Эддингс Дэвид. Келльская пророчица

   — Нам нельзя рисковать, Гарион. Если далазийцы против своего обыкновения сделали это место недоступным, нам может понадобиться помощь Шара, чтобы туда прорваться. Если мы сразу явимся туда с Шаром, то сэкономим время.
   Гарион вздохнул.
   — Может, ты и права…
   — Держите с нами связь! — напутствовал их Белгарат.
   — А как же иначе, — брюзгливо откликнулся Белдин.
   Выйдя из дома, горбун осмотрелся.
   — Думаю, во-он там хорошее местечко. — Он указал пальцем на рощицу. — Эти деревца надежно укроют нас от любопытных взоров.
   — Хорошо, дядюшка, — согласилась Полгара.
   — Вот еще что, Пол, — прибавил горбун. — И поверь, я вовсе не хочу тебя обидеть.
   — Что-то новенькое в твоем репертуаре.
   — Ты нынче утром в прекрасной форме. — Горбун ухмыльнулся. — Но тем не менее на горе вроде этой царит свой микроклимат и, что важнее, дуют свои, особые ветры.
   — Да, дядюшка, я знаю.
   — А я знаю, как ты любишь снежных сов, но у них оперение чересчур нежное. И если тебя подхватит горный ветер, ты рискуешь спуститься вниз нагишом.
   Полгара внимательно взглянула на Белдина.
   — Или, может быть, ты хочешь, чтобы ветер повыдергал у тебя все перья?
   — Как ни странно, нет, дядюшка.
   — Почему бы не взять пример с меня? Вдруг тебе даже понравится быть ястребом.
   — И, конечно, с синей ленточкой?
   — Ну, это дело твое, однако синий цвет тебе к лицу, Пол.
   — Ты просто невозможный человек! — Она расхохоталась. — Хорошо, дядюшка, будь по-твоему.
   — Только я первый, — заявил Белдин. — Тогда ты сможешь воспользоваться мною в качестве образчика — это поможет тебе.
   — Я знаю, как выглядят ястребы, дядюшка.
   — Разумеется, знаешь, Пол, но мне приятно помочь.
   — Ты нынче удивительно добр.
   Очень странно было Гариону оборачиваться не волком, а иным существом. Он внимательно осмотрел себя, сравнивая с Белдином, горделиво сидевшим на ветке у него над головой, сверкая пронзительными желтыми глазами.
   — Сносно, — буркнул Белдин. — Но в следующий раз обрати внимание на хвостовое оперение. Оно должно быть погуще, ведь им приходится рулить.
   — Итак, господа, — донесся с соседней ветки голос Полгары, — пора трогаться!
   — Я полечу впереди, — сказал Белдин. — У меня ведь опыта побольше вашего. Если мы угодим в нисходящий воздушный поток, постарайтесь держаться подальше от горы. Ведь не хотите же вы насмерть расшибиться о камни?
   Он взмахнул крыльями и легко заскользил прочь.
   Гариону довелось лететь так высоко только один раз — когда он добирался из Ярвиксхольма в Риву, сразу после того, как похитили Гэрана. Тогда он обернулся крапчатым соколом. Но ястреб — птица куда более крупная, и к тому же полет в горах разительно отличался от свободного парения над Морем Ветров. Воздушные течения бурлили вокруг острых скал, делая полет совершенно непредсказуемым и оттого крайне опасным.
   Три ястреба поднимались все выше и выше, подхваченные восходящим воздушным потоком. Для того чтобы держаться в воздухе, не требовалось никаких усилий, и Гарион постепенно стал понимать, отчего Белдин так любит летать.
   Он обнаружил также, что зрение его необычайно обострилось. Он видел в мельчайших подробностях, словно на расстоянии вытянутой руки, все скрытое между скал — вплоть до насекомых и нежных лепестков цветов. Когтистые его лапы непроизвольно сжимались, когда внизу, в скальной расщелине, пробегал какой-нибудь мелкий грызун.
   «Не забывай, для чего мы здесь, Гарион», — услышал он в своем мозгу голос Полгары.
   «Но…»
   Желание камнем упасть вниз и схватить когтями жертву было почти непреодолимым.
   «Никаких „но“, Гарион! Ты ведь уже завтракал. Оставь бедняжек в покое».
   «Ты отнимаешь у него маленькие радости!» — услышал Гарион ворчанье Белдина.
   «Мы здесь не ради забавы, дядюшка. Не задерживайся».
   Удар был силен и к тому же застал Гариона врасплох. Внезапный воздушный поток швырнул его прямо на острые скалы, и лишь в последний момент чудом удалось Гариону избежать неминуемой гибели. А мощный нисходящий воздушный поток швырял его из стороны в сторону, безжалостно сминая его крылья. Вдобавок начался проливной дождь, и крупные ледяные капли заколотили по его покрытому перьями телу, словно тысячи мокрых молоточков.
   «Это неспроста, Гарион!» — раздался у него в голове громкий возглас Полгары.
   Гарион огляделся, но нигде ее не увидел.
   «Где ты?» — позвал он.
   «Не важно! Настало время просить помощи у Шара. Далазийцы пытаются прогнать нас!»
   Гарион не был вполне уверен, услышит ли Шар его в том странном месте, где он оказался, когда его владелец обернулся птицей. Но выбора не было. Беспощадно хлещущие ледяные струи и порывы ветра все равно не дали бы Гариону возможности опуститься на землю и принять человеческий облик.
   — Прекрати это! — приказал он камню. — И ветер, и дождь — все разом!
   Мощный поток энергии, вырвавшийся из Шара, отбросил Гариона назад, и он судорожно замахал крыльями, стараясь восстановить равновесие. Мгновение ему казалось, будто его окружило яркое голубое сияние.
   Тут же прекратился дождь и стих ветер — Гарион снова очутился в восходящем воздушном потоке и взмыл в теплое летнее небо.
   Он потерял около тысячи футов высоты, но вскоре заметил Белдина и Полгару, с которыми, видимо, случилось то же самое — их отнесло друг от друга не менее, чем на милю. Снова начав подъем по спирали, Гарион увидел, что они следуют за ним.
   «Будь начеку! — зазвучал в его голове голос Полгары. — Чуть что, проси Шар о помощи!»
   Минуты за две они наверстали упущенное и устремились выше, минуя поросшие лесами склоны, и вот достигли полосы между лесами и границей вечных снегов. Здесь царствовала безмятежность высокогорных лугов, поросших дикими цветами, клонящими головки под легким горным ветерком.
   «Вот! — раздался скрипучий голос Белдина. — Вот она, дорога!»
   «А ты уверен, что это не звериная тропа?» — спросила Полгара.
   «Она чересчур пряма, Пол. Олень даже под страхом смерти не может ходить по идеальной прямой. Нет, без людей здесь не обошлось. Давай-ка поглядим, куда она ведет».
   И Белдин плавно заскользил вдоль идеально ровной тропы, ведущей через луг в направлении скальной расщелины. На самом краю луга он взмахнул крыльями.
   «Пора спускаться. По-моему, остаток пути лучше проделать на своих двоих».
   Полгара и Гарион послушно опустились и приняли человеческий облик.
   — Давеча я уже посчитал себя покойничком, — признался Белдин. — Чуть было шею не сломал… — Он критическим взором окинул Полгару. — Не хочется ли тебе пересмотреть свою теорию о том, что далазийцы никогда никому еще не причинили вреда?
   — Что ж, видно будет.
   — Жаль, что при мне нет меча, — вздохнул Гарион. — Если мы попадем в переделку, то окажемся совершенно беззащитны.
   — Не думаю, что в переделке, которую сулит нам судьба, твой меч чем-либо нам поможет, — откликнулся Белдин. — Однако не прерывай контакта с Шаром. А теперь пойдем и поглядим, куда нас приведет эта тропка…
   И горбун двинулся по тропинке прямо к расщелине. По обеим сторонам ее возвышались два огромных валуна. А в самом центре стоял Тоф, загораживая им дорогу.
   Полгара ледяным взором взглянула прямо ему в глаза.
   — Мы войдем в поселение прорицательниц, Тоф. Так предначертано.
   Глаза великана на мгновение затуманились и стали пустыми. Потом он кивнул и отступил, давая им дорогу.

Глава 7

   Пещера оказалась невероятно огромной — в ней умещался целый город. Он походил на Келль, лежащий у подножия исполинской горы, только тут не было ни садов, ни лужаек. Повсюду царил полумрак, потому что прорицательницам, не снимавшим с глаз повязок, света не требовалось, а их немые проводники, как отметил Гарион, прекрасно видели в темноте.
   По пути им встретилось всего несколько человек, и те из них, кто видел, как Тоф ведет за собой чужаков, остались к этому совершенно безучастны. Белдин, ковыляя по улице, что-то бормотал себе под нос.
   — Ну, что такое, дядюшка? — не выдержала Полгара.
   — Просто удивительно, насколько люди рабы привычек и традиций.
   — Не понимаю, о чем это ты.
   — Город находится внутри пещеры, а они все равно строят дома с крышами. Ну не дикость ли? Ведь дождей и снегопада здесь явно не бывает.
   — Но наверняка бывают холода — особенно зимой. А если у дома нет крыши, то тепло мгновенно улетучивается из жилища. Я права?
   Белдин насупился и через силу признался:
   — Об этом я как-то не подумал…
   Дом, к которому вел их Тоф, располагался в самом центре этого дивного подземного города. Хотя внешне он ничем не отличался от прочих строений, но само его расположение свидетельствовало о том, что в нем проживает важная персона. Тоф вошел в дом без стука, и они оказались в простой комнате, где сидела, словно поджидая их, Цирадис. Ее бледное лицо озаряло пламя свечи.
   — Вы прибыли несколько раньше, чем мы ожидали, — сказала она.
   Голос ее звучал как-то странно — совсем не так, как во время их предыдущих встреч. Гарион поежился — ему показалось, будто у пророчицы не один голос, а сразу несколько. И все эти голоса говорили сейчас хором.
   — Так вы знали, что мы придем? — спросила Полгара.
   — Конечно. Это был только вопрос времени. Все зависело от того, когда вы трое выполните возложенную на вас миссию.
   — Миссию?
   — Для волшебницы столь могущественной, как ты, это пара пустяков. Но испытание было необходимым.
   — Но я что-то не припоминаю…
   — Я уже сказала, все очень просто, и вы, без сомнения, забыли об этом.
   — Соблаговоли напомнить! — встрял Белдин.
   — Изволь, благородный Белдин. — Цирадис улыбнулась. — Вы отыскали наше поселение, вы преодолели препятствия на вашем пути, а Полгара правильно произнесла слова, позволившие вам войти.
   — Снова шарады! — едко ответил Белдин.
   — Шарады — недурной способ тренировки ума.
   Старик только буркнул что-то неразборчивое.
   — И шараду необходимо было разгадать, и миссию выполнить, ибо только тогда я смогу открыть то, что надлежит открыть. — Пророчица поднялась на ноги. — А теперь давайте сойдем вниз, в Келль. Мой проводник и добрый друг понесет великую книгу, которую надлежит передать в руки бессмертному Белгарату.
   Немой великан подошел к книжной полке, висевшей на противоположной стене полутемной комнаты, и достал оттуда огромный фолиант в черном кожаном переплете. Он сунул его себе под мышку, взял свою госпожу за руку и повел ее к выходу.
   — А зачем столько таинственности, Цирадис? — спросил Белдин девушку с повязкой на глазах. — Почему прорицательницы скрываются в горах, а не живут себе спокойненько в Келле?
   — Но ведь этот город и есть Келль, благородный Белдин.
   — А как же тот, что внизу?
   — Там тоже Келль, — улыбнулась прорицательница. — У нас это дело совершенно обычное. В отличие от других городов наши поселения очень обширны. Это — поселок прорицательниц. В горах есть и другие поселки — там живут мудрецы, колдуны, некроманты, лозоходцы. А все это вместе и есть Келль.
   — Вечно вы, далазийцы, создаете ненужные сложности!
   — Города у других народов выстроены для иных целей, Белдин. Некоторые для торговли. Другие для защиты от недругов. Наши города построены для того, чтобы в них учились.
   — Да как можно учиться, если полдня надо потратить, чтобы повидаться с коллегами в других поселениях или там, внизу?
   — А нам не надо никуда ходить, Белдин. Мы в любое время можем друг с другом говорить. Разве не так вы беседуете с бессмертным Белгаратом?
   — Но это совсем другое, — проворчал он.
   — А в чем же отличие?
   — Наши беседы тайные…
   — А нам нет надобности из чего-то делать тайну. Мысли каждого тотчас же становятся известны всем.
   Они вышли из пещеры на яркий и теплый солнечный свет. Близился полдень. Бережно ведя за руку Цирадис, Тоф шел впереди. Они миновали расщелину в скале, два огромных валуна и направились вниз по тропе, ведущей через луга. Примерно спустя час путники окунулись в зеленую лесную прохладу — из раскидистых крон доносилось птичье пение, а насекомые мелькали в солнечных лучах, словно яркие огненные искорки.
   Тропа шла под уклон отлого, но очень скоро Гарион в буквальном смысле на собственной шкуре почувствовал все неудобства долгого шаганья под гору. Даже не снимая башмака, он понял, что на большом пальце левой ноги у него вздулся огромный волдырь, причиняющий острую боль, а правый большой палец надсадно пощипывало, и было ясно, что вскоре он разделит судьбу левого. Гарион сжал зубы и, прихрамывая, продолжал путь.
   До сверкающего города в долине они добрались на закате. А когда шли по мраморной улице, ведущей к дому, предоставленному путникам любезным Далланом, Гарион злорадно отметил, что Белдин тоже хромает.
   Войдя в дом, они застали друзей за ужином. Гарион хорошо видел, как изменилось лицо Закета, когда маллореец увидел Цирадис, — из оливково-смуглого оно превратилось в белое, и короткая черная бородка, которую отрастил император, желая остаться неузнанным, лишь подчеркивала бледность. Он встал и склонил голову.
   — Приветствую тебя, великая прорицательница, — почтительно произнес он.
   — Приветствую тебя, император Маллореи, — откликнулась Цирадис. — Как я и обещала тебе там, в мрачной Даршиве, я сдаюсь вам на милость как заложница.
   — К чему такие речи, Цирадис! — Император слегка растерялся и даже покраснел. — В Даршиве я был вне себя и не отдавал себе отчета, что говорил, я тогда просто не знал, как поступить. Зато теперь мне все ясно.
   — Но я тем не менее ваша заложница, ибо так предначертано, и должна сопровождать вас в Место, которого больше нет, чтобы выполнить возложенную на меня миссию.
   — Вы все, должно быть, проголодались, — спохватилась Бархотка. — Сядьте за стол и поешьте.
   — Но прежде я еще кое-что должна сделать, Охотница, — ответила ей Цирадис.
   Она вытянула вперед руки, и Тоф осторожно вручил ей книгу, которую они принесли с собою.
   — Бессмертный Белгарат! — Голос прорицательницы вновь зазвучал сразу на несколько ладов. — Мы отдаем в руки твои нашу священную книгу, потому что так велели нам звезды. Читай внимательно, ибо на страницах ее начертана твоя судьба.
   Белгарат стремительно встал, подошел к прорицательнице и принял из ее рук книгу. Старец дрожал от нетерпения.
   — Мне известно, Цирадис, сколь драгоценна эта книга, и я обещаю бережно хранить ее и вернуть тотчас же, как узнаю то, что мне необходимо.
   Он отошел к маленькому столику у окна, уселся, раскрыл книгу и углубился в чтение.
   — Подвинься! — буркнул Белдин.
   Горбун, хромая, подошел к столику и придвинул к нему другой стул. Два старика склонили головы над шуршащими страницами — и все окружающее для них перестало существовать.
   — Может быть, поешь, Цирадис? — спросила Полгара.
   — Ты добра, Полгара, — ответила келльская прорицательница. — Я постилась с тех самых пор, как вы вошли в пределы города, готовясь к этой встрече, и от голода чувствую слабость.
   Полгара осторожно подвела Цирадис к столу и усадила ее между Бархоткой и Сенедрой.
   — Как мой малыш, великая прорицательница? — с дрожью в голосе спросила Сенедра.
   — С ним все хорошо, королева Ривы, только он очень скучает по тебе.
   — Удивительно, что он помнит меня, — с горечью произнесла Сенедра. — Когда Зандрамас украла его, он был совсем крошкой. — Она вздохнула. — Сколь многого я лишилась и этого никак, никак нельзя вернуть… — Ее нижняя губа предательски задрожала.
   Гарион подошел к жене и нежно обнял ее за плечи.
   — Все будет хорошо, Сенедра, — уверил он королеву.
   — Это правда, Цирадис? — Голосок Сенедры дрожал от слез. — Правда ли, что все кончится хорошо?
   — Этого я не могу открыть тебе, Сенедра. Мы стоим на развилке двух дорог и на какую из них ступим, неведомо даже звездам.
   — Как прошло ваше путешествие? — спросил Шелк отнюдь не из любопытства, а единственно ради того, чтобы уйти от скользкой темы.
   — Пришлось понервничать, — ответил Гарион. — Я не больно-то хорошо летаю, да и погода нам не благоприятствовала.
   Шелк нахмурился:
   — Но ведь день был абсолютно безоблачным!
   — Однако не там, где мы были. — Гарион взглянул на Цирадис и решил не распространяться о том, как их чуть было не расшибло в лепешку внезапным порывом ветра. — А можно ли рассказать им о селении, где вы живете? — спросил он прорицательницу.
   — Разумеется, Белгарион, — улыбнулась она. — Тут все свои, а от друзей не следует ничего скрывать.
   — Ты помнишь гору Кахша в Хтол-Мургосе? — спросил друга Гарион.
   — Изо всех сил стараюсь о ней забыть.
   — Ну так вот, прорицательницы живут в городе, похожем на тот, что выстроили дагаши внутри горы Кахша. Внутри горы очень большая пещера.
   — Тогда я искренне рад, что меня с вами не было.
   Цирадис повернулась к нему и между ее бровей залегла тоненькая морщинка.
   — Так ты все еще не преодолел свой беспричинный страх, Хелдар?
   — Нет… почти нет, кстати, не назвал бы его беспричинным. Поверь, Цирадис, у меня есть на то причины — даже множество причин.
   Он беспокойно поежился.
   — Ты должен собрать в кулак все свое мужество, Хелдар, ибо настанет час, когда тебе придется войти в такое место, которое внушит тебе ужас.
   — Всеми силами постараюсь этого избежать.
   — Ты должен, Хелдар. У тебя нет права выбора.
   Шелк погрустнел, но смолчал.
   — Скажи мне, Цирадис, — спросила Бархотка, — это ты приостановила течение беременности у Зит?
   — Ты весьма проницательна, если заметила приостановку этого в высшей степени естественного процесса, Лизелль, — ответила пророчица. — Но это сделала не я. Волшебник Вард на острове Веркат предложил ей подождать с родами до тех пор, покуда она не выполнит свою миссию в Ашабе.
   — Так Вард — волшебник? — изумленно спросила Полгара. — Обычно я распознаю волшебников без труда, но Варду удалось это от меня скрыть.
   — Да, он очень скрытен, — согласилась Цирадис. — В Хтол-Мургосе ситуация такова, что нам приходится весьма осторожно пользоваться нашими искусствами. Гролимы в землях мургов всегда начеку и не любят беспокойств, которые неизбежно доставляет колдовство.
   — На Веркате ты поставила нас в тупик, — сказал Дарник. — Это пока мы не уразумели, что заставило тебя действовать именно так. Боюсь, Тоф много претерпел от меня. Но он добросердечен и простил мне это.
   Немой великан улыбнулся кузнецу и принялся жестикулировать.
   Дарник расхохотался.
   — Не трудись, Тоф! Я наконец-то разобрался, как именно ты разговариваешь со мной.
   Руки Тофа опустились. А Дарник внимательно прислушался.
   — Да, — согласился он. — Так много проще и быстрее. Хорошо, что теперь не надо размахивать руками. Кстати, мы с Эриондом отыскали неподалеку от города пруд. В нем водится великолепная форель.
   Тоф широко улыбнулся.
   — Так и знал, что ты это скажешь, — улыбнулся ему в ответ Дарник.
   — Боюсь, мы испортили твоего проводника, Цирадис, — извиняющимся тоном сказала Полгара.
   — Нет, Полгара. — Губы прорицательницы тронула улыбка. — Эта страсть обуревает его с детства. Частенько во время наших странствий он отыскивал повод задержаться на время подле какого-нибудь озера или речки. Я не корю его за это — рыба мне нравится, а он искусно ее готовит.
   Закончив ужин, они сидели и вполголоса беседовали, стараясь не беспокоить Белгарата и Белдина, которые, не отрываясь, читали Маллорейские проповеди.
   — А как Зандрамас узнает, куда мы направляемся? — спросил Гарион у Цирадис. — Поскольку она гролимская жрица, вход сюда ей заказан.
   — Этого я не открою тебе, Дитя Света. Скажу лишь, что в назначенное время она будет в назначенном месте.
   — С моим сыном?
   — Как и было предсказано.
   — Я с нетерпением жду этой встречи, — с мрачной суровостью произнес Гарион. — Нам с Зандрамас о многом нужно поговорить, многое уладить.
   — Не позволяй ненависти застить твой разум. Не забывай о своей миссии. — Цирадис говорила с величайшей серьезностью.
   — Но что это за миссия, Цирадис?
   — Ты узнаешь об этом лишь тогда, когда настанет время ее исполнить.
   — И не раньше?
   — Нет. Если бы ты долго обдумывал свою миссию, то мог бы впасть в заблуждение.
   — А что за миссия у меня, великая прорицательница? — спросил Закет. — Ты ведь говорила, что все расскажешь мне в Келле.
   — Я буду говорить с тобою с глазу на глаз, император Маллореи. Пока же узнай, что срок твоей миссии настанет, когда товарищи твои выполнят свои предназначения, узнай также, что тогда течение жизни твоей утратит размеренность.
   — Раз уж мы заговорили о миссиях, — сказал Сади, — может, объяснишь мне, в чем состоит моя?
   — Ты уже приступил к ее выполнению, Сади.
   — И пока справляюсь?
   Цирадис улыбнулась:
   — Справляешься.
   — У меня выходило бы еще лучше, ежели бы я знал, что должен делать.
   — Этого знать нельзя, Сади. Ты, как и Белгарион, мог бы ошибиться, узнав все заранее.
   — А то место, куда мы направляемся, далеко отсюда? — спросил Дарник.
   — До этого места тысячи лиг пути — и еще многое надо успеть сделать.
   — Тогда мне следует потолковать с Далланом о припасах в дорогу. И непременно осмотреть подковы у лошадей. Сейчас самое время их перековать.
   — Но это немыслимо! — неожиданно воскликнул Белгарат.
   — О чем ты, отец? — поинтересовалась Полгара.
   — Это Корим! Встреча должна состояться в горах Корим!
   — Это еще где? — спросил озадаченный Сади.
   — То-то и оно, что нигде, — проворчал Белдин. — Их больше не существует. Этот горный хребет поглотила морская пучина, когда Торак расколол мир.
   — А ведь в этом есть некая странная логика, — заметил Шелк. — Именно это, вероятнее всего, и подразумевается во всех пророчествах, когда говорится о Месте, которого больше нет…
   Белдин задумчиво потянул себя за мочку уха.
   — Но это еще не все. Помните, что рассказывал нам Сенджи в Мельсене? Ну, о том, как один ученый украл Сардион? Его корабль в последний раз видели, когда он огибал южную оконечность Гандахара. С тех пор о нем никто ничего не знает. Сенджи полагал, будто корабль этот затонул во время шторма у берегов Далазии. Сдается мне, что он не ошибался. Теперь нам предстоит отправиться туда, где находится Сардион, и меня одолевает весьма неприятное ощущение, что он лежит на том самом горном хребте, погрузившемся в морские пучины пять тысячелетий тому назад.

Глава 8

   Покидая сияющий мраморный Келль, королева Ривы пребывала в глубочайшей меланхолии. Когда путники въехали в леса, простирающиеся западнее Келля, ее и вовсе стали одолевать странная слабость и апатия, которые усиливались с каждой милей пути. Она не принимала участия в общей беседе, довольствуясь ролью слушательницы.
   — Не пойму, отчего ты так спокойна, Цирадис, — говорил Белгарат прорицательнице с повязкой на глазах. — Ведь если Сардион и вправду лежит на дне морском, то твоя миссия — как, впрочем, и наши — останется невыполненной. И с какой стати мы делаем этот крюк? Зачем нам понадобилось ехать в Перивор?
   — Только там ты вполне уразумеешь наставления священной книги, бессмертный Белгарат.
   — Но разве ты не можешь растолковать мне все сама? Время-то поджимает.
   — Этого мне не позволено делать, не дано права оказывать вам предпочтение — ведь, помоги я вам, мне пришлось бы помочь и Зандрамас. Вы сами — и она сама — должны разгадать эту загадку. А помогать только одному из вас строжайше запрещено.
   — Я отчего-то именно так и подумал, — мрачно вздохнул старый волшебник.
   — А где находится Перивор? — спросил Гарион у Закета.
   — Это остров недалеко от южного побережья Далазии, — объяснил маллореец. — Люди там живут в высшей степени странные. Их легенда гласит, будто они потомки мореплавателей с запада, чей корабль сбился с курса и потерпел крушение у берегов острова две тысячи лет назад. Островок этот ничем не примечателен, а местные жители — отважные воины. В Мал-Зэте все придерживаются мнения, что его просто незачем завоевывать, а Урвон даже не счел нужным посылать туда гролимов.
   — Если они там все такие воинственные, то не опасно ли это для нас?
   — Вовсе нет. На самом деле они вполне цивилизованны и даже гостеприимны — но ровно до тех пор, пока на остров не высаживается армия завоевателей. Тогда начинается настоящая кровавая бойня.
   — А есть ли у нас время посещать это прелестное местечко? — спросил Шелк у келльской прорицательницы.
   — Вполне достаточно, принц Хелдар, — ответила она. — Еще тысячи лет тому назад звезды поведали нам, что Место, которого больше нет, ждет вашего появления и что вы с друзьями явитесь туда в назначенный день и час.
   — Как и Зандрамас, я полагаю?
   Цирадис слабо улыбнулась.
   — Как может состояться поединок, если в назначенном месте не будет присутствовать Дитя Тьмы?
   — Сдается мне, я уловил в твоем голосе нотку юмора, — хитро прищурился Шелк. — Мне казалось, прорицательницы менее всего склонны шутить.
   — Как мало ты знаешь нас, принц Хелдар! — Она вновь улыбнулась. — Порой мы просто корчимся от смеха, глядя на пророчества, начертанные меж звезд, и на то, как усердно люди пытаются их игнорировать или избегнуть неизбежного. Всегда следуй наставлениям Неба, Хелдар. Так ты избавишь себя от лишних забот и неминуемых неудач, ибо все попытки уйти от судьбы обречены.