Холл Констанс. Мой смелый граф

   Внизу Джон распахнул дверь. Миссис Прингл он заметил, только когда наткнулся на нее. Джон схватил ее за руку, чтобы она не упала.
   — Не следует прятаться за дверями.
   — Я не пряталась, милорд. — Миссис Прингл делала вид, будто поправляет свой чепец.
   — Где мисс Кемпбелл?
   — Понятия не имею. А если бы и имела, постаралась бы держаться от нее подальше, милорд, потому что я постоянно нахожу вас рядом с ней. — Миссис Прингл посмотрела на него исподлобья.
   — Я не нуждаюсь в ваших нотациях, миссис Прингл. Эта женщина будет моей женой. Куда она подевалась?
   Миссис Прингл попятилась, когда он сообщил такую новость, и широко раскрыла глаза, не веря собственным ушам. Потом выпятила грудь.
   — Я действительно не знаю. Все куда-то исчезли. Я никого не могу найти в доме.
   Джон немного успокоился. Он боялся, что Холли отправилась к месту дуэли, чтобы остановить ее, но теперь убедился, что она не могла опоить его и уехать из Брукхоллоу. Просто дешевое бренди, которое ему приходится покупать, оказалось крепче, чем он думал.
   И вдруг с шумом распахнулась входная дверь.
   В дверях стоял Тедди, с ног до головы покрытый снегом. Вслед за ним в дом ворвался снежный вихрь. Он захлопнул дверь, и снежинки закрутились вокруг него как облако.
   — Тедди! — Джон поспешил к брату с прояснившимся лицом.
   Миссис Прингл шла за ним по пятам.
   — Да, я. Можешь не удивляться, что я еще жив. — Тедди затопал ногами, сбивая с них лед, потом снял шляпу, перчатки, шарф и стряхнул снег.
   — Вы, вероятно, промерзли до костей? — предположила миссис Прингл, принимая у него ворох одежды.
   — Почти. Что за дьявольская погода! — Тедди снял редингот и отдал его домоправительнице.
   — Я приготовлю чай.
   — Благодарю вас. С удовольствием выпью горячего.
   — Сейчас все будет готово. — Миссис Прингл поспешно вышла из холла.
   — Как насчет стакана бренди для начала? — спросил Джон, направляясь в кабинет.
   — Думаю, не повредит. Голова у меня раскалывается так, словно по ней проехала карета.
   Джон поднес руку к пульсирующему виску и подумал, что описание брата в точности передает то, что чувствует он сам. Он подошел к столику рядом с письменным столом и налил в стакан Тедди на четыре пальца бренди, потом протянул брату.
   — А теперь рассказывай, зачем ты затеял дуэль с Уотертоном и почему до сих пор жив.
   — Уотертон — тот человек, который пытается нас разорить.
   — Откуда ты узнал? — Все тело Джона напряглось.
   — Леди Матильда рассказала мне, что она слышала, как он разговаривал с Джарвисом в парке.
   — Вот сукин сын!
   — Ну да, я тоже так думаю. Вот я и вызвал его. Но появилась Холли и чем-то стукнула меня по голове, а когда я очнулся, Уотертона уже не было. — Тедди взял стакан и осушил.
   Джон наливал себе бренди. Услышав имя Холли, он чуть не уронил графин, но вовремя подхватил его. Дрожащими руками он поставил на стол тяжелый хрустальный сосуд и, подойдя к Тедди, схватил его за лацканы.
   — Где она сейчас?
   — Я думал, она дома. Ренвик сказал, что она уехала в карете Уотертона.

Глава 18

   — Господи! — Не понимая, что делает, Джон вцепился в брата. Потом опомнился и выпустил его.
   Тедди упал в кожаное кресло. Возмущенным жестом поправил свой алый фрак.
   — Я бы просил тебя поосторожнее обращаться с одеждой Ренвика. И я ничуть не виноват, что Холли до сих пор не вернулась. Я был полумертв.
   — Нужно ее найти. Он воспользуется ею, чтобы отомстить мне. — Джон бросился из кабинета и налетел на идущего по коридору мистера Скибнера.
   — На мой стук никто не ответил, — произнес Скибнер, стряхивая снег с одежды. — Я вошел сам. Надеюсь, милорд, вы не возражаете? — Он уставился на Джона сквозь запотевшие очки.
   — У меня нет времени беседовать с вами. Мисс Кемпбелл одна с лордом Уотертоном. — Джон ринулся вперед, но Скибнер схватил его за руку.
   — Я знаю, где они. Я ехал за ними. — Скибнер зажмурился, снял очки, протер их шарфом и снова надел.
   — Как вы узнали?
   — Я поехал сегодня утром на поле, надеясь не дать вам убить Уотертона. Мне на самом деле нужно было рассказать вам, что я узнал. Когда вместо вас появилась мисс Кемпбелл, я решил, что будет разумно последовать за ней. Потом я приехал сюда, чтобы рассказать вам, где она находится.
   — И где же?
   — Я оставил ее, когда они свернули к трактиру “Терн” в двадцати милях отсюда. Но прежде чем вы поедете туда, милорд, мы должны поговорить. Мне не хотелось бы, чтобы переговоры между вами и лордом Уотертоном закончились трагически. В трактире полно народу.
   Я уверен, что еще некоторое время мисс Кемпбелл ничто не грозит.
   — Ладно, я слушаю, но говорите быстрее.
   — Как вам известно, я послал своих людей следить за мистером Джарвисом. Решение оказалось правильным. Они видели его с тремя людьми. Я думаю, что один из них и есть наш подозреваемый.
   — Кто эти люди?
   — Один из них — сэр Джозеф Ромли. Джон удивленно поднял брови. Скибнер заметил его реакцию и продолжил:
   — Я порылся в его прошлом. Ромли уже успел разорить несколько компаний. Он покупает по дешевке акции, потом вступает во владение предприятием. Таким образом он и приобрел свой банк.
   — О нем я никак не думал, но факт остается фактом. — Джон скрипнул зубами, чувствуя, что боль в голове усилилась.
   — Далее Джарвис разговаривал с Генри Томасом.
   — Генри никогда не стал бы…
   — Простите, милорд, но доверять нельзя никому. Он занимал пост управляющего корабельной конторой в Вест-Индии и мог войти в соглашение с капитанами, получая с них неплохую прибыль. Капитаны же могли обидеться на свою долю и пожелать сообщить вам о состоянии дел. Томас мог нанять мистера Джарвиса потопить корабли и избавиться от сообщников. Пока мы разговариваем, мой человек выясняет его финансовое положение.
   — Кто же третий?
   Скибнер помолчал, потом произнес:
   — Уотертон.
   — Я ничуть не сомневаюсь, что он подходит больше всех из троих.
   Скибнер отошел на шаг и поднял руки.
   — Пожалуйста, милорд, не делайте ничего второпях! Позвольте мне продолжить мое расследование.
   Мы не можем обвинить Уотертона только потому, что он разговаривал с Джарвисом.
   — Матильда сказала, что слышала, как он упрекал Джарвиса за его появление в Лондоне так скоро после того, как он нанял его потопить корабли, — сообщил Тедди, подходя к Джону.
   Скибнер повернулся к нему.
   — Боюсь, что некоторые женщины любят мстить тем, кого ненавидят, распространяя подобные слухи. Я бы предпочел выждать и прошу позволить мне продолжить расследование.
   — Вы что-нибудь узнали о прошлом мисс Кемпбелл?
   — Нет, но я написал письмо одному моему другу, который живет в Мэриленде. И еще я послал наблюдателя в доки следить за судами, приходящими из Ричмонда. Обязательно на борту окажется кто-нибудь, знающий нашу мисс Кемпбелл.
   Джон направился к двери.
   — Постойте, милорд! — крикнул Скибнер ему в спину.
   — Я достаточно ждал. И собираюсь теперь добраться до мисс Кемпбелл.
   — Но вы не должны вмешиваться в мое расследование. Пожалуйста, не делайте ничего необдуманного в отношении лорда Уотертона. Он нужен мне живым, чтобы продолжать расследование. Вы ведь хотите найти доказательства, что он стоит за кораблекрушениями, не так ли?
   — Я ничуть не сомневаюсь, что Уотертон — тот, кого вы ищете, — заявил Джон. — Он меня всегда ненавидел.
   — Я поеду с тобой, — поддержал брата Тедди, шагая за ним.
   — Нет, от тебя уже и так достаточно было беспокойства. Оставайся здесь и узнай, куда все подевались.
   — На конюшню можешь не ходить. — Тедди замолчал, иронично улыбнулся, потом медленно начал цедить слова — словно кинжалы бросал в цель. — Холли взяла Шепота.
   — Она взяла мою лошадь?
   — Я видел ее на Шепоте сегодня утром.
   Джон устремил на брата укоризненный взгляд.
   — И ты ничего не сделал? Ты позволил ей ехать на лошади, которая могла бы ее убить?
   — Да, черт побери, Джон, я же не виноват, что она взяла твою лошадь. И не смотри на меня так. Я бы остановил ее, но она сбила меня с ног. Что мне оставалось делать? Отчасти ты сам виноват. Как могла она взять Шепота без твоего ведома?
   Джон потер пульсирующий висок, сознавая, что признаться Тедди он не может.
   — Как же ты попал сюда?
   — Я одолжил лошадь у Ренвика. — Тедди заметил в глазах брата выражение решимости. — Ты не можешь взять лошадь Ренвика в такую метель. Она же его любимица. Я обещал вернуть ее в целости и сохранности.
   — Ты и вернешь ее в целости и сохранности. Если у меня получится, Уотертон не останется ни в целости, ни в сохранности. — Джон повернулся и пошел к лошади, а Скибнер и Тедди так и стояли, глядя ему вслед.
 
   Холли оглядела пивной зал. Для трактира “Терн” зал был слишком мал, но сама постройка привлекала к себе тем, что представляла собой старинный симпатичный дом с соломенной крышей и толстыми дубовыми потолочными балками. В нем каждый чувствовал себя как дома. За многие годы дым закоптил балки, и они стали угольно-черными. Сосновые гирлянды свешивались с балок, расцвечивая их темно-зеленым цветом. Очаг также украсили гирляндами и венками из остролиста, а посередине висели сосновые шишки. Очаг дымил и наполнял комнату тонкой дымкой, смешивавшейся с острым запахом сигары, которую курил какой-то джентльмен.
   Холли наморщила нос и увидела двух молодых девушек, сновавших вокруг семи столов, разнося горячий чай. Она причислила их к дочерям трактирщика. Примерно за
   тРиДЦать минут до появления Холли и Уотертона к трактиру подъехала почтовая карета с десятком замерзших голодных пассажиров.
   В помещении стоял такой гвалт, что Холли, обратившейся к. Уотертону, пришлось кричать:
   — Кажется, трактир полон до предела. Вам повезло, что вы захватили два последних стола.
   — Чертовски жаль, что нельзя получить отдельную комнату. — Уотертон поднес к глазам монокль и раздраженно окинул взглядом сидевших за столами.
   — Не думаю, что в трактире найдутся отдельные комнаты. Вы действительно сноб. — Холли усмехнулась, вспомнив, как он пытался подкупить трактирщика. Но тот остался непоколебим. Уотертон все еще дулся на то, что ему не дали поступить по-своему и что приходится сидеть в одной комнате с представителями низших классов.
   — Вы на самом деле думаете, что я сноб? — Уотертон, кажется, искренне удивился ее замечанию.
   — Да, но вы по крайней мере добрый. Я рада, что вы разрешили войти в дом лакеям и кучеру.
   — Я сделал так только потому, что вы настояли. — Уотертон посмотрел на нее через свой монокль и заметил фальшивым голосом: — В вашем обществе мое великодушие не знает границ.
   — А я знаю, что вы действительно не хотели, чтобы они оставались на холоде, пока вы сидите здесь в тепле и уюте. — Холли поджала губы, посмотрела на Уотертона, потом на стол, за которым сидели кучер и лакеи.
   Те улыбнулись и кивнули ей.
   Внезапно дверь распахнулась.
   Леди Матильда пронеслась мимо лакея, державшего перед ней дверь. Красивая, как всегда, она стряхнула на ходу снег со своего синего плаща и такого же платья и сняла шляпу. Длинные темные локоны упали ей на плечи. Она стряхнула снег также и со шляпы, стянула перчатки и швырнула все это лакею. Наконец, она подняла глаза. Заметив сидящих за столом Холли и лорда Уотертона, она широко раскрыла глаза с таким видом, словно застала их в объятиях друг друга.
   Все в зале повернулись и уставились на нее. Леди Матильда обладала таким типом красоты и такой манерой себя держать, что не обратить внимания на нее было просто невозможно.
   Уотертон с насмешливой улыбкой поднес к глазам монокль.
   — Ну, ну, ну, — протянул он достаточно громко, чтобы леди Матильда могла его услышать. — Какой приятный сюрприз.
   Леди Матильда бросила на него взгляд своих прекрасных синих глаз и направилась к ним.
   Уотертон смотрел в монокль, как она пробирается через весь зал, и улыбался все шире и шире.
   — А теперь постарайтесь вести себя учтиво, — шепнула ему Холли.
   — Учтиво? — повторил Уотертон и выронил монокль. В лице его не было и намека на учтивость. — Будь леди Матильда мужчиной, гробовщик уже снимал бы с нее мерку.
   — Но она дама, и нельзя об этом забывать.
   — Да, об этом нельзя забывать. — Уотертон снова поднес к глазам монокль и устремил взгляд на свою жертву, которая шла мимо джентльмена, курившего сигару.
   Леди Матильда остановилась перед Холли, не обращая внимания на Уотертона.
   — Здравствуйте, мисс Кемпбелл. — Она понизила голос, чтобы посетители трактира не могли ее слышать. — Могу я узнать, что вы здесь делаете в обществе этого человека? — На Уотертона она даже не взглянула. — Вы ведете себя совершенно неприлично, особенно если учесть его репутацию.
   — Долгая история. Не хотите ли присоединиться к нам, леди Матильда? — Холли хотелось посмотреть, не сумеет ли она изловчиться и узнать, кто из этих
   двоих лжет.
   — Я предпочту стоять, чем сесть за стол с ним, — махнула гибкой рукой в сторону Уотертона леди Матильда.
   — Я бы мог поступить как джентльмен и уступить вам место, но я уверен, что тот, кто довел умение лгать до уровня искусства, сможет, разумеется, найти место за другим столом, — проговорил Уотертон с ехидной насмешливостью.
   Теперь леди Матильда повернулась к нему и подбоченилась.
   — Очень жаль, что лорд Теодор не проделал в вашем теле дыру, потому что вы действительно должны заплатить за то, что сделали, — прошипела она. — Я слышала, как вы разговаривали с Джарвисом, и не откажусь от своих слов. Вы — неописуемый негодяй, совершенно бессовестный!
   Пелена скуки спала с лица Уотертона. Он встал и схватил леди Матильду за руки. Она попыталась высвободиться, но он сказал, приблизив губы к ее уху:
   — Вы ведь не хотите устроить сцену, не так ли? Нам с вами нужно поговорить где-нибудь в уединенном месте, если только вы не желаете заняться этим прямо здесь. Но в любом случае я намерен проучить вас за ложь.
   — Да вы и сами большой специалист в этом деле. Не сомневаюсь, вы могли бы давать уроки лжи. К несчастью, я просто заболею, если буду слушать ваши поучения. — И леди Матильда вырвала у него руку.
   Тогда он схватил ее за локоть. Его лицо вспыхнуло неистовой решимостью. Леди Матильда вздрогнула и гневно посмотрела на него.
   Холли никак не думала, что лорд Уотертон способен потерять свое непроницаемое самообладание. Откинувшись на спинку стула, она пила чай и улыбалась, пряча улыбку за чашкой и наслаждаясь каждой минутой разыгрывающейся перед ней сцены.
   — Отпустите меня сию же минуту.
   — Не раньше, чем мы поболтаем. — Лорд Уотертон схватил леди Матильду за руку и потащил ее из зала.
   Внезапно дверь распахнулась. На пороге стоял Джон. Его брови сошлись в одну толстую темную линию, нависшую над глазами, рот был угрюмо сжат.
   Его взгляд остановился на Холли. Никогда еще его глаза не сверкали таким яростным золотом. Холли проглотила чай и поперхнулась.
   В трактире воцарилось молчание. Слышался только кашель Холли. Все глаза устремились в сторону Джона. Холли видела, как скрестились взгляды Джона и Уотертона, и между ними возникло напряжение, которого было бы достаточно, чтобы сбить с ног быка.
   Леди Матильда ударила лорда Уотертона по руке.
   — Руки прочь, невежа.
   — Отпустите ее, — направился Джон к Уотертону.
   — Не вмешивайтесь, Сент-Джон. Это касается только ее и меня.
   — А теперь и меня также. — Джон оттолкнул Уотертона и он выпустил руку леди Матильды.
   Холли увидела неприятную улыбку на лице леди Матильды. Очевидно, ей очень понравилось, что из-за нее разгорается скандал.
   — Я не понимаю, о чем вам теперь беспокоиться, — высказал сомнение Уотертон притворно бесстрастным голосом. — Вы показали себя таким трусом, что вместо вас защищал вашу честь брат, а потом мисс Кемпбелл.
   Джон молниеносно ударил его.
   Уотертон никак не ожидал удара. Джон попал костяшками пальцев прямо ему в челюсть. Уотертон отшатнулся, вытирая кровь, показавшуюся в уголках рта.
   Холли вскочила с места и бросилась к ним.
   — Ваша правая стала лучше, но нужно поработать над проводкой, — говорил Уотертон, растягивая губы, чтобы изобразить презрительную улыбку, а сам сделал стойку, готовясь нанести удар Джону. Холли бросилась между ними.
   — Нет, нет, лорд Уотертон! Помните! Быть учтивым!
   — Боюсь, что для учтивости здесь нет места, мисс Кемпбелл. Он сам начал. — Уотертон посмотрел на Джона, прищурившись и сохраняя на лице раздражающую усмешку. — Может быть, вы посоветуете ему быть учтивым?
   — Холли, не вмешивайтесь. Вы и так достаточно натворили дел. — Джон занял боксерскую стойку. — Ну, Уотертон, давайте. Я знаю, вы жаждете крови.
   — Вы правы, жажду. За мной два удара. Один за сломанный нос и один вот сейчас. — Уотертон занес кулак и сделал выпад левой.
   Джин уклонился вправо. Его кулак пришелся Уотертону в ребра. Тот принял удар не дрогнув и молниеносно впечатал свой кулак в подбородок Джону.
   Кругом одобрительно зашумели, поощряя Джона и Уотертона продолжать. Мужчины делали ставки на дерущихся.
   Холли заметила, что леди Матильда совершенно забыла о своих благородных манерах. Захваченная безумием насилия, та смотрела во все глаза, которые блестели от жажды крови Уотертона. Она потрясала кулаком и кричала Джону:
   — Врежь ему! Дай ему хорошенько!
   Теперь Джон и Уотертон тузили друг друга с бешеной яростью.
   Неужели во всем зале одна Холли сохраняла рассудок? Нужно же что-то делать, пока они не убили друг друга. Она вытащила из-за пояса пистолет, прицелилась в потолок, зажмурилась, и…
   Выстрел прозвучал оглушительно — зал был маленький, — и все мгновенно замолчали. Из пробитой в потолке дыры на голову посыпались куски штукатурки. Холли протерла глаза и взглянула на дерущихся.
   Джон опустил занесенный кулак. Лорд Уотертон перестал его дубасить. Они посмотрели в ее сторону. Грудь у обоих тяжело вздымалась, кулаки были сжаты. Из губы Уотертона текла кровь, но на лице застыла невозмутимая довольная усмешка. Джон казался разъяренным, а его левая щека постепенно приобретала багровый оттенок.
   — Нечего смотреть на меня так. Как еще я могла бы привлечь к себе ваше внимание? Прошу вас, прекратите драться. — Холли опустила пистолет.
   Сердитым движением Джон выхватил у нее оружие.
   — Я вижу, вы украли у меня пистолет, — сказал он. Холли попятилась.
   — Только для таких вот ситуаций.
   — Я же просил вас — не вмешивайтесь.
   — Ну а я не намерена позволить вам убить друг друга, потому что у вас не хватает ума, в котором Господь Бог не отказал даже брюкве. Уотертон вас оскорбил. Он всех оскорбляет. Не стоит принимать все на свой счет.
   — Очень даже стоит. — Уотертон скрестил руки на груди. Казалось, он чрезвычайно доволен собой. На лице его играла циничная усмешка, которая казалась его неотъемлемой частью.
   Джон повернулся и бросил на него угрожающий взгляд.
   — Мы уладим все на рассвете. — Он распахнул плащ и сунул пистолет за пояс.
   Холли стала на цыпочки, чтобы посмотреть через плечо Джона на лорда Уотертона. Взгляды их скрестились. Лорд Уотертон собрался заговорить, но засомневался, явно борясь с собой. Наконец передумал и посмотрел на Холли.
   — Очень жаль, Сент-Джон, я не могу утром.
   — Тогда назовите день.
   Лорд Уотертон снова бросил взгляд на Холли. Та смотрела на него умоляюще.
   — Боюсь, я не смогу с вами драться. — Он опустил глаза на свои ухоженные ногти и проговорил скучным голосом: — Скорее всего опять появится мисс Кемпбелл и стукнет вас так, что вы потеряете сознание, а мне опять придется потратить хорошее утро, болтаясь на холоде. Нет, я должен отказаться. Дуэли с Сент-Джонами больше не доставляют
   мне никакого удовольствия. — Он насмешливо выгнул бровь, посмотрел на Джона и добавил: — Конечно, можно подождать до лета, когда погода будет поприличнее и можно будет пустить в ход сабли. Мне доставит гораздо больше удовольствия ощутить, как мой клинок входит в ваше тело.
   — Нет-нет. Я считаю, что вы должны выбросить такие мысли из головы. — Холли наградила лорда Уотертона широкой улыбкой за его галантный жест. Значит, он не совсем безнадежен.
   Джон заметил, что Уотертон смотрит на Холли, повернулся и увидел, как она ему улыбается. Он схватил ее за руку.
   — Что происходит между вами?
   — Ничего.
   — Когда я вошла в зал, я увидела, что они сидят рядом, — сообщила леди Матильда, выходя вперед. — Очень милая парочка.
   Холли насупилась, услышав, что леди Матильда опять заводит интриги. Глядя на побелевшее от ярости лицо Джона, она поспешно прибавила:
   — Ничего не произошло. Можете спросить у любого в зале. — Она оглянулась и увидела, что все смотрят на них. — Лорд Уотертон вел себя вполне по-джентльменски, как ни удивительно.
   И Холли снова посмотрела на Уотертона. Тот сделал вид, что обиделся.
   — Не могли бы вы убедить Сент-Джона, что я не пытался ухаживать за вами, мисс Кемпбелл?
   — Успокойтесь, пожалуйста, — промолвила Холли. — Не начинайте все сначала.
   — Если вы посмели коснуться моей нареченной…
   — Он не посмел, — успокоила Джона Холли. — И я вовсе не ваша нареченная.
   — Нареченная? — изумилась леди Матильда. Кровь отхлынула от ее лица, и она схватила Джона за руку. — Неужели вы собираетесь жениться на ней?
   — Да, именно так я и собираюсь поступить, — ответил тот резко.
   — Но она же нищая. Вам нужно жениться на богатой женщине вашего круга.
   — А я очень рад, что она нищая. По крайней мере она не будет тосковать по тому, чего я не в состоянии ей дать.
   Холли уставилась в пол, думая о том, как она обманула
   Джона.
   — Но вы не можете на ней жениться. — На глазах леди
   Матильды заблестели слезы.
   — Мне очень жаль, Матильда, — немного смягчился Джон, — но я так решил.
   — Вы сами не знаете, о чем говорите. Она вас околдовала. Неужели вы не видите, что она выскочка? Она на все пойдет, лишь бы получить вас и ваш титул и состояние.
   — Я протестую. — Холли бросила на леди Матильду тяжелый взгляд.
   Та не обратила на нее никакого внимания
   — Боже мой, Джон! Возьмите девчонку в любовницы, но не женитесь на ней. Вы же ничего не знаете ни о ее семье, ни о ее связях. В конце концов, она может происходить из семьи умственно неполноценных.
   — Довольно! — Джон бросил на леди Матильду уничтожающий взгляд. — Я не позволю вам говорить в таком тоне о моей будущей жене.
   — И что, разве никого не интересует мое мнение? — Холли погрозила Джону пальцем. — Я не выйду за вас замуж.
   — Выходите за него, — посоветовал джентльмен с сигарой, выпустив в воздух колечко дыма.
   — Не вмешивайтесь не в свое дело, — одновременно проговорили Джон и леди Матильда.
   — Я бы счел за честь, мисс Кемпбелл, если бы вы вышли замуж за меня, — поклонился Уотертон, сохраняя на лице насмешливое выражение.
   — Держитесь от нее подальше! — Джон схватил Холли за руку. — Вы вернетесь домой вместе со мной.
   — Я возражаю против такого своевластия. У меня нет ни малейшего желания выходить за вас замуж, и вам это известно.
   Джон потащил ее по залу и вывел за дверь. Лорд Уотертон посмотрел на леди Матильду.
   — Ну что ж, сударыня, вы, судя по всему, проиграли. Некоторое время та смотрела на него сердито, потом лицо у нее стало рассеянным, словно она не видела его. Она бросила взгляд на дверь, за которой исчезли Джон и Холли, и сказала больше самой себе:
   — Скачки не считаются законченными до тех пор, пока не объявят приз.
   — К сожалению, вы выпали из состязания. Мисс Кемпбелл уже выиграла. — Наслаждаясь ее упорством и взглядом, который она бросила на него, лорд Уотертон приподнял уголки губ в медленной улыбке. — Лучше вам забыть о вашем увлечении Сент-Джоном. Вы его совершенно не интересуете и никогда не интересовали. Я же со своей стороны готов разделить с вами комнату на эту ночь.
   — Вы невыносимы, похотливый негодяй! — Леди Матильда занесла руку, чтобы дать ему пощечину, но он схватил ее за запястье.
   — Если бы я на самом деле был похотлив, я бы взвалил вас на плечо, отнес наверх и поучил бы, как лгать.
   — Я вас ненавижу. — Леди Матильда вырвала руку и с надутым видом направилась к очагу.
   Лорд Уотертон смотрел, как раскачиваются ее бедра, и на губах у него появилась презрительная улыбка.
 
   Холодный ветер проникал под пелерину и перчатки Холли. Густые снежные хлопья закручивались вокруг ее головы, так что она не могла ничего рассмотреть дальше пары футов впереди. Льдинки прилипли к ресницам, и она то и дело пыталась их сморгнуть. Она съежилась в седле. Из-за густого снега почти ничего не просматривалось, и Джона она тоже не видела, хотя он ехал прямо перед ней и вел ее лошадь в поводу. Они не разговаривали уже два часа, с тех пор как поспорили о своем браке и он насильно усадил ее в седло. Когда он так зол, ей не хотелось ни видеть его, ни разговаривать с ним.
   Она прислушивалась к тяжелым ударам копыт Шепота, сминающих снег, и тут показались белые каменные колонны на въезде в парк Брукхоллоу. Они возвышались в снегу как большие полярные медведи.
   Джон свернул на подъездную аллею. Холли почувствовала, как копыта ее гнедого оскальзываются в колеях. Она ахнула, почти уверенная, что сейчас он оступится.