Джойс Бренда. Подари мне мечту

   — Вы с ней очень близки, — заметил Антонио. Вежливая улыбка погасла. Его взгляд снова стал пристальным, внимательным.
   — Она воспитала нас — и меня, и Трейси, — призналась Касс. — А для меня она не просто приемная мать. Тетя Кэтрин — моя самая близкая подруга.
   — Она кажется очень достойной женщиной.
   — Так и есть.
   Повисло тяжкое, напряженное молчание.
   — Насколько я могу судить, прием прошел удачно. Многих гостей заинтересовало это колье, — пробормотала Касс. Как ни странно, ей не хотелось, чтобы он уходил. По крайней мере сейчас.
   — Да. — Антонио помолчал и добавил: — Такие вещи должны храниться в музее. Я попытаюсь повлиять на Сотби — пусть сначала предложат купить колье какому-нибудь историческому обществу.
   — А разве это возможно? — удивилась Касс.
   — Здесь, в Европе, — да. Владельцы аукциона помнят о престиже своей страны.
   Касс, как ни старалась, так и не смогла улыбнуться. Сверху ей послышался какой-то звук, но лестница оставалась пустой.
   — Наверное, Трейси уже спит?
   — Она не совсем справилась с ситуацией, — после минутного колебания признался он. — И слишком переживает.
   Ну, по крайней мере Трейси не собралась бежать из дома вслед за ним. Касс не сомневалась, что эта заслуга целиком принадлежит Антонио, и не могла не отдать должное его такту.
   — Трейси — моя младшая сестра, — сказала Касс, привычно беря ее под защиту. — Она всегда была немножко балованной, и это не ее вина. Красота позволяла ей делать многие вещи, которые не всякому сойдут с рук! Так было всю жизнь! — Касс пожала плечами.
   — Порой красота приносит не пользу, а вред.
   Удивленная Касс не знала, что сказать.
   — Было очень приятно снова повидаться с вами, Кассандра, — промолвил Антонио с легкой улыбкой. — И если вам захочется продолжить дискуссию о влиянии культа святого Джеймса на испанскую культуру и церковь — я всегда к вашим услугам!
   И Касс оторопела. Так, значит, он все-таки запомнил ее! И даже вспомнил их краткий спор по поводу одного из самых почитаемых в Испании святых, затеянный ею после одной из лекций в «Метрополитен».
   А Антонио откланялся и вышел.
   Касс смотрела ему вслед, не в силах избавиться от глупой улыбки.
   — Я надеялась, что ты проведешь с нами еще несколько дней, а не понесешься обратно в Лондон как угорелая, — говорила Кэтрин наутро.
   Трейси собирала вещи, двигаясь по комнате сердитыми рывками.
   — Разве я обещала торчать здесь весь уик-энд?
   — Нам было бы очень приятно, — мягко заверила Кэтрин, не скрывая разочарования и боли.
   — Мне по уши хватило вчерашнего вечера! — выкрикнула племянница.
   — Трейси, — вмешалась Касс, — если уж тебе так приспичило отправиться в Лондон ни свет ни заря, не могла бы ты по крайней мере поговорить с нами? Чтобы не расставаться столь недружелюбно?
   — Нет. У меня все расписано по минутам. — И Трейси наградила сестру фальшивой, оскорбительной улыбкой, плохо скрывавшей обиду и нетерпение.
   Касс вдруг сообразила, что Трейси стремится скорее догнать Антонио и, как все незадачливые влюбленные, полна тревоги и страха. Как ни странно, но ей стало жалко свою избалованную сестру.
   — Но ведь до аукциона еще целых десять дней, — напомнила она. — Мы могли бы прекрасно провести время вместе.
   — Мы могли бы провести его еще прекраснее, — пробормотала Трейси, застегивая молнию на дорожной сумке, — если бы вчера вы не выставили Тонио за дверь!
   — Послушай, я понимаю, что вчера тебе пришлось несладко. Гости наверняка остались довольны, хотя нам всем было нелегко. Мне очень жаль, Трейс!
   — Да неужели? — Трейси выпрямилась. — А вот мне кажется, я понимаю, почему ты встала на сторону Кэтрин! Ты ревнуешь!
   — Что? — опешила Касс.
   — Что слышала!
   Касс хотела было возразить, что это неправда, но передумала. Ведь она действительно ревновала, хотя и совсем чуть-чуть. А почему бы и нет? Она же не слепая, а нормальная женщина!
   — Если тебе показалось, что мной двигала ревность, а не желание защитить Кэтрин, прошу простить меня, — сказала Касс, и в ту же секунду пожалела о своих словах.
   — Антонио пригласил меня пообедать сегодня, прежде чем он отправится обратно в Мадрид, — сообщила Трейси, презрительно поведя плечами.
   Касс криво улыбнулась в ответ.
   — Трейси, нам нужно поговорить, — решительно промолвила Кэтрин.
   Касс, стараясь делать вид, что не предвидит ничего худого, поволокла к дверям тяжелую сумку Трейси. Атмосфера стала такой напряженной, что чем скорее Трейси уедет, тем лучше.
   — О чем же? — осведомилась Трейси с напускной невинностью.
   — Полагаю, ты сама знаешь.
   — Понятия не имею. — На губах у Трейси расцвела слащавая, но чрезвычайно опасная улыбочка.
   — Ты должна внимательно выслушать меня. — Кэтрин, побледнев как полотно, говорила медленно, осторожно подбирая каждое слово. — Над семьей де ла Барка висит рок. Он предвещает горе и смерть. И… это определенным образом связано с их отношениями с нашим родом в далеком прошлом. Никому из нашей семьи не поздоровится, если эта связь возобновится. Пожалуйста, Трейси, поверь мне на слово и не встречайся больше с этим человеком!
   Касс слушала тетку разинув рот. Трейси еще собиралась с мыслями, как она подскочила к Кэтрин и спросила:
   — Так тебе известна эта история?
   Но Кэтрин тщательно избегала пытливого взгляда Касс, делая вид, что поправляет покрывало на кушетке.
   — Кассандра, на протяжении многих веков наши пути пересекались снова и снова. Интересы бизнеса, любовь, война, политика… И всякий раз это оборачивалось бедой для всех, кто в этом участвовал.
   — Какой бедой? — переспросила Касс, снова удивляясь, как на месте тети Кэтрин могла оказаться эта чужая незнакомка. — Ты имеешь в виду, что Изабель сожгли на костре? — «А Эдуардо был убит?» — добавила она про себя.
   — Не смей даже вспоминать это имя! — всполошилась Кэтрин.
   — Почему? — В душе у Касс снова взыграл профессиональный историк. — Между прочим, я не меньше твоего люблю копаться в прошлом!
   — Это не доведет до добра, — покачала головой Кэтрин.
   Но прежде чем Касс успела высказать свое недоумение — ну какой вред может принести разговор об их предках, а заодно и связь Трейси и Антонио? — подала голос ее младшая сестра:
   — Что за чушь! Вы обе рехнулись! Кому нужно ваше прошлое? Да будет вам известно, что в конце месяца я уезжаю в Мадрид и останусь там на все лето!
   Даже Касс эта новость застала врасплох.
   — А твоя работа?
   — Я беру расчет! Я все обдумала и решила, что в Сотби мне делать нечего!
   Касс подумала, что удивляться нечему. Ведь речь идет о таком мужчине, как Антонио де ла Барка.
   — Ох, милая, пожалуйста, не езди туда! — взмолилась Кэтрин, хватая племянницу за руки. — Тебя так ценят в Сотби. В тебе есть класс и шик — как раз то, что им надо…
   — Кэтрин, мое место рядом с Антонио! Я не перенесу эту вечную разлуку и перелеты через пролив! Мы должны быть вместе! — Трейси высвободилась и прошла в ванную, чтобы забрать косметичку.
   — Прошу тебя, Трейси, послушайся моего совета хотя бы раз в жизни! Поверь, я слишком хорошо знаю, о чем говорю! — причитала Кэтрин.
   — Ничего ты не знаешь! — сердито уставилась на нее племянница. — Антонио просто бесподобен, я впервые встретила такого мужчину, как он! И не намерена его упустить! Понимаешь, я действительно хочу выйти за него замуж!
   Касс каким-то чужим голосом напомнила:
   — Трейси, но ведь для успешного брака необходимо иметь какие-то общие интересы. Мне кажется, у вас с Антонио их практически нет.
   — Так я и знала, что ты станешь ей подпевать! — отмахнулась Трейси. — Какого черта ты берешься рассуждать о браке? Ты же вообще не знаешь мужчин! Никто из них и посмотреть на тебя не захочет, а не то что влюбиться!
   Касс показалось, что ее ударили по лицу.
   — Вопрос исчерпан, — холодно отрезала Трейси.
   Не успела Касс собраться с мыслями, как в разговор самым решительным образом вмешалась Кэтрин.
   — Если ты сейчас уедешь, — веско промолвила она, — я лишу тебя наследства!
   С лица Трейси сбежала краска. Касс подумала, что, наверное, побледнела точно так же, и выдохнула:
   — Кэтрин! С такими вещами не шутят! — Ведь не могла же ее тетка всерьез отказаться от племянницы, которую любила, как родную дочь!
   Но еще никогда в жизни она не видела, чтобы леди Белфорд проявляла такую решимость идти до конца.
   «Боже милостивый! — думала Касс. — Она действительно это сделает!»
   — Да провались ты со своим наследством! Очень оно мне нужно! — с яростью выпалила Трейси.
   — Трейси! — не выдержала Касс. — Подумай, что говоришь! — Ее отчаянный взгляд метался между двумя самыми дорогими для нее людьми, готовыми порвать друг с другом навсегда.
   И тогда Трейси добавила, с вызовом вздернув подбородок:
   — Я не просто отправляюсь в Мадрид! Я забираю с собой Алису!

Глава 4

   — Тетя Касс, не надо плакать!
   Касс оторвала голову от подушки. Она лежала у себя в спальне и не то чтобы плакала по-настоящему — просто слезы лились сами собой. В мыслях царило полное смятение. Она так и знала, что случится беда! Что рано или поздно это произойдет! Что однажды Трейси приедет в Белфорд-Хаус и заявит свои права на Алису.
   Господи, пусть это будет не навсегда, а только на время летних каникул! Она так и не сумела улыбнуться своей испуганной племяннице. Алиса забралась к ней на кровать, и обе крепко обнялись.
   — Я большая и толстая плакса! — смущенно прошептала Касс.
   — Никакая ты не плакса! — решительно возразила Алиса. — Вот увидишь, они помирятся! — Девочка улыбнулась, однако и ей с трудом удавалось сохранять надежду.
   Касс погладила Племянницу по голове. Слава Богу, малышка отнесла ее слезы на счет утренней ссоры!
   — Конечно, помирятся.
   А что, если нет? Что, если Трейси останется в Испании вместе с Алисой? Нет! Только не это! Она не должна даже думать о таком!
   Касс была в полном отчаянии. В голову лезли самые ужасные мысли. Трейси войдет во вкус, станет преданной матерью, и что тогда станет делать Касс? Обратится в суд? Но это наверняка сделает их вечными врагами! А что, если сестра передумает? Она такая взбалмошная! Конечно, Трейси передумает, надо только набраться терпения и ждать, пока ей надоест нянчиться с Алисой, и она отошлет дочку назад. Но Касс мало утешала такая возможность.
   «Над этой семьей висит рок…»
   «Никому из нашей семьи не поздоровится, если эта связь возобновится!»
   Господи! Неужели тетя Кэтрин права?! Неужели над ними действительно тяготеет что-то вроде древнего проклятия? Касс недаром избрала своей профессией исторические романы. Как тонко подметила Трейси, она плохо разбиралась в современной жизни. Гораздо проще и спокойнее было давать волю воображению, а потом излагать на бумаге несуществующие судьбы несуществующих людей. Однако на сей раз сила воображения оказала ей дурную услугу, едва не доведя до паники.
   — Тогда почему ты плачешь?
   Звонкий, ласковый голос Алисы вырвал ее из мрачных раздумий.
   — Потому что мне очень тяжело видеть, как они ссорятся. — Ну вот, теперь она наврала и ребенку!
   — Мне тоже. — Алиса уселась, свесив ноги с кровати. — Но, тетя Касс, мне кажется, что тетя Кэтрин ошиблась. Мама просто хотела взять меня в Испанию на каникулы. — Карие глаза Алисы подозрительно блеснули.
   Касс растерялась. Ну конечно, Алисе не терпелось отправиться куда-нибудь вместе с матерью! Такого еще никогда не случалось! Не значит ли это, что Касс ведет себя как взбалмошная эгоистичная истеричка? Стараясь не замечать, как все переворачивается внутри от горя, она провела рукой по шелковистым темным волосам.
   — Это трудно объяснить в двух словах, малышка. Тетя Кэтрин очень сильно беспокоится. Ну подумай сама, ведь ты впервые отправишься так далеко вместе с мамой. Но и ты тоже права. У тебя еще не было таких замечательных каникул.
   — И ты тоже поедешь с нами! — радостно воскликнула Алиса.
   Касс снова была захвачена врасплох. Такое просто не приходило ей в голову. А почему бы и нет? Ведь Антонио сам пригласил ее в Испанию, разве не так? Но она возразила с тяжелым вздохом:
   — Милая, Трейси хотела взять с собой тебя, а не меня. Вы должны ехать вдвоем. Меня никто не звал.
   — Но мы же не будем вдвоем! — помрачнела Алиса. — Там будет ее бойфренд и его сын. И я буду без тебя скучать. Тебе придется поехать!
   Ах, как соблазнительно выглядел этот вариант! Трейси могла бы заниматься своими делами, а Касс — своими и заодно присмотрела бы за Алисой, предоставив влюбленным голубкам полную свободу…
   — Нет, твоя мама меня не приглашала, — решительно сказала она.
   — А ты возьми и скажи, что поедешь с нами! — как ни в чем не бывало посоветовала Алиса. — Тетя Касс, я без тебя не поеду!
   В горле у Касс стоял тугой комок. А почему бы и нет? Что она теряет?
   «Все!» — отрезал мрачный внутренний голос.
   — О'кей, — уступила она, — Я сегодня съезжу повидаться с Трейси.
   Касс замерла на минуту в своем «БМВ», набираясь храбрости перед предстоящим разговором. Как всегда, район Хэмпстед — излюбленное место обитания лондонской богемы — поражал своей суетой и роскошью.
   Едва замечая окружающее, Касс вылезла из машины и направилась через улицу, едва не угодив под колеса отчаянно сигналившего автомобиля.
   Она не слышала ничего, кроме внутреннего голоса, твердившего, что нельзя отпускать Алису с Трейси. Она обязана найти способ отправиться с Испанию вместе с ними.
   Ворота особняка, принадлежавшего Трейси, стояли нараспашку. К дому, выстроенному из известняка в эпоху Тюдоров, примыкал гараж, и в нем блестел черными лаковыми боками шикарный «астон-мартин». По крайней мере это внушало надежду, что хозяйка дома. Иначе Касс пришлось бы ждать, пока Трейси вернется.
   Внутри у нее все сжалось от тревоги. Она ступала на непослушных ногах по усыпанной ракушечником дорожке, даже не замечая ухоженного цветника. Главное — держать себя в руках! Касс позвонила.
   Она слишком хорошо знает свою сестру. Если Трейси почует ее страх, то не преминет воспользоваться этой слабостью. Если она налетит на Трейси с упреками — та непременно будет стоять на своем. Только осторожные, разумные доводы могли бы убедить Трейси, что присутствие Алисы может погубить ее личную жизнь.
   Ей открыла служанка. Да, миссис Теннант дома. Пусть гостья подождет.
   Трейси не заставила себя ждать. Сейчас она была в простой кофте и джинсах. Вроде бы ничего выдающегося, но даже от этих вещей за милю веяло дорогим бутиком.
   — Касс? — Трейси явно не очень обрадовало появление сестры.
   — Привет, Трейси! Я хочу поговорить с тобой.
   — Ну ладно, — настороженно уступила Трейси. — Пойдем.
   Заставив себя улыбнуться, Касс поплелась за сестрой в необъятных размеров гостиную. Этот особняк на шесть спален Трейси купила вскоре после свадьбы вместе с Риком, но после развода умудрилась оставить его себе.
   — Трейси, мне так жаль, что вы поссорились!
   — Разве ты не слышала, что она сказала? — скривилась Трейси.
   — Она не могла говорить это всерьез! — поспешно заверила сестру Касс.
   — Еще как могла! И непременно так и сделает! Я всегда была ей поперек горла! Это ты у нас считалась праведницей и ходила у нее в любимицах!
   — Да что ты говоришь! — поразилась Касс. — Она же души в тебе не чаяла! Ты была настоящая девочка-ангелочек в золотистых кудряшках!
   — Да ладно тебе! — грубо расхохоталась Трейси и подвинула к себе хрустальную пепельницу. Касс не знала, что и сказать.
   — Я все еще не понимаю, как это случилось! По-моему, Кэтрин просто была не в себе. Рано или поздно она наверняка одумается.
   — А мне плевать, пусть хоть на стену лезет! — презрительно дернула плечиком Трейси. — Она на дух не выносит Антонио, ну а я его люблю! И точка!
   Касс, собираясь с мыслями, долго смотрела на цветик за окном.
   — А знаешь, ты ведь не ошиблась. Я действительно ревновала — немного, совсем чуть-чуть, и прошу меня простить.
   Трейси удивленно распахнула глаза.
   — Трудно остаться равнодушной, когда видишь такого шикарного парня. Но я все равно от всей души желаю тебе счастья.
   — И ради этого ты приперлась в такую даль? Чтобы пожелать мне счастья?..
   — Я все еще переживаю вашу ссору! Мне вовсе не хотелось принимать чью-то сторону. Возможно, я сунула нос не в свое дело. Но ведь это не так-то просто: быть вечным посредником для своих близких! — Касс говорила чистую правду, потому что именно ей обычно приходилось быть миротворцем между сестрой и теткой, и никто не застраховал ее от ошибок на этом пути.
   — Иногда ты бываешь чертовски мила. — Трейси не спускалась с сестры настороженного взгляда. — Так что даже мне хочется хоть чуть-чуть на тебя походить!
   — Ты что, шутишь?
   — Я всегда была слишком дикой. — Трейси раздраженно дернула плечом. — Наверное, это какой-то генетический дефект!
   — Да ты только посмотри на меня! — воскликнула Касс. — Вечно сижу, обложившись книгами!
   Сестры обменялись неуверенными улыбками.
   — Так когда ты едешь? — Касс затаила дыхание, ожидая ответа.
   — Билеты куплены на седьмое число. И если честно, не знаю, когда вернусь.
   У Касс все сжалось внутри. Она с трудом перевела дух. Вот оно, то, чего она боялась больше всего на свете!
   — Трейси, не забывай, что у Алисы в конце августа начинаются занятия в школе. Точнее, тридцатого числа.
   — Я еще сама не знаю, что случится до тридцатого числа! — отмаxнулась Трейси. — Но ты не бойся, ей не придется прогуливать школу.
   Касс не могла ничего поделать с охватившей ее тревогой. Можно ли положиться на слово Трейси? «Никому из нашей семьи не поздоровится, если эта связь возобновится!» Она вдруг живо представила, как Антонио, Трейси и Алиса прогуливаются по какой-нибудь испанской деревне. Как иастоящая семья.
   — Трейси, а ты не задумывалась над тем, что это значит — самой заботиться о маленьком ребенке в течение целого лета? Имей в виду, тебе уже не удастся запросто отправиться с Антонио пообедать, ни о чем не тревожась. Каждый раз придется искать для Алисы няньку.
   — Я сразу найму кого-нибудь, когда приеду туда. Я уже все обдумала, Касс! — уверенно улыбнулась Трейси.
   — Но ты же не возьмешь человека с улицы! — всполошилась касс. — Сперва нужно проверить, с кем имеешь дело!
   — Ах, как мы беспокоимся! — Трейси явно забавлял страх сестры.
   — Просто я очень люблю Алису. — Касс чуть не разрыдалась от обиды. — И что греха таить, ты знаешь, что не очень-то хорошо справляешься с девочкой. Маленькие дети слишком требовательны. Они могут вести себя по-взрослому, но в душе все равно остаются маленькими испуганными человечками, которым нужна вся твоя любовь и ласка!
   — Не пытайся меня отговорить! — без обиняков заявила Трейси. — Алиса едет со мной, и точка! У нее будут прекрасные каникулы. Эдуардо — очень милый мальчик. И я не сомневаюсь, что они подружатся.
   — Я тоже могла бы поехать, — выдавила из себя Касс, обливаясь потом от страха. — Я могла бы присмотреть за детьми, пока вы с Антонио будете развлекаться вдвоем.
   Трейси с удивлением взглянула на старшую сестру и расхохоталась.
   — Ну уж нет! Дудки! Вся штука в том и заключается, чтобы Антонио увидел, какая я примерная мать! А если ты будешь ошиваться поблизости, он заметит, как ловко ты ладишь с детьми и как плохо это получается у меня. Черта с два! — И она покачала головой.
   Касс скрестила руки на груди и пошла напролом, не обращая внимания на тревожный внутренний голос, кричавший, что она все портит.
   — Я так и знала, что ты неспроста затеяла эти дурацкие каникулы! Значит, ты решила воспользоваться Алисой, чтобы привязать покрепче своего бойфренда? Он что, уже посматривает на сторону?
   — Я вовсе не собираюсь использовать Алису! — взвилась Трейси. — И что это за намеки — смотрит на сторону? Между прочим, Антонио влюблен в меня, если ты этого до сих пор не заметила!
   — Ну и что? Не он первый, не он последний!
   Трейси побледнела, а потом покраснела от гнева и рявкнула:
   — Вали отсюда!
   — Прости! — испугалась Касс. — Это вырвалось нечаянно! Я просто…
   — Нет! Ты сказала то, что думала! Ты же всегда смотрела на меня свысока, и все потому, что пошла по стопам тети Кэтрин и заделалась целомудренной старой девой! Черт побери, ну и тоска! Нашла тоже, чем гордиться!
   Касс отшатнулась, сжимая кулаки.
   — А может, я горжусь тем, что стала Алисе настоящей матерью взамен женщины, у которой из-за постоянной смены любовников не хватает времени на родную дочь?
   — Проваливай отсюда, Касс, пока я не приказала тебя вышвырнуть! — угрожающе прошипела Трейси.
   — Кто дал тебе право вламываться в нашу жизнь? — стояла на своем Касс. — Кто дал тебе право решать, как Алисе следует проводить лето? Она сама призналась сегодня, что не хочет ехать без меня! Ты могла хотя бы спросить у меня разрешения, прежде чем тащить ее в такую даль!
   — Разрешения? У тебя? — Трейси не верила своим ушам. — Еще чего не хватало! Я действительно ее мать и имею право на все, что захочу! Или ты уже успела удочерить ее?
   Касс показалось, будто она получила пощечину.
   — Ты же знаешь, что не сможешь с ней справиться! Ты слишком безответственна! Это неправильно, нечестно!
   — Проваливай, Касс! Я позвоню и предупрежу, когда мой шофер заедет за Алисой! — Трейси повернулась и хотела уйти.
   Касс поняла, что умрет, если уступит.
   — Не знаю, как тебе хватает совести смотреть на себя в зеркало!
   Трейси застыла и медленно обернулась.
   — Это вовсе не трудно, Касс! И даже очень легко! Не труднее, чем смотреть на мои фото в светской хронике. — И она добавила с ядовитой улыбкой: — А вот как смотришь на себя ты? Ну-ка давай прикинем: в тебе примерно пять футов три дюйма, так? Стало быть, не меньше десяти фунтов лишнего веса? Или уже двадцать? Ты давно смотрела на себя в зеркало, Касс? Ты же вы глядишь на сорок лет! И наверняка это знаешь — иначе какого черта было запираться в Белфорд-Хаусе, строчить там никому не нужные книжки и корчить из себя воспитательницу моей дочери?
   Касс со всего размаху залепила ей по физиономии. Трейси отшатнулась, испуганно вскрикнув.
   Касс сама не понимала, как это случилось — впервые в жизни ей было так больно выслушивать правду. Сестры замерли, меряя друг друга яростными взглядами.
   — Пожалуй, мне действительно стоит ее удочерить, — хрипло, чужим голосом произнесла Касс.
   — Только попробуй!
   Они снова замерли. Что за помутнение на них нашло? Ведь Касс явилась сюда ради мира, она вовсе не собиралась угрожать Трейси отнять дочь по суду.
   — Томас! — окликнула Трейси. В дверях возник мрачный верзила в черных брюках и свободной белой рубашке. — Будь добр, проводи мисс де Уоренн до машины!
   Касс не двинулась в места, и телохранитель встал возле нее.
   — Трейс! — взмолилась она.
   Но Трейси уже и след простыл. Касс вежливо, но решительно выставили вон.
   Когда Касс вернулась в Белфорд-Хаус, уже наступил вечер. Она поставила машину в гараж и вошла в дом через заднюю дверь.
   Касс все еще была сама не своя и без конца проклинала свою несдержанность.
   Вместо того чтобы помириться с Трейси, она сделала еще хуже. Зачем она грозила Трейси судом? Ведь она вовсе не собирается судиться! Или собирается?
   В мозгу крутилась упрямая, назойливая мысль: «Если все пойдет из рук вон плохо, я могу подать на Трейси в суд. И выиграю! Во что бы то ни стало!»
   Касс стала противна сама себе. И как такое могло прийти ей в голову? Пожалуй, ей не повредит чего-нибудь выпить. А еще лучше найти хрустальный шар, который покажет ей будущее.
   — Кассандра! Это ты?
   Она подняла глаза. Двери на террасу распахнулись, и на фоне светлого прямоугольника появился силуэт ее тетки.
   — Да! — стараясь избежать вопросительного взгляда Кэтрин, Касс торопливо прошла в дом.
   — Что с тобой? Что случилось? Я так тревожилась. Куда ты пропала?
   — Где Алиса? — спросила Касс, охваченная отчаянием.
   — У себя в спальне. Читает. Если не ошибаюсь, ты ездила к своей сестре?
   Касс уехала внезапно, никого не предупредив.
   — Ты не ошибаешься. — Она хотела налить себе портвейну и только теперь обнаружила, что у нее дрожат руки.
   — Судя по твоему виду, ничего хорошего из этого не вышло.
   Касс проглотила вино и почувствовала, как оно обожгло си желудок — словно слезы, стоявшие в глазах.
   — Я все испортила.
   Кэтрин, желая утешить племянницу, погладила ее по плечу. Касс раздраженно скинула с себя ее руку.
   — Что стряслось? — спросила Кэтрин.
   — Я ее ударила! — призналась Касс. — Я заехала ей прямо по физиономии, и теперь она заберет Алису, и я не знаю, вернется ни она когда-нибудь к нам! — Касс была на грани срыва. Ведь рушился весь ее привычный, устоявшийся мир!
   — О Боже! Так, значит, это все-таки началось! — прошептала Кэтрин, заломив руки.
   — Хватит вешать мне на уши лапшу! — взорвалась Касс. Давно копившееся напряжение наконец-то вырвалось на волю и обратилось против Кэтрин. — Хватит валить все на каких-то там замшелых предков! — Теперь все ее тело сотрясала нервная дрожь. Кэтрин съежилась у нее на глазах. «Никому из нас не поздоровится…»
   — Ты просто не знаешь, о чем говоришь, — ответила тетка. — Я знаю, что ты заварила всю эту кашу!
   — Дело вовсе не во мне! Полагаю, тебе давно пора это понять.