Страница:
Тео понимал это. По крайней мере ему хотелось это понять. Трудно оставаться в стороне и видеть, как его брат отказывается от прекрасной возможности доказать свою невиновность, восстановить свое доброе имя, направить гончих псов по какому-то другому следу. Особенно после четырехлетнего пребывания в камере смертников за преступление, совершенное другим человеком. Только настоящий мужчина мог посмотреть детективу по делам об убийстве прямо в глаза и сказать: «Ты хочешь взять меня? Приходи и бери». Тео восхищался этим качеством брата. В этом отношении они во многом походили друг на друга. Братья Найт никогда не отступали ни перед кем и ни перед чем и никогда не поддавались панике, оказываясь в самых кошмарных обстоятельствах. За одним исключением. Существовал некий демон, с которым Тео никогда не сталкивался. Он больше никогда в жизни не посещал того злополучного 24-часового магазина, где обнаружил сотрудника, лежавшего в луже крови.
«Наверное, пора бы и зайти».
Тео помнил дорогу. Он проехал тем же маршрутом, что и в ту ночь. Это было то ли вчера, то ли миллион лет назад.
Было девять вечера, а не четыре часа утра, как при той поездке с ужасными последствиями. Было так же темно, как и в первый раз, но уличное движение казалось более оживленным. Улицу заново покрыли асфальтом, а по ее середине проходила разделительная полоса. В соответствии с планом общественных работ по обустройству этого района города здесь посадили пальмы, не высокие и грациозные королевские, не финиковые с Канарских островов, как на бульварах Корал-Гейбл, а беспорядочно разбросанные деревья с коричневыми ветвями. Да и посадили-то их лишь для того, чтобы заткнуть рты людям, которые ворчали по поводу того, что в их районе мало зелени. Так что после многих лет проволочек они наконец получили хилые деревца, выкопанные где-то в Эверглейдз и теперь тщетно простирающие в небо два-три листа. Стволы этих, с позволения сказать, пальм еле-еле держались вертикально и сверху донизу были испещрены хулиганскими граффити. Идея подобного ландшафтного дизайна явно принадлежала какому-нибудь чиновнику с зачерствевшей душой.
Тео сделал поворот на светофоре. Зал для игры в пул исчез, все здание было обито досками и изуродовано по краям – последствие пожара, вызванного, по-видимому, неосмотрительно брошенной сигаретой, а еще вероятнее, ослиным упрямством хозяина, не желавшего платить карточный долг. Бензозаправочная станция оставалась на прежнем месте, на углу, но новые бензоколонки самообслуживания в сравнении со старыми, которые помнил Тео, выглядели как кадр из кинофильма «Джетсоны». А Тео в самом деле не забыл ничего, и перед ним всплывали все подробности той ночи, когда он лежал в одиночестве на тюремных нарах. При мысли о возвращении в прошлое его сердце учащенно забилось.
Тео запарковал машину и выключил радиоприемник. Он помнил, что в ту ночь, перед тем как они остановились у магазина, музыка в машине играла громко. Там Лионель, главарь банды, давал ему последние указания перед посвящением в бандиты.
– Ты хочешь стать членом «Гроув Лорде» или нет ?
– Дерьмо, да.
– У тебя есть пять минут на то, чтобы доказать это. Потом я уеду, с тобой или без тебя.
Тео вышел из машины и закрыл дверцу. На этот раз его сознание было взбудоражено не алкоголем, а бесконечными воспоминаниями и сомнениями.
Когда Тео вышел на подъездную дорожку, под его ногами захрустел рассыпанный гравий. Тео приближался к магазину с тыльной стороны, точно так же как и в тот раз. На подъездной дорожке он был один. А сама дорожка была узкой и темной; только небольшой участок у главного входа освещался фонарем. В прошлый раз Тео сделал здесь спринтерский рывок, но сегодня шел обычным шагом, обращая внимание на все детали. Грязные кирпичи стен по обе стороны, треск гравия под ногами, шум машин, проносившихся далеко впереди. Дойдя до боковой дорожки, Тео повернул налево, к входу в магазин «Шелби», хотя теперь он уже стал «Рынком Мортона», о чем сообщала надпись на двери. Тео слышал, что старик Шелби продал свое заведение. Продолжать заниматься этим бизнесом он больше не мог из-за всей этой уличной болтовни о бедном девятнадцатилетнем мальчике, которого убил черный кусок дерьма из Либерти-Сити с помощью карманной фомки.
– Нет ли у тебя лишнего доллара, браток? – спросил бездомный бродяга, сидевший на тротуаре у входа.
– Поговорим, когда я выйду.
Подойдя к стеклянным дверям, Тео вспомнил ужас, пережитый им в прошлый раз, и то, как страх прошел, когда он увидел, что магазин пуст, а кассу никто не охраняет. Сейчас обстановка несколько изменилась. Тео насчитал двоих покупателей, а сотрудник сидел за кассовым аппаратом и смотрел по маленькому телевизору вечерние новости. Все остальное, однако, выглядело почти как прежде. Проходы между рядами товаров шли по бежевому кафельному полу в том же направлении, пиво и закуски были выставлены там же, у входа. Заведение могло называться «Рынком Мортона», но Тео снова оказался в магазине «Шелби».
Он открыл дверь и вошел.
Продавец посмотрел на Тео через плечо, отметил его появление и вновь сосредоточился на телевизоре. Тео обошел стенд с газетами и холодильник с фасованными продуктами. Продавец больше не обращал на него внимания. Тео Найт, бывший смертник, только что вошел в магазин, а этому парню было все равно. Знал ли он о том, что здесь произошло? Рассказывал ли ему кто-нибудь об этом?
– Вы были на том складе?
Тео остановился и посмотрел в другой конец торгового зала, и этот взгляд вернул его в прошлое, к первой увиденной им крови, яркому малиновому следу, по которому он, как дурак, пошел и в конечном счете дошел до тюрьмы штата Флорида, где провел четыре года в постоянном ожидания электрического стула.
Открылась передняя дверь. Тео повернулся, голова продавца дернулась. Вошли два подростка. Оба – чернокожие, в мешковатых брюках и футболках «Майами Харикейн». Толстые золотые цепочки и черные хлопчатобумажные шапочки, видимо, пришли на смену повернутым козырьком назад бейсбольным шапочкам времен Тео даже в районах с тропическим климатом. Подростки шагали типичной раскачивающейся походкой гангстеров, что, вероятно, оставалось единственно неизменным во все времена. На этот раз продавец занервничал. Мальчишки пошли в разные стороны. Один направился в конец зала, второй – по ближайшему проходу между товарами. Они ходили туда и обратно, словно присматривались к заведению, до тех пор пока покупатели не почли за лучше оставить их наедине с продавцом и кассовым аппаратом.
Тео наблюдал за ними. На этот раз он не собирался бежать. «Я здесь, имей в виду, приятель».
Ближайший к нему мальчишка разразился смехом. Другой засмеялся еще громче. Похоже, они смеялись какой-то шутке, относящейся к Тео или к перепуганному продавцу. Ни то ни другое Тео не понравилось, а мальчишки уже перестали обращать на него внимание. Смех прекратился, шутка иссякла. Парень, засмеявшийся первым, вынул из холодильника пару расфасовок, подошел к конторке и выложил деньги. Продавец все еще нервничал, опасаясь не столько неизвестного, сколько давно и хорошо известного. Он дал сдачу и сказал:
– Спасибо, Ленни.
– Меня зовут Лерой, глупое дерьмо. Ленни – это вон тот урод.
Тео наблюдал, как мальчишки выходили из магазина через переднюю дверь, смеясь и толкая друг друга.
– Ты кого называешь уродом, мать твою так?
Потом они ушли в другое заведение или вообще в никуда.
Ленни и Лерой. КакТео и Татум. Братья-подростки. Пара местных хулиганов. Они болтались по городу без дела, получали подзатыльники и пугали людей. Походили друг на друга. Одеты одинаково. Совершают одинаковые поступки. Люди всегда путают их, принимая одного за другого. Вдруг Тео похолодел, ошеломленный пугающей мыслью. Он вдруг увидел отказ своего брата от анализа ДНК в совершенно ином свете. Этот отказ не имел ничего общего с отважным или принципиальным противостоянием детективу Ларсену. Все сводилось к тому, что тест подразумевал наличие генетического фактора.
Тео тряхнул головой, гоня от себя мысль, которой не хотел верить, но все же верил.
«Татум, ты куриное дерьмо и сукин сын!»
54
55
«Наверное, пора бы и зайти».
Тео помнил дорогу. Он проехал тем же маршрутом, что и в ту ночь. Это было то ли вчера, то ли миллион лет назад.
Было девять вечера, а не четыре часа утра, как при той поездке с ужасными последствиями. Было так же темно, как и в первый раз, но уличное движение казалось более оживленным. Улицу заново покрыли асфальтом, а по ее середине проходила разделительная полоса. В соответствии с планом общественных работ по обустройству этого района города здесь посадили пальмы, не высокие и грациозные королевские, не финиковые с Канарских островов, как на бульварах Корал-Гейбл, а беспорядочно разбросанные деревья с коричневыми ветвями. Да и посадили-то их лишь для того, чтобы заткнуть рты людям, которые ворчали по поводу того, что в их районе мало зелени. Так что после многих лет проволочек они наконец получили хилые деревца, выкопанные где-то в Эверглейдз и теперь тщетно простирающие в небо два-три листа. Стволы этих, с позволения сказать, пальм еле-еле держались вертикально и сверху донизу были испещрены хулиганскими граффити. Идея подобного ландшафтного дизайна явно принадлежала какому-нибудь чиновнику с зачерствевшей душой.
Тео сделал поворот на светофоре. Зал для игры в пул исчез, все здание было обито досками и изуродовано по краям – последствие пожара, вызванного, по-видимому, неосмотрительно брошенной сигаретой, а еще вероятнее, ослиным упрямством хозяина, не желавшего платить карточный долг. Бензозаправочная станция оставалась на прежнем месте, на углу, но новые бензоколонки самообслуживания в сравнении со старыми, которые помнил Тео, выглядели как кадр из кинофильма «Джетсоны». А Тео в самом деле не забыл ничего, и перед ним всплывали все подробности той ночи, когда он лежал в одиночестве на тюремных нарах. При мысли о возвращении в прошлое его сердце учащенно забилось.
Тео запарковал машину и выключил радиоприемник. Он помнил, что в ту ночь, перед тем как они остановились у магазина, музыка в машине играла громко. Там Лионель, главарь банды, давал ему последние указания перед посвящением в бандиты.
– Ты хочешь стать членом «Гроув Лорде» или нет ?
– Дерьмо, да.
– У тебя есть пять минут на то, чтобы доказать это. Потом я уеду, с тобой или без тебя.
Тео вышел из машины и закрыл дверцу. На этот раз его сознание было взбудоражено не алкоголем, а бесконечными воспоминаниями и сомнениями.
Когда Тео вышел на подъездную дорожку, под его ногами захрустел рассыпанный гравий. Тео приближался к магазину с тыльной стороны, точно так же как и в тот раз. На подъездной дорожке он был один. А сама дорожка была узкой и темной; только небольшой участок у главного входа освещался фонарем. В прошлый раз Тео сделал здесь спринтерский рывок, но сегодня шел обычным шагом, обращая внимание на все детали. Грязные кирпичи стен по обе стороны, треск гравия под ногами, шум машин, проносившихся далеко впереди. Дойдя до боковой дорожки, Тео повернул налево, к входу в магазин «Шелби», хотя теперь он уже стал «Рынком Мортона», о чем сообщала надпись на двери. Тео слышал, что старик Шелби продал свое заведение. Продолжать заниматься этим бизнесом он больше не мог из-за всей этой уличной болтовни о бедном девятнадцатилетнем мальчике, которого убил черный кусок дерьма из Либерти-Сити с помощью карманной фомки.
– Нет ли у тебя лишнего доллара, браток? – спросил бездомный бродяга, сидевший на тротуаре у входа.
– Поговорим, когда я выйду.
Подойдя к стеклянным дверям, Тео вспомнил ужас, пережитый им в прошлый раз, и то, как страх прошел, когда он увидел, что магазин пуст, а кассу никто не охраняет. Сейчас обстановка несколько изменилась. Тео насчитал двоих покупателей, а сотрудник сидел за кассовым аппаратом и смотрел по маленькому телевизору вечерние новости. Все остальное, однако, выглядело почти как прежде. Проходы между рядами товаров шли по бежевому кафельному полу в том же направлении, пиво и закуски были выставлены там же, у входа. Заведение могло называться «Рынком Мортона», но Тео снова оказался в магазине «Шелби».
Он открыл дверь и вошел.
Продавец посмотрел на Тео через плечо, отметил его появление и вновь сосредоточился на телевизоре. Тео обошел стенд с газетами и холодильник с фасованными продуктами. Продавец больше не обращал на него внимания. Тео Найт, бывший смертник, только что вошел в магазин, а этому парню было все равно. Знал ли он о том, что здесь произошло? Рассказывал ли ему кто-нибудь об этом?
– Вы были на том складе?
Тео остановился и посмотрел в другой конец торгового зала, и этот взгляд вернул его в прошлое, к первой увиденной им крови, яркому малиновому следу, по которому он, как дурак, пошел и в конечном счете дошел до тюрьмы штата Флорида, где провел четыре года в постоянном ожидания электрического стула.
Открылась передняя дверь. Тео повернулся, голова продавца дернулась. Вошли два подростка. Оба – чернокожие, в мешковатых брюках и футболках «Майами Харикейн». Толстые золотые цепочки и черные хлопчатобумажные шапочки, видимо, пришли на смену повернутым козырьком назад бейсбольным шапочкам времен Тео даже в районах с тропическим климатом. Подростки шагали типичной раскачивающейся походкой гангстеров, что, вероятно, оставалось единственно неизменным во все времена. На этот раз продавец занервничал. Мальчишки пошли в разные стороны. Один направился в конец зала, второй – по ближайшему проходу между товарами. Они ходили туда и обратно, словно присматривались к заведению, до тех пор пока покупатели не почли за лучше оставить их наедине с продавцом и кассовым аппаратом.
Тео наблюдал за ними. На этот раз он не собирался бежать. «Я здесь, имей в виду, приятель».
Ближайший к нему мальчишка разразился смехом. Другой засмеялся еще громче. Похоже, они смеялись какой-то шутке, относящейся к Тео или к перепуганному продавцу. Ни то ни другое Тео не понравилось, а мальчишки уже перестали обращать на него внимание. Смех прекратился, шутка иссякла. Парень, засмеявшийся первым, вынул из холодильника пару расфасовок, подошел к конторке и выложил деньги. Продавец все еще нервничал, опасаясь не столько неизвестного, сколько давно и хорошо известного. Он дал сдачу и сказал:
– Спасибо, Ленни.
– Меня зовут Лерой, глупое дерьмо. Ленни – это вон тот урод.
Тео наблюдал, как мальчишки выходили из магазина через переднюю дверь, смеясь и толкая друг друга.
– Ты кого называешь уродом, мать твою так?
Потом они ушли в другое заведение или вообще в никуда.
Ленни и Лерой. КакТео и Татум. Братья-подростки. Пара местных хулиганов. Они болтались по городу без дела, получали подзатыльники и пугали людей. Походили друг на друга. Одеты одинаково. Совершают одинаковые поступки. Люди всегда путают их, принимая одного за другого. Вдруг Тео похолодел, ошеломленный пугающей мыслью. Он вдруг увидел отказ своего брата от анализа ДНК в совершенно ином свете. Этот отказ не имел ничего общего с отважным или принципиальным противостоянием детективу Ларсену. Все сводилось к тому, что тест подразумевал наличие генетического фактора.
Тео тряхнул головой, гоня от себя мысль, которой не хотел верить, но все же верил.
«Татум, ты куриное дерьмо и сукин сын!»
54
В среду утром Джек едва успел понюхать, но еще не попробовал свой кофе, когда в его контору ворвался Тео. Он тащил за собой Татума, и Джек сразу понял, что дело серьезное.
– Что случилось? – Джек встал из-за стола.
Позади барьера, образованного людьми, которые стояли в два ряда и преграждали вход в кабинет Джека, вдруг появилась его секретарша. Стоя на цыпочках, она пыталась привлечь его внимание.
– Пришли братья Найт, – сообщила секретарша.
– Спасибо, Мария. Тео закрыл дверь.
– Садись, Татум, – сказал он.
Татум сел, то же самое сделал и Джек. Садиться ему никто не предлагал, но, судя по тому, каким тоном Тео разговаривал со своим братом, было резонно предположить, что такого предложения не поступит.
Татум зло посмотрел на брата и заговорил:
– Может, ты хоть теперь объяснишь мне, что, черт возьми, происходит?
– Заткнись! – рявкнул Тео.
Давно Джек не видел своего друга в таком бешенстве.
– Успокойся, Тео.
– Успокойся? – Тео злобно усмехнулся. – Я успокаивал себя всю ночь, но от этого приходил в еще большее раздражение. Так что не призывай меня успокоиться.
– Что случилось прошлой ночью?
– Я снова посетил магазин «Шелби».
Джек и Татум переглянулись. Тео ходил взад и вперед.
– Я пытался понять, почему Татум отказывается от анализа ДНК, который должен подтвердить его невиновность, от анализа, позволившего его брату избежать смертной казни. И тут меня осенило.
– Что такое ты несешь? – спросил Татум.
– Ты знаешь, о чем я говорю.
– Никак не пойму.
– Я четыре года провел в ожидании казни. Хватит врать, Татум.
– Не называй меня лжецом.
– Тогда прекрати врать! – еще громче продолжал Тео. – Для вранья больше нет оправданий. Вот почему я приволок сюда твою задницу, не говоря ничего, пока мы не окажемся здесь, перед нашим адвокатом. Скажи ему, Джек. Все, что мы здесь говорим, является информацией, защищенной привилегией, верно?
– Вы оба мои клиенты. Но это два разных дела. Я слегка озадачен и не понимаю, что здесь происходит.
– Джек, давай условимся, что ничего не выйдет за пределы этого кабинета. Ты можешь, черт возьми, обещать мне это? – спросил Тео, таращась на него.
– Разумеется, – заверил его Джек. – Вся эта информация защищена привилегией.
– Ничто из того, что мы скажем здесь, не может быть повторено в зале суда? Никто не помчится отсюда сообщить фараонам о том, что сказал другой, так?
– Так, – ответил Джек.
– Скажи мне, брат... – сердито обратился к Татуму Тео.
– Сказать о чем?
– Я хочу знать правду.
– Правду о чем?
– Это ты убил продавца в магазине «Шелби»? – Теперь Тео не кричал, но говорил твердо и сурово. Его вопрос потряс Татума. Джек посмотрел на Тео, потом на Татума, потом снова на Тео, размышляя о том, что произошло за последние сутки. Он ожидал, что Татум сейчас вскочит и набросится на Тео, вылившего на его голову ушат дерьма.
Но Татум засмеялся и спросил:
– Что?
Смех был нервическим. Джек ощутил надрыв в этом голосе и понял, что Тео нащупал какую-то страшную правду и вот-вот все изменится.
– Тео хочет знать, не член ли ты банды «Гроув Лорде», из-за которой он пострадал.
Татум посмотрел на Джека так, словно хотел сказать: «Держись подальше от этого, Свайтек».
Тео ходил по кабинету и изливал душу.
– Вот что я понял прошлой ночью. Ты отказался от анализа ДНК в связи с убийством Джерри Коллетти, потому что тебя беспокоило, что лаборатория обнаружит сходство.
– Я не убивал Коллетти.
– Я знаю, что ты не делал этого. Но я говорю не о сходстве твоей ДНК и ДНК высохшего плевка, обнаруженного на спине Коллетти. Ты боишься обнаружения сходства между волосами и частицами кожи, извлеченными фараонами из-под ногтей того продавца из магазина «Шелби». Тот парень дрался, как тигр, так, Джек?
– Именно такое заключение можно было вынести после осмотра места преступления.
– Судейские ребята, которые давали свидетельские показания во время суда надо мной, говорили, что продавец отбивался и сильно поцарапал голову тому, кто напал на него. Вот почему у него под ногтями были частицы кожи и волос. Мой первый адвокат пытался использовать это во время суда. Он спросил у присяжных: «Почему на голове моего клиента нет ни царапины, раз под ногтями у жертвы есть кожа и волосы?» К несчастью, меня арестовали и подвергли медицинскому осмотру лишь через семь месяцев после преступления. Царапины за это время могли зажить. По крайней мере прокурору удалось убедить в этом присяжных. Но в конечном счете все это сработало. Кусочки кожи и волос представляли собой отличный образец для пробы ДНК. В то время, когда меня судили, к анализу ДНК прибегали нечасто. Четыре года спустя – да. Когда появился Джек и поддержал мою апелляцию, он добился анализа и избавил меня от смертной казни.
– И единственный, кого это обрадовало больше, чем тебя, был я, – сказал Татум.
– Да, теперь я знаю почему. Я не понимаю всех деталей и прошу тебя, Джек, помоги мне разобраться. Каждый раз, когда производится анализ ДНК, фараоны сдают результаты в архив, так?
– Ты говоришь о КОДИС, – сказал Джек.
– Так скажи ему, Джек. Скажи Татуму то, что он уже знает, и то, что только что уяснил себе я.
Происходящее напоминало заранее отрепетированный Джеком и Тео спектакль. Но Джек размышлял о том, кто был настоящим убийцей, почти столько же лет, сколько и Тео. И теперь, когда Тео требовал правды от брата, Джек полностью поддержал его.
– КОДИС – Это Совместная система учета ДНК ФБР, – пояснил Джек. – Если анализ ДНК произведен по образцу, взятому на месте преступления, его результаты заносят в судебную картотеку КОДИС. Поскольку я добился анализа ДНК Тео для сравнения его данных с данными анализа ДНК неизвестного убийцы, этот результат следовало бы автоматически занести в базу данных КОДИС.
– Вот почему мой брат отказался давать на анализ свою ДНК. Хотя эти данные подтвердят, что Джерри Коллетти убил не он, образец, хранящийся в базе данных ФБР, покажет, что именно Татум убил продавца.
В кабинете воцарилась тишина. Братья пристально смотрели друг на друга.
– Предполагалось, что все пойдет иначе, – спокойно заметил Татум.
– О Боже! – невольно воскликнул Джек.
– Это был очередной этап моего приема в банду «Гроув Лорде», – продолжал Татум. – Понимаете, мне следовало кого-то пришить, чтобы получить на это право. Тогда Лионель подобрал продавца из «Шелби». Никакого особого повода для этого не было. Просто выбор пал на него, и все тут. И я его замочил.
Тео едва сдерживался. Джек понимал: он должен что-то сказать, если не хочет получить еще одно дело об убийстве.
– Зачем ты подставил Тео?
– Как предполагалось, в магазине не было посетителей. Но, убегая из магазина, я столкнулся на тротуаре с каким-то парнем и испугался, что он опознает меня. У меня не было времени на размышления, понимаешь? Так что, когда я вернулся в машину, мы с Лионелем все это и обдумали.
– Обдумали что? – спросил Джек.
– Нам нужен был кто-то еще, понимаете? Кто-то другой, кто вошел бы в магазин.
– Кто-то другой, похожий на тебя?
Татум затряс головой, показывая, что сожалеет.
– Я не хотел, чтобы это был ты, Тео. Именно это я и сказал Лионелю. Все члены банды «Гроув Лорде» одевались одинаково: черные брюки, подходящие для майамской жары фуфайки, золотые цепочки, бейсбольные шапочки, одетые задом наперед. Мы могли выбрать кого угодно. Но Лионель выбрал Тео.
– И ты не возражал?
– Сначала возражал. Сказал, что так дело не пойдет. Но то, чтобы это был ты, имело смысл, Тео.
– Не городи глупостей, Татум. Было темно, а мы все одевались одинаково. Существовало с десяток других парней, которые могли бы сойти за тебя.
– Тебя выбрали не просто потому, что мы похожи друг на друга. Мы поступили умнее.
– Умнее?! – закричал Тео.
– Тебе было пятнадцать лет. Лионель сказал, что тебя не могут осудить так, как осудили бы взрослого. А мне было почти восемнадцать. И мне, конечно же, грозило обвинение по взрослой статье. Вот почему мы и выбрали тебя.
Джек слышал, как тяжело дышал Тео. Его переполнял такой гнев, что он лишился дара речи. Тогда заговорил Джек:
– Выходит, ты воспользовался младшим братом, полагая, что он отделается наказанием по статье о детской преступности и отсидит срок до восемнадцати лет, а когда ему исполнится восемнадцать лет, его отпустят.
– Таков был план.
– Тот, с кем ты чуть не столкнулся на тротуаре, удирая из магазина, – продолжал Джек, – и был тем свидетелем, который ошибочно принял Тео за тебя при опознании?
– Правильно.
– И, имея хорошего свидетеля, прокурор штата почувствовал себя гораздо увереннее. Тео обвинили как совершеннолетнего, а не как ребенка, и присяжные вынесли вердикт об убийстве первой степени.
– Как только я узнал, что брата приговорили к смертной казни, меня охватил ужас.
– Тебя?! – воскликнул Тео. – Черт бы тебя побрал, Татум!
– Тебе не кажется, что такой же кошмар преследовал и меня?
– Нет! Ты позволил бы мне умереть.
– Я этого ни за что не допустил бы.
– Я знал, что меня подставила банда «Гроув Лорде». Сколько раз мы с тобой беседовали через тюремное стекло, Татум? Мы оба ломали головы над тем, кто этот мерзавец. Но нам ни разу не удалось свести до минимума число вероятных убийц. Их оставалось пятнадцать. А тебе даже и в голову не пришло хотя бы намекнуть, что этим убийцей был ты. Все время ты только прикидывался, что стоишь за меня горой, когда я уже ожидал казни. И до самого конца оставался бы в стороне и позволил бы, чтобы меня казнили за то, что сделал ты.
– Ты знаешь, что это не так. Помнишь, когда я сказал, что признаюсь? Я сказал, что готов признаться, если только это избавит тебя от смертной казни.
– Это было не всерьез. В тебе говорило чувство вины.
– Но я-то говорил всерьез.
Тео злобно посмотрел на него, потом на адвоката.
– Скажи мне кое-что, Джако. Когда ты добился отсрочки казни, сколько мне до нее оставалось?
– Семнадцать минут.
– Тебе позвонил в последнюю минуту мой брат и сказал: «Остановите все, полиция схватила не того человека. Виновен я, Татум, я убийца!»?
Ответ был известен всем, но Джек тем не менее произнес:
– Нет.
Тео приблизился к брату.
– За какое же время до казни ты собирался, черт побери, остановить ее?
Татум, избегая смотреть на Тео, разглядывал свои ботинки.
– Ты мой брат, – проговорил он наконец. – Я могу стать порядочным человеком.
– Слишком поздно, – отрезал Тео.
– Нет, послушай меня, – быстро продолжал Татум. – Я собираюсь получить эти деньги, эти сорок шесть миллионов Салли Феннинг.
– Значит, теперь ты намерен купить себе брата за деньги?
– Дай мне шанс заслужить твое прощение.
– Верни мне четыре потерянных мною года.
– Вернул бы, если бы мог, но не могу.
– Это твоя проблема, не так ли?
– Я делаю все, что в моих силах. Это большие деньги, Тео.
– Не нужны мне твои деньги.
– До хрена денег, даже если поделить их на три части.
– Исключите меня из этой группы, – вмешался в разговор Джек.
– Я говорил не о тебе, дурак! – воскликнул Татум.
В этот момент, казалось, все остановилось. Джек услышал это. Тео тоже услышал это. А Татум явно жалел, что сболтнул лишнее.
– На три части? – переспросил Джек.
– Разве я сказал «три»? Я хотел сказать «две», – смутился Татум.
– Нет, – нахмурился Джек. – Ты сказал «три» и имел в виду именно троих. И если третий не я, то кто же?
Взгляд Татума метался от Тео к Джеку и обратно. Он походил на человека, который хочет что-то сказать, но не может. Но слова уже сорвались у него с языка, и стало очевидно, что Татум договорился с кем-то поделить деньги. Иными словами, у него был партнер.
– Я пошел. – Он вскочил со стула.
– Татум! – позвал Джек, но его клиент уже шел по коридору. Джек последовал вслед за ним.
– Татум, если ты хочешь, чтобы я остался твоим адвокатом, мы должны поговорить.
Татум остановился посреди коридора и повернулся на пятках.
– Ты свободен, ясно? Так что говорить нам не о чем.
– Кого из них ты замочил? – спросил Джек.
– Берегись, Свайтек. – Глаза Татума широко раскрылись.
– Мы знаем, что ты не убивал Коллетти, потому что вы с Тео в это время были на рыбалке. Так что это сделал твой партнер. Кого замочил ты – репортера или прокурора?
Татум приблизился к нему на шаг и погрозил пальцем, но Джек не отступил.
– И послушай меня, – продолжал Татум. – Как сказал Тео в твоем кабинете, все, о чем мы говорили, подпадает под право адвоката не разглашать информацию, полученную от клиента. Так что заткни свое хлебало.
– В этом праве есть исключения. Татум метнул взгляд на Джека.
– Пугаешь меня?
– Я говорю тебе следующее: адвокат не может разглашать сведения, касающиеся того, что клиент совершил в прошлом. Но если адвокат считает, что его клиент собирается совершить новое преступление, в этом случае данное право не применяется. После того, что я услышал, напрашивается вывод: очередной твоей жертвой станет бывший муж Салли.
Татум слегка улыбнулся, словно подумав о том, что его адвокат не лишен проницательности.
– Ну и что ты собираешься делать? Позвать фараонов? Джек ничего не ответил.
Улыбка на лице Татума стала шире.
– Я так не думаю.
Джек прошел мимо своей секретарши, охваченной ужасом от того, что наверняка услышала. Когда они дошли до пустого холла, Джек окликнул Татума и сказал:
– Возможно, я первым делом сообщу об этом Мигелю Риосу, а уж потом – полиции.
Татум остановился у двери. Его улыбка исчезла. В этот момент дверь открылась и вошла Келси, спешившая на работу. Татум обхватил ее обеими руками.
– Стой! – закричал Джек.
– Не двигайся! – приказал Татум.
Он держал Келси перед собой, как живой щит. Глаза Келси расширились. Татум, изобразив подобие револьвера, приложил указательный палец к ее виску, а большой поставил торчком на манер курка.
– Не пугай меня, Свайтек. – Он нажал на воображаемый курок и толкнул голову Келси вперед, как будто ее череп размозжила 9-миллиметровая пуля, после чего швырнул ее на пол.
Келси вскочила и побежала к Джеку.
Татум злобно взглянул на них, и Джек увидел, как его бывший клиент исчез за матовым стеклом двери, на котором красовалась надпись: ДЖЕК СВАЙТЕК, АДВОКАТ.
– Что случилось? – Джек встал из-за стола.
Позади барьера, образованного людьми, которые стояли в два ряда и преграждали вход в кабинет Джека, вдруг появилась его секретарша. Стоя на цыпочках, она пыталась привлечь его внимание.
– Пришли братья Найт, – сообщила секретарша.
– Спасибо, Мария. Тео закрыл дверь.
– Садись, Татум, – сказал он.
Татум сел, то же самое сделал и Джек. Садиться ему никто не предлагал, но, судя по тому, каким тоном Тео разговаривал со своим братом, было резонно предположить, что такого предложения не поступит.
Татум зло посмотрел на брата и заговорил:
– Может, ты хоть теперь объяснишь мне, что, черт возьми, происходит?
– Заткнись! – рявкнул Тео.
Давно Джек не видел своего друга в таком бешенстве.
– Успокойся, Тео.
– Успокойся? – Тео злобно усмехнулся. – Я успокаивал себя всю ночь, но от этого приходил в еще большее раздражение. Так что не призывай меня успокоиться.
– Что случилось прошлой ночью?
– Я снова посетил магазин «Шелби».
Джек и Татум переглянулись. Тео ходил взад и вперед.
– Я пытался понять, почему Татум отказывается от анализа ДНК, который должен подтвердить его невиновность, от анализа, позволившего его брату избежать смертной казни. И тут меня осенило.
– Что такое ты несешь? – спросил Татум.
– Ты знаешь, о чем я говорю.
– Никак не пойму.
– Я четыре года провел в ожидании казни. Хватит врать, Татум.
– Не называй меня лжецом.
– Тогда прекрати врать! – еще громче продолжал Тео. – Для вранья больше нет оправданий. Вот почему я приволок сюда твою задницу, не говоря ничего, пока мы не окажемся здесь, перед нашим адвокатом. Скажи ему, Джек. Все, что мы здесь говорим, является информацией, защищенной привилегией, верно?
– Вы оба мои клиенты. Но это два разных дела. Я слегка озадачен и не понимаю, что здесь происходит.
– Джек, давай условимся, что ничего не выйдет за пределы этого кабинета. Ты можешь, черт возьми, обещать мне это? – спросил Тео, таращась на него.
– Разумеется, – заверил его Джек. – Вся эта информация защищена привилегией.
– Ничто из того, что мы скажем здесь, не может быть повторено в зале суда? Никто не помчится отсюда сообщить фараонам о том, что сказал другой, так?
– Так, – ответил Джек.
– Скажи мне, брат... – сердито обратился к Татуму Тео.
– Сказать о чем?
– Я хочу знать правду.
– Правду о чем?
– Это ты убил продавца в магазине «Шелби»? – Теперь Тео не кричал, но говорил твердо и сурово. Его вопрос потряс Татума. Джек посмотрел на Тео, потом на Татума, потом снова на Тео, размышляя о том, что произошло за последние сутки. Он ожидал, что Татум сейчас вскочит и набросится на Тео, вылившего на его голову ушат дерьма.
Но Татум засмеялся и спросил:
– Что?
Смех был нервическим. Джек ощутил надрыв в этом голосе и понял, что Тео нащупал какую-то страшную правду и вот-вот все изменится.
– Тео хочет знать, не член ли ты банды «Гроув Лорде», из-за которой он пострадал.
Татум посмотрел на Джека так, словно хотел сказать: «Держись подальше от этого, Свайтек».
Тео ходил по кабинету и изливал душу.
– Вот что я понял прошлой ночью. Ты отказался от анализа ДНК в связи с убийством Джерри Коллетти, потому что тебя беспокоило, что лаборатория обнаружит сходство.
– Я не убивал Коллетти.
– Я знаю, что ты не делал этого. Но я говорю не о сходстве твоей ДНК и ДНК высохшего плевка, обнаруженного на спине Коллетти. Ты боишься обнаружения сходства между волосами и частицами кожи, извлеченными фараонами из-под ногтей того продавца из магазина «Шелби». Тот парень дрался, как тигр, так, Джек?
– Именно такое заключение можно было вынести после осмотра места преступления.
– Судейские ребята, которые давали свидетельские показания во время суда надо мной, говорили, что продавец отбивался и сильно поцарапал голову тому, кто напал на него. Вот почему у него под ногтями были частицы кожи и волос. Мой первый адвокат пытался использовать это во время суда. Он спросил у присяжных: «Почему на голове моего клиента нет ни царапины, раз под ногтями у жертвы есть кожа и волосы?» К несчастью, меня арестовали и подвергли медицинскому осмотру лишь через семь месяцев после преступления. Царапины за это время могли зажить. По крайней мере прокурору удалось убедить в этом присяжных. Но в конечном счете все это сработало. Кусочки кожи и волос представляли собой отличный образец для пробы ДНК. В то время, когда меня судили, к анализу ДНК прибегали нечасто. Четыре года спустя – да. Когда появился Джек и поддержал мою апелляцию, он добился анализа и избавил меня от смертной казни.
– И единственный, кого это обрадовало больше, чем тебя, был я, – сказал Татум.
– Да, теперь я знаю почему. Я не понимаю всех деталей и прошу тебя, Джек, помоги мне разобраться. Каждый раз, когда производится анализ ДНК, фараоны сдают результаты в архив, так?
– Ты говоришь о КОДИС, – сказал Джек.
– Так скажи ему, Джек. Скажи Татуму то, что он уже знает, и то, что только что уяснил себе я.
Происходящее напоминало заранее отрепетированный Джеком и Тео спектакль. Но Джек размышлял о том, кто был настоящим убийцей, почти столько же лет, сколько и Тео. И теперь, когда Тео требовал правды от брата, Джек полностью поддержал его.
– КОДИС – Это Совместная система учета ДНК ФБР, – пояснил Джек. – Если анализ ДНК произведен по образцу, взятому на месте преступления, его результаты заносят в судебную картотеку КОДИС. Поскольку я добился анализа ДНК Тео для сравнения его данных с данными анализа ДНК неизвестного убийцы, этот результат следовало бы автоматически занести в базу данных КОДИС.
– Вот почему мой брат отказался давать на анализ свою ДНК. Хотя эти данные подтвердят, что Джерри Коллетти убил не он, образец, хранящийся в базе данных ФБР, покажет, что именно Татум убил продавца.
В кабинете воцарилась тишина. Братья пристально смотрели друг на друга.
– Предполагалось, что все пойдет иначе, – спокойно заметил Татум.
– О Боже! – невольно воскликнул Джек.
– Это был очередной этап моего приема в банду «Гроув Лорде», – продолжал Татум. – Понимаете, мне следовало кого-то пришить, чтобы получить на это право. Тогда Лионель подобрал продавца из «Шелби». Никакого особого повода для этого не было. Просто выбор пал на него, и все тут. И я его замочил.
Тео едва сдерживался. Джек понимал: он должен что-то сказать, если не хочет получить еще одно дело об убийстве.
– Зачем ты подставил Тео?
– Как предполагалось, в магазине не было посетителей. Но, убегая из магазина, я столкнулся на тротуаре с каким-то парнем и испугался, что он опознает меня. У меня не было времени на размышления, понимаешь? Так что, когда я вернулся в машину, мы с Лионелем все это и обдумали.
– Обдумали что? – спросил Джек.
– Нам нужен был кто-то еще, понимаете? Кто-то другой, кто вошел бы в магазин.
– Кто-то другой, похожий на тебя?
Татум затряс головой, показывая, что сожалеет.
– Я не хотел, чтобы это был ты, Тео. Именно это я и сказал Лионелю. Все члены банды «Гроув Лорде» одевались одинаково: черные брюки, подходящие для майамской жары фуфайки, золотые цепочки, бейсбольные шапочки, одетые задом наперед. Мы могли выбрать кого угодно. Но Лионель выбрал Тео.
– И ты не возражал?
– Сначала возражал. Сказал, что так дело не пойдет. Но то, чтобы это был ты, имело смысл, Тео.
– Не городи глупостей, Татум. Было темно, а мы все одевались одинаково. Существовало с десяток других парней, которые могли бы сойти за тебя.
– Тебя выбрали не просто потому, что мы похожи друг на друга. Мы поступили умнее.
– Умнее?! – закричал Тео.
– Тебе было пятнадцать лет. Лионель сказал, что тебя не могут осудить так, как осудили бы взрослого. А мне было почти восемнадцать. И мне, конечно же, грозило обвинение по взрослой статье. Вот почему мы и выбрали тебя.
Джек слышал, как тяжело дышал Тео. Его переполнял такой гнев, что он лишился дара речи. Тогда заговорил Джек:
– Выходит, ты воспользовался младшим братом, полагая, что он отделается наказанием по статье о детской преступности и отсидит срок до восемнадцати лет, а когда ему исполнится восемнадцать лет, его отпустят.
– Таков был план.
– Тот, с кем ты чуть не столкнулся на тротуаре, удирая из магазина, – продолжал Джек, – и был тем свидетелем, который ошибочно принял Тео за тебя при опознании?
– Правильно.
– И, имея хорошего свидетеля, прокурор штата почувствовал себя гораздо увереннее. Тео обвинили как совершеннолетнего, а не как ребенка, и присяжные вынесли вердикт об убийстве первой степени.
– Как только я узнал, что брата приговорили к смертной казни, меня охватил ужас.
– Тебя?! – воскликнул Тео. – Черт бы тебя побрал, Татум!
– Тебе не кажется, что такой же кошмар преследовал и меня?
– Нет! Ты позволил бы мне умереть.
– Я этого ни за что не допустил бы.
– Я знал, что меня подставила банда «Гроув Лорде». Сколько раз мы с тобой беседовали через тюремное стекло, Татум? Мы оба ломали головы над тем, кто этот мерзавец. Но нам ни разу не удалось свести до минимума число вероятных убийц. Их оставалось пятнадцать. А тебе даже и в голову не пришло хотя бы намекнуть, что этим убийцей был ты. Все время ты только прикидывался, что стоишь за меня горой, когда я уже ожидал казни. И до самого конца оставался бы в стороне и позволил бы, чтобы меня казнили за то, что сделал ты.
– Ты знаешь, что это не так. Помнишь, когда я сказал, что признаюсь? Я сказал, что готов признаться, если только это избавит тебя от смертной казни.
– Это было не всерьез. В тебе говорило чувство вины.
– Но я-то говорил всерьез.
Тео злобно посмотрел на него, потом на адвоката.
– Скажи мне кое-что, Джако. Когда ты добился отсрочки казни, сколько мне до нее оставалось?
– Семнадцать минут.
– Тебе позвонил в последнюю минуту мой брат и сказал: «Остановите все, полиция схватила не того человека. Виновен я, Татум, я убийца!»?
Ответ был известен всем, но Джек тем не менее произнес:
– Нет.
Тео приблизился к брату.
– За какое же время до казни ты собирался, черт побери, остановить ее?
Татум, избегая смотреть на Тео, разглядывал свои ботинки.
– Ты мой брат, – проговорил он наконец. – Я могу стать порядочным человеком.
– Слишком поздно, – отрезал Тео.
– Нет, послушай меня, – быстро продолжал Татум. – Я собираюсь получить эти деньги, эти сорок шесть миллионов Салли Феннинг.
– Значит, теперь ты намерен купить себе брата за деньги?
– Дай мне шанс заслужить твое прощение.
– Верни мне четыре потерянных мною года.
– Вернул бы, если бы мог, но не могу.
– Это твоя проблема, не так ли?
– Я делаю все, что в моих силах. Это большие деньги, Тео.
– Не нужны мне твои деньги.
– До хрена денег, даже если поделить их на три части.
– Исключите меня из этой группы, – вмешался в разговор Джек.
– Я говорил не о тебе, дурак! – воскликнул Татум.
В этот момент, казалось, все остановилось. Джек услышал это. Тео тоже услышал это. А Татум явно жалел, что сболтнул лишнее.
– На три части? – переспросил Джек.
– Разве я сказал «три»? Я хотел сказать «две», – смутился Татум.
– Нет, – нахмурился Джек. – Ты сказал «три» и имел в виду именно троих. И если третий не я, то кто же?
Взгляд Татума метался от Тео к Джеку и обратно. Он походил на человека, который хочет что-то сказать, но не может. Но слова уже сорвались у него с языка, и стало очевидно, что Татум договорился с кем-то поделить деньги. Иными словами, у него был партнер.
– Я пошел. – Он вскочил со стула.
– Татум! – позвал Джек, но его клиент уже шел по коридору. Джек последовал вслед за ним.
– Татум, если ты хочешь, чтобы я остался твоим адвокатом, мы должны поговорить.
Татум остановился посреди коридора и повернулся на пятках.
– Ты свободен, ясно? Так что говорить нам не о чем.
– Кого из них ты замочил? – спросил Джек.
– Берегись, Свайтек. – Глаза Татума широко раскрылись.
– Мы знаем, что ты не убивал Коллетти, потому что вы с Тео в это время были на рыбалке. Так что это сделал твой партнер. Кого замочил ты – репортера или прокурора?
Татум приблизился к нему на шаг и погрозил пальцем, но Джек не отступил.
– И послушай меня, – продолжал Татум. – Как сказал Тео в твоем кабинете, все, о чем мы говорили, подпадает под право адвоката не разглашать информацию, полученную от клиента. Так что заткни свое хлебало.
– В этом праве есть исключения. Татум метнул взгляд на Джека.
– Пугаешь меня?
– Я говорю тебе следующее: адвокат не может разглашать сведения, касающиеся того, что клиент совершил в прошлом. Но если адвокат считает, что его клиент собирается совершить новое преступление, в этом случае данное право не применяется. После того, что я услышал, напрашивается вывод: очередной твоей жертвой станет бывший муж Салли.
Татум слегка улыбнулся, словно подумав о том, что его адвокат не лишен проницательности.
– Ну и что ты собираешься делать? Позвать фараонов? Джек ничего не ответил.
Улыбка на лице Татума стала шире.
– Я так не думаю.
Джек прошел мимо своей секретарши, охваченной ужасом от того, что наверняка услышала. Когда они дошли до пустого холла, Джек окликнул Татума и сказал:
– Возможно, я первым делом сообщу об этом Мигелю Риосу, а уж потом – полиции.
Татум остановился у двери. Его улыбка исчезла. В этот момент дверь открылась и вошла Келси, спешившая на работу. Татум обхватил ее обеими руками.
– Стой! – закричал Джек.
– Не двигайся! – приказал Татум.
Он держал Келси перед собой, как живой щит. Глаза Келси расширились. Татум, изобразив подобие револьвера, приложил указательный палец к ее виску, а большой поставил торчком на манер курка.
– Не пугай меня, Свайтек. – Он нажал на воображаемый курок и толкнул голову Келси вперед, как будто ее череп размозжила 9-миллиметровая пуля, после чего швырнул ее на пол.
Келси вскочила и побежала к Джеку.
Татум злобно взглянул на них, и Джек увидел, как его бывший клиент исчез за матовым стеклом двери, на котором красовалась надпись: ДЖЕК СВАЙТЕК, АДВОКАТ.
55
– Я готов убить его, – сказал Тео.
Джек и Тео вдвоем вернулись в кабинет. Джеку пришлось потратить время на то, чтобы успокоить Келси. Он попросил ее посидеть в зале совещаний, пока они с Тео не разберутся с тем, что произошло.
– Убийством проблемы не решишь, – заметил Джек.
– Знаю. По крайней мере мне нужно встретиться с ним разок на ринге, но уже без перчаток.
– Я понимаю, что на душе у тебя мерзко. У меня тоже. Но на какое-то время нам нужно отложить это дело и как следует, на свежую голову подумать.
– О чем?
Джек сел за свой рабочий стол и заговорил, разглаживая какую-то бумагу:
– Татум только что угрожал Келси прямо у меня на глазах. Если мы не остановим его, то следующим по списку будет скорее всего первый муж Салли. Татум предполагает, что я не приму никаких мер, поскольку был его адвокатом и, возможно, боюсь его. Татуму следует хорошенько подумать. Но это не значит, что надо сразу же бежать за ним и останавливать его.
– Ты собираешься позвонить фараонам?
– Давай сначала обмозгуем все это.
– Хорошо, выкладывай.
Джек достал из ящика стола блокнот, словно намереваясь делать краткие записи. Но он думал и говорил так быстро, что записывать было невозможно.
– Начнем с начала. Вивиен Грассо уже на первой встрече открыла карты и сообщила о том, что она, как душеприказчица Салли, думает о ее наследниках. Вивиен открытым текстом сказала: «Если кто-нибудь из вас собирается укокошить остальных, чтобы оказаться единственным выжившим наследником, забудьте об этом. Ваш мотив будет очевиден, и вам не избежать наказания».
– Татум нашел способ обойти препятствие.
– Ему так кажется. По-моему, он сговорился с партнером – с кем-то, кто мог бы совершать убийства, пока он обеспечивает себе алиби.
Джек и Тео вдвоем вернулись в кабинет. Джеку пришлось потратить время на то, чтобы успокоить Келси. Он попросил ее посидеть в зале совещаний, пока они с Тео не разберутся с тем, что произошло.
– Убийством проблемы не решишь, – заметил Джек.
– Знаю. По крайней мере мне нужно встретиться с ним разок на ринге, но уже без перчаток.
– Я понимаю, что на душе у тебя мерзко. У меня тоже. Но на какое-то время нам нужно отложить это дело и как следует, на свежую голову подумать.
– О чем?
Джек сел за свой рабочий стол и заговорил, разглаживая какую-то бумагу:
– Татум только что угрожал Келси прямо у меня на глазах. Если мы не остановим его, то следующим по списку будет скорее всего первый муж Салли. Татум предполагает, что я не приму никаких мер, поскольку был его адвокатом и, возможно, боюсь его. Татуму следует хорошенько подумать. Но это не значит, что надо сразу же бежать за ним и останавливать его.
– Ты собираешься позвонить фараонам?
– Давай сначала обмозгуем все это.
– Хорошо, выкладывай.
Джек достал из ящика стола блокнот, словно намереваясь делать краткие записи. Но он думал и говорил так быстро, что записывать было невозможно.
– Начнем с начала. Вивиен Грассо уже на первой встрече открыла карты и сообщила о том, что она, как душеприказчица Салли, думает о ее наследниках. Вивиен открытым текстом сказала: «Если кто-нибудь из вас собирается укокошить остальных, чтобы оказаться единственным выжившим наследником, забудьте об этом. Ваш мотив будет очевиден, и вам не избежать наказания».
– Татум нашел способ обойти препятствие.
– Ему так кажется. По-моему, он сговорился с партнером – с кем-то, кто мог бы совершать убийства, пока он обеспечивает себе алиби.