Страница:
– Что вам от меня нужно? Я иду своей дорогой, на юг. А между ийлурами и элеанами нет войны.
– Пока нет, – холодно улыбнулся элеан с аметистовыми и, что уж таить, очень красивыми глазами.
Черноглазый молчал, нахально разглядывая Эристо-Вет.
– Но слишком уж много странного произошло в предгорье за последние дни, – добавил третий патрульный, хранивший до сих пор молчание, – взять только вот это…
И он, грациозно шагнув в сторону, пнул носком сапога серую тушу.
– Я не знаю, что это за звери, – торопливо брякнула Эристо-Вет.
Острие меча все еще смотрело прямиком в грудь черноглазому.
– Это священные звери, – он вдруг устало провел ладонью по коротко остриженным темным волосам, – но не в этом дело. Мы не можем более рисковать… Отдай нам меч, женщина. Как бы хорошо тебя ни обучали, мы обучены не хуже. И ты не успеешь призвать Фэнтара до того, как тебя выпотрошат.
«Если бы Пресветлый еще меня слышал». – Эристо-Вет невольно вздохнула.
Черноглазый привел достаточно веские доводы для того, чтобы сдаться в плен. Но – Покровители! А вдруг ее задержат на несколько дней? Что тогда?
Эристо-Вет медленно опустила меч, но расставаться с ним не торопилась.
– Я очень спешу, – сказала она, глядя в черные, точно спелая ежевика, глазищи. Отчего-то ийлуре подумалось, что именно этот малый долженее понять. С каждой минутой в душе росло желание топнуть ногой и поинтересоваться: а куда это смотрели бравые вояки, когда темная жрица сотнями косила тех самых священныхзверей?
Казалось, он понял. На красивых, четко очерченных губах появилась самая располагающая улыбка.
– Мы не задержим тебя надолго, женщина. Ровно настолько, сколько понадобится нашему капитану, чтобы выяснить кое-что.
– Хорошо.
Она покорно кивнула и протянула крайнему элеану свой меч рукоятью вперед.
– Мудрое решение, – усмехнулся черноглазый, – а сейчас мы препроводим тебя в надежное место, где ты и расскажешь о цели своего путешествия.
«Наверное, он старший среди них, – подумала ийлура, – жаль, что не один».
Следующей в голову Эристо-Вет пришла идея – а не рассказать ли этому элеану все, как есть? Ведь ему должно быть хоть что-нибудь известно про Око Сумерек, а там – чем Шейнира не шутит – вдруг отпустит на все четыре стороны?
И она уже открыла рот, чтобы чистосердечно признаться, куда и зачем идет, но не успела. Два элеана подхватили ее под руки, распахнули крылья и взмыли в воздух, Эристо-Вет едва сдержалась, чтобы не завопить, когда твердь Эртинойса ушла из-под ног и стала стремительно удаляться. В лицо хлестнули струи ледяного ветра, дыхание колким ершиком застряло в горле.
«Вот уж воистину the'maell.Смотри не уделайся на лету от страха», – хмыкнул в душе язвительный голосок той, бесстрашнойЭристо-Вет.
А часть души, принадлежащая обычной и привыкшей ходить по земле ийлуре, сжалась от ужаса и, как говорится, поспешно спряталась где-то в области пяток.
«Нет. Так нельзя, нельзя! А что, если отпустят?..»
Эристо-Вет наконец пересилила себя и, сжав зубы, бросила быстрый взгляд через плечо. Назад и вниз.
Черноглазый элеан, мерно взмахивая крыльями, летел следом. А твердь Эртинойса была так далеко, что дух захватывало.
Ийлура зажмурилась и постаралась не думать – а что будет, если ее «случайно» уронят. Затем любопытство взяло верх, и Эристо-Вет, леденея от страха, не только открыла глаза, но даже осмотрелась. Базальтовые пики хребта выросли, заслонили собой небо; мелькали крылатые тени элеанов. Вплоть до ледника горы были изрыты оспинами пещер, куда то и дело ныряли создания сумеречного бога.
«На что же это похоже? – Эристо-Вет невольно улыбнулась, вспоминая. – На норки стрижей в глинистом обрыве. У моря, там, где был мой дом».
Полет продлился недолго. Через считаные мгновения ийлуру уже поставили на узкий карниз перед черным зевом пещеры, а затем с силой толкнули внутрь.
Эристо-Вет покорно пошла вперед, по узкому и душному коридору. Она невольно прислушивалась к разговору патрульных – но говорили они исключительно на языке элеанов и притом очень быстро, так что беседа их напоминала птичьи трели и была совершенно непонятна ийлуре.
Капитан многозначительно кашлянул, переглянулся с черноглазым стражем. Последний ограничился скромным кивком и осторожной улыбкой, адресованной Эристо-Вет.
«Как сообщники, – вдруг подумала она, – мы переглядываемся, словно нас что-то связывает… Тьфу! Ну что за глупость?»
– Я вижу, тебе весело, – сухо констатировал капитан, – а между тем ты так и не ответила на мой вопрос. Что ты делала в исконных землях элеанов?
Эристо-Вет потупилась. Можно, конечно, в душе посмеиваться над капитаном, выставляющим напоказ золотые цепочки отличия, пристегнутые к крыльям, и при каждом удобном случае поправляющим в ухе изумруд размером с лесной орех – но лучше при этом замереть в почтительном поклоне. Потому что аметистовые элеанские глаза хорошо видят в потемках «кабинета», даже слишком хорошо…
– У меня нет причины для грусти, добрый господин. Мой отец – да упокоится его дух у трона Отца нашего, Фэнтара, – завещал мне дойти до самой южной оконечности Эртинойса…
– Ты нагло врешь, женщина, – перебил ее капитан, – все знают, что более всего выдается на юг Драконья Челюсть.
– Я позволю себе не согласиться. – Эристо-Вет задорно тряхнула челкой. – О том, где истинно южная оконечность Эртинойса, до сих пор ведутся споры самых известных путешественников.
И вздрогнула, когда крепкий кулак элеана с грохотом опустился на крышку стола.
– Замолчи! – Бравый капитан сорвался на крик. – Мне надоело слушать эти сказки! Да пусть мои внутренности пожрут твари Шейниры, если хотя бы одно твое слово – истинная правда!
В гроте воцарилось тяжелое молчание. Даже молочно-белые кристаллы, установленные в канделябры и служащие неплохим источником света, испуганно заморгали и чуть пригасли. Капитан, заложив руки за спину, ходил из угла в угол, то и дело бросая на Эристо-Вет не обещающие ничего хорошего взгляды; сложенные крылья волочились по полу, словно серый плащ. А черноглазый элеан больше не улыбался. Ийлуре даже показалось, что он укоризненно качнул головой – мол, что ж ты так, все-таки разозлила этого надутого индюка…
Она прикусила губу. Покровители! Не время ли прыгнуть через Границу, исчезнув перед самым носом у капитана? И тут же уныло опустила плечи. Допустим, здесь возможен переход. Но как, во имя Фэнтара, спуститься вниз по почти отвесным склонам?
– У тебя слишком хорошее оружие, – вновь заговорил капитан. Самовлюбленность, гордость и наигранное презрение разом схлынули, как ил, уносимый весенним разливом реки. Теперь этот элеан был собран, внимателен и зол, а потому опасен.
– Я знаю, что женщины ийлуров любят путешествовать, – слова падали с тихим шорохом, словно осыпающаяся тропа над обрывом, – но ты мне солгала, сказав, что твои предки все до единого путешественники. Простые ийлуры не покупают себе меч из гвенимарской стали, который можно обменять на десяток щеров. Простые ийлуры не будут носить богатые кинжалы, и уж конечно обычные путешественники не носят при себе отмычки и крючья для лазанья по стенам.
Эристо-Вет поморщилась. Проклятье… Отмычки. Она всегда носила их в дорожном мешке на случай – а вдруг придется влезть в чью-нибудь пустую, но запертую спальню. И крючья, которые она позаимствовала в мешке Дар-Теена…
– Все это говорит о том, что ты не та, за кого себя выдаешь, – заключил элеан, останавливаясь перед Эристо-Вет, – следовательно, мне не остается ничего иного, как посадить тебя под замок без воды и пищи. До тех пор, пока ты не соблаговолишь рассказать, зачем пришла в наши земли.
– Э-э… – Ийлура в отчаянии глянула на выход из пещеры. Маленькое пятнышко света. И, побери его Шейнира, слишком высоко. Вниз не спуститься и с крючьями, если даже она успеет их отобрать или найдет по ту сторону.
«Выкручивайся, как можешь, подруга». – Она преданно взглянула в аметистовые глазищи, подернутые ледяной корочкой.
– Капитан… Я преклоняюсь перед вашей проницательностью.
– Продолжай. – Он с интересом смотрел на нее, словно это была не ийлура, а заморская зверушка.
– Вы раскрыли меня, – прошептала Эристо-Вет, – но обещайте, что, узнав правду, не будете более задерживать!
– Я сомневаюсь в том, что это будет правда, – элеан скривился, будто разжевал неспелое яблоко, – однако готов выслушать очередную ложь.
– На самом деле я дочь родовитого ийлура с Северного Берега и разыскиваю возлюбленного, который отправился в Черные пески, да там и сгинул.
– И где же твои льняные волосы и голубые глаза? – не остался в долгу капитан.
– Моя матушка была с восточного побережья, – широко улыбнулась Эристо-Вет.
– Все, довольно.
Он отвернулся, разом потеряв к Эристо-Вет всякий интерес, и заговорил с одним из стражей – разумеется, на элеанском.
– Капитан…
Ийлура ощутила под сердцем холодок. Может быть, стоило сказать всю правду сразу? И тогда… а что было бы тогда? Возможно, элеан дал бы ей в помощь десяток-другой стражей, которые помогли бы справиться с Нитар-Лисс…
– Капитан, – снова позвала Эристо-Вет.
Элеан раздраженно обернулся; золотые цепочки настороженно звякнули в его крыльях.
– Вы хотите знать, кто убил столько ваших священных зверей?
– Ты похожа на насекомое, цепляющееся за соломинку над водой, – обронил капитан и вернулся к прерванному разговору.
Эристо-Вет не поверила своим ушам. Неужели этот немолодой уже, с проседью в темных волосах элеан окончательно разуверился в возможности добиться от пленницы правды?!!
– Это, побери меня Шейнира, глупо, – громко сказала ийлура, – может быть, я и пыталась солгать поначалу, но ведь каждый смертный может совершать ошибки. А теперь выслушайте меня, прошу… Я иду за теми, кто уничтожил сотни тех существ, которые лишь отдаленно напоминают вас, детей Санаула. Мне не понять, отчего вы их не заметили, капитан, но… Те, кого я преследую, направляются в Лабиринт Сумерек чтобы похитить сокровище, принадлежащее Богу.
В кабинете вновь повисла тишина. Страшная, пустая – казалось, слышно, как за пределами скалы рассекают воздух крылья элеанов…
«Да это же мое дыхание», – поняла Эристо-Вет мгновение спустя.
С надеждой глядя на замершего в изумлении капитана, ийлура молча ждала. Краем глаза она заметила, как нахмурился черноглазый и как стал белее простыни другой страж, присевший на табурет у входа.
– Ты, как я погляжу, много знаешь.
Капитан говорил тихо и приблизился к Эристо-Вет едва ли не на цыпочках – словно боялся разбить купол тишины.
– Если вы поторопитесь, то я могу их нагнать. И уничтожить.
Элеан не обратил внимания на ее слова.
– Наверное, твои познания куда глубже, чем того бы хотелось, – вкрадчиво продолжил капитан. Аметистовые глаза превратились в злые щелки.
– Я все сказала. – Ийлура выпрямилась под пристальным взглядом. – Может быть, и хорошо, что все складывается именно так. Темная жрица хочет заполучить Око Сумерек, капитан, мне неизвестно, на чьей стороне она играет, но говорю вам: ийлура, присягнувшая на верность Шейнире, может покуситься на ваше сокровище. Дайте мне несколько воинов, и мы еще сможем нагнать ее, пока не случилось непоправимое.
Элеан усмехнулся и потер друг о дружку узкие ладони.
– Любопытно… да-а…
Черноглазый внимательно рассматривал Эристо-Вет и шевелил губами, словно произносил слова молитвы.
– Отведите ее вниз, – дрогнувшим голосом и на общем скомандовал капитан. – О таких вещах, как Лабиринт, лучше всего рассказывают на дыбе.
– Да вы с ума сошли! – Эристо-Вет схватила элеана за узкий рукав, облегающий тонкую, но мускулистую руку. – Все, что знала, я уже сказала! Торопиться надо, чтобы схватить жрицу Шейниры…
Он с усилием высвободился, и в то же время ийлура ощутила, как ее хватают за локти и как тонкая удавка врезается в шею. Эристо-Вет кого-то пнула носком сапога, кому-то с силой наступила каблуком на ногу; освободившейся рукой вцепилась в шнур, лишающий ее воздуха.
– Отпустите! Вы… поверьте мне, побери вас Шейнира! Просто поверьте! О таком не лгут!
Капитан покачал головой, махнул рукой.
– Отчего же, я верю. Но должен убедиться в том, что ты ничего не скрываешь.
В ушах Эристо-Вет гулко заухала кровь; дышать становилось труднее и труднее, а руки снова заломили. И вместе с тем пришло осознание того, что она все делала неправильно с самого начала. Не нужно было говорить с Этт-Рашем и не стоило пытаться соврать элеанам. Правильным… Правильным было бы тихо следовать за новым агентом Альбруса и говорить седовласому капитану только правду. А теперь – расплата за собственную глупость.
И даже через Границу не прыгнуть, потому что слишком крепко ее держат, и слишком тяжело дается каждый вздох, и перед глазами уже замельтешили темные мошки, вестницы беспамятства…
– Вот и поговорим, – откуда-то издалека донеслось до Эристо-Вет, – в любом случае это не займет много времени.
Затем они уперлись в небольшую дверцу, откуда-то вновь появился черноглазый красавчик элеан. В руке он держал некое подобие факела: светящийся кристалл, укрепленный в расщепленной жерди.
– Погодите. – Он говорил на общем. Не иначе чтобы Эристо-Вет поняла. – Я сперва сам допрошу эту красотку.
И окинул Эристо-Вет плотоядным взглядом, отчего ийлуре захотелось плюнуть ему в лицо. Проклятье! А она-то, дурочка, считала его чуть ли не единственным элеаном, с которым можно было бы договориться!
Один из стражей что-то недовольно буркнул, на что тут же получил исчерпывающий ответ:
– А вы продолжите. И капитану об этом вовсе не нужно знать, верно?
«Ну попробуй, мой сахарный». – Эристо-Вет хмыкнула.
Чем дальше, тем сильнее плескалось у нее в груди обжигающе злое море. В нем собрались все неудачи этого дурацкого похода, все недомолвки и обман метхе. И, в конце концов, предательство Дар-Теена. «На кого он, шейнирова тварь, работает?!!»
И теперь, значит, с ней хотят развлечься, как с какой-нибудь девкой?
«Ну-ну, поглядим, что у вас выйдет».
Пусть у нее связаны руки, но эти хрупкие дети Санаула даже не представляют, на что способна разъяренная Хранительница Границы.
…Ее втолкнули в круглую комнату, элеан зашел следом, тщательно прикрыл за собой дверь, а потом и вовсе запер ее на засов.
Эристо-Вет, которую наконец-то избавили от удавки, хватала ртом сырой застоявшийся воздух.
– Только подойди.
– И что? – Он приподнял бровь. – Что ты мне сделаешь?
– Узнаешь тогда, – огрызнулась ийлура, глядя на приближающегося врага.
– Мм… – Элеан вдруг беспечно улыбнулся. – Сумеречный Отец, какая женщина! Не женщина, а тигрица с окраины Черных песков! Послушай меня…
Он сделал еще один шаг и вынул нож. Эристо-Вет попятилась. Нож – это плохо, конечно, но справиться можно. Тем более один на один и когда дверь заперта изнутри.
В ее душе накопилось столько злости и отчаяния, что совсем не осталось места для страха.
– Послушай, – повторил элеан, странно блеснув глазами, – сейчас за твоей спиной может открыться потайная дверь. И ты можешь войти в нее, если…
– Если?.. – Она удивленно моргнула.
Новый вихрь событий подхватывал ее, грозя вновь унести. Только вот куда?
– Если позволишь разрезать веревки, – устало закончил черноглазый. – Не брыкайся, позволь мне тебя освободить. И послушай наконец, что я тебе скажу.
Вся ее злость, так долго копившаяся, разом схлынула. Осталось лишь удивление, да извечный вопрос «почему».
– Я тебе верю. В то, что ты рассказала про священных зверей, и про Лабиринт Сумерек, и про Око… Невзирая на то что не должны чужаки об этом знать, а те, кто знает, должны немедленно отправиться к своим богам.
Он говорил тихо, и дыхание гладило щеку ийлуры, пока элеан перепиливал веревки.
– Ночью мне было послание, – продолжил он, отступив на шаг, – я увидел и тебя, такой, какая ты шла на юг, и Отца нашего Санаула, и единственного сына его, который указал мне правильный путь. Видишь ли, женщина, легенды умирают вместе со смертными. Каждое следующее поколение теряет частицу старой памяти, и не нужно винить капитана – он и знать не знает, что на самом деле нашелся ключ к вратам в Лабиринт. Последний жрец, который открыто водил в Лабиринт Избранных, исчез не меньше двух веков тому назад. Кто бы мог подумать, что ключ отыщется?
Элеан замолчал, склоняя голову то к одному, то к другому плечу. Было видно, что он принимает важное решение.
– О какой потайной двери ты говорил? – спросила Эристо-Вет.
– За ней начинается тоннель, который приведет тебя в Лабиринт Сумерек, – пронзительные черные глаза испытующе уставились на нее, – никто о нем не знает, и я не должен знать.
– Ты пойдешь со мной?
– Нет.
И она вдруг все поняла. Покровители, как жестоко может быть ваше решение!
«…И я не должен знать».
А узнав, буду вынужден покинуть Эртинойс.
Впрочем, как еще может поступить капитан стражи с подчиненным, упустившим… Нет, даже выпустившим на волю ийлуру, которая слишком много знала?!!
– П… прости, – выдавила Эристо-Вет.
– Я выполняю волю своего Бога, – спокойно ответил элеан. – Сумеречный Отец будет доволен, и мне нечего бояться. Я верю в то, что найду приют у его трона.
Он ободряюще улыбнулся ей и пожал руку. Пальцы элеана оказались холодны, как застывший в ожидании камень.
– Когда ты уйдешь, я закрою ход и выйду к ним, – прошептал он.
Затем тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли, и уже совсем обыденно сказал:
– Возьми. Вот твое оружие, я взял его с собой. И немного воды – она может тебе понадобиться… чтобы дойти до Ока Сумерек. Не думаю, что тебе придется возвращаться… Разве что Санаул смилостивится и пошлет тебе знак.
Эристо-Вет невольно втянула голову в плечи. Вот он, приговор. Да ей самой не придется возвращаться под небо Эртинойса! Но – выбора больше не осталось. Никакого.
«Фэнтар Пресветлый, дай мне сил сделать то, что задумала».
– А теперь – иди.
Элеан пошарил по камню рукой, у самого пола нажал на скрытую пружину. Заскрежетали древние механизмы, и прямо напротив запертой на засов двери каменная плита ушла вверх, открывая узкий, но, на удивление, освещенный коридор. Выполненные в форме правильных пятиугольников камни давали тусклый белый свет.
– Иди, – твердо сказал элеан, – и ни о чем не беспокойся. Я верю в знаки Санаула, и не сомневайся, ибо нет ничего хуже, чем сомнение.
Быстрее, быстрее.
В то время как он, ИзбранныйСанаула, лежит на каменном полу, отдавая базальту последнее тепло и последнюю кровь.
В то время как его последнее дыхание мягко касается тяжелых и равнодушных сводов пещеры.
В то время как капитан стражи сердито звенит золотыми цепочками и кричит на подчиненных, которые безмолвно стоят перед ним, опустив головы.
В то время как…
Нитар-Лисс и бывший раб Ин-Шатура все ближе и ближе к Оку Сумерек.
Эристо-Вет бежала. Вперед – и вниз. По широкой спирали. Коридор плавно заворачивал, уводя в недра горы, даже глубже, туда, где Санаул спрятал от глаз смертных Сад Бога.
И не оставалось у нее больше ничего – ни надежды, ни раздумий, ни слез. Только цель. Успеть и убить посягнувших на святыню. А потому на душе было легко, и ноги без устали отталкивались от шершавой поверхности пола.
Эристо-Вет спешила, но все же остановилась, когда закончился коридор, а под ногами заволновалась гладь стеклянного озера. Ийлура знала, что может смело идти по густой и упругой, словно губка, воде, и точно так же была уверена, что как только ей захочется нырнуть, сумеречный бог позволит ей это сделать. А там вместо дна…
Цепи черных скал. Звенья цепляются друг за дружку, пересекаются, расходятся…
Лабиринт Сумерек.
– Спасибо тебе, – прошептала ийлура, обращаясь к чужому богу, – спасибо, что поверил. И я тебя не подведу.
Она присела на корточки, глядя сквозь стеклянную толщу. Лабиринт расстилался под ней множеством дорог, сплетением стен-скал, и там не было темно, даже, наоборот, – как будто сверху светило солнце. Эристо-Вет прищурилась, ей показалось, что посреди черной пустыни зеленеет одинокий островок… И вдруг сердце испуганно сжалось.
Далеко внизу по дороге меж аспидных клыков брели двое, мужчина и женщина.
«Вот и вы, мои голубки». – Эристо-Вет покачала головой.
Все говорило о том, что близок конец ее путешествия. А что ее там ждет – было ведомо лишь Санаулу.
Потом, спохватившись, ийлура снова побежала, легко отталкиваясь от пружинящей поверхности озера. Оставалось нагнать темную жрицу, нырнуть сквозь застывшую стеклом воду… – «Да откуда ты знаешь-то, что придется нырять?» – «Знаю. Чувствую. Иного здесь не нужно».
– И успеть убить ее до того, как будет призвано Покрывало Шейниры, – мрачно выдохнула Эристо-Вет.
Она остановилась. Теперь парочка брела почти под ногами, две крошечные букашки посреди вздыбившихся костей мира сего. Эристо-Вет набрала побольше воздуха, зажмурилась и, уже ни о чем не думая, нырнула – головой вниз, так, как будто под ней была самая обычная вода.
…Перезвон. Кто-то водил серебряной ложечкой по хрустальным бокалам.
…Свет. Ни на что не похожий. Наверное, именно таким он видится жемчужине, когда приоткрываются перламутровые створки ее тюрьмы.
…Ласковое, но ледяное прикосновение к коже, как будто скользишь по гладкой льдине.
А затем в лицо ударил раскаленный ветер – и сразу стих, будто испугался чего-то.
Эристо-Вет повертела головой. Зрение и слух быстро возвращались; под ногами – распаренный, исходящий жаром базальт. А сверху на Лабиринт Сумерек гневно смотрело солнце, которого, к слову, здесь быть вообще не могло…
– Великолепно, – буркнула ийлура, – не хватало теперь потерять моих драгоценных ийлуров.
Она хотела стать в тень, отбрасываемую ближайшей скалой, походившей на хищно загнутый коготь, но, приблизившись к каменному исполину, передумала. Камень дышал зноем – впрочем, как и все вокруг.
Эристо-Вет прислушалась. Тишина – и ничего больше. Тишина, растворившаяся в зное…
«Неужели я их потеряла?»
Задыхаясь, ийлура подбежала к краю черного «паруса», высунулась в соседний коридор – никого. Метнулась к другой дороге, за скалой-клыком – тоже пусто. Горло сжалось в отчаянии, и Эристо-Вет в который раз за этот безумный поход захотелось сесть и разреветься, словно маленькой девочке.
«Нет, нет, – она принялась усердно грызть ноготь, – они должны быть где-то поблизости… Разве что я упала не туда, куда хотела… Но как проверить?»
Под ложечкой заныло. Время шло, а она продолжала топтаться на месте, не имея ни малейшего понятия, куда идти дальше.
Но в тот миг, когда Эристо-Вет уже была готова воззвать к Покровителям – кто-нибудь да ответил бы, – что-то больно ударило в грудь.
А затем свет померк. Нахлынула тьма, однако в последний миг перед глазами Эристо-Вет полыхнуло мятной зеленью.
С трудом оторвала голову от горячего камня, перекатилась набок. Легкие жгло, словно туда набилось не меньше сотни диких пчел. И вдруг…
«Медальон!» – Ее мысли ворочались лениво и медленно, словно тяжелые жернова.
Эристо-Вет немеющими пальцами нащупала обрывок цепочки, он серебристой змейкой сполз в ладонь. Медальон, сверкающий на солнце серебряный квадрат, беспомощно лежал в двух шагах и выглядел так, словно его изжевал щер. А за ним…
– Метхе Альбрус, – обреченно выдохнула Эристо-Вет.
Она сжалась в комок. Проклятье, проклятье… Проклятый синх, проклятая ее глупость. Ведь говорила тень Ин-Шатура – избавься от медальона. Но кто мог подумать, что у старого синха достанет умения соорудить такую ловушку? А ведь если как следует подумать, что мешало ему взять осколок украденного портала, вставить его в серебряный медальон с выгравированным Квадратом Мироздания и вручить своей ученице – мол, вот тебе частица Молота Фэнтара, носи себе на здоровье…
– Пока нет, – холодно улыбнулся элеан с аметистовыми и, что уж таить, очень красивыми глазами.
Черноглазый молчал, нахально разглядывая Эристо-Вет.
– Но слишком уж много странного произошло в предгорье за последние дни, – добавил третий патрульный, хранивший до сих пор молчание, – взять только вот это…
И он, грациозно шагнув в сторону, пнул носком сапога серую тушу.
– Я не знаю, что это за звери, – торопливо брякнула Эристо-Вет.
Острие меча все еще смотрело прямиком в грудь черноглазому.
– Это священные звери, – он вдруг устало провел ладонью по коротко остриженным темным волосам, – но не в этом дело. Мы не можем более рисковать… Отдай нам меч, женщина. Как бы хорошо тебя ни обучали, мы обучены не хуже. И ты не успеешь призвать Фэнтара до того, как тебя выпотрошат.
«Если бы Пресветлый еще меня слышал». – Эристо-Вет невольно вздохнула.
Черноглазый привел достаточно веские доводы для того, чтобы сдаться в плен. Но – Покровители! А вдруг ее задержат на несколько дней? Что тогда?
Эристо-Вет медленно опустила меч, но расставаться с ним не торопилась.
– Я очень спешу, – сказала она, глядя в черные, точно спелая ежевика, глазищи. Отчего-то ийлуре подумалось, что именно этот малый долженее понять. С каждой минутой в душе росло желание топнуть ногой и поинтересоваться: а куда это смотрели бравые вояки, когда темная жрица сотнями косила тех самых священныхзверей?
Казалось, он понял. На красивых, четко очерченных губах появилась самая располагающая улыбка.
– Мы не задержим тебя надолго, женщина. Ровно настолько, сколько понадобится нашему капитану, чтобы выяснить кое-что.
– Хорошо.
Она покорно кивнула и протянула крайнему элеану свой меч рукоятью вперед.
– Мудрое решение, – усмехнулся черноглазый, – а сейчас мы препроводим тебя в надежное место, где ты и расскажешь о цели своего путешествия.
«Наверное, он старший среди них, – подумала ийлура, – жаль, что не один».
Следующей в голову Эристо-Вет пришла идея – а не рассказать ли этому элеану все, как есть? Ведь ему должно быть хоть что-нибудь известно про Око Сумерек, а там – чем Шейнира не шутит – вдруг отпустит на все четыре стороны?
И она уже открыла рот, чтобы чистосердечно признаться, куда и зачем идет, но не успела. Два элеана подхватили ее под руки, распахнули крылья и взмыли в воздух, Эристо-Вет едва сдержалась, чтобы не завопить, когда твердь Эртинойса ушла из-под ног и стала стремительно удаляться. В лицо хлестнули струи ледяного ветра, дыхание колким ершиком застряло в горле.
«Вот уж воистину the'maell.Смотри не уделайся на лету от страха», – хмыкнул в душе язвительный голосок той, бесстрашнойЭристо-Вет.
А часть души, принадлежащая обычной и привыкшей ходить по земле ийлуре, сжалась от ужаса и, как говорится, поспешно спряталась где-то в области пяток.
«Нет. Так нельзя, нельзя! А что, если отпустят?..»
Эристо-Вет наконец пересилила себя и, сжав зубы, бросила быстрый взгляд через плечо. Назад и вниз.
Черноглазый элеан, мерно взмахивая крыльями, летел следом. А твердь Эртинойса была так далеко, что дух захватывало.
Ийлура зажмурилась и постаралась не думать – а что будет, если ее «случайно» уронят. Затем любопытство взяло верх, и Эристо-Вет, леденея от страха, не только открыла глаза, но даже осмотрелась. Базальтовые пики хребта выросли, заслонили собой небо; мелькали крылатые тени элеанов. Вплоть до ледника горы были изрыты оспинами пещер, куда то и дело ныряли создания сумеречного бога.
«На что же это похоже? – Эристо-Вет невольно улыбнулась, вспоминая. – На норки стрижей в глинистом обрыве. У моря, там, где был мой дом».
Полет продлился недолго. Через считаные мгновения ийлуру уже поставили на узкий карниз перед черным зевом пещеры, а затем с силой толкнули внутрь.
Эристо-Вет покорно пошла вперед, по узкому и душному коридору. Она невольно прислушивалась к разговору патрульных – но говорили они исключительно на языке элеанов и притом очень быстро, так что беседа их напоминала птичьи трели и была совершенно непонятна ийлуре.
* * *
Страж, волею Санаула Сумеречного возведенный в ранг капитана, был чрезвычайно горд занимаемым местом. Он так старательно надувал щеки и добавлял в голос ледяное презрение,что казалось, еще немного – и гордость вкупе с самодовольством полезут через край, словно кипящая каша из горшка. Представив себе, как это будет выглядеть, Эристо-Вет невольно прыснула, но тут же зажала рот ладошкой. Упаси Пресветлый разозлить надутого болвана!Капитан многозначительно кашлянул, переглянулся с черноглазым стражем. Последний ограничился скромным кивком и осторожной улыбкой, адресованной Эристо-Вет.
«Как сообщники, – вдруг подумала она, – мы переглядываемся, словно нас что-то связывает… Тьфу! Ну что за глупость?»
– Я вижу, тебе весело, – сухо констатировал капитан, – а между тем ты так и не ответила на мой вопрос. Что ты делала в исконных землях элеанов?
Эристо-Вет потупилась. Можно, конечно, в душе посмеиваться над капитаном, выставляющим напоказ золотые цепочки отличия, пристегнутые к крыльям, и при каждом удобном случае поправляющим в ухе изумруд размером с лесной орех – но лучше при этом замереть в почтительном поклоне. Потому что аметистовые элеанские глаза хорошо видят в потемках «кабинета», даже слишком хорошо…
– У меня нет причины для грусти, добрый господин. Мой отец – да упокоится его дух у трона Отца нашего, Фэнтара, – завещал мне дойти до самой южной оконечности Эртинойса…
– Ты нагло врешь, женщина, – перебил ее капитан, – все знают, что более всего выдается на юг Драконья Челюсть.
– Я позволю себе не согласиться. – Эристо-Вет задорно тряхнула челкой. – О том, где истинно южная оконечность Эртинойса, до сих пор ведутся споры самых известных путешественников.
И вздрогнула, когда крепкий кулак элеана с грохотом опустился на крышку стола.
– Замолчи! – Бравый капитан сорвался на крик. – Мне надоело слушать эти сказки! Да пусть мои внутренности пожрут твари Шейниры, если хотя бы одно твое слово – истинная правда!
В гроте воцарилось тяжелое молчание. Даже молочно-белые кристаллы, установленные в канделябры и служащие неплохим источником света, испуганно заморгали и чуть пригасли. Капитан, заложив руки за спину, ходил из угла в угол, то и дело бросая на Эристо-Вет не обещающие ничего хорошего взгляды; сложенные крылья волочились по полу, словно серый плащ. А черноглазый элеан больше не улыбался. Ийлуре даже показалось, что он укоризненно качнул головой – мол, что ж ты так, все-таки разозлила этого надутого индюка…
Она прикусила губу. Покровители! Не время ли прыгнуть через Границу, исчезнув перед самым носом у капитана? И тут же уныло опустила плечи. Допустим, здесь возможен переход. Но как, во имя Фэнтара, спуститься вниз по почти отвесным склонам?
– У тебя слишком хорошее оружие, – вновь заговорил капитан. Самовлюбленность, гордость и наигранное презрение разом схлынули, как ил, уносимый весенним разливом реки. Теперь этот элеан был собран, внимателен и зол, а потому опасен.
– Я знаю, что женщины ийлуров любят путешествовать, – слова падали с тихим шорохом, словно осыпающаяся тропа над обрывом, – но ты мне солгала, сказав, что твои предки все до единого путешественники. Простые ийлуры не покупают себе меч из гвенимарской стали, который можно обменять на десяток щеров. Простые ийлуры не будут носить богатые кинжалы, и уж конечно обычные путешественники не носят при себе отмычки и крючья для лазанья по стенам.
Эристо-Вет поморщилась. Проклятье… Отмычки. Она всегда носила их в дорожном мешке на случай – а вдруг придется влезть в чью-нибудь пустую, но запертую спальню. И крючья, которые она позаимствовала в мешке Дар-Теена…
– Все это говорит о том, что ты не та, за кого себя выдаешь, – заключил элеан, останавливаясь перед Эристо-Вет, – следовательно, мне не остается ничего иного, как посадить тебя под замок без воды и пищи. До тех пор, пока ты не соблаговолишь рассказать, зачем пришла в наши земли.
– Э-э… – Ийлура в отчаянии глянула на выход из пещеры. Маленькое пятнышко света. И, побери его Шейнира, слишком высоко. Вниз не спуститься и с крючьями, если даже она успеет их отобрать или найдет по ту сторону.
«Выкручивайся, как можешь, подруга». – Она преданно взглянула в аметистовые глазищи, подернутые ледяной корочкой.
– Капитан… Я преклоняюсь перед вашей проницательностью.
– Продолжай. – Он с интересом смотрел на нее, словно это была не ийлура, а заморская зверушка.
– Вы раскрыли меня, – прошептала Эристо-Вет, – но обещайте, что, узнав правду, не будете более задерживать!
– Я сомневаюсь в том, что это будет правда, – элеан скривился, будто разжевал неспелое яблоко, – однако готов выслушать очередную ложь.
– На самом деле я дочь родовитого ийлура с Северного Берега и разыскиваю возлюбленного, который отправился в Черные пески, да там и сгинул.
– И где же твои льняные волосы и голубые глаза? – не остался в долгу капитан.
– Моя матушка была с восточного побережья, – широко улыбнулась Эристо-Вет.
– Все, довольно.
Он отвернулся, разом потеряв к Эристо-Вет всякий интерес, и заговорил с одним из стражей – разумеется, на элеанском.
– Капитан…
Ийлура ощутила под сердцем холодок. Может быть, стоило сказать всю правду сразу? И тогда… а что было бы тогда? Возможно, элеан дал бы ей в помощь десяток-другой стражей, которые помогли бы справиться с Нитар-Лисс…
– Капитан, – снова позвала Эристо-Вет.
Элеан раздраженно обернулся; золотые цепочки настороженно звякнули в его крыльях.
– Вы хотите знать, кто убил столько ваших священных зверей?
– Ты похожа на насекомое, цепляющееся за соломинку над водой, – обронил капитан и вернулся к прерванному разговору.
Эристо-Вет не поверила своим ушам. Неужели этот немолодой уже, с проседью в темных волосах элеан окончательно разуверился в возможности добиться от пленницы правды?!!
– Это, побери меня Шейнира, глупо, – громко сказала ийлура, – может быть, я и пыталась солгать поначалу, но ведь каждый смертный может совершать ошибки. А теперь выслушайте меня, прошу… Я иду за теми, кто уничтожил сотни тех существ, которые лишь отдаленно напоминают вас, детей Санаула. Мне не понять, отчего вы их не заметили, капитан, но… Те, кого я преследую, направляются в Лабиринт Сумерек чтобы похитить сокровище, принадлежащее Богу.
В кабинете вновь повисла тишина. Страшная, пустая – казалось, слышно, как за пределами скалы рассекают воздух крылья элеанов…
«Да это же мое дыхание», – поняла Эристо-Вет мгновение спустя.
С надеждой глядя на замершего в изумлении капитана, ийлура молча ждала. Краем глаза она заметила, как нахмурился черноглазый и как стал белее простыни другой страж, присевший на табурет у входа.
– Ты, как я погляжу, много знаешь.
Капитан говорил тихо и приблизился к Эристо-Вет едва ли не на цыпочках – словно боялся разбить купол тишины.
– Если вы поторопитесь, то я могу их нагнать. И уничтожить.
Элеан не обратил внимания на ее слова.
– Наверное, твои познания куда глубже, чем того бы хотелось, – вкрадчиво продолжил капитан. Аметистовые глаза превратились в злые щелки.
– Я все сказала. – Ийлура выпрямилась под пристальным взглядом. – Может быть, и хорошо, что все складывается именно так. Темная жрица хочет заполучить Око Сумерек, капитан, мне неизвестно, на чьей стороне она играет, но говорю вам: ийлура, присягнувшая на верность Шейнире, может покуситься на ваше сокровище. Дайте мне несколько воинов, и мы еще сможем нагнать ее, пока не случилось непоправимое.
Элеан усмехнулся и потер друг о дружку узкие ладони.
– Любопытно… да-а…
Черноглазый внимательно рассматривал Эристо-Вет и шевелил губами, словно произносил слова молитвы.
– Отведите ее вниз, – дрогнувшим голосом и на общем скомандовал капитан. – О таких вещах, как Лабиринт, лучше всего рассказывают на дыбе.
– Да вы с ума сошли! – Эристо-Вет схватила элеана за узкий рукав, облегающий тонкую, но мускулистую руку. – Все, что знала, я уже сказала! Торопиться надо, чтобы схватить жрицу Шейниры…
Он с усилием высвободился, и в то же время ийлура ощутила, как ее хватают за локти и как тонкая удавка врезается в шею. Эристо-Вет кого-то пнула носком сапога, кому-то с силой наступила каблуком на ногу; освободившейся рукой вцепилась в шнур, лишающий ее воздуха.
– Отпустите! Вы… поверьте мне, побери вас Шейнира! Просто поверьте! О таком не лгут!
Капитан покачал головой, махнул рукой.
– Отчего же, я верю. Но должен убедиться в том, что ты ничего не скрываешь.
В ушах Эристо-Вет гулко заухала кровь; дышать становилось труднее и труднее, а руки снова заломили. И вместе с тем пришло осознание того, что она все делала неправильно с самого начала. Не нужно было говорить с Этт-Рашем и не стоило пытаться соврать элеанам. Правильным… Правильным было бы тихо следовать за новым агентом Альбруса и говорить седовласому капитану только правду. А теперь – расплата за собственную глупость.
И даже через Границу не прыгнуть, потому что слишком крепко ее держат, и слишком тяжело дается каждый вздох, и перед глазами уже замельтешили темные мошки, вестницы беспамятства…
– Вот и поговорим, – откуда-то издалека донеслось до Эристо-Вет, – в любом случае это не займет много времени.
* * *
Ее волокли вниз, вниз и вниз. По бесконечным коридорам, перемежающимся с узкими винтовыми лестницами. Мелькали вставленные по бокам в камень молочные кристаллы, кое-где сочилась по стенам вода, собираясь в лужицы на полу, а затем ускользая в невидимые трещины. Задыхаясь, Эристо-Вет все еще пыталась сопротивляться, кричала о том, что сиятельный капитан еще пожалеет о потерянном времени и что нужно снарядить погоню за темной ийлурой. О том, что она, провались все к Шейнире, все равно не даст себя пытать, а попросту исчезнет из рук палачей – хотя, конечно, это будет без толку, все равно потом не выбраться из лабиринта внутри горы…Затем они уперлись в небольшую дверцу, откуда-то вновь появился черноглазый красавчик элеан. В руке он держал некое подобие факела: светящийся кристалл, укрепленный в расщепленной жерди.
– Погодите. – Он говорил на общем. Не иначе чтобы Эристо-Вет поняла. – Я сперва сам допрошу эту красотку.
И окинул Эристо-Вет плотоядным взглядом, отчего ийлуре захотелось плюнуть ему в лицо. Проклятье! А она-то, дурочка, считала его чуть ли не единственным элеаном, с которым можно было бы договориться!
Один из стражей что-то недовольно буркнул, на что тут же получил исчерпывающий ответ:
– А вы продолжите. И капитану об этом вовсе не нужно знать, верно?
«Ну попробуй, мой сахарный». – Эристо-Вет хмыкнула.
Чем дальше, тем сильнее плескалось у нее в груди обжигающе злое море. В нем собрались все неудачи этого дурацкого похода, все недомолвки и обман метхе. И, в конце концов, предательство Дар-Теена. «На кого он, шейнирова тварь, работает?!!»
И теперь, значит, с ней хотят развлечься, как с какой-нибудь девкой?
«Ну-ну, поглядим, что у вас выйдет».
Пусть у нее связаны руки, но эти хрупкие дети Санаула даже не представляют, на что способна разъяренная Хранительница Границы.
…Ее втолкнули в круглую комнату, элеан зашел следом, тщательно прикрыл за собой дверь, а потом и вовсе запер ее на засов.
Эристо-Вет, которую наконец-то избавили от удавки, хватала ртом сырой застоявшийся воздух.
– Только подойди.
– И что? – Он приподнял бровь. – Что ты мне сделаешь?
– Узнаешь тогда, – огрызнулась ийлура, глядя на приближающегося врага.
– Мм… – Элеан вдруг беспечно улыбнулся. – Сумеречный Отец, какая женщина! Не женщина, а тигрица с окраины Черных песков! Послушай меня…
Он сделал еще один шаг и вынул нож. Эристо-Вет попятилась. Нож – это плохо, конечно, но справиться можно. Тем более один на один и когда дверь заперта изнутри.
В ее душе накопилось столько злости и отчаяния, что совсем не осталось места для страха.
– Послушай, – повторил элеан, странно блеснув глазами, – сейчас за твоей спиной может открыться потайная дверь. И ты можешь войти в нее, если…
– Если?.. – Она удивленно моргнула.
Новый вихрь событий подхватывал ее, грозя вновь унести. Только вот куда?
– Если позволишь разрезать веревки, – устало закончил черноглазый. – Не брыкайся, позволь мне тебя освободить. И послушай наконец, что я тебе скажу.
Вся ее злость, так долго копившаяся, разом схлынула. Осталось лишь удивление, да извечный вопрос «почему».
– Я тебе верю. В то, что ты рассказала про священных зверей, и про Лабиринт Сумерек, и про Око… Невзирая на то что не должны чужаки об этом знать, а те, кто знает, должны немедленно отправиться к своим богам.
Он говорил тихо, и дыхание гладило щеку ийлуры, пока элеан перепиливал веревки.
– Ночью мне было послание, – продолжил он, отступив на шаг, – я увидел и тебя, такой, какая ты шла на юг, и Отца нашего Санаула, и единственного сына его, который указал мне правильный путь. Видишь ли, женщина, легенды умирают вместе со смертными. Каждое следующее поколение теряет частицу старой памяти, и не нужно винить капитана – он и знать не знает, что на самом деле нашелся ключ к вратам в Лабиринт. Последний жрец, который открыто водил в Лабиринт Избранных, исчез не меньше двух веков тому назад. Кто бы мог подумать, что ключ отыщется?
Элеан замолчал, склоняя голову то к одному, то к другому плечу. Было видно, что он принимает важное решение.
– О какой потайной двери ты говорил? – спросила Эристо-Вет.
– За ней начинается тоннель, который приведет тебя в Лабиринт Сумерек, – пронзительные черные глаза испытующе уставились на нее, – никто о нем не знает, и я не должен знать.
– Ты пойдешь со мной?
– Нет.
И она вдруг все поняла. Покровители, как жестоко может быть ваше решение!
«…И я не должен знать».
А узнав, буду вынужден покинуть Эртинойс.
Впрочем, как еще может поступить капитан стражи с подчиненным, упустившим… Нет, даже выпустившим на волю ийлуру, которая слишком много знала?!!
– П… прости, – выдавила Эристо-Вет.
– Я выполняю волю своего Бога, – спокойно ответил элеан. – Сумеречный Отец будет доволен, и мне нечего бояться. Я верю в то, что найду приют у его трона.
Он ободряюще улыбнулся ей и пожал руку. Пальцы элеана оказались холодны, как застывший в ожидании камень.
– Когда ты уйдешь, я закрою ход и выйду к ним, – прошептал он.
Затем тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли, и уже совсем обыденно сказал:
– Возьми. Вот твое оружие, я взял его с собой. И немного воды – она может тебе понадобиться… чтобы дойти до Ока Сумерек. Не думаю, что тебе придется возвращаться… Разве что Санаул смилостивится и пошлет тебе знак.
Эристо-Вет невольно втянула голову в плечи. Вот он, приговор. Да ей самой не придется возвращаться под небо Эртинойса! Но – выбора больше не осталось. Никакого.
«Фэнтар Пресветлый, дай мне сил сделать то, что задумала».
– А теперь – иди.
Элеан пошарил по камню рукой, у самого пола нажал на скрытую пружину. Заскрежетали древние механизмы, и прямо напротив запертой на засов двери каменная плита ушла вверх, открывая узкий, но, на удивление, освещенный коридор. Выполненные в форме правильных пятиугольников камни давали тусклый белый свет.
– Иди, – твердо сказал элеан, – и ни о чем не беспокойся. Я верю в знаки Санаула, и не сомневайся, ибо нет ничего хуже, чем сомнение.
* * *
Эристо-Вет не стала медлить. Ей все казалось, что сквозь опустившуюся плиту просочатся крики стражей, обнаруживших предателя. Она боялась, что услышит и предсмертный хрип черноглазого элеана, а потому бежала вперед со всех ног.Быстрее, быстрее.
В то время как он, ИзбранныйСанаула, лежит на каменном полу, отдавая базальту последнее тепло и последнюю кровь.
В то время как его последнее дыхание мягко касается тяжелых и равнодушных сводов пещеры.
В то время как капитан стражи сердито звенит золотыми цепочками и кричит на подчиненных, которые безмолвно стоят перед ним, опустив головы.
В то время как…
Нитар-Лисс и бывший раб Ин-Шатура все ближе и ближе к Оку Сумерек.
Эристо-Вет бежала. Вперед – и вниз. По широкой спирали. Коридор плавно заворачивал, уводя в недра горы, даже глубже, туда, где Санаул спрятал от глаз смертных Сад Бога.
И не оставалось у нее больше ничего – ни надежды, ни раздумий, ни слез. Только цель. Успеть и убить посягнувших на святыню. А потому на душе было легко, и ноги без устали отталкивались от шершавой поверхности пола.
Эристо-Вет спешила, но все же остановилась, когда закончился коридор, а под ногами заволновалась гладь стеклянного озера. Ийлура знала, что может смело идти по густой и упругой, словно губка, воде, и точно так же была уверена, что как только ей захочется нырнуть, сумеречный бог позволит ей это сделать. А там вместо дна…
Цепи черных скал. Звенья цепляются друг за дружку, пересекаются, расходятся…
Лабиринт Сумерек.
– Спасибо тебе, – прошептала ийлура, обращаясь к чужому богу, – спасибо, что поверил. И я тебя не подведу.
Она присела на корточки, глядя сквозь стеклянную толщу. Лабиринт расстилался под ней множеством дорог, сплетением стен-скал, и там не было темно, даже, наоборот, – как будто сверху светило солнце. Эристо-Вет прищурилась, ей показалось, что посреди черной пустыни зеленеет одинокий островок… И вдруг сердце испуганно сжалось.
Далеко внизу по дороге меж аспидных клыков брели двое, мужчина и женщина.
«Вот и вы, мои голубки». – Эристо-Вет покачала головой.
Все говорило о том, что близок конец ее путешествия. А что ее там ждет – было ведомо лишь Санаулу.
Потом, спохватившись, ийлура снова побежала, легко отталкиваясь от пружинящей поверхности озера. Оставалось нагнать темную жрицу, нырнуть сквозь застывшую стеклом воду… – «Да откуда ты знаешь-то, что придется нырять?» – «Знаю. Чувствую. Иного здесь не нужно».
– И успеть убить ее до того, как будет призвано Покрывало Шейниры, – мрачно выдохнула Эристо-Вет.
Она остановилась. Теперь парочка брела почти под ногами, две крошечные букашки посреди вздыбившихся костей мира сего. Эристо-Вет набрала побольше воздуха, зажмурилась и, уже ни о чем не думая, нырнула – головой вниз, так, как будто под ней была самая обычная вода.
…Перезвон. Кто-то водил серебряной ложечкой по хрустальным бокалам.
…Свет. Ни на что не похожий. Наверное, именно таким он видится жемчужине, когда приоткрываются перламутровые створки ее тюрьмы.
…Ласковое, но ледяное прикосновение к коже, как будто скользишь по гладкой льдине.
А затем в лицо ударил раскаленный ветер – и сразу стих, будто испугался чего-то.
Эристо-Вет повертела головой. Зрение и слух быстро возвращались; под ногами – распаренный, исходящий жаром базальт. А сверху на Лабиринт Сумерек гневно смотрело солнце, которого, к слову, здесь быть вообще не могло…
– Великолепно, – буркнула ийлура, – не хватало теперь потерять моих драгоценных ийлуров.
Она хотела стать в тень, отбрасываемую ближайшей скалой, походившей на хищно загнутый коготь, но, приблизившись к каменному исполину, передумала. Камень дышал зноем – впрочем, как и все вокруг.
Эристо-Вет прислушалась. Тишина – и ничего больше. Тишина, растворившаяся в зное…
«Неужели я их потеряла?»
Задыхаясь, ийлура подбежала к краю черного «паруса», высунулась в соседний коридор – никого. Метнулась к другой дороге, за скалой-клыком – тоже пусто. Горло сжалось в отчаянии, и Эристо-Вет в который раз за этот безумный поход захотелось сесть и разреветься, словно маленькой девочке.
«Нет, нет, – она принялась усердно грызть ноготь, – они должны быть где-то поблизости… Разве что я упала не туда, куда хотела… Но как проверить?»
Под ложечкой заныло. Время шло, а она продолжала топтаться на месте, не имея ни малейшего понятия, куда идти дальше.
Но в тот миг, когда Эристо-Вет уже была готова воззвать к Покровителям – кто-нибудь да ответил бы, – что-то больно ударило в грудь.
А затем свет померк. Нахлынула тьма, однако в последний миг перед глазами Эристо-Вет полыхнуло мятной зеленью.
* * *
Наверное, она пробыла без сознания очень недолго.С трудом оторвала голову от горячего камня, перекатилась набок. Легкие жгло, словно туда набилось не меньше сотни диких пчел. И вдруг…
«Медальон!» – Ее мысли ворочались лениво и медленно, словно тяжелые жернова.
Эристо-Вет немеющими пальцами нащупала обрывок цепочки, он серебристой змейкой сполз в ладонь. Медальон, сверкающий на солнце серебряный квадрат, беспомощно лежал в двух шагах и выглядел так, словно его изжевал щер. А за ним…
– Метхе Альбрус, – обреченно выдохнула Эристо-Вет.
Она сжалась в комок. Проклятье, проклятье… Проклятый синх, проклятая ее глупость. Ведь говорила тень Ин-Шатура – избавься от медальона. Но кто мог подумать, что у старого синха достанет умения соорудить такую ловушку? А ведь если как следует подумать, что мешало ему взять осколок украденного портала, вставить его в серебряный медальон с выгравированным Квадратом Мироздания и вручить своей ученице – мол, вот тебе частица Молота Фэнтара, носи себе на здоровье…