Эддингс Дэвид. Колдунья из Даршивы

   — Тогда наймите палача, которого вам не жаль. Неужели вы не помните о моих многочисленных талантах? Я был о вас лучшего мнения.
   — С меня довольно, Белгарион! — рявкнул Закет. — Готовьтесь! Вас отправят в Мал-Зэт и будут содержать порознь. Это даст мне достаточное количество заложников, если кто-то из вас решится на опрометчивый поступок. Разговор окончен!
   Белгарат прикрыл ладонью рот и кашлянул. Тоф кивнул и опустил голову.
   Закет ошеломленно отступил перед внезапно возникшим мерцающим видением. Он сердито уставился на Гариона.
   — Что это за фокусы?
   — Никаких фокусов, Закет, — ответил Гарион. — Она хочет сказать вам кое-что, и я советую вам это выслушать.
   — Ты выслушаешь мои слова, Закет? — осведомилась келльская пророчица с повязкой на глазах.
   На лице Закета все еще было написано подозрение.
   — Что тебе нужно, Цирадис? — осведомился он.
   — У меня мало времени, император Маллореи. Я уже говорила тебе о перекрестке на твоем жизненном пути. Сейчас ты приближаешься к нему. Отбрось свои властные манеры и исполни по доброй воле поручение, которое я должна возложить на тебя. Ты говорил о заложниках.
   — Это всего лишь обычай, Цирадис, — заюлил император. — Просто удобное средство оградить людей от необдуманных поступков.
   — Неужели ты чувствуешь себя настолько немощным, что должен грозить невинному обрушить твой гнев на его друзей? — В ее голосе прозвучало презрение.
   — Немощным? Я?
   — А что еще могло сподвигнуть тебя на столь трусливые поступки? Слушай меня внимательно, Каль Закет, ибо речь идет о твоей жизни. В тот момент, когда ты поднимешь руку на Дитя Света или кого-нибудь из его спутников, твое сердце разорвется и ты умрешь.
   — Пусть так. Я правлю в Маллорее, и склониться перед угрозой — даже твоей — означает для меня стать ничем в собственных глазах.
   — Тогда ты умрешь, а после твоей смерти твоя империя обратится в пыль, — заявила Цирадис.
   Он уставился на нее; его и без того бледное лицо побледнело еще сильнее.
   — Ты не прислушиваешься к моим предупреждениям, император Маллореи, поэтому я сделаю тебе предложение. Если тебе необходим заложник, я стану им. Дитя Света знает, что если я уйду из этой жизни, прежде чем моя задача будет выполнена, то его дело обречено на неудачу.
   — Я не могу причинить тебе вред, святая пророчица, — неуверенно заявил Закет.
   — А почему нет, могущественный Закет?
   — Это не пойдет, — отрезал он. — Больше тебе нечего мне сказать? У меня много дел.
   — Они подождут. Самое важное дело — то, которое я намерена тебе поручить. Исполнение этой задачи — цель твоей жизни. Ты был рожден только для этого. Если ты откажешься, то не доживешь до зимы.
   — Ты уже второй раз грозишь мне смертью, Цирадис. Неужели ты так меня ненавидишь?
   — Я не ненавижу тебя, Закет, и не угрожаю тебе. Я всего лишь открываю тебе твою судьбу. Примешь ли ты на себя твою задачу?
   — Нет, покуда не узнаю о ней побольше.
   — Хорошо. Я открою тебе ее первую часть. Ты должен прибыть ко мне в Келль, где я подчинюсь тебе. Я буду твоим заложником, но и ты станешь моим. Дитя Света и его спутники направляются в Келль, и ты, Закет, присоединись к ним, ибо, как было предсказано в начале отсчета времени, ты принадлежишь к их лагерю.
   — Но…
   Цирадис подняла руку.
   — Оставь здесь твою свиту, твою армию и твои символы власти. Они тебе не понадобятся. — Она сделала паузу. — Или ты боишься, о могущественный Закет, путешествовать по своей империи без солдат, вынуждающих упрямые колени преклониться, а мятежников подчиниться твоей воле?
   Закет побагровел от гнева.
   — Я ничего не боюсь, о святая пророчица, — холодно ответил он. — Даже смерти.
   — Смерть ничего не значит, Каль Закет. По-моему, ты боишься жизни. Как я говорила, ты — мой заложник, и я велю тебе прибыть ко мне в Келль и там принять твою ношу.
   Императора Маллореи било крупной дрожью. Гарион знал этого человека и знал, что Закет в обычных обстоятельствах отверг бы требования Цирадис, но сейчас им словно владела какая-то несокрушимая сила. Он дрожал всем телом, а его бледное лицо покрылось потом.
   Цирадис, несмотря на завязанные глаза, казалась осведомленной о панике, охватившей ее «заложника».
   — Твой выбор предопределен, Каль Закет, — заявила она. — По доброй воле или по принуждению, но ты подчинишься мне, ибо это твоя судьба. — Пророчица выпрямилась. — Говори же, император Маллореи! Прибудешь ли ты ко мне в Келль?
   — Да, — словно задыхаясь, вымолвил он.
   — Да будет так. Займи предназначенное тебе место рядом с Белгарионом и отправляйся в священный город. Там я дам тебе дальнейшие указания и объясню, почему от этого зависит не только твоя жизнь, но и жизнь всего мира. — Она повернулась так, чтобы ее завязанные глаза были направлены на Гариона. — Приведи его ко мне, о Дитя Света, ибо это является частью того, что должно привести к последней встрече.
   Цирадис протянула руки к Тофу и исчезла.
   — Теперь нас стало двенадцать, — пробормотал Сади.
   Новый член их группы стоял с пепельно-серым лицом посреди палатки, и Гарион с изумлением увидел слезы в глазах императора Маллореи.

Глава 18

   — Полый, — удовлетворенно произнес Эрионд. — Теперь почти все ясно. — Не понимаю, — признался Сади. — Цирадис приходила к нам в Реоне, — объяснил юноша, — и сообщила, кто должен отправиться с нами в Место, которого больше нет. Меня интересовало, кто такой Полый. Теперь я это знаю.
   — А как она описала меня? — осведомился евнух.
   — Ты в самом деле хочешь это знать?
   — Я испытываю некоторое любопытство.
   — Она назвала тебя Мужчина, который не мужчина.
   Сади подмигнул ему.
   — Коротко и ясно, не так ли?
   — Тебе виднее.
   — Все правильно, Эрионд, — вздохнул Сади. — Операцию проделали в детстве, поэтому я так и не узнал, что значит быть другим. Вообще-то преувеличенный интерес к этой функции организма кажется мне несколько забавным. Мой образ жизни куда менее сложен.
   — А почему они проделали это с тобой?
   Сади пожал плечами и провел ладонью по выбритому черепу.
   — Моя мать была бедна, — ответил он. — Это единственное, что она могла мне подарить.
   — Подарить?
   — Я смог получить должность при дворе королевы Салмиссры. Иначе мне бы пришлось стать уличным попрошайкой, как и другим членам моей семьи.
   — С вами все в порядке? — спросил Гарион у пепельно-серого Закета.
   — Оставь меня в покое, Гарион, — пробормотал император.
   — Предоставь это мне, дорогой, — предложила Полгара. — Ему пришлось перенести тяжелое потрясение.
   — Охотно верю. Мне тогда тоже пришлось нелегко.
   — А ведь мы обошлись с тобой мягко. Но у Цирадис не было на это времени. Я поговорю с ним.
   — Хорошо, тетушка Пол.
   Гарион отошел, оставив ее наедине с дрожащим Закетом. Новый поворот событий вызывал у него дурные предчувствия. Хотя по-человечески ему нравился император Маллореи, он предвидел осложнения, которые повлечет за собой его присоединение к группе. В прошлом их жизнь нередко зависела от абсолютного единства целей всех участников, а мотивы Закета никогда не были ясны до конца.
   — »Гарион, — послышался усталый голос у него в голове, — не суй свой нос в дела, которых ты не понимаешь. Закет должен идти с вами — так что чем скорее ты с этим примиришься, тем лучше.
   — Но…
   — Никаких «но». Просто делай, что тебе говорят.
   Гарион пробормотал несколько ругательств.
   — И не смей меня ругать! — добавил голос.
   — Это абсурд! — заявил Закет, опускаясь на стул.
   — Нет, — возразила Полгара. — Вам просто придется привыкнуть смотреть на мир по-иному. Для большинства людей в этом нет необходимости. Но вы теперь член весьма избранной группы и должны руководствоваться другими правилами.
   — Я не руководствуюсь никакими правилами, госпожа Полгара. Я их создаю.
   — Уже нет.
   — Но почему именно я? — осведомился Закет.
   — Почему-то первым делом все задают этот вопрос, — сухо заметил Белгарат.
   — А кто-нибудь хоть раз получил на него ответ?
   — Насколько я знаю, нет.
   — Мы потихоньку введем вас в курс дела, — заверила императора Полгара. — Сейчас важно лишь то, намерены ли вы удостоить вашим визитом Цирадис.
   — Конечно. Мне это не нравится, но я дал слово и у меня нет выбора. Каким образом ей удается манипулировать мною?
   — Цирадис обладает большим могуществом.
   — Вы хотите сказать, что она добивается этого с помощью волшебства?
   — Нет. С помощью истины.
   — А вы поняли хоть что-нибудь из того вздора, который она несла?
   — Кое-что, но, разумеется, не все. Я говорила вам, что мы смотрим на мир по-другому. Пророки также делают это по-своему. Люди, не обладающие их даром, не могут понять это до конца.
   Закет уставился в пол.
   — Я ощущаю себя беспомощным, — признался он, — и мне не нравится это чувство. Меня ловко лишили трона. Еще утром я был императором величайшей нации в мире, а сейчас я собираюсь стать бродягой.
   — Возможно, вас это развлечет, — усмехнулся Шелк.
   — Заткнись, Хелдар, — почти рассеянным тоном произнес Закет и снова обернулся к Полгаре. — Знаете, что особенно странно?
   — Что?
   — Даже если бы я не дал слово, мне все равно пришлось бы отправиться в Келль. Я чувствую, что нахожусь под принуждением, что меня тянет туда силой девушка с завязанными глазами — почти ребенок.
   — Но существует и награда, — заметила Полгара.
   — А именно?
   — Кто знает? Возможно, счастье.
   Закет иронически усмехнулся.
   — Счастье меня уже давным-давно не прельщает, госпожа Полгара.
   — Вам все равно придется его принять, — улыбнулась Полгара. — Нам не дозволено выбирать наши награды, как и наши миссии. Эти решения принимают за нас.
   — И вы счастливы?
   — Ну, в общем, да.
   Он вздохнул.
   — Ну к чему этот тяжкий вздох, Каль Закет?
   — Я ведь был так близок к тому, чтобы стать властелином всего мира.
   — А почему вы хотите им стать?
   Закет пожал плечами.
   — Никому еще этого не удавалось, а власть порождает чувство удовлетворения.
   — Уверена, что вы найдете другие способы удовлетворить свое самолюбие. — Она улыбнулась, положив ему руку на плечо.
   — Значит, решено? — осведомился Белгарат.
   — Ничего не решено окончательно, Белгарат, — ответил Закет. — Во всяком случае, пока мы не окажемся в могиле. Но как бы то ни было, я отправлюсь с вами в Келль.
   — Тогда почему бы вам не послать за Атеской? Вы должны сказать ему, куда собираетесь, чтобы он мог, по крайней мере, прикрыть наш тыл. Мне не нравится, когда за мной крадутся следом. Урвон уже переправился через Маган?
   — Трудно сказать. Вы выглядывали сегодня наружу, Белгарат?
   — Вход в палатку охраняется, а солдаты Атески не одобряют подглядывание.
   — Туман такой плотный, что по нему можно ходить. Урвон может оказаться где угодно.
   Полгара подошла к пологу палатки и откинула его. Один из солдат, стоявших на страже, что-то резко ей сказал.
   — Не валяйте дурака, — оборвала она часового, потом сделала несколько глубоких вдохов и закрыла полог. — Странный запах, отец.
   — Гролимы?
   — Думаю, да. Возможно, чандимы пытаются скрыть войска Урвона от патрульных судов Атески. Им нужно беспрепятственно переплыть Маган.
   — Если они это сделают, путешествие в Келль превратится в бешеную скачку.
   — Я поговорю с Атеской, — сказал Закет. — Быть может, он сумеет немного их задержать. — Император задумчиво посмотрел на старика. — Я знаю, почему еду в Келль, но почему это делаете вы?
   — Я должен прочитать Маллорейские проповеди, чтобы узнать, где находится наше последнее место назначения.
   — Вы имеете в виду, что не знаете этого?
   — Пока что нет. Правда, я знаю его название — Место, которого больше нет.
   — Это полная чушь, Белгарат!
   — Не я придумал это название.
   — Почему вы не рассказали об этом в Мал-Зэте? В моей библиотеке имеется экземпляр проповедей.
   — Во-первых, я не знал об этом, когда был в Мал-Зэте. Во-вторых, от вашего экземпляра мне нет никакой пользы. Все копии отличаются друг от друга, а оригинал, в котором содержится нужный мне фрагмент, находится в Келле.
   — Уж очень это запутанно.
   — Как всегда, с такими вещами.
   Закет подошел к пологу, кратко переговорил с одним из часовых и вернулся назад.
   — Я послал за Атеской и Брадором, — сказал он, печально улыбнувшись. — Не удивлюсь, если они будут горячо возражать против этого предприятия.
   — Не давайте им времени на возражения, — посоветовал Гарион.
   — Они оба мельсенцы, Гарион, — напомнил Закет. — А умение мельсенцев возражать и перечить вошло в поговорку. — Он нахмурился. — Кстати, почему вы отправились в Мельсен? По-моему, вам это не по пути.
   — Мы шли по следу Зандрамас, — ответил Гарион.
   — А ей что там понадобилось?
   — Она должна была забрать с собой вашего кузена, эрцгерцога Отрата.
   — Этого осла? Для чего?
   — Зандрамас доставила его в Гемил и короновала его венцом императора Маллореи.
   — Что?! — Закет выпучил глаза.
   — Ей нужно иметь при себе ангараканского короля, когда она доберется до Места, которого больше нет. Насколько я понимаю, церемония коронации была проверена с соблюдением всех ритуалов и может быть признана законной.
   — Эта комедия с переодеванием закончится, когда я доберусь до Отрата! — Закет в гневе сжал кулаки.
   — Была и другая причина для нашей поездки в Мельсен, хотя тогда мы о ней не знали, — сказал Белгарат. — Там имелась полная копия Ашабских пророчеств. Прочитав их, я узнал, что наш следующий шаг — путешествие в Келль. Я ведь иду по следу, проложенному для меня тысячи лет назад.
   В палатку вошли Атеска и Брадор.
   — Вы посылали за нами, ваше величество? — отсалютовав, спросил Атеска.
   — Да, — ответил Закет, задумчиво глядя на них. — Пожалуйста, слушайте внимательно и не пытайтесь со мной спорить. — Он произнес это не властным тоном императора, а как человек, обращающийся с просьбой к старым друзьям. — Планы изменились. Ко мне поступила определенная информация, и теперь от нас требуется всецело способствовать воплощению в жизнь намерений Белгариона и его друзей. Их миссия жизненно важна для безопасности Маллореи.
   В глазах Брадора отразилось любопытство.
   — Не следует ли передать эту информацию мне, ваше императорское величество? — спросил он. — В конце концов, я отвечаю за безопасность государства.
   — Боюсь, что это невозможно, Брадор, — с сожалением произнес Закет. — Вам пришлось бы расстаться со многими стереотипами. Вы к этому не готовы, да и я тоже не уверен, что готов. Как бы то ни было, Белгарион и его спутники должны ехать в Далазию. — Он сделал паузу. — Да, забыл вам сказать. Я намерен сопровождать их.
   Атеска ошеломленно уставился на императора. Но вскоре с видимым усилием он все же сумел взять себя в руки.
   — Я уведомлю командующего императорской гвардией, ваше величество. Через час она будет готова к отъезду.
   — Не беспокойтесь, — сказал ему Закет. — Гвардия не поедет. Я еду один.
   — Один? — воскликнул Атеска. — Ваше величество, это неслыханно!
   Закет криво усмехнулся.
   — Видишь? — сказал он Гариону. — Что я говорил?
   — Генерал, — обратился к Атеске Белгарат, — Каль Закет всего лишь следует приказам. Уверен, что вы это поймете. Ему было велено не брать никаких солдат. Войска бессильны там, куда мы отправляемся.
   — Приказам? — изумленно переспросил Атеска. — Кто имеет право приказывать его величеству?
   — Это длинная история, Атеска, — ответил старик, — а у нас мало времени.
   — Э-э… ваше императорское величество, — почтительно заговорил Брадор, — если вы собираетесь в Далазию, это означает, что вам придется пересечь всю Даршиву. Могу я напомнить, что в данный момент она является вражеской территорией? Разумно ли Маллорейской империи рисковать венценосной особой при таких обстоятельствах? Может быть, стоит обеспечить эскорт хотя бы до границы?
   Закет посмотрел на Белгарата, и старик покачал головой.
   — Пусть все будет так, как было приказано, — ответил он.
   — Простите, Брадор, — вздохнул Закет, — но мы не можем взять с собой эскорт. Хотя думаю, мне понадобятся доспехи и меч.
   — Ваше величество уже много лет не носили меча, — возразил Атеска.
   — Белгарион может дать мне несколько уроков, — пожал плечами Закет. — Уверен, я быстро все вспомню. А теперь слушайте дальше. Урвон намерен переправиться через Маган. У меня есть веские основания считать, что остановить его мы не сможем. К тому же за ним следует даршивская армия и боевые слоны. Я не хочу, чтобы те и другие наступали мне на пятки. Задержите Урвона настолько, чтобы его догнали даршивцы, а затем предоставьте им возможность истреблять друг друга. Когда обе армии схлестнутся между собой, отведите наши войска. Не хочу, чтобы мои солдаты гибли без крайней необходимости.
   Атеска нахмурился.
   — Значит, стратегия, которую мы обсуждали в Мейг-Ренне, более недействительна? — спросил он.
   — Приоритеты в политике время от времени меняются, — ответил Закет. — В данный момент меня не интересует, кто из них победит в грядущем сражении. Надеюсь, это даст вам некоторое представление о том, насколько важна миссия Белгариона. — Он посмотрел на Гариона. — Я все предусмотрел?
   — Все, кроме демонов, — ответил Гарион. — Они тоже здесь, в Даршиве.
   — Совсем вылетело из головы, — нахмурился Закет. — Демоны придут на помощь Урвону, не так ли?
   — Придет Нахаз, — отозвался Белгарат, — а Морджа будет помогать Зандрамас.
   — Не понимаю.
   — Когда Урвон явился вместе с Нахазом, Зандрамас вызвала своего Повелителя демонов, — объяснил старик. — Ей пришлось тащить его издалека. Морджа — Повелитель демонов в Мориндленде. Он и Нахаз ненавидят друг друга целую вечность.
   — Тогда ситуация остается безвыходной. Обе стороны имеют армию и демонов.
   — Демоны весьма неразборчивы в выборе жертв, Закет, — напомнила Полгара. — Они будут убивать все живое, а ведь в Даршиве находится и ваша армия.
   — Об этом я не подумал, — признался Закет. Он огляделся вокруг. — Какие будут предложения?
   Белгарат и Полгара обменялись долгим взглядом.
   — Полагаю, стоит попробовать, — пожал плечами старый волшебник. — Он не любит ангараканцев, но еще меньше любит демонов. Правда, думаю, нам лучше поговорить с ним за пределами лагеря.
   — О ком вы говорите? — с любопытством спросил Закет.
   — Об Алдуре, — ответил Белгарат и почесал щеку. — Можем ли мы сообщить ему, что вы не захотите отправиться с вами, если ваша армия будет в опасности?
   — Думаю, да. — Внезапно глаза Закета расширились. — Вы хотите сказать, что можете вызвать бога? — недоверчиво спросил он.
   — »Вызвать» — не самое удачное слово. Мы можем с ним говорить. Посмотрим, что он скажет.
   — Надеюсь, ты не собираешься его обмануть, отец? — спросила старика Полгара.
   — Алдур знает, что я делаю, — ответил он. — Я не смог бы его обмануть, даже если бы хотел. Отказ Закета просто дает нам повод для начала беседы. Алдур вполне разумен, но он знает толк в добром споре. Ты ведь знаешь его, Пол. В конце концов, он помогал обучать тебя. Ну, поглядим, сумеем ли мы с ним поговорить.
   — А можно я пойду с вами? — спросил Эрионд. — Мне тоже нужно поговорить с Алдуром.
   Белгарат казался удивленным. Судя по выражению его лица, он собирался ответить на просьбу отказом, но передумал и пожал плечами.
   — Как хочешь. — Старик обернулся к Атеске. — Не могли бы вы приказать вашим часовым проводить нас до рва, окружающего лагерь? Дальше мы пойдем одни.
   Атеска переговорил с часовыми у палатки, и Белгарату, Полгаре и Эрионду позволили удалиться.
   — Дорого бы я дал, чтобы присутствовать при этой встрече, — пробормотал Брадор. — Вы когда-нибудь видели Алдура, принц Хелдар?
   — Пару раз, — небрежно отозвался Шелк. — Один раз в Долине, а другой — в Хтол-Мишраке, где он и другие боги пришли за телом Торака после того, как Гарион убил его.
   — Думаю, Алдур испытывал удовлетворение, — заметил Закет. — Он и Торак были заклятыми врагами.
   — Нет, — печально возразил Гарион. — Никто не испытывал радости от смерти Торака. Он и Алдур были братьями. Думаю, Ул горевал сильнее других. В конце концов, Торак был его сыном.
   — Очевидно, в ангараканском богословии имеются серьезные пробелы, — заметил Закет. — Не думаю, чтобы гролимы признавали существование Ула.
   — Они бы признали, если бы видели его, — сказал Шелк.
   — А у него настолько впечатляющая внешность? — осведомился Брадор.
   — Дело не в том, как он выглядит, — пожал плечами Шелк, — а в самом его присутствии. Оно подавляет.
   — Со мной он был весьма любезен, — возразила Сенедра.
   — С тобой, Сенедра, все любезны, — усмехнулся Шелк. — Это гораздо безопаснее.
   — Думаю, нам лучше начать собираться, — предложил Дарник. — Очевидно, Белгарат захочет отправиться в путь, как только вернется. — Он посмотрел на Атеску. — Не могли бы мы взять кое-что из ваших запасов? До Келля далеко, а в Даршиве мы вряд ли сумеем что-нибудь раздобыть.
   — Конечно, Дарник, — кивнул генерал.
   — Тогда я составлю вам список того, что нам нужно.
   Когда Дарник уселся за стол писать свой перечень, Атеска устремил на Шелка пронизывающий взгляд.
   — Нам так и не представилась возможность побеседовать о вашем недавнем успехе в делах, ваше высочество, — заметил он.
   — Подумываете о второй карьере, Атеска? — спросил Закет.
   — Едва ли, ваше величество. С меня вполне довольно военной. Принц Хелдар недавно осуществил удачную спекуляцию с годовым урожаем бобов. Отдел военных поставок пришел в ужас, узнав о цене, которую он затребовал.
   — Рад за вас, Хелдар, — неожиданно усмехнулся Брадор.
   — Странная позиция, Брадор, — упрекнул его Закет. — Как бы вам понравилось, если бы я изъял сумму прибыли принца Хелдара из вашего бюджета?
   — Фактически, ваше величество, спекуляция Хелдара не стоила казне ни гроша. Сотрудники отдела военных поставок — величайшие негодяи во всей империи. Несколько лет назад, когда вы были заняты в Хтол-Мургосе, они прислали вам внешне безобидный документ, касающийся стандартизации цен на все, что они приобретали для армии.
   — Смутно припоминаю. Они утверждали, что это может послужить основой для долгосрочного планирования.
   — Все это лишь маскировка, ваше величество. В действительности установление твердых цен открывало им путь к наполнению собственных карманов. Они могли делать закупки по заниженной цене, продавать их армии по установленной, а разницу оставлять себе.
   — И какова же фиксированная цена на бобы?
   — Десять полукрон за центнер, ваше величество.
   — Это кажется вполне разумным.
   — При том, что они покупают бобы за три полукроны?
   Закет уставился на него.
   — Однако, — продолжал Брадор, — по закону они должны продавать бобы армии за десять полукрон — не важно, за какую цену они их приобрели, — а разницу доплачивать из собственных карманов. Потому их и привела в ужас цена, назначенная Хелдаром.
   На лице Закета внезапно мелькнула волчья усмешка.
   — И какую же цену вы назначили, Хелдар? — спросил он.
   — Я продал бобы Мельсенскому консорциуму за пятнадцать полукрон. Думаю, они добавили несколько пунктов ради разумной прибыли.
   — Вы контролировали урожай бобов по всей империи?
   — Во всяком случае, пытался.
   — Предвижу, что ваше величество получит от сотрудников отдела несколько прошений об отставке, — заметил Брадор. — Советую не принимать их, покуда не будут сделаны полные расчеты.
   — Благодарю вас, я приму к сведению эту информацию, Брадор. — Закет задумчиво взглянул на Шелка. — Скажите, Хелдар, сколько вы хотите за то, чтобы прекратить ваши операции здесь, в Маллорее?
   — Не думаю, что в казне вашего величества имеется столько денег, — откровенно ответил Шелк. — Кроме того, я становлюсь вам необходимым. Маллорейская экономика переживала застой, пока я не появился здесь. Можно сказать, я работаю на вас.
   — Это имеет какой-то смысл? — спросил Закет у Брадора.
   — Да, ваше величество, — вздохнул Брадор. — Странным образом, но имеет. Наши налоговые сборы устойчиво поднимаются с тех пор, как Хелдар и его неряшливого вида партнер начали обделывать свои делишки в империи. Если мы запретим его деятельность, возможно, в экономике начнется хаос.
   — Значит, я от него завишу?
   — До некоторой степени да, ваше величество.
   Закет печально вздохнул.
   — Хотел бы я не вставать с кровати этим утром!
   Белгарат и Полгара выглядели обеспокоенными, вернувшись вместе с Эриондом. Юноша, однако, казался по-прежнему невозмутимым.
   — Что он сказал? — спросил Гарион.
   — Ему это не слишком понравилось, — ответил Белгарат, — но в конце концов он согласился. Генерал Атеска, какова численность ваших войск в Даршиве?
   — Несколько сотен тысяч. Солдаты находятся в лагерях вроде этого вверх и вниз по восточному берегу Магана. Основная часть наших сил на другом берегу, в Пельдане. Мы можем быстро вызвать их.
   — Не торопитесь, дослушайте до конца. Как только вы задержите Урвона и его настигнет даршивская армия, переведите всех ваших людей в этот лагерь.
   — Он едва ли настолько велик, чтобы вместить такое количество солдат, о почтеннейший, — заметил Атеска.