Страница:
– У Сэфрон новый парень? А Киндра его видела?
– Мам, Киндра – в точности как ты, – терпеливо разъяснила Ники. – Ей все по фигу.
– Нельзя ли повежливее? – нахмурилась Лиза. – И потом, ты мне совсем не безразлична. – Просто я… не такая мама, как все.
«Гм-мм, – подумала Ники. – Это еще мягко сказано».
– Ну да, конечно, – сказала она вслух. – Я не сомневаюсь, что ты по-своему меня любишь, но давай сейчас не будем в это углубляться.
– Углубляться во что? – напряглась Лиза.
– Ни во что, – отрезала Ники. – Ну, так как? Вечером увидимся?
Лиза кивнула. Перспектива сидеть вечером в одиночестве ее не очень радовала. Может, и стоит пойти на этот ужин к Ники – для разнообразия не повредит. Главное – забыться от кошмара последних дней.
12.
13.
14.
– Мам, Киндра – в точности как ты, – терпеливо разъяснила Ники. – Ей все по фигу.
– Нельзя ли повежливее? – нахмурилась Лиза. – И потом, ты мне совсем не безразлична. – Просто я… не такая мама, как все.
«Гм-мм, – подумала Ники. – Это еще мягко сказано».
– Ну да, конечно, – сказала она вслух. – Я не сомневаюсь, что ты по-своему меня любишь, но давай сейчас не будем в это углубляться.
– Углубляться во что? – напряглась Лиза.
– Ни во что, – отрезала Ники. – Ну, так как? Вечером увидимся?
Лиза кивнула. Перспектива сидеть вечером в одиночестве ее не очень радовала. Может, и стоит пойти на этот ужин к Ники – для разнообразия не повредит. Главное – забыться от кошмара последних дней.
12.
Месяца полтора назад Эрик Верной ушел с работы, чтобы целиком сосредоточиться на своей затее. Вскоре после этого он съездил в Сан-Диего и грабанул там банк – надо же было финансировать свой «проект». Улов оказался неплохой, но не сравнить с тем, что Эрик намеревался заполучить. Он понимал: чтобы этого добиться, надо все провернуть безукоризненно. Никаких накладок. Похищение Ники Стоун – это его единственный шанс, и он убьет всякого, кто ему в том помешает.
Арлиса он привлек потому, что ему понравился заброшенный дом, который тот охранял. Идеальное место, чтобы спрятать девчонку, пока не заплатят выкуп. Эрик уже выдал Арлису некоторую сумму, чтобы оборудовать одну звуконепроницаемую и надежно изолированную комнату. Главное, без окон и без дверей.
Когда он раскрыл Арлису свой план, тот слегка сдрейфил.
– Похищение? – заныл он. – Это же подпадает под федеральный закон!
– Не подпадает, если не перевозить жертву в другой штат, – заверил Эрик. – Удерживать ее мы будем не дольше суток – а может, и меньше, если они быстро раскошелятся. Но прежде чем начать, мы должны все подготовить. До мельчайших деталей.
– И какой же ты запросишь выкуп? – поинтересовался Арлис. На его физиономии появилось алчное выражение.
– Это уж мне решать, – отрезал Эрик. – Твоя доля – двадцать пять штук. Если привлечем еще кого-нибудь – каждому по десять.
– Наликом?
– Наликом, – согласился Эрик.
– И что, деньги мы получим вперед? – Арлис хотел знать наверняка. От предвкушения у него даже во рту пересохло.
– Нет. Придется поверить мне на слово.
– Ну, другие на это не пойдут… Эрик смерил его ледяным взглядом.
– Если они хотят быть в деле, по-другому не получится. Эрик продолжал свою ежедневную слежку за Ники, отмечая все ее передвижения. В кустах на задах дома ее приятеля он отыскал местечко, откуда все было как на ладони. Эрик сидел там часами и беспрепятственно наблюдал за всем происходящим, если только на окнах не были задернуты жалюзи. Он даже купил себе прибор ночного видения, дабы обозревать более интимные моменты – например, прием ванны или приготовления ко сну.
Ники Стоун была аппетитная барышня. Время от времени Эрик ловил себя на том, что его к ней влечет, и это ему очень не нравилось. Он давно дал себе зарок не иметь дела с бабами. Влечение к Ники выбивало его из седла, а для него самое главное было не терять самообладания. Никакой слабости! Слабость – это прямой путь к ошибкам. А Эрик не мог себе позволить совершать ошибки.
Он продолжал поддерживать контакт с Дэнни, подогревая его интерес всякими небылицами, наподобие истории о каком-то мифическом дружке. Дэнни умел слушать, особенно если Эрик платил за его выпивку. Но главное – Дэнни был болтун, и теперь Эрик знал все о том, как Лиза планирует выставить за дверь неверного мужа, как она готовится к выступлению в Вегасе, как пытается сблизиться с дочерью. Все это Эрика очень устраивало. Чем больше информации он о ней выудит, тем лучше.
Оставалось привлечь к делу троих дружков Арлиса, но Эрик был уверен, что сделает это легко. Предложи приличные деньги – и человек на все пойдет.
В конце концов, такова человеческая натура.
Арлиса он привлек потому, что ему понравился заброшенный дом, который тот охранял. Идеальное место, чтобы спрятать девчонку, пока не заплатят выкуп. Эрик уже выдал Арлису некоторую сумму, чтобы оборудовать одну звуконепроницаемую и надежно изолированную комнату. Главное, без окон и без дверей.
Когда он раскрыл Арлису свой план, тот слегка сдрейфил.
– Похищение? – заныл он. – Это же подпадает под федеральный закон!
– Не подпадает, если не перевозить жертву в другой штат, – заверил Эрик. – Удерживать ее мы будем не дольше суток – а может, и меньше, если они быстро раскошелятся. Но прежде чем начать, мы должны все подготовить. До мельчайших деталей.
– И какой же ты запросишь выкуп? – поинтересовался Арлис. На его физиономии появилось алчное выражение.
– Это уж мне решать, – отрезал Эрик. – Твоя доля – двадцать пять штук. Если привлечем еще кого-нибудь – каждому по десять.
– Наликом?
– Наликом, – согласился Эрик.
– И что, деньги мы получим вперед? – Арлис хотел знать наверняка. От предвкушения у него даже во рту пересохло.
– Нет. Придется поверить мне на слово.
– Ну, другие на это не пойдут… Эрик смерил его ледяным взглядом.
– Если они хотят быть в деле, по-другому не получится. Эрик продолжал свою ежедневную слежку за Ники, отмечая все ее передвижения. В кустах на задах дома ее приятеля он отыскал местечко, откуда все было как на ладони. Эрик сидел там часами и беспрепятственно наблюдал за всем происходящим, если только на окнах не были задернуты жалюзи. Он даже купил себе прибор ночного видения, дабы обозревать более интимные моменты – например, прием ванны или приготовления ко сну.
Ники Стоун была аппетитная барышня. Время от времени Эрик ловил себя на том, что его к ней влечет, и это ему очень не нравилось. Он давно дал себе зарок не иметь дела с бабами. Влечение к Ники выбивало его из седла, а для него самое главное было не терять самообладания. Никакой слабости! Слабость – это прямой путь к ошибкам. А Эрик не мог себе позволить совершать ошибки.
Он продолжал поддерживать контакт с Дэнни, подогревая его интерес всякими небылицами, наподобие истории о каком-то мифическом дружке. Дэнни умел слушать, особенно если Эрик платил за его выпивку. Но главное – Дэнни был болтун, и теперь Эрик знал все о том, как Лиза планирует выставить за дверь неверного мужа, как она готовится к выступлению в Вегасе, как пытается сблизиться с дочерью. Все это Эрика очень устраивало. Чем больше информации он о ней выудит, тем лучше.
Оставалось привлечь к делу троих дружков Арлиса, но Эрик был уверен, что сделает это легко. Предложи приличные деньги – и человек на все пойдет.
В конце концов, такова человеческая натура.
13.
Лиза с горечью смотрела, как Майкл Скорсинни вдвоем с Дэнни методично упаковывают одежду и другие вещи Грега. Несмотря на то что ее уже почти бывший муж оказался подонком и изменником и к тому же обнаружил склонность к насилию, ее угнетало осознание того, что все кончено. Вот уйдет он – и снова она останется одна. Впрочем, Лиза уже решила для себя, что лучше одиночество, чем лишняя минута в обществе Грега Линча.
Она вспоминала, как они познакомились в какой-то компании в Малибу. Грег тогда произвел на нее неизгладимое впечатление широтой натуры, открытостью и сексуальностью. В отличие от большинства мужчин, он не испытывал к ней благоговейного чувства, и, несмотря на десять лет разницы в возрасте, у них начался стремительный и бурный роман. Однако довольно скоро выяснилось, что он точно такой же, как все его предшественники. И даже хуже, потому что если раньше его можно было назвать только мужланом и грубияном, то теперь к списку его достоинств она вполне могла добавить и способность к изнасилованию.
– Вам лучше не оставаться здесь, – наконец сказал Майкл, заметив ее растущую нервозность. – Я бы посоветовал вам на выходные переселиться в отель. Либо пожить у какой-нибудь подруги. К понедельнику Грег Линч уже станет историей, и вы сможете спокойно вернуться домой.
– Вы не знаете Грега, он легко не сдастся, – заметила Лиза.
– Могу дать еще один совет, – сказал Майкл. – Будет нелишне, если на следующей неделе я поживу у вас в гостевой комнате. Чтобы убедиться, что он вам не докучает.
Лиза удивленно уставилась на него, хотя вообще-то эта идея ей приглянулась. С Майклом она чувствовала себя в безопасности.
– Лиза, вы мне платите деньги, и я поступлю так, как вы захотите.
– Правда? – переспросила она с чувственным придыханием, поддразнивая его.
– В разумных пределах, – уточнил он.
– Ах, вот как! – разочарованно протянула она и рассмеялась.
Но Майкл даже не улыбнулся: он был слишком зол. У него чесались руки взять этого Грега Линча за шкирку и выбить из него всю дурь. Мужчина, поднимающий руку на женщину, недостоин носить это звание. Хоть Лиза и отказалась говорить правду о происхождении своего синяка, это можно было понять и без слов.
– Неужели этот сукин сын вас ударил? – спросил Майкл, как только приехал и увидел ее.
– Я наскочила на дверь, – ответила Лиза. Ей было слишком стыдно сказать правду.
В тот момент Майкл с трудом подавил желание протянуть руку и заключить ее в объятия. «Нет, этого делать нельзя, – говорил он себе, – это бизнес, и обо всем личном надо забыть».
«А почему бы нет?» – ехидно спросил внутренний голос.
«Потому что она клиент, и она кинозвезда. С кинозвездами все иначе».
К вечеру Дэнни снял для Лизы номер в отеле под вымышленным именем, а вскоре отвез ее туда.
– Может, мне лучше немного с вами побыть? – волновался Дэнни. Он хлопотал в роскошном номере, желая убедиться, что у хозяйки достаточно цветов, вина и фруктов в вазе.
– Не стоит, Дэнни, – сказала она. – Попроси Майкла потом мне позвонить.
Верный Дэнни нехотя удалился.
Переполняемая противоречивыми чувствами, Лиза бесцельно бродила по роскошному номеру – из гостиной в спальню, потом обратно… Она чувствовала себя тигрицей в клетке. Как странно жить в отеле в своем родном городе! Странно и очень одиноко. Однако она понимала, что должна идти до конца. После вчерашней выходки Грега и речи не могло быть ни о каком примирении. Муж стал ей чужим. И не просто чужим, а чудовищем, которого она боялась. Ей еще повезло, что она отделалась одним синяком под глазом.
– Ты отослала этим людям подарок? – поинтересовался Ларри.
Тейлор сидела за рабочим столом, пытаясь рассортировать присланные за день приглашения. Она подняла глаза на мужа. Поразительно! Единственное, что волнует этого оскароносного гения, – послала ли она что-то каким-то вымышленным соседям.
– Да, – солгала она. – Я все сделала.
– Надо всегда благодарить людей за добро, которое они тебе делают, – поучительно произнес Ларри.
Сегодня он пришел рано, поскольку у его лучшего друга по колледжу, Айзека, был день рождения, и они с женой собирали гостей. Этот Айзек, которого Тейлор и видела-то всего несколько раз в жизни, жил у черта на куличках, в каком-то Калабасасе, но Ларри настоял на том, что они должны поехать.
Тейлор пыталась уклониться, но тщетно.
– Они же не меня хотят видеть! – скромно сказала она. – Всем интересен только ты.
– Тейлор, без тебя я никуда не поеду! – заверил любящий Ларри. – Только ради тебя я каждое утро поднимаюсь с постели. Я тебя так люблю! И ты это отлично знаешь, разве нет?
Как будто она и без того не чувствовала себя виноватой! Если Ларри только узнает, что она ему изменяет, он этого не вынесет. Сегодня она уже ездила к Оливеру, но дома не застала. Она немного покрутилась вокруг – вдруг появится? – а потом, так и не дождавшись, в мрачном настроении вернулась домой.
После этого Тейлор несколько раз набирала его номер. Так и не сумев дозвониться, она впала в еще более угрюмое расположение духа.
– Не пора тебе одеваться? – напомнил Ларри.
– А как принято одеваться в этом Калабасасе? – съязвила она.
Лари как будто не уловил сарказма.
– В приглашении стоит: «Форма одежды обычная». Я бы хотел, чтобы ты надела то белое платье – ну, которое я так люблю.
«Ну вот еще! – подумала Тейлор. – Стану я трепать платье от Валентине в каком-то захолустье!»
Ларри поднялся в спальню, а Тейлор протянула руку к телефону и сделала еще одну, последнюю, попытку. Если он сейчас же не поднимет трубку, она стребует с него гонорар обратно!
Нанятый Ники повар – кто такой, она не знала – явился с опозданием. Это оказался длинный, неряшливого вида мужик с зализанными крашеными черными волосами, в потрепанной, некогда белой поварской куртке и заляпанных белых брюках клеш. На ногах у него были туристические ботинки оранжевого цвета.
«Хорошо, хоть пришел, – подумала Ники. – Хотя это не совсем то, что я себе представляла».
Она была расстроена, поскольку заказанные ею цветы до сих пор не доставили, а вино, которое она купила, Эван назвал дешевой бормотухой. Если любой прием гостей сопряжен с такими сложностями, она заречется еще когда-нибудь кого-то приглашать.
– А вино должен был выбрать ты! – упрекнула она Эвана, который впервые за время их знакомства позволил себе ее критиковать. – Такими вещами должен заниматься мужчина.
– Званый ужин – твоя забота, – ответил он в промежутке между двумя телефонными звонками. – К тому же ты сама это все придумала.
Он еще утром сообщил ей, что у их режиссера нервное расстройство, и он должен будет целый день висеть на телефоне, чтобы как-то это уладить.
Ники было очень обидно. Поджав губы, она вылетела из комнаты, с трудом сдержавшись, чтобы не огрызнуться.
На кухне повар распаковывал пакеты с продуктами из супермаркета.
– Я хотела бы, чтобы гости сели за стол часов в девять, – объявила Ники, делая вид, что это ей не впервой.
– Будет сделано, кисуля, – ответил он и лихо подмигнул. Кисуля? Это еще что за новости?!
Ники поспешила вон из кухни и уединилась в спальне. Там она соорудила себе косячок, хотя Эван – не признававший наркотиков ни в каком виде – просил ее не курить в доме. Ну и черт с ним!
Она придумала этих гостей, чтобы порадовать его, а он посмел ее критиковать!
Ники достала из гардероба свое единственное вечернее платье – короткое, с открытой спиной, пылающего красного цвета. От модного дизайнера. Очень сексуальное – особенно когда она надевала его с туфлями на высоких каблуках. Эван не любил, когда она надевала такие туфли, – говорил, что от этого у него возникает комплекс неполноценности.
Что ж, это его проблема. Сегодня она будет делать то, что ей заблагорассудится!
Около шести Майкл позвонил в отель.
– Здесь все в порядке, – доложил он. – Его вещи снаружи, замки сменили, а вашу экономку я на выходные отослал к родне. Охранник проинформирован, что отныне доступ в дом мистеру Линчузакрыт.
– Вы уверены, что я вправе это делать? – засомневалась Лиза.
– Но вы же говорили со своим адвокатом? —Да.
– Тогда вы должны знать, что в этом нет ничего противозаконного.
– Да, похоже, – вяло согласилась она.
– Лиза, это ваш дом, а не его, – напомнил Майкл мягким, но уверенным голосом.
– Это я понимаю.
– Так в чем тогда проблема?
– Никакой проблемы нет, – быстро возразила она.
– Итак, чем вы занимаетесь в своем роскошном номере? – спросил он, желая разрядить обстановку.
– Превращаюсь в заядлого телезрителя, – сообщила Лиза.
– Что ж, это занятно.
– Если любишь телевидение.
– А вы?
– Я не люблю.
– Послушайте, Лиза, только не впадайте в депрессию! – постарался приободрить ее Майкл.
– Да я и не впадаю.
– Точно?
– Точно.
– И вы нормально себя чувствуете там одна?
– Конечно, – солгала она.
– Иными словами, сегодня я больше ничего не могу для вас сделать?
– Ничего.
– Я оставлю вам номер моего мобильного – вдруг понадоблюсь.
– Не понадобитесь, – вздохнула она, – но номер все равно давайте.
– Хотите, я заеду? – настаивал Майкл, чувствуя, что настроение у нее тяжелое.
– В этом нет необходимости, – отказалась Лиза, хотя если она сейчас кого и хотела видеть, так это Майкла.
– Только не забывайте: ни под каким видом не появляйтесь дома! – строго предостерег он.
– Не беспокойтесь, я не собираюсь этого делать.
Она положила трубку, потом снова ее взяла и заказала себе ужин в номер, попросив, чтобы официант оставил тележку за дверью. Она не хотела, чтобы кто-нибудь знал о том, что она здесь. Принесли еду, но аппетита у Лизы она не вызвала. Очень уж неприятна ей была вся эта ситуация, а еще более мрачной казалась перспектива просидеть весь вечер в гостиничном номере в одиночестве. Она позвонила Джеймсу, но секретарь ответил, что тот на выходные улетел в Нью-Йорк.
Лиза предприняла еще одну попытку и набрала номер Киндры. Ее помощник сообщил, что хозяйка засела в студии звукозаписи и распорядилась не беспокоить ее ни под каким видом, разве что в случае разрушительного землетрясения.
Чудесно! Именно тогда, когда она в них так нуждается, лучшие друзья оказываются недоступны!
Лиза подумывала, не позвонить ли Стелле или Тейлор, но отказалась от этой затеи. Стелла, с ее бесцеремонностью, наверняка прочтет ей лекцию о том, что следует потщательней выбирать себе мужчин, а Тейлор настолько поглощена своим кинопроектом, что ничто другое ее не трогает.
К восьми часам Лиза была на пределе. Она уже посмотрела телевизор, сделала попытку почитать, убедилась, что не в состоянии сосредоточиться ни на том, ни на другом, и теперь не знала, чем себя занять.
«Я не могу торчать здесь без дела, – думала она. – Я сойду с ума!»
«Может, вернуться?» – мелькнуло у нее.
«Ни в коем случае! – сказала она себе.
И снова она попробовала сесть и посмотреть телевизор.
Путь в Калабасас был долгий и нудный. Тем более что Ларри настоял на том, чтобы лично сидеть за рулем своего нового спортивного автомобиля.
– Мы разве не можем взять «Мерседес» или мой «Ягуар»? – спросила Тейлор.
– Мне кажется, что эта машина больше подходит к случаю, – возразил Ларри.
Его всегда беспокоило то, что думают и чувствуют другие. А поскольку его друг Айзек был не из высшей лиги, Ларри решил не щеголять дорогой машиной, хотя ни для кого не было секретом, что он – один из самых преуспевающих людей в Голливуде.
Тейлор сидела на пассажирском сиденье и всю дорогу настраивала себя на предстоящий прием. Она не была снобом в чистом виде, но, с другой стороны, она здорово потрудилась, чтобы пробить себе дорогу в голливудскую элиту, и теперь ее мало привлекало общение с не столь преуспевающими друзьями Ларри.
– А что, парковки с обслугой нет? – удивилась она, когда они наконец подъехали к нужному дому. Весьма скромному, надо сказать.
– Тейлор, перестань! – упрекнул Ларри. – Здесь тебе не Беверли-Хиллз. Здесь не принято грабить одиноких женщин за рулем.
Айзек Гриффит был высокий, симпатичный темнокожий актер, снявшийся в нескольких фильмах, но ни разу – в главной роли. Ларри всегда следил за тем, чтобы в каждом его фильме было что-то для Айзека – это лишний раз выводило Тейлор из себя. Находить роли для друзей он может, а для нее и пальцем не шевельнет! В конце концов, она вполне состоявшаяся актриса, с целым перечнем работ. Может, и не самых выдающихся работ, но это лишь следствие обстоятельств… .
Айзек и Ларри бросились обниматься, будто не виделись сто лет.
– Как я рад, что вы приехали! К тому же вдвоем! Ты не представляешь, как много это для меня значит! – Айзек тем самым поприветствовал и Тейлор тоже.
– Ты что же, решил, что я пропущу твое пятидесятилетие? – радостно вскричал Ларри. – Теперь ты официальный член клуба старперов!
– Благодарю, – ответил Айзек со смехом. – Скажу Дженни – на следующий год ее очередь.
Приятели расхохотались.
Жена Айзека Дженни, миниатюрная, худенькая белая женщина с длинными, очень светлыми волосами и необыкновенно белой кожей, была похожа на дистрофика. С Айзеком они познакомились, когда оба играли в какой-то пьесе в небольшом театрике в Нью-Йорке. Они полюбили друг друга, и вскоре Дженни переехала с Айзеком в Калифорнию. Это было двадцать лет назад, и все эти годы они жили душа в душу. У них было двое детей и три собаки. Тейлор знала, что Дженни была дружна с первой женой Ларри, и это ее не слишком радовало.
Ларри с порога окунулся в толпу старых друзей и знакомых. Судя по его виду, он чувствовал себя здесь, как дома, и говорил со всеми, как с равными. Можно было подумать, что он сам не понимает, насколько влиятелен и знаменит!
Тейлор ничего не оставалось, как в одиночестве бродить по большому и весьма уютному дому, пытаясь угадать, как долго Ларри захочет здесь торчать. Было такое впечатление, что дети и собаки повсюду, и это выводило ее из себя.
Круглые столы были расставлены в саду. Там же был длинный стол с закусками, стопками одноразовых тарелок и приборов, пачками бумажных салфеток. Айзек с кем-то из друзей приступил к жарке барбекю.
– Почему ты не сядешь? – отыскав Ларри, спросила Тейлор. – Садись, а я тебе принесу тарелку.
– Не говори глупостей! – ответил он. – Постоим в очереди, как все.
Они вдвоем пристроились в хвост, и Ларри, наравне с «народом», с улыбкой до ушей ждал полагающейся ему сосиски и гамбургера.
– Вот как надо веселиться, – заявил он. – А то наши приемы становятся слишком чопорными.
– Ты так считаешь? – Тейлор вздохнула, вспоминая, как их классно обслужили в прошлый уикенд в ресторане «Спаго»! Что в этом плохого?
Подошел Айзек и подвел к ним еще какую-то пару. Мужчине было за пятьдесят, симпатичный, Тейлор показалось, что есть в нем что-то знакомое. Жена – невысокая, полная женщина с добродушной улыбкой.
– Познакомьтесь с моими друзьями. Их фамилия Рок, – представил Айзек, ослепив всех своей улыбкой в духе «я мог бы стать звездой». – Их сын Оливер только что продал сценарий за миллион баксов. Как вам это нравится?
Тейлор лишилась дара речи. Ей это совсем не нравилось.
Она вспоминала, как они познакомились в какой-то компании в Малибу. Грег тогда произвел на нее неизгладимое впечатление широтой натуры, открытостью и сексуальностью. В отличие от большинства мужчин, он не испытывал к ней благоговейного чувства, и, несмотря на десять лет разницы в возрасте, у них начался стремительный и бурный роман. Однако довольно скоро выяснилось, что он точно такой же, как все его предшественники. И даже хуже, потому что если раньше его можно было назвать только мужланом и грубияном, то теперь к списку его достоинств она вполне могла добавить и способность к изнасилованию.
– Вам лучше не оставаться здесь, – наконец сказал Майкл, заметив ее растущую нервозность. – Я бы посоветовал вам на выходные переселиться в отель. Либо пожить у какой-нибудь подруги. К понедельнику Грег Линч уже станет историей, и вы сможете спокойно вернуться домой.
– Вы не знаете Грега, он легко не сдастся, – заметила Лиза.
– Могу дать еще один совет, – сказал Майкл. – Будет нелишне, если на следующей неделе я поживу у вас в гостевой комнате. Чтобы убедиться, что он вам не докучает.
Лиза удивленно уставилась на него, хотя вообще-то эта идея ей приглянулась. С Майклом она чувствовала себя в безопасности.
– Лиза, вы мне платите деньги, и я поступлю так, как вы захотите.
– Правда? – переспросила она с чувственным придыханием, поддразнивая его.
– В разумных пределах, – уточнил он.
– Ах, вот как! – разочарованно протянула она и рассмеялась.
Но Майкл даже не улыбнулся: он был слишком зол. У него чесались руки взять этого Грега Линча за шкирку и выбить из него всю дурь. Мужчина, поднимающий руку на женщину, недостоин носить это звание. Хоть Лиза и отказалась говорить правду о происхождении своего синяка, это можно было понять и без слов.
– Неужели этот сукин сын вас ударил? – спросил Майкл, как только приехал и увидел ее.
– Я наскочила на дверь, – ответила Лиза. Ей было слишком стыдно сказать правду.
В тот момент Майкл с трудом подавил желание протянуть руку и заключить ее в объятия. «Нет, этого делать нельзя, – говорил он себе, – это бизнес, и обо всем личном надо забыть».
«А почему бы нет?» – ехидно спросил внутренний голос.
«Потому что она клиент, и она кинозвезда. С кинозвездами все иначе».
К вечеру Дэнни снял для Лизы номер в отеле под вымышленным именем, а вскоре отвез ее туда.
– Может, мне лучше немного с вами побыть? – волновался Дэнни. Он хлопотал в роскошном номере, желая убедиться, что у хозяйки достаточно цветов, вина и фруктов в вазе.
– Не стоит, Дэнни, – сказала она. – Попроси Майкла потом мне позвонить.
Верный Дэнни нехотя удалился.
Переполняемая противоречивыми чувствами, Лиза бесцельно бродила по роскошному номеру – из гостиной в спальню, потом обратно… Она чувствовала себя тигрицей в клетке. Как странно жить в отеле в своем родном городе! Странно и очень одиноко. Однако она понимала, что должна идти до конца. После вчерашней выходки Грега и речи не могло быть ни о каком примирении. Муж стал ей чужим. И не просто чужим, а чудовищем, которого она боялась. Ей еще повезло, что она отделалась одним синяком под глазом.
– Ты отослала этим людям подарок? – поинтересовался Ларри.
Тейлор сидела за рабочим столом, пытаясь рассортировать присланные за день приглашения. Она подняла глаза на мужа. Поразительно! Единственное, что волнует этого оскароносного гения, – послала ли она что-то каким-то вымышленным соседям.
– Да, – солгала она. – Я все сделала.
– Надо всегда благодарить людей за добро, которое они тебе делают, – поучительно произнес Ларри.
Сегодня он пришел рано, поскольку у его лучшего друга по колледжу, Айзека, был день рождения, и они с женой собирали гостей. Этот Айзек, которого Тейлор и видела-то всего несколько раз в жизни, жил у черта на куличках, в каком-то Калабасасе, но Ларри настоял на том, что они должны поехать.
Тейлор пыталась уклониться, но тщетно.
– Они же не меня хотят видеть! – скромно сказала она. – Всем интересен только ты.
– Тейлор, без тебя я никуда не поеду! – заверил любящий Ларри. – Только ради тебя я каждое утро поднимаюсь с постели. Я тебя так люблю! И ты это отлично знаешь, разве нет?
Как будто она и без того не чувствовала себя виноватой! Если Ларри только узнает, что она ему изменяет, он этого не вынесет. Сегодня она уже ездила к Оливеру, но дома не застала. Она немного покрутилась вокруг – вдруг появится? – а потом, так и не дождавшись, в мрачном настроении вернулась домой.
После этого Тейлор несколько раз набирала его номер. Так и не сумев дозвониться, она впала в еще более угрюмое расположение духа.
– Не пора тебе одеваться? – напомнил Ларри.
– А как принято одеваться в этом Калабасасе? – съязвила она.
Лари как будто не уловил сарказма.
– В приглашении стоит: «Форма одежды обычная». Я бы хотел, чтобы ты надела то белое платье – ну, которое я так люблю.
«Ну вот еще! – подумала Тейлор. – Стану я трепать платье от Валентине в каком-то захолустье!»
Ларри поднялся в спальню, а Тейлор протянула руку к телефону и сделала еще одну, последнюю, попытку. Если он сейчас же не поднимет трубку, она стребует с него гонорар обратно!
Нанятый Ники повар – кто такой, она не знала – явился с опозданием. Это оказался длинный, неряшливого вида мужик с зализанными крашеными черными волосами, в потрепанной, некогда белой поварской куртке и заляпанных белых брюках клеш. На ногах у него были туристические ботинки оранжевого цвета.
«Хорошо, хоть пришел, – подумала Ники. – Хотя это не совсем то, что я себе представляла».
Она была расстроена, поскольку заказанные ею цветы до сих пор не доставили, а вино, которое она купила, Эван назвал дешевой бормотухой. Если любой прием гостей сопряжен с такими сложностями, она заречется еще когда-нибудь кого-то приглашать.
– А вино должен был выбрать ты! – упрекнула она Эвана, который впервые за время их знакомства позволил себе ее критиковать. – Такими вещами должен заниматься мужчина.
– Званый ужин – твоя забота, – ответил он в промежутке между двумя телефонными звонками. – К тому же ты сама это все придумала.
Он еще утром сообщил ей, что у их режиссера нервное расстройство, и он должен будет целый день висеть на телефоне, чтобы как-то это уладить.
Ники было очень обидно. Поджав губы, она вылетела из комнаты, с трудом сдержавшись, чтобы не огрызнуться.
На кухне повар распаковывал пакеты с продуктами из супермаркета.
– Я хотела бы, чтобы гости сели за стол часов в девять, – объявила Ники, делая вид, что это ей не впервой.
– Будет сделано, кисуля, – ответил он и лихо подмигнул. Кисуля? Это еще что за новости?!
Ники поспешила вон из кухни и уединилась в спальне. Там она соорудила себе косячок, хотя Эван – не признававший наркотиков ни в каком виде – просил ее не курить в доме. Ну и черт с ним!
Она придумала этих гостей, чтобы порадовать его, а он посмел ее критиковать!
Ники достала из гардероба свое единственное вечернее платье – короткое, с открытой спиной, пылающего красного цвета. От модного дизайнера. Очень сексуальное – особенно когда она надевала его с туфлями на высоких каблуках. Эван не любил, когда она надевала такие туфли, – говорил, что от этого у него возникает комплекс неполноценности.
Что ж, это его проблема. Сегодня она будет делать то, что ей заблагорассудится!
Около шести Майкл позвонил в отель.
– Здесь все в порядке, – доложил он. – Его вещи снаружи, замки сменили, а вашу экономку я на выходные отослал к родне. Охранник проинформирован, что отныне доступ в дом мистеру Линчузакрыт.
– Вы уверены, что я вправе это делать? – засомневалась Лиза.
– Но вы же говорили со своим адвокатом? —Да.
– Тогда вы должны знать, что в этом нет ничего противозаконного.
– Да, похоже, – вяло согласилась она.
– Лиза, это ваш дом, а не его, – напомнил Майкл мягким, но уверенным голосом.
– Это я понимаю.
– Так в чем тогда проблема?
– Никакой проблемы нет, – быстро возразила она.
– Итак, чем вы занимаетесь в своем роскошном номере? – спросил он, желая разрядить обстановку.
– Превращаюсь в заядлого телезрителя, – сообщила Лиза.
– Что ж, это занятно.
– Если любишь телевидение.
– А вы?
– Я не люблю.
– Послушайте, Лиза, только не впадайте в депрессию! – постарался приободрить ее Майкл.
– Да я и не впадаю.
– Точно?
– Точно.
– И вы нормально себя чувствуете там одна?
– Конечно, – солгала она.
– Иными словами, сегодня я больше ничего не могу для вас сделать?
– Ничего.
– Я оставлю вам номер моего мобильного – вдруг понадоблюсь.
– Не понадобитесь, – вздохнула она, – но номер все равно давайте.
– Хотите, я заеду? – настаивал Майкл, чувствуя, что настроение у нее тяжелое.
– В этом нет необходимости, – отказалась Лиза, хотя если она сейчас кого и хотела видеть, так это Майкла.
– Только не забывайте: ни под каким видом не появляйтесь дома! – строго предостерег он.
– Не беспокойтесь, я не собираюсь этого делать.
Она положила трубку, потом снова ее взяла и заказала себе ужин в номер, попросив, чтобы официант оставил тележку за дверью. Она не хотела, чтобы кто-нибудь знал о том, что она здесь. Принесли еду, но аппетита у Лизы она не вызвала. Очень уж неприятна ей была вся эта ситуация, а еще более мрачной казалась перспектива просидеть весь вечер в гостиничном номере в одиночестве. Она позвонила Джеймсу, но секретарь ответил, что тот на выходные улетел в Нью-Йорк.
Лиза предприняла еще одну попытку и набрала номер Киндры. Ее помощник сообщил, что хозяйка засела в студии звукозаписи и распорядилась не беспокоить ее ни под каким видом, разве что в случае разрушительного землетрясения.
Чудесно! Именно тогда, когда она в них так нуждается, лучшие друзья оказываются недоступны!
Лиза подумывала, не позвонить ли Стелле или Тейлор, но отказалась от этой затеи. Стелла, с ее бесцеремонностью, наверняка прочтет ей лекцию о том, что следует потщательней выбирать себе мужчин, а Тейлор настолько поглощена своим кинопроектом, что ничто другое ее не трогает.
К восьми часам Лиза была на пределе. Она уже посмотрела телевизор, сделала попытку почитать, убедилась, что не в состоянии сосредоточиться ни на том, ни на другом, и теперь не знала, чем себя занять.
«Я не могу торчать здесь без дела, – думала она. – Я сойду с ума!»
«Может, вернуться?» – мелькнуло у нее.
«Ни в коем случае! – сказала она себе.
И снова она попробовала сесть и посмотреть телевизор.
Путь в Калабасас был долгий и нудный. Тем более что Ларри настоял на том, чтобы лично сидеть за рулем своего нового спортивного автомобиля.
– Мы разве не можем взять «Мерседес» или мой «Ягуар»? – спросила Тейлор.
– Мне кажется, что эта машина больше подходит к случаю, – возразил Ларри.
Его всегда беспокоило то, что думают и чувствуют другие. А поскольку его друг Айзек был не из высшей лиги, Ларри решил не щеголять дорогой машиной, хотя ни для кого не было секретом, что он – один из самых преуспевающих людей в Голливуде.
Тейлор сидела на пассажирском сиденье и всю дорогу настраивала себя на предстоящий прием. Она не была снобом в чистом виде, но, с другой стороны, она здорово потрудилась, чтобы пробить себе дорогу в голливудскую элиту, и теперь ее мало привлекало общение с не столь преуспевающими друзьями Ларри.
– А что, парковки с обслугой нет? – удивилась она, когда они наконец подъехали к нужному дому. Весьма скромному, надо сказать.
– Тейлор, перестань! – упрекнул Ларри. – Здесь тебе не Беверли-Хиллз. Здесь не принято грабить одиноких женщин за рулем.
Айзек Гриффит был высокий, симпатичный темнокожий актер, снявшийся в нескольких фильмах, но ни разу – в главной роли. Ларри всегда следил за тем, чтобы в каждом его фильме было что-то для Айзека – это лишний раз выводило Тейлор из себя. Находить роли для друзей он может, а для нее и пальцем не шевельнет! В конце концов, она вполне состоявшаяся актриса, с целым перечнем работ. Может, и не самых выдающихся работ, но это лишь следствие обстоятельств… .
Айзек и Ларри бросились обниматься, будто не виделись сто лет.
– Как я рад, что вы приехали! К тому же вдвоем! Ты не представляешь, как много это для меня значит! – Айзек тем самым поприветствовал и Тейлор тоже.
– Ты что же, решил, что я пропущу твое пятидесятилетие? – радостно вскричал Ларри. – Теперь ты официальный член клуба старперов!
– Благодарю, – ответил Айзек со смехом. – Скажу Дженни – на следующий год ее очередь.
Приятели расхохотались.
Жена Айзека Дженни, миниатюрная, худенькая белая женщина с длинными, очень светлыми волосами и необыкновенно белой кожей, была похожа на дистрофика. С Айзеком они познакомились, когда оба играли в какой-то пьесе в небольшом театрике в Нью-Йорке. Они полюбили друг друга, и вскоре Дженни переехала с Айзеком в Калифорнию. Это было двадцать лет назад, и все эти годы они жили душа в душу. У них было двое детей и три собаки. Тейлор знала, что Дженни была дружна с первой женой Ларри, и это ее не слишком радовало.
Ларри с порога окунулся в толпу старых друзей и знакомых. Судя по его виду, он чувствовал себя здесь, как дома, и говорил со всеми, как с равными. Можно было подумать, что он сам не понимает, насколько влиятелен и знаменит!
Тейлор ничего не оставалось, как в одиночестве бродить по большому и весьма уютному дому, пытаясь угадать, как долго Ларри захочет здесь торчать. Было такое впечатление, что дети и собаки повсюду, и это выводило ее из себя.
Круглые столы были расставлены в саду. Там же был длинный стол с закусками, стопками одноразовых тарелок и приборов, пачками бумажных салфеток. Айзек с кем-то из друзей приступил к жарке барбекю.
– Почему ты не сядешь? – отыскав Ларри, спросила Тейлор. – Садись, а я тебе принесу тарелку.
– Не говори глупостей! – ответил он. – Постоим в очереди, как все.
Они вдвоем пристроились в хвост, и Ларри, наравне с «народом», с улыбкой до ушей ждал полагающейся ему сосиски и гамбургера.
– Вот как надо веселиться, – заявил он. – А то наши приемы становятся слишком чопорными.
– Ты так считаешь? – Тейлор вздохнула, вспоминая, как их классно обслужили в прошлый уикенд в ресторане «Спаго»! Что в этом плохого?
Подошел Айзек и подвел к ним еще какую-то пару. Мужчине было за пятьдесят, симпатичный, Тейлор показалось, что есть в нем что-то знакомое. Жена – невысокая, полная женщина с добродушной улыбкой.
– Познакомьтесь с моими друзьями. Их фамилия Рок, – представил Айзек, ослепив всех своей улыбкой в духе «я мог бы стать звездой». – Их сын Оливер только что продал сценарий за миллион баксов. Как вам это нравится?
Тейлор лишилась дара речи. Ей это совсем не нравилось.
14.
К приезду первых гостей Ники уже пребывала в состоянии блаженного кайфа, повар колдовал на кухне, цветы были доставлены и стояли в воде, а Эван все висел на телефоне.
– Милый! – сладко пропела она в трубку внутреннего телефона. – Народ скоро начнет прибывать. Ты не мог бы закончить свои переговоры?
– Не сейчас! – рявкнул он. – Сколько тебе раз объяснять, что у меня срочное дело?
«Если дело такое срочное, почему Брайан не помогает тебе его уладить?» – подумала она.
На самом деле она прекрасно понимала, что в этой парочке бизнесом ведает Эван – Брайан же занимается вопросами творческими. Хотя… разве впавший в безумие режиссер не относится к категории творчества?
Она мельком заглянула на кухню. Мерзкий повар сидел на табурете и почитывал последний номер журнала «Ток». Рядом на стойке стояла пустая пивная бутылка. Никакой еды в поле зрения Ники не обнаружила.
– Все в порядке? – спросила она, стараясь придать голосу интонацию искушенной хозяйки, имеющей большой опыт обращения с персоналом.
– В девять! – подмигнул повар.
– А вам разве… не пора заняться делом?
– В девять часов, кисуля, – повторил тот, даже не повернув головы.
Ники вышла с жутким ощущением, что ее надули и вечеринка под угрозой.
Первой приехала Сэфрон, за ней плелся ее новый кадр. Ники представляла его несколько другим. Это оказался не юный жеребец из актерского цеха, а дяденька за сорок, неприветливый длинноволосый латинос в потрепанном кожаном пиджаке, нелепой красной майке и джинсах в обтяжку, подчеркивающих все его достоинства.
«Гм-мм… – подумала Ники. – Может, в этом что-то есть? С чего-то ведь Сэфрон тянет к взрослым мужикам!»
– Познакомься, это Рамон, – сказала подруга. Вид у нее был довольно экзотический: летящий длинный жакет в стиле ретро поверх трапециеобразного топика с блестками и ярко-синие атласные брюки. – Мой новый близкий друг.
– Привет, новый близкий друг, – поздоровалась Ники, отводя взгляд от его ширинки.
В ответ тот лишь кивнул. Немногословный мужчина.
– Бар вон там, можете сделать себе коктейль, – пригласила Ники, махнув рукой в сторону стойки. – Эван сейчас выйдет. Он говорит по телефону.
Рамон сразу направился к бару, а Сэфрон изъявила желание осмотреть дом.
– Ну что ж, девушка, домик у вас чудесный, – заявила она, досконально обследовав жилище. – Много ждешь гостей?
– Еще будет Брайан с какой-нибудь подружкой. Пара приятелей Звана… Кажется, и все.
– Ну как тебе мой самец, а? – Сэфрон мотнула головой в направлении барной стойки, где устроился Рамон.
– Тебе видней, – равнодушно бросила Ники.
– Можешь мне поверить – настоящий конь! Надеюсь, ты углядела, какое у него хозяйство?
– Да уж. Не заметить невозможно. Ох, совсем забыла – еще может заехать моя мамуля, – сообщила Ники. – Но это очень вряд ли.
– Лиза?
– Нет! – съязвила Ники. – У меня есть еще одна мамаша, которую я прячу в чулане.
– Ас чего бы вдруг ей-то приходить? – разочарованно протянула Сэфрон.
– С того, что я ее пригласила.
– Ты пригласила мамашу?
– А что в этом странного? Сэфрон закатила глаза:
– Ты можешь себе представить, чтобы я пригласила к себе на вечеринку Киндру?
– Да ты сроду гостей не собираешь.
– Да, но теоретически…
– Если бы ты позвала гостей и в том числе Киндру, я бы не удивилась.
– Да опомнись, девушка! Разве в присутствии мамашки можно расслабиться?
– Можно, если это Лиза или Киндра. Они обе вполне современные.
– Ты что, не понимаешь? – Сэфрон начинала раздражать бестолковость подруги. – Общее внимание тут же устремится на них. Они станут королевами вечера, а мы – так, сбоку припека.
– Слушай! Об этом я и не подумала.
– Полюбуйся, например, на моего кавалера, который уже полбутылки вискаря вылакал. Станет он на меня смотреть, если здесь появится Лиза Роман? Да я для него превращусь в невидимку!
– Прости, я и впрямь не подумала.
– Это уж точно, – мрачно подытожила Сэфрон.
– Дело в том, что у Лизы сейчас трудный период… – принялась объяснять Ники, понизив голос.
– Ну да, конечно! – язвительно подхватила Сэфрон. – Это так тяжело – быть суперзвездой, особенно когда твои диски уходят с прилавков влет и миллионы людей поклоняются твоей прелестной заднице. Хотела бы я пережить такой трудный период!
– Ты не понимаешь, – терпеливо продолжала Ники. – У нее кризис личного порядка.
– Еще один? – воскликнула Сэфрон. – Господи, да когда же у Лизы был порядок в семейной жизни?
– Я не сказала, что дело в семейной жизни, – ответила Ники, злясь на себя за то, что проговорилась. – И давай-ка потише, я обещала не трепаться.
– Как скажешь, – вздохнула Сэфрон. – Будем надеяться, она все-таки не нагрянет.
Недовольство Сэфрон по поводу возможного присутствия Лизы рассердило Ники. Хотя она хорошо понимала подругу: мама-звезда – это вам не шуточки. Но она не успела углубиться в свои размышления, поскольку в этот момент вошел Брайан. На нем висела пышнотелая рыжеволосая девица, при взгляде на которую можно было подумать, что она только что со съемки для «Плейбоя», такие у нее были огромные силиконовые сиськи и открытое платье (которое вполне могло сойти и за купальник). Лицо девицы не выражало ровным счетом ничего.
– Привет, Ник! – поздоровался Брайан, как всегда, не балуя ее многословием. – Познакомься, это Люба.
– Привет, Люба, – отозвалась Ники, изображая энтузиазм, хотя девица не понравилась ей с первого взгляда.
– Люба русская, – объяснил Брайан. – По-английски она не говорит, так что можешь себя не утруждать.
Ну что такое в этом Брайане Рихтере, что в его присутствии у нее всегда начинает стучать адреналин в висках? Может, дело в небрежной прическе? Или в томном взгляде? Нет. Ни то, ни другое. Дело во всем сразу.
– И как же ты с ней общаешься? – вежливо спросила Ники.
– Угадай, – в тон ей ответил Брайан, положив руку на тонкую талию своей подружки. – А где Эван?
– Милый! – сладко пропела она в трубку внутреннего телефона. – Народ скоро начнет прибывать. Ты не мог бы закончить свои переговоры?
– Не сейчас! – рявкнул он. – Сколько тебе раз объяснять, что у меня срочное дело?
«Если дело такое срочное, почему Брайан не помогает тебе его уладить?» – подумала она.
На самом деле она прекрасно понимала, что в этой парочке бизнесом ведает Эван – Брайан же занимается вопросами творческими. Хотя… разве впавший в безумие режиссер не относится к категории творчества?
Она мельком заглянула на кухню. Мерзкий повар сидел на табурете и почитывал последний номер журнала «Ток». Рядом на стойке стояла пустая пивная бутылка. Никакой еды в поле зрения Ники не обнаружила.
– Все в порядке? – спросила она, стараясь придать голосу интонацию искушенной хозяйки, имеющей большой опыт обращения с персоналом.
– В девять! – подмигнул повар.
– А вам разве… не пора заняться делом?
– В девять часов, кисуля, – повторил тот, даже не повернув головы.
Ники вышла с жутким ощущением, что ее надули и вечеринка под угрозой.
Первой приехала Сэфрон, за ней плелся ее новый кадр. Ники представляла его несколько другим. Это оказался не юный жеребец из актерского цеха, а дяденька за сорок, неприветливый длинноволосый латинос в потрепанном кожаном пиджаке, нелепой красной майке и джинсах в обтяжку, подчеркивающих все его достоинства.
«Гм-мм… – подумала Ники. – Может, в этом что-то есть? С чего-то ведь Сэфрон тянет к взрослым мужикам!»
– Познакомься, это Рамон, – сказала подруга. Вид у нее был довольно экзотический: летящий длинный жакет в стиле ретро поверх трапециеобразного топика с блестками и ярко-синие атласные брюки. – Мой новый близкий друг.
– Привет, новый близкий друг, – поздоровалась Ники, отводя взгляд от его ширинки.
В ответ тот лишь кивнул. Немногословный мужчина.
– Бар вон там, можете сделать себе коктейль, – пригласила Ники, махнув рукой в сторону стойки. – Эван сейчас выйдет. Он говорит по телефону.
Рамон сразу направился к бару, а Сэфрон изъявила желание осмотреть дом.
– Ну что ж, девушка, домик у вас чудесный, – заявила она, досконально обследовав жилище. – Много ждешь гостей?
– Еще будет Брайан с какой-нибудь подружкой. Пара приятелей Звана… Кажется, и все.
– Ну как тебе мой самец, а? – Сэфрон мотнула головой в направлении барной стойки, где устроился Рамон.
– Тебе видней, – равнодушно бросила Ники.
– Можешь мне поверить – настоящий конь! Надеюсь, ты углядела, какое у него хозяйство?
– Да уж. Не заметить невозможно. Ох, совсем забыла – еще может заехать моя мамуля, – сообщила Ники. – Но это очень вряд ли.
– Лиза?
– Нет! – съязвила Ники. – У меня есть еще одна мамаша, которую я прячу в чулане.
– Ас чего бы вдруг ей-то приходить? – разочарованно протянула Сэфрон.
– С того, что я ее пригласила.
– Ты пригласила мамашу?
– А что в этом странного? Сэфрон закатила глаза:
– Ты можешь себе представить, чтобы я пригласила к себе на вечеринку Киндру?
– Да ты сроду гостей не собираешь.
– Да, но теоретически…
– Если бы ты позвала гостей и в том числе Киндру, я бы не удивилась.
– Да опомнись, девушка! Разве в присутствии мамашки можно расслабиться?
– Можно, если это Лиза или Киндра. Они обе вполне современные.
– Ты что, не понимаешь? – Сэфрон начинала раздражать бестолковость подруги. – Общее внимание тут же устремится на них. Они станут королевами вечера, а мы – так, сбоку припека.
– Слушай! Об этом я и не подумала.
– Полюбуйся, например, на моего кавалера, который уже полбутылки вискаря вылакал. Станет он на меня смотреть, если здесь появится Лиза Роман? Да я для него превращусь в невидимку!
– Прости, я и впрямь не подумала.
– Это уж точно, – мрачно подытожила Сэфрон.
– Дело в том, что у Лизы сейчас трудный период… – принялась объяснять Ники, понизив голос.
– Ну да, конечно! – язвительно подхватила Сэфрон. – Это так тяжело – быть суперзвездой, особенно когда твои диски уходят с прилавков влет и миллионы людей поклоняются твоей прелестной заднице. Хотела бы я пережить такой трудный период!
– Ты не понимаешь, – терпеливо продолжала Ники. – У нее кризис личного порядка.
– Еще один? – воскликнула Сэфрон. – Господи, да когда же у Лизы был порядок в семейной жизни?
– Я не сказала, что дело в семейной жизни, – ответила Ники, злясь на себя за то, что проговорилась. – И давай-ка потише, я обещала не трепаться.
– Как скажешь, – вздохнула Сэфрон. – Будем надеяться, она все-таки не нагрянет.
Недовольство Сэфрон по поводу возможного присутствия Лизы рассердило Ники. Хотя она хорошо понимала подругу: мама-звезда – это вам не шуточки. Но она не успела углубиться в свои размышления, поскольку в этот момент вошел Брайан. На нем висела пышнотелая рыжеволосая девица, при взгляде на которую можно было подумать, что она только что со съемки для «Плейбоя», такие у нее были огромные силиконовые сиськи и открытое платье (которое вполне могло сойти и за купальник). Лицо девицы не выражало ровным счетом ничего.
– Привет, Ник! – поздоровался Брайан, как всегда, не балуя ее многословием. – Познакомься, это Люба.
– Привет, Люба, – отозвалась Ники, изображая энтузиазм, хотя девица не понравилась ей с первого взгляда.
– Люба русская, – объяснил Брайан. – По-английски она не говорит, так что можешь себя не утруждать.
Ну что такое в этом Брайане Рихтере, что в его присутствии у нее всегда начинает стучать адреналин в висках? Может, дело в небрежной прическе? Или в томном взгляде? Нет. Ни то, ни другое. Дело во всем сразу.
– И как же ты с ней общаешься? – вежливо спросила Ники.
– Угадай, – в тон ей ответил Брайан, положив руку на тонкую талию своей подружки. – А где Эван?