Страница:
Что должен чувствовать человек, которого сделали двумерным и поместили в плоский мир — при условии, что он останется жив? Тина попыталась мысленно смоделировать свое существование в двумерном пространстве — чтобы понять, каково приходится Стиву в этой ограниченной тремя измерениями Вселенной, — но ее не удовлетворяли возникающие представления. Слишком схематичные, слишком размытые.
— Тина? Привет! Ты свободна?
— Да. Лиргисо улетел в Хризополис.
— Ретранслятор готов. Когда ты хочешь связаться с Флассом?
— Хоть сейчас.
После небольшой заминки Поль отозвался:
— Ладно, давай сейчас. Только постарайся, чтобы сеанс был покороче — я не знаю, сколько времени проработает Ретранслятор.
Тина как будто уловила оттенок тревоги:
— Поль, для тебя это не опасно?
— Да нет. Просто я не уверен насчет срока, в течение которого он сможет функционировать. Сформулируй сообщение заранее, хорошо?
— Хорошо.
— Скажи, когда будешь готова. Я здесь, с тобой. Жду. Надо, чтобы и Фласс все понял, и до Стива информация дошла в неискаженном виде, и большой задержки не было… Наконец Тина позвала:
— Поль, у меня все готово.
— Тогда — внимание. Включаю Ретранслятор!
Думать о Флассе. Вызвать его на контакт. Почти сразу же возникло ощущение чего-то необъятно громадного, чуждого, поддающегося пониманию лишь в очень узких пределах, но при этом одушевленного и настроенного доброжелательно.
— Существо-Тина? Здравствуй! Долго не было с тобой разговоров. Существа-Стива тоже долго не было, чтобы со мной разговаривать.
— Здравствуй! Я не могу поговорить долго, мое время ограничено. Мне нужна твоя помощь. Передай важное сообщение существу-Стиву.
— Важное — это значит какое? Объясни.
Для Фласса нет «важного» и «не важного», он не мыслит в таких категориях.
— Сообщение надо передать быстро, надо передать обязательно. Вот оно. Тина и Поль захвачены Лиргисо. Новое имя Лиргисо — Крис Мерлей. Место — Ориана, Элембийский полуостров, Мраморный залив. Вот картинка места, где находятся Тина и Поль.
Тина представила трехэтажный дом в серо-белых разводах, окруженный сугробами. Картинка получилась достаточно четкая и детальная.
— Передам существу-Стиву сообщение — слова и картинку, — отозвался Фласс. — Я не знаю, где искать существо-Стива.
— Место-Ремеда. Близко к месту-Ниару. Ты сможешь туда проникнуть?
— Дай картинку.
— У меня нет картинки.
— Без картинки я не протяну в место-Ремеду свое пространство. Что же делать?..
— Тогда… Ты сможешь появиться в месте-Ниаре? Если здесь окажется некоторое количество твоей предметной части, другие существа, которые здесь живут, позовут существо-Стива, и он сам придет к тебе.
— Надо, чтобы в месте-Ниаре появились мои отростки?
— Нет. Вещество твоей основной предметной части.
— Я никогда не перемещал его по протянутому пространству. Надо переместить. Интересно. Новый опыт — хороший опыт.
— Только, знаешь… Лучше открой для этого новую точку-выход. Я дам тебе картинку.
Ориану отделяет от Хардоны неширокий пролив. Если Фласс прорвется на Ниар в Хардоне, Лиргисо может запаниковать и сбежать (он ведь лярниец!), и это бы еще ничего, но Тину и Поля он вряд ли захочет бросить. Прихватит с собой. Значит, прорыв должен произойти подальше от его логова, в другом полушарии. Тина представила картинку: небольшой безлюдный островок в южной части Испанского архипелага.
— Здесь, ладно? После прорыва подожди, существо-Стив скоро сам с тобой свяжется. Спасибо тебе. Прекращаю разговор, мое время закончилось. Поль, конец связи!
Тина улыбнулась: получилось. Теперь остается только дождаться Стива.
— Поль, все хорошо! Я договорилась с Флассом. Поль, ты меня слышишь?
Поль не отзывался. Возможно, он устал и нуждается в отдыхе? Прежние сеансы телепатической связи тоже утомляли его довольно быстро… Объяснение вполне правдоподобное, и все же Тина никак не могла унять нарастающую тревогу.
Досконально изученные комнаты, коридор с волнистыми лярнийскими стенами, холл с колоннами, в прозрачной толще которых повисли темные цветы… Тина переходила из одного помещения в другое, за ней деловито следовал «цербер». Хорошо бы Поль связался с ней через минуту… через полчаса… через час… Но время текло, а Поль на связь не выходил.
Тина остановилась перед терминалом, набрала код Лиргисо: единственный канал внешней связи, которым она могла воспользоваться. Генеральный директор компании «Кристалон» — не та персона, до которой можно дозвониться запросто. Электронный секретарь осведомился, кто желает поговорить с господином Мерлеем.
— Тина. Кристина Верной.
Через несколько секунд ее соединили. Приятно знать, что ты находишься в vip-списке.
— Тина? — услышала она голос Лиргисо. — В чем дело?
— Ты можешь запросить у «кокона» информацию о состоянии Поля?
Обрыв связи. Больше ее с «господином Мерлеем» не соединяли.
Тина села в кресло, скрестила на груди руки. Хорошо, если Поль просто спит. Неотличимые друг от друга минуты скользили мимо непрерывной мельтешащей цепочкой, и хоть бы один разрыв в этой цепочке…
Щелчок замка заставил ее вздрогнуть. Шаги в коридоре. Тина давно уже не видела Лиргисо без макияжа, а таким бледным он был разве что на Савайбе, когда они уходили от погони.
— Откуда ты узнала, что с ним случилось?
— Я ничего не узнала. — Тину охватил слабый, но неприятный озноб. — Просто появилось предчувствие, что с Полем что-то не в порядке. А что случилось?
— Да хотел бы я это понять! У него начались судороги, настолько сильные, что «кокон» не смог их скомпенсировать. Трещины в костях, разрывы мышц и сосудов — можно подумать, что его избили. Кроме того, крайняя степень нервного истощения. Он ведь еще днем находился в удовлетворительном состоянии! Я вызвал врача и специалиста по «коконам», скоро они будут здесь.
Что происходит с человеком, который превратился в ментальный Ретранслятор? Когда Ретранслятор работает на полную мощность — что происходит с телом человека? Наверное, оно просто перегорает. Разрушается от перегрузок. Поль подозревал, что развязка будет именно такой, не случайно ведь он попросил Тину договариваться с Флассом покороче.
— Можно посмотреть на него? — хрипло спросила Тина.
— Пойдем.
Почему Лиргисо выглядел растерянным и подавленным, для нее так и осталось загадкой. Его рудиментарная совесть ненадолго вышла из комы? Или он расстроился из-за того, что теряет игрушку, которую уже привык считать своей? Или испугался необъяснимого? Если с пациентом произошла такая чертовщина, получается, что «коконы спасения» не настолько надежны, как принято думать, а ведь сам Лиргисо время от времени тоже пользуется «коконом»!
Поля почти не было видно. Нижнюю часть его лица скрывала кислородная маска, соединенная с аппаратом искусственного дыхания, тело оплетали гибкие трубки и манипуляторы — «кокон» добросовестно пытался, по Мере своих возможностей, исправить повреждения. На мониторы выведены данные о функционировании замещающих систем: подключено искусственное сердце, искусственная печень, искусственные почки, искусственная вентиляция легких — собственные органы человека отказали. «Кокон» работал в режиме реанимации и был готов, при необходимости, погрузить пациента в состояние стазисного сна. Это Тину немного успокоило; она успела забыть о том, что «коконы спасения» оборудованы встроенными стазерами.
«Стив сможет его вытащить. Лишь бы Лиргисо не решил, что возиться не стоит, и не отключил автоматику. С него станется…»
— Тина, я не знаю, как он это сделал, но сделал он это мне назло! Чтобы ускользнуть от меня… Проклятый трус! Пусть не надеется, я не дам ему умереть. Он будет жив и здоров, как бы он ни сопротивлялся! Вот увидишь, все будет так, как хочу я!
Излияния Лиргисо прервала трель передатчика: охранник сообщил, что прибыли врач и специалист по медицинской технике. Бросив злой взгляд на «кокон», Лиргисо повернулся к двери.
Глава 19
— Тина? Привет! Ты свободна?
— Да. Лиргисо улетел в Хризополис.
— Ретранслятор готов. Когда ты хочешь связаться с Флассом?
— Хоть сейчас.
После небольшой заминки Поль отозвался:
— Ладно, давай сейчас. Только постарайся, чтобы сеанс был покороче — я не знаю, сколько времени проработает Ретранслятор.
Тина как будто уловила оттенок тревоги:
— Поль, для тебя это не опасно?
— Да нет. Просто я не уверен насчет срока, в течение которого он сможет функционировать. Сформулируй сообщение заранее, хорошо?
— Хорошо.
— Скажи, когда будешь готова. Я здесь, с тобой. Жду. Надо, чтобы и Фласс все понял, и до Стива информация дошла в неискаженном виде, и большой задержки не было… Наконец Тина позвала:
— Поль, у меня все готово.
— Тогда — внимание. Включаю Ретранслятор!
Думать о Флассе. Вызвать его на контакт. Почти сразу же возникло ощущение чего-то необъятно громадного, чуждого, поддающегося пониманию лишь в очень узких пределах, но при этом одушевленного и настроенного доброжелательно.
— Существо-Тина? Здравствуй! Долго не было с тобой разговоров. Существа-Стива тоже долго не было, чтобы со мной разговаривать.
— Здравствуй! Я не могу поговорить долго, мое время ограничено. Мне нужна твоя помощь. Передай важное сообщение существу-Стиву.
— Важное — это значит какое? Объясни.
Для Фласса нет «важного» и «не важного», он не мыслит в таких категориях.
— Сообщение надо передать быстро, надо передать обязательно. Вот оно. Тина и Поль захвачены Лиргисо. Новое имя Лиргисо — Крис Мерлей. Место — Ориана, Элембийский полуостров, Мраморный залив. Вот картинка места, где находятся Тина и Поль.
Тина представила трехэтажный дом в серо-белых разводах, окруженный сугробами. Картинка получилась достаточно четкая и детальная.
— Передам существу-Стиву сообщение — слова и картинку, — отозвался Фласс. — Я не знаю, где искать существо-Стива.
— Место-Ремеда. Близко к месту-Ниару. Ты сможешь туда проникнуть?
— Дай картинку.
— У меня нет картинки.
— Без картинки я не протяну в место-Ремеду свое пространство. Что же делать?..
— Тогда… Ты сможешь появиться в месте-Ниаре? Если здесь окажется некоторое количество твоей предметной части, другие существа, которые здесь живут, позовут существо-Стива, и он сам придет к тебе.
— Надо, чтобы в месте-Ниаре появились мои отростки?
— Нет. Вещество твоей основной предметной части.
— Я никогда не перемещал его по протянутому пространству. Надо переместить. Интересно. Новый опыт — хороший опыт.
— Только, знаешь… Лучше открой для этого новую точку-выход. Я дам тебе картинку.
Ориану отделяет от Хардоны неширокий пролив. Если Фласс прорвется на Ниар в Хардоне, Лиргисо может запаниковать и сбежать (он ведь лярниец!), и это бы еще ничего, но Тину и Поля он вряд ли захочет бросить. Прихватит с собой. Значит, прорыв должен произойти подальше от его логова, в другом полушарии. Тина представила картинку: небольшой безлюдный островок в южной части Испанского архипелага.
— Здесь, ладно? После прорыва подожди, существо-Стив скоро сам с тобой свяжется. Спасибо тебе. Прекращаю разговор, мое время закончилось. Поль, конец связи!
Тина улыбнулась: получилось. Теперь остается только дождаться Стива.
— Поль, все хорошо! Я договорилась с Флассом. Поль, ты меня слышишь?
Поль не отзывался. Возможно, он устал и нуждается в отдыхе? Прежние сеансы телепатической связи тоже утомляли его довольно быстро… Объяснение вполне правдоподобное, и все же Тина никак не могла унять нарастающую тревогу.
Досконально изученные комнаты, коридор с волнистыми лярнийскими стенами, холл с колоннами, в прозрачной толще которых повисли темные цветы… Тина переходила из одного помещения в другое, за ней деловито следовал «цербер». Хорошо бы Поль связался с ней через минуту… через полчаса… через час… Но время текло, а Поль на связь не выходил.
Тина остановилась перед терминалом, набрала код Лиргисо: единственный канал внешней связи, которым она могла воспользоваться. Генеральный директор компании «Кристалон» — не та персона, до которой можно дозвониться запросто. Электронный секретарь осведомился, кто желает поговорить с господином Мерлеем.
— Тина. Кристина Верной.
Через несколько секунд ее соединили. Приятно знать, что ты находишься в vip-списке.
— Тина? — услышала она голос Лиргисо. — В чем дело?
— Ты можешь запросить у «кокона» информацию о состоянии Поля?
Обрыв связи. Больше ее с «господином Мерлеем» не соединяли.
Тина села в кресло, скрестила на груди руки. Хорошо, если Поль просто спит. Неотличимые друг от друга минуты скользили мимо непрерывной мельтешащей цепочкой, и хоть бы один разрыв в этой цепочке…
Щелчок замка заставил ее вздрогнуть. Шаги в коридоре. Тина давно уже не видела Лиргисо без макияжа, а таким бледным он был разве что на Савайбе, когда они уходили от погони.
— Откуда ты узнала, что с ним случилось?
— Я ничего не узнала. — Тину охватил слабый, но неприятный озноб. — Просто появилось предчувствие, что с Полем что-то не в порядке. А что случилось?
— Да хотел бы я это понять! У него начались судороги, настолько сильные, что «кокон» не смог их скомпенсировать. Трещины в костях, разрывы мышц и сосудов — можно подумать, что его избили. Кроме того, крайняя степень нервного истощения. Он ведь еще днем находился в удовлетворительном состоянии! Я вызвал врача и специалиста по «коконам», скоро они будут здесь.
Что происходит с человеком, который превратился в ментальный Ретранслятор? Когда Ретранслятор работает на полную мощность — что происходит с телом человека? Наверное, оно просто перегорает. Разрушается от перегрузок. Поль подозревал, что развязка будет именно такой, не случайно ведь он попросил Тину договариваться с Флассом покороче.
— Можно посмотреть на него? — хрипло спросила Тина.
— Пойдем.
Почему Лиргисо выглядел растерянным и подавленным, для нее так и осталось загадкой. Его рудиментарная совесть ненадолго вышла из комы? Или он расстроился из-за того, что теряет игрушку, которую уже привык считать своей? Или испугался необъяснимого? Если с пациентом произошла такая чертовщина, получается, что «коконы спасения» не настолько надежны, как принято думать, а ведь сам Лиргисо время от времени тоже пользуется «коконом»!
Поля почти не было видно. Нижнюю часть его лица скрывала кислородная маска, соединенная с аппаратом искусственного дыхания, тело оплетали гибкие трубки и манипуляторы — «кокон» добросовестно пытался, по Мере своих возможностей, исправить повреждения. На мониторы выведены данные о функционировании замещающих систем: подключено искусственное сердце, искусственная печень, искусственные почки, искусственная вентиляция легких — собственные органы человека отказали. «Кокон» работал в режиме реанимации и был готов, при необходимости, погрузить пациента в состояние стазисного сна. Это Тину немного успокоило; она успела забыть о том, что «коконы спасения» оборудованы встроенными стазерами.
«Стив сможет его вытащить. Лишь бы Лиргисо не решил, что возиться не стоит, и не отключил автоматику. С него станется…»
— Тина, я не знаю, как он это сделал, но сделал он это мне назло! Чтобы ускользнуть от меня… Проклятый трус! Пусть не надеется, я не дам ему умереть. Он будет жив и здоров, как бы он ни сопротивлялся! Вот увидишь, все будет так, как хочу я!
Излияния Лиргисо прервала трель передатчика: охранник сообщил, что прибыли врач и специалист по медицинской технике. Бросив злой взгляд на «кокон», Лиргисо повернулся к двери.
Глава 19
Янсе Люш, репортер «Ниарской сетевой бомбы», сидел на террасе новенького модульного домика. Спиной к пляжу: ему больше нравилось смотреть на деревья с ярко-зелеными кронами, похожими на лакированные зонтики, чем на сверкающую морскую синеву. Напротив устроилась в шезлонге Марианна Эфил, ведущая «Женских чар» — стриженая блондинка с алыми губами на узком бледном лице, худощавая до легкой заморенности, в «мигающем» купальнике, который то появлялся, то исчезал. Она задумчиво вертела в пальцах плоскую коробочку, потом что-то вытряхнула на ладонь и проглотила. Сбоку развалился в кресле-качалке поджарый и бородатый Геннадий Стронге из «Всепланетных ниарских новостей». Робот флегматично покачивал его кресло, а Геннадий просматривал текстовые сообщения на экранчике карманного компа.
Люш наслаждался жизнью: наконец-то он получил отпуск и отправился с закадычными друзьями в тропики, на один из необитаемых островов Испанского архипелага. «Необитаемых» — громко сказано, это ведь Ниар, но, кроме их компании, здесь никого нет, а единственная рукотворная постройка — домик, собранный не далее как вчера. По такому случаю Люш ходил босиком, в своих любимых истрепанных шортах и футболке с огненной пульсирующей надписью «Мой босс — сволочь». Эту футболочку он заказал специально и старался не попадаться в ней на глаза своему директору (а то вдруг тот решит, что это про него, и обидится), а также акционеру «Сетевой бомбы» Крису Мерлею (а то вдруг тот поймет, что это про него, и совсем осатанеет).
Мерлей вел себя с Люшем бесцеремонно и высокомерно и вдобавок порезал его савайбианский матерьялец. Первое Люш еще мог простить (боссы постоянно ему хамили, он относился к этому философски), но второе — никогда. Рейтинг у репортажа о приключениях на Савайбе не ахти какой, и все потому, что Мерлей не позволил показать Кристину Верной! Присутствие такой фантастически красивой девушки привлекло бы внимание даже к самому заурядному сообщению, а матерьялец у Люша очень даже приличный… Нет ведь, Мерлей все покромсал — и это в благодарность за то, что Люш спас ему жизнь. Трое других акционеров «Сетевой бомбы», равно как и директор с главным редактором, спорить с Мерлеем не посмели; они его боялись.
В какой-то степени Люш уже отомстил. Вчера он все уши прожужжал Марианне и Геннадию о подлом характере Мерлея (см. надпись на футболке) и о невероятно красивой девушке, которую тот держит на положении арестантки. Наслушавшись жалоб Люша, Марианна заинтересовалась: ей нужно что-нибудь этакое для «Женских чар»; интервью с девушкой, которую из ревности держат взаперти, — это в самый раз! Она твердо решила сразу после каникул взять штурмом резиденцию Мерлея и сделать Кристину Верной героиней своего очередного репортажа.
Порыв теплого солоноватого ветра ласково погладил затылок Люша. Геннадий прищурился, читая очередное сообщение, и сквозь зубы чертыхнулся.
— Что там? — поинтересовался Люш.
— Они собираются выпустить Саймона Клисса. Мол, подлечился, исправился… Обрадовали!
— А тебе какое дело? — спросила Марианна.
— Он эксцессер. Из-за того, что есть такие, как Клисс, люди не любят таких, как мы. Журналистов смешивают с эксцессерами. Этого Клисса только могила подлечит и исправит, я его знаю. Он сначала у нас работал, потом его вышибли за неэтичность, тогда он подался в «Перископ» и стал эксцессером.
Геннадий хотел что-то еще добавить про Клисса, но тут Люш заметил, какие громадные у Марианны зрачки.
— Что ты приняла?
— Сама не знаю, но эта штука лучше всего остального. — Она пристально смотрела вдаль. — Боже, какой глюк… У меня еще не было ничего подобного! Представляете, пространство над морем сгустилось, вывернулось наизнанку и беззвучно взорвалось туманными лепестками! Теперь оттуда, прямо из ничего, ударил черный фонтан… Ребята, вы тоже должны это попробовать!
Не отводя взгляда от своего видения, она открыла и протянула им коробочку с драже.
— Я воздерживаюсь, — отказался Геннадий.
А Люш оглянулся — и увидел Марианнин глюк. Да, это было нечто! Головокружительно сложная туманная структура колыхалась над водой, из ее центра бил высоченный фонтан черного стекловидного вещества. Опадая, вещество не тонуло и не растекалось, а группировалось в поблескивающую на солнце аморфную массу. Похоже на студень.
— Что это? — ахнул у него за спиной Геннадий.
— Вы уже приняли? — оживилась Марианна.
— Нет… — Люш на всякий случай потряс головой. — Но я это вижу!
— Классная штука! Достаточно, чтобы кто-то се принял, и все увидят одно и то же…
— Раз мы все это видим — значит, это не глюк, — перебил Геннадий. — Ребята, оно есть на самом деле! Что это такое?
— А я знаю… Это нефть! — догадался Люш. Ему вспомнилась прочитанная в детстве книжка о древних землянах, которые очень радовались, если находили нефть, потому что не знали другого горючего. — Нефтяной фонтан!
Он сунул руку в карман шортов, вспомнил, что оставил передатчик и видеокамеру в багаже, и рванулся в комнату. Поскорее передать сообщение в «Сетевую бомбу», вот это будет матерьялец! «Ниару грозит нефтяной потоп» — чем не заголовок?
Геннадий опередил его и связался с «ВНН»: люди вроде бы давно уже не ищут нефтяные месторождения, на Ниаре их вроде бы давно не осталось, но бывает, что нефть сама нас находит…
Марианна тоже вытряхнула из сумки передатчик, надела на голову обруч с видеокамерой и начала объяснять аудитории «Женских чар», что нефть, подобно роковой женщине, врывается в человеческую жизнь внезапно и агрессивно и сейчас она заливает Ниар, как хищная страсть…
Не прерывая трансляции, журналисты откупорили бутылку шампанского. За сенсацию! Допить не успели: налетели военные боты, из них посыпались десантники и всю троицу без церемоний эвакуировали в глубь архипелага, вместе с домиком, который за считанные минуты разобрали и погрузили в одну из машин армейские роботы. Район нефтяного месторождения объявили закрытой зоной.
— И на кой она им понадобилась, эта нефть?! — выразил общее мнение Люш, когда насильственно эвакуированные друзья осмотрелись, обнаружили, что находятся на территории курорта, и отправились искать ресторан.
Специалист по медицинской технике заверил Лиргисо, что «кокон» находится в полном порядке и работает без сбоев; его автоматика не причастна к тому, что произошло с пациентом, — она сделала все возможное для его спасения. Врач никаких объяснений дать не смог: в его практике прецедентов не было.
— Тина, нет смысла его оперировать, — с досадой сообщил Лиргисо. — Ни одного целого ребра, множество гематом, отслоилась глазная сетчатка, разорваны мышечные волокна… Компьютер «кокона» выдал список травм — на нескольких листах.
Тина помертвела: жизнь Поля мало того что висит на волоске, так еще и зависит от доброй воли Лиргисо, а тот никогда не проявлял склонности к бескорыстному гуманизму.
— Да не бледней ты так! — Он усмехнулся. — Мы спасем его. Фласс, могу вообразить выражение его лица, когда он очнется и обнаружит себя здоровым! Это будет забавно… Придется немного подождать — надо, чтобы Поль хотя бы четверть часа смог продержаться без этих громоздких систем жизнеобеспечения. У них есть компактные аналоги, рассчитанные на человека в скафандре, я уже заказал. Функционируют они в течение ограниченного времени, но нам хватит пятнадцати минут.
— На что хватит пятнадцати минут?
— Великолепная Тина, меня иногда восхищает твоя недогадливость! На то, чтобы переместить Поля в здоровое тело.
Она не подумала о таком решении. А Лиргисо оно сразу пришло в голову — наверняка не сейчас, а гораздо раньше.
— Но ведь ты при этом кого-то убьешь.
— Убью. — Он равнодушно пожал плечами. — Я позаимствовал один из твоих любимых жестов, не заметила? Нужно найти донора, который будет отвечать всем моим требованиям. Лучше взять не ниарца, а мальчишку с какой-нибудь третьесортной планеты вроде Кутакана, Мелиссы или Яхины, чтобы никто не заинтересовался его судьбой.
Лиргисо замолчал и уставился на нее с едва наметившейся насмешливой улыбкой. Тина молчала. Время шло. Он не выдержал первый:
— Ты возразить не хочешь?
— А надо возражать?
— Тина, я же вижу, что ты не одобряешь мою идею! Нравственно ли будет спасти Поля ценой жизни какого-нибудь никчемного кутаканца или мелиссийца — люди обожают такие дилеммы! Я-то думал, что ты начнешь рассуждать на эту тему…
— Вот сам и рассуждай, а мне неинтересно.
— Ты непостижимейшее существо! — Лиргисо вздохнул. — Состояние Поля удалось застабилизировать, в случае ухудшения сработает стазер «кокона». Я время от времени буду запрашивать данные, не беспокойся. Я улетаю в Хризополис. Хочу получить один правительственный заказ, весьма престижный. Ты знаешь о том, что знаменитый глобус на здании НУБа рассыпался?
Об этом Тина знала — и из телевыпуска «Всепланетных ниарских новостей», и от Поля.
— НУБ уже утешился и захотел чего-нибудь новенького. Намечается большая драка между дизайнерскими фирмами, я тоже участвую. — Лиргисо зажмурился и мечтательно ухмыльнулся: — Мое творение будет господствовать над Хризополисом! Все будут на него смотреть, и оно будет всех повергать в шок — Тина, это одна из самых утонченных разновидностей власти! Я непременно вырву у них этот заказ. НУБ обеспокоен тем, что на Ниар прорвался Фласс — хотел бы я знать, какого Фласса ему здесь понадобилось, прости за тавтологию, — однако встречу не отменили. Увы, я тебя покидаю.
После его ухода Тина включила телеблок. Выпуск новостей; музыкальный клип; пресс-конференция группы ученых — гипотезы относительно того, что такое Фласс и с какой целью он начал экспансию на Ниар; опять новости. Обращение к силарскому гражданину Стиву Баталову: господина Баталова просят появиться в главном офисе НУБа, поскольку ниарское правительство нуждается в нем как в компетентном посреднике для переговоров с Флассом.
Стив единственный мог общаться с Флассом на равных. В силу каких-то неведомых причин силарцы, несмотря на свои сверхъестественные способности, не смогли наладить контакт, с лярнийским океаном — между ними обнаружилась некая непонятная для Тины несовместимость. После проникновения Фласса на Ниар местное правительство ощутило острую нужду в Стиве как в консультанте и контактере. Обращение передавали через каждые два часа. Вероятно, его транслировали и на других планетах — Стива разыскивали по всей Галактике.
Ремеда покрыта коркой льда, местами бесцветного, местами мутно-желтого или зеленоватого. На дневной стороне лед сверкает в холодных лучах маленького и далекого, если смотреть с Ремеды, Близкого солнца; в монолитной многометровой толще драгоценными камнями горят зеленые и желтые искры. Видимость отличная, разреженная атмосфера позволяет разглядеть мельчайшие детали сглаженного ландшафта. На ночной стороне переливаются в черном небе неподвижные звезды, их лучи неощутимо прикасаются к поблескивающему во тьме ледяному панцирю планеты.
Панцирь не сплошной, кое-где его целостность нарушают давным-давно обломанные каменные зубы Ремеды, а также линзоподобные прозрачные купола, приземистые башенки маяков и метеостанций, металлокерамитовые площадки с люками, способными пропустить звездолет средних размеров, — крыши подземных сооружений. Под поверхностью Ремеды спрятано несколько городов, соединенных друг с другом туннелями. Ведомственные учреждения, лаборатории, полигоны… Здесь нет посторонних. Принято считать, что посторонние не могут сюда проникнуть.
…Он уже несколько дней находился на Ремеде. Или больше недели?.. Время потеряло для него значение. Вначале он предполагал, что будет хотя бы раз в сутки телепортироваться на яхту, которая осталась на Ниаре, — чтобы поесть и восстановить силы, но потом обнаружил, что не нуждается ни в пище, ни в сне, и решил не тратить лишние часы на отдых.
Здешние обитатели до сих пор не заметили его присутствия. Их аппаратура начала слишком часто ломаться и давать сбои, но все это списывали на иные причины, не имеющие отношения к Стиву Баталову. Это его удивляло: неужели те, кто захватил Тину, полностью исключают вероятность его вступления в игру?
Он нашел на Ремеде несколько опасных для себя излучателей и вывел их из строя, но даже после этого никто не понял, что он здесь. Это у него тоже вызывало недоумение. Пока он ничего не разрушал (кроме излучателей) и никого не убивал, только собирал информацию — осматривал помещения, проникал в базы данных, наблюдал за людьми. Народу здесь работало много, несколько десятков тысяч человек. Иногда он копировал чью-нибудь внешность (если совпадали рост и комплекция) и гулял по ремедианским городам почти легально, но чаще просто ослеплял аппаратуру видеоконтроля и «договаривался» с устройствами, проверяющими сотрудников на предмет личных идентификаторов.
Никаких упоминаний о Стиве Баталове и Тине Хэдис. Ничего странного, наверняка они фигурируют в нубовских документах под кодовыми кличками либо как «объекты» с номерами, известными лишь посвященным. Странно другое; отсутствие признаков, указывающих на то, что вышеназванные личности находятся «в работе». Конспирация настолько глубокая, что ничего не всплывает даже здесь, в святая святых НУБа? Или Поль оказался прав и НУБ — это всего лишь еще один ложный след?
При очередном набеге на локальную компьютерную сеть одного из ремедианских подразделений он наткнулся на свое имя. Дата совсем свежая. Распоряжение с высших уровней, открытым текстом; немедленно разыскать Стива Баталова (ни Космопол, ни силарское посольство не располагают информацией о его местопребывании, но, по данным из компетентных источников, Баталов сейчас находится на Манокаре) и любой ценой пригласить в Хризополис. Примечание: уложиться в минимальные сроки, поскольку вторжение Фласса угрожает экологии Ниара и вообще чревато неизвестно чем. Ответ: на Манокар ушел через гиперпространство корабль с группой оперативников. Видимо, от последних ожидается, что они сумеют разыскать его и пригласить «любой ценой»… Что ж, насчет цены — это в самый раз. Если они хотят получить от него помощь, им придется отдать ему Тину, в каком бы теле она сейчас ни находилась.
Он вернулся в локальную Сеть и уничтожил следы своего вторжения, а также следы следов — еле заметные, как крохотные царапины, затерянные среди других царапин на обширной поверхности сложной топологии (защита здесь хитроумная, и все же на таких, как он, не рассчитана). Потом в последний раз оглядел помещение и разрешил охранной автоматике вернуться в рабочий режим — с секундной задержкой, которой ему хватило, чтобы переместиться в другую точку пространства.
На яхту за время его отсутствия никто не пытался проникнуть. И никакой чужой техники поблизости. Яхта стояла в одном из ущелий хребта Эсхера в пустынной Западной Хардоне. Стив Баталов — не он, а настоящий Стив, из чьих клеток было выращено его тело, — любил эти места с тех пор, как побывал здесь мальчишкой вместе с родителями. Он тоже полюбил их; он даже выяснил, кто такой Эсхер — древний земной художник, и нашел электронные репродукции его работ.
Он опять почувствовал себя Стивом Баталовым. На Ремеде он словно и не был человеком: безымянное существо, занятое поисками и ничем иным, на каждом шагу нарушающее обязательные для людей физические законы. Стив припомнил, что иногда проходил сквозь стены, а иногда стоял рядом с сотрудниками нубовских учреждений и те в упор его не замечали: то ли он становился невидимкой, то ли в эти моменты у него отсутствовало тело.
Стив включил передатчик и вызвал Поля. Молчание. Спит? Спустился в подземку? Влип в неприятности?
Как ему не хотелось оставлять Поля без присмотра — необъяснимая, но настойчивая тревога… Сколько времени? В Хризополисе ночь — значит, можно телепортироваться без особых предосторожностей.
Продуваемый ледяным ветром переулок в двух шагах от «Триумфа». Прохожий в меховом пальто и прозрачной термомаске, предохраняющей лицо от холода, шарахнулся в сторону, к пирамидальному фонарю, но потом нашел какое-то правдоподобное объяснение внезапному появлению незнакомца и зашагал дальше.
Мимо вереницы оранжево светящихся пирамидок Стив направился к отелю. Он настолько ощутил себя человеком, что начал мерзнуть: человек в легком комбинезоне и с непокрытой головой не может игнорировать секущий зимний ветер. То есть это, конечно, не обязательно… однако если он совсем перестанет считаться с законами этой Вселенной, та не выдержит его присутствия и вытолкнет его раньше, чем он найдет Тину. Или не то чтобы вытолкнет — это слово не отражает суть, — а просто перестанет с ним взаимодействовать. Как будто он знал, что это такое… Как будто с ним это уже случалось… Если это произойдет сейчас, он никогда не доберется до Тины. А теперь еще и Поль пропал… Ради того, чтобы Вселенная не исчезла, Стив согласился играть по ее правилам.
Пусть вселенные иллюзорны, а населяющие их существа — настоящие, но, когда та или иная вселенная для тебя исчезает, она забирает с собой всех своих живых обитателей. Ты знаешь, что они где-то есть, но контакт с ними больше невозможен. Возникла горечь: он уже кого-то терял таким образом. Для того чтобы ткань реальности не расползалась от твоих неосторожных прикосновений, надо оставаться одним из тех, кто здесь живет. Просто Стивом Баталовым.
Люш наслаждался жизнью: наконец-то он получил отпуск и отправился с закадычными друзьями в тропики, на один из необитаемых островов Испанского архипелага. «Необитаемых» — громко сказано, это ведь Ниар, но, кроме их компании, здесь никого нет, а единственная рукотворная постройка — домик, собранный не далее как вчера. По такому случаю Люш ходил босиком, в своих любимых истрепанных шортах и футболке с огненной пульсирующей надписью «Мой босс — сволочь». Эту футболочку он заказал специально и старался не попадаться в ней на глаза своему директору (а то вдруг тот решит, что это про него, и обидится), а также акционеру «Сетевой бомбы» Крису Мерлею (а то вдруг тот поймет, что это про него, и совсем осатанеет).
Мерлей вел себя с Люшем бесцеремонно и высокомерно и вдобавок порезал его савайбианский матерьялец. Первое Люш еще мог простить (боссы постоянно ему хамили, он относился к этому философски), но второе — никогда. Рейтинг у репортажа о приключениях на Савайбе не ахти какой, и все потому, что Мерлей не позволил показать Кристину Верной! Присутствие такой фантастически красивой девушки привлекло бы внимание даже к самому заурядному сообщению, а матерьялец у Люша очень даже приличный… Нет ведь, Мерлей все покромсал — и это в благодарность за то, что Люш спас ему жизнь. Трое других акционеров «Сетевой бомбы», равно как и директор с главным редактором, спорить с Мерлеем не посмели; они его боялись.
В какой-то степени Люш уже отомстил. Вчера он все уши прожужжал Марианне и Геннадию о подлом характере Мерлея (см. надпись на футболке) и о невероятно красивой девушке, которую тот держит на положении арестантки. Наслушавшись жалоб Люша, Марианна заинтересовалась: ей нужно что-нибудь этакое для «Женских чар»; интервью с девушкой, которую из ревности держат взаперти, — это в самый раз! Она твердо решила сразу после каникул взять штурмом резиденцию Мерлея и сделать Кристину Верной героиней своего очередного репортажа.
Порыв теплого солоноватого ветра ласково погладил затылок Люша. Геннадий прищурился, читая очередное сообщение, и сквозь зубы чертыхнулся.
— Что там? — поинтересовался Люш.
— Они собираются выпустить Саймона Клисса. Мол, подлечился, исправился… Обрадовали!
— А тебе какое дело? — спросила Марианна.
— Он эксцессер. Из-за того, что есть такие, как Клисс, люди не любят таких, как мы. Журналистов смешивают с эксцессерами. Этого Клисса только могила подлечит и исправит, я его знаю. Он сначала у нас работал, потом его вышибли за неэтичность, тогда он подался в «Перископ» и стал эксцессером.
Геннадий хотел что-то еще добавить про Клисса, но тут Люш заметил, какие громадные у Марианны зрачки.
— Что ты приняла?
— Сама не знаю, но эта штука лучше всего остального. — Она пристально смотрела вдаль. — Боже, какой глюк… У меня еще не было ничего подобного! Представляете, пространство над морем сгустилось, вывернулось наизнанку и беззвучно взорвалось туманными лепестками! Теперь оттуда, прямо из ничего, ударил черный фонтан… Ребята, вы тоже должны это попробовать!
Не отводя взгляда от своего видения, она открыла и протянула им коробочку с драже.
— Я воздерживаюсь, — отказался Геннадий.
А Люш оглянулся — и увидел Марианнин глюк. Да, это было нечто! Головокружительно сложная туманная структура колыхалась над водой, из ее центра бил высоченный фонтан черного стекловидного вещества. Опадая, вещество не тонуло и не растекалось, а группировалось в поблескивающую на солнце аморфную массу. Похоже на студень.
— Что это? — ахнул у него за спиной Геннадий.
— Вы уже приняли? — оживилась Марианна.
— Нет… — Люш на всякий случай потряс головой. — Но я это вижу!
— Классная штука! Достаточно, чтобы кто-то се принял, и все увидят одно и то же…
— Раз мы все это видим — значит, это не глюк, — перебил Геннадий. — Ребята, оно есть на самом деле! Что это такое?
— А я знаю… Это нефть! — догадался Люш. Ему вспомнилась прочитанная в детстве книжка о древних землянах, которые очень радовались, если находили нефть, потому что не знали другого горючего. — Нефтяной фонтан!
Он сунул руку в карман шортов, вспомнил, что оставил передатчик и видеокамеру в багаже, и рванулся в комнату. Поскорее передать сообщение в «Сетевую бомбу», вот это будет матерьялец! «Ниару грозит нефтяной потоп» — чем не заголовок?
Геннадий опередил его и связался с «ВНН»: люди вроде бы давно уже не ищут нефтяные месторождения, на Ниаре их вроде бы давно не осталось, но бывает, что нефть сама нас находит…
Марианна тоже вытряхнула из сумки передатчик, надела на голову обруч с видеокамерой и начала объяснять аудитории «Женских чар», что нефть, подобно роковой женщине, врывается в человеческую жизнь внезапно и агрессивно и сейчас она заливает Ниар, как хищная страсть…
Не прерывая трансляции, журналисты откупорили бутылку шампанского. За сенсацию! Допить не успели: налетели военные боты, из них посыпались десантники и всю троицу без церемоний эвакуировали в глубь архипелага, вместе с домиком, который за считанные минуты разобрали и погрузили в одну из машин армейские роботы. Район нефтяного месторождения объявили закрытой зоной.
— И на кой она им понадобилась, эта нефть?! — выразил общее мнение Люш, когда насильственно эвакуированные друзья осмотрелись, обнаружили, что находятся на территории курорта, и отправились искать ресторан.
Специалист по медицинской технике заверил Лиргисо, что «кокон» находится в полном порядке и работает без сбоев; его автоматика не причастна к тому, что произошло с пациентом, — она сделала все возможное для его спасения. Врач никаких объяснений дать не смог: в его практике прецедентов не было.
— Тина, нет смысла его оперировать, — с досадой сообщил Лиргисо. — Ни одного целого ребра, множество гематом, отслоилась глазная сетчатка, разорваны мышечные волокна… Компьютер «кокона» выдал список травм — на нескольких листах.
Тина помертвела: жизнь Поля мало того что висит на волоске, так еще и зависит от доброй воли Лиргисо, а тот никогда не проявлял склонности к бескорыстному гуманизму.
— Да не бледней ты так! — Он усмехнулся. — Мы спасем его. Фласс, могу вообразить выражение его лица, когда он очнется и обнаружит себя здоровым! Это будет забавно… Придется немного подождать — надо, чтобы Поль хотя бы четверть часа смог продержаться без этих громоздких систем жизнеобеспечения. У них есть компактные аналоги, рассчитанные на человека в скафандре, я уже заказал. Функционируют они в течение ограниченного времени, но нам хватит пятнадцати минут.
— На что хватит пятнадцати минут?
— Великолепная Тина, меня иногда восхищает твоя недогадливость! На то, чтобы переместить Поля в здоровое тело.
Она не подумала о таком решении. А Лиргисо оно сразу пришло в голову — наверняка не сейчас, а гораздо раньше.
— Но ведь ты при этом кого-то убьешь.
— Убью. — Он равнодушно пожал плечами. — Я позаимствовал один из твоих любимых жестов, не заметила? Нужно найти донора, который будет отвечать всем моим требованиям. Лучше взять не ниарца, а мальчишку с какой-нибудь третьесортной планеты вроде Кутакана, Мелиссы или Яхины, чтобы никто не заинтересовался его судьбой.
Лиргисо замолчал и уставился на нее с едва наметившейся насмешливой улыбкой. Тина молчала. Время шло. Он не выдержал первый:
— Ты возразить не хочешь?
— А надо возражать?
— Тина, я же вижу, что ты не одобряешь мою идею! Нравственно ли будет спасти Поля ценой жизни какого-нибудь никчемного кутаканца или мелиссийца — люди обожают такие дилеммы! Я-то думал, что ты начнешь рассуждать на эту тему…
— Вот сам и рассуждай, а мне неинтересно.
— Ты непостижимейшее существо! — Лиргисо вздохнул. — Состояние Поля удалось застабилизировать, в случае ухудшения сработает стазер «кокона». Я время от времени буду запрашивать данные, не беспокойся. Я улетаю в Хризополис. Хочу получить один правительственный заказ, весьма престижный. Ты знаешь о том, что знаменитый глобус на здании НУБа рассыпался?
Об этом Тина знала — и из телевыпуска «Всепланетных ниарских новостей», и от Поля.
— НУБ уже утешился и захотел чего-нибудь новенького. Намечается большая драка между дизайнерскими фирмами, я тоже участвую. — Лиргисо зажмурился и мечтательно ухмыльнулся: — Мое творение будет господствовать над Хризополисом! Все будут на него смотреть, и оно будет всех повергать в шок — Тина, это одна из самых утонченных разновидностей власти! Я непременно вырву у них этот заказ. НУБ обеспокоен тем, что на Ниар прорвался Фласс — хотел бы я знать, какого Фласса ему здесь понадобилось, прости за тавтологию, — однако встречу не отменили. Увы, я тебя покидаю.
После его ухода Тина включила телеблок. Выпуск новостей; музыкальный клип; пресс-конференция группы ученых — гипотезы относительно того, что такое Фласс и с какой целью он начал экспансию на Ниар; опять новости. Обращение к силарскому гражданину Стиву Баталову: господина Баталова просят появиться в главном офисе НУБа, поскольку ниарское правительство нуждается в нем как в компетентном посреднике для переговоров с Флассом.
Стив единственный мог общаться с Флассом на равных. В силу каких-то неведомых причин силарцы, несмотря на свои сверхъестественные способности, не смогли наладить контакт, с лярнийским океаном — между ними обнаружилась некая непонятная для Тины несовместимость. После проникновения Фласса на Ниар местное правительство ощутило острую нужду в Стиве как в консультанте и контактере. Обращение передавали через каждые два часа. Вероятно, его транслировали и на других планетах — Стива разыскивали по всей Галактике.
Ремеда покрыта коркой льда, местами бесцветного, местами мутно-желтого или зеленоватого. На дневной стороне лед сверкает в холодных лучах маленького и далекого, если смотреть с Ремеды, Близкого солнца; в монолитной многометровой толще драгоценными камнями горят зеленые и желтые искры. Видимость отличная, разреженная атмосфера позволяет разглядеть мельчайшие детали сглаженного ландшафта. На ночной стороне переливаются в черном небе неподвижные звезды, их лучи неощутимо прикасаются к поблескивающему во тьме ледяному панцирю планеты.
Панцирь не сплошной, кое-где его целостность нарушают давным-давно обломанные каменные зубы Ремеды, а также линзоподобные прозрачные купола, приземистые башенки маяков и метеостанций, металлокерамитовые площадки с люками, способными пропустить звездолет средних размеров, — крыши подземных сооружений. Под поверхностью Ремеды спрятано несколько городов, соединенных друг с другом туннелями. Ведомственные учреждения, лаборатории, полигоны… Здесь нет посторонних. Принято считать, что посторонние не могут сюда проникнуть.
…Он уже несколько дней находился на Ремеде. Или больше недели?.. Время потеряло для него значение. Вначале он предполагал, что будет хотя бы раз в сутки телепортироваться на яхту, которая осталась на Ниаре, — чтобы поесть и восстановить силы, но потом обнаружил, что не нуждается ни в пище, ни в сне, и решил не тратить лишние часы на отдых.
Здешние обитатели до сих пор не заметили его присутствия. Их аппаратура начала слишком часто ломаться и давать сбои, но все это списывали на иные причины, не имеющие отношения к Стиву Баталову. Это его удивляло: неужели те, кто захватил Тину, полностью исключают вероятность его вступления в игру?
Он нашел на Ремеде несколько опасных для себя излучателей и вывел их из строя, но даже после этого никто не понял, что он здесь. Это у него тоже вызывало недоумение. Пока он ничего не разрушал (кроме излучателей) и никого не убивал, только собирал информацию — осматривал помещения, проникал в базы данных, наблюдал за людьми. Народу здесь работало много, несколько десятков тысяч человек. Иногда он копировал чью-нибудь внешность (если совпадали рост и комплекция) и гулял по ремедианским городам почти легально, но чаще просто ослеплял аппаратуру видеоконтроля и «договаривался» с устройствами, проверяющими сотрудников на предмет личных идентификаторов.
Никаких упоминаний о Стиве Баталове и Тине Хэдис. Ничего странного, наверняка они фигурируют в нубовских документах под кодовыми кличками либо как «объекты» с номерами, известными лишь посвященным. Странно другое; отсутствие признаков, указывающих на то, что вышеназванные личности находятся «в работе». Конспирация настолько глубокая, что ничего не всплывает даже здесь, в святая святых НУБа? Или Поль оказался прав и НУБ — это всего лишь еще один ложный след?
При очередном набеге на локальную компьютерную сеть одного из ремедианских подразделений он наткнулся на свое имя. Дата совсем свежая. Распоряжение с высших уровней, открытым текстом; немедленно разыскать Стива Баталова (ни Космопол, ни силарское посольство не располагают информацией о его местопребывании, но, по данным из компетентных источников, Баталов сейчас находится на Манокаре) и любой ценой пригласить в Хризополис. Примечание: уложиться в минимальные сроки, поскольку вторжение Фласса угрожает экологии Ниара и вообще чревато неизвестно чем. Ответ: на Манокар ушел через гиперпространство корабль с группой оперативников. Видимо, от последних ожидается, что они сумеют разыскать его и пригласить «любой ценой»… Что ж, насчет цены — это в самый раз. Если они хотят получить от него помощь, им придется отдать ему Тину, в каком бы теле она сейчас ни находилась.
Он вернулся в локальную Сеть и уничтожил следы своего вторжения, а также следы следов — еле заметные, как крохотные царапины, затерянные среди других царапин на обширной поверхности сложной топологии (защита здесь хитроумная, и все же на таких, как он, не рассчитана). Потом в последний раз оглядел помещение и разрешил охранной автоматике вернуться в рабочий режим — с секундной задержкой, которой ему хватило, чтобы переместиться в другую точку пространства.
На яхту за время его отсутствия никто не пытался проникнуть. И никакой чужой техники поблизости. Яхта стояла в одном из ущелий хребта Эсхера в пустынной Западной Хардоне. Стив Баталов — не он, а настоящий Стив, из чьих клеток было выращено его тело, — любил эти места с тех пор, как побывал здесь мальчишкой вместе с родителями. Он тоже полюбил их; он даже выяснил, кто такой Эсхер — древний земной художник, и нашел электронные репродукции его работ.
Он опять почувствовал себя Стивом Баталовым. На Ремеде он словно и не был человеком: безымянное существо, занятое поисками и ничем иным, на каждом шагу нарушающее обязательные для людей физические законы. Стив припомнил, что иногда проходил сквозь стены, а иногда стоял рядом с сотрудниками нубовских учреждений и те в упор его не замечали: то ли он становился невидимкой, то ли в эти моменты у него отсутствовало тело.
Стив включил передатчик и вызвал Поля. Молчание. Спит? Спустился в подземку? Влип в неприятности?
Как ему не хотелось оставлять Поля без присмотра — необъяснимая, но настойчивая тревога… Сколько времени? В Хризополисе ночь — значит, можно телепортироваться без особых предосторожностей.
Продуваемый ледяным ветром переулок в двух шагах от «Триумфа». Прохожий в меховом пальто и прозрачной термомаске, предохраняющей лицо от холода, шарахнулся в сторону, к пирамидальному фонарю, но потом нашел какое-то правдоподобное объяснение внезапному появлению незнакомца и зашагал дальше.
Мимо вереницы оранжево светящихся пирамидок Стив направился к отелю. Он настолько ощутил себя человеком, что начал мерзнуть: человек в легком комбинезоне и с непокрытой головой не может игнорировать секущий зимний ветер. То есть это, конечно, не обязательно… однако если он совсем перестанет считаться с законами этой Вселенной, та не выдержит его присутствия и вытолкнет его раньше, чем он найдет Тину. Или не то чтобы вытолкнет — это слово не отражает суть, — а просто перестанет с ним взаимодействовать. Как будто он знал, что это такое… Как будто с ним это уже случалось… Если это произойдет сейчас, он никогда не доберется до Тины. А теперь еще и Поль пропал… Ради того, чтобы Вселенная не исчезла, Стив согласился играть по ее правилам.
Пусть вселенные иллюзорны, а населяющие их существа — настоящие, но, когда та или иная вселенная для тебя исчезает, она забирает с собой всех своих живых обитателей. Ты знаешь, что они где-то есть, но контакт с ними больше невозможен. Возникла горечь: он уже кого-то терял таким образом. Для того чтобы ткань реальности не расползалась от твоих неосторожных прикосновений, надо оставаться одним из тех, кто здесь живет. Просто Стивом Баталовым.