-то учителем.
– А второй раз?
– В милицию попал, – засмеялся Колобок.
– Как это? – не понял Олег. – Сам, что ли, к кому…
– Да нет. Я за сигаретами ходил часа в два, может. Даже чуть позже.
«Москвич», притормозив, свернул вправо.
– Приехали, – буркнул Колобок. Они услышали громкий смех.
– На кой тачку глушишь? – быстро спросил Олег.
– Тут пару раз было… – спокойно отозвался Колобок. – Выйдешь ворота открывать – тебя в гараж затолкнут, а машина уезжает. Малолетки развлекаются.
Вот и глушишь, а ключ с собой берешь.
– Во дают! – раздался совсем рядом громкий голос. – Может, и нам отлить? – Ответом ему был громкий хохот нескольких человек.
– Валим отсюда, – вглядываясь в темноту, сказал Олег. – Мне неприятности на хрен не упали.
– Альфред! – услышали они пронзительный женский крик.
Колобок выскочил из машины и крикнул:
– Отстали от бабы!
– Во, – раздалось в ответ, – защитничек появился.
– В рот компот, – выдохнул Олег. – Чего влез? – В свете луны он увидел неторопливо подходивших к приятелю троих длинноволосых парней.
– Ты, что ли, вякал? – спросил один из них. Поднырнув под брошенную в ударе руку, Колобок ударил его одновременно головой в живот и кулаком в подколенные сгибы. Тот с размаху ударился спиной о бетон. Колобок подбил руку второго противника, ухватил его за пояс, резко выпрямившись, поднял противника в воздух и бросил спиной на землю. Олег футбольным пинком достал колено третьего. Тот взвыл и упал ему под ноги. Олег мощным ударом впечатал носок ему в живот.
– Валим! – бросил он.
Колобок, не отвечая, рванулся вперед, откуда доносился шум характерный драки. Коротко выматерившись, Олег бросился за ним. Колобок поймал одного за руку и швырнул его грудью и лицом в железные ворота ближайшего гаража. Впереди несколько парней с матом и прочими угрожающими криками, натыкаясь друг на друга, молотили руками и ногами. Он увидел лежавших двоих, громко крикнул:
«Козлы греба-ные!» – и прыгнул к ним. Резкой подсечкой сбив одного, успел хватить его кулаком, прежде чем тот упал на бетон.
Колобка сильно ударили по спине. Обернувшись, он кулаком сбил еще одного.
– Атас! – рявкнул прыгнувший справа от него Олег. Колобок отпрянул. У его шеи в лунном свете тускло блеснуло лезвие ножа. Олег каблуком ударил парня с ножом в бок. Тот метнулся влево. Удар ногой в живот согнул его.
– Псина! – выдохнул Олег и, вцепившись парню в волосы, несколько раз с силой ударил его о колено. Колобок уложил еще одного. Четверо или пятеро парней неожиданно бросились врассыпную.
– Благодарю, мужики, – услышали Колобок и Олег веселый мужской голос. – Помогли вовремя. Иначе бы кучей навалились, сбили – и все. – К ним подошел высокий мужчина в порванной, местами окровавленной спортивной куртке. Он пожал руку сначала Колобку, затем постоянно оглядывавшемуся Олегу.
– Валить надо, – бросил Олег, – а то сейчас явятся архангелы – и доказывай, что ты потомок Рубин Гуда.
– Хорошо сказано, – улыбнулся Викинг. – И верно, надо уходить. – Он кивнул на свет фар свернувшей с дороги машины. – Это милиция. Давайте за мной, у меня машина, – кивнул он на стоящий с включенными габаритами «Москвич».
– Я дергаю, – кратко ответил Олег и рванул за угол крайнего гаража.
– Сюда, – поймал его за плечо Викинг. – Там милиция. Ты как? – повернулся он к Колобку.
– Я знаю, что сказать, – бросил тот и пошел назад к своей машине.
– Бегом, – буркнул Викинг и рванулся в сторону двора девятиэтажного дома. Олег побежал следом.
– Мама, – испуганно спросила Аленка, – они не убьют дядю Альфреда? Ведь их там много.
– Он сказал, бегите. – Быстрым шагом, ухватив дочь за руку, Элеонора вошла во двор своего дома. – Он знает, что делает.
После качелей дочь шепнула ей, что хочет по-маленькому, она повела ее за гаражи. Когда Аленка уже поднималась, раздался насмешливый смех и из кустов вышли несколько парней. Окружив их, они начали издевательски предлагать свою помощь. Когда один из них попытался вырвать из рук Элеоноры дочь, она наотмашь ударила его и громко крикнула: «Альфред!» Совсем рядом почти сразу раздался грубый мужской голос: «Отстали от бабы!»
Трое парней рванулись в ту сторону, и она услышала шум драки. Тут появился брат. Двое упали сразу. Прорвавшись к ним и закрывая их собой, он крикнул:
– Домой! Вы мне мешаете!
Подхватив дочь на руки, Элеонора бросилась в кусты. Один из парней кинулся следом. Отпустив Аленку, она подхватила толстую палку и с размаху ударила. Парень упал. Выбежав на проезжую часть улицы, Элеонора увидела такси; она бросилась наперерез. Водитель остановился и начал было материться, но пятьдесят долларов, протянутые женщиной, мгновенно сделали его вежливым.
– Господи, – открывая ключом дверь, прошептала Элеонора, – помоги Альфреду!
Ее удивило и обрадовало неожиданное появление брата, который давно пропал. Но, как она поняла, родители знали, что Альфред отбывает срок, и почему-то скрывали это от нее. Окончив финансовый институт с красным дипломом, она уехала в Воронеж, куда звал ее Семен Рудаков, с которым познакомилась в поезде. Элеонора работала в облпотребсоюзе. Семен там же был шофером. Через месяц они поженились. И уже через год родилась Аленка. Элеонора была счастлива.
Но работа на государство закончилась в девяносто пятом году. Те, кто успел сделать себе капитал и сохранить хоть какую-то его часть, начали заниматься коммерцией. Кое-кто открывал магазины или ларьки. Другие хотели приумножить свое богатство за счет ресторанов или кафе.
Элеонора выбрала другой путь. Неожиданно для многих она открыла ателье по пошиву одежды. Никто не знал, что этим она обязана приехавшему в Воронеж модельеру из Германии. Элеонора грустно улыбнулась. Многие думали, что она была его любовницей. Так понял ее частые встречи с Вальтером и Семен. До этого почти не пьющий, он начал приходить домой нетрезвым. Потом у него появилась какая-то женщина. Элеонора вспомнила, как однажды ночью – она спала с ним очень редко – он назвал ее Лидой. Это и стало причиной развода. Вальтер уехал. Ателье Элеоноры процветало. К ней приезжали с заказами богатые люди из Москвы и Петербурга. Несколько крупных партий костюмов и женских платьев ушли за границу. Этим Элеонора была обязана Вальтеру, с которым ее связывала дружба.
Познакомились они так. Вальтер шел мимо их ворот, когда Элеонора на стареньком отцовском «Москвиче» выезжала из двора. Она сбила Вальтера.
Естественно, перепугавшись, довела пострадавшего до своей квартиры. Вальтер отлично говорил по-русски. Узнав, кто он, она испугалась окончательно. Но Вальтер успокоил Элеонору, сказав, что в полицию о случившемся сообщать не намерен, а в Воронеже находится с частным визитом. Элеонора в детстве и в юности увлекалась моделированием женской одежды. Не оставляла это занятие и будучи взрослой. Жены местных начальников пользовались ее услугами. Шила Элеонора тоже прекрасно. – Вальтер случайно увидел ее рисунки и эскизы и заинтересовался. Он и предложил Элеоноре открыть ателье, однако все упиралось в деньги. Вальтер уехал на несколько дней и привез необходимую сумму. Элеонора чувствовала, что нравится ему, но его что-то сдерживало, и она была этому рада.
Она по-прежнему любила Семена. И в то же время не могла простить ему измены.
Вальтер через год вывез ее модели в Германию, затем вдруг неожиданно пропал.
Элеонора не пыталась найти его. Она думала, что является виновницей разлада семейной жизни Вальтера. И вот приехал брат. Когда он неожиданно появился, она обрадовалась. Все-таки брат остался единственным родным человеком.
– Как ты, Альфред? – открывая дверь квартиры, прошептала она.
– Мама. – Поняв ее состояние, Аленка взяла ее за руку. – Дядя Альфред сильный, и он справится с хулиганами.
– Конечно. – Элеонора обняла девочку. – Он справится.
– Я подъехал, – пожал плечами Колобок, – слышу, драка. Хотел сразу укатить, а то влипнешь в канитель…
– Ну да, Колобов, – подмигнул ему человек в штатском, – ты смыться захотел. Может, и милицию вызвать думал? – насмешливо поинтересовался он.
– Про вызов – нет, – помотал головой Колобок.
– Чего же не уехал? – спросил оперативник.
– Так мордобой закончился. Я увидел, как все в разные стороны дернули, и пошел туда. Думаю, может, кого поломали крепко.
– Двоим прилично перепало, – снова подмигнул ему оперативник. – Похоже, на мастера самбо парнишки нарвались.
– Может, и так, – спокойно согласился Колобок. – Акто такие-то? Я знаю их?
– Сколько народу дралось? – спросил старший лейтенант милиции.
– Так я только видел, что много, но не считал.
– Господи, – с облегчением проговорила Элеонора, – я уж думала…
– Все нормально, – улыбнулся Викинг. – Если бы двое не подоспели, перепало бы мне очень прилично. Видно, что мужики понимают толк в таких делах, – кивнул он на дверь ванной, откуда доносились шум льющейся воды и пофыркиванье. – Молодцы.
– Ты спрашивал о Стахове, помнишь? – улыбнулась Элеонора.
– Вот это встреча на Эльбе, – поразился Викинг, – значит, он и есть Олег Страх? – стараясь скрыть свое замешательство, спросил он.
– Зачем спрашиваешь, – засмеялась она, – если уже понял, что это он и есть.
– Так, – тихо сказал Викинг. – О моем интересе ему говорить совсем необязательно.
Элеонора внимательно посмотрела на него.
– Я много о нем слышал, – продолжил Викинг, – но не хочу, чтобы он знал о моем интересе.
«Кто ты сейчас, Альфред?» – мысленно спросила его сестра.
– Привет, – выйдя из ванной, весело проговорил Олег. Сейчас он был даже благодарен Колобку за то, что они вмешались. С Рудаковой Элкой он давно знаком и был уверен, что, узнав о его бедственном положении с жильем, она что-нибудь придумает. Он, работая на автобазе, знал ее мужа, Семена Рудакова, и часто бывал у них в гостях.
Потом Семен неожиданно для всех запил. И через какое-то время сообщил, что развелся с женой. Олег знал причину. В городе поговаривали, что Элеонора загуляла с каким-то немцем, и именно поэтому ее дела пошли в гору. Но Олег не верил в эту, как он считал, муру. Он думал, что Элеоноре просто завидуют.
Стахов видел ее отношение к Семену и даже мысли не допускал о возможности измены с ее стороны. И как человек Элеонора была для него на высоте. В ней была честность, качество довольно редкое во время, когда многое, а иногда и все решают деньги. Вскоре после того как она открыла ателье, Олег попал в тюрьму.
Освободившись, случайно встретил Элеонору, и она немедленно пригласила его на обед. Там он узнал, что с Семеном она видится очень редко и только тогда, когда тот приезжает к дочери. Элеонора устроила его к Гобину, который имел небольшое автохозяйство. Там Олег познакомился с Аликом Хватом, который исполнял у Гобина роль охраны и силового воздействия на неудобных водителей. А такие периодически появлялись. Потому что, подписав так называемый контракт, водитель попадал в почти полную зависимость от Якова Юрьевича. Гобин работал сначала на «КамАЗе», на асфальтовом заводе, потом стал водителем директора. Видимо, нахватавшись от него умения властвовать, был беспощаден к тем, кто у него работал. О Гобине ходило множество противоречивых слухов. Кто говорил, что он связан с мафией.
Некоторые утверждали, будто бы Яков Юрьевич был стукачом КГБ и только поэтому сразу после развала СССР сумел выкупить несколько «КамАЗов» и других машин и создать свое автохозяйство. Но так или иначе, Гобин действительно являлся владельцем полутора десятков автомашин. Поговаривали и о том, будто бы Яков Юрьевич хочет открыть свой таксопарк. Дела у него шли прекрасно.
Жена Гобина, некрасивая маленькая женщина Роза, имела связь с уехавшими в Израиль родственниками и была владелицей двух магазинов и нескольких ларьков.
Ходили разговоры и о том, что Гобин имеет все благодаря Розе.
Олег, устроившись с помощью Элеоноры в хозяйство Го-бина, сначала не жалел об этом. Зарабатывал прилично.
Машины знал и любил дорогу. И все было бы отлично, не случись…
– Идите ужинать, – позвала Элеонора. – После битвы, наверное, аппетит разыгрался. Спасибо тебе, – благодарно посмотрела она на Стахова. – Альфред сказал, что, если бы не вы с другом, ему бы здорово досталось.
– Да ладно тебе, – смутился Олег.
– Пойдем, – заговорщически подмигнул ему Викинг. – Может, хозяюшка сжалится над ратниками и нальет грамм этак по сто пятьдесят. А чего? – Он выпятил грудь. – Мы это заработали в неравном бою.
– Ладно, защитники, – обняв дочь, весело заметила Элеонора, – так уж и быть. У меня есть прекрасный коньяк. Уважу.
13
– Что теперь думаешь? – спросила Светлана сидевшую за столом Марию.
– Здесь останусь, – тихо ответила та. – Если, конечно, ты…
– Не волнуйся, – засмеялась Светлана. – Мне ничего из этого, – она обвела рукой, – не надо. Мало радости копаться в огороде, доить корову и вставать ни свет ни заря. Потом…
– Светка, – сказала Мария, – ответь наконец честно, зачем ты наврала отцу, что я больна сифилисом и лежу в больнице?
– Мы уже говорили об этом, – поморщилась Светлана. – Я устала объяснять тебе, что передала слова твоей знакомой, которая заехала ко мне от тебя, чтобы взять денег. Отец очень волновался, а я как-то нечаянно проговорилась. Вот и…
– Ты врешь! – вскакивая, крикнула Мария. – Я тебе послала три письма, где все объяснила! А ты…
– Знаешь, – перебила ее сестра, – не думаю, что отцу было бы легче, если бы он узнал правду. Ведь ты была…
– В этом виновата ты! – Шагнув вперед, Мария неожиданно отвесила сестре полновесную пощечину. – Ты сделала так…
– Маша! – раздался под окном дома женский голос. – Ты дома? Тебе телеграмма!
– Мне? – выглянув в окно, удивленно спросила Мария.
– Тебе, – кивнула стоявшая под окном женщина с почтовой сумкой.
Мария, пожав плечами, быстро вышла на крыльцо и спустилась к ней.
– Распишись, – протянула ей бланк почтальонша.
– "Срочно приезжай. Иван", – прочитала Мария и, удивленно покачав головой, отдала бланк назад. – Это не мне.
– Ну как не тебе – Салтыковой. И адрес наш. Так что…
– Это, наверное, мне, – вышла из дома Светлана и взяла телеграмму. – Приготовьте машину! – Крикнула она в сторону сада, где около палатки сидели трое парней. – Через пятнадцать минут уезжаем.
– Вона как, – с удивлением прошептала почтальонка, – чисто барыня.
Приготовьте карету. Мария рассмеялась.
– Ты за это заплатишь, – негромко, но угрожающе сказала ей сестра.
Фыркнув, Мария быстро вошла в дом. – Выносите вещи, – махнула рукой на дом Светлана.
– Мама, – опустившись на колени перед фотографией в траурной рамке, заплакала Мария, – ну почему так? – Вздохнув, она опустила голову.
– Где ее вещи? – буркнул один из вошедших парней.
– В комнате, – не глядя на них, ответила Мария. Она не шевельнулась, когда парни вышли с тремя сумками и небольшим кейсом.
– До скорой встречи, сестренка! – услышала она злой голос Светланы, а затем шум отъехавшей машины.
– Мама, – вздохнула Мария, – прости меня. Я даже тебе правду сказать не могла. Прости.
– Здесь останусь, – тихо ответила та. – Если, конечно, ты…
– Не волнуйся, – засмеялась Светлана. – Мне ничего из этого, – она обвела рукой, – не надо. Мало радости копаться в огороде, доить корову и вставать ни свет ни заря. Потом…
– Светка, – сказала Мария, – ответь наконец честно, зачем ты наврала отцу, что я больна сифилисом и лежу в больнице?
– Мы уже говорили об этом, – поморщилась Светлана. – Я устала объяснять тебе, что передала слова твоей знакомой, которая заехала ко мне от тебя, чтобы взять денег. Отец очень волновался, а я как-то нечаянно проговорилась. Вот и…
– Ты врешь! – вскакивая, крикнула Мария. – Я тебе послала три письма, где все объяснила! А ты…
– Знаешь, – перебила ее сестра, – не думаю, что отцу было бы легче, если бы он узнал правду. Ведь ты была…
– В этом виновата ты! – Шагнув вперед, Мария неожиданно отвесила сестре полновесную пощечину. – Ты сделала так…
– Маша! – раздался под окном дома женский голос. – Ты дома? Тебе телеграмма!
– Мне? – выглянув в окно, удивленно спросила Мария.
– Тебе, – кивнула стоявшая под окном женщина с почтовой сумкой.
Мария, пожав плечами, быстро вышла на крыльцо и спустилась к ней.
– Распишись, – протянула ей бланк почтальонша.
– "Срочно приезжай. Иван", – прочитала Мария и, удивленно покачав головой, отдала бланк назад. – Это не мне.
– Ну как не тебе – Салтыковой. И адрес наш. Так что…
– Это, наверное, мне, – вышла из дома Светлана и взяла телеграмму. – Приготовьте машину! – Крикнула она в сторону сада, где около палатки сидели трое парней. – Через пятнадцать минут уезжаем.
– Вона как, – с удивлением прошептала почтальонка, – чисто барыня.
Приготовьте карету. Мария рассмеялась.
– Ты за это заплатишь, – негромко, но угрожающе сказала ей сестра.
Фыркнув, Мария быстро вошла в дом. – Выносите вещи, – махнула рукой на дом Светлана.
– Мама, – опустившись на колени перед фотографией в траурной рамке, заплакала Мария, – ну почему так? – Вздохнув, она опустила голову.
– Где ее вещи? – буркнул один из вошедших парней.
– В комнате, – не глядя на них, ответила Мария. Она не шевельнулась, когда парни вышли с тремя сумками и небольшим кейсом.
– До скорой встречи, сестренка! – услышала она злой голос Светланы, а затем шум отъехавшей машины.
– Мама, – вздохнула Мария, – прости меня. Я даже тебе правду сказать не могла. Прости.
14
– Привет, – входя в палату, кивнул невысокий загорелый парень.
– Салют, – слегка шевельнул рукой лежащий на кровати Иннокентий.
– Здорово тебя, – сочувственно произнес пришедший и поставил около тумбочки два пакета. – Кое-что принес, – усаживаясь на стул, бросил он, – а то…
– Спасибо, Кот, – улыбнулся Иннокентий. – Только чо я. У меня все есть.
По высшему разряду отдыхаю, – невесело пошутил он. Всмотревшись в загорелое лицо Кота, спросил:
– Ты, наверное, насчет тачки пожаловал?
– Вообще-то да, – кивнул Кот. – Ведь машиненка почти новая была. Я и пришел узнать…
– Все путем будет, – небрежно бросил Иннокентий. – Я тебе бабок отвалю.
Новую купишь. И что от этой осталось, продашь. Вот тебе и навар, – усмехнулся он.
– Да с этой продавать нечего, – заметил Кот. – Она вдребезги. Все удивляются, как вы живы остались. Ведь кроме водилы и тебя…
– Водила как? – нервно спросил Иннокентий.
– Так его уже мертвым вытащили, – ответил Кот.
Иннокентий облегченно вздохнул.
– Ты номер этого чертилы, – сказал Кот, – который тебя сбросил, не запомнил?
– Да нет, – виновато проговорил Иннокентий. – Не до того было. Я и имя свое забыл, – криво улыбнулся он.
– Оно конечно, – кивнул Кот.
– Слышь, – понизив голос, тихо спросил Иннокентий, что менты говорят?
– Да у меня с ними увязок нет, – вздохнул Кот. – А говорят, что водитель, который погиб, выпивши был. Его мать все ко мне ныряет. Волнуется, как за машину рассчитываться? Я ее успокаиваю. Говорю – не надо. У вас горе.
Сын погиб. А с машиной – черт с ней. Ведь если начать с нее бабки получать, до мусоров дойти может. А тогда кто-нибудь вякнет, что я тебе…
– Хорош, Кот, – недовольно перебил его Иннокентий. – Не строй из себя придурка. Ты хочешь и с бабки деньгу получить, и с меня кусок пожирней урвать.
Только не надо. – Он криво улыбнулся. – Ты кто есть? Мелочь пузатая, а пальцы веером делаешь. Так вот что, Васенька, хрен ты чего с меня получишь. Топай. – Он махнул на дверь. – И свои конфетки не забудь. Вечерком с ними чай попьешь.
– Ты особо не блатуй, – разозлился Кот, – а то я получить с тебя не только за тачку могу. Бабки ты мне отдашь, никуда не денешься. А пока лучше помолчи, – угрожающе посоветовал он. – Не забывай, где находишься! Ведь можешь и из города не выехать…
– Ты зря меня пугаешь, – усмехнулся Иннокентий. – Это ты, сучонок, забыл, с кем дело имеешь! Я тебя, падла! – Он схватил стоявший на тумбочке стакан и запустив в пригнувшегося Кота. – С асфальтом сровняю!
– Ну, Кешка, – выскакивая, крикнул Кот, – ты в больничке навсегда прописан!
Выматерившись, Иннокентий, с коротким стоном уцепившись за кольцо, приподнялся и достал из тумбочки радиотелефон. Набрал номер.
– Ты думал, – заорал Пень, – когда с ним так базарил?! Ведь он сейчас звякнет Арсену, и все! Вечером приедут и покрошат нас в окрошку! Дубина!
– Но он борзеть начал, – сказал севший рядом с ним в «восьмерку» Кот. – Я, мол, тебе хрен чего…
– На кой хрен ты ему про бабулю петь начал? – недовольно спросил Пень.
– Ну и начнется канитель! – Он, покрутив головой, завел мотор. – Надо сваливать из города, пока свинцом не напичкали.
– Думаешь, Арсен за него будет? – испуганно спросил Кот.
– А чего думать-то?! Кешка сестренке напоет, та мужу звякнет, и все. Я хоть и зовусь Пнем, – он постучал себя по макушке, – но мозгов больше, чем у тебя. И с извилинами все. У тебя одна, и та между булок на заднице!
– Ты! – вскинулся Кот. – Думай о…
– Тебе думать надо было! Нам кранты придут!
– Салют, – слегка шевельнул рукой лежащий на кровати Иннокентий.
– Здорово тебя, – сочувственно произнес пришедший и поставил около тумбочки два пакета. – Кое-что принес, – усаживаясь на стул, бросил он, – а то…
– Спасибо, Кот, – улыбнулся Иннокентий. – Только чо я. У меня все есть.
По высшему разряду отдыхаю, – невесело пошутил он. Всмотревшись в загорелое лицо Кота, спросил:
– Ты, наверное, насчет тачки пожаловал?
– Вообще-то да, – кивнул Кот. – Ведь машиненка почти новая была. Я и пришел узнать…
– Все путем будет, – небрежно бросил Иннокентий. – Я тебе бабок отвалю.
Новую купишь. И что от этой осталось, продашь. Вот тебе и навар, – усмехнулся он.
– Да с этой продавать нечего, – заметил Кот. – Она вдребезги. Все удивляются, как вы живы остались. Ведь кроме водилы и тебя…
– Водила как? – нервно спросил Иннокентий.
– Так его уже мертвым вытащили, – ответил Кот.
Иннокентий облегченно вздохнул.
– Ты номер этого чертилы, – сказал Кот, – который тебя сбросил, не запомнил?
– Да нет, – виновато проговорил Иннокентий. – Не до того было. Я и имя свое забыл, – криво улыбнулся он.
– Оно конечно, – кивнул Кот.
– Слышь, – понизив голос, тихо спросил Иннокентий, что менты говорят?
– Да у меня с ними увязок нет, – вздохнул Кот. – А говорят, что водитель, который погиб, выпивши был. Его мать все ко мне ныряет. Волнуется, как за машину рассчитываться? Я ее успокаиваю. Говорю – не надо. У вас горе.
Сын погиб. А с машиной – черт с ней. Ведь если начать с нее бабки получать, до мусоров дойти может. А тогда кто-нибудь вякнет, что я тебе…
– Хорош, Кот, – недовольно перебил его Иннокентий. – Не строй из себя придурка. Ты хочешь и с бабки деньгу получить, и с меня кусок пожирней урвать.
Только не надо. – Он криво улыбнулся. – Ты кто есть? Мелочь пузатая, а пальцы веером делаешь. Так вот что, Васенька, хрен ты чего с меня получишь. Топай. – Он махнул на дверь. – И свои конфетки не забудь. Вечерком с ними чай попьешь.
– Ты особо не блатуй, – разозлился Кот, – а то я получить с тебя не только за тачку могу. Бабки ты мне отдашь, никуда не денешься. А пока лучше помолчи, – угрожающе посоветовал он. – Не забывай, где находишься! Ведь можешь и из города не выехать…
– Ты зря меня пугаешь, – усмехнулся Иннокентий. – Это ты, сучонок, забыл, с кем дело имеешь! Я тебя, падла! – Он схватил стоявший на тумбочке стакан и запустив в пригнувшегося Кота. – С асфальтом сровняю!
– Ну, Кешка, – выскакивая, крикнул Кот, – ты в больничке навсегда прописан!
Выматерившись, Иннокентий, с коротким стоном уцепившись за кольцо, приподнялся и достал из тумбочки радиотелефон. Набрал номер.
– Ты думал, – заорал Пень, – когда с ним так базарил?! Ведь он сейчас звякнет Арсену, и все! Вечером приедут и покрошат нас в окрошку! Дубина!
– Но он борзеть начал, – сказал севший рядом с ним в «восьмерку» Кот. – Я, мол, тебе хрен чего…
– На кой хрен ты ему про бабулю петь начал? – недовольно спросил Пень.
– Ну и начнется канитель! – Он, покрутив головой, завел мотор. – Надо сваливать из города, пока свинцом не напичкали.
– Думаешь, Арсен за него будет? – испуганно спросил Кот.
– А чего думать-то?! Кешка сестренке напоет, та мужу звякнет, и все. Я хоть и зовусь Пнем, – он постучал себя по макушке, – но мозгов больше, чем у тебя. И с извилинами все. У тебя одна, и та между булок на заднице!
– Ты! – вскинулся Кот. – Думай о…
– Тебе думать надо было! Нам кранты придут!