Грацкий Вячеслав. Заговор Древних

   Это открытие настолько потрясло Ладомира, что он замешкался, замешкался на один краткий миг, но этот миг оказался решающим. На его затылок обрушился мощный удар и витязь потерял сознание.
 

3

 
   Очнулся Ладомир в подземелье, прикованный к стене толстыми, с локоть толщиной, цепями. Одежды на нем не было никакой, но, конечно, смерти от холода здесь следовало ожидать меньше всего — напротив пылала жаровня, на решетке которой раскалялись железные щипцы, прутья, длинные иглы и множество иных инструментов.
   Тут же, криво ухмыляясь, находился и князь. И хотя его облик ничуть не изменился со времени трапезы, теперь уже ничто не могло обмануть витязя — перед ним стоял Драга. Витязь скрипнул зубами — все-таки его провели!
   — Вот мы и встретились, — оскалился Драга. — Я ждал этой встречи куда сильнее, чем ты можешь даже предположить.
   — Так может снимешь цепи с меня, да выпьем вина по такому случаю? — растянул губы в усмешке Ладомир.
   — Выпьем, выпьем, а то как же! Только пить я буду один, и отнюдь не вино.
   Драга приблизился, из его рта выдвинулись матово-черные жвала, которые сухо щелкнули перед лицом витязя. Ладомир отшатнулся и затылок врезался в стену с такой силой, что в глазах на миг потемнело. А когда прояснилось, Драга вновь выглядел как человек.
   — Что это была еще за мерзость? — прохрипел ошеломленный витязь. — Зачем ты отрастил это?
   — Это не я отрастил, — покачал головой Драга. — Это из-за тебя.
   — Что за чушь!
   — Но ведь это ты едва не погубил меня своим проклятым мечом! — озлобился Драга. — Это ты разрушил мое тело, это ты вынудил меня воззвать к помощи Великого Мизгиря!
   — Великий Мизгирь? Владыка пауков? — недоверчиво спросил витязь. — По-моему ты лжешь, Драга! С чего бы это ему помогать тебе?
   — Мы всегда неплохо ладили, — пожал плечами Драга. — В свое время именно он отдал мне ядовитые жвала, сослужившие мне верную службу в моих опытах.
   — Что-то раньше я не видел у тебя этой гадости.
   — Вот тут ты прав! Ибо раньше они не росли из моего тела! — злобно прошипел Драга. — Пока ты не уничтожил его. Владыка пауков спас меня от смерти и подарил мне новое тело, но взамен…
   Чародей едва не захлебывался от ярости.
   — Взамен он приобрел власть над моей душой! Какое бы тело я не избрал своим пристанищем, он будет всегда владеть мною! Я обречен вечно ему служить! — Драга заскрипел зубами. — Все мои способности, все мои умения и бесценный опыт я вынужден направлять на то, чтобы утолить его вечный голод! Теперь каждую ночь я принужден исторгать для него души! Прошло совсем немного времени, но мне осточертели все эти бандитские хари, которых мне приводят каждый вечер!.. Но теперь, когда ты здесь… Знай же, скоро я впервые сделаю это с удовольствием! Скоро, но не сейчас! Вначале я удовлетворю иную жажду…
   Надев толстую рукавицу, Драга снял с огня раскаленный железный прут. Ткнул в грудь витязя и медленно повел его вниз, до самого паха. Витязь стиснул челюсти, так что из горла вырвалось лишь сдавленное рычание.
   — Рычи-рычи, — удовлетворенно заметил Драга. — Не хочешь кричать, не кричи, но я-то знаю, каково тебе. Но все это цветочки, по сравнению с той болью, что ждет тебя вскорости, когда твоя жалкая душонка попадет в тенета Великого Мизгиря.
   Прут скворчал, выжигая плоть и испаряя выступающую кровь. Ладомир рычал бешеным зверем, скрежетал зубами, его тело билось об стену, вздымались и опадали огромные бугры мускулов, такие внушительные и такие бесполезные сейчас.
   — Ну-ну, потише, — проворчал Драга. — Ты мне мешаешь.
   Нахмурившись, он сосредоточенно вычерчивал на теле витязя причудливый узор. Завершив свое творение, Драга отступил на несколько шагов и придирчиво оглядел работу.
   — По-моему, получилось неплохо. Прошу любить и жаловать. Портрет моего повелителя. Кстати, скоро он станет и твоим.
   — Никогда! — прохрипел витязь.
   Получив передышку, он обмяк, обвис на цепях. Устало склонил голову и тотчас увидел на груди переплетение багровых линий, складывавшихся в рисунок огромного мизгиря.
   — Ладно, пока хватит, — Драга положил остывший прут назад, в огонь. — Пора подкормить хозяина, черт бы его подрал!
   Чародей направился к выходу, на пороге обернулся.
   — Надеюсь, мы еще свидимся? — он улыбнулся своей шутке и покинул подвал.
   Вскоре в подземелье спустились крепкие гридни, волочившие за собой изрядно избитых бородатых мужиков разбойничьего вида. Несмотря на свое полубессознательное состояние, они так и сыпали ругательствами.
   Княжьи люди, впрочем, никак не реагировали. И только когда работа была закончена, а разбойники смирно лежали, вытянутые по струнке, один из гридней дал волю чувствам и от души залепил ближайшему бородачу затрещину. Голова мужика дернулась и его вопли разом стихли.
   — Не стоило тебе упоминать мою мать, собачье дерьмо, — потирая кулак, сказал гридень.
   — Осторожней! — предупредил его товарищ. — Он не должен сдохнуть здесь, им еще на колу надо покорячиться.
   Когда они проходили мимо витязя, тот не удержался, крикнул:
   — Вы хоть знаете, ребята, кому служите? Вашего князя уже давно нет в живых! Этот Драга — колдун, одевший личину князя! Разве не видите? Он даже от имени князя отказался! Вашему Болеславу и в голову бы не пришло изменить свое имя!
   Одни из воинов шагнул к нему вплотную, тихо сказал:
   — Лжешь, собака, — воин сплюнул под ноги витязю. — Но, даже если ты и прав, это ничего не меняет.
   — Да как ты… — ахнул витязь. — Что ты говоришь? Ты же присягал князю!
   — Какому князю? — взъярился гридень. — Тому, кто полгода не платил нам? Не выдавал оружие, одежду, еду? Из-за которого разбежалось полдружины? Который на старости лет выжил из ума, и только пьянствовал? В то время как всякое ворье растаскивало казну и княжество? Ты об этом князе говоришь? Если он мертв, то я только рад этому! И сейчас мне все равно, кто разгребает то дерьмо, что осталось от настоящего князя, будь он хоть трижды колдун! Главное, что он его разгребает!
   — Как бы там ни было, я — дружинник великого князя и вы все… — гордо начал Ладомир, но его перебили.
   — Да, конечно, — глумливо согласился воин. — А я волхв Белояр!
   Второй гридень хохотнул, хлопнул товарища по спине, и они ушли.
   — Дурни! Вы еще пожалеете! — прорычал витязь.
   Вновь загрохотала входная дверь и на пороге показался Драга.
   — Хорошие парни, не находишь? — усмехнулся он. — Надеюсь, теперь ты хорошо прочувствовал, как условны в этом мире добро и зло, правда и кривда?
   Ладомир не ответил, буравя князя ненавидящим взглядом. Драга подошел к одному из бородачей.
   — А теперь, витязь, смотри и трепещи. Скоро тебя постигнет та же участь.
   Чародей склонился над разбойником. Черные жвала вонзились ему в грудь, и бородач взвыл страшным голосом, забился в путах. От его воплей очнулся второй разбойник и с ужасом уставился на соседнее ложе.
   — Что он делает? — заорал он. — Что он с ним делает? Скажите, ради всех богов, что он делает?!
   Наконец, не выдержав зрелища, разбойник отвернулся и зажмурил глаза. И только витязь продолжал смотреть, впитывая каждый звук, каждый вопль и наливаясь черной ненавистью.
   Чародей оторвался от жертвы, оставив на теле пару небольших отверстий против сердца. Но человек еще жил, если, конечно, можно было назвать жизнь без души жизнью.
   В подземелье воцарилась тишина, прерываемая лишь шагами Драги, подходившего ко второй жертве.
   — Теперь ты, парень, — обратился к нему Драга. — Я слышал, тебя интересует, что я сделал с твоим приятелем? Охотно отвечу — я вынул из него душу. Надеюсь, теперь тебе станет гораздо спокойнее, не так ли?
   Жвалы Драги пробили ему грудь и разбойник отчаянно завизжал. Но вскоре его вопли стихли, а на ложе осталось лежать жалкое подобие человека — с пустыми вытаращенными глазами, и открытым ртом, истекающим слюной.
   Драга вынул чистый платок, промокнул несколько капель крови, залетевших в лицо, и повернулся к витязю. Заметив его наполненный ненавистью взгляд, удивленно вскинул брови.
   — Тебя никак взволновала судьба этого отребья? Успокойся, они живы и, в целом, здоровы. Они преступники и душегубы, поэтому их ждет кол. А что касается их душ, так не все ли равно, где отбывать вечные муки — у Ящера или у паучьего владыки?
   — Неужели Ящер отдаст ему свою добычу? Неужели человеческий бог слабее паучьего?
   — Много ли мы знаем о животном царстве, дружище? А о царстве насекомых и того меньше. Между тем, паучье племя пережило не одного человеческого бога. Кстати, у Великого Мизгиря есть любопытная версия сотворения мира, в которой нашему Роду уделено весьма скромное место.
   Драга двинулся к выходу.
   — Сейчас я покину тебя, ибо скоро утро и мне нужно немного вздремнуть. Нелегко, знаешь ли, разбирать княжеские дела, запустил их покойник, ох, запустил, впрочем, иного я и не ожидал. А ты не расстраивайся, вечером мы снова увидимся.
   Насмешливо помахав витязю рукой, он ушел. Под утро за разбойниками пришли гридни. Отвязывая обреченных, они обсуждали свои житейские проблемы, а витязь молча наливался бессильным гневом. Перед ним были обычные дружинники, которые в другое время и в другом месте, быть может, стояли бы с ним плечом к плечу, отражая натиск врага. Которые, не раздумывая о собственной жизни, могли бы броситься на его выручку. Но — только не сейчас! Казалось, их разделяло лишь несколько шагов, но в действительности меж ними разверзлась настоящая пропасть. Пропасть, созданная проклятым Драгой!
   — Ребята, вы совершаете страшную ошибку! — не выдержал Ладомир. — Я дружинник князя Владимира. Если вы известите князя, он щедро наградит вас. Быть может, даже зачислит в свою дружину. Запомните — князь Драга изменник и злоумышляет против великого князя! Если вы поможете раскрыть заговор, вы никогда не пожалеете об этом!
   Воины ушли, не удостоив его и взглядом. Ладомир тяжело вздохнул — другого он и не ждал. Оставалась только надежда, что кто-нибудь из них все же одумается и рано или поздно пошлет весточку в Киев. А может просто проболтается спьяну о странном узнике, а столичных соглядатаев здесь должно быть достаточно. Вот только витязь к тому времени, когда сюда нагрянет киевская дружина, скорее всего, будет уже в могиле.
 

4

 
   Потянулись бесконечные часы ожидания. Витязь погрузился было в забытье, но, когда в подземелье раздался посторонний звук, мгновенно вскинул голову.
   В подземелье ворвалась целая стая крыс. Большие и жирные, они отчаянно пищали, бегали возле витязя, и тот начал всерьез опасаться, что они загрызут его раньше, чем Драга.
   Вслед за крысами в пыточной появился хорошо знакомый витязю котенок. Он шел, гордо подняв голову, а в его зубах болталась огромная, величиной с него самого, крыса. И то, с какой легкостью он держал ее, заставило витязя содрогнуться. Такая крыса могла загрызть крупного кота и в одиночку, а тут их целый выводок…
   Но крысы не думали о нападении. Они метались по полу, в тщетной попытке найти укрытие. Но спасения не было. Отбросив мертвую крысу, котенок кинулся на охоту. Его тщедушное тельце замелькало по подземелью с огромной скоростью. На каждую из крыс у него ушло не больше одного прыжка. И уже через пару минут перед витязем поднялась целая горка трупиков.
   Покончив с крысами, котенок скрылся в подземном лазе, а когда вернулся, в зубах его позвякивала связка ключей. Подойдя к витязю, он запрыгнул на стену и пополз по ней словно по дереву. Его маленькие коготки без труда вонзались в каменную кладку, и Ладомир поймал себя на мысли, что ему хочется отодвинуться от этого маленького чудовища как можно дальше.
   Тем временем котенок отомкнул замки на цепях, и измученное тело витязя рухнуло на пол. Он едва ощущал свои руки и ноги. Появись Драга сейчас, витязь не смог бы и пальцем шевельнуть. И тогда вновь на помощь пришел котенок.
   Он прыгнул витязю на грудь и тот вздрогнул. Ему подумалось, что этот маленький звереныш может загрызть его также легко как крысу. Мысль была глупой — не для этого же, в самом деле, его освободили. Но полностью избавиться от страха перед этим зверенышем было не просто. Ладно бы чудовище, это дело уже привычное. Но когда такое крохотное создание ведет себя подобным образом, от этого брала оторопь.
   Котенок прошелся по груди витязя и боль от ожога медленно стала отступать. В конечности вернулась чувствительность, и витязь ощутил прилив сил.
   Витязь хмуро покосился на нежданного спасителя, и буквально заставил себя его погладить. Котенок выгнул спину, изображая обыкновенного домашнего кота, но Ладомир только хмыкнул.
   — Благодарю тебя, котик, кто бы ты ни был, — Ладомир буквально выдавил эти слова, напомнив себе, что они все-таки союзники. — Не знаю, зачем ты это делаешь, но за помощь спасибо. Вот только ключи верни князю. Я подожду здесь — сюда-то он придет спокойный, а наверху я могу его спугнуть.
   Котенок послушно ухватил связку ключей и метнулся в крысиную нору. Ладомир окинул взглядом пыточный инвентарь, но потом брезгливо поморщился. Не гоже честному воину брать в руки такое, а на Драгу ему, пожалуй, сейчас и кулаков хватит. Насколько мог витязь судить, чародей был уже далеко не тот, что прежде. Изменился ли он под влиянием личины князя, или его изменил так Великий Мизгирь, или еще что, но тот, кто недавно пытал витязя, выглядел жалкой тенью прежнего Драги.
   В крохотное окошечко под потолком стал проникать утренний свет и витязь заспешил к выходу — Драга обещал скоро быть. Витязь поднялся по ступеням и застыл сбоку от двери.
   Долго ждать не пришлось. Лязгнул засов, заскрипели петли и порог переступил Драга. Он сразу все понял, стоило только ему увидеть пустующую стену. Губы чародея зашевелились, плетя заклятие, а голова стала поворачиваться туда, где должен был прятаться сбежавший узник.
   Витязь позволил себе перехватить его изумленно-яростный взгляд, победно улыбнулся в ненавистное лицо, и только затем выбросил вперед кулак. Таким ударом Ладомир мог запросто убить дюжего воина, но Драга лишь пошатнулся, как бы раздумывая, упасть или не упасть. Не медля, витязь ухватил его за плечи и крепко приложил лицом об стену. Брызнула кровь, чародей наконец закатил глаза и повалился как куль с мукой.
   Витязь стащил его вниз и швырнул на пыточное ложе. Первым делом переоделся в его одежду, затем накинул на его руки и ноги ремни, раскрутил ворот, после чего привел чародея в чувство. Витязь не церемонился — от его мощных оплеух Драга успел пару раз не только очнуться, но и вновь потерять сознание.
   — Ну, теперь-то нашей встрече мы будем радоваться вместе, — усмехнулся витязь.
   — Ты?! Как тебе удалось?..
   — Неважно, — отмахнулся витязь, а затем его голос задрожал от едва сдерживаемой ярости. — Отвечай, тварь, что ты сделал с Вистой?
   — Ты обещаешь сохранить мне жизнь? — осведомился Драга.
   — Жизнь? — поразился Ладомир. — Такому гаду, как ты?
   — А тогда зачем мне рассказывать тебе все?
   Витязь крутанул ворот, вытягивая тело Драги в струнку.
   — Нет! — простонал Драга. — Хватит! Ты умеешь убеждать! Я все расскажу! Та девушка не Виста. Я вытащил душу твоей подружки и вселил другую в ее тело… Кстати, очень неплохое тело…
   Чародей попробовал облизнуться, но тут же заорал, растягиваемый недрогнувшей рукой витязя.
   — А где душа Висты? — витязь чуть ослабил растяжку.
   — Ясное дело, где! У моего повелителя!
   — Тварь, — Ладомир вновь крутанул ворот и Драга завизжал от боли.
   — Зря ты не пошел в палачи, у тебя бы получилось, — прохрипел Драга, его лицо блестело от пота.
   — Как мне ее вернуть?
   — Ее нельзя вернуть! — крикнул Драга, но, заметив движение руки витязя, поспешно добавил. — Почти нельзя! Это почти невозможно.
   — Что это значит?
   — Это значит, что тебе нужно отправиться к Великому Мизгирю, и убедить его отдать душу. Только и всего!
   — Ты можешь отправить меня туда? — нахмурился витязь.
   — Да ты совсем спятил! Если я отправлю туда тебя, он оторвет головы нам обоим!
   Ладомир налег на ворот, Драга истошно взвыл, и витязю пришлось открутить назад.
   — Хорошо, я все сделаю. Надеюсь, вы оба сдохните! Но вначале ты должен освободить мне руки!
   — А может мне подтянуть тебя еще? — задумался витязь. — Сдается мне, у тебя слишком маленький рост.
   — Хорошо! — вскричал Драга. — Я сделаю это и так! Я ведь всегда неплохо относился к тебе, витязь.
   Чародей забормотал что-то под нос. Задрожали каменные стены, ходуном заходил пол и витязь покрепче ухватился за ворот. Если что пойдет не так, он еще успеет разорвать чародея пополам.
   Дрожание тем временем усилилось. Загремели пыточные железяки на решетке, рассыпалась поленница дров рядом с жаровней, а затем по подземелью пронесся сильный ветер. Затрепетали и погасли факелы, вздыбились волосы витязя, и ему показалось, что ветер куда-то его затягивает. Он обернулся и увидел как в стене, к которой он был недавно прикован, разверзнулась гигантская воронка, заполненная тьмой.
   — Прыгай! Быстрее, пока нас всех не засосало! — заорал Драга, перекрывая нарастающий свист ветра.
   Ладомир нашел глазами котенка, мирно умывавшегося неподалеку, кивнул ему в сторону Драги. Звереныш кивнул в ответ и витязь повернулся к чародею.
   — И не надейся сбежать, слышишь?! За тобой присмотрит мой маленький друг! — крикнул витязь.
   Котенок запрыгнул на Драгу, и тот страшно завизжал.
   — Что это за тварь?! Кого ты притащил сюда, дурень! — глаза Драги округлились. — Он может сожрать нас всех!
   Но витязь едва ли его слышал. Он шагнул вперед и воронка с жадным чавканьем заглотнула человека. Его закружило с огромной скоростью, завертело и вывернуло наизнанку. Затем его как будто пропустили сквозь мелкое сито и выплюнули куда-то в белесый туман.
 

5

 
   В первый миг он даже решил, что Драга обманул его. И лишь когда перестала кружиться голова и в глазах прояснилось, витязь понял, что попал в нужное место. Мир вокруг был соткан из паучьих тенет. Они были всюду и были всем, сплетаясь в стены, пол и потолок огромного лабиринта. Мириады паучьих сетей веками склеивались меж собой, образуя плотные слои, очень мягкие и упругие.
   Мир был молчалив и неподвижен. Витязь потоптался на месте, прикидывая куда идти. От того места, где он стоял, во все стороны расходились сразу несколько коридоров, но и дальше, насколько было видно, они ветвились и ветвились.
   Все это настораживало. Если проходы не заросли сплошной паутиной, значит, кто-то здесь частенько хаживает. И, судя по размерам коридоров, этот кто-то отличается немалым ростом.
   Впрочем, подумал витязь, владыка пауков и не мог быть задохликом, на то он и владыка. Представив себе этого гигантского паука, витязь поежился, невольно потянулся к мечу, а коснувшись, ощутил как разжимаются когти страха. Лунный меч как будто источал силу, наполнявшую витязя спокойствием и уверенностью.
   И только затем Ладомир вспомнил, что шагнул в портал безоружный, но сейчас из-за его спины грозно вздымался Лунный меч! Впрочем, ломать голову над этим витязь не стал. Вот если бы оружие пропало…
   В поисках Великого Мизгиря Ладомир долго бродил, сворачивая из одного прохода в другой, пока ему это не надоело. Он присел на бугор, похожий на бревно, обтянутое толстым коконом паутины, и задумался.
   Похоже, ходить здесь можно было целую вечность, но так никого и не встретить. Но если нельзя найти врага, нужно сделать так, чтобы враг сам нашел его. Но как выманить его из логова?
   Взгляд его упал на бугор, на котором он сидел, а затем витязь вдруг заметил, что похожие «бугры» разбросаны всюду — в стенах, в полу, в потолке. Ладомир потыкал его пальцем, но тот лишь упруго спружинил, и тогда витязь вынул из-за голенища нож. Стальное лезвие без труда рассекло толстый слой паутины, витязь с хрустом отодрал с него толстый лоскут и остолбенел. Из глубины кокона на него уставились человеческие глаза, полные невыразимой муки.
   Ладомир бросился лихорадочно сдирать с несчастного паутину слой за слоем. Но это оказалось не так-то просто. Паутина вросла в человеческое тело и, вырвав пару кусков прямо с кожей и кровью, Ладомир оставил свои попытки. А присмотревшись, увидел, что паутина возле тела была окрашена красным.
   — Проклятие! Это что же получается? — витязь стиснул кулаки. — Великий Мизгирь сосет из людей кровь?!
   Витязь попробовал поймать взгляд человека, но глаза его были пусты. Лишь боль и страдание, и ничего более — ни надежды на спасение, ни просьбы о помощи. Человек, похоже, вообще не заметил витязя.
   — Не знаю, поможет тебе это или нет, — пробормотал витязь, перехватывая нож поудобнее. — Но я не позволю, чтоб над людьми издевалось какое-то насекомое.
   Лезвие вошло точно в сердце. Глаза человека расширились, а затем его облик поплыл, растворяясь в воздухе. Но, прежде чем он окончательно исчез, Ладомир успел заметить облегчение на его лице. Во всяком случае витязю хотелось так думать. Он поднялся с колен, собираясь таким же образом освободить еще кого-нибудь, и растерянно застыл.
   Окружавший его лабиринт исчез, распахнув перед глазами просторы огромной безбрежной равнины. Слой паутины под ногами источал слабый свет, и можно было разглядеть, что равнина расстилается на десятки верст вокруг, уходя в непроглядную черноту.
   Почувствовав легкое покачивание под ногами, Ладомир развернулся и увидел огромного паука, спешившего к нему изо всех сил. Его ноги мелькали, сливаясь в одно смазанное пятно, паук стремительно вырастал в размерах, и вскоре загородил собой полмира.
   Одна из лап копьем метнулась вниз, но витязь успел увернуться, и следующий удар встретил уже мечом. Рухнул отрубленный кончик лапы, паутина под ногами закачалась, но витязь устоял, и даже смог отпрыгнуть, уходя от нового удара.
   Ладомир взметнул клинок, готовый поотрубать хоть все паучьи конечности, но паук больше не атаковал. Он горой навис над витязем, а его восемь глаз тупо вытаращились на человека.
   — Ну что? Получил? — Ладомир рассмеялся, довольный этой маленькой победой.
   Воздух над витязем заполнился вдруг паучьими сетями. Белые нити били со всех сторон, падали сверху, снизу, сбоку, и витязь заметался, завертелся, торопливо обрубая их одна за другой.
   Но их было слишком много, чтобы уследить за всеми. Сети падали, прилипали намертво, затягивали, сковывая его движения и удары. Когда нити плотно облепили ему ноги, Ладомир какое-то время еще сражался, не желая верить, что бой уже проигран, но тут ему перехватило руки и витязь яростно зарычал.
   Сети натянулись и поволокли его вверх, в разверстую пасть чудища. Быстро-быстро засучили паучьи ногощупальца, перебирая нити, но все же подъем проходил довольно медленно, и Ладомир смог в подробностях разглядеть раздвинувшиеся жвала, очень похожие на жвала Драги, только гораздо крупнее.
   И тут Ладомира накрыла волна гнева, в которой смешалось все. Ненависть ко всему паучьему племени. Невозможность спасти от ужасных мук Висту. Сожаление о том, что так и не удалось добить Драгу, виновника всех этих неприятностей… Много еще чего взбурлило в его душе, наполнив витязя боевым безумием. Будь в его руках щит, он бы уже давно грыз его, истекая слюной.
   Мышцы взбугрились от страшного напряжения, лицо Ладомира налилось кровью, и толстый слой паутины на руках лопнул. Но в путах все еще оставались ноги, и паук продолжал тащить витязя к себе. Черная пасть быстро надвинулась, не оставив времени даже для замаха, и тогда Ладомир метнул меч как копье, и едва успел упереться в жвала.
   Меч исчез в паучьей пасти, но это не остановило мизгиря. Его жвала угрожающе сдвинулись, и витязь заорал от обрушившейся на него мощи, заорал, чувствуя, как лопаются от напряжения жилы, заорал, но все-таки сдержал этот чудовищный напор. Мгновенно взмок, глаза защипало от пота, смешанного с кровью, но Ладомир держался. А когда паук вдруг содрогнулся всем телом, витязь сумел даже чуть раздвинуть жвала. Они затрещали, под ногами витязя внезапно образовалась пустота — это исчез кокон, и Ладомир с криком полетел вниз.
   Его встретила мягкая упругая паутина. Витязя несколько раз подбросило, а когда он упал окончательно, то с удивлением обнаружил, что лежит под ногами паука целый и невредимый, а в руках у него — паучьи жвала, вырванные с корнем.
   Мизгирь угрожающе высился над ним, но больше не казался таким несокрушимым. Или Лунный меч, или вырванные жвала, или то и другое вместе, но с пауком что-то случилось. Он дрожал всем телом, шатался, и Ладомир на всякий случай отступил в сторону, опасаясь оказаться раздавленным.
   Но, к его немалому разочарованию, паук остался на ногах. Он как-то управился с дрожью, и Ладомир разглядел как из пасти выдвинулись пара новых жвал. Витязь выругался, набычился, готовый ко всему, но паук не спешил нападать.
   Ладомир насупился. Возникло стойкое ощущение, что его пристально разглядывают. Разглядывают как маленькую, но назойливую букашку.
   А затем раздался голос. Очень низкий и тяжелый голос, от которого забегали мураши по спине Ладомира, а коленки задрожали. Витязь облизнул пересохшие губы, и вдруг отчетливо понял, что его могут прикончить сейчас одним движением, может быть, одной мыслью…
   — Что ты хочешь от меня, человек?
   — Мне нужна Виста, — прохрипел Ладомир, исподлобья глядя на паука. — Если, конечно, ты и есть Владыка пауков.