Неизвестен Автор. Литконкурс 'Тенета-98' (сборник рассказов)

   Здание, к которому мы подъехали было мне хорошо знакомо, но уверенности в том, что туда можно попасть обычным способом в 11 вечера у меня не было.
   - Я быстро. - Она буквально выскользнула из машины.
   К моему удивлению входная дверь открылась, пропуская ее внутрь. Через две минуты она вышла в сопровождении какого-то мужчины с большим мешком на плечах - на деньги это походило мало. В машину сели с грузом. Олле почему-то не захотела положить мешок в багажник.
   - Давай я поведу машину.
   Проехав по каким то улочкам, о расположении которых я и не знал, мы вдруг оказались на мосту, ведущему к Институту жизни. Олле была на столько спокойна, что я решил было, что она отключилась.
   - Олле, если ты едешь в Институт жизни, то наши допуски на их территории не действуют, а охрана тут не хуже чем у нас.
   - Ничего, у меня есть сюда пропуск.
   Разговорчивостью сегодня она не отличалась. Она, не выходя из машины, показала что-то охране и, к моему удивлению, нас пропустили без слов.
   - Ты не говорила, что работаешь на этот институт.
   - Я на них не работаю. Мы просто иногда сотрудничаем.
   Мимо второго поста уже в здании мы прошли так же спокойно как проехали мимо первого. У третьего Олле отпустила сопровождавшего нас мужчину. Дальнейший путь я проделал в качестве молчаливого носильщика. Да, развлекательным сегодняшний вечер не назовешь. Я уже почти потерял ориентировку, когда мы остановились у одной из дверей. Она приложила руку к невзрачной пластинке на двери и дверь бесшумно отъехала в сторону, а после того как мы вошли, тут же встала на место.
   - Ты крови не боишься?
   Это была первая фраза, сказанная Олле, после того как мы вошли в помещение института.
   - Странный вопрос для старшего группы.
   - Не странный. Если не боишься, помоги переложить все из мешка в эту емкость. Но лучше сначала переоденься, чтобы не испачкаться.
   Перекладывая, я сначала не мог понять, что это. Только в конце понял, что ЭТО когда-то было человеком. Даже в моей работе с подобным я встречался только раз. И я недоуменно посмотрел не Олле.
   - Извини, у меня очень мало времени. Если у меня получится, я тебе объясню, что я сейчас делаю.
   Дисциплина хорошая вещь. Когда долго работаешь в группе, на такие просьбы реагируешь однозначно - не мешай. Олле села за компьютер, а я от нечего делать стал разглядывать помещение, в которое мы попали. Это была достаточно большая лаборатория с большим количеством не знакомых мне приборов. То, что я сначала принял за компьютер было центральной часть этой комнаты, поскольку все, по крайней мере, видимые мной аппараты были соединены с ним. Та емкость то же.
   Пальцы девушки мелькали над клавиатурой. По монитору поползли цифры. Так как мне больше не на что было смотреть, а спать не хотелось, волей неволей я стал свидетелем разговора человека и машины.
   - ... отрицательные. Восстановление невозможно.
   - Полные данные.
   - Разрушение физическое - 60 %; связи органов - 10 %; целостность жизненно-важных органов 2% ...
   - Что именно?
   - Мозг почти полностью цел, так как блокирован до момента смерти.
   - Почему тогда невозможно восстановление?
   - Моральная, психологическая, нервная смерть.
   - Возможно ли восстановление теоретически?
   - 0, 0002 %
   - В виртуальной среде?
   - 1 %
   - Почему так мало? Возьми опыт восстановления восьми детей двухгодичной давности - даже там было 70 %.
   - Данные не верны. Начальный показатель 45 %,. увеличение до 70 % за счет использования энергии другой жизни.
   - Возможно ли здесь применение этого же способа?
   - Не этично. Жизнь образца при любых условиях невозможно восстановить на период более получаса.
   - Почему?
   - Далее нервный распад ткани. Образец подвергался слишком сильным перегрузкам.
   - Не этично, но возможно?
   - Условия не полные, объект необычен. Мозг должен был погибнуть от болевого шока еще до остановки сердца. Следы вещества, которое возможно, блокировало мозг, не обнаруживаются. Неизвестны данные донора.
   Олле обвела взглядом лабораторию, не замечая меня, и задумалась. Опустила ладонь в маленькую ванночку.
   - Анализ донора.
   - Родственность 0%, жидкостная совместимость - 50 %, клеточная - 48%, нервная - 57%, обменная - 62 %, аллергических реакций не обнаружено, отторжения не будет. Для виртуального донорства подходит.
   - Задача. Вероятность гибели донора при восстановлении объекта на период 5, 10, 15, 20 минут при переносе времени ответного воздействия на донора на возможно долгий период. Время восстановления объекта. Свободное моделирование процессов. Рекомендации по восстановлению донора. .............................................................................. ............
   5 минут - 96 % - отсрочка три часа с момента подключения объекта.
   10 минут - 98 % - отсрочка полчаса
   15 минут - 100 % - 2 минуты
   20 минут - нецелесообразно
   время восстановления объекта - 1 час. Рекомендуемое время жизни объекта - 2 минуты, при этом вероятность гибели донора - 94 %, максимальное время отсрочки ответного воздействия - 4 часа. Восстановление донора - полная реанимация.
   - Рекомендуемая клиника и врач. Необходимые лекарства.
   - Клиника Лейсла. Доктор Тог. Блокираторы болевых импульсов на момент начала воздействия. Остальное все есть в клинике.
   - Выполнение задачи.
   Олле так резко повернулась в кресле, что мы чуть не стукнулись лбами. На ее лице была улыбка. Первая за весь вечер после выхода нас из отряда.
   - Теперь я могу предложить тебе план дальнейших действий. С начала ты будешь свидетелем одного очень интересного эксперимента, а потом помогаешь мне добраться до больницы.
   - Ты кого-то хочешь навестить?
   - Нет, я собираюсь заболеть
   - ??? Ты хочешь сказать, что весь бред, который я читал на мониторе - это правда?
   - Не стоит называть бредом высказывания одной из самых умных машин института исследования жизни.
   Я честно пытался переварить услышанное. Да, это не лезло ни в какие рамки. Но об институте ходили разные слухи. Говорили, что здесь проводят странные эксперименты, в результате которых выздоравливают тяжело больные и могут умереть абсолютно здоровые. Может быть это тоже правда?
   - И что я буду делать?
   Она улыбнулась
   -- Не бойся ничего страшного. Только наблюдать.
   Она разделась и, выкатив из шкафа еще одну емкость, легла в нее. Емкость тут же стала заполняться слегка мутноватым раствором. Через минуту над поверхностью виднелось только лицо.
   - Теперь дело за тобой. Я уже ввела задание тебе остается только нажать пуск.
   - Олле, я не хочу этого делать.
   - Если ты откажешься, я возьму пульт дистанционного управления, но это будет хуже лично для меня.
   Я понятие не имел, что эта чертова аппаратура сделает с ней. Тем более, что "прогноз" машины был совсем не утешительным и терять друзей исключительно по их же глупости ... как-то очень обидно. От злости я не нажал, а ударил по кнопке, ожидая всего, чего угодно. Ничего не произошло.
   - Зачем так злиться? Видишь, со мной ничего не служилось
   - Но случиться?
   - Через 4 часа. За это время может произойти множество событий.
   - Зачем ты это делаешь?
   Она задумчиво улыбнулась.
   -- Мне трудно объяснить тебе это. Для тебя Эйл -- отпетый негодяй, а для меня.... Ну, отцом я его никогда не считала, а самым лучшим старшим братом -- точно. Нам долго ждать. Если хочешь, я расскажу тебе свою историю, настоящую, так как я ее помню.
   Кто мои родители я не знаю. Где родилась - тоже. Самым первым сознательным воспоминанием было - ночной праздник. Это было какое-то племя. Как я к ним попала -- не знаю. Они не рассказывали. Однажды, зимой меня отвели в другое место Небольшой городок, как я узнала потом. Я попала в обычную семью и оказалась в этой семье третьим, самым младшим ребенком. Их требования казались мне странными. Почему нельзя спать на улице или есть руками, понять было трудно, но постепенно я научилась делать все, чему меня учили. Я привыкла к ним, они ко мне. Единственное что их расстраивало, это то, что я очень часто убегала из дома. Они боялись, что я потеряюсь. Я не понимала их. Как можно потеряться в лесу, где с тобой разговаривает каждое растение. В городе мне было гораздо хуже, там ни с кем кроме людей нельзя было поговорить. И растения, и животные были какими то странными их не интересовало ничего, кроме того места, где они жили или росли и кроме людей, которые за ними ухаживали. Лес же был моим домом. Обычно я старалась долго там не задерживаться, чтобы не волновать моих родителей понапрасну. Однажды я отсутствовала дома почти сутки. Лес не хотел меня отпускать: подставлял под ноги корни деревьев, убаюкивал шелестом листвы, смешил рассказами цветов, баловал ягодными лакомствами. Только увидев закат, я поняла, как долго не была дома. Я постаралась как можно быстрее со всеми попрощаться и побежала домой.
   Когда я добралась до своих мест, было совсем темно, я даже не сразу нашла свою улицу. Такого страшного мрака я не видела ни разу. На улице не было ни одного огонька. Молчали деревья, не слышно было собак, даже мыслей людей было не слышно. Силуэты домов были какими то кривыми. Проглянувшая луна осветила улицу. Но веселее от этого не стало. Будто огненный ураган пронесся по ней. Дома не зря показались мне странными. Ни один из них не был целым. Они обгорели, краска слезла, цветники исчезли.
   Вдруг вдали послышались голоса. Сначала я побежали навстречу им, но остановилась. Что-то там было не так. Слишком тихо. Я стала подкрадываться. На перекрестке стояли два подростка.
   - Ну и кто сказал, что в этом городишке можно поживится?
   - Ты еще вспомни о сокровищах, какие мы собирались найти в развалинах домов.
   Их разговор был странен. Я старалась не пропустить ни одного слова. Вдруг кто-то подхватил меня на руки. От испуга я даже не вскрикнула. За моей спиной раздался третий голос: "Ну, меня то точно не обманули. Посмотрите, что я нашел" -- и он вытолкнул меня на перекресток.
   - Сокровище, ты откуда здесь взялась? -- Сказал он, присаживаясь на корточки напротив меня.
   Я показала пальцем в сторону моего дома. Парень покачал головой.
   - Боюсь никого из своих ты больше никогда не увидишь. Этой части города досталось больше всего.
   - А что здесь было?
   - Взрыв и пожар.
   Ребята подошли к стоявшим у обгоревшего дерева мотоциклам.
   - Эйл, что ты собираешься делать с этим сокровищем. В ломбард его не сдашь, выкуп не получишь.
   - А я удочерю ее.
   Он повернулся ко мне. - Ведь ты не боишься меня, чудо в ромашках.
   - Почему чудо в ромашках?
   Он подвел меня к мотоциклу и поднял. В зеркале появилось отражение напуганной девочки в венке из ромашек на фоне обугленной улицы.
   С того дня он всегда заботился обо мне. Баловал. Кормил. Ругал. Мало кто из отцов так заботится о своем ребенке. Именно ему я всем обязана. Ни в племени, ни в цветущем городишке я не чувствовала себя любимой. Со мной обращались как с чужой вещью, оберегали, но не любили. Только у Эйла я всегда себя чувствовала себя единственной. Не зависимо от того, где мы жили, в маленькой комнатушке или в роскошном коттедже. Любящие дети обычно не замечают недостатков родителей. Мне же он казался просто идеалом.
   Когда я узнала, что он король преступного мира. Я была потрясена. Этого просто не могло быть. Но, поговорив с ним, я поняла, что это правда. Уговорить его уйти, было невозможно, поэтому ушла я. Он мне подарил самое дорогое свободу.
   Я уехала в соседний город. Мне казалось, что я должна каким то образом искупить то, что делает Эйл. Пытаясь найти утешение в учебе, я увлеклась биохимией. Экстерном окончила два факультета. И, наконец-то, нашла работу по сердцу - в одной очень веселой конторке требовался аналитик. Платили мало, но зато разрешали заниматься любыми своими исследованиями. Вот ту как раз и расцвели мои детские таланты. Еще в детстве, если мне очень хотелось, я могла срастить края ранки. Для этого я просто представляла, что она уменьшается, уменьшается, а потом пропадает совсем. Теперь я занялась этим серьезно. После года работы я уже знала, какие вещества способствуют этому, какие мешают, а, подключив к моим исследованиям компьютер, поняла, что теоретически можно спасти любого человека погибшего случайно: в авариях, от ран. Поместив человека в виртуальную действительность можно было попробовать представить срастание тканей. Знание анатомии, медицины и подключение датчиков компьютера облегчало задачу, но все равно после этого очень болела голова. Состояние полной усталости выматывало. У меня появились помощники. Начали мы с восстановления небольших ран, постепенно переходя на более серьезные. Восстановление тканей после ожога 4 степени стало нашим триумфом. Благодаря нашим разработкам небольшая конторка превратилась в институт исследования жизни.
   Разработанный метод был очень хорош, но не годился для массового применения. Так как самым главным в цепочке реактивычеловек-компьютер оставался все-таки человек - оператор. И после многочисленных опытов выяснилось, что из персонала института только два человека могут быть операторами. Я и еще один парень из охраны. Объяснить, что у нас было общего, я так и не смогла.
   - Извини, что перебиваю. Однажды я общался с людьми из Института жизни. По-моему, она представилась как мисс Сайл. Это случайно не ты?
   Да, это я. Вернее в институте жизни меня звали мисс Сайл и тогда детей спасали мы: я и Санни. К сожалению, оператор не может вынести много таких сеансов подряд. И чем больше травм у объекта, тем труднее оператору. Мы смогли спасти восемь человек, двух не успели. После этого я провалялась в коме два месяца. Санни это встало гораздо дороже. Он был в коме почти год. Я даже не знала, смогу ли его спасти. Дни шли за днями. Обычные препараты не помогали. Тогда я стала соединять совершенно не соединимые препараты. В результате появился целый ряд реагентов с необычными свойствами. Применяя их, я получила несколько необычные результаты, но один из реагентов оказался именно тем, что было нужно. Результаты опытов были обещающими. Но естественно, все это дорого стоит. И когда, наконец, я могла попробовать проверить действие необходимых реагентов на Санни, выяснилось, что денег на эту программу больше нет. Я была зла на всех. Статьи о драме, о детях, об их выздоровлении были во всех газетах, но нигде ни в одной газете не было ни одной строчки, что при спасении их чуть не погибли два человека. Да, не известность мне была нужна. Мне были нужны деньги. Официальным путем я их добиться не смогла. Ни одна из организаций помочь не захотела или не смогла, а суммы, набранные у работников института, были очень малы, тогда я решила попробовать не официальный способ.
   Сожалею, что тебе тогда досталось за нерешенное дело в Игровом доме. Я считала, что по справедливости, за лечение Санни должны заплатить властные структуры. Они так кичились "национальной победой", пусть они за нее и платят. Тем более, что при поиске лекарств для Санни, я натолкнулась на целый ряд веществ, которые помогли мне в этом.
   - А теперь я тебя временно покину. Я иду на виртуальную встречу. Если хочешь, можешь понаблюдать за ней в мониторе. И, пожалуйста, ни трогай ничего. Со мной ничего в эти 2 минуты не случится.
   Лицо Олле погрузилось в жидкость, которая на глазах стала густеть и мутнеть, пока не превратилась в зеленоватое желе. Олле совсем не было видно. Если бы она не предупредила меня, я бы точно бросился доставать ее из этой емкости. Не могу сказать, что это желание пропало у меня и сейчас.
   Но если в чем-то не разбираешься, то лучше в это вообще не лезть. Я повернулся к монитору. Сначала ничего не происходило, потом экран посветлел, и я увидел бегущую девушку. Она оглянулась, махнула мне рукой и побежала дальше. Она была точной копией Олле, только ни разу я не видел ее в таком простеньком сарафанчике. Взгляд ее был направлен в дальний угол экрана. Что там находится - было непонятно. Какой-то силуэт, очень неясный, размытый. Однако, каждое движение девушки говорило, что там что-то очень важное для нее. Так бегут или за любимым человеком, или за ребенком. Добежав до силуэта, она протянула к нему руки. Как только ее ладони прикоснулись к нему, силуэт начал меняться. По нему пробегали какие-то волны, проскакивали искры, вдруг он стал совершенно четким. Это был молодой, достаточно интересный, темноволосый человек. Олле бросилась ему на шею. Лицо его отражало целую гамму чувств: удивление, недоумение, радость.
   - Олле, господи. А я считал что умер.
   - Мне не хотелось бы тебя разочаровывать, но это очень близко к истине.
   - ???
   Эйл (насколько я понимаю это именно он) был ошарашен.
   - Помнишь, когда мы встречались последний раз, я пообещала, что мы встретимся еще раз, даже если тебя убьют.
   - Так это был не страшный сон? И все эти кошмары действительно произошли со мной ?
   - Да. И, к сожалению, спасти тебя я не могу, но я дарю тебе 2 минуты жизни.
   - Прости, что я не верил тебе. Это уже третий твой подарок.
   - Я просто пытаюсь вернуть тебе хотя бы часть того счастья, что ты подарил мне. Хорошо, что ты использовал их, даже не поверив мне сначала.
   - Если бы я их не использовал, я бы просто сошел с ума от боли.
   - Я рада, что смогла помочь.
   - Почему, только когда теряешь жизнь, понимаешь ценность всего. Как жаль, что сейчас я не могу ничего исправить. Сейчас, кажется, я все бы делал по-другому.
   - Если бы ты начал жизнь сначала, ты бы шел этой же дорогой.
   - Наверное, ты права. Просто обидно, что единственный, добрый поступок, который я могу сейчас вспомнить из моей жизни, это спасение девочки из сгоревшего города.
   - Не надо так. Я знаю, что у тебя было много и хороших дней.
   - Но плохих гораздо больше.
   - ...
   - Ты сказала, что у меня только две минуты. А так много хочется тебе сказать.
   - Уже одна, но я и так все про тебя знаю. Давай просто помолчим.
   - Ты, скажешь, когда будет пора прощаться?
   - Да.
   Он обнял ее. Она уткнулась лицом в его плечо. Слова им действительно были не нужны. Они представляли собой одно целое. И столько счастливого света шло от этой картины, что я почти простил его.
   Она подняла лицо, в глазах стояли слезы.
   - Прощай.
   - Прощай.
   По экрану прошла рябь. Оба силуэта стали расплывчатыми. Один растаял. Второй стал бледнеть. Я судорожно оглянулся к емкости.
   Желе постепенно начало бледнеть и становиться более жидким. Потом из воды показалось лицо Олле.
   - Если ты будешь меня так пугать, я разобью все твои машины.
   Она улыбнулась.
   - Я вижу ты в порядке. Ругаешься как обычно.
   Я снова повернулся лицом к монитору. Экран был темным. Через минуту она подошла и села за клавиатуру. Не ужели еще не все? Будто услышав мой вопрос, она оглянулась.
   - Нет, больше ничего с собой я делать не собираюсь. Мне просто надо с ним попрощаться.
   По экрану побежали строчки. Сегодня, похоже, у меня роль наблюдателя.
   - Как прошел процесс? Были ли отклонения?
   - Процесс прошел по плану, отклонения в пределах нормы.
   - Время до ответного воздействия?
   - Три часа пятьдесят три минуты.
   - Наиболее вероятные осложнения?
   - Долговременная потеря подвижности и частичная амнезия как в прошлых случаях.
   - А что "не как в прошлых случаях"?
   - Затрудняюсь ответить.
   - Не смеши меня. Сейчас не время для шуток.
   - Затрудняюсь сформулировать. Это не шутка.
   - Это что за новости? E тебя же неограниченный доступ к информационной системе. Дай любое определение, можно не медицинское.
   - Вероятно необычное поведение и неадекватные реакции на реальность.
   - Сбой нервной системы из-за резкого оттока энергии?
   - Да, но не только. Был не управляемый скачек энергии в необычном направлении.
   - От образца к донору?
   - Нет, к донору, но не от образца, а по нормали к связи
   - Откуда?
   - Не определяется.
   - Почему ты не помешала?
   - Колебания в пределах отклонения. Необычно только направление.
   - Может скачек напряжения в сети?
   - Нет
   - Но ты никаких изменений во мне не определяешь. Иначе ты бы меня не отпустила?
   - Все в пределах нормы, но в связи с отклонениями в протекании процесса рекомендую повторное обследование.
   - Оно мне может понадобиться только с вероятностью 6% . Если останусь в живых, приду обязательно.
   - Тебе оно понадобиться.
   - Спасибо. Запиши все травмы, полученные донором и рекомендации. Запись обычным почерком. И до свидания.
   - Все готово. До свидания.
   Олле взяла выползший из принтера лист и повернулась ко мне.
   - Нам и в самом деле надо торопиться.
   - Что-то ты не очень спешила, пока болтала с этой железкой.
   - Ты жесткий и не справедливый. Она не просто машина, она мой партнер, который мне всегда помогал.
   - Это она участвовала в оживлении ребят?
   - В восстановлении.
   - Я бы не дал им и шанса из тысячи.
   - Без нее я бы тоже не дала.
   Она заботливо накрыла компьютер пластиковым колпаком, будто прощаясь с ним.
   - Нам, наверное, надо позаботится о теле?
   - Нет, машина сама даст сигнал о гибели одного из неизлечимых пациентов.
   Олле снова стала задумчивой и малоразговорчивой. Мне это совсем не нравилось. Так же молча, мы прошли все коридоры, и вышли из здания. Охрана совершенно спокойно пропустила нас.
   Мы уже выехали за город, а Олле так и не проронила ни слова. Интересно, куда мы направляемся на этот раз? Машина свернула с шоссе, и мы оказались на берегу небольшого залива.
   - Я всегда считал, что войти в Институт жизни не так легко.
   - Да, войти в него очень сложно. Охранная система на очень высоком уровне.
   - Мы гуляли по нему как по бульвару.
   - Ну, во-первых, не мы, а я. У меня - неограниченный доступ, а тебя просто не существует
   - В смысле?
   - Я поставила тебе на плечо лейбл, и для любых систем слежения тебя просто нет. Они тебя не видят.
   - А люди? Тоже ослепли и оглохли?
   - Нет, что ты. Просто их зрение и слух стали избирательными.
   - Не могу сказать, что я все понял.
   - Это достаточно сложно. Помнишь, я рассказывала, что при поиске лекарства для Санни я столкнулась с необычными веществами. Так вот самое интересное в них это их действие на человека. Они меня изменяют восприятие и реакции человека, его отношение к действительности.
   - Я никогда не был особенно силен в теории вероятности. Нельзя ли по конкретнее?
   - Применив, например, одно из них я предстала перед тобой в виде проститутки. Кстати, никто из группы Берка не усомнился в этом. Более того, они были в этом настолько уверены, что даже не стали проверять мои документы.
   - Ты хочешь сказать, что при помощи этого лекарства я смогу принять любой облик.
   - В животное, в неодушевленный предмет ты превратиться не сможешь, все равно останешься человеком.
   - Тогда в чем смысл?
   - Ты можешь выглядеть так, как захочешь. Пол, внешний вид, национальность, характер, темперамент, специальность.
   - А возраст, рост и вес тоже можно менять?
   - Возраст имеет ограничения: не моложе 12 лет, не старше 75. Вес стабилен. Рост и объем моделируются за счет плотности тканей.
   - Но ведь это же открытие века. Оно может иметь громадное применение в военном деле и не только. Ты не собираешься его запатентовать?
   - Нет, не собираюсь.
   - Запатентовав это, ты можешь потом всю оставшуюся жизнь жить на проценты.
   - Я не буду этого делать. Это ни к чему хорошему не приведет.
   - А ты не думаешь, что твое мнение может никого не интересовать. Скорее всего, ты записывала все данные при помощи компьютера, а он у тебя в сети, насколько я понял. Если это так, то профессиональный хакер взломает любую защиту лишь бы добраться до подобной информации. Утечка информации возможна в любой системе, не мне это тебе объяснять.
   - Когда я проводила эти исследования, у меня была локальная машина. Теперь она прекратила свое существование.
   - И что? Ее нельзя будет восстановить? За те деньги, что может стоить эта информация, наше государство сделает всеобщий обыск. Найдут и восстановят.
   - Очень сомневаюсь, что найдут, и уж точно не восстановят. Что-то я не слышала, чтобы платы можно было восстановить из пепла.
   - Ты сожгла его?
   - Да, в муфельной печи, в токе кислорода, при 2000 С.
   - А пепел развеяла по ветру? Ты случайно спиритизмом не увлекаешься?
   - А что, разве это была плохая идея?
   Сказать, что она меня поразила, будет мало. Я в отряде почти 10 лет. А эта девчонка, еще не попав в отряд, умудрилась применить самый варварский и эффективный способ сокрытия информации. Представив, как она разбирает компьютер по частям и заталкивает их в окошко муфельной печи, я расхохотался. Она засмеялась вместе со мной.
   - Ну, не дураки ли мы! Сегодня может быть последний день в моей жизни, а мы с тобой спорим на научные темы. Сюда я приехала покупаться.
   Она моментально разделась и оказалась в воде. Вода была теплой и ласково укачивала. Какая-то рыбья мелочь вилась у самых ног.
   - Это мое самое любимое место. Я сюда приезжаю помолчать.
   Мы лежали на воде и смотрели на звезды. Только шум прибоя нарушал полную тишину. Олле выдернула меня из состояния эйфории.
   - Хорошего помаленьку. Нам еще нужно придумать тебе алиби и доехать до клиники.
   - Зачем мне алиби?
   - Иначе тебе будет довольно сложно объяснить, почему один человек из твоей группы попадает в больницу в жутком состоянии, а ты ничего не знаешь.
   - А не проще рассказать правду?
   - Какую правду? Что ты без пропуска прошел в институт жизни, где тебе никто не видел, прошел в лабораторию, которой нет в плане здания, и участвовал в эксперименте, которого просто не может быть?
   - А какую правду предлагаешь ты?
   - Мы с тобой очень хорошо провели время в этой бухточке. Потом пошли в ресторан, где поссорились и разошлись в разные стороны.