Джойс Бренда. Подари мне мечту

   От стыда Касс чуть не провалилась сквозь землю. Как она смеет обвинять кого-то в отсутствии чести после того, что было между ними вчера ночью?
   — По-моему, да.
   Антонио стиснул зубы. Их взгляды встретились, и в этот миг Касс осознала, что он прекрасно помнит обо всем. Что его спокойствие — маска, которую удается сохранить с превеликим трудом. Резкие, отрывистые фразы, которыми Антонио обменялся с Альфонсо, убедили Касс в том, что сейчас он думает о Маргарите, бесследно исчезнувшей восемь лет назад.
   — Трейси никуда не денется. Мы скоро се увидим, — пробормотала она.
   Но Антонио это не успокоило. Он выглянул в окно и окликнул Алису и Эдуардо. Дети тоже не видели Трейси с вечера.
   — Мы скоро увидим ее, — повторила Касс, чувствуя, что вот-вот впадет в панику.
   — Непременно! — Однако Антонио сам не верил в свои слова.
   — Может, ей захотелось позагорать? — криво улыбнулась Касс.
   — Возможно, — откликнулся Антонио.
   Они снова переглянулись: оба вспомнили, что с такой нежной кожей, как у Трейси, никому и в голову не придет валяться на солнце. И у Касс вдруг вырвалось:
   — Когда я была у нее в спальне, кто-то захлопнул дверь.
   Антонио посмотрел на Касс с немым вопросом.
   Внимание Касс было поглощено Грегори, но тот опустил го лову и возился с тостером. И она снова оглянулась на Антонио, припоминая его слова о том, что в самом худшем случае призрак Изабель может заставить их почувствовать некоторую неловкость, и не более того.
   — Пока не работает телефон, я не могу связаться с Интернетом, в поисках новых данных для наших исследований.
   — Я сегодня еще раз съезжу в Педрасу и постараюсь поторопить телефонистов, — заверил Антонио.
   — Дайте им взятку! — без обиняков посоветовала Касс.
   — Уже дал, — отвечал он.
   Касс почувствовала, как за ними следит Грегори, и посмотрела на него.
   — Честно говоря, — он смущенно покраснел и прокашлялся, — после ужина мы с ней вдвоем выпили вина.
   — Вы с Трейси? — недоуменно переспросил Антонио.
   — Когда это было? — накинулась на него Касс, негодуя оттого, что Грегори пытался им врать.
   — Примерно в половине двенадцатого, — неуверенно промолвил Грегори, оглянувшись на брата. Но Антонио сделал вид, что роется в холодильнике, Грегори сокрушенно вздохнул.
   — Трейси сказала, что не может заснуть. Мы с ней выпили в одной из гостиных наверху. И с тех пор я ее не видел.
   Касс и не подумала принять его слова за чистую монету. Правда, на этот раз Грегори не отводил глаз, но Касс это не убедило.
   — Ушам своим не верю! — мрачно констатировала она, обращаясь к Антонио. — В половине двенадцатого! Грегори был последним, кто видел мою сестру, и это случилось двенадцать часов назад! Антонио, мне это не нравится! А вдруг мы видели вчера Трейси?
   — Нет, — буркнул он, бледнея от испуга.
   — Но ведь было так темно!
   — О чем это вы толкуете? — вмешался Грегори, переводя взгляд с одного на другого.
   Касс нервно облизнула пересохшие губы. Антонио предпочел ретироваться в другой угол.
   — С самого нашего прибытия в этом доме постоянно творятся какие-то странные вещи. А вчера ночью…
   — Вчера ночью, — перебил ее Антонио, — я видел Маргариту, стоявшую у окна библиотеки.
   С лица Грегори моментально сбежала краска.
   Когда приехали Кэтрин и Селия, Антонио был занят с электриком. От Трейси по-прежнему не было ни слуху ни духу, и Касс все труднее было бороться с тревогой, пока они сидели в библиотеке и занимались архивами Эдуардо. И теперь, обнимая тетку, Касс невольно подумала: «И зачем только она приехала!»
   «… Она вызывает нас всех сюда, чтобы собрать вместе…»
   Селия помчалась на поиски Алисы, и Касс осталась вдвоем с Кэтрин. Всматриваясь в исхудавшее, осунувшееся лицо тетки, она спросила:
   — Как ты доехала?
   Кэтрин, одетая в изысканный черный брючный костюм с белым блейзером, устало улыбнулась.
   — Ну, по крайней мере мы не заблудились. — Она осмотрелась настороженно и брезгливо.
   — И как только ты доверилась незнакомому шоферу, тетя Кэтрин! — воскликнула Касс. — Жаль, что я не могла тебя встретить!
   Кэтрин странно посмотрела на нее и прошла в гостиную.
   — Тетя Кэтрин! — тревожно окликнула Касс.
   — Все осталось по-прежнему, — хрипло прошептала Кэтрин, не поворачиваясь в ее сторону. — И я по-прежнему ненавижу этот дом!
   — Она здесь? — дрожащим голосом спросила Касс.
   — А ты разве сама не чувствуешь?
   — Значит, это из-за нее здесь все кажется таким холодным и враждебным? — с содроганием вырвалось у Касс.
   — И зачем только я вообще сюда явилась? — Кэтрин зябко поежилась.
   Вошел Антонио в сопровождении электрика — невысокого мужчины с ящиком с инструментами.
   — Леди Белфорд, — приветствовал Антонио новую гостью, впиваясь в ее лицо напряженным, пристальным взглядом.
   Касс совсем упала духом. Ей и так хватало неприятностей из-за предполагаемого присутствия Изабель и какого-то древнего проклятия, нависшего над их семействами, а теперь еще предстояло разбираться в таинственных подробностях всего, что случилось между ее теткой и Эдуардо де ла Баркой тридцать лет назад.
   — Сеньор, — Кэтрин с чувством пожала Антонио руку, — мне очень жаль, что наша встреча сопровождается столь печальными обстоятельствами. Надеюсь, я вам не помешала?
   — Разве вы можете нам помешать? Мне очень приятно принимать вас в этом доме. — Он помедлил, и Касс могла только гадать, о чем Антонио сейчас думает. А он обратился к ней: — Кассандра, рядом со спальней Трейси есть еще одна свободная комната. Вы не могли бы показать ее своей тетушке? Я должен проводить мастера.
   — Он уже разобрался, в чем дело? — с тревогой спросила Касс.
   — Судя по всему, в дом ударила молния. Она сожгла чуть ли не половину проводки. Мастер говорит, что впервые видит такое: кусок кабеля попросту выжжен дотла.
   — Но ведь вчера не было грозы! — удивилась Касс.
   — Зато они случались довольно часто на прошлой неделе.
   — На прошлой неделе?.. — Касс все меньше и меньше нравилось такое объяснение. — Но ведь он в состоянии поменять кабель, верно?
   — Не сегодня, — мрачно сообщил Антонио.
   Электрик между тем вышел во двор и уже забрался в свой автомобиль. Касс моментально вспомнила злоключения прошлой ночи.
   — Но когда же нам подключат свет? — в страхе спросила она.
   — Мастер вернется в понедельник. Извините, я на минуту. — Антонио еще раз взглянул на Кэтрин и поспешил вслед за электриком.
   Касс очень не понравился его взгляд. Она обернулась и обнаружила, что тетка на спускает с нее глаз.
   — Прошлой ночью во всем доме погас свет, — сообщила Касс с жалкой улыбкой. — И телефон тоже отключился. Дом очень старый, и все здесь требует ремонта…
   — Хорошо, если это так, — заметила Кэтрин, глядя на стоявших во дворе мужчин.
   — Что ты имеешь в виду? — оробела Касс.
   — Ты отлично знаешь что, — свысока взглянула на нее Кэтрин. — Она вернулась сюда с определенной целью, и теперь мы все собрались под одной крышей. А где Трейси и Алиса?
   Касс опустила глаза и подобрала с пола небольшую дорожную сумку Кэтрин. В ее намерения не входило раньше времени тревожить тетку сообщением об исчезновении Трейси.
   — Алиса играет с Эдуардо на заднем дворе. А какая у нее может быть цель? Ведь призраки не могут обрести покой просто потому, что были несчастны, верно? При чем здесь какая-то цель?
   — Ох, Кассандра, — горько воскликнула Кэтрин, — цель у нее может быть одна — самая жестокая месть!
   Касс остолбенела, не в силах двинуться с места.
   Изабель явилась сюда отомстить? Нет, такое не укладывалось в голове! Против этого восставало все ее нью-йоркское воспитание. Призраки не способны связно мыслить и уж тем более рассчитывать свои поступки. В этом не было никаких сомнений.
   До нее не сразу дошло, что тетка уже поднялась на второй этаж. И не по той лестнице, что вела в комнаты для гостей. Она направлялась на хозяйскую половину — туда, где находилась спальня Изабель.
   — Тетя Кэтрин, тебе не туда! — крикнула она. — Наши комнаты в южном крыле!
   Но Кэтрин и ухом не повела, скрывшись на верхней площадке.
   «Только этого не хватало!» — сердито подумала Кэтрин и поспешила следом за ней.
   Она застала Кэтрин возле дверей в комнату Изабель и хотела окликнуть ее, но язык словно прилип к нёбу. Касс могла лишь молча смотреть.
   А Кэтрин нерешительно отворила дверь и шагнула в комнату, вздрагивая всем телом. Касс последовала за ней.
   Кэтрин сначала осмотрелась и лишь потом нашла в себе силы поднять глаза на портрет.
   Касс с трудом перевела дух, снова захваченная мрачной, напряженной атмосферой этой комнаты. Почему здесь царит такой холод?
   — Что с тобой? — шепотом спросила она.
   — Здесь я останавливалась в прошлый раз.
   — Ты спала в этой комнате? — удивилась Касс.
   Кэтрин кивнула, по-прежнему не сводя глаз с портрета.
   — Я приехала помочь Эдуардо в его поисках. Мы оба увлеклись ее историей. Мало кому довелось пережить столько горя.
   — Мы нашли ее могилу.
   — Ту, что на общем кладбище? Я вообще удивляюсь, что они позаботились о ее пепле и привезли его в такую даль!
   — Так она умерла не в Испании?
   — О нет! Ее сожгли на костре перед Тауэром.
   — Но какое-то время она жила в этом доме?
   — Насколько мы могли судить, совсем недолго. В библиотеке хранятся — или хранились — ее письма к кузену, Робу де Уоренну.
   — Письма? — моментально оживилась Касс. — Ох, вот если бы их отыскать! А кто этот Роб де Уоренн? Сын ее дяди?
   — Это было так давно… Но насколько я понимаю, он был всего лишь дальним родственником, а не сыном графа. Он был ее любовником.
   — Что? — опешила Касс.
   — Он был ее любовником. Ты сама все поймешь, если прочтешь эти письма. — И Кэтрин продолжала, шумно сглотнув комок в горле: — Ее лицо было последним, что я видела, засыпая, и первым, что я видела по утрам…
   Но Касс все еще не могла поверить, что у Изабель был любовник.
   — … до тех пор, пока мы не стали любовниками…
   Касс замерла. Вместо оживления и любопытства в душу заполз страх.
   — Ты вовсе не обязана рассказывать об этом, если не хочешь! — язык едва ворочался во рту у Касс. Ведь она уже догадалась, что сейчас услышит, и не хотела этого знать. Потому что больше не сумеет лгать Антонио, даже если речь пойдет о спасении Кэтрин.
   — Самым потрясающим было то, что ни он, ни я даже не пытались изобразить влюбленность. Это была чисто животная страсть.
   — Такое случается, — пробормотала Касс, не зная, что сказать. — Давай пойдем отсюда. Эта комната не самое приятное место…
   — А потом страсть переросла в ненависть, а ненависть — в жестокость и смерть!
   — Ради Бога! — взмолилась Касс. — Я ничего не желаю знать!
   — Но я должна тебе рассказать! — со слезами воскликнула Кэтрин. — Мы совокуплялись, как дикие звери, а потом боролись с такой же неистовой яростью! Я горела от ненависти и в то же время не нашла в себе сил просто взять и уехать. Я так и не вспомнила, что привело нас в тот день в Педрасу, зато помню, как нетерпеливо караулила момент, когда можно будет улизнуть от него, подобраться сзади и прикончить!
   Касс молча слушала. Кэтрин излагала ей историю о какой-то незнакомке!
   — Он стоял на другой стороне улицы. В этом захолустье такие узкие улочки! И я заметила, что из-за угла показался грузовик. Я знала, что Эдуардо не видит его. Тогда я стала кричать и звать Эдуардо к себе.
   Касс хотелось заткнуть уши и не слушать дальше.
   — Он поспешил на мою сторону, не посмотрев по сторонам. Секунда — нет, даже доля секунды, — и машина сбила его с ног…
   — Не думаю, что ты запомнила все так, как было на самом деле!
   Но Кэтрин не обратила внимания на ее слова и продолжала:
   — Однако этой доли секунды хватило, чтобы он все понял, и я помню, как шок и удивление на его лице сменились ужасом перед смертью.
   — Пойдем отсюда, — настаивала Касс.
   — Конечно, я тоже была в шоке, — упрямо покачала головой Кэтрин. — Как только это случилось, вся ненависть исчезла без следа, и я кинулась к нему, сама не понимая, как до такого могло дойти… а когда подняла глаза, то увидела, что она тоже была там!
   — Кто она? — вцепилась в нее Касс. — Изабель?
   — Да. И ты бы видела, как она была довольна!..
   Касс молчала. Кэтрин повернулась к племяннице. Ее лицо было влажным от слез.
   — Но может быть, я ошиблась? — вдруг сказала она. — Может быть, меня подвело воображение или игра света? Не знаю. Я и сама была в шоке. Я почти целую неделю жила рядом с этим портретом. — Она снова оглянулась на полотно и с силой произнесла: — Ненавижу этот дом! И ее тоже ненавижу!
   Но Касс, слишком занятая своими мыслями, не ответила. Неужели Кэтрин действительно видела Изабель? И если да, то что это могло значить? Она наверняка показалась Кэтрин неспроста! Ведь если Кэтрин не ошиблась, Изабель была в восторге от гибели Эдуардо!
   А значит, Изабель не просто сгусток бесцельно блуждающей энергии — она способна чувствовать и мыслить! Но даже это не давало ей возможности собирать здесь людей по собственной прихоти. Потому что это означало бы далеко идущий расчет.
   — Ты не могла ее увидеть, — поспешно заверила тетку Касс. — Тебе показалось!
   — Возможно, ты права.
   — Конечно, права! — Касс подхватила тетку под руку, а в голове у нее звенело: «Эдуардо пал первой жертвой ее мести!» — Ты такая усталая! Пойдем отсюда, и чем скорее, тем лучше.
   Эдуардо не мог стать жертвой мести Изабель. Это исключено.
   Кэтрин не отрывала от племянницы взгляда. И внезапно ее лицо стало меняться па глазах: губы скривила злорадная гримаса, кожа разгладилась, как у молодой женщины, а ярко-синие глаза полыхнули ослепительной ненавистью.
   — Мог! — слетело с алых губ. — Еще как мог!
   Касс закричала. Ее тетка, которая больше не была ее теткой, стояла перед ней со зловещей улыбкой, и ее вид не предвещал ничего хорошего.
   Касс выронила сумку. Она обмирала от ужаса и готова была ринуться прочь, но нашла в себе силы остаться на месте и взять Кэтрин за руку.
   В тот же миг та снова стала ее теткой. Это больше не была Изабель.
   — Ты что-то сказала? Извини, я не расслышала, — рассеянно переспросила Кэтрин, бледная как мел.
   Касс онемела от испуга. Только что она лицом к лицу столкнулась с жутким чудовищем, с женщиной, вселившейся в ее тетку и скитавшейся по этой земле на протяжении четырех столетий… Или ей все привиделось? Может, она просто сходит с ума?
   — Зря ты сюда приехала! — прошептала она. «Что-то страшное грядет! Что-то страшное грядет!» — звенело у нее в мозгу.
   — Что-то страшное грядет, Кассандра, — вдруг промолвила Кэтрин и крепко прижала племянницу к себе. — Но лучше нам встретить это сообща. Потому что уже поздно что-либо менять. Мы все собрались здесь, в этом доме, — именно так, как она хотела.
   При одной мысли о том, чтобы провести здесь еще одну ночь без света и телефона, Касс стало дурно.
   — Трейси исчезла этой ночью, — прошептала она. — Я не хотела тебя тревожить.
   — О Господи! — вырвалось у Кэтрин. — Только не Трейси! — И она снова залилась слезами.
   — С Трейси ничего не случится, — твердо заявила Касс, хотя сама не верила в свои слова. — И если уж на то пошло — с какой стати мы должны торчать здесь до понедельника? Как только она вернется — а это, надеюсь, случится с минуты на минуту, — мы соберемся и уедем!
   — Как скажешь, — кивала Кэтрин, тихо плача..
   — Есть что-то еще, правда? — догадалась Касс. — Ты не все мне рассказала?
   — Да. Отец Эдуардо погиб от ужасных ран, когда ему едва исполнилось сорок лет.
   — А сам Эдуардо умер в сорок два года, верно? — с тоскливым предчувствием спросила Касс.
   Кэтрин молча кивнула.
   — Что ты хочешь сказать? — Но ответ напрашивался сам собой. На протяжении многих десятилетий мужчины в роду де ла Барка умирали совсем молодыми и не своей смертью. А Антонио… ему тоже скоро исполнится сорок!
   Касс остолбенела.
   — Его ударила ножом собственная жена, — продолжала Кэтрин. — Ее признали невменяемой, и остаток жизни она провела в сумасшедшем доме.
   — Аитонио никогда об этом не говорил, — прошептала Касс, чувствуя, как в комнате все сильнее пахнет фиалками. — Тетя Кэтрин!
   — Пойдем отсюда, — выдохнула Кэтрин, нервно оглядываясь.
   Касс и не думала спорить. Все ее существо кричало о том, что эта женщина сейчас здесь, в этой комнате, что, безусловно, являлось полным абсурдом, кроме запаха фиалок. Он был более чем реален. И тетка тоже ощутила ее присутствие, иначе что заставило бы ее замереть на месте, испуганно распахнув глаза и едва дыша? Судя по всему, Изабель находилась где-то совсем рядом, между ними, обволакивая их ароматом своих духов. Он становился все сильнее. Из-за него было трудно дышать. Касс закашлялась.
   Кэтрин, смертельно бледная, рванула ворот блейзера и забилась в приступе кашля.
   — Тебе плохо? — с трудом выдавила Касс.
   Но Кэтрин не могла ответить. Она боролась с удушьем.
   Касс перепугалась. Она похлопала тетку по спине, но Кэтрин зашлась в новом приступе кашля.
   Касс с криком рванулась вперед и едва успела подхватить Кэтрин. Беспомощно хватаясь за горло, выкатив от натуги глаза и покрывшись синюшной краснотой, ее тетка упала на пол. Наверное, с ней случился сердечный приступ вроде апоплексического удара. Нужно скорее дать ей кислород!
   — Антонио! — отчаянно закричала Касс. — Антонио! Антонио! — Она не знала, что делать. На память пришли уроки первой помощи. Касс распахнула блейзер у Кэтрин на груди.
   По коридору к ним бежал Антонио.
   — Нужно отвезти ее в больницу! — воскликнула Касс. — По-моему, у нее сердечный приступ!
   Антонио встал на колени. Тем временем Кэтрин совсем перестала дышать, а ее лицо приняло зловещий пурпурный оттенок. Дико выпученные глаза оставались пустыми, невидящими. Антонио немедленно начал делать ей искусственное дыхание.
   С возраставшим ужасом Касс следила за тем, с какой силой он налегает на грудную клетку тетки и старается вдувать воздух в легкие. Бесполезно. «Нет! — тупо твердила про себя Касс. — Только не это! Этого не может быть!»
   Однако, несмотря на ужас и растерянность, она обратила внимание на то, как слабеет запах фиалок. Вскоре он совсем исчез.
   «Боже! Боже!» — молилась Касс про себя, не спуская глаз с Антонио, все еще делавшего искусственное дыхание Кэтрин.
   Наконец он сел на корточки.
   Касс взглянула на Кэтрин: ее лицо стало восковым, неподвижным — и в отчаянии вскричала: — Почему ты остановился?
   Антонио закрыл Кэтрин глаза и поднял на Касс печальный взгляд.
   — Мне очень жаль, Кассандра, — промолвил он.

Часть третья
ИЗАБЕЛЬ

Глава 14

   Замок Стоунхилл. Июль 1550 года
   Наконец-то он приехал.
   Ее дядя, граф, сославший ее в это место семь лет назад, ждет ее.
   Изабель спряталась за деревом, понимая, что должна идти, но не могла сделать первый шаг. Шумная ватага солдат в цветах графа Сассекса по-хозяйски расположилась во дворе — ее дворе, а собственных слуг Изабель не было ни видно, ни слышно. Изабель не винила свою челядь. Вид дядиных солдат не сулил ничего хорошего. Они наверняка только что вернулись с севера. На прошлой неделе жители Ситтингберна взбунтовались из-за высоких налогов, и власти подавили мятеж железной рукой.
   — Изабель! — звала ее леди Хелен.
   Изабель тяжко вздохнула. Девушке совсем не нравилась компаньонка, кузина дядиной жены, навязанная ей после того, как она лишилась семьи. Сварливая, вздорная женщина. Да к тому же еще и шпионка. Изабель не сомневалась, что Хелен регулярно доносит дяде обо всех ее поступках. Было бы о чем доносить! За семь лет, проведенных на глухой восточной окраине графства, Изабель окончательно стала деревенщиной…
   — Изабель!!!
   Нет, дальше тянуть нет смысла. И она вышла из-за дерева.
   Хелен стояла посреди двора и замахала руками, заметив Изабель.
   — Ты что, не нашла другого времени пойти за ягодами?
   Изабель приосанилась и гордо вздернула подбородок. Она была босая и придерживала рукой подол передника, полный спелой ежевики.
   — Он не предупредил нас, что приедет именно сегодня!
   — Ах вот как, мы снова решили показать свой норов? Ну, юная леди, позволь тебе напомнить, что он твой опекун и за семь лет впервые вспомнил о твоем существовании! А все потому, что тебе пора замуж!
   — И без тебя знаю! — огрызнулась Изабель.
   Она пошла через двор, стараясь не обращать внимания на наглые ужимки дядиных солдат, осыпавших ее грубыми насмешками и еще более грубыми предложениями. Внутри у Изабель все дрожало. В ближайшие минуты решится ее будущее!
   — Она родная племянница Сассекса! — прикрикнула Хелен на чересчур обнаглевшего латника. — Попридержи язык, деревенщина!
   Изабель, не обращая внимания на Хелен, толкнула тяжелую дверь.
   Граф в раздражении мерил шагами главный зал. Он был не один. С ним были двое его рыцарей. Изабель задержалась на пороге: дядя так увлекся разговором, что не заметил ее. А вдруг она сумеет прошмыгнуть к себе в комнату и успеет переодеться?
   Но в этот миг граф Сассекс остановился и взглянул на девушку с холодным презрением.
   — Мы велели подать вино! Где оно?
   Изабель сделала такой глубокий реверанс, что едва не упала. Этот замок не шел ни в какое сравнение с Римской крепостью, и грубый каменный пол больно царапал босые ноги. Ничего удивительного, что граф принял ее за служанку.
   — Прошу прощения, милорд, я сейчас же позабочусь о том, чтобы вам подали самое лучшее вино.
   — Изабель?..
   Изабель выпрямилась, по-прежнему придерживая передник с ягодами.
   — Да, милорд, — слетело с ее онемевших от страха губ.
   На груди у графа красовалась тяжелая золотая цепь с огромным гранатом, принадлежавшая когда-то ее отцу. Изабель застыла, захваченная вихрем воспоминаний, против воли овладевших рассудком и грозивших лишить ее остатков самообладания.
   — Моя дорогая племянница, — наконец промолвил граф. Его голубые глаза прожигали ее насквозь. — Прошло столько лет! Позволь же как следует разглядеть тебя, возлюбленная дочь моего брата!
   Изабель не нашла, что ответить. Слащавая речь показалась ей насквозь фальшивой. Или она ошиблась?
   Но ведь Изабель уже давно убедилась в том, что дяде нет до нее дела. Правда, он определил ей весьма щедрое содержание — столько денег попросту невозможно было потратить в этой глухой провинции, — но и сюда доходили слухи, что граф Сассекс стал одним из самых влиятельных вельмож в Англии и королевским советником, как когда-то ее отец. Что мешало ему поселить Изабель в Римской крепости или хотя бы раз в год посылать ей письмо? И она с гневом подумала, что дядя не просто равнодушен к ее судьбе — он наверняка обрадовался, когда умер его старший брат. Иначе не видать бы ему графского титула как своих ушей!
   Изабель не сразу сообразила, что дядя снова обращается к ней.
   — Простите, милорд, я плохо расслышала! Что вы сказали?
   — Я сказал, что ты живая копия своей матушки, упокой, Господи, ее душу!
   Изабель снова решила, что дядя лжет. Ведь ее мама была самой доброй, ласковой и красивой женщиной на свете.
   — Благодарю вас, милорд, — сдавленно прошептала она. — Боюсь, вы слишком добры ко мне.
   Хелен больно пихнула ее локтем в бок.
   — Смотри-ка, ты такая же скромная, как и она! — Джон де Уоренн взмахом руки приказал племяннице подойти ближе. Это был плотный мужчина лет сорока с седеющей шевелюрой пепельного оттенка и более темной бородой. Он смерил Изабель пристальным взглядом. — Глазам своим не верю! Как летит время! Когда я видел тебя в последний раз, ты была тощим ребенком: глаза, ноги и копна волос!
   Изабель хватило ума держать язык за зубами. Последняя их встреча состоялась через год после похорон, когда Джон явился наложить лапу на Римскую крепость и заключить договор с лордом Сеймуром, дядей принца Эдуарда. Они собирались свергнуть короля Генриха, не слушавшего их советов и лично возглавившего армию, направлявшуюся во Францию. Изабель подслушала все их разговоры.
   Генрих одержал победу, вернулся с войны и правил еще три года. Принц Эдуард унаследовал трон после его смерти.
   — Моя дорогая племянница, я проведу здесь несколько дней, и мы возобновим старую дружбу. Но сейчас, если ты позволишь, я бы хотел заняться делами. — Он холодно улыбнулся и повернулся к своим рыцарям, не дожидаясь ответа.
   Изабель ошеломило столь откровенное пренебрежение. Неужели Джон до сих пор не понял, что мог бы выдать ее замуж? Ведь всякому видно, что она вполне созрела для семейной жизни!
   — Спасибо вам, милорд, мы сию же минуту прикажем подать вам вино! — затараторила Хелен, больно сжимая локоть Изабель.
   Но Изабель не хотела верить, что все кончилось так быстро и так безнадежно. Они едва обменялись парой фраз! А как же ее будущее?!
   — Милорд… — начала было она, но леди Хелен силой развернула ее к двери и прошипела в самое ухо:
   — Не сейчас!
   Будь они наедине, Изабель вырвалась бы в ту же секунду, но в присутствии чужих людей ей ничего не оставалось, как позволить увлечь себя из зала. Краем глаза она заметила, как следит за их возней один из рыцарей. Он улыбался.
   Поспешно отвернувшись, Изабель вышла следом за леди Хелен.
   Как только за ними закрылась дверь, Изабель села на ступеньки. Хелен остановилась и оглянулась.