Орлов Антон. Чужое тело

   Лицевые мышцы Тины на долю секунды напряглись, глаза широко раскрылись, потом снова прищурились. Поняла. А Лиргисо ничего не заметил, он в этот момент не смотрел на нее.
   Во время прогулки по Элакуанкосу Тина, поглядев на заселенные кутаканцами кварталы, действительно сравнила иммиграционный контроль с дырявым ситом.
   — Может, сито и дырявое, зато мы каждый раз отлавливаем всех ваших и выселяем с Неза! — уже с торжеством продолжил Поль. — И дальше выселять будем, нечего кутаканцам делать на цивилизованной планете…
   — Видишь, он перевозбужден, — произнес Лиргисо извиняющимся тоном, повернувшись к Тине. — Я же тебе говорил, Поль — существо, сотканное из эмоций и импульсов. Когда имеешь с ним дело, одно удовольствие наблюдать за их переливами… Самообладание у него отсутствует, мыслить логически он не способен. Пойдем, пусть он успокоится.
   Тина не произнесла ни слова. Они вышли, «цербер» выкатился следом. Дверные створки сомкнулись.
   Поль опять начал пересчитывать шары, но спохватился. Что-то слишком навязчивым становится это занятие — своего рода интеллектуальный тик.
   Все-таки нельзя сказать, что Лиргисо выиграл первый раунд. Скорее, ничья: он ощущает себя победителем, зато Поль сумел избежать разоблачения и передал сообщение Тине, что не так уж мало.
   «Только достал он меня своим макияжем и планами на будущее! Рассчитывает за эти три недели истрепать мне нервы настолько, что потом я позволю делать с собой все, что угодно?»
   Поля охватила ярость. Если бы он хоть чему-то научился у Стива, «кокон» разлетелся бы вдребезги, вся электроника поблизости приказала бы долго жить, все, что может гореть, воспламенилось бы… Но Поль ничего не умел — он сознательно отказался от таких возможностей, чтобы не стать опасным для окружающего мира.
   Вот еще вопрос: с каких пор Лиргисо обладает экстрасенсорными способностями? Судя по рассказам Тины, четыре года назад ничего подобного не наблюдалось.
   Поль прикрыл глаза, снова мысленно увидел Тину и Лиргисо. Оба стройные, в «лярнийских полумасках», напоминающих не то диковинные цветы, не то тропических бабочек; Тина в черной блузке и сверкающих «ртутных» брюках, Лиргисо в «ртутной» рубашке и черных брюках. Красивое было зрелище, когда они стояли рядом, — Поль признал это после некоторой внутренней борьбы, перешагнув через свое отвращение к Лиргисо.
   Тина не выглядела сломленной. На протяжении всего времени, пока продолжались поиски, Полю не давал покоя страх: вот найдут ее — и окажется, что она раздавлена тем, что с ней случилось, что это всего лишь тень той Тины, которую он знал.
   «Она не привыкла быть не киборгом, а кем-то другим!» Это сказала Ли, когда они пили кофе перед отбытием Поля на Манокар. Или не Ли сказала, а он сам подумал?.. Увидев Тину, Поль понял, что ничего необратимого не произошло. Глаза у нее остались прежние: твердый, внимательный взгляд, глаза Тины Хэдис. Несмотря на собственное дрянное положение, он почувствовал облегчение.
   Ивена обещала, что будет очень сильно хотеть, чтобы на Ниаре он «нашел своего друга», — и он нашел Тину.
   «Ивена, захоти еще, чтобы я вернулся домой!»
   Мысль об Ивене помогла ему успокоиться. Небольшая пушистая звездочка — Полю казалось, что он ощущает ее присутствие, несмотря на громадное расстояние между Ниаром и Незом. Он даже сумел задремать.
   Разбудили его приглушенные голоса. Лиргисо и невысокий лимоннокожий шиайтианин стояли около мониторов и негромко переговаривались. Потом шиайтианин подошел к «кокону».
   — Как себя чувствуете, молодой человек? — Профессиональный тон врача.
   — Это вы меня оперировали? — спросил Поль.
   — Я. Ударились вы крайне неудачно — позвоночником об угол плиты. Больше не затевайте драк на льду.
   «Ага, так я, значит, драку затеял?! Понятно, кто тебе запудрил мозги…»
   — Вы удалили у меня личный идентификатор сотрудника незийской полиции. Вы знаете, что совершили преступление, которое влечет за собой уголовную ответственность?
   — Доктор, с ним не о чем беседовать, — вмешался Лиргисо. — По бокалу настоящего земного мартини — не откажетесь?
   Он пропустил врача вперед, на пороге обернулся и бросил с насмешливым упреком:
   — Ты мог бы выразить доктору свою признательность! Ничего, когда поправишься, я позабочусь о твоих манерах.
   На то, чтобы вернуться в состояние относительного душевного равновесия после его визита, у Поля ушло довольно много времени. Не меньше двух часов. Помогли ментальные упражнения, которым научил его целитель Менаалами в силарской больнице,
   Поль опять задремал. После пробуждения удивился, что до сих пор не чувствует голода; потом вспомнил, что в «коконе» человек получает питательный раствор внутривенно, в то время как желудок заполнен низкокалорийным желе — оно вводится через зонд раз в сутки (во время сна, чтобы пациент не испытывал дискомфорта).
   Что он может сделать, чтобы отсюда выбраться? Физически — ничего. Ментально… Менаалами утверждал, что Поль обладает задатками телепата. С кем-нибудь связаться, позвать на помощь, попросить, чтобы передали сообщение Стиву? Поль закрыл глаза и попытался вступить в контакт — все равно с кем, лишь бы с той стороны ответили. Такое впечатление, что его окружает глухая стена многокилометровой толщины. Ясно, Поль Лагайм не телепат. Для того чтобы стена стала проницаемой, надо превратиться в Полину Вердал.
   Поль еще некоторое время назад заподозрил, что его опыты с производными личностями не так безобидны, как может показаться со стороны. Полина Вердал, Томек и Черная Вдова — это не роли. Это полноценные личности, замещающие Поля Лагайма, живущие вместо него. Опасение, что он потерял какую-то часть себя, когда создавал их, что он может исчезнуть, если будет трансформироваться слишком часто, — имело оно под собой реальную почву или пришло из области навязчивых страхов? Поль не знал. На всякий случай он принял решение не трансформироваться без острой необходимости — но сейчас необходимость такая, что острее некуда.
   Разархивированная Полина Вердал сразу попыталась сжаться в комок, только ничего у нее не вышло: ниже места перелома тело парализовано, и вдобавок захваты «кокона» не пускают. Базовая личность, частично сохранившая контроль, постаралась ее успокоить.
   Как будто лежишь на дне, а вокруг колышутся черно-синие водоросли, похожие на щупальца; они прорастают сквозь стены и предметы, их скользкий блеск вызывает тошноту… Подобные ощущения Поль испытывал, когда увидел композицию Лиргисо на дизайнерском форуме. Он закрыл глаза, но это не помогло; для Полины Вердал не имеет значения, закрыты глаза или открыты.
   Не обращать внимания на астральную флору. Установить контакт с кем-нибудь, кто отзовется. Вскоре Полина Вердал кого-то нашла; еще через мгновение поняла, кто это.
   — Тина!
   — Фласс?
   — Какой Фласс?.. — Поль вспомнил, что лярнийцы называют так свой разумный океан (хотя «свой» — громко сказано, Фласс сам по себе). — Тина, это я, Поль!
   — Поль? — Вспышка радости. — Мы с тобой можем разговаривать?
   — Выходит, можем. Это ты отправила из Эфезама письмо в нашу контору?
   — Я. Хотела предупредить. Лиргисо… то есть Крис поделился со мной своими планами.
   — Я уже знаю, что он Лиргисо. Вычислил.
   — Где Стив?
   — На Ремеде. Ищет тебя. Мы сначала подумали на Манокар, а потом на НУБ. Мы же за тобой сюда прилетели!
   — Как вы поняли?
   — Да очень просто! Вероника Лойчева осталась жива. Стив успел туда и реанимировал ее — он думал, что спасает тебя. Твое тело ждет тебя на Незе и кушает тортики столовой ложкой. Силарцы сказали, что устроят обратный обмен, когда ты вернешься.
   Новая вспышка радости.
   — Если бы я знала…
   — На всякий случай мы спрятали Веронику и сделали вид, что купились на инсценировку убийства.
   — Поль, как тебя сюда занесло?
   — Я тебя искал. Я все-таки сумел засечь твое присутствие и пошел на ориентир. Я думал, что тебя держат на какой-нибудь засекреченной нубовской базе, а нарвался на Лиргисо.
   — Понятно. — Явное облегчение. — А то у него своя версия, почему ты появился здесь.
   — Он уже изложил мне свою версию! Знаешь, как достал?
   — Могу представить. Не бери в голову, у него мозги работают только в одном направлении…
   — Тина, ты слышала, чем он угрожал мне? Еще три-четыре дня — и я свихнусь.
   — Попробуй защищаться. Однажды я разговаривала с одним силарцем, и речь зашла о кошмарах. Силарец сказал, что, если тебе приснился страшный демон, надо представить себя демоном еще более страшным и напугать того, кто снится. Помогает. Я возразила, что представление — это всего лишь представление, иллюзия, а он на это ответил, что иногда иллюзии вполне достаточно, чтобы победить. Ты сможешь изобразить кошмарное существо?
   — Я вообще не умею изображать. Если надо, я делаю по-другому — просто меняю личность. У меня уже три штуки виртуальных личностей. Когда мы искали тебя на Манокаре, мне приходилось становиться другим.
   — Среди твоих виртуальных личностей есть какая-нибудь страшная?
   — Есть. — Поль вспомнил про Черную Вдову. — Такая страшная, что самому противно… Это даже не человеческая личность, а как бы призрак.
   — Отлично. Используй ее против Лиргисо. Он любит демонстрировать свое превосходство, но напугать его можно.
   — Попробую… — Эта идея еще не приходила Полю в голову. — Знаешь, что он на Манокаре устроил? Сорвал реформы. Там все могло бы измениться, если б не он.
   — Знаю, он рассказывал.
   — Ты не в курсе, чем он достал президента? Мы установили, что Ришсема шантажировали какой-то видеозаписью, но так и не выяснили, в чем заключался шантаж.
   — Лиргисо склонил его к интимной близости и заснял эпизод скрытой видеокамерой. Для манокарца это такой компромат, что лучше сразу застрелиться.
   — Манокарский президент и моя сестренка нашли с кем связаться! Тина, ты можешь объяснить, зачем Ольге это понадобилось?
   В безмолвном диалоге возникла пауза, потом Тина ответила:
   — Лиргисо умеет быть обаятельной личностью — если не знать, что он собой представляет. А Ольга видит в других прежде всего хорошее, все плохое она отбрасывает, старается не замечать. У нее ведь нет твоей способности видеть суть. Кроме того… — На секунду Тина замялась. — Учти, он только выглядит человеком. Это лярниец, могндоэфрийский энбоно, Живущий-в-Прохладе. Заставить сексуального партнера испытывать удовольствие — для него это вопрос чести и самооценки, иначе он просто не может. Это составляющая могндоэфрийской культуры. В общем, секс с Лиргисо — это не сказать, что плохо… Ольге нравится с ним общаться, и она считает его хорошим человеком.
   — Когда я вернусь домой, ей придется откорректировать свое представление о хороших людях! Ты не знала раньше, что он экстрасенс?
   — Он недавно стал экстрасенсом — по методике Стива, которую вытянул у меня. Накачал меня мезгеном, и я выложила все, что знала. — Сейчас Тина излучала досаду. — Под мезгеном сложно сопротивляться… да я, честно говоря, и не пробовала. Я ведь не верила, что у него что-то получится. Оказалось, он в принципе к этому предрасположен и еще на Лярне пытался учиться по каким-то древним трактатам. Помнишь, как тебе стало плохо на форуме?
   — Да.
   — Он сказал, что забрал у тебя энергию — это как раз из лярнийских магических заморочек. Насчет меня он утверждает, что я от таких воздействий полностью защищена. По-моему, насчет «полностью» врет — один раз он и со мной такой номер проделал. Еще на Лярне. Он шесть раз подряд выстрелил в меня из парализатора, и я долго не могла восстановиться — через несколько часов после этого я все еще была на грани обморока. Я тогда решила, что заряды были какие-то особенные, а теперь думаю, что это его работа: после того как я получила шесть зарядов, я ослабела, и он смог пробить мою защиту. Сам Лиргисо, понятно, ни за что не сознается — он любит держать свои тайные преимущества про запас. О его энергетическом вампиризме я узнала случайно. Когда мы были на Савайбе, нас захватили местные бандитствующие сектанты, и ему пришлось воспользоваться своими способностями. Он в курсе, что ты экстрасенс?
   — Нет. Вообще-то я никогда не считал себя экстрасенсом.
   — Считал или нет, не важно. Лиргисо не должен об этом узнать. Стив меня кое-чему научил, но теперь я ничего не могу — Лиргисо вколол мне препарат, блокирующий экстрасенсорные способности. Это после того, как я сбежала.
   Поль ощутил ее грусть.
   — Я слышал о таких препаратах. Когда ты вернешься в свое тело, опять все сможешь, а Веронике никакие способности на фиг не нужны — ее интересуют только тортики и наряды.
   Его словно затягивало в водоворот — сначала кружение медленное, но постепенно ускоряющееся; долгий телепатический диалог израсходовал его силы, он, того и гляди, потеряет сознание… Если раньше его не усыпит «кокон».
   — Тина, я сейчас отключусь! Сил больше нет. Нам надо поскорей отсюда выбираться.
   — Согласна. Я хотела связаться с Флассом — он сумеет найти Стива и передаст ему сообщение, но Фласс меня не слышит. Если бы у нас был ретранслятор, что-нибудь вроде усилителя мыслей… Не знаю, существуют ли в природе такие штуки.
   — Я подумаю.
   Это было последнее, что Поль сумел сказать. На сегодня он готов… Контакт прервался. Перед тем как уснуть, Поль свернул и заархивировал Полину Вердал; потом попытался понять, почему вариант с ретранслятором представляется ему вполне реальным? Но тут вмешалась медицинская автоматика, и он провалился в сон.
   Похоже, проспал он долго. Вскоре после пробуждения его снова навестил Лиргисо — в «полумаске», на этот раз черно-серебряно-алой, с алыми губами и ногтями.
   — Убойно выглядишь, — заметил Поль. — Самый подходящий имидж для директора солидной строительной фирмы! Ты для рекламы в таком виде еще не снимался?
   — Для рекламы я буду сниматься в таком виде потом, — загадочно усмехнулся Лиргисо, — когда реализую кое-какие масштабные планы… Жаль, что ты не способен оценить красоту моего макияжа. Алые бутоны на концах черных и серебряных завитков — решение редкое и на свой лад шокирующее, это понял бы любой лярниец. Но здесь, увы, никто не поймет…
   Он подошел к мониторам, потом вернулся к «кокону»:
   — Могу поздравить, процесс заживления идет быстрее, чем мы предполагали. Через две недели я тебя отсюда выпущу. Ты не рад?
   Две недели?.. Поля охватила противная обморочная слабость. Лиргисо наблюдал за ним с наигранным удивлением:
   — Поль, неужели ты не хочешь выздороветь? Нельзя же настолько всего бояться… — Он шагнул к столику, где со вчерашнего дня стояла бутылка с остатками шерриваля, но вдруг рассмеялся и опять прислонился к стенке «кокона». — Никак не привыкну, что это можно делать иначе!
   Бутылка поплыла по воздуху и через мгновение оказалась у него в руке. Появившийся в поле зрения робот-официант подал ему бокал красного стекла с посеребренными гранями.
   — Посуда, из которой ты пьешь, должна гармонировать с твоим макияжем, — наставительно произнес Лиргисо. — Меня всегда убивал тот факт, что люди этого не понимают! Да, мы ведь говорили о тебе… Поль, я вижу только один способ излечить тебя от твоих навязчивых страхов — это проделать с тобой все то, чего ты так забавно боишься. Впрочем, ты ведь за этим сюда и пришел… Чтобы успокоить тебя, я готов во всех подробностях описать, чем мы будем заниматься. К сожалению, человеческий язык для этого слишком груб и примитивен, но я буду излагать образно, чтобы ты проникся нужным настроением…
   «Сейчас у меня начнет срывать крышу, я же не могу заставить его заткнуться!»
   Поль вспомнил совет Тины: стать демоном более кошмарным, чем Лиргисо. Придется трансформироваться. Пока Лиргисо с задумчивым видом допивал шерриваль, базовая личность Поля Лагайма уступила место Черной Вдове. Паника, отчаяние, навязчивые ощущения тошноты и озноба — все это исчезло. Убить вот этого, с разрисованным лицом! Черная Вдова рванулась (такие мелочи, как сломанный позвоночник, ее не волновали), но фиксаторы «кокона» удержали взбесившееся манокарское привидение. Базовая личность отстраненно следила за происходящим.
   — Не дергайся, — улыбнулся Лиргисо. — «Кокон» предупрежден о том, что наш пациент — буйнопомешанный с суицидальными наклонностями. На всякий случай — мало ли какая идея посетит твою красивую, но не слишком умную голову…
   — Я убью тебя, — сообщила Черная Вдова.
   — О, ты ведь давно уже собираешься меня убить! С первого дня нашего знакомства.
   — Теперь точно убью. Вырву из грудной клетки сердце, и после этого ты сдохнешь.
   Лиргисо перестал улыбаться. Сейчас он смотрел на Поля с долей замешательства:
   — Ты уже забыл тот небольшой урок, который получил в парке Иян? Боюсь, когда ты поправишься, придется его повторить, причем в развернутом варианте.
   — Правильно, что боишься. Я тебя убью.
   — Поль, ты умеешь говорить что-нибудь кроме «я тебя убью»?
   — Я всю кровь из тебя выпущу. Тоже будет гармонировать с макияжем.
   Лиргисо машинально попытался налить в бокал шерриваля, но обнаружил, что в бутылке ничего не осталось, и отдал ее роботу-официанту с черной гравировкой на корпусе.
   — Поль, ты не перестаешь удивлять меня. Признаться, я не рассчитывал на новые сюрпризы, и вдруг — такая неожиданность! Откуда взялась в тебе эта завораживающая жуть? Раньше я не замечал ничего подобного… Но я все равно тебя сломаю, не сомневайся.
   Он произнес это почти дружелюбным тоном, повернулся и вышел. Робот-официант прихватил пустой бокал и покинул помещение вслед за хозяином.
   Поль свернул Черную Вдову. Вначале он лихорадочно скользил взглядом по древесным разводам на потолочных плитах, потом сумел расслабиться. Итак, второй раунд он выиграл: Лиргисо ретировался, даже трепаться больше не захотел. А времени осталось всего ничего — две недели.
 
   Тине по нескольку раз в день приходилось выслушивать безупречно мотивированные, расцвеченные изысканными и неожиданными метафорами оправдания Лиргисо. Смысл их сводился к тому, что планы Лиргисо вполне альтруистичны; что Поль на самом деле всю жизнь мечтал о таком повороте судьбы; что для Тины тоже так лучше — теперь они будут жить втроем, и ей не придется скучать; что Лиргисо всегда делает как лучше, ведь это он не позволил своему спятившему патрону взорвать города на Валгре, а Тина заставила «Эдлоос» врезаться в пересадочную станцию…
   Ему очень хотелось, чтобы Тина признала его правоту, и он почти довел ее до головной боли, но тут его пригласили на деловую встречу в Хризополисе. Он пожаловался, что из-за человеческих предрассудков ему придется смыть макияж, и ушел, а Тина устроилась в одном из розовых бархатных кресел, закрыла глаза. Тишина…
   — Тина?
   — Поль? Привет!
   — Я уже полчаса не могу тебя дозваться. Ты была занята?
   — Общалась с Лиргисо. Он способен заболтать собеседника насмерть. Из всех способов убийства, какими он располагает, этот, по-моему, наихудший.
   — Имею представление! Я уже воспользовался твоим советом насчет более страшного демона — ничего, сработало. Тина, я пробовал связаться с Флассом, но у меня не получилось. Наверное, надо, чтобы разговаривала ты.
   — Он меня не слышит. Не знаю, в чем дело — в препарате Лиргисо или в том, что я в принципе не телепат. Когда мы с Флассом общались на Лярне, контакт устанавливал он. С тобой мы общаемся благодаря твоим способностям. Я подумала насчет ретранслятора, но это ведь невозможно…
   — Возможно. Если человек может стать киборгом, почему я не могу стать ментальным ретранслятором?
 
   Превратиться в машину, пусть даже нематериальную, — это совсем не то, что стать другой личностью. Формирование Ретранслятора отняло у Поля довольно много времени. Ретранслятор должен быть мощным, идеально отлаженным, без пространственных ограничений. Визуально он представлялся Полю конструкцией наподобие сверкающей спирали, уходящей в бесконечность, или серебристого ажурного коридора, проложенного сквозь тьму. Поль знал, что на самом деле он никак не выглядит и не имеет никакой протяженности, но работать с картинкой было проще.
   Завершив формирование, Поль ненадолго стал Ретранслятором. Странное ощущение… Его тело словно исчезло, да и сам он как личность почти исчез. Он мог все — но в жестко заданных рамках; при этом он не мог ни думать, ни отвлекаться на посторонние впечатления, и очень смутно помнил о том, кто он такой. Впрочем, свернуть Ретранслятор он все-таки сумел. Истончившийся окружающий мир — прозрачная плоскость крышки над лицом, отделанный деревом потолок, неоднократно пересчитанные шары-кашпо и шары-светильники, мебель, мониторы — снова обрел яркость и четкость. Не сразу, на это «овеществление» ушло около минуты.
   Не рискованный ли это опыт? Он ведь пока даже не опробовал… себя?.. это устройство?.. в рабочем режиме. Что произойдет с Полем Лагаймом, когда Ретранслятор начнет функционировать?
   В глубине души Поль с детства считал себя трусом и мучился из-за этого. Позже он научился действовать, невзирая на страх; он и в драки нередко ввязывался назло собственному страху, чтобы разбить его вдребезги.
   Сейчас Поль опасался, что навсегда исчезнет, перестанет существовать, если работа Ретранслятора затянется, однако альтернатива — стать живой игрушкой для Лиргисо — была еще хуже, и он из двух зол выбрал наименьшее.
   Тине он решил не сообщать о своих опасениях. Незачем.
 
   — …Когда я прилетел на Ниар, наиболее странное и сокрушительное впечатление на меня произвел лед. На Лярне его нет. Ты видела ледяные статуэтки, которые продают в Леверре, в магазине на улице Крабовидной Туманности? Там есть фигурки женщин и животных, цветы, вазы… Прелестная работа! В первый год своей человеческой жизни я скупал их десятками и расставлял у себя в лоджии. Фласс, как это бесило моих родственничков, которых я унаследовал заодно с телом Криса Мерлея! Почему-то они усматривали в этом доказательство моего инфантилизма — типично человеческое заблуждение. В Могндоэфре, напротив, признаком незрелости считается неспособность ценить красоту. Весной статуэтки растаяли, и это опять меня поразило: было нечто изящное, имеющее форму — и вдруг не осталось ничего, кроме лужицы воды. Надо быть Живущим-в-Прохладе, чтобы в полной мере оценить драматизм такого превращения! Я рассказал тем энбоно, которые прилетали на форум, о ледяных статуэтках, и потом по их просьбе отправил посылку на Лярн. — Лиргисо дотянулся до столика, взял бокал с вином. — Тина, то, что происходит между нами, заставляет меня подумать об этих фигурках, изваянных из застывшей воды. Только что было — и вдруг исчезло. Мы с тобой столько пережили на Савайбе, а теперь ты мне угрожаешь! Фласс, до чего это грустно…
   — Если ты хочешь хорошего отношения к себе, поступай с другими порядочно. Дай мне вернуться на Нез. Отправь Поля в больницу. Представляю, как ты его изводишь.
   — Не извожу, а пытаюсь успокоить. Если кто-то смотрит на секс как на трагедию, я готов выразить ему самые искренние соболезнования! Тина, это же глупо и смешно!
   Не надо о Поле: вдруг она невзначай упомянет что-нибудь такое, о чем ей неоткуда узнать, и Лиргисо заподозрит, что они каким-то образом наладили общение. Тина промолчала.
   — Я тебя не отпущу, мы с тобой созданы друг для друга. Тина, твой Стив — ничто в человеческом облике. Говоря «ничто», я подразумеваю не ничтожество, а отсутствие чего-либо принадлежащего нашей Вселенной. Это сгусток пустоты, имитирующий человеческую личность. Там нет ничего, похожего на нас и понятного нам. Не случайно мой покойный патрон боялся его, как христианин дьявола. Ты прожила со Стивом несколько лет, а ты хотя бы знаешь, кто он такой? Я-то знаю. Вчера я получил перевод кудонских материалов — занимательное чтение…
   Тина невольно напряглась: слишком долго они со Стивом искали ответ на этот вопрос, и каждый раз поиски приводили их в тупик.
   — И кто же?
   — Обитатель многомерной Вселенной. Насчет количества измерений кудонские исследователи не сошлись во мнениях — называют разные числа, от четырех до десяти. Здесь ему делать нечего. Представь, что тебя сплющили до двух измерений и поместили в плоский мир — в таком положении находится тот, кого ты считаешь Стивом Баталовым. Он не сможет взять тебя с собой — трехмерное существо не приспособлено для жизни там, откуда он пришел. Когда он уйдет в свою Вселенную, четырехмерную или десятимерную — вряд ли даже Фласс знает, сколько у них там измерений, — так вот, когда он уйдет, ты наконец поймешь, как я тебе нужен!
   — Куда же я денусь без твоих утешений!
   — Я знаю, чем привлек тебя Стив. — Лиргисо проигнорировал ее усмешку. — Он не человек. Я тоже не человек. После проводов Стива я стану для тебя самым интригующим и привлекательным существом в этой Галактике. — Лиргисо поднялся с ложа и начал одеваться, при этом он ни на миг не умолкал, как будто задался целью не позволить ей вставить ни слова. — Тина, ты ведь всегда избегала того, что принято называть обыкновенной, или нормальной, человеческой жизнью! Когда Стив уйдет, ты поймешь, что наши разногласия — не препятствие для нашего союза. Меня ждут в Хризополисе, а мне, Фласс, еще умываться и снимать лак с ногтей…
   Он ушел, так и не дав ей возразить: если возражения не произнесены вслух — их как бы и не было вовсе. Тина закинула руки за голову. Кроваво-красный с черными прожилками потолок, асимметрично разбросанные черные бутоны-светильники. Точная копия прежнего потолка, расколотого и обвалившегося в результате ее упражнений.