Клэнси Том. Cлово президента

   – Я и чувствую себя усталым, – признался он.
   – Даже руки дрожат. – Это от недосыпания, – солгал президент.

***

   Кэлли Уэстон вносила изменения в текст выступления президента, вводя их прямо в электронную память «бегущей строки». Даже телевизионным техникам было запрещено знакомиться с текстом выступления, и она удивилась, что это разрешили даже ей. Кэлли закончила работу, еще раз прочитала текст, отыскивая опечатки – за последние годы она узнала, что опечатки приводят президентов в замешательство, когда они выступают в прямом эфире.

***

   Кларк заметил, что некоторые охранники в наружном оцеплении курят. Недостаточно строгая дисциплина, решил он, хотя, может быть, это помогает удержать их ото сна.
   – Джон, тебе не кажется, что эта операция становится слишком захватывающей?
   – Хочешь помочиться? – Это было обычной реакцией, даже для них.
   – Да.
   – Я тоже. – Такое никогда не попадало в кинофильмы о Джеймсе Бонде. – Гм. Я не знал об этом. – Он плотнее прижал к виску наушник, услышав обычный человеческий голос, а не голос диктора, говорящего о том, что через две минуты по телевидению выступит президент. Наверно, директор какой-нибудь телевизионной компании, решил он. Затем Кларк достал из чемодана два последних прибора.

***

   – Мои уважаемые соотечественники, граждане Америки, я обращаюсь к вам, чтобы сообщить последнюю информацию о положении на Среднем Востоке, – произнес без всякого вступления президент.
   – Приблизительно четыре часа назад вооруженные силы Объединенной Исламской Республики, которые вторглись на территорию Саудовской Аравии, прекратили организованное сопротивление. Воинские части кувейтской, саудовской и американской армий согласованными действиями уничтожили шесть вражеских дивизий в битве, которая продолжалась целые сутки.
   Теперь я могу сообщить вам, что наша страна послала туда Десятый и Одиннадцатый бронетанковые полки, а также Первую бригаду Национальной гвардии Северной Каролины и 366-е авиакрыло с базы ВВС Маунтин-Хоум в Айдахо. Ожесточенное сражение с участием огромного числа бронетехники разгорелось к югу от военного городка короля Халеда. Вы уже видели некоторые подробности этого сражения по телевидению. Уцелевшие части армии ОИР пытались скрыться с поля битвы, направившись на север, но их отрезали, и после непродолжительного боя они капитулировали. Бои между наземными войсками пока можно считать законченными.
   Я говорю «пока», потому что эта война не похожа ни на одну другую, с которой большинство из вас сталкивалось за последние пятьдесят лет. Впервые противник нанес удар непосредственно по мирным американским гражданам на нашей территории. Это было нападение, рассчитанное на то, чтобы от него пострадало в первую очередь гражданское население, причем осуществленное с применением оружия массового поражения. Перечисление нарушений международных конвенций займет слишком много времени, – продолжал президент Соединенных Штатов, – но было бы ошибкой делать вывод, что это нападение совершено народом Объединенной Исламской Республики.
   Народы не начинают войн. Решение начать войну чаще всего принимается одним человеком. Это может быть король, принц или вождь племени, и нам известно, что на протяжении истории такое решение обычно принималось одиночкой, решение о начале захватнической войны никогда не является результатом демократического процесса.
   Нам, американцам, нечего делить с народами бывших Ирана и Ирака. Их религия, может быть, отличается от наших, но мы являемся страной, где свобода вероисповедания защищена законом. Они говорят на других языках, но Америка принимала с распростертыми объятиями людей разных рас и языков. Если Америка что-нибудь продемонстрировала миру, так это убежденность в том, что все люди обладают равными правами и, если им предоставить одинаковые свободы и возможности, они добиваются успеха, причем этот успех определяется только их собственными способностями.
   За последние двадцать четыре часа от наших рук погибло не меньше десяти тысяч солдат ОИР, а возможно, даже гораздо больше. Мы не знаем и, по-видимому, никогда не узнаем числа погибших солдат противника, и нам нужно помнить, что это не мы послали их на смерть. Судьбу вражеских солдат выбрали другие люди, а в конечном итоге – всего один человек. – Райан сжал руки. Всем, кто наблюдал за ним, этот жест показался неловким и театральным.

***

   – Вот они, – произнес Чавез, прижав глазницу к объективу, перед которым виднелся маленький экран, на нем появилось изображение с орбитального спутника связи. – Включай музыку.
   Кларк нажал на кнопку лазерного излучателя, предварительно убедившись, что он настроен на невидимый инфракрасный луч, склонился над объективом и увидел, что точка появилась на карнизе – или парапете, он так и не научился их различать – здания. Как бы ни называлась эта архитектурная деталь, там, упершись в нее сапогом, стоял вооруженный охранник.

***

   Диггз в Эр-Рияде:
   – Последняя проверка.
   – «Бандит два-пять-один» на подходе к цели.
   – «Бандит два-пять-два» на подходе…

***

   – На протяжении всей человеческой истории короли и принцы вели войны, руководствуясь собственными причудами и капризами, посылая простых людей умирать за них. Для королей они были всего лишь простолюдинами, а войны велись для обогащения или с целью борьбы за власть, служили своего рода развлечением, а то, что простые люди умирали на войне, никого не интересовало. Когда войны заканчивались, короли почти всегда оставались королями, независимо от исхода войн, их это не касалось. До самого начала этого столетия считалось нормальным, что глава государства имеет право объявлять войну. В Нюренберге, после Второй мировой войны, мы изменили это правило, подвергнув суду и казнив тех, кто несли ответственность за развязанную войну. Однако для того, чтобы достигнуть этой цели и арестовать преступников, пришлось заплатить ужасную цену: погибло двадцать миллионов русских, шесть миллионов евреев – погибло столько людей, что историки до сих пор не знают точной цифры… – Райан поднял голову и увидел, что Андреа Прайс машет рукой. На ее лице не было улыбки. Нельзя улыбаться в подобной ситуации. Но сигнал она все-таки передала.

***

   Размещенный на земле лазер, наводящий бомбы на цель, был всего лишь дополнительной страховкой. Сделать это можно было и без него, однако попасть точно в дом в центре города не так просто, и хотелось избежать сопутствующих потерь. Кроме того, сейчас самолеты могли сбросить бомбы с большой высоты С помощью простых баллистических расчетов можно попасть в цель с точностью до сотни ярдов, а при использовании усовершенствованных оптических систем наведения эта цифра сокращалась на два порядка, до одного ярда. Точно в нужный момент бомбовые люки обоих «Бандитов» (это слово было полуофициальным радиопозывным для пилотов «черных ястребов») открылись. Каждый бомбардировщик нес одну пятисотфунтовую бомбу – самую маленькую из всех, на которых можно смонтировать систему наведения «Пейвуэй». На несколько секунд бомбы задержались на подвеске, пока головки наведения на цель искали модулированный сигнал лазера. Обе бомбы обнаружили точку и сообщили об этом пилотам. Затем пилоты сделали то, чего еще никогда не делали пилоты перед операцией с использованием самолетов «стеле».
   – «Бандит два-пять-один», бомба пошла!
   – «Бандит два-пять-один», сброс закончен!

***

   – Каждая идея в истории человечества, плохая или хорошая, возникает в уме одного человека, и войны начинаются потому, что один человек счел выгодным убивать и грабить Однако на этот раз принятое решение оказалось особенно жестоким. На этот раз мы совершенно точно знаем, кто принял такое решение…, и почему.

***

   Во всем мире, в каждой стране, где имелись параболические антенны и кабельное телевидение, – более чем в миллиарде домов – изображение на экране телевизора внезапно изменилось: вместо Овального кабинета появилось трехэтажное здание на городской улице. Большинство телезрителей решили, что произошла какая-то ошибка, в передачу из Белого дома вклинилась сцена из фильма…

***

   Лишь горстка людей знала, что это совсем не так до того, пока президент не продолжил свое выступление. Дарейи тоже смотрел телевизор, скорее из простого любопытства, чем по политическим соображениям. Что за человек этот Райан? – уже долгое время размышлял аятолла. Он узнал правду слишком поздно.
   – Вот дом, где живет этот человек, Махмуд Хаджи Дарейи, человек, который заслал вирусы эпидемии в нашу страну, человек, который напал на моего ребенка, человек, который послал свою армию для завоевания соседней страны, и вместо победы его солдаты нашли там смерть. Это тот самый человек, который осквернил свою религию, нарушил законы, установленные людьми и странами, и теперь, господин Дарейи, вот каким будет ответ Соединенных Штатов Америки.

***

   Голос президента смолк, и через одну-две секунды смолкли голоса переводчиков по всему миру. Воцарилась тишина. Глаза миллионов телезрителей смотрели на обычное черно-белое изображение самого рядового, ничем не выделяющегося дома – и все-таки каждый понимал, что сейчас произойдет нечто необыкновенное. Те, кто смотрели особенно внимательно, заметили, как в одном из окон вспыхнул свет, открылась входная дверь, но никто не узнал личности человека, который попытался спастись, потому что в это мгновение обе бомбы попали в цель и через сотую долю секунды взорвались…

***

   Грохот был ужасным, но взрывная волна – еще хуже. Оба не отрывали взгляда от дома, не обращая внимания на опасность. За эхом разрывов с расстояния в полумилю послышался звон падающего стекла.
   – Ты в порядке? – спросил Динг.
   – Да. Пора уносить ноги, напарник.
   – Ты прав, мистер К.
   Они мигом спустились на жилой этаж. Чавез перочинным ножом рассек почти все провода, связывавшие мужа и жену, полагая, что от остальных уз хозяева квартиры освободятся минут через пять. Они уехали от дома, выбирая самые темные переулки, и ни разу не встретили пожарных машин, с ревом сирен мчащихся к развалинам трех зданий.
   Спустя три часа Кларк с Чавезом были в безопасности российского посольства. Там им предложили выпить водки, и они с благодарностью приняли предложение. Чавез еще никогда не испытывал такой дрожи после проведенной операции. Кларку доводилось уже переживать нечто подобное. Водка помогла снять напряжение.

***

   – Соединенные Штаты Америки обращаются к народу Объединенной Исламской Республики со следующими требованиями.
   Во– первых, нам точно известно, где находится лаборатория, производящая биологическое оружие. Мы обратились за помощью к Российской Федерации и получили ее. Они сохраняют нейтралитет в этой ситуации, но знакомы с подобным видом оружия. В настоящий момент в Тегеран направляется группа технических экспертов. Когда они прибудут к вам, немедленно отвезите их к месту, где расположена эта лаборатория, и они проследят за ее уничтожением. Их будет сопровождать группа журналистов разных стран, которые станут свидетелями уничтожения лаборатории и сообщат об этом международной общественности. Если этого не произойдет, то через двенадцать часов, начиная с этого момента, лаборатория будет уничтожена взрывом атомной бомбы малой мощности, которую сбросит на цель бомбардировщик «стеле». Не думайте, что у меня возникнут сомнения относительно такого приказа. Соединенные Штаты Америки не потерпят существования такой лаборатории и находящегося в ней столь бесчеловечного оружия. Отсчет двенадцати часов уже начался.
   Во– вторых, с вашими военнопленными будут обращаться в точном соответствии с правилами международных конвенций, а также со строгими и вызывающими восхищение законами гостеприимства, составляющими неотъемлемую часть исламской религии. Военнопленных вернут домой сразу после того, как Соединенным Штатам будут выданы все виновные в разработке этого страшного оружия и его доставке в нашу страну, а также люди, принявшие участие в нападении на мою дочь. В этом вопросе не будет никаких компромиссов.
   В– третьих, мы даем вашей стране неделю на то, чтобы выполнить это требование. Если вы не выполните его, Америка объявит вам войну и будет вести ее всеми имеющимися у нас средствами. Вы были свидетелями того, на что мы способны и что мы сделали. Хочу заверить вас, что мы способны на большее, если нас принудят к этому. Вам предстоит сделать выбор. Я надеюсь, что он будет правильным.
   Наконец, я хочу заявить всем странам, настроенным враждебно по отношению к нам. Соединенные Штаты Америки не потерпят нападений на нашу страну, наших граждан или наши владения. Начиная с сегодняшнего дня всякий, кто совершит подобное нападение или отдаст приказ о нем, не важно, кем окажется этот человек, будет сурово наказан. Не имеет значения, сколько времени потребуется для этого или где попытаются скрыться виновные – наказание будет неизбежным. Я дал клятву перед Богом и американским народом исполнять обязанности президента Соединенных Штатов, и я выполню эти обязанности. Для тех, кто хотят дружить с нами, мы будем верными друзьями. Если кто-то пожелает проявить враждебность, пусть помнит, что мы можем быть и непримиримыми врагами.
   Мои соотечественники, граждане Америки, тяжелые испытания пришлось испытать нам, нашим союзникам, а также и нашим врагам. Мы победили агрессора. Мы наказали человека, больше всех виновного в жестоком нападении на нашу страну и несущего ответственность за смерть наших сограждан. Нам еще предстоит отблагодарить людей, четко исполнивших приказы, но сейчас давайте вспомним слова президента Авраама Линкольна: «Не испытывая злобы по отношению к кому-либо и относясь ко всем с благожелательной добротой, с уверенностью в своей правоте, данной нам Господом, направим все усилия на то, чтобы закончить начатые нами труды, нацеленные на объединение нашей страны и на залечивание причиненных ей ран…приложим все силы, чтобы достичь и укрепить вечный мир как внутри нашей страны, так и между всеми странами».
   Спасибо за внимание и желаю вам счастья.

Эпилог

Пресс-центр Белого дома

   – …и наконец в качестве кандидата на пост министра здравоохранения я представляю Сенату доктора Пьера Александера. Доктор Александер после продолжительной работы в Военно-медицинской службе армии США был принят в качестве адъюнкт-профессора медицинского факультета в университет Джонса Хопкинса и продолжал там научную работу по борьбе с инфекционными заболеваниями. Он проявил себя с лучшей стороны во время вспышки эпидемии лихорадки Эбола и оказал мне большую помощь. Доктор Александер является блестящим клиницистом и выдающимся ученым. Он заложил основы исследований и ведет наблюдение за несколькими программами, включая научно-исследовательскую работу в области редких инфекционных болезней. Кроме того, он возглавит новую федеральную комиссию по координации научных исследований в борьбе со СПИДом. Последнее никак не связано с созданием новых бюрократических институтов, – продолжал президент, – мы не собираемся плодить новую бюрократию. Целью деятельности комиссии является создание системы, при которой врачи и ученые, работающие в области медицинских исследований, смогут более эффективно обмениваться информацией и данными в своей сфере деятельности. Надеюсь, что Сенат без лишнего промедления одобрит эту кандидатуру. Этим я заканчиваю свое вступительное заявление. Прошу задавать вопросы. Элен?
   – Господин президент, в своих вступительных замечаниях относительно Китая…
   – Мне казалось, что я четко выразил свою точку зрения по этому вопросу. У нас состоялось обсуждение этих проблем с Китайской Республикой, и мы пришли к выводу, что восстановление дипломатических отношений между нашими странами пойдет на пользу как Америке, так и Китайской Республике. Политика Соединенных Штатов направлена на признание стран с демократически избранными правительствами. Китайская Республика является такой страной и заслуживает нашего уважения и признания.
   – Но что подумает об этом континентальный Китай?
   – Что подумает об этом Китайская Народная Республика – это ее дело. И мы и они являемся суверенными государствами, равно как и Тайвань, и пора перестать притворяться, что дело обстоит по-иному.
   – Это имеет отношение к сбитому авиалайнеру?
   – Вопрос все еще изучается, и расследование пока не закончено. Следующий вопрос?
   – Господин президент, поступили сообщения, что новое иранское правительство обратилось с запросом об установлении дипломатических отношений с Америкой. Наше отношение к этому запросу будет положительным?
   – Несомненно, – ответил Райан. – Не существует более благоприятного способа превратить врага в друга, чем с помощью открытых дискуссий и торговли. Они пошли нам навстречу при решении всех проблем, и у нас в Тегеране по-прежнему находится здание посольства, хотя нам придется, наверно, сменить замок на парадной двери, – Последовал общий взрыв смеха. – Да, Том. Между прочим, у тебя отличный загар. Добро пожаловать домой.
   – Спасибо, господин президент. Что касается уничтожения лаборатории, занимавшейся производством биологического оружия в окрестностях Тегерана, единственными журналистами, успевшими приехать туда, оказались два русских корреспондента, привлеченные для этой цели российским посольством. Можем ли мы быть уверенными, что…
   – Том, русские специалисты, присутствовавшие при уничтожении этой лаборатории, были серьезными экспертами. У нас есть видеозапись их действий, сделанная двумя репортерами, и как я, так и мои консультанты, уверены в полном уничтожении лаборатории вместе со всем, что там находилось. Эд?
   – Господин президент, обмен военнопленными закончился. Как мы отнесемся к просьбам о выделении кредитов со стороны Ирака и Ирана?
   – Государственный секретарь Адлер и министр финансов Уинстон на будущей неделе вылетают в Лондон для обсуждения этого вопроса с представителями обоих правительств.
   – Сэр, развивая этот вопрос, нам хотелось бы знать, будет ли это означать льготные цены на импортируемую нефть и, если так, то в течение какого времени?
   – Эд, эти вопросы будут обсуждаться, но я полагаю, нам что-то предложат в обмен на кредиты, которые хотят получить. Детали предстоит выработать, и у нас есть двое мужчин, отличных специалистов, которые займутся этим.
   – А как относительно отличных женщин? – прозвучал вопрос журналистки.
   – У нас их тоже много, Дениз, включая вас. В случае, если это вам еще не известно, могу сообщить, что специальный агент Андреа Прайс, – президент сделал жест в сторону двери справа от себя, – решила оставить Секретную службу и выйти замуж. Это будет союз между двумя превосходными сотрудниками правоохранительных органов, потому что ее жених, инспектор Патрик О'Дей, является специальным агентом ФБР. Я желаю им счастья, несмотря на то что теперь мне понадобится новый телохранитель. Да, Барри? – сказал Райан, указывая на репортера Си-эн-эн.
   – Пока никто еще не задал вам главный вопрос, господин президент…
   Райан упреждающе поднял руку.
   – Нам предстоит сделать еще столько, чтобы после всего происшедшего создать полностью функционирующее правительство…
   – Сэр, вам не удастся уйти от ответа на этот вопрос. Улыбка. Кивок. Вздох признания.
   – Ну что ж, Барри, да, я согласен.
   – Спасибо, господин президент.