Буркин Юлий Сергеевич. Звездный табор, серебряный клинок

   - Ну хватит, поднимайтесь, - попросил я. - Ваши бойцы ждут вас.
   - А как я показусь им в этом виде? - хлюпая носом, спросил он. - Весь мой наработанный годами авторитет пойдет насмарку. Напроць пропадет.
   - Я схожу за одеждой, - вмешался Филипп.
   - Сходите, мой друг, - воспрял дядюшка Сэм и даже мягко отстранил мою руку. - Это прекрасная мысль. А сапоцьку, маленькую сапоцьку вы не догадались с собой прихватить?
   Мне подумалось, что в маленькую шапочку такие ушки не спрячешь.
   - Что-нибудь найду, - заверил Филипп и поспешил в сторону корабля.
   А мы остались одни. И тут я подумал, что теперь, собственно, все вернулось на круги своя, и все обстоит так, как будто мои приключения снова только начинаются... Кое-что, правда, изменилось. У дядюшки на голове появились эти нелепые ушки, а у меня в голове - мысли. А также - жена и сын. И мысли мои были именно о них.
   - Ну вот наши злоключения и окончены, - сказал я, чтобы пауза не тянулась так тягостно.
   Дядюшка горестно усмехнулся и помотал головой так, чтобы уши живописно похлопали его по лбу и затылку.
   - Для кого как, - возразил он желчно.
   - Да что с вами?! - вскричал я. - Думаете, мне легко приходилось все это время? Но я-то не впал в отчаяние!
   - Я тозе не впал в отцяяние, - заявил он. - Но я изменился. Я стал не тот.
   - Это временное явление, - заверил я. - Если есть яд, есть и противоядие. Вас вылечат... И мы спасем мою семью.
   Он удивленно посмотрел на меня:
   - Та самая дзипси? - спросил он, как мне показалось, пренебрежительно.
   И я отчетливо вспомнил фразу, произнесенную им, когда он говорил о необходимости жениться на Ляле: "Потом что-нибудь придумаем"...
   - Да, - кивнул я твердо и добавил вызывающе: - А также мой сын, царевич Роман Романович Романов.
   - Поздьявляю, - криво улыбнулся дядюшка Сэм, и улыбка его была скорее язвительной, нежели одобрительной.
   - Они в лапах Рюрика, - продолжал я, уже чувствуя, что вряд ли мне стоит рассчитывать на понимание и поддержку дядюшки.
   Тот как-то странно передернулся. Затем покачал головой в ответ каким-то собственным мыслям и заявил:
   - Оцередность будет такая. Сперва мы свергнем Рюрика, а потом узе будем спасать васу семью.
   "Ну уж нет, - подумал я. - Все будет не так. Но к этому вопросу я еще вернусь. Пусть-ка он ответит мне на другой".
   - Сударь, я до сих пор даже не знаю, против кого нам предстоит бороться. Как-то вы обещали объяснить мне, чем вас не устраивает правление Рюрика Четвертого...
   - Давайте сходим за одной вессью, - явно уклоняясь от ответа, пробормотал дядюшка Сэм, повернулся ко мне спиной и засеменил в лес.
   Чертыхаясь про себя, я двинулся за ним. И действительно, в двух шагах от того места, где он напал на меня, мы обнаружили "одну вещь" - объемистое лукошко с морковью.
   - Помозете мне? - жалобно спросил дядюшка, одной рукой подхватывая его под дно, другой придерживая за бортик. - Не могу без этой гадости. Как увидел корабль, поспесыл сюда... Но и тогда вот это, - кивнул он на лукошко, - за собой волоць прислось. Рискуя прохлопать усами собственное спасение.
   Я подхватил лукошко с другой стороны, и с ним мы вернулись обратно - туда, где обещали подождать Филиппа.
   - Так что там с Рюриком? - не позволил я дядюшке избежать дальнейших объяснений.
   Он уселся возле моркови, вынул здоровенный экземпляр, обнюхал его и со смачным хрустом откусил кончик.
   - Пока сто я не могу этого вам открыть, - заявил он хрустя.
   В этом ответе я услышал его прежнее отношение к себе. Но я-то уже не был прежним. И я взбеленился:
   - Вот что, дядюшка! Хватит уже мне этой лапши на уши! Вешайте ее себе, больше поместится!
   Дядюшка перестал хрумкать и удивленно уставился на меня.
   А я продолжал:
   - Я прошел через всевозможные испытания, я бродяжничал с табором цыган, я приобрел жену и сына, а затем потерял их. Я спас вас в конце концов. Да, когда-то вы вытащили меня из смертельной передряги, но я уже сторицей расплатился за это. И я не намерен больше слушаться вас беспрекословно. Начнем с того, что прежде всего мы выручим из беды мою семью, а уж потом будем заниматься политикой.
   Дядюшка качнул ушами, намереваясь что-то сказать, но я остановил его жестом. Нервно вздохнув, дядюшка вновь заткнул себе рот морковью и стал тревожно хрустеть ею.
   - Я еще не все сказал, - продолжал я. Повторяю: - Я должен знать, чем вас не устраивает Рюрик. Я должен быть уверен, что он действительно настолько плох, что его необходимо свергать. И если вы не сумеете убедить меня в этом, я и палец о палец не ударю для того, чтобы помочь вам. И учтите, убедить меня будет довольно трудно: я давно приглядываюсь и вижу, все в этом мире довольны тем, как обстоят дела. Может быть, вы хотите сделать меня орудием какой-то грязной интриги или заложником вашего честолюбия?
   Дядюшка Сэм еще раз горестно вздохнул, отбросил огрызок с ботвой в сторону и заявил:
   - Какое, к церту, цестолюбие... Вы посмотрите на меня... Цестолюбие... Ладно. Уломали. Слусайте зе... - Он снова вздохнул. - Рюрик - не целовек. Точнее - не совсем целовек.
   Я припомнил, что точно таким же эпитетом час назад Филипп наградил самого дядюшку Сэма. Но удержался от того, чтобы сообщать ему об этом. Вместо этого я спросил:
   - И кто же он?
   - Он не целовек, он цюзой, - дядюшка сделал большие глаза...
   Чужой... В том смысле, что "чужой", как в фильме "Чужой"? Да, дядюшка явно имеет в виду именно это.
   - Ну? Еще точнее. Откуда от явился? Как захватил власть?
   - Он не захватывал. Его бояре сами попросили. Чтобы порядок на Руси навел. Давно иссе. Когда целовецество в первый и в последний раз встретилось с иной сивилизацией. С полукиноидной.
   "Сами попросили. Чтобы порядок..." Вот откуда это имечко - "Рюрик". "Земля наша велика и обильна, но порядка в ней нет. Приидите володеть и править нами..." История повторилась на новом витке, строго по законам Марксовой диалектики.
   - Вот это, - пошевелил дядюшка ушами, - ни один на свете целовек лецить не умеет. Это не наса, не Целовецеская медисина...
   Я почувствовал на душе дикую тяжесть. Такую, что и ноги не могли меня больше держать. Я уселся на траву рядом с дядюшкой.
   - Что значит, "полукиноидная цивилизация"? Какой он, Рюрик?
   КНИГА ВТОРАЯ
   - Он... - дядюшка вдруг осекся, огляделся по сторонам, поджал уши и продолжил полушепотом:- Об этом мало кто знает. Только избранные. Он оборотень. Вервольф. Целовек-волк.
   "Волк. Зубами щелк", - тупо подумал я. Но зубы, мелко-мелко, словно в горячечном ознобе, стучали у дядюшки Сэма. Я явственно слышал это.
   - Он сделал из меня диць, - добавил дядюшка.
   Очень короткий, но очень нужный авторский комментарий
   Я не случайно решил прервать свое повествование именно в этом месте. Потому что именно в тот момент я был как никогда близок к тому, чтобы уверовать, что все происходящее не более чем идиотский мнемофильм. Зайцы, волки... Происходящее начинало напоминать ремейк сказочки "Волк и семеро козлят".
   И именно здесь читатель из прошлого должен вновь встать перед выбором, дочитывать эту книгу до конца или остановиться. Это Ваше право. Предупреждаю, умнее и оригинальнее текст не станет и в дальнейшем. Но что я могу поделать? Я лишь записываю все то, что со мной стряслось, не более. Так что решайте, решайте. Мне же не остается ничего другого, кроме того, как продолжить свои воспоминания...'
   ... Бедняга глупо тычется
   В прозрачное стекло...
   Эй, - масло, соль - отыщутся?
   Поджарьте нам его!
   Юрий Шевчук. "Карась"
   Нет, не люблю я этих марсиан,
   Народец, скажем прямо, хероватый,
   К тому же пьющий, да и вороватый,
   В отличие от нас, от россиян.
   Игорь Иртеньев
   Глава 1
   ВОЛЧЬЯ НАТУРА
   И дядюшка Сэм рассказал мне все. И было это "все" столь нелепым и тупым, что казалось абсолютно нереальным. И именно это заставляло поверить, что как раз это-то "все" и есть чистейшей воды правда. Потому как правда почти всегда нелепа и тупа. А ложь, напротив, нередко красива и увлекательна.
   С полукиноидной расой созвездия Лиры человечество столкнулось в космосе около двухсот лет назад. Именно "человечество столкнулось". На самом же деле оборотни-вервольфы посещали Землю задолго до этого, ведь их цивилизация значительно старше человеческой. Однако в конце девятнадцатого (по земному летоисчислению) века она перенесла жесточайший кризис, сопровождавшийся войнами и разрухой. Мир вервольфов ослаб настолько, что дальние космические перелеты практически прекратились, а когда возобновились, информация о том участке Вселенной, где проживают люди, была утеряна.
   Более того, теперь люди, которые не умеют становиться волками, официальной наукой лирян считались существами сугубо сказочными, "порождением первобытной фантазии предков". Еще бы, ведь всякий древний лирянин был бы счастлив повстречать подобный "разумный корм", обладающий нежной вкусной плотью и неспособный в то же время дать вервольфу физический отпор. Просто-таки мечта... По-нашему, нечто вроде самонасаживающихся на вертел вальдшнепов.
   Из военного кризиса вервольфам, сгрудившимся к тому времени на единственной не выжженной термоядерными ударами планетке, удалось выкарабкаться, лишь введя жесточайший режим дисциплины и порядка. Порядка, которому и позавидовали московские бояре, познакомившиеся с лирянами в период очередной большой российской смуты. А также их привлекли новые технологии, делающие промышленное производство на несколько порядков дешевле.
   - В чем их суть? - поинтересовался я.
   - Это долго объяснять, - уклончиво ответил дядюшка Сэм, - как-нибудь потом...
   Тогда я не заметил в этом его ответе ничего подозрительного.
   - А зачем это самим лирянам? - не мог не спросить я. - Неужели они... охотятся на людей? - мне и самому была противна эта мысль. Да и вряд ли она верна. Уж больно глупа.
   - Ну-у-у... - протянул дядюшка Сэм.
   Мы сидели с ним в этот миг в каюте одного из десантных кораблей-"призраков", двигающихся назад к Петушкам на поглотителях и с отключенными маячками, - не совсем так.
   - Но близко? - предчувствуя недоброе, наседал я.
   - Близко, - согласился дядюшка, качнув зеленой полевой каской, которую всучил ему Филипп для сокрытия неавторитетных ушей. Еще надеты на нем были такие же зеленые форменные трусы, а прочую одежду он брезгливо стянул с себя сразу после того, как, наобнимавшись с "пчеловодами", остался со мной с глазу на глаз. - Но лисьно меня волнует совсем другое.
   - Ну? - я нервно застучал ногтями по столу.
   - Меня волнует то, сто бояре подписали с лирянами договор о предоставлении в их полное право целого сектора космоса, и люди, во всяком слусяе россияне, туда не имеют права совать нос. А усе вервольфы сделали все для того, стобы Россия поднялась настолько, стобы могла контролировать все процие страны.
   - Вновь Россия - жандарм Европы?
   - Угу, - подтвердил дядюшка.
   - Ладно, хорошо, - покивал я. - Пусть все так, как вы рассказываете. Но скажите мне, в чем тут беда? Космос безграничен. Пусть лиряне владеют какой-то его частью, они ведь честно отрабатывают эту цену. Кто ж виноват, что сами русские не способны наладить толковое управление? - Это мое высказывание было абсолютно искренним. - Нам это и история показывает.
   - Да?! - неожиданно вспылил дядюшка Сэм. - "Отрабатывают"?! А знаете ли вы, сударь, пословицу: "Как волка ни корми..."
   - "... И у осла все равно член толще", - закончил я меланхолически.
   - Мозно и так, - с явным раздражением пожал плечами дядюшка. - Мозно и посмеиваться. Только вам, будуссему царю, это как-то не к лицу... Серьезнее надо быть... Когда подписывался договор, мы многого ессе не знали. Мы не были достатоцьно опытны. В отлицие от лирян. Мы не знали ессе, сто именно в том, незнацительном казалось бы, секторе космоса, который взяли себе на откуп они, находятся основные в галактике залезы...
   - Мудила! - догадался я.
   - Сам ты!.. - вскипел дядюшка, но осекся. - Простите, государь. Но при цем тут мудил? Зить и без него вполне дазе мозно. В их секторе самые богатые залезы порония, из которого изготавливается горюцее для гиперпространственных приводов. А без этого, как вы, надеюсь, понимаете сами, зить сегодня невозмозно.
   "Все ясно, - подумал я. - Пороний - это нефть XXV века. Кто им владеет, тот владеет и миром".
   - Мы покупаем пороний у вервольфов? - уточнил я.
   - Да, у Рюрика, - кивнул дядюшка. - Это сто сестьдесят цетвертый элемент в таблице Менделеева. На Земле его не было вообсе, и на обзытых нами планетах - с гулькин нос... - И добавил трагически: - Мы вымениваем его на кровь.
   - На что?! - не поверил я своим ушам.
   - Да-да, на кровь, вы не ослысались, - горько усмехнулся дядюшка. - Не забывайте, мы имеем дело с волками. Хотя, если цестно, эти данные по поводу крови, достаточно хоросо не проверены.
   - Надеюсь, это не человеческая кровь? - спросил я осторожно.
   - Целовецеская, целовецеская, будьте спокойны. Всякую скотину они разводят и без нас.
   - Нет, - возмутился я, не желая верить этим бредням, - это становится по меньшей мере смешным. Сперва вы рассказываете мне сказочки об оборотнях, теперь они становятся вампирами...
   - "Сказоцьки об оборотнях" и появились в земном фольклоре именно потому, сто зители Лиры когда-то регулярно наведывались на Землю. И сказоцьки о вампирах имеют под собой достатосьно твердую посьву. Кровь - субстанция уникальная. А целовецеская кровь для лирян - деликатес. Хотя, повторяю, эти данные я полуцил из непроверенного истоцника. Но логике такое полозение вессей не противорецит, и я склонен сцитать, цьто все так и есть.
   - Но кровь можно синтезировать...
   - Да? - не дослушал меня дядюшка. - Вы в этом уверены? А я поцему-то нет. Наверное, потому, сто тоцьно знаю: синтезировать кровь невозмозно. Как невозмозно создать искусственную зизнь. Мозет, вы в своем двадцатом веке и умели соверсать подобные цюдеса, но поцему-то я оцень-оцень в этом сомневаюсь. Во всяком слуцяе, мы в двадцать пятом этого не умеем. Сто вообсе вы знаете о крови? Рассказите-ка мне.
   - Ну-у... - начал я, - кровь - это раствор полезных веществ, насыщенных кислородом...
   - Темнота и мракобесие! - вскричал дядюшка Сэм. - Кровь - это колония высокоорганизованных, я бы даже сказал, разумных, да еще и дисциплинированных суссеств, несуссих беззаветную и неблагодарную нам слузьбу на благо насего организма!
   - Это, конечно, поэтично... - начал было я, но дядюшка вспылил:
   - Ни хрена не поэтицьно! Так все и есть на самом деле! Клеточные вессества крови строго специализированны, действуют слазенно и знацительно более социально, чем, например, пцелы или муравьи! Тромбоциты бросаюся по сигналу тревоги вперед и своими цясуйситыми телами закрывают любые трессинки и раны в наших тканях, погибая, мезду просим, при этом. Эритроциты транспортируют кислород туда, а углекислый газ - обратно, и при этом езесекундно в здоровом теле гибнет около трех миллионов эритроцитов, и столько зе их продуцируется спинным мозгом! Лейкоциты отважно идут на врага, будь то вирус, бактерия или любая иная зараза, попавшая к нам в сосуды!..
   - Как лиряне получают необходимую им кровь? - остановил я его не слишком впечатлявшую меня медицинскую тираду. - Они убивают людей?
   - Нет-нет, зацем зе? - чуть успокоился дядюшка. - Сеть донорских пунктов опутывает весь населенный людьми космос. Кровь ведь, вообсе, продукт ценнейсий.
   - А люди знают?..
   - Нет, - помотал головой дядюшка. - Люди думают, это для насей, целовецеской медицины.
   Все это выглядело довольно противненько, почти как во "Втором нашествии марсиан" Стругацких, но, будучи сыном лживого XX века, я прекрасно знал, как легко исказить, вывернуть наизнанку любую истину. Я ведь часть жизни был еще гражданином Советского Союза... И "Скотный двор" Оруэлла я тоже читал...
   - Ладно, - сказал я. - Допустим. Но что во всем этом худого? Кровь люди сдают добровольно?
   - Да, - поджал губы дядюшка.
   - Им платят?
   Дядюшка молча кивнул.
   - Выходит, беда только в том, что они не знают, на какие нужды она направляется?
   - Ну да, - кивнул головой. - О сусествовании вервольфов знает лись горстка связанных страсной клятвой людей из высьсих политисеських кругов. Всякий проговоривсийся становится дицью. Единственная оппозиционная организация - моя. Но, мезду процьим, "Обсество консервативных пцеловодов" в России знают и увазают все.
   - И все-таки я не понимаю, - искренне признался я. - Все живы и здоровы. Волки сыты, овцы целы. Они добывают нам пороний, мы поставляем им кровь. Гадко, ясное дело, но такова их природа... Царит гармоничное равновесие... Симбиоз... А что касается тайны... Государственные секреты существовали всегда, и всегда они таили в себе что-нибудь неблаговидное.
   - Вы циник, милостивый государь, - заявил дядюшка Сэм, отводя взгляд. Хотя цего зе ессе мозно было озидать от вас... Неузели вас не возмуссяет то, сто кто-то питается кровью васых соотетественников, узе потти васых подданных?
   Чего-то в его голосе не хватало... Твердости?
   - Дядюшка, - протянув руку, я взял его за подбородок. - Смотрите мне в глаза.
   Он послушался, и я окончательно утвердился в том, что сказанное им только половина правды.
   - Выкладывайте, - заявил я.
   Дядюшка вырвал подбородок из моих пальцев, вздохнул и сказал:
   - Я хотел .оградить вас, государь, от всего этого. Оно пацкает. Но стось, слусайте. Во-первых, ситуация вовсе не нормальна. Лиряне обманом завладели основным запасом порония в галактике. Мы и знать не знали тогда о его суссествовании, они же знали. И они же позднее подкинули целовецеству гиперпространственный двигатель. И теперь горстка лирян владеет несметным сокровисьсем.
   - Жидомасоны, - подсказал я дядюшке любимую страшилку моих красно-коричневых современников.
   - Нет, - помотал головой он. - Лиряне - не люди. Это другой вид. Лирянин в образе муссины не мозет оплодотворить земную сенсину, а в образе волка - земную волцицу...
   - Ну и ладно, - пожал плечами я. - Но мы ведь мирно сосуществуем. - "Как это сосуще звучит - "сосуществуем", - подумалось мне.
   - Недовольные были, - возразил дядюшка. - Земля - колыбель целовецества была против, и Рюрик ее уництозыл. Но это было задолго до моего рождения. Так сто я тозе, узе познав всю унизительность целовецесской роли в данной ситуации, все зе мирился с нею. Ради нынеснего мира и равновесия во Вселенной. Пока не узнал новую и узасную тайну.
   - Давайте, давайте, - поторопил я его. - Колитесь. Давно уже пора. Без этой ужасной тайны все выглядит чуть ли не идиллически.
   - Волк начинает показывать зубы, - сообщил дядюшка. - Просли многие годы, и правление династии Рюриков уже кажется всем естественным. И вот тут-то и нацинает работать план по уництозению одного вида разумных суссеств другими.
   - В чем суть этого плана?
   - Рюрик собирается предлозить людям бессмертие..
   - Не понял. Так уничтожение или бессмертие?
   - Вопрос слозный. Изобретение лирян состоит в следуюсьсем. Суссествует некое поле, в котором с особой, многократно увеличенной силой действуют кармицесские законы. Оно зе действует на кровь целовека и делает его бессмертным, точнее нестареюссим. Целовек, пробывший в этом поле достатоцный срок, сам умереть не мозет, его мозно только убить. Однако кармицеские законы действуют так, сто, став бессмертным, целовек, будь то музцина или зеньссина, одновременно становится бесплодным. И более того, если у целовека узе есть дети, они погибнут: от внезапной болезни, от несцястного слуцяя или от цего-то ессе... Полуцяется, сто продолзить себя в вецьности ты мозесь только одним из двух способов: или став бессмертным, или умерев, но оставив потомков... Вот и все. Коварные лиряне намерены подарить людям бессмертие.
   - Не понял, - честно признался я. - И чего же тут страшного? Выбор-то остается за нами.
   - Цего с тут непонятного?! - вспылил дядюшка. - Рюрик слишком хорошо знает людей. Знает их эгоизм и недальновидность. Многие предпоцтут лицное бессмертие продолжению рода. А мало-помалу оборвутся и все родовые линии. Но это бессмертие мнимое. С каздым из этих "бессмертных" в тецение срока, длина которому - вецность, цто-нибудь да приклюцится. И род людской сойдет на нет, уступив Вселенную вервольфам. Им останется только подоздать.
   - А клонирование? - спросил я неуверенно.
   - Какая разница - клон или ребенок из црева?! Карма для всех едина!
   Дядюшка замолчал. Молчал и я, понимая, что рассказанное им сейчас абсолютная и окончательная правда. Я еще не осознал ее в полной мере. Но я чувствовал, что она действительно страшна.
   Бессмертие и смерть - суть одно и то же? Звучит, разумеется, поэтично. Но очень уж трудно воспринять эту идею всерьез. Однако "тормозить" сейчас не время. Умом я понимаю, что все услышанное мною соответствует истине. А значит, надо действовать.
   - Мезду процим, - нарушил тишину дядюшка, - никакой он не Цетвертый. Рюрик один и тот зе. Похороны одного и коронация последуюссего - его сына - это все спектакль, цтобы народ ницего не заподозрил. Этот спектакль проводился узе три раза.
   - Когда это начнется? - спросил я. - Когда он подсунет людям бессмертие?
   - Узе нацялось, - мрачно сообщил дядюшка. - Бессмертие даровано приблизенным ко двору.
   - Рюрик подсунул его обманом? Он скрыл последствия?!
   - Нет. Он ницего не скрывал. Но ни один из тех, у кого ессе не было детей, не отказался от этого дара. - Дядюшка расстегнул ремешок под подбородком, усталым движением стянул с головы каску и положил ее на колени. Его гигантские уши тотчас бодро распрямились. Дядюшка помассировал их обеими руками, утер со лба пот, а затем со вздохом сообщил:
   - Я тозе бессмертен.
   Стоя посередине спальной комнаты в резиденции "пчеловодов", Аджуяр и дядюшка Сэм подозрительно, а если быть точным, то с явственной неприязнью разглядывали друг друга. Я же делал вид, что не замечаю этого.
   - ... Каждому из вас я в той или иной мере обязан жизнью, каждого уважаю, как человека, обладающего большим жизненным опытом, а потому прошу любить и жаловать друг друга, - закончил я церемонию их знакомства, последовавшую сразу за проклятиями, которыми наградила меня Аджуяр за то, что я оставил ее одну и куда-то исчез.
   - Васе велицество, простите за прямоту, - высоко подняв подбородок, повернулся ко мне дядюшка. - Кому, как не вам, знать, сто именно дзипси мы обязаны насим нынесним плацевным состоянием дел. Так могу ли я доверять им?.. Ей... Не думаю.
   Выглядел он весьма надменно. Но прикрывавшая его уши каска не спасла его.
   - Ай-ай, как он раздухарился... Но я и не рвусь снискать особое доверие у этого пожилого зайца, - парировала Аджуяр вроде бы мне адресованными словами, и мстительные искорки блеснули в ее глазах.
   Дядюшка возмущенно фыркнул и явно хотел залепить в ответ еще более оскорбительную тираду, но я остановил его:
   - Помнится, когда джипси захватили корабль, вы, сударь, каялись мне в преступной халатности и собирались подать прошение о том, чтобы я наказал вас... Не так ли?
   - Да, но... - густо покраснел дядюшка, - но вы ессе не на престоле.
   Вот ведь негодяй. Выкрутился.
   - Тем не менее, - нахмурился я, - этот эпизод должен напомнить вам, что не только джипси привели нас к нынешнему плачевному положению. И что правы вы бываете отнюдь не всегда.
   Дядюшка удрученно кивнул.
   - Далее, сударь, хочу обратить ваше внимание на тот факт, что это не вы вызволили меня из трудной ситуации, а наоборот - я вас. А удалось мне это только благодаря помощи Аджуяр и ее соплеменников.
   Дядюшка был сражен окончательно.
   - Простите меня, государь, - потупился он. Затем шагнул к колдунье и протянул ей руку: - Рад знакомству и надеюсь, вы не обизаетесь на меня.
   Но не тут-то было. Не подавая в ответ руки, старуха презрительно прищурилась:
   - Разве я, джипси, мусор и хлам, смею обижаться на человека с высоким кодом социальной значимости.. Такие, как ты, швыряют таких, как я, в вонючие каталажки только за то, что мы существуем на свете...
   - Аджуяр, прекратите! - рявкнул я. - Так мы никогда не достигнем ничего конструктивного! Или вы немедленно заключите перемирие, или на сей раз я обойдусь без вашей помощи.
   - Ладно, - нехотя пожала ведьма протянутую дядюшкину руку. - Но запомни, жирненький зайчик, сказанное государем нашим: это не мир, это перемирие...
   Тот, словно обиженный ребенок, искательно глянул на меня.
   - Стоп, - поднял я вверх обе руки. - С этого момента вы прекращаете оскорблять друг друга. Подобные выходки выбивают из колеи и мешают достижению цели. А мы должны быть слаженной командой. Вы согласны со мной? Вы, оба?!
   Покосившись друг на друга, они неохотно кивнули.
   - Тогда перейдем к делу. Для начала давайте определимся. Скажите, каковы наши цели? Как их понимает каждый из вас. Я слушаю.
   Их ответы меня и удивили, и обрадовали. Точнее, то, кто какую из целей назвал первой, так как я ожидал противоположного результата и уже приготовился к спору.
   Дядюшка Сэм сказал:
   - Вырвать из лап Рюрика васу семью.
   А Аджуяр сказала:
   - Посадить тебя на трон. Ляля заслужила этого.
   - Все верно, - продолжил я экзамен, - но что следует совершить сначала, а что - потом?
   - Снацяла освободить залозьников, - вновь первым отозвался дядюшка. - С таким козырем в руках у Рюрика мы не мозем расситывать на успех. В любой момент он смозет пригрозить расправой над вашими близкими и управлять вами, мой государь, как марионеткой.
   Аджуяр помотала головой:
   - Так не пойдет. Если мы просто уведем пленников у него из-под носа, он обрушится на нас всей своей мощью. А мощь эта велика. Сперва мы должны лишить его силы. Или власти. Или заполучить такой же козырь против него.
   - Да, конечно, - сказал я, - вы оба правы. Самым удачным, беспроигрышным вариантом было бы захватить трон и освободить заложников одновременно. Но, как вам кажется, сейчас мы занимаем настолько выгодное положение, чтобы рассчитывать на это?