Денисова Ольга. За Калинов мост

   – Ну? – бабушка вышла на крыльцо, – что стоишь-то?
   – А ты все уже собрала?
   – А долго ли!
   В бане было сыро и свежо. Маринка включила свет, но теплей от этого не стало. Нет, она не будет думать про холодные могилы!
   – Садись лицом к двери и не смотри на меня, – велела старушка.
   – Да уж знаю, – Маринка подвинула к себе лавку и села на нее верхом. Она еще маленькой девочкой с замиранием сердца ждала результатов бабушкиных гаданий. Ей каждый раз хотелось обернуться и посмотреть, что же за ее спиной делает бабушка, но она мужественно сдерживала свое любопытство – ведь иначе гадание окажется неверным. И заговоры свои бабушка шептала тихо-тихо, так что нельзя было разобрать ни слова.
   Она слышала, как чиркает спичка, и по маленькой парной расползается резкий запах серы. А потом появляется слабый запах пчелиного воска – бабушка никогда не гадала на парафине или стеарине, только на настоящем пчелином воске, растапливая его в предназначенной для этого ложке. И стакан у нее имелся специальный, с толстыми гладкими стенками. Она говорила, что это горный хрусталь, но Маринке несильно в это верила. Однако стекло было чистое, как слеза, и красиво звенело, если к нему прикоснуться чем-нибудь металлическим.
   Горячий воск булькнул, и Маринка замерла. Вот сейчас. Еще минута – бабушке надо самой расшифровать то, что она там увидела, и только потом рассказывать об этом внучке. Ну что же она так долго молчит?
   – Бабуль? – робко спросила Маринка, сосчитав до тридцати.
   – Тихо. Не мешай… – прошептала старушка.
   Маринка еще раз сосчитала до тридцати, на этот раз более поспешно и протянула:
   – Ну?
   – Смотри. Гроба я не вижу.
   Маринка радостно подскочила и кинулась рассматривать стакан. Воск разлился широкой причудливой фигурой.
   – Рассказывай.
   – Веночек вижу. Наверное, к свадьбе, потому как переплетение тут такое интересное, знак соития.
   – Чего?
   – Смотри, почти правильный ромб, а в нем – точка. Символ засеянного поля.
   – Ты мне мозги компостируешь! – пробурчала Маринка, – Ты нормально говори.
   – Ладно. Нормально скажу, – рассердилась бабушка, – замуж ты выйдешь, забеременеешь, и ребеночка родишь.
   Маринка вздохнула:
   – Ты мне врешь.
   – Посмотрим, – бабушка упрямо сжала губы, – я тебе всегда правду говорила.
   Нет, на этот раз бабушка правды не говорит. Глаза у нее печальные, сама вот-вот расплачется. Маринка почувствовала, что сейчас не выдержит, и выскочила из бани. Сколько времени? Половина шестого? Прекрасно. Она прямо сейчас поедет к этому Волоху. Пусть он ей погадает, если не сможет помочь. Веночек не только символ свадьбы, но и похорон.
   Она забежала в дом за ключом от сарая, и на крыльце столкнулась с бабушкой.
   – Ну? Куда ты такая понеслась?
   – К Волоху к твоему. Сама же советовала, – злобно прошипела Маринка.
   – Ты что, по темноте такой на велосипеде ехать хочешь?
   – Да! Не пешком же мне туда тащиться!
   Бабушка покачала головой и ничего не ответила. Она знала, что с Маринкой спорить бесполезно.
   Маринка запрыгнула на велосипед и рванула вперед, как будто от ее скорости зависело, жить ей или умереть. Конечно, бабушка хочет ее успокоить, это понятно. Но вдруг?.. Маринка готова была поверить, будто бабушкины гадания сбываются не потому, что она правильно умеет толковать расклады карт и причудливые восковые фигурки, а потому что ее слова обладают волшебной силой. Как гипноз. Ведь не нагадай ей бабушка развода, она бы еще пару лет размышляла, стоит разводиться или нет. И когда выходила замуж, случилось то же самое. Маринка не думала, соглашаться или нет. Нагадали – значит, надо выходить замуж.
   Пусть ее слова сбудутся. Пусть бабушка окажется сильней всех предсказаний и гипнозов на свете. Маринка почувствовала, что сейчас расплачется, запрокинула голову, подставляя лицо ветру, и сильней нажала на педали. Не хватало приехать к Волоху зареванной и несчастной. Нет, она приедет к нему сильной и готовой бороться.
   Волох не спал. Маринка из-за забора увидела свет, пробивающийся сквозь темные занавески. Она подъехала к «Юноне» со стороны реки, там, где ограда ближе всего подходила к его «домушке». Домик колдуна она рассмотрела еще летом, так как часто ездила этой дорогой купаться, только никогда бы не предположила, что обратится к нему за помощью. Рядом с домиком красовалась дыра в металлической ограде, стыдливо прикрытая грязной доской. Маринка пролезла внутрь, бросив велосипед у дороги.
   На ее стук в окно колдун отозвался почти сразу. Неожиданно она оробела, и ей снова захотелось плакать. А если он не сможет ей помочь, а только обманет? А она поверит, она сейчас готова поверить в любую ерунду, лишь бы эта ерунда дала ей надежду. В домик колдуна Маринка зашла, стиснув зубы, чтобы не разреветься. Хорошо, что он ничего у нее не спрашивал, иначе она бы точно не выдержала. Да и змея, сидевшая в аквариуме, добавила ей остроты ощущений. Ей не хватило сил даже удивиться, когда она увидела, что колдун не один, а вместе с ним в комнате сидит и пьет чай ее давешний спаситель, ботаник с мальчишескими глазами.
   Колдун не гладил ее по голове и не утешал, а сразу, с места в карьер, перешел к делу. Как ни странно, Маринка начала успокаиваться, едва оказалась в обществе двух мужчин, на полном серьезе обсуждающих «поимку» перелет-травы. Она поверила магу не потому, что он давал ей надежду, а из-за его спокойной, деловой уверенности. Все зависит от нее самой, а это хорошо. Полагаться на себя Маринка любила больше, чем на других. А когда она выдала привычную фразу про блондинку, выдала на автомате, не задумываясь, ей самой стало легко и весело.
   – Да, перелет-траву притягивает ультрафиолетовое свечение, – продолжил свои объяснения колдун, – именно поэтому днем ее не поймать. Во-первых, при свете ее трудно разглядеть, а во-вторых, ее притягивает солнце, и никакая, даже очень мощная лампа, не в состоянии с ним тягаться.
   Ботаник, так здорово раскусивший его хитрость с «волшебным сосудом», на этот раз согласно кивнул.
   – На кладбищах перелет-траву встречают чаще всего, поэтому я и предлагаю вам начать поиск именно оттуда. Я думаю, надо поднять лампу повыше, чтобы ее стало видно издалека, и сначала подождать. Сразу за кладбищем стоит геодезическая вышка, можно поднять лампочку на нее. Сомневаюсь, что в первую же ночь вам удастся ее поймать, перелет-трава – хитрая субстанция, ее надо изучить, привыкнуть к ее повадкам, понять ее логику. А в том, что у нее есть логика, я не сомневаюсь.
   – У травы не может быть логики, – хмыкнула Маринка.
   – Может, – спокойно ответил колдун, – только не каждый в состоянии с ней разобраться. Если вы – программист, логика – ваша епархия. Попробуйте понять, чего она хочет. Я думаю, вдвоем вы ее, в конце концов, поймаете. На завтрашнюю ночь ваша задача ясна? Ну, а послезавтра приходите ко мне, расскажете, как обстоят дела. Может быть, я смогу подсказать вам что-нибудь еще. Вопросы есть?
   Ботаник качнул головой, а Маринка не удержалась:
   – Скажите, а вы можете объяснить, что с нами произошло? Это… гипноз? Или что-нибудь другое?
   Колдун немного помолчал, качая головой.
   – Это сложный вопрос. Я не знаю на него точного ответа. Но могу изложить свои соображения. Обычно человек не подозревает о своей смерти, если он не смертельно больной, которому об этом сообщили. Или не приговоренный к казни. Предсказания будущего – самое неблагодарное занятие, будущего, как такового, не существует, пока оно не наступит. Но вполне возможно, что существуют высшие силы, плетущие нити судеб, и будущее так же четко определено, как прошлое и настоящее. Этого не знает никто. С уверенностью могу сказать, что знать о будущем и изменять его – противоречащие друг другу категории. Либо оно является предопределенным, и тогда его нельзя изменить. Либо его можно менять, тогда его нельзя предвидеть.
   – Вы не совсем правы, – робко вставил ботаник, – существует вероятное будущее. Нельзя сказать, что произойдет, можно указать вероятность того или иного события.
   – О, да вы тоже философ, – улыбнулся маг.
   Ботаник покачал головой:
   – Я – физик. Бывший физик.
   Маринка улыбнулась про себя. Она почти угадала. Физик, ботаник – какая разница?
   – Я думал и над этим, – продолжил колдун, – если рассматривать вероятность нахождения электрона в той или иной точке его орбиты, я согласен с вами. Но жизнь состоит из такого числа электронов, что рассчитать положение каждого не представляется возможным. И мы снова возвращаемся к самому началу: либо будущее предопределено высшей силой, либо его не существует. Если его не существует, то предсказанные смерти – полная чушь. Однако события последних месяцев говорят нам об обратном. Поэтому я опираюсь на предположение о существование высших сил. В данном случае. И что это означает? Это означает, что ваша смерть неизбежна. Значит, вы должны умереть в точно назначенный срок, и вернуться назад. Вот вернуть умершего человека обратно и позволяет перелет-трава.
   – Значит, с ее помощью можно оживить любого? – поднял брови ботаник, и на его лице появилось недоверие.
   – Ну, во-первых, не любого. Вернуть его надо очень быстро, пока смерть не стала для него необратимостью.
   – Это в течение пяти минут? – спросил ботаник.
   – Нет, в течение трех дней. До похорон. Но это только во-первых. А во-вторых, человек должен умереть, пройдя определенный обряд. Это не совсем умирание, скорей, имитация смерти. Такие обряды описаны еще у египтян, это своеобразный обман судьбы. Поэтому и невозможно оживить любого. Только точное знание срока позволяет провести такой обряд заблаговременно.
   – Но почему? Откуда мы знаем об этом сроке? – не удержалась Маринка.
   – Этого я сказать не могу. Если я начну это пояснять, вы, чего доброго, примете меня за сумасшедшего, – усмехнулся колдун, – я не знаю, я могу только строить догадки, которые не кажутся невероятными мне, но будут неправдоподобными для вас. Поэтому свои предположения я, пожалуй, оставлю при себе.
   – Жаль, – тряхнула головой Маринка, – я надеялась, что вы мне это объясните…
   – Увы. Есть вещи, которые лежат вне моих знаний, – маг пожал плечами, оправдываясь, – а вам я посоветую сегодня хорошенько выспаться, вы оба, наверняка, не спали почти всю ночь. Чтобы завтра, как только стемнеет, начать поиски. Если вы не заметили, солнце садится в начале девятого. Надеюсь, вы не имеете возражений на счет того, чтобы действовать вдвоем?
   Ботаник покачал головой, а Маринка пожала плечами. Ходить ночью одной по кладбищу? Нет уж, пусть будет ботаник. Конечно, рассчитывать лучше только на себя, но если он начнет тормозить процесс, она всегда сможет от него отделиться.
   – Возьмите на всякий случай вторую лампочку, – предложил колдун, когда они выходили на крыльцо, и вынес второй стеклянный «бублик».
   – Может быть, мы познакомимся? – смущенно предложил ее спутник, когда они остались одни.
   – Конечно, – немедленно согласилась Маринка, – меня зовут Марина. А вас?
   – Я Игорь.
   – Очень приятно. И когда мы завтра встретимся?
   – Я думаю, часов в восемь, пока еще не стемнело. Это нормально?
   – Вполне. У кладбища?
   – У кладбища. На повороте с дороги.
   Они спустились с крыльца, и Маринка с неудовольствием отметила, что он еще и хромает. Да, мало того, что ей в спутники достался ботаник, он к тому же не может нормально ходить. Как с ним ловить летающую травку?
   Игорь хотел пойти к проходной, но она его пожалела:
   – Погодите. Там дыра в заборе есть, зачем вам лезть через ограду?
   – Спасибо, – он явно обрадовался, хотя и не улыбнулся.
   – Может быть, нам перейти на «ты»? – предложила Маринка.
   Он пожал плечами:
   – Почему бы нет?
   С ботаником они тепло попрощались на дороге к реке, он пошел к своему велосипеду, а Маринка помчалась домой. От ее мрачного настроя, с которым она ехала к колдуну, не осталось и следа. Главное – она знает, как надо действовать.
   Однако бабушка несколько охладила ее пыл.
   – Юрка правильно тебе сказал. Есть такой заговор. Сложный, не всякий на него способен. И про перелет-траву я тоже слыхала. Только смотри, как бы этот твой помощник не обошел тебя на повороте. Кто из вас эту траву поймает, тот в живых и останется.
   – Да нет, бабуль. Насколько я поняла, с перелет-травой можно провести несколько обрядов.
   – Можно. Только неизвестно, получится у Юрки такой заговор или нет. А перелет-трава исполняет желание. Надо лишь загадать и лепестки цветка по ветру развеять. Зачем же испытывать судьбу? Загадал – умереть через пятьдесят лет, и никаких больше проблем.

Игорь. 16 сентября, ночь

   «Идут они вместе берегом, увидали серебряную птичку золотой хохолок и побежали за ней следом»

Три царства – медное, серебряное и золотое: N 130 Народные русские сказки А. Н. Афанасьева

   Игорь выехал из дома в половину восьмого и добрался до кладбища за пятнадцать минут.
   Обычно он не лечил колена, ждал, когда само пройдет, но в этот раз подумал, что своей хромотой будет задерживать движение, если такое им предстоит, и решил непременно выздороветь к назначенному сроку и весь день мучил себя финалгоном. Сна от этих процедур как не бывало, зато хромать он перестал. Игорь позвонил Светланке, и, как мог, успокоил ее, рассказал, что скоро все уладит и уже знает, как это сделать. Дочка, наверное, ему не совсем поверила, но настроение у нее немного улучшилось. Успел он сходить и на работу, и вытребовал положенный отпуск. Главный инженер сопротивлялся, но в конце концов уступил.
   Маринка опоздала минут на пятнадцать – по дороге у нее слетела цепь, и до кладбища ей пришлось идти пешком.
   – Извини. Я бежала бегом, но все равно не успела.
   – Ничего, – Игорь пожал плечами, – только стемнеет скоро. Не боишься в темноте по кладбищу ходить?
   – Я ничего не боюсь, – гордо усмехнулась она.
   – Я тебе цепь потом одену, – предложил он, – ты не волнуйся.
   – Я и сама одену, если у тебя хоть один ключ найдется.
   – Нет, ключей у меня с собой нет.
   Рядом с ней Игорь чувствовал себя неловко, гораздо более скованно, чем обычно с незнакомыми людьми. Она ему нравилась, нравилась даже слишком сильно, и его это смущало. Нет, он не стремился вызвать в ней ответную симпатию, но она смотрела на него с некоторым презрением, а это было неприятно.
   – Пойдем? – спросил он.
   – Пойдем, – согласилась она.
   Они привязали велосипеды к ограде крайней могилы, и отправились к геодезической вышке, стоящей с противоположной от дороги стороны кладбища. Игорь совершенно не знал, о чем с ней говорить, поэтому молчал, пока они не добрались до широкой канавы, полной воды. Он совсем забыл про канаву, хотя именно здесь набирал воду, когда приезжал на могилу к родителям. Ну вот… теперь она будет презирать его еще сильней, а доказывать и объяснять что-то совершенно не хотелось.
   Маринка легко перепрыгнула через препятствие и оглянулась, вопросительно глядя на него. Игорь помялся и посмотрел по сторонам в поисках переправы, но ничего подходящего не нашел. Ну не рассказывать же ей, что он не умеет прыгать. Он примерился: ширина чуть больше метра, это просто широкий шаг.
   Нет, на ее лице пока не появилось презрения, только удивление и досада. Игорь сжал зубы и отвел глаза. Может, попытаться? Всего-то и надо – один раз шагнуть.
   – Давай руку, – предложила она и подошла к краю.
   Он покачал головой, оттолкнулся и… как всегда ему не хватило нескольких сантиметров: нога сорвалась с кочки и провалилась в ледяную воду почти по колено. Как назло, именно левая нога. Теперь все его лечение полетит к черту, мокрых брюк и холодной ночи будет достаточно, чтобы сустав снова начал болеть.
   – Говорила же: руку давай! – фыркнула Маринка.
   Игорь выбрался из канавы и сел на землю: надо хоть воду вылить из кроссовки.
   – Ну что ж ты такой… ботаник… – пробормотала она себе под нос с улыбкой, но без злости.
   – Я не ботаник, – усмехнулся он, – я физик. Бывший физик.
   – Без разницы. Не обижайся, я не со зла.
   – Я не обижаюсь, – ответил он.
   Ботаник. Хорошенькое дело. А ведь еще на вышку лезть. Нет, он не станет ей объяснять, что до дрожи боится высоты. Стоит ему подняться на пару метров от земли, как руки у него холодеют, мышцы становятся ватными, а голова идет кругом. Нет. Пожалуй, придется справиться с собой, а то у них, чего доброго, ничего не получится.
   Они подошли к вышке, когда сгустились сумерки.
   – Я полезу первая, – сразу же сообщила Маринка, – потому что если я упаду на тебя, ты меня поймаешь, а если ты упадешь на меня – мы разобьемся вместе.
   – Хорошо, – согласился Игорь. По крайней мере, она не будет видеть, как он поднимается вверх.
   Лестница, ведущая на вышку, была сбита из толстых круглых планок, слегка подгнивших и скользких. Игорь попробовал ее качнуть, но она произвела впечатление вполне надежной. Если не оборвется какая-нибудь из ступенек, подъем можно считать безопасным.
   Маринка с сомнением посмотрела вверх, взялась за боковую жердь и поднялась на одну ступеньку. Потом на вторую, а потом вскрикнула – громко и страшно. Игорь поднял голову – над ее рукой, красиво обвиваясь вокруг круглой планки, на лестнице висела гадюка. Спрыгнуть Маринка не могла: две ступеньки – это около метра, а нащупывать ногой опору в этом положении было рискованно. Потревоженная змея шипела и готовилась к броску, одно движение – и она укусит.
   Игорь обхватил Маринку за пояс и с силой дернул вниз. Змея сделала выпад, но промахнулась. Он оттащил девушку в сторону на пару шагов, чтобы ядовитая тварь случайно не упала им на голову. Маринка повернула к нему лицо – по ее щекам одна за одной катились огромные слезы. Она ничего не говорила, только всхлипнула надрывно, и ему показалось, что она сейчас захлебнется в собственных слезах. Игорь вспомнил, как, увидев у мага гадюку, Маринка отодвинулась в сторону, хотя та была надежно упрятана в аквариум.
   – Ты боишься змей? – спросил он, надеясь привести ее в чувство.
   Она закивала и заплакала еще сильней.
   – Не плачь, я уберу ее оттуда. Не бойся, она тебе теперь ничего не сделает.
   Она замотала головой, силясь что-то сказать, но с ее губ сорвались только нечленораздельные звуки. Змей Игорь совершенно не боялся. Даже если гадюка его укусит, это не смертельно. Он подошел к лестнице, поднялся на ступеньку вверх и ловко ухватил тварь за шею. Конечно, не стоило так рисковать, но ему требовалась реабилитация за канаву. Змея зашипела, надеясь вырваться, обвила его руку своим гибким, упругим телом, но ничего сделать не смогла.
   – Вот видишь? – Игорь показал Маринке плененную гадюку.
   Девушка замотала головой и замахала на него руками, так и не выговорив ни слова.
   Змея была толстой, совершенно черной и еще теплой. Ей пора спать ложиться, а она людей пугает! Гадюки в сентябре часто бывают агрессивными, особенно если их тревожат. Но что она делала на лестнице? Даже если там есть птичьи гнезда, в них давно нет ни птенцов, ни яиц. Может быть, грелась на солнце? Но солнце давно перестало согревать, прошло уже несколько часов.
   Игорь решил унести ее с Маринкиных глаз, слишком уж сильное впечатление змея на нее производила, и вернулся к канаве. Теперь главное выпустить животное так, чтобы оно не успело его ужалить. Тем более что змея дошла до крайней степени злости и отчаянья. Он осторожно расправил сильный хвост, обвивающий руку, и кинул гадюку в воду. Пусть плывет.
   Маринка сидела на земле и тихо всхлипывала, но, завидев Игоря, снова разрыдалась.
   – Не плачь, – он тронул ее за плечо, – ничего же страшного не случилось.
   – Я… я теперь не смогу туда залезть… А вдруг там еще одна?
   – Нет, больше там никого нет. Но, если хочешь, я полезу первым и проверю.
   – Ты убил ее? – у нее передернулись плечи.
   – Нет, зачем же… Я ее отпустил.
   – А вдруг она вернется?
   – Ага. У нее там гнездо.
   Маринка нервно хихикнула и закашлялась. Что ж, не судьба ему подниматься по лестнице сзади нее. Он боится высоты, она – змей, но лезть-то все равно придется.
   – Ну что? Пойдем? – спросил Игорь и протянул ей руку.
   Маринка кивнула и руку приняла.
   – Я теперь спать не смогу, я боюсь их до судорог, – проворчала она, вставая.
   – Они милые. И на ощупь приятные, – попробовал он ее успокоить, но у нее снова передернулись плечи.
   Совсем не хотелось демонстрировать, как ему страшно. Ботаник! Игорь подошел к лестнице, поставил ногу на первую ступеньку и взглянул наверх. Почти совсем стемнело, даже если он посмотрит вниз, то не испугается. Наверное, землю сверху просто не видно.
   Первые несколько ступеней прошли на «ура». А потом в голову закралась мысль, что планки слишком толстые и скользкие, если нога сорвется, то руками он не удержится. Страх окатил Игоря влажной волной, и дрогнули колени. Нет, не стоит останавливаться, будет только хуже. И Маринка поднималась наверх прямо за ним, и, как только он убирал со ступени ногу, на нее тут же ложилась ее рука. Он стиснул зубы и продолжил подъем. А когда прошел не меньше половины пути, рука нащупала шатающуюся планку.
   – Погоди, – сказал он Маринке, – здесь ступенька гнилая.
   Говоря это, Игорь опустил голову и тут… далекая, темная земля закачалась перед глазами, будто вышка вот-вот упадет. Он сжал гнилую планку руками, и почувствовал, что его клонит в сторону и нога ползет по скользкой ступеньке вниз и вот-вот сорвется. Надо отвести глаза от земли, нельзя смотреть на землю… Игорь глубоко вдохнул и поднял взгляд. Тело превратилось в вату, и не желало подчиняться. Нет, надо просто преодолеть себя…
   И как перешагнуть через гнилую ступеньку? Может быть, выдержит? Он попробовал надавить на нее всем весом, но ему не хватило смелости: если она сломается, он однозначно упадет. От этого упражнения снова стало страшно до дрожи. Нет другого способа проверить ее прочность, кроме как наступить на нее ногой. Игорь разжал потные пальцы и потянулся вверх. Рука тряслась и плохо слушалась, ватные коленки не хотели сгибаться. Он поднялся на одну ступеньку, потом еще на одну. Ну что? Или выдержит или нет. Перешагнуть через нее практически нереально. На руках не подтянуться, слишком толстые и скользкие планки, руки сорвутся. Игорь собрался с духом – если наступить на нее очень быстро, есть шанс проскочить. Если бы еще тело слушалось его нормально! Он поставил ногу на гнилую ступень, пробуя ее крепость, рывком толкнулся вверх, подтянулся на руках и поставил вторую ногу на ступень выше. Гнилая планка противно хрустнула, но выдержала.
   Теперь неизвестно, выдержит ли она Маринку, ведь он явно ее надломил.
   – Осторожно, – сказал он ей, на этот раз не опуская головы, – мне придется тебя подстраховать.
   – Каким образом? – она остановилась, положив руки на надломленную планку.
   – Поднимись на две ступеньки выше, – Игорь подвинулся в сторону.
   Маринка послушалась – теперь ее руки оказались на уровне его коленей. Ничего, лестница была достаточно широкой.
   – Держись, – он вытер ладонь об штаны и протянул ей руку. На этот раз пришлось посмотреть вниз, и лестница снова качнулась под ногами.
   Она замотала головой:
   – Ты сорвешься.
   – Держись, – повторил он, и она, наконец, согласилась.
   Игорь покрепче обхватил ее руку своей и скомандовал:
   – Давай.
   Она поставила ногу на гнилую ступеньку, толкнулась, раздался треск, и Игорь почувствовал, что она повисла на его руке всей тяжестью. Он потянул руку, выдергивая ее вверх, Маринка переставила ногу на ту же ступеньку, где стоял он сам, и прижалась к лестнице, переводя дух.
   – Ничего себе, адреналиновое вливание! – восхищенно шепнула она, – мне надо чуть-чуть передохнуть.
   – Мне тоже… – пробормотал Игорь, продолжая машинально сжимать ее руку.
   – Я подумала, вот мы сейчас поднимемся на эту площадку, а там – змеиное гнездо, – она нервно хохотнула.
   Он хмыкнул:
   – Они так высоко не летают…
   – Ну а вдруг? Там сухо, тепло. Почему бы им там не жить?
   – Там есть нечего. Не бойся, змей там не будет.
   – Да я так просто. От испуга. Можешь меня отпустить, теперь я не упаду.
   Игорь разжал пальцы и ухватился за лестницу. Если он простоит здесь еще хотя бы минуту, он просто не сможет сдвинуться с места.
   – Я пошел, – сообщил он.
   – Давай, – кивнула она и посмотрела наверх.
   Вторую половину лестницы им удалось преодолеть без приключений. Площадка на вышке была устроена загадочно: лестница входила в люк в самом ее центре, зато по краям ее окружали толстые, надежные, высокие перила. Игорь влез на нее и огляделся. Люк в центре мог бы присниться ему в страшном сне, однако сном это не было. Кому пришло в голову создать такую конструкцию? Наверное, это сделали нарочно, чтобы он уж точно ни на шаг не отошел от перил. Тем более в темноте.
   Из люка показалась Маринкина голова, она тоже осмотрелась, перед тем как подняться на площадку.
   – А здесь и вправду нет ни одной змеи… – она засмеялась.
   – Пока ты поднималась, я их всех сбросил вниз, – Игорь протянул ей руку, другой все же придерживаясь за перила.