Монро Люси. Вкус любви

   — Вы не собираетесь есть? — спросила она, указывая уже пустой ложкой на его хрустальную чашу с фруктами.
   — Я съем это позже. — Он посмотрел на суперсовременные часы на своем запястье и поморщился. — Мне нужно начинать хронометрический эксперимент.
   — Но мы же еще не закончили разговор… — Она умолкла на полуслове, обнаружив, что уже разговаривает с его спиной. — Саймон Брант, кто-то должен научить вас хорошим манерам.
   Он остановился у двери и повернулся. В выражении его лица сквозила досада.
   — Я сожалею, но три дня опытов пропадут даром, если я сейчас же не пойду в лабораторию.
   По крайней мере он остановился, чтобы объяснить. Она кивнула, но не стала спрашивать, вернется ли он. Он все равно не вернется.
   Она позволила себе роскошь закончить десерт в безмятежной тишине, летний ветерок принес вечернюю прохладу, и по ее коже побежали мурашки.
   — Последний паром отходит через полчаса, — донесся сзади голос Джейкоба.
   Она повернулась к нему:
   — Думаю, мне лучше поспешить.
   — Если только вы не хотите остаться на ночь.
   — Не могу представить себя в вашей пижаме.
   Старик пожал плечами:
   — Поступайте как знаете, но если вам действительно необходимо поговорить с боссом, то лучше остаться здесь, чем пытаться поймать его, как вы это делали раньше.
   Она рассмеялась. Правильно. Переехать в дом Саймона, только чтобы быть на месте вовремя и поговорить с ним, когда он всплывет из своей лаборатории.
 
   Три дня спустя ей было уже не до смеха. Она звонила Джейкобу каждый день, оставляя Саймону сообщения с просьбой перезвонить. Если верить дворецкому, Саймон за все это время ни разу не вышел из лаборатории.
   Разумеется, он не перезванивал ей.
   Когда телефон зазвонил, она все еще надеялась, что это он.
   — Алло.
   — Как дела, куколка?
   — Джиллиан! Твоя новая сюжетная линия просто супер!
   С другого конца провода донесся хриплый смех Джиллиан.
   — Да-а, разве это не заслуженно? Даже наша главная звезда поздравила меня на вчерашних съемках. — Ее явно переполняло счастье.
   — Я так рада, милая. Хотела бы я, чтобы и моя работа шла так же хорошо.
   — Местный дегенерат все еще доставляет тебе неприятности?
   — Саймон не дегенерат. — Он был слишком сексуален, чтобы навесить на него такой ярлык. — Он гений. К тому же у него гроссмейстерский черный пояс по таэквондо.
   — Ты шутишь! Компьютерный зануда — поклонник Чака Норриса?
   — Ничей Саймон не поклонник. Он совершенно сам по себе.
   Тишина продолжалась несколько секунд.
   — Ты говоришь так, будто этот парень тебя всерьез поразил.
   — Так и есть. И к тому же я абсолютно разочарована.
   — Мы тут говорим о связанном с работой разочаровании или о чем-то более волнующем и в последние три года совершенно чуждом твоему стилю жизни?
   — Я все еще не смогла сделать полную презентацию, еще меньше убедила его в целесообразности слияния с «Икстант», а ведь я встречалась с ним три раза.
   — Что-то не похоже на твою обычную суперэффективность. Ты уверена, что больше не происходит ничего, о чем мне следовало бы знать?
   — Абсолютно. Просто он так занят своей работой, что трудно выкроить больше чем пять минут его времени. Чтобы заставить его выслушать мои выкладки, мне пришлось играть роль его спарринг-партнера по таэквондо.
   — Ты была спарринг-партнером? — Голос Джиллиан вибрировал от потрясения. — Не могу поверить!
   — К тому же в юбке и блузке.
   — Да ты что!
   — Да. Ты знаешь, как это для меня важно, Джилл. Я готова сделать что угодно, только чтобы это слияние состоялось.
   — И какое «что угодно» Саймон хочет, чтобы ты сделала? — Двусмысленный тон Джиллиан заставил Аманду рассмеяться.
   — В отношении эксцентричного изобретателя твои догадки так же хороши, как и мои. Я поверить не могла, когда он предложил мне изобразить его спарринг-партнера. Он даже настоял, чтобы заняться со мной тай-бо.
   — Настоял, да? Должна сказать тебе, Аманда, все это звучит очень интересно.
   — По-другому и не скажешь.
   — Ты не думала поставить палатку у его порога, пока не добьешься его внимания?
   Аманда не рассмеялась, как явно ожидала от нее Джилл.
   — Я подумываю на это время переехать к нему.
   Джиллиан чуть не задохнулась.
   — Скажи, что ты шутишь.
   — Это была идея его дворецкого, и думаю, мне стоит ее рассмотреть. Как еще я могу завершить это дело?
   — Ты хочешь сказать, что Саймон не против, если ты вот так запросто приедешь к нему жить?
   — Не знаю, но на данный момент я готова рискнуть. Дэниел названивает мне и требует постоянно отчитываться о результатах. Он угрожает, что сам приедет сюда. Если я чего-нибудь не предприму, меня отстранят от переговоров.
 
   На следующий день, нажимая красную кнопку переговорного устройства на воротах Саймона, Аманда обнаружила, что сказать Джиллиан о переезде к Саймону и сделать это, как говорится, две большие разницы.
   — Здравствуйте, мисс Закери.
   — Здравствуйте, Джейкоб. Не могли бы вы открыть ворота?
   — Вам назначено? — Он опять принялся изображать воинственного дворецкого.
   — Нет.
   — Мистер Брант пригласил вас?
   — Нет.
   — У вас есть причина для визита?
   — Да, Джейкоб. Ну а теперь вы собираетесь открыть ворота?
   — Может быть.
   Она уже раскусила его выходки и на этот раз не потеряет хладнокровия.
   — Откройте ворота, Джейкоб.
   Потом, не дожидаясь его ответа, она нажала на кнопку стеклоподъемника и просто ждала. Он заставил ее ждать целую минуту, прежде чем черные железные ворота начали открываться.
   Через минуту она звонила в дверь, ее ноутбук, портфель, чемодан и несессер стояли рядом на крыльце.
   Дверь открылась, но на пороге оказался не Джейкоб, а Саймон, и выглядел он ужасно. Глаза были налиты кровью, лицо покрывали нездоровая бледность и отраставшая щетина.
   — Аманда. — Он тряхнул головой. — Я жду вас?
   Она перешагнула через порог и неосознанным жестом дотронулась до его руки.
   — Саймон, вы в порядке? Вы выглядите больным.
   — Я не болен. Просто устал.
   — С вашего прошлого приезда он не спал и нескольких минут кряду, — донесся до нее из глубины холла раздраженный голос Джейкоба.
   — Это ужасно. Саймон, вам нужно лечь в постель.
   Он не слушал. Его взгляд был устремлен на что-то позади нее.
   — Вы привезли чемодан.
   Она одним вдохом постаралась набрать и воздуха, и смелости.
   — Джейкоб пригласил меня пожить некоторое время. Я решила принять его приглашение.
   Саймон удивленно обернулся к Джейкобу:
   — Ты пригласил Аманду пожить? — Он был так поражен, что ей стадо жаль его. Он слишком устал, чтобы понимать, что происходит, но это не помешает ему вышвырнуть ее, если Джейкоб откажется от своих слов.
   — Возможно, я и сказал что-то в этом роде.
   Она тихонько выдохнула, поняв, что все это время стояла, затаив дыхание.
   Саймон отступил назад:
   — Тогда проходите. Джейкоб, ты отнесешь вещи мисс Закери в гостевую комнату?
   Джейкоб встретился с ней взглядом, когда она проходила мимо, и подмигнул ей.
   Это так удивило ее, что она споткнулась и врезалась в Саймона. Даже уставший, он сохранил все свои рефлексы. Он подхватил ее и поставил на ноги, даже не вдохнув лишний раз.
   — Вы в порядке?
   — Да. Спасибо. Я сегодня такая неуклюжая.
   Саймон прикрыл рот и зевнул.
   — Вам нужно лечь спать, Саймон.
   — Я голоден. Думаю, Джейкоб собирается заставить меня что-то съесть. Я не помню. — Он казался таким странным, говорил невнятно.
   — Я приготовил рагу из говядины. Оно кипит на плите. Мисс Закери, вы могли бы проследить, чтобы босс поел, пока я занимаюсь вашими вещами?
   — Нет проблем. Идемте, Саймон. — Она провела его в кухню, откуда доносился аппетитный аромат кипящего рагу и свежевыпеченного хлеба.
   Пока Саймон молча ел, она надзирала за ним, словно курица-наседка. Он и правда выглядел ужасно. Нет никаких шансов на хоть сколько-нибудь разумный разговор между ними, пока этот человек как следует не выспится.
   Он закончил есть и отложил ложку.
   — Могу я предложить вам что-нибудь, может, бокал вина? — вежливо спросил он, как будто вовсе и не валился с ног от усталости.
   — Нет, спасибо. Ложитесь спать, Саймон.
   Он кивнул и поднялся, слегка покачиваясь.
   Она поспешила к нему и обхватила его рукой за талию. Он положил руку на ее плечо, но не перенес на нее весь свой вес. За что она была ему благодарна. Он позволил ей вывести себя из кухни.
   — В какой стороне ваша комната?
   Он махнул рукой налево. Ей не понадобилось много времени, чтобы найти лестницу. Им удалось благополучно подняться на третий этаж, но когда он и добрались до спальни Саймона, он, похоже, совершенно выдохся. Он, спотыкаясь, двинулся к огромной кровати и рухнул, увлекая Аманду за собой. Они приземлились, сплетясь в клубок, и Саймон наполовину накрыл ее своим телом.
   Он не двигался.
   — Саймон.
   Ничего.
   Она с трудом высвободила голову из-под его тяжелой руки и заглянула ему в лицо. Его глаза были закрыты. Он спал.
   Нет проблем. Ей нужно только выскользнуть из-под него, ион никогда даже и не узнает, что она была здесь.
   Она с трудом вытащила руку, придавленную его грудью, и уперлась в него, одновременно стараясь отодвинуться назад. Его глаза открылись, и она испытала одновременно облегчение и смущение.
   — О, Саймон…
   Он улыбнулся блаженной улыбкой очень счастливого ребенка, произнес ее имя и снова закрыл глаза.
   Не двигаясь.
   Она снова решительно уперлась в его грудь. Он пробормотал что-то неразборчивое и подвинулся, притягивая ее к себе, как возлюбленную, которой она не была. Когда он замер, она оказалась в его крепких объятиях, его лицо зарылось в ее шею, а тяжелое бедро блокировало ей обе ноги.

Глава 6

   Ей, безусловно, следует встать.
   Сию же минуту.
   Но ей не хотелось двигаться. Дыхание Саймона согревало ее, а близость мускулистого тела, обнимающего ее, давала тепло и чувство защищенности, к которому она стремилась всю свою жизнь. И именно это чувство заставляло ее торопливо высвобождаться из его рук. Это было слишком опасно.
   Она совсем не разбиралась в отношениях мужчин и женщин, и если она позволит себе влюбиться в Саймона, в конце концов снова будет страдать.
   Очень сильно.
   Когда дело касалось отношений, она всегда проигрывала.
   «Помни о работе».
   Она здесь ради карьеры, а не затем, чтобы снова рисковать однажды уже разбитым сердцем.
   К несчастью, даже спящий Саймон был силен. Слишком силен, чтобы она могла выбраться.
   Она потрясла его за плечо, пытаясь разбудить:
   — Саймон. Проснитесь. Вы должны отпустить меня. Он только крепче зарылся лицом в ее шею, накрыв рукой правую грудь.
   — Саймон!
   Его пальцы сжались, и ее сосок затвердел как камень. У нее перехватило дыхание. Он снова сжал руку, и проклятие, если это не было именно то, что ей нужно.
   Хорошо. Она не будет больше пытаться разбудить его. С такими темпами он окажется внутри ее до того, как удастся вывести его из этого коматозного состояния. И ей это понравится.
   Подобные мысли заставили ее почувствовать себя безнравственной и заслуживающей жалости. Потому что, разумеется, лишь безнравственная женщина может думать о том, как бы воспользоваться неосознанными действиями спящего мужчины: это может вызвать только жалость.
   Может быть, если просто подождать некоторое время, его сон станет более глубоким, а мускулы расслабятся достаточно для того, чтобы она могла выбраться из его объятий.
   Рука на ее груди была тяжелой, и она не могла побороть искушения немного помечтать. Представить, что он намеренно положил ее туда. Представить, что такой великолепный, сексуальный мужчина, как Саймон, считает ее желанной. Это было бы слишком даже для ее буйного воображения. Но нет. Не теперь, когда его руки обнимали ее и он прижимался к ней своим крепким телом.
   Фантазировать рискованно. Она может начать верить в свои фантазии.
   Она должна заставить себя перестать думать о том, как приятно лежать в неосознанных объятиях Саймона.
   Она стала смотреть в потолок. Не слишком воодушевляюще. У Саймона был потолочный вентилятор. Интересно, нравится ли ему, как и ей, лежать обнаженным и наслаждаться приятным ветерком. Если не считать самых жарких дней, она предпочитала вентилятор кондиционеру.
   Когда с ее телом начали происходить определенные вещи и она почувствовала влагу между ног, стало ясно, что думать о привычке Саймона спать обнаженным — плохая идея.
   Она принялась блуждать взглядом по комнате, по крайней мере насколько могла себе это позволить, не поворачивая головы. Совершенная простота Востока тоже присутствовала здесь, но на этот раз в сочетании с любимым Саймоном хай-теком. Кровать и остальная мебель были металлическими с матовой поверхностью. Они не выглядели как испорченная офисная мебель, а казались солидными и почти успокоительно простыми.
   Изголовье и изножье кровати ограничивали горизонтальные планки. Она впервые видела подобную конструкцию.
   Аманда представила себя лежащей в одной только прозрачной шелковой ночной рубашке с привязанными к изголовью руками. Саймон склонился над ней, лаская ее тело и нашептывая ей на ухо шокирующие вещи.
   Она застонала. Нога Саймона постепенно пробралась между ее ног, его бедро давило на вершину ее бедра, и видение в ее голове взорвалось, уступив место мучительной реальности.
   Она должна выбраться из этой постели. Она сосредоточилась на том, чтобы лежать совершенно неподвижно и дышать как можно тише. Все, что угодно, только чтобы не провоцировать новые движения Саймона.
 
   Она уютно устроилась в восхитительно теплой постели, борясь с пробуждением и стараясь не расстаться со сладостью сна. Он был таким реальным, она все еще ощущала мужской запах своего любовника, силу его рук на своем теле, испытывала эротическое наслаждение от прикосновения его ног, сплетенных с ее ногами после занятия любовью.
   Она пошевелила ногой и представила себе, что чувствует трение джинсовой ткани по абсолютной гладкости своих чулок.
   Чулок?
   Во сне на ней не было чулок. Она была обнажена — о Господи! Ее глаза распахнулись и уперлись в темно-синюю ткань.
   Это была рубашка, и эта рубашка покрывала мужскую грудь.
   Саймон.
   Он все еще спал.
   Это было единственной хорошей новостью с того момента, как она полностью проснулась словно от удара огромной силы. Ее ноги действительно переплелись с его ногами по всей длине, до самых бедер. Это оказалось возможно, потому что юбка задралась вверх так, что были видны резинки чулок.
   Каким-то образом несколько пуговиц когда-то накрахмаленной белой блузки оказались расстегнуты, и рука Саймона покоилась внутри, на покрытой шелком бюстгальтера груди. Ее рука забралась под его незаправленную футболку и лежала на выпуклых мышцах его живота.
   Если он проснется прямо сейчас, она заработает сердечный приступ и умрет от унижения.
   Со всей осторожностью вора, покидающего место преступления, она тихонько вытащила руку из-под его футболки. Когда кончики ее пальцев скользнули по его коже, его тело содрогнулось во сне, и она испугалась, что он проснется. Но нет.
   Он спал слишком глубоко.
   «Благодарю тебя, Господи!»
   Она была права, предполагая, что его мускулы 90 расслабятся во сне. Двигаясь медленно, дюйм за дюймом, она выбиралась из его объятий до тех пор, пока их тела полностью перестали соприкасаться. Облегченно вздохнув, она перекатилась на спину и осознала свою близость к краю всего за секунду до того, как упасть на пол.
   — Не самый элегантный способ вставать с постели, если позволите заметить, мисс Закери.
   Джейкоб? Джейкоб был здесь? И что он видел?
   Она порывисто вскочила на ноги, одергивая смятую юбку.
   — Мне показалось, вы собирались воспользоваться гостевой комнатой.
   Она чувствовала, как пылают щеки.
   — Так и есть. Это недоразумение. Он… Я… — Как ей объяснить события, в результате которых она оказалась спящей в объятиях Саймона?
   — Я не сую нос в личные дела босса.
   — О, ради Бога! Нету нас никаких личных дел. Я пыталась помочь ему дойти до кровати. Он заснул, когда я была под ним. То есть, я хочу сказать, он упал. Мы упали. Я не могла выбраться. Думаю, я заснула, пока ждала, когда он расслабится.
   — Как скажете, мисс Закери. Я пришел, чтобы узнан, не хотите ли вы ужинать.
   — М-м, это было бы великолепно. — Она застегнула несколько пуговиц блузки, отворачиваясь от слишком понимающего взгляда Джейкоба. — Я только пойду переоденусь.
   Одежда была вся мятая, но, может быть, приведя в порядок свой внешний вид, ей удастся привести в порядок и свои мысли.
   Оставалось только надеяться.
 
   Эрик Брант позвонил после ужина. Как только Аманда услышала сто голос, у нее засосало под ложечкой от беспокойства, как он воспримет ее переезд к его кузену.
   — Он позволил вам приехать жить? Вот так, просто? — Эрик был ошеломлен.
   — Это была идея Джейкоба, — попыталась защититься она.
   — Но у Саймона практически никогда никто не бывает, а тут он позволяет совершенно чужому человеку жить в своем доме. Должен сказать вам, Аманда, это самое странное деловое соглашение, в котором я когда-либо участвовал.
   — Саймон поступает не так, как все нормальные люди, — сказала она, повторяя его же собственные слова.
   — Но и таких вещей он тоже не делает.
   — Это был единственный предлог, под которым я могла видеть его достаточно часто, чтобы убедить в выгодности слияния.
   Смех Эрика резанул по ее и без того натянутым нервам.
   — Что ж, мне придется передать это дело вам, Аманда. Только ваша преданность своей работе сможет завершить эту сделку. Хотел бы я, чтобы мои сотрудники были хотя бы вполовину амбициозны и изобретательны, как вы.
   Похвала согрела ее душу.
   — Спасибо. — Она надеялась, что ее босс, Дэниел, согласен с Эриком.
 
   Аманда оторвала зеленую плодоножку от клубники и бросила ее в мусорную корзину слева. Ягоду она положила в керамическую миску и взяла следующую. Она позавтракала час назад, но сочные ягоды все еще соблазняли ее. Единственное, что останавливало ее от того, чтобы бросить ягодку себе в рот, так это то, что Джейкоб войдет как раз в этот момент и поймает ее.
   Не для этого же она сбегала из кухни.
   Она не видела Саймона с того момента, как днем практически убежала из его комнаты. Она даже не знала, пробудился ли он уже от своего богатырского сна, и не осмеливалась спросить Джейкоба. Только не после того, как он застал ее в спальне Саймона.
   — Это выглядит не совсем обычно для сосредоточенной на карьере женщины.
   Она подняла глаза на звук знакомого голоса и улыбнулась, хотя и немного нервно. Она не знала, что Саймон помнит о ее присутствии в его постели. Это и присутствием-то назвать трудно, но поскольку она уже больше двух лет не была в постели мужчины и более трех не делала там ничего, достойного упоминания, ей все еще было неловко встретиться с Саймоном лицом к лицу.
   — Привет. Хорошо выспались?
   — Хорошо.
   Весь его вид доказывал это. Глаза ясные, и он успел побриться. Опять без рубашки, он надел обрезанные джинсовые шорты. Ее взгляд скользнул по его мускулистым ногам, покрытым темными волосами, и задержался на них гораздо дольше, чем требовали приличия. Ей пришлось заставить себя снова посмотреть ему в глаза.
   Они блестели от чего-то, что она не могла разгадать, а на его губах была забавная полуулыбка.
   — Мне нужно потренироваться. Я пришел спросить, не хотите ли вы присоединиться ко мне?
   — Вы имеете в виду — изобразить для вас мишень?
   — Я думал, мы сможем сделать несколько упражнений из таэквондо.
   Вообще-то это была отличная идея. Ее тело жаждало физической нагрузки, а у нее не хватало смелости спросить Джейкоба, не будет ли Саймон против, если она поплавает в бассейне.
   — Я почти закончила тут и потом с радостью составлю вам компанию.
   — Как Джейкоб уговорил вас на это?
   — Это было нетрудно. Мне требовался предлог, чтобы побыть на воздухе, и он дал мне его.
   — Он варит варенье?
   — Так он сказал. Я раньше никогда не видела никого, кто бы варил домашнее варенье. Он сказал, что потом я могу посмотреть.
   — Ваша мама не делала никаких заготовок?
   — Вы шутите? Представления моей матери о домашнем хозяйстве сводились к тому, чтобы помнить номер телефона местной службы быта.
   Он рассмеялся:
   — Моя мама была не лучше. Она была слишком занята своими картинами, чтобы выполнять работу полому, но все же у нее получалось делать так, что это был настоящий дом.
   Значит, она была полной противоположностью матери Аманды. Той всегда удавалось заставить свою дочь чувствовать себя незваной гостьей в прекрасно обставленном и оборудованном калифорнийском особняке, в котором она выросла.
   — Какой она была? — спросила Аманда.
   — Доброй. Полной жизни. Веселой. Она много улыбалась. Она могла рассмешить нас с папой так, что у нас начинали болеть бока от хохота.
   — Должно быть, было очень больно потерять ее.
   — Да. Все изменилось.
   — Ваш папа, наверное, очень тяжело перенес это.
   — Он нашел утешение в работе.
   — А как же вы?
   Пожав своими невероятными плечами, он нахмурился.
   — Думаю, я последовал примеру отца.
   — Вы же сказали, что вам было всего десять лет. — Она не могла представить ребенка, ушедшего с головой в работу.
   — И я в это время оканчивал школу. Я погрузился в эксперименты и учебу.
   И научился исключать весь остальной мир из этого процесса.
   Она закончила чистить последнюю ягоду и вытерла руки влажным полотенцем, которое приготовил для нее Джейкоб.
   — Я готова изображать боксерскую грушу.
 
   Саймон выскользнул из шорт и натянул спортивные штаны. Их свободный покрой, специально предназначенный для боевых искусств, будет лучше скрывать реакцию его тела на Аманду. Он все еще вибрировал от ярких образов, преследовавших его во сне после трехдневной непрерывной работы. Они были так чертовски реалистичны, что он мог поклясться, что, когда он проснулся, подушка еще хранила ее запах.
   Холодный душ помог успокоить разыгравшиеся гормоны, но стоило ему увидеть Аманду в майке и джинсах, все началось сначала. Неудивительно, что эта женщина прячется в костюмах свободного покроя. Если бы она одевалась на службу во что-то облегающее, ни один из ее коллег-мужчин не смог бы работать. Только не рядом с такими формами.
   Забавно, но он мог поклясться, что знает вес ее груди в своей ладони. Принятие желаемого за действительное, без сомнения.
   По дороге в спортзал он наткнулся на Джейкоба.
   — Ужин в шесть.
   — Хорошо, но мы еще не обедали.
   — Предупреждаю вас заранее.
   — Ты хочешь сказать, что на ужин будет не рагу. — Джейкоб иногда предупреждал Саймона, когда готовил блюдо, которое может испортиться, если ждать, пока Саймон выйдет из своей лаборатории.
   — Правильно. Я подумал приготовить что-то особенное для нашей гостьи.
   Саймону все еще было трудно поверить, что Джейкоб пригласил ее.
   — Ты правда пригласил ее пожить?
   — Я сказал ей, что остаться — это единственный способ отловить вас на время, достаточное для разговора.
   Саймон не хотел обсуждать слияние, но он был не прочь провести больше времени с этой привлекательной женщиной. Она была такой удивительной смесью уверенности и замкнутости. Внешне она выглядела решительной деловой женщиной, но когда требовалось быть просто женщиной, он чувствовал, что она совсем не так уверена в себе.
   — Полагаю, ты развлекал ее, пока я спал день и ночь напролет.
   — Судя по тому, что я видел, вы и сами неплохо поработали над этим.
   Саймон остановился и уставился на Джейкоба.
   — Что ты имеешь ввиду?
   — Я поднялся наверх, чтобы проведать вас. Убедиться, что вы благополучно добрались до кровати.
   Саймон, бывало, засыпал прямо на полу после работы вроде той, что он вчера закончил.
   — И?..
   — И вы обнимали теплого, живого медвежонка.
   — Что?
   — Она сказала, что вы упали на нее, когда вошли в комнату.
   Саймон не помнил ничего, кроме смутного ощущения, что Аманда помогала ему подняться по лестнице.
   — Я упал на нее?
   — Да. Когда я приходил в первый раз, вы сцепились, как жуки, и оба спали.
   Он не мог в это поверить. Он спал с ней, фактически просто свалился на нее. Ничего удивительного в том, что она показалась ему немного взволнованной там, на террасе. Удивительно, почему она ничего не сказала.
   — Полагаю, ты заходил еще раз.
   Джейкоб самодовольно улыбнулся.
   — Я подумал, что она захочет ужинать.
   — Убежден, она оценила твою заботу. Она все еще спала? — Саймон не был уверен, что понимает, как она вообще заснула. Для женщины с ее профессиональным поведением это было абсолютно нехарактерно.
   Очевидно, он затащил ее на кровать, когда заснул практически на ходу, но почему она сразу же не встала?
   — Она пыталась выбраться из постели, не разбудив вас.
   — Очевидно, она в этом преуспела. — Он ведь даже не знал, что она была в его постели.
   — Можно сказать, что вы тоже преуспели.
   Загадочные комментарии начинали раздражать.
   — Это каким же образом?
   — Засунув руку под ее блузку. Ее расстегнутую блузку. Однако не думаю, что она была против. Ее рука была под вашей рубашкой.