Энтони Марк. Мрак остаётся (Последняя Руна - 3)

   - Со мной все нормально, - заверил было спутницу Дарж, но в этот момент Мелия сделала шаг навстречу женщине.
   - Я не узнаю твоих одежд, - негромко сказала она, обращаясь к незнакомке. - Можно спросить, какому культу ты следуешь?
   Женщина оторвала взгляд от младенца и улыбнулась:
   - Неудивительно, что вы, госпожа, не узнали моих одежд. Это новый культ в этом городе. Новое божество зовут Тира, или иначе - Дитя Огня.
   От Даржа не скрылось, как ахнули шагавшие рядом с ним Лирит и Эйрин. Он и сам ощутил, как внутри него шевельнулось неприятное чувство. Он не испытывал ничего подобного уже долгие годы и с непривычки мог принять его за восторг. Обычно Дарж бывал невысокого мнения о богах, но, с другой стороны, до этого ему ни разу не приходилось путешествовать в обществе богини. В Мелии было нечто умиротворяющее, непривычное и вместе с тем завораживающее.
   - О да, как я сразу не догадалась, - прошептала богиня. Женщина в сером неправильно истолковала ее слова.
   - Пусть вас не тревожит, госпожа, что вы ничего о нем не знали. Но вскоре все в этом городе узнают о нем, и тогда они последуют за Тирой. Ибо она ступила в огонь, чтобы все мы сумели преобразиться.
   - Преобразиться? Но как? - Мелия еще пристальнее посмотрела на женщину.
   - В тех, кто мы есть на самом деле.
   С этими словами женщина еще крепче прижала младенца к груди и зашагала дальше по улице. Вскоре ее серые одежды растворились в полумраке переулка. Но нет, то было не видение. И все же, как уяснил для себя в последние недели Дарж, чтобы ощутить присутствие потусторонних сил, не обязательно встретить призрак. И он тотчас задумался, суждено ли ему снова увидеть холодные равнины Эмбара.
   Женщина скрылась из виду, и у него из груди вырвался облегченный вздох. Оставалось только надеяться, что остальные этого не заметили, поскольку внимание его спутников было приковано к Мелии. Сопровождаемая Фолкеном, та шагала дальше по улице. И хотя печаль все еще окутывала ее легким облаком, лицо ее светилось слабой улыбкой.
   - Это Тира, - прошептала она, и глаза ее вспыхнули огнем. - Значит, она все-таки богиня.
   Лирит кивнула:
   - Меня уже давно мучил вопрос, надолго ли хватит преданности ее последователей, если вокруг Тиры сформируется мистический культ? Но кто мог представить себе, что все произойдет так быстро! Ты заметил, как посветлела Мелия? Да, пусть несколько богов погибли, зато родилось новое божество.
   Дарж мало что понял в этом разговоре о богах и богинях. Все, что выходило за рамки его опыта - а последний состоял главным образом из попыток расплавить в тигле или растворить ее в кислоте какую-нибудь субстанцию, с тем чтобы изучить ее качества, - было свыше его понимания. И тем не менее сказанное Лирит почему-то вселило в его сердце надежду.
   "Дом Девяти Фонтанов" был расположен на восточном краю города, недалеко от стены Третьего Круга, в том месте, где в море выступал небольшой мыс.
   Фолкен уже объяснил путникам, что в Третьем Круге живут таррасские купцы, и до известной степени это было видно и по гостинице. Она оказалась просторной и хорошо обставленной, хотя и далеко не шикарной. Чисто выбеленные стены лишены каких-либо украшений, незамысловатый мозаичный узор на полу радовал глаз. Сама гостиница представляла собой квадратное строение в несколько этажей, за стенами которого находился открытый внутренний двор, где журчали струи нескольких фонтанов. Наверное, от них гостиница и получила свое название.
   Заправляла гостиницей моложавая женщина по имени мадам Вил - ее черные как смоль волосы уже тронула седина, но она все еще оставалась хороша собой. Надо сказать, что Дарж немало подивился тому, что хозяйка гостиницы - женщина. В доминионах это считалось не женским делом. Держать пивную это да, варить пиво - работа женская. Но на то и диковинная заморская страна, чтобы и нравы в ней тоже были диковинные.
   К тому же Вил справлялась со своим хозяйством на славу. Между прочим, чем больше Дарж об этом задумывался, тем большим уважением проникался к ней. Уж лучше остановиться в гостинице чистой и уютной, где во всем чувствуется женская рука, нежели в той, где заправляет какой-нибудь неотесанный мужлан. Стоит ли удивляться, что в Эмбаре гостиницы и постоялые дворы один запущеннее другого. Выходило, что обычаи и нравы города не так уж и плохи.
   И хотя большинство постояльцев гостиницы составляли заезжие купцы как правило, из ближайших к Таррасу городов, - по комнатам, куда привела их Вил, нетрудно было понять, что здесь нередко останавливаются гости и поважнее или по крайней мере с более тугими кошельками. Пол в комнатах был выложен голубой плиткой. Широкие окна выходили во внутренний двор, тонкие прозрачные занавески колыхались на легком ветерке.
   Дарж уловил журчание воды - оно доносилось из небольшой бронзовой раковины, установленной на мраморном постаменте. Из камня торчала трубка, и из нее в раковину бежала веселая струйка воды. Как ни странно, вода при этом не переливалась через край. Не иначе как там имелась вторая трубка, по которой она стекала вниз и затем куда-то еще. То есть сама текла сюда и сама же вытекала куда-то прочь за пределы гостиницы.
   - Вам здесь нравится, госпожа? - поинтересовалась у Мелии хозяйка гостиницы.
   Мелия подошла к окну и ахнула:
   - Все просто чудесно, мадам Вил.
   Фолкен положил в ладонь хозяйки несколько монет. Та кивнула и удалилась.
   К гостиной примыкали три спальни - одна для Мелии, другая для девушек и третья для Фолкена с Даржем. Имелась здесь, как обнаружил любопытный рыцарь, еще одна комната - с ванной, причем, как и в случае с фонтаном, вода сама бежала сюда по трубам. А еще - вот чудо! - удивительной формы ночная ваза, снабженная бачком с водой для смыва нечистот. Дарж, который ни разу в жизни не видал ничего подобного, не удержался от соблазна и несколько раз спустил из бачка воду, чтобы убедиться, как работает сие хитроумное устройство. Он бы и дальше продолжил свои сливные опыты, если бы не Мелия. Заметив, что рыцарь ведет себя как малое дитя, она укоризненно заметила, что, мол, нечего понапрасну расходовать драгоценную воду, которая поступала сюда с далеких северных гор. После чего Дарж сел и задумался, каким это образом прохладная ледниковая вода попадает в жаркий южный город, преодолев расстояние в десятки миль.
   - Ну, вот мы и пришли, - задумчиво произнес Фолкен. - И что теперь?
   Бард сидел, поглощая принесенные слугою оливки. Лирит и Эйрин расположились возле окна и вдвоем лакомились апельсином. Даржу уже доводилось пробовать оливки, а в доминионах рыцарь как-то раз отведал и апельсин - но там все это было редкостью, деликатесами и по карману разве что богачам. В Таррасе же, как он успел заметить по пути в гостиницу, апельсинами торговали буквально на каждом углу.
   Мелия сидела в кресле с пушистым черным котенком на коленях. Дарж никак не мог взять в толк, откуда тот взялся - не иначе как обитал где-то здесь же, при гостинице, и случайно забрел к ним в комнату. Даржу показалось странным, что котенок этот как две капли воды похож на другого того, что несколько месяцев назад сопровождал их до самого Перридона. Нет, это лишь совпадение, убеждал себя рыцарь. За это время тот наверняка уже стал ростом с настоящего взрослого кота.
   - Даже не знаю, что и делать, - сокрушенно вздохнула Мелия. - Право, не знаю.
   Ее слова застали Даржа врасплох. Ведь все они прибыли в Таррас по ее, Мелии, просьбе. Даржу казалось, что коль она просила их об этой любезности, то у нее наверняка имелся план действий, и по прибытии на место назначения Мелия тотчас возьмется за разгадку убийства бога. Или богов, как теперь выяснилось. Но Мелия лишь смотрела в окно и рассеянно гладила котенка. От Даржа не скрылось, как девушки обменялись многозначительными взглядами - не иначе они тоже не ожидали услышать от бывшей богини такое признание.
   К еще большему своему удивлению, Дарж обнаружил, что вскочил с места. Нет, просто непозволительно вот так сидеть и ждать у моря погоды. Надо срочно что-то предпринять.
   - Чтобы раскрыть убийство, надо применить логику. В ответ на это Фолкен только фыркнул:
   - Речь идет о городе, где полным-полно богов, Дарж, а не о твоих химических опытах. Логика здесь бессильна.
   - Нет, это не довод, - возразил Дарж.
   Логика всесильна всегда и везде. Верно, боги загадочны, а пути их неисповедимы. Но с другой стороны - хотя они и отличаются от людей, - у них имеются, так сказать, свои правила игры. Тому свидетельство козни и склоки их последователей - разве об этом не говорила сама Мелия, да и Фолкен тоже.
   - Мелия, ты не могла бы мне рассказать, что представляли собой эти Ордо и Геб? - обратился он к богине.
   - Какая разница. Ведь их больше нет! - воскликнула та. Дарж постарался заговорить с ней как можно проникновеннее, хотя и не понимал, будет ли от этого толк.
   - Нет-нет, разница есть, и немалая! Ведь если мы лучше узнаем, что это за боги, то сможем понять, зачем кому-то понадобилось причинять им зло. Из того, что я успел заметить, и тот, и другой были второстепенными божествами.
   Услышав такие речи, Мелия подняла глаза.
   - Это еще не значит, что они заслужили смерть! - возмущенно бросила она рыцарю.
   Дарж поморщился. Лицо Мелии стало серым - под стать вымазанному пеплом лицу женщины, что встретилась им на улице. Но, коль уж дело приняло такой оборот, останавливать-ся не имело смысла. Налицо загадка. А Дарж мастер разгадывать загадки. И наверняка отыщется какая-то закономерность. Главное, хорошенько поискать.
   - Я отнюдь не хотел сказать, миледи, что гибель этих богов не имеет значения. Напротив, то, что жертвой кровавого злодеяния становится бог, наводит на грустные размышления. Можно предположить, что убийца не только жесток, но и наделен властью. Я же задаю один-единственный вопрос: почему убиты именно эти боги?
   - Ты хочешь сказать, что Ондо и Геб выбраны не случайно? - спросил Фолкен.
   - Согласитесь, что у убийцы наверняка имелся какой-то план, - пожал плечами Дарж.
   - Нет, здесь что-то не так, - вмешалась Эйрин. - Чтобы убить бога, надо обладать незаурядными способностями. А если убийца действительно наделен могуществом, то зачем он начал с второстепенных божеств? Не проще ли ему было начать с самых влиятельных. Как, например, Ватрис или Йорус?
   Эйрин теперь стояла возле камина, прикрыв сухую руку здоровой. Она успела переодеться в чистое платье из легкой голубой ткани, под которой Дарж различил стройные девичьи формы. И поспешил отвести глаза - нет, пожалуй, все-таки чуть позднее, чем того требовали приличия.
   Эйрин побарабанила пальцами по щеке:
   - Думаю, мне понятна причина, почему в качестве жертвы был выбран Ондо. В его власти находились все золотых дел мастера в городе, и, смею предположить, боги охочи до золота не меньше, чем люди. Но кому на руку убивать Геба? Да и скорбеть по нему тоже будут немногие - разве что только воры и нищие. Но вряд ли они имеют вес в городе.
   И тогда Дарж все понял.
   - Но в том-то все и дело, миледи! Вы попали, что называется, прямо в яблочко!
   - Я? Неужели? - искренне удивилась Эйрин.
   - Как вы только что сами сказали, миледи, мало кто в городе станет оплакивать безвременную кончину Крысиного Бога. За исключением присутствующих здесь, - поспешил добавить Дарж, поймав на себе гневный взгляд Мелии. - А из того, что нам стало известно от Орсита в храме Манду, Ондо сильно недолюбливали в других храмах.
   - К чему вы клоните, Дарж? - гневно сверкнула очами Мелия.
   - Кажется, я понимаю, - вмешалась Лирит. - Стоит покуситься на самого популярного бога, как другие боги мигом объединятся, чтобы найти убийцу независимо от того, страшно им или нет. Но если убиты те, что не внушают особых симпатий, к чему напрасно тратить время и силы? Убийце нечего опасаться, и он разгуливает безнаказанный. А значит...
   Лирит негромко вскрикнула, а Дарж понимающе кивнул.
   - Ничто не мешает ему продолжить свое гнусное дело, - закончил он ее мысль.
   Теперь с места, сжав кулаки, поднялась и Мелия. Возмущенно мяукнув, котенок соскочил у нее с колен.
   - Нет, боги этого не допустят! Они не станут спокойно смотреть на творящееся безобразие! Подумайте, что вы говорите!
   - Неужели? - спокойно возразил Фолкен и положил ей на плечо руку.
   Мелия с подавленным видом опустилась на стул. Из груди ее вырвался стон.
   - Извини меня, Дарж, - негромко произнесла она. - Ты сейчас сказал горькую правду, такую горькую, что ее больно слышать. Я и сама об этом догадывалась. Я люблю своих братьев и сестер, однако должна признать, что не всегда они питают любовь друг к другу. Ты прав - найдутся среди них и те, чье сердце при известии о гибели Ондо или Геба исполнится радости.
   Котенок вновь запрыгнул ей на колени, и теперь Мелия нежно гладила его шелковистую шерстку.
   - Но мы опять вернулись к тому же, откуда начали, - напомнила Эйрин. Итак, что же нам известно?
   Мелия подняла глаза. Фолкен тоже испытующе ждал, что же девушка скажет дальше. Но Эйрин и Лирит молчали. Неожиданно Дарж понял, что взгляды присутствующих обращены к нему. И ему на мгновение стало страшно. А потом по всему телу разлилось удивительное тепло.
   - Нам надо выяснить, кто больше всех выиграл от гибели Ондо и Геба, произнес он. - Как только мы это сделаем, подсказывает нам логика, мы найдем и убийцу.
   - И что тогда? - прошептала Мелия.
   На этот вопрос у Даржа не нашлось ответа.
   - Ладно, - сказал Фолкен, - пора приниматься за дело.
   39
   Лирит прошла в Четвертый Круг Тарраса, стараясь не задумываться о том, что это то самое место, к которому она стремилась всю свою жизнь.
   Не глупи, сестрица. В Таррасе ты такая же чужестранка, как и в древнем Мацакоре. Просто он напоминает тебе Коранту. Вот и все.
   Нет, Эйрин по-своему права. Все вольные города чем-то похожи друг на друга. То же солнце на белых стенах, те же желтые цветы линдарры, наполняющие воздух пьянящим ароматом, те же песни женщин, что тянут с рынка тяжелые корзины, - все так, как в милой ее сердцу Коранте, только без... Нет, лучше не надо об этом.
   А если тебе показалось, будто в Таррасе нет борделей, приглядись как следует. Здесь среди бела дня торгуют тем, что в Коранте продают осторожно, с оглядкой и под темным покровом ночи.
   Нет, Эйрин, конечно, права. Но все равно сердце Лирит пело. В конце концов в любом крупном городе - даже в Баррсунде, что в холодном и неприветливом Эмбаре - найдется квартал жриц любви вроде улицы Пестрых Платков в Коранте.
   На грустные воспоминания о Коранте Лирит наводила только эта улица улица, где она оказалась, когда ей было всего одиннадцать лет - несчастный, неприкаянный, никому не нужный ребенок, чьи родители прямо у нее на глазах пали от рук бандитов. Ведь и мать всегда мечтала, чтобы дочь побывала в большом городе, отец же ничего не жалел для любимого чада. И вот как-то раз они собрали пожитки в повозку и, покинув скромное свое жилище, направились по зеленым холмам на юг, в Толорию. Но в первую же ночь пребывания в большом городе, когда они по ошибке свернули в темный переулок, в лунном свете блеснул кинжал. Больше отца с матерью Лирит никогда не видела.
   Родители остались истекать кровью в придорожной канаве, а Лирит... На то и вольный город, чтобы в нем каждый был волен торговать чем угодно, в том числе и живым товаром. Бандиты понимали, что за ребенка можно выручить неплохие деньги, и оставили ее в живых. И хотя Лирит кричала, царапалась и отбивалась, что было детских силенок, ее потащили прочь и продали Гултасу.
   На улице Пестрых Платков не было воронов, как на карте, которую она вытащила из колоды бабушки Сарет, и все равно улица эта напоминала ей поле боя, с которого хотелось бежать без оглядки. В конце концов Лирит это удалось. И ничто более не заставит ее вернуться туда. В течение нескольких лет Гултас платил ей меньше, чем сам требовал за стол и кров, - не дай бог девчонка тайком скопит денег и захочет выкупить себя из рабства.
   Но Гултас ничего не ведал о тех монетах, что Лирит заработала, показывая на улицах фокусы. Их она хранила в тайнике. Когда ей стукнуло двадцать, в свой день рождения она вручила Гултасу мешок золотых - ровно столько, сколько городские законы предписывали платить за выкуп из рабства одной женщины. Гултас тогда рвал и метал, но Лирит была к этому готова и вскоре уже держала путь на Север, где ее ждали свобода и новая жизнь.
   А как же та карта, сестрица ? Разве гадалка не сказала тебе, что от судьбы не уйдешь?
   Но Лирит сейчас было не того. Она купила у уличного торговца пакетик засахаренных лепестков линдарры, и теперь они таяли у нее на языке. Девушка шла по узкой улочке с рядами деревьев по обеим сторонам.
   Лирит искала глазами дом гильдии золотых дел мастеров, и, кажется, тот был уже близко. По словам заезжего торговца, с которым она сегодня утром говорила в гостинице, гильдия золотых дел мастеров располагалась на улице Языков Огня. Пока что она миновала Дымную улицу, Факельную и Радужную. Последняя не имела ничего общего с языками огня, но Лирит понравилось ее название, и она прошлась по ней просто так, из любопытства. Здесь над каждой дверью были вывешены разноцветные полотнища. Или натянуты от дома к дому поперек улицы - самых разных цветов и оттенков. Они даже резали глаза своей пестротой. Это была улица красильщиков тканей.
   Поручение получил каждый - и Лирит была благодарна Даржу за его железную эмбарскую логику. Убийство бога плохо укладывается в голове, но стоило взяться за его расследование, как за нечто банальное, нечто такое, что можно проанализировать и понять, - и оцепенения, которое охватило буквально всех их до одного, как не бывало. Может, конечно, все их усилия окажутся тщетны - может, им никогда не разгадать окутывающую последние в городе события тайну, - но по крайней мере у всех возникло чувство, что они делают нечто нужное.
   Лирит получила задание отыскать здание гильдии золотых дел мастеров. Дарж тем временем за компанию с Эйрин отправился в узкие улочки Пятого Круга, чтобы поговорить со жрецами убиенного Геба. Лирит показалось любопытным, что храм Крысиного Бога расположен не во Втором Круге, как все остальные святилища, а непосредственно в том районе города, что населен отбросами общества, его основными последователями. Должно быть, Дарж что-то заподозрил - вряд ли печальная участь Геба особо волновала остальных богов. И Дарж, и Эйрин надеялись выяснить у жрецов, известны ли тем причины, почему кому-то понадобилось убивать их божество. Лирит же было поручено расспросить о том же золотых дел мастеров.
   В свою очередь, Мелия и Фолкен направились в Первый Круг города просить аудиенции у императора. Вряд ли они могли на нее надеяться - о чем, кстати, уже говорил Орсит, - но Мелия стояла на своем.
   - Эфезиан нам не откажет, - уверяла она. - Ведь убит уже второй по счету бог. Неужели императору хочется войти в историю с запятнанным именем? Неужели он, как родоначальник династии, намерен попустительствовать хаосу в городе?
   Стоило Мелии произнести эти слова, как все присутствующие устремили на нее удивленные взгляды. Мелия раскраснелась, а глаза сияли ярким огнем, словно драгоценные бусины.
   Фолкен нежно положил ей на плечо руку:
   - Мелия, это уже девятнадцатый по счету император в этом городе, а не первый.
   На какое-то мгновение Мелия словно окаменела, глядя перед собой невидящим взором. Затем нахмурилась и посмотрела на Фолкена.
   - Прекрасно знаю, - огрызнулась она. - Ты что, считаешь меня полной дурой?
   Не успели присутствующие даже раскрыть рта, как она величественно выплыла за дверь. Фолкен последовал за ней, но сначала успел тревожно покоситься на Пирит. С Мелией последнее время творилось что-то неладное. Что это значит? Почему она все чаще впадает в паутину прошлого?
   А с тобой что, сестра? Почему ты все время думаешь о Коранте, о том, как ты когда-то танцевала для Гултаса?
   Было душно, и на лбу у Лирит выступили бусинки пота. Даже ее летнее платье, сшитое в расчете на прохладное лето доминионов, казалось толстым и тяжелым в жарком климате Тарраса. Лирит позавидовала таррасским женщинам, облаченным в легкие, просторные, словно струящиеся одежды. В доминионах такие одежды наверняка бы вызвали осуждающие взгляды, но в Таррасе никто не обратил бы ни малейшего внимания.
   Лирит даже не заметила, как дошла почти конца улицы Языков Огня. В горле у нее пересохло, и она надеялась, что ей навстречу попадется уличный торговец, у которого можно будет купить стакан воды со льдом. Но улица, по которой она шла, почему-то была пустынной, словно вымершей. Единственное, что бросалось здесь в глаза, - это мраморные колонны на обоих ее концах с задрапированными в черное капителями.
   Лирит уже почти ступила за пределы улицы, когда, наполненный ароматами моря, сюда залетел порыв ветра, сорвав с колонны черную драпировку. Ее взору тотчас открылось то, что до этого было спрятано тканью, - каменная фигура в виде извивающихся языков огня, покрытая ослепительным слоем золота.
   Ну конечно, какая же я клуша! Это ведь первая улица, на которой не видно людей! Следовало ожидать, что именно так и будет. Ведь здесь у них траур!
   Порыв стих, и черная ткань снова опустилась на место, скрыв от глаз позолоченное изображение. Лирит тотчас позабыла про мучившую ее жажду и вернулась на улицу. Там располагались несколько десятков мастерских, но все они стояли темны и пусты. Лирит выбрала большую дверь в самой середине улицы - выкрашенную зеленой краской и украшенную золотым изображением руки - символом бога Ондо, решила Лирит. Она собралась с духом и постучала.
   - Убирайся! - раздался из-за двери приглушенный голос. Лирит отдернула руку. В позолоченной руке имелось небольшое отверстие. Сквозь него ее и увидели.
   - Добрый день, - ответила Лирит, стараясь направлять голос в это отверстие. - Уделите мне минутку внимания, я бы хотела с вами поговорить.
   Кто-то презрительно фыркнул:
   - Ты пришла, чтобы убить нас и хитростью завладеть нашим золотом.
   Лирит нахмурилась. Если обладатель голоса за дверью говорит от имени всех золотых дел мастеров, то эти самые мастера народ на редкость подозрительный. Но, с другой стороны, чему удивляться, если убили их бога? Волей-неволей станешь принимать меры предосторожности.
   - Нет-нет, вовсе не за этим! - возразила Лирит. - Как я могу хитростью завладеть вашим золотом, если сначала я должна вас убить?
   - Ну ладно, в таком случае...
   Раздался щелчок замка, и дверь отворилась - но на тонюсенькую щелочку, в которую можно было разглядеть на редкость низкорослого, тощего и сморщенного старика в желтых одеждах.
   - Спасибо. - Лирит кивнула.
   - Одну минуту, девушка. - Над головой старика ветер взъерошил несколько тонких прядей. - Ты ведь сейчас не насмехалась надо мной? Или издевка в твоих словах мне только послышалась?
   - У меня и в мыслях не было насмехаться над вами, - заверила она старика. - Наоборот, я пыталась убедить вас в моих самых добрых намерениях, вот и все. Я не желаю вам зла и пришла сюда безоружной. Видите? - И Лирит развела руки, показывая, что они пусты.
   - Хм. Что ж, на вид ты худышка, да и одета как-то чудно. Выходит, ты попрошайка? Неужели ты и впрямь надеешься, что мы поделимся с тобой нашим золотом лишь потому, что и ваш бог тоже убит? Ничего ты у меня не получишь! Даже не рассчитывай!
   - Так вам известно, что случилось с Гебом?
   - Подумаешь, Геб! Разве сравнить его с нашим бесценным Ондо, которого больше нет в живых? - С этими словами старик провел перед глазами сморщенной рукой. - Его нет, значит, нет и золота для куполов Тарраса. Теперь они потускнеют навеки, как и наши сердца.
   Грудь Лирит наполнилась сочувствием. Бедный старик - он потерял все, что было для него дорого. И как только она посмела поддразнить его? Лирит протянула руку, желая утешить несчастного.
   Но старик резко оттолкнул протянутую к нему руку:
   - Не смей прикасаться ко мне, девчонка! Одни только боги ведают, когда в последний раз ты мыла свои грязные руки! А может, и вообще никогда! Почему вы, нищие, никогда не просите подать вам кусок мыла? Нет, подавай вам золото, и ничего другого. Так что советую тебе сначала привести себя в порядок. Глядишь, кто-нибудь да и возьмет тебя к себе в услужение и научит честно зарабатывать кусок хлеба. Правда, сомневаюсь, чтобы у тебя были к этому таланты - с первого взгляда видно, что умишко-то у тебя куцый. Ладно, может, сгодишься у красильщиков мешать краску в чане. Особого ума на это не требуется. Знай себе орудуй мешалкой!
   То скромное сочувствие, что Лирит только что испытывала к старику, испарилось, словно лужа на солнце. Она попыталась возразить, но не смогла подобрать нужных слов и лишь усилием воли удержалась, чтобы не придушить на месте сварливого старикашку.
   - Ты меня слышишь? - продолжал глумиться тот. - Что стоишь, будто язык проглотила? Иди-ка отсюда подобру-поздорову, авось где-нибудь и повезет. А здесь у нас дубины стоеросовые не нужны. Убирайся, и без тебя тошно!
   И дверь захлопнулась прямо у девушки перед носом.
   На улице Языков Огня Лирит провела еще около часа с тем же результатом. Дар помогал ей безошибочно определить, за которой дверью есть живая душа, и тогда она стучала в надежде, что ей откроют. Но даже если открывали, разговора не получалось. Наоборот, Лирит натыкалась на нескрываемую враждебность. И дело не только в том, что жители улицы оплакивали гибель своего бога. Золотых дел мастера оказались людьми надменными, неприветливыми и мелочными. Если Ондо, их бог, был под стать им, стоит ли удивляться, что остальные боги поспешили от него избавиться.