Страница:
Еще одну группу составляют баллады лирико-драматические. Главное событие таких баллад - любовь. Сюжеты любовных баллад разнообразны, но, как правило, имеют драматическую, даже трагическую окраску. Противниками любящих выступают обычно их родственники, причем герои баллад нередко оказываются беспомощными перед обстоятельствами, мешающими их любви. В отличие от рыцарских романов в стихах в англо-шотландских любовных балладах главное не прославление подвигов, совершенных героем во имя своей возлюбленной, а воспевание чувства, которое должно вызвать отзвук в душе слушателей. Основное внимание сосредоточено не на событиях, а на душевных переживаниях героев ("Прекрасная Анни из Лох-Роян"). Во многих лирических балладах присутствует элемент чудесного и сказочного ("Демон-любовник", "Клятва верности"). Иногда фантастическое начало столь сильно, что заслоняет любовную тему, становится главенствующим ("Томас Рифмач", "Баллада о двух сестрах"). В этих балладах резвятся феи и русалки, похищают людей эльфы, встают из гроба мертвецы, животные изъясняются на человеческом языке, а люди превращаются в животных и птиц. Фантастическое в любовных балладах подчеркивает и усиливает чувства героев, придает всему повествованию лирическую окраску. Характерно серьезное отношение безымянных авторов баллад к сверхъестественному миру, который представляется им вполне реальным и действительным. В этом они явились выразителями верований своей эпохи и народной среды. Точно определить по содержанию любовных баллад время их возникновения нелегко. Отмечая, что в английских и шотландских любовных балладах женщина всегда ближе к мужу или возлюбленному, чем к отцу или братьям, ученые предполагают, что эти баллады возникли в эпоху, когда родовые отношения уже не играли прежней роли.
Наиболее древним пластом балладного жанра считаются фантастические баллады, дольше других сохранявшиеся в устной традиции, в памяти народных певцов. Выделяют еще группу бытовых баллад типа "Старуха, дверь закрой" и "Баллады о мельнике и его жене". Они отличаются большей прозаичностью, характеры и события, как правило, поданы в комическом свете. Исследователи относят возникновение этого рода балладного творчества к более позднему времени, связывая его с эволюцией жанра, некоторым его снижением. Своеобразие и красоту народных баллад англичан и шотландцев, как любых баллад вообще, можно оценить, только памятуя о своеобразии их поэтического языка, формы, композиции. Баллада не любит обстоятельных вступлений, она сразу начинается с главного. Действие балладного повествования развивается стремительно, задерживаясь только на важных моментах, причем место и время действия не всегда определены точно. В балладах часто встречаются художественные приемы, характерные для народного творчества: постоянные эпитеты, которые возвращаются при названии того же самого предмета ("веселый зеленый лес", "серебряный гребень", "русые волосы"); повторы, обусловленные повторением одной и той же ситуации; параллелизмы - прямое сопоставление человека и природы (один из излюбленных образов - деревья, соединяющие свои ветви на могиле влюбленных). Язык баллад представляет особую разновидность поэтической речи. Баллада предпочитает слова точные, конкретные, избегает пышных метафор и риторических фигур.
Еще одна особенность баллад - их четкий ритм. Рифма парная или перекрестная. В англошотландских балладах встречаются аллитерации, характерные для англосаксонского стихосложения.
Старинные баллады, впервые собранные епископом Перси и опубликованные в 1765 г. ("Памятники древней английской поэзии"), оказали сильное воздействие на дальнейшее развитие поэзии. Интерес к народным балладам был особенно живым в эпоху романтизма с его увлечением средневековьем. Их собирали, ими зачитывались и им подражали Вальтер Скотт, Саути, Кольридж. Народные баллады вдохновляли великого Роберта Бернса. Последующие поколения поэтов (Тен-нисон, Росетти, Суинберн, Стивенсон) также обращались в своем творчестве к жанру баллады. В России первые переводы английских и шотландских баллад появились еще в XIX в. Среди них особо выделяются переводы В. А. Жуковского и А. К. Толстого. Но подлинно научное и широкое поэтическое освоение баллад началось в XX в. Были напечатаны многие баллады о Робине Гуде в мастерских переводах Вс. Рождественского, впервые познакомившего русских читателей с народным героем Англии. Особое место народные баллады заняли в творчестве С.Я.Маршака. Переводы Маршака, сумевшего средствами русского языка передать поэтическое своеобразие англо-шотландских баллад, открыли прелесть народной поэзии и воспринимаются как оригинальные произведения.
[36]
Издания текстов
Баллады о Робин Гуде / Предисл. М.Горького.- Пг.: Всемирн. лит., 1919.97 с.; Английская и шотландская народная баллада / Сост., предисл. и коммент. Л. М. Аринштейна. - М.: Радуга, 1989. - 512 с. - (На рус. и англ. яз.); Английские и шотландские баллады / Пер. С. Я. Маршака. - М.: Наука, 1973.- 138 с.- (Лит. памятники); Воды Клайда: Английские и шотландские народные баллады и песни в пер. Игн. Ивановского. - Л.: Лениэдат, 1987. 207 с.; Народные баллады / Пер. С. Маршака, М. Цветаевой. - В кн.: Европейские поэты Возрождения, М., 1974, с. 447-457; Шотландские баллады.- В кн.: Бернc Р. Стихотворения. Поэмы; Шотландские баллады, М., 1976, с. 217-417. The English and Scottish popular ballads: In 5 vol. / Ed. by F. G. Child. - New York: The Folklore press in assoc. with Pageant book company, 1957; British popular ballads / Ed. by J. E. Housman. - London: Harrap, 1952.- 248 p.
Литература
Морозов М. Баллады о Робине Гуде. - В кн.: Морозов М. Избранные статьи и переводы, М., 1954, с. 285-298.
Keen М. The outlaws of medieval legend.- London: Routledge, 1961.- 235 p.; Lloyd L. Folk song in England.- London: Lawrence a. Wishart, 1967.- 274 p.
СРЕДНЕВЕКОВАЯ ЛАТИНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА
Средневековая латинская литература - литература народов Западной Европы на латинском языке, существовавшая после развала Римской империи. "Была связующим звеном между античностью и новыми национальными литературами. В раннее средневековье она была единственной, в зрелое средневековье - одной из ведущих письменных литератур, в эпоху Возрождения - главной школой усвоения "возрождаемой" культуры античности" (М.Л. Гаспаров*). На разных этапах бытования светское и религиозное начала (как в содержании, так и в канонических формах религиозной литературы:
жития, "видения", трактаты и наставления - в прозе; гимны, оды, секвенции - в поэзии; действа - в драме) сочетались в ней в различной пропорции. В истории средневековой латинской литературы исследователи выделяют пять основных периодов. "Темные века" (VI - середина VIII в.) уход литературы в монастыри; основные памятники письменности - исторические своды Григория Тур-ского (538 - около 594) в Галлии, Беды Достопочтенного (672/673 - около 735) - в Англии и др. "Каролингское Возрождение" (середина VIII - IX в.) - расцвет письменной культуры при дворе Карла Великого. "Оттоновское Возрождение" (X - начало XI в.) было связано с двором императора Священной Римской империи Оттона I и немецкими монастырями; в это время появился первый в Европе рыцарский роман в стихах "Руодлиб". "Овидианское Возрождение" (конец XI - XII в.), с центром во Франции, отмечено подражанием формам и варьированием сюжетов поэзии Овидия, повышенным интересом к мифу и сказке. Тогда творили поэт Вальтер Шатильонский (1135 - после 1200), автор поэмы "Александреида", и философ Пьер Абеляр (1079-1142). К этому периоду относятся становление средневековой религиозной драмы и распространение поэзии вагантов. Наконец, период позднего средневековья (XIII-XIV вв.) оставил, среди других памятников, сочинения Фомы Аквин-ского (1225/1226-1274) и Фомы Кемпийского (около 1380-1471) и свод притчевых историй "Римские деяния". В дальнейшем латинская средневековая литература органично преобразуется в составную часть европейских национальных литератур в творчестве Эразма Роттердамского, Ульриха фон Гуттена, Франческо Петрарки, Томаса Мора и других авторов. В этом плане она сыграла на Западе ту же роль, что в Восточной Европе сыграла византийская литература на греческом языке,- "мостков" между классическим наследием и оформлением национальных литератур на собственных национальных языках. В большинстве своем памятники средневековой литературы носят двойственный характер:
принадлежа истории и теологии, они в то же время отмечены художественной выразительностью стиля и образов. Однако среди относящихся по преимуществу к художественной литературе несомненно выделяются поэзия вагантов и "Римские деяния".
Литературный энциклопедический словарь, М., 1987, с. 175.
[37]
Издания текстов
Абеляр П. История моих бедствий / Изд. подгот. Д. А. Доброглав и др.М.: Изд-во АН СССР, 1959. - 255 с. - (Лит. памятники); Памятники средневековой латинской литературы IV-IX веков / Отв. ред. М. Е. Грабарь-Пассек и М.Л.Гаспаров.- М.: Наука, 1970.- 443 с.; Памятники средневековой латинской литературы X-XII веков / Отв. ред. М. Е. Грабарь-Пассек и М.Л.Гаспаров.- М.: Наука, 1972. - 558 с.; Средневековые латинские новеллы XIII в. / Изд. подгот. С. В. Полякова. - Л.: Наука, 1980.384 с.- (Лит. памятники).
Литература
Curtius Е. R. Europaische Literatur und lateinisches Mittelalter. - 10 Aufl.- Bern; Munchen: Fran-cke, 1984. - 608 S.; Vinay G. Alto medioevo latino: Conversazioni e no. - Napoli: Guida, 1978. - 554 p.
ПОЭЗИЯ ВАГАНТОВ
Лирика вагантов - особый круг европейской латиноязычной поэзии XI-XIII вв. Ее создатели - школяры-клирики, своеобразная социальная группа, пережившая в XII в. свой расцвет в Западной Европе. Это были по преимуществу студенты и выпускники первых университетов, люди, получившие лучшее для своего времени образование, но либо не нашедшие себе достойного места в церковной или гражданской иерархии, либо (в редких случаях, когда их социальное честолюбие бывало удовлетворено) сохранившие литературные вкусы ученой вольницы. Бродячее ("вагант" значит "странствующий") и беспокойное племя кочевало из одного города в другой в поисках знаний и пропитания, лучших преподавателей и щедрейших кормильцев; оно подчинялось не местным властям, а университетскому начальству и готово было силой ответить на любую попытку урезать его права. Своеобразное сочетание образованности, личной независимости и материальной необеспеченности, заставляющей клянчить у сильных мира кусок хлеба, относительной свободы от бытовых норм, в мелочах регламентировавших жизнь других сословий, способствовало развитию специфических черт, тематического и стилистического единства лирики вагантов. Поэтическое наследие вагантов богато: это стихи, славящие радости жизни - вино и любовь и поносящие самым жестоким образом разврат римской курии и греховодство собратьев-монахов; стихи, в которых весь мир ценностей средневековой культуры предстает "вывернутым наизнанку", - вплоть до пародий на литургические тексты и блестящих образцов льстивых или нахальных просительных песен. Ваганты сочиняли и поэмы - исторические, дидактические, аллегорические - во вкусе своей эпохи; слагали исполненные самого неподдельного благочестия религиозные песнопения. Но эти образцы их творчества наименее интересны и оригинальны и мало отличаются от произведений средневековой латинской поэзии. Читая вагантов, необходимо помнить, что лирические произведения ученых-клириков были рассчитаны на своеобразную элиту - людей образованных, способных оценить мастерское владение стихом и литературной темой. Поэтому было бы принципиально неверно в сатирических вольностях или подчас нецеломудренной чувственности вагантов усматривать "свободное" излияние или самоутверждение личности в духе новоевропейской поэзии. В свободолюбивых и жизнерадостных произведениях клириков XII в. господствует литературная игра, условность, вполне оправданная литературным "этикетом" западноевропейского средневековья. Как и вся латинская словесность этой эпохи, лирика вагантов питается античными и христианскими источниками: в сатире - это в первую очередь Ювенал и библейские пророки, в разработке эротических тем - Овидий и "Песнь песней". Поэтическая техника вагантов подчиняется правилам классической риторики и метрики и поэтики церковной лирики. Личное начало в лирике вагантов развито весьма слабо, и ученым с огромным трудом удалось в массе стихотворного материала выделить небольшие "корпусы" сочинений отдельных поэтов, которые и являют собой ее вершины. Таковы Гуго, прозванный Примасом Орлеанским (около 1093 - около 1160); поэт, известный только по прозвищу Архипиита (между 1130 и 1140 - после 1165); Вальтер Шатильонский (вторая половина XII в.).
Издания текстов
Лирика вагантов / Пер. Л.Гинзбурга.- М.: Худож. лит., 1970.- 191 с.; Поэзия вагантов / Пер. Л. Гинзбурга и др. - В кн.: Поэзия трубадуров; Поэзия миннезингеров; Поэзия вагантов, М., 1974, с. 419-502; Поэзия вагантов / Изд. подгот. М.Л.Гаспаров.- М.: Наука, 1975.- 605 с.- (Лит. памятники).
"Carmina Burana" / Mit Benutzung der Vorarbeiten W. Meyers kritisch herausgegeben von A. Hilka und O. Schumann; (1) Die moralischsatirischen Dichtungen, I Bd: Text; 11. Kommentar. Heidelbei-g, 1930; (2) "Die Liebeslieder", herausgegeben von 0. Schumann, I Bd: Text. Heidelberg, 1941; Dronke P. Medieval
[38]
Latin and the rise of European Lovelyric. Vol. 2. Medieval Latin love-poetry. - London; Oxford: Clarendon press, 1966.- XII, 335-603 p.
Литература
Dobiache-Rojdestvensky О. Les poesies des golliards. - Paris, 1931; Waddell H. The wandering scholars - London: Constable, 1934.- XXVIII, 301 p.
Римские деяния (Gesta romanoum)
- первоначально возникли как свод анекдотических и в большинстве своем недостоверных повествований из римской истории; впоследствии сборник обогащался за счет включения восточных и средневековых сюжетов, изложенных с привлечением "римских" реалий, как их представляли себе компиляторы. Заимствуя из различных источников - греческого романа, религиозных притч, житийной литературы, басен, исторических хроник, дидактических историй на бытовом материале, - компиляторы делали упор на чисто сюжетное, повествовательное начало и незамысловатость изложения, с тем чтобы плоды их труда могли доходить до самого простого, неискушенного сознания. Они несомненно ориентировались на вкусы, восприятие и язык современников - и преуспели в этом изрядно: на протяжении веков "Римские деяния" оставались в Европе одной из самых читаемых книг, ее продолжали переписывать даже после возникновения книгопечатания. Старейший рукописный свод "Деяний", так называемая Инсбрукская рукопись (1342 г.), насчитывает 220 новелл. Примечательно многочисленные - порядка 150 - списки рукописи различаются между собой. За историю книгопечатания число новелл в изданиях возрастало за счет дополнений из новых источников. Наиболее полное издание конца XIX в. содержит 283 новеллы. Однако, судя по Инсбрукской рукописи, канонический свод сборника сложился не позднее начала XIV в. В новеллах сборника нашел отражение дух средневекового сознания с его четким делением мира на "земное" и "небесное", с его нравственными представлениями и оценками, далеко не всегда отвечавшими требованиям десяти заповедей, с его разграничением между духовным и телесным - и прежде всего с его установкой извлекать мораль, нравственный урок из любых историй. В "Римских деяниях" дидактика правит всем и самые фривольные сюжеты получают самое морализаторское истолкование. Нередко, как в новеллах "О наследстве и ликовании верной души", "О наказании грешников, вовремя не понесших кару за содеянное" или "О правде, которая не страшится даже смерти", мораль, запечатленная в названии, никак не сопрягается, с точки зрения современного человека, с сюжетом. "Римские деяния", наряду с итальянским сборником ста новелл "Новеллино", созданным в самом конце XIII в., предвосхитили книги новелл Боккаччо, Мазуччо, Страпароллы, Маргариты Наварр-ской и других авторов эпохи Возрождения. Сюжеты из этого свода заимствовали такие великие мастера, как Боккаччо, Чосер, Шекспир, Шиллер. В России первый полный перевод "Деяний" появился в XVII в., хотя отдельные истории из сборника, например "История Аполлония Тирского", были известны раньше.
Издание текста Римские деяния. - В кн.: Средневековые латинские новеллы ХШ в., М., 1980, с. 5-288.
ПОЭЗИЯ ТРУБАДУРОВ (XI-XIV вв.)
Традиция новоевропейской лирики восходит к литературной школе, представители которой именовали себя трубадурами (от провансальского "находить", "слагать стихи"). Новшества, привнесенные в эту традицию на разных национальных почвах и в разные эпохи - идет ли речь о творчестве отдельных гениев либо о целых поэтических эпохах, о повторявшихся на разных этапах обращениях к сокровищам народной поэзии или к богатствам иных культур, о непрекращающемся после Возрождения влиянии античности,- все это лишь прививки к мощному стволу, корни которого - лирика трубадуров. Поэзия трубадуров сложилась в конце XI в. на юге теперешней Франции, в Провансе. XII и XIII вв. - эпоха ее расцвета. До той поры литература, письменная словесность западноевропейских народов была латиноязычной; параллельно с ней жила и развивалась народная, но бесписьменная словесность на языках, которые оформились спустя века в
[39]
современные европейские языки. То же было и с поэзией в целом, с лирикой в частности. Впервые на народном языке лирические излияния, облекшись в мерную речь, зазвучали у трубадуров. Трубадуры писали на одном из романских языков - окситанском; этот язык по-старинному называется провансальским (отсюда и "провансальские трубадуры"). Но окситанское слово звучало и звучит сегодня не только в Провансе, а и в других местах. Благодаря трубадурам народный язык стал вровень в литературном и культурном отношении с латинским - в истории европейской литературы началась новая эпоха. До трубадуров лирика была по преимуществу церковной; высшие достижения европейской латинской поэзии раннего средневековья - в области поэзии литургической и мистической. Творцами ее были, как правило, клирики; попытки светской поэзии в эту эпоху в конечном счете важны с культурно-исторической точки зрения, но малосущественны с художественной, поскольку являются лишь риторическими упражнениями. Лирика трубадуров положила начало лирике светской и обозначила конец господства церковной поэзии в европейской литературе. Поэзия стала призванием и делом рук мирян хотя среди трубадуров встречались и духовные лица. Трубадуры не просто расширили круг лирических тем (не чуждались они при этом и тем церковно-политических, и религиозно-нравственньх, и мистических), они утверждали главенство мирской темы над церковной. Они создали новую школу духовных ценностей, не согласованную с учением церкви, новую культурную "мифологию", где центром была поставлена человеческая личность. Лирическое чувство оказалось впервые в их творчестве самоценным, как проявление лирического "я", отринувшего необходимое и неизбежное для христианской лирики раннего средневековья постоянное соотнесение своей реальности с реальностью высшей. Это второй полюс революции, произведенной трубадурами в литературном сознании европейцев. Трубадуры оставили европейской литературе в наследие самый образ лирического поэта - творца, стоящего выше всех социальных разделений, служащего только Красоте. Недаром коротенькие полулегендарные жизнеописания трубадуров, созданные на закате окситанской поэзии, века спустя служили материалом для драм и поэм. Трубадуры создали первую литературную школу, осознавшую себя именно таковой, выработавшую единый эстетический идеал, литературную программу, своеобразный кодекс жизненного и литературного поведения. У трубадуров впервые в Европе сформировалось представление о специфически поэтическом слове как особой эстетической и языковой функции, отличной от всех прочих видов языковой деятельности, - представление, фундаментальное и для сегодняшней теории литературы. Как бы ни важны были для всей последующей литературной и нелитературной жизни европейских народов многие стороны поэтического творчества трубадуров (тематика: культ дамы, само понятие "куртуазности"; поэтика: строфика и ритмика, канонизация рифмы),- все это уступает по своей исторической значительности абсолютной новизне для европейской поэзии тех черт поэзии трубадуров, о которых шла речь. Лирика трубадуров XI-XIV вв. была плодотворным синтезом многих литературных элементов церковной латинской поэзии и фольклора, арабских влияний и т. д. В свою очередь, она оказалась решающим фактором в истории итальянской, испанской, английской, португальской, немецкой литератур. Обычно тематическая и стихотворная изощренность трубадуров на новой почве в первое время упрощалась, как бы блекла. Но в сочетании с новыми, местными элементами очень скоро поэтический материал, привнесенный из Южной Франции, зацветал новым пышным цветом:
примером может служить творчество Данте и Петрарки, хорошо знавших наследие трубадуров и многим в своих достижениях обязанных им. Перенос лирики трубадуров в немецкоязычные земли (менее столетия отделяет первые стихотворения первого трубадура от ранних немецких подражаний) обозначил рождение немецкой поэзии светского характера - лирики миннезингеров, составившей целую эпоху в истории немецкой литературы. На первых порах и здесь провансальские образцы претерпевали упрощения. Но уже творчество таких мастеров, как Рейнмар фон Хагенау, Генрих фон Морунген, Вольфрам фон Эшенбах, ставит немецких учеников вровень с учителями, а лирика Вальтера фон дер Фогельвейде - одна из вершин мировой поэзии.
Издания текстов
Песни трубадуров / Пер. со старопрованс. А. Наймана. - М.: Наука, 1979; Поэзия трубадуров / Пер. В.Дынник.- В кн.: Поэзия трубадуров; Поэзия миннезингеров; Поэзия вагантов, М., 1974, с. 31-182; Бернарт де Вентадорн. Песни / Изд. подгот. В.А.Дынник.- М.: Наука, 1979.- 311 с.- (Лит. памятники).
Anglade J. Anthologie des Troubadours.- Paris: Boccard, 1927.- 183 p.; Igly F. Troubadours et trouveres. - Paris: Seghers, 1960. - 247 p.
Литература
Жизнеописания трубадуров / Изд. подгот. М.Б.Мейлах.- М.: Наука, 1993.734 с.- (Лит. памятники); Мейлах М.Б. Язык трубадуров.- М.: Наука, 1975.238 с.; Несколько замеча
[40]
ний к вопросу о средневековой лирике.- В кн.: Шишмарев В.Ф. Избр.статьи М 1965 с. 178-190.
Lafont R., Anatole Ch. Nouvelle histoire de la litterature occitane: En 2 t. - Paris: Presses univ. de France, 1970.
ПОЭЗИЯ МИННЕЗИНГЕРОВ (XII-XV вв.)
Миннезанг, немецкая средневековая рыцарская лирика, складывался со второй половины XII в. под влиянием лирики провансальских трубадуров. Миннезингеры, как правило, сами сочиняли музыку к своим стихам, но настоящими распространителями их творчества становились обычно странствующие актеры-шпильманы. "Певцы любви" (так переводится слово "миннезингеры") развивали в своей лирике мотивы утонченного и преданного служения прекрасной даме, впервые зазвучавшие в произведениях трубадуров. В то же время миннезанг обнаруживает ряд оригинальных черт. Немецкие поэты более, чем их французские предшественники, склонны к рефлексии, дидактизму, чувственность их более сдержанна. Нередко их произведения окрашены в религиозные тона, хотя в основном поэзия миннезингеров, как и поэзия трубадуров, была светской. Лирика миннезингеров не сразу подчинилась требованиям куртуазности - культу высокой любви. В раннем миннезанге наряду с собственно куртуазным направлением, связанным с традицией трубадуров, существовало и другое - "отечественное", или "народное", зародившееся на юго-востоке Германской империи, в придунайских областях. Поэты этого направления Кюренбергер, Дитмар фон Айст и др.- не стремились подражать сложным, изысканным поэтическим формам трубадуров. Их лирика близка к народным любовным песням и даже к героическому эпосу, в своем творчестве они нередко обращались к традициям отечественной старины. Однако и в их поэзии уже заметны куртуазные черты. Они стали определяющими в куртуазной лирике, зародившейся в непосредственной близости от рыцарской Франции, в прирейнских областях, и распространившейся затем по всей стране. В лирических излияниях немецких миннезингеров, среди которых выделяются голоса Генриха фон Фельдеке, Фридриха фон Хаузена, Рейнмара фон Хагенау, изысканно и восторженно воспевается "высокая любовь", переливы чувств и любовное томление поэта, пораженного стрелой Амура. Любовная лирика миннезингеров, как правило, грустна, порой меланхолична. На этом фоне кажутся особенно яркими и жизнелюбивыми сочинения поэта-рыцаря Генриха фон Морунгена. Даже в песнях о неразделенной любви земной мир не утрачивает для него своей яркости и многоцветности. Печатью незаурядного таланта отмечены "песни рассвета" Вольфрама фон Эшенбаха. Вершину немецкой средневековой лирики составляет творчество Вальтера фон дер Фогельвейде, сблизившего миннезанг с народной жизнью, использовавшего песню и шпрух - стихотворное изречение морально-дидактического характера - в качестве орудия политической борьбы. В XIII-XIV вв. миннезанг начинает менять свой характер, отразив начавшийся кризис рыцарской культуры. С приходом в поэзию Нейдхарта фон Рейенталя в рыцарскую лирику, сторонившуюся всего бытового и обыденного, проникают бытовые зарисовки и сценки крестьянской жизни с подчеркнуто прозаическими деталями. Среди поэтов, связанных с традицией Нейдхарта фон Рейенталя, обращает на себя внимание Тангейзер, ставший со временем героем популярной легенды. Тяготея к мотивам "низкой любви", к формам народной плясовой песни, Тангейзер подсмеивается над нелепыми, с его точки зрения, условностями куртуазного этикета. В XIV-XV вв. наступает закат миннезанга. Испытывая бремя новых забот, рыцари все реже обращаются к поэзии, а само куртуазное служение в новых исторических условиях становится анахронизмом. Собственно куртуазный элемент в поэзии либо отходит на второй план, уступая место бытовым зарисовкам и размышлениям о состоянии современного общества, либо становится предметом насмешек и пародий. Творчество немецких поэтов-рыцарей - давно перевернутая страница в истории европейской литературы. Но она обладает непреходящей ценностью и с интересом перечитывается все новыми и новыми поколениями.
Наиболее древним пластом балладного жанра считаются фантастические баллады, дольше других сохранявшиеся в устной традиции, в памяти народных певцов. Выделяют еще группу бытовых баллад типа "Старуха, дверь закрой" и "Баллады о мельнике и его жене". Они отличаются большей прозаичностью, характеры и события, как правило, поданы в комическом свете. Исследователи относят возникновение этого рода балладного творчества к более позднему времени, связывая его с эволюцией жанра, некоторым его снижением. Своеобразие и красоту народных баллад англичан и шотландцев, как любых баллад вообще, можно оценить, только памятуя о своеобразии их поэтического языка, формы, композиции. Баллада не любит обстоятельных вступлений, она сразу начинается с главного. Действие балладного повествования развивается стремительно, задерживаясь только на важных моментах, причем место и время действия не всегда определены точно. В балладах часто встречаются художественные приемы, характерные для народного творчества: постоянные эпитеты, которые возвращаются при названии того же самого предмета ("веселый зеленый лес", "серебряный гребень", "русые волосы"); повторы, обусловленные повторением одной и той же ситуации; параллелизмы - прямое сопоставление человека и природы (один из излюбленных образов - деревья, соединяющие свои ветви на могиле влюбленных). Язык баллад представляет особую разновидность поэтической речи. Баллада предпочитает слова точные, конкретные, избегает пышных метафор и риторических фигур.
Еще одна особенность баллад - их четкий ритм. Рифма парная или перекрестная. В англошотландских балладах встречаются аллитерации, характерные для англосаксонского стихосложения.
Старинные баллады, впервые собранные епископом Перси и опубликованные в 1765 г. ("Памятники древней английской поэзии"), оказали сильное воздействие на дальнейшее развитие поэзии. Интерес к народным балладам был особенно живым в эпоху романтизма с его увлечением средневековьем. Их собирали, ими зачитывались и им подражали Вальтер Скотт, Саути, Кольридж. Народные баллады вдохновляли великого Роберта Бернса. Последующие поколения поэтов (Тен-нисон, Росетти, Суинберн, Стивенсон) также обращались в своем творчестве к жанру баллады. В России первые переводы английских и шотландских баллад появились еще в XIX в. Среди них особо выделяются переводы В. А. Жуковского и А. К. Толстого. Но подлинно научное и широкое поэтическое освоение баллад началось в XX в. Были напечатаны многие баллады о Робине Гуде в мастерских переводах Вс. Рождественского, впервые познакомившего русских читателей с народным героем Англии. Особое место народные баллады заняли в творчестве С.Я.Маршака. Переводы Маршака, сумевшего средствами русского языка передать поэтическое своеобразие англо-шотландских баллад, открыли прелесть народной поэзии и воспринимаются как оригинальные произведения.
[36]
Издания текстов
Баллады о Робин Гуде / Предисл. М.Горького.- Пг.: Всемирн. лит., 1919.97 с.; Английская и шотландская народная баллада / Сост., предисл. и коммент. Л. М. Аринштейна. - М.: Радуга, 1989. - 512 с. - (На рус. и англ. яз.); Английские и шотландские баллады / Пер. С. Я. Маршака. - М.: Наука, 1973.- 138 с.- (Лит. памятники); Воды Клайда: Английские и шотландские народные баллады и песни в пер. Игн. Ивановского. - Л.: Лениэдат, 1987. 207 с.; Народные баллады / Пер. С. Маршака, М. Цветаевой. - В кн.: Европейские поэты Возрождения, М., 1974, с. 447-457; Шотландские баллады.- В кн.: Бернc Р. Стихотворения. Поэмы; Шотландские баллады, М., 1976, с. 217-417. The English and Scottish popular ballads: In 5 vol. / Ed. by F. G. Child. - New York: The Folklore press in assoc. with Pageant book company, 1957; British popular ballads / Ed. by J. E. Housman. - London: Harrap, 1952.- 248 p.
Литература
Морозов М. Баллады о Робине Гуде. - В кн.: Морозов М. Избранные статьи и переводы, М., 1954, с. 285-298.
Keen М. The outlaws of medieval legend.- London: Routledge, 1961.- 235 p.; Lloyd L. Folk song in England.- London: Lawrence a. Wishart, 1967.- 274 p.
СРЕДНЕВЕКОВАЯ ЛАТИНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА
Средневековая латинская литература - литература народов Западной Европы на латинском языке, существовавшая после развала Римской империи. "Была связующим звеном между античностью и новыми национальными литературами. В раннее средневековье она была единственной, в зрелое средневековье - одной из ведущих письменных литератур, в эпоху Возрождения - главной школой усвоения "возрождаемой" культуры античности" (М.Л. Гаспаров*). На разных этапах бытования светское и религиозное начала (как в содержании, так и в канонических формах религиозной литературы:
жития, "видения", трактаты и наставления - в прозе; гимны, оды, секвенции - в поэзии; действа - в драме) сочетались в ней в различной пропорции. В истории средневековой латинской литературы исследователи выделяют пять основных периодов. "Темные века" (VI - середина VIII в.) уход литературы в монастыри; основные памятники письменности - исторические своды Григория Тур-ского (538 - около 594) в Галлии, Беды Достопочтенного (672/673 - около 735) - в Англии и др. "Каролингское Возрождение" (середина VIII - IX в.) - расцвет письменной культуры при дворе Карла Великого. "Оттоновское Возрождение" (X - начало XI в.) было связано с двором императора Священной Римской империи Оттона I и немецкими монастырями; в это время появился первый в Европе рыцарский роман в стихах "Руодлиб". "Овидианское Возрождение" (конец XI - XII в.), с центром во Франции, отмечено подражанием формам и варьированием сюжетов поэзии Овидия, повышенным интересом к мифу и сказке. Тогда творили поэт Вальтер Шатильонский (1135 - после 1200), автор поэмы "Александреида", и философ Пьер Абеляр (1079-1142). К этому периоду относятся становление средневековой религиозной драмы и распространение поэзии вагантов. Наконец, период позднего средневековья (XIII-XIV вв.) оставил, среди других памятников, сочинения Фомы Аквин-ского (1225/1226-1274) и Фомы Кемпийского (около 1380-1471) и свод притчевых историй "Римские деяния". В дальнейшем латинская средневековая литература органично преобразуется в составную часть европейских национальных литератур в творчестве Эразма Роттердамского, Ульриха фон Гуттена, Франческо Петрарки, Томаса Мора и других авторов. В этом плане она сыграла на Западе ту же роль, что в Восточной Европе сыграла византийская литература на греческом языке,- "мостков" между классическим наследием и оформлением национальных литератур на собственных национальных языках. В большинстве своем памятники средневековой литературы носят двойственный характер:
принадлежа истории и теологии, они в то же время отмечены художественной выразительностью стиля и образов. Однако среди относящихся по преимуществу к художественной литературе несомненно выделяются поэзия вагантов и "Римские деяния".
Литературный энциклопедический словарь, М., 1987, с. 175.
[37]
Издания текстов
Абеляр П. История моих бедствий / Изд. подгот. Д. А. Доброглав и др.М.: Изд-во АН СССР, 1959. - 255 с. - (Лит. памятники); Памятники средневековой латинской литературы IV-IX веков / Отв. ред. М. Е. Грабарь-Пассек и М.Л.Гаспаров.- М.: Наука, 1970.- 443 с.; Памятники средневековой латинской литературы X-XII веков / Отв. ред. М. Е. Грабарь-Пассек и М.Л.Гаспаров.- М.: Наука, 1972. - 558 с.; Средневековые латинские новеллы XIII в. / Изд. подгот. С. В. Полякова. - Л.: Наука, 1980.384 с.- (Лит. памятники).
Литература
Curtius Е. R. Europaische Literatur und lateinisches Mittelalter. - 10 Aufl.- Bern; Munchen: Fran-cke, 1984. - 608 S.; Vinay G. Alto medioevo latino: Conversazioni e no. - Napoli: Guida, 1978. - 554 p.
ПОЭЗИЯ ВАГАНТОВ
Лирика вагантов - особый круг европейской латиноязычной поэзии XI-XIII вв. Ее создатели - школяры-клирики, своеобразная социальная группа, пережившая в XII в. свой расцвет в Западной Европе. Это были по преимуществу студенты и выпускники первых университетов, люди, получившие лучшее для своего времени образование, но либо не нашедшие себе достойного места в церковной или гражданской иерархии, либо (в редких случаях, когда их социальное честолюбие бывало удовлетворено) сохранившие литературные вкусы ученой вольницы. Бродячее ("вагант" значит "странствующий") и беспокойное племя кочевало из одного города в другой в поисках знаний и пропитания, лучших преподавателей и щедрейших кормильцев; оно подчинялось не местным властям, а университетскому начальству и готово было силой ответить на любую попытку урезать его права. Своеобразное сочетание образованности, личной независимости и материальной необеспеченности, заставляющей клянчить у сильных мира кусок хлеба, относительной свободы от бытовых норм, в мелочах регламентировавших жизнь других сословий, способствовало развитию специфических черт, тематического и стилистического единства лирики вагантов. Поэтическое наследие вагантов богато: это стихи, славящие радости жизни - вино и любовь и поносящие самым жестоким образом разврат римской курии и греховодство собратьев-монахов; стихи, в которых весь мир ценностей средневековой культуры предстает "вывернутым наизнанку", - вплоть до пародий на литургические тексты и блестящих образцов льстивых или нахальных просительных песен. Ваганты сочиняли и поэмы - исторические, дидактические, аллегорические - во вкусе своей эпохи; слагали исполненные самого неподдельного благочестия религиозные песнопения. Но эти образцы их творчества наименее интересны и оригинальны и мало отличаются от произведений средневековой латинской поэзии. Читая вагантов, необходимо помнить, что лирические произведения ученых-клириков были рассчитаны на своеобразную элиту - людей образованных, способных оценить мастерское владение стихом и литературной темой. Поэтому было бы принципиально неверно в сатирических вольностях или подчас нецеломудренной чувственности вагантов усматривать "свободное" излияние или самоутверждение личности в духе новоевропейской поэзии. В свободолюбивых и жизнерадостных произведениях клириков XII в. господствует литературная игра, условность, вполне оправданная литературным "этикетом" западноевропейского средневековья. Как и вся латинская словесность этой эпохи, лирика вагантов питается античными и христианскими источниками: в сатире - это в первую очередь Ювенал и библейские пророки, в разработке эротических тем - Овидий и "Песнь песней". Поэтическая техника вагантов подчиняется правилам классической риторики и метрики и поэтики церковной лирики. Личное начало в лирике вагантов развито весьма слабо, и ученым с огромным трудом удалось в массе стихотворного материала выделить небольшие "корпусы" сочинений отдельных поэтов, которые и являют собой ее вершины. Таковы Гуго, прозванный Примасом Орлеанским (около 1093 - около 1160); поэт, известный только по прозвищу Архипиита (между 1130 и 1140 - после 1165); Вальтер Шатильонский (вторая половина XII в.).
Издания текстов
Лирика вагантов / Пер. Л.Гинзбурга.- М.: Худож. лит., 1970.- 191 с.; Поэзия вагантов / Пер. Л. Гинзбурга и др. - В кн.: Поэзия трубадуров; Поэзия миннезингеров; Поэзия вагантов, М., 1974, с. 419-502; Поэзия вагантов / Изд. подгот. М.Л.Гаспаров.- М.: Наука, 1975.- 605 с.- (Лит. памятники).
"Carmina Burana" / Mit Benutzung der Vorarbeiten W. Meyers kritisch herausgegeben von A. Hilka und O. Schumann; (1) Die moralischsatirischen Dichtungen, I Bd: Text; 11. Kommentar. Heidelbei-g, 1930; (2) "Die Liebeslieder", herausgegeben von 0. Schumann, I Bd: Text. Heidelberg, 1941; Dronke P. Medieval
[38]
Latin and the rise of European Lovelyric. Vol. 2. Medieval Latin love-poetry. - London; Oxford: Clarendon press, 1966.- XII, 335-603 p.
Литература
Dobiache-Rojdestvensky О. Les poesies des golliards. - Paris, 1931; Waddell H. The wandering scholars - London: Constable, 1934.- XXVIII, 301 p.
Римские деяния (Gesta romanoum)
- первоначально возникли как свод анекдотических и в большинстве своем недостоверных повествований из римской истории; впоследствии сборник обогащался за счет включения восточных и средневековых сюжетов, изложенных с привлечением "римских" реалий, как их представляли себе компиляторы. Заимствуя из различных источников - греческого романа, религиозных притч, житийной литературы, басен, исторических хроник, дидактических историй на бытовом материале, - компиляторы делали упор на чисто сюжетное, повествовательное начало и незамысловатость изложения, с тем чтобы плоды их труда могли доходить до самого простого, неискушенного сознания. Они несомненно ориентировались на вкусы, восприятие и язык современников - и преуспели в этом изрядно: на протяжении веков "Римские деяния" оставались в Европе одной из самых читаемых книг, ее продолжали переписывать даже после возникновения книгопечатания. Старейший рукописный свод "Деяний", так называемая Инсбрукская рукопись (1342 г.), насчитывает 220 новелл. Примечательно многочисленные - порядка 150 - списки рукописи различаются между собой. За историю книгопечатания число новелл в изданиях возрастало за счет дополнений из новых источников. Наиболее полное издание конца XIX в. содержит 283 новеллы. Однако, судя по Инсбрукской рукописи, канонический свод сборника сложился не позднее начала XIV в. В новеллах сборника нашел отражение дух средневекового сознания с его четким делением мира на "земное" и "небесное", с его нравственными представлениями и оценками, далеко не всегда отвечавшими требованиям десяти заповедей, с его разграничением между духовным и телесным - и прежде всего с его установкой извлекать мораль, нравственный урок из любых историй. В "Римских деяниях" дидактика правит всем и самые фривольные сюжеты получают самое морализаторское истолкование. Нередко, как в новеллах "О наследстве и ликовании верной души", "О наказании грешников, вовремя не понесших кару за содеянное" или "О правде, которая не страшится даже смерти", мораль, запечатленная в названии, никак не сопрягается, с точки зрения современного человека, с сюжетом. "Римские деяния", наряду с итальянским сборником ста новелл "Новеллино", созданным в самом конце XIII в., предвосхитили книги новелл Боккаччо, Мазуччо, Страпароллы, Маргариты Наварр-ской и других авторов эпохи Возрождения. Сюжеты из этого свода заимствовали такие великие мастера, как Боккаччо, Чосер, Шекспир, Шиллер. В России первый полный перевод "Деяний" появился в XVII в., хотя отдельные истории из сборника, например "История Аполлония Тирского", были известны раньше.
Издание текста Римские деяния. - В кн.: Средневековые латинские новеллы ХШ в., М., 1980, с. 5-288.
ПОЭЗИЯ ТРУБАДУРОВ (XI-XIV вв.)
Традиция новоевропейской лирики восходит к литературной школе, представители которой именовали себя трубадурами (от провансальского "находить", "слагать стихи"). Новшества, привнесенные в эту традицию на разных национальных почвах и в разные эпохи - идет ли речь о творчестве отдельных гениев либо о целых поэтических эпохах, о повторявшихся на разных этапах обращениях к сокровищам народной поэзии или к богатствам иных культур, о непрекращающемся после Возрождения влиянии античности,- все это лишь прививки к мощному стволу, корни которого - лирика трубадуров. Поэзия трубадуров сложилась в конце XI в. на юге теперешней Франции, в Провансе. XII и XIII вв. - эпоха ее расцвета. До той поры литература, письменная словесность западноевропейских народов была латиноязычной; параллельно с ней жила и развивалась народная, но бесписьменная словесность на языках, которые оформились спустя века в
[39]
современные европейские языки. То же было и с поэзией в целом, с лирикой в частности. Впервые на народном языке лирические излияния, облекшись в мерную речь, зазвучали у трубадуров. Трубадуры писали на одном из романских языков - окситанском; этот язык по-старинному называется провансальским (отсюда и "провансальские трубадуры"). Но окситанское слово звучало и звучит сегодня не только в Провансе, а и в других местах. Благодаря трубадурам народный язык стал вровень в литературном и культурном отношении с латинским - в истории европейской литературы началась новая эпоха. До трубадуров лирика была по преимуществу церковной; высшие достижения европейской латинской поэзии раннего средневековья - в области поэзии литургической и мистической. Творцами ее были, как правило, клирики; попытки светской поэзии в эту эпоху в конечном счете важны с культурно-исторической точки зрения, но малосущественны с художественной, поскольку являются лишь риторическими упражнениями. Лирика трубадуров положила начало лирике светской и обозначила конец господства церковной поэзии в европейской литературе. Поэзия стала призванием и делом рук мирян хотя среди трубадуров встречались и духовные лица. Трубадуры не просто расширили круг лирических тем (не чуждались они при этом и тем церковно-политических, и религиозно-нравственньх, и мистических), они утверждали главенство мирской темы над церковной. Они создали новую школу духовных ценностей, не согласованную с учением церкви, новую культурную "мифологию", где центром была поставлена человеческая личность. Лирическое чувство оказалось впервые в их творчестве самоценным, как проявление лирического "я", отринувшего необходимое и неизбежное для христианской лирики раннего средневековья постоянное соотнесение своей реальности с реальностью высшей. Это второй полюс революции, произведенной трубадурами в литературном сознании европейцев. Трубадуры оставили европейской литературе в наследие самый образ лирического поэта - творца, стоящего выше всех социальных разделений, служащего только Красоте. Недаром коротенькие полулегендарные жизнеописания трубадуров, созданные на закате окситанской поэзии, века спустя служили материалом для драм и поэм. Трубадуры создали первую литературную школу, осознавшую себя именно таковой, выработавшую единый эстетический идеал, литературную программу, своеобразный кодекс жизненного и литературного поведения. У трубадуров впервые в Европе сформировалось представление о специфически поэтическом слове как особой эстетической и языковой функции, отличной от всех прочих видов языковой деятельности, - представление, фундаментальное и для сегодняшней теории литературы. Как бы ни важны были для всей последующей литературной и нелитературной жизни европейских народов многие стороны поэтического творчества трубадуров (тематика: культ дамы, само понятие "куртуазности"; поэтика: строфика и ритмика, канонизация рифмы),- все это уступает по своей исторической значительности абсолютной новизне для европейской поэзии тех черт поэзии трубадуров, о которых шла речь. Лирика трубадуров XI-XIV вв. была плодотворным синтезом многих литературных элементов церковной латинской поэзии и фольклора, арабских влияний и т. д. В свою очередь, она оказалась решающим фактором в истории итальянской, испанской, английской, португальской, немецкой литератур. Обычно тематическая и стихотворная изощренность трубадуров на новой почве в первое время упрощалась, как бы блекла. Но в сочетании с новыми, местными элементами очень скоро поэтический материал, привнесенный из Южной Франции, зацветал новым пышным цветом:
примером может служить творчество Данте и Петрарки, хорошо знавших наследие трубадуров и многим в своих достижениях обязанных им. Перенос лирики трубадуров в немецкоязычные земли (менее столетия отделяет первые стихотворения первого трубадура от ранних немецких подражаний) обозначил рождение немецкой поэзии светского характера - лирики миннезингеров, составившей целую эпоху в истории немецкой литературы. На первых порах и здесь провансальские образцы претерпевали упрощения. Но уже творчество таких мастеров, как Рейнмар фон Хагенау, Генрих фон Морунген, Вольфрам фон Эшенбах, ставит немецких учеников вровень с учителями, а лирика Вальтера фон дер Фогельвейде - одна из вершин мировой поэзии.
Издания текстов
Песни трубадуров / Пер. со старопрованс. А. Наймана. - М.: Наука, 1979; Поэзия трубадуров / Пер. В.Дынник.- В кн.: Поэзия трубадуров; Поэзия миннезингеров; Поэзия вагантов, М., 1974, с. 31-182; Бернарт де Вентадорн. Песни / Изд. подгот. В.А.Дынник.- М.: Наука, 1979.- 311 с.- (Лит. памятники).
Anglade J. Anthologie des Troubadours.- Paris: Boccard, 1927.- 183 p.; Igly F. Troubadours et trouveres. - Paris: Seghers, 1960. - 247 p.
Литература
Жизнеописания трубадуров / Изд. подгот. М.Б.Мейлах.- М.: Наука, 1993.734 с.- (Лит. памятники); Мейлах М.Б. Язык трубадуров.- М.: Наука, 1975.238 с.; Несколько замеча
[40]
ний к вопросу о средневековой лирике.- В кн.: Шишмарев В.Ф. Избр.статьи М 1965 с. 178-190.
Lafont R., Anatole Ch. Nouvelle histoire de la litterature occitane: En 2 t. - Paris: Presses univ. de France, 1970.
ПОЭЗИЯ МИННЕЗИНГЕРОВ (XII-XV вв.)
Миннезанг, немецкая средневековая рыцарская лирика, складывался со второй половины XII в. под влиянием лирики провансальских трубадуров. Миннезингеры, как правило, сами сочиняли музыку к своим стихам, но настоящими распространителями их творчества становились обычно странствующие актеры-шпильманы. "Певцы любви" (так переводится слово "миннезингеры") развивали в своей лирике мотивы утонченного и преданного служения прекрасной даме, впервые зазвучавшие в произведениях трубадуров. В то же время миннезанг обнаруживает ряд оригинальных черт. Немецкие поэты более, чем их французские предшественники, склонны к рефлексии, дидактизму, чувственность их более сдержанна. Нередко их произведения окрашены в религиозные тона, хотя в основном поэзия миннезингеров, как и поэзия трубадуров, была светской. Лирика миннезингеров не сразу подчинилась требованиям куртуазности - культу высокой любви. В раннем миннезанге наряду с собственно куртуазным направлением, связанным с традицией трубадуров, существовало и другое - "отечественное", или "народное", зародившееся на юго-востоке Германской империи, в придунайских областях. Поэты этого направления Кюренбергер, Дитмар фон Айст и др.- не стремились подражать сложным, изысканным поэтическим формам трубадуров. Их лирика близка к народным любовным песням и даже к героическому эпосу, в своем творчестве они нередко обращались к традициям отечественной старины. Однако и в их поэзии уже заметны куртуазные черты. Они стали определяющими в куртуазной лирике, зародившейся в непосредственной близости от рыцарской Франции, в прирейнских областях, и распространившейся затем по всей стране. В лирических излияниях немецких миннезингеров, среди которых выделяются голоса Генриха фон Фельдеке, Фридриха фон Хаузена, Рейнмара фон Хагенау, изысканно и восторженно воспевается "высокая любовь", переливы чувств и любовное томление поэта, пораженного стрелой Амура. Любовная лирика миннезингеров, как правило, грустна, порой меланхолична. На этом фоне кажутся особенно яркими и жизнелюбивыми сочинения поэта-рыцаря Генриха фон Морунгена. Даже в песнях о неразделенной любви земной мир не утрачивает для него своей яркости и многоцветности. Печатью незаурядного таланта отмечены "песни рассвета" Вольфрама фон Эшенбаха. Вершину немецкой средневековой лирики составляет творчество Вальтера фон дер Фогельвейде, сблизившего миннезанг с народной жизнью, использовавшего песню и шпрух - стихотворное изречение морально-дидактического характера - в качестве орудия политической борьбы. В XIII-XIV вв. миннезанг начинает менять свой характер, отразив начавшийся кризис рыцарской культуры. С приходом в поэзию Нейдхарта фон Рейенталя в рыцарскую лирику, сторонившуюся всего бытового и обыденного, проникают бытовые зарисовки и сценки крестьянской жизни с подчеркнуто прозаическими деталями. Среди поэтов, связанных с традицией Нейдхарта фон Рейенталя, обращает на себя внимание Тангейзер, ставший со временем героем популярной легенды. Тяготея к мотивам "низкой любви", к формам народной плясовой песни, Тангейзер подсмеивается над нелепыми, с его точки зрения, условностями куртуазного этикета. В XIV-XV вв. наступает закат миннезанга. Испытывая бремя новых забот, рыцари все реже обращаются к поэзии, а само куртуазное служение в новых исторических условиях становится анахронизмом. Собственно куртуазный элемент в поэзии либо отходит на второй план, уступая место бытовым зарисовкам и размышлениям о состоянии современного общества, либо становится предметом насмешек и пародий. Творчество немецких поэтов-рыцарей - давно перевернутая страница в истории европейской литературы. Но она обладает непреходящей ценностью и с интересом перечитывается все новыми и новыми поколениями.