Страница:
Он забыл о вечерней репетиции, о Джейси и Карле, о Дженет и Кейси… все совершенно вылетело из головы. Немного собравшись с мыслями, Дуэйн направил Бобби Ли на соседнюю буровую, чтобы перебросить оттуда часть бригады на новую скважину для ускорения работы.
Он постоянно твердил себе, что надо успокоиться, что надо взять себя в руки. Уж сколько раз он натыкался на такие скважины, которые, на первый взгляд, сулили в самое ближайшее время миллионы, а на поверку истощались через месяц. Он убеждал себя, что только пессимистическая реакция является реалистичной. Нефть ведет себя непредсказуемым образом. У новой скважины огромные перспективы, но и огромные разочарования. Уж сколько раз такое случалось.
Но воображение не так-то легко было обуздать. Месяцы простоя, депрессии, безнадежности делали новую скважину еще более соблазнительной. Он не мог не мечтать, что она разрешит все его проблемы, отлично понимая, что надежда может обернуться полным крахом.
В полночь, дожидаясь прибытия ночной смены, Дуэйн заметил мелькание передних фар в зарослях мескитовых деревьев. Бобби Ли сидел рядом. Несмотря на то, что ему принадлежала честь сообщить первым об открытии сказочной скважины, он был на редкость мрачен.
– Катит твоя жена. Сейчас она тебя за уши потащит домой, – проговорил Бобби Ли.
– Может статься, что это твоя жена. А кого она не раз таскала за уши, а?
– Удивительно, как они еще целы.
– Если, дай Бог, я вылезу из долгов, ты получишь такое вознаграждение, что сможешь купить самолет, и тогда будешь летать в Луизиану на скачки каждую пятницу, – пообещал Дуэйн.
– Я разобьюсь, – обреченно проговорил Бобби Ли. – Я непременно разобьюсь, и тогда все пожалеют, что такими жестокими были ко мне… в особенности Карла с Каролин.
Через минуту подъехала машина, в которой сидели Карла и Джейси. Дуэйн спустился с платформы к дамам. За ним, шаркая ногами, подошел Бобби Ли, никогда не упускавший случая понаблюдать за разворачивающейся драмой.
– Судя по тому, как важно вы расхаживаете, вам повезло, – сказала Карла. – Маме не понравилось, что ты сегодня днем наорал на маму. Теперь до конца жизни она будет иметь зуб на тебя.
– Я не орал на нее, – сказал Дуэйн. – Я только сказал ей, чтобы она не лезла, куда не нужно.
– И так он отзывается о моей маме! – всплеснула руками Карла. – Она утверждает, что ты обращался с ней, как с военным преступником.
– А тебе известно, что она собиралась пристрелить Кейси, когда я вошел в дом?
– Мама весьма чувствительна, – произнесла Карла таким тоном, каким она требовала от кого-то извинений.
– Все женщины чувствительны… старые и молодые, – подхватил Бобби Ли, умудренный житейским опытом.
Джейси, закинув одну ногу на приборный щиток, слушала транзистор, потом положила его на сиденье и вышла из машины. На ней была тенниска, шорты и «вьетнамки». Она немного побродила вокруг, потом взобралась на буровую платформу. Рабочие бросили работу и, как завороженные, уставились на нее.
– Эй, надень каску, – крикнул ей Дуэйн. Джейси вошла в инструментальную и нашла там защитный шлем.
– Я знаю, что так положено, – сказала она. – В детстве я пропадала на буровых.
– Мама не уедет, пока ты не извинишься, Дуэйн, – опять принялась за свое Карла.
– В таком случае я уеду.
– Скажи ей, что ты впал в депрессию под угрозой банкротства. Это может помочь.
– Ни хрена я не собираюсь ей говорить. Я не собираюсь извиняться перед Дженет за то, что она чуть было не убила своего хахаля.
– Она просто хотела попугать его.
Джейси села на край платформы и принялась болтать ногами. Хотя она повернулась спиной к рабочим, те, словно окаменевшие, продолжали стоять на месте. Чтобы больше не спорить с женой, Дуэйн подошел к Джейси и заглянул ей в лицо.
– Хорошая ночь, – проговорила она. – Отец часто брал меня на промысел. Он был милым человеком.
– Знаю. Я работал у него. Он не хотел, чтобы я женился на тебе.
– Правильно, и я не хотела. В некотором отношении я была послушной дочерью и оказалась большим снобом.
Дуэйн ощутил на себе взгляд Карлы, почувствовав, как одеревенели мышцы спины, но решил не оборачиваться.
– Ты не появился на репетиции, – сказала Джейси. – Со мной не было моего Адама, и ничего у меня не получилось. Все твои женщины подумали, что ты сбежал куда-то с новой подругой жизни. А они очень зависят от тебя.
– Догадываюсь.
– А как новая подруга?
– Никак.
– Но ты ее ищешь?
– Нет.
Джейси встала, вернула каску на прежнее место, махнула рукой буровикам и не спеша спустилась по лестнице вниз.
– Ты очень миленькая в этой каске.
Джейси остановилась и бросила на него быстрый взгляд.
– Я давно уже не миленькая. Дуэйн. Я нечто другое, но не миленькая. Пусть новая скважина не застилает тебе глаза.
Проговорив это, она прошла мимо него и села в БМВ.
Дуэйн мысленно обругал себя. Он сказал глупость и получил по заслугам. Карла постоянно его осаживает, но получить пощечину от Джейси было гораздо больнее.
Он подошел и остановился рядом с Бобби Ли, который, косясь, смотрел на женщин в машине. Те молчали, думая каждая о чем-то своем.
– Что передать маме? – наконец спросила Карла, глядя на мужа в упор.
– Если ты так боишься родной матери, зачем тогда привезла ее сюда?
– Я не собираюсь с тобой спорить на глазах у всех этих людей. Почему хотя бы раз в жизни мы не сможем поговорить цивилизованно?
– Мы говорим цивилизованно. Я не кричу на тебя. Я даже не повышаю голос.
– Ты, когда выходила за него замуж, не знала, что он исключительно упрямый? – спросила Джейси.
Карла ничего ей не ответила, молча уставившись на мужа. Молчание стало действовать на нервы Бобби Ли, и он принялся переминаться с ноги на ногу.
– Я сегодня работал шестнадцать часов, – захныкал он. – Мне пора домой.
– Я тебе настоятельно советую завтра появиться на репетиции, – сказала Джейси Дуэйну. С Дженни случится удар, если ты не появишься. Сегодня вообще собралось мало народу.
– Постараюсь прийти, – сказал Дуэйн. Ему хотелось извиниться перед Джейси за слово «миленькая», но неудобно было делать это на глазах жены.
– Я сегодня проработал без перерыва шестнадцать часов, и мне пора отдохнуть, – снова заканючил Бобби Ли, не делая, впрочем, ни малейшего движения в направлении своего пикапа, стоявшего в десяти шагах от него.
– Почему ты не держишься подальше от всего этого, Бобби Ли? – спросила Карла.
– Подальше от чего? – не понял тот. – Я вкалываю, чтобы заработать сверхурочные.
– Ты мог бы иметь гораздо больше, если бы попытался спровоцировать меня, – не унималась Карла.
– Между прочим, – сказала Джейси. – Если тебя интересует судьба собаки, то с ней ничего не случилось.
– Какой собаки? – не понял сразу Дуэйн. – У меня нет никакой собаки. Будь у меня собака, она жила бы со мной, помогая мне вести нормальную жизнь.
Джейси усмехнулась; она, видимо, простила ему его неудачный комплимент.
– На твоем месте я попыталась бы забыть о нормальной жизни, – прибавила она.
– Не могу, – рассмеялся Дуэйн. – Наверное, у меня на роду написано вести такой образ жизни.
– Тем хуже для тебя, мой сладкий, – проговорила на прощание Джейси, и машина тронулась.
– Ты общаешься с ужасными женщинами, – промолвил Бобби Ли, наблюдая, как удаляется БМВ.
Дуэйн ответил ему не сразу. От избыточного адреналина, циркулирующего в крови весь день и почти всю ночь, силы его были на исходе.
– Чего они сюда прискакали? Чего они меня вечно задирают?
– Кажется, ты собирался домой, – после долгого молчания ответил Дуэйн.
ГЛАВА 58
ГЛАВА 59
Он постоянно твердил себе, что надо успокоиться, что надо взять себя в руки. Уж сколько раз он натыкался на такие скважины, которые, на первый взгляд, сулили в самое ближайшее время миллионы, а на поверку истощались через месяц. Он убеждал себя, что только пессимистическая реакция является реалистичной. Нефть ведет себя непредсказуемым образом. У новой скважины огромные перспективы, но и огромные разочарования. Уж сколько раз такое случалось.
Но воображение не так-то легко было обуздать. Месяцы простоя, депрессии, безнадежности делали новую скважину еще более соблазнительной. Он не мог не мечтать, что она разрешит все его проблемы, отлично понимая, что надежда может обернуться полным крахом.
В полночь, дожидаясь прибытия ночной смены, Дуэйн заметил мелькание передних фар в зарослях мескитовых деревьев. Бобби Ли сидел рядом. Несмотря на то, что ему принадлежала честь сообщить первым об открытии сказочной скважины, он был на редкость мрачен.
– Катит твоя жена. Сейчас она тебя за уши потащит домой, – проговорил Бобби Ли.
– Может статься, что это твоя жена. А кого она не раз таскала за уши, а?
– Удивительно, как они еще целы.
– Если, дай Бог, я вылезу из долгов, ты получишь такое вознаграждение, что сможешь купить самолет, и тогда будешь летать в Луизиану на скачки каждую пятницу, – пообещал Дуэйн.
– Я разобьюсь, – обреченно проговорил Бобби Ли. – Я непременно разобьюсь, и тогда все пожалеют, что такими жестокими были ко мне… в особенности Карла с Каролин.
Через минуту подъехала машина, в которой сидели Карла и Джейси. Дуэйн спустился с платформы к дамам. За ним, шаркая ногами, подошел Бобби Ли, никогда не упускавший случая понаблюдать за разворачивающейся драмой.
– Судя по тому, как важно вы расхаживаете, вам повезло, – сказала Карла. – Маме не понравилось, что ты сегодня днем наорал на маму. Теперь до конца жизни она будет иметь зуб на тебя.
– Я не орал на нее, – сказал Дуэйн. – Я только сказал ей, чтобы она не лезла, куда не нужно.
– И так он отзывается о моей маме! – всплеснула руками Карла. – Она утверждает, что ты обращался с ней, как с военным преступником.
– А тебе известно, что она собиралась пристрелить Кейси, когда я вошел в дом?
– Мама весьма чувствительна, – произнесла Карла таким тоном, каким она требовала от кого-то извинений.
– Все женщины чувствительны… старые и молодые, – подхватил Бобби Ли, умудренный житейским опытом.
Джейси, закинув одну ногу на приборный щиток, слушала транзистор, потом положила его на сиденье и вышла из машины. На ней была тенниска, шорты и «вьетнамки». Она немного побродила вокруг, потом взобралась на буровую платформу. Рабочие бросили работу и, как завороженные, уставились на нее.
– Эй, надень каску, – крикнул ей Дуэйн. Джейси вошла в инструментальную и нашла там защитный шлем.
– Я знаю, что так положено, – сказала она. – В детстве я пропадала на буровых.
– Мама не уедет, пока ты не извинишься, Дуэйн, – опять принялась за свое Карла.
– В таком случае я уеду.
– Скажи ей, что ты впал в депрессию под угрозой банкротства. Это может помочь.
– Ни хрена я не собираюсь ей говорить. Я не собираюсь извиняться перед Дженет за то, что она чуть было не убила своего хахаля.
– Она просто хотела попугать его.
Джейси села на край платформы и принялась болтать ногами. Хотя она повернулась спиной к рабочим, те, словно окаменевшие, продолжали стоять на месте. Чтобы больше не спорить с женой, Дуэйн подошел к Джейси и заглянул ей в лицо.
– Хорошая ночь, – проговорила она. – Отец часто брал меня на промысел. Он был милым человеком.
– Знаю. Я работал у него. Он не хотел, чтобы я женился на тебе.
– Правильно, и я не хотела. В некотором отношении я была послушной дочерью и оказалась большим снобом.
Дуэйн ощутил на себе взгляд Карлы, почувствовав, как одеревенели мышцы спины, но решил не оборачиваться.
– Ты не появился на репетиции, – сказала Джейси. – Со мной не было моего Адама, и ничего у меня не получилось. Все твои женщины подумали, что ты сбежал куда-то с новой подругой жизни. А они очень зависят от тебя.
– Догадываюсь.
– А как новая подруга?
– Никак.
– Но ты ее ищешь?
– Нет.
Джейси встала, вернула каску на прежнее место, махнула рукой буровикам и не спеша спустилась по лестнице вниз.
– Ты очень миленькая в этой каске.
Джейси остановилась и бросила на него быстрый взгляд.
– Я давно уже не миленькая. Дуэйн. Я нечто другое, но не миленькая. Пусть новая скважина не застилает тебе глаза.
Проговорив это, она прошла мимо него и села в БМВ.
Дуэйн мысленно обругал себя. Он сказал глупость и получил по заслугам. Карла постоянно его осаживает, но получить пощечину от Джейси было гораздо больнее.
Он подошел и остановился рядом с Бобби Ли, который, косясь, смотрел на женщин в машине. Те молчали, думая каждая о чем-то своем.
– Что передать маме? – наконец спросила Карла, глядя на мужа в упор.
– Если ты так боишься родной матери, зачем тогда привезла ее сюда?
– Я не собираюсь с тобой спорить на глазах у всех этих людей. Почему хотя бы раз в жизни мы не сможем поговорить цивилизованно?
– Мы говорим цивилизованно. Я не кричу на тебя. Я даже не повышаю голос.
– Ты, когда выходила за него замуж, не знала, что он исключительно упрямый? – спросила Джейси.
Карла ничего ей не ответила, молча уставившись на мужа. Молчание стало действовать на нервы Бобби Ли, и он принялся переминаться с ноги на ногу.
– Я сегодня работал шестнадцать часов, – захныкал он. – Мне пора домой.
– Я тебе настоятельно советую завтра появиться на репетиции, – сказала Джейси Дуэйну. С Дженни случится удар, если ты не появишься. Сегодня вообще собралось мало народу.
– Постараюсь прийти, – сказал Дуэйн. Ему хотелось извиниться перед Джейси за слово «миленькая», но неудобно было делать это на глазах жены.
– Я сегодня проработал без перерыва шестнадцать часов, и мне пора отдохнуть, – снова заканючил Бобби Ли, не делая, впрочем, ни малейшего движения в направлении своего пикапа, стоявшего в десяти шагах от него.
– Почему ты не держишься подальше от всего этого, Бобби Ли? – спросила Карла.
– Подальше от чего? – не понял тот. – Я вкалываю, чтобы заработать сверхурочные.
– Ты мог бы иметь гораздо больше, если бы попытался спровоцировать меня, – не унималась Карла.
– Между прочим, – сказала Джейси. – Если тебя интересует судьба собаки, то с ней ничего не случилось.
– Какой собаки? – не понял сразу Дуэйн. – У меня нет никакой собаки. Будь у меня собака, она жила бы со мной, помогая мне вести нормальную жизнь.
Джейси усмехнулась; она, видимо, простила ему его неудачный комплимент.
– На твоем месте я попыталась бы забыть о нормальной жизни, – прибавила она.
– Не могу, – рассмеялся Дуэйн. – Наверное, у меня на роду написано вести такой образ жизни.
– Тем хуже для тебя, мой сладкий, – проговорила на прощание Джейси, и машина тронулась.
– Ты общаешься с ужасными женщинами, – промолвил Бобби Ли, наблюдая, как удаляется БМВ.
Дуэйн ответил ему не сразу. От избыточного адреналина, циркулирующего в крови весь день и почти всю ночь, силы его были на исходе.
– Чего они сюда прискакали? Чего они меня вечно задирают?
– Кажется, ты собирался домой, – после долгого молчания ответил Дуэйн.
ГЛАВА 58
Явившись на заключительное заседание подготовительного комитета, Дуэйн понял – неприятности обеспечены. Источник этих неприятностей определить было нетрудно. Дж. Дж. Роули с четырьмя священниками сидели вдоль стены. Все священники были фермерами из северной части округа. Двоих он знал настолько, чтобы переброситься парой слов. Засуха свела на нет почти весь их урожай, а то, что осталось, уничтожил град, неожиданно налетевший в мае и июне. В общем, они представляли собой довольно мрачную компанию.
Они, но не Дж. Дж., который, чисто вымытый и пышущий здоровьем, был готов к борьбе.
– Всем привет, – поздоровался Дуэйн с собравшимися. Комитет присутствовал в полном составе, включая старого Болта, державшего в руках большую банку, куда он сплевывал сжеванный табак, что было шагом вперед по сравнению с крохотной банкой, бывшей при нем в тот день, когда он вывалился из машины.
Комитет в целом оставался индифферентен к присутствию фермеров. Сонни держался напряженно, как, впрочем, и всегда с тех пор, как его голова начала давать сбои. Сюзи Нолан откровенно зевала: очевидно, ей больше всего хотелось отправиться домой и вздремнуть. Дженни что-то лихорадочно строчила, внося последние изменения в программу представления живых картин. Ральф Ролф изучал брошюру о нубийских козах.
Несмотря на все усилия заставить себя не быть чрезмерным оптимистом в связи с последним событием, Дуэйна распирала радость. Хорошие сообщения на нефтяном фронте всегда поднимали его тонус. И если перед ним маячило сражение, тем лучше.
– Дж. Дж. – обратился он к духовному лицу, – это официальное заседание комитета. Мы обычно не допускаем на него посторонних.
– Дуэйн, тебе уготована прямая дорога в ад, – сделал ответный выпад Дж. Дж. – Тебе следует думать о бессмертной душе, которой суждено жариться на шампуре, если ты не переменишь свой тон.
Предчувствуя схватку, все заметно оживились.
– На шампурах не жарят, – поправила его Сюзи. – Поджаривают обычно на сковороде.
Дж. Дж. игнорировал эту техническую деталь.
– Дьявол может поджарить тебя или меня быстрее, чем мы успеем поджарить бекон, – весело сообщил он собравшимся.
– Пусть будет так, – согласился с ним Дуэйн. – Тем не менее мы обязаны ограничить число присутствующих на заседании, иначе у нас здесь скоро соберется полгорода.
– Взгляни на это таким образом, сын мой, – возразил Дж. Дж. – У тебя есть свой комитет, а у меня мой и Господа. Мы, комитет белобаптистов, за бойкот, и мы станем бойкотировать все, что попадется нам на глаза, если вы не запретите продажу алкогольных напитков.
– Городской совет единогласно одобрил продажу пива во время празднования столетия, – напомнил ему Дуэйн. – Городской совет выражает мнение горожан.
– Отнюдь! Он выражает мнение горьких пьяниц, – стоял на своем Дж. Дж. – Мой комитет выражает мнение добропорядочных сограждан, и мы требуем, чтобы вы прекратили противоправные действия.
Дуэйн рассмеялся. Находясь в приподнятом настроении, он воспринял эту ситуацию как комическую.
– Мы не можем прекратить противоправные действия, поскольку мы еще их не начинали, – уведомил он Дж. Дж.
– Я не собираюсь сидеть здесь и выслушивать словесные выкрутасы, – заявил Дж. Дж. – Наша позиция проста. Если мы заметим, что продается выпивка, то прибегнем к услугам бригады «Новая метла».
– Кого, кого? – спросил Бастер Ликл, напряженно следивший за разворачивающейся дискуссией.
– Мы выступим против порока и греха с метлами в руках, – пояснил Дж. Дж. – Если какой-нибудь любитель спиртного собирается приложиться к рюмке, мы выбьем из его рук эту отраву метлой. Оказывающие сопротивление будут арестованы. Совет по борьбе с пьянством обещал направить нам специальных агентов, которые будут проводить эти аресты.
– Разве нельзя призвать заседание к порядку? – спросил Сонни. – Я не вижу никакого порядка.
– И не увидишь, – ответил Дуэйн. – Можно кричать до хрипоты, а порядка все равно не будет.
Сонни огорченно умолк. Он всегда отстаивал корректную парламентскую процедуру.
– Я призываю заседание к порядку, – все-таки проговорил Дуэйн, не желая стать причиной новых провалов памяти у Сонни.
– Я предлагаю немедленно удалить с заседания всех, кто не является его членами, – сухим тоном произнесла Сюзи Нолан. Все удивленно уставились на нее. Сюзи вышла из сонного состояния и перешла в состояние явного негодования. Ее глаза сверкали, а щеки пылали. Дуэйн, однако, удивился, но не очень, так как знал, что Сюзи способна на удивительные трансформации; это было также известно и Дж. Дж. Роули, который, казалось, готов был испепелить ее взглядом.
– И твоя душа вскоре будет жариться на огне, – прошипел он ей в ответ.
По тому, какими они обменивались взглядами, Дуэйн засомневался в том, что Сюзи и Дж. Дж. когда-либо были любовниками. В принципе сам факт привода последним на заседание четырех торжественно молчащих фермеров вряд ли мог вызвать такое резкое проявление взаимной враждебности.
– Я поддерживаю это предложение, – сказал Ральф Ролф. Как скотовод, он питал атавистическую неприязнь ко всем фермерам, какую бы печать они на себе ни несли.
– Минутку, минутку, – вмешался Дуэйн. – Давайте проявим вежливость и не будем вышвыривать на улицу этих джентльменов.
Хотя Дуэйн первым подверг сомнению право фермеров находиться здесь, он уже начал сочувствовать этим мужчинам, которым грозило разорение и которые не испытывают ничего, кроме смущения, оказавшись в центре перепалки.
– Ты же сам утверждал, что посторонние не допускаются, – возмутилась Дженни.
– Да, как правило, но эти люди уже сидят здесь, и им грозят неприятности, – выкрутился Дуэйн.
– Виновник их неприятностей – Дж. Дж., а не мы, – не сдавалась Сюзи. – Я считаю, что и его необходимо выдворить.
– Предложение было внесено и поддержано, – проговорил Сонни. – Прошу проголосовать.
– Постойте! – воскликнул Дуэйн, начиная злиться. – Мы не комитет начальников штабов и определенно можем проявить вежливость, разрешив этим людям немного посидеть с нами.
– Ты имеешь только один голос, Дуэйн, – сердито сказала Сюзи. Дуэйну она показалась очень аппетитной, и он подумал, что, видимо, какой-то недостаток в его характере заставляет ее считать рассерженных женщин столь привлекательными.
– Послушайте, – стараясь сохранять спокойствие, продолжал он. – Согласно нашей процедуре вопрос выносится на голосование после трех или четырех месяцев его обсуждения. Нельзя быть грубым по отношению к другим людям, если вам приспичило вынести предложение на голосование.
– Но ты сам хотел их удалить, – сказала Дженни. – Где же твоя логика, Дуэйн?
– Я предлагаю принять мое предложение, – сердито заметил Дуэйн. Страсть Дженни к логике тоже раздражала его.
Наступило неловкое молчание.
– Я не думаю, что мы должны принимать предложение, которое уже было принято, – пробурчал Сонни.
– А я думаю! – упорствовал Дуэйн.
Один из фермеров улыбнулся. За ним – второй. Причуды и хитросплетения городской жизни забавляли их.
– Хорошо, – подумав, продолжал Дуэйн. – Я предлагаю другое решение. Мы будем не продавать, а раздавать пиво. Я закуплю несколько тысяч ящиков пива и внесу его в фонд празднования столетия. Таким образом мы обойдем вопрос нелегального распространения, и Дж. Дж. с горя может утопиться в озере.
– В таком случае я призову на помощь конную полицию, – возразил Дж. Дж. – Если вы, жалкие политиканы, желаете подорвать моральные устои народа, раздавая бесплатно спиртное, то самое время вмешаться полиции и переловить зачинщиков.
– Заседание откладывается, – сказал Дуэйн. Такое сообщение застало всех врасплох. Дуэйн сам себе удивился, но о вырвавшихся словах не стал жалеть. В самом деле, пора прекращать это глупое заседание, где никто не горит желанием тебе помочь; пора послать к черту весь праздник; и вообще все ему надоело… все, за исключением семьи.
– Заседание нельзя откладывать, – испуганно проговорила Дженни. – Мы только что собрались, и у нас много важных вопросов, которые необходимо обсудить.
– Ерунда! – бросил Дуэйн. – Я не вижу никаких важных вопросов!
Он поднялся и вышел из комнаты, оставив за спиной ошарашенных членов оргкомитета. Подойдя к своему пикапу, Дуэйн отогнал машину и поставил ее за почтовым отделением. Затем поспешно вернулся к зданию суда и осторожно выглянул из-за угла, наблюдая, как расходятся члены комитета. Первой вышла Дженни Марлоу. Она быстро села в машину и умчалась, очевидно, горя желанием поскорее сообщить кому следует о возмутительном поступке председателя комитета. Вскоре начали разбредаться и остальные. Фермеры не спеша направились к своим пикапам, чтобы уехать на свои побитые градом поля. Сонни уехал в свой магазин, а Ральф Ролф – к себе на ранчо.
Последними, как и предполагал Дуэйн, вышли Сюзи Нолан и старый Болт, чья преданная дочь, Бьюла, по обыкновению, уже ждала отца. Сюзи помогла ему сойти с тротуара, ожидая, когда он опустошит большую банку с табаком прямо на ухоженный газон. Как только он сел в машину, Бьюла помчала престарелого отца домой, к телевизору, который тот обожал.
Дуэйн не мог знать, продолжает Сюзи сердиться или нет, но он точно знал, что она никуда не спешит. Прежде чем сесть в машину, женщина сняла туфли. Управлять машиной в туфлях или даже носить их ей не нравилось.
Заметив, что она сняла обувь, Дуэйна осенило. Он огляделся: кругом никого. Город вместе с его обычно оживленной площадью словно вымер. Объяснялось это просто: в этот вечер проводились две встречи по бейсболу среди подростков, и все население устремилось на местный стадион. В одном матче участвовал его сын, Джек, играя подающего, а другом– дочь, Джулия, которая выступала в роли защитника. Он собирался поехать поболеть за них, но обстоятельства изменились.
Дуэйн быстро освободился от ботинок и брюк. Обычно Сюзи требовалось три-четыре минуты, чтобы найти ключи, причесаться и включить двигатель. Держа в руке брюки с ботинками, он следил, как Сюзи медленно проделывает все эти операции. Когда она завела машину, он на цыпочках подошел сзади и укрылся за кедром, росшим на углу лужайки.
Хотя в городе не было никакого движения, светофор продолжал исправно работать, вспыхивая то красным, то зеленым цветом. Сюзи должна была проехать под ним. Включив двигатель, она не торопилась отъехать от тротуара, расчесывая волосы. Загорелся красный свет. Дуэйн понемногу начал нервничать. Поскорей бы она кончила причесываться и отъехала. Ничего не подозревая о страданиях прячущегося за деревом Дуэйна, Сюзи медленно расчесывала свои роскошные волосы. Он ждал, припоминая, как жаждал ее в тот вечер на стоянке перед больницей. Вспыхнул зеленый свет, и сердце у него оборвалось: Сюзи наконец сдвинулась с места. Теперь она поедет на зеленый, оставив его наедине со своим старым желанием и новым тоже. Конечно, можно навестить ее и дома, но такая перспектива меньше привлекала Дуэйна.
Но вот Сюзи что-то уронила (скорее всего, расческу или серьгу) и наклонилась, чтобы поднять предмет с пола. Она подняла эту вещь, но тут опять сигнал переменился. Сюзи начала тормозить, и пока она тормозила, Дуэйн возник возле ее окна. Сюзи подняла глаза и ничуть не удивилась, увидав его стоящим в центре города под светофором с брюками и ботинками в правой руке.
– Эй, ты, крыса! – проговорила она, останавливая машину. Дуэйн бросил свои пожитки на заднее сиденье и поцеловал ее. Она ответила ему горячими поцелуями, как тогда, у больницы. Дуэйн хотел было со второй попытки пролезть в окно, потом решил, что такие упражнения не для его возраста. На улице – ни души. Он открыл дверцу, не зная, чем же закончится их приключение. Как и в первый раз, он дошел до кондиции, но полной уверенности не было. Машины на дороге могли поставить перед ними неразрешимые проблемы.
Зато Сюзи не испытывала никаких сомнений, опасности только подхлестывали ее.
– Садись на сиденье, дурачок, – улыбнулась она. – Мы с тобой не молодожены.
Она, как могла дальше, отодвинулась от рулевого колеса. Дуэйн улегся под рулем, упершись ногами в заднюю дверь. Было неудобно, но Сюзи сразу оседлала его. Страсть, которая делает многих неуклюжими, превращала Сюзи в женщину, полную грации и изящества.
– Так я смогу наблюдать за дорогой, – сказала она, укладывая его поудобнее.
– Нам надо спешить. Мы можем установить мировой рекорд по скорости совокупления, – проговорил Дуэйн, отдавая себе отчет в том, каким странным делом они занимаются. Город показался теперь ему более освещенным, чем в тот момент, когда он прятался в тени здания суда.
Сюзи улыбнулась, расстегивая ему рубашку, и откинулась назад, чтобы погладить свою грудь.
– Нам некуда спешить, – спокойно сказала она. – Я не вижу никого поблизости.
Они, но не Дж. Дж., который, чисто вымытый и пышущий здоровьем, был готов к борьбе.
– Всем привет, – поздоровался Дуэйн с собравшимися. Комитет присутствовал в полном составе, включая старого Болта, державшего в руках большую банку, куда он сплевывал сжеванный табак, что было шагом вперед по сравнению с крохотной банкой, бывшей при нем в тот день, когда он вывалился из машины.
Комитет в целом оставался индифферентен к присутствию фермеров. Сонни держался напряженно, как, впрочем, и всегда с тех пор, как его голова начала давать сбои. Сюзи Нолан откровенно зевала: очевидно, ей больше всего хотелось отправиться домой и вздремнуть. Дженни что-то лихорадочно строчила, внося последние изменения в программу представления живых картин. Ральф Ролф изучал брошюру о нубийских козах.
Несмотря на все усилия заставить себя не быть чрезмерным оптимистом в связи с последним событием, Дуэйна распирала радость. Хорошие сообщения на нефтяном фронте всегда поднимали его тонус. И если перед ним маячило сражение, тем лучше.
– Дж. Дж. – обратился он к духовному лицу, – это официальное заседание комитета. Мы обычно не допускаем на него посторонних.
– Дуэйн, тебе уготована прямая дорога в ад, – сделал ответный выпад Дж. Дж. – Тебе следует думать о бессмертной душе, которой суждено жариться на шампуре, если ты не переменишь свой тон.
Предчувствуя схватку, все заметно оживились.
– На шампурах не жарят, – поправила его Сюзи. – Поджаривают обычно на сковороде.
Дж. Дж. игнорировал эту техническую деталь.
– Дьявол может поджарить тебя или меня быстрее, чем мы успеем поджарить бекон, – весело сообщил он собравшимся.
– Пусть будет так, – согласился с ним Дуэйн. – Тем не менее мы обязаны ограничить число присутствующих на заседании, иначе у нас здесь скоро соберется полгорода.
– Взгляни на это таким образом, сын мой, – возразил Дж. Дж. – У тебя есть свой комитет, а у меня мой и Господа. Мы, комитет белобаптистов, за бойкот, и мы станем бойкотировать все, что попадется нам на глаза, если вы не запретите продажу алкогольных напитков.
– Городской совет единогласно одобрил продажу пива во время празднования столетия, – напомнил ему Дуэйн. – Городской совет выражает мнение горожан.
– Отнюдь! Он выражает мнение горьких пьяниц, – стоял на своем Дж. Дж. – Мой комитет выражает мнение добропорядочных сограждан, и мы требуем, чтобы вы прекратили противоправные действия.
Дуэйн рассмеялся. Находясь в приподнятом настроении, он воспринял эту ситуацию как комическую.
– Мы не можем прекратить противоправные действия, поскольку мы еще их не начинали, – уведомил он Дж. Дж.
– Я не собираюсь сидеть здесь и выслушивать словесные выкрутасы, – заявил Дж. Дж. – Наша позиция проста. Если мы заметим, что продается выпивка, то прибегнем к услугам бригады «Новая метла».
– Кого, кого? – спросил Бастер Ликл, напряженно следивший за разворачивающейся дискуссией.
– Мы выступим против порока и греха с метлами в руках, – пояснил Дж. Дж. – Если какой-нибудь любитель спиртного собирается приложиться к рюмке, мы выбьем из его рук эту отраву метлой. Оказывающие сопротивление будут арестованы. Совет по борьбе с пьянством обещал направить нам специальных агентов, которые будут проводить эти аресты.
– Разве нельзя призвать заседание к порядку? – спросил Сонни. – Я не вижу никакого порядка.
– И не увидишь, – ответил Дуэйн. – Можно кричать до хрипоты, а порядка все равно не будет.
Сонни огорченно умолк. Он всегда отстаивал корректную парламентскую процедуру.
– Я призываю заседание к порядку, – все-таки проговорил Дуэйн, не желая стать причиной новых провалов памяти у Сонни.
– Я предлагаю немедленно удалить с заседания всех, кто не является его членами, – сухим тоном произнесла Сюзи Нолан. Все удивленно уставились на нее. Сюзи вышла из сонного состояния и перешла в состояние явного негодования. Ее глаза сверкали, а щеки пылали. Дуэйн, однако, удивился, но не очень, так как знал, что Сюзи способна на удивительные трансформации; это было также известно и Дж. Дж. Роули, который, казалось, готов был испепелить ее взглядом.
– И твоя душа вскоре будет жариться на огне, – прошипел он ей в ответ.
По тому, какими они обменивались взглядами, Дуэйн засомневался в том, что Сюзи и Дж. Дж. когда-либо были любовниками. В принципе сам факт привода последним на заседание четырех торжественно молчащих фермеров вряд ли мог вызвать такое резкое проявление взаимной враждебности.
– Я поддерживаю это предложение, – сказал Ральф Ролф. Как скотовод, он питал атавистическую неприязнь ко всем фермерам, какую бы печать они на себе ни несли.
– Минутку, минутку, – вмешался Дуэйн. – Давайте проявим вежливость и не будем вышвыривать на улицу этих джентльменов.
Хотя Дуэйн первым подверг сомнению право фермеров находиться здесь, он уже начал сочувствовать этим мужчинам, которым грозило разорение и которые не испытывают ничего, кроме смущения, оказавшись в центре перепалки.
– Ты же сам утверждал, что посторонние не допускаются, – возмутилась Дженни.
– Да, как правило, но эти люди уже сидят здесь, и им грозят неприятности, – выкрутился Дуэйн.
– Виновник их неприятностей – Дж. Дж., а не мы, – не сдавалась Сюзи. – Я считаю, что и его необходимо выдворить.
– Предложение было внесено и поддержано, – проговорил Сонни. – Прошу проголосовать.
– Постойте! – воскликнул Дуэйн, начиная злиться. – Мы не комитет начальников штабов и определенно можем проявить вежливость, разрешив этим людям немного посидеть с нами.
– Ты имеешь только один голос, Дуэйн, – сердито сказала Сюзи. Дуэйну она показалась очень аппетитной, и он подумал, что, видимо, какой-то недостаток в его характере заставляет ее считать рассерженных женщин столь привлекательными.
– Послушайте, – стараясь сохранять спокойствие, продолжал он. – Согласно нашей процедуре вопрос выносится на голосование после трех или четырех месяцев его обсуждения. Нельзя быть грубым по отношению к другим людям, если вам приспичило вынести предложение на голосование.
– Но ты сам хотел их удалить, – сказала Дженни. – Где же твоя логика, Дуэйн?
– Я предлагаю принять мое предложение, – сердито заметил Дуэйн. Страсть Дженни к логике тоже раздражала его.
Наступило неловкое молчание.
– Я не думаю, что мы должны принимать предложение, которое уже было принято, – пробурчал Сонни.
– А я думаю! – упорствовал Дуэйн.
Один из фермеров улыбнулся. За ним – второй. Причуды и хитросплетения городской жизни забавляли их.
– Хорошо, – подумав, продолжал Дуэйн. – Я предлагаю другое решение. Мы будем не продавать, а раздавать пиво. Я закуплю несколько тысяч ящиков пива и внесу его в фонд празднования столетия. Таким образом мы обойдем вопрос нелегального распространения, и Дж. Дж. с горя может утопиться в озере.
– В таком случае я призову на помощь конную полицию, – возразил Дж. Дж. – Если вы, жалкие политиканы, желаете подорвать моральные устои народа, раздавая бесплатно спиртное, то самое время вмешаться полиции и переловить зачинщиков.
– Заседание откладывается, – сказал Дуэйн. Такое сообщение застало всех врасплох. Дуэйн сам себе удивился, но о вырвавшихся словах не стал жалеть. В самом деле, пора прекращать это глупое заседание, где никто не горит желанием тебе помочь; пора послать к черту весь праздник; и вообще все ему надоело… все, за исключением семьи.
– Заседание нельзя откладывать, – испуганно проговорила Дженни. – Мы только что собрались, и у нас много важных вопросов, которые необходимо обсудить.
– Ерунда! – бросил Дуэйн. – Я не вижу никаких важных вопросов!
Он поднялся и вышел из комнаты, оставив за спиной ошарашенных членов оргкомитета. Подойдя к своему пикапу, Дуэйн отогнал машину и поставил ее за почтовым отделением. Затем поспешно вернулся к зданию суда и осторожно выглянул из-за угла, наблюдая, как расходятся члены комитета. Первой вышла Дженни Марлоу. Она быстро села в машину и умчалась, очевидно, горя желанием поскорее сообщить кому следует о возмутительном поступке председателя комитета. Вскоре начали разбредаться и остальные. Фермеры не спеша направились к своим пикапам, чтобы уехать на свои побитые градом поля. Сонни уехал в свой магазин, а Ральф Ролф – к себе на ранчо.
Последними, как и предполагал Дуэйн, вышли Сюзи Нолан и старый Болт, чья преданная дочь, Бьюла, по обыкновению, уже ждала отца. Сюзи помогла ему сойти с тротуара, ожидая, когда он опустошит большую банку с табаком прямо на ухоженный газон. Как только он сел в машину, Бьюла помчала престарелого отца домой, к телевизору, который тот обожал.
Дуэйн не мог знать, продолжает Сюзи сердиться или нет, но он точно знал, что она никуда не спешит. Прежде чем сесть в машину, женщина сняла туфли. Управлять машиной в туфлях или даже носить их ей не нравилось.
Заметив, что она сняла обувь, Дуэйна осенило. Он огляделся: кругом никого. Город вместе с его обычно оживленной площадью словно вымер. Объяснялось это просто: в этот вечер проводились две встречи по бейсболу среди подростков, и все население устремилось на местный стадион. В одном матче участвовал его сын, Джек, играя подающего, а другом– дочь, Джулия, которая выступала в роли защитника. Он собирался поехать поболеть за них, но обстоятельства изменились.
Дуэйн быстро освободился от ботинок и брюк. Обычно Сюзи требовалось три-четыре минуты, чтобы найти ключи, причесаться и включить двигатель. Держа в руке брюки с ботинками, он следил, как Сюзи медленно проделывает все эти операции. Когда она завела машину, он на цыпочках подошел сзади и укрылся за кедром, росшим на углу лужайки.
Хотя в городе не было никакого движения, светофор продолжал исправно работать, вспыхивая то красным, то зеленым цветом. Сюзи должна была проехать под ним. Включив двигатель, она не торопилась отъехать от тротуара, расчесывая волосы. Загорелся красный свет. Дуэйн понемногу начал нервничать. Поскорей бы она кончила причесываться и отъехала. Ничего не подозревая о страданиях прячущегося за деревом Дуэйна, Сюзи медленно расчесывала свои роскошные волосы. Он ждал, припоминая, как жаждал ее в тот вечер на стоянке перед больницей. Вспыхнул зеленый свет, и сердце у него оборвалось: Сюзи наконец сдвинулась с места. Теперь она поедет на зеленый, оставив его наедине со своим старым желанием и новым тоже. Конечно, можно навестить ее и дома, но такая перспектива меньше привлекала Дуэйна.
Но вот Сюзи что-то уронила (скорее всего, расческу или серьгу) и наклонилась, чтобы поднять предмет с пола. Она подняла эту вещь, но тут опять сигнал переменился. Сюзи начала тормозить, и пока она тормозила, Дуэйн возник возле ее окна. Сюзи подняла глаза и ничуть не удивилась, увидав его стоящим в центре города под светофором с брюками и ботинками в правой руке.
– Эй, ты, крыса! – проговорила она, останавливая машину. Дуэйн бросил свои пожитки на заднее сиденье и поцеловал ее. Она ответила ему горячими поцелуями, как тогда, у больницы. Дуэйн хотел было со второй попытки пролезть в окно, потом решил, что такие упражнения не для его возраста. На улице – ни души. Он открыл дверцу, не зная, чем же закончится их приключение. Как и в первый раз, он дошел до кондиции, но полной уверенности не было. Машины на дороге могли поставить перед ними неразрешимые проблемы.
Зато Сюзи не испытывала никаких сомнений, опасности только подхлестывали ее.
– Садись на сиденье, дурачок, – улыбнулась она. – Мы с тобой не молодожены.
Она, как могла дальше, отодвинулась от рулевого колеса. Дуэйн улегся под рулем, упершись ногами в заднюю дверь. Было неудобно, но Сюзи сразу оседлала его. Страсть, которая делает многих неуклюжими, превращала Сюзи в женщину, полную грации и изящества.
– Так я смогу наблюдать за дорогой, – сказала она, укладывая его поудобнее.
– Нам надо спешить. Мы можем установить мировой рекорд по скорости совокупления, – проговорил Дуэйн, отдавая себе отчет в том, каким странным делом они занимаются. Город показался теперь ему более освещенным, чем в тот момент, когда он прятался в тени здания суда.
Сюзи улыбнулась, расстегивая ему рубашку, и откинулась назад, чтобы погладить свою грудь.
– Нам некуда спешить, – спокойно сказала она. – Я не вижу никого поблизости.
ГЛАВА 59
Последующие события подтвердили правоту слов Сюзи. Словно по заказу движение машин в центре Талиа замерло на пять минут. Этого времени Дуэйну вполне хватило, чтобы выпустить пар и немного прийти в себя, но изощренная сексуальная техника Сюзи захватывала раз и навсегда.
Хотя, как сказала Сюзи, не было видно ни души, то обстоятельство, что он занимался восхитительным сексом прямо под светофором, находясь в эпицентре города, немного ускорило события. Испытав глубокий оргазм, Дуэйн подумал: а почему, собственно, он забыл предложить Сюзи перебраться в темное местечко за почтой? Оно идеально подошло бы, решил он с опозданием. Сюзи вскоре тоже испытала блаженный момент, что, однако, вовсе не означало для нее окончание сеанса любви. Наоборот, первый оргазм зачастую только разжигал ее интерес, и приостановление активных действий означало, что она выбирает: какой из маленьких радостей отдать предпочтение для продления удовольствия. С выбором она любила не торопиться, перебирая в воображении разные варианты, а остановившись на чем-то, не раз отказывалась от этого выбора и снова принималась перебирать остальные сюжеты. Осторожность в этом деле (как, впрочем, и в жизни) Сюзи мало волновала. В первую очередь маленькие радости, а дальше видно будет.
Дуэйн догадывался, что такая неторопливость была бы уместна, если бы они лежали в кровати, а не стояли под ярко горящим светофором на общественном перекрестке.
– Давай переместимся за почту, где потемнее, – наконец не выдержал он.
– Нет, – мягко, но решительно ответила Сюзи, сжимая его бедрами.
– Почему нет? – спросил он. – Тогда мы не будем мешать движению.
– Какому движению? – удивилась она. – Я не вижу ни одной машины поблизости.
– Я понимаю, но рано или поздно кто-нибудь да покажется, – настаивал Дуэйн.
– Мне нравится смотреть на тебя, – сказала Сюзи. – Твое тело в таком свете выглядит по-иному… ты как призрак. Очень интересно.
– Да… будет очень интересно, если нас застукают. Я уж точно превращусь в призрак, если Карла проедет мимо.
– Это могут быть совершенно посторонние люди, – спокойно заметила Сюзи. – Мало ли кто может проехать. Они нас даже не знают. Тебе не хочется узнать, как это приятно, когда на тебя смотрят?
– Нет, – честно сказал Дуэйн. – До этого просто не дойдет дело. Я не могу заниматься любовью, когда на меня пялятся.
В следующую секунду он заметил далеко позади огни. Должно быть, приближался грузовик.
– Ну вот, кто-то легок на помине, – облегченно вздохнул Дуэйн. – Пора сматываться.
Он попытался было выбраться из-под Сюзи, но та только крепче сжала ноги, улыбнулась, и ее пальцы коснулись сосков.
– Как это возбуждает, когда знаешь, что тебя вот-вот заметят, не правда ли, дорогой?
– Кого как… что до меня, то я уже ни на что не способен. Тут не до секса.
– Может, тебе следует пройти через это?
– Боюсь, что я не успею до приближения грузовика.
– А ты попробуй. Мужчины такие ленивые и страшатся всего нового.
Грузовик тем временем был уже в четверти мили от них. Дуэйну удалось извернуться и включить задние габаритные огни. Если тяжелая машина врежется в них и убьет, от того, чем они занимались, а главное, как, город будет шокирован. Погибнут не только они, будет также уничтожено доверие к их оргкомитету.
Сюзи продолжала его сжимать. Рев несущейся прямо на них машины возбуждал ее, бросая в холод Дуэйна. Эрекция так быстро пошла на убыль, что даже Сюзи ничего не могла с этим поделать.
Грузовик, заметив их габаритные огни, плавно остановился рядом; водитель, посмотрев безразлично направо и налево, помчался в направлении Уичита-Фолс. Те, кто сидел в машине, стоящей рядом, ничуть его не интересовали.
То, что оргазм произошел потом, ни в коей мере не делал удовольствие, испытываемое Сюзи, менее приятным. Она схватила его ладонь и сунула ее между своих ног, откинувшись в экстазе далеко назад.
На улицах так и не появился ни один человек. Дуэйн немного успокоился. Сюзи – необыкновенная женщина, это нельзя не признать. И хотя ситуация оставалась непростой, от этой женщины невозможно оторваться.
Но вот Сюзи выпрямилась, положила руку на сиденье и, убрав под себя ноги, принялась гладить его живот и то, что располагалось ниже.
– Извини, – проговорил он, предполагая, что от него ожидают большего.
– Зачем извиняться? Как забавно, когда он спал. Она прислонилась спиной к задней стенке автомобиля и села на корточки у его ног.
Хотя, как сказала Сюзи, не было видно ни души, то обстоятельство, что он занимался восхитительным сексом прямо под светофором, находясь в эпицентре города, немного ускорило события. Испытав глубокий оргазм, Дуэйн подумал: а почему, собственно, он забыл предложить Сюзи перебраться в темное местечко за почтой? Оно идеально подошло бы, решил он с опозданием. Сюзи вскоре тоже испытала блаженный момент, что, однако, вовсе не означало для нее окончание сеанса любви. Наоборот, первый оргазм зачастую только разжигал ее интерес, и приостановление активных действий означало, что она выбирает: какой из маленьких радостей отдать предпочтение для продления удовольствия. С выбором она любила не торопиться, перебирая в воображении разные варианты, а остановившись на чем-то, не раз отказывалась от этого выбора и снова принималась перебирать остальные сюжеты. Осторожность в этом деле (как, впрочем, и в жизни) Сюзи мало волновала. В первую очередь маленькие радости, а дальше видно будет.
Дуэйн догадывался, что такая неторопливость была бы уместна, если бы они лежали в кровати, а не стояли под ярко горящим светофором на общественном перекрестке.
– Давай переместимся за почту, где потемнее, – наконец не выдержал он.
– Нет, – мягко, но решительно ответила Сюзи, сжимая его бедрами.
– Почему нет? – спросил он. – Тогда мы не будем мешать движению.
– Какому движению? – удивилась она. – Я не вижу ни одной машины поблизости.
– Я понимаю, но рано или поздно кто-нибудь да покажется, – настаивал Дуэйн.
– Мне нравится смотреть на тебя, – сказала Сюзи. – Твое тело в таком свете выглядит по-иному… ты как призрак. Очень интересно.
– Да… будет очень интересно, если нас застукают. Я уж точно превращусь в призрак, если Карла проедет мимо.
– Это могут быть совершенно посторонние люди, – спокойно заметила Сюзи. – Мало ли кто может проехать. Они нас даже не знают. Тебе не хочется узнать, как это приятно, когда на тебя смотрят?
– Нет, – честно сказал Дуэйн. – До этого просто не дойдет дело. Я не могу заниматься любовью, когда на меня пялятся.
В следующую секунду он заметил далеко позади огни. Должно быть, приближался грузовик.
– Ну вот, кто-то легок на помине, – облегченно вздохнул Дуэйн. – Пора сматываться.
Он попытался было выбраться из-под Сюзи, но та только крепче сжала ноги, улыбнулась, и ее пальцы коснулись сосков.
– Как это возбуждает, когда знаешь, что тебя вот-вот заметят, не правда ли, дорогой?
– Кого как… что до меня, то я уже ни на что не способен. Тут не до секса.
– Может, тебе следует пройти через это?
– Боюсь, что я не успею до приближения грузовика.
– А ты попробуй. Мужчины такие ленивые и страшатся всего нового.
Грузовик тем временем был уже в четверти мили от них. Дуэйну удалось извернуться и включить задние габаритные огни. Если тяжелая машина врежется в них и убьет, от того, чем они занимались, а главное, как, город будет шокирован. Погибнут не только они, будет также уничтожено доверие к их оргкомитету.
Сюзи продолжала его сжимать. Рев несущейся прямо на них машины возбуждал ее, бросая в холод Дуэйна. Эрекция так быстро пошла на убыль, что даже Сюзи ничего не могла с этим поделать.
Грузовик, заметив их габаритные огни, плавно остановился рядом; водитель, посмотрев безразлично направо и налево, помчался в направлении Уичита-Фолс. Те, кто сидел в машине, стоящей рядом, ничуть его не интересовали.
То, что оргазм произошел потом, ни в коей мере не делал удовольствие, испытываемое Сюзи, менее приятным. Она схватила его ладонь и сунула ее между своих ног, откинувшись в экстазе далеко назад.
На улицах так и не появился ни один человек. Дуэйн немного успокоился. Сюзи – необыкновенная женщина, это нельзя не признать. И хотя ситуация оставалась непростой, от этой женщины невозможно оторваться.
Но вот Сюзи выпрямилась, положила руку на сиденье и, убрав под себя ноги, принялась гладить его живот и то, что располагалось ниже.
– Извини, – проговорил он, предполагая, что от него ожидают большего.
– Зачем извиняться? Как забавно, когда он спал. Она прислонилась спиной к задней стенке автомобиля и села на корточки у его ног.