Страница:
– Расступись! Уголовный розыск! – подняв руку с удостоверением, властно крикнул Поляков. Почувствовав, как мотоциклист зашевелился, вдавил ствол пистолета ему в бок. – Кто нанял? – быстро и тихо спросил Игорь.
– Астроном, – промычал мотоциклист. К ним подбежали двое милиционеров.
– Вы ранены? – помогая подняться Зое, спросил молодой мужчина в форме.
Увидев на своей груди кровь, она бросилась к Полякову.
– Отвезите ее домой, – кивнув на Зою, приказал Игорь.
– Я тебя не оставлю, – заявила присевшая рядом с Игорем Зоя.
– Мне сразу легче стало, – улыбнулся он. Не отвечая, она осторожно взяла его прижатую к животу руку и попробовала отвести.
– Все нормально, – по-прежнему с улыбкой заверил Поляков. Но она увидела кровь между пальцами и закричала:
– "Скорую"! Капитан ранен!
– Из-за тебя, – Рыбак с размаху влепил пощечину Лизе, – я чуть было не влип в дело с трупом! – Он ударил ее снова. – Меня едва не пристрелили твои приятели! Ты специально устроила это!
– Хватит! – Она укусила его за руку, которой он сжимал ее блузку.
Вскрикнув, Рыбак отдернул руку. Лиза бросилась к двери. Шагнувший ей навстречу рослый парень сильным ударом сбил ее с ног.
– Кто придумал это?! – злобно спросил Рыбак.
– Да она в отрубоне, – усмехнулся рослый.
– Вижу, – бросил Рыбак. Он выматерился и шагнул к двери.
– Что с ней? – спокойно спросил парень. Не отвечая, Рыбак вышел. – Понял, – коротко улыбнулся парень, – Не тронь ее! – услышал он голос Рыбака. – Поехали.
– Он крикнул: «Привет от Арсена», – сказала в телефонную трубку Зоя.
– Хрен с ним! – ответил отец. – Ты как? Что с Игорем? Я сейчас же еду!
– Она услышала гудки отбоя.
– Папа, – вздохнула Зоя, – ты все еще считаешь меня маленькой. А говорят, работа в милиции делает человека грубым. Я люблю тебя, папа.
– Все путем, – кивнул худощавый молодой мужчина со шрамом на подбородке. – Я уже почти завершил войну. Там один остался. Ножом кого-то отрабатывал, что-то не поделили.
– Слышал, – ответил Арсентий. – Дело здесь не в дележе. – Он криво улыбнулся. – Принцип нашей жизни: хочешь жить – убей сам. Потому что жить мы хотим широко, не считая денег и никому не завидуя. Так что это – наше правило.
Чтобы жить – убей. Вот что. – Он взглянул на худощавого. – Съезди к Горынычу, ты с ним в хороших отношениях. Он знает адрес, где может сидеть Губа. Мне нужен этот адрес. Мне нужно найти Губу, – прошипел он.
– Так Дедов наверняка знает. Он с Губой одно время и работал вместе. А уж клиентов он Губе находил. Ведь и ты…
– В натуре, а я и забыл. Губа мне номер телефона этого Деда давал. По номеру адрес найду и…
– Я адрес Деда и так знаю, – проговорил худощавый.
– Дик, – сказал Арсентий, – привези мне Деда. Он знает, где Губа.
– Да он козел! Чего он, падла гребаная, хочет?
– Не важно. Главное – я хочу убить его. И не просто, – улыбнулся Арсентий, – а как можно медленнее. Привези мне Деда.
– Ништяк, – выразил свое согласие Дик и шагнул к двери.
– Возьми парней, – посоветовал Астахов. – Губа может быть у Деда. А если и нет, то у него парнишки бывают. Так что лучше прихвати с собой кого-нибудь. – Дик кивнул. – Да, и заскочи или лучше пошли кого-нибудь на Севастопольский. Помнишь, там…
– Помню, – кивнул Дик, – ты отдал адрес Губе. Зачем тебе этот Доцент понадобился? Это Губа его шарил. Упустил великий киллер.
– Ты Доцента ко мне привези, – сказал Арсен.
– Он-то что тебе сделал? – недоуменно спросил Дик. – За что ты его-то…
– Он мне поможет узнать кое-что про Таракана, – буркнул Астахов. – Самуэль наверняка сказал ему. Тут базар идет, что там какая-то сумка была.
Вроде как с камешками. Вот Доцент мне и расскажет.
– Не думаю, что у Таракана было что-то серьезное, – пожал плечами Дик.
– Меня не колышет, – разозлился Арсентий, – что ты думаешь! Ты привези мне Доцента. Вернее, пошли кого-нибудь. Ты поедешь за Дедом. Губу надо найти и кончать с ним. Он опасен.
– Это не Арсен, – покачал головой лежавший на кровати с перебинтованным животом Игорь, – Астроном. Кажется, я знаю такого, – осторожно кашлянул и, приглушенно охнув, прижал ладони к животу.
– Осипов Олег, – кивнул Николай Васильевич. – Учился в университете. С третьего курса был отчислен за вымогательство денег у иностранных граждан.
Хотели судить. Но почему-то дело прекратили. Потом был на подхвате у валютных дельцов, скупал доллары у ГУМа. Год назад неожиданно создал группу. Правда, там какой-то Азиат появился, Тимур. Вот они и стали вместе промышлять. Сначала по мелочи – бабуль на улицах обирали. Потом сумели как-то заставить хозяев нескольких ларьков платить за охрану. Астронома пару раз брали, но он отделывался легким испугом. Тимур ведет себя умнее – нигде не засвечивается.
Была информация о том, что у него имеется оружие. Брали его, мне один знакомый сыщик рассказывал, но отсидел он положенное и вышел. Акаев его фамилия. В Москве уже два года. Умерла его тетка и оставила ему квартиру. Он продал ее.
Живет у Астронома. Ну что же, – сказал Николай Васильевич, – надо ехать к Астроному. – Он сжал крепкие кулаки. – Хотел, сволота, моими руками с Арсеном покончить. Тот сейчас в розыске. Вот тварь! – Он поднялся. – Ты выздоравливай.
– Ты куда собрался? – спросила стоявшая у двери Зоя. Он посмотрел ей в глаза:
– Ты, дочь, вот что, не оставляй его. Он любит тебя.
– Я знаю. Но ты не уходи от ответа. Куда ты собрался? Вот что, папа, если ты поедешь к Астроному, я обращусь в милицию. И он, – она кивнула на Полякова, – если действительно любит меня, скажет мне все.
– Вот что значит дочь сыщика, – гордо заявил Барсуков. – Сразу на болевой. Или сдаешься, или руку сломает. Молодец.
– Она права, – сказал Игорь, – вам не следует…
– А я так хотел, чтоб он моим зятем стал, – с притворным сожалением проговорил Барсуков, – и вот, здрасьте пожалуйста. Он еще мне никто, а туда же.
Все. – Увидев, что Зоя хочет что-то сказать, он вскинул руки. – Сдаюсь, буду сидеть дома и смотреть футбол. И чтоб уж быть честным до конца, – засмеялся Барсуков, – можно мне пару-тройку сигарет выкурить?
– Футбол у телевизора без сигареты, – подал голос Игорь, – то же самое, что закуска без выпивки.
– Набираешь очки, – сказал ему Барсуков. – Ты бы женилась на нем, то бишь вышла бы замуж за него, а то ведь так его и убьют где-нибудь. Он же под пули, как…
– Придется выходить, – с деланным сожалением прервала отца Зоя. – Жалко. Молодой, красивый. Все. – Покраснев, она повернулась к отцу. – Как из госпиталя выходит, заявление подаем.
– Вот это да! Перспектива сделаться дедом у меня становится вполне реальной.
– Папа! – окончательно смутившись, воскликнула Зоя.
– Что папа? – проворчал он. – Вы уже не в том возрасте, чтобы говорить вам, что детишек аисты приносят. К тому же еще лет пять, и все, сами уже не в том возрасте будете, чтоб детей рожать. А сейчас, – он подмигнул Игорю, – самое время. И я еще жив. А будет внук или внучка – лет на десять больше положенного проживу.
– Тогда, – засмеялась Зоя, – иди, папа, мы этим прямо сейчас займемся.
– Здорово. – Посмеиваясь, Екатерина взглянула на мрачного Рыбака. – Значит, пошел союзников набирать? – Не выдержав, громко рассмеялась.
– Хорош тебе, – буркнулРыбак.
– Зачем тебе Астроном понадобился? – Она вытерла выступившие слезы. – Звезды, что ли… ха-ха… пересчитывать… ха-ха…
– Хватит! – крикнул он.
– А ты не ори на меня! Не забывай, кто ты есть! Здесь все, – на обвела глазами помещение небольшого кафе, – мое. Ты просто Арсенова шестерка, и никогда тебе не стать маршалом, так ефрейтором и помрешь. И, – подойдя к нему, потрясла кулаком перед его носом, – никогда не смей повышать на меня голос. А то потеряешь все.
Бросив взгляд на стоявших у двери четверых парней. Рыбак побледнел от охватившей его ярости и с ненавистью процедил:
– Зря ты так. Я не хотел тебе плохого. Но ты напрасно это сказала.
– Что? Ты меня еще пугать будешь? Он, не отвечая, быстро пошел к выходу.
– Сволочь! – закричала ему вслед Екатерина. – Ты за это перед Арсеном ответишь!
В глазах сидевшего в углу Горыныча мелькнуло неудовольствие. Екатерина неожиданно громко выматерилась и взглянула на него. Подхватив лежавшую на столике сумочку, шагнула к дверям.
– Поехали, – сердито бросила она. Горыныч пошел следом. Стоявшие у бара три парня многозначительно переглянулись.
– Арсен узнает, – негромко сказал один, – обоим головы оторвет.
– Она уже на нем крест поставила, – заметил другой. Мол, хана Арсену.
Внаглую с Горынычем крутит.
– Он-то не боится, – покачал головой третий. – Лично меня под автоматом на нее хрен залезть заставишь. Все трое засмеялись.
– Здесь, – остановившись у подъезда, кивнул один из четверых парней. – Короче, так, заходим и спокойно, без нажима, суем хозяйке удостоверения. Мы из милиции, нам нужен Михайлов Иван Дмитриевич. Ты, – коротко улыбнувшись, посмотрел он на среднего роста плотного парня, медик. В общем, бандюг взяли, и нам приказано доставить Михайлова на опознание.
– А если он на хрен нас пошлет? – спросил другой. – Чего тогда?
– По черепу, – ответил первый, – и в тачку. Хозяйку и пацана мочить придется.
Остановив машину, Губа приложил ко рту платок, сунул руку в карман легкой куртки и вошел во двор. Он знал, куда и зачем идет. Полчаса назад позвонил адвокат и сообщил, что его разыскивают за убийство в Тамбове. Есть свидетель. Губа знал, что нужно адвокату. Он сказал, чтобы тот приехал к Павелецкому вокзалу, и отправил туда одного парня с тысячей долларов. Правда, его удивил звонок защитника.
– Вот уж не думал, – пробормотал Губа, – что и адвокатам менты что-то говорят. Ведь это на суде запросто всплыть может. И тогда менту, который цинканул об этом, вилы. Но просто так адвокатишка говорить тоже не стал бы.
– Что такое? – удивленно проводил взглядом бегущих к машинам омоновцев молодой мужчина.
– Снова на Михайлова нападение, – ответил старший лейтенант милиции. – Вот туда и…
– Уже было? – спросил молодой. – Но я в дежурке почти час сидел.
Ничего…
– Только что позвонили Коневу. У него стукачей полно. Вот какой-то и сообщил.
– Ваня! милиции.
В комнату вошла Тамара. – Тут к тебе из…
– Я же говорил! – раздраженно начал Доцент. – Не знаю ничего. Шел по лестнице домой – и тут начали стрелять.
– Иван Дмитриевич, – виновато прервал его первый, – нам приказано доставить вас на Петровку. Задержаны двое. У одного изъят пистолет. Эксперты показали, что…
– Я ничего не знаю! – повысил голос Иван. – И знать не хочу! Так что вы зря теряете время. Заставить меня кого-то опознавать вы не можете. – Парни переглянулись. Увидев короткий кивок старшего, двое сунули руки под рубашки.
Уловивший это Доцент заволновался, но, стараясь казаться спокойным, добавил:
– Впрочем, вы же все равно не отстанете. Поеду. – Он, кряхтя, начал подниматься.
– Вот и правильно, – улыбнулся старший и сказал своим:
– Помогите товарищу. – Двое взяли его под руки и осторожно поставили на ноги.
– Пап. – В комнату заглянул Андрей. Увидев незнакомых людей, поздоровался. – Можно я с пацанами на футбол схожу?
– Конечно, – сказал Иван, – иди. Только чтоб к семи дома был.
Взяв палку, он сделал осторожный шаг. Парни легко поддерживали его.
Старший, чтобы скрыть усмешку, отвернулся. Андрей открыл дверь и хотел выйти из квартиры, но ему дорогу загородил рослый длинноволосый блондин.
– Давай назад, – грубовато проговорил он.
– Мне папа разрешил, – удивленно сказал мальчик.
– Топай домой, – процедил блондин и, желая напугать мальчишку, взмахнул рукой.
– Разве можно так с детьми? – раздался за его спиной укоризненный голос.
– Да иди ты! – Блондин обернулся и тут же отпрыгнул к стене, сунув руку сзади под рубашку. Губа достал его горло носком ботинка. Выхватив пистолет, бросился в квартиру. Андрей, опередив его на какое-то мгновение, закричал:
– Папа!
Вышедший из комнаты в прихожую первым старший, увидев Губу, дернулся назад. Пуля из глушака попала ему в лоб и отбросила назад. Доцент палкой врезал блондину по руке, а локтем – между ног. Раздался выстрел. Губа упал на пол и разрядил пистолет в стрелявшего. Парень упал. Пронзительно кричала Тамара. Иван с перекошенным от боли лицом загородил собой сына и взмахнул палкой. Не обращая на него внимания. Губа выстрелил в горло лежавшему на площадке парню и сунул ему в руку рукоятку пистолета. Рывком переместил его, чтобы он лежал перед дверью, и рванулся к лифту, который тут же открылся. Выдернув оттуда закричавшую толстуху. Губа нажал кнопку второго этажа. По лестнице бежали милиционеры.
– Вы никого не видели, – быстро сказал Доцент сыну и продолжавшей звать на помощь Тамаре.
– Ой, люди! – причитала та. – Да что ж это такое! Это все из-за тебя, ирод! – напустилась она на Доцента. – Чтоб сейчас же убирался! И ноги чтоб твоей больше здесь не было! – Набирая воздух в легкие, на миг замолчала.
– Скажешь про того, – воспользовался этим Доцент, – кто на площадке был, – убьют.
Тамара, испуганно взглянув на него, прижала руки к груди и медленно начала опускаться на пол. Андрей бросился вперед, подхватил и не дал ей упасть.
В комнату ворвались двое милиционеров.
– Стоять! – закричал один. Второй, увидев, что парень, который сидел, согнувшись, в углу, тянет руку к лежавшему поодаль пистолету, прыгнул вперед и ударил его носком ботинка в лицо. В прихожую ворвались трое в черных масках.
Губа, выйдя из лифта, проводил взглядом бежавших наверх троих милиционеров, достал из кармана носовой платок и, что-то негромко насвистывая, неторопливо пошел вниз по лестнице.
– Проходите, – торопил задержавшихся в подъезде людей рослый омоновец.
Приложив платок к носу, тем самым закрывая часть лица, Губа прошел мимо омоновца. Увидев на улице еще нескольких солдат и милиционеров, усмехнулся и обратился к молодой женщине:
– Что случилось?
– Там наверху, – торопливо, радуясь возможности высказаться, начала она, – кого-то убили. Наверное, какого-нибудь коммерсанта.
Молодой милиционер проводил взглядом проходившую пару, вздохнул и посмотрел на часы.
«Скорей бы домой», – подумал он, «Интересно, – делая вид, что слушает по-прежнему говорившую женщину, думал Губа. – Это совпадение или меня пытались подставить? Парень на лестнице узнал меня. Те, в квартире, тоже. Кто они? На кого работают?»
Не находя ответа, вздохнул.
– Да, – говорила женщина, – сейчас время такое. Убьют прямо на дому.
Милиция все равно никого не поймает. У них с бандитами взаимопонимание. Они…
– Извините, – смущенно, по-прежнему держа платок у носа, проговорил Губа, – мне сюда. – Он махнул рукой на торгующих фруктами двух кавказцев.
"Если меня подставили, – быстро шагая по улице, думал он, – то Моисей Авраамыч должен назвать того, кто сообщил ему о готовности Доцента дать показания против меня. Но если бы это было так, Доцент не ударил бы палкой того с пистолетом. Черт, – усмехнулся он, – Доцент, вполне возможно, спас мне жизнь!
Убить его в этот раз – осложнить себе отход. Во-первых, – подходя к своей машине, достал ключи, – мальчишка. Его бы тоже пришлось убирать. Во-вторых, женщина. Она даже в том состоянии наверняка увидела бы мою губу. Да и задержись я, стреляя в Доцента, мальчишку и в нее, меня бы накрыли. Все-таки шестое чувство, чувство опасности, очень часто спасает. Надо прислушиваться к нему. – Открыв дверцу, сел за руль. – Но от кого были те парни? Надо вспомнить. – И замер. – Арсен, – осенило Губу. – Его боевики видели меня. Да, я больше никому не светился. Неужели Арсен сумел меня подставить? Значит, Мося помог ему? Все правильно. Арсен знал об адвокате. Вышел на него и сообщил ему. Минутку! – одернул себя Губа. – Мося сказал, что о свидетеле ему сообщил милиционер. Надо немедленно с ним встретиться. – Тронув машину, покачал головой. – Нельзя.
Потому что за ним вполне могут наблюдать люди Арсена или менты. Но связаться с ним надо. – Достав из бардачка сотовый телефон, набрал номер. Абонент не отвечал. – Странно, – подумал Губа, – с деньгами он наверняка поехал бы домой".
– Иди, – заглянув в комнату, недовольно проговорила невысокая полная женщина в халате, – к тебе. Сколько раз говорила, мне твои знакомые дома не нужны.
– Перестань. – Поморщившись, Дед пультом выключил телевизор, сунул ноги в шлепанцы и направился к двери. Услышав короткий хрип, остановился и напряженно замер. Взялся за спинку стула. В дверь ворвался парень с ножом в руке. Дед метнул скользнувший по полу стул ему под ноги и кинулся к балконной двери. Вскрикнув – стул-сильно ударил его по колену, – парень рванулся следом.
Едва он подскочил к открытой балконной двери, в лицо ему вылетела трехлитровая банка с огурцами. Он не успел среагировать и с разбитыми в кровь носом и губами упал. Банка раскололась, и около головы парня ворвавшиеся в комнату боевики увидели огурцы, стеклянные осколки и лужицу рассола. Дик выхватил пистолет, другой парень с «ПМ» рванулся к балкону.
– Штору! – рявкнул Дик.
Парень отдернул ее. Деда на балконе не было. Парень кинулся к балконной двери. Дик рванулся за ним.
– Вон он! – сказал парень и махнул рукой. Дик увидел, как Дед, прихрамывая, быстро уходит со двора. Выматерившись, Дик бросился назад.
– Этого с собой! – махнул он рукой на пострадавшего.
– Вякнешь хоть слово, – приставив ствол пистолета к голове лежавшей у стены женщины, процедил Дик, – сдохнешь.
– Я ничего никому не скажу, – торопливо прошептала она.
– Ее не трогай! – громко сказал Дик поддерживающему мотавшего окровавленной толовой подельника парню.
Дед, прихрамывая, вышел на баскетбольную площадку.
– Эй! – позвал его один из сидевших на лавочке мужчин. – Дед! Иди, грамм по сто дерябнем.
Оглянувшись, Дед подошел к ним.
– Ты чего? – увидев его босые ноги, усмехнулся второй. – Снова со своей…
– Какой размер? – кивнув на полуботинки, быстро спросил Дедов третьего.
– Сорок три. – Мужик недоуменно посмотрел на него.
– Держи. – Вытащив из кармана тренировочных штанов двести долларов, Дед сунул ему. – Снимай. Только в темпе. Тот взял баксы и мгновенно разулся.
– Меня не видели. – Сунув ноги в полуботинки, Дед, по-прежнему хромая, быстро пошел дальше.
– Вот это уха из петуха, – пробормотал мужчина с долларами в руке.
– Обувку я те сейчас доставлю, – весело проговорил первый и направился к дому.
– Мне он нужен, – держа в пальцах зажженную сигарету, сказал Арсен.
Сидевший на стуле невысокий худой мужчина в роговых очках, часто моргая, беспомощно смотрел на него:
– Я не знаю, где он. Он сказал, что деньги привезет вечером.
– Номер его сотового? – Не знаю, – дернул плечами очкарик. – Он не сообщил мне свой номер.
Звонит сам.
Арсен зло сплюнул. Адвоката взяли при выходе из дома. Астахов был недоволен. Он, казалось, все рассчитал правильно. На то, что парни убьют Губу, он, конечно, даже не надеялся.
Но как тот сумел уйти от милиции, было непонятно. Адвокат уверял, что Губа как раз звонил и он сказал ему то, что передал Конев. Арсен хотел взять Доцента, чтобы тот служил для Губы приманкой. И неожиданно, когда парни уже отправились за Михайловым, ему в голову пришла идея. Он вспомнил об адвокате Губы. Давить на Моисея Авраамовича было бесполезно. Губа наверняка в целях безопасности сам выходил на него.
– Чего Губа хотел? – спросил Арсентий.
– Эдуард, – облизывая пересохшие от страха губы, ответил тот, – звонит каждый день. Бывает, не по разу. Поэтому я всегда ношу с собой пейджер.
Сообщает, во сколько будет звонить. Я…
– Слушай, жид, – несильно хлестнул его по щеке Арсентий, – ты мне блевотину не тискай. Могу и обидеться.
– Да зачем мне тебе лгать? – воскликнул Абрамов. – Какая выгода? Ведь ты очень серьезный человек, и, спасая Губу, я не хочу иметь неприятности со здоровьем!
«Он действительно не знает», – поверил Астахов.
– Вот что, жид, – немного подумав, сказал он. – Ты отдашь мне Губу и будешь иметь все, что захочешь.
– Конечно, – закивал Моисей, – зачем мне хлопоты из-за этого бандита?
Как только он позвонит, я немедленно назначу ему встречу. Он обязательно придет, потому что если я говорю о встрече, значит, у меня есть важная информация о действиях милиции.
– Посмотрим, – усмехнулся Арсентий. – И дай Бог, если ты окажешься прав. Ты веришь в Бога? – задал он неожиданный вопрос.
– Ну, – не зная, как ответить, начал Абрамов, – я…
– Если в течение суток, – перебил его Астахов, – Губа не будет убит, тебе петля. Из колючей проволоки…
– Арсен, – облизнув губы, несмело начал Абрамов, – ты не подумал, что Губа мог догадаться…
– Я сказал, что тебя ожидает, – улыбаясь, перебил его Астахов. – А сейчас давай, – махнул он рукой на дверь, – вали отсюда. Но не забудь – у тебя ровно сутки.
«Вот это хрен! – думал Азиат. – Теперь эта тварь, Рыбак, будет меня отлавливать. Ну, падла, Астроном, козел! Это он. Я сам напрашивался на базар с Рыбаком. Не вовремя Семен появился. Впрочем, сейчас какая разница, надо мозговать, как дальше быть». Протянув руку, включил телевизор. По ТВ-6 шел «Дорожный патруль».
– …убит, – сказал мужской голос. – Он был вооружен газовым пистолетом. Следствие предполагает, что это очередная криминальная разборка.
Азиат криво улыбнулся.
"С детства телевидение не люблю. Хорошо еще, главным героем не оказался. – Он встал. Свою однокомнатную квартиру он называл берлогой. О ней не знал никто, и сейчас Азиат был чертовски доволен, что никому не говорил о ней.
Все, кто его знал, считали, что он живет на хате Астронома. Никто даже не предполагал, что квартиру они купили вместе. – Астроном послал в Воронеж кого-то, – вспомнил Азиат. – Надо узнать кого. Потому что бабки, которые они получат, заберу я. Мне нужно линять из столицы. Рыбак сейчас будет меня вылавливать".
Франко помотал головой. Вокруг раны на плече Докера появилась темно-синяя, с черными прожилками, опухоль.
– Думаешь, гангрена? – спросил Докер.
– То, что ненормально, – спокойно ответил Франко, – точно. Но запаха вроде нет. – Наклонившись, он несколько раз шмыгнул носом.
– Запах у трупов бывает! – взъярился Докер.
– Надо врача искать. – Отойдя к столу, Франко взял бинт. – Давай перекисью водорода промоем и забинтуем. Я завтра с утра схожу к одному знакомому. Может, он знает кого-нибудь из медиков.
– С чего это ты вдруг такой заботливый стал? – недоверчиво спросил Докер.
– Мы вместе, – дернул плечами Франко, – поэтому мое решение вполне понятно. Если ты будешь в форме, для меня же лучше.
Докер, поморщившись, оторвал от подушки голову, посмотрел на рану.
– Ты уж постарайся, – неожиданно жалобно попросил он, – медика найти. А то… – Не договорив, уронил голову и закрыл глаза.
«Надо уходить от тебя, – решил Франко. – Только серебро бы кому сдать».
Взял бутылку со спиртом и, сказав «Терпи», осторожно полил на рану. Докер зажмурился и застонал.
30
– Астроном, – промычал мотоциклист. К ним подбежали двое милиционеров.
– Вы ранены? – помогая подняться Зое, спросил молодой мужчина в форме.
Увидев на своей груди кровь, она бросилась к Полякову.
– Отвезите ее домой, – кивнув на Зою, приказал Игорь.
– Я тебя не оставлю, – заявила присевшая рядом с Игорем Зоя.
– Мне сразу легче стало, – улыбнулся он. Не отвечая, она осторожно взяла его прижатую к животу руку и попробовала отвести.
– Все нормально, – по-прежнему с улыбкой заверил Поляков. Но она увидела кровь между пальцами и закричала:
– "Скорую"! Капитан ранен!
– Из-за тебя, – Рыбак с размаху влепил пощечину Лизе, – я чуть было не влип в дело с трупом! – Он ударил ее снова. – Меня едва не пристрелили твои приятели! Ты специально устроила это!
– Хватит! – Она укусила его за руку, которой он сжимал ее блузку.
Вскрикнув, Рыбак отдернул руку. Лиза бросилась к двери. Шагнувший ей навстречу рослый парень сильным ударом сбил ее с ног.
– Кто придумал это?! – злобно спросил Рыбак.
– Да она в отрубоне, – усмехнулся рослый.
– Вижу, – бросил Рыбак. Он выматерился и шагнул к двери.
– Что с ней? – спокойно спросил парень. Не отвечая, Рыбак вышел. – Понял, – коротко улыбнулся парень, – Не тронь ее! – услышал он голос Рыбака. – Поехали.
– Он крикнул: «Привет от Арсена», – сказала в телефонную трубку Зоя.
– Хрен с ним! – ответил отец. – Ты как? Что с Игорем? Я сейчас же еду!
– Она услышала гудки отбоя.
– Папа, – вздохнула Зоя, – ты все еще считаешь меня маленькой. А говорят, работа в милиции делает человека грубым. Я люблю тебя, папа.
– Все путем, – кивнул худощавый молодой мужчина со шрамом на подбородке. – Я уже почти завершил войну. Там один остался. Ножом кого-то отрабатывал, что-то не поделили.
– Слышал, – ответил Арсентий. – Дело здесь не в дележе. – Он криво улыбнулся. – Принцип нашей жизни: хочешь жить – убей сам. Потому что жить мы хотим широко, не считая денег и никому не завидуя. Так что это – наше правило.
Чтобы жить – убей. Вот что. – Он взглянул на худощавого. – Съезди к Горынычу, ты с ним в хороших отношениях. Он знает адрес, где может сидеть Губа. Мне нужен этот адрес. Мне нужно найти Губу, – прошипел он.
– Так Дедов наверняка знает. Он с Губой одно время и работал вместе. А уж клиентов он Губе находил. Ведь и ты…
– В натуре, а я и забыл. Губа мне номер телефона этого Деда давал. По номеру адрес найду и…
– Я адрес Деда и так знаю, – проговорил худощавый.
– Дик, – сказал Арсентий, – привези мне Деда. Он знает, где Губа.
– Да он козел! Чего он, падла гребаная, хочет?
– Не важно. Главное – я хочу убить его. И не просто, – улыбнулся Арсентий, – а как можно медленнее. Привези мне Деда.
– Ништяк, – выразил свое согласие Дик и шагнул к двери.
– Возьми парней, – посоветовал Астахов. – Губа может быть у Деда. А если и нет, то у него парнишки бывают. Так что лучше прихвати с собой кого-нибудь. – Дик кивнул. – Да, и заскочи или лучше пошли кого-нибудь на Севастопольский. Помнишь, там…
– Помню, – кивнул Дик, – ты отдал адрес Губе. Зачем тебе этот Доцент понадобился? Это Губа его шарил. Упустил великий киллер.
– Ты Доцента ко мне привези, – сказал Арсен.
– Он-то что тебе сделал? – недоуменно спросил Дик. – За что ты его-то…
– Он мне поможет узнать кое-что про Таракана, – буркнул Астахов. – Самуэль наверняка сказал ему. Тут базар идет, что там какая-то сумка была.
Вроде как с камешками. Вот Доцент мне и расскажет.
– Не думаю, что у Таракана было что-то серьезное, – пожал плечами Дик.
– Меня не колышет, – разозлился Арсентий, – что ты думаешь! Ты привези мне Доцента. Вернее, пошли кого-нибудь. Ты поедешь за Дедом. Губу надо найти и кончать с ним. Он опасен.
– Это не Арсен, – покачал головой лежавший на кровати с перебинтованным животом Игорь, – Астроном. Кажется, я знаю такого, – осторожно кашлянул и, приглушенно охнув, прижал ладони к животу.
– Осипов Олег, – кивнул Николай Васильевич. – Учился в университете. С третьего курса был отчислен за вымогательство денег у иностранных граждан.
Хотели судить. Но почему-то дело прекратили. Потом был на подхвате у валютных дельцов, скупал доллары у ГУМа. Год назад неожиданно создал группу. Правда, там какой-то Азиат появился, Тимур. Вот они и стали вместе промышлять. Сначала по мелочи – бабуль на улицах обирали. Потом сумели как-то заставить хозяев нескольких ларьков платить за охрану. Астронома пару раз брали, но он отделывался легким испугом. Тимур ведет себя умнее – нигде не засвечивается.
Была информация о том, что у него имеется оружие. Брали его, мне один знакомый сыщик рассказывал, но отсидел он положенное и вышел. Акаев его фамилия. В Москве уже два года. Умерла его тетка и оставила ему квартиру. Он продал ее.
Живет у Астронома. Ну что же, – сказал Николай Васильевич, – надо ехать к Астроному. – Он сжал крепкие кулаки. – Хотел, сволота, моими руками с Арсеном покончить. Тот сейчас в розыске. Вот тварь! – Он поднялся. – Ты выздоравливай.
– Ты куда собрался? – спросила стоявшая у двери Зоя. Он посмотрел ей в глаза:
– Ты, дочь, вот что, не оставляй его. Он любит тебя.
– Я знаю. Но ты не уходи от ответа. Куда ты собрался? Вот что, папа, если ты поедешь к Астроному, я обращусь в милицию. И он, – она кивнула на Полякова, – если действительно любит меня, скажет мне все.
– Вот что значит дочь сыщика, – гордо заявил Барсуков. – Сразу на болевой. Или сдаешься, или руку сломает. Молодец.
– Она права, – сказал Игорь, – вам не следует…
– А я так хотел, чтоб он моим зятем стал, – с притворным сожалением проговорил Барсуков, – и вот, здрасьте пожалуйста. Он еще мне никто, а туда же.
Все. – Увидев, что Зоя хочет что-то сказать, он вскинул руки. – Сдаюсь, буду сидеть дома и смотреть футбол. И чтоб уж быть честным до конца, – засмеялся Барсуков, – можно мне пару-тройку сигарет выкурить?
– Футбол у телевизора без сигареты, – подал голос Игорь, – то же самое, что закуска без выпивки.
– Набираешь очки, – сказал ему Барсуков. – Ты бы женилась на нем, то бишь вышла бы замуж за него, а то ведь так его и убьют где-нибудь. Он же под пули, как…
– Придется выходить, – с деланным сожалением прервала отца Зоя. – Жалко. Молодой, красивый. Все. – Покраснев, она повернулась к отцу. – Как из госпиталя выходит, заявление подаем.
– Вот это да! Перспектива сделаться дедом у меня становится вполне реальной.
– Папа! – окончательно смутившись, воскликнула Зоя.
– Что папа? – проворчал он. – Вы уже не в том возрасте, чтобы говорить вам, что детишек аисты приносят. К тому же еще лет пять, и все, сами уже не в том возрасте будете, чтоб детей рожать. А сейчас, – он подмигнул Игорю, – самое время. И я еще жив. А будет внук или внучка – лет на десять больше положенного проживу.
– Тогда, – засмеялась Зоя, – иди, папа, мы этим прямо сейчас займемся.
– Здорово. – Посмеиваясь, Екатерина взглянула на мрачного Рыбака. – Значит, пошел союзников набирать? – Не выдержав, громко рассмеялась.
– Хорош тебе, – буркнулРыбак.
– Зачем тебе Астроном понадобился? – Она вытерла выступившие слезы. – Звезды, что ли… ха-ха… пересчитывать… ха-ха…
– Хватит! – крикнул он.
– А ты не ори на меня! Не забывай, кто ты есть! Здесь все, – на обвела глазами помещение небольшого кафе, – мое. Ты просто Арсенова шестерка, и никогда тебе не стать маршалом, так ефрейтором и помрешь. И, – подойдя к нему, потрясла кулаком перед его носом, – никогда не смей повышать на меня голос. А то потеряешь все.
Бросив взгляд на стоявших у двери четверых парней. Рыбак побледнел от охватившей его ярости и с ненавистью процедил:
– Зря ты так. Я не хотел тебе плохого. Но ты напрасно это сказала.
– Что? Ты меня еще пугать будешь? Он, не отвечая, быстро пошел к выходу.
– Сволочь! – закричала ему вслед Екатерина. – Ты за это перед Арсеном ответишь!
В глазах сидевшего в углу Горыныча мелькнуло неудовольствие. Екатерина неожиданно громко выматерилась и взглянула на него. Подхватив лежавшую на столике сумочку, шагнула к дверям.
– Поехали, – сердито бросила она. Горыныч пошел следом. Стоявшие у бара три парня многозначительно переглянулись.
– Арсен узнает, – негромко сказал один, – обоим головы оторвет.
– Она уже на нем крест поставила, – заметил другой. Мол, хана Арсену.
Внаглую с Горынычем крутит.
– Он-то не боится, – покачал головой третий. – Лично меня под автоматом на нее хрен залезть заставишь. Все трое засмеялись.
– Здесь, – остановившись у подъезда, кивнул один из четверых парней. – Короче, так, заходим и спокойно, без нажима, суем хозяйке удостоверения. Мы из милиции, нам нужен Михайлов Иван Дмитриевич. Ты, – коротко улыбнувшись, посмотрел он на среднего роста плотного парня, медик. В общем, бандюг взяли, и нам приказано доставить Михайлова на опознание.
– А если он на хрен нас пошлет? – спросил другой. – Чего тогда?
– По черепу, – ответил первый, – и в тачку. Хозяйку и пацана мочить придется.
Остановив машину, Губа приложил ко рту платок, сунул руку в карман легкой куртки и вошел во двор. Он знал, куда и зачем идет. Полчаса назад позвонил адвокат и сообщил, что его разыскивают за убийство в Тамбове. Есть свидетель. Губа знал, что нужно адвокату. Он сказал, чтобы тот приехал к Павелецкому вокзалу, и отправил туда одного парня с тысячей долларов. Правда, его удивил звонок защитника.
– Вот уж не думал, – пробормотал Губа, – что и адвокатам менты что-то говорят. Ведь это на суде запросто всплыть может. И тогда менту, который цинканул об этом, вилы. Но просто так адвокатишка говорить тоже не стал бы.
– Что такое? – удивленно проводил взглядом бегущих к машинам омоновцев молодой мужчина.
– Снова на Михайлова нападение, – ответил старший лейтенант милиции. – Вот туда и…
– Уже было? – спросил молодой. – Но я в дежурке почти час сидел.
Ничего…
– Только что позвонили Коневу. У него стукачей полно. Вот какой-то и сообщил.
– Ваня! милиции.
В комнату вошла Тамара. – Тут к тебе из…
– Я же говорил! – раздраженно начал Доцент. – Не знаю ничего. Шел по лестнице домой – и тут начали стрелять.
– Иван Дмитриевич, – виновато прервал его первый, – нам приказано доставить вас на Петровку. Задержаны двое. У одного изъят пистолет. Эксперты показали, что…
– Я ничего не знаю! – повысил голос Иван. – И знать не хочу! Так что вы зря теряете время. Заставить меня кого-то опознавать вы не можете. – Парни переглянулись. Увидев короткий кивок старшего, двое сунули руки под рубашки.
Уловивший это Доцент заволновался, но, стараясь казаться спокойным, добавил:
– Впрочем, вы же все равно не отстанете. Поеду. – Он, кряхтя, начал подниматься.
– Вот и правильно, – улыбнулся старший и сказал своим:
– Помогите товарищу. – Двое взяли его под руки и осторожно поставили на ноги.
– Пап. – В комнату заглянул Андрей. Увидев незнакомых людей, поздоровался. – Можно я с пацанами на футбол схожу?
– Конечно, – сказал Иван, – иди. Только чтоб к семи дома был.
Взяв палку, он сделал осторожный шаг. Парни легко поддерживали его.
Старший, чтобы скрыть усмешку, отвернулся. Андрей открыл дверь и хотел выйти из квартиры, но ему дорогу загородил рослый длинноволосый блондин.
– Давай назад, – грубовато проговорил он.
– Мне папа разрешил, – удивленно сказал мальчик.
– Топай домой, – процедил блондин и, желая напугать мальчишку, взмахнул рукой.
– Разве можно так с детьми? – раздался за его спиной укоризненный голос.
– Да иди ты! – Блондин обернулся и тут же отпрыгнул к стене, сунув руку сзади под рубашку. Губа достал его горло носком ботинка. Выхватив пистолет, бросился в квартиру. Андрей, опередив его на какое-то мгновение, закричал:
– Папа!
Вышедший из комнаты в прихожую первым старший, увидев Губу, дернулся назад. Пуля из глушака попала ему в лоб и отбросила назад. Доцент палкой врезал блондину по руке, а локтем – между ног. Раздался выстрел. Губа упал на пол и разрядил пистолет в стрелявшего. Парень упал. Пронзительно кричала Тамара. Иван с перекошенным от боли лицом загородил собой сына и взмахнул палкой. Не обращая на него внимания. Губа выстрелил в горло лежавшему на площадке парню и сунул ему в руку рукоятку пистолета. Рывком переместил его, чтобы он лежал перед дверью, и рванулся к лифту, который тут же открылся. Выдернув оттуда закричавшую толстуху. Губа нажал кнопку второго этажа. По лестнице бежали милиционеры.
– Вы никого не видели, – быстро сказал Доцент сыну и продолжавшей звать на помощь Тамаре.
– Ой, люди! – причитала та. – Да что ж это такое! Это все из-за тебя, ирод! – напустилась она на Доцента. – Чтоб сейчас же убирался! И ноги чтоб твоей больше здесь не было! – Набирая воздух в легкие, на миг замолчала.
– Скажешь про того, – воспользовался этим Доцент, – кто на площадке был, – убьют.
Тамара, испуганно взглянув на него, прижала руки к груди и медленно начала опускаться на пол. Андрей бросился вперед, подхватил и не дал ей упасть.
В комнату ворвались двое милиционеров.
– Стоять! – закричал один. Второй, увидев, что парень, который сидел, согнувшись, в углу, тянет руку к лежавшему поодаль пистолету, прыгнул вперед и ударил его носком ботинка в лицо. В прихожую ворвались трое в черных масках.
Губа, выйдя из лифта, проводил взглядом бежавших наверх троих милиционеров, достал из кармана носовой платок и, что-то негромко насвистывая, неторопливо пошел вниз по лестнице.
– Проходите, – торопил задержавшихся в подъезде людей рослый омоновец.
Приложив платок к носу, тем самым закрывая часть лица, Губа прошел мимо омоновца. Увидев на улице еще нескольких солдат и милиционеров, усмехнулся и обратился к молодой женщине:
– Что случилось?
– Там наверху, – торопливо, радуясь возможности высказаться, начала она, – кого-то убили. Наверное, какого-нибудь коммерсанта.
Молодой милиционер проводил взглядом проходившую пару, вздохнул и посмотрел на часы.
«Скорей бы домой», – подумал он, «Интересно, – делая вид, что слушает по-прежнему говорившую женщину, думал Губа. – Это совпадение или меня пытались подставить? Парень на лестнице узнал меня. Те, в квартире, тоже. Кто они? На кого работают?»
Не находя ответа, вздохнул.
– Да, – говорила женщина, – сейчас время такое. Убьют прямо на дому.
Милиция все равно никого не поймает. У них с бандитами взаимопонимание. Они…
– Извините, – смущенно, по-прежнему держа платок у носа, проговорил Губа, – мне сюда. – Он махнул рукой на торгующих фруктами двух кавказцев.
"Если меня подставили, – быстро шагая по улице, думал он, – то Моисей Авраамыч должен назвать того, кто сообщил ему о готовности Доцента дать показания против меня. Но если бы это было так, Доцент не ударил бы палкой того с пистолетом. Черт, – усмехнулся он, – Доцент, вполне возможно, спас мне жизнь!
Убить его в этот раз – осложнить себе отход. Во-первых, – подходя к своей машине, достал ключи, – мальчишка. Его бы тоже пришлось убирать. Во-вторых, женщина. Она даже в том состоянии наверняка увидела бы мою губу. Да и задержись я, стреляя в Доцента, мальчишку и в нее, меня бы накрыли. Все-таки шестое чувство, чувство опасности, очень часто спасает. Надо прислушиваться к нему. – Открыв дверцу, сел за руль. – Но от кого были те парни? Надо вспомнить. – И замер. – Арсен, – осенило Губу. – Его боевики видели меня. Да, я больше никому не светился. Неужели Арсен сумел меня подставить? Значит, Мося помог ему? Все правильно. Арсен знал об адвокате. Вышел на него и сообщил ему. Минутку! – одернул себя Губа. – Мося сказал, что о свидетеле ему сообщил милиционер. Надо немедленно с ним встретиться. – Тронув машину, покачал головой. – Нельзя.
Потому что за ним вполне могут наблюдать люди Арсена или менты. Но связаться с ним надо. – Достав из бардачка сотовый телефон, набрал номер. Абонент не отвечал. – Странно, – подумал Губа, – с деньгами он наверняка поехал бы домой".
– Иди, – заглянув в комнату, недовольно проговорила невысокая полная женщина в халате, – к тебе. Сколько раз говорила, мне твои знакомые дома не нужны.
– Перестань. – Поморщившись, Дед пультом выключил телевизор, сунул ноги в шлепанцы и направился к двери. Услышав короткий хрип, остановился и напряженно замер. Взялся за спинку стула. В дверь ворвался парень с ножом в руке. Дед метнул скользнувший по полу стул ему под ноги и кинулся к балконной двери. Вскрикнув – стул-сильно ударил его по колену, – парень рванулся следом.
Едва он подскочил к открытой балконной двери, в лицо ему вылетела трехлитровая банка с огурцами. Он не успел среагировать и с разбитыми в кровь носом и губами упал. Банка раскололась, и около головы парня ворвавшиеся в комнату боевики увидели огурцы, стеклянные осколки и лужицу рассола. Дик выхватил пистолет, другой парень с «ПМ» рванулся к балкону.
– Штору! – рявкнул Дик.
Парень отдернул ее. Деда на балконе не было. Парень кинулся к балконной двери. Дик рванулся за ним.
– Вон он! – сказал парень и махнул рукой. Дик увидел, как Дед, прихрамывая, быстро уходит со двора. Выматерившись, Дик бросился назад.
– Этого с собой! – махнул он рукой на пострадавшего.
– Вякнешь хоть слово, – приставив ствол пистолета к голове лежавшей у стены женщины, процедил Дик, – сдохнешь.
– Я ничего никому не скажу, – торопливо прошептала она.
– Ее не трогай! – громко сказал Дик поддерживающему мотавшего окровавленной толовой подельника парню.
Дед, прихрамывая, вышел на баскетбольную площадку.
– Эй! – позвал его один из сидевших на лавочке мужчин. – Дед! Иди, грамм по сто дерябнем.
Оглянувшись, Дед подошел к ним.
– Ты чего? – увидев его босые ноги, усмехнулся второй. – Снова со своей…
– Какой размер? – кивнув на полуботинки, быстро спросил Дедов третьего.
– Сорок три. – Мужик недоуменно посмотрел на него.
– Держи. – Вытащив из кармана тренировочных штанов двести долларов, Дед сунул ему. – Снимай. Только в темпе. Тот взял баксы и мгновенно разулся.
– Меня не видели. – Сунув ноги в полуботинки, Дед, по-прежнему хромая, быстро пошел дальше.
– Вот это уха из петуха, – пробормотал мужчина с долларами в руке.
– Обувку я те сейчас доставлю, – весело проговорил первый и направился к дому.
– Мне он нужен, – держа в пальцах зажженную сигарету, сказал Арсен.
Сидевший на стуле невысокий худой мужчина в роговых очках, часто моргая, беспомощно смотрел на него:
– Я не знаю, где он. Он сказал, что деньги привезет вечером.
– Номер его сотового? – Не знаю, – дернул плечами очкарик. – Он не сообщил мне свой номер.
Звонит сам.
Арсен зло сплюнул. Адвоката взяли при выходе из дома. Астахов был недоволен. Он, казалось, все рассчитал правильно. На то, что парни убьют Губу, он, конечно, даже не надеялся.
Но как тот сумел уйти от милиции, было непонятно. Адвокат уверял, что Губа как раз звонил и он сказал ему то, что передал Конев. Арсен хотел взять Доцента, чтобы тот служил для Губы приманкой. И неожиданно, когда парни уже отправились за Михайловым, ему в голову пришла идея. Он вспомнил об адвокате Губы. Давить на Моисея Авраамовича было бесполезно. Губа наверняка в целях безопасности сам выходил на него.
– Чего Губа хотел? – спросил Арсентий.
– Эдуард, – облизывая пересохшие от страха губы, ответил тот, – звонит каждый день. Бывает, не по разу. Поэтому я всегда ношу с собой пейджер.
Сообщает, во сколько будет звонить. Я…
– Слушай, жид, – несильно хлестнул его по щеке Арсентий, – ты мне блевотину не тискай. Могу и обидеться.
– Да зачем мне тебе лгать? – воскликнул Абрамов. – Какая выгода? Ведь ты очень серьезный человек, и, спасая Губу, я не хочу иметь неприятности со здоровьем!
«Он действительно не знает», – поверил Астахов.
– Вот что, жид, – немного подумав, сказал он. – Ты отдашь мне Губу и будешь иметь все, что захочешь.
– Конечно, – закивал Моисей, – зачем мне хлопоты из-за этого бандита?
Как только он позвонит, я немедленно назначу ему встречу. Он обязательно придет, потому что если я говорю о встрече, значит, у меня есть важная информация о действиях милиции.
– Посмотрим, – усмехнулся Арсентий. – И дай Бог, если ты окажешься прав. Ты веришь в Бога? – задал он неожиданный вопрос.
– Ну, – не зная, как ответить, начал Абрамов, – я…
– Если в течение суток, – перебил его Астахов, – Губа не будет убит, тебе петля. Из колючей проволоки…
– Арсен, – облизнув губы, несмело начал Абрамов, – ты не подумал, что Губа мог догадаться…
– Я сказал, что тебя ожидает, – улыбаясь, перебил его Астахов. – А сейчас давай, – махнул он рукой на дверь, – вали отсюда. Но не забудь – у тебя ровно сутки.
«Вот это хрен! – думал Азиат. – Теперь эта тварь, Рыбак, будет меня отлавливать. Ну, падла, Астроном, козел! Это он. Я сам напрашивался на базар с Рыбаком. Не вовремя Семен появился. Впрочем, сейчас какая разница, надо мозговать, как дальше быть». Протянув руку, включил телевизор. По ТВ-6 шел «Дорожный патруль».
– …убит, – сказал мужской голос. – Он был вооружен газовым пистолетом. Следствие предполагает, что это очередная криминальная разборка.
Азиат криво улыбнулся.
"С детства телевидение не люблю. Хорошо еще, главным героем не оказался. – Он встал. Свою однокомнатную квартиру он называл берлогой. О ней не знал никто, и сейчас Азиат был чертовски доволен, что никому не говорил о ней.
Все, кто его знал, считали, что он живет на хате Астронома. Никто даже не предполагал, что квартиру они купили вместе. – Астроном послал в Воронеж кого-то, – вспомнил Азиат. – Надо узнать кого. Потому что бабки, которые они получат, заберу я. Мне нужно линять из столицы. Рыбак сейчас будет меня вылавливать".
Франко помотал головой. Вокруг раны на плече Докера появилась темно-синяя, с черными прожилками, опухоль.
– Думаешь, гангрена? – спросил Докер.
– То, что ненормально, – спокойно ответил Франко, – точно. Но запаха вроде нет. – Наклонившись, он несколько раз шмыгнул носом.
– Запах у трупов бывает! – взъярился Докер.
– Надо врача искать. – Отойдя к столу, Франко взял бинт. – Давай перекисью водорода промоем и забинтуем. Я завтра с утра схожу к одному знакомому. Может, он знает кого-нибудь из медиков.
– С чего это ты вдруг такой заботливый стал? – недоверчиво спросил Докер.
– Мы вместе, – дернул плечами Франко, – поэтому мое решение вполне понятно. Если ты будешь в форме, для меня же лучше.
Докер, поморщившись, оторвал от подушки голову, посмотрел на рану.
– Ты уж постарайся, – неожиданно жалобно попросил он, – медика найти. А то… – Не договорив, уронил голову и закрыл глаза.
«Надо уходить от тебя, – решил Франко. – Только серебро бы кому сдать».
Взял бутылку со спиртом и, сказав «Терпи», осторожно полил на рану. Докер зажмурился и застонал.
30
– Господи! – Обхватив голову руками, Пикин раскачивался из стороны в сторону. Поднял голову, невидяще посмотрел на лежавший перед ним сотовый телефон. – Идиот. Кретин. Что же делать? Что? – Не находя ответа, вновь повесил голову и глубоко вздохнул.
– Ты знаешь? – услышал он женский голос. Не глядя кивнул. – Что решил?
– зло спросила вошедшая в комнату Светлана.
– Не знаю, – чуть слышно отозвался он. – Я сейчас ничего не знаю.
– А кто должен знать?! – закричала Светлана. – Ты перестань скулить и пойми! Ведь сейчас, вполне возможно, милиция узнает все! Ты понимаешь?!
– Не ори, у меня голова раскалывается.
– Ты, Гриша, береги голову, – посоветовала Светлана, – а то она может не от дум расколоться.
Убрав руки ото лба, он испуганно взглянул на нее.
– Да, да. У тебя очень скоро возникнут проблемы со здоровьем. Вполне возможен летальный исход. Надеюсь, как врач ты знаешь, что это уже не исправишь. – В глазах Пикина разрастался страх. – Немедленно узнай, кто остался в живых. Если охранник или медсестра – немедленно убрать. Впрочем, Резкову тоже. Потому что охранник или медсестра могли ей что-то рассказать.
– Да. – Пикин вскочил. – Я сделаю это! Я сейчас же пошлю людей. Я…
– Ты сейчас свяжешься с человеком из милиции, – перебила она, – и узнаешь, кто именно остался жив. И еще. Если кто-то из твоих задержан, с ними тоже надо кончать.
– Да! – снова кивнул Пикин. – Я все узнаю! Все сделаю.
Схватив телефон, набрал номер.
– И еще. С Либертович тоже нужно…
– Конечно, – торопливо согласился Пикин. – Я…
– Мы говорили об этом в прошлый раз, – сердито напомнила Светлана.
– Дай мне Крокодила, – робко попросил Пикин, – потому что мои…
– Твои придурки, – резко перебила она, – будут работать под ним. Как он скажет, так и будут делать. И запомни: если что-то пойдет не так, ты первый сдохнешь.
– Так, – кивнул головой толстый человек в пропотевшей майке, – значит, хана ему. Ну что же. – Он вытер зажатым в руке платком пот со лба. – Спасибо, что сообщил. Пока. – Положив трубку, задумчиво посмотрел на телефон. – Значит, вон как. Это и хорошо. Я, дурило, связался. Он бабки хорошие обещал, – словно оправдываясь, добавил он, встал со стула и неторопливо пошел на кухню.
– Ты знаешь? – услышал он женский голос. Не глядя кивнул. – Что решил?
– зло спросила вошедшая в комнату Светлана.
– Не знаю, – чуть слышно отозвался он. – Я сейчас ничего не знаю.
– А кто должен знать?! – закричала Светлана. – Ты перестань скулить и пойми! Ведь сейчас, вполне возможно, милиция узнает все! Ты понимаешь?!
– Не ори, у меня голова раскалывается.
– Ты, Гриша, береги голову, – посоветовала Светлана, – а то она может не от дум расколоться.
Убрав руки ото лба, он испуганно взглянул на нее.
– Да, да. У тебя очень скоро возникнут проблемы со здоровьем. Вполне возможен летальный исход. Надеюсь, как врач ты знаешь, что это уже не исправишь. – В глазах Пикина разрастался страх. – Немедленно узнай, кто остался в живых. Если охранник или медсестра – немедленно убрать. Впрочем, Резкову тоже. Потому что охранник или медсестра могли ей что-то рассказать.
– Да. – Пикин вскочил. – Я сделаю это! Я сейчас же пошлю людей. Я…
– Ты сейчас свяжешься с человеком из милиции, – перебила она, – и узнаешь, кто именно остался жив. И еще. Если кто-то из твоих задержан, с ними тоже надо кончать.
– Да! – снова кивнул Пикин. – Я все узнаю! Все сделаю.
Схватив телефон, набрал номер.
– И еще. С Либертович тоже нужно…
– Конечно, – торопливо согласился Пикин. – Я…
– Мы говорили об этом в прошлый раз, – сердито напомнила Светлана.
– Дай мне Крокодила, – робко попросил Пикин, – потому что мои…
– Твои придурки, – резко перебила она, – будут работать под ним. Как он скажет, так и будут делать. И запомни: если что-то пойдет не так, ты первый сдохнешь.
– Так, – кивнул головой толстый человек в пропотевшей майке, – значит, хана ему. Ну что же. – Он вытер зажатым в руке платком пот со лба. – Спасибо, что сообщил. Пока. – Положив трубку, задумчиво посмотрел на телефон. – Значит, вон как. Это и хорошо. Я, дурило, связался. Он бабки хорошие обещал, – словно оправдываясь, добавил он, встал со стула и неторопливо пошел на кухню.