Страница:
и в гневе уничтожила весь Мерх.
- А еще скажи спасибо, - продолжал Азрарн, - что твой хозяин не слышит
нас. Улум любит заключать сделки с людьми, но кто же станет это делать,
если узнает, что на Владыку Смерти нельзя положиться. Выходит, что как
только душа обещана ему, он сразу же подсылает своих слуг убить несчастного
и сослать душу в его мир на тысячу лет?
Лилас побледнела. Она сделала ужасную глупость, которую может
допустить только очень умный и хитрый человек. И только теперь она поняла
это. Колдунья снова рухнула на пол и обхватила ноги Симму.
- Прекрасный юноша, скажи мне, чего ты хочешь, - я сделаю все, что ты
пожелаешь. Дай мне поручение, и я исполню его. Но прошу тебя, не
рассказывай о моей глупости Владыке Тьмы, Улуму.
Симму вопросительно взглянул на Азрарна, не зная, что делать дальше, и
вдруг в его голове вспыхнул уголек знания, небрежно брошенный князем
демонов. И Симму сказал ведьме:
- Улум ничего не узнает, если ты ответишь мне на один вопрос.
- Все, что угодно, - отвечала ведьма... И это была вторая глупость,
которую она совершила.
- Скажи мне, что такое сказала ты Владыке Смерти, отчего он согласился
заключить договор с тобой?
Симму произносил слова, до конца не понимая их глубинный смысл,
исполняя молчаливое указание Азрарна. Но как только слова эти слетели с его
губ, глаза юноши вдруг широко раскрылись - он неожиданно понял всю важность
того, что произнес. Глаза Лилас тоже широко раскрылись.
- Спроси меня о чем-нибудь другом, - медленно проговорила она. - Этого
мне нельзя говорить.
- Мне не нужно ничего другого. Я хочу знать именно это.
- Величайший из Владык... - начала Лилас, поворачиваясь к Азрарну.
Но демон сделал вид, что не замечает ее. Его благородное лицо почему-
то напомнило колдунье, как близко королевство Азрарна к королевству Улума и
то, как просто один Владыка Тьмы может связаться с другим.
Лилас мысленно проклинала все и вся. Она проклинала гранатовые деревья
в своем саду за то, что те искушали ее своим ядом, она проклинала маленький
сосуд, лекаря, Симму - ведь рядом с ним стоял такой могущественный страж.
Все это навело Азрарна на мысль, что, несмотря на роль служанки
Владыки Смерти, Лилас заключила с Улумом договор, иначе Улум не стал бы
выслушивать ее. Очевидно, ведьма обнаружила слабое место в неуязвимых
доспехах Владыки Смерти. Достаточно слабое, чтобы воспользоваться этим и
стать служанкой Улума, прожить лет двести или еще больше, сохраняя вечную
молодость.
Когда Симму понял, что имеет в виду демон, он схватил ведьму за горло.
- Что ж, раз ты так любишь Владыку Смерти, я отправлю тебя к нему.
- Нет, - заскулила Лилас. - Я еще не готова к этому. Я все расскажу. -
Но когда Симму отпустил ее, лукавые огоньки мелькнули в глазах колдуньи.
Она собралась соврать.
Однако Азрарн произнес;
- Она может молчать. Я уже все знаю.
Когда ведьма вспомнила о своем договоре с Улумом, демон прочел ее
мысли так же легко, как читал бы в открытой книге.
Как уже упоминалось, четырнадцатилетняя Лилас, возвращаясь домой в
предрассветный час, встретила Владыку Смерти. Он стоял под виселицей, и три
тела покачивались над ним. Улум и девушка долго разговаривали. И теперь
Азрарн знал, о чем они говорили.
"Господин, - начала Лилас, - я преклоняюсь перед тобой - кто же не
понимает, что ты могущественнее любого земного короля, могущественнее самих
богов? Я трепещу от страха".
"Ты искала меня?" - спросил Улум.
"Нет, - ответила Лилас. - Я еще молода и хочу жить. Но я восхищаюсь
твоей красотой и твоим величием. Я трепещу, стоя перед тобой - ведь моя
жизнь висит на волоске".
"Такова любая жизнь," - вздохнул Улум, Владыка Смерти.
"Да, - согласилась Лилас, - но когда-нибудь люди найдут противоядие от
смерти. Тогда ты погибнешь! А ведь Смерть так хороша и необходима. Если
люди будут жить вечно и смеяться - прошу прощения, мой повелитель, я бы
никогда себе этого не позволила - смеяться над Смертью, тогда какими же
чудовищами они станут! А ты, Владыка, кем станешь тогда ты?"
Возможно, Смерть создали боги, а может - люди. Улум был тенью на стене,
именем, облеченным в форму. С каких пор он существовал? Достаточно долго,
чтобы осознать свое существование. Но, не подвластный человеческим чувствам,
он не ощущал острой боли напрасного беспокойства за свою жизнь. Однако его
не прельщала жизнь, лишенная впечатлений, жизнь в мире, где люди начнут
отрицать смерть.
Лилас отлично это понимала...
А в тот день на холме она говорила с Улумом низким и сиплым голосом,
полным страха, восхищения и коварства.
"Мудрость и зло руководят мной. Несмотря на юные годы, я знаю много
тайн. Если же я ошибусь, поправь меня. Говорят, что в стране богов, в
Верхнем Мире, есть колодец, наполненный водой бессмертия. Ни один смертный
не может проникнуть в тот Мир, но даже если бы и смог, все равно этот
колодец неусыпно охраняют. Однако мои учителя рассказывали мне - хотя,
может, и они ошибались, - что существуют легенды еще об одном колодце,
который находится где-то в восточных землях нашего мира. Этот второй
колодец расположен точно под колодцем бессмертия в стране богов - один под
другим. Ни один смертный не знает, где находятся колодцы. В самом деле,
откуда же им знать - ведь в колодце, находящемся на земле, - обычная вода.
Но мои учителя сказали мне: не случайно эти колодцы расположены друг под
другом. Может быть, такова прихоть богов. Когда-нибудь дно колодца
бессмертия - а говорят, оно сделано из стекла - треснет, и несколько капель
эликсира вечной жизни попадут из Верхнего Мира в наш - прямо в колодец под
ним. Подумай, мой господин, какая случится беда, если в тот самый час какой-
нибудь человек наткнется на земной колодец и узнает его секрет. Ведь этот
колодец даже не охраняется. По крайней мере, так говорят".
Владыка Смерти сделал вид, что его совсем не заинтересовал этот
рассказ. Но тем не менее он спросил: "Зачем ты рассказала мне эту историю?"
"Потому что, мой господин, ты - Владыка Тьмы и должен знать, где
находится колодец Верхнего Мира. А значит, ты сможешь найти и его двойник
на земле. Тогда ты поставишь возле него своих стражей - в ожидании дня,
когда упадут капли воды Бессмертия. Или, если это слишком утомительно для
тебя, разреши мне присмотреть за колодцем. Я умная, хоть и молодая. Все мое
искусство я предоставлю в твое распоряжение".
"А ты, зная эту тайну, разве не воспользуешься ею, чтобы послужить
людям?" - удивился Улум.
Тогда Лилас было всего четырнадцать лет. Мужчины использовали ее, а
она - их. Однако теперь перед ней стояло волшебное создание, прекраснее и
ужаснее любого мужчины, когда-либо появлявшегося на земле. Липас всегда
искала себе темный и жуткий идеал. Ведьма легла на тропу перед Владыкой
Смерти и поклялась, что будет служить ему, не заботясь о человечестве, без
всяких условий. Искренность ее темной страсти исходила и от ее сердца, и от
разума. Владыка Тьмы понял это и поверил ей, хотя и связал ее
обязательством исполнять и другие его поручения, Он подарил ведьме другую
форму вечной жизни, исходившую из костей, растворенных в вине. Но Лилас не
должна была испить ни глотка воды бессмертия, если даже та прольется в этот
мир.
А что касается таинственного нижнего колодца, Владыка Смерти нашел его.
Хотя Улум никогда не был в Верхнем Мире - ведь в те дни боги не умирали,
он знал, где находится священный колодец, и поэтому без труда отыскал
колодец мира смертных.
Он перенес туда Лилас, обернув ее белым крылом своего плаща. Ведьма не
видела дороги, но само место изучила до мелочей. Владыка Смерти оставил ее
одну, решив посмотреть, как его служанка выполнит порученную работу, сам он
был слишком абстрактной и опасной фигурой, чтобы свободно бродить среди
людей и заключать с ними договоры; но порой ему нужен был посредник. Кроме
того, такое занятие было ему совсем не по вкусу. Поэтому он наделил свою
служанку сверхъестественной силой и сделал так, чтобы ее имя всегда звучало
рядом с его. С тех пор Лилас приобрела определенную репутацию. И где бы ей
ни довелось побывать, о ней говорили как о служанке Улума.
Ведьма, несомненно, держалась высокомерно, но умела улаживать любые
дела. Заклинаниями и различными фокусами она подчиняла себе невежественных
и примитивных людей, живущих возле колодца. Ее окружали рабы и стражники,
связанные ее чарами. И вся эта ложь была затеяна ради маленькой склизкой
замшелой норки в земле - вот что представлял из себя второй колодец...
Но теперь, трясясь от страха у ног Азрарна в Доме Синего Пса, понимая,
что демон вырвал из ее памяти то, что никто и никогда не услышал бы из ее
уст, Лилас пожалела, что утром, двести восемнадцать лет назад, встретила
Владыку Смерти.
- Прекраснейший и очаровательный Владыка, - умоляла она демона, -
забудьте то, что вы узнали. Я признаюсь своему хозяину в том, что помогла
отравить Наразен, пусть он считает, что я сохранила в тайне местонахождение
второго колодца... Сжальтесь надо мной!
Пока она причитала и заламывала руки, Азрарн исчез и унес юношу с
собой.
А Лилас еще долго выла и била кулаками по полу.
Но наконец она успокоилась, встала, подошла к столу и открыла большую
шкатулку из черного дерева. Внутри лежал небольшой плоский барабан, которым
она вызывала Улума. Этот барабан был сделан из старого красного дерева, на
которое была туго натянута человеческая кожа.
Ведьма села на пол и, в страхе кусая губы, начала бить в барабан.
***
Азрарн мог отыскать второй колодец без труда - он ведь знал, где
находится колодец бессмертия. А потом на вершине холма, под белым звездным
дождем, демон рассказал Симму самое необходимое, а затем распрощался с ним.
Теперь юноша улыбался.
- Теперь, когда я стал простым смертным, ты бросишь меня. Но кем же
тогда я стану, если я ничто в твоих глазах?
- Героем, - ответил Азрарн. - Творцом Хаоса.
- Да, - печально проговорил Симму. На мгновение его зеленые глаза
заблестели и черные огоньки озорства эшв отразились в них. - Я принесу
смерть Владыке Смерти. Но сколько лет придется мне ждать, пока колодец
Верхнего Мира не треснет?
- У смертных свой удел. - С усмешкой заметил Азрарн. - Ты отыщешь свой
путь, потому что в этом твоя судьба.
Симму уставился на него пустым взглядом.
- Чем-то ты похож на одного человека, - надменно проговорил Азрарн.
- Кого?
- Его зовут Зайрем.
- Кто это?
Азрарн запустил пальцы в длинные локоны Симму и сказал:
- Ты звал его, когда тебе было страшно.
- Не помню, - тихо ответил Симму. - Даже если я и звал его, то не
помню, кто он.
- Ты быстро забываешь, совсем как демон, - усмехнулся Азрарн.
- Меня тоже забудут, - протянул Симму жалобным женским голосом - под
ласкающими прикосновениями Азрарна он снова изменился. - Когда-нибудь я
позову тебя, повелитель, а ты не услышишь меня или не захочешь услышать.
- Я услышу, - заверил Азрарн. - Если ты бросишь в огонь свой зеленый
камень, я появлюсь. Пусть это будет нашим знаком.
И Азрарн поцеловал Симму в губы. От этого поцелуя тело Симму
затрепетало. Но в тот момент, когда огонь экстаза охватил ее, Азрарн исчез.
Симму - одновременно девушка, эшва и терзаемый муками мужчина -
остался один на вершине холма, залитого лунным светом.
САД ЗОЛОТЫХ ДЕВ
Глава 1
Никто не знал, где находился второй колодец, но располагался он,
несомненно, где-то рядом с центром земли, вдалеке от черных огнедышащих
вулканов внутренних областей. Места эти трудно было назвать красивыми или
плодородными: настоящая пустыня, по которой к далекому морю текла река. На
ее берегах и протекала жизнь обитающих здесь людей. Они возделывали поля,
ловили рыбу и охотились на животных, населявших прибрежные болота. Их
пугала пустыня, поэтому они старались не удаляться от реки, и поступали,
несомненно, мудро. Считалось, что на тысячи миль вокруг нет ни капли воды,
если не считать одного места. На расстоянии дня пути от реки среди дюн
поднимались девять невысоких скал. Они кольцом окружали долину, такую же
пыльную и бесплодную, как пустыня. Посреди долины виднелась поросшая мхом
яма, узкая и глубокая, на самом дне которой, едва заметно, тускло
поблескивала серовато-зеленая вода. Это и был второй колодец.
За двести восемнадцать лет до появления Симму в Доме Синего Пса Улум
послал к колодцу одну из своих служанок. Ей было всего четырнадцать, и она
считалась очень сообразительной, хотя порой вела себя непредсказуемо.
Лилас появилась на берегах реки, одевшись жрицей, поразила Людей Реки
чудесами, и те решили, что с такой выдающейся личностью надо считаться. Она
заявила, что прислана Богом, но имени его не назвала. Однако некая аура,
дар Улума, придавала ее словам зловещую значимость. Женщина-ребенок,
блудница и колдунья, облаченная в невидимые покровы силы, она отдавала
приказы, и ей повиновались.
- Кольцо Девяти гор, - объявила она, - священно, как и долина внутри
него. Но самое ценное - неприметная на первый взгляд яма с краями,
покрытыми засохшим илом. Значит, все это надо охранять, и Людям Реки
повезло, что мрачный и таинственный Бог избрал именно их.
- Кроме того, - продолжила колдунья, - самые крепкие и сильные юноши
должны нести дозор в пустыне.
Люди Реки зароптали, но все же приняли волю Бога. Однако и это
оказалось еще не все. В пустыне нужно было возвести сторожевые башни, чтобы
вовремя заметить приближающегося врага.
- Ну, конечно, - проворчали люди, переминаясь с ноги на ногу. - Может,
мы этим и ограничимся?
- Нет, - ответила колдунья. - У подножия гор я поставлю своих стражей.
Жуткие чудовища не причинят вам вреда. Наконец, - закончила колдунья, -
горную долину придется окружить высокой стеной, чтобы никто не смог
перебраться через нее. Даже верные охранники останутся снаружи. За этой
стеной будут находиться Верховные Стражи - девять тринадцатилетних
девственниц. Они не имеют права выходить из долины, пока не закончится срок
их службы - девять лет. После этого их заменят следующие девять, и так
будет до конца времен.
- Девять дев? - в изумлении спросили люди.
- Совершенно верно, - ответила она, - и, разумеется, ни один мужчина
не войдет в долину. А если кто-нибудь попытается, то его ждет смерть.
- Но как же эти девочки смогут жить в бесплодной пустыне? -
допытывались люди. - Ведь там нет ни еды, ни воды. Воду из колодца, да
простит Бог нашу дерзость, пить нельзя.
- Пусть вас это не тревожит, - ответила колдунья. - Когда я все
обустрою, долина станет прекраснее всех садов мира. Ваши дочери будут
умолять меня о милости служить моему повелителю и с рыданиями встретят час
окончания службы. Вам же нужно постараться сделать так, чтобы девять
избранниц были прекрасны, как девять молодых лун. Я не желаю видеть в своем
саду уродин. И не забудьте воздать почести моему повелителю.
И в самом деле Лилас была непредсказуема.
В ее голове вспыхивали различные образы, и она превращала их в
реальность. Взять хотя бы стражей-нелюдей - трудно представить чудовищ
более мерзких. Рогатые и клыкастые, с головой тигра и хвостом из
извивающихся змей... Одни имели крылья, другие дышали огнем, рев третьих
ужасен. Они прятались в пещерах и норах, на скалистых террасах у подножия
гор. Но стоило кому-нибудь подойти слишком близко, чудовища тут же
выскакивали из убежищ и набрасывались на чужеземцев. Колдунья, не зная меры,
сотворила целые полчища подобных тварей. Они и в самом деле не причиняли
вреда Людям Реки, лишь время от времени какой-нибудь сбившийся с дороги
странник попадал к ним в лапы, и тогда чудовища разрывали его на части
железными когтями.
Тем временем люди усердно возводили стену вокруг долины. Несомненно,
тут не обошлось без колдовства; говорят, стена, построенная всего за один
месяц, достигла такой высоты, что девять рослых мужчин, встав друг другу на
плечи, не могли доставать до ее верха. Внутрь вела единственная узкая дверь,
открывавшаяся лишь раз в сутки, на закате. Не стоит и говорить, что
стражем у этой двери колдунья поставила самое ужасное из своих созданий.
Сама же стена обжигала руки, а с ее гребня били молнии, поражая
неосторожных. Даже хорошо подготовленная армия, несущая дозор в пустыне, на
башнях и на внешних склонах гор, держалась подальше от этой стены.
Наконец Лилас в одиночестве отправилась в бесплодную Долину колодца. С
собой она взяла лишь три камня, которые дал ей Улум. Колдунья бросила один
из них на землю, и из того места, куда он упал, забил фонтан прозрачной и
холодной воды. Она бросила второй и третий камни, и вся долина наполнилась
пением вод. Затем, уже с помощью своего колдовства, Лилас сотворила
чудесный сад. Кое-что из ее чудес являлось всего лишь иллюзией, но все
остальное было самым настоящим. А потом колдунья показала свой сад людям.
Жителям пустыни, считавшим доселе свою угрюмую реку и болота лучшим даром
природы, сад в долине показался сном, раем, о котором они не смели и
мечтать. Они тоскливо вздыхали, а маленькие девочки, которым еще не
исполнилось тринадцати лет, с круглыми от восторга глазами просили:
-Ну, пожалуйста, можно я стану хранительницей Священного колодца Бога?"
Пока все шло именно так, как задумала Лилас. Самой колдунье идея
запереть девочек за высокой стеной казалась необычайно ловким ходом, хотя,
возможно, именно это и было ее ошибкой. За свою короткую жизнь Лилас много
скиталась, вокруг нее всегда вились мужчины, и, возможно, сотворив эту
долину, она постаралась воплотить в реальность свою мечту - безмятежную
жизнь под сенью деревьев в обществе девяти дев. Этим девам целых девять лет
не нужно будет терпеть идиотские игры мужчин, в которые сама Лилас уже
наигралась. А может, создавая сад, она хотела вновь обрести потерянную
девственность, она, еще в юные годы продававшая себя за деньги и уроки
магии. И все же ей казалось, что прекрасные и невинные девицы станут
наилучшей охраной для Священного колодца. Как и многие смелые, деятельные и
умные женщины, видящие вокруг только ограниченных и покорных людей, Лилас
считала себя совершенно исключительной, полагая, что ни одна женщина не
сравнится с ней. Поэтому она думала, что девять дев, проведя лучшие свои
годы в ее саду, получат больше удовольствий, чем общаясь с грубыми
мужчинами. Они будут гулять по саду, играть, заниматься своими девичьими
пустяками, и им в голову не придет исследовать колодец или пытаться постичь
его тайну до тех пор, пока сюда не проникнут мужчины - потенциальные герои.
Лишь двести один год спустя самодовольство Лилас поколебала встреча с
Наразен. Однако к тому времени колдунья уже не занималась охраной второго
колодца, считая свою работу законченной.
***
Благодаря колдовству Улума колдунья оставалась вечно юной, так что
физически она совершенно не изменилась, да и разум ее остался прежним.
Когда Симму встретил Лилас, ей было двести тридцать два года, однако она
казалась все той же четырнадцатилетней девчонкой. Но мир, в отличие от
колдуньи, изменился, и земля колодца не была исключением. Собственно говоря,
жесткий порядок, установленный Лилас, и повлек за собой все перемены.
Во-первых, Люди Реки стали надменными и высокомерными - ведь именно
они оказались избранниками Бога и охраняли его святилище. Такая
самоуверенность породила в людях неведомую им ранее смелость и страсть к
путешествиям. Пустыня по-прежнему не привлекала их, но оставалась река. Они
увлеклись строительством лодок. Спустя примерно десять лет они уже плавали
вниз по реке и вскоре добрались до моря, обнаружив на его берегах пару
городов и несколько мелких поселений. Очевидно, что ни один из этих городов
и поселков не являлся избранным Богом, и, хотя некоторые пытались
претендовать на это, доказательств тому не имелось. Высокомерие Людей Реки
все росло, и вскоре они стали устраивать грабительские набеги на соседей.
Они забирали и везли домой все лучшее, что могли найти, оправдываясь тем,
что делают это во славу их Бога. Благодаря грабежам уже через двадцать лет
они стали процветающим народом. У них были лучшие корабли, позволявшие им
заплывать все дальше и дальше. Еще через пятьдесят лет на берегах реки
вырос прекрасный белокаменный город с висячими садами и золотыми лестницами.
Город назвали Вешум, что значит Благословенный, и каждому входившему в
него сразу же попадалась на глаза статуя Бога, установленная на западном
берегу реки, - огромное изваяние из черного обсидиана. Видимо, колдунья все
же подсказала несколько деталей из внешности Улума, хотя статуя не
передавала ни красоты, ни отрешенности Владыки Смерти. Скульптура скорее
напоминала чудищ, ревущих на склонах Девяти гор. Эти твари выдыхали пламя,
хлопали крыльями и готовы были разодрать на части любого путника, наивно
полагавшего, что он может пройти по тропам, которые они охраняют.
Сомнительно, что какому-то злодею захотелось бы подняться вверх по
реке до Вешума. Еще менее вероятно, чтобы кто-нибудь удосужился пересечь
выжженную солнцем пустыню только для того, чтобы взглянуть на грязную яму в
бесплодной долине. Поэтому не удивительно, что молва о чудесном городе
разошлась лишь благодаря слухам о его сказочных богатствах, награбленных
пиратами Вешума во время опустошительных набегов на прибрежные поселения.
Кроме того, людей завораживали рассказы хвастливых жителей Вешума об их
удивительном Боге, о жутких тварях, охраняющих горы и пожирающих
неосторожных путников, о храбрых и сильных юношах, неустанно несущих дозор
в пустыне, а особенно увлекало слушателей старинное предание о волшебном
саде и девяти прекрасных девах, служащих Богу в его святилище. В Вешум
стали стекаться паломники, чтобы поклониться Черному Богу и возложить на
его алтарь драгоценные приношения. Кое-кому повезло попасть на церемонию
Избрания дев и увидеть своими глазами все великолепие золотых украшений
безупречно прекрасных избранниц, проследить, как они идут к святилищу и
исчезают в узкой двери, появляющейся в величественной стене на закате
солнца. А над стеной в это время сверкали молнии. Когда девы входили в сад,
закончившие службу выходили оттуда, выброшенные из рая в мир, о котором
давно забыли. Они рыдали, как и было предсказано, и некоторые предпочитали
смерть, бросаясь со скалы, остальные же неохотно возвращались в Вешум и
становились жрицами в обсидиановом храме. Некоторые девушки выходили замуж,
но ни одна из них не была счастлива. Они изнывали от тоски по чудесному
саду и, случалось, убивали своих мужей или детей. Никто не осмеливался
наказывать их, потому что они считались святыми. Бывало и так, что одна из
этих женщин, скрывая лицо под покрывалом и безутешно рыдая, возвращалась
назад в пустыню, минуя стражу и чудищ. Она садилась близ пышущей жаром
высокой стены. На закате она бросалась к дверям, обжигая руки, но неведомый
грозный страж не пускал ее, и тогда несчастная убивала себя.
- Но что же они там охраняют? - интересовались паломники, пришедшие в
Вешум.
Богатые разбойники, давно уже не грабившие соседей, предпочитая жить
на дары паломников, отвечали:
- Святыню из золота и золотой колодец под ней. (Колдунья напоследок
прикрыла грязную яму изящным храмом с куполом из чистого золота.) После
этого паломники, не подходившие слишком близко к чудовищам-стражам,
возвращались домой и рассказывали;
- Жители Вешума посылают самых храбрых своих сыновей защищать честь их
Бога. Священные горы кишат ужасными чудовищами. А в волшебном саду, о
котором не расскажешь словами, девять дев, прекраснее, чем девять золотых
звезд, охраняют золотой колодец.
Так Вешум стал знаменитым, а долину начали называть садом золотых дев.
С тех пор прошло двести тридцать лет.
***
- Я уверен, что изберут и нашу дочь - Кассафех, - хвастливо заявил
купец.
- Ну, разумеется, - ответила его жена, не отрываясь от вышивания.
- Нашу дочь - Кассафех, - повторил купец, довольно ухмыляясь. Он
торговал редкими шелками, которые привозил с побережья. Иногда его корабли
брали на борт паломников, направляющихся к алтарю Черного Бога, и паломники
хорошо платили ему. Дед купца был беспощадным пиратом, но об этом все давно
забыли. - Да, Кассафех наверняка изберут. Она само совершенство. Она станет
одной из девяти святых. Мы должны гордиться ею. Кстати, подумай, насколько
проще нам будет выдать замуж остальных четырех девочек.
- Да, - согласилась его жена, не глядя на него.
- Нет, ты только представь - наша дочь станет святой! - воскликнул
гордый отец.
Его жена залилась ярким румянцем и уколола палец.
Кассафех и в самом деле была прекрасна, как говорил ее отец, даже еще
прекраснее. Стройная, с бледной, почти прозрачной кожей, она напоминала
молодой месяц. Ее волосы имели бледно-золотистый оттенок, напоминая лучи
восходящего солнца. Ее глаза.., нет, ее глаза описать невозможно. Купец
ничуть не кривил душой, называя ее красавицей. Он ошибался лишь в одном:
Кассафех была не его дочерью.
Дело в том, что жена купца родилась ниже по реке; и если ее супруг был
просто богатым купцом, она являлась истинной аристократкой и жила в
великолепном доме у моря. Когда матери Кассафех исполнилось одиннадцать лет,
няня предупредила ее:
- Ты можешь гулять вдоль берега, но только со мной или со своей
- А еще скажи спасибо, - продолжал Азрарн, - что твой хозяин не слышит
нас. Улум любит заключать сделки с людьми, но кто же станет это делать,
если узнает, что на Владыку Смерти нельзя положиться. Выходит, что как
только душа обещана ему, он сразу же подсылает своих слуг убить несчастного
и сослать душу в его мир на тысячу лет?
Лилас побледнела. Она сделала ужасную глупость, которую может
допустить только очень умный и хитрый человек. И только теперь она поняла
это. Колдунья снова рухнула на пол и обхватила ноги Симму.
- Прекрасный юноша, скажи мне, чего ты хочешь, - я сделаю все, что ты
пожелаешь. Дай мне поручение, и я исполню его. Но прошу тебя, не
рассказывай о моей глупости Владыке Тьмы, Улуму.
Симму вопросительно взглянул на Азрарна, не зная, что делать дальше, и
вдруг в его голове вспыхнул уголек знания, небрежно брошенный князем
демонов. И Симму сказал ведьме:
- Улум ничего не узнает, если ты ответишь мне на один вопрос.
- Все, что угодно, - отвечала ведьма... И это была вторая глупость,
которую она совершила.
- Скажи мне, что такое сказала ты Владыке Смерти, отчего он согласился
заключить договор с тобой?
Симму произносил слова, до конца не понимая их глубинный смысл,
исполняя молчаливое указание Азрарна. Но как только слова эти слетели с его
губ, глаза юноши вдруг широко раскрылись - он неожиданно понял всю важность
того, что произнес. Глаза Лилас тоже широко раскрылись.
- Спроси меня о чем-нибудь другом, - медленно проговорила она. - Этого
мне нельзя говорить.
- Мне не нужно ничего другого. Я хочу знать именно это.
- Величайший из Владык... - начала Лилас, поворачиваясь к Азрарну.
Но демон сделал вид, что не замечает ее. Его благородное лицо почему-
то напомнило колдунье, как близко королевство Азрарна к королевству Улума и
то, как просто один Владыка Тьмы может связаться с другим.
Лилас мысленно проклинала все и вся. Она проклинала гранатовые деревья
в своем саду за то, что те искушали ее своим ядом, она проклинала маленький
сосуд, лекаря, Симму - ведь рядом с ним стоял такой могущественный страж.
Все это навело Азрарна на мысль, что, несмотря на роль служанки
Владыки Смерти, Лилас заключила с Улумом договор, иначе Улум не стал бы
выслушивать ее. Очевидно, ведьма обнаружила слабое место в неуязвимых
доспехах Владыки Смерти. Достаточно слабое, чтобы воспользоваться этим и
стать служанкой Улума, прожить лет двести или еще больше, сохраняя вечную
молодость.
Когда Симму понял, что имеет в виду демон, он схватил ведьму за горло.
- Что ж, раз ты так любишь Владыку Смерти, я отправлю тебя к нему.
- Нет, - заскулила Лилас. - Я еще не готова к этому. Я все расскажу. -
Но когда Симму отпустил ее, лукавые огоньки мелькнули в глазах колдуньи.
Она собралась соврать.
Однако Азрарн произнес;
- Она может молчать. Я уже все знаю.
Когда ведьма вспомнила о своем договоре с Улумом, демон прочел ее
мысли так же легко, как читал бы в открытой книге.
Как уже упоминалось, четырнадцатилетняя Лилас, возвращаясь домой в
предрассветный час, встретила Владыку Смерти. Он стоял под виселицей, и три
тела покачивались над ним. Улум и девушка долго разговаривали. И теперь
Азрарн знал, о чем они говорили.
"Господин, - начала Лилас, - я преклоняюсь перед тобой - кто же не
понимает, что ты могущественнее любого земного короля, могущественнее самих
богов? Я трепещу от страха".
"Ты искала меня?" - спросил Улум.
"Нет, - ответила Лилас. - Я еще молода и хочу жить. Но я восхищаюсь
твоей красотой и твоим величием. Я трепещу, стоя перед тобой - ведь моя
жизнь висит на волоске".
"Такова любая жизнь," - вздохнул Улум, Владыка Смерти.
"Да, - согласилась Лилас, - но когда-нибудь люди найдут противоядие от
смерти. Тогда ты погибнешь! А ведь Смерть так хороша и необходима. Если
люди будут жить вечно и смеяться - прошу прощения, мой повелитель, я бы
никогда себе этого не позволила - смеяться над Смертью, тогда какими же
чудовищами они станут! А ты, Владыка, кем станешь тогда ты?"
Возможно, Смерть создали боги, а может - люди. Улум был тенью на стене,
именем, облеченным в форму. С каких пор он существовал? Достаточно долго,
чтобы осознать свое существование. Но, не подвластный человеческим чувствам,
он не ощущал острой боли напрасного беспокойства за свою жизнь. Однако его
не прельщала жизнь, лишенная впечатлений, жизнь в мире, где люди начнут
отрицать смерть.
Лилас отлично это понимала...
А в тот день на холме она говорила с Улумом низким и сиплым голосом,
полным страха, восхищения и коварства.
"Мудрость и зло руководят мной. Несмотря на юные годы, я знаю много
тайн. Если же я ошибусь, поправь меня. Говорят, что в стране богов, в
Верхнем Мире, есть колодец, наполненный водой бессмертия. Ни один смертный
не может проникнуть в тот Мир, но даже если бы и смог, все равно этот
колодец неусыпно охраняют. Однако мои учителя рассказывали мне - хотя,
может, и они ошибались, - что существуют легенды еще об одном колодце,
который находится где-то в восточных землях нашего мира. Этот второй
колодец расположен точно под колодцем бессмертия в стране богов - один под
другим. Ни один смертный не знает, где находятся колодцы. В самом деле,
откуда же им знать - ведь в колодце, находящемся на земле, - обычная вода.
Но мои учителя сказали мне: не случайно эти колодцы расположены друг под
другом. Может быть, такова прихоть богов. Когда-нибудь дно колодца
бессмертия - а говорят, оно сделано из стекла - треснет, и несколько капель
эликсира вечной жизни попадут из Верхнего Мира в наш - прямо в колодец под
ним. Подумай, мой господин, какая случится беда, если в тот самый час какой-
нибудь человек наткнется на земной колодец и узнает его секрет. Ведь этот
колодец даже не охраняется. По крайней мере, так говорят".
Владыка Смерти сделал вид, что его совсем не заинтересовал этот
рассказ. Но тем не менее он спросил: "Зачем ты рассказала мне эту историю?"
"Потому что, мой господин, ты - Владыка Тьмы и должен знать, где
находится колодец Верхнего Мира. А значит, ты сможешь найти и его двойник
на земле. Тогда ты поставишь возле него своих стражей - в ожидании дня,
когда упадут капли воды Бессмертия. Или, если это слишком утомительно для
тебя, разреши мне присмотреть за колодцем. Я умная, хоть и молодая. Все мое
искусство я предоставлю в твое распоряжение".
"А ты, зная эту тайну, разве не воспользуешься ею, чтобы послужить
людям?" - удивился Улум.
Тогда Лилас было всего четырнадцать лет. Мужчины использовали ее, а
она - их. Однако теперь перед ней стояло волшебное создание, прекраснее и
ужаснее любого мужчины, когда-либо появлявшегося на земле. Липас всегда
искала себе темный и жуткий идеал. Ведьма легла на тропу перед Владыкой
Смерти и поклялась, что будет служить ему, не заботясь о человечестве, без
всяких условий. Искренность ее темной страсти исходила и от ее сердца, и от
разума. Владыка Тьмы понял это и поверил ей, хотя и связал ее
обязательством исполнять и другие его поручения, Он подарил ведьме другую
форму вечной жизни, исходившую из костей, растворенных в вине. Но Лилас не
должна была испить ни глотка воды бессмертия, если даже та прольется в этот
мир.
А что касается таинственного нижнего колодца, Владыка Смерти нашел его.
Хотя Улум никогда не был в Верхнем Мире - ведь в те дни боги не умирали,
он знал, где находится священный колодец, и поэтому без труда отыскал
колодец мира смертных.
Он перенес туда Лилас, обернув ее белым крылом своего плаща. Ведьма не
видела дороги, но само место изучила до мелочей. Владыка Смерти оставил ее
одну, решив посмотреть, как его служанка выполнит порученную работу, сам он
был слишком абстрактной и опасной фигурой, чтобы свободно бродить среди
людей и заключать с ними договоры; но порой ему нужен был посредник. Кроме
того, такое занятие было ему совсем не по вкусу. Поэтому он наделил свою
служанку сверхъестественной силой и сделал так, чтобы ее имя всегда звучало
рядом с его. С тех пор Лилас приобрела определенную репутацию. И где бы ей
ни довелось побывать, о ней говорили как о служанке Улума.
Ведьма, несомненно, держалась высокомерно, но умела улаживать любые
дела. Заклинаниями и различными фокусами она подчиняла себе невежественных
и примитивных людей, живущих возле колодца. Ее окружали рабы и стражники,
связанные ее чарами. И вся эта ложь была затеяна ради маленькой склизкой
замшелой норки в земле - вот что представлял из себя второй колодец...
Но теперь, трясясь от страха у ног Азрарна в Доме Синего Пса, понимая,
что демон вырвал из ее памяти то, что никто и никогда не услышал бы из ее
уст, Лилас пожалела, что утром, двести восемнадцать лет назад, встретила
Владыку Смерти.
- Прекраснейший и очаровательный Владыка, - умоляла она демона, -
забудьте то, что вы узнали. Я признаюсь своему хозяину в том, что помогла
отравить Наразен, пусть он считает, что я сохранила в тайне местонахождение
второго колодца... Сжальтесь надо мной!
Пока она причитала и заламывала руки, Азрарн исчез и унес юношу с
собой.
А Лилас еще долго выла и била кулаками по полу.
Но наконец она успокоилась, встала, подошла к столу и открыла большую
шкатулку из черного дерева. Внутри лежал небольшой плоский барабан, которым
она вызывала Улума. Этот барабан был сделан из старого красного дерева, на
которое была туго натянута человеческая кожа.
Ведьма села на пол и, в страхе кусая губы, начала бить в барабан.
***
Азрарн мог отыскать второй колодец без труда - он ведь знал, где
находится колодец бессмертия. А потом на вершине холма, под белым звездным
дождем, демон рассказал Симму самое необходимое, а затем распрощался с ним.
Теперь юноша улыбался.
- Теперь, когда я стал простым смертным, ты бросишь меня. Но кем же
тогда я стану, если я ничто в твоих глазах?
- Героем, - ответил Азрарн. - Творцом Хаоса.
- Да, - печально проговорил Симму. На мгновение его зеленые глаза
заблестели и черные огоньки озорства эшв отразились в них. - Я принесу
смерть Владыке Смерти. Но сколько лет придется мне ждать, пока колодец
Верхнего Мира не треснет?
- У смертных свой удел. - С усмешкой заметил Азрарн. - Ты отыщешь свой
путь, потому что в этом твоя судьба.
Симму уставился на него пустым взглядом.
- Чем-то ты похож на одного человека, - надменно проговорил Азрарн.
- Кого?
- Его зовут Зайрем.
- Кто это?
Азрарн запустил пальцы в длинные локоны Симму и сказал:
- Ты звал его, когда тебе было страшно.
- Не помню, - тихо ответил Симму. - Даже если я и звал его, то не
помню, кто он.
- Ты быстро забываешь, совсем как демон, - усмехнулся Азрарн.
- Меня тоже забудут, - протянул Симму жалобным женским голосом - под
ласкающими прикосновениями Азрарна он снова изменился. - Когда-нибудь я
позову тебя, повелитель, а ты не услышишь меня или не захочешь услышать.
- Я услышу, - заверил Азрарн. - Если ты бросишь в огонь свой зеленый
камень, я появлюсь. Пусть это будет нашим знаком.
И Азрарн поцеловал Симму в губы. От этого поцелуя тело Симму
затрепетало. Но в тот момент, когда огонь экстаза охватил ее, Азрарн исчез.
Симму - одновременно девушка, эшва и терзаемый муками мужчина -
остался один на вершине холма, залитого лунным светом.
САД ЗОЛОТЫХ ДЕВ
Глава 1
Никто не знал, где находился второй колодец, но располагался он,
несомненно, где-то рядом с центром земли, вдалеке от черных огнедышащих
вулканов внутренних областей. Места эти трудно было назвать красивыми или
плодородными: настоящая пустыня, по которой к далекому морю текла река. На
ее берегах и протекала жизнь обитающих здесь людей. Они возделывали поля,
ловили рыбу и охотились на животных, населявших прибрежные болота. Их
пугала пустыня, поэтому они старались не удаляться от реки, и поступали,
несомненно, мудро. Считалось, что на тысячи миль вокруг нет ни капли воды,
если не считать одного места. На расстоянии дня пути от реки среди дюн
поднимались девять невысоких скал. Они кольцом окружали долину, такую же
пыльную и бесплодную, как пустыня. Посреди долины виднелась поросшая мхом
яма, узкая и глубокая, на самом дне которой, едва заметно, тускло
поблескивала серовато-зеленая вода. Это и был второй колодец.
За двести восемнадцать лет до появления Симму в Доме Синего Пса Улум
послал к колодцу одну из своих служанок. Ей было всего четырнадцать, и она
считалась очень сообразительной, хотя порой вела себя непредсказуемо.
Лилас появилась на берегах реки, одевшись жрицей, поразила Людей Реки
чудесами, и те решили, что с такой выдающейся личностью надо считаться. Она
заявила, что прислана Богом, но имени его не назвала. Однако некая аура,
дар Улума, придавала ее словам зловещую значимость. Женщина-ребенок,
блудница и колдунья, облаченная в невидимые покровы силы, она отдавала
приказы, и ей повиновались.
- Кольцо Девяти гор, - объявила она, - священно, как и долина внутри
него. Но самое ценное - неприметная на первый взгляд яма с краями,
покрытыми засохшим илом. Значит, все это надо охранять, и Людям Реки
повезло, что мрачный и таинственный Бог избрал именно их.
- Кроме того, - продолжила колдунья, - самые крепкие и сильные юноши
должны нести дозор в пустыне.
Люди Реки зароптали, но все же приняли волю Бога. Однако и это
оказалось еще не все. В пустыне нужно было возвести сторожевые башни, чтобы
вовремя заметить приближающегося врага.
- Ну, конечно, - проворчали люди, переминаясь с ноги на ногу. - Может,
мы этим и ограничимся?
- Нет, - ответила колдунья. - У подножия гор я поставлю своих стражей.
Жуткие чудовища не причинят вам вреда. Наконец, - закончила колдунья, -
горную долину придется окружить высокой стеной, чтобы никто не смог
перебраться через нее. Даже верные охранники останутся снаружи. За этой
стеной будут находиться Верховные Стражи - девять тринадцатилетних
девственниц. Они не имеют права выходить из долины, пока не закончится срок
их службы - девять лет. После этого их заменят следующие девять, и так
будет до конца времен.
- Девять дев? - в изумлении спросили люди.
- Совершенно верно, - ответила она, - и, разумеется, ни один мужчина
не войдет в долину. А если кто-нибудь попытается, то его ждет смерть.
- Но как же эти девочки смогут жить в бесплодной пустыне? -
допытывались люди. - Ведь там нет ни еды, ни воды. Воду из колодца, да
простит Бог нашу дерзость, пить нельзя.
- Пусть вас это не тревожит, - ответила колдунья. - Когда я все
обустрою, долина станет прекраснее всех садов мира. Ваши дочери будут
умолять меня о милости служить моему повелителю и с рыданиями встретят час
окончания службы. Вам же нужно постараться сделать так, чтобы девять
избранниц были прекрасны, как девять молодых лун. Я не желаю видеть в своем
саду уродин. И не забудьте воздать почести моему повелителю.
И в самом деле Лилас была непредсказуема.
В ее голове вспыхивали различные образы, и она превращала их в
реальность. Взять хотя бы стражей-нелюдей - трудно представить чудовищ
более мерзких. Рогатые и клыкастые, с головой тигра и хвостом из
извивающихся змей... Одни имели крылья, другие дышали огнем, рев третьих
ужасен. Они прятались в пещерах и норах, на скалистых террасах у подножия
гор. Но стоило кому-нибудь подойти слишком близко, чудовища тут же
выскакивали из убежищ и набрасывались на чужеземцев. Колдунья, не зная меры,
сотворила целые полчища подобных тварей. Они и в самом деле не причиняли
вреда Людям Реки, лишь время от времени какой-нибудь сбившийся с дороги
странник попадал к ним в лапы, и тогда чудовища разрывали его на части
железными когтями.
Тем временем люди усердно возводили стену вокруг долины. Несомненно,
тут не обошлось без колдовства; говорят, стена, построенная всего за один
месяц, достигла такой высоты, что девять рослых мужчин, встав друг другу на
плечи, не могли доставать до ее верха. Внутрь вела единственная узкая дверь,
открывавшаяся лишь раз в сутки, на закате. Не стоит и говорить, что
стражем у этой двери колдунья поставила самое ужасное из своих созданий.
Сама же стена обжигала руки, а с ее гребня били молнии, поражая
неосторожных. Даже хорошо подготовленная армия, несущая дозор в пустыне, на
башнях и на внешних склонах гор, держалась подальше от этой стены.
Наконец Лилас в одиночестве отправилась в бесплодную Долину колодца. С
собой она взяла лишь три камня, которые дал ей Улум. Колдунья бросила один
из них на землю, и из того места, куда он упал, забил фонтан прозрачной и
холодной воды. Она бросила второй и третий камни, и вся долина наполнилась
пением вод. Затем, уже с помощью своего колдовства, Лилас сотворила
чудесный сад. Кое-что из ее чудес являлось всего лишь иллюзией, но все
остальное было самым настоящим. А потом колдунья показала свой сад людям.
Жителям пустыни, считавшим доселе свою угрюмую реку и болота лучшим даром
природы, сад в долине показался сном, раем, о котором они не смели и
мечтать. Они тоскливо вздыхали, а маленькие девочки, которым еще не
исполнилось тринадцати лет, с круглыми от восторга глазами просили:
-Ну, пожалуйста, можно я стану хранительницей Священного колодца Бога?"
Пока все шло именно так, как задумала Лилас. Самой колдунье идея
запереть девочек за высокой стеной казалась необычайно ловким ходом, хотя,
возможно, именно это и было ее ошибкой. За свою короткую жизнь Лилас много
скиталась, вокруг нее всегда вились мужчины, и, возможно, сотворив эту
долину, она постаралась воплотить в реальность свою мечту - безмятежную
жизнь под сенью деревьев в обществе девяти дев. Этим девам целых девять лет
не нужно будет терпеть идиотские игры мужчин, в которые сама Лилас уже
наигралась. А может, создавая сад, она хотела вновь обрести потерянную
девственность, она, еще в юные годы продававшая себя за деньги и уроки
магии. И все же ей казалось, что прекрасные и невинные девицы станут
наилучшей охраной для Священного колодца. Как и многие смелые, деятельные и
умные женщины, видящие вокруг только ограниченных и покорных людей, Лилас
считала себя совершенно исключительной, полагая, что ни одна женщина не
сравнится с ней. Поэтому она думала, что девять дев, проведя лучшие свои
годы в ее саду, получат больше удовольствий, чем общаясь с грубыми
мужчинами. Они будут гулять по саду, играть, заниматься своими девичьими
пустяками, и им в голову не придет исследовать колодец или пытаться постичь
его тайну до тех пор, пока сюда не проникнут мужчины - потенциальные герои.
Лишь двести один год спустя самодовольство Лилас поколебала встреча с
Наразен. Однако к тому времени колдунья уже не занималась охраной второго
колодца, считая свою работу законченной.
***
Благодаря колдовству Улума колдунья оставалась вечно юной, так что
физически она совершенно не изменилась, да и разум ее остался прежним.
Когда Симму встретил Лилас, ей было двести тридцать два года, однако она
казалась все той же четырнадцатилетней девчонкой. Но мир, в отличие от
колдуньи, изменился, и земля колодца не была исключением. Собственно говоря,
жесткий порядок, установленный Лилас, и повлек за собой все перемены.
Во-первых, Люди Реки стали надменными и высокомерными - ведь именно
они оказались избранниками Бога и охраняли его святилище. Такая
самоуверенность породила в людях неведомую им ранее смелость и страсть к
путешествиям. Пустыня по-прежнему не привлекала их, но оставалась река. Они
увлеклись строительством лодок. Спустя примерно десять лет они уже плавали
вниз по реке и вскоре добрались до моря, обнаружив на его берегах пару
городов и несколько мелких поселений. Очевидно, что ни один из этих городов
и поселков не являлся избранным Богом, и, хотя некоторые пытались
претендовать на это, доказательств тому не имелось. Высокомерие Людей Реки
все росло, и вскоре они стали устраивать грабительские набеги на соседей.
Они забирали и везли домой все лучшее, что могли найти, оправдываясь тем,
что делают это во славу их Бога. Благодаря грабежам уже через двадцать лет
они стали процветающим народом. У них были лучшие корабли, позволявшие им
заплывать все дальше и дальше. Еще через пятьдесят лет на берегах реки
вырос прекрасный белокаменный город с висячими садами и золотыми лестницами.
Город назвали Вешум, что значит Благословенный, и каждому входившему в
него сразу же попадалась на глаза статуя Бога, установленная на западном
берегу реки, - огромное изваяние из черного обсидиана. Видимо, колдунья все
же подсказала несколько деталей из внешности Улума, хотя статуя не
передавала ни красоты, ни отрешенности Владыки Смерти. Скульптура скорее
напоминала чудищ, ревущих на склонах Девяти гор. Эти твари выдыхали пламя,
хлопали крыльями и готовы были разодрать на части любого путника, наивно
полагавшего, что он может пройти по тропам, которые они охраняют.
Сомнительно, что какому-то злодею захотелось бы подняться вверх по
реке до Вешума. Еще менее вероятно, чтобы кто-нибудь удосужился пересечь
выжженную солнцем пустыню только для того, чтобы взглянуть на грязную яму в
бесплодной долине. Поэтому не удивительно, что молва о чудесном городе
разошлась лишь благодаря слухам о его сказочных богатствах, награбленных
пиратами Вешума во время опустошительных набегов на прибрежные поселения.
Кроме того, людей завораживали рассказы хвастливых жителей Вешума об их
удивительном Боге, о жутких тварях, охраняющих горы и пожирающих
неосторожных путников, о храбрых и сильных юношах, неустанно несущих дозор
в пустыне, а особенно увлекало слушателей старинное предание о волшебном
саде и девяти прекрасных девах, служащих Богу в его святилище. В Вешум
стали стекаться паломники, чтобы поклониться Черному Богу и возложить на
его алтарь драгоценные приношения. Кое-кому повезло попасть на церемонию
Избрания дев и увидеть своими глазами все великолепие золотых украшений
безупречно прекрасных избранниц, проследить, как они идут к святилищу и
исчезают в узкой двери, появляющейся в величественной стене на закате
солнца. А над стеной в это время сверкали молнии. Когда девы входили в сад,
закончившие службу выходили оттуда, выброшенные из рая в мир, о котором
давно забыли. Они рыдали, как и было предсказано, и некоторые предпочитали
смерть, бросаясь со скалы, остальные же неохотно возвращались в Вешум и
становились жрицами в обсидиановом храме. Некоторые девушки выходили замуж,
но ни одна из них не была счастлива. Они изнывали от тоски по чудесному
саду и, случалось, убивали своих мужей или детей. Никто не осмеливался
наказывать их, потому что они считались святыми. Бывало и так, что одна из
этих женщин, скрывая лицо под покрывалом и безутешно рыдая, возвращалась
назад в пустыню, минуя стражу и чудищ. Она садилась близ пышущей жаром
высокой стены. На закате она бросалась к дверям, обжигая руки, но неведомый
грозный страж не пускал ее, и тогда несчастная убивала себя.
- Но что же они там охраняют? - интересовались паломники, пришедшие в
Вешум.
Богатые разбойники, давно уже не грабившие соседей, предпочитая жить
на дары паломников, отвечали:
- Святыню из золота и золотой колодец под ней. (Колдунья напоследок
прикрыла грязную яму изящным храмом с куполом из чистого золота.) После
этого паломники, не подходившие слишком близко к чудовищам-стражам,
возвращались домой и рассказывали;
- Жители Вешума посылают самых храбрых своих сыновей защищать честь их
Бога. Священные горы кишат ужасными чудовищами. А в волшебном саду, о
котором не расскажешь словами, девять дев, прекраснее, чем девять золотых
звезд, охраняют золотой колодец.
Так Вешум стал знаменитым, а долину начали называть садом золотых дев.
С тех пор прошло двести тридцать лет.
***
- Я уверен, что изберут и нашу дочь - Кассафех, - хвастливо заявил
купец.
- Ну, разумеется, - ответила его жена, не отрываясь от вышивания.
- Нашу дочь - Кассафех, - повторил купец, довольно ухмыляясь. Он
торговал редкими шелками, которые привозил с побережья. Иногда его корабли
брали на борт паломников, направляющихся к алтарю Черного Бога, и паломники
хорошо платили ему. Дед купца был беспощадным пиратом, но об этом все давно
забыли. - Да, Кассафех наверняка изберут. Она само совершенство. Она станет
одной из девяти святых. Мы должны гордиться ею. Кстати, подумай, насколько
проще нам будет выдать замуж остальных четырех девочек.
- Да, - согласилась его жена, не глядя на него.
- Нет, ты только представь - наша дочь станет святой! - воскликнул
гордый отец.
Его жена залилась ярким румянцем и уколола палец.
Кассафех и в самом деле была прекрасна, как говорил ее отец, даже еще
прекраснее. Стройная, с бледной, почти прозрачной кожей, она напоминала
молодой месяц. Ее волосы имели бледно-золотистый оттенок, напоминая лучи
восходящего солнца. Ее глаза.., нет, ее глаза описать невозможно. Купец
ничуть не кривил душой, называя ее красавицей. Он ошибался лишь в одном:
Кассафех была не его дочерью.
Дело в том, что жена купца родилась ниже по реке; и если ее супруг был
просто богатым купцом, она являлась истинной аристократкой и жила в
великолепном доме у моря. Когда матери Кассафех исполнилось одиннадцать лет,
няня предупредила ее:
- Ты можешь гулять вдоль берега, но только со мной или со своей