Денисова Ольга. За Калинов мост

   – Значит, я и вправду был мертв? На самом деле?
   – Конечно. Ты одежу-то свою видал? С такими ранами не живут. Маринка-то, умница какая! Хоть и разбавленная, а моя кровь! Да и ты молодец, чего греха таить…
 
   А потом была свадьба – красивая, торжественная и скромная, и венки, которые они надели друг на друга, и огромный дуб, вокруг которого старуха обвела их трижды, и кольца на безымянных пальцах, горящие золотом, подобно солнцу. И белые кобылицы, цугом запряженные в быструю колесницу, несли их через нескончаемый лес по широкой тропе, ставшей вдруг похожей на дорогу.
   Маринка, с головы которой только перед самым венчанием сняли непрозрачную вышитую накидку, сидела тихо-тихо, и не говорила ни слова – старуха сказала, что мертвым негоже разговаривать с живыми, и велела держать ее за руку через платок. Игорь хотел посмеяться, но Маринка отнеслась к этому очень серьезно, ее все еще не оставляла тревога и страх. И держалась она за его руку судорожно, до боли вцепившись в нее ногтями.
   Старуха, оседлав богатырского вороного коня, ехала следом, несмотря на свою кажущуюся немочь.
   Лошади выскочили на широкое открытое пространство, залитое осенним солнцем, неожиданно, их копыта звонко зацокали по бетонным плитам, сквозь которые прорастала трава, и остановились возле флагштока и осыпавшейся гипсовой статуи, когда-то изображавшей женщину с веслом. Пансионат «Чайка»! Место, где живут три оборотня, которые хотели сделать Маринку своей сестренкой!
   Четыре, а не три волка вышли им навстречу, перевернулись через голову, и приветствовали их поклоном.
   – Ты спас нашего брата, Медвежье Ухо, – еще раз поклонился Игорю старший, – если когда-нибудь тебе понадобится помощь – мы всегда к твоим услугам. Наш дом – твой дом.
   Игорь удивленно посмотрел на оборотней, и с трудом узнал в одном из них героя спецназа. Ничего себе, поворот судьбы!
   И свадьба продолжалась. Длинный накрытый изысканными яствами стол, и поющие девушки, похожие на лесных нимф, и зерно, которое они сыпали молодым на голову, когда провожали их в дом, где для них была приготовлена комната.
   Старуха подтолкнула замершего на пороге Игоря вперед, и захлопнула за ними дверь.
   Под окном разносились красивые, немного печальные песни, солнце, клонившееся к закату, пронизывало комнату насквозь, а в середине стояло широкое ложе, накрытое огромной шубой из нежного меха. Маринка все еще молчала, и Игорь растерялся и смутился, когда понял, после чего она сможет с ним заговорить.
   Самая красивая девушка на свете, на этом и на том… Разве не для этого он вез ее через Калинов мост? Разве не об этом мечтал, когда ехал к старухе, дрожа от страха? Разве не этого ему хотелось, когда он прижимал ее к себе, пролетая над лесом на Сивкиной спине? И когда полз через пропасть, он тоже думал о том, как они, наконец, останутся вдвоем. И теперь она тоже смотрит на него со страхом, и не решается протянуть к нему руку, и смущается, и прячет глаза…
   Игорь поднял ее на руки и бережно положил на мягкий, блестящий мех.
   – Значит, поцелуя недостаточно, чтобы оживить мертвую царевну? – с улыбкой спросил он.
   Она хотела приложить руку к его губам, но он не позволил:
   – Ты можешь молчать, а я – самый отважный и непобедимый индеец, и не боюсь разговаривать с мертвыми.
   Он скинул на пол свой починенный и выстиранный старухой свитер вместе с футболкой. Маринка нежно провела рукой по его спине.
   – А теперь мы вытряхнем тебя из этой длиннющей рубахи, – он подмигнул ей и взялся за подол свадебного платья, расшитого жемчугом, – потому что я хочу посмотреть на самую красивую девушку на свете поближе.
   Маринка не выдержала и прыснула:
   – Медвежонок! Надо было красиво и торжественно! А ты? И я должна снять с тебя сапоги в знак покорности мужу!
   – Не надо, – он поспешно скинул сапоги сам, зашвырнув их куда-то в угол, – я не хочу никакой покорности.
   – Тогда говори, чего ты хочешь. Я – твоя жена, медвежонок! – она широко и радостно улыбнулась, – Я должна исполнять все твои прихоти!
   – Даже не знаю, чего пожелать… Ну, крикни «кукареку» в окно три раза, можешь?
   Она засмеялась, вскочила и подбежала к окну. Игорь поймал ее и вернул на брачное ложе:
   – Я пошутил, малыш… И сейчас мы исполним совсем другую мою прихоть…
   – Ой, медвежонок, какие у тебя глаза! Мурашки по спине! Ты не забыл, я ничего не боюсь?
   – Ну, наконец-то ты об этом вспомнила, Огненная Ладонь! А то все плакала и цеплялась за меня ногтями…
   – Я… это просто потому, что не могла поверить… – лицо ее снова стало испуганным, – потому что я очень боюсь еще раз потерять тебя.
   – Ну? Ты опять? Давай лучше вернемся к моим прихотям, и начнем с этого платья, под которым я никак не могу тебя разглядеть.

Эпилог

   Телефонный звонок раздался через пять минут после того, как Игорь воткнул зарядное устройство в розетку – он совсем забыл про него, и вспомнил только под вечер, после того как они перевезли Маринкины вещи, и наговорились с ее бабушкой.
   – Папка! Папочка, прости меня, пожалуйста, прости! – услышал он, не успев поднести мобильник к уху.
   – Что? Что опять случилось? – Игорь похолодел.
   – Я не знаю, почему мне это пришло в голову, но я не врала тебя, честное слово. Я не знаю, почему я решила, что скоро умру. Мне так казалось, честное слово!
   – А теперь? Уже не кажется?
   – А теперь не кажется… – Светланка виновато всхлипнула.
   – Ну и хорошо, – вздохнул Игорь.
   – Ты не сердишься на меня?
   – Нет, конечно нет.
   – Я тебя искала, ты пропал, я думала, ты про меня забыл.
   – Ну что ты, Светланка, как я могу про тебя забыть.
   – Я ходила к Волоху, мне ребята посоветовали…
   Игорь испугался:
   – Зачем? Зачем ты к нему ходила? Когда?
   – Давно, недели две назад. Но он мне сказал, чтобы я не беспокоилась, и что ты пошел меня спасать. Ты правда ходил меня спасать?
   – Ну, в некотором роде, – Игорь смутился.
   – Папка, прости меня. Оказывается, я все это придумала…
   – Да брось… Главное, что с тобой все хорошо. Как ты поживаешь?
   – Нормально. Я к тебе в субботу приеду.
   Игорь вздохнул. Наверное, лучше сказать ей сейчас, чем огорошить ее таким событием в субботу…
   – Знаешь, а я женился, – сказал он смущенно.
   – Правда? – вскрикнула Светланка, – Наконец-то! Я сколько раз тебе говорила!
   – И тебя это нисколько не огорчает?
   – Почему меня это должно огорчать? Я же взрослая, пап, как ты не понимаешь! Тебе давно надо было жениться, а то зимой у тебя на хозяйстве никого нет.
   Игорь хмыкнул про себя и ничего не сказал.
   – Ну что ты молчишь? Она хорошая?
   – Да.
   – Я приеду, и проверю! Жди меня в субботу!
   Маринка сидела в комнате, уткнувшись в свой компьютер, и Игорь понял, что зимой на хозяйстве у него никого и не будет.
   – Прямо не знаю, как лучше по Интернету ходить, – пожаловалась она, когда заметила его присутствие, – через лэптоп или через блюдечко?
   – А есть разница? – улыбнулся Игорь.
   – Конечно. Через блюдечко быстрей, но нельзя открыть сразу несколько страниц, и разрешение маленькое…
   За окном шуршал долгий осенний дождь, и ему показалось, что в доме сыро и холодно.
   – Ты не замерзла? Хочешь, я затоплю печку?
   Маринка оторвалась от экрана и посмотрела на него долгим взглядом:
   – Хочу, медвежонок… Очень хочу. А хочешь, я приготовлю ужин?
   Он улыбнулся и покачал головой:
   – Не надо таких жертв, Огненная Ладонь, я уже поставил чайник.
   – Мы будем сидеть перед печкой и пить чай?
   Игорь кивнул и подмигнул ей:
   – Ты, наконец, покажешь мне, как выглядит твой Интернет.
   И, надо сказать, долгий осенний вечер, которого он так ждал и боялся, оказался уютным и радостным, как и множество других, последовавших за ним, вечеров.

   «…а он-то, боже мой, какой стал умный да смелый, а какой красавец!.. Сядет, бывало, на коня-летуна, сдвинет шапочку, подбоченится – король, настоящий король!»

Сивко-бурко: № 180 Народные русские сказки А. Н. Афанасьева