Джойс Бренда. Подари мне мечту

   Боже правый! Как же ей было одиноко и страшно! Двадцать — это так мало!
   — Ну, ребята, вы даете! — воскликнула Трейси, взглянув на сестру. — Нас только что чуть заживо не погребли в этом чертовом упокоище, и все, что вас волнует, — это баба, которая умерла четыре века назад?
   Касс помрачнела. Трейси была права.
   — Антонио, а может быть, дети все-таки действительно кого-то видели сегодня утром? Ведь замок совсем рядом с монастырем, верно?
   — Нет. Это довольно далеко.
   — А здесь могут околачиваться бродяги?
   — Конечно. Но они предпочитают держаться ближе к жилью.
   — Ну, — Касс обратилась к спине Трейси, — полагаю, вот и решение нашей проблемы. Это был бродяга!
   Трейси обернулась и посмотрела на сестру. И внезапно ее глаза вспыхнули неестественным пронзительным светом, изменившись до неузнаваемости, а на губах расцвела улыбка. Вызывающая, надменная. И такая же неузнаваемая, как и ее глаза.
   Касс испугалась. А когда отважилась взглянуть на Трейси снова, странное выражение исчезло без следа.
   Но Касс недолго радовалась.
   — Мы слонялись где не надо и выкурили чертову Изабель из норы, — заявила Трейси. — Я думаю, что мы подняли ее из могилы!
   Касс чуть не свалилась с сиденья.
   — Мне нужно с тобой поговорить, — настаивала Трейси, следуя за Антонио по пятам через весь дом.
   Он молча вошел в библиотеку. Трейси последовала за ним. Кто дернул ее за язык там, в склепе? Она же любит его и вовсе не хотела причинить ему боль!
   Трейси была готова разреветься от досады на свою неловкость. Все шло из рук вон плохо! Она примчалась в Испанию в надежде вернуть себе любовь Антонио, соблазнив его, заманив в постель. Но не тут-то было! На смену раскаянию пришла ярость. Это все из-за Касс!
   Она следила, как Антонио прошел к дверям на террасу и молча уставился на пыльные выщербленные камни.
   Он уходит от нее медленно, но неотвратимо, а она только отталкивает его каждым своим словом, каждым поступком…
   Трейси до боли зажмурилась. У нее еще остается возможность сохранить достоинство и бежать, но даже на это не хватало решимости. Если бы только избавиться от сестры! Трейси растерянно захлопала глазами, ошеломленная таким поворотом своих мыслей. Да, она склонна взвалить всю вину на Касс, но чтобы избавиться от нее? Сестра и так уедет отсюда в понедельник. Может, стоит даже отослать с ней Алису, чтобы не окончательно опозориться в роли матери? Трейси в отчаянии заломила руки. Что делать? Как избежать новых ошибок? Впервые в жизни она попала в такую глупую ситуацию, И как только ее угораздило?
   — Антонио! — промолвила она сдавленным голосом. — Я хочу извиниться за то, что говорила там, в склепе!
   — Неужели? — Он повернулся и устремил на нее непроницаемый, загадочный взор.
   И Трейси впервые осознала, что понятия не имеет, о чем он думает и что чувствует.
   В замешательстве она закусила губу. Прежде ее никогда не смущала необходимость лгать. Вот и сейчас она собиралась заявить, что все выдумала. Но что-то словно наложило печать на ее уста!
   — Мой отец очень любил мою мать. Не просто любил — обожал. — Антонио не отрывал от Трейси напряженного взгляда. — Это одна из немногих вещей, в которых я абсолютно уверен.
   Трейси онемела. Не в силах открыть рот, она лишь молча чертыхалась про себя.
   — Но я знаю и о том, что у него была связь с вашей тетушкой. Конечно, она никому об этом не поведала, но я очень внимательно прочел полицейские протоколы. Они говорят сами за себя. — Антонио болезненно сморщился.
   — И зачем я вообще об этом вспомнила! — Трейси положила руки ему на плечи. — Прости меня! Я просто…
   — Ты просто не дала себе труда подумать, — отрезал он, снимая с себя ее руки. — И никогда не утруждала себя этим.
   Трейси остолбенела. Сердце замерло у нее в груди. А когда стало биться вновь, каждый толчок отдавался невыносимо острой болью.
   Никогда в жизни ни один из ее любовников не позволял себе так методично, беспристрастно анализировать ее поведение и давать оценки. Это могла делать лишь она сама.
   Антонио отошел от Трейси в дальний угол.
   — Нет! — вырвалось у нее. Глаза наполнились жгучими, злыми слезами.
   — Извини. — Антонио резко обернулся и выставил перед собой руку, словно запрещая приближаться к себе. — Трейси, по-моему, тебе следовало бы тоже вернуться домой в понедельник. Ты напрасно приехала сюда.
   Она была не в силах дышать. Она была не в силах осознать, что он такое сказал. Она могла только смотреть на него, не веря своим ушам.
   — У меня еще есть дела, и давно пора проведать Эдуардо. — Антонио явно собрался уходить.
   Трейси не шелохнулась. И тело, и рассудок отказывались повиноваться. И она выпалила первое, что вертелось на языке:
   — Какие дела? Какой Эдуардо? Я еще не кончила разговор!
   Он лишь поморщился в ответ. Она отвечала такой же болезненной гримасой, ошеломленная собственной выходкой. Что это на нее нашло? Что вообще с ней творится?
   — Прости, Антонио! — затараторила Трейси. — Прости меня! Я тебя люблю! Я сама не соображаю, что говорю! Погоди, дай мне хотя бы пару минут, чтобы доказать свою любовь! — Она беспомощно простерла к нему руки.
   — Нет. — Он осторожно поймал ее за запястья, не позволяя приблизиться.
   Его решительное лицо, холодный голос окончательно выбили почву у нее из-под ног.
   — Пожалуйста, не прогоняй меня! — Трейси словно со стороны наблюдала за своей униженной мольбой. — Ты мне нужен! Ты мне нужен как никогда!
   — Все кончено, — резко перебил он. — То, что случилось вчера, было ошибкой.
   — Ошибкой? — Оцепенение наконец-то прошло, и на смену ему пришла ярость. — До сих пор ты не жаловался, когда я не отказывала тебе ни в чем, Тонио!
   — У меня есть дела, — сдержанно повторял он, обошел ее и уселся за рабочий стол.
   Трейси ошарашенно разглядывала его точеный профиль, склоненный над пыльными папками. И тут ее понесло. Она уже не могла остановиться, хотя понимала, что только навредит себе, если не сумеет овладеть собой.
   — Это что же, я торчу тут битый час, наполовину голая, и обмираю от любви, а ты вместо меня обнюхиваешь свои книжки? Ты что, уже не мужик? — вызывающе воскликнула она.
   Не обращая внимания на ее тираду, Антонио продолжал рыться в бумагах. Из стопки книг выпала фотография.
   Рубиновое колье, некогда вроде бы принадлежавшее этой Изабель. И на Трейси накатили воспоминания: Антонио и Касс дружно склонились над могильной плитой. Плечо к плечу стоят у надгробия в склепе. Мило шепчутся в столовой Белфорд-Хауса, разглядывая колье. — Так это все из-за Касс! — выкрикнула она.
   Он вскочил так, что с грохотом опрокинулось тяжелое кресло.
   — Что ты сказала?
   — Это все из-за моей сестрицы, мисс Книжный Червь, мисс Непорочная Матерь, мисс Я-готова-на-все-ради-Антонио! Верно? — Трейси дрожала, готовая лопнуть от ярости.
   — Это не имеет ни малейшего отношения к твоей сестре, — отчеканил Антонио. Не в силах больше терпеть ее присутствие, он вышел из библиотеки.
   Но ей уже было не до него. Она не слышала, что он сказал на прощание. «Касс! Проклятая Касс!» — только и вертелось мозгу. Трейси так сжала кулаки, что ногти вонзились в ладони. Так дальше дело не пойдет. Касс не сойдет это с рук.
   Касс направлялась в спальню, чтобы разбудить Алису, когда в другом конце коридора появилась Трейси. Касс задержалась: уж очень странно смотрела на нее сестра.
   — Что-то случилось? — нерешительно спросила она.
   — Да, отвечала Трейси.
   — Что? Что такое? — В страхе Касс ринулась вперед.
   — Что ты сделала? — грубо спросила Трейси. Ее синие глаза так и сверкали.
   Касс поняла, что на сестру снова нашло.
   — Да что с тобой? Я ничего не делала!
   — Ничего? Ну так и держись от него подальше!
   — Что?! — опешила Касс. Впервые в жизни она слышала в голосе родной сестры такую смертельную угрозу. — Не понимаю, о чем ты говоришь? — Но ведь она все знала!
   — Ах, «что такое»! Ах, «я не понимаю»! — злобно передразнила Трейси. — Ты хочешь увести у меня Антонио! И не пытайся мне лгать, черт бы тебя побрал!
   — Ничего подобного! — слабо возразила Касс. — Что за глупость!
   — Врешь! — надвигалась на нее Трейси.
   Касс отшатнулась.
   — Я никогда не позволяла себе вмешиваться в ваши отношения, и если у вас с Антонио возникли трудности, нечего сваливать все на меня!
   Не давая себе труда выслушать Касс до конца, Трейси изо всей силы толкнула ее в грудь. Касс отлетела к стене. Она не сразу поверила, что такое могло случиться. И лишь потом испугалась. Потому что Трейси нависла над ней всеми своими шестью с половиной футами и схватила ее за грудки.
   — Не за этим ли ты явилась в Испанию? Чтобы выставить меня дурой?
   — Нет, Трейси, нет! Перестань! — воскликнула Касс.
   Трейси оторвала ее от стены и толкнула так, что Касс упала на четвереньки. Сестра была тут как тут. Касс испуганно скорчилась на полу, глядя на Трейси снизу вверх. Она и не подозревала, что Трейси так сильна.
   — Что ты делаешь? — вскричала Касс. Наверное, Трейси просто вышла из себя и это какое-то временное помутнение рассудка!
   — Я тебя ненавижу! — отвечала Трейси, избивая сестру ногами.
   Касс не успела увернуться. Первый же пинок попал ей в лицо, и Касс задохнулась от острой боли, хотя Трейси была обута в легкие сандалии. Только теперь Касс поняла, что ей грозит серьезная опасность.
   Она и в нормальном состоянии не совладала бы с сестрой, которая была намного выше и сильнее. А сейчас Трейси вообще не способна была соизмерять свои силы из-за приступа бешенства.
   Трейси прижала ее к полу и прошипела:
   — Слышала, что я сказала?
   Касс, скованная страхом, не понимала, кого видит перед собой. Эта разъяренная безжалостная фурия не могла быть ее сестрой!
   — Я всю жизнь тебя ненавидела! — кричала Трейси.
   Касс встретилась с ней глазами и поверила, что Трейси сказала правду. И в этот миг словно что-то оборвалось у нее внутри.
   — Но ведь мы с тобой сестры… — в отчаянии прошептала она. — Ты моя родная сестра!
   Трейси молча прожигала ее взглядом. Она посмотрела на щеку Касс — там наверняка уже проступил синяк, — и внезапно жуткое пламя ненависти в ее глазах потухло.
   Касс осторожно поднялась с пола. Одно колено оказалось ободранным до крови.
   — Ты моя родная сестра. И я всегда любила и буду любить тебя, Трейси, что бы ты ни делала и ни говорила.
   Лицо Трейси постепенно менялось. Ярость исчезла, ее сменили растерянность и ужас. Она отшатнулась, словно только что увидела Касс.
   — Господи! Господи, что я натворила!
   — Ты меня избила, — отвечала Касс, чуть не плача. — Как ты могла меня пинать?
   — Не знаю! — Трейси пятилась, беспомощно тряся головой. — Я так растерялась… я ничего не соображала… Не знаю, не знаю!
   Касс с хрипом выдохнула воздух. Она и не замечала, что ее колотит крупная дрожь.
   А Трейси побледнела как полотно и все продолжала пятиться и трясти головой, пока не развернулась и не выскочила вон из дома. Касс показалось, что она рыдает на бегу. Первым порывом было догнать сестру, но тело отказывалось повиноваться. В памяти снова и снова вставала жестокая сцена. Касс зажмурилась. В эти ужасные секунды Трейси хотела ее убить. Касс была совершенно уверена в этом.
   С порога спальни Касс увидела, что Алиса беспокойно мечется во сне.
   Касс уже успела немного успокоиться, повторяя без конца, что Трейси просто не соображала, что делает. Что она не могла желать зла своей сестре. Что ей только померещился этот жуткий, убийственный огонь в глазах Трейси.
   Им вообще нечего было делать в Испании!
   Не желая развивать дальше эту неприятную мысль, Касс подошла к постели, на которой всхлипывала во сне ее племянница.
   — Просыпайся, милая. — Она погладила девочку по голове. — Алиса, очнись! Тебе приснился плохой сон!
   Алиса широко распахнула глаза и непонимающе уставилась на Касс.
   — Нет!
   — Детка, это же я, твоя тетя Касс!
   Алиса, постепенно приходя в себя, тяжко вздохнула:
   — Ох, тетя… тетя Касс! Ты ушиблась! — испуганно вскричала она.
   — Ничего страшного! Подумаешь, синяк!
   — Он такой большущий! А что случилось?
   Касс не сразу нашлась с ответом. Правда могла повергнуть ее в новый шок: как ни крути, а с Трейси действительно творится что-то неладное.
   — Я упала и ушиблась. Не переживай!
   — Тетя Касс, а у тебя на коленке кровь. — Семилетнюю девочку не могли не заинтересовать такие подробности.
   — Я же сказала, что упала и ушиблась. Все в порядке, милая! — она обняла Алису и спросила; стараясь отвлечь ее внимание от своих синяков: — А почему ты так плохо спала? Тебе что-то приснилось?
   Алиса, мгновенно помрачнев, прнжалась к тетке и оглянулась.
   — Тетя Касс, это был такой плохой сон! Мне здесь не нравится. Я хочу домой!
   Касс молча смотрела на малышку, но не чувствовала особого удивления.
   — Терпеть не могу этот дом! — с чувством призналась Алиса.
   Никогда в жизни Касс не назвала бы свою племянницу несдержанной и капризной. Временами ее даже настораживала излишняя рассудительность в столь юном возрасте. Однако сейчас ни о какой рассудительности не было и речи. Алису буквально трясло от страха.
   Им вообще нечего было делать в Испании!
   — А что именно тебе здесь не нравится, моя хорошая? — осторожно поинтересовалась Касс. Она опасалась, что Алиса, как и все дети, чрезвычайно чутко улавливает нюансы в отношениях между взрослыми и уже заметила напряженность между ней и Трейси.
   — Тетя Касс, ты веришь в привидения? — шепотом спросила Алиса.
   — Конечно, нет, — солгала Касс. Что породило такой вопрос?
   А перед глазами снова возникли темный склеп и тяжелая дверь, с грохотом захлопнувшаяся у них за спиной.
   — Я тоже не верю, — твердо заявила Алиса, скрестив на груди худенькие ручки. Эта поза, явно позаимствованная у кого-то из взрослых, вызвала у Касс улыбку.
   — Тогда почему ты об этом спросила?
   — Не знаю, — растерялась Алиса. — Может, просто этот дом такой огромный и старый? И ужасно холодный. — Она даже вздрогнула. — Тебе не холодно здесь, тетя Касс? Я почему-то все время мерзну. Честное слово, мне здесь не нравится! Я знаю, что мама хочет здесь остаться, а мы не могли бы поехать домой?
   — У меня заказан билет на понедельник. Может, твоя мама разрешит мне забрать тебя с собой. — Как ни противно было манипулировать маленьким ребенком, другого выхода Касс не видела. — Я с удовольствием отвезла бы тебя домой, милая. Но все решает твоя мама. Ведь эти каникулы она устроила для вас двоих!
   Алиса кивнула, не скрывая недовольства.
   А ведь после того, что случилось между ней и Трейси, Касс вообще не имеет права оставлять здесь Алису! Но об этом лучше вовсе не думать. Помогая малышке натянуть легкие розовые джинсы, Касс беззаботно напомнила:
   — Алиса, Белфорд-Хаус тоже очень старый, но там тебе нравится!
   — Белфорд-Хаус совсем-совсем другой! — возразила девочка.
   — Но почему? Почему он другой?
   — Я чувствую, что он другой, тетя Касс. — Алиса задумалась. — Он такой милый. Там мне было весело. И никогда не снились такие плохие сны, как, здесь. — И она добавила со слезами на глазах: — Тетя Касс, не оставляй меня спать одну!
   — Это был всего лишь сон, — утешала малышку Касс, гладя по голове. Она вспомнила, что когда-то в беседе с одним из известных медиумов слышала, будто дети намного легче воспринимают «сокровенную сущность вещей», чем взрослые. И ведь Алиса права. Этот дом никак не назовешь веселым и милым. — Мы же спим здесь вместе, ты забыла?
   — Завтра я не буду отдыхать во время сиесты, если ты уйдешь! — пообещала Алиса с мрачной решимостью.
   — Ну хорошо. — Касс взяла девочку за руку и повела из спальни. — Может, поговорим о том, что именно тебе приснилось? Это поможет?
   — Не знаю. Но все было как будто взаправду! Опять пришла эта красивая тетя и стала шептать мне на ухо. Она настоящая красавица, но мне было ужасно страшно, потому что она злая и никого не любит!
   Перед Касс моментально всплыло изображение красавицы Изабель. Что за глупость, какое отношение может иметь детский кошмар к давно умершей леди? Наверное, Алиса слышала, как о ней говорили взрослые.
   — Но теперь ты проснулась и поняла, что это был сон! Понимаешь, Алиса, людям часто снятся странные сны. И обычно они ничего не значат.
   — Тетя Касс, эта леди была одета точь-в-точь как те дамы из твоих любимых фильмов!
   Касс удивленно уставилась на Алису и осторожно спросила:
   — И что же было на ней надето?
   — Длинное красное платье с такой большой юбкой и белым воротником до самой макушки. У платья широкие пышные рукава, а на шее колье, вроде того, что мама привозила к нам домой!
   Касс предпочла объяснить это тем, что Алиса видела колье в Белфорд-Хаусе и часто ходила с ней по историческим музеям. Это совпадение, а как же иначе?
   — А ее лицо ты запомнила?
   — Она очень красивая, глаза у нее очень синие, а волосы не то чтобы светлые, но и не рыжие, — принялась описывать Алиса. — Тетя Касс, а что тут такого?
   От изумления Касс онемела. Как такое возможно? Может, Алиса невольно проникла в ее мысли? Ведь девочка не видела портрет Изабель! Неужели это Изабель внушила девочке такой ужас?
   — Ты знаешь, кто такая эта леди? Как ее зовут?
   — Нет. Но я не хочу, чтобы она приснилась мне еще раз!
   — Что ты сказала? Разве она приснилась тебе не впервые?!
   — Тетя Касс, вчера ночью она тоже приходила ко мне! — воскликнула Алиса, чуть не плача. — Мне страшно! Я боюсь, что она приснится мне опять!
   Касс остолбенела и не нашла ничего лучше, как схватить племянницу за руку и отрезать:
   — Это всего лишь сон!
   — Знаю, — всхлипнула Алиса. — Я есть хочу.
   — Алиса, — Касс остановилась, потрясенная ужасной догадкой, — ты говорила, будто она тебе что-то шептала. Не помнишь, что именно?
   — Да. — Девочка даже побледнела от страха.
   — Что, милая? — настаивала Касс.
   — Одно и то же, одно и то же. Она всегда повторяет одно и то же. Она говорит, что теперь будет моей мамой!
   Касс оставила Алису в обществе Эдуардо на кухне. Альфонсо приготовил для детей какао. Прошло уже больше часа с тех пор, как Трейси сбежала из дома. Касс не могла совладать с нараставшей тревогой.
   Она прошла через холл к парадной двери и вышла на крыльцо. Судя по всему, Антонио поставил свой джип в гараж. Во дворе стояла лишь взятая ею напрокат машина. И не было видно ни души. Насколько хватало глаз, простиралась безлюдная каменистая равнина. Солнце все еще светило вовсю, оно только начинало клониться к закату. Жара спала.
   Где же Трейси? Куда ее занесло? И что прикажете думать об Алисиных кошмарах?
   «Ничего! — мысленно приказала себе Касс. — Это всего лишь глупый кошмар, который ничего не значит!»
   «Ни в коем случае не езди в Кастилию…»
   «Она вернулась…»
   «Я убила его отца…»
   Касс вернулась в дом. Ее охватило странное оцепенение. Она примчалась в Испанию в надежде помириться с Трейси и вернуть Алису домой. Вместо этого Трейси только что затеяла с ней драку, а она сама по уши влюбилась в Антонио де ла Барка вопреки всякой морали и здравому смыслу. В висках зарождалась тупая боль. Кэтрин призналась, что тридцать лет назад была замешана в жестокой безвременной гибели человека в этих краях. Час назад Трейси продемонстрировала припадок неоправданной жестокости. Нет ли связи между этими событиями?
   Касс заставила себя встряхнуться. Как всегда, она драматизирует события и выискивает параллели там, где их не может быть.
   Чтобы хоть чем-то заняться, она решила сделать снимки «Каса де суэньос». Пожалуй, стоило получить на это разрешение хозяина. Она нашла Антонио в библиотеке за рабочим столом. Он был так увлечен работой, что Касс почувствовала неловкость: не стоило ему мешать!
   — Антонио! Тук-тук-тук! — окликнула Касс с улыбкой и, обмирая, подумала, что Трейси в чем-то была права. Потому что на каком-то подсознательном уровне она была бы не прочь увести у нее Антонио.
   — Я только что обнаружил… — Он поднял взгляд и умолк на полуслове, вскочив из-за стола. — Что случилось?
   Касс молча смотрела ему в глаза и не имела сил отвести взгляд.
   Да, Трейси не ошиблась! Ради этого мужчины она готова на что угодно. И ничего хорошего это не сулило.
   — Что с вашим лицом?
   — Я… налетела на дверь, — в смущении попятилась Касс. Прочь, прочь эти жуткие мысли! Судя по его виду, он не поверил ни единому ее слову.
   — Не возражаете, если я сделаю несколько снимков вашего дома? — Во что бы то ни стало она должна держать себя в руках! Она не имеет права заглядываться на Антонио, особенно после стычки с Трейси!
   — Конечно, нет. — Он снова уставился на синяк на щеке у Касс.
   — Вот и отлично! — Касс прошла к окну и выглянула наружу. Трейси нигде не было видно. — Что-то случилось?
   — Вы давно видели Трейси? — с тревогой спросила она.
   — Примерно час или два назад.
   Касс спиной чувствовала его взгляд. Она медленно оглянулась и снова потупилась.
   — У нас с Трейси вышла довольно отвратительная сцена. Хотела бы я знать, куда она скрылась. Надеюсь, она не заблудится в горах… Это так на нее не похоже!
   Антонио смотрел на Касс с возраставшим сочувствием и признался:
   — У нас тоже вышла сцена.
   — Неужели? — всполошилась Касс. Уж она-то знала, как любит ее сестра взваливать на других вину за собственные неприятности!
   Антонио явно не собирался посвящать ее в подробности. Но тоже подошел к окну и посмотрел вокруг.
   На память Касс пришла недавняя перепалка в склепе.
   — Антонио!
   Их взгляды встретились.
   — Моя сестра, конечно, не подарок, — нерешительно промолвила Касс, — но… но она вовсе не такая уж плохая! Честное слово!
   — Ей давно пора повзрослеть. — Его взгляд был тяжел и неподвижен. — Люди не всегда будут плясать под ее дудку, и в жизни она испытает еще немало разочарований. Трейси до сих пор ведет себя как ребенок. Взбалмошный и избалованный ребенок. — Антонио отвернулся к окну. Его глаза на миг потемнели.
   Касс была согласна с каждым его словом. Но если он действительно так низко оценивает Трейси, как он мог быть ее любовником? А кроме того, Антонио тоже встревожило ее отсутствие.
   — Мне так неловко из-за того, что она наговорила вам сегодня на кладбище! Он заметно напрягся.
   — Трейси хотела причинить мне боль. И, если уж на то пошло, я ее понимаю. Но я не понимаю вас, Кассандра!
   Касс опешила. Она не ожидала такого поворота беседы.
   — Когда вы собирались рассказать мне всю правду о вашей тетушке и моем отце?
   — Я вообще не видела в этом смысла. Прежде всего потому, что это причинило бы вам боль. Ведь вы наверняка очень дорожите памятью об отце!
   — А чего вы недоговариваете до сих пор?
   Под его пронизывающим взором Касс совершенно смешалась. Меньше всего ей улыбалось быть загнанной в угол, и уж тем более Антонио!
   — Разве Трейси рассказала еще о чем-то?
   — Нет. — Он резко отвернулся.
   Он наверняка соврал! Касс была в этом уверена! Антонио рассеянно смотрел в окно, за которым уже сгущались сумерки. Часы показали 7.45.
   — Может, нам стоит поискать Трейси?
   Антонио взял со стола какую-то бумагу. И Касс моментально поняла, что это такое.
   Их взгляды встретились.
   Касс охватил страх.
   — Это копия полицейского отчета. На редкость увлекательное чтиво.
   — Еще бы! — невнятно буркнула Касс.
   — Хотя полицейские абсолютно уверены, что это был несчастный случай, слишком многое здесь кажется не таким уж ясным.
   Кровь зашумела у нее в ушах.
   — Водитель автомобиля, сбивший моего отца, до конца стоял на том, что это не было случайностью.

Глава 10

   «Каса де суэнъос»
   Ночь вторая. 20.00
   Касс по-прежнему не могла сдвинуться с места.
   Антонио не сводил с нее прищуренных глаз.
   — О чем вы? — хрипло выдавила она. — Не было случайностью?
   — Я бы хотел поговорить с вашей тетушкой. У меня накопилось очень много вопросов. — Антонио резко швырнул отчет на стол.
   Касс, ни минуты не колеблясь, кинулась на защиту Кэтрин.
   — Она наверняка будет рада встретиться с вами, когда вы в следующий раз приедете в Англию!
   — Вы выглядите крайне нелепо, когда пытаетесь лгать, — заявил он без обиняков.
   Касс растерялась.
   — Не пытайтесь меня обмануть. — Его взгляд не спеша прошелся по ее лицу.
   Касс с трудом подавила желание тут же признаться во всем.
   — А я и не пытаюсь! — вскричала она. — То есть я хотела сказать, что ложь мне глубоко противна!
   — Это более чем очевидно! — Теперь Антонио смотрел прямо ей в глаза.
   — Но не следует вынуждать меня открывать вам то, о чем я не имею права рассказывать! — нервно добавила она.
   Его лицо выразило раздражение и обиду.
   — Почему бы нам не оставить прошлое в покое? — чуть не взмолилась Касс.
   — Вы полагаете, для нас с вами такое возможно? — негромко, но искренне спросил Антонио.
   Конечно, конечно, он прав! Они оба одержимы всем, что касается давно прошедших дней. Касс решила, что пора спасаться бегством.
   — По-моему, мне нужно пойти искать сестру!
   — Самоубийство! — Возглас Антонио остановил ее на полпути к дверям. — Как будто мой отец был способен совершить такую глупость!
   Касс в замешательстве оглянулась. Антонио поспешил отвернуться к окну, но Касс успела заметить на его лице горечь, смятение и недоверие.