Том Гренвил посмотрел на стакан в своей руке и поставил его на небольшой столик. Ван Дорн отвернулся от окна и принялся вышагивать по кабинету. Руки он сцепил за спиной. Гренвил следил за ним. По мере движения ван Дорна в поле зрения Тома одна за другой попадали развешенные по стенам большие карты времен Второй мировой войны.
— О чем ты задумался, Джордж? — спросил он у ван Дорна.
Тот остановился.
— О многом. — Он посмотрел на каминные часы. — Думаю, мне пора начинать атаку вражеских позиций.
— Атаку? А, ты о фейерверке, — улыбнулся Гренвил.
Ван Дорн кивнул.
— Сядь, Том. Мне нужно поговорить с тобой.
Гренвил присел на краешек кресла с высокой спинкой. Ван Дорн остался стоять. Несколько секунд он молчал, потом сказал:
— Я очень уважал твоего отца, Том. Его гибель уже после войны в японском лагере для военнопленных сильно потрясла меня. Скажу честно, сильнее, чем если бы он погиб на поле боя.
Гренвил осторожно кивнул.
— Так вот, именно из уважения к твоему отцу я буду говорить с тобой откровенно, как с близким человеком. О твоей жене.
Лицо Гренвила приняло почти разочарованное выражение, словно он ожидал, что ван Дорн готовится обсудить с ним важный деловой вопрос, и обманулся в своих ожиданиях.
— Ах, это…
— Мне хотелось бы соблюсти такт и в то же время назвать вещи своими именами. — Ван Дорн зажег сигару и выпустил струю дыма. — Она путается с каждым прохожим. Что ты собираешься предпринять в связи с этим?
Гренвил пригладил волосы и опустил глаза. Так вот оно что! Его семейные проблемы начинают мешать работе. Это уже серьезно.
— Я разведусь с ней.
— При обычных обстоятельствах я бы согласился, но нынешняя ситуация подсказывает несколько другое решение. — Ван Дорн потер свой тяжелый подбородок. — Джоан в прекрасной физической форме. Знаешь, Том, во время войны УСС привлекало агентов и исполнителей всевозможных типов. Зачастую для единовременного использования по тому профилю, который этому человеку больше всего соответствовал.
— Джордж, если ты полагаешь, что я в твердом уме позволю своей жене использовать ее физическую привлекательность для выполнения какого-то там задания…
Ван Дорн остановил Гренвила коротким взмахом руки:
— Ты не о том говоришь! Я могу найти для такого рода заданий хоть пятьдесят сногсшибательных красоток… Да, мне нужно тело Джоан, но в особом смысле, для выполнения очень сложного задания. Мне нужен человек выносливый и, главное, очень стройный, я сказал бы даже, мальчишески стройный. А ведь несмотря на всю привлекательность Джоан, фигура у нее, как у мальчика.
«По-моему, даже у змеи грудь и задница больше», — добавил он про себя.
Гренвил откашлялся:
— Я не думаю, что Джоан пойдет на…
— У меня на нее досье такой толщины, что, встав на него, можно легко сменить лампочку на потолке. Я ведь могу устроить так, что если она откажется играть в нашу игру, то может оказаться самой бедной разведенкой в Скаредсиле. — Ван Дорн вонзил взгляд в переносицу Гренвила. — Ты же знаешь, пытаться обмануть меня очень опасно…
Неожиданно дверь в кабинет распахнулась. Ван Дорн быстро обернулся. На пороге стояла его жена, Китти, балансируя подносом в одной руке.
— Ах, вот ты где!
— Рад тебя видеть, — откликнулся ван Дорн.
— Том, где же Джоан? — спросила Китти. — Что-то я ее давно не вижу.
Гренвил слабо улыбнулся:
— По-моему, она пошла в туалет.
Китти притворно нахмурила брови:
— И что вы делаете в этой душной, прокуренной комнате?
— Разве не видишь? Занимаемся с Томом любовью, — в тон ей ответил ван Дорн.
— Ах, Джордж, ты несносен. — Китти протянула поднос Тому Гренвилу. — Попробуй этот паштет. И сядь.
Гренвил сделал то, что ему было сказано, и именно в том порядке.
Китти повернулась к мужу и протянула ему поднос:
— На этот раз Карл просто на высоте. Такое разнообразие и изысканность!
Ван Дорн взял маленький бутерброд с лососиной. Кусочек рыбы был свернут наподобие бутона розы. Джордж пригляделся и увидел на рыбе какие-то капельки, похожие на капли масла или желе. Немного подумав, ван Дорн отправил бутерброд в рот.
— Какая-то кошачья еда. В следующий раз зажарим на вертеле теленка или пару барашков.
Китти поставила поднос на столик.
— Джордж, все ждут фейерверка.
— Ну так пусть заплатят команде, чтобы она быстрее начинала.
На лицо Китти ван Дорн легла тень, как будто она вспомнила что-то неприятное.
— Джордж, а что это за команда? Я раньше никогда этих людей не видела. Где ребята из фирмы Гренальди?
— Взлетели на воздух.
Китти повернулась к Тому Гренвилу:
— Пиротехническая фирма Гренальди известна всей стране. Джордж обычно пользуется их услугами.
— Да, я слышал о них… — начал было Том.
Ван Дорн, перебив его, спросил жену:
— Ты видела Пемброука?
— Пемброука? — Та задумалась.
— Да, этого длинного англичанина с холодной физиономией, — почти рявкнул ван Дорн.
— Ах, да… Приятеля Тома и Джоан. По-моему, он себя неважно почувствовал и отправился в свою комнату.
— Пошли за ним.
— Дело в том, что он почувствовал…
Джордж ван Дорн глубоко затянулся сигарным дымом. Явный признак того, что он сейчас взорвется.
Китти быстро пошла к двери.
— Да, дорогой. — Она исчезла в коридоре.
Ван Дорн бросил взгляд на Гренвила, видимо, желая убедиться в том, что тот не пропустил урок правильного обращения с женой. Том выглядел удрученным. Он встал.
— Думаю, мне лучше пойти.
— А я так не думаю, — резко возразил ван Дорн.
В эту секунду звякнул колокольчик. Джордж ван Дорн встал, пересек весь кабинет и исчез за зеленой японской ширмой. Через секунду он появился оттуда с телексной лентой в руке, прошел к висевшей на стене картине, откинул ее на петлях, открыл спрятанный за ней стенной сейф, достал оттуда небольшую шифровальную книгу и протянул ее и телекс Гренвилу.
— Расшифруй это сообщение. А потом мы закончим разговор о твоей жене.
Гренвил взял телекс и книгу и уселся за стол ван Дорна.
Сам ван Дорн распахнул большие французские двери, которые вели в маленький садик. Он спустился по ступенькам и, устроившись в деревянном кресле, задумчиво начал пускать вверх колечки сигарного дыма, прислушиваясь к шуму вечеринки.
Ван Дорн подумал о Патрике О'Брайене. Теперь таинственная мантия руководителя организации может лечь на его, ван Дорна, плечи. Хотя никто толком и не знал, как и кем этот вопрос решается.
Он подумал о Стайлере, Тэннере и Абрамсе. Как-то обстоят у них дела? Мнение ван Дорна об Абрамсе в последнее время существенно изменилось в лучшую сторону. Да, О'Брайен умеет разбираться в людях.
Ван Дорн посмотрел вверх, на ясное звездное небо. Странно, всегда считалось, что на небесах рай, и в то же время любое священное писание предрекает, что апокалипсис придет с небес. И он приближался.
Это они уже знали. Хотя и не знали, когда и в какой форме он придет. Но одна только мысль о том, что такая угроза существует, была сама по себе очень значимой.
Марк Пемброук вернулся в свою комнату.
— Видела свет фар?
— Да. — Джоан Гренвил, не оборачиваясь, продолжала смотреть в окно. Она явно опасалась его гнева. — Минуты две назад.
— Саму машину видела?
— Да, она мелькнула, когда ехала по дорожке. Такая большая и немного угловатая. Думаю, «линкольн».
Пемброук взял бинокль и навел его на русскую усадьбу.
— А вспышки фар видела?
— Ну…
Он резко повернулся к ней.
— Да, — торопливо сказала Джоан. — Две вспышки. Они ярко осветили вон те деревья.
Пемброук бросил бинокль на кровать и быстро направился к двери.
— Марк, — позвала его Джоан, — мне нужно тебе кое-что сказать.
Он обернулся и нетерпеливо спросил:
— Что?
— Тони Абрамс… В пятницу вечером он был в моей комнате на Тридцать шестой улице.
Пемброук взялся за дверную ручку.
— Ну и что из этого?
— Нет… Ты не понял. Мы этим не занимались. Но он сказал мне, что я должна сообщить…
Марк убрал руку с дверной ручки и снова обернулся к Джоан:
— Продолжай!
— Тони сказал, что, если он погибнет или исчезнет, я должна кое-что передать Кэтрин Кимберли. — Джоан взглянула на Марка. — С Абрамсом что-нибудь случилось?
— Думаю, считать его погибшим пока преждевременно. Но страховой полис на него я бы не выписал. Так что же ты должна передать Кэтрин?
Джоан явно колебалась. Она не была уверена, что правильно делает, рассказывая ему о просьбе Абрамса. С другой стороны, она сомневалась, что на Кэтрин можно положиться: женщины не очень надежно умеют хранить секреты. А Марк вроде бы интересовался судьбой Тони Абрамса.
Пемброук пересек комнату и остановился прямо перед Джоан. Он обнял ее за плечи и спросил:
— Так что же это такое? Не бойся, Джоан, говори.
Она посмотрела ему в глаза и поняла, что говорить ей теперь все равно придется.
— Ты можешь, если хочешь, передать Кэтрин следующее. Тони Абрамс сказал, что на крыше он обнаружил, что Клаудия — сообщница «Талбота». — Джоан пожала плечами. — Ты понимаешь, о чем идет речь?
— Почему он попросил именно тебя передать это Кэтрин?
— Он сказал, что я меньше других интересуюсь интригами, если только они не связаны с сексом, — улыбнулась Джоан.
Пемброук кивнул. Он постепенно приходил к такому же заключению. Этот Абрамс разбирается в людях. Марк отпустил Джоан.
— Одевайся и иди вниз. Меня не будет примерно час. Передай Кэтрин то, что Абрамс сообщил тебе.
— Ради Бога, что здесь происходит, Марк?
— Решается один сложный юридический вопрос. — Он быстро прошел к двери и распахнул ее.
На пороге с занесенной для стука рукой стояла Китти ван Дорн. Она улыбнулась.
— О, Марк! Джордж просил меня пригласить вас в свой кабинет, если вы не…
Тут Китти увидела посреди комнаты обнаженную Джоан и издала возглас, полный отчаяния и расстройства, означавший, видимо, что вся эта вечеринка испорчена из-за эгоистичного и порочного поведения одной из приглашенных.
— О Боже…
Пемброук коротко извинился и протиснулся мимо миссис ван Дорн в коридор.
Джоан Гренвил нервно улыбнулась:
— Китти…
Китти ван Дорн трагическим жестом прикрыла ладонью глаза, повернулась и пошла по коридору прочь от комнаты.
Стэнли Кучик сидел, скрестив ноги, в одном из углов на дне пустого плавательного бассейна. На коленях у него стоял поднос с пиццей, а вдоль стенки бассейна выстроились три пустые пивные бутылки. Стэнли вытер рот рукавом форменной куртки и рыгнул.
— Эй, — позвал его мужчина, стоявший возле противоположной стены. — Эй, ты почему не работаешь?
Стэнли глянул в его сторону. Фигуру мужчины неясно освещали вделанные в стенки бассейна и горевшие в полнакала лампы.
— У меня перерыв.
— Врешь.
— Правда перерыв.
— Ну конечно! Давай иди сюда и помоги нам, а то я тебя заложу.
— Черт! — выругался Стэнли. Он отставил в сторону поднос, взял бутылку с пивом и лениво направился к противоположной стене бассейна. Там он увидел большое количество коробок, проводов и несколько десятков миниатюрных устройств для запуска ракет.
Мужчина, обратившийся первым к Стэнли, уже более мягко сказал:
— Я Дон. А это Вэлли и Лу. Тебя как зовут?
— Кучик. Стэнли.
— Поляк?
— Нет, словак.
— А-а, одно и то же.
Стэнли оглядел их. Всем им было под сорок. На всех темные джинсы и футболки цвета хаки. Ребята сильно вспотели.
Дон сказал:
— Мы пиротехники. Знаешь, что это такое?
Стэнли огляделся и заметил на коробках китайские иероглифы.
— Полагаю, готовите фейерверк.
— Правильно, молодец. Видишь те пластиковые бочки? Когда мы начнем стрелять, ты соберешь весь мусор, все эти коробки и бумагу и отнесешь туда. Если справишься, дадим тебе пальнуть.
Внутри Стэнли боролись два чувства — природное любопытство и природная лень. Наконец он сказал:
— Хорошо. Но скоро мне нужно возвращаться на кухню.
— Ну и что? Начинай уборку сейчас. Бери вон те пустые коробки и складывай их. Но больше ничего не трогай. Особенно кнопки. И не кури.
— Ладно. — Стэнли начал складывать коробки, постепенно сдвигаясь к центру бассейна. Там его взгляд привлекла какая-то бесформенная груда. Присмотревшись внимательнее, Стэнли пришел к выводу, что это какие-то ящики, покрытые старым брезентом. Немного приподняв брезент, он увидел выведенную на одном из ящиков карандашную надпись: «81 мм». Оглянувшись, Стэнли отогнул брезент еще дальше. Он обнаружил, что ящики образуют как бы небольшой колодец, стенки которого доставали Стэнли чуть ли не до шеи. Мальчик заглянул внутрь «колодца». На бетонном дне бассейна покоилась длинная металлическая труба, направленная в небо под углом в 45°. Труба опиралась на круглую металлическую платформу, а поддерживалась двумя сошками. Стэнли понял, что это такое. Это был 81-миллиметровый армейский миномет. И направлен он был на русскую усадьбу. Боже милостивый!
46
Абрамс сел на корточки, опершись спиной о стену. Ситуация оставалась по-прежнему сложной. Правда, Тони не слышал, чтобы поезд проходил там, наверху, над его головой. Какой-то шанс у него оставался. И все равно ему казалось, что время и пространство застыли в этом черном туннеле и единственными признаками жизни здесь были биение его сердца и его дыхание.
Тони очень нужна была помощь, а раз ждать ее неоткуда, придется создать видимость ее наличия. Сидя на корточках, Абрамс сжался в тугой комок и выкрикнул:
— Пемброук! Это вы?
Голос его гулко прозвучал в туннеле. Абрамс ожидал выстрелов, но их не последовало. Он громко крикнул еще раз:
— Да, они здесь, в туннеле. Вы сможете перекрыть другой выход?
После небольшой паузы Тони сказал:
— Хорошо. Я сижу здесь.
Он прислушался. Да, несомненно, это шаги Калина и Василия, которые уносят с поля боя пострадавших.
Абрамс выждал еще немного. Его подмывало совершить почти что детскую шалость, он сопротивлялся этому желанию, но не смог с собой справиться. Повернувшись в ту сторону, куда предположительно уходили русские, он крикнул по-русски:
— Кстати, передавай привет Андрову от еврея.
Тони подождал еще несколько секунд и, превозмогая боль и легкое головокружение, бросился вверх по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки. Он замедлил бег только тогда, когда почувствовал, что из туннеля его уже не достанут. Остановившись на одной из последних ступенек, он всмотрелся в открывшуюся перед ним стоянку.
Там он увидел черный «форд» с дипломатическими номерами. Скорее всего, машина принадлежала русской миссии. Абрамс различил силуэт водителя за рулем. Рядом с ним сидел еще один человек. Судя по всему, именно на этом автомобиле его должны были увезти, если бы он согласился пойти с группой Калина.
Тони поднялся еще на ступеньку и осмотрел кусты рядом с платформой и путями. Вроде никого. Неожиданно с восточной стороны послышался неясный шум. Абрамс прислушался. Сомнений быть не могло: это подходил его поезд на Манхэттен.
Тони прошел последние ступени лестницы и очутился на платформе. Осторожно оглянулся на машину. Пассажир не отрывал от Абрамса напряженного взгляда, а водитель держал что-то у лица — видимо, переговорное устройство. Тони зашагал по направлению к станционному строению, расположенному в пятидесяти ярдах от него. Сейчас там собралось уже человек десять. Раздался свисток приближающегося поезда.
Вдали виднелся еще один «форд», который двигался вдоль противоположной платформы. Абрамсу показалось, что в машине сидел Калин.
Абрамс остановился. Ожидавшие поезда люди поначалу не обратили на него внимания, но через пару секунд некоторые стали украдкой бросать взгляды на Тони. Он вспомнил, что выглядит ужасно: лицо и руки в крови, босой. Порядочные граждане должны были бы вызвать полицию.
Итак, что же мы имеем? Потерян кейс, но в нем ничего ценного не было, только официальные материалы иска русской миссии к ван Дорну. Потерян зарегистрированный револьвер, из-за этого могут быть всякие неприятности. Разумеется, если кому-то будет дело до его револьвера после предстоящего апокалипсиса.
Осталась жизнь. А это неплохо.
Черт побери, а где же прикрытие? Они что, оставили его одного специально? Вряд ли, он же нужен им живой, им надо получить от него информацию. Если бы они знали, что он видел Генри Кимберли, они прислали бы за ним лимузин.
Совсем близко еще раз прозвучал свисток поезда, и на рельсах отразился свет его прожекторов. Поезд заскрипел тормозами и остановился. Абрамс вошел в последний вагон и прошел в тамбур, соединявший его с предыдущим вагоном. Раздалось два коротких свистка, и поезд тронулся. Тони подождал, пока последний вагон не поравнялся со зданием станции, которое заслоняло русским обзор со стороны стоянки, и быстро спрыгнул обратно на платформу, сразу присев на корточки. Так же на корточках он осторожно пробрался мимо здания станции к стоянке такси и увидел там одинокую машину. Водитель, молодой негр, спал за рулем. Абрамс открыл заднюю дверцу и проскользнул в салон. Он скорчился на полу, затем поднял руку и потряс водителя за плечо:
— Поехали!
Шофер удивленно открыл глаза:
— Что? Куда?
Но рука его автоматически потянулась к замку зажигания. Заурчал мотор.
— Так что? Вам куда? — Водитель посмотрел в зеркало заднего вида. — Вы где там, вообще-то?
— Под тобой. Поехали.
— Поехали куда?
— В дом ван Дорна. Большой такой, на Дозорис-лейн.
Таксист включил передачу, и они медленно двинулись.
— Мужик, с тобой все в порядке?
— Я уронил свою зубную щетку. Поезжай быстрее.
Машина направилась к выезду со стоянки.
— Может, свет включить?
— Нет, ты езжай.
— Слушай, а от кого ты бежишь-то, друг?
— От тайной полиции русских.
Таксист присвистнул:
— Ха, что же эти дураки на тебя наезжают?
— А они все время под меня подкапываются. — Абрамс устроился поудобнее на полу.
Водитель свернул на Сэйнт Эндрю-лейн.
— К ван Дорну, говоришь? Ну, этого придурка несложно найти. Надо ехать к фейерверкам.
Абрамс посмотрел в окно и увидел в небе мириады разноцветных звезд.
— За нами нет хвоста? — спросил он водителя.
Тот посмотрел в зеркало заднего вида:
— Так, фары… Не знаю, за нами это или нет.
— Ну тогда предположим, что за нами, так что давай-ка побыстрее.
Таксист поднажал, и они свернули на Дозорис-лейн.
— Тебя как зовут?
— Уилфред.
Абрамс поднял над сиденьем бумажник с удостоверением:
— Полицейское управление Нью-Йорка, Уилфред. Езжай дальше и не обращай внимания на светофоры.
Водитель взглянул на значок и удостоверение:
— Ладно, мужик. Но это графство Нассау.
— Не надо геополитики. Мы все — американцы.
Уилфред прибавил скорость, притормозил было у светофора на красный свет, но проехал.
— Они у нас на хвосте.
— На чем они едут?
Уилфред опять посмотрел в зеркало заднего вида.
— Похоже на черный «форд». Их четверо.
Внезапно они затормозили.
— Что происходит, Уилфред? — спросил Абрамс.
— Затор. Здесь так все время, когда пускают фейерверки.
— Они все еще сзади?
— Сейчас поцелуют нас в бампер.
— Впереди есть полицейские?
— Да, дальше по дороге.
Абрамс приподнялся и посмотрел назад. Черная машина, как и сказал Уилфред, почти что упиралась им в бампер. Он разглядел силуэты четверых мужчин. Обернувшись, он посмотрел вперед. В ста ярдах от них стояли полицейские машины.
Абрамс сунул таксисту двадцать долларов.
— Спасибо, Уилфред. Ты не похож на русского. Зря я в тебе сомневался.
Уилфред кивнул:
— Теперь вы их арестуете?
— Нет, не сразу. — Абрамс открыл дверцу и вышел на тротуар. Он пошел вдоль обочины, где выстроились в цепочку машины. Водители удивленно смотрели на него. Он услышал, как хлопнула дверца, а затем кто-то быстро зашагал по гравию. Сзади подошел мужчина и сказал:
— Ага, так вот вы где!
Абрамс ответил на ходу:
— Если вы из кавалерии, то уже опоздали.
Пемброук пошел рядом с ним.
— Извини, старик, ты уехал от Ивана чуть раньше, чем мы ожидали. А по дороге к станции были ужасные пробки. Праздничный вечер. Хотя я понимаю, что извинения тут не помогут.
Абрамс ничего не ответил. Тогда Пемброук продолжил:
— Я посадил одного парня на поезд за несколько станций до Гарден-Сити, чтобы он за тобой наблюдал.
— Очень разумный шаг. Сигареткой не угостишь?
Пемброук дал Тони закурить.
— Вид у тебя неважнецкий. Они хотели взять тебя в подземном переходе, да? Я знал, что они не станут возиться с тобой у себя в доме, а поедут за тобой и попытаются достать в самом Манхэттене.
— Значит, у них были другие планы.
Пемброук сказал:
— Я понимаю твое состояние и искренне прошу прощения. — Он опустил взгляд. — Ты что, собираешься зайти туда без ботинок?
— А разве я могу пойти к ван Дорну в грязных носках?
Пемброук улыбнулся:
— Я проведу тебя через черный ход.
— Звучит заманчиво.
Они прошли еще немного, затем Пемброук спросил:
— Почему ты решил сюда вернуться?
— Потому что я решил не ехать на поезде.
— Ты же вообще не собирался ехать на поезде, ведь так? Ты обнаружил у русских что-то чрезвычайно важное. Поэтому вы и сигналили дальним светом. Ты думал, что мы подхватим тебя у станции и отвезем к ван Дорну. Точно?
— Вполне возможно.
Пемброук снова кивнул.
— Это в общем-то не мое дело, но я устрою тебе аудиенцию у ван Дорна.
— В данный момент это все, что мне нужно.
— Я очень извиняюсь за накладку. Надеюсь, ты не подумал, что я тебя подставил?
Абрамс щелчком отбросил окурок.
— Не скрою, в туннеле эта мысль меня посещала.
— Я на твоей стороне, Абрамс. Честно говоря, ты оказал мне огромную услугу, оставшись в живых. Иначе моей карьере пришел бы конец.
— Моей тоже.
— Хочешь работать со мной?
— А что ты производишь?
— Трупы. Я думал, ты знаешь. Платят прилично.
— Нет, спасибо.
— У тебя бы дело пошло. Говоришь по-русски. Работал в полиции. Моя контора официально зарегистрирована в Нью-Йорке. «Бритиш текнолоджис». Престижный офис в Рокфеллеровском центре. Секретарша…
— Подставка для винтовок… Я подумаю.
— Хорошо.
Показались ворота русской усадьбы. Демонстрантов возле них не было, поэтому полицейские машины стояли припаркованными в ряд на боковых дорожках.
— Полицейские наверняка обратят внимание на твой внешний вид, — сказал Пемброук.
Абрамс снял пиджак, забросил его в кусты и закатал рукава рубашки. Потом стянул окровавленные носки, попросил у Пемброука носовой платок и вытер им лицо и руки.
— Ну что, разве теперь я не похож на подвыпившего провинциала?
— Как сказать… Разве что в темноте. Впрочем, пойдем.
Они прошествовали мимо полицейских машин, ощущая на себе пристальные, оценивающие взгляды. Через несколько минут они выбрались на подъездную дорожку, ведущую к дому ван Дорна. Пемброук заметил:
— Вечеринку сегодня он закатывает отменную.
— А Клаудия там?
Пемброук достал сигарету и с легкой усмешкой сказал:
— Да. Но и Катрин тоже. Так что будь осторожен, старик. Надеюсь, после всего, что ты пережил, тебе не улыбается получить нож под ребра от разъяренной фурии. — Марк рассмеялся.
Абрамс остановился и стал выковыривать камешек, который впился ему в рану на пятке.
— Торп там?
— Нет.
Тони пошел дальше.
— А где же он?
— Честное слово, понятия не имею. — Пемброук отшвырнул сигарету. — Знаешь, Абрамс, я думаю, мы совершили ошибку, не прикончив его.
— Мы что же, с тобой заодно?
— Ну, я имел в виду…
— Послушай, Пемброук, я никогда еще никого не убивал холодно и расчетливо. Но Торпа убил бы. А вот ты, для которого убийство обычное дело, не уничтожил того человека, который больше всего этого заслуживает.
Пемброук ответил после длинной паузы:
— Да, может, ты и прав. Иногда профессионалы бывают слишком расчетливыми и не могут подчиниться инстинкту.
Абрамс смахнул капли пота со лба. Вечер был длинным, к тому же Тони устал после всех этих происшествий: этакой гремучей смеси из секса, драк и весьма острых переживаний. Абрамс зевнул.
— Джоан рассказала мне о Клаудии, — как бы между прочим заметил Марк. — Жаль, что я поздновато об этом узнал.
— Ну и что ты собираешься с ней делать? Или уже сделал?
— Успокойся, она жива. Решать ее судьбу — не мое дело. Да и не твое.
— Я никогда и не думал, что это мое дело.
— Удивительно, что О'Брайен и организация связались с ней. Лично я не знаю ни одного случая, когда бы удалось использовать перебежчика с Востока. Не исключено, что она с самого начала была двойным агентом.
— Во всяком случае, с пятницы; когда она заманила меня на крышу, она явно работала на них.
Пемброук кивнул как бы своим мыслям:
— Надо еще разобраться, кто заманил тебя на крышу. В этой истории не хватает некоторых важных деталей. Я даже думаю, не сыграли ли здесь свою роль Джоан или Кэтрин?
— Нет, это была Клаудия.
— Ну ладно, все это весьма запутанно. Вот почему я не лезу в эти игры, Абрамс. Работа киллера гораздо проще. Вот мой отец любил интриги, а я нахожу все эти хитрости слишком утомительными.
— Твой отец служил в разведке?
— Да, и недавно вышел в отставку.
Они продолжали идти по дорожке. Неожиданно Абрамс спросил: