Страница:
Судьба Баннадора очень волновала Магрету. Из всех провинций, которые оккупировал Иггур, эта была самой мирной, она существовала почти автономно, не конфликтуя с соседними землями. Если же Магрета будет вести там военные действия, тысячи жителей погибнут, а страну ждет разорение, даже в случае победы. Ответственность лежала на Магрете тяжелым бременем.
Однажды, когда она просматривала бумаги Иггура, стараясь понять его стратегию и выяснить, как он собирался поступить с гаршардами, в дверях появился курьер.
Магрета кивком подозвала курьера, симпатичного светловолосого паренька, у него на подбородке едва начал пробиваться светлый пушок. Ей сообщили, что этот толковый юноша хорошо знает Баннадор. У него было открытое, приветливое лицо, но в ее присутствии он заметно тушевался. Ходили слухи, что Магрета сурова и непреклонна, он хотел только одного – кратко ответить на ее вопросы и уйти как можно скорее.
– Меня зовут Дилман, госпожа, – представился он, избегая называть ее по имени. – У меня для вас письмо от капитана Троунза из Баннадора. – Отсалютовав, он передал ей пакет.
Магрета не стала его открывать.
– Что нового в Баннадоре, Дилман?
Он выпрямился, вытянувшись по стойке «смирно»:
– Ничего хорошего, госпожа! Вторая армия выступила против нашего отряда три дня назад. Мы несем большие потери. Они теперь контролируют почти всю провинцию и угрожают нам с юга и с востока.
– Значит, они пошли на открытый конфликт?
– Да! Это настоящая кровавая бойня. Они даже не берут пленных.
– А что с мирным населением?
– Народ терпит ужасные муки, госпожа.
– Рассказывай.
– Поселения в долинах стерты с лица земли. Они разрушили все деревни, каждый дом, каждую лачугу, выжгли поля. Весь скот либо перебили, либо угнали. Край превратился в пустыню. Пятьдесят тысяч жителей покинули свои дома и вынуждены искать пристанища в других землях, дети голодают.
Магрету его слова чрезвычайно расстроили. Она столько выстрадала сама, когда была маленькой, что не могла спокойно слышать о жестокой участи детей в Баннадоре.
– А что в горах?
– Там все не так плохо, слишком трудно туда добраться.
– Зачем они это творят?
– Не знаю, госпожа, – ответил он, человеческие чувства в первый раз прорвались наружу. – В нашей стране даже армии-то никогда не было.
– Где их лагерь?
– Вот здесь, в Газиме. – Он показал место на карте. Это было недалеко от Готрима.
– Почему именно там? У этого места есть какие-нибудь стратегические преимущества, Ванх?
– Никаких. Наоборот, его трудно оборонять. К тому же они нас постоянно провоцируют, так, словно хотят заставить атаковать.
Магрета внезапно встревожилась, но она не была приучена доверять своей интуиции и не обратила на это внимания.
– Дилман, ты знаешь Карану Ферн из Готрима?
– Ее имя упоминается в «Сказании о Зеркале», госпожа, и вроде она ваша подруга. Но сам я никогда не был в Готриме.
– Спасибо, Дилман. Поешь и как следует отдохни, может, я вызову тебя еще раз.
Он отсалютовал и удалился. Магрета прочитала донесение.
– Этот сорняк нужно вырвать, – сказала она Ванху.
– Или просто уморить голодом! Я намеревался осадить их еще до весны. Зима в Баннадоре умерит их страсть к мятежу.
– А что будет с жителями Баннадора? – спросила Магрета.
– Многим придется голодать, но это цена победы, – ответил Ванх.
– Тебе легко говорить. Баннадор не развязывал этой войны.
Ванх отреагировал на ее слова так, словно она сказала ужасную глупость:
– Ты принимаешь решения, опираясь на чувства. Мы можем потерять там всю армию, наша задача – выиграть войну.
– Твоя задача! – резко сказала она.
– Рисковать целой армией из-за жалкого клочка земли неразумно! Гаршарды не глупы. Наши так называемые победы были для них лишь стратегически продуманными отступлениями, но они вернутся, как только мы допустим ошибку, и тогда будут мстить.
– Ты заставил меня занять место Иггура, – произнесла Магрета ледяным тоном, – и не дал мне права принимать решения?
– Я сделал это для того, чтобы объединить войска, а не для того, чтобы ты командовала армиями.
– Однако после твоих уговоров у меня сложилось иное впечатление, – ответила она. – Положение дает мне определенные права.
– Но, Магрета, ты же не генерал, чтобы вести войну.
– Ты тоже, маршалВанх. – Она сделала ударение на слове «маршал», чтобы подчеркнуть присвоенное самовольно звание.
Он вспыхнул:
– Я не лез в командующие, таковы были обстоятельства.
– Я тоже, если ты припомнишь!
– Так ты меня отстраняешь?
– Ты заставил меня изучить военное дело и взять на себя командование. Я спасла от поражения Туркад! Твоя стратегия неверна, и я предлагаю свою. И ты меняотстраняешь?
Бесстрастное лицо Ванха ничего не выражало, и Магрета не могла прочесть его мыслей. Но в этом не было необходимости. Внутреннюю борьбу выдавала поза Ванха, напряженные мышцы шеи. Он сам наделил Магрету властью и едва ли мог ее ослушаться. Но с другой стороны, война против Второй армии, окопавшейся в Баннадоре, была явной глупостью. Она знала это так же хорошо, как и он. Ванх был прекрасным командиром и ценил каждого солдата.
– У тебя есть выбор, – спокойно сказала она. – Избавиться от меня и принять на себя всю полноту ответственности – или подчиняться. Я своего решения не изменю.
Он заскрежетал зубами, на скулах вздулись желваки. Магрета надавила сильнее:
– Можешь ли ты стать вождем? Знаешь ли ты, куда нас вести?
– Нет и нет, – вздохнул Ванх. – В твоем плане есть рациональное зерно, но привести его в исполнение нелегко. Нет, Магрета, я не отстраняю тебя, потому что сам не могу занять это место. И если ты прикажешь, я поведу войска до самых врат Бездны. Но при этом ты должна ясно осознавать, какими будут последствия.
– Очень хорошо, – произнесла Магрета. – Я требую, чтобы вы сегодня же вечером доложили о ходе подготовки к войне в Баннадоре. Разработайте в общих чертах план кампании. Мне нужна быстрая победа. И не забывайте, что это секретная информация.
– Будет исполнено, – сказал Ванх, поклонившись ниже, чем обычно.
Следующей ночью на всех дорогах и мостах, ведущих из Туркада, были выставлены часовые. Большая часть Первой армии, четырнадцатитысячное войско, выступила еще до рассвета и направилась форсированным маршем по Феддильской дороге к Баннадору.
Дилман сказал правду. Баннадор лежал в руинах. Магрете было тяжело на это смотреть. «Почему? – спрашивала она себя. – Зачем они это сделали? Есть ли надежда победить?» На шестую ночь Магрета скакала впереди войска вместе с Ванхом и тремя его лейтенантами. На следующий день они остановились приблизительно в лиге от лагеря Второй армии, который был разбит в длинной долине, защищенной со всех сторон скалами. Дилман провел их сквозь выжженный лес к смотровой площадке на вершине одной из гор, и там они дождались рассвета.
Взошло солнце, казавшееся огромным и кроваво-красным из-за дымки, которая висела над Баннадором. День снова обещал быть невыносимо жарким.
– Это вся Вторая армия? – спросила Магрета, разглядывая вражеский лагерь, расположенный в самой низкой части долины вдоль берега реки. Ее лицо, руки, одежда были перепачканы сажей и пеплом.
– Это отборные войска.
– Как далеко отсюда до Готрима?
– Меньше дня пути вот в том направлении. – Он указал на север, где виднелся горный кряж.
«Так близко? – подумала Магрета. – Неужели причина в этом?»
– Хорошо, мы будем атаковать их завтра на рассвете, перевалив через горы, – сказала она.
– Нет! – закричал Ванх. – Посмотри на их укрепления, траншеи, частокол, ямы, рвы. В темноте туда не подобраться. А если даже каким-то чудом нам это удастся, мы не сможем отличить своих от врагов и будем сражаться друг с другом.
– Днем туда не подойти, – сказала Магрета. – Они узнают о нашем приближении. Единственный шанс перевалить через хребет – разделиться на две части и ударить с двух сторон одновременно перед самым рассветом.
– По дороге идти нельзя! Они перебьют нас, как котят.
– Я создам иллюзию,чтобы мы могли подойти к их лагерю незамеченными, – спокойно пообещала Магрета, но в душе она вовсе не чувствовала такой уверенности. Масштабы делали эту задачу исключительно сложной, а обмануть гаршардов было почти невозможно. – Они не догадываются о нашем прибытии. Посмотри, как мало у ворот часовых. – Она передала Ванху полевой бинокль.
– Я бы сказал – слишком мало, если учесть, что ими командуют гаршарды! В любом случае наши воины не смогут добраться до лагеря раньше полудня. Нельзя заставлять их двигаться форсированным маршем перед сражением.
– У нас есть преимущество, но оно не вечно. Внезапное нападение – наш единственный шанс. Так давай же им воспользуемся!
– Я подчиняюсь твоим приказам, – произнес Ванх убитым голосом. – А как быть с гаршардами? Я слышал, они чувствуютприближение врагов.
– Я думаю над этим, – ответила Магрета.
Запомнив расположение лагеря, Ванх со своими лейтенантами спустился к войску, чтобы отдать необходимые распоряжения. Магрета, Дилман и телохранители остались на смотровой площадке. По ее перепачканному лицу струился пот. Одна ошибка, и Первая армия будет уничтожена. А если они победят, какая участь ожидает мятежников? Зачем гаршардам понадобилось поднимать восстание именно здесь?
Главной задачей Магреты было придумать способ уничтожить гаршардов. Многие из них обладали способностями чувствительников, во всяком случае когда собирались вместе. Если они ощутят ее присутствие, все пропало.
Утро она провела на смотровой площадке, наблюдая за вражеским лагерем, однако в голову ей так ничего и не пришло. «Если бы со мной была чувствительница», – подумала она, но это только лишний раз напомнило Магрете, как подло она обошлась с Караной.
– Пора идти, госпожа, – сказал Дилман.
Да, времени не было, а она так ничего и не придумала. Они спустились к лагерю, где солдаты уже готовились к выступлению. Они отсалютовали ей, до нее доносился проходящий по рядам воинов шепот: говорили о ее сверхъестественных способностях и о быстрой и легкой победе. Магрете стало не по себе, она была лишь подставным лицом, пустышкой, и завтра гаршарды развенчают эту иллюзию. А бедные дурачки поплатятся за это жизнями.
Весь день Магрета размышляла над тем, каким образом скрыть передовые отряды наступавших, так чтобы они могли дойти до ворот незамеченными. Она перебирала в уме все виды Тайного Искусства. Вначале она хотела создать иллюзию, то есть скрыть своих солдат при помощи миража. Скорее всего это было самое разумное решение, к тому же темнота значительно облегчала задачу, даже несмотря на лунную ночь. Но спрятать таким образом целую армию едва ли было ей под силу.
Массовый гипноз она отбросила сразу. Такое нельзя проделать издалека, к тому же Магрета не была уверена в своих способностях. Ведь ей всегда с трудом удавалось входить с людьми в контакт.
Другой возможностью было вызвать какое-либо физическое явление, например туман или дымку. Но в засушливый жаркий день это было непросто.
– Где здесь ближайший водоем? – шепотом спросила она у Дилмана.
– На расстоянии полулиги отсюда, неподалеку от вражеского лагеря.
– Ты можешь меня туда провести:
– Нет, госпожа, там полно часовых. Это очень важно?
– Нет, – ответила Магрета. – Просто у меня возникла одна идея. – Она не хотела признаваться ему в том, как невелик у нее выбор.
– У подножия гор должны быть родники, – сказал он. – Если только они не высохли.
– Постарайся отыскать их, – прошептала она.
Время шло, а Дилман все не возвращался. Ей все же придется применить иллюзию. Магрета залезла на дерево, устроилась на ветке и принялась наблюдать за вражеским лагерем. Вскоре появился Ванх:
– Ты готова?
– Почти, – ответила она, стараясь разыграть уверенность, которой на самом деле не чувствовала. Все, что Магрета могла сделать, – это создать на дороге иллюзию тумана. Но если часовые зададутся вопросом, откуда в такую жару и сушь взяться туману, все пропало, иллюзия рассеется.
– Пора выступать, – сказал Ванх. – Готова? – переспросил он ее спустя несколько минут.
Она не была готова, но тянуть дольше не могла.
Было четыре утра. Облака затянули небо, но выглядывавшая из-за туч луна освещала дорогу. Поднявшись на гору, Первая армия разделилась на два отряда. Ванх обратился к своим лейтенантам:
– Двигайтесь тихо, пока не будет поднята тревога. Тогда врывайтесь в ворота. Чем быстрее вы до них доберетесь, тем легче будет бой. Когда вы войдете внутрь, я пущу ракеты, чтобы осветить поле битвы.
Магрета сделала свое дело. Первые десять шеренг растворились в серебристой мгле, превратились в призраков, двигавшихся в лунном свете. По рядам пронесся удивленный шепот.
– Теперь у меня появилась надежда, – сказал Ванх, утирая со лба пот. Он тоже был удивлен, хотя и знал о планах Магреты. – Это поднимет их боевой дух. Выступаем!
Офицеры заняли свои места. Два крыла начали двигаться.
«Только бы она продержалась достаточно долго», – взмолилась про себя Магрета, но ее не оставляло жуткое чувство, что иллюзия вот-вот рассеется. Магрета ощущала помехи, которые не могла преодолеть. Казалось, вокруг лагеря образован щит, и она уже начинала чувствовать его противодействие. А что будет, когда войска подойдут к воротам?
Из темноты появился Дилман.
– Я нашел источник, – прошептал он. – Совсем недалеко отсюда.
– Проводи меня туда! – сказала Магрета, понимая, что иллюзия уже рассеивается.
Дилман повел ее вниз по склону холма, где из скалы била тоненькая струйка воды. Углубление в камне, в котором собиралась влага, было не больше корыта. «Сколько тумана можно сотворить из этого? – в отчаянии подумала она. – Но лучше мало, чем ничего!» Повторяя про себя заклинание, она погрузила в воду сжатые кулаки. В центре появилось небольшое облачко. «Поторопись. Скоро будет слишком поздно!»– говорила она себе.
Магрета сосредоточилась еще больше, наконец дымка заклубилась вокруг ее запястий. Магрета вынула руки из воды. Туман стал затягивать овраг. Она поднялась на смотровую площадку, откуда ей была видна дорога. Туман, серебрясь в лунном свете, спускался по горному склону с левой стороны. Магрета напряглась и направила эти небольшие островки тумана поближе к воротам. Создание погодных явлений было непростым делом, никто не мог полностью контролировать этот процесс.
Наконец туман скрыл дорогу неподалеку от главных ворот, но ветерок уже унес несколько клочьев. Теперь Магрета сосредоточила свое внимание на иллюзии. Она направила все силы, чтобы поддержать иллюзию, скрывавшую ту часть войска, которая двигалась с незащищенной туманом стороны.
Но тут послышался сигнал тревоги. Дымка уже почти растаяла в теплом воздухе, а из серебристого тумана стали появляться силуэты марширующих солдат. До ворот оставалось еще около двухсот футов. Зазвонил колокол. Войска ринулись вперед, и через несколько секунд уже разгорелась жаркая схватка.
Магрета не удержалась на ногах и упала на спину. Иллюзия окончательно рассеялась. Девушка лежала на земле, не в силах справиться с головокружением.
– Госпожа, госпожа Магрета! – Это был Дилман. – Госпожа? Что с вами? – Он чуть не плакал.
Магрета застонала. Он помог ей подняться.
– Госпожа, без вас мы пропали. – В его голосе послышалось отчаяние.
Магрета почувствовала, что, несмотря на жаркую ночь, ее бьет озноб. Сколько она тут пролежала?
– Не отчаивайся, Дилман, – сказала она с фальшивой улыбкой. – Я еще даже не начинала.
Они побежали к лагерю. Дилман то и дело останавливался, дожидаясь ее, и на последнем отрезке взял ее на руки.
У ворот разгорелась такая бойня, что Магрета едва могла вынести это жуткое зрелище. Вокруг лежали сотни убитых. Ванх был прав: все это результат ее неопытности. Солдаты долго шли форсированным маршем, почти не отдыхая. Она сама едва держалась на ногах от усталости.
Вспышки ракет освещали путь. Несколько воинов прорвались в центр лагеря и подожгли шатер. Зарево пожара, казалось, ободрило солдат.
Но Магрета была в отчаянии. Из-за ее глупой ошибки гибли люди. Нельзя недооценивать гаршардов. Они будут помогать своим марионеткам, высасывая силы из солдат. Все дело в этой нечисти. Если Магрета не сумеет сломить их, Первая армия будет уничтожена.
Девушка пробиралась сквозь сумятицу битвы к лагерю, стараясь сообразить, где могут быть гаршарды. Она шла вдоль рядов палаток, вокруг полыхал пожар, бежали в разные стороны люди. Солдат Первой армии теснили обратно к воротам. Она попыталась создать иллюзию, но ничего не получилось.
Магрета оказалась в самом центре сражения, она то и дело спотыкалась о тела убитых и раненых, в основном это были ее солдаты. Перед ней в луже крови лежал умирающий юноша. Она опустилась рядом с ним на колени:
– Где шатер гаршардов?
Мужчина стонал от боли. Его камзол был пропитан кровью. Положив руку ему на лоб, она сняла боль. Это потребовало от нее колоссального напряжения – Магрета знала, что будет жестоко страдать из-за этого милосердного поступка.
– Где? – морщась, повторила она. Солдат поднял руку.
– Третий ряд! – Он указал налево. – Серый. – Юноша испустил дух.
Магрета побежала вдоль рядов палаток. Раны, которые нанес ей Тиллан месяц назад, до сих пор давали о себе знать. Еще один отряд отступал, враги сражались не на жизнь, а на смерть. Кровь в жилах Магреты застыла от ужаса: ее промах привел к гибели целой армии.
Наконец-то она добралась до серой палатки. Внутри двигались тени, на поставленных квадратом скамейках сидели восемь гаршардов, четверо мужчин и четыре женщины, пятая стояла посредине у стола. Все они были на одно лицо, Магрета никого не узнала.
На столе лежала доска, разделенная на голубые и желтые квадраты. На них были расставлены фишки: серые представляли солдат Второй армии, зеленые – ее собственных. Пока Магрета наблюдала, женщина у стола с видимым усилием столкнула серой фишкой две зеленые. Где-то снаружи раздался дикий рев.
Магрета застонала. Все взгляды устремились на нее. У Магреты так закружилась голова, что она едва удержалась на ногах. Сознание стало затуманиваться. Внезапно она почувствовала дикую боль в груди, словно ее пронзили мечом, – предсмертные муки раненого солдата, которому она облегчила страдание. Она поняла, что вот-вот лишится чувств. Битва была проиграна! Все пропало!
23
Однажды, когда она просматривала бумаги Иггура, стараясь понять его стратегию и выяснить, как он собирался поступить с гаршардами, в дверях появился курьер.
Магрета кивком подозвала курьера, симпатичного светловолосого паренька, у него на подбородке едва начал пробиваться светлый пушок. Ей сообщили, что этот толковый юноша хорошо знает Баннадор. У него было открытое, приветливое лицо, но в ее присутствии он заметно тушевался. Ходили слухи, что Магрета сурова и непреклонна, он хотел только одного – кратко ответить на ее вопросы и уйти как можно скорее.
– Меня зовут Дилман, госпожа, – представился он, избегая называть ее по имени. – У меня для вас письмо от капитана Троунза из Баннадора. – Отсалютовав, он передал ей пакет.
Магрета не стала его открывать.
– Что нового в Баннадоре, Дилман?
Он выпрямился, вытянувшись по стойке «смирно»:
– Ничего хорошего, госпожа! Вторая армия выступила против нашего отряда три дня назад. Мы несем большие потери. Они теперь контролируют почти всю провинцию и угрожают нам с юга и с востока.
– Значит, они пошли на открытый конфликт?
– Да! Это настоящая кровавая бойня. Они даже не берут пленных.
– А что с мирным населением?
– Народ терпит ужасные муки, госпожа.
– Рассказывай.
– Поселения в долинах стерты с лица земли. Они разрушили все деревни, каждый дом, каждую лачугу, выжгли поля. Весь скот либо перебили, либо угнали. Край превратился в пустыню. Пятьдесят тысяч жителей покинули свои дома и вынуждены искать пристанища в других землях, дети голодают.
Магрету его слова чрезвычайно расстроили. Она столько выстрадала сама, когда была маленькой, что не могла спокойно слышать о жестокой участи детей в Баннадоре.
– А что в горах?
– Там все не так плохо, слишком трудно туда добраться.
– Зачем они это творят?
– Не знаю, госпожа, – ответил он, человеческие чувства в первый раз прорвались наружу. – В нашей стране даже армии-то никогда не было.
– Где их лагерь?
– Вот здесь, в Газиме. – Он показал место на карте. Это было недалеко от Готрима.
– Почему именно там? У этого места есть какие-нибудь стратегические преимущества, Ванх?
– Никаких. Наоборот, его трудно оборонять. К тому же они нас постоянно провоцируют, так, словно хотят заставить атаковать.
Магрета внезапно встревожилась, но она не была приучена доверять своей интуиции и не обратила на это внимания.
– Дилман, ты знаешь Карану Ферн из Готрима?
– Ее имя упоминается в «Сказании о Зеркале», госпожа, и вроде она ваша подруга. Но сам я никогда не был в Готриме.
– Спасибо, Дилман. Поешь и как следует отдохни, может, я вызову тебя еще раз.
Он отсалютовал и удалился. Магрета прочитала донесение.
– Этот сорняк нужно вырвать, – сказала она Ванху.
– Или просто уморить голодом! Я намеревался осадить их еще до весны. Зима в Баннадоре умерит их страсть к мятежу.
– А что будет с жителями Баннадора? – спросила Магрета.
– Многим придется голодать, но это цена победы, – ответил Ванх.
– Тебе легко говорить. Баннадор не развязывал этой войны.
Ванх отреагировал на ее слова так, словно она сказала ужасную глупость:
– Ты принимаешь решения, опираясь на чувства. Мы можем потерять там всю армию, наша задача – выиграть войну.
– Твоя задача! – резко сказала она.
– Рисковать целой армией из-за жалкого клочка земли неразумно! Гаршарды не глупы. Наши так называемые победы были для них лишь стратегически продуманными отступлениями, но они вернутся, как только мы допустим ошибку, и тогда будут мстить.
– Ты заставил меня занять место Иггура, – произнесла Магрета ледяным тоном, – и не дал мне права принимать решения?
– Я сделал это для того, чтобы объединить войска, а не для того, чтобы ты командовала армиями.
– Однако после твоих уговоров у меня сложилось иное впечатление, – ответила она. – Положение дает мне определенные права.
– Но, Магрета, ты же не генерал, чтобы вести войну.
– Ты тоже, маршалВанх. – Она сделала ударение на слове «маршал», чтобы подчеркнуть присвоенное самовольно звание.
Он вспыхнул:
– Я не лез в командующие, таковы были обстоятельства.
– Я тоже, если ты припомнишь!
– Так ты меня отстраняешь?
– Ты заставил меня изучить военное дело и взять на себя командование. Я спасла от поражения Туркад! Твоя стратегия неверна, и я предлагаю свою. И ты меняотстраняешь?
Бесстрастное лицо Ванха ничего не выражало, и Магрета не могла прочесть его мыслей. Но в этом не было необходимости. Внутреннюю борьбу выдавала поза Ванха, напряженные мышцы шеи. Он сам наделил Магрету властью и едва ли мог ее ослушаться. Но с другой стороны, война против Второй армии, окопавшейся в Баннадоре, была явной глупостью. Она знала это так же хорошо, как и он. Ванх был прекрасным командиром и ценил каждого солдата.
– У тебя есть выбор, – спокойно сказала она. – Избавиться от меня и принять на себя всю полноту ответственности – или подчиняться. Я своего решения не изменю.
Он заскрежетал зубами, на скулах вздулись желваки. Магрета надавила сильнее:
– Можешь ли ты стать вождем? Знаешь ли ты, куда нас вести?
– Нет и нет, – вздохнул Ванх. – В твоем плане есть рациональное зерно, но привести его в исполнение нелегко. Нет, Магрета, я не отстраняю тебя, потому что сам не могу занять это место. И если ты прикажешь, я поведу войска до самых врат Бездны. Но при этом ты должна ясно осознавать, какими будут последствия.
– Очень хорошо, – произнесла Магрета. – Я требую, чтобы вы сегодня же вечером доложили о ходе подготовки к войне в Баннадоре. Разработайте в общих чертах план кампании. Мне нужна быстрая победа. И не забывайте, что это секретная информация.
– Будет исполнено, – сказал Ванх, поклонившись ниже, чем обычно.
Следующей ночью на всех дорогах и мостах, ведущих из Туркада, были выставлены часовые. Большая часть Первой армии, четырнадцатитысячное войско, выступила еще до рассвета и направилась форсированным маршем по Феддильской дороге к Баннадору.
Дилман сказал правду. Баннадор лежал в руинах. Магрете было тяжело на это смотреть. «Почему? – спрашивала она себя. – Зачем они это сделали? Есть ли надежда победить?» На шестую ночь Магрета скакала впереди войска вместе с Ванхом и тремя его лейтенантами. На следующий день они остановились приблизительно в лиге от лагеря Второй армии, который был разбит в длинной долине, защищенной со всех сторон скалами. Дилман провел их сквозь выжженный лес к смотровой площадке на вершине одной из гор, и там они дождались рассвета.
Взошло солнце, казавшееся огромным и кроваво-красным из-за дымки, которая висела над Баннадором. День снова обещал быть невыносимо жарким.
– Это вся Вторая армия? – спросила Магрета, разглядывая вражеский лагерь, расположенный в самой низкой части долины вдоль берега реки. Ее лицо, руки, одежда были перепачканы сажей и пеплом.
– Это отборные войска.
– Как далеко отсюда до Готрима?
– Меньше дня пути вот в том направлении. – Он указал на север, где виднелся горный кряж.
«Так близко? – подумала Магрета. – Неужели причина в этом?»
– Хорошо, мы будем атаковать их завтра на рассвете, перевалив через горы, – сказала она.
– Нет! – закричал Ванх. – Посмотри на их укрепления, траншеи, частокол, ямы, рвы. В темноте туда не подобраться. А если даже каким-то чудом нам это удастся, мы не сможем отличить своих от врагов и будем сражаться друг с другом.
– Днем туда не подойти, – сказала Магрета. – Они узнают о нашем приближении. Единственный шанс перевалить через хребет – разделиться на две части и ударить с двух сторон одновременно перед самым рассветом.
– По дороге идти нельзя! Они перебьют нас, как котят.
– Я создам иллюзию,чтобы мы могли подойти к их лагерю незамеченными, – спокойно пообещала Магрета, но в душе она вовсе не чувствовала такой уверенности. Масштабы делали эту задачу исключительно сложной, а обмануть гаршардов было почти невозможно. – Они не догадываются о нашем прибытии. Посмотри, как мало у ворот часовых. – Она передала Ванху полевой бинокль.
– Я бы сказал – слишком мало, если учесть, что ими командуют гаршарды! В любом случае наши воины не смогут добраться до лагеря раньше полудня. Нельзя заставлять их двигаться форсированным маршем перед сражением.
– У нас есть преимущество, но оно не вечно. Внезапное нападение – наш единственный шанс. Так давай же им воспользуемся!
– Я подчиняюсь твоим приказам, – произнес Ванх убитым голосом. – А как быть с гаршардами? Я слышал, они чувствуютприближение врагов.
– Я думаю над этим, – ответила Магрета.
Запомнив расположение лагеря, Ванх со своими лейтенантами спустился к войску, чтобы отдать необходимые распоряжения. Магрета, Дилман и телохранители остались на смотровой площадке. По ее перепачканному лицу струился пот. Одна ошибка, и Первая армия будет уничтожена. А если они победят, какая участь ожидает мятежников? Зачем гаршардам понадобилось поднимать восстание именно здесь?
Главной задачей Магреты было придумать способ уничтожить гаршардов. Многие из них обладали способностями чувствительников, во всяком случае когда собирались вместе. Если они ощутят ее присутствие, все пропало.
Утро она провела на смотровой площадке, наблюдая за вражеским лагерем, однако в голову ей так ничего и не пришло. «Если бы со мной была чувствительница», – подумала она, но это только лишний раз напомнило Магрете, как подло она обошлась с Караной.
– Пора идти, госпожа, – сказал Дилман.
Да, времени не было, а она так ничего и не придумала. Они спустились к лагерю, где солдаты уже готовились к выступлению. Они отсалютовали ей, до нее доносился проходящий по рядам воинов шепот: говорили о ее сверхъестественных способностях и о быстрой и легкой победе. Магрете стало не по себе, она была лишь подставным лицом, пустышкой, и завтра гаршарды развенчают эту иллюзию. А бедные дурачки поплатятся за это жизнями.
Весь день Магрета размышляла над тем, каким образом скрыть передовые отряды наступавших, так чтобы они могли дойти до ворот незамеченными. Она перебирала в уме все виды Тайного Искусства. Вначале она хотела создать иллюзию, то есть скрыть своих солдат при помощи миража. Скорее всего это было самое разумное решение, к тому же темнота значительно облегчала задачу, даже несмотря на лунную ночь. Но спрятать таким образом целую армию едва ли было ей под силу.
Массовый гипноз она отбросила сразу. Такое нельзя проделать издалека, к тому же Магрета не была уверена в своих способностях. Ведь ей всегда с трудом удавалось входить с людьми в контакт.
Другой возможностью было вызвать какое-либо физическое явление, например туман или дымку. Но в засушливый жаркий день это было непросто.
– Где здесь ближайший водоем? – шепотом спросила она у Дилмана.
– На расстоянии полулиги отсюда, неподалеку от вражеского лагеря.
– Ты можешь меня туда провести:
– Нет, госпожа, там полно часовых. Это очень важно?
– Нет, – ответила Магрета. – Просто у меня возникла одна идея. – Она не хотела признаваться ему в том, как невелик у нее выбор.
– У подножия гор должны быть родники, – сказал он. – Если только они не высохли.
– Постарайся отыскать их, – прошептала она.
Время шло, а Дилман все не возвращался. Ей все же придется применить иллюзию. Магрета залезла на дерево, устроилась на ветке и принялась наблюдать за вражеским лагерем. Вскоре появился Ванх:
– Ты готова?
– Почти, – ответила она, стараясь разыграть уверенность, которой на самом деле не чувствовала. Все, что Магрета могла сделать, – это создать на дороге иллюзию тумана. Но если часовые зададутся вопросом, откуда в такую жару и сушь взяться туману, все пропало, иллюзия рассеется.
– Пора выступать, – сказал Ванх. – Готова? – переспросил он ее спустя несколько минут.
Она не была готова, но тянуть дольше не могла.
Было четыре утра. Облака затянули небо, но выглядывавшая из-за туч луна освещала дорогу. Поднявшись на гору, Первая армия разделилась на два отряда. Ванх обратился к своим лейтенантам:
– Двигайтесь тихо, пока не будет поднята тревога. Тогда врывайтесь в ворота. Чем быстрее вы до них доберетесь, тем легче будет бой. Когда вы войдете внутрь, я пущу ракеты, чтобы осветить поле битвы.
Магрета сделала свое дело. Первые десять шеренг растворились в серебристой мгле, превратились в призраков, двигавшихся в лунном свете. По рядам пронесся удивленный шепот.
– Теперь у меня появилась надежда, – сказал Ванх, утирая со лба пот. Он тоже был удивлен, хотя и знал о планах Магреты. – Это поднимет их боевой дух. Выступаем!
Офицеры заняли свои места. Два крыла начали двигаться.
«Только бы она продержалась достаточно долго», – взмолилась про себя Магрета, но ее не оставляло жуткое чувство, что иллюзия вот-вот рассеется. Магрета ощущала помехи, которые не могла преодолеть. Казалось, вокруг лагеря образован щит, и она уже начинала чувствовать его противодействие. А что будет, когда войска подойдут к воротам?
Из темноты появился Дилман.
– Я нашел источник, – прошептал он. – Совсем недалеко отсюда.
– Проводи меня туда! – сказала Магрета, понимая, что иллюзия уже рассеивается.
Дилман повел ее вниз по склону холма, где из скалы била тоненькая струйка воды. Углубление в камне, в котором собиралась влага, было не больше корыта. «Сколько тумана можно сотворить из этого? – в отчаянии подумала она. – Но лучше мало, чем ничего!» Повторяя про себя заклинание, она погрузила в воду сжатые кулаки. В центре появилось небольшое облачко. «Поторопись. Скоро будет слишком поздно!»– говорила она себе.
Магрета сосредоточилась еще больше, наконец дымка заклубилась вокруг ее запястий. Магрета вынула руки из воды. Туман стал затягивать овраг. Она поднялась на смотровую площадку, откуда ей была видна дорога. Туман, серебрясь в лунном свете, спускался по горному склону с левой стороны. Магрета напряглась и направила эти небольшие островки тумана поближе к воротам. Создание погодных явлений было непростым делом, никто не мог полностью контролировать этот процесс.
Наконец туман скрыл дорогу неподалеку от главных ворот, но ветерок уже унес несколько клочьев. Теперь Магрета сосредоточила свое внимание на иллюзии. Она направила все силы, чтобы поддержать иллюзию, скрывавшую ту часть войска, которая двигалась с незащищенной туманом стороны.
Но тут послышался сигнал тревоги. Дымка уже почти растаяла в теплом воздухе, а из серебристого тумана стали появляться силуэты марширующих солдат. До ворот оставалось еще около двухсот футов. Зазвонил колокол. Войска ринулись вперед, и через несколько секунд уже разгорелась жаркая схватка.
Магрета не удержалась на ногах и упала на спину. Иллюзия окончательно рассеялась. Девушка лежала на земле, не в силах справиться с головокружением.
– Госпожа, госпожа Магрета! – Это был Дилман. – Госпожа? Что с вами? – Он чуть не плакал.
Магрета застонала. Он помог ей подняться.
– Госпожа, без вас мы пропали. – В его голосе послышалось отчаяние.
Магрета почувствовала, что, несмотря на жаркую ночь, ее бьет озноб. Сколько она тут пролежала?
– Не отчаивайся, Дилман, – сказала она с фальшивой улыбкой. – Я еще даже не начинала.
Они побежали к лагерю. Дилман то и дело останавливался, дожидаясь ее, и на последнем отрезке взял ее на руки.
У ворот разгорелась такая бойня, что Магрета едва могла вынести это жуткое зрелище. Вокруг лежали сотни убитых. Ванх был прав: все это результат ее неопытности. Солдаты долго шли форсированным маршем, почти не отдыхая. Она сама едва держалась на ногах от усталости.
Вспышки ракет освещали путь. Несколько воинов прорвались в центр лагеря и подожгли шатер. Зарево пожара, казалось, ободрило солдат.
Но Магрета была в отчаянии. Из-за ее глупой ошибки гибли люди. Нельзя недооценивать гаршардов. Они будут помогать своим марионеткам, высасывая силы из солдат. Все дело в этой нечисти. Если Магрета не сумеет сломить их, Первая армия будет уничтожена.
Девушка пробиралась сквозь сумятицу битвы к лагерю, стараясь сообразить, где могут быть гаршарды. Она шла вдоль рядов палаток, вокруг полыхал пожар, бежали в разные стороны люди. Солдат Первой армии теснили обратно к воротам. Она попыталась создать иллюзию, но ничего не получилось.
Магрета оказалась в самом центре сражения, она то и дело спотыкалась о тела убитых и раненых, в основном это были ее солдаты. Перед ней в луже крови лежал умирающий юноша. Она опустилась рядом с ним на колени:
– Где шатер гаршардов?
Мужчина стонал от боли. Его камзол был пропитан кровью. Положив руку ему на лоб, она сняла боль. Это потребовало от нее колоссального напряжения – Магрета знала, что будет жестоко страдать из-за этого милосердного поступка.
– Где? – морщась, повторила она. Солдат поднял руку.
– Третий ряд! – Он указал налево. – Серый. – Юноша испустил дух.
Магрета побежала вдоль рядов палаток. Раны, которые нанес ей Тиллан месяц назад, до сих пор давали о себе знать. Еще один отряд отступал, враги сражались не на жизнь, а на смерть. Кровь в жилах Магреты застыла от ужаса: ее промах привел к гибели целой армии.
Наконец-то она добралась до серой палатки. Внутри двигались тени, на поставленных квадратом скамейках сидели восемь гаршардов, четверо мужчин и четыре женщины, пятая стояла посредине у стола. Все они были на одно лицо, Магрета никого не узнала.
На столе лежала доска, разделенная на голубые и желтые квадраты. На них были расставлены фишки: серые представляли солдат Второй армии, зеленые – ее собственных. Пока Магрета наблюдала, женщина у стола с видимым усилием столкнула серой фишкой две зеленые. Где-то снаружи раздался дикий рев.
Магрета застонала. Все взгляды устремились на нее. У Магреты так закружилась голова, что она едва удержалась на ногах. Сознание стало затуманиваться. Внезапно она почувствовала дикую боль в груди, словно ее пронзили мечом, – предсмертные муки раненого солдата, которому она облегчила страдание. Она поняла, что вот-вот лишится чувств. Битва была проиграна! Все пропало!
23
Мудрая женщина
Путешествие Иггура из Фаранды было нелегким. Оставив своих попутчиков, он договорился с двумя проводниками и поскакал на юг так быстро, как только позволяло слабое зрение. Освободившись от гнетущего присутствия Мендарка, Иггур ощутил облегчение, к тому же он страшно истосковался по Магрете. Во Флуде он немедленно нанял судно, которое, к несчастью, оказалось старой тихоходной развалиной. К тому же они попадали несколько раз в мертвый штиль. Иггур, бывший сам неплохим моряком, на этот раз промучился все путешествие, страдая от морской болезни.
Неподалеку от Сифта за ними увязались пираты, и Иггура и его спутников спас только попутный ветер. А когда они достигли Туркадского Моря, все на корабле заболели дизентерией. Несколько дней корабль дрейфовал, матросы просто не могли поставить парус. Питьевая вода протухла, а мясо зачервивело. Команда винила во всех неудачах странного, наполовину слепого путешественника, которого они взяли на борт во Флуде. Прошел слух, что он колдун. Неприятности, преследовавшие их во время плавания, подтверждали эти толки:
Однажды утром Иггур проснулся от удара в живот. По поверью, убийство чародея навлекало большие несчастья, поэтому ему просто связали руки и бросили в корабельную шлюпку вместе со злополучными провожатыми. Шлюпку без весел, провизии и даже воды оттолкнули от судна.
Проводники развязали друг друга, но Иггуру помогать не собирались. У него не было сил защищаться или даже развязать веревки. Они дрейфовали целый день и ночь, но на следующее утро Иггур проснулся от шума прибоя.
Шлюпку отнесло к пустынному скалистому берегу. Злодеи забрали у него все золото и прыгнули за борт.
Иггур яростно пытался развязать веревки, но освободиться от них ему удалось лишь час спустя, когда лодку прибило к скалам.
К счастью, волны были небольшими, и Иггур сумел выбраться на берег, хотя ему пришлось долго бороться с прибоем, который то затягивал его в море, то швырял на прибрежные камни. Он перерезал оставшиеся веревки острым краем разбитой устричной раковины, немедленно двинулся в путь и к вечеру добрался до деревни.
Навстречу ему вышла женщина, которая, как решил Иггур, выполняла здесь роль старейшины. Его веки распухли от солнечных ожогов, а глаза щипало от соли. Поэтому он видел лишь ее силуэт.
– Вы не поможете мне? – попросил он хриплым голосом. Все его тело кровоточило от множества ссадин, которые он получил, выбираясь на берег.
– Чем мы можем тебе служить? – спросила она, и голос показался ему совсем молодым.
– Мне нужно добраться до Туркада, – ответил он.
– Отсюда в те места не ходит никакого транспорта.
– Тогда проводите меня туда, где я смог бы сесть на повозку или корабль. Пожалуйста.
– Это будет стоить тебе пять серебряных таров, – сказала она таким тоном, словно речь шла о целом состоянии.
Он не мог заставить себя просить.
– У меня нет при себе и гринта, но в Туркаде есть. Я Иггур! – выкрикнул он.
Помолчав немного, женщина вымолвила:
– Я вижу, что ты человек слова. Можешь прислать деньги или отплатить мне еще чем-нибудь.
С него сняли изодранную одежду, накормили похлебкой из мидий, смазали раны какой-то пахучей мазью. Спать его уложили прямо в хижине старейшины – это была самая большая честь, которую они могли ему оказать.
Утром ему вернули заштопанную одежду, теперь она пахла дымом, так как ее сушили над костром. Мудрая женщина, авторитет которой теперь неизмеримо возрос, покормила его из своих рук вялеными рыбьими потрохами, которые на вкус были еще отвратительнее, чем на вид. Когда трапеза была закончена, она поклонилась, и улыбающиеся селяне помогли Иггуру сесть в каноэ между двумя дюжими гребцами. Через день они добрались до Ганпорта, где он сел на судно, направлявшееся в Туркад. «Такая доброта, – подумал Иггур. – А ведь они даже не мои подданные. Я их щедро вознагражу».
Только сойдя на берег в Туркаде, Иггур позволил себе думать о Магрете. Иггур уже дюжину раз слышал историю о том, как она расправилась с Тилланом. «Я сделаю Ванха генералом, даже главнокомандующим», – думал он.
На улице к Иггуру подбежал мальчишка, растолкав полдюжины конкурентов:
– Можно, я провожу вас, сэр? Пожалуйста, сэр.
– Отведи меня в штаб, мальчик, – сказал он. – И поскорее.
Теперь его единственным желанием было увидеть Магрету. Сегодня ночью он не выпустит ее из объятий.
Следуя за мальчиком-поводырем, Иггур припоминал все то хорошее, что было связано с Магретой: ее сострадание, неловкое признание, заставившее его раскрыть свои чувства. Должно быть, ей далось это очень нелегко.
Если бы только она не снимала своих очков. Каждый раз заглядывая в ее глаза, он видел в них Рулька. Это страшило Иггура. Он сжимался перед ней, словно ученик перед розгой учителя. Но крючок, оставленный в его мозгу Рульком, теперь исчез, и Иггур осознал свои ошибки. Он купался в своих страхах, словно принцесса в молоке, получая от этого какое-то извращенное удовольствие. Теперь со страхом покончено! С этого момента между ними все станет по-другому.
Иггур внезапно почувствовал себя чуть ли не всемогущим. Он был в своей империи, ему подчинялись несколько армий, он уже сам не понимал, отчего так боялся Мендарка или Рулька. Казалось, даже зрение немного улучшилось. Первой, кого Иггур встретил на ступенях крепости, была девочка-служанка по имени Долодха, но он не узнал ее, пока она не заговорила.
– Хозяин! – выдохнула она. А затем закричала во весь голос: – Хозяин вернулся! Лорд Иггур здесь. – Она упала перед ним на колени.
Иггур поднял ее.
– Долодха! – воскликнул он. – Моя верная служанка. Я почти ослеп. Заплати этому мальчику, а потом принеси купчую. Отныне ты свободна!
– Свободна, – прошептала она. – Но как мне тогда жить?
– Ты будешь служить мне за плату, за один серебряный тар в неделю, – сказал он улыбаясь.
– Один серебряный тар! – воскликнула она так, словно ей предлагали целый сундук золота.
– Ты хочешь больше? Хорошо, тогда два тара! Ну, беги. А где Зарет?
Отыскали Зарета, казначея Иггура. Вернулась Долодха с купчей, которая была тут же аннулирована, со всеми официальными печатями и штампами. Теперь девушка стала личным адъютантом Иггура.
– Как Магрета? Отведи меня к ней сейчас же. – Долодха смутилась:
– Она в Баннадоре, хозяин.
– В Баннадоре?
– Она повела Первую армию в Казим, чтобы сразиться с гаршардами.
– Что? – прорычал он. – Когда?
– Пять дней назад.
Пока она объясняла, сердце Иггура болезненно сжималось. Повести армию в пустынный Баннадор против равного по численности войска, уже успевшего окопаться, да к тому же под командованием гаршардов, – это самоубийство! Магрета обречена.
Неподалеку от Сифта за ними увязались пираты, и Иггура и его спутников спас только попутный ветер. А когда они достигли Туркадского Моря, все на корабле заболели дизентерией. Несколько дней корабль дрейфовал, матросы просто не могли поставить парус. Питьевая вода протухла, а мясо зачервивело. Команда винила во всех неудачах странного, наполовину слепого путешественника, которого они взяли на борт во Флуде. Прошел слух, что он колдун. Неприятности, преследовавшие их во время плавания, подтверждали эти толки:
Однажды утром Иггур проснулся от удара в живот. По поверью, убийство чародея навлекало большие несчастья, поэтому ему просто связали руки и бросили в корабельную шлюпку вместе со злополучными провожатыми. Шлюпку без весел, провизии и даже воды оттолкнули от судна.
Проводники развязали друг друга, но Иггуру помогать не собирались. У него не было сил защищаться или даже развязать веревки. Они дрейфовали целый день и ночь, но на следующее утро Иггур проснулся от шума прибоя.
Шлюпку отнесло к пустынному скалистому берегу. Злодеи забрали у него все золото и прыгнули за борт.
Иггур яростно пытался развязать веревки, но освободиться от них ему удалось лишь час спустя, когда лодку прибило к скалам.
К счастью, волны были небольшими, и Иггур сумел выбраться на берег, хотя ему пришлось долго бороться с прибоем, который то затягивал его в море, то швырял на прибрежные камни. Он перерезал оставшиеся веревки острым краем разбитой устричной раковины, немедленно двинулся в путь и к вечеру добрался до деревни.
Навстречу ему вышла женщина, которая, как решил Иггур, выполняла здесь роль старейшины. Его веки распухли от солнечных ожогов, а глаза щипало от соли. Поэтому он видел лишь ее силуэт.
– Вы не поможете мне? – попросил он хриплым голосом. Все его тело кровоточило от множества ссадин, которые он получил, выбираясь на берег.
– Чем мы можем тебе служить? – спросила она, и голос показался ему совсем молодым.
– Мне нужно добраться до Туркада, – ответил он.
– Отсюда в те места не ходит никакого транспорта.
– Тогда проводите меня туда, где я смог бы сесть на повозку или корабль. Пожалуйста.
– Это будет стоить тебе пять серебряных таров, – сказала она таким тоном, словно речь шла о целом состоянии.
Он не мог заставить себя просить.
– У меня нет при себе и гринта, но в Туркаде есть. Я Иггур! – выкрикнул он.
Помолчав немного, женщина вымолвила:
– Я вижу, что ты человек слова. Можешь прислать деньги или отплатить мне еще чем-нибудь.
С него сняли изодранную одежду, накормили похлебкой из мидий, смазали раны какой-то пахучей мазью. Спать его уложили прямо в хижине старейшины – это была самая большая честь, которую они могли ему оказать.
Утром ему вернули заштопанную одежду, теперь она пахла дымом, так как ее сушили над костром. Мудрая женщина, авторитет которой теперь неизмеримо возрос, покормила его из своих рук вялеными рыбьими потрохами, которые на вкус были еще отвратительнее, чем на вид. Когда трапеза была закончена, она поклонилась, и улыбающиеся селяне помогли Иггуру сесть в каноэ между двумя дюжими гребцами. Через день они добрались до Ганпорта, где он сел на судно, направлявшееся в Туркад. «Такая доброта, – подумал Иггур. – А ведь они даже не мои подданные. Я их щедро вознагражу».
Только сойдя на берег в Туркаде, Иггур позволил себе думать о Магрете. Иггур уже дюжину раз слышал историю о том, как она расправилась с Тилланом. «Я сделаю Ванха генералом, даже главнокомандующим», – думал он.
На улице к Иггуру подбежал мальчишка, растолкав полдюжины конкурентов:
– Можно, я провожу вас, сэр? Пожалуйста, сэр.
– Отведи меня в штаб, мальчик, – сказал он. – И поскорее.
Теперь его единственным желанием было увидеть Магрету. Сегодня ночью он не выпустит ее из объятий.
Следуя за мальчиком-поводырем, Иггур припоминал все то хорошее, что было связано с Магретой: ее сострадание, неловкое признание, заставившее его раскрыть свои чувства. Должно быть, ей далось это очень нелегко.
Если бы только она не снимала своих очков. Каждый раз заглядывая в ее глаза, он видел в них Рулька. Это страшило Иггура. Он сжимался перед ней, словно ученик перед розгой учителя. Но крючок, оставленный в его мозгу Рульком, теперь исчез, и Иггур осознал свои ошибки. Он купался в своих страхах, словно принцесса в молоке, получая от этого какое-то извращенное удовольствие. Теперь со страхом покончено! С этого момента между ними все станет по-другому.
Иггур внезапно почувствовал себя чуть ли не всемогущим. Он был в своей империи, ему подчинялись несколько армий, он уже сам не понимал, отчего так боялся Мендарка или Рулька. Казалось, даже зрение немного улучшилось. Первой, кого Иггур встретил на ступенях крепости, была девочка-служанка по имени Долодха, но он не узнал ее, пока она не заговорила.
– Хозяин! – выдохнула она. А затем закричала во весь голос: – Хозяин вернулся! Лорд Иггур здесь. – Она упала перед ним на колени.
Иггур поднял ее.
– Долодха! – воскликнул он. – Моя верная служанка. Я почти ослеп. Заплати этому мальчику, а потом принеси купчую. Отныне ты свободна!
– Свободна, – прошептала она. – Но как мне тогда жить?
– Ты будешь служить мне за плату, за один серебряный тар в неделю, – сказал он улыбаясь.
– Один серебряный тар! – воскликнула она так, словно ей предлагали целый сундук золота.
– Ты хочешь больше? Хорошо, тогда два тара! Ну, беги. А где Зарет?
Отыскали Зарета, казначея Иггура. Вернулась Долодха с купчей, которая была тут же аннулирована, со всеми официальными печатями и штампами. Теперь девушка стала личным адъютантом Иггура.
– Как Магрета? Отведи меня к ней сейчас же. – Долодха смутилась:
– Она в Баннадоре, хозяин.
– В Баннадоре?
– Она повела Первую армию в Казим, чтобы сразиться с гаршардами.
– Что? – прорычал он. – Когда?
– Пять дней назад.
Пока она объясняла, сердце Иггура болезненно сжималось. Повести армию в пустынный Баннадор против равного по численности войска, уже успевшего окопаться, да к тому же под командованием гаршардов, – это самоубийство! Магрета обречена.