Буссенар Луи Анри. Гвианские робинзоны (= Беглецы в Гвиане, Тайна золота)

   - Как видите, совсем просто!
   - Какой же я осел, - признался сконфуженный юноша. - Как говорится, хотел разрезать стекло без алмаза!
   - Вот именно! Теперь остается переполовинить дюжину тыкв, а затем выскрести мякоть.
   - Потом высушим их на солнце...
   - ...И они все полопаются, если не принять мер предосторожности и предварительно не заполнить их сухим песком. Таким же точно образом можно разжиться и дюжиной ложек. Ну, а с вилками дело посложнее... Решим эту проблему попозже.
   - Ей-богу, патрон, уверяю вас, я никогда и думать не посмел бы о таких быстрых переменах! Всего несколько дней назад мы были совсем нищими, лишенными всего на свете! Это какое-то чудо! Меня особенно поражает, что все необходимые для жизни предметы здесь находятся на деревьях... Подходи и срывай!
   - Если бы так! Если бы такие деревья росли группами, встречались бы в лесах в первозданном состоянии, то американские тропики и в самом деле были бы, как вы изволили выразиться, неземным раем... Увы! Это вовсе не так. Кто знает, скольких трудов стоил этот участок, который подарила нам судьба... Представьте только многолетние упорные поиски и старания колонистов, чтобы собрать на этом пятачке полезные растения и местного происхождения, и привезенные сюда уже после открытия Нового Света... Жестокая судьба вдруг смилостивилась и преподнесла нам подарок, словно пожалела заброшенных детей... Что бы мы стали делать в этой безграничной пустыне с бесплодными деревьями, без убежища, без пищи, почти без инструментов?.. Дичи здесь мало, к тому же охота требует оружия, специального снаряжения. Рыбная ловля?.. Мы познакомились с нику только на днях... Земля! Вот единственный источник наших ресурсов. Мы найдем здоровую и обильную пищу на деревьях и в земле.
   - Да, деревья... - в задумчивости произнес Никола. - На них все можно найти, если выпадет удача.
   - Я уже сказал, что вы еще многое увидите, в том числе и много деревьев, о которых вы даже не слышали прежде. Погодите, пока мы хоть чуть-чуть обживемся на новом месте. Всего за несколько часов я нашел бесценные сокровища... На вершине холма растут кофейные деревья* и какао**. Это очень важное открытие. А что вы скажете о масляном дереве? О свечном? О мыльном?..
   ______________
   * Кофейное дерево - вечнозеленое дерево семейства миртовых, родом из Африки, в Южную Америку завезено в 1723 г.
   ** Какао (шоколадное дерево) - южноамериканское дерево рода теоброма.
   Молодой человек, который так жаждал познакомиться с необычными растениями, испытывал полнейшее потрясение.
   - И это далеко не все... Не хочу сразу перегружать вашу память... Но дерево-адвокат* стоит вашего внимания.
   ______________
   * Игра слов: французское слово avocat обозначает и адвоката (защитника в суде), и название плода дерева авокадо.
   - Дерево, на котором растут адвокаты!..
   - Вот-вот, адвокаты...
   - И их можно есть?..
   - Можно.
   - Ах!.. - Юноша только руками развел.
   - Продолжим, если хотите, и познакомимся с каучуковым деревом, касторовым*, сырным...
   ______________
   * Касторовое дерево - клещевина, древовидное многолетнее растение семейства молочайных; из семян добывают касторовое масло, используемое в технике и медицине. Какие деревья имеет в виду Буссенар под названиями "масляное", "свечное", "мыльное", "сырное", установить практически невозможно.
   - Месье Робен, я уважаю вас как человека серьезного, пожалуйста, не смейтесь надо мной! Признайтесь, что вы шутите. Могу ли я представить дерево, на котором растет рокфор или камамбер...
   - Нет, не можете. Сыр на сырном дереве не растет.
   - Зачем тогда давать ему название, от которого у меня слюнки текут?..
   - Плоды дерева bombax - это его научное название - белые, мягкие, пористые и внешне очень похожи на сыр. Но они несъедобны. Однако на этом дереве есть длинные иглы, твердые, как железо, мы используем их вместо гвоздей. Тонкий пушок, который окружает семена плода, годится, чтобы приготовить трут. Ну хватит! Вы довольны первым уроком экваториальной ботаники?
   - Не то слово! Я восхищен, очарован. С того момента, как природа выполняет так хорошо свою роль матери-кормилицы, мне остается только подбирать ее плоды...
   - Скажите: нам, дружище...
   - Ну, это чистая формальность, патрон. Видите ли, я рассчитываю работать за четверых, полностью использовать свое время, навести здесь порядок, изготовить инструменты, вырастить урожай, вообще превратиться в настоящего робинзона, а не такого, как в книжках...
   - Не сомневаюсь в вашей доброй воле, мой друг! Мне хорошо известно ваше мужество. С завтрашнего дня нам предстоит нелегкая работа. Мальчики, конечно, будут помогать, но дети есть дети, силенок у них не так много. Нам нужно позаботиться о благополучии всей семьи. Мой старый друг Казимир, деятельный по натуре, сильно ослабел из-за возраста и болезни. Так что на нас с вами ляжет главная забота о пропитании. Ведь Ангоссо скоро нас покинет...
   - Да, жаль... Он хороший дикарь. Это слово, как я его понимаю, не заключает ничего оскорбительного, а только означает, что чудак никогда в жизни не видел Июльской колонны*. Я даже привязался к нему. Он, как говорится, вошел в наш круг. В прежние времена негры плохо действовали на меня, но теперь я вижу, что и среди них попадаются хорошие люди. Кстати, вы напомнили мне о долге, который надо ему отдать... Эй! Ангоссо!
   ______________
   * Июльская колонна - бронзовая колонна в Париже, воздвигнутая Людовиком-Филиппом в память о героях революции 1830 г. во Франции.
   - Что нужно, муше? - откликнулся негр.
   - Муше, муше... Я хочу отдать тебе две монеты по сто су, твои клейменые су, твои кругляши, вот что!
   - А! Хорошо, спасибо! Ангоссо доволен.
   - Я тоже доволен. Мы все очень довольны тобой. Вот тебе деньги, дружище, - завершил свою речь Никола, вручая бони два пятифранковика.
   Зажав монеты в кулаке, негр застыл с разинутым ртом перед юношей. Его большие блестящие глаза с жадным вниманием уставились на серебряную цепочку с кулоном из зеленого нефрита, на которой висели часы Никола.
   - О-о-о!.. - пробормотал он. - Как красиво!
   - Двадцать три франка тридцать сантимов, купил на пряничной ярмарке. Почти даром.
   - Очень красиво!
   - Пхе! Маленькая парижская безделушка. Если она вам так приглянулась, сударь, то вы получите ее в свое полное распоряжение. Вы проявили себя геройски в нашем походе, и будет справедливо доставить вам это скромное удовольствие. Вот вам, уважаемый лодочник, берите! - И с этими словами Никола, отцепив часы, протянул негру цепочку.
   Ангоссо побледнел от счастья и взял подарок кончиками пальцев, с боязливой и недоверчивой радостью.
   - Эта вещь для меня? - спросил он, не веря своим ушам.
   - Эта вещь для тебя. - Никола повторил креольское выражение, весьма довольный тем, что может отпустить словечко на местном наречии.
   Бони оцепенел на месте, подавленный нежданным-негаданным счастьем. Затем, не говоря ни слова, ринулся к своей пироге, где лежала свернутой его подвесная койка, одно из тех чудесных тканых изделий, на какие большие мастерицы женщины его родины. Негр принес гамак и развернул его со словами:
   - Вы друг Ангоссо. Ангоссо очень доволен. Он дает свой гамак для детей. Он также дарит свой нож белому другу.
   - Нет, нет, не стоит! Я сделал вам подарок не из корыстных побуждений!
   - Примите его дар, дорогой Никола, - вмешался Робен. - Вы его обидите, отказываясь от подарка. А теперь, мой храбрый Ангоссо, в путь, возвращайся к своей семье. Если ты окажешься в нужде, если у вас начнется голод, приходи сюда вместе со своими близкими, мы с радостью примем вас. Построишь хижину неподалеку, и будем делить все тяготы жизни, будем работать сообща.
   - Конечно, муше! Ангоссо придет к Белому Тигру, если не достанет маниоки и рыбы!
   Затем бони попрощался со всеми робинзонами по обычаю гвианских негров, то есть по отдельности с каждым:
   - До свиданья, Белый Тигр, до свиданья, мадам, до свиданья, муше Никола, до свиданья, маленькие господа, - четыре раза повторил он, - до свиданья, Казимир! Я уезжаю!
   Пожимая ему руку в последний раз, бургундец напомнил:
   - Смотри же, никогда и никому не говори, что здесь живут белые. И помни, что мы всегда рады видеть тебя и твоих родных.
   - Да, муше, Ангоссо - друг семье Белого Тигра, Ангоссо будет нем как рыба.
   ГЛАВА 8
   Забота о пропитании. - Первые труды. - Нужна "пластина". - Опыт с керамикой. - "Пушечное дерево". - Ленивец. - Отчаянный соня. - Основание "зоопарка". - Тревожные опасения. - Мой дом - моя крепость. - Казимир "начальник штаба". - Авангардная застава. - Муравьи-путешественники. Завтрак муравьеда. - Битва ягуара с муравьедом. - ...И битва кончилась, бойцов лишь не хватает. - Сирота. - Еще сирота. - Усыновление. - Новые поселенцы колонии. - Месье Мишо и его подруга Кэт.
   Жизнь робинзонов в Гвиане была прежде всего материальной, если позволено так определить условия, при которых все умственные способности направлены на выживание.
   Эта проблема решается порою с трудом даже в условиях современного цивилизованного общества. Но, в общем, вознаграждение за труд, за приложенные к определенному делу человеческие силы позволяет так или иначе удовлетворить многообразные потребности. Заработка мужчины должно ему в принципе хватать, чтобы обеспечить семью всем необходимым. Глава семьи, добывая хлеб насущный для жены и детей, может не шить для них одежду своими руками, не тачать обувь, не строить дома и так далее.
   Совсем иные проблемы у наших изгнанников. Им недостает решительно всего, даже предметов первой необходимости. Они вынуждены создавать из подручных средств нужные для жизни вещи. Шляпа, иголка, пуговица, листок бумаги, нож - в культурной стране все это можно легко найти и недорого купить. Но человек, изолированный от общества, затерянный в необжитых пространствах, сталкивается на каждом шагу с почти непреодолимыми трудностями из-за отсутствия сущих, казалось бы, мелочей.
   Робен отнюдь не впадал в отчаяние. У него был надежный помощник Никола, умелый и старательный. Что же касается прокаженного, то благодаря многолетнему опыту лесного бытия он был, к счастью, прилежным учеником. После отъезда Ангоссо трое мужчин немедленно приступили к работе.
   В тропиках участок, заброшенный на несколько лет, очень быстро зарастает и дичает. Особенно активны растения-паразиты, оплетающие своими цепкими и крепкими побегами любое дерево. Чтобы успешно бороться с засилием растительных "дикарей", необходимо действовать последовательно, надо рубить, обрезать, расчищать, вырывать, отбрасывать не только некультивированную поросль, но и среди полезных пород оставлять только самые здоровые экземпляры, жертвуя их более хилыми собратьями, иначе урожая не дождешься.
   Собственно говоря, это повторное корчевание. Легче приходится тому, кто расчищает площадку в девственном лесу, ему нужно не столько терпение, сколько ловкость.
   Двое белых и негр начали с очистки территории от кустарника.
   Маленькая колония не могла бесконечно питаться копченой рыбой, жареными бананами и плодами хлебного дерева. Постоянное употребление бананов приводит к расстройству пищеварения и, следовательно, к быстрой потере сил. Единственным продуктом, способным заменить пшеничный хлеб, является маниока.
   К счастью, Казимир нашел на склоне холма довольно большую плантацию этого растения. Сорняки "похозяйничали" здесь гораздо меньше, нежели в других местах. Надо было выкорчевать "деревья-пушки", гладкие, белые стволы которых, пористые, с мягкой сердцевиной (отсюда просторечное название этих растений), тут и там торчали на темно-зеленом ковре маниоки.
   За несколько часов собрали приличный урожай. На скорую руку соорудили терку, перетерли клубни, запустили в дело знакомого нам ужа, но прокалить полученную массу было не на чем - не хватало железного листа, каким пользовались для этой цели Робен и Казимир, когда готовились к отъезду.
   Старик не отличался находчивостью и не знал, как заменить металлическую пластину, с помощью которой он готовил куак или кассаву. Никола твердил, что готов пожертвовать одним глазом, только бы заполучить печку... Парижанин пребывал в задумчивости.
   Заостренной палочкой он машинально ворошил дрова в очаге, на котором готовился ужин, когда вдруг заметил среди углей твердый красновато-коричневый предмет.
   - Что это такое? - удивился он. - Откуда оно взялось?
   Подошла мадам Робен. Дети окружили очаг. Шарль-старший извлек из огня грубоватую глиняную фигурку, сотворенную, быть может, рукой вдохновенного художника, к сожалению, не знакомого с правилами лепки.
   - Папа, - признался Эжен, - это я слепил человечка и положил в костер, чтобы он хорошо высох. Мы с Шарлем будем в него играть.
   - А где ты нашел такую землю, мой юный ваятель?
   - Ну здесь, в доме... Я наковырял палкой, потом намочил землю и слепил человечка. Вот где, смотри.
   Инженер посмотрел, потом поддел кусок земли кончиком ножа... Так и есть - глина, жирная и мягкая, красноватого оттенка.
   - Ну, дети, - сказал он весело, - завтра в полдень каждый из вас получит отличную лепешку!
   - А как ты ее сделаешь? - спросил Эжен. - Мой человечек тебе поможет?
   - Нет, сынок, но благодаря ему наше меню заметно улучшится. Гляди сюда.
   Бургундец принялся копать поглубже, выбирая глину без примеси. Когда набралась изрядная кучка, Робен размял глину, как тесто, слегка намочил и начал перетирать комочки. Затем раскатал глину в форме большого диска и разгладил его смоченной ладонью.
   - Теперь подбросим в огонь дровишек и получше нагреем эту штуку. Я предпочел бы высушить мою пластину на солнышке, но если она расколется на огне, то завтра с утра повторим всю эту операцию.
   - Я догадался, патрон! Я догадался! - крикнул Никола, подтаскивая большие охапки хвороста и дров. - Вы изготовили пластину из земли, верно?
   - Именно так, и мои скромные инструменты вполне справились с задачей. Меня удивляет, что негры и индейцы не додумались до такого простого способа, чтобы заменить металлические пластины, которые так трудно доставать.
   Казимир таращился на это чудо своим единственным глазом, бормоча:
   - О! Эти белые - настоящие черти... Найдут чем заткнуть любую дырку...
   Двенадцать часов пластину прокаливали на огне, постепенно усиливая жар: она лишь чуть потрескалась в нескольких местах, поверхность была гладкая, как вода в безветренный день. Пластина стала твердой, плотной, словом, вполне надежной, и вот уже на ней дымится горячая и душистая лепешка...
   Эту первую победу над горькой нуждой колонисты восприняли с вполне понятной бурной радостью.
   Вскоре из той же глины изготовили несколько горшков, потом кирпичи, сложили печь...
   Двигалось дело и с расчисткой территории. Подступы к дому выглядели уже вполне пристойно. Поговаривали о том, чтобы собрать немного какао и кофе. Решили даже огородить небольшой участок, примыкающий к дому, где можно было бы держать птиц и четвероногих, поддающихся одомашниванию. Казимир охотно брал на себя заботы о них.
   Но первый обитатель будущего птичьего двора появился раньше, чем успели соорудить ограду. Никто и не подозревал о существовании такого странного животного, практически бесполезного, однако настолько забавного по внешнему виду и повадкам, что дети громкими и восторженными криками принудили взрослых дать пришельцу все права гражданства.
   Героем этой истории стал Никола. Юноша отправился поутру на плантацию маниоки. Робен, оставшись в хижине, плел корзину из волокон арумы.
   Молодой человек по дороге на плантацию приглядывался по своей всегдашней привычке ко всему, что мог заметить на земле или на деревьях. На верхушке одного "пушечного дерева" он обнаружил неподвижную серую массу. Что это? Или кто? Подойдя поближе, наш изыскатель увидел зверька, который крепко обнимал ветку всеми четырьмя лапами и, казалось, спал. Юноша слегка раскачал нетолстый гибкий ствол. Животное даже не шевельнулось. Он потряс дерево сильнее, затем заставил его макушку описывать широкие круги, но отчаянный соня будто и вовсе не замечал человека.
   - Вот так штука, никогда не видал такого зверя! Как неживой, соломенное чучело, а не зверь!
   Несколько ударов ножом - и пушечное дерево рухнуло. Однако и при этом загадочный четвероногий не выпустил ветку из своих объятий! Одним прыжком ловец очутился возле него, готовый оглушить зверя или отрезать ему путь к отступлению. Напрасная забота. Бедное животное при появлении человека лишь запищало жалобно: "А-и-и... А-и-и..." - и вцепилось в дерево еще отчаяннее.
   Охотник обрубил ветку у основания, впрягся в нее и не мешкая направился к дому. По дороге зверек продолжал попискивать, однако бежать явно не собирался. Заметив издалека своих маленьких друзей, Никола крикнул:
   - Анри! Эдмон! Эжен! Бегите сюда! Поглядите, какого чудного пискуна я нашел!
   Взрывы смеха и радостные вопли ознаменовали прибытие "транспорта". Робен оторвался на несколько минут от работы и подошел вместе с Казимиром.
   - Что это за диво вы приволокли, милый Никола?
   - Это "ленивый баран", - сказал негр.
   - А ведь, верно, это знаменитый ленивец*, который питается листьями и побегами пушечного дерева. Он целый день взбирается на него и остается там до тех пор, пока не объест всю зелень.
   ______________
   * Ленивец - южноамериканское животное отряда неполнозубых; всю жизнь проводит в подвешенном состоянии, уцепившись за ветку крепкими и длинными изогнутыми когтями. Описываемый Буссенаром ленивец аи (а-и) относится к трехпалым, название получил за свой крик.
   - Так, так, муше!
   - Ага! - изрек молодой человек, гордый своей добычей. - Значит, этот чудак называется ленивцем! Ну, он честно заслужил свое прозвание! Вот уж кто не любит перемен...
   - Папа! - хором закричали дети. - Расскажи нам про ленивца!
   - Это странное животное принадлежит к роду тихоходок, семейству беззубых... - начал Робен.
   Никола вставил словечко:
   - А вы знаете, патрон, натуралисты попали в самую точку, когда сочинили такое имя для этого лентяя!
   - Ну, вот... Семейство включает два вида: аи и уно. У последнего всего по два когтя на каждой лапе - или руке, как хотите, - и совсем нет хвоста, даже намека на хвост.
   - Тогда наш зверек - это аи, потому что у него по три коготка и еще есть хвостик, правда, совсем маленький.
   - Вы совершенно правы, друг мой. Он отличается от уно меньшим ростом. Аи не больше семидесяти сантиметров, а уно - около метра... Другой отличительный признак - вот это черное пятно, похожее на восклицательный знак и окаймленное желтым, оно расположено, как видите, между плечами и образует как бы впадину в длинной шерсти, сухой и грубой. Можешь попробовать рукой: шерсть в этом пятнышке нежная, шелковистая и очень густая.
   - А он меня не укусит?..
   - Он-то... бедный зверек, это самое безобидное в мире существо! А потом, пока он соберется с духом совершить самое малое движение, ты успеешь отбежать очень далеко...
   Осмелевший ленивец, чувствуя, что его больше не трясут на ветке столь неприятным образом, начал понемногу шевелиться. Он покинул свою позицию и медленно перевернулся на спину. В этом положении зверек очень напоминал черепаху, только без панциря. Неторопливая озабоченность проглядывала в том, как ленивец сводил и разводил в воздухе две пары своих лап в поисках опоры. Передние ноги его намного длиннее задних, на каждой по три больших когтя, желтоватых, изогнутых, каждый длиной сантиметров пяти.
   Но что за голова! Какая маска блаженной неподвижности в застывшем оскале зубов! Не голова, а скорее груша без подбородка и лба, мордочка сильно приплюснута. Глаза-бусинки испуганно таращатся из желтоватой короткой шерсти. Ушных раковин нет и следа. Губы черные, тонкие, дыхание с присвистом вырывается сквозь темные зубы.
   Никола перевернул зверька и поставил на четыре лапы. Ленивец распластался на брюхе, разбросав лапы в стороны: они не в состоянии выдержать его вес. Он начал, медленно подтягиваясь, перемещаться ползком. Совершив путешествие длиною в один метр, бедняга добрался до порога хижины. Осторожно уцепился одним когтем за столб и подтянулся ровно на два сантиметра. Затем наступил черед другой лапы, которую трусишка поднял долгим и неуверенным движением, зацепившись чуть выше первой.
   Дети нетерпеливо переминались на месте, наблюдая за неповоротливым существом. За четверть часа зверек взобрался на высоту полутора метров.
   - Ленивец, поднимайся! Ползи, ленивец! Аи! Аи! - возбужденно кричали ребятишки.
   - Надо отдать ему должное, - продолжал свою лекцию отец, - когда он прицепится за что-нибудь, его никакими силами не оторвешь. Никола, попробуйте-ка разлучить аи со столбом.
   Юноша обеими руками обхватил зверька за плечи и сильно потянул, но тот даже не шелохнулся. Всей массой тела повис на столбе. Тихоход, казалось, слился с брусом в единое целое, он обнимал его с отчаянной энергией утопающего.
   - Какая хватка! Дети мои, поглядите, какая хватка! И это еще не все. Инстинкт самосохранения развит у него настолько, что заменяет ленивцу ум. Для своего жилья он выбирает деревья, растущие наклонно над рекой. В случае опасности плюхается в воду, быстро плывет, и обычно ему удается спастись.
   - А мы можем оставить его у себя и приручить? - попросил отца Эжен.
   - Конечно, мой мальчик! Он привыкает к людям. Если будешь угощать его каждый день свежими побегами пушечного дерева, аи скоро станет тебя узнавать. Кормить его нетрудно, умеренность в еде у этого зверька вполне соответствует его медлительности. Несколько веточек в сутки - и больше ничего не надо.
   - Это мой ленивец, папа, это мой! Я буду с ним играть!
   - Он будет твоим, если Никола откажется от своих прав.
   - Вы шутите, месье Робен! Я счастлив доставить удовольствие Эжену!
   - Я хочу его угостить. - Ребенок сорвал листок с ветки, которая служила ему лошадкой. - Держи, аи! На! Ну бери же!
   Но ленивец, уставший от треволнений и чрезмерной активности, крепко спал, повиснув на опорном столбе галереи.
   Благодаря энергии больших и маленьких обитателей колонии жизнь ее как будто налаживалась. На первых порах было тяжко. Глава семьи и его мужественная подруга не могли вспоминать без содрогания ужасные обстоятельства их встречи. А теперь если полное изобилие еще и не наступило, то самые неотложные нужды были удовлетворены. Робен был бы вполне счастлив, если бы мрачные воспоминания не всплывали время от времени в его сознании и не будили новые опасения.
   Свобода была еще столь недолгой, он не мог забыть мучения каторги, изнурительный труд на лесосеке, невыносимую скученность обитателей тюрьмы. Он отвоевал свою независимость, сумел обеспечить существование семьи, ее завтрашний день... Необходимо теперь обезопасить жилище на случай налета, если врагам удастся напасть на их след.
   С бережливостью скупца он тратил заряды, полученные Никола от голландского капитана. Если иногда и звучали выстрелы, то лишь с целью добыть немного мяса для европейцев, которые с трудом привыкали к необычным условиям. Ружье было средством обороны, к которому он прибегнул бы в крайнем случае без малейшего колебания, ради защиты своей свободы. Но, разумеется, для ведения долгой борьбы такое оружие не годилось.
   Гораздо лучше было бы сделать жилище неприступным, укрепив единственное направление, откуда мог бы приблизиться враг. Ясное дело, что о системах обороны, принятых в цивилизованных странах, речи быть не могло.
   "Добрая Матушка", расположенная на склоне лесистого холма, была совершенно недоступна с запада. С севера и юга простирались непроходимые трясины. Оставался открытым восток: дорогой от Кокосовой бухты до хижины мог воспользоваться любой.
   Инженер, без труда определивший участок, который нуждался в обороне, не в состоянии был перегородить путь к реке. Прыжок Игуаны представлялся ему недостаточной защитой. Он поделился своими соображениями с Казимиром и попросил совета. Чернокожий добряк, не имевший никакого понятия о бастионах, куртинах или редутах*, нашел самое простое решение проблемы.
   ______________
   * Бастион - крепостное укрепление, выдающаяся часть ограды, имеет пятиугольную форму; куртина - часть вала между двумя бастионами; редут полевое укрепление, обнесенное валом (бруствером) и наружным рвом.
   Прокаженный не мог удержать улыбку при мысли о том, как он разыграет "злых людей", если они вздумают напасть на его друга, на его милых детей и на добрую мадам.
   - Я знаю. Сейчас же мы этим займемся, идите со мной и зовите Никола.
   - Но что ты собираешься делать?
   - Погодите немножко, вы все увидите.
   Больше из негра не удалось вытянуть ни слова. Трое мужчин, вооруженных ножами-секачами, отправились не мешкая к Кокосовой бухте. Участок, который надо было обезопасить, имел в ширину около шестидесяти метров. Старик умудрился сделать его неприступным за какие-нибудь три часа.
   - Делайте как я, - только сказал он, выкапывая секачом лунку в земле глубиной сантиметров в пятнадцать.
   Робену и Никола понадобилось несколько минут, чтобы проделать в мягком грунте такие же лунки, удаленные по указанию негра одна от другой примерно на тридцать сантиметров.
   - Хорошо... Теперь еще... Вон там...
   Первую линию лунок подготовили за полчаса, затем вторую, третью; по отношению к дому эти параллельные линии были расположены под прямым углом.
   - Может, он капусту сажать собирается? Или артишоки? - допытывался Никола, обливаясь потом, хотя работа была вовсе не трудной.
   - Потерпи, - успокоил его Робен, - я, кажется, понимаю... Тут есть разумное зерно... Если и не капуста, то, к примеру, кактусы или молочай.