Карр Филиппа. Таинственный пруд

   Я почувствовала, что мне не терпится встретиться с Беном. Полузабытые воспоминания о тех временах, что мы проводили вместе, вновь начали возвращаться ко мне. Раньше все было омрачено происшествием возле пруда, так что долгое время я не вспоминала наши увлекательные беседы. Теперь они показались мне очень важными.
   — Я не дождусь встречи с этим героем, — сказал Джервис.
   Вечером, когда мы остались наедине, он заметил:
   — Капитан — большой почитатель твоего Бена, у которого, похоже, очень сильный характер.
   Как ты относишься к тому, что вы вновь встретитесь?
   — Не знаю.
   — А не вернется ли все это опять?
   — Возможно, но ты, Джервис, заставил меня понять, что у нас не было иного выхода.
   — Полагаю, народный лидер давно понял это.
   Я абсолютно уверен в том, что он позабыл о случившемся.
   — Разве такие вещи забываются?
   Он нежно взял мое лицо в ладони и поцеловал меня:
   — Для тебя, Анжелет, наверное, это невозможно, но я уверен в том, что Бен сумел позабыть.
   Я кивнула, а про себя подумала:» Возможно, я скоро выясню это «.
   Я сразу же узнала его, стоявшего на причале, ожидая окончания швартовки.
   Бен оказался очень высоким и более худым, чем мне помнилось. Его волосы так выгорели на солнце, что казались почти белыми, особенно по контрасту с бронзовой кожей. Ярко-синие глаза были слегка прищурены — тоже, надо полагать, от солнца. В общем, он производил впечатление очень уверенного в себе человека.
   Узнав нас, он размашистой походкой направился к трапу.
   — Это Анжелет! — воскликнул он. — Я узнал бы тебя где угодно, хотя ты немножко подросла со времени нашей последней встречи.
   — Ты тоже, Бен, — рассмеявшись, ответила я. Он крепко обнял меня, затем улыбнулся Джервису, поняв, что именно он является моим мужем.
   — Мы с Анжелет старые друзья, — пояснил он, словно извиняясь за столь бурное и фамильярное выражение чувств, — Я знаю, — ответил Джервис, улыбнувшись своей очаровательной улыбкой. — Я много слышал о вас от Анжелет. А это Джастин Картрайт и его жена Морвенна.
   — Я рад вашему приезду, — сказал Бен. — Полагаю, вы захотите провести денек-другой в Мельбурне, перед тем как отправиться на наш ручей.
   Я заказал вам номера в» Лорде Мельбурне «, багаж доставят прямо в отель. Полагаю, вы кое-что с собой привезли. О том, чтобы багаж доставили в» Золотой ручей «, я тоже позабочусь.
   — Ах, Бен, ты обо всем позаботился, — сказала я.
   — Все это мелочи, — ответил Бен. — Я рад, что вы присоединились к нашей дружной компании. Уверяю вас, мы изголодались по новостям из дома. У нас все ждут вашего приезда, но сейчас давайте поедем в отель. Я расскажу, что нам удалось для вас сделать.
   Мы уселись в легкую повозку, которая, как я узнала, называлась у них багги, и, проезжая по улицам, заметила весьма привлекательные дома. Вскоре мы прибыли в отель.
   Нас проводили вначале вверх по лестнице, а затем вдоль по коридору — в номера, выходившие окнами на улицу. Оказалось, что в комнате есть альков и принадлежности для умывания, что приятно удивило нас.
   Когда дверь за нами закрылась, Джервис подхватил меня на руки и протанцевал по комнате.
   — Мы здесь! — воскликнул он. — Вперед, за золотом!
   — Ах, Джервис, — сказала я, — я искренне надеюсь, что у нас все получится.
   Бен сообщил, что останется в отеле до завтрашнего утра, чтобы убедиться, что у нас все в порядке. Затем вернется в» Золотой ручей «, а через день мы тоже приедем туда.
   За обедом, в первый наш день в Мельбурне, он сумел нам многое объяснить:
   — Вы найдете жизнь у нас на ручье грубоватой, хотя условия значительно улучшились с тех пор, как там появился я. Полагаю, вы несколько удивлены тем, что увидели в этом городе. Он выглядит более цивилизованно, чем вы ожидали?
   Мы все подтвердили, что Мельбурн выглядит весьма современным городом.
   — Немножко напрягите воображение, и вы сможете представить себе, что находитесь в обычном английском провинциальном городе, верно? Люди здесь творят чудеса. Все началось с тех пор, как мы получили право на самоуправление.
   — Но страна остается колонией? — спросил Джервис.
   — Я имею в виду то, что мы отделились от остальной Австралии. Говоря о нас, вы должны называть нас» Колония Виктория «. Королева Англии гарантировала наше право на отделение, а за это мы оказали ей честь, назвав колонию ее именем. Как-нибудь я покажу вам вырезки из» Мельбурн Геральд «, я сохранил их, это же наша история. Здесь у нас очень независимые люди.
   Тысяча восемьсот пятьдесят первый год стал великим годом в истории Виктории.
   — Это год, когда мы познакомились, — помимо воли произнесла я.
   Бен улыбнулся мне:
   — Совершенно верно, в том году в Гайд-Парке была Всемирная выставка, и вдруг появился я — потрясение для моего дедушки.
   Твоего дедушку невозможно потрясти.
   — Наверное, он пошел в своего внука.
   Его синие глаза смотрели на меня, между нами мелькнула искра понимания. Я знала, что Бен думает о том же, что и я, — о человеке, чье тело мы столкнули в пруд.
   Он резко изменил тему разговора:
   — В районе Мельбурна дела процветают. Здесь можно увидеть действительно великолепные дома. Они выросли во времена золотой лихорадки. Повезло тем, кто попал сюда первыми.
   — А вам? — спросил Джастин.
   — Ну, можно сказать, что мне достались кое-какие остатки, на богатую жилу я ни разу не напал.
   — Вы думаете, что все золото уже выработано? — несколько встревоженно спросил Джастин.
   Некоторое время Бен молчал, потом сказал:
   — Этого никто не может сказать, несомненно одно в этой части мира есть золото. Какая часть его уже добыта — неизвестно. Ясно одно: добывать его теперь не так легко, как раньше.
   — Мы слышали о том, что у тебя есть золотые разработки, — сказала я. — Капитан нашего корабля, похоже, многое знает о тебе.
   — Слухами земля полнится, — небрежно ответил Бен. — А что он вам рассказал?
   — Что ты — второй Питер Лейлор.
   — О, это очень уважаемый член парламента и герой осады» Эврики «. Я не решился бы сравнивать нас, ведь я — не политик.
   — Он сказал, что ты — лидер. Бен расхохотался:
   — Лейлор действительно был благородным человеком. Не думаю, что в этом я напоминаю его. Он работал на благо людей.
   — А на чье благо работаешь ты?
   — На свое собственное, конечно. Все рассмеялись. Бен сказал:
   — Я заказал у Кобба места для вас. Это сделает ваше путешествие в мои края несколько более комфортабельным, чем бывало раньше.
   — Кто такой Кобб?
   — Мистер Кобб родом из Калифорнии. Он приехал сюда в тот период, когда многие хотели выбраться с приисков в города. Теперь его дилижансы ездят по всей Австралии. Мы очень признательны мистеру Коббу, он стал для нас прямо-таки благодеянием.
   Просто не знаю, что бы мы здесь делали без тебя, Бен, — сказала я.
   — Справились, но вам пришлось бы несколько трудней. Конечно, лучше иметь знакомого, который знает, что к чему, и может помочь.
   — Дядя Питер сказал, что ты сделаешь для нас все возможное.
   — Конечно, сделаю, — ответил он, и его синие глаза на мгновение остановились на мне. — Завтра с утра я уезжаю, чтобы подготовить вам достойную встречу, дамы могут посвятить некоторое время мельбурнским магазинам: у нас на ручье всего одна лавка, но особого выбора нет. Я уже приготовил для вас жилье поближе к месту, где ведутся работы. Потом вы скажете, чего там не хватает. Я бы посоветовал вам жить вместе, если это вас устраивает. Вы будете нуждаться друг в друге. Знаете, поначалу бывает трудно, но потом вы привыкнете. — Он внимательно взглянул на меня. — Таких мест, как Кадор или резиденция моего дедушки в Лондоне, вы здесь не найдете.
   Мы готовы терпеть неудобства, — ответила я. Это похвально, потому что неудобств у вас будет достаточно.
   — Вы очень добры к нам. Мы не знаем, как отблагодарить вас, — вмешался Джервис.
   — Когда найдете золотую жилу, выплатите мне комиссионные, — улыбнулся Бен.
   — Очень хорошо, но для начала нужно найти золото.
   — А вы сами не добываете золото? — спросила Морвенна.
   — Я нахожусь целыми днями на шахте, вникаю во все подробности, но мне нужны люди для выполнения рутинной работы.
   Присутствие Бена волновало меня. В нем чувствовалась огромная жизненная сила, которая передавалась окружающим.» Интересно, женат ли он?»— подумала я. Никто не упоминал о его жене. Я могла бы спросить его об этом, но не спросила.
   Мы вернулись к себе довольно рано, поскольку провели очень утомительный день. Джервис был возбужден:
   — Все складывается великолепно. Этот твои родственник и в самом деле незаурядная личность. Можно поверить во все, что о нем говорят.
   — А он тебе понравился, Джервис? Джервис задумался.
   — Не знаю, — сказал он, наконец. — Он может быть хорошим другом, но у меня сложилось впечатление, что он способен быть и безжалостным.
   Правда, для того, чтобы сделать все, что он сделал, и нужно быть таким.
   Ты имеешь в виду пруд?
   — И пруд. В таких ситуациях нужна хладнокровная смелость. Да, я бы остерегался рассердить его.
   — Почему?
   — Как я сказал, мне кажется, Бен может быть безжалостным.
   Главное, мы уже здесь. Правда, это чудесно?
   — Да, это и в самом деле так, Джервис, это волнует. Мне понравился этот город, думаю, здесь должны найтись хорошие акушерки.
   Джервис удивленно посмотрел на меня.
   — Я подумала о Морвенне, — пояснила я.
 
   В Мельбурне мы провели три дня. Мы с Морвенной осмотрели город, прошлись по лавкам и купили младенцу приданое. Нас вполне удовлетворил выбор товаров. Мы узнали, где больница, и я хотела навести кое-какие справки, но Морвенна сказала, что делать это еще слишком рано.
   Куда бы мы ни приходили, нас везде ожидал теплый прием. Похоже, людям доставляло радость встретиться с гостями, прибывшими» из дому «, как они говорили здесь об Англии. Все желали услышать собственными ушами последние новости, заявляя, что их интересует абсолютно все и раздражает недостаточное количество новостей. Они гордились своим городом, но когда заходил разговор о том, что происходит» дома «, в их голосах явно ощущалась ностальгия.
   Было очень интересно находиться в городе, который вырос на глазах людей, еще живущих в нем. На родине все было очень старым: Лондон был Лондиниумом при римлянах, и древности в нем встречались на каждом углу. А уж Корнуолл с его легендами и преданиями, восходящими к временам, когда на наших островах еще не было христианства, казался просто вечным. А вот здесь еще несколько лет назад не было ни одного здания. Я попыталась представить себе, как выглядели в те времена эти места, но мне это не удалось. После того как я послушала рассказы людей, очень охотно говорящих о себе, и прочитала воспоминания первых поселенцев, у меня начала вырисовываться картина происходящего здесь. Я представляла себе первых поселенцев, как они были поражены красотой открывшегося пейзажа — дикие заросли, дубы и эвкалипты, растущие вдоль реки, берега которой покрыты ковром ярко-желтых цветов. Это произошло в 1835 году, еще до моего рождения, но для этих людей происшедшее пока не стало глубокой стариной. Здесь еще встречались аборигены, с изумлением смотревшие на пришельцев, которые сообщили, что эта река называется Ярра-Ярра.
 
   Я волновалась, гадая, как сложится здесь моя жизнь. Мысли о Бене не покидали меня. Мне хотелось поговорить с ним, услышать о его приключениях, хотелось узнать все об этой стране именно от него.
   Здесь было несколько прекрасных домов. Мы с удивлением узнали, что лучшая часть города называется Ричмонд, напоминая о нашем Ричмонде на Темзе. Когда я была в Лондоне и посещала выставку, впервые познакомившись с Бенедиктом, мы вместе с ним посетили Ричмонд. Мы добрались туда по реке от Вестминстерской пристани. Мне запомнилось, как мы смеялись с Беном, получая удовольствие от болтовни друг с другом.
   Хотя сейчас я находилась на противоположном конце земного шара, я ощущала себя дома. Я могла по-настоящему полюбить эти места, они волновали меня тем, что были очень своеобразными и при этом не чуждыми. Люди в лавках заговаривали с нами, давая советы относительно детского белья и прочих вещей, которые нам следовало бы взять с собой. Тем не менее, мы с Морвенной согласились в том, что сначала нужно выяснить, какие вещи нам понадобятся, а выяснится это только тогда, когда мы устроимся на новом месте. Вот тогда мы снова и посетим Мельбурн. Местные люди охотно рассказывали нам о происходящем в их чудесном городе. Мы услышали о недавно построенном театре, о том, как повсюду вырастают новые лавки и великолепные дома; о том, что первые поселенцы принесли с собой английские обычаи и привычки. Здесь так же, как в Англии, играли в крикет, и совсем недавно на мельбурнском крикетном стадионе был сыгран матч со сборной Англии. Игроков, прибывших с родины, приветствовали две тысячи зрителей, и матч продолжался четыре дня.
   Все здесь было, как дома.
   Местные люди были энергичны, и я почувствовала, что, несмотря на желание продолжить знакомство с Мельбурном, еще больше мне хочется поскорее сесть в экипаж и отправиться на» Золотой ручей «.
 
   В назначенный день мы сели в один их коббовских дилижансов. Выглядел он очень привлекательно, был сделан в Америке, тащила его шестерка крепких лошадей, и помещалось в нем семьдесят пассажиров. Все наши вещи были отосланы на» Золотой ручей» заранее, так что беспокоиться о них не было нужды.
   Путешествие оказалось очень интересным. У нас появилась возможность посмотреть на те самые богатые дома, которые в последнее время строили в окрестностях города. В большинстве своем строители копировали деревенские усадьбы Англии.
   Наконец, мы покинули обжитые места. Миля за милей тянулись заросли кустов, среди которых изредка появлялись высокие эвкалипты. Время тянулось долго. Меня беспокоило состояние Морвенны, которая явно начала ощущать недомогание. Сомнений в том, что она беременна, уже давно не было. Я молилась, чтобы у нее все обошлось хорошо. Что бы она мне ни говорила, я собиралась сразу по прибытии навести справки относительно того, кто сможет помочь нам с родами.
   Дважды мы ночевали на постоялых дворах, специально построенных дли таких путешественников, как мы. Люди называли их «домами Кобба». Условия там были самые примитивные, городской комфорт еще не достиг этих мест.
   — Ничего, — сказал Джервис, — это всего лишь две ночи. Мы ведь и не ожидали здесь встретить роскошь, правда?
   Теперь нам всем не терпелось добраться до «Золотого ручья».
 
   Когда мы высадились из дилижанса, нас уже поджидал Бен:
   — Я думаю, лучше всего для начала остановиться у меня. Потом, с утра, можно будет приниматься за дела.
   Я осмотрелась. Мы высадились на дороге, которую можно было назвать улицей. Вдоль нее стояли довольно простые здания. Тротуар представлял собой дощатый настил. Несколько человек выбежали из зданий, видимо, узнав о прибытии дилижанса. Здесь были и дети — бегающие, кричащие, приветствующие кого-то из прибывших.
   — День, когда прибывает дилижанс, считается здесь праздником, — пояснил Бен.
   — А где золотые прииски? — спросил Джервис. Бен сделал широкий жест рукой:
   — Везде вокруг этого города.
   — Вы имеете в виду — вокруг этого места?
   — Извините, должно быть, я несколько преувеличиваю, называя это место городом «Золотой ручей».
   — А ручей действительно существует?
   — Ну, конечно же, от него и пошло название. Когда-то он заслуживал этого имени.
   Будем надеяться, он вновь себя оправдает. Давайте пойдем туда, это чуть в стороне от улицы. Мой дом вы отсюда не увидите, поскольку он окружен зарослями. Я специально сохранил их: уединение, знаете ли.
   Бен провел нас дальше.
   — Вам понадобятся лошади, — продолжал он, — Без них здесь не обойтись.
   У меня тут самая большая конюшня.
   — Ты так добр к нам, Бен, — с благодарностью произнесла я.
   Он положил руку мне на плечо:
   — Ну, а к кому же я должен быть добр, если не к моей маленькой кузине Анжелет? Я не совсем уверен, что ты моя кузина, но это лучший термин для определения наших неясных родственных отношений.
   Мы вскоре добрались до места, где заросли кустов стали совсем густыми. Бен указал нам проход в них, и нашим глазам открылась лужайка, а за ней дом Бена.
   Он был сложен из белого камня, выглядел солидным, элегантным и, возможно, оттого, что казался здесь несколько неуместным, — роскошным.
   — Позвольте представить вам Голден-холл, — торжественно сказал Бен.
   — Золотой! Это ты так его назвал? — воскликнула я.
   Он кивнул:
   — Дом был построен на золото и стоит здесь только потому, что тут есть золото.
   Так как же ему еще называться?
   — Просто поразительно, — сказала я.
   — Здесь тебя поразит еще многое. Ну что ж, пойдем в дом. Вас готовы встретить.
   — Кто? — быстро спросила я, вдруг ощутив страх, что он представит нас своей жене. Меня это не должно было волновать, но почему-то волновало.
   — Здесь у меня работает семья, — объяснил он, — Томас и его жена Мэг, а у них есть сын Джекоб и дочь Минни. Этой мой штат прислуги. Томас распродал все свое имущество, чтобы добраться сюда и найти золото, обычная история.
   — Значит, вместо золота он нашел Голден-холл? спросил Джервис.
   — Совершенно верно. Многие прибыли сюда в период золотой лихорадки, отчаянно работали, но при этом не нашли вообще ничего, а теперь и слышать не хотят о золоте.
   Им нужно осесть и жить спокойной размеренной жизнью, какой жили до приезда сюда. Томас как раз из таких людей, да и его жена согласна с ним. Не знаю, как обстоят дела с Джекобом: он еще молод и, возможно, однажды «подхватит» золотую лихорадку. И исчезнет отсюда.
   — Похоже, вы сумели свить себе здесь уютное гнездышко, — заметил Джастин.
   — Мне это кажется лучшим местом в мире. Я живу как сельский сквайр, но у меня есть золотые разработки и надежды. Я рассчитываю все-таки найти богатую золотую жилу, каких еще никогда не находили.
   — А если не найдешь? — спросила я.
   — Я буду продолжать свои попытки до тех пор, пока не найду ее или пока меня не заколотят в гроб, — я уж не знаю, что случится раньше.
   — Это называется «решимость», — сказал Джервис.
   — Хороший урок для тебя, — заметила я ему.
   — Ну, зайдем в дом. Мэг приготовит вам поесть, а я покажу комнаты, в которых вы сможете переночевать. А завтра спозаранку мы возьмемся за дело.
   Дом был точной копией английской усадьбы: высокие потолки и мощные дубовые балки.
   — Я попытался создать здесь уют, — сказал мне Бен.
   — Это тебе удалось, — уверила его я.
   Мы прошли в гостиную. Ее высокие, доходящие до пола окна открывались в сад.
   — За ним ухаживает Джекоб, — пояснил Бен. — Ему помогает Том, а за цветами смотрит Мэг. А сейчас я проведу вас в вашу комнату. А вот и Мэг.
   Мэг была пухленькой женщиной с розовыми щечками и прямыми каштановыми волосами.
   — Это наши гости, Мэг, — сказал Бен.
   Она провела нас наверх по широкой лестнице. Мы с Джервисом ахнули от восхищения, войдя в свою комнату. Свет, пробивающийся сквозь шторы, позволял рассмотреть голубой ковер, уютные кресла, стол и альков, где находился умывальник с раковиной. Здесь еще стояли шкаф для одежды и туалетный столик с зеркалом.
   — Я принесу вам горячей воды, — сказала Мэг. — Обед будет готов минут через двадцать, если вы не возражаете.
   Мы уверили ее в том, что не возражаем. Джервис взглянул на меня:
   — Я не мог такого даже представить. У меня такое чувство, будто я не покидал Англию. Нужно заметить, что Бен умеет устроить свою жизнь.
   Вскоре мы умылись, переоделись, потом спустились вниз в очень уютную столовую с окнами, как в гостиной, выходящими в хорошо ухоженный сад, за которым можно было различить тянущиеся вдаль поля. Я стояла, глядя в окно, и ко мне подошел Бен.
   — Это земля Морли, — сказал он. — Мой сосед — Джеймс Морли. Он владеет большей частью земель в этой округе. Участок земли, на котором стоит дом, я купил у него.
   — Он тоже сделал состояние на золоте?
   — Нет, он живет здесь очень давно. Морли приехал сюда до начала золотой лихорадки и приобрел все эти земли за бесценок. Он — фермер, скотовод и не бросит свое дело даже ради золота. И, должен сказать, это пошло ему только на пользу. Вы наверняка с ним еще встретитесь. А теперь нам пора за еду, иначе она остынет и вы испортите отношения с Мэг, будьте уверены.
   Это был чудесный вечер. Мы провели его, слушая Бена, потому что говорил в основном он, а мы забрасывали его вопросами.
   Вслед за горячим супом были поданы толстые отбивные.
   — У людей здесь хороший аппетит, — пояснил Бен. — Жизнь на свежем воздухе.
   Бен говорил о том, что нам предстоит. На следующий день он собирался показать предназначенное для нас жилье.
   — Я не знаю, насколько это понравится дамам. Оно довольно примитивно, но так здесь живут все.
   Кроме тебя, — напомнила я.
   — Я решил вложить все свои доходы в этот дом. Несомненно, все решили, что я свихнулся.
   Как правило, здесь все хотят быстро обогатиться и уехать.
   — А вы собираетесь остаться здесь? — спросил Джастин.
   — Нет, когда я сделаю состояние, я подумаю о возвращении домой, но это должно быть настоящее состояние, а не гроши. А пока я желаю и здесь жить с удобствами.
   Я даже подумываю о том, что дамы могли бы жить пока тут.
   — Расскажите о жилье, которые вы подобрали нам, — попросила Морвенна.
   — В общем-то — это хижины. Ведь городок состоит из хибар, какие вы видели по пути.
   — Очень мило с твоей стороны предложить нам остановиться здесь, — сказала я. — Спасибо тебе, Бен, но мы решили держаться вместе и жить так, как живут все.
   Он разочарованно посмотрел на меня:
   — Значит, мы будем жить в двух хижинах…
   — Сначала здесь были только палатки, а потом уж начали строить эти хижины. Их тоже не хватает, и мне пришлось постараться, чтобы раздобыть их для вас. Они расположены рядом, я решил, что это вам понравится. Плата за аренду невелика. В каждой из них есть кровать, несколько стульев и стол. Между спальней и гостиной — перегородка, а позади умывальник. Воду нужно носить из колодца, она здесь весьма ценится. Человек, который владеет источником, тоже бросил охоту за золотом, решив, что вода — более доходное предприятие.
   Я бросила в сторону Морвенны озабоченный взгляд, вспомнив о том, в каком положении она находится.
   — Ну, дамы могут воспользоваться моим гостеприимством в любое время.
   — Это очень мило и предусмотрительно с вашей стороны, — сказала Морвенна, — но мы предпочитаем находиться там, где наши мужья.
   — Собственно, этого я от вас и ожидал. Здесь все ожидают от вас именно этого.
   — Кто? — спросила я.
   — Местные жители, — Бен нахмурился. — Видите ли, мы живем здесь очень тесным обществом. Они захотят, чтобы вы вели себя так же, как они.
   Люди здесь разные, всех сословий и характеров. Некоторые из них аристократы, другие, ну, явно не аристократы.
   Вам придется тесно общаться с ними, и существует определенный неписаный кодекс поведения. Мы не желаем иметь здесь лишних неприятностей, за всем приходится строго следить.
   — Каким образом? — спросил Джервис. — Что-то вроде комитета бдительности?
   — Можно сказать и так. Скоро вы сами увидите, как это действует. Завтра вы, наверное, захотите посмотреть свой участок. Вы купите его, и это станет вашей землей.
   Я уверен, что вы захотите работать вместе, это самое лучшее решение. «Компания Мэндвилл — Картрайт». В любом случае для работы нужно не менее двух человек.
   — Я не могу дождаться начала работ, — сказал Джервис.
   Бен странно посмотрел на него. Я поняла, что ему трудно представить Джервиса в качестве золотоискателя.
   Эту ночь я провела спокойно, в роскошной кровати, и проснулась рано утром. Лежать мне не хотелось, и я, покинув Джервиса, умылась в алькове и спустилась вниз.
   Я прошла в столовую, открыла высокое окно и вышла в сад. Утренний воздух был свежим и бодрящим. Я посмотрела в ту сторону, где раскинулись земли Морли.
   Я размышляла о человеке, который, приехав сюда, купил за бесценок эти земли и взялся выращивать овец и телят, избежав искушения погони за переменчивой фортуной.
   Позади меня послышались шаги, и я резко обернулась. Это был Бен:
   — Тебе нравится здесь, Анжелет?
   — Не слишком ли рано судить об этом?
   — Да, знаешь ли, жизнь здесь может показаться тебе грубой.
   Возможно, мне следовало более настойчиво предупредить вас об этом.
   — Знаешь, но мы ведь и не считали, что отправляемся туда, где вокруг нас будут увиваться слуги.
   — Ну, ладно, помни — если станет очень тяжело, в этом доме для тебя всегда найдется место.
   — Мы собираемся жить как все.
   — Возможно, в данный момент…
   Из дома вышел Джастин и подошел к нам. Он выглядел свежим и отдохнувшим. Бен спросил его, как он провел ночь, и тот ответил, что все было как нельзя лучше. Он полон готовности взяться за работу хоть сейчас. Мы отправились завтракать.
   Этот день принес нам много новых впечатлений. Несмотря на предупреждение Бена, нас с Морвенной ошарашил вид наших новых домов. Слово «хижина» весьма точно определяло их. Я не представляла, как мой элегантный Джервис будет выглядеть в таком окружении, но он, охваченный жаждой быстрого обогащения, не высказывал никаких претензий.