Бабкин Борис Николаевич. Хочешь выжить – убей!

   – Подожди, – перебила его жена. – Я никак не пойму, при чем здесь ты?
   – Да не притворяйся дурой. Тебе это не идет!
   – Не ори на меня! – вспылила Екатерина. – Ты сам во всем виноват! Если бы…
   – Вот именно. Так неужели я могу допустить, чтобы моя жена пошла по делу как организатор?.. – Ты серьезно? – недоверчиво спросила она.
   – Я никогда не был так серьезен.
   – Но что делать?
   – Главное, чтобы ты ничего больше не наделала, – буркнул Арсентий.
   Екатерина, не отрывая от него взгляда, покачала головой.
   – Я убью любую, кто…
   – Прекрати. Хватит того, что ты наделала в Туле. Мадлен ты убила из-за Руслана или просто по пьяному делу?
   Екатерина, отступив на шаг, с удивлением уставилась на него. Потом в ее глазах появился страх.
   – Так что мы квиты, – усмехнулся Арсентий. – Хотя я не понимаю, как ты могла…
   – Ты сошел с ума! – гневно воскликнула Екатерина. – Как ты мог подумать такое?!
   – Извини. Но из-за чего еще Мадлен могла начать с тобой войну? Скажи мне, – по-прежнему с улыбкой спросил он, – как и где убит Горбун?
   – Ты знаешь.
   – Почему ты не сообщила мне?
   – Я знала, что ты…
   – Ты дура! Ты подставила меня. Из-за тебя я влез в разбор с туляками! Я думал, Горбуна убили они! Почему ты молчала?! – Арсентий схватил жену за плечи и, тряхнув, уставился ей в глаза.
   – Ты спал с Танькой! – закричала она. – И хотел, чтобы я молчала? Ты стал Арсеном благодаря мне! – Вырвавшись, с размаху ударила его по щеке. Он сбил ее на пол, она закрыла лицо руками. Арсентий пнул жену в живот. Сдавленно охнув, она скрючилась.
   – Сучка, – процедил он и стремительно вышел. – Никуда ее не выпускай, – хмуро бросил он сидевшему в кресле перед телевизором охраннику. – Я буду через час.

* * *

   Губа вздохнул и посмотрел на Зубастика.
   – Он ногой, – начал тот. – Я…
   – Не повторяйся, – поморщился Губа. Дотронувшись указательным пальцем до верхней губы, кашлянул. Затем перевел взгляд на стоявшего у двери Штыка. – Он труп? – коротко спросил Губа.
   – Думаю, что да. Я всадил в него две пули. Попал, точно.
   – Ты забыл одну маленькую деталь, такой пустячок, как контрольный выстрел.
   – Но я не думал, что это Доцент.
   – Вас послали выполнить заказ. Вы исполняете его наполовину. Доцент жив! – крикнул он.
   Сглотнув слюну. Штык бросил быстрый взгляд на Зубастика. Тот, судорожно вздохнув, испуганно смотрел на Губу.
   – Вы отличные парни, – усмехнулся Губа. – И до этого к вам не было никаких претензий. Но сейчас вы здорово проколо-лись. Доцент скоро станет легендой. Живой легендой. Потому что два раза ушел от Губы. – Он похлопал себя по колену.
   – Мы уберем его, – сипло проговорил Зубастик. – Я сам…
   Штык услышал знакомый хлопок выстрела пистолета с глушителем. Не договорив, Зубастик с выступившей на губах кровью упал. Штык шагнул назад и уперся спиной в стену.
   – Он был хороший парень, – сказал Губа. – Я бы дал ему шанс. Но его узнал Доцент и наверняка сможет описать. Сейчас он разговаривает с милицией.
   Тебя он, может, и видел, но вряд ли запомнил. Ты поедешь завтра и доведешь дело до конца, понял?
   Штык бросил взгляд на тело Зубастика и повернулся к Губе.
   – Да, – кивнул он. – Я убью его. Но сначала… – Рванувшись вперед, выхватил пистолет. Губа нажал на спусковой крючок. Штык остановился, пальцы разжались, и он выронил «ТТ» с глушителем. Постояв долю секунды, упал на спину.
   – Хорошие были парни, – пробормотал Губа, – но заказ не выполнили. Ты молодец. – Он подошел к Штыку. – Из-за друга на смерть пошел. Молодец, – с уважением повторил он. – Таких сейчас единицы. Особенно в нашем деле. Но намного лучше, пусть без друзей, просто жить. – Наклонился и поднял «ТТ» Штыка.
   Затем подошел к Зубастику и, нащупав у него за поясом пистолет, вытащил. Потом прохлопал карманы мертвых парней. Нашел четыре запасные обоймы. – Жалко. Бойцы вы отличные были. Таких, наверное, больше не найти.
   Губа уже два года работал с этими двумя сбежавшими из воинской части парнями. Нашел он их на своей даче, куда они залезли, спасаясь от холода и разыскивающей их милиции. Под стволом пистолета заставив их застегнуть на своих руках наручники, усадил на пол и дал им веревку. Парни по его приказу связали себе ноги. Он расспросил их и узнал, что оба раньше жили в Саратовской области.
   Оба рано потеряли родителей. Познакомились в армии, в мотострелковой роте.
   Прослужив год, убили разводящего и с двумя автоматами и пистолетом вскочили на товарный поезд, который шел в Москву. Окоченевшие от холода и ослабевшие от голода – поезд шел четверо суток, – парни спрыгнули в Московской области. Они решили взять штурмом первое попавшееся жилье.
   У Губы в Подмосковье была небольшая дача. В этот день он отправил охранявшего дачу сторожа с собакой домой, тот жил недалеко, а сам, пробыв с женщиной до утра, не запирая дачи, повез ее до шоссе, где быстро посадил на попутную машину.
   Когда вернулся, то застал разомлевших от тепла, обильной выпивки и закуски парней. Узнав, что за ними убийство, Губа посадил парней под замок в специально устроенную для таких случаев комнату и отправился в столицу. Там навел справки, узнал, что они сказали правду, решил оставить их для работы.
   Парни согласились сразу. Губа поручил парням убрать одного коммерсанта. Они перестарались и завалили заодно его жену и пришедшую в гости подругу.
   Помощниками Зубастик и Штык – так прозвал их Губа – оказались прекрасными. И вот прокол с Доцентом.
   Поморщившись, Губа покачал головой: «Он мой злой рок. И должен, обязан сдохнуть».
   Подойдя к окну, увидел у ворот «мерседес-бенц». Его глаза зло сощурились. Из машины вышел Арсентий и в сопровождении двух парней неторопливо направился к двери. Дотронувшись указательным пальцем до раздвоенной шрамом губы, взяв сотовый телефон, Губа набрал номер.
   – Что за черт? – недовольно буркнул Арсентий. – Где он?
   – Не знаю, виновато ответил парень с длинными рыжими волосами Мы все обошли. Никого.
   В холл вошел второй.
   – Гараж закрыт, – отвечая на раздраженный взгляд Ар-сентия, сказал он, – машина…
   Услышав вызов сотового телефона, Арсентий вытащил его из кармана.
   – Я скоро буду, – узнал он голос Губы. – Подожди в кабинете. Ключ под самоваром в приемной.
   – Как скоро ты приедешь? – недовольно спросил Арсентий.
   – Очень скоро, – ответил Губа.
   Убрав сотовый телефон в боковой карман, Губа поднес к глазам бинокль и навел на окна кабинета. Ждал недолго. Увидев вошедшего Арсена, коротко улыбнулся и мягко спрыгнул с растущей в пяти метрах от окружавшего дачу забора березы.
   – Хрен его знает, что там, – пожал плечами старший лейтенант милиции, сидевший за рулем «шестерки», – мужик какой-то позвонил, что на даче малолетки шныряют.
   – У Губы? – усмехнулся сидевший рядом старший сержант.
   – В том-то и дело. Мужик тот денежный, отваливает хорошо, не жмот.
   Сколько раз ключ от дачи давал, – подмигнул он старшему сержанту, – так что…
   – Но разговор идет, что Губа вроде как киллер.
   – Брали его пару раз. Я еще участковым здесь не был. Но отпускали.
   Может, и правда. А там хрен его знает. Нам без разницы. Мы свое дело делаем.
   Сигнал получили – и едем. Тебе повезло крупно, – подмигнул он старшему сержанту, – быть стажером у меня. Раньше вроде не было таких. А участковому здесь прямо благодать. Можно сказать, всеми уважаемый и нужный человек. Если, конечно, с умом ко всему подходить. Начнешь свирепствовать – самогон отнимать или еще что, – глядишь, и дом спалят, а то и пришибут. Здесь ведь сейчас дач новые русские, мать их, понастроили. Деревни, считай, пережиток прошлого.
   Видал, какой дворец? – Он мотнул головой налево. – Это какой-то банкир. Недавно строиться закончил. Я еще не знаю его. Но чувствую – мужик отличный. А вот и Губы хоромы, – притормаживая, кивнул он на небольшой двухэтажный коттедж. – Вроде так себе, а внутри чего только нет.
   – Вот, значит, какой у тебя инструмент. – Арсентий взял лежавший на письменном столе пистолет с глушителем. Вскинув, прицелился. – Паф, – произнес он, со смехом подкинул пистолет и поймал за рукоятку. Положил обратно, сел в кресло, закурил. Повернувшись влево, вскочил. – Ко мне! – приглушенно позвал он.
   В кабинет с пистолетами в руках ворвались парни.
   – Открой занавеску, – кивнул Астахов на закрывавшую угол пеструю занавеску. Один из парней, держа пистолет наготове, рывком сорвал занавеску. И, округлив глаза, обернулся. Арсентий замер. В углу лежали двое. Шеи обоих были пробиты пулями, из маленьких ран еще сочилась кровь.
   – Машину далеко оставили, – недовольно проговорил стажер.
   – Ближе нельзя. Услышали бы. Похоже, малолетки с богатенькими родичами, – кивнул участковый на стоявший перед воротами «мерседес».
   Пригнувшись, милиционеры бросились к дому. Подбежав к задней двери, остановились. Стажер взялся за ручку двери и слегка дернул. Дверь открылась.
   – Вперед, – шепнул участковый и, вытащив из кобуры пистолет, взвел курок. Стажер сделал то же.
   – Может, оперативку вызовем? – несмело предложил он.
   – Справимся, – буркнул участковый и быстро взбежал наверх.
   Стажер с напряженным лицом последовал за ним.
   – Там, – услышав за одной из дверей голоса, шепнул участковый. – Сейчас мы их… – Улыбнувшись шагнул к двери.
   – А если у них пушки? – чуть слышно спросил стажер.
   – Бей на поражение, – так же тихо отозвался участковый и, выставив перед собой руку с пистолетом, толкнув дверь ногой, вбежал в кабинет. – Руки! – рявкнул он.
   Арсентий инстинктивно выстрелил из пистолета с глушителем. Участковый упал. Пальнув наугад в открытую дверь, стажер рванулся к лестнице. Арсентий прыгнул к окну.
   – Не выпускайте его! – закричал он.
   Двое с пистолетами в руках, перепрыгнув через труп участкового, выскочили из кабинета. Один рванулся по лестнице вниз. Другой бросился к открытому окну. Стажер, услышав сзади шаги, уже вбегая в открытую дверь черного хода, выстрелил. Выскочил на улицу, бросился к забору. Из окна сверху трижды ударил пистолет. Две последние пули попали стажеру в спину. Одна – в поясницу, другая – под правую лопатку. Выскочивший из двери парень со всего маху упал лицом вперед. Под затылком, в шее, торчал небольшой нож.
   Губа, выскользнув из-за распахнутой двери, вошел в дом. Его увидел перегнувшийся через подоконник рыжеволосый, который пытался понять причину падения своего напарника.
   – Здесь менты! – посчитав, что увидел одного из оперативников, крикнул он. Арсентий не раздумывая спрыгнул со второго этажа на цветочную клумбу, вскочил и, пригибаясь, побежал к воротам. В его руке был пистолет с глушителем.
   Губа, подбежав к дверям парадного входа, увидел бегущего Астахова, усмехнулся и вытащил из стоявшего в кадке пышного букета карабин с оптическим прицелом и навел на бегущего Арсентия. Чуть опустил ствол и выстрелил. Пуля, вспоров кожу на правой руке Арсентия, ушла дальше. Вскрикнув от боли, он выронил пистолет, петляя, бросился к машине и мгновенно умчался.
   Губа увидел спрыгнувшего со второго этажа рыжего, вытащил из-за ремня один из пистолетов, взятых у убитых парней, нажал на курок. Рыжеволосый с криком упал. Перевернувшись на спину, поднял руку с пистолетом и выпустил всю обойму. Достал другую, но заменить не успел. Губа выстрелил, рыжеволосый застыл. Губа достал сотовый телефон. Набрал номер. Услышав женский голос, быстро сказал:
   – Дача сейчас загорится. Ты на ней не была с неделю. – Отключив телефон, вытащил из стоявшего в углу большого сейфа черный чемоданчик. Потом достал пачки долларов. Из нижнего отделения взял небольшую пластмассовую коробку с циферблатом. Посмотрел на наручные часы и перевел стрелки на циферблате на три ноль пять. Нажав кнопку в левом углу, поставил затикавшую коробку под газовый обогреватель и зажег газ. Осмотрелся и с чемоданчиком в одной руке и карабином в другой неторопливо вышел.
   – Подставил, сука! – зло проговорил Арсентий. – Ну, я тебя, падла, урою! – Перед выездом на шоссе сбавил скорость, потом включил поворотник и остановил машину.
   – Мне нужно! – зло повторила Екатерина.
   – Извините, – с сожалением проговорил стоявший перед дверью парень, – не могу отпустить вас. Арсен сказал…
   – Ты думаешь, что говоришь? – разозлилась она. – Я тебя…
   – Успокойтесь, – негромко сказал вышедший из туалета рослый охранник. – Вы никуда не пойдете, пока Арсен не даст «добро». И не надо истерик, – улыбнулся он. – Вам это все равно не поможет.
   – Сволочи! – крикнула Екатерина и, войдя в свою комнату, громко хлопнула дверью.
   Остановив «семерку», Губа посмотрел на часы. Услышав грохот взрыва, повернулся назад. Увидел поднимавшийся густой черный дым и тронул машину.
   – Значит, ничего сказать вы не можете? – спросил лежавшего на кровати Доцента оперативник.
   – Мне нечего сказать. Я и не помню ничего. На площадке второго этажа меня что-то ударило в плечо. – Он дотронулся до повязки. – Я начал падать и почувствовал сильную боль здесь. – Он коснулся накрытого простыней правого бедра. – Наверное, потерял сознание. Потом почувствовал, что меня несут. Сын и Тамара, моя родственница, подняли меня в квартиру. Да… – Оперативник чуть дернулся вперед. – Наверху кто-то кричал. По-моему, звали на помощь. – В глазах оперативника появилось разочарование. Стоявший у кровати Игорь улыбнулся, посмотрел на часы.
   – Больше ничего не хотите сказать?
   – Все, что мог, – посмотрел на него Иван, – я сказал. Большего, увы, – он вздохнул, – не знаю. А придумывать ни к чему. Я считаю, что в вашей работе точность нужна, как нигде. Только если разве в медицине.
   – Вы судимы? – спросил оперативник.
   – Бог миловал.
   – Странно, – покачал головой Игорь. – Это, наверное, от ранения, – усмехнулся он.
   – Что вы имеете в виду? – насторожился Доцент.
   – В вас стреляли четыре раза, – сказал капитан. – Из разных пистолетов.
   Пули от одного нашли в двери квартиры. Вторая оставила след на стене и отрикошетила на ступеньки. Неужели вы и этого не помните? – насмешливо спросил он.
   – Может, это не в меня? – удивленно посмотрел на него Доцент. – Я бы такое наверняка запомнил.
   Капитан, вздохнув, снова посмотрел на часы.
   – Распишитесь, – протянул Доценту лист бумаги и ручку.
   – Извините, – взглянул на него Доцент, – но подписывать я ничего не буду. Время, сами знаете, какое. Так что увольте.
   – Но ведь вас ранили, – немного раздраженно проговорил оперативник.
   – Я это понял, – насмешливо согласился Иван. – И именно поэтому не буду подписывать. А то вдруг не повезет и попадут в голову или в сердце.
   – Пойдем, – позвал вспыхнувшего оперативника Игорь.
   – Вот из-за таких, – сдерживая себя, сказал оперативник, – преступники остаются безнаказанными. «Не видел, не помню. А разве в меня стреляли?» – передразнил он Ивана. – Вы не понимаете…
   – Это вы не понимаете, – перебил его Доцент, – что подставлять свою голову под бандитские пули – ваша профессия. Это опасно, но вы сами выбрали такую работу. Я же обыкновенный обыватель. Хочу жить спокойно. Не боясь, что этот бандюга, узнав о моих показаниях, будет охотиться за мной. Я вышел из того возраста, когда играют в сыщиков-разбойников. Я хочу жить. – Увидев, что оперативник хочет что-то сказать, заговорил снова:
   – Пусть, по-вашему, я трус.
   И я, черт возьми, – не выдержал Иван спокойного тона, – имею право бояться за свою жизнь. Хотя бы потому, что она у меня одна.
   – А на другие жизни, – сказал Игорь, – вам, значит, наплевать.
   – Почему же? Если человек будет тонуть или, не дай Бог, загорится квартира, я постараюсь помочь. Даже зная, что мне угрожает опасность. Утопающий может увлечь под воду, я не очень хорошо плаваю. Про пожар и говорить нечего. В огне всякое может случиться. Но я попробую помочь. В этом же случае помочь просто не могу. А если говорить честно – боюсь.
   – С этого бы и начинал, – недовольно буркнул оперативник.
   Игорь, сказав «До свидания», дернул оперативника за рукав и направился к выходу.
   – Будьте здоровы, – подчеркнуто вежливо попрощался тот и вышел следом за капитаном.
   – Почему ты не сказал им, – взволнованно спросила Тамара, – что…
   – Давай не будем об этом, – прервал ее Доцент. Удивившись – он' никогда ранее не был резок, – Тамара ушла на кухню.
   – Папа, – подошел к кровати Андрей. – Это были те?..
   – Сынок, – вздохнул Иван, – я просил тебя и повторяю: забудь о том, что произошло. Надеюсь, что ты поймешь меня правильно.
   – Ладно, – кивнул сын. – Я никогда больше не буду говорить об этом.
   – Ты у меня молодец, – улыбнулся Доцент.
   – Папа, – несмело взглянул на него сын, – ты научишь меня… – Не договорив, вздохнул.
   – Чему?
   – Приемам.
   – Чуть позже, – кивнул Доцент. – Сейчас, сам понимаешь…
   – Судя по всему, – проговорил худощавый полковник милиции, – трое подъехали на «мерседесе», отпечатки шин у ворот, и есть свидетели, которые утверждают, что машина была «мерседес». На даче их ждали двое. Не знаю, что произошло в доме, но двое убиты. Кто они, установить не удалось: сильно обгорели. Оружия рядом с ними не обнаружено. У черного хода найден обожженный труп молодого человека. В руке пистолет. Убит ударом ножа в шею. Еще один лежал в двенадцати метрах от дачи. Пулевое ранение правой ноги. Стреляли сзади. Судя по всему, он стрелял в находившихся в доме. Магазин расстрелян полностью.
   Найдена машина старшего лейтенанта Сурикова. У забора с двумя пулями в спине обнаружен его стажер, старший сержант Галов. На площадке – труп неизвестного мужчины с «ПМ» в руке. Скорее всего это и есть участковый. Видимо…
   – Давайте не строить догадок, – резковато перебил его подошедший мужчина в темно-сером костюме, – а исходить из того, что есть. Участковому позвонил неизвестный и сообщил, что на даче находятся молодые люди. Суриков вместе с Галовым выехали сюда. Об этом сообщила жена Сурикова. Чья дача, установили? – строго спросил он.
   – Норковой Елены Викторовны.
   – Немедленно отправьте к ней людей, – сказал штатский. Взглянув на подошедшего мужчину в резиновых перчатках, спросил:
   – Чем порадуете?
   – Отпечатки есть, – кивнул тот. – Расплывчатые, слабые, но попробуем что-нибудь определить.
   – Да уж попробуйте, – сказал штатский.
   – Валентин Иванович, – обратился к нему подошедший парень в белых джинсах, – парень с девушкой видели, как двое милиционеров перелезали через забор. Через некоторое время услышали выстрелы. Сначала испугались, но любопытство пересилило страх, и они притаились. С дерева спрыгнул мужчина и, немного подождав, полез через забор…
   – Они смогут описать его хотя бы приблизительно? – спросил Валентин Иванович.
   – Они видели его со спины, – с сожалением ответил парень, – и говорят по-разному. Она – что волосы длинные, он – средние. В общем…
   – Ясно, – кивнул Валентин Иванович. – Ну что же, будем работать.
   Женщина средних лет надевала платье из серебряной парчи. С трудом застегнув молнию сзади, улыбнулась.
   – Даже в этом без мужчины не обойдешься. Но звонок Губы… – прошептала она. – Что бы это значило?
   Вздохнув, взяла сумочку, проверила содержимое и, повесив ремешок на плечо, пошла в прихожую. И в это время в дверь позвонили.
   – Кто? – спросила она.
   – Милиция, – ответил мужской голос. По поводу пожара на вашей даче.
   – Ах да. – Недовольно вздохнув, она открыла дверь. В прихожую вошли двое. Прозвонил сотовый телефон. – Извините, – улыбнулась женщина, – но работа на первом месте. – Покачивая бедрами, ушла в комнату.
   – Какая дама, – подмигнул капитан плечистому молодому оперативнику. Тот усмехнулся, хотел что-то сказать, но замер. Они услышали звук падающего тела.
   Оперативник, выхватывая пистолет, рванулся туда. Капитан дергал тугую застежку на кобуре. Чертыхнувшись, все-таки сумел расстегнуть кобуру, выхватил пистолет и вбежал в комнату.
   Оперативник, опустившись на колени перед лежавшей лицом вниз женщиной, пытался нащупать пульс. Капитан бросился к окну. Осторожно выглянув, выругался.
   Оперативник вскинул голову. Капитан пальцем погладил небольшую дырочку в стекле. Взглянув на парня, покачал головой:
   – Такого я не помню. Мы – в двери, хозяйка встречает, отходит поговорить по телефону, и ей через окно всаживают пулю.
   Оперативник, осторожно перевернув женщину, увидел у нее на лбу кровавую точку. Покачав головой, вытащил передатчик.
   – Сука! – услышала Екатерина разъяренный голос Арсентия. – Я с него, шакала, шкуру спущу! Своими руками.
   Екатерина, испуганно оглянувшись, отступила к стене и подхватила лежавшие на столе ножницы. В комнату вошел Арсентий. Увидев у него на руке окровавленную повязку, она обеспокоенно спросила:
   – Ты ранен?
   – Пустяк, – буркнул он, шагнул к холодильнику, достал бутылку водки.
   Сорвав пробку зубами, сделал несколько глотков.
   – Что с тобой? – несмело спросила Екатерина.
   – Со мной? – усмехнулся он. – Да ничего особенного. Просто у меня никогда не было такого желания убивать. – И снова приложился к бутылке.
   Екатерина со страхом смотрела на мужа. Арсентий коротко засмеялся.
   – Как последнего щенка под облаву подвели, – пробормотал он. – Ну, сука, вот это сделал он меня! Мразина гре-баная!
   – Арсентий, – нерешительно проговорила Екатерина, – что произошло?
   – Ты уже спрашивала, – вздохнул он, – я ответил. Да тебя это волновать не должно.
   – Ты мой муж, – сердито перебила она, – поэтому я просто обязана…
   – Сейчас главное – не мешай мне. У меня забот полон рот. Так что оставь все свои мести и разборки на потом.
   – Что-то серьезное? – тихо спросила Екатерина.
   – В более серьезных ситуациях я еще не бывал.
   – Я могу помочь?
   – Да, если будешь сидеть тихо и никуда не соваться.
   – Хорошо, – согласилась Екатерина.
   – Что-то ты быстро согласилась, – с подозрением проговорил он.
   – Я обещаю делать все именно так, – она положила руки ему на плечи, – как захочешь ты.
   Хмыкнув, Арсентий обнял и поцеловал жену.
   Губа вошел в комнату, поставил в угол скрипичный футляр и, вытащив из-под рубашки «ТТ», сунул его под матрац. Бросившись на кровать, обхватил подушку и уткнулся в нее лицом. Потом рывком перевернулся на спину. По его губам скользнула едкая улыбка. Дотронувшись до шрама на верхней губе, закрыл глаза, – Он сам виноват, – прошептал Губа. – Со мной так говорить опасно. Я мог убить тебя, Арсен, – громче, словно Астахов находился в комнате, сказал он.
   – Но не сделал этого. Иногда, чтобы действительно по-настоящему отомстить человеку, нужно оставить его в живых. – Еще раз погладив шрам, открыл глаза. – Но это не все, – пробормотал он. – Ты должен мне больше. Из-за тебя погибли трое. Так что, Арсен, все еще впереди. – Вытянув руку, взял со стоявшей рядом табуретки пачку сигарет. – И ты, Доцент, узнаешь, что это такое. Ты мне должен троих. Правда, ты как загнанный зверь, и поэтому с тобой проще. В том, что произойдет, ты виноват сам.
   Вытащив сотовый телефон, он набрал номер. Через несколько секунд ответил мужской голос.
   – Дед, – сказал Губа, – лучше, если ты немедленно сменишь место жительства. И еще: звони Дику, он мне нужен.
   – Он опять ушел! – бросил Берия.
   – Я говорила, – улыбнулась Светлана. – Доцент непредсказуем. Но ты не знаешь главного, – засмеялась она.
   – Чего же еще я не знаю?
   – Дача Норковой Ленки сгорела. Там сгорели трое мужчин. Это милиция установить смогла. Предполагают, что один из них участковый – рядом с ним найден служебный пистолет. Возле дома – еще трое. Один – стажер участкового.
   Двое – молодые парни. Но самое интересное – у ворот нашли пистолет с глушителем, на котором отпечатки пальцев Арсентия Астахова.
   – Что? – поразился Берия.
   – То, что слышал.
   – Откуда такие новости? – недоверчиво спросил он.
   – У меня на Петровке работает старый друг, который иногда сообщает мне кое-что. Он, в сущности, там никто, но слышит многое.
   – Хороший друг. Это точно?
   – Конечно, – снова улыбнулась Светлана. – Абсолютно точно.
   – Но что там произошло? Не мог Арсен…
   – Норкова была любовницей Губы. И, как говорят, его там частенько видели. Дача была записана на Ленку, а бывал там только Губа. Получается, что это все заварил он. А может быть, Арсен приехал убить Губу? Ведь Доцент жив. И если на него выйдет милиция, у Арсена будут неприятности.
   – Это у нас возникнут сложности! – крикнул Берия. – Он знает все!
   Кстати, ты сделала то, о чем я просил?
   – Конечно. Проводник пятого вагона прождал почти час в условленном месте. Занервничал – и исчез. Людей Пикина не было.
   – Что там случилось? – недовольно спросил Берия. Взглянув на нее, предложил:
   – Съезди в Воронеж. Ты жила в Воронежской области, так что…
   – Ладно. Сегодня вечером и поеду. Если там все хорошо, что делать?
   – Постарайся встретиться с Пикиным, – немного подумав, сказал Берия, – и осторожно выведай, в чем дело. Я дам тебе троих. Парни надежные и подготовленные. С ними…
   – Таких же специалистов, – улыбнулась она, – каких ты посылал к Доценту?
   – Немного лучше.
   – С Иваном тоже надо что-то делать.
   – Ты права. Особенно теперь. Он понял, что за ним охотится Губа, а кроме него, еще и наши придурки. Он в любое время может обратиться в милицию.