Монро Люси. Вкус любви

   Он выпустил ее руку, но его серые глаза продолжали изучать Аманду с пытливостью, которую она, казалось, могла осязать.
   — Саймон.
   Вот так. Просто имя, но она знала, что он имел в виду.
   — Теперь, когда с представлениями покончено, почему бы нам не сесть? — Голос Эрика донесся до Аманды издалека, и ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы осмыслить сказанное им, прежде чем согласно кивнуть.
   Несмотря на то что это был офис Эрика, партию вел Саймон. Он подождал, пока Аманда села в кресло, расположенное в стороне от большого рабочего стола. Эрик и Саймон разместились в разных углах такого же, как и кресло, черного кожаного дивана, при этом Саймон занял дальний от Аманды угол. Ей следовало бы почувствовать облегчение, что его близость не будет смущать ее, но их позы позволяли очень хорошо видеть друг друга.
   Аманда постаралась взять себя в руки и сосредоточить внимание на Эрике.
   — Я не ожидала, что ваш кузен будет присутствовать на встрече.
   — Эта компания, Аманда, принадлежит семье. — Саймон намеренно сделал ударение на ее имени. — Я член семьи, и мне принадлежит изрядная часть этого бизнеса.
   — Понятно. — Она робко улыбнулась. — Но из разговоров с Эриком у меня сложилось впечатление, что никто из других членов семьи не играет принципиальной роли в руководстве компании.
   — Это правда. — Эрик сурово посмотрел на Саймона. — Я президент компании, а мой кузен редко проявляет интерес к тем повседневным решениям, которые я принимаю.
   — Я не могу называть слияние с нашим основным конкурентом повседневным решением. Вы согласны, Аманда?
   Он поставил ее в затруднительное положение, и она, как честный человек, не могла не согласиться с ним.
   — Это серьезное решение, но Эрик, несомненно, подошел к нему со всей ответственностью. Мы уже несколько недель обсуждаем возможные варианты слияния и их последствия.
   — Тогда остается только сожалеть, что вы не привлекли и меня к этому обсуждению, поскольку вы попросту теряли время, разговаривая с моим двоюродным братом. Я ни за что не соглашусь с вашим предложением.
   — Но ты ведь не обладаешь контрольным пакетом акций компании. — Эрик с вызовом посмотрел на Саймона.
   — У тебя его тоже нет, — парировал Саймон с оттенком угрозы в голосе, отчего Аманда ощутила дрожь в коленях.
   — Чего же вы хотите, начать из-за этого семейную войну?
   Плечи Саймона едва заметно напряглись, и у Аманды появилось ощущение, что менее всего на свете ему хотелось бы войны.
   — Возможно, если вы позволите мне представить предложение «Икстанта», необходимость в кровопролитии отпадет сама собой. — Шутка была так себе, но вызвала улыбку Эрика.
   — Прекрасная мысль.
   Саймон удобнее откинулся на диванную подушку и скрестил длинные ноги.
   Несмотря на свой благородный вид, он вдруг напомнил ей затаившегося тигра, готового наброситься на неосторожную жертву.
   Саймон выжидающе посмотрел на нее:
   — Я готов, приступайте, Аманда.
   Ей надоело покровительственное отношение со стороны мужчин, которым она в полной мере успела пресытиться в замужестве. Каким бы сексуальным этот парень ни был, никто из них не знал свое дело так, как она. В этом была вся ее жизнь. И он вскоре убедится, что она не изворотливая торговка. Аманда одарила его улыбкой, призванной выразить ее уверенность в том, что она собиралась сказать, и приступила к изложению первоначального предложения, с которым она обратилась к Эрику.
 
   Если бы он не сидел, ее улыбка все равно пригвоздила бы его к месту.
   Да, эта женщина — горячая штучка. Красивая. Фигура, от которой дух захватывает, несмотря на то что она прячет ее под прямым пиджаком и длинной юбкой, позволявшей только догадываться, какие под ней скрываются ноги. И она, черт побери, его противник.
   Саймон сидел и слушал хрипловатый голос, который мог бы украсить его сексуальные фантазии, но вместо этого рассказывал ему, почему он должен позволить кузену воплотить в жизнь свой план развала компании, принадлежащей их семье.
   Хорошо, стало быть, она не считает это развалом. А почему она должна так считать? Ведь на карту поставлены мечты не ее деда.
   Аманда продолжала пояснять, что в результате слияния возрастет доля обеих компаний на рынке.
   — Откуда у вас эти цифры? — спросил Саймон, прервав ее размеренную речь.
   Он должен был спросить ее. Она даже не нахмурилась от такой невежливости и без запинки приступила к изложению рыночной статистики, на основе которой она и построила свое предложение.
   — А что будет со служащими? Я так и не понял, как слияние скажется на сотрудниках с совпадающими должностями.
   На самом деле он все понимал. Это означало, что людей заставят уйти. Лояльных работников, которые вправе рассчитывать на ответную лояльность со стороны своей компании. Но он хотел, чтобы это сказала она. Он хотел видеть лицо кузена, когда она это скажет. Или Эрику это безразлично?
   Аманда сдвинулась вперед на край кресла, ее лицо было серьезным.
   — Как и следовало бы ожидать, в каком-то объеме сокращение штатов произойдет, но это будет далеко не поголовное увольнение.
   — Что вы считаете поголовным увольнением, мисс Закери?
   — Увольнению будет подлежать менее пяти процентов от общего числа сотрудников обеих компаний. — Казалось, она ожидала похвалы, назвав эту цифру.
   Эрик сидел в своем углу с таким видом, будто пятипроцентное увольнение их штата было несущественным.
   Саймон подобрал ноги и наклонился вперед.
   — Ты представляешь себе, о каком количестве рабочих мест мы сейчас говорим? Готов поспорить, что для парня, который теряет работу, дальнейшая его судьба — судьба всего одного человека — очень много значит.
   Саймон заметил, что Аманда отодвинулась назад в кресле, хотя он и так находился в нескольких футах от нее.
   — Компьютерное производство не стоит на месте. Служащие, решившие делать карьеру в этой отрасли, должны понимать это.
   — Как бы вы, Аманда, себя чувствовали, если бы ваша должность подлежала сокращению? Вы бы по-прежнему ратовали за слияние?
   Аманда побледнела, ее даже передернуло от этих слов. Ее работа слишком много для нее значила.
   Саймон ждал. Он хотел увидеть, насколько честно она ответит ему, но тут вмешался Эрик:
   — Это некорректный вопрос, Саймон. Речь идет о том, что лучше для компании, а не для отдельных работников.
   Саймон встал, его терпение иссякало, как и портилось настроение.
   — А я считаю, что благополучие компании связано с благополучием работников.
   Эрик запустил пальцы в волосы, растрепав обычно безупречную прическу.
   — Успокойся, Саймон.
   — Я спокоен.
   По лицу Эрика было видно, что он не поверил этому заявлению. Саймон не кричал, но его кузен знал, что тот разозлился.
   — Мистер Брант… Саймон… мне показалось, что вы согласились выслушать меня. Я едва закончила первую часть своего предложения.
   А у нее есть характер, и глаза цвета шоколадного сиропа «Херши», в котором мужчина с удовольствием утонул бы.
   Ему совсем не нравилась идея слияния, но нравилась эта женщина. Он выслушает ее хотя бы для того, чтобы подольше побыть в ее обществе, выяснить, что кроется за ее поведением. Он сел на свое место.
   — Я в вашем распоряжении. — Он повернулся к Эрику: — А ты больше не смей использовать жену, чтобы манипулировать мной.
   Улыбка облегчения замерла на губах Эрика.
   — Ничего такого не было.
   Вдруг Саймон понял, что именно так и было. Он не соглашался, но Эрик знал, что Саймон не сможет вынести слез Элейн. И Эрик знал, что его беременная жена будет расстроена их размолвкой.
   — Ты сукин сын. Ты нарочно затеял тот разговор в ее присутствии.
   У Эрика проявилась способность краснеть.
   — Поговорим об этом позже.
   — Отчего же? Разве ты не хочешь посвятить Аманду в тайны семейного бизнеса? Ведь ты готов передать ей компанию нашей семьи.
   Эрик прищурился и стиснул зубы.
   — Я не передаю ей компанию. Так же, как и не передаю компанию «Икстанту». Мы говорим о слиянии, о дружественном слиянии.
   — Эрик прав. Компания «Брант компьютерз» не исчезнет в результате слияния, она должна стать крупнее, чем когда бы то ни было. — Аманда снова подалась вперед, и из-под разошедшихся бортов ее пиджака показалась белая шелковая блузка.
   Знала ли она о том, что, когда она была в таком положении, он мог разглядеть темные очертания ее сосков?
   Он сомневался в этом. Она, похоже, была сосредоточена только на деле. Не мешало бы и ему сделать то же самое. Он не испытывал особых проблем со своим либидо с тех пор, как пятнадцатилетним вундеркиндом начал учиться в колледже с полностью сформировавшимися, сексуально активными студентками, которые искушение превратили в спорт национального уровня.
   — Компания, может быть, останется. Черт, вы даже можете договориться о том, чтобы сохранить имя «Брант», но компания, которую основал мой дед и развитию которой посвятил свою жизнь мой отец, перестанет существовать, и никакие подачки не смогут увести нас от этой реальности.
   — Не думаю, что ты представляешь себе перспективу во всей широте.
   — Может быть, это из-за того, что перед глазами маячат служащие «Бранта», которые стоят в очереди с другими безработными.
   Аманда озабочен но нахмурилась.
   — Служащие будут обеспечены работой на долгие годы, поскольку упрочится положение обеих компаний. — Она схватила портфель и начала доставать оттуда бумаги. — Если вы взглянете на эти долгосрочные прогнозы продаж, вы увидите, что первоначальное пятипроцентное сокращение штага при слиянии компаний не только будет восполнено, но ожидается устойчивое увеличение количества рабочих мест.
   Саймон взглянул на бумаги Аманды, но видел только две изящные женские руки с аккуратным маникюром на ногтях.
   Он отдал бы недавно приобретенную старинную катану за то, чтобы эти изящные пальцы ласкали его тело. Он отдал бы всю свою коллекцию за встречу с этой женщиной в другой обстановке.
   — Эрик, поторгуйся с Амандой за рабочие места. Ведь ты, как я полагаю, уже видел эти цифры.
   Аманда подняла голову, и он заметил промелькнувшую в ее взгляде боязливую нерешительность, прежде чем она успела скрыть ее. Эрик уже встал, и милой малышке ничего не оставалось, как сделать то, что предложил Саймон. По ее первоначальной реакции он понял, что его близкое присутствие нервирует ее. Неужели это из-за того, что он не одобряет выдвинутое ею предложение и она видит в нем противника?
   А может быть, из-за того, что она ощущает к нему физическое влечение?
   — Ну-ка дайте я взгляну на это. — Саймон умышленно коснулся ее руки, потянув верхний лист из стопки.
   У нее дрожали пальцы.
   Неожиданная реакция немедленно проявилась ниже пряжки его ремня. Он начал просматривать формулы и закономерности, относящиеся к тепловой динамике.
   — Как видите, ожидаемые перспективы занятости весьма привлекательны.
   Саймон молчал. Когда он просматривал формулы, его осенила идея в отношении его последнего волоконно-оптического эксперимента. Ему нужно было кое-что записать. Он встал и с листком в руке прошел к столу Эрика. Только в третьем ящике удалось найти отрывной блокнот. Он принялся быстро делать заметки.
   Необходимо это проверить.
   С блокнотом в руке он направился к двери.
   — Саймон!
   Требовательный окрик кузена заставил его остановиться у двери и повернуть голову. Но он был полностью поглощен проектом, и его взгляд был обращен внутрь, так что он не видел Эрика.
   — Что насчет презентации Аманды?
   — Если я сказала что-то обидное для вас… — Мягкий, хрипловатый голос смолк, но проник в уголок его сознания.
   Аманда.
   Он хотел снова встретиться с ней.
   — Принесите предложение ко мне домой. — Она удивленно посмотрела на него, и он услышал стон Эрика. — Мой кузен расскажет вам, как добраться туда. — После этого он развернулся и ушел, его мысли были заняты предстоящим экспериментом.

Глава 2

   С ощущением полной растерянности Аманда смотрела, как этот сводящий ее с ума человек покидает офис. Что же, собственно, произошло?
   — Он хочет, чтобы я пошла к нему домой?
   Лицо Эрика выражало унылое смирение. Он кивнул:
   — Не принимайте это на свой личный счет. У Саймона блестящий ум, и ход его мыслей не такой, как у других. Когда у него появляется какая-нибудь идея, он становится всецело ею поглощен.
   — Но… — Какое-то время он просматривал ее бумаги, а потом вдруг вскочил и бросился к столу.
   — Однажды на Рождество, когда ему было лет девять, кажется, он распаковывал подарки и вдруг оставил это занятие и отправился в лабораторию, где проторчал до самого Нового года.
   — Ему было девять? — Наверное, Эрик несколько преувеличивает.
   — Саймон был вундеркиндом. Высшую школу он окончил в одиннадцать лет. К пятнадцати он имел степень бакалавра по физике, а также по технике компьютерного проектирования. А спустя четыре года он уже был доктором наук.
   Аманда поняла, что пытался втолковать ей Эрик. Саймон — гений. Ее охватило чувство глубокого разочарования, поскольку этот гений не хотел слияния его компании с «Икстантом». Она уже видела, как рушатся все ее тщательно разработанные планы.
   — Почему он хочет, чтобы я отправилась к нему домой?
   У Эрика на переносице образовалась морщинка.
   — Я точно не знаю. Думаю, он хочет прослушать до конца ваше обоснование.
   — Но почему у него дома? — Сугубо деловое мероприятие принимало совсем не деловой оборот.
   На лице Эрика появилось задумчивое выражение.
   — Я действительно не знаю. Он скрытный тип. То, что он пригласил вас к себе домой, совсем не в его характере, но, похоже, таким образом проявляется его повышенный интерес к делам нашей компании.
   — По мне, лучше было бы закончить презентацию здесь, в вашем офисе. — Еще удобнее было бы, если бы этот субъект вообще на ней не присутствовал, но идея проводить презентацию у него дома отдавала интимным душком.
   Эрик покачал головой:
   — Если он увлекся новым проектом, то могут пройти дни, даже недели, прежде чем он снова появится на материке.
   — Появится на материке? — Ее голос прозвучал едва слышно, поскольку она была занята мыслями о том, как пагубно это отразится на графике слияния.
   — Он живет на одном из островов. Их полно в заливе Пьюджет-Саунд. По крайней мере для своего дома он выбрал остров, с которым налажено регулярное паромное сообщение. Вы сможете съездить туда и обратно за один день.
   Неужели он рассчитывает этим подбодрить ее?
   — Но не могли бы вы позвонить ему и попросить встретиться со мной здесь?
   — Нет, Саймон упрям, и, как я говорил, у него мозги работают не так, как у других. Если мы хотим, чтобы он выслушал ваши аргументы, вам придется ехать к нему.
   — А вы что, не будете присутствовать на этой встрече?
   — Как сказал Саймон, я уже видел все цифры. — Эрик встал. — Я, право же, не могу нарушать свой рабочий график только для того, чтобы выступать в качестве вашего дублера. Вы убедили меня. Уверен, что вы сможете убедить и Саймона, и пока вы не сделаете этого, наши переговоры поэтому вопросу будут безрезультатными.
   Она сомневалась в этом, но другого выбора, кроме как предпринять попытку, у нее не было. Она не могла позволить Саймону Бранту сорвать ее планы и поставить под угрозу ее будущее. Если для этого необходимо навестить Саймона в его доме на острове, она сделает это.
 
   Так и получилось, что на следующий день Аманда воротила нос от запаха сгорающего дизельного топлива на пароме, направлявшемся к маленькому островку в заливе Пьюджет-Саунд.
   Она пыталась дозвониться до Саймона, чтобы уговорить его снова встретиться с ней в Сиэтле. Из ответа своенравного старика, который назвался его домоправителем, следовало, что Саймон недоступен для телефонных разговоров. Когда же она назвала себя, ей было сказано, что хозяин ожидает ее.
   Поскольку он не сказал ей ни о времени, ни о дне встречи, она не знала, как это произойдет, но, очевидно, Эрик был прав. Саймон думал не так, как другие люди.
   Его домоправитель сказал, что ее ожидают сегодня ко второму завтраку.
   Из сумочки послышались мелодичные звуки увертюры к опере «Вильгельм Телль», и Аманда поспеши ладостать свой мобильный телефон. Она откинула крышку и приложила телефон к уху.
   — Алло?
   — Эй, цыпленок, как ты там?
   — Джиллиан. Ты почему не на съемках?
   — Мы рано закончили. Они хотели снять эту сцену с восходом солнца. Я на ногах с половины третьего утра.
   — Хм… Джилл, ведь мы с тобой живем на западном побережье. У нас красивые закаты, когда солнце садится в океан, а что касается восходов, то из-за смога в Лос-Анджелесе они не очень впечатляют.
   — Это и ежу понятно. Мы снимали в пустыне.
   — О-о.
   — В любом случае ты должна посмотреть эту серию сегодня. У меня потрясающий диалог, а играю я там не хуже Бетт Мидлер.
   Черт побери.
   — Дорогая, у меня встреча во второй половине дня, а у видеомагнитофона в гостиничном номере нет функции программирования записи. — Она лихорадочно подыскивала ответ. — Но дома, в кондоминиуме, моя система все записывает. Я посмотрю это сразу же, как только вернусь домой. Я обещаю.
   — Аманда… — Джиллиан растянула имя чуть ли не на шесть слогов. — Я правда хочу, чтобы ты посмотрела это. Это в первой половине шоу. Ты что, не можешь улизнуть в туалет или еще куда-нибудь и найти телевизор?
   Что подумает о ней Саймон, если в середине встречи она попросит его прерваться на полчаса, чтобы посмотреть «мыльную оперу» Джиллиан?
   — Джилл…
   — Пожалуйста, Аманда. Я еще ни разу не волновалась так с тех пор, как получила эту работу.
   Это говорило о многом. Джиллиан исполняла эпизодическую роль в сериале уже в течение шести лет, дольше, чем Аманда состояла в браке. Она была если и не звездой, то профессионалом.
   — Ладно, я попытаюсь. — Ей не верилось, что она сказала это. — Но я не могу ничего тебе обещать.
   — Спасибо, дорогуша! Ты самая лучшая подруга, о такой можно только мечтать. Я ведь уже недавно говорила тебе это?
   — На прошлой неделе — нет, — со смехом ответила Аманда. Джиллиан всегда приходила ей на помощь. Она была надежной опорой для Аманды на протяжении всех трех лет ее жуткого замужества и тянувшегося еще целый год отвратительного бракоразводного процесса. — Но послушай, если мне не удастся посмотреть сегодня, ты сможешь переслать мне кассету экспресс-почтой?
   — У меня сегодня такое настроение, что я и сама бы прилетела к тебе с кассетой, чтобы мы вместе посмотрели ее, но, к сожалению, я должна работать завтра и в пятницу.
   Такого энтузиазма по поводу работы ее подруга не проявляла ни разу за все годы их знакомства.
   — Эй, а может быть, ты прилетишь сюда на выходные?
   Предложение было встречено молчанием. Потом в трубке прозвучало озабоченное:
   — Аманда, с тобой все в порядке?
   Проклятие. Почему лучшие подруги так догадливы?
   — Я просто спросила: не хочешь ли ты приехать в конце недели? Мы могли бы прогуляться по Сиэтлу. Почему обязательно должно что-то случиться?
   — Потому что, когда дело касается работы, ты хуже клизмы в заднице. Ты так погружаешься в нее, что могла бы дать фору буддийскому монаху.
   Аманда совсем не чувствовала себя монахом, точнее, монашкой, особенно когда думала о Саймоне Бранте, поскольку это будоражило ее гормоны не хуже, чем сахар возбуждает кроликов.
   — Тут в деле появилась проблема, которую я пытаюсь уладить, — призналась она.
   — Какая проблема?
   — Большая. — Проблема ростом под два метра.
   — Дело дрянь, дорогуша. Мне жаль.
   — Мне тоже. Но я не собираюсь сдаваться.
   — Конечно, не сдавайся. Сдаваться тебя заставляли только мужчины, в остальном ты ведь привыкла биться до последнего.
 
   Проезжая в третий раз за последние двадцать минут по одной и той же дороге, Аманда почти утратила уверенность в своей способности биться до последнего. Где же этот чертов поворот? Она уже дважды пропускала его и, чтобы не пропустить снова, ехала медленнее, чем шла бы пешком. Стоп. Что это за просвет между деревьями? Это он и есть. Тщательно замаскированный спуск на подъездную дорогу к дому Саймона можно было принять за естественную прогалину в тянущихся вдоль дороги зарослях.
   Эрик говорил, что Саймон — скрытный субъект, но это было уже просто смешно. Кто-нибудь из них мог бы предупредить ее, что въезд в его владения спрятан, как вход в тайное убежище. Не то чтобы Саймон вообще ничего не говорил. Он сказал Эрику, чтобы тот объяснил ей, как ехать, и пустил все на самотек.
   Хорошо, что он всего-навсего деловой партнер, а не ее приятель. Тяжело было бы мириться с таким поведением любовника.
   Аманда подъехала к воротам прежде, чем успела развить эту тему в своем воображении.
   Она остановила взятый напрокат «таурус» и опустила боковое стекло. Ей открылся доступ к маленькой черной коробочке, судя по всему, переговорному устройству. Аманда высунула наружу голову, с наслаждением вдыхая свежий, напоенный ароматом леса воздух, и затем нажала расположенную под коробкой красную кнопку.
   — Да? — Она безошибочно узнала этот сварливый голос. Аманда слышала его всего лишь один раз, но забыть домоправителя Саймона было невозможно.
   — Это Аманда Закери.
   — Уже целых двадцать минут дожидаюсь вас, мисс. Не стоит опаздывать, если вы хотите застать хозяина вне лаборатории.
   Она посмотрела на коробку и напомнила себе, что это бизнес. Ради дела она может не обращать внимания на ворчливость эксцентричного старика.
   — Мне жаль. Я пропустила поворот.
   — Думаю, вы пропустили его не один раз, если вам понадобились дополнительные двадцать минут.
   Этот мужик, случайно, не из полицейских, что следят за временем парковки?
   — Поскольку я и так уже опоздала, может быть, вы будете так добры, что откроете мне ворота, чтобы я не заставляла больше ждать вашего работодателя?
   — А он еще не выходил из лаборатории.
   Она проигнорировала еще один провокационный выпад и сказала только:
   — Ворота.
   — Не могу.
   — Вы не можете открыть ворота? — Совершенно обескураженная, она тупо смотрела на черную коробку.
   — Верно.
   — Они неисправны?
   — Нет.
   Злость возобладала над растерянностью и здравым смыслом.
   — Тогда что же мешает вам открыть эту чертову штуку?
   — Вам придется выйти из машины. Я должен визуально удостовериться, что это вы, перед тем как открыть ворота.
   — Как вы собираетесь опознавать меня, если до этого никогда не видели?
   — Не стоит раздражаться. Я делаю свою работу. У меня есть ваше фото. Не спрашивайте, как оно у меня появилось, я не делюсь своими секретами с кем попало.
   Ради всего святого.
   Она вышла из машины и встала так, чтобы над дверью были видны ее голова и плечи.
   — Я хотел бы иметь возможность видеть вас целиком, если вы не против.
   Теперь он пытался казаться вежливым и в то же время выдвигал смехотворные требования.
   — Какая вам разница? — Аманда с нескрываемой злобой посмотрела в зрачок установленной над воротами видеокамеры.
   — У вас есть что прятать, мисс?
   «Нечего, разве что фигуру, которая никак не подпадает под определение роковой женщины», — пробормотала она про себя, выходя из-за серебристой дверцы.
   Совершенно расстроенная, Аманда широко развела в стороны руки:
   — Смотрите. Ни автоматического оружия, ни спрятанной камеры, ни баллончиков с нервно-паралитическим газом. Вы удовлетворены?
   — Думаю, вполне.
   Нет! Нет. Нет. Черт побери. Нет. Это голос не домоправителя, это голос другого засевшего в памяти человека — Саймона Бранта. Аманда рефлекторно скрестила руки на груди, почувствовав, что от лодыжек вверх по телу стал подниматься жар, заставивший запылать ее щеки. Она готова была убить этого домоправителя, как только доберется до него.
   Она готова была поднять его за ворот, подвесить над ямой с кипящей смолой, а потом дать упасть вниз.
   — Здравствуйте, мистер Брант. Мне сказали, что я опоздала.
   Он промолчал, но ворота наконец распахнулись.
 
   Если бы Саймон предпринял попытку ответить, он просто рассмеялся бы, а это дало бы Джейкобу повод продолжить свои придирки. Поэтому он не стал отвечать Аманде, а просто нажал на кнопку и открыл ворота. Он смотрел, как она села в свою машину. Темные волосы были собраны в аккуратный пучок на затылке. Несмотря на строгость прически и костюма, он не мог выбросить из головы ее образ с широко расставленными в стороны руками, пышную грудь, натягивавшую ткань блузки, и блестящие от безудержного темперамента глаза.
   — Она довольно смелая, сэр.
   Саймон не знал, почему этот пожилой человек по отношению к нему пользовался обращением «сэр». Однако у него не возникало сомнений, кто из них двоих главнее, — это был не Саймон Брант.
   — Не сомневаюсь, что ее смелость мотивирована.
   Джейкоб только пожал худыми плечами.
   — Наверное, я немного расстроил ее. Не умею вести себя в обществе, сэр.
   Принимая во внимание тот факт, что когда-то этот человек работал в президентской службе безопасности, Саймон всерьез отнесся к этому замечанию.
   — Вами до сих пор движет желание действовать скрытно, и оно выражается в том, что вы все время выступаете под разной личиной.
   Джейкоб склонил седую голову набок:
   — Возможно. Или, возможно, я просто вспыльчивый старый чудак, которому нравится служить эксцентричному миллионеру.