Егоров Андрей Игоревич. Заповедник

   – Вода! – выдохнул Антон. – Как же я хочу пить!
   – Я тоже, – согласилась девушка. – Но сначала надо найти наших. Позаботиться о раненых… Если… если только они уцелели…
   – Будем надеяться на лучшее…
   Антон с трудом поднялся на ноги и пошатываясь побрел вдоль дымящихся обломков модуля. Основная его часть темной громадиной возвышалась шагах в пятидесяти. Их отшвырнуло далеко в сторону. Насколько он помнил, в отсеке управления находилось четыре холодильника. В одном спрятались они с Инной. Второй, также расколотый на несколько частей, лежал неподалеку. Ни в нем, ни рядом с ним погибших не было. В третий, закопченный, с сплавившимся боком, Антон заглянул со страхом. Но в нем оказались только тела инопланетян. Четвертая морозильная камера почти не пострадала.
   Антон повернул ручку, распахнул дверцу. На него в упор уставились горящие адским огнем глаза старпома Кияшова. На ресницах и бровях Евграфа Кондратьевича застыл иней.
   – Д-д-долго т-т-ебя ждать, с-с-сволочь?! – рявкнул старпом вместо приветствия, лязгая зубами. – Мы как бройлеры в этой банке с автономным питанием! Химель с Сумароковым тощие, пригрелись тут между мной и Яловегой, и то хреново им!
   – А что же вы сами дверь не открыли? – спросил Антон.
   – Н-н-не открывается! – зло выкрикнул Кияшов. – Я об эту дверь все коленки себе отбил. Да еще вон видишь, пока махал руками-ногами, Сумарокову ненароком засветил. Вытряхивайтесь, ребята!
   Самому старпому выбраться из холодильника стоило больших трудов. Он лез, как медведь из берлоги. Доктор выпал на траву, словно куль с мукой. За ним выбрался Сумароков. Заплаканный, с огромным синяком в половину лица. Яловега с трудом отодрался от тел инопланетян, к которым он примерз, зыркнул на Делакорнова злобно и побрел к горящему куску пластика. Присел у огня и протянул над ним ладони.
   Антон постоял некоторое время возле холодильника и пошел к ручью. За ним двинулись Инна и Кияшов.
   Инна, опередившая Делакорнова на несколько шагов, вздохнула:
   – Ой Джакат… И не обгорел совсем. Жаль только, Евграф Кондратьевич его пришиб… Может быть, он знал здешние места…
   – Ты не сболтни кому, что это я его трубой приложил, – отозвался Кияшов. – При аварии разбился. И все тут. А сам героем был, нам вот помог. Это в том случае, если мы попадем к хвостатым. А если к паукам – посмотрим. Тоже лишнего болтать не надо, я думаю…
   – А мы обязательно к кому-то попадем? – вздохнула Инна.
   – Да уж, вряд ли обойдется без этого. Посадку модуля, скорее всего, засекли. Скоро спасатели к нам нагрянут. Или каратели. Тут уж одно из двух. Судя по нашей удачливости, стоит ждать карателей.
   – Да, что они здесь обнаружат… – вздохнул Антон. – Жуткое зрелище!
   – Надо бы Байрама похоронить, – хмуро проговорил Кияшов. – Чтобы его хоть не препарировали. Только вот в себя придем. А с остальными пускай местные разбираются.
   Делакорнов вспомнил, как вцепился в мертвого разведчика, и вздрогнул. Как знать, если бы не тело Байрама, может, он разбился бы насмерть. Последняя помощь друга…
   – Если что – аурелианин сам расшибся. При посадке! – крикнул слегка отогревшийся Яловега. – Во избежание недоразумений…
   – Ну да, – хмыкнул Кияшов. – Уже обсудили. Это если нас найдут его сородичи. А если ретлианцы – может, лучше рассказать, как все было на самим деле? Говорят же, враги наших врагов – наши друзья. Прикинемся паучьими корешками…
   – Давайте лучше уйдем в лес, – предложила Инна. – Подальше отсюда. Нас, может, и искать не будут. Кто знает, что мы уцелели? Ни с хвостатыми, ни с их врагами мне не хочется иметь дела после всего, что произошло.
   – В джунглях мы уже были, – ответил Антон. – Мне там не понравилось. Хотя выжить там, наверное, можно. Если вести себя разумно. В прошлый раз нападение на нас было спланировано. А если мы не будем никого трогать – то и до нас доберутся не скоро.
   – Разумно вроде бы, – решил Кияшов. – У меня как будто сейчас в голове прояснилось. Я только теперь понял, что у меня раньше в мозгу гул стоял, словно радиопомехи. Они вроде как есть. А вроде как и нет их. А если выключишь – сразу чувствуется.
   – У меня то же самое, – подтвердил Сумароков, трогая синяк под глазом. – А сейчас хорошо так стало…
   Он быстро догнал спускающихся к реке людей. Один Михаил Соломонович все еще сидел наверху, отходил от потрясения аварийной посадки.
   – Ты уж извини, Николай, – примирительно произнес Кияшов, – я тебя локтем в холодильнике случайно двинул.
   – Ага, все тридцать четыре раза, – захохотал Яловега.
   – Ничего, Евграф Кондратьевич, я же понимаю, – сказал Коля. – Вы о нашем спасении заботились…
   Вода в ручье была вкусной и прохладной. И пусть поток нес мелкие песчинки и кусочки травы – никто не обращал на это внимания.
   Инна вымыла обожженное лицо, вошла в воду по колено.
   – Мы замерзли, а ты обгорела, – заметил Кияшов. – Как такое получилось?
   – Не знаю… Может, когда наш холодильник открылся, вокруг бушевал пожар?
   Сверху к ручью ковылял доктор Химель.
   – Там, в море, что-то есть, – объявил он издалека. – Корабль. Или плавучая база. А может, подводная лодка…
   – Нельзя ли поточнее? – пробурчал Кияшов. – Только начали в себя приходить, и новая напасть…
   – Не понять. Просто темное пятно. К тому же у меня неважное зрение… Тут даже на холм подниматься не надо, море видно из лощины. Пойдемте посмотрим?
   – Пойдем, – согласился Кияшов.
   Со склона холма невооруженным глазом можно было различить в море темную точку. Незнакомый объект находился очень далеко от берега.
   – Ум у меня острый, – пробурчал Кияшов. – а вот зрение тоже плохое. Я бы ни в жисть не заметил эту хреновину…
   – По-моему, это большой корабль. Или плавучая база, – предположил Антон. – В общем, что-то довольно крупное.
   – В любом случае он далеко от нас, – заметил Евграф Кондратьевич. – Если это база – ее обитателям, кажется, нет до нас никакого дела. Вернемся к речке. На что я купаться не люблю – а сейчас оно будет в самый раз.
   – Ага, – поддержал его Яловега, – я бы тоже не прочь поплескаться…
   После того как все умылись и утолили жажду, им пришлось вернуться к месту аварии. Не хотелось подниматься на холм, где пахло гарью, паленой и разлагающейся плотью, где валялись обломки оборудования и быстро размораживающиеся трупы представителей чужих цивилизаций. Но нужно было похоронить Байрама.
   Под руководством Кияшова Делакорнов, Сумароков и Химель с помощью кусков пластика и металла принялись рыть яму. Грунт на холме оказался мягким и податливым. Яловега сказался больным и бесцельно бродил среди обломков. Инна стояла рядом, поглядывая в сторону моря.
   – Кажется, оно приближается, – сообщила девушка, когда яму вырыли почти до половины.
   Антон вытер пот со лба, вгляделся в морские просторы. Теперь отчетливо можно было различить, что неизвестный объект весьма велик, но находится все еще довольно далеко от берега.
   – Да, плывут… Сюда плывут… – пробормотал Яловега. – Что делать-то будем? Лапки кверху? Как думаете, заметили они нас?
   – Может, и не заметили, – ответил Делакорнов. – Далеко. Их внимание, скорее всего, привлекло падение станции. Если б они надеялись найти кого-то живыми, уже выслали бы сюда летательный аппарат.
   – Очень крупный объект, – заметил Михаил Соломонович, поправляя очки. – И почему-то он мне не нравится. Своей интуиции я привык доверять. Возможно, это одна из военных баз…
   – Бежим в лес, – заскулил Сумароков.
   Евграф Кондратьевич кивнул:
   – Давайте-ка и правда двинем в лес. Что мы, в конце концов, теряем? Чем питаться, мы знаем. Мох нашли еще в пирамиде. Витаминовый, да?
   – Протеиновый, – поправил Химель.
   – Я так понимаю, он здесь тоже должен расти, – продолжил Кияшов. – Животные здешние, по рассказам Михаила Соломоновича, не опасны, если их никто на тебя не натравливает… А не понравится нам в джунглях – вернемся. Сдадимся. Пролетариату нечего терять, кроме своих цепей.
   – Кому-кому? – переспросил Яловега.
   – Пролетариату. Это, понимаешь, отчаянный народ такой был.
   – Гладиаторы, – подсказал Коля.
   – Ну да, наверное… – нахмурился Кияшов. – Я точно не знаю.
   – Это те люди, что раньше выполняли функции роботов, – объяснил интересующийся историей Делакорнов.
   Яловега крякнул:
   – Эка ты сказанул! Как же это человек может выполнять функции робота? Он слабее и умнее – ему же надоест делать одно и то же постоянно.
   – А раньше вообще жизнь тяжелая была, – ответил Антон.
   – Она у нас и сейчас не сахар, – буркнул Кияшов. – Значит, думаете, не схарчат нас местные ящеры в лесу?
   – Поведение животных, вообще говоря, непредсказуемо, – заметил Михаил Соломонович. – То есть без команд они не будут нападать, но в агнцев все же не превратятся…
   – В кого? – просипел Яловега, трогая горло, и добавил: – Чертов холодильник. Кажется, я того… заболел.
   – В баранов, – пояснила Инна. – Точнее, в барашков. Маленьких.
   – Эти, конечно, не превратятся, – согласился Яловега, – а кто спорит. Бараны они вообще-то неплохие на вкус… Хотя жир быстро застывает, горячим надо мясо есть…
   – У нас имеется оружие, – напомнил Антон. – Правда, мало. У меня нож, а у Евграфа Кондратьевича излучатель. Не пропадем, я думаю…
   – И я тоже ножичек заначил. – Яловега продемонстрировал клинок аурелиан, выудив его из-за высокого голенища.
   – Ты прям ходячий склад, Кирилл Янушевич! – фыркнул Кияшов. – В карманах – консервы, в сапогах – ножи…
   – Просто я запасливый, – пояснил Яловега.
   – А не боитесь, что нож вам и сапоги, и ногу разрежет? – поинтересовался Сумароков. – Он ведь какой-то специальный…
   – Типун тебе на язык, пацан! – сплюнул Яловега. – А лучше два! Там кнопка специальная есть, которая режущую кромку активирует. Выяснил я уже. Лист пластика изрезал. Ну и тушку одну паучью вскрыл…
   – Зачем? – изумилась Инна.
   – Не для того, чтобы устройство их понять, конечно…
   – Уж конечно, – эхом отозвался Михаил Соломонович.
   – Надо же было ножичек на чем-то попробовать? – Яловега пожал плечами. – Не приставайте ко мне. Говорить тяжело… Горло так и саднит, как будто я сапожную щетку проглотил…
   – Так, – сказал Кияшов, – набрать воды нам не во что. Но уходить далеко от речки не имеет смысла. Во-первых, она – отличный ориентир. Во-вторых, как говорится, без воды и ни туды и ни сюды.
   – А в-третьих, вдоль берега идти удобнее, – поддержал старпома Сумароков.
   Кияшов посмотрел кругом.
   – Куда идти нам, по большому счету, все равно. Главное – подальше от моря и от этой странной штуковины…
   Выстроившись цепочкой – Делакорнов впереди, Химель замыкающий, – люди побрели под сень высоких деревьев. Этот лес выглядел таким мирным в сравнении с теми дикими джунглями, куда приземлился спасательный челнок после аварии на «Семаргле». Даже пахло в этом лесу приятно. Зеленью и почему-то пряностями. Свежей водой. И озоном. Словно недавно прошла гроза.
   – Воздух прямо бодрит! – выдохнул Кияшов. – И что эти твари местные не дают покоя ни себе, ни людям? Жить бы здесь в мире да в радости. Можно было бы избушку из бревен сложить… Как в передаче «Одиночки космоса» – когда нескольких гавриков высаживают на пустынную планету и потом за ними наблюдают со спутника. Там, правда, на деньги играют… Ну а мы бы и так жизнь наладили. И спасателей бы дождались.
   – Ага, – радостно поддержал старпома Сумароков. – Выбрали бы вождя… Собирались бы на советы…
   – Какие тебе советы нужны? – выдавил Яловега сквозь зубы. – Для чего?
   – Что «для чего»? – не понял Коля.
   – Зачем нам собираться на советы? О чем мне с тобой советоваться и зачем для этого собираться, когда твоя жалкая физия передо мной и так маячит все время?
   – Так положено, – проскулил Сумароков. – Когда есть племя… все… собираются…
   – А я бы от вас вообще отделился. И поселился отдельно, – объявил Михаил Соломонович. – Чтобы не слышать бесконечной ругани.
   – И съели бы тебя дикие звери, – усмехнулся Яловега. – И остались бы мы без доктора. Потому что оружие только у нас с Кияшовым и у Делакорнова.
   – Кому это оружие поможет? – вздохнул Химель. – Не зверей диких здесь надо бояться… Себя. Вот Новицкий – яркий тому пример…
   – А, да! – обрадованно встрепенулся Яловега. – Ведь где-то здесь еще бродит Новицкий! Хотя, может, он в открытый космос телепортировался. И лопнул там, как мыльный пузырь. Хе-хе. Или еще куда-нибудь улетел к едрене фене.
   – Заглох бы ты, – попросил Кияшов. – Сил нет твою пустую болтовню слушать. Достал ты уже всех. Слов нет.
   Яловега фыркнул, но на некоторое время действительно замолчал.
   Земляне вышли на обширную поляну. Посреди деревьев возвышались огромные белые камни. Высотой в два-три метра, в несколько обхватов, они не производили впечатления естественной постройки, а словно были установлены здесь кем-то для каких-то неизвестных нужд. Правда, порядка в их расположении не наблюдалось.
   – Стоухендж, – сказал Сумароков.
   – Да, похоже, – согласился Делакорнов.
   – Это что, зверь такой? – осведомился Яловега.
   – Это место такое, – ответил Антон. – В Англии. Только там камни по кругу.
   – Я в Англии не бывал, – хмыкнул Яловега. – Что мне там делать? Деревня на маленьком островке… Ни тебе полезных ископаемых, ни места развернуться… Как там люди живут, е-мое?
   – Морским ловом занимаются, – сообщил Коля.
   – Ага. Ловом мусора. Того, что с наших кораблей падает. И потом его утилизируют. – Яловега засмеялся. – А чем им еще заниматься-то?
   – Я имел в виду рыбу…
   – Да откуда в земных океанах рыба? – старший механик покачал головой. – Разве что из рек какую выносит… И ту кверху брюхом…
   Инна подошла к одному из камней, положила на него руку. И ахнула:
   – Он теплый!
   – Подумаешь, нагрелся на солнце, – проворчал Кияшов.
   – И мягкий.
   – Подумаешь, порода такая, вроде мела…
   Но когда Инна убрала от камня руку, а он вдруг взбугрился крупной каплей и потянулся следом – у всех мороз по коже прошел.
   – Они плотоядные! – запричитал Сумароков. – Бежим скорее отсюда!
   – Были бы они плотоядные, они бы тебя уже дожевывали, – заметил Антон. – Впрочем, лучше и впрямь не проводить экспериментов. Очевидно, это какая-то форма жизни. Но какая – сложно сказать.
   – Скорее всего, это грибы, – предположил Химель. – Мутировавшие крупные грибы. Коллективный организм.
   – Может, их тоже для военных нужд разработали, – пробурчал Кияшов и на всякий случай отошел подальше.
   – А вот мы сейчас посмотрим! – Яловега вынул из-за голенища нож и направился к ближайшему «грибу».
   – Прошу вас, не надо! – закричала Инна.
   – Это может быть опасно! – предупредил Химель.
   – Да, ты бы поостерегся, – поддержал остальных Кияшов. – Что-то они мне совсем не нравятся.
   – Так пальни в него из излучателя, Евграф Кондратьевич! – предложил Яловега. – Посмотрим, что будет.
   – Заряды надо беречь, – ответил старпом. – Тебе бы все палить.
   – А зря… Поели бы жареных грибов. – Яловега фыркнул. – Мха я чего-то нигде не вижу…
   – Найдем что-нибудь, – уверенно пообещал Химель. – Мы ведь совсем недалеко ушли от места аварии. Наверняка дальше отыщем пропитание.
   – Ладно, сюда всегда можно вернуться, – согласился Яловега. – Пойдем дальше.
   После «грибной» поляны кроны деревьев стали ещё гуще. Неба теперь почти не было видно. В лесу царил сумрак. Идти по устланной мягкими листьями земле было легко. Никакого подлеска, никаких препятствий. Только мощные колонны стволов, устремляющихся к зеленой «кровле», да журчащая, ставшая почти черной в лесном сумраке река.
   – И на сколько километров тянется такой лес? – тоскливо спросил Сумароков. – Я чувствую, здесь всякие хищники живут… Пауки, может быть…
   – Пауки живут не здесь, а на орбитальных базах! – хохотнул Яловега. – В этом мире другие расклады, парень!
   – Биоценоз здесь, однако, любопытный, – заметил Михаил Соломонович. – Деревья, деревья… Кроме них да червей-симбионтов, судя по всему, и нет ничего…
   – Каких червей? – встрепенулся Коля, испугавшись, что один из червей вцепится ему в ногу или упадет за шиворот.
   – Тех, что поедают опавшие листья… Может быть, это и не черви… Но ведь листья должны как-то утилизироваться.
   – Стало быть, нам тут есть нечего? – уточнил Яловега. – Разве что червей этих найдем и схарчим…
   – К сожалению, прогнозировать ничего нельзя, – вздохнул Михаил Соломонович. – Флора и фауна этой планеты, как все мы уже имели возможность убедиться, абсолютно непредсказуема…
   Вдалеке вдруг послышался гул, перешедший в яростный рев. Что-то с огромной скоростью пронеслось над головами землян. Правда, судить о том, что это такое, они могли только по звуку, напоминающему шум двигателей. Антону при этом представился гигантский ящер, разбросавший в небе широченные кожистые крылья.
   – Ложись! – закричал Яловега, падая носом в мягкую подстилку из листьев.
   Его примеру последовал только Сумароков. Остальные подняли глаза к небу. Взглядам землян предстало только оставшееся в небе полупрозрачное марево. Наверняка над ними прошел сейчас какой-то летательный аппарат.
   – Нас ищут. – Химель сцепил ладони так, что пальцы побелели. – Наверное, стоит укрыться.
   – Вряд ли нас ищут, – покачал головой Кияшов. – Скорее всего, они полетели к месту аварии. Решили посмотреть, что осталось от станции. Откуда они могут знать о нас? Обычно, если модуль или еще какая-нибудь деталька от станции отвалится, там никого живого нету.
   – Но разве это деталька? – возмутился Михаил Соломонович. – Послушайте, что вы такое говорите? Ведь это был пилотируемый модуль.
   – Ну да, – согласился Кияшов, почесав в затылке. – Только по всему выглядит, как будто модуль порожняком вниз сбросили, как пустую топливную канистру.
   Старпом обернулся к механику. Яловега как раз извлек из кармана увесистую консервную банку и задумчиво ее разглядывал. Увидев, что Евграф Кондратьевич проявил к нему интерес, Яловега торопливо спрятал банку за спину.
   – Кажется, опять что-то летит, – сказал Делакорнов.
   Рев и грохот снова вернулись с другой стороны. Теперь они успели различить, что это черный, как смоль, летательный аппарат. Он ненадолго завис над просветом в деревьях, а потом, набирая высоту, умчался прочь.
   – Теперь скажете, они не нас ищут? – обратился Антон к старпому. – Неясно только, как могли они нас вычислить. Ведь ничего под кронами не видно. Вон листьев сколько. Мы в тени стоим, в сторонке…
   – Может быть, они определили, что мы тут, по тепловому излучению? – робко предположил Сумароков.
   – Ерунда, – ответил Антон. – Здесь можно костер жечь – никто не увидит огня. Листья поглощают тепло.
   – А как же тогда они нас это… запеленговали? – нервно облизнулся Яловега.
   – Для радиоволн деревья – не помеха, – раздумчиво проговорил Антон. – Непонятно только, неужели они успели вживить нам радиомаячки?
   – Вроде бы ничего похожего с нами не делали. – сказал Михаил Соломонович. – Да и зачем нам радиомаячки на космической станции? Куда мы могли бы оттуда убежать?
   – Нам бы самим пеленгатор, – вздохнул Кияшов, – счас бы живо всех запеленговали.
   – Пеленгатор, положим, у нас есть, – заявил Антон. – Только никто не умеет им пользоваться. Или кто-то все же умеет?
   – Это ты о чем? – не понял Яловега.
   – Часы Байрама. Они снабжены огромным количеством всевозможных приспособлений…
   Кирилл Янушевич уставился на Сумарокова с такой свирепостью во взгляде, что тот весь сжался и попятился.
   – Это ты во всем виноват! – возвестил Яловега.
   – А что я, что я? – заюлил Коля.
   – Ты, придурок, включил систему оповещения. Еще хвастал мне: когда наши прилетят на планету, сразу услышат радиосигнал на специальной волне. Разобрался он, видите ли.
   – Когда же ты успел? – удивился Антон.
   – В холодильнике, – потупился Сумароков. – Там делать нечего было. А часы хорошие – с подсветкой. Все функции можно задавать, хоть в темноте, хоть под водой…
   – Отключить систему оповещения! – распорядился Кияшов. – Хорошо, что сейчас они просто вокруг летают. А могут ведь и ракету в нас запустить!
   Сумароков начал лихорадочно елозить пальцами по сенсорам «Кремлевских». Лицо его подергивалось, на лбу выступила испарина.
   – Не получается, – выдохнул Коля. – Нужно пароль знать. А пароль знал только Байрам.
   – А включить систему без пароля можно было? – спросил Яловега.
   – Включить – да, – промямлил Коля. – Это как раз на такой вот экстренный случай… Разведчик у… убит, а его спутники маячок включают, чтобы тело найти можно было. Или их самих. Словом, порядки у них такие, в косморазведке.
   – Опять по стерео видел? – поинтересовался Яловега.
   – Ага, – кивнул Сумароков и испуганно посмотрел вверх.
   Рев летательного аппарата оглушал. Казалось, неведомый противник уже вычислил точку, где находятся люди.
   – Разбей эти часы к чертовой бабушке, пока не поздно! – рявкнул Кияшов.
   Сумароков всхлипнул и послушно хватил «Кремлёвские» о землю. Хронометр только подпрыгнул на мягкой подстилке из листьев. Коля поднял часы и с размаху швырнул их в ствол дерева. Но титановому корпусу хронометра были не страшны и более серьезные удары. Вряд ли «Кремлевские» удалось бы разбить даже молотком…
   – Просто брось их в речку! – предложил Антон. – А мы уйдем.
   – Не хочу я их бросать! – заявил Коля. – Они нам еще пригодятся! Да и стоят они тысяч пятьдесят… Дороже, чем скутер…
   – Ты в своем уме? – рассвирепел Кияшов. – Нас грохнут сейчас из-за твоих часов. Крептоудочки сматывать надо. И бежать! Время дорого.
   – Время – деньги! – просипел Яловега.
   – Я не хочу их выбрасывать, – едва не заплакал Коля. – Это же наша последняя надежда! Может, прилетят наши и спасут нас.
   – Ну и вали с этими часами куда хочешь, – предложил Яловега. – Только за нами, чур, не цепляться. Мы пойдем в одну сторону, ты – в другую. И помни – у Кияшова излучатель имеется. Кстати, Евграф Кондратьевич, да разнесите вы эти часы из излучателя! И все дела.
   – Не хватало еще стрельбу здесь устраивать, – возразил Антон. – Тогда нас обязательно найдут. Пеленг они точно засечь не смогут, а вот вспышку излучателя сразу заметят…
   – Тьфу ты! – Яловега сплюнул с досады. – На кой, скажи мне, ты часы эти прикарманил?
   – Так они же денег стоят, – промычал несчастный Сумароков. – И потом, наших вызвать.
   – Деньги – это, конечно, хорошо, – механик почесал в затылке, – если только за ними смертушка с косой тебя не поджидает.
   – Так я же не знал, что нас по этому сигналу…
   – Индюк тоже не знал! – перебил Кияшов. – Потому ему нос на базаре и оторвали.
   – Вы ничего не путаете? – хмыкнул Антон.
   – А ты чего веселишься? – накинулся на него Яловега. – Ты вообще у нас под вечным подозрением после того, как в пирамиде с этим трехглазым хвостатым общался. Может, ты агент паучий.
   – С каким трехглазым? – насторожился Химель.
   – Ну как же. – Яловега показал на Антона. – Этот разговаривал с хвостатым, у которого вот тут, – он ткнул себя в середину лба, – глаз был.
   – Глаз? – переспросила Инна.
   – Все ясно, друзья, – Михаил Соломонович поднял вверх указательный палец. – Вы общались с наблюдателем ретлианцев. Теперь все понятно. Они на генном уровне перевербовывают на свою сторону солдат противника. После того как гормоны, или нановирусы, или что-то еще проникают в их организм, они видоизменяются и становятся солдатами противника. Метаморфоза, произошедшая с Новицким, должно быть, случилась и с этим несчастным аурелианином. Я сейчас думаю, что высокогорное плато, где мы побывали с Инной, – одна из вербовочных площадок.
   – Чего-о-о? – протянул Кияшов. – Чего-то я ничего не понимаю…
   – Вербовочная площадка, – повторил Михаил Соломонович и так разволновался, что едва не уронил очки. – Должно быть, их здесь немало. Сфицерапсы ловят живых существ и относят туда. На плато. Что остается делать голодному узнику? Только пить молоко этих милых птичек. Тем более оно оказывает определенный наркотический эффект. Новицкий явно не мог себе отказать в молоке сфицерапсов, что подтверждает мою теорию… Таким образом, вы общались с одним из так называемых предателей по необходимости, вызванной генными изменениями. Со шпионом ретлианцев. Должно быть, он был посажен в пирамиду с тем, чтобы охранять темпоральное поле от посягательств своих бывших соплеменников. То есть должен был доложить, если аурелиане появятся вблизи пирамиды.
   – Хвостатый что-то говорил по поводу того, что он повелитель этого мира, – напомнил Антон, – я еще так удивился.
   – Новицкий тоже испытывал сильнейшую трансформацию психики и в последние часы страдал очевидной манией величия. Помните, Инна? – Химель обернулся к девушке. – Он то объявлял себя королем сфицерапсов, то говорил, что вообще чуть ли не весь мир захватит. Должно быть, так проявляется зависимость нервной системы от яда, которым был напоен Новицкий и ваш знакомый аурелианин тоже.
   – Ничего себе, они тут развоевались. – Яловега покачал головой. – Сюда бы спецназ наш, рассейский. Ох и показали бы наши парни этим пушистым хвостикам и паучьим лапкам.