Джойс Бренда. Темный огонь

   Джейн оперлась на нее, не сводя с графа отчаянного взгляда. Он смотрел в сторону, отдавая распоряжения кучеру насчет багажа.
   Городской дом графа был огромным четырехэтажным строением; за кованой решеткой ограды с нарядными воротами раскинулись мягкие зеленые лужайки. Сад и дом занимали целый квартал. Ряд толстых старых дубов закрывал их от любопытных взоров. Джейн, крепко сжав в пальцах ридикюль, последовала за графом по выложенной кирпичом дорожке. Она чувствовала себя одинокой и жалела, что не догадалась попросить Ника о том, чтобы он прихватил в Лондон Молли. В обширном холле с мраморным полом и высоким сводчатым потолком к Джейн подошла пожилая женщина и сказала, что проводит ее наверх, в отведенные девушке комнаты. Джейн огляделась по сторонам и обнаружила, что граф уже исчез. Ну что ж, она последует его примеру. Она хочет лишь одного: забраться под одеяло и предаться отчаянию!
   На следующий день Джейн проспала, проведя еще одну почти бессонную ночь. Но, спустившись вниз, она с удивлением обнаружила, что граф все еще сидит в столовой, уткнувшись в «Тайме». Он поднял голову. Сердце Джейн затрепетало.
   — С добрым утром. — Она попыталась улыбнуться, но ей это плохо удалось.
   Он небрежно кивнул в ответ и снова закрылся газетой.
   — Как только вы позавтракаете, мы отправимся к портнихе, — донеслось до Джейн.
   Джейн робко села. «Мы». Он сказал — «мы». Так он сам повезет ее к портнихе? Джейн знала, что это ужасно глупо с ее стороны, но ее взволновала мысль об этой поездке… пусть даже граф будет непрерывно ругать ее за то, что случилось между ней и Линдлеем!
   И день вдруг показался девушке прекрасным и солнечным.
   — А нельзя ли нам проехать через Гайд-парк? — спросила Джейн, радостно улыбаясь, когда они с графом садились в карету с дерзким черно-золотым гербом Драгмора на дверцах.
   Граф постучал в потолок.
   — Джеймс! Поезжай через парк, а потом на Бонд-стрит. Джейн посмотрела на него счастливыми глазами. Граф не смог сразу отвести взгляд. Девушка выглядела такой радостной, такой веселой… и граф тревожно отодвинулся от нее подальше. Как он мог ее ненавидеть?
   «Ты — развратный ублюдок, — сообщил он себе. — Ты просто не в состоянии ее ненавидеть, и в этом-то и заключается проблема».
   Джейн почувствовала, что граф смягчился. И преисполнилась решимости изменить его мысли, заставить его забыть о проступке, сделать его счастливым. Джейн знала, что это в ее силах. Если бы он только позволил ей любить его!
   — Посмотрите! Правда, они прекрасны?
   Граф посмотрел на двух всадников на великолепных породистых лошадях; дама, сидящая боком, являла собой изумительное зрелище. Ее платье переливалось пурпуром. И леди, и ее кавалер были отличными наездниками, они мчались через парк легким галопом. На аллеях виднелись и другие верховые, а также легкие коляски, парные экипажи, несколько пешеходов.
   — Сейчас можно ездить в Гайд-парк перед чаем, — бросил граф.
   — Похоже, это довольно весело, — задумчиво произнесла Джейн.
   Граф искоса глянул на девушку и увидел, что на ее лице написано искреннее любопытство. Почувствовав его взгляд, Джейн улыбнулась ему; он отвернулся. Но призадумался. Девушка была дочерью актрисы, она выросла за кулисами лондонских театров. Каким было ее детство? Ее манеры были безупречны, да… но графу вдруг пришло в голову, что она совсем не знала развлечений, принятых в высшем обществе, потому что не была вхожа в свет. И тут он понял, что сочувствует Джейн и тревожится за нее.
   Портниха ждала их. Ник прежде всего объяснил, что девушка — его подопечная, что она внучка покойного лорда Вестона, герцога Кларендонского. И ей нужен полный гардероб: шелковые и бархатные амазонки, атласные платья для чая, вечерние туалеты из бархата и парчи и так далее.
   — Но турнюры должны быть небольшими, — поспешил добавить он, зная, что в пышном турнюре Джейн при ее худощавой фигурке будет выглядеть глупо.
   Не доверяя Джейн после того, как она потерпела фиаско, появившись в ужасающем платье своей матери, Ник сам выбирал ткани для ее нарядов — в то время как Джейн следила за ним широко раскрытыми глазами.
   — Это и вот это, — говорил он, показывая на отрезы бледно-голубого и мятно-зеленого шелка. — Для вечернего туалета — серебристое. Вот этот розовый и вот этот. — Он бросил взгляд на Джейн. — Думаю, вы вполне можете носить изумрудный цвет и сапфировый. — Он приложил ткани к ее коже, оценивая эффект и стараясь не замечать ее полных обожания глаз. — Да, пожалуй подойдет.
   — Как насчет красного? — спросила портниха.
   Он посмотрел на огненно-алую ткань и нахмурился.
   — Нет, это — ни в коем случае. Может быть, винно-красный… но не алый и не королевский пурпур.
   А потом он оставил Джейн у мастерицы на несколько часов для снятия мерок и прочего. Но весь день перед ним как наяву стояли ее восторженные глаза.
   Потратив массу времени на примерки и подгонки, Джейн опоздала к обеду. Для девушки сразу, следуя распоряжениям графа, подобрали несколько готовых платьев, кроме заказанных на будущее, и переделали по ее фигуре. Джейн пришлось обедать в одиночестве; она еще поглощала холодного цыпленка и кресс-салат, когда в столовую вошел граф, одетый для прогулки. Джейн неуверенно улыбнулась ему.
   — Не хотите ли поехать в парк? — ровным тоном спросил он.
   Джейн чуть не упала в обморок.
   — Хочу!
   — Я буду ждать вас в кабинете.
   Джейн, мгновенно потеряв интерес к еде, помчалась наверх, чтобы переодеться в серую амазонку. Руки девушки дрожали от волнения. Она гадала, сказать ли ей графу, что она не умеет ездить верхом, но в конце концов решила ничего не говорить. Граф ведь тогда мог передумать, а Джейн готова была умереть, лишь бы не упустить возможность провести день вместе с Ником.
   Увидев предназначенную для нее лошадь, Джейн решила, что она огромна. Джейн осмотрела седло и подумала — а какого черта?! Разве она не актриса? Она каждый день видит, как другие ездят верхом, и у всех это отлично получается. Так неужели она не справится?
   Но, очутившись в седле, она инстинктивно вцепилась в него, боясь свалиться. Голос графа, раздавшийся у нее за спиной, заставил Джейн опомниться, и она взяла в руки поводья. И изо всех сил постаралась выглядеть беспечной.
   — Конь очень спокойный, не тревожьтесь, — сказал граф, окидывая девушку пристальным взглядом. — Вы немного боитесь?
   Джейн улыбнулась от уха до уха:
   — Нет конечно!
   Выражение лица графа смягчилось.
   — Ну, вперед!
   Глубоко вздохнув, Джейн хлопнула пятками по боку лошади и с удивлением обнаружила, что та сразу же пустилась иноходью следом за крупным гунтером графа. Джейн улыбнулась. Оказывается, это не так уж и трудно. То есть это совсем легко!
   Они спокойно, неторопливо проехали по Нью-роуд. Граф молчал, и Джейн ничего не имела против этого. Она была слишком занята тем, чтобы приспособиться к ходу лошади и разобраться, что и как делают с поводьями, чтобы заставить животное слушаться. Джейн, вообще-то, знала, что она должна дергать за правый повод, если ей нужно повернуть вправо, но когда она провела краткий эксперимент, то никаких результатов не получила. К счастью, ее конь просто следовал за графским, так что Джейн пока что оставалось лишь удерживаться в седле, что весьма облегчало ее задачу. К тому же она могла, не отвлекаясь, во все глаза смотреть на графа, хотя и видела лишь его широкую спину.
   Они въехали в Регент-парк. Джейн тут же увидела направлявшуюся к ним пару на лошадях. На женщине была красная бархатная амазонка и изысканная черная шляпка с прозрачной вуалью. Ее кавалер выглядел безупречно в темно-зеленом камзоле, бриджах и сверкающих ботинках. Когда пара поравнялась с Джейн и графом, девушка повернулась, вытянув шею, чтобы как следует рассмотреть их, — и обнаружила, что всадники, в свою очередь, рассматривают ее и графа. А в следующее мгновение поняла, что она сама их совершенно не интересует. Они таращились на графа. Он вежливо кивнул им. Они тут же задрали носы и сделали вид, что не замечают Ника. Джейн была ошеломлена и напугана. Она открыла было рот, чтобы что-то сказать, но, увидев ярость на лице Ника, промолчала.
   Мимо проехал парный двухколесный экипаж. Джейн заглянула в него и увидела двух мужчин в прогулочных костюмах и даму в твидовом жакете. Они тоже уставились на Джейн и Ника, но Ник теперь не смотрел ни на кого. А троица в экипаже явно была потрясена. Женщина картинно задохнулась и, поднеся к губам затянутую в перчатку руку, громко прошептала своим сопровождающим:
   — Это он! Властелин Тьмы! Вы знаете, он… — Дальнейшего Джейн не расслышала.
   Сердце Джейн отчаянно заколотилось. Она осторожно посмотрела на графа. На его смуглом лице играл легкий румянец, словно граф долго пробыл на открытом солнце.
   — Я их ненавижу! — выпалила Джейн, не успев сообразить, что говорит.
   — Перейдем на галоп, — предложил граф ровным, невыразительным тоном, заставляя своего коня прибавить ходу.
   Прежде чем Джейн успела выкрикнуть: «Подождите!» или хотя бы подумать над новыми трудностями, ее лошадка помчалась следом за удаляющимся графом. Джейн умудрилась не завопить во все горло. Она просто изо всех сил вцепилась в седло.
   Она совсем забыла про поводья, и они, выпав из ее рук, свободно повисли вдоль боков лошади. Конь тут же почуял свободу, взволновался и ускорил шаг. Граф услышал топот и обернулся — как раз вовремя, чтобы увидеть, что смертельно побледневшая Джейн соскальзывает с седла.
   — Черт побери! — выкрикнул граф, стремительно разворачивая своего гунтера и соскакивая на землю. Он опустился на колени рядом с Джейн, прямо на грязную дорожку. Джейн уже приподнялась на локте. Она посмотрела на графа и вспыхнула.
   — С вами все в порядке? — резко спросил он. — Вы ничего не сломали? Больно где-нибудь?
   — Нет, спасибо, все в порядке, — дрожащим голосом ответила Джейн. Но, конечно, она лгала. Потому что она чувствовала: ей грозит смерть от разрыва сердца!
   А граф внезапно сквозь юбку ощупал ноги Джейн — бедра, икры, лодыжки. Джейн застыла, чувствуя, как ее тело загорается пламенем под его прикосновением. Потом он провел ладонью по ее ребрам, и она вообще перестала дышать. Но пискнула:
   — Ох!
   Он замер, уставясь на нее.
   Его лицо было так близко от ее лица. Так близко, что если бы Джейн чуть-чуть наклонила голову, они бы поцеловались. И Джейн бессознательно приоткрыла губы и, широко распахнув глаза, качнулась к Нику.
   Он резко встал и отряхнул бриджи.
   — Все в порядке, — произнес он охрипшим голосом. И протянул девушке чуть дрожащую руку.
   Джейн взялась за нее и была тут же бесцеремонно поднята с земли.
   — Спа… спасибо, — пробормотала она.
   — Какого черта, — прорычал опомнившийся Ник, — какого черта вы мне не сказали, что не умеете ездить верхом?!
   Джейн закусила губы. По ее спине побежали мурашки. На глаза девушки набежали слезы — оттого, что он все понял, оттого, что говорил таким тоном. И оттого, что он не поцеловал ее, когда ей этого отчаянно хотелось.
   — Вернемся домой, — резко сказал граф, берясь за поводья лошади Джейн, которая уже принялась щипать траву.
   — Эй, у вас все в порядке? — поинтересовался подскакавший к ним молодой человек; его спутница осталась в стороне и лишь издали наблюдала за происходящим. — Я видел, как это мерзкое животное… — Он вдруг умолк на полуслове и вытаращил глаза на графа.
   И тут же, развернув коня, молодой человек умчался к своей даме.
   — Это он! Это Шелтон!
   Они оба поскакали прочь, время от времени оглядываясь на графа и что-то оживленно обсуждая. Лицо графа застыло.
   — Это слишком для добрых самаритян, — пробормотал он. И тут же добавил: — Будет лучше всего, если мы с вами тотчас же отправимся домой. Но вы должны снова сесть на лошадь. Если вы не сделаете этого сейчас, вы всю жизнь будете бояться ездить верхом.
   — Я знаю… — неуверенно ответила Джейн. И тут же брякнула: — Я их ненавижу, всех! Они просто омерзительны!
   — Добро пожаловать в Лондон, — язвительно произнес граф.

Глава 20

   Но он не мог с легкостью отбросить все это.
   В глубине души он испытывал самый настоящий страх.
   Разумеется, граф Драгморский не желал признаваться себе в подобном чувстве. И еще он не желал думать о грубости, на которую они с Джейн натолкнулись в Регент-парке. Вместо этого он сосредоточился на куда более важном вопросе: как ему вернуться в общество? Потому что без этого он просто не сможет выдать Джейн замуж.
   Однако в его душе все так же таился страх.
   Тут он подумал о герцогине Ланкастер. Ей сейчас было далеко за сорок, быстро подсчитал он. Десять лет назад, когда Ник впервые приехал в Лондон со своим дедом, она была эффектной, элегантной женщиной. И очень скоро Ник обнаружил, что ее замужество ей ничуть не мешает; она обратила внимание на Ника, когда они проводили конец недели в поместье барона Ридингтона… да, тогда герцогиня увела молодого человека в увитую зеленью беседку… а Ник был только рад услужить ей. И продолжал развлекать леди всю ту осень.
   Будучи уже женат на Патриции, Ник время от времени заезжал к герцогине, но после судебного разбирательства он ни разу у нее не был. Он вообще с тех пор почти не бывал в Лондоне, предпочитая жить в Драгморе. А теперь ему пришлось не только приехать в столицу, но еще и начать поиск путей к возвращению в высший свет; и, отыскивая эти пути, он очутился в гостиной герцогини.
   — Вы по-прежнему презираете условности, — сказала она входя.
   Ник был потрясен, однако сумел это скрыть. Время безжалостно обошлось с герцогиней. Он помнил ее тридцативосьмилетней красавицей с яркими каштановыми волосами — а теперь перед ним стояла сморщенная, слишком тощая, почти седая старуха. Но Ник взял руку герцогини и склонился над ней. Хотя и не поцеловал.
   — Простите меня.
   Она подняла голову и посмотрела ему в глаза, когда он выпрямился.
   — Когда вы говорите вот так, перед вами не устоит ни одна женщина.
   Граф почувствовал себя чрезвычайно неловко.
   — Вы должны были оставить свою визитную карточку, — заговорила герцогиня. — А потом ждать моего приглашения зайти… если бы я решила вас пригласить.
   — Я знаю, Клэр, я просто не мог ждать.
   Они посмотрели друг на друга, охваченные воспоминаниями о прошлом.
   — Я слышала, что вы вернулись. Вам, похоже, надоело деревенское одиночество?
   — Нет. Просто мне нужна помощь.
   Она вздернула каштановые брови. Их цвет был явно искусственным.
   — Я ошеломлена! Великий граф нуждается во мне? Для чего?
   — Я должен восстановить свое положение в свете.
   — Ах да, мне бы следовало догадаться. Но я слишком хорошо знаю вас, Ник. Вас никогда не интересовал свет, и, подозреваю, сейчас он тоже вас не интересует. Так для чего это вам нужно?
   — У меня появилась подопечная. Мне надо найти ей мужа. Заинтригованная, герцогиня улыбнулась.
   — И кто же она такая?
   — Внучка герцога Вестона.
   — О да, я слышала, что его сын оставил отпрыска… как говорят, с другого конца постели. Так это правда?
   — Это правда. Вы мне поможете?
   Герцогиня снова улыбнулась и, подняв руку, коснулась щеки Ника.
   — Услуга за услугу, Ник. — Ее пальцы скользнули по его коже. — Я вам помогу.
   — Спасибо.
   Рука герцогини опустилась к крепкой шее Ника.
   — Вы все так же хороши, — пробормотала дама. Ее голос вдруг изменился. — Приезжайте днем. В четыре.
   Граф уставился на нее:
   — Это ваша цена?
   — Я эгоистична.
   — Вижу. — Он направился к двери, но на пороге оглянулся: — Но я не проститутка.
   — Ник…
   Расправив плечи, он вышел.
   Джейн была настолько взволнована, что просто не в силах была скрывать свое возбуждение. Сидя рядом с графом на бархатных подушках его кареты, она беспрерывно вертелась. Наконец, стиснув руки, она посмотрела на него счастливыми глазами.
   — Я просто не могу сказать, как много это для меня значит!
   Граф удивленно глянул на девушку. Они ехали в театр «Лицей», на спектакль с участием Генри Ирвинга. Графу было немного не по себе. Поездка в театр имела свою определенную цель — Ник хотел, чтобы нужные ему люди увидели девушку. Он и не предполагал, что Джейн с таким энтузиазмом отнесется к его предложению. Она-то решила, что граф затеял все лишь ради ее удовольствия. Графу даже показалось, что он заметно покраснел… но, к счастью, в карете было темно.
   Джейн без конца болтала о мистере Ирвинге, известном актере. Граф почти не слышал ее слов. Джейн в этот вечер выглядела прелестно. На ней был новый вечерний туалет — элегантное розовое платье с оборками. Волосы Джейн, завитые в крупные локоны, свободно падали ей на спину. Девушка казалась спустившимся на землю ангелом.
   Граф вспомнил о герцогине Ланкастер, и его слегка затошнило. Нет, это уже слишком… а он-то думал — они остались друзьями. Но ему следовало догадаться: никто ничего не делает даром. Джейн коснулась его руки. Граф сразу почувствовал напряжение.
   — Мы уже приехали! — воскликнула девушка. Он криво улыбнулся, не в силах расслабиться.
   Джейн неудержимо просияла в ответ.
   Фойе было заполнено людьми. Они мельтешили перед глазами, на ходу обмениваясь словами, и большинство спешило поскорее найти свои места. Конечно, представители высшего света приезжали позже, во время первого антракта, но графу было на это наплевать. Он крепко взял Джейн под руку. И тут же заметил неподалеку Линдлея с молодой дамой; они вместе с другой парой входили в зрительный зал. Граф насторожился.
   — Посмотрите! — воскликнула Джейн, придвигаясь к нему. — Линдлей тоже здесь!
   Граф остро ощутил рядом с собой ее теплое, мягкое тело… и тут же поймал ее испытующий взгляд. Его собственное тело мгновенно откликнулось на прикосновение. Граф мысленно выругал себя. «Черт бы тебя побрал, вокруг люди!»
   Ловким маневром он оказался на безопасном расстоянии от Джейн.
   — Пойдемте займем места.
   Когда они вошли в свою ложу, окружающие переполошились. До графа со всех сторон доносился яростный шепот.
   — Не обращайте на них внимания, — сказал он Джейн. Джейн бешено обвела взглядом публику.
   — Не могу!
   — Сядьте! — Он мягко подтолкнул ее к креслу. — Мы пришли сюда, чтобы получить удовольствие, — солгал он. Но сам при этом не смог сразу сесть. Он стоял в ложе, дерзко оглядывая зрителей. Наконец, решив, что в достаточной мере выразил свое презрение, он опустился в кресло рядом с девушкой. Джейн внимательно посмотрела на него.
   Он отвел глаза.
   Тонкая, нежная рука Джейн в изящной перчатке легла на руку Ника.
   — Вы лучше, чем они все, вместе взятые!
   Он не нашелся, что сказать в ответ. Неужели она кокетничала? Но ее голос прозвучал так искренне. Граф нервно отодвинулся подальше и уставился на закрытый занавес.
   Граф очень любил «Гамлета», но сегодня он был не в силах сосредоточиться на представлении, хотя мистер Ирвинг играл замечательно. Граф внезапно обнаружил, что смотрит не на сцену, а на Джейн, что просто не в силах оторвать глаз от девушки. Она же была зачарована спектаклем. А граф был зачарован ею.
   Джейн смеялась. Джейн хлопала в ладоши. Джейн охала и ахала. Она плакала и вскрикивала. Она хихикала, она вздрагивала. А он радовался, что привез ее в театр, хотя и не за тем, за чем она думала.
   — Правда, это прекрасно? — воскликнула Джейн, когда во время антракта они шли в фойе, чтобы выпить чего-нибудь освежающего.
   — В общем да, — сухо откликнулся он.
   — Да вы хоть смотрели на сцену? — резко спросила она.
   — Разумеется, — улыбнулся он.
   Она тоже улыбнулась, зная, что он говорит неправду, и они оба рассмеялись.
   Тут граф увидел, как от смеха на щеках Джейн появились ямочки. Его сердце перевернулось. А девушка в порыве чувств сжала его руку. Граф тут же выдернул ладонь из ее пальцев. Джейн вспыхнула.
   Потом Джейн заметила, что граф пристально смотрит на кого-то, и тоже повернулась в ту сторону. И увидела пожилую, элегантно одетую женщину с каштановыми волосами, увешанную драгоценностями. Женщина не сводила глаз с графа и Джейн. Потом, чуть прикрыв рукой в перчатке губы, что-то зашептала своему спутнику, продолжая смотреть на Ника. Ясно было, что она говорит о графе, и говорит что-то не слишком доброе.
   Джейн шагнула чуть ближе к графу, словно желая защитить его.
   — Не хотите выпить лимонаду? — спросил граф натянутым голосом.
   — Нет, мне и так хорошо. — Джейн надеялась, что они с графом останутся стоять в том углу, в котором стояли, и их никто не потревожит в течение всего антракта.
   — Но вы, должно быть, умираете от жажды, — он пристально посмотрел на нее.
   — Ничего подобного.
   — Зато я хочу пить. — Он взял ее за локоть. Джейн вдруг охватил страх. Они пошли сквозь толпу.
   Перед ними образовалась дорожка. Все смотрели на графа и Джейн, таращили глаза и шептались. «Смотрите, смотрите… это он! Драгмор!.. Властелин Тьмы… А она кто такая?.. Внучка Вестона… незаконнорожденная… Он убил свою жену!..»
   Граф расправил плечи, его лицо превратилось в непроницаемую маску. Джейн боролась с подступившими слезами. Эти люди были так грубы и жестоки! Джейн ненавидела Лондон. Она ненавидела всех. Она хотела уехать домой.
   — Они сегодня были в парке, я их видел, — сказал кто-то слишком громко. — Он ее целовал, представьте. Прямо на людях!
   Джейн, разъяренная, остановилась и увидела говорящего: это был тот самый молодой человек, который подъехал к ней, когда она упала с лошади. Он торопливо отвел глаза. Граф тащил девушку вперед.
   — Не обращайте на них внимания, — сказал он, стараясь ее успокоить.
   — Я их ненавижу! Давайте уедем домой!
   — Спектакль еще не кончился. — Граф остановился возле буфета с напитками. Впереди стоял какой-то человек. Он полуобернулся… это был Линдлей.
   Джейн могла бы поклясться, что в его глазах светилось сочувствие.
   Мужчины уставились друг на друга, потом одновременно кивнули, здороваясь. Линдлей взял руку Джейн и поцеловал ее.
   — Здравствуйте, Джейн, — мягко произнес он.
   Она взглядом молила его проявить сострадание к графу.
   — Здравствуйте.
   — Джонатан! — послышался капризный женский голос.
   Линдлей чуть заметно улыбнулся и отошел. Джейн обернулась к графу, взявшему для нее лимонад. Лицо Ника потемнело; он заказал себе порцию бренди.
   — Пожалуйста, отвезите меня домой!
   — Нет! — ответил он, и они вернулись в ложу.

Глава 21

   Спектакль давно закончился. Граф Равесфорд стоял в гостиной своей сестры, графини Брэддок. Они ссорились.
   — Ты просто сошел с ума! — кричала светловолосая графиня.
   — С ума я не сходил, — спокойно откликнулся Линдлей, — а в чем, собственно, проблема?
   — В последнюю минуту! Прием уже завтра вечером!
   — Оставь свой снобизм, — грубовато бросил он. Графиня застонала от ужаса.
   — Пригласи его, — в очередной раз потребовал Линдлей. — Пригласи Шелтона! Ты можешь сказать, что только что узнала о его приезде в Лондон. Кстати, это будет чистой правдой.
   — Да почему именно я должна его приглашать?! — закричала графиня. — Ты сам видел, что было в театре! От него все шарахаются! Джон…
   — Неужели ты настолько бессердечна?! — резко спросил Линдлей. — У него же здесь нет друзей!
   — Ты, зато, слишком добрый! И это после того, как он с тобой обошелся! С тобой, единственным его другом! Да как ты вообще можешь желать ему добра!
   — Ты должна быть первой в Лондоне, кто пригласит его.
   — Да это же будет просто катастрофа!
   — Он сильный человек. Он справится. А постепенно все утихнет, сплетни заглохнут, и отношение к нему изменится.
   Голос Линдлея стал мягче, в нем послышались льстивые нотки.
   — Прошу тебя, Мэри! Пригласи Драгмора. Только ни в коем случае не упоминай, что это я тебя попросил, потому что он тогда сразу откажется.
   Графиня наконец сдалась.
   — Хорошо, я это сделаю, но ты просто дурак. Я не смогу добиться, чтобы его начали принимать в Лондоне. Я не настолько влиятельна.
   — Я сам этого добьюсь, — тихо сказал Линдлей. — Моего влияния на это хватит. — Но тут он помрачнел и с запозданием обругал графа: — Но черт бы тебя побрал, Шелтон! Ты чуть не сломал мне нос!
   Граф отнюдь не был глуп. Он прекрасно понимал, что не кто иной, как Линдлей, скрывается за этим приглашением в дом графини, сестры Линдлея. Может быть, Линдлей таким образом пытался принести извинения за то, как он вел себя с Джейн? Ник по-прежнему считал, что друг предал его, поцеловав его подопечную, но он судил Линдлея далеко не так строго, как судил самого себя. Воспоминания о поступке Линдлея всего лишь заставляли его думать о собственном поведении — и уж что тут было сравнивать! Линдлей вел себя как джентльмен… а он, Ник, — как последняя скотина.
   И граф порадовался тому, что Линдлей как бы протянул ему оливковую ветвь, он же был не слишком готов принять ее.
   Но как бы то ни было, они с Джейн должны были поехать на прием.
   — Я не хочу туда идти! — сообщила ему Джейн днем.
   — Мы пойдем, — коротко ответил граф. И вот о них доложили в салоне:
   — Граф Драгморский и мисс Джейн Беркли!
   Тут же по гостиной пронесся шепоток, и все головы повернулись в их сторону. Граф, державший девушку под локоть, почувствовал, как она задрожала. Он крепче сжал ее руку, желая немного подбодрить. Джейн немного расслабилась. Они вошли в салон.